Бунин семья и женщины. Дуэт длинною в жизнь

Что меня сподвигло к написанию этой статьи?

Не так давно, я увидела картину Алексея Учителя «Дневник его жены».
Фильм этот посвящен жизни великого русского писателя Ивана Алексеевича Бунина. Впрочем,творческая жизнь Бунина там освещена мало,но прекрасно показана жизнь личная.
Писатель оказался одной из сторон любовного многоугольника. В доме живут трое-сам И.А.,его жена Вера Николаевна и молодая поэтесса Галина Плотникова-любовница Бунина. Накануне вручения Бунину Нобелевской премии в жизнь этой странной семьи врывается еще один человек-начинающий писатель Леонид Гуров. Он приезжает погостить- и остается в доме Буниных на долгие годы. Нет, его вовсе не прельщает жизнь в этом «сумасшедшем» доме. Но Леня просто не может ничего с собой поделать. Он без памяти влюбляется в жену Бунина, Веру Николаевну. И так бы и жили они, если бы не присужденная Бунину Нобелевская премия. На церемонию вручения этой долгожданной и столь желанной Буниным премии, он отправляется в Стокгольм в сопровождении своих любимых женщин- Гали и В.Н.
В дождливом Стокгольме Галина умудряется подхватить сильнейшую простуду. О возвращении домой в Грасс не может быть и речи. Галя вынуждена остановится в Дрездене в доме Ковтунов. Федор Ковтун приятель Бунина и его семьи. И вот пока Иван Алексеевич и Вера Николаевна возвращаются в Грасс, в доме Ковтунов разыгрываются весьма драматические события. За простуженной Галей ухаживает сестра Федора-Марга. Между женщинами нежданно-негаданно вспыхивает бурный роман.
В Грасс Галина возвращается совсем другим человеком. Бунин потрясен переменой, произошедшей с любимой Галей. Все ее разговоры только о Марге. Влюбленные женщины не в силах вынести разлуку, и в Грассе появляется сама Марга. Роман продолжается. Чувства героев накалены до предела. Галя,не способная выносить всего этого, уезжает из Грасса вместе с Маргой. Женщины обосновываются в Париже.
Бунин,потрясенный произошедшим начинает пить. В.Н. в смятении, она страдает, видя что страдает ее любимый. Ну а Леня Гуров страдает, видя страдания В.Н. Такой вот любовный треугольник. Только начало Второй Мировой войны и оккупация Парижа заставляют Галину и Маргу вернуться в бунинский дом. Марге, еврейке по происхождению, грозит немецкий лагерь. Что бы спасти любимую, Галина готова на все, даже на унизительное возвращение в Грасс.
Так и живут они впятером, одной семьей, до окончания войны. После победы русских над немецкими захватчиками, Галя и Марга навсегда покидают Буниных и Францию. Их новый дом-Америка.
Леонид, в виду сильнейшего психологического расстройства, попадает в клинику для душевнобольных. Ну, а чета Буниных мирно доживает свои дни в Грассе.

На мой взгляд, этот фильм не оставит равнодушным ни одного зрителя. Блестящая игра актеров, лихо закрученный сюжет. После просмотра этой картины мне захотелось узнать о жизни Бунина как можно больше,и главное- о жизни Гали и Марги. Обратившись за помощью к Интернету, узнала: в целом история эта правдива. За исключением мелких деталей: Галя Плотникова в фильме- Галя Кузнецова в жизни, Леня Гуров на самом деле Зуров, а Марга Ковтун-Марга Степун, и вовсе не еврейка она,а немка.
Вообще сведений о Марге и Галине не так уж много, а те, что размещены в Интернете- поражают пошлостью. И вот мне захотелось очистить от грязной лжи имена этих двух женщин, двух любящих женщин-и я решила написать о них сама. Вам, Кузнецова Галина Николаевна, и Вам, Степун Маргарита Августовна, я посвящаю эту статью.

Галина Николаевна Кузнецова.

Кузнецова родилась в Киеве в 1900 году. Окончила Киевскую гимназию. Получив классическое образование, рано увлеклась литературой. В 1918 году вышла замуж за юриста Дмитрия Петрова. Столь раннее замужество она объясняла сложными отношениями с родителями и желанием поскорее от них отделится. Революцию Кузнецова не приняла.
Осенью 1920 года супруги покинули СССР навсегда.
Обосновались Галя и Дмитрий в Праге. Галина стала студенткой Французского института. К студенческим годам относятся ее первые публикации, встреченные доброжелательными отзывами.
В 1924 году семья переезжает во Францию из-за слабого здоровья Галины Николаевны. Именно здесь писательская карьера Кузнецовой получила широкое развитие; она публиковалась во многих эмигрантских газетах и журналах- «Современные записки», «Новое время», «Звено» и др. Дмитрий же работал таксистом, профессия юриста была не слишком востребована в эмигрантской среде. Со временем отношения между супругами стали ухудшаться. Виной тому стало знакомство Гали с И.А. Буниным- гениальным русским писателем, кумиром тогдашней молодежи. В юности Галина зачитывалась его стихами, многие из которых она знала наизусть.
Бунин и его жена В.Н. Муромцева- Бунина жили на юге Франции, в Грассе.
И вроде бы сначала знакомство Гали с писателем не предвещало беды, но жарким летом 1926 года меж ними вспыхнул страстный роман. Многие современники называли это безумием, ведь возраст Бунина приближался к 60,а Гале в ту пору было всего 26.
Галина Николаевна понимала, что разрыв с мужем неминуем, такого нельзя было ни понять, ни простить.
Вот как вспоминает этот эпизод писательница и мемуаристка Ирина Одоевцева, подруга Галины: «Петров очень любил Галину и был примерным мужем, всячески стараясь ей угодить и доставить удовольствие.Но она совершенно перестала считаться с ним, каждый вечер возвращалась все позже и позже. Однажды она вернулась в три часа ночи, и тут между ними произошло объяснение. Петров потребовал, что бы Галина выбрала его или Бунина. Галина, не задумываясь, крикнула:
-Конечно, Иван Алексеевич! »
Отверженный муж на первых порах носился с идеей убийства соперника, но вскоре, успокоившись, покинул Париж навсегда. Больше они с Галей не встречались.
Зиму 1926-1927 года Галя провела в одиночестве в съемной парижской квартирке. Частым гостем в этой квартире был Бунин; встречи любовников становились слишком частыми, а разлука- невыносимой.
Весной 1927 года Галина переезжает в дом Буниных. Фактически Бунин признал Галю своей второй женой, а настоящей жене-Вере Николаевне, сказал: «Галя –моя ученица. Я буду учить ее писать стихи.»
Этот странный тройственный союз продлился долгих семь лет. Так и жили они: гениальный писатель, его заботливая жена и его молоденькая любовница.
Много толков и пересуд вызвал этот союз в эмигрантской среде. Кто-то обвинял Бунина в сумасшествии, кто-то в безнравственности. Но для Бунина все эти сплетни не имели ровным счетом никакого значения.
Вот как пишет об этой «семье» в начале 30-х годов поэтесса Марина Цветаева: «Вы, может быть, знаете, что у Бунина –лет 10 как молодая любовь- бывшая пражская студентка Галина Кузнецова. Вера стерпела- и приняла. Все ее судят, я восхищаюсь. Бунин без нее, Веры, не может - значит осталась: поступила как мать… »
Одному только Богу известно, как чувствовала себя Вера Николаевна в этой странной роли почти брошенной жены.
Когда Ивана Алексеевича спрашивали, любит ли он В.Н., он неизменно отвечал: «Любить Веру? Это все равно, что любить свою руку или ногу.»
И действительно, жизни без В.Н. он не представлял. По-своему, конечно, любил. Но что бы творить, ему нужен был огонь, пожар. И этот пожар чувств могла ему дать только Галина.
С первого же дня появления в доме Буниных Галя вела дневниковые записи.
Много позже, уже после смерти И.А. эти записи были опубликованы. Так мир увидел знаменитый «Грасский дневник» Галины Кузнецовой. Там она сама рассказывает о непростой семейной жизни с четой Буниных. На страницах «Грасского дневника» оживают: сам Бунин-грубый,деспотичный, и вместе с тем, по –детски доверчивый и беззащитный; его жена В.Н.- беззаветно любящая «своего Яна» и по-матерински заботливая; сама Галина, влюбленная в гений великого писателя.
Хотя, стоп! На страницах этого дневника фигурирует еще один персонаж, про которого мы забыли сказать. Это Леонид Зуров.
Зуров- эмигрант, писатель. Жил в доме Буниных с 1929 года, пережил их обоих и унаследовал огромный бунинский архив. Литературные работы Зурова были весьма успешны, и доброжелательно встречались, как критиками, так и читателями.
Поселившись в Грассе, в доме Буниных, Леонид в одночасье влюбился в женщину, которая видела в нем лишь сына. В Веру Николаевну. Эта неразделенная любовь для Зурова стала одной из причин многочисленных попыток суицида.
30-е годы особенно тяжелы для обитателей Грасского дома.
Нездоровье И.А., нищета, постоянные ссоры и скандалы.
В 31-ом появился светлый лучик надежды. Иван Алексеевич был выдвинут на Нобелевскую премию. Но…безуспешно.
Второй раз был номинирован в 32-ом году. Но и на этот раз премия Бунину не досталась.
Когда в 1933-ем И.А. был в третий раз номинирован, обитатели его «общежития» не испытали ничего, кроме раздражения. Но тут случилось чудо. Премия была присуждена именно Бунину, а не кому-то другому.
Вот как об этом вспоминает Галя в своем «Грасском дневнике»:
«В четверг 9-ого тяжелый день, ожидание. Все были с утра подавлены, втайне нервны и тем более старались заняться каждый своим делом. Я с утра пошла в сад сажать луковицы нарциссов. И.А. сел за письменный стол,не выходил, и как будто даже пристально писал. Я смотрела в третьем часу на широко и кротко упавший свет над эстрелем и думала о том, что на другом конце света сейчас решается судьба Бунина и судьба всех нас. И у меня уже было ненормальное состояние, и это небо и этот день, и этот город внизу были уже не те, что обычно. Л. спросил, что делать в случае, если придет телеграмма из Стокгольма (мы решили днем пойти в синема, чтобы скорее прошло время), и сам же ответил, что придет за нами. Когда началось второе отделение… я увидала у занавеса двери фигуру Л. Л. подошел сзади в темноте, нагнулся и, целуя И.А.,сказал «Поздравляю Вас… звонок из Стокгольма… »
Так в жизнь этой странной семьи ворвались большие перемены. В Стокгольм на церемонию награждения поехали трое: сам лауреат, законная супруга В.Н. и Галина. Зуров остался в Грассе. Церемония награждения прошла весело и очень торжественно. Бунин был обласкан французскими и шведскими властями. Безденежье забылось, как страшный сон. Теперь И.А. покупал дорогие костюмы себе, туфли, шубы и украшения –любимым женщинам.
Казалось, в семье наконец-то воцарилось благополучие. Но не тут-то было! Именно в это, казалось бы счастливое время, Бунина постиг страшный удар. Удар, которого он никак не ожидал. Удар в спину. Ведь именно на это время пришелся его разрыв с Галиной. В жизнь Гали ворвалась новая любовь. Любовь к женщине. К Маргарите Степун.

Степун Маргарита Августовна.

Маргарита Августовна Степун родилась в 1895 году в Москве в состоятельной дворянской семье. Ее отец был выходей из Восточной Пруссии, мать принадлежала к старинному шведскому роду Аргеландеров. Детские годы Марга и ее старший брат Федор провели в имении Кондрово, Калужской области. Дети получили блестящее образование, свободно владели несколькими языками. С детства Марга увлекалась музыкой. Эту любовь она унаследовала от матери. По воспоминаниям Федора в их доме было «много музыки, главным образом пения. Поет мама…» Пела не только родительница, но и Марга. Она стала оперной певицей.
Как и старший брат, революцию Марга не принялаи была вынуждена покинуть родную страну. Это случилось в 1922 году.
Они обосновались в Германии. Личная жизнь Марги не складывалась, и она жила в одном доме с братом и его женой Натальей. Наверное, так Маргарита пыталась сбежать от тоски и одиночества. Ни семьи, ни детей у нее не было. А в доме Федора всегда шумно, всегда много гостей. Эта суета заполняла пустоту в ее душе.
Зимой 1933-его года в этом хлебосольном доме остановились- Иван Бунин,его жена Вера Николаевна и его молодая любовница Галина Кузнецова.

Роковая встреча.

Встреча Гали и Марги произошла в декабре 1933-его года в доме Степунов. Судьбоносная встреча. Судя по воспоминаниям Ирины Одоевцевой,подруги Галины, это произошло так:
«Степун был писатель, у него была сестра, сестра была певица, известная певица- и отчаянная лесбиянка. Заехали. И вот тут-то и случилась трагедия. Галина влюбилась страшно… »
Так в жизни Гали появилась новая любовь – роковая красавица Маргарита Степун. Появление этой женщины внесло немалую смуту в жизнь Галины, да и в жизнь Буниных тоже.
Впрочем,Вере Николаевне Марга была весьма симпотична. Так она описывает ее: « Странная большая девица- певица. Хорошо хохочет…Она нравится мне. Спокойна, одного со мной круга. Можно с ней говорить обо всем…»
Настает время возвращения в Грасс. Галя и Марга вынуждены на время расстаться. Но лишь на время. Уже в мае в Грасс приедет сама Марга. Эта женщина всегда привыкла добиваться своего. А Галя для нее уже стала «своей». И оставить Галю Бунину – немыслимо.

«Монастырь муз»

Разлуку Галины и Марги скрашивала регулярная переписка. Женщины уже немыслили жизни друг без друга. Галя томилась. Бунин нервничал и пытался вернуть Галино внимание, впрочем, безуспешно. Галя ничего не хотела замечать и лишь тревожно ожидала приезда Марги.
Наконец, настал май, и женщины снова встретились.
В эту, нелегкую для всех обитателей дома, весну В.Н. делает в своем дневнике запись:
«Галя в упоении, ревниво оберегает ее (Маргу) от всех нас…У Гали нет желания соединить Маргу с нами, напротив, она всегда подчеркивает: она моя!»
Что это было: любовь или сумасшествие? Просто страсть или высокое светлое чувство? Нам, потомкам, живущим через столетие, сложно ответить на эти вопросы.
Но судите сами: какая женщина променяет виллу на Французской Ривьере на крохотную квартирку в Париже? Какая женщина променяет известного писателя и Нобелевского лауреата на малокому известную оперную певицу?
Да она должна быть круглой дурой! Нет, дорогой читатель, что бы решиться на такое, нужно просто полюбить. Полюбить сильно и беззаветно. На всю жизнь. Именно так полюбила Галина.
Что бы там ни говорили, именно любовь связывала этих женщин.
В.Н. записывает в своем дневнике:
« Они сливают свои жизни. И до чего они из разных миров, но это залог крепости…»
Таков был окончательный вердикт.
Грасс женщины покинули уже вместе. Вере Николаевна вздохнула свободней, ей всегда казалось, что «пребывание Гали в нашем доме было от лукавого».
Однако И.А. не собирался так легко отпускать Галю. Он все еще надеялся ее вернуть. Он посылал проклятия в адрес Марги. А Гале слал полные нежности письма.
Но Галя их даже не читала… Все они в нераспечатанных конвертах отправлялись в камин. Галя умела быть решительной, когда этого хотела. А возврат в прошлое был для нее не возможен.
Но время распорядилось по-своему.
Началась Вторая мировая война. Оккупация Парижа немецкими войсками. Не в силах найти другой выход, женщины возвращаются на грасскую виллу Буниных.
Там они прожили до 1942 года. Это было непростое время для всех обитателей « Монастыря муз».
Бунин сходит с ума от ревности. В отчаянии он пишет письмо Федору Степуну, старшему брату Марги и своему давнему другу. В письме – крайне нелестная характеристика Марги. Но Федор спокоен, и пытается обрузумить Бунина:
«…Нарисованный Вами образ Марги продиктован, конечно, болью, гневом, ревностью, отвращением к содомскому греху и тем гиперболизмом, который присущ всякому художнику… Мне очень грустно, что она повернулась к Вам своею не лучшей стороной…Так называемая противоестественная любовь, как таковая, ни с гнусностью, ни с грязью ничего общего не имеет: бывает грязь естественных и бывает чистота противоестественных отношений… Прошу Вас в трезвую минуту подумать и умом и сердцем- не правильнее ли прекратить Вам Вашу борьбу против Марги? Мне кажется ей сейчас бесконечно тяжело жить. Правла,не легче, чем Вам ».
Но Бунин не приклонен. Его дневник пестрит записями о Галине и Марге:
« Разговор с Г. Я ей: «Наша духовная близость кончилась». И ухом не повела…»
«Что вышло из Г.! Какая тупость, какое бездушие, какая бессмысленная жизнь!.. »
« Опять весь день думал и чувствовал- да что же это такое - жизнь. Г. и М. у нас, их злоба к нам, их вечное затворничество у себя!..»
Жизнь в «Монастыре муз» напоминает сумасшедший дом. Леонид Зуров на время покидает Грасс, дабы подлечить нервы.
Бунин остается на едине с тремя женщинами. С Галей и Маргой он старается не общаться, часто пропадает из дома на ночь. Сложно представить, о чем думал семидесятилетний писатель, бродяжничая по ночному побережью.
Именно в эти годы Бунин создает великолепный цикл рассказов о любви «Темнее аллеи». Любовь для него всегда была трагична, но теперь, покинутый любимой женщиной, он и вовсе разуверился в силе этого чувства.

Последние годы.

В 1942 году Галя и Марга, наконец-то, покидают Грасс. Пребывание в «Монастыре муз» для них было не менее томительно, чем для Буниных. Тяжело было чувствовать себя нахлебниками этим гордым женщинам. Особенно тяготилась Марга. Ее сольные концерты почти не приносили дохода, и обеспечивать любимую женщину материально она не могла. Галина карьера тоже была в упадке, ее практически не печатали. Женщины зависели от Бунина. Деньги от Нобелевской премии были растрачены. Вновь наступили тяжелые времена- времена недоедания и отсутствия необходимых вещей. Единственной роскошью в доме было радио.
В 1949 году Марге предложили высокооплачиваемую работу в США. Женщины отправились в Америку. Там они провели ровно 10 лет. Вдали от друзей и близких. На другом материке.
Только любовь спасала этих женщин и согревала их души. Только любовь давала им силы жить и бороться с трудностями.
«Все можно выдержать, только бы она была рядом »- думала каждая из них. И они шли по жизни с гордой поднятой головой.
Эта история имеет почти сказочный финал- и жили они долго и счастливо.
В конце жизни они вернулись в Европу и обосновались в Мюнхене. Это было их последнее пристанище.
Марга скончалась в 1971 году в возрасте 76 лет. Галя пережила возлюбленную на 5 лет.
Покоились они в одной могиле, но в 90-е годы захоронение было уничтожено.
Будем надеяться, что они нашли друг друга и на том свете. Будем надеяться, что история этой великой любви продолжается. Ведь с любимыми не расстаются.

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Вручали Нобелевскую премию, рядом с ним стояли две женщины. Скромная, улыбчивая Вера Муромцева и молодая красавица Галина Кузнецова. По залу поползли слухи. Все трое жили в одном доме, как одна семья.

Лазурный Берег, 1926 год. Элегантный французский городок Грасс - парфюмерная столица мира. Здесь, в этом маленьком городе, прилепившемся, как гнездо, к вершине холма, развернулась одна из самых поэтических и самых запутанных историй любви Ивана Бунина.

Невысокая загорелая брюнетка с приятным круглым лицом медленно прогуливается по пляжу под руку с худым бородатым мужчиной в цилиндре. Они ведут неспешную беседу на литературную тему. Взгляд брюнетки отрешенно скользит по глади моря. Женщина читает свои стихи и вдруг запинается: в глубине волн появляется точка, она становится все ближе и ближе, и наконец превращается в мужскую фигуру.

Проследив за взглядом спутницы, мужчина в цилиндре останавливается и поясняет: «Это наш соотечественник, писатель Иван Бунин совершает свой традиционный заплыв. Он живет здесь, в Грассе, на вилле Жаннет. Если хотите, я вас с ним познакомлю». От звука заветного имени женщина растерянно роняет зонтик. Конечно, она хочет с ним познакомиться!

Для 26-летней писательницы и поэтессы Галины Кузнецовой (по мужу - Петровой) имя Ивана Бунина было свято. На полке в ее кабинете стояли шесть томов - полное собрание его сочинений, которые она прочла от корки до корки. Жадно внимала каждому слову, каждой букве. Стихи, рассказы, повести - все они были произведениями гения. Галина влюбилась в Бунина намного раньше, чем с ним познакомилась.

Вышедшему на берег мужчине девушка жадно пожала руку и, опередив положенное по этикету представление, воскликнула: «Вы мой кумир!» Бунин смутился. Это было похоже на солнечный удар. Ее глаза, ее улыбка, ее обжигающие тонкие пальцы. Ему было пятьдесят шесть лет. Всю свою жизнь он искал свою музу, которую не нашел ни в юношеской любви Вареньке Пащенко, ни в супруге Анне Цакни, родившей ему сына, который умер в возрасте пяти лет, ни в нынешней гражданской жене Вере Муромцевой, ни в десятках других женщин.

Ивану Бунину приписывали репутацию ловеласа и сердцееда. Девушки таяли под его взглядом и летели к нему, как мотыльки на огонь - от строгих отцов, от богатых женихов и опостылевших мужей. Он писал о любви, а настоящего чувства не знал. И вот теперь, на солнечном пляже Грасса судьба преподнесла ему сюрприз.

Прекрасная незнакомка, которая была младше его на тридцать лет и годилась ему в дочери, моментально завладела его сердцем. Он был искусным пловцом, но как не утонуть в море ее пронзительных глаз, не знал. Словно огромная волна поднялась и обрушилась на него. Все, что он знал о любви до этого момента, вдруг перестало иметь значение.

«Я влюбился в этот профиль камеи», - писал Бунин о Вере Муромцевой. Это не помешало ему привести в дом к супруге свою новую любовь - Галину Кузнецову

Галина знала, что произвела на Бунина впечатление. Женщина всегда это чувствует. Словно на крыльях, вернулась она домой в Париж вместе со своим супругом, юристом, белым офицером Дмитрием Петровым. Она вышла замуж за него рано, в восемнадцать лет, желая убежать от родительских скандалов, нищеты, пыльных киевских улиц.

Муж подарил Галине восемь лет сытой, обеспеченной, пусть и эмигрантской, жизни в Европе, помог получить литературное образование, начать печататься в журналах. А теперь он был поставлен перед фактом: она любит другого и уходит к нему. После семейного скандала Галина собрала вещи и сняла маленькую квартирку в Пасси.

Какое-то время она находила на пороге цветы, конверты с деньгами и записки любящего мужа, который умолял ее одуматься и вернуться в семью. Но как она может вернуться, когда ее сердце наконец узнало, что такое любовь? Галина чувствовала себя героиней романа, которой так много пришлось пережить и испытать.

Несчастливое детство, замужество, революция, прощание с родиной и скитание в эмиграции, литературные успехи и ядовитые стрелы критиков, головокружительный роман, разрыв с мужем и воссоединение с любимым... Каждый день, каждую минуту, молодая женщина ждала приезда Бунина. Ждала на вокзале, ждала в кафе, на скамейке в Булонском лесу, в их маленькой квартирке, в ложе театра, в фойе концертного зала. Все это казалось ей таким романтичным, таким возвышенным!

Иван, Вера и Галина: Любовный треугольник

Однако Бунин не был таким уж романтиком. Он метался между Парижем и Грассом, между двумя домами, между любовницей и женой. Конечно, он любил Галину всем сердцем, но ему и в голову не приходило развестись с Верой - такой милой, такой уютной, такой заботливой. А Вера Николаевна томилась в неопределенности. Конечно, она знала, чувствовала, что у мужа появилась другая.

Но Вера она так сильно любила своего Ванечку, его талант, его умные глаза, что от страха потерять мужа предпочла смириться и переждать: рано или поздно он устанет от разъездов и вернется в семью. Так и произошло. Только Вера Николаевна не совсем была этому рада.

Жизнь на два дома Бунину надоела. Галина не умела готовить, а Вера каждый день баловала его вкусной домашней едой. Галине нужны были выходы в свет и новые туалеты, а Вера была домашней и нетребовательной. Иван Алексеевич нашел умное и элегантное, как ему казалось, решение. Он привез Галину в Грасс, на виллу к Вере Николаевне, поставив жену перед фактом: Галина будет жить в их доме как его личный секретарь, ученица и приемная дочь.

Бедную Веру чуть не хватил удар. Но пришлось проглотить и это. Что ей оставалось? Одна в эмиграции она не выжила бы -ни материально, ни психологически. Желая обелить мужа перед судачившими знакомыми и главное - перед самой собой, она придумала такое оправдание: в Галине Иван Алексеевич видит исключительно дочь, которую она не смогла ему дать.

Юная красотка просто заменила стареющему писателю ребенка, помогла зарубцеваться глубокой душевной ране от потери пятилетнего Коленьки - сына Бунина, за неделю сгоревшего от скарлатины. «Пусть любит Галину... только бы от этой любви ему было сладостно на душе,» - написала Вера Николаевна в своем дневнике.

Они стали жить втроем. Вера занималась хозяйством и втайне ждала, когда к супругу вернется разум. Галина надеялась, что Бунин наконец бросит свою постаревшую и поседевшую жену и будет только с ней одной. А Ивана Алексеевича все устраивало: он чувствовал небывалое вдохновение и всецело погрузился в творчество, которое, надо сказать, достигло небывалых высот и привело его к Нобелевской премии. Этот странный семейный союз длился много лет.

Вера иступленно торговалась на рынке за каждый кусок мяса, потому что денег все время не хватало, прибиралась по дому, донашивала за Галиной платья. В то же время Иван Алексеевич со своей «ученицей» наслаждались модным синематографом, дорогим шампанским и периодическими поездками в Канны. У них была воображаемая игра: они осматривали окрестности, делая вид, что подыскивают себе виллу.

В «Грасском дневнике» Галина Кузнецова пишет: «С каким наслаждением карабкались мы по каким-то отвесным тропинкам, заглядывали в ворота чужих вилл, обходили их кругом и даже забрались в одну, запертую, необитаемую, с неубранным садом, где плавали в бассейне покинутые золотые рыбки и свешивались с перил крыльца бледные ноябрьские розы. Потом, стоя на высоте, смотрели на закат с небывалыми переходами тонов... Какая красота, какое томление...»

Пока писатель обследовал чужие виллы, он не заметил, что его любовный треугольник неожиданно превратился... в квадрат. Молодой литератор Леонид Зуров, гостивший на их вилле, смог лучше Бунина оценить хозяйственные достоинства Веры, а она с удвоенным удовольствием стала заботиться о «милом Ленечке». Бунин ревновал, но закрыл глаза на роман супруги. Его ждал еще более сокрушительный удар.

Спустя столько лет Галина вдруг осознала всю нелепость и тягостность своего существования. Магнетизм «жестоких колдовских глаз» Бунина словно перестал на нее действовать. Вместо гениального писателя она видела вспыльчивого, ворчливого старика, который никогда не расстанется со своей женой-сиделкой.

Она отдала ему лучшие годы своей молодости: переписывала рукописи, обсуждала героев, подсказывала сюжеты, и все это время оставалась никем, тенью. А ведь когда-то у нее были и литературный талант, и амбиции! Масла в огонь подлил Зуров, как бы вскользь заметивший: «Вы уже стали даже медленно ходить, себя во всем сдерживаете».

Словно свежий воздух в темницу, где томились четыре сердца, на виллу «Бельведер» попал писатель Федор Степун вместе со своей сестрой Маргаритой. Марга, как ее звали друзья, была интересной, образованной, талантливой женщиной, к тому же известной певицей. У нее был лишь один недостаток: она любила не мужчин, а женщин.

В божественное контральто Марги влюбилась... Галина Кузнецова. Бунин долго не мог поверить в измену возлюбленной, увещевал ее, устраивал скандалы. А когда Галина вместе с Маргой уехала в Германию, понял: это конец. Он безумно страдал, проклинал Галину, даже пытался покончить с собой. А потом у него начались запои. Не заставили себя ждать и болезни. Умер он в полной нищете на руках своей преданной жены Веры Муромцевой.

Галина Кузнецова, разочарованная в мужчинах, нашла свое семейное счастье в союзе с Маргой Степун. Хотя современники и утверждали, что Марга была очень самолюбивой и властной женщиной, так что Кузнецова всего лишь сменила одну крепостную зависимость на другую. Галина продолжала писать, но литературного признания не добилась. Как бы ни было велико желание Галины стать индивидуальностью, ее самым значимым произведением остались мемуары «Грасский дневник», а в памяти людей она живет как последняя любовь Ивана Бунина.

Неудачный брак

(Анна Цакни)

София Юльевна Прегель:

Гордился он красотой своей первой жены, Анны Николаевны Цакни. Приходилось верить на слово. Но я почему-то была убеждена, что Вера Николаевна красивее «Ани» .

Она хорошо одевалась, и Ивану Алексеевичу нравилось, когда жена опускала черную вуаль, из-под которой блестели глаза, когда они вместе куда-нибудь шли .

Вера Николаевна Муромцева-Бунина:

Однажды к Федоровым приехали в гости их друзья, греческая чета Цакни. ‹…›

Цакни пригласили молодых писателей к себе на дачу. Через несколько дней они отправились к ним ‹…›.

При входе в разросшийся по-южному сад они увидели настоящую красавицу, как оказалось, дочь Цакни от первого брака.

Иван Алексеевич обомлел, остановился. И чуть ли не в один из ближайших вечеров сделал ей предложение.

‹…› Предложение было принято. Отец предоставлял дочери полную свободу, мачехе же жених сначала очень понравился, и она была довольна предстоящей свадьбой, а может быть, хотела скорее выдать замуж свою падчерицу. Все случилось скоропалительно. Анне Николаевне шел двадцатый год, но она была еще очень невзрослой, наивной, - мачеха умела заставлять ее поступать по своей воле.

В автобиографическом конспекте у Ивана Алексеевича написано:

«…Внезапно сделал вечером предложение. Вид из окон из дачи (со второго этажа). Аня играла „В убежище сада…“». Ночью у них, спал на балконе (это, кажется, в начале сентября).

После венчания «молодой» с тестем, заговорившись, вышли на паперть и бессознательно пошли вдвоем домой. Можно представить, какое впечатление произвело это на «молодую». А тут еще подлила масла в огонь мачеха, да и Лидия Карловна Федорова, вероятно, не внесла мира.

На свадебном пиру разразился скандал. Иван Алексеевич в бешенстве выскочил из столовой в гостиную, запер за собой дверь на ключ и до утра не вышел. Мачеха до рассвета о чем-то шепталась с «Аней», а Федоровы провели ночь в спальне, приготовленной для новобрачных.

Иван Алексеевич был раздражен и расстроен, так как перед свадьбой невеста передала ему, что Федоровы утверждают, что он женится из-за денег, хотя богата была мачеха. ‹…›

Я спрашивала Ивана Алексеевича, как это он мог уйти после венчания без жены?

Я не придавал никакого значения этому, к тому же мы о чем-то очень интересном разговорились с Николаем Петровичем, я и забыл, что молодожены должны возвращаться вместе…

Галина Николаевна Кузнецова. Из дневника:

Я стала спрашивать его о его первой жене Анне Николаевне Цакни. Он сказал, что она была еще совсем девочка, весной кончившая гимназию, а осенью вышедшая за него замуж. Он говорил, что не знает, как это вышло, что он женился. Он был знаком несколько дней и неожиданно сделал предложение, которое и было принято. Ему было 27 лет.

«Когда я теперь вспоминаю это время - это было в сентябре в Одессе, - мне оно представляется очень приятным. И вот нельзя, собственно, никому сказать этого - из чего состояло это приятное? Прежде всего из того, что стояла прекрасная сухая погода, и мы с Аней и с ее братом Бэбой и с очень милым песиком, которого она нашла в тот день, когда я сделал ей предложение, ездили на Ланжерон. Надо скзать, что в Ане была в то время смесь девочки и девушки, и „дамское“ выражалось в ней тем, что она носила дамскую шляпу с вуалью в мушках, как тогда было модно. И вот через эту вуаль ее глаза - а они у нее были великолепные, большие и черные - были особенно прелестны. Ну, как сказать, из чего состояло мое приятное состояние в это время? Особенной любви никакой у меня к ней не было, хотя она и была очень милая. Но вот эта приятность состояла из этого Ланжерона, больших волн на берегу и еще того, что каждый день к обеду была превосходная кефаль с белым вином, после чего мы часто ездили с ней в оперу. Большое очарование ко всему этому прибавлял мой роман с портом в это время - я был буквально влюблен в порт, в каждую округлую корму…»

Он рассказал, как начались вскоре у них недоразумения с женой. Ее очень настраивала против него мачеха - Элеонора Павловна, «которая сначала была просто до неприличия влюблена в меня, а потом так же неприлично возненавидела». Привело все это к тому, что после двойного отъезда он совсем уехал от жены, которая в это время была беременна, месяце на пятом. ‹…› Мачеха Анны Николаевны была богатая женщина. У них были имения, виноградники. «Подумать только, что я мог бы поехать под Балаклаву в имение, жить на виноградниках, управлять всем этим, стать богатым человеком. Но мне это и в голову не приходило. Связывать себя! Вот как я это понимал!»

Я спросила, как отдали за него, ничего в то время не имевшего, богатую наследницу.

Да я и сам не знаю! - сказал он. - Отец ее был типичный интеллигент. Мы вместе ехали из Одессы к ним на дачу на паровичке. Стояли на площадке и курили. Я вдруг сказал: «Прошу у вас руки вашей дочери». Он сдвинул пальцами шляпу на затылок, посмотрел на меня и сказал: «Да я-то тут, дорогой, при чем? Это, мне кажется, дело Анны Николаевны. А что касается меня - я ничего против не имею».

Когда они затем встретились - она уже, вероятно, знала об этом предложении. Они возвращались откуда-то из города - она и мачеха. Она в темноте протянула руку, нащупала его руку и вложила в нее туберозу. Это было сделано очень мило и невинно .

До такой степени не понимать ‹…› моего состояния, и не относиться ко мне помягче, до такой степени внутренно не уважать моей натуры, не ставить меня ни в грош, как это делает Анна Николаевна, - это одно непоправимо, а ведь мне жить с ней век. Сказать, что она круглая дура, нельзя, но ее натура детски-глупа и самоуверенна - это плод моих долгих и самых беспристрастных наблюдений. ‹…› Она ‹…› детски-эгоистична и ‹…› не чувствует чужого сердца ‹…›. Мне самому трогательно вспомнить, сколько раз и как чертовски хорошо я раскрывал ей душу, полную самой хорошей нежности - ничего не чувствует - это осиновый кол какой-то. ‹…› Ни одного моего слова, ни одного моего мнения ни о чем - она не ставит даже в трынку. Она ‹…› неразвита как щенок, повторяю тебе. И нет поэтому никаких надежд, что я могу развить ее бедную голову хоть сколько-нибудь, никаких надежд на другие интересы. ‹…›

Но главное - она беременна , уже месяц .

Я дошел до того состояния, когда убивают себя, - и истерически разрыдался вчера, потому что я почувствовал - я один, я нищий, я убит и мне нет помощи. И тогда она призналась, что не любит меня с страшными муками. Она и теперь так убита этим, что еле жива и только твердит: я не виновата. ‹…› Нет меры тоске моей - одной тоске и ничему более - ни грусти, ни самоупоению отчаянием .

Иван Алексеевич Бунин. Из письма Ю. А. Бунину:

Если бы не слабая надежда на что-то, рука бы не дрогнула убить себя. И знаю почти наверно, что этим не здесь, так в Москве кончится. Описать свои страдания отказываюсь, да и ни к чему. Но я погиб - это факт свершившийся… Давеча я лежал часа три в степи и рыдал и кричал, ибо большей муки, большего отчаяния, оскорбления и внезапно потерянной любви, надежды, всего, может быть, не переживал ни один человек… ‹…› Как я люблю ее, тебе не представить… Дороже у меня нет никого .

Вера Николаевна Муромцева-Бунина:

Насколько я знаю, Иван Алексеевич два года после разрыва надеялся на примирение. Перестал же он этому верить, махнул рукой только в 1902 году .

Иван Алексеевич Бунин. Из дневника:

Воскресенье. Видел во сне Аню с таинственностью готовящейся близости. Все вспоминаю, как бывал у нее в Одессе - и такая жалость, что… А теперь навеки непоправимо. И она уже старая женщина, и я уже не тот .

Вера Николаевна Муромцева-Бунина. Из письма А. К. Бабореко от 5 января 1959 г.:

Прочла все письма периода Цакни сразу. Расстроилась: представляла иначе - считала более виноватым Ивана Алексеевича. А, судя по письмам, не только жизнь была не для творческой работы, а у самой Анны Николаевны не было настоящего чувства, и ей хотелось разрыва… Это понятно, конечно, они были и по натуре, и по среде, и по душе очень разные люди. И как с годами Иван Алексеевич, я не скажу, простил, а просто забыл все, что она причинила ему .