Борис Кустодиев. Купчиха за чаем

не так?
Помните что это создал художник, у которого к этому моменту уже 10 лет были полностью парализованы ноги,
который жил с немыслимыми болями в позвоночнике и весь мир которого,--- уже куда больше 10-ти лет,--- было то,
что он видел из своей инвалидной коляски через окно. Его невыносимые боли в позвоночнике (туберкулёз позвоночника)
и несколько СТРАШНЫХ!! операций начались за 13-15 лет до окончания картины. Какая сила духа! И какое воображение таланта!

Большинство того, что он создал за эти последние 11 и больше лет, когда он попал навсегда в инвалидную коляску,
он создал из воображения и благодаря таланту. Иногда у него бывали натурщицы.
Но все эти города Русской провинции, их площади и ярмарки, их незабываемые Российские типы,
он вызывал в памяти силой таланта и воображения. Кустодиев продолжал создавать Россию,
которая исчезла, ещё и потому, что это было живо в его памяти. А нового опыта он почти не приобрёл.
Он был недвижимый. Хотя, конечно, у него есть и работы, современные теме революции и всему тому,
неслыханному и невиданному, что происходило в стране.
Но не так много.

Пока просто посмотрите.

После этой работы Борису Михайловичу Кустодиеву оставалось жить один год.
Две работы ниже этой(через одну ниже этой), я уже помещал на ЖЖ. Но они (эти две работы)
должны быть вместе с остальными.
Поэтому помещаю снова.

Купчиха на балконе. 1920 г.

Купчиха за чаем. 1918г.
Как он мог создать в такую голодуху-холодуху, когда в Петрограде за окном всё время постреливали,
когда не каждый день случалась селёдка на столе,---- как он, прикованный навсегда к креслу и с страшными болями,--
как он мог создать в 1918 г. эту немыслимую купеческую пышность и такую ясную, невозмутимую русскую красоту,
да ещё и с этим потрясающим цветным изобилием на столе, с самоваром и котом МИРНОГО ВРЕМЕНИ?

Посмотрите на работы Кустодиева.
Удобно откиньтесь в кресле, расслабьтесь (без пошлятины),
и стараясь не напрягаться, смотрите так на каждую следующую работу.
Это относится к любому художнику. Смотрите хотя бы секунд 30 или минуту. Если работа вас схватит,
то вам не захочется оторваться. Вы будете продолжать смотреть и смотреть,
и вы почувствуете и поймёте гармонию и таланты.

Красавица. 1915г.

Кустодиев Борис Михайлович (1878--1927)

Об этой картине можно говорить и немало. Более ни менее, сегодня
есть даже позднее фото актрисы, которая ему позировала.

Пока просто смотрите.
ОНА---КРАСАВИЦА. Как Борис Кустодиев её и написал.
Вот и посмотрите на красавицу!

Купальщица-2. 1921

Аглицкая меря. 1924г.

Посмотрите в правый угол картины, прочтите последнее слово, и вы всё поймёте.
А там написано: "К Блохе"

Да, это сделано для постановки "Левши" в театре. Помните англичане предлагали ему жениться в Англии?

Вот это она и есть. То есть меря--это просто английское женское имя--Мэри.
Такую героиню ввёл театр.
Английская Мэри---или по-нашему: "Аглицкая меря".

Но я думаю, что у Кустодиева всё равно получилась русская БАБА. Все буквы большие, значит с уважением.
Кто как это видит или чувствует?
По моему она русская, как и та, что на картине ниже.

Матрос и милая. 1920г.

Кустодиев, Борис Михайлович (1878-1927)

Ну? Что вы решили? Русская МЕРЯ или АГЛИЦКАЯ?

Здесь, на этой картине русская Катя!
Такой, как эта с матросом, должна быть Катя "толстоморденькая",
из "Двенадцати" Блока. Только с соответствующей поправкой на страшные дни и события революции.

Чулочки, и "...С солдатьём гулять пошла..." Снобы выдумывают про неё и

про поэму такое, что это просто половое извращение. Снобы правят бал!!!

Вот она! Катя--- толстоморденькая!



« » на Яндекс.Фотках

Купчиха и Домовой. 1922г.

Кустодиев, Борис Михайлович (1878-1927)

Ну, вот! Мы видим горячую русскую женщину. Для этого и огонь в печи так бушует.

