Айвазовский знаменитые. Айвазовский без моря
За счет чего море Айвазовского такое живое, дышащее и прозрачное? Что является осью любой его картины? Куда нам смотреть, чтобы насладиться его шедеврами в полной мере? Как он писал: долго ли, коротко ли, радостно или мучительно? И какое отношение к Айвазовскому имеет импрессионизм?
Конечно, Айвазовский родился гением. Но было еще ремесло, которым он владел блестяще и в тонкостях которого хочется разобраться. Итак, из чего же рождались морская пена и лунные дорожки Айвазовского?..
Иван Константинович Айвазовский. Буря у скалистых берегов. 102×73 см.
«Секретные краски», волна Айвазовского, лессировка
Иван Крамской писал Павлу Третьякову: «Айвазовский, вероятно, обладает секретом составления красок, и даже краски сами секретные; таких ярких и чистых тонов я не видел даже на полках москательных лавок». Некоторые секреты Айвазовского дошли до нас, хотя главный вовсе не тайна: чтобы так писать море, нужно родиться у моря, прожить подле него долгую жизнь, за которую так и не пресытиться им.
Знаменитая «волна Айвазовского» представляет собой вспенившуюся, почти прозрачную морскую волну, по ощущениям — движущуюся, стремительную, живую. Прозрачности художник достигал, используя технику лессировки, то есть нанося тончайшие слои краски друг на друга. Айвазовский предпочитал масло, но нередко его волны кажутся акварельными. Именно в результате лессировки изображение приобретает эту прозрачность, причем цвета кажутся очень насыщенными, но не за счет плотности мазка, а за счет особой глубины и тонкости. Виртуозная лессировка в исполнении Айвазовского — отрада для коллекционеров: большинство его картин в прекрасном состоянии — тончайшие красочные слои меньше подвержены растрескиванию.
Писал Айвазовский стремительно, часто создавал работы за один сеанс, поэтому у его техники лессировки были авторские нюансы. Вот что пишет об этом Николай Барсамов, многолетний директор Феодосийской картинной галереи и крупнейший знаток творчества Айвазовского: «…воду он иногда лессировал по полусухому подмалевку. Часто художник лессировал волны у их основания, чем придавал глубину и силу красочному тону и достигал эффекта прозрачной волны. Иногда лессировками утемнялись значительные плоскости картины. Но лессировка в живописи Айвазовского не была обязательным последним этапом работы, как это было у старых мастеров при трехслойном методе живописи. Вся живопись у него в основном проводилась в один прием, и лессировка часто применялась им как один из способов наложения красочного слоя на белый грунт при начале работы, а не только как завершающие прописки в конце работы. Лессировкой художник иногда пользовался на первом этапе работы, покрывая полупрозрачным слоем краски значительные плоскости картины и используя при этом белый грунт холста как светящуюся подкладку. Так иногда писал он воду. Умело распределяя красочный слой различной плотности по холсту, Айвазовский достигал правдивой передачи прозрачности воды».
К лессировкам Айвазовский обращался не только при работе над волнами и облаками, с их помощью он умел вдохнуть жизнь и в сушу. «Землю и камни Айвазовский писал грубыми щетинистыми кистями. Возможно, что он их специально подрезывал, чтобы жесткие концы щетины оставляли борозды на красочном слое , — рассказывает искусствовед Барсамов. — Краска в этих местах обычно положена плотным слоем. Как правило, Айвазовский почти всегда лессировал землю. Лессировочный (более темный) тон, попадая в борозды от щетины, придавал своеобразную живость красочному слою и большую реальность изображенной форме».
Что же до вопроса «откуда краски?», известно, что в последние годы он покупал краски берлинской фирмы «Mеwes». Все просто. Но имеется еще и легенда: будто бы Айвазовский покупал краски у Тёрнера. На этот счет можно сказать только одно: теоретически это возможно, но даже если так — Айвазовский точно не написал тёрнеровскими красками все 6 000 своих работ. И ту картину, которой впечатленный Тёрнер посвятил стихотворение, Айвазовский создал еще до знакомства с великим британским маринистом.
Иван Константинович Айвазовский. Неаполитанский залив в лунную ночь. 1842, 92×141 см.
«На картине твоей вижу луну с ее золотом и серебром, стоящую над морем, в нем отражающуюся. Поверхность моря, на которую легкий ветерок нагоняет трепетную зыбь, кажется полем искорок. Прости мне, великий художник, если я ошибся, приняв картину за действительность, но работа твоя очаровала меня, и восторг овладел мною. Искусство твое вечно и могущественно, потому что тебя вдохновляет гений» , — стихотворения Уильяма Тёрнера о картине Айвазовского «Неаполитанский залив в лунную ночь».
Иван Константинович Айвазовский. Среди волн. 1898, 285×429 см.
Главное - начать, или В темпе Айвазовского
Айвазовский всегда начинал работу с изображения неба, причем писал его в один приём — это могли быть и 10 минут, и 6 часов. Свет в небе он рисовал не боковой поверхностью кисти, а ее торцом, то есть «освещал» небо многочисленными быстрыми прикосновениями кисти. Небо готово — можно отдохнуть, отвлечься (впрочем, такое он позволял себе только с картинами, на которые уходило достаточно много времени). Море же мог писать и в несколько заходов.
Долго работать над картиной в представлении Ивана Айвазовского — это, к примеру, писать одно полотно 10 дней. Именно столько понадобилось художнику, которому на тот момент исполнился 81 год, чтобы создать свою самую большую картину — «Среди волн». При этом, по его признанию, вся его жизнь была подготовкой к этой картине. То есть работа потребовала максимум усилий от художника — и целых десять дней. А ведь в истории искусства не редкость случаи, когда картины писались по двадцать и более лет (например, Федор Бруни писал своего «Медного змия» 14 лет, начал в 1827-м, а закончил в 1841-м).
В Италии Айвазовский в определенный период сошелся с Александром Ивановым, тем самым, который писал «Явление Христа народу» 20 лет, с 1837-го по 1857-й. Они даже пытались вместе работать, но довольно скоро повздорили. Иванов мог месяцами трудиться над этюдом, пытаясь добиться особой точности тополиного листочка, Айвазовский же успевал за это время исходить все окрестности и написать несколько картин: «Писать тихо, корпеть месяцы не могу. Не отхожу от картины, пока не выскажусь» . Столь разные таланты, разные способы творить — каторжный труд и радостное любование жизнью — не могли долго держаться рядом.
Иван Айвазовский рядом со своей картиной, фотография 1898 года.
Айвазовский у мольберта.
«Обстановка мастерской отличалась исключительной простотой. Перед мольбертом стоял простой стул с плетеным камышовым сиденьем, спинка которого была залеплена довольно толстым слоем краски, так как Айвазовский имел привычку закидывать руку с кистью за спинку стула и, сидя в пол-оборота к картине, оглядывать ее», — из воспоминаний Константина Арцеулова, этот внук Айвазовского тоже стал художником.
Творчество как радость
Муза Айвазовского (извините нам эту высокопарность) — радостна, а не мучительна. «По легкости, видимой непринужденности движения руки, по довольному выражению лица, можно было смело сказать, что такой труд — истинное наслаждение» , — это впечатления чиновника Министерства императорского двора, литератора Василия Кривенко, наблюдавшего за тем, как Айвазовский работает.
Айвазовский, безусловно, видел, что для многих художников их дар — то ли благословенье, то ли проклятье, иные картины пишутся едва ли не кровью, истощая и выматывая своего создателя. Для него же подходить с кистью к холсту всегда было самой большой радостью и счастьем, он обретал особую легкость и всемогущество в своей мастерской. При этом Айвазовский внимательно прислушивался к дельным советам, не отмахивался от замечаний людей, которых ценил и уважал. Хотя не настолько, чтобы поверить, что легкость его кисти есть недостаток.
