Главная › Документы на ребенка › Что такое фантастика какие жанры вы знаете. Своеобразие жанра научной фантастики

Что такое фантастика какие жанры вы знаете. Своеобразие жанра научной фантастики

ФАНТАСТИКА В ЛИТЕРАТУРЕ. Определение фантастики – задача, вызвавшая колоссальное количество дискуссий. Основой для не меньшего числа споров стал вопрос о том, из чего состоит фантастика, как она классифицируется.

Вопрос о выделении фантастики в самостоятельное понятие встал в результате развития во второй половине 19 и начале 20 вв. литературы, прочно связанной с научно-техническим прогрессом. Сюжетную основу фантастических произведений составляли научные открытия, изобретения, технические предвидения... Признанными авторитетами фантастики тех десятилетий стали Герберт Уэллс и Жюль Верн . До середины 20 в. фантастика держалась несколько особняком от остальной литературы: слишком сильно она была связана с наукой. Теоретикам литературного процесса это дало основание утверждать, будто фантастика – совершенно особый род литературы, существующий по правилам, присущим только ему, и ставящий перед собой особые задачи.

Впоследствии это мнение было поколеблено. Характерно высказывание знаменитого американского фантаста Рэя Брэдбери: «Фантастика – литература». Иными словами, никаких значимых перегородок не существует. Во второй половине 20 в. прежние теории постепенно отступали под натиском изменений, происходивших в фантастике. Во-первых, в понятие «фантастика» стали включать не только собственно «научную фантастику», т.е. произведения, восходящие в основе своей к образцам жюльверновского и уэллсовского производства. Под одной с ними крышей оказались тексты, связанные с «хоррором» (литературой ужасов), мистикой и фэнтези (волшебной, магической фантастикой). Во-вторых, значительные изменения произошли и в научной фантастике : «новая волна» американских фантастов и «четвертая волна» в СССР (1950–1980-е 20 в.) повели активную борьбу за разрушение границ «гетто» фантастики, ее слияние с литературой «основного потока», уничтожение негласных табу, господствовавших в классической научной фантастике старого образца. Целый ряд направлений в «нефантастической» литературе так или иначе обрели про-фантастическое звучание, заимствовали антураж фантастики. Романтическая литература, литературная сказка (Е.Шварц), фантасмагория (А.Грин), эзотерический роман (П.Коэльо , В.Пелевин), множество текстов, лежащих в традиции постмодернизма (например, Мантисса Фаулза), признаются в среде фантастов «своими» или «почти своими», т.е. пограничными, лежащими в широкой полосе, на которую распространяются сферы влияния одновременно литературы «основного потока» и фантастики.

В конце 20 и первые годы 21 вв. нарастает разрушение привычных для фантастической литературы понятий «фэнтези» и «научная фантастика». Было создано немало теорий, так или иначе закреплявших за этими видами фантастики строго определенные границы. Но для массового читателя все было понятно по антуражу: фэнтези – это там, где колдовство, мечи и эльфы; фантастика научная – это там, где роботы, звездолеты и бластеры. Постепенно появилась «science fantasy», т.е. «научная фэнтези», отлично соединявшая колдовство со звездолетами, а мечи – с роботами. Родился особый вид фантастики – «альтернативная история», в дальнейшем пополнившаяся «криптоисторией». И там, и там фантасты пользуются как привычным антуражем научной фантастики, так и фэнтезийным, а то и соединяют их в нерасторжимое целое. Возникли направления, в рамках которых вообще не имеет особого значения принадлежность к научной фантастике или фэнтези. В англо-американской литературе это прежде всего киберпанк, а в отечественной – турбореализм и «сакральная фантастика».

В результате сложилась ситуация, когда понятия научная фантастика и фэнтези, прежде прочно разделявшие фантастическую литературу надвое, размылись до предела.

Фантастика в целом представляет собой в наши дни континент, заселенный очень пестро. Причем отдельные «народности» (направления) находятся в близком родстве с соседями, и порой очень трудно понять, где кончаются границы одной из них и начинается территория совсем другой. Нынешняя фантастика похожа на плавильный котел, в котором все сплавляется со всем и переплавляется во все. Внутри этого котла теряет смысл сколько-нибудь четкая классификация. Границы между литературой основного потока и фантастикой почти стерлись, во всяком случае, никакой четкости здесь нет. Современный литературовед не имеет ясных, строго определенных критериев для отделения первого от второго.

Скорее, границы воздвигает издатель. Искусство маркетинга требует апеллирования к интересам устоявшихся групп читателей. Поэтому издатели и продавцы создают так называемые «форматы», т.е. формируют параметры, в рамках которых в печать принимаются конкретные произведения. Эти «форматы» диктуют фантастам прежде всего антураж произведения, кроме того, приемы построения сюжета и, время от времени, тематический диапазон. Широко распространено понятие «неформат». Так называют текст, не подходящий по своим параметрам к какому-либо устоявшемуся «формату». У автора «неформатного» фантастического произведения, как правило, возникают сложности с его публикацией.

Таким образом, в фантастике критик и литературовед не имеют серьезного влияния на литературный процесс; его направляют в первую очередь издатель и книгопродавец. Существует огромный, неровно очерченный «мир фантастического», и рядом с ним – гораздо более узкое явление – «форматная» фантастика, фантастика в строгом смысле слова.

Существует ли хотя бы чисто номинально теоретическое отличие фантастики от не-фантастики? Да, и оно в равной степени касается литературы, кино, живописи, музыки, театра. В лаконичном, энциклопедическом виде оно звучит следующим образом: «Фантастика (от греч. phantastike – искусство воображать) – форма отображения мира, при которой на основе реальных представлений создается логически несовместимая с ними («сверхъестественная», «чудесная») картина Вселенной.