Чтобы осветить картину, но ещё и для того, чтобы у нас было впечатление
и ощущение огня, пыла и жара в этой даме..

Детали в жанровой живописи, всегда важны. Лишних почти нету.
В реализме, если это жанровая картина, каждая, даже мелкая деталь, почти всегда о чём-то говорит.
Попробуйте сами смотреть на детали и оценивать. Для вас откроется очень многое. Вам станет интересно
смотреть, потому что вы будете понимать.

И вот к простой руссской купчихе пришёл Домовой.

А почему бы и нет? Ведь дело происходит в России.
Нормально!!! Ничего удивительного.

Портрет Ирины Кустодиевой с собакой Шумкой. 1907

Что же мы здесь видим?

Мы видим ЛЮБОВЬ!!!
Посмотрите, как он любил свою дочку.
Кустодиев так ясно написал свою любовь к Ирине, что мы просто и ясно это видим.

Нам не нужно знать об этом из какой-нибудь монографии о Кустодиеве.
Мы видим его любовь на портрете.

Вот это и есть сила искусства.

**************************************** ***********************************

Отец Кустодиева, преподаватель гимназии, умер когда Борису было только два года.
Поэтому жизнь не была слишком сладкой. За сахар надо платить.
Но талант привёл его в Академию, где он получил Золотую медаль и потом он поехал в Европу.
Получил Золотую медаль на международной выставке (совместной) Петербурга и Мюнхена.
Он рано стал академиком, и его рано пригласило в профессора
знаменитое московское "Училище живописи...и...".
Он не захотел связывать свою творческую жизнь.

Всё было прекрасно, и впереди должны были быть долгие годы созидательного таланта.
Но когда ему было только 31 год, в 1909 году, оказалось, что он болен,
и у него туберкулёз позвоночника.

Уже через два с половиной года жизнь превратилась в АД вечной боли.

Кустодиев был одним из талантливейших учеников Репина, если не самый талантливый.
И Кустодиев пошёл дальше. Он не стал подражателем Репина.
Это Борис Кустодиев,(и ещё один-Иван Куликов) создавал с Репиным эту гигантскую работу,
"Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901..."

У Репина уже почти не работала правая рука. И доля Кустодиева была немаленькая.
Совсем немаленькая.

Там же пару сотен портретов.
Потом, как вы видите, из за разных причин, Кустодиев пришёл к этому, к новому,---

к своему собственному, русскому, расписному миру.

И, я думаю, что не будет преувеличением сказать, что этот его мир,----совершенно оригинален.
Если не сказать--уникален.

**************************************** **************************************** **
Кустодиев был высокого класса портретист.
Это была ещё одна из причин, по которой считалось, что этот, на тот момент лучший ученик Репина,
станет его полным наследником.
И он, Кустодиев, в начале века, уже становился может быть больше или интереснее Репина.
Поэтому Репин так сожалел, что Кустодиев стал создавать его купеческую Россию.
Репин считал, что Кустодиев перестал писать как художник. Репин не признавал купеческую
Россию Кустодиева, как настоящее искусство.
Давайте посмотрим на несколько портретов.Я думаю, что Кустодиев, как портретист, бывал
иногда интереснее чем Репин.

Портрет священника и дьякона (Священники. На приеме). 1907г.

Позировали священник церкви села Богородица Петр и дьякон Павел.

Вот двойной мужской портрет..

Сельский священник, забитый и запуганный, не чересчур хорошо помнящий даже то чему его учили в семинарии.
Наверное он умеет принять на грудь по случаю, и без случая тоже.

С другой стороны, полный достоинства, из молодого поколения, образованный дьякон.

Они ждут приёма у начальства. И как они чувствуют себя перед тем как явиться на ковёр к
начальству, так Кустодиев их и написал.

Они настоящие. Взгляните на надпись под картинкой.

Это на самом деле портреты священника и дьякона. Этот дьякон с его умным взглядом,
возможно подходит к образу дьякона Победова в Чеховской "Дуэли".
Только это не литературный герой. Это настоящий дьякон.

Классный двойной портрет!

Бродский Исаак 1920 г.
Кустодиев, Борис Михайлович (1878-1927)

Какой замечательный портрет Бродского. Обратите внимание, что Бродский несёт одну из купчих Кустодиева.
Я помещу эту купчиху в блоге-продолжении про Кустодиева. Если конечно, вообще.
Нету желающих.
Бродский, уже после Кустодиева, был лучшим учеником Репина. Репин его по-настоящему любил.
Бродский был талант.
Но потом, почти сразу после революции, Бродский стал советским художником, а к тридцатым--,
может к середине 30-х,--- он стал главным советским художником. Каждый имеет право выбирать
сам.
Но талант накрывается медным тазом, если писать только Сталина и его бандитов.

Нотгафт, Рене Ивановна. (1914г.).

Кустодиев, Борис Михайлович (1878-1927)
Притягательный дамский портрет.
Она не красавица. Но Кустодиев написал умный взгляд развитой женщины и он,
Кустодиев, сделал её притягательной. И очень удачно она откинулась на кресле.
Это называется композиция и это всё сделал Кустодиев. Поэтому так удачно смотрится.

Портрет писательницы А.В.Шварц. 1906 г.
Я не читал эту детскую писательницу.
Но какой портрет.Какой класс!
Потом, Кустодиев переменился.
И стал писать его собственную Россию.
Этого Репин не принимал и не понимал.

Илья Ефимович Репин (1844-1930)
Кустодиев, Борис Михайлович (1878-1927)

Вот так Кустодиев написал Репина. Интересно.

Пасхальный обряд (Христосованик). 1916

Кустодиев Борис Михайлович (1878-1927)

======================================== ========================
Жить без любви, быть может, просто,

Но как на свете без любви прожить?

Никак не прожить!

Старый просто млеет от этого поцелуя!!

Видите, она сначала дала ему пасхальное яичко,

а потом стала целовать. Всё как полагается.

Кажется это последний автопортрет,
на котором Кустодиев ещё здоровый и полный сил молодой человек,
который собирается осуществить всё что он задумал.

Здесь Борису Михайловичу Кустодиеву 27 лет. До туберкулёза
позвоночника осталось 4 года.
Ещё через четыре года он стал полностью недвижимый.
И до конца его жизни, Кустодиев жил в инвалидной коляске.
В этом состоянии, с недвижимыми ногами и с постоянными
страшными болями, он и создал его расписную Россию. И Русских красавиц.

Купальщица-1. 1921 г.

Купец (Старик с деньгами). 1918 г.

Кустодиев, Борис Михайлович.(1878-1927)

======================================== =============================
Это конечно не приказчик. Это --САМ! То есть --КУПЕЦ.

Так его называли приказчики и все его служащие.

За глаза конечно. Жену купца, его служащие называли --САМА.

Икона на месте. Чтобы было видно, что: БОГУ--БОГОВО...

Булочник. Из серии «Русь. Русские типы». 1920г.

Кустодиев Борис Михайлович (1878-1927)

======================================== ==
Ну хорош!!! Да от такого приказчика даме и уходить не хотелось!!
Что скажете наши прекрасные участницы?
Вы ж на него посмотрите--ОГОНЬ-ПАРЕНЬ!!

Обратите внимание на дату.

У Кустодиева полностью парализованные ноги и в Петрограде ГОЛОДУХА-ХОЛОДУХА!
Это 1920-ый год--- ГОЛОДНЫЙ год. И голод косил всю Россию. И Троцкий уже предложил, для спасения, ввести
подобие НЭПа. Но Ленин ещё не был готов. ГОЛОД БЫЛ ВЕЗДЕ.
И в этом голодном Петрограде Кустодиев создал такое потрясающее изобилие,
и создал жизнь, которой (жизни) в России уже не было совсем.

Вот это приказчик!!

Хорош!!

Могила Бориса Михайловича Кустодиева. Санкт-Петербург,

Тихвинское кладбище, Александро-Невская лавра.

Борис Михайлович Кустодиев умер 26 мая 1927 года
через два месяца и три недели после того, как ему исполнилось 49 лет.

Вениамин.

P.S.

Про Кустодиева надо сделать несколько штук, такого размера как сегодня.
Если я здесь останусь, то может быть, когда-нибудь я сделаю продолжение.

Борис Михайлович Кустодиев
Купчиха за чаем
Холст, масло. 120x120 см
Государственный Русский музей,
Санкт-Петербург

Кустодиев любил жизнь жадно, неутолимо. Любил и восторгался ею. Его картины о быте России, о праздниках, женщинах, детях, цветах – произведения художника, все существо которого переполнено радостным чувством восхищения красотой мира, образами, звуками, запахами, красками вечно юной, непрестанно меняющейся природы. Из впечатлений детства и юности – именно они становятся в зрелые годы темой и арсеналом его творчества – он создавал многоцветную панораму жизни города, похожего не то на его родную Астрахань, не то на Кострому, Кинешму или Ярославль. Захолустный городок, творимый воображением художника, населяют сотни, даже тысячи людей – купцы, мещане, крестьяне, чиновники, гимназисты. Целый мир образов, мир со своими обычаями, вкусами, устойчивым укладом. Но главные герои картин – купцы и их жены.

В этом кустодиевском городе жизнь течет тихо, размеренно, неторопливо. Купцы подсчитывают выручку, торгуются с покупателями или, поджидая их, режутся в шашки под аркадами торговых рядов, а потом не спеша – людей посмотреть и себя показать – прогуливаются с семьями по бульвару.. . Купчихи, вальяжные и равнодушные, с пышным станом и округлыми, румяными лицами, бездумно отдыхают в тени берез на волжском высоком берегу, флиртуют с приказчиками, ходят на базар и возвращаются в сопровождении мальчиков-рассыльных, тяжело нагруженных покупками; в жаркий летний день они купаются в Волге, затем садятся за карты или старательно наряжаются для «выезда», чинно восседают на свадебных пирах, христосуются в праздники и тяжело засыпают, устав за день, на больших расписных сундуках. А по ночам, раскинувшись в истоме в жарко натопленной комнате, видят во сне доброго домового, любующегося их телом... Порой из этого потока жанровых эпизодов и сцен словно выделяются самые главные, характерные герои, в которых с наибольшей выпуклостью кристаллизуется мысль художника, и тогда возникают знаменитые кустодиевские картины-типы – «Купчиха», «Девушка на Волге», «Красавица», «Купчиха с зеркалом», «Русская Венера». В них свойственное художнику обостренное чувство национально русского находит воплощение в образах собирательных. Не поднимаясь до значения подлинно всестороннего национального типа, они отражают отдельные стороны бытовавшего в народе понимания женской красоты, которое было связано с представлением о богатстве и довольстве купеческой жизни. Среди картин этого круга, пожалуй, самая известная – «Купчиха за чаем».

Молодая женщина пьет чай на балконе деревянного особняка. Складки темно-фиолетового с черными разводами платья и такой же чепец подчеркивают белизну округлых обнаженных плеч и свежие краски розового лица. Солнечный летний день клонится к вечеру. По сине-зеленому небу плывут розовые облака. А на столе пышет жаром ведерный самовар и аппетитно расставлены фрукты и сласти – сочный, красный арбуз, яблоки, гроздь винограда, варенье, кренделя и булки в плетеной хлебнице. Здесь же расписной деревянный ларец для рукоделия – это после чая...

Женщина красива. Ее крепкое тело дышит здоровьем. Удобно устроившись, подперев локоть одной руки другой и кокетливо отставив пухлый мизинец, она пьет с блюдечка. Кот, мурлыча и изогнув хвост от удовольствия, ластится к сдобному плечу. . . Безраздельно господствуя в картине, заполняя собою большую ее часть, эта дебелая женщина словно царит над полусонным провинциальным городком, который она олицетворяет. А за балконом медленно течет уличная жизнь. Видны пустынная булыжная мостовая и торговые дома с вывесками, подальше – гостиный двор и церкви. По другую сторону – тяжелые ворота синего соседского дома, на балконе которого старик купец и его жена, сидя за самоваром, также с блюдечка, не спеша потягивают чай: так уж принято – пить чай, встав от послеобеденного сна.

Картина построена так, что фигура женщины и натюрморт на переднем плане сливаются в устойчивую пирамидальную форму, прочно и нерушимо цементирующую композицию. Плавные, неторопливо-спокойные пластические ритмы, формы, линии направляют зрительское внимание от периферии холста к его центру, словно стягиваются к нему, совпадающему со смысловым ядром композиции: обнаженные плечи – рука с блюдцем – лицо – небесно-голубые глаза и (в самом центре, как «ключ композиции») – алые губки бантиком! В живописной структуре картины проявляется своеобразие кустодиевского метода: здесь все абсолютно убедительно и «правдиво», все построено на тщательнейшем изучении натуры, хотя художник и не повторяет природу, а пишет «от себя», как требует замысел, не останавливаясь перед самыми рискованными красочными сочетаниями и отношениями тонов (так, тело женщины оказывается светлее неба!). Колористическая инструментовка картины основывается на вариациях всего лишь нескольких цветов, объединенных, будто на маленькой палитре, в овальной броши купчихи, – фиолетовый, голубой, зеленый, желтый, красный. Интенсивность звучания цвета достигается виртуозным использованием техники лессировок. Фактура письма ровная, гладкая, напоминающая эмаль.

Солнечная, сверкающая красками картина кажется вдохновенной поэмой о красоте России, о русской женщине. Именно таково первое впечатление от нее. Но стоит приглядеться, деталь за деталью читая увлекательный рассказ художника, как на губах зрителя начинает блуждать улыбка. Правда, здесь нет прямой насмешки, столь откровенно проглядывающей в эскизе к картине, где многопудовая, расплывшаяся от бездумья и лени купчиха полусонными глазами смотрит на ласкового кота. У нее большая грудь, испещренные ямочками пухлые руки и пальцы, унизанные перстнями. Но какие-то черточки первоначального замысла сохранились и в картине. «Купчиха за чаем» – совсем не гимн уюту купеческого быта или миру уездного захолустья. Ее насквозь пропитывает ирония. Та самая, которой полна русская классическая литература от Гоголя до Лескова. В сытой и красивой героине Кустодиева немало от характера и круга интересов лесковских купчих. Помните, как тоскливо и однообразно текла их жизнь в богатых домах свекров?

Особенно днем, когда все разойдутся по своим торговым делам и купеческая жена, побродив по пустым комнатам, «начнет зевать со скуки и полезет по лесенке в свою супружескую опочивальню, устроенную на высоком небольшом мезонинчике. Тут тоже посидит, поглазеет, как у амбаров пеньку вешают или крупчатку ссыпают, – опять ей зевнется, она и рада: прикорнет часок-другой, а проснется – опять та же скука русская, скука купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться». Как близко все это к образу, созданному художником! Когда думать не о чем – разве лишь об укрощающем битюга ухаре-работнике, столь напоминающем Сергея в очерке Лескова.

Но есть в «Леди Макбет Мценского уезда» место, которое еще более ярко характеризует сонный быт русской купчихи: «На дворе после обеда стоял пеклый жар, и проворная муха несносно докучала... Чувствует Катерина Львовна, что пора ей и проснуться; пора идти в сад чай пить, а встать никак не может. Наконец кухарка подошла и в дверь постучала: «Самовар, – говорит, – под яблонью глохнет». Катерина Львовна насилу прокинулась и ну кота ласкать. А кот... такой славный, серый, рослый да претолстющий-толстый... и усы, как у оброчного бургомистра».

Нет, картина Кустодиева, как и очерк Лескова, не славословие старой России. Художник хорошо знает цену этому полуживотному житью-бытью. Как и во многих других его полотнах, здесь нетрудно уловить тончайшую смесь романтики и иронии. Пусть он любит воспроизводить на своих полотнах пышных купчих, юрких половых в трактирах, разрумянившихся на морозе ямщиков, тучных купцов и изворотливых приказчиков-франтов. Не менее ясно он видит бессмысленность и заскорузлость патриархального уклада русских «медвежьих углов», уничтожаемого вихрем революции...

Весна 1919 года. В Зимнем дворце, переименованном в Дворец искусств, открывается «Первая государственная Свободная выставка произведений искусства». Более трехсот художников, представителей всех направлений, участвует в ней. Это первая большая выставка в революционном Петрограде. Залы дворца заполняет новый зритель. Русское искусство обращается теперь к ним – заводским рабочим, матросам, перепоясанным пулеметными лентами, бойцам только что родившейся Красной Армии. В центре стены, предоставленной академику живописи Кустодиеву, – «Купчиха за чаем». Это его прощание с прошлым. А рядом – первые опыты отражения в живописи новой эпохи – эскизы оформления Ружейной площади в Петрограде в дни празднования первой годовщины Октября и «Степан Разин» – попытка осмыслить события революции в жанре исторической картины.

Кустодиева нет на вернисаже. Вот уже три года, как болезнь приковала его, полупарализованного, к креслу. Но странное дело: чем мучительнее болезнь, сильнее страдания, тем больше жизненных соков в его полотнах, тем сильнее звенит в его искусстве радость жизни, света, красок... На мольберте – новый холст. Человек с развевающимся над всем городом красным флагом уверенно и неудержимо шагает через улицы, дома, церкви русского города, увлекая за собой поток народной толпы. Художник назовет свою картину – «Большевик». Он пишет ее потому, что знает: старой России не устоять перед этой новой силой. И, словно уничтожая ее, «святую, избяную, кондовую, толстозадую», своим «Большевиком», он еще через несколько лет отпразднует окончательную победу над ней новыми, полными жизненной радости и триумфальной торжественности полотнами «Демонстрация на площади Урицкого» и «Ночной праздник на Неве».

«Купчиха за чаем » — одна из самых известных картин великого русского художника Бориса Михайловича (1878 — 1927). Картина была написана в 1918 году, холст, масло, 120 x 120 см. В настоящее время находится в Государственном в Санкт-Петербурге.

Русский художник Кустодиев являлся не только искусным живописцем, который мастерски мог подмечать тонкости и детали, изображать окружающий мир и передавать атмосферу, но и страстным ценителем красоты русских традиций. Его картины, которые передают жизнь и быт людей, стали понятны обычному зрителю, а от того признание Кустодиева среди обычных людей и ценителей искусства было практически всеобщим. Одна из его картин «Купчиха за чаем» лучше всяких слов рассказывает о необычайном таланте Кустодиева.

На картине представлена купчиха — красивая и румяная женщина. Она сидит на открытом балконе тёплым летним днём. На заднем плане открывается русский пейзаж с зеленью, домами и белокаменными церквушками. На женщине красивое и дорогое платье. На столе стоит традиционный русский самовар, нарезанный арбуз, фрукты и сладости. Купчиха пьёт чай из блюдечка. Спокойную и беззаботную обстановку чаепития подчёркивает ленивый кот, который трётся о плечо хозяйки. На соседнем балконе пьёт чай другая купеческая семья.

Полусонная атмосфера картины является олицетворением богатства и благополучия, однако богатство и беззаботность купчихи показаны иронично, беззлобно. Кустодиев предлагает посмотреть на обычный день из купеческой жизни глазами обычного наблюдателя, а не завистника или противника. Картина была написана в проблемный для России год. 1918 — это время революционных настроений, когда пролетарии были против подобного богатства и всячески боролись против купечества, кулачества, царизма и так далее. Однако, несмотря на это, Кустодиев создал картину далёкую от идеалов новой власти и новой идеологии — коммунизма. Полную, дородную женщину, которая сидит за богатым столом и демонстрирует свою обеспеченность, вовсе не хочется осудить. Даже наоборот, образ русской купчихи кажется немного ироничным, добрым и даже невинным.

Многим в те годы казалось, что Россия под гнётом советской власти погибла и уже никогда не возродится. Чем же была для Кустодиева данная работа? Возможно, это дань уходящей навсегда эпохе, которая в течении последующих нескольких лет будет полностью уничтожена и перекроена по новым лекалам, а может быть таким образом Борис Михайлович Кустодиев выразил надежду, что, пережив революцию, Россия в скором времени вновь вернётся к своим традициям и прежнему порядку вещей. В 1918 году, когда на Россию обрушилась революция, голод и разруха, многие мечтали о той жизни, которая осталась в прошлом, и эта картина является красочным воспоминанием, последним лучиком света бывшего уклада жизни.

Купчиха за чаем (1918)

Кустодиев любил жизнь жадно, неутолимо. Любил и восторгался ею. Его картины о быте России, о праздниках, женщинах, детях, цветах- произведения художника, все существо которого переполнено радостным чувством восхищения красотой мира, образами, звуками, запахами, красками вечно юной, непрестанно меняющейся природы. Из впечатлений детства и юности - именно они становятся в зрелые годы темой и арсеналом его творчества - он создавал многоцветную панораму жизни города, похожего не то на его родную Астрахань, не то на Кострому, Кинешму или Ярославль. Захолустный городок, творимый воображением художника, населяют сотни, даже тысячи людей - купцы, мещане, крестьяне, чиновники, гимназисты. Целый мир образов, мир со своими обычаями, вкусами, устойчивым укладом. Но главные герои картин-купцы и их жены.
В этом кустодиевском городе жизнь течет тихо, размеренно, неторопливо. Купцы подсчитывают выручку, торгуются с покупателями или, поджидая их, режутся в шашки под аркадами торговых рядов, а потом не спеша - людей посмотреть и себя показать - прогуливаются с семьями по бульвару.. . Купчихи, вальяжные и равнодушные, с пышным станом и округлыми, румяными лицами, бездумно отдыхают в тени берез на волжском высоком берегу, флиртуют с приказчиками, ходят на базар и возвращаются в сопровождении мальчиков-рассыльных, тяжело нагруженных покупками; в жаркий летний день они купаются в Волге, затем садятся за карты или старательно наряжаются для «выезда», чинно восседают на свадебных пирах, христосуются в праздники и тяжело засыпают, устав за день, на больших расписных сундуках. А по ночам, раскинувшись в истоме в жарко натопленной комнате, видят во сне доброго домового, любующегося их телом... Порой из этого потока жанровых эпизодов и сцен словно выделяются самые главные, характерные герои, в которых с наибольшей выпуклостью кристаллизуется мысль художника, и тогда возникают знаменитые кустодиевские картины-типы - «Купчиха», «Девушка на Волге», «Красавица», «Купчиха с зеркалом», «Русская Венера». В них свойственное художнику обостренное чувство национально русского находит воплощение в образах собирательных. Не поднимаясь до значения подлинно всестороннего национального типа, они отражают отдельные стороны бытовавшего в народе понимания женской красоты, которое было связано с представлением о богатстве и довольстве купеческой жизни. Среди картин этого круга, пожалуй, самая известная - «Купчиха за чаем».
Молодая женщина пьет чай на балконе деревянного особняка. Складки темно-фиолетового с черными разводами платья и такой же чепец подчеркивают белизну округлых обнаженных плеч и свежие краски розового лица. Солнечный летний день клонится к вечеру. По сине-зеленому небу плывут розовые облака. А на столе пышет жаром ведерный самовар и аппетитно расставлены фрукты и сласти - сочный, красный арбуз, яблоки, гроздь винограда, варенье, кренделя и булки в плетеной хлебнице. Здесь же расписной деревянный ларец для рукоделия - это после чая...
Женщина красива. Ее крепкое тело дышит здоровьем. Удобно устроившись, подперев локоть одной руки другой и кокетливо отставив пухлый мизинец, она пьет с блюдечка. Кот, мурлыча и изогнув хвост от удовольствия, ластится к сдобному плечу. . . Безраздельно господствуя в картине, заполняя собою большую ее часть, эта дебелая женщина словно царит над полусонным провинциальным городком, который она олицетворяет. А за балконом медленно течет уличная жизнь. Видны пустынная булыжная мостовая и торговые дома с вывесками, подальше - гостиный двор и церкви. По другую сторону - тяжелые ворота синего соседского дома, на балконе которого старик купец и его жена, сидя за самоваром, также с блюдечка, не спеша потягивают чай: так уж принято-пить чай, встав от послеобеденного сна.
Картина построена так, что фигура женщины и натюрморт на переднем плане сливаются в устойчивую пирамидальную форму, прочно и нерушимо цементирующую композицию. Плавные, неторопливо-спокойные пластические ритмы, формы, линии направляют зрительское внимание от периферии холста к его центру, словно стягиваются к нему, совпадающему со смысловым ядром композиции: обнаженные плечи - рука с блюдцем - лицо - небесно-голубые глаза и (в самом центре, как «ключ композиции») - алые губки бантиком! В живописной структуре картины проявляется своеобразие кустодиевского метода: здесь все абсолютно убедительно и «правдиво», все построено на тщательнейшем изучении натуры, хотя художник и не повторяет природу, а пишет «от себя», как требует замысел, не останавливаясь перед самыми рискованными красочными сочетаниями и отношениями тонов (так, тело женщины оказывается светлее неба!). Колористическая инструментовка картины основывается на вариациях всего лишь нескольких цветов, объединенных, будто на маленькой палитре, в овальной броши купчихи, - фиолетовый, голубой, зеленый, желтый, красный. Интенсивность звучания цвета достигается виртуозным использованием техники лессировок. Фактура письма ровная, гладкая, напоминающая эмаль.
Солнечная, сверкающая красками картина кажется вдохновенной поэмой о красоте России, о русской женщине. Именно таково первое впечатление от нее. Но стоит приглядеться, деталь за деталью читая увлекательный рассказ художника, как на губах зрителя начинает блуждать улыбка. Правда, здесь нет прямой насмешки, столь откровенно проглядывающей в эскизе к картине, где многопудовая, расплывшаяся от бездумья и лени купчиха полусонными глазами смотрит на ласкового кота. У нее большая грудь, испещренные ямочками пухлые руки и пальцы, унизанные перстнями. Но какие-то черточки первоначального замысла сохранились и в картине. «Купчиха за чаем» - совсем не гимн уюту купеческого быта или миру уездного захолустья. Ее насквозь пропитывает ирония. Та самая, которой полна русская классическая литература от Гоголя до Лескова. В сытой и красивой героине Кустодиева немало от характера и круга интересов лесковских купчих. Помните, как тоскливо и однообразно текла их жизнь в богатых домах свекров?
Особенно днем, когда все разойдутся по своим торговым делам и купеческая жена, побродив по пустым комнатам, «начнет зевать со скуки и полезет по лесенке в свою супружескую опочивальню, устроенную на высоком небольшом мезонинчике. Тут тоже посидит, поглазеет, как у амбаров пеньку вешают или крупчатку ссыпают, - опять ей зевнется, она и рада: прикорнет часок-другой, а проснется - опять та же скука русская, скука купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться». Как близко все это к образу, созданному художником! Когда думать не о чем - разве лишь об укрощающем битюга ухаре-работнике, столь напоминающем Сергея в очерке Лескова.
Но есть в «Леди Макбет Мценского уезда» место, которое еще более ярко характеризует сонный быт русской купчихи: «На дворе после обеда стоял пеклый жар, и проворная муха несносно докучала... Чувствует Катерина Львовна, что пора ей и проснуться; пора идти в сад чай пить, а встать никак не может. Наконец кухарка подошла и в дверь постучала: «Самовар, - говорит, - под яблонью глохнет». Катерина Львовна насилу прокинулась и ну кота ласкать. А кот... такой славный, серый, рослый да претолстющий-толстый... и усы, как у оброчного бургомистра».
Нет, картина Кустодиева, как и очерк Лескова, не славословие старой России. Художник хорошо знает цену этому полуживотному житью-бытью. Как и во многих других его полотнах, здесь нетрудно уловить тончайшую смесь романтики и иронии. Пусть он любит воспроизводить на своих полотнах пышных купчих, юрких половых в трактирах, разрумянившихся на морозе ямщиков, тучных купцов и изворотливых приказчиков-франтов. Не менее ясно он видит бессмысленность и заскорузлость патриархального уклада русских «медвежьих углов», уничтожаемого вихрем революции...
Весна 1919 года. В Зимнем дворце, переименованном в Дворец искусств, открывается «Первая государственная Свободная выставка произведений искусства». Более трехсот художников, представителей всех направлений, участвует в ней. Это первая большая выставка в революционном Петрограде. Залы дворца заполняет новый зритель. Русское искусство обращается теперь к ним - заводским рабочим, матросам, перепоясанным пулеметными лентами, бойцам только что родившейся Красной Армии. В центре стены, предоставленной академику живописи Кустодиеву, - «Купчиха за чаем». Это его прощание с прошлым. А рядом - первые опыты отражения в живописи новой эпохи - эскизы оформления Ружейной площади в Петрограде в дни празднования первой годовщины Октября и «Степан Разин» - попытка осмыслить события революции в жанре исторической картины.
Кустодиева нет на вернисаже. Вот уже три года, как болезнь приковала его, полупарализованного, к креслу. Но странное дело: чем мучительнее болезнь, сильнее страдания, тем больше жизненных соков в его полотнах, тем сильнее звенит в его искусстве радость жизни, света, красок... На мольберте - новый холст. Человек с развевающимся над всем городом красным флагом уверенно и неудержимо шагает через улицы, дома, церкви русского города, увлекая за собой поток народной толпы. Художник назовет свою картину - «Большевик». Он пишет ее потому, что знает: старой России не устоять перед этой новой силой. И, словно уничтожая ее, «святую, избяную, кондовую, толстозадую», своим «Большевиком», он еще через несколько лет отпразднует окончательную победу над ней новыми, полными жизненной радости и триумфальной торжественности полотнами «Демонстрация на площади Урицкого» и «Ночной праздник на Неве».