Бертольд брехт господин пунтила и его слуга матти народная комедия по рассказам и наброску пьесы хеллы вуолийоки. Господин пунтила и его слуга матти Спектакль господин пунтила и его слуга матти

Пунтила – хозяин имения

Ева Пунтила – его дочь

Mатти – его шофер

Официант

Судья

Атташе

Ветеринар

Эмма-самогонщица

Девушка-фармацевтка

Коровница

Телефонистка

Толстяк

Работник

Рыжий работник

Тощий работник

Красный Сурккала.

Лайна – кухарка

Фина – горничная.

Адвокат

Пастор

Пасторша

Лесорубы

(Произносится исполнительницей роли коровницы)

Почтенный зритель! Пусть борьба трудна!

Уже сегодня нам заря видна.

Но, не смеясь, нельзя добраться до вершин.

Поэтому мы вас сегодня посмешим.

И смех отвесим вам в веселых чудесах

Не граммами, не на аптекарских весах,

А центнерами, как картошку, и притом

Орудуя, где надо, топором.

Сейчас откроем занавес, и в дверь

Ворвется жадный допотопный зверь –

Жестокий деревенский богатей,

Известный бесполезностью своей.

Там, где он водится, тупой и твердолобый,

Он бич земли, он полон дикой злобой.

Вы видите, как он, бесстыдный и опасный,

Проходит по земле Финляндии прекрасной.

Хотя из-за кулис не выйдет та страна,

Поэзия ее из текста вам видна:

Бидонов звон и рощ березовых покой,

И белой ночи свет над медленной рекой,

И пенье петухов в селе, в глухом затишье,

И утренний дымок над черепичной крышей –

Все это, мы надеемся, сейчас

I. Пунтила находит настоящего человека

Отдельный кабинет в Парк-отеле в Тавастхусе. Помещик Пунтила , судья и официант . Судья, пьяный, валится под стол.

Пунтила . Послушайте, мы давно здесь?

Официант. Двое суток, господин Пунтила.

Пунтила (с упреком, судье). Всего два денька, слышишь? А ты уже сдал, прикидываешься сонным! Мне же хочется поговорить с тобой по душам, рассказать о себе – я так одинок! Потолкуем хотя бы о нашем парламенте! Все вы меня бросили, не выдержали! Да, дух силен, а плоть немощна! Где доктор? Вчера он готов был померяться силами с целым светом! Потом начальник станции помог его вынести, а к семи часам и он тоже скапутился, – правда, он боролся героически… Как он тут болтал! Здесь еще аптекарь торчал. Куда он девался? И это почтеннейшие люди округа, смотреть на вас стыдно! (Спящему судье.) Какой пример вы подаете тавастландцам – ты об этом подумал? Судья – и не может высидеть часок в ресторане! Да если бы мой батрак так пахал, как ты пьешь, лентяй этакий, я бы его выгнал в два счета. Ах ты пес, сказал бы я ему, я тебе покажу, как относиться к своим обязанностям спустя рукава! Ты только подумай, Фредрик, ты человек образованный, на тебя вся надежда, ты должен показывать пример выдержки, на тебя весь народ смотрит, неужели ты лишен чувства ответственности? Почему ты не можешь взять себя в руки, сесть, поговорить со мной, слабый ты человек! (Официанту.) Какой сегодня день?

Официант. Суббота, господин Пунтила.

Пунтила . Не может быть! Сегодня должна быть пятница!

Официант. Виноват, сегодня суббота.

Пунтила . Не противоречь! Хорош официант! Хочешь разогнать всех посетителей, грубишь. Принеси-ка еще водки, только слушай хорошенько, не перепутай, – чтоб мне была водка и пятница, понял?

Официант. Так точно, господин Пунтила. (Уходит.)

Пунтила (судье). Да проснись ты, слабосильная команда! Не бросай меня! Сдался перед какой-то несчастной бутылкой водки! Ведь ты ее только понюхал. Кругом море разливанное, а ты забрался в лодку и боишься нос окунуть, стыдно! Смотри! (Изображает.) Иду по морю, как посуху, вокруг меня водочка плещет, а мне хоть бы что! Не утону! (Видит шофера Матти, который уже некоторое время стоит в дверях.) Ты кто такой?

Матти. Ваш шофер, господин Пунтила.

Пунтила (недоверчиво). Кто? А ну повтори!

Матти. Я ваш шофер.

Пунтила . Это каждый так может назваться. Я тебя не знаю.

Матти. Может, вы меня не разглядели как следует, я у вас всего пятую неделю.

Пунтила . А откуда ты тут взялся?

Матти. С улицы. Я вас два дня жду в машине.

Пунтила . В какой машине?

Матти. В вашей, в студебекере.

Пунтила . Будет врать. Ты сначала докажи!

Матти. Больше я вас ждать не намерен, вот что! Сыт по горло! Так с человеком не обращаются.

Пунтила . С человеком? А разве ты человек? Только что ты сказал, что ты шофер! Ага, поймал – сам себе противоречишь! Признавайся!

Матти. Вот вы сейчас узнаете, человек я или нет. Не позволю я обращаться с собой, как со скотиной, – два дня сижу и жду, когда вы наконец соизволите выйти.

Пунтила . Ты, кажется, утверждал, что не намерен меня ждать?

Матти. Вот именно. Заплатите мне сто семьдесят пять марок, а бумаги я возьму у вас в имении «Пунтила».

Входит официант , несет бутылку.

Официант. Ваша водочка, господин Пунтила, и сегодня пятница.

Пунтила . Вот это верно! (Кивнув на Матти.) Мой друг.

Официант. Да, это ваш шофер, господин Пунтила.

Пунтила . А-а, так ты шофер? Всегда говорил – в дороге встречаешься с замечательными людьми. Наливай!

Матти. Что-то я вас не пойму! Не знаю, выпить с вами или нет?

Пунтила . Вот недоверчивый какой! Я тебя понимаю. С чужими людьми за стол садиться опасно. Напоят, уснешь, а они тебя обчистят. Я – хозяин Пунтила, из Ламми, я честный человек, у меня девяносто коров, вот! Со мной можешь пить спокойно, братец!

Матти . Ну, так и быть. А я – Матти Альтонен. Рад познакомиться!

Чокаются.

Пунтила . У меня сердце доброе, я сам этому рад. Один раз я даже поднял жука-рогача с дороги и отнес в лес, чтобы его не переехали. Вот какой я хороший! Я ему подставил прутик, он так и пополз по прутику. У тебя тоже сердце доброе, сразу видно. Терпеть не могу, когда люди воображают – «я, я, я!» Кнутом бы их отстегать. Есть, знаешь, такие богатеи – батракам кусок хлеба жалеют. А вот я с удовольствием кормил бы свою челядь жареным мясом. Разве они не такие же люди, как я? Им тоже хочется хорошо покушать, так пусть и кушают! Ты со мной согласен?

Матти. Вполне.

Пунтила . Неужели я заставил тебя сидеть на улице? Свинство с моей стороны, простить себе не могу! Я тебя прошу, если я когда-нибудь еще так поступлю – возьми гаечный ключ и трахни меня по башке! Матти, ты мне друг?

Матти. Нет.

Пунтила . Спасибо, Матти, я так и знал. Посмотри на меня. Кто перед тобой?

Трудно ли смотреть Карбаускиса? Трудно. Но почему бы не предложить свою версию прочтения спектакля? Не дать свою интерпретацию? Не попытаться понять, почему художник сделал так, а не иначе? И мне не важно, прав ли я или нет. Но все, о чем я мучительно и долго будут писать ниже – мною увидено как добросовестным зрителем. Мой «Пунтила» - таков. А каков он на самом деле…

Брехт, конечно, классик. Но почему бы не бросить в него стулом за эту пьесу – за «Господина Пунтилу и его слугу Матти»? Так себе пьеса (хотя, как уверяет режиссер, в Финляндии ее ставят каждый год. В Финляндии ставят, а вот самой Финляндии на карте мирового театра нет. И в российском театре этой «народной комедии» нет. Последняя весьма посредственная постановка шла в театре Советской Армии в начале 70-х.). Но классик на то и классик, что если за постановку даже не лучшей его пьесы берется мастер, вполне себе может получиться отличный спектакль. Только всю дрянь из текста надо вычистить.

История вопроса. От каких «отягощений» и «обременений» надо было спасать пьесу .

13 марта 1940 года заканчивается «незнаменитая» советско-финская («зимняя») война, в которой СССР ставил целью уничтожение независимости Финляндии путем создания марионеточной «Финляндской Демократической Республики» во главе с Отто Куусиненом с дальнейшим присоединением этой ФДР к Советскому Союзу «по просьбам трудящихся». Десятки тысяч жертв, страна в разрухе, но отстоять свое отечество от посягательств страшного «красного Суркаллы» финнам все же удается. Несмотря на огромные жертвы и территориальные потери Финляндии удается сохранить свой суверенитет. А Советский Союз с позором изгоняют из Лиги Наций (аналог нынешней ООН).

А уже в апреле со своим «гаремом» - женой Еленой Вайгель и любовницами Рут Берлау и Маргарет Штеффин туда приезжает 42-летний Бертольт Брехт. С 1933 года, спасаясь от Гитлера, драматург мечется по всей Европе, но фашизм подступает все ближе… А летит «влюбленный Шекспир» на зов своей новой пассии - финской писательницы и богатой помещицы Хеллы Вуолийоки, которая «по совместительству» оказывается и законспирированным агентом советской разведки. В 1943 году ее приговаривают к смертной казни за шпионаж в пользу СССР, но впоследствии благодаря усилиям, скажем так, дипломатии стран-победительниц горе-драматургесса выходит на свободу.

Весь весенне-летний сезон компания проводит на роскошной вилле Хеллы. А в мире все сильнее разгорается Вторая мировая война. Брехт так напишет о 40-м годе:

Это год, о котором говорить будут много,
Это год, о котором молчать будут много.
Старики видят, как умирают юные,
Дураки видят, как умирают умные.
Земля не родит больше, а пожирает,
С неба падает не дождь, а только железо.

Разумеется, ставить это унылое говно социалистического реализма, да еще держа в голове всю эту ахинею с марксистской борьбой классов сейчас нелепо. Но там есть и другие «родовые пятна» времени и язвы коммунистических убеждений Брехта. Речь идет о персонаже, обозначенном в пьесе как «Красный Сурккала». Думаю, написать в 40-м году в Финляндии любую пьесу без заслуженного осуждения «Красной империи зла» было просто невозможно. Кровавый мясник, медведь-душегуб с красной звездочкой на ушанке должен был быть заклеймен и унижен: а нечего было подымать свою вонючую лапу на маленькую, но гордую страну! Конечно, делать это немцу, который не нес ответственности за варварский советский акт агрессии, было трудно, но еще трудней это было делать человеку, сочувствующему коммунистам. А второй персонаж – Атташе. И в результате в пьесе появляются две аллегорические фигуры, осмеивающие коммунистическую экспансию и безответственную дипломатию (в данном случае, западную прежде всего). И эти фигуры-аллегории – Красный Суркалла и Атташе. Атташе – это просто ярчайшая демонстрация убожества, беспринципности, бессовестности и фантастической слепоты всех дипломатических служб западных демократий, в упор невидящих хищнических устремлений Гитлера и его сателлитов. «Хоть плюй в глаза – все божья роса». Ведь, скажем, вся сцена помолвки Евы и Атташе – это просто иллюстрация к политическим процессам в Европе середины-конца 30-х годов, когда одна за другой страны Европы попадали под фашистский аншлюс (Австрия, Чехословакия), а дипломаты всячески делали вид, что ничего не происходит и все остается в рамках приличия.

Вынужден Брехт выгнать из Пунтилы (из Финляндии) и Красного Сурккалу - СССР. Вот показательный обмен репликами:

Пунтила. …Но только Суркалла сам тут не останется. Ему тут тесно…
Старшая дочь Суркаллы. Но мы хотим остаться, господин Пунтила.
Пунтила. Нет, нет. Суркалла уходит. Его и десять лошадей не удержат…
Суркалла уходит вместе с детьми.
Пунтила. Ему плевать на имение. У него нет корней. Родина для него – тьфу! Ничто! Вот потому я его и отпустил. Раз он сам этого хочет. Горькая страница в моей жизни.

По-моему здесь все прозрачно. Но как бы не любил «Красный Брехт» советскую власть, ему приходится изгонять своих классовых соратников из имения Пунтилы. Причем, все идеологические коммунистические клише здесь присутствуют: желание коммунистов поработить весь мир («ему тут тесно» и «отправить капиталистов на соляные копи») и отсутствие у «красных» родины. Все строго по тем пропагандистским брошюркам, которыми политруки гнали советских солдат в летних гимнастеркам на неприступную линию Манергейма в трескучие декабрьские морозы. "Рабочие, - читаем мы в "Коммунистическом манифесте", - не имеют отечества. У них нельзя отнять того, чего у них нет". Это общее положение марксизма об отношении рабочего класса к буржуазному отечеству абсолютно правильно. Строй наемного рабства, капиталистической кабалы и гнета не может быть отечеством рабочего класса. Это было сказано 18 лет назад. Верная заветам Ленина и указаниям Сталина, Красная Армия перейдет границы агрессора, раздавит врага мощью своего оружия и вооруженной рукой поможет трудящимся стран-агрессоров свергнуть капиталистическое рабство» («Пропагандист и агитатор РККА» №17, сентябрь 1939 года).

И для чего такая длинная и скучная преамбула? Собственно, лишь для того, чтобы было понятно, почему «Господина Пунтилу» так редко ставят сейчас. Т.е. если его ставить «правильно», строго по тексту, то получится «Мать» Горького с дополнениями из материалов XXVII съезда КПСС.

Три полюса притяжения

А живым этот текст делают три полюса притяжения: Пунтила – постаревший финский Дон-Жуан, богатый «веселый молочник» в долгах и добрый пьяница ефремовской закваски; погруженность происходящего в зеленый клеверный шум белых ночей плодоносящей земли благословенного Тавастланда (невозможно браться за Пунтилу, если не чувствовать всю прелесть, нежность и пахучесть земных и небесных соков, льющихся с полей и небес воспетого Брехтом края); и, наконец, игра сборной команды невест Пунтилы (профсоюза невест Пунтилы), выступающей в высшей женской лиге Финляндии по поцелуям.

Все остальное – менее важно.

Пространство

А теперь забудьте все, что было сказано выше. И вообще умные люди, надеюсь, сразу же стали читать эти заметки именно отсюда.

Первое от чего ты делаешь глубокий вздох, немеешь и обескураженный оседаешь в кресло – декорации, нет, сценография, нет, пространство, нет, мир этой пьесы, этого спектакля, нет, вселенной, прибалтийской вселенной, придуманной Брехтом/Бархиным/Карбаускисом.
Пространство (так в программке и очень точно по сути), созданное Сергеем Бархиным в «Господине Пунтиле», - гениально. Масштаб задан – он гоголевский: "и стало видно во все стороны света", он про всю землю, про всех. В симультанной декорации Бархина разом дан весь мир этого спектакля. А он – прибалтийский, да что уж там скрывать – литовский: сосны, дюны, морской берег, песок и янтарь. И хотя всего этого вроде бы нет (за исключением сосен), всё это есть! Свет, сталь, белизна и стекло (сотни бледных – как незагоревшие пляжники-отдыхающие – но изящных бутылок) как раз и создают это ощущение Репино, Комарово, Юрмалы и Куршской косы. Не знаю, отдавал ли Карбаускис себе отчет в том, что он создает литовскую национальную поэму, литовскую Калевалу, литовско-бетховенскую «Оду к радости» - по атмосфере и характеру, но Бархин построил на сцене именно это, что, кстати, и превращает «Пунтилу» не в тяжеловесный социальный спектакль (а сценограф, вдобавок, изъял из этого пространства всю бытовую материальную среду), а в поэму. Поэтому, господа, может это просто спектакль про Литву, про родину, о которой скучает режиссер постановки – Миндаугас Карбаускис? А?

Пунтила Филиппова

Главное, что здесь надо отметить – в спектакле нет двух Пунтил: доброго – пьяного, и злого – трезвого. Пунтила здесь один. Он разный, его то много, то мало, он всякий – и такой, и сякой, но он – один.

Пишут: «Двойственная природа человека… Двоедушие… Лицедейский характер власти… Вечное непонимание слуг и господ…» Это ли играет Михаил Филиппов? И это – тоже. Но это совсем-совсем не главное, побочное, вынужденное.

Лучшие минуты этого спектакля, лучшие выходы героя к публике на авансцену - это совсем другой Пунтила – никакой не двойственный, не двоедушный. В эти моменты перед нами король-солнце, светлый и горячий, вдохновенно-приподнятый, готовый обогреть весь мир и сделать все от него зависящее для блага тех, кто рядом. Мы, честно говоря, вообще в таких категориях перестали воспринимать мир. А Филиппов играет Пана, языческого божка этих мест, древнегреческого бога, всесильного духа – да он и сам дух этих мест, он царь тавастландской природы, бог земледелия и скотоводства – с его любимыми коровами. И, конечно, тоже очень важное: Пунтила - Дионис. Перед нами вовсе не русское пьянство. Это – буйство дионисийства. Но человек – не бог, и Пунтила – не бог, и как же герой Филиппова страдает в минуты «припадков», которые на время лишают его божественного начала, его слитности с миром, его любвеобильности!
И хотя из «Пунтилы» Карбаускиса вычищены все зонги Брехта, главный остался: вся роль Михаила Филиппова – это один зонг в защиту человека, его подлинной божественной сущности, его доброты и желания любить. Вот такого человека играет Филиппов. И обращается - ко всем. К каждому сидящему в зале. И эта роль артисту необыкновенно удалась. И это надо обязательно смотреть. Эта роль Михаила Ивановича Филиппова – одна из вершинных в русском драматическом театре.

И, разумеется, вся эта солнечная сторона потому так хорошо видна, что есть и обратная, теневая. А вот тут, как раз, и можно поговорить о лицедейском характере власти. Хотя, опять же, такое определение не совсем подходит к Пунтиле из Ламми на сцене Маяковки. Подразумевается сознательное лицемерие, осознанный цинизм. Но Карбаускис с Филипповым выстраивают совсем другую конструкцию. Здесь самое время понять, а остался ли вообще хоть какой-то социальный пафос в этом спектакле? Конечно, остался! "Социального пафоса" у Карбаускиса хоть отбавляй, но он не политического толка, а сословного, межчеловеческого. Как бы не хотел Пунтила жить в ладу, в мире и дружбе, в любви с Матти, со своими работниками, служанками и «невестами»; как бы не хотел он поженить Матти с Евой; как бы не хотел вырваться из смердящего круга Судьи, Пастора, Адвоката - это, увы, невозможно. При всех благих намерениях. Уж как хочет Пунтила Филиппова/Карбаускиса обнять и обогреть весь мир! Уж как старается - а социальное напряжение даже в его микрокругу только нарастает. "Вот говорю же я, прошу, умоляю - не кладите, а они ложат!" Это спектакль о тех, кто кладет, и о тех, кто ложит. И вместе им не сойтись. Это спектакль о пропасти между людьми. Но не о классовой или политической, а чисто человеческой, связанной с многочисленными предрассудками: сословными, национальными, конфессиональными, даже житейскими. С элементарным разделением на богатых и бедных. И этот антагонизм, увы, вечен. И сколько бы раз Галина Брежнева не выходила бы замуж (в ЗАГСе, с широкой и веселой свадьбой, с медовым месяцем!) за Игоря Кио (Ева за Матти), ровно столько же раз утром она будет находить свой паспорт "чистым", без штампа о замужестве. И поговорить о таких "перегородках", о таких трехметровых "заборах", которые вроде бы не видны - вот же Абрамович рядом с тобой на стадионе, вот же Додин садится за твой столик в Кофемании, вот же Ксения Собчак прогуливается в твоем парке с собачкой, вот же ты даже пьешь с Пунтилой и он выдает за тебе свою дочь и дарит лесопилку в придачу, а вот никогда, никогда вам не стать равными по статусу, по теплоте общения, по возможности простого искреннего разговора. Что и показывает прекрасный финал, искупающий все длинноты спектакля. Пунтила, вознесенный на гору пустых ящиков из-под пунша, взирающий на свой «народ», желающий вместе с ним пить, гулять и веселиться – засыпает. И его храп ставит финальную точку во всех его попытках единения и благодетельствования. Да, Пунтила любит и хочет быть вместе со своим народом - а не получается. И не получится. Причем, на всех уровнях: от высшего до низшего. Хороший вроде бы человек, а терпит фиаско во всем: нет у него контакта ни на уровне семьи (с дочерью Евой), ни на уровне близкого (Матти) и более широкого круга (Судья, Пастор, Адвокат, Атташе), ни на уровне наемных подчиненных, ни на уровне всего народа, нации, человечества. Не получился из Пунтилы Иисус... А так хотелось...

Очень хороший спектакль. Трудный. Но его надо полюбить. Его нельзя смотреть равнодушно!

Продолжение следует. Впереди разговор о Матти, о Еве, о «невестах», о музыке, и о самом Карбаускисе. Переключайтесь – пауза будет большой

Брехт Бертольд

Бертольд Брехт

Господин Пунтила и его слуга Матти

Народная комедия

По рассказам и наброску пьесы Хеллы Вуолийоки

Перевод Р. Райт-Ковалевой, С. Болотина и Т. Сикорской

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Пунтила - хозяин имения.

Ева Пунтила - его дочь.

Mатти - его шофер.

Официант.

Ветеринар.

Эмма-самогонщица.

Девушка-фармацевтка.

Коровница.

Телефонистка.

Работник.

Рыжий работник.

Тощий работник.

Красный Сурккала.

Лайна - кухарка.

Фина - горничная.

Пасторша.

Лесорубы.

(Произносится исполнительницей роли коровницы)

Почтенный зритель! Пусть борьба трудна!

Уже сегодня нам заря видна.

Но, не смеясь, нельзя добраться до вершин.

Поэтому мы вас сегодня посмешим.

И смех отвесим вам в веселых чудесах

Не граммами, не на аптекарских весах,

А центнерами, как картошку, и притом

Орудуя, где надо, топором.

Сейчас откроем занавес, и в дверь

Ворвется жадный допотопный зверь

Жестокий деревенский богатей,

Известный бесполезностью своей.

Там, где он водится, тупой и твердолобый,

Он бич земли, он полон дикой злобой.

Вы видите, как он, бесстыдный и опасный,

Проходит по земле Финляндии прекрасной.

Хотя из-за кулис не выйдет та страна,

Поэзия ее из текста вам видна:

Бидонов звон и рощ березовых покой,

И белой ночи свет над медленной рекой,

И пенье петухов в селе, в глухом затишье,

И утренний дымок над черепичной крышей

Все это, мы надеемся, сейчас

В именье "Пунтила" {*} откроется для вас.

{* Все трехсложные собственные имена в этой пьесе произносятся с ударением на первом слоге (П_у_нтила, К_у_ргела и т. д.).}

Пунтила находит настоящего человека.

Отдельный кабинет в Парк-отеле в Тавастхусе. Помещик Пунтила, судья и

официант. Судья, пьяный, валится под стол.

Пунтила. Послушайте, мы давно здесь?

Официант. Двое суток, господин Пунтила.

Пунтила (с упреком, судье). Всего два денька, слышишь? А ты уже сдал, прикидываешься сонным! Мне же хочется поговорить с тобой по душам, рассказать о себе - я так одинок! Потолкуем хотя бы о нашем парламенте! Все вы меня бросили, не выдержали! Да, дух силен, а плоть немощна! Где доктор? Вчера он готов был померяться силами с целым светом! Потом начальник станции помог его вынести, а к семи часам и он тоже скапутился, - правда, он боролся героически... Как он тут болтал! Здесь еще аптекарь торчал. Куда он девался? И это почтеннейшие люди округа, смотреть на вас стыдно! (Спящему судье.) Какой пример вы подаете тавастландцам - ты об этом подумал? Судья - и не может высидеть часок в ресторане! Да если бы мой батрак так пахал, как ты пьешь, лентяй этакий, я бы его выгнал в два счета. Ах ты пес, сказал бы я ему, я тебе покажу, как относиться к своим обязанностям спустя рукава! Ты только подумай, Фредрик, ты человек образованный, на тебя вся надежда, ты должен показывать пример выдержки, на тебя весь народ смотрит, неужели ты лишен чувства ответственности? Почему ты не можешь взять себя в руки, сесть, поговорить со мной, слабый ты человек! (Официанту.) Какой сегодня день?

Официант. Суббота, господин Пунтила.

Пунтила. Не может быть! Сегодня должна быть пятница!

Официант. Виноват, сегодня суббота.

Пунтила. Не противоречь! Хорош официант! Хочешь разогнать всех посетителей, грубишь. Принеси-ка еще водки, только слушай хорошенько, не перепутай, - чтоб мне была водка и пятница, понял?

Официант. Так точно, господин Пунтила. (Уходит.)

Пунтила (судье). Да проснись ты, слабосильная команда! Не бросай меня! Сдался перед какой-то несчастной бутылкой водки! Ведь ты ее только понюхал. Кругом море разливанное, а ты забрался в лодку и боишься нос окунуть, стыдно! Смотри! (Изображает.) Иду по морю, как по суху, вокруг меня водочка плещет, а мне хоть бы что! Не утону! (Видит шофера Матти, который уже некоторое время стоит в дверях.) Ты кто такой?

Матти. Ваш шофер, господин Пунтила.

Пунтила (недоверчиво). Кто? А ну, повтори!

Матти. Я ваш шофер.

Пунтила. Это каждый так может назваться. Я тебя не знаю.

Матти. Может, вы меня не разглядели как следует, я у вас всего пятую неделю.

Пунтила. А откуда ты тут взялся?

Матти. С улицы. Я вас два дня жду в машине.

Пунтила. В какой машине?

Матти. В вашей, в студебекере.

Пунтила. Будет врать. Ты сначала докажи!

Матти. Больше я вас ждать не намерен, вот что! Сыт по горло! Так с человеком не обращаются.

Пунтила. С человеком? А разве ты человек? Только что ты сказал, что ты шофер! Ага, поймал - сам себе противоречишь! Признавайся!

Матти. Вот вы сейчас узнаете, человек я или нет. Не позволю я обращаться с собой, как со скотиной, - два дня сижу и жду, когда вы наконец соизволите выйти.

Пунтила. Ты, кажется, утверждал, что не намерен меня ждать?

Матти. Вот именно. Заплатите мне сто семьдесят пять марок, а бумаги я возьму у вас в имении "Пунтила".

Входит официант, несет бутылку.

Официант. Ваша водочка, господин Пунтила, и сегодня пятница.

Пунтила. Вот это верно! (Кивнув на Матти.) Мой друг.

Официант. Да, это ваш шофер, господин Пунтила.

Пунтила. А-а, так ты шофер? Всегда говорил - в дороге встречаешься с замечательными людьми. Наливай!

Матти. Что-то я вас не пойму! Не знаю, выпить с вами или нет?

Пунтила. Вот недоверчивый какой! Я тебя понимаю. С чужими людьми за стол садиться опасно. Напоят, уснешь, а они тебя обчистят. Я - хозяин Пунтила, из Ламми, я честный человек, у меня девяносто коров, вот! Со мной можешь пить спокойно, братец!

Mатти. Ну, так и быть. А я - Матти Альтонен. Рад познакомиться!

Чокаются.

Пунтила. У меня сердце доброе, я сам этому рад. Один раз я даже поднял жука-рогача с дороги и отнес в лес, чтобы его не переехали. Вот какой я хороший! Я ему подставил прутик, он так и пополз по прутику. У тебя тоже сердце доброе, сразу видно. Терпеть не могу, когда люди воображают - "я, я, я!" Кнутом бы их отстегать. Есть, знаешь, такие богатей - батракам кусок хлеба жалеют. А вот я с удовольствием кормил бы свою челядь.жареным мясом. Разве они не такие же люди, как я? Им тоже хочется хорошо покушать, так пусть и кушают! Ты со мной согласен?

Матти. Вполне.

Пунтила. Неужели я заставил тебя сидеть на улице? Свинство с моей стороны, простить себе не могу! Я тебя прошу, если я когда-нибудь еще так поступлю - возьми гаечный ключ и трахни меня по башке! Матти, ты мне друг?

Матти. Нет.

Пунтила. Спасибо, Матти, я так и знал. Посмотри на меня. Кто перед тобой?

Матти. С вашего разрешения - толстая образина, пьяная в дым.

Пунтила. Видишь, до чего внешность обманчива! Совсем я не такой! Матти, я больной человек!

Матти. И даже очень больной.

Пунтила. Вот, правильно! Это не каждый понимает. Посмотреть на меня ни за что не догадаешься. (Мрачно и пристально смотрит на Матти.) Я припадочный.

Матти. Что вы говорите?

Пунтила. Слушай, тут не до смеха. Это со мной бывает раза четыре в год. Просыпаюсь - вдруг чувствую: трезвый в стельку!

Матти. И часто у вас эти припадки повторяются?

Пунтила. Регулярно. Начинается так: обычно я совсем нормальный, вот такой, как сейчас. В здравом уме и твердой памяти, вполне владею собой. И вдруг начинается припадок. Сначала что-то делается со зрением. Вместо двух вилок (поднимает вилку) я вижу только одну!..

Матти (испуганно). Значит, слепнете наполовину?

Пунтила. Да, я вижу только половину всего мира. А потом еще хуже: как накатит на меня этот самый припадок трезвости, я становлюсь совершенной скотиной. И никаких задерживающих центров. Меня даже осуждать нельзя, братец, зато, что я делаю в этом состоянии. У кого есть сердце, тот сразу поймет, что я человек больной. (С ужасом.) Я становлюсь вполне вменяемым! А ты понимаешь, братец, что такое вменяемый человек? Это человек, который способен на все. Он уже не может думать о своей семье, заботиться о детях, дружба для него - ничто! Он готов переступить через свой собственный труп. И все это потому, что он, как говорят юристы, вполне вменяем.

Матти. А вы лечитесь от этих припадков?

Пунтила. Братец ты мой, я с ними борюсь как могу. Делаю все, что в человеческих силах! (Берет свой стакан.) Вот оно, единственное мое лекарство. Глотаю, глазом не моргну, и уж, конечно, не чайными ложечками, поверь. Честно скажу - я с этими припадками безудержной трезвости борюсь как мужчина. Но разве с ними справишься? Они меня постоянно одолевают. Смотри, например, как я был невнимателен к тебе, к такому замечательному парню! Слушай, поешь говядинки! И какой счастливый случай свел меня с тобой? Как ты ко мне попал?

История создания

Комедию «Господин Пунтила и его слуга Матти» Бертольт Брехт написал в сентябре 1940 года в Финляндии , куда он, спасаясь от нацистов , приехал по приглашению известной финской писательницы Хеллы Вуолийоки .

Финская писательница предложила Брехту принять вместе с ней участие в конкурсе на «лучшую народную пьесу», при этом Вуолийоки задумала развлекательную комедию - о пьянице, который с похмелья испытывает ненависть ко всем окружающим. На основе её набросков Брехт написал иную пьесу: он удалял «психологические разговоры» и задачу свою видел в том, чтобы «сценически воплотить противоречие „господин и слуга“ и вернуть теме её поэзию и комизм» ; характер Пунтилы его гораздо больше интересовал, когда тот «трезв в дым». Брехт писал «Пунтилу» практически одновременно с «Добрым человеком из Сезуана », и главный герой пьесы, по словам Эрнста Шумахера , «добрый человек» навыворот . Если в пьесе Вуолийоки шофёр, сватавшийся к дочери помещика, был переодетым дипломатом, и этот расхожий приём приводил к традиционному счастливому концу, то в версии Брехта шофёр и дипломат - разные лица: сватается к дочери Пунтилы дипломат, сам он спьяну решает выдать дочь за шофёра, - в итоге слуге ничего другого не остаётся, как покинуть своего господина . В результате этой переработки комедия из фарса превратилась в социальную пьесу .

Весной 1941 года Брехту пришлось покинуть Финляндию и на шесть с лишним лет поселиться в Соединённых Штатах ; первое представление пьесы, под её первоначальным названием - «Хозяин поместья Исо-Хейкиллэ и его слуга Калли», - состоялось в 1946 году в Финляндии, на сцене рабочего театра, при этом автором была названа Хелла Вуолийоки. Под названием «Господин Пунтила и его слуга Матти» и с указанием авторства Брехта пьеса впервые была поставлена в цюрихском «Шпильхаузе» самим Брехтом и Куртом Гиршфельдом. Этот спектакль, впервые представленный публике 5 июня 1948 года , стал театральным событием с международным резонансом и первым значительным успехом Брехта-драматурга после его возвращения в Европу .

На русский язык пьеса впервые была переведена Л. Чёрной и опубликована в 1955 году в журнале «Новый мир »; в 1956 году в однотомнике пьес Брехта «Господин Пунтила» был опубликован в переводе Р. Райт, С. Болотина и Т. Сикорской .

Действующие лица

• Пунтила - хозяин имения
• Ева Пунтила - его дочь
• Mатти - его шофер
• Официант
• Судья
• Атташе
• Ветеринар
• Эмма-самогонщица
• Девушка-фармацевтка
• Коровница
• Телефонистка
• Толстяк
• Работник
• Рыжий работник
• Тощий работник
• Красный Сурккала
• Лайна - кухарка
• Фина - горничная
• Адвокат
• Пастор
• Пасторша

Сюжет

Владелец обширного имения Пунтила, когда пьян - добрейший человек, но выносить его в больших количествах трудно: помимо того, что пьяный Пунтила неадекватно воспринимает окружающую действительность, он и в доброте своей остаётся сумасбродным барином. Он может зайти в ресторан «пропустить рюмочку» и задержаться там на трое суток, - шофёр Матти всё это время вынужден ждать его на улице. Он может перед самым закрытием биржи труда увезти в своё имение, дабы «познакомиться поближе», троих работников, хотя нужен ему только один, не нанять в итоге никого и оставить всех троих без работы, поскольку биржа тем временем уже закрылась.

Но самое худшее, что время от времени у него случаются «приступы трезвости»: в этом состоянии из добродушного сумасброда он превращается в злобного самодура. Пьяный, он отдаёт шофёру Матти свой кошелёк, чтобы тот за него расплачивался, протрезвев, находит кошелёк у шофёра в кармане - и обвиняет его в воровстве. Очередной приступ трезвости осложнён тем, что накануне спьяну Пунтила «добродушно» поиздевался над очень нужным человеком - владельцем единственного на всю округу племенного жеребца; другого для оплодотворения кобыл придётся искать за сотни километров от имения, и Пунтила зол на весь мир.

Матти терпит выходки хозяина, потому что найти хорошее место нелегко; к тому же он неравнодушен к хозяйской дочери - Еве. Пунтила собирается выдать её за атташе , Еве жених не пришёлся по сердцу, но отец дал слово, и надо устроить так, чтобы жених отказался от неё сам. Матти готов помочь девушке - каким угодно образом скомпрометировать её в глазах жениха; но у атташе слишком много долгов, и потому он не щепетилен: даже уединение Евы с шофёром в бане, её растрёпанные волосы и расстёгнутая блузка жениха не могут смутить.

Спасает Еву сам Пунтила: чтобы оплатить долги атташе, он должен продать свой лес; во время помолвки , ещё не успев напиться, посмотрев трезвым взглядом на свой лес и на атташе, Пунтила сам выгоняет жениха. Выпив ещё немного, он решает выдать дочь за шофёра: ради такого жениха лес продавать не придётся. Матти сопротивляется: содержать жену ему решительно не на что. Правда, Пунтила обещает подарить зятю лесопилку, но кто знает, какое настроение у него будет завтра. Матти устраивает Еве экзамен - как бы она приспособилась к жизни бедняков, предполагающей и стирку белья, и штопку носков, и массу других непривычных для неё занятий, и вдобавок грубость мужа, устающего на тяжёлой работе. Ева экзамен не выдерживает.

У Пунтилы очередной «приступ трезвости»; он узнаёт о печальных последствиях своих пьяных выходок и решает навсегда бросить пить, - приказывает доставить к нему всё спиртное, какое есть в доме, дабы прилюдно его уничтожить. Но вместо этого как-то незаметно начитает пить, с пафосом разбивая опорожнённые бутылки. Пьяный Пунтила никого не любит так, как Матти, и, напившись до потери сознания, он прилюдно обещает отписать шофёру половину своих лесов. Утром, не дожидаясь, когда Пунтила проснётся, Матти навсегда покидает его имение: зная характер своего хозяина, он опасается, что, протрезвев и вспомнив о своём обещании, Пунтила вызовет полицию.

Сценическая судьба

«Господин Пунтила и его слуга Матти» был одной из первых постановок созданного Брехтом в 1948 году театра «Берлинер ансамбль ». В режиссёрском плане, разработанном Брехтом для этого спектакля, сочетались принципы итальянской комедии дель арте с приёмами современной бытовой пьесы. В спектакле были использованы как расписанные задники, так и проекции на белый экран. В январе 1952 года Брехт вместе с Эгоном Монком создал в «Берлинер ансамбль» новую версию спектакля, с новым составом исполнителей, в числе которых были Тереза Гизе и Эрвин Гешоннек .

Комедия «Господин Пунтила и его слуга Матти» очень скоро стала одной из самых популярных пьес Брехта; только на протяжении 50-х годов её поставили более 30 театров ГДР и многие театры Западной Германии ; ещё раньше, чем в Берлине, пьеса была поставлена в мюнхенском «Каммершпиле». Однако в Западной Германии комедию часто ставили неправильно, с точки зрения автора: в спектаклях исчезало противоположность между двумя мирами, из которых один господствует, а другой обслуживает; в частности, мюнхенская постановка оставляла у критиков такое впечатление, будто Брехт любит своего Пунтилу .

Пьеса неоднократно ставилась и в СССР; большим успехом пользовался, в частности, спектакль, поставленный в 1958 году Вольдемаром Пансо в Таллинском театре им. В. Кингисеппа, с Хуго Лауром в главной роли. «Лучшие сцены X. Лаура, - писал в „Московской правде“ В. Комиссаржевский, - это его „трезвые“ сцены, наполненные какой-то угрюмой и мстительной силой». Но самую первую постановку осуществил на ленинградском радио 1957 году Рубен Агамирзян с актёрами Ленинградского театра им. А. С. Пушкина .

Известные постановки

Постановки в СССР и в России

• - Таллинский академический драматический театр им. В. Кингисеппа . Постановка Вольдемара Пансо ; художник Мари-Лийс Кюла. Роли исполняли: Пунтила - Арнольд Суурорг и Хуго Лаур, Матти - Рудольф Нууде, Ева - Линда Руммо, Премьера состоялась 1 мая
• - Литовский театр русской драмы , Вильнюс . Постановка В. Галицкого, художник И. Иванов; композитор В. Горбульский. Роли исполняли: Пунтила - Б. Красильников, Матти - А. Иноземцев , Эмма-самогонщица - М. Миронайте.
• - Центральный театр Советской Армии . Постановка Хавемана