Пленэр VS мастерская
О важности работы с натурой в те годы не твердил только ленивый. Айвазовский же предпочитал с натуры делать мимолетные наброски, а писать в мастерской. «Предпочитал», пожалуй, не совсем то слово, дело не в удобстве, это был его принципиальный выбор. Он считал, что невозможно изобразить с натуры движение стихий, дыхание моря, раскаты грома и сверкание молнии — а именно это его интересовало. Айвазовский обладал феноменальной памятью и своей задачей «на натуре» считал впитывать происходящее. Ощущать и запоминать, для того чтобы, вернувшись в мастерскую, выплеснуть эти ощущения на холст — вот зачем нужна натура. При этом Айвазовский был великолепным копировальщиком. Во время обучения у Максима Воробьева он продемонстрировал это свое умение в полной мере. Но копирование — хоть чьих-то картин, хоть природы — представлялось ему куда меньшим, чем он способен сделать.
Иван Константинович Айвазовский. Бухта Амальфи в 1842 году. Набросок. 1880-е
Иван Константинович Айвазовский. Побережье в Амальфи. 105×71 см.
О стремительной работе Айвазовского и о том, что представляли из себя его наброски с натуры, оставил подробные воспоминания художник Илья Остроухов:
«С манерой выполнения художественных работ покойным знаменитым художником-маринистом Айвазовским мне пришлось случайно ознакомиться в 1889 году, во время одной из моих заграничных поездок, в Биаррице. Приблизительно в одно и то же время, в какое я прибыл в Биарриц, приехал туда и Айвазовский. Почтенному художнику было уже тогда, как помнится, лет этак за семьдесят… Узнав, что я хорошо знаком с топографией местности, [он] тотчас же потянул меня на прогулку по океанскому берегу. День был бурный, и Айвазовский, очарованный видом океанского прибоя волн, остановился на пляже…
Не спуская глаз с океана и ландшафта далеких гор, он медленным движением достал свою крохотную записную книжку и нарисовал всего лишь три линии карандашом — очертание далеких гор, линию океана у подошвы этих гор и линию берега от себя. Потом мы пошли с ним дальше. Пройдя около версты, он снова остановился и сделал такой же рисунок из нескольких линий в другом направлении.
— День пасмурный сегодня, — сказал Айвазовский, — и вы мне, пожалуйста, скажите только, где у вас здесь восходит и заходит солнце.
Я указал. Айвазовский поставил в книжке несколько точек и спрятал книжку в карман.
— Теперь пойдемте. Для меня этого достаточно. Завтра я нарисую океанский прибой в Биаррице.
На другой день действительно были написаны три эффектные картины морского прибоя: в Биаррице: утром, в полдень и при закате солнца…»
Иван Константинович Айвазовский. Биарриц. 1889, 18×27 см.
Солнце Айвазовского, или При чем тут импрессионизм
Армянский художник Мартирос Сарьян заметил, что какую бы грандиозную бурю Айвазовский ни изображал, в верхней части холста всегда сквозь скопление грозовых туч будет пробиваться луч света — иногда явственный, иногда тонкий и едва заметный: «Именно в нем, этом Свете, и заключен смысл всех изображенных Айвазовским бурь».
Иван Константинович Айвазовский. Буря на Северном море. XX, 202×276 см.
Иван Константинович Айвазовский. Лунная ночь. 1849, 192×123 см.
Иван Константинович Айвазовский. Неаполитанский залив в лунную ночь. 1892, 73×45 см.
Иван Константинович Айвазовский. Корабль "Императрица Мария" во время шторма. 1892, 224×354 см.
Иван Константинович Айвазовский. Лунная ночь на Капри. 1841, 26×38 см.
Если это солнце, то оно осветит самую черную бурю, если лунная дорожка, то заполнит своим мерцанием все полотно. Мы не собираемся называть Айвазовского ни импрессионистом, ни предтечей импрессионизма. Но процитируем слова мецената Алексея Томилова — он критикует картины Айвазовского: «Фигуры пожертвованы до такой степени, что не распознать: на первом плане мужчины это или женщины (…) красуется воздух и вода» . Об импрессионистах мы говорим, что главные герои их картин: цвет и свет, одна из основных задач — передача световоздушной массы. В работах Айвазовского на первом месте — свет, и да, совершенно верно, воздух и вода (в его случае это о небе и море). Всё прочее выстраивается вокруг этого главного.
Он стремится не просто правдоподобно изобразить, но передать ощущения: солнце должно сиять так, чтобы хотелось зажмуриться, от ветра зритель съёжится, от волны отпрянет в испуге. Последнее, в частности, проделал Репин, когда Айвазовский внезапно распахнул перед ним дверь комнаты, за которой вставал его «Девятый вал».
Иван Константинович Айвазовский. Девятый вал. 332×221 см.
Как смотреть на картины Айвазовского
Художник дал совершенно однозначные рекомендации: следует искать на холсте самую яркую точку, источник света, и, пристально всмотревшись в нее, скользить взглядом по холсту. К примеру, когда его упрекали, что «Лунная ночь» не закончена, от утверждал, что если зритель «обратит главное внимание на луну и постепенно, придерживаясь интересной точки картины, взглянет на прочие части картины мимоходом, и сверх этого, не забывая, что это ночь, которая нас лишает всяких рефлексий, то подобный зритель найдет, что эта картина более окончена, нежели как следует» .
Иван Константинович Айвазовский. Лунная ночь в Крыму. Гурзуф, 1839, 101×136.5 см.
Иван Константинович Айвазовский. Взрыв корабляКонстантин Айвазовский не из тех художников, которые теряют вдохновение в процессе и бросают работы неокончеными. Но однажды такое случилось и с ним — он не дописал полотно «Взрыв корабля» (1900). Помешала смерть. Эта неоконченная работа особенно ценна для исследователей его творчества. Она позволяет понять, что художник считал главным на картине, с проработки каких элементов начинал работу. Мы видим, что Айвазовский начал с корабля и пламени взрыва — того, что возьмет зрителя за душу. А детали, по которым зритель будет просто скользить глазами, художник оставил на потом.
Взрыв корабля. 1900
Иван Константинович Айвазовский. Лазоревый грот. Неаполь. 1841, 100×74 см.
Современного зрителя порой обескураживает интенсивный колорит полотен Айвазовского, его яркие, бескомпромиссные краски. Этому есть объяснение. И это вовсе не дурной вкус художника.
Сегодня на марины Айвазовского мы смотрим в музеях. Часто это провинциальные галереи, с обветшалым интерьером и без специального освещения, которое заменяется просто светом из окна. Но при жизни Айвазовского его картины висели в богатых гостиных и даже во дворцах. Под лепными потолками, на оклеенных роскошными шпалерами стенах, в свете люстр и канделябров. Вполне возможно, художник заботился о том, чтобы его картины не потерялись на фоне пестрых ковров и мебели с позолотой.
Знатоки говорят, что ночные пейзажи Айвазовского, которые нередко выглядят простовато при скудном естественном освещении или под редкими лампами, оживают, становятся таинственными и благородными, какими их задумывал художник, если смотреть на них при свечах. Особенно те картины, которые Айвазовский при свечах и писал.
И ван Константинович Айвазовский — один из самых плодовитых русских художников-маринистов. За более чем 60 лет творчества им было написано свыше 6000 полотен. Современники удивлялись — с какой скоростью Мастер создавал свои шедевры. Неподвластны пониманию были и живописные приёмы художника, техника исполнения, подбор красок, виртуозные эффекты прозрачной волны и дыхание моря.
Художник Иван Крамской писал Павлу Третьякову: «Айвазовский, вероятно, обладает секретом составления красок, и даже краски сами секретные; таких ярких и чистых тонов я не видел даже на полках москательных лавок». Главный секрет Айвазовского не являлся тайной: чтобы так правдоподобно писать море, нужно родиться и прожить долгую жизнь у морского берега.
Добавим к этому факту еще несколько ингредиентов — трудолюбие, талант, безупречную память и богатое воображение — именно так рождались знаменитые полотна Айвазовского. Вот и весь секрет гения.
Художник писал стремительно быстро и много — примерно 100 картин в год. И всё его наследие получило признание коллекционеров, как одно из самых «крепких». Полотна художника будто неподвластны времени, всегда в прекрасном состоянии, меньше всего растрескиваются, и крайне редко подвергаются реставрации .
Колумб, проплывающий через мыс Палос. 1892. Частное собрание
Главный секрет — в технике нанесения красок. Айвазовский предпочитал масло, хотя его море и волны кажутся акварельными. Излюбленной его техникой считалась лессировка , основанная на нанесении тонких (почти прозрачных) красок друг на друга. В результате чего волны, облака и море на холстах казались прозрачными и живыми, а целостность красочного слоя не нарушалась и не подвергалась разрушению.
Гениальность Айвазовского признавали самые выдающиеся люди России и мира. Он встречался и был дружен с Пушкиным, Крыловым, Гоголем, Жуковским, Брюлловым, Глинкой. Его принимали во дворцах королей и вельмож, сам Папа римский дал ему аудиенцию и наградил золотой медалью за картину «Хаос. Сотворение мира». Понтифик хотел приобрести понравившийся шедевр, но Айвазовский его просто подарил.
Хаос. Сотворение мира. 1841. Музей армянской конгрегации мхитаристов, Венеция, Италия Папа Григорий XVI отвез картину в музей Ватикана. Сейчас оно находится в Венеции, на о-ве Св. Лазаря. Дело в том, что в начале XX века Папа Леон XIII подарил полотно Музею армянской конгрегации мхитаристов. Возможно одной из причин было то, что здесь, на острове святого Лазаря жил старший брат художника Габриэл. Он занимал видное положение в религиозном братстве. В жизни художника это место было сакральным, напоминающее «маленькую Армению» близ Венеции.
Посещение Байроном мхитаристов на острове св. Лазаря в Венеции. 1899. Национальная галерея Армении, Ереван Произведениями Айвазовского восхищалась вся Европа — академик и почётный член Императорской Академии художеств, он был избран также почётным членом Академий художеств в Амстердаме, Риме, Париже, Флоренции и Штутгарте.
Иван Крамской писал: «…Айвазовский, кто бы и что ни говорил, есть звезда первой величины, во всяком случае; и не только у нас, а в истории искусства вообще…». Император Николай I заявлял: «Что бы ни написал Айвазовский — будет куплено мною». Именно с легкой подачи императора Айвазовского негласно называли «царем моря».
Вся его долгая и счастливая жизнь — кладезь волшебных историй и фактов — безумно интересных и красочных. Художник участвовал более чем в 120 выставках как в России, так и в Европе и Америке. Свыше 60 из них были персональными! В то время из русских художников персональную выставку мог позволить себе только маринист-романтик Айвазовский.
Возможно, вам уже известно, что работы Айвазовского не только самые продаваемые, а вместе с тем — самые похищаемые и подделываемые в мире .
Крымское побережье у Ай-Петри. 1890. Музей изобразительных искусств Республики Карелия, Петрозаводск Подлинность картин Айвазовского проверить можно, но это крайне затратная – и по времени, и по деньгам – процедура. Вследствие этого половина вещей, выдаваемых на рынке за картины Айвазовского, – подделки, но они пользуются таким успехом, что их всё равно покупают, но по более низким ценам. Более того, количество подделок значительно превышает число подлинников. Сам мастер признавался в написанных за всю жизнь 6000 работах, однако сегодня считаются подлинниками более 50 000 работ!
Айвазовский не писал с натуры. Большинство своих картин он рисовал по памяти. Порой художнику достаточно было услышать интересную историю, и уже через мгновение он брался за кисточку. Для создания шедевра художнику не требовалось много времени, иногда достаточно было одного сеанса… «Писать тихо, корпеть месяцы не могу. Не отхожу от картины, пока не выскажусь» , — признавался Иван Константинович. Самой долгой его работой была картина «Среди волн». 10 дней — именно столько понадобилось художнику, которому на тот момент исполнился 81 год, чтобы создать свою самую большую картину.
Среди волн. 1898. Феодосийская картинная галерея им. И.К.Айвазовского Достоверно известно, что сюжет картины изначально был другим. Об этом стало известно со слов внука Айвазовского Константина Константиновича Арцеулова:
Картина «Среди волн» была создана за два дня до смерти. В длину — она почти 4.5 м, а в ширину — около 3-х.
Все эти короткие факты достаточно распространенные, но есть и другие — малоизвестные, раскрывающие образ художника и его творчество с самых разных сторон.
Итак, 5 малоизвестных фактов из жизни художника (к 200-летию со дня рождения И.К. Айвазовского)
Случай в мастерской А.И. Куинджи.
Однажды художник А.И. Куинджи пригласил Айвазовского к себе в академическую мастерскую, с целью продемонстрировать своим ученикам мастерство и технику исполнения, которая была известна только одному Айвазовскому.
Советский пейзажист А. А. Рылов вспоминал об этом: «Архип Иванович подвел гостя к мольберту и обратился к Айвазовскому: «Этто вот… Иван Константинович, покажите им, как надо писать море».
Море. 1898. Луганский областной художественный музей Айвазовский назвал необходимые ему четыре или пять красок, осмотрел кисти, потрогал холстик, стоя, не отходя от мольберта, играя кистью, как виртуоз, написал морской шторм. По просьбе Архипа Ивановича он моментально изобразил качающийся на волнах корабль, причем поразительно ловко, привычным движением кисти дал ему полную оснастку. Картина готова и подписана. Один час пятьдесят минут тому назад был чистый холст, теперь на нем бушует море. Шумными аплодисментами мы выразили свою благодарность маститому художнику и проводили его всей мастерской к карете».
На тот момент художнику было 80 лет.
Любимые города Айвазовского
Удивительно насколько сильно в этом человеке переплетались страсть к путешествиям по свету и любовь к родине. Где он только не бывал! Таможенники вклеивали в его паспорт дополнительные страницы. В его заграничном паспорте значилось 135 визовых отметок. Он побывал в самых красивых странах и городах планеты, но с трепетом и восхищением относился только к двум городам — Константинополю и его маленькой Феодосии, которой был предан до конца своей жизни. «Мой адрес - всегда в Феодосии», делился он с Павлом Третьяковым.
Корабли на Феодосийском рейде. Чествование Айвазовского по случаю его 80-летия. 1897. Центральный военно-морской музей, Санкт-Петербург Феодосия была отдушиной, исторической родиной, местом рождения, незаменимым очагом и домом. Константинополь — был любимым пристанищем во время путешествий. Из всех городов он прославлял только его — дивный город на Босфоре.
Впервые в столице Османской империи он побывал в 1845 году. С тех пор он возвращался сюда снова и снова. Точное число картин, посвященных видам Константинополя остается неизвестным. Предположительное число — около 100.
Вид Константинополя. 1849. Государственный художественно-архитектурный дворцово-парковый музей-заповедник «Царское Село», Пушкин О днажды турецкому султану Абдул-Азизу подарили одну из картин Айвазовского. Султан пришел в полный восторг и заказал художнику серию видов Босфора. Айвазовский счел, что таким образом может способствовать налаживанию взаимопонимания между турками и армянами, и принял заказ. Он написал для султана около 40 картин . Абдул-Азиз был настолько доволен работой Айвазовского, что наградил его высшим турецким орденом «Османие».
Впоследствии Айвазовский получил из рук турецкого владыки еще несколько орденов. А в 1878 году мирное соглашение между Россией и Турцией (так называемый Сан-Стефанский мир) подписали в зале, украшенном картинами кисти Айвазовского.
«Восточная сцена». «Кофейня у мечети Ортакёй в Константинополе». 1846. Государственный художественно-архитектурный дворцово-парковый музей-заповедник «Петергоф». Однако, когда в 1890-х годах султан Абдул-Гамид устроил погромы, жертвами которых стали сотни тысяч армян, возмущенный Айвазовский поторопился избавиться от всех османских наград.
Нацепив на ошейник дворового пса все турецкие ордена, он прошелся по улицам Феодосии. Говорят, будто бы к процессии присоединился весь город. В окружении огромной толпы, Айвазовский направился к морю. Вскоре он забрался в лодку, и, отойдя на достаточное расстояние от берега, поднял сияющие ордена над головой и швырнул их в море.
Позже он встретился с турецким консулом и сказал, что его «кровавый повелитель» таким же образом может поступить с его картинами, художник об этом не пожалеет.
Раздосадованный агрессивной политикой турок, Айвазовский пишет несколько картин в поддержку армян, изображающих жестокие преступления турок против его народа. Они неоднократно выставлялись на самых престижных выставках Европы. Все средства от продажи картин он направлял на помощь армянским беженцам. Иван Константинович не ждал помощи от правительства или городской администрации, он встречал беженцев на въезде в Феодосию и предлагал им поселиться на его земле, снабжая на первое время деньгами.
- «Стыдно отворачиваться от своей народности, тем более такой маленькой и угнетенной», - говорил Иван Константинович.
Ночь. Трагедия в Мраморном море. 1897. Частное собрание «Отец города». Иван Айвазовский и Феодосия
Айвазовский был первым почетным человеком Феодосии. Всю свою жизнь он активно занимался ее благоустройством, способствовал процветанию города. Его влияние на феодосийскую жизнь было огромно. Художник открыл в Феодосии школу искусств, превратив Феодосию в один из центров живописной культуры на юге России. По его инициативе был построен городской концертный зал, библиотека.
Феодосия в лунную ночь. Вид с балкона дома Айвазовского на море и город. 1880. Государственный художественный музей Алтайского края, Барнаул На его средства была создана и содержалась приходская школа.
Айвазовский также принял участие в строительстве нового здания для Феодосийской мужской гимназии, учениками которой в разное время были поэт и переводчик Максимилиан Волошин, муж Марины Цветаевой — публицист Сергей Эфрон, Александр Пешковский — российский и советский лингвист, профессор, один из пионеров изучения русского синтаксиса. Айвазовский был попечителем этой гимназии, выделял стипендии и оплачивал учебу нуждающимся ученикам. Гимназия просуществовала до 1918 г.
Первый поезд в Феодосии. 1892. Феодосийская картинная галерея им. И.К.Айвазовского Он также добился, чтобы в городе построили железную дорогу. Его картина «Первый поезд в Феодосию» создана еще до постройки железной дороги, то есть по воображению.
Я всегда вспоминаю покойного друга, который не раз говорил мне: «Что Вам за охота, Иван Константинович, добиваться железной дороги для Феодосии, она только загрязнит берег и заслонит от Вашего дома чудный вид на бухту». Действительно, если бы я заботился лично о себе, то мне следовало бы всеми силами противодействовать постройке феодосийской железной дороги. Имение моё находится близ Феодосии и вдали от проектируемой линии железной дороги, услугами которой мне поэтому и не придётся пользоваться. Единственный же принадлежащий мне в Феодосии дом, в котором я живу, с проведением железной дороги вдоль берега моря может сделаться необитаемым и, во всяком случае, - потеряет для меня характер уютного угла. Те, которые для общественного блага умеют жертвовать своими личными интересами, легко поймут, какими побуждениями я руководствуюсь, отстаивая Феодосию…»
Все важные постройки в Феодосии находились негласно под надзором Айвазовского. Характерный случай из жизни художника описал в своих мемуарах Юрий Галабутский:
«Вы мне улицу портите!»
«Однажды зимой Айвазовский, по обыкновению, уехал на некоторое время в Петербург. При возвращении, как обычно, за две-три станции от Феодосии его встречали наиболее близкие к нему лица и тотчас же сообщали все городские новости, которые И.К. выслушивал с живейшим любопытством. И он узнает, что обыватель Н. строит на главной улице — Итальянской — дом; постройка уже начата в отсутствие И.К., и дом будет одноэтажный. И.К. заволновался ужасно: одноэтажный дом на главной улице! Тотчас по приезде, не успевши отдохнуть с дороги, он зовет к себе обывателя Н. Тот, разумеется, немедленно является. «Вы строите одноэтажный дом? Как вам не стыдно? Вы богатый человек, что вы делаете? Вы мне улицу портите!» . И обыватель Н. покорно изменяет план и строит двухэтажный дом».
Благодаря ему полностью переделали порт, расширив его и сделав современным и удобным для кораблей. Порт в Феодосии долгое время считался самым большим торговым портом в Крыму.
Пристань в Феодосии. Середина XIX в. Госудаpственный Владимиpо-Суздальский истоpико-аpхитектуpный и художественный музей-заповедник На свои деньги Айвазовский построил здание Археологического музея (здание музея взорвали отступающие из Крыма советские войска в 1941 году) и подарил родному городу театр, точнее, это была сцена в его картинной галерее.
В начале 1890-х годов Айвазовский по своему проекту и на личные средства возвёл фонтан памяти градоначальника Феодосии А. И. Казначеева (в 1940-е годы фонтан был утрачен).
В 1886 году Феодосия испытывала сильную нехватку воды.
«Не будучи в силах далее оставаться свидетелем страшного бедствия, которое из года в год испытывает от безводья население родного города, я дарю ему в вечную собственность 50 тыс. ведер в сутки чистой воды из принадлежащего мне Субашского источника», - так писал в своем обращении к городской думе Иван Айвазовский в 1887 году.
Субашский источник находился в имении художника Шах-Мамай, неподалеку от Старого Крыма, в 25 верстах от Феодосии. В 1887 году были начаты работы по прокладке водопровода, благодаря которому вода пришла в город. В парке у набережной по проекту художника построили фонтан, воду из которого местные жители получали бесплатно. В одном из писем Айвазовский сообщал:
«Фонтан в восточном стиле так хорош, что ни в Константинополе, ни где-либо я не знаю такого удачного, в особенности, в пропорциях».
Фонтан явился точной копией фонтана в Константинополе. Сейчас фонтан носит имя Айвазовского.
В 1880 году в своем доме Айвазовский открывает выставочный зал (знаменитая Феодосийская картинная галерея), который художник завещал родному городу.
М ое искреннее желание, чтобы здание моей картинной галереи в городе Феодосии со всеми в ней картинами, статуями и другими произведениями искусства, находящимися в этой галерее, составляли полную собственность города Феодосии, и в память обо мне, Айвазовском, завещаю галерею городу Феодосии, моему родному городу.»
Некоторые источники утверждают, что художник также завещал плату за посещение его галереи феодосийским беднякам.
До конца своих дней он хлопотал о стипендиях и пенсиях для жителей своего города, поэтому весть о смерти художника была воспринята как личное горе для тысяч феодосийцев, для которых Айвазовский был родным человеком - ведь он окрестил множество детей и выдал замуж сотни соседских девушек, которые славили художника, помня о его милостях.
Осознание того, что ушел из жизни «отец города», гражданин, патриот, меценат, равного которому в истории Феодосии не было, пришло несколько позже. Все лавки в тот день были закрыты. Город погрузился в тяжелейший траур.
Похороны И.К. Айвазовского 22 апреля 1900 года 
Похороны И.К. Айвазовского. Катафалк и похоронная процессия у здания картинной галереи. Три дня феодосийские храмы колокольным звоном оплакивали уход Ивана Константиновича. Большой зал картинной галереи был заполнен множеством погребальных венков. Три дня в картинную галерею шел народ, чтобы почтить память Айвазовского. В Феодосию прибыли делегации, в том числе из армянских диаспор.
Траурная процессия протянулась от дома Айвазовского до средневековой армянской церкви св. Саркиса, в ограде которой и состоялось погребение. Выбор места погребения был не случайным — его завещал сам художник, ведь именно в этой церкви он был крещен, здесь же сохранились фрески художника.
Траурными вуалями были покрыты фонари на близлежащих улицах. А сама дорога была усыпана цветами.
Участие в похоронах принял местный гарнизон, воздавший покойному воинские почести — факт, по тем временам исключительный. Позже на его могиле появится надпись на армянском: «Рожденный смертным, оставил по себе бессмертную память».
«Был приятелем Пушкина, но Пушкина не читал»
Иван Константинович Айвазовский (1817-1900) Первая и единственная встреча художника с Великим поэтом России состоялась в 1836 г. Художнику на тот момент было всего 19 лет. Об этой встрече Иван Константинович спустя года вспоминал:
«…В 1836 году, за три месяца до своей смерти, именно в сентябре, Пушкин приехал в Академию художеств с женою Наталией Николаевной, на нашу сентябрьскую выставку картин. Узнав, что Пушкин на выставке и прошел в Античную галерею, мы, ученики, побежали туда и толпой окружили любимого поэта. Он под руку с женой стоял пред картиной художника Лебедева, даровитого пейзажиста, и долго рассматривал и восхищался ею. Наш инспектор академии Крутов, который ero сопровождал… увидев меня, взял меня за руку и представил Пушкину, как получающего тогда золотую медаль (я оканчивал в тот год академию).
Пушкин очень меня ласково встретил и спросил меня, где мои картины… Узнав, что я крымский уроженец, Пушкин спросил: «А из какого же вы города?» Затем он заинтересовался, давно ли я здесь и не болею ли на севере… С тех пор и без того любимый мною поэт сделался предметом моих дум, вдохновения и длинных бесед и расспросов о нем…»
В феврале 1837 г. Пушкина не стало. Для юного художника, которого в Академии сравнивали с гениальным Пушкиным, это трагическое событие было катастрофическим. Ведь у них столько общего — круг друзей, интересы, оба воспевали природу, Крым. Казалось, впереди столько интересных встреч с самим Пушкиным…
Первые переживания Айвазовского отобразились в картине «Берег моря ночью». Художник писал ее близ Кронштадта. Юноша на берегу, протягивающий руки вперед, приветствующий приближение бури — э то первая дань Айвазовского памяти Пушкина. Позже он посвятит поэту еще около двадцати картин и рисунков. Но самыми известными будут лишь несколько.
Берег моря ночью. У маяка. 1837. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского А.С. Пушкин в Крыму у Гурзуфских скал. 1880
Пушкин на берегу Черного моря. 1887.
Николаевский художественный музей им. В.В.Верещагина, Украина А.С. Пушкин на вершине Ай-Петри при восходе солнца. 1899
Государственный Русский музей, С.-Петербург А.С. Пушкин на берегу Черного моря. 1897
Одесский художественный музей, Украина Прощание А.С. Пушкина с морем. 1877
Всероссийский музей А.С.Пушкина, С.-Петербург Картина исполнена совместно с И.Е. Репиным. Репин писал Пушкина, пейзаж был выполнен Айвазовским. Картина приурочена к 50-летию со дня смерти поэта. Сюжет был взят из стихотворения Пушкина — «К морю». Как известно из Одессы Пушкин в 1824 году был направлен к новому месту ссылки — в село Михайловское. На картине изображен момент прощания опального поэта с морем.
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
В 1847 году, в десятую годовщину гибели Пушкина, Айвазовский подарил вдове его картину «Лунная ночь у взморья. Константинополь».
Лунная ночь у взморья. 1847. Феодосийская картинная галерея им. И.К.Айвазовского Несмотря на добрую память о Пушкине, Айвазовский его не читал. К чтению вообще Иван Константинович был абсолютно равнодушен. Об этом известно со слов другого гения — А.П.Чехова:
«22 июля, Феодосия. 1888. Вчера я ездил в Шах-Мамай, именье Айвазовского, за 25 верст от Феодосии. Именье роскошное, несколько сказочное; такие имения, вероятно, можно видеть в Персии. Сам Айвазовский, бодрый старик лет 75, представляет из себя помесь добродушного армяшки с заевшимся архиереем; полон собственного достоинства, руки имеет мягкие и подает их по-генеральски. Недалек, но натура сложная и достойная внимания.
В себе одном он совмещает и генерала, и архиерея, и художника, и армянина, и наивного деда, и Отелло. Женат на молодой и очень красивой женщине, которую держит в ежах. Знаком с султанами, шахами и эмирами. Писал вместе с Глинкой «Руслана и Людмилу». Был приятелем Пушкина, но Пушкина не читал. В своей жизни он не прочел ни одной книги. Когда ему предлагают читать, он говорит: «Зачем мне читать, если у меня есть свои мнения?» Я у него пробыл целый день и обедал…
Восточное происхождение художника
Автопортрет. 1874. Галерея Уффици, Флоренция, Италия В сети можно найти множество мнений относительно происхождения художника. Русские называют его русским художником, армяне — русским художником армянского происхождения, и только, кажется мнение турков никто и никогда не спрашивал. Хотя, уверен, что и турки с упрямством будут доказывать восточное происхождение Айвазовского. И в чем-то даже будут правы.
Дело в том, что сразу после смерти художника, в 1901 г. вышла книга «Воспоминания об Айвазовском» , автор которой — современник и преданный друг И.К. Айвазовского Николай Кузьмин. Уже на второй ее странице можно обнаружить рассказ о происхождении художника:
«В жилах Айвазовского текла турецкая кровь, хотя его принято было у нас почему-то считать до сих пор кровным армянином, вероятно, вследствие постоянных симпатий его к несчастным армянам, усилившихся после анатолийской и константинопольской резни, насилий и грабежей, приводивших всех в ужас, достигших своего апогея, заставлявших его негласно широкою рукой благотворить угнетаемым и громко возмущаться бездействием Европы, не желавшей вмешиваться в эту резню.
О своем происхождении сам И. К. Айвазовский вспоминал однажды, в кругу своей семьи, следующее интересное и вполне, стало быть, достоверное предание. Приведенный здесь рассказ первоначально записан с его слов и хранится в семейных архивах художника.
«Я родился в городе Феодосии в 1817 году, но настоящая родина моих близких предков, моего отца была далеко не здесь, не в России. Кто бы мог подумать, что война — этот бич всеистребляющий, послужила к тому, что жизнь моя сохранилась и что я увидел свет и родился именно на берегу любимого мною Черного моря. А между тем это было так. В 1770 году русская армия, предводительствуемая Румянцевым, осадила Бендеры. Крепость была взята, и русские солдаты, раздраженные упорным сопротивлением и гибелью товарищей, рассеялись по городу и, внимая только чувству мщения, не щадили ни пола, ни возраста.
В числе жертв их находился и секретарь бендерского паши. Пораженный смертельно одним русским гренадером, он истекал кровью, сжимая в руках младенца, которому готовилась такая же участь. Уже русский штык был занесен над малолетним турком, когда один армянин удержал карающую руку возгласом: «Остановись! Это сын мой! Он христианин!» Благородная ложь послужила во спасенье, и ребенок был пощажен. Ребенок этот был отец мой. Добрый армянин не покончил этим своего благодеяния, он сделался вторым отцом мусульманского сироты, окрестив его под именем Константина и дал ему фамилию Гайвазовский, от слова Гайзов, что на турецком языке означает секретарь.
Прожив долгое время со своим благодетелем в Галиции, Константин Айвазовский поселился, наконец, в Феодосии, в которой он женился на молодой красавице-южанке, тоже армянке, и занялся первое время удачно торговыми операциями»…
Настоящее же имя художника – Ованес Айвазян . Отец будущего мастера, Константин (Геворг), армянин по происхождению, после переезда в Феодосию писал фамилию на польский манер: «Гайвазовский» . До 40-х годов на картинах мастера даже можно было увидеть подпись «Гай» - сокращение от фамилии. Но в 1841 году художник окончательно изменил фамилию и официально стал Иваном Константиновичем Айвазовским.
Самая дорогая картина Ивана Айвазовского:
Вид Константинополя и Босфора. 1856. Частное собрание «Вид Константинополя и Босфорского залива» сегодня находится в частной коллекции. В 2012 году картина была продана за 3,23 млн фунтов стерлингов.
Картина ушла к неназванному покупателю по телефону после напряженных торгов в зале. При этом итоговая цена почти в три раза превысила нижнюю планку эстимейта — эксперты Sotheby’s оценивали Айвазовского в 1,2-1,8 миллиона фунтов.
Айвазовский впервые посетил Константинополь в 1845 году как официальный художник Российского Адмиралтейства. Художник не раз обращался к теме этого города, у него есть картины с видами Айи-Софии и бухты Золотого рога, но большинство из них не очень большого размера. Данная же работа является достаточно монументальным полотном.
Примечательно, что «вид Константинополя и Босфорского залива, где изображена оживленная жизнь порта с мечетью Топхане Нусретие, был восстановлен художником по памяти.
К 200-летию Ивана Айвазовского замечательное интернет-издание об искусстве Артхив оживил полотна великого мариниста. Что из этого получилось, смотрите сами:
Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .
Страница посвящена Ивану Константиновичу Айвазовскому, настоящему певцу моря и его картинам о море. Среди картин Айвазовского есть самая знаменитая картина «Девятый вал».
«Девятый вал» вообще широко распространённый в жизни художественный образ, символ роковой и смертельной опасности. В народе есть древнее поверье в то, что именно девятая волна самая мощная опасная. Отсюда и название картины Айвазовского «Девятый вал»!
Но и в других замечательных картинах о море Айвазовский гениально выразил великий и могучий дух людей, противостоящих морской стихии! Нам не страшен девятый вал!
В интернете очень популярен запрос «картинки моря»! И приводит он к Айвазовскому!
На фото портрет Айвазовского.
Бурное море. Айвазовский. В суровый шторм попали корабли! Картины Айвазовского впечатляют! Суровые картинки моря!
Берег моря. Штиль. Айвазовский. Совершенно по разному море изображал художник Айвазовский. Здесь тишина и покой на берегу и на море. Вдали на море плывёт корабль.
Буря на море ночью. Айвазовский. Картины Айвазовского такие «говорящие», с фото их не сравнить!
Буря на море уже днём. Художник Айвазовский.
А это картина Айвазовкого «Буря на северном море». И везде море разное.
Венецианская ночь. Айвазовский. Идиллическая картина. Чудесная Венеция. Картинки моря у Айвазовского как с драмой, так и с идиллией! Борьба противоположностей!
Вечер в Каире. Айвазовский.
Иногда отвлекался художник от главной своей темы моря.
Взрыв корабля. Айвазовский. Страшная картина. Фото не отразит в полной мере того, что передал нам художник! Картины Айвазовского передают нам всё то, что волновало художника и при виде такой трагедии невозможно остаться равнодушным!
Волна. Айвазовский. Грозная волна! Вторая по известности картина после картины «Девятый вал».
Гибель Помпеи. Айвазовский.
Не был чужд художник и исторической темы, связанной с морем.
Девятый вал. Айвазовский. Самая знаменитая картина художника.
Корабля давно нет, он разрушен морской стихией. Осталась одна мачта корабля, на которой мужественно и стойко люди борются за свою жизнь. И тёплые тона картины вселяют в зрителя надежду на благоприятный исход. «Девятый вал» картина не столько трагическая, сколько героическая и вселяющая надежду.
Закат на море. Айвазовский.
Закат. Айвазовский.
Картина другого заката.
Итальянский пейзаж.
Италия морская страна. Какой покой! Красота! Картинки моря в интернете популярны!
Керчь. Айвазовский. Наше Азовское море.
Лунная ночь. Айвазовский.
Лунная дорожка. Айвазовский.
Море с розовым облаком. Красота! Идиллическая картинка моря!
Морской вид. Айвазовский. Мрачное море.
Наполеон на острове Святой Елены. Айвазовский. История и море.
Неаполитанский залив. Айвазовский. Италия и море.
Ниагарский водопад. Айвазовский. Грозное и величественное зрелище!
Ночь в Венеции. Айвазовский.
Ещё в детстве Иван Айвазовский проявил незаурядные художественные и музыкальные способности - например, он без посторонней помощи освоил игру на скрипке. Яков Христианович Кох, архитектор из Феодосии, был первым, кто заметил художественные таланты юного Ивана, и преподал ему начальные уроки мастерства. Он снабжал Айвазовского карандашами, бумагой, красками, а также привлёк внимание А. И. Казначеева, градоначальника Феодосии, к талантам мальчика.
Айвазовский закончил феодосийское уездное училище, затем был принят в симферопольскую гимназию при содействии градоначальника, который к тому времени уже превратился в почитателя таланта юноши. Вслед за этим он был зачислен в Санкт-Петербургскую Академию художеств (обучение в которой производилось за счёт государства), благодаря рекомендации немецкого живописца Иоганна Людвига Гросса - первого учителя рисования у юного Айвазовского. В Санкт-Петербург шестнадцатилетний Иван Айвазовский приехал в 1833 г.
В 1835 г. пейзажи Айвазовского «Вид на взморье в окрестностях Петербурга» и «Этюд воздуха над морем» удостоились серебряной медали, художника назначили помощником модного французского пейзажиста Филиппа Таннера. Последний запретил Айвазовскому писать самостоятельно, но юный художник продолжал рисовать пейзажи, и осенью 1836 г. на выставке Академии художеств были представлены пять его картин, все они получили благосклонные отзывы критики.
Но Филипп Таннер подал жалобу на Айвазовского царю, и по указанию Николая I все работы художника были сняты с выставки. Айвазовский был помилован спустя полгода. Его перевели в класс военной морской живописи под руководством профессора Александра Ивановича Зауэрвейда. Спустя несколько месяцев обучения у Зауэрвейда, Айвазовского ждал невиданный успех - осенью 1837 г. он был награждён Большой золотой медалью за картину «Штиль», заслужив тем самым право на путешествие в Крым и в Европу.
Период творчества с 1838 по 1844 гг.
Весной 1838 г. художник поехал в Крым, где прожил до лета 1839 г. Главной темой его творчества стали не только морские пейзажи, но и батальные сцены. По предложению генерала Раевского Айвазовский принимал участие в военных действиях на Черкесском побережье в долине реки Шахе. Там он произвёл наброски для будущего полотна «Десант отряда в долине Субаши», которое написал позже; затем это полотно приобрёл Николай I. К осени 1839 г. живописец возвратился в Санкт-Петербург, 23 сентября ему был вручён аттестат об окончании Академии художеств, первый чин и персональное дворянство.В этот период времени Айвазовский стал вхож в круг художника Карла Брюллова и композитора Михаила Глинки. Летом 1840 г. художник вместе со своим товарищем по Академии Василием Штернбергом отправились в Италию. Конечной целью их путешествия был Рим, по пути они останавливались во Флоренции и в Венеции. В Венеции Айвазовский завёл знакомство с Н.В.Гоголем, а также посетил остров св. Лазаря, где встретился со своим братом Габриэлом. Обосновавшись в южной Италии, в Сорренто, он работал в своей уникальной манере - проводил на открытом воздухе лишь непродолжительное время, а в мастерской воссоздавал пейзаж, импровизируя и предоставляя волю фантазии. Картину «Хаос» приобрёл папа римский Григорий XVI, выдав в награду живописцу за эту работу золотую медаль. «Итальянский» период творчества художника считается очень удачным и с коммерческой точки зрения, и на взгляд критики - так, работы Ивана Константиновича заслужили высокую оценку английского живописца Уильяма Тёрнера. Парижская академия художеств наградила картины Айвазовского золотой медалью.
В 1842 г. Айвазовский посетил Швейцарию и Германию, затем отправился в Голландию, оттуда - в Англию, позже побывал в Париже, Португалии и Испании. Не обошлось без происшествий - в Бискайском заливе попал в шторм и чуть не пошёл ко дну корабль, на котором плыл Иван Константинович, и в парижской прессе появилась информация о гибели художника. Осенью 1844 г. Айвазовский после четырехлетнего путешествия вернулся на родину.
Дальнейшая карьера, период с 1844 по 1895 гг.
В 1844 г. Иван Константинович удостоился звания живописца Главного морского штаба, в 1847 г. - профессора Санкт-Петербургской Академии художеств. Он был почётным членом пяти Академий художеств европейских городов - Париж, Рим, Флоренция, Штутгарт, Амстердам.Основу творчества Айвазовского составляла морская тематика, он создал серии портретов городов крымского побережья. Среди художников-маринистов Айвазовскому нет равных - он запечатлел море как бурную стихию с грозными пенящимися волнами, и в то же время им написаны многочисленные пейзажи удивительной красоты, изображающие рассветы и закаты на море. Хотя среди полотен Айвазовского есть и виды суши (в основном горные пейзажи), а также портреты - море, несомненно, является его родной стихией.
Он был одним из основателей Киммерийской школы пейзажной живописи, передающей на полотне красоту Черноморского побережья восточного Крыма.
Его карьеру можно назвать блестящей - он имел звание контр-адмирала и был награждён множеством орденов. Общее количество работ Айвазовского превышает 6000.
Айвазовскому была не по душе столичная жизнь, его неудержимо тянуло к морю, и в 1845 г. он вернулся в родной город - Феодосию, где прожил до конца своей жизни. Он получил звание первого почётного гражданина Феодосии.
Он был не только выдающимся художником, но и меценатом - на заработанные средства основал школу искусств и картинную галерею. Айвазовский прилагал много усилий к благоустройству Феодосии: он инициировал постройку железной дороги, которая соединила Феодосию и Джанкой в 1892 г.; благодаря ему в городе появился водопровод. Его интересовала и археология, он занимался охраной памятников Крыма, участвовал в археологических раскопках (часть найденных предметов была передана в Эрмитаж). На собственные средства Айвазовский возвёл новое здание Феодосийского историко-археологического музея.
Палестинскому обществу, которое возглавлял И.И.Чайковский, брат знаменитого композитора, Иван Константинович подарил свою работу «Хождение по водам».
Завершение карьеры и последние дни живописца
Айвазовский умер 2 мая 1900 г. в Феодосии, достигнув преклонного возраста (он прожил 82 года).До последнего дня Айвазовский писал – одно из его последних полотен называется «Морской залив», а картина «Взрыв турецкого корабля» осталась незавершённой из-за внезапной смерти художника. Незаконченная картина так и осталась на мольберте в мастерской живописца.
Иван Константинович похоронен в Феодосии, в ограде средневекового армянского храма. Спустя три года вдова живописца установила на его могиле мраморное надгробие – саркофаг из белого мрамора работы итальянского скульптора Л. Биоджоли.
В 1930 году в Феодосии был установлен памятник Айвазовскому перед одноимённой картинной галереей. Живописец представлен сидящим на пьедестале и всматривающимся в морскую даль, в его руках – палитра и кисть.
Семья
Айвазовский был женат дважды. Впервые он женился в 1848 г. на англичанке Юлии Гревс , дочери петербургского доктора. В этом браке, продлившемся 12 лет, родились четыре дочери. Вначале семейная жизнь была благополучной, затем в отношениях супругов появилась трещина – Юлия Яковлевна хотела жить в столице, а Иван Константинович предпочёл родную Феодосию. Окончательный развод состоялся в 1877 г., а в 1882 г. Айвазовский женился повторно – его супругой стала Анна Никитична Саркисова, молодая купеческая вдова. Невзирая на то, что супруг был почти на 40 лет старше Анны Саркисовой, второй брак Айвазовского был удачным.
Любопытен тот факт, что многие из внуков великого живописца пошли по его стопам и стали художниками.
Публикации раздела Музеи
Дюжина морей Ивана Айвазовского: география по картинам
В споминаем известные полотна Айвазовского и изучаем по ним морскую географию XIX века .
Адриатическое море
Венецианская лагуна. Вид на остров Сан-Джорджо. 1844. ГТГ
Море, являющееся частью Средиземного, получило название в античности по древнему порту Адрия (в области Венеция). Ныне вода отступила от города на 22 километра, и город стал сухопутным.
В XIX веке об этом море в справочниках писали: «…наиболее опасный ветер - северо-восточный - борей, также юго-восточный - сирокко; юго-западный - сиффанто, реже и менее продолжителен, но часто очень силен; он в особенности опасен вблизи устьев По, когда внезапно изменяется в южно-восточный и переходит в сильный шторм (furiano). Между островами восточного берега эти ветры вдвойне опасны, ибо в узких каналах и в каждой бухте дуют различно; наиболее страшны борей зимой и горячий «юг» (словенск.) летом. Уже древние часто говорят об опасностях Адрии, а из многочисленных молитв о спасении и обетов моряков, сохранившихся в церквах итальянского берега, явствует, что издавна изменчивая погода была предметом жалоб каботажных пловцов....» (1890).
Атлантический океан
Наполеон на острове Святой Елены. 1897. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского
Свое имя океан получил в античности, в честь мифического титана Атланта, державшего на своих плечах небесный свод где-то у Гибралтара.
«…Время, употребляемое в последнее время парусными судами по различным указанным направлениям, выражается следующими числами: из Па-де-Кале в Нью-Йорк 25–40 дней; обратно 15–23; в Вест-Индию 27–30, до экватора 27–33 дня; из Нью-Йорка к экватору 20–22, летом 25–31 день; из Ла-Манша в Бахию 40, в Рио-де-Жанейро 45, к мысу Горну 66, в Капштадт 60, в Гвинейский залив 51 день. Конечно, продолжительность переправы меняется в зависимости от погоды; более подробные указания можно найти в «Passage tables», публикуемых лондонским «Board of Trade». Менее зависимы от погоды пароходы, в особенности почтовые, снабженные всеми усовершенствованиями новейшего времени и пересекающие теперь Атлантический океан по всем направлениям…» (1890).
Балтийское море
Большой рейд в Кронштадте. 1836. ГРМ
Море получило название либо от латинского слова balteus («пояс»), поскольку, по мнению античных географов, опоясывало Европу, либо от прибалтийского слова baltas («белый»).
«…Благодаря малому содержанию солей, малой глубине и суровости зимы, Балтийское море замерзает на большое пространство, хотя и не каждую зиму. Так, например, проезд по льду от Ревеля в Гельсингфорс возможен не каждую зиму, но в суровые морозы и глубокие проливы между Аландскими островами и обоими берегами материка покрываются льдом, и в 1809 году русская армия со всеми войсковыми тяжестями перешла здесь по льду в Швецию и в двух других местах через Ботнический залив. В 1658 году шведский король Карл Х перешел по льду из Ютландии в Зеландию…» (1890).
Ионическое море
Морское сражение при Наварине 2 октября 1827 года. 1846. Военно-морская академия им. Н.Г. Кузнецова
По античным мифам, море, являющееся частью Средиземного, получило название в честь возлюбленной Зевса царевны Ио, которая была превращена в корову его супругой богиней Герой. Вдобавок Гера наслала на Ио огромного овода, спасаясь от которого бедняжка переплыла море.
«…На Кефалонии есть роскошные оливковые рощи, но вообще Ионийские острова безлесны. Главные продукты: вино, масло, южные плоды. Главные занятия жителей: земледелие и овцеводство, рыболовство, торговля, корабельное дело; обрабатывающая промышленность в зачаточном состоянии…»
В XIX веке это море было местом важных морских сражений: об одном из них, запечатленном Айвазовским, мы рассказывали .
Критское море
На острове Крит. 1867. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского
Еще одно море, являющееся частью Средиземного, омывает Крит с севера и названо в честь этого острова. «Крит» - одно из древнейших географических названий, оно встречается уже в микенском линейном письме «Б» II тысячелетия до н. э. Смысл его неясен; возможно, на одном из древних анатолийских языков оно значило «серебро».
«…Христиане и магометане находятся здесь в страшной взаимной вражде. Промыслы в упадке; гавани, бывшие в цветущем состоянии при венецианском господстве, почти все обмелели; большинство городов в развалинах…» (1895).
Мраморное море
Бухта Золотой Рог. Турция. После 1845 года. Чувашский государственный художественный музей
Море, расположенное между проливами Босфор и Дарданеллы, соединяет Черное море со Средиземным и разделяет европейскую часть Стамбула с азиатской. Оно названо так в честь острова Мармара, где в древности находились знаменитые каменоломни.
«…Хотя Мраморное море находится в исключительном владении турок, но как топография его, так и физико-химические и биологические свойства исследованы преимущественно русскими гидрографами и учеными. Первая подробная опись берегов этого моря сделана на турецких военных судах в 1845–1848 годах гидрографом русского флота капитан-лейтенантом Манганари…» (1897).
Северное море
Вид Амстердама. 1854. Харьковский художественный музей
Море, являющееся частью Атлантического океана, омывает берега Европы от Франции до Скандинавии. В XIX веке в России его называли Немецким, позже название сменили.
«…За исключением вышеупомянутого очень узкого пространства больших глубин у берегов Норвегии, Немецкое море - самое мелкое из всех береговых морей и даже из всех морей, за исключением Азовского. Немецкое море вместе с Ла-Маншем - моря, наиболее посещаемые кораблями, так как через него идет путь из океана к первой гавани земного шара - Лондону…» (1897).
Северный Ледовитый океан
Буря на Ледовитом океане. 1864. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского
Нынешнее имя океана было официально утверждено в 1937 году, до этого его называли по-разному - в том числе и Северное море. В древнерусских текстах даже встречается трогательный вариант - Дышащее море. В Европе его называют Арктическим океаном.
«…Попытки достигнуть Северного полюса до настоящего времени успеха не имели. Ближе всего к Северному полюсу подошла экспедиция американца Пири, отправившаяся в 1905 году из Нью-Йорка на специально для нее выстроенном пароходе Roosevelt и возвратившаяся в октябре 1906 года» (1907).
Средиземное море
Порт Ла-Валетта на острове Мальта. 1844. ГРМ
«Средиземным» это море стало в III веке н. э. благодаря римским географам. В состав этого большого моря входят множество мелких - кроме названных здесь это Альборан, Балеарское, Икарийское, Карпафийское, Киликийское, Кипрское, Левантийское, Ливийское, Лигурийское, Миртойское и Фракийское.
«…Плавание по Средиземному морю в настоящее время, при сильном развитии парового флота, не представляет особых затруднений, вследствие сравнительной редкости сильных штормов и благодаря удовлетворительному ограждению отмелей и берегов маяками и другими предостерегательными знаками. Около 300 больших маяков распределено по берегам материков и островов, причем на последние приходится около 1/3, а из остальных 3/4 расположены на европейском берегу…» (1900).
Тирренское море
Лунная ночь на Капри. 1841. ГТГ
Море, являющееся частью Средиземного и располагающееся к северу от Сицилии, получило название в честь персонажа античных мифов, лидийского царевича Тиррена, который утонул в нем.
«…Все латифундии [большие имения] Сицилии принадлежат крупным собственникам - аристократам, живущим постоянно или в континентальной Италии, или во Франции и Испании. Измельчание земельной собственности доходит нередко до крайности: крестьянин владеет одной землянкой на клочке земли в несколько квадратных аршин. В приморской долине, где частная собственность заключается в плодовых плантациях, нередко встречаются такие собственники из крестьян, которые имеют только по 4–5 каштановых деревьев» (1900).
Черное море
Черное море (На Черном море начинает разыгрываться буря). 1881. ГТГ
Это имя, связанное, вероятно, с цветом воды во время бури, море получило только в Новое время. Древние греки, которые активно обживали его берега, называли его сначала Негостеприимным, а потом - Гостеприимным.
«…Срочное пассажирское и грузовое пароходное движение между портами Черного моря содержится русскими судами (преимущественно Русского общества пароходства и торговли), австрийским Ллойдом, французскими Messageries maritimes и Frayssinet et C-ie и греческой компанией Courtgi et C-ie под турецким флагом. Иностранные пароходы посещают почти исключительно порты Румелии, Болгарии, Румынии и Анатолии, тогда как пароходы Русского общества пароходства и торговли - все порты Черного моря. Состав судов Русского общества пароходства и торговли в 1901 году - 74 парохода…» (1903).
Эгейское море
Остров Патмос. 1854. Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А. Врубеля
Эта часть Средиземного моря, располагающаяся между Грецией и Турцией, названа в честь афинского царя Эгея, который бросился в него со скалы, подумав, что его сын Тезей убит Минотавром.
«…Плавание по Эгейскому морю, лежащему на пути судов, идущих из Черного и Мраморного морей, в общем весьма приятно, благодаря хорошей, ясной погоде, но осенью и ранней весной нередки штормы, приносимые циклонами, идущими от Севера Атлантического океана через Европу в Малую Азию. Жители островов прекрасные моряки…» (1904).