Что это означает? Фантастика – метод, а не жанр и не направление в литературе и искусстве. Этот метод на практике означает применение особого приема – «фантастического допущения». А фантастическое допущение объяснить совсем несложно. Каждое произведение литературы и искусства предполагает создание его творцом «вторичного мира», построенного с помощью воображения. Там действуют выдуманные герои в выдуманных обстоятельствах. Если автор-творец вводит в свой вторичный мир элементы небывалого, т.е. того, что, по мнению его современников и сограждан, в принципе не могло существовать в том времени и в том месте, с которым связан вторичный мир произведения, значит, перед нами фантастическое допущение. Иногда весь «вторичный мир» совершенно реален: допустим, это провинциальный советский городок из романа А.Мирера Дом скитальцев или провинциальный американский городок из романа К.Саймака Все живое . Вдруг внутри этой привычной для читателя реальности появляется нечто немыслимое (агрессивные пришельцы в первом случае и разумные растения во втором). Но может быть и совершенно иначе: Дж. Р.Р.Толкин создал силой своей фантазии мир Средиземья, никогда нигде не существовавший, но тем не менее ставший для многих людей 20 в. более реальным, чем окружающая их действительность. И то, и другое – фантастическое допущение.

Количество небывалого во вторичном мире произведения не играет роли. Важен сам факт его наличия.

Допустим, времена изменились и техническая небывальщина превратилась в нечто обыденное. Так, например, скоростные автомобили, войны с массовым применением летательных аппаратов или, скажем, мощные подводные лодки были на практике невозможны для времен Жюля Верна и Герберта Уэллса. Сейчас этим никого не удивишь. Но произведения вековой давности, где все это описано, остаются фантастикой, поскольку для тех лет они ею были.

Опера Садко – фантастика, ибо в ней использован фольклорный мотив подводного царства. А вот само древнерусское произведение о Садко фантастикой не было, поскольку представления людей, живших во времена, когда оно возникло, допускали реальность подводного царства. Фильм Нибелунги – фантастика, т.к. в нем есть шапка-невидимка и «живая броня», делавшая человека неуязвимым. Но древнегерманские эпические произведения о нибелунгах к фантастике не относятся, поскольку в эпоху их возникновения магические предметы могли представляться чем-то необычным, но все же реально существующим.

Если автор пишет о будущем, то его произведение всегда относится к фантастике, поскольку любое будущее – по определению небывальщина, никаких точных знаний о нем нет. Если он пишет о прошлом и допускает существование в незапамятные времена эльфов и троллей, то попадает на поле фантастики. Возможно, люди средневековья и считали возможным присутствие «маленького народца» по соседству, но современное мироведение это отрицает. Теоретически нельзя исключить, что в 22 в., например, эльфы опять окажутся элементом окружающей реальности, и такое представление станет массовым. Но и этом случае произведение 20 в. останется фантастикой, учитывая тот факт, что фантастикой оно родилось.

Дмитрий Володихин

В современном литературоведении и критике сравнительно мало изучены вопросы, связанные с историей возникновения научной фантастики, еще меньше исследована роль в ее формировании и развитии опыта "донаучной" художественной фантастики прошлого.

Характерно, например, утверждение критика А. Громовой - автора статьи о научной фантастике в "Краткой литературной энциклопедии": "Научная фантастика определилась как массовое явление именно в ту эпоху, когда наука стала играть решающую роль в жизни общества, условно говоря - после второй мировой войны, хотя основные черты современной научной фантастики наметились уже в творчестве Уэллса и частично К. Чапека" (2). Однако совершенно справедливо подчеркивая актуальность научной фантастики как литературного явления, вызванного к жизни своеобразием новой исторической эпохи, ее насущными нуждами и потребностями, нельзя забывать о том, что литературные генеалогические корни современной научной фантастики уходят в седую древность, что она является законной наследницей величайших достижений мировой фантастики и может, и должна использовать эти достижения, этот художественный опыт на службе интересам современности .

Малая литературная энциклопедия определяет фантастику как разновидность художественной литературы, в которой авторский вымысел от изображения странно-необычных, неправдоподобных явлений простирается до создания особого вымышленного, нереального, «чудесного мира».

Фантастическое обладает своим фантастическим типом образности со свойственными ему высокой степень условности, откровенным нарушением реальных логических связей и закономерностей, естественных пропорций и форм изображаемого объекта.

Фантастика как особая область литературного творчества аккумулирует творческую фантазию художника, а вместе с тем и фантазию читателя; в то же время фантастика - это не произвольное «царство воображения»: в фантастической картине мира читатель угадывает преображенные формы реального, социального и духовного человеческого бытия.

Фантастическая образность присуща таким фольклорным жанрам как сказка, эпос, аллегория, легенда, гротеск, утопия, сатира. Художественный эффект фантастического образа достигается за счет резкого отталкивания от эмпирической действительности, поэтому в основе фантастических произведений лежит оппозиция фантастического - реального.

Поэтика фантастического связана с удвоением мира: художник или моделирует собственный невероятный, существующий по своим законам мир (в этом случае реальная «точка отсчета» присутствует скрыто, оставаясь за пределами текста: «Путешествие Гулливера» Дж. Свифта, «Сон смешного человека» Ф.М. Достоевского) или параллельного воссоздает два потока - действительного и сверхъестественного, ирреального бытия .

В фантастической литературе этого ряда сильны мистические, иррациональные мотивы, писатель-фантаст здесь выступает в виде потусторонней силы, вмешивающейся в судьбу центрального персонажа, влияющей на его поведение и ход событий всего произведения (например, произведения средневековой литературы, литературы эпохи Возрождения, романтизма).

С разрушением мифологического сознания и нарастающим стремлением в искусстве нового времени искать движущие силы бытия в самом бытии уже в литературе романтизма появляется потребность в мотивировке фантастического, которое тем или иным образом могло бы сочетаться с общей установкой на естественное изображение характеров и ситуаций.

Наиболее устойчивые приемы такой мотивированной фантастики - сон, слухи, галлюцинации, сумасшествие, сюжетная тайна. Создается новый тип завуалированной, неявной фантастики (Ю.В. Манн), оставляющей возможность двойного толкования, двойной мотивировки фантастических происшествий - эмпирически или психологически правдоподобного и необъяснимо-ирреального («Косморама» В.Ф. Одоевского, «Штос» М.Ю. Лермонтова, «Песочный человек» Э.Т.А. Гофмана).

Такая сознательная зыбкость мотивировки нередко ведет к тому, что исчезает субъект фантастического («Пиковая дама» А.С. Пушкина, «Нос» Н.В. Гоголя), а во многих случаях его иррациональность вообще снимается, находя прозаическое объяснение в ходе развития повествования.

Фантастика выделяется как особый вид художественного творчества по мере отдаления фольклорных форм от практических задач мифологического осмысления действительности и ритуально-магического воздействия на нее. Первобытное миропонимание, становясь исторически несостоятельным, воспринимается как фантастическое. Характерным признаком возникновения фантастики служит разработка эстетики чудесного, не свойственной первобытному фольклору. Происходит расслоение: богатырская сказка и сказания о культурном герое трансформируются в героический эпос (народное иносказание и обобщение истории), в котором элементы чудесного являются вспомогательными; сказочно волшебная стихия осознается как таковая и служит естественной средой для рассказа о путешествиях и приключениях, вынесенного за исторические рамки.

Так «Илиада» Гомера представляет собой по сути дела реалистическое описание эпизода Троянской войны (чему не мешает участие в действии героев небожителей); гомеровская же «Одиссея» прежде всего фантастическое повествование о всевозможных невероятных приключениях (не связанных с эпическим сюжетом) одного из героев той же войны. Сюжетные образы и происшествия «Одиссеи» - начало всей литературной европейской фантастики. Примерно так же, как «Илиада» и «Одиссея» соотносятся с героической сагой «Плавание Брана, сына Фебала» (7 в. н.э.). Прообразом будущих фантастических путешествий послужила пародийная «Правдивая история» Лукиана, где автор для усиления комического эффекта стремился нагромоздить как можно больше невероятного и несуразного и обогатил при этом флору и фауну «чудесной страны» многочисленными живучими выдумками.

Таким образом, еще в античности наметились основные направления фантастики - фантастические блуждания, похождения и фантастический поиск, паломничество (характерный сюжет - сошествие в ад). Овидий в «Метаморфозах» направил в русло фантастики исконно мифологические сюжеты превращений (превращения людей в животных, созвездия, камни и т.д.) и положил начало фантастико-символической аллегории - жанру скорее дидактическому, чем приключенческому: «поучению в чудесах». Фантастические превращения становятся формой осознания превратности и ненадежности человеческой судьбы в мире, подвластном лишь произволу случая или загадочной вышней воле .

Богатый свод литературно обработанной сказочной фантастики дают сказки «Тысячи и одной ночи»; влияние их экзотической образности сказалось в европейском предромантизме и романтизме. Фантастическими образами и отзвуками «Махабхараты» и «Рамаяны» насыщена литература от Калидасы до Р. Тагора. Своеобразный литературный переплав народных сказаний, легенд и поверий представляют собой многочисленные произведения японской (например, жанр «рассказа о страшном и необычайном» - «Кондзяку моногатари») и китайской фантастики («Рассказы о чудесах из кабинета Ляо» Пу Сунлина).

Фантастический вымысел под знаком «эстетики чудесного» был основой средневекового рыцарского эпоса - от «Беовульфа» (8 в.) до «Пересваля» (ок. 1182) Кретьена де Труа и «Смерти Артура» (1469) Т. Мэлори. Обрамлением фантастических сюжетов стала легенда о дворе короля Артура, наложенная впоследствии на расцвеченную воображением хронику крестовых походов. Дальнейшую трансформацию этих сюжетов являют монументально фантастические, почти совсем утратившие историко-эпическую подоснову ренессансные поэмы «Влюбленный Роланд» Боярдо, «Неистовый Роланд» Л. Ариосто, «Освобожденный Иерусалим» Т. Тассо, «Королева фей» Э. Спенсера. Вместе с многочисленными рыцарскими романами 14 - 16 вв. они составляют особую эпоху в развитии фантастики. Вехой в развитии созданной Овидием фантастической аллегории был «Роман о Розе» 13 в. Гильома де Лорриса и Жана де Мена.

Развитие фантастики в период Ренессанса завершают «Дон Кихот» М. Сервантеса - пародия на фантастику рыцарских похождений, и «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле - комическая эпопея на фантастической основе, одновременно традиционной и произвольно переосмысленной. У Рабле же находим (глава «Телемское аббатство») один из первых примеров фантастической разработки утопического жанра.

В меньшей степени, чем древнейшая мифология и фольклор, стимулировали фантастику религиозные мифологические образы Библии. Крупнейшие произведения христианской фантастики - «Потерянный рай» и «Возвращенный рай» Дж. Мильтона основаны не на канонических библейских текстах, а на апокрифах. Это не умаляет того факта, что произведения европейской фантастики Средневековья и Возрождения, как правило, имеют этическую христианскую окраску или представляют игру фантастических образов в духе христианской апокрифической демонологии. Вне фантастики стоят жития святых, где чудеса принципиально выделены как экстраординарные. Тем не менее, христианское мифологическое способствует расцвету особого жанра фантастики видений. Начиная с апокалипсиса Иоанна Богослова «видения», или «откровения», становятся полноправным литературным жанром: разные аспекты его представляют «Видение о Петре Пахаре» (1362) У. Ленгленда и «Божественная комедия» Данте .

К кон. 17 в. маньеризм и барокко, для которых фантастика была постоянным фоном, дополнительным художественным планом (при этом происходила эстетизация восприятия фантастики, утрата живого ощущения чудесного, свойственная и фантастической литературе последующих веков), сменил классицизм, по своей сути чуждый фантастике: его обращение к мифу полностью рационалистично. В романах 17 - 18 вв. мотивы и образы фантастики используются для осложнения интриги. Фантастический поиск трактуется как эротические похождения («фейные сказки», например, «Акажу и Зирфила Ш. Дюкло»). Фантастика, не имея самостоятельного значения, оказывается подспорьем плутовского романа («Хромой бес» А.Р. Лесажа, «Влюбленный дьявол» Ж. Казота), философского трактата («Микромегас Вольтера») и т.д. Реакция на засилье просветительского рационализма характерна для 2-ой пол. 18 в.; англичанин Р. Херд призывает к прочувствованному изучению фантастики («Письма о рыцарстве и средневековых романах»); в «Приключениях графа Фердинанда Фэтома» Т. Смоллетт предваряет ставший началом развития фантастики 19 - 20 вв. готически роман Х. Уолпола, А. Радклиф, М. Льюиса. Поставляя аксессуары романтических сюжетов, фантастика остается на подсобной роли: с ее помощью двойственность образов и событий становится изобразительным принципом предромантизма.

В новое время особенно плодотворным оказалось сочетание фантастики с романтизмом. «Прибежища в царстве фантазии» (Ю.Л. Кернер) искали все романтики: фантазирование, т.е. устремленность воображения в запредельный мир мифов и легенд, выдвигалось как способ приобщения к высшему прозрению, как жизненная программа сравнительно благополучная (за счет романтической иронии) у Л. Тика, патетичная и трагическая у Новалиса, чей «Генрих фон Офтердинген» являет образец обновленной фантастической аллегории, осмысленной в духе поисков недостижимого и непостижимого идеально-духовного мира.

Гейдельбергская школа использовала фантастику как источник сюжетов, придающий дополнительный интерес земным событиям (так, «Изабелла Египетская» Л. А. Арнима представляет собой фантастическую аранжировку любовного эпизода из жизни Карла V). Такой подход к фантастике оказался особенно перспективным. Стремясь обогатить ресурсы фантастики, немецкие романтики обратились к ее первоисточникам - собрали и обработали волшебные сказки и легенды («Народные сказки Петера Лебрехта» в обработке Тика; «Детские и семейные сказки» и «Немецкие предания» братьев Я. и В. Гримм). Это способствовало становлению жанра литературной сказки во всех европейских литературах, остающегося и поныне ведущим в детской фантастике. Классический его образец - сказки Х. К. Андерсена.

Романтическую фантастику синтезирует творчество Гофмана: здесь и готический роман («Эликсир дьявола»), и литературная сказка («Повелитель блох», «Щелкунчик и мышиный король»), и феерическая фантасмагория («Принцесса Брамбилла»), и реалистическая повесть с фантастической подоплекой («Выбор невесты», «Золотой горшок»).

Попытку оздоровить влечение к фантастике как к «пропасти потустороннего» представляет «Фауст» И.В. Гете; используя традиционный фантастический мотив продажи души дьяволу, поэт обнаруживает тщету блужданий духа в сферах фантастического и в качестве окончательной ценности утверждает земную жизнедеятельность, преобразующую мир (т.е. утопический идеал исключается из области фантастики и проецируется в будущее) .

В России романтическая фантастика представлена в творчестве В.А. Жуковского, В.Ф. Одоевского, Л. Погорельского, А.Ф. Вельтмана.

К фантастике обращались А.С. Пушкин («Руслан и Людмила», где особенно важен былинно сказочный колорит фантазии) и Н.В. Гоголь, фантастические образы которого органично влиты в народную поэтическую идеальную картину Украины («Страшная месть», «Вий»). Его петербургские фантазии («Нос», «Портрет», «Невский проспект») уже не связана с фольклорно сказочными мотивами и по иному обусловлена общей картиной «выморочной» действительности, сгущенное изображение которой как бы само по себе порождает фантастические образы.

С утверждением критического реализма фантастика опять оказалась на периферии литературы, хотя нередко привлекалась как своеобразный контекст повествования, придающий символический характер реальным образам («Портрет Дориана Грэя» О. Уайльда, «Шагреневая кожа» О. Бальзака, произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ш. Бронте, Н. Хоторна, А. Стриндберг). Готическую традицию фантастики развивает Э. По, рисующий или подразумевающий запредельный, потусторонний мир как царство призраков и кошмаров, властвующих над земными судьбами людей.

Однако он же предвосхитил («История Артура Гордона Пима», «Низвержение в Мальстрем») появление новой отрасли фантастики - научной фантастики, которая (начиная с Ж. Верна и Г. Уэллса) принципиально обособляется от общефантастической традиции; она рисует реальный, хотя и фантастически преображаемый наукой (к худу или к добру), мир, по новому открывающийся взгляду исследователя.

Интерес к фантастике как таковой возрождается к кон. 19 в. у неоромантиков (Р.Л. Стивенсон), декадентов (М. Швоб, Ф. Сологуб), символистов (М. Метерлинк, проза А. Белого, драматургия А.А. Блока), экспрессионистов (Г. Мейринк), сюрреалистов (Г. Казак, Э. Кройдер). Развитие детской литературы порождает новый облик фантастического мира - мир игрушечный: у Л. Кэрролла, К. Коллоди, А. Милна; в советской литературе: у А.Н. Толстого («Золотой ключик»), Н.Н. Носова, К.И. Чуковского. Воображаемый, отчасти сказочный мир создает А. Грин.

Во 2-ой пол. 20 в. фантастическое начало реализуется в основном в области научной фантастики, однако иногда оно порождает качественно новые художественные явления, например, трилогия англичанина Дж. Р. Толкина «Властелин колец» (1954-55), написанная в русле эпической фантастики, романы и драмы Абэ Кобо, произведения испанских и латиноамериканских писателей (Г. Гарсия Маркес, Х. Кортасар).

Для современности характерно отмеченное выше контекстное использование фантастики, когда внешне реалистичное повествование имеет символико-иносказательный оттенок и дает более или менее зашифрованную отсылку к какому-либо мифологическому сюжету (например, «Кентавр» Дж. Андайка, «Корабль дураков» К.А. Портер). Сочетание различных возможностей фантастики являет собой роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Фантастико-аллегорический жанр представлен в советской литературе циклом «натурфилософских» поэм Н.А. Заболоцкого («Торжество земледелия» и др.), народная сказочная фантастика творчеством П.П. Бажова, литературная сказочная - пьесами Е.Л. Шварца.

Фантастика стала традиционным вспомогательным средством русской и советской гротескной сатиры: от Салтыкова-Щедрина («История одного города») до В.В. Маяковского («Клоп» и «Баня»).

Во 2-ой пол. 20 в. тенденция к созданию самодовлеюще целостных фантастических произведений явно ослабевает, но фантастика остается живой и плодоносной ветвью различных направлений художественной литературы.

Исследования Ю. Кагарлицкого позволяют проследить историю жанра «научной фантастики» .

Термин «научная фантастика» -- очень недавнего происхождения. Его не употреблял еще Жюль Верн. Свой цикл романов он озаглавил «Необыкновенные путешествия» и в переписке называл их «романы о науке». Теперешнее русское определение «научная фантастика» это неточный (и потому гораздо более удачный) перевод английского «science fiction», то есть «научная беллетристика». Оно пришло от основателя первых научно-фантастических журналов в США и писателя Хьюго Гернсбека, который в конце двадцатых годов начал прилагать к произведениям подобного рода определение «scientific fiction», а в 1929 году впервые употребил в журнале «Сайенс уандер сториз» и окончательный термин, с тех пор закрепившийся. Наполнение этот термин получал, впрочем, самое разное. В применении к творчеству Жюля Верна и близко ему следовавшего Хьюго Гернсбека его следует, пожалуй, истолковать как «техническая фантастика», у Герберта Уэллса это научная фантастика в самом этимологически верном смысле слова -- речь у него идет не столько о техническом воплощении старых научных теорий, сколько о новых основополагающих открытиях и их социальных последствиях, -- в сегодняшней же литературе значение термина необычайно расширилось, и о слишком жестких дефинициях говорить сейчас не приходится.

То, что и самый термин появился так недавно и значение его столько раз успело модифицироваться, свидетельствует об одном -- научная фантастика прошла большую часть своего пути именно на протяжении последних ста лет, причем от десятилетия к десятилетию развивалась все интенсивнее.

Дело в том, что научно-техническая революция сообщила научной фантастике огромный импульс, и она же создала ей читателя -- необычайно широкого и многообразного. Здесь и те, кто потянулся к фантастике потому, что язык научного факта, которым она зачастую оперирует, -- это их собственный язык, и те, кто через фантастику приобщается к движению научной мысли, воспринятой хотя бы в самых общих и приблизительных очертаниях. Это бесспорный факт, подтвержденный многочисленными социологическими исследованиями и необыкновенными тиражами фантастики,-- факт в основе своей глубоко положительный. Не следует, однако, забывать и о другой стороне вопроса.

Научно-техническая революция произошла на базе многовекового развития знания. Она несет в себе плоды накопленной столетиями мысли -- во всей широте значения этого слова. Наука не только накапливала навыки и умножала свои достижения, она заново открывала перед человечеством мир, заставляла от века к веку поражаться этим еще и еще раз новооткрытым миром. Каждая научная революция -- наша в первую очередь -- это не только взлет последующей мысли, но и порыв человеческого духа.

Но прогресс всегда диалектичен. Остается он таким и в данном случае. Обилие новой информации, обрушивающейся на человека при подобных переворотах, таково, что ему угрожает опасность оказаться отрезанным от прошлого. И, напротив, осознание этой опасности может в иных случаях породить самые ретроградные формы протеста против нового, против какой-либо перестройки сознания соответственно сегодняшнему дню. Надо заботиться о том, чтобы настоящее органично включало в себя накопленное духовным прогрессом.

До последнего времени чаще всего приходилось слышать, что научная фантастика XX века -- явление совершенно беспрецедентное. Этот взгляд держался так прочно и долго в значительной мере из-за того, что даже его противники, отстаивающие более глубокие связи научной фантастики с прошлым литературы, порою имели об этом прошлом весьма относительное представление.

Критикой научной фантастики занимались в большинстве своем люди, имеющие научно-техническое, а не гуманитарное образование,-- выходцы из среды самих фантастов либо из любительских кружков («фэн-клабов»). За единственным, хотя и очень существенным, исключением («Экстраполейшн», издаваемый под редакцией профессора Томаса Кларсона в США и распространяемый в двадцати трех странах) журналы, посвященные критике научной, фантастики, являются органами подобных кружков (их принято обозначать как «фэнзины», то есть «любительские журналы»; в Западной Европе и... США существует даже международное «движение фэнзинов»; недавно в него включилась и Венгрия). Во многих отношениях эти журналы представляют немалый интерес, но они не могут восполнить нехватку специальных литературоведческих работ.

Что касается академической науки, то подъем фантастики тоже сказался на ней, но побудил заняться в первую очередь писателями прошлого. Такова начатая в тридцатые годы серия работ профессора Марджори Николсон, посвященных отношениям фантастики и науки, такова же книга Дж. Бейли «Пилигримы пространства и времени» (1947). Для того чтобы приблизиться к современности, потребовался известный срок. Связано это, вероятно, не только с тем, что не удалось, да и не могло удаться за один день подготовить позиции для подобного рода исследований, найти методы, отвечающие специфике предмета, и особые эстетические критерии (от фантастики нельзя, например, требовать того подхода к изображению человеческого образа, какой характерен для литературы нефантастической. Автор подробно писал об этом в статье «Реализм и фантастика», опубликованной в журнале «Вопросы литературы», (1971, № I). Другая причина кроется, следует думать, в том, что только недавно завершился большой период в истории научной фантастики, ставший теперь предметом исследования. Раньше его тенденции не успели еще достаточно выявиться.

Сейчас поэтому положение в литературоведении начинает меняться. История помогает понять многое в современной фантастике, последняя же, в свою очередь,-- оценить многое в старой. О фантастике пишут все больше и все серьезнее. Из советских работ, построенных на материале западной фантастики, очень интересны статьи Т. Чернышовой (Иркутск) и Е. Тамарченко (Пермь). Научной фантастике посвятили себя в последнее время югославский профессор Дарко Сувин, работающий сейчас в Монреале, и американские профессора Томас Кларсон и Марк Хиллегас. Более глубокими становятся и работы, написанные непрофессиональными литературоведами. Создана международная Ассоциация по изучению научной фантастики, объединяющая представителей университетов, где преподаются курсы фантастики, библиотек, писательских организаций США, Канады и ряда других стран. Этой ассоциацией учреждена в 1970 году Премия Пилигрима «за выдающийся вклад в изучение научной фантастики». (Премия 1070 года присуждена Дж. Бейли, 1971 года -- М. Николсон, 1972 года -- Ю. Кагарлицкому). Общая тенденция развития сейчас -- от обзора (каким, по сути дела, была часто у нас цитировавшаяся книга Кингсли Эмиса «Новые карты ада») к исследованию, притом исследованию исторически обоснованному.

Научная фантастика XX века сыграла свою роль в подготовке многих сторон современного реализма в целом. Человек перед лицом будущего, человек перед лицом природы, человек перед лицом техники, все более становящейся для него новой средой существования,-- эти и многие другие вопросы пришли в современный реализм из фантастики -- из той фантастики, которую сегодня называют «научной».

Слово это характеризует очень многое в методе современной фантастики и идейных устремлениях зарубежных ее представителей.

Необыкновенно большое число ученых, променявших свое занятие на фантастику (список их открывает Герберт Уэллс) или совмещающих занятия наукой с работой в этой области творчества (среди них и основатель кибернетики Норберт Винер, и крупные астрономы Артур Кларк и Фред Хойл, и один из создателей атомной бомбы Лео Сцилард, и крупный антрополог Чэд Оливер и множество других известных имен), не случайно.

В научной фантастике нашла средство выражения своих идей та часть буржуазной интеллигенции на Западе, которая в силу своей причастности науке лучше других понимает серьезность проблем, вставших перед человечеством, опасается трагического исхода сегодняшних трудностей и противоречий и чувствует ответственность за будущее нашей планеты.

Фантастика – исходит от греческого понятия «phantastike» (искусство воображать).

В современном понимании фантастику можно определить как один из видов литературы, которая способна создавать волшебную, чудесную картину мира, противопоставляющая существующей реальности и привычным для всех нас понятиям.

Известно, что фантастику можно делить на различные направления: фэнтези и научная фантастика, твердая научная фантастика, космическая фантастика, боевая и юмористическая, любовная и социальная, мистика и ужасы.

Пожалуй, эти жанры или как их еще называют, подвиды фантастики на сегодняшний день являются самыми известными в своих кругах.

Попробуем охарактеризовать каждый из них отдельно.

Научная фантастика (НФ):

Итак, научная фантастика - это жанр литературы и киноиндустрии, который описывает события, происходящие в реальном мире, и отличаются от исторической действительности в каком либо значимом отношении.

Другими словами, научная фантастика отражает влияние научно-технического прогресса на обыденную и привычную жизнь человека.

Среди популярных сюжетов произведений этого жанра можно отметить полеты на неизведанные планеты, изобретение роботов, открытие новых форм жизни, изобретение новейшего оружия и прочее.

Среди почитателей этого жанра популярностью пользуются следующие произведения: «Я, робот» (Азейк Азимов), «Звезда Пандоры» (Питер Гамильтон), «Попытка к бегству» (Борис и Аркадий Стругацкие), «Красный Марс» (Ким Стенли Робинсон) и множество других замечательных книг.

В сфере киноиндустрии также снято немало фильмов научно-фантастического жанра. Среди первых зарубежных картин в свет вышел фильм Жоржа Мильеса «Путешествие на Луну».

Он был снят в 1902 году и поистине считается самым популярным фильмом, который был показан на больших экранах.

Также можно отметить и другие картины в жанре «научная фантастика»: «Район № 9» (США), «Матрица» (США), легендарные «Чужие» (США). Однако есть и фильмы, ставшие так сказать классикой жанра.

Среди них: «Метрополис» (Фриц Ланг, Германия), снятый в 1925 году поразил своей идеей и представлением будущего человечества.

Еще один киношедевр, ставший классикой, «2001 год: Космическая одиссея (Стенли Кубрик, США), вышедший на экраны в 1968 году.

Эта картина повествует о внеземных цивилизациях и очень сильно напоминает скорее научный материал о инопланетянах и их жизни - для зрителей далекого 1968 года это действительно что-то новое, фантастическое, что они раньше ни видели и не слышали. Конечно нельзя обойти стороной и «Звездные войны.

Эпизод 4: Новая надежда»(Джордж Лукас, США), 1977 год.

Эту ленту наверное посмотрел каждый из нас и не единожды. Настолько она затягивает и привлекает своими спецэффектами, необычными костюмами, шикарными декорациями и невиданными для нас героями.

Хотя, если говорить о жанре, в котором снят этот фильм, я бы скорее отнесла его к космической фантастике, нежели к научной.

Но, в оправдание жанра можно сказать, что, наверное, ни один фильм не снимается в определенном жанре в чистом виде, всегда есть отступления.

Твердая научная фантастика, как поджанр НФ

Научная фантастика имеет так называемый поджанр или подвид, который называется «твердая научная фантастика».

Твердая научная фантастика отличается от традиционной научной тем, что во время повествования не искажаются научные факты, законы.

Сюжетная линия в таких произведениях всегда прост и логичен, строится на нескольких научных допущениях – машина времени, сверхскоростное передвижение в космосе, экстросенсорика и прочее.

Космическая фантастика, ещё один поджанр НФ

Космическая фантастика - это поджанр научной фантастики. Ее отличительная особенность в том, что основной сюжет разворачивается в космическом пространстве либо на различных планетах в Солнечной Системе или за ее пределами.

Планетарный роман, космическая опера, космическая одиссея.

Поговорим о каждом виде подробнее.

Космическая одиссея:

Итак, Космическая одиссея представляет собой сюжетную линию, в которой действия происходят чаще всего на космических судах (кораблях) и героям необходимо выполнить глобальную миссию, от результата выполнения которой зависит судьба человека.

Планетарный роман:

Планетарный роман гораздо проще по типу развития событий и сложности сюжета. В основном все действие ограничивается одной конкретной планетой, которая населена экзотическими животными, людьми.

Очень много произведений в этом виде жанра посвящены далекому будущему в котором люди перемещаются между мирами на космическом корабле и это является нормальным явлением, некоторые ранние произведения космической фантастики описывают более простые сюжеты с не такими реалистичными способами передвижения.

Однако цель и основная тема планетарного романа едина для всех произведений - приключения героев на конкретной планете.

Космическая опера:

Космическая опера - не менее интересный подвид научной фантастики.

Ее основной замысел - назревание и разрастание конфликта между героями с применением могущественного высокотехнологического оружия будущего для завоевания Галактики или освобождения планеты от космических пришельцев, гуманоидов и других космических существ.

Действующие лица этого космического конфликта отличаются героичностью. Главным отличием космической оперы от научной фантастики в том, что здесь происходит практически полный отказ от научной базы сюжета.

Среди произведений космической фантастики, которые заслуживают внимания можно отметить следющие: «Потерянный рай», «Абсолютный враг» (Андрей Ливадный), «Стальная крыса спасает мир» (Гарри Гаррисон), «Звездные короли», «Возвращение на звезды» (Эдмонд Гамильтон), «Автостопом по Галактике» (Дуглас Адамс) и другие замечательные книги.

А теперь отметим несколько ярких кинолент в жанре «космическая фантастика». Конечно же, нельзя обойти всем известный фильм «Армагеддон» (Майкл Бэй, США, 1998); взорвавший весь мир «Аватар» (Джеймс Кэмерон, США, 2009), который отличается необычными спецэффектами, яркими образами, богатой и необычной природой неизведанной планеты; «Звездный десант» (Пол Верховен, США, 1997), также популярный в свое время фильм, хотя многие киноманы и сегодня готовы пересматривать эту картину не один раз; нельзя не отметить все части (эпизоды) «Звездные войны» Джорджа Лукаса, на мой взгляд, этот шедевр фантастики будет популярен и интересен зрителю во все времена.

Боевая фантастика:

Боевая фантастика - это вид (поджанр) фантастики, который описывает военные действия, происходящие в далеком или не очень далеком будущем, причем все действия происходят с использованием сверхмощных роботов и новейшего оружия неведомого сегодня человеку.

Этот жанр достаточно молод, его зарождение можно отнести к середине 20-го столетия во время разгара войны во Вьетнаме.

Причем отмечу, что боевая фантастика становилась популярной и число произведений и фильмов увеличивалось, прямо пропорционально нарастанию конфликтов в мире.

Среди популярных авторов-представителей данного жанра выделяются: Джо Холдеман «Бесконечная война»; Гарри Гаррисон «Стальная крыса», «Билл – герой галактики»; отечественные авторы Александр Зорич «Завтра война», Олег Маркелов «Адекватность», Игорь Поль «Ангел-хранитель 320» и другие замечательные авторы.

Немало снято и фильмов в жанре «боевая фантастика»» Замороженные солдаты» (Канада, 2014), «Грань будущего» (США, 2014), Стартрек: Возмездие» (США, 2013).

Юмористическая фантастика:

Юмористическая фантастика – жанр, в котором представление необычных и фантастических событий происходит в юмористической форме.

Юмористическая фантастика известна с античности и развивается в наше время.

Среди представителей юмористической фантастики в литературе самыми яркими являются наши любимые Братья Стругацкие «Понедельник начинается в субботу», Кир Булычев «Чудеса в Гусляре», а также зарубежные авторы юмористической фантастики Прадчетт Терри Девид Джон «Я надену полночь», Бестер Альфред «Вы подождете?», Биссон Терри Бэллантин «Они сделаны из мяса».

Любовная фантастика:

Любовная фантастика, романтические приключенческие произведения.

К этом виду фантастики можно отнести любовные сюжеты с вымышленными героями, волшебными странами, которых не существует, присутствием в описании чудесных амулетов, обладающих необычными свойствами, ну и, конечно же, все эти истории имеют счастливый конец.

Конечно, нельзя обойти и фильмы, снятые в жанре. Вот несколько из них: «Загадочная история Бенджамина Баттона» (США, 2008), «Жена путешественника во времени (США, 2009), «Она» (США, 2014).

Социальная фантастика:

Социальная фантастика - разновидность научно-фантастической литературы, где главную роль играют отношения между людьми в обществе.

Основой упор делается на создание фантастических мотивов с целью показать развитие общественных отношений в нереальных условиях.

Кинематограф тоже имеет в своей копилке фильмы в жанре социальной фантастики: «Матрица» (США, Австралия, 1999), «Темный город» (США, Австралия, 1998), «Молодежь» (США, 2014).

Фэнтези:

Фэнтези - жанр фантастики, где описывается вымышленный мир, чаще всего средние века, а сюжетная линия выстраивается на основе мифов и легенд.

Для этого жанра характерны такие герои, как боги, колдуны, гномы, тролли, призраки и иные существа. Произведения в жанре «Фэнтези» очень близки к древнему эпосу, в котором герои сталкиваются с волшебными существами и сверхъестественными событиями.

Жанр «фэнтези» с каждым годом набирает обороты и у него становится больше поклонников.

Наверное, весь секрет в том, что в нашем примитивном мире не хватает какой-то сказки, волшебства, чудес.

Основными представителями (авторами) этого жанра являются Роберт Джордан (фэнтезийный цикл книг «Колесо времени», включающий 11 томов, Урсула Ле Гуин (цикл книг о Земноморье – «Волшебник Земноморья», «Колесо Атуана», «На последнем берегу», «Тухану»), Маргарет Уэйс (цикл произведений «DragonLance») и другие.

Среди фильмов, снятых в жанре «Фэнтези» вполне достаточно для выбора и подойдут даже для самого капризного киномана.

Среди зарубежных лент я отмечу такие как: «Властелин колец», «Гарри Поттер», любимые во все времена «Горец» и «Фантомас», «Убить дракона» много других замечательных фильмов.

Эти фильмы затягивают нас великолепной графикой, игрой актеров, загадочными сюжетами, а просмотр подобных картин дарят эмоции, которые не получишь от просмотра фильмов в других жанрах.

Именно фэнтези добавляет в нашу жизнь дополнительные краски и восхищает снова и снова.

Мистика и ужасы:

Мистика и ужасы - этот жанр наверное один из самых популярных и привлекательных как для читателя, так и для зрителя.

Он способен подарить такие незабываемые впечатления, эмоции и повысить адреналин, как никакой из других жанров фантастики.

В свое время, до того как стали популярны фильмы и книги о путешествиях в будущее, ужасы были самым необычным и любимым жанром у любителей и почитателей всего фантастического. И сегодня интерес к ним не пропал.

Яркими представителями книжной индустрии в данном жанре являются: легендарный и всеми любимый Стивен Кинг «Зеленая миля», «Мертвая зона», Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея», наш отечественный автор М. Булгаков «Мастер и Маргарита».

А фильмов в этом жанре снято великое множество и достаточно сложно выбрать лучшие и самые яркие из них.

Перечислю лишь несколько: всеми любимый «Кошмар на улице Вязов» (США, 1984), Пятница 13-е» (США 1980-1982),«Изгоняющий дьявола»1,2,3 (США), «Предчувствие» (США, 2007), «Пункт назначения»-1,2,3 (США, 2000-2006), «Экстрасенс» (Великобритания, 2011).

Как видите, фантастика настолько многосторонний жанр, что любой сможет выбрать то, что подходит ему по духу, по натуре, даст возможность окунуться в волшебный, необычный, ужасный, трагический, высокотехнологичный мир будущего и необъяснимого для нас - обычных людей.

Фантастика (от др.-греч. φανταστική – искусство воображения, фантазия) – жанр и творческий метод в художественной литературе, кино, изобразительном и других формах искусства, характеризуемый использованием фантастического допущения, «элемента необычайного», нарушением границ реальности, принятых условностей. Современная фантастика включает в себя такие жанры как научная фантастика, фэнтези, ужасы, магический реализм и многие другие.

Истоки фантастики

Истоки фантастики – в пост-мифотворческом фольклорном сознании, прежде всего в волшебной сказке.

Фантастика выделяется как особый вид художественного творчества по мере отдаления фольклорных форм от практических задач мифологического осмысления действительности (древнейшие космогонические мифы по существу нефантастичны). Первобытное миропонимание сталкивается с новыми представлениями о действительности, мифический и реальный планы смешиваются, и эта смесь сугубо фантастична. Фантастика, по выражению Ольги Фрейденберг, – «первое порождение реализма»: характерным признаком вторжения реализма в миф служит появление «фантастических существ» (божеств, сочетающих звериные и человеческие черты, кентавров и т. п.). Первичные жанры фантастики, утопия и фантастическое путешествие, были ещё и древнейшими формами повествования как такового, в первую очередь в «Одиссее» Гомера. Сюжет, образы и происшествия «Одиссеи» – начало всей литературной западноевропейской фантастики.

Однако столкновение мимесиса с мифом, которое и производит эффект фантастики, носило пока что непроизвольный характер. Первый, кто сталкивает их намеренно, и, значит, первый сознательный фантаст – это Аристофан.

Фантастика в античной литературе

В эпоху эллинизма Гекатей Абдерский, Евгемер, Ямбул сочетают в своих сочинениях жанры фантастического путешествия и утопии.

В римское время момент социально-политической утопии, свойственной эллинистическим псевдопутешествиям, уже выветрился; осталась лишь серия фантастических приключений в разных частях земного шара и за его пределами – на Луне, соединенная с тематикой любовного романа. К этому типу относятся «Невероятные приключения по ту сторону Туле» Антония Диогена.

Во многом продолжением традиции фантастического путешествия является и роман Псевдо-Каллисфена «История Александра Великого», где герой попадает в области великанов, карликов, людоедов, уродов, в местности со странной природой, с необычными животными и растениями. Много места уделено чудесам Индии и её «нагим мудрецам», брахманам. Не забыт и мифологический прообраз всех этих сказочных странствий, посещение страны блаженных.

Фантастика в средневековой литературе

В период раннего Средневековья, примерно с V по XI век, происходит если не отторжение, то, по крайней мере, подавление чудесного, основы фантастического. В XII–XIII века, по словам Жака Ле Гоффа, «происходит подлинное вторжение чудесного в ученую культуру». В это время одна за другой появляются так называемые «книги чудес» (Гервасий Тильберийский, Марко Поло, Раймунд Луллий, Джон Мандевиль и др.), возрождающие жанр парадоксографии.

Фантастика в эпоху Возрождения

Развитие фантастики в период Ренессанса завершают «Дон Кихот» М. Сервантеса – пародия на фантастику рыцарских похождений и одновременно начало реалистического романа, и «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле, использующий профанированный язык рыцарского романа для разработки гуманистической утопии и гуманистической сатиры. У Рабле же находим (главы о Телемском аббатстве) один из первых примеров фантастической разработки утопического жанра, хотя и исконно нехарактерной: ведь у зачинателей жанра Т. Мора (1516) и Т. Кампанеллы (1602) утопия тяготеет к дидактическому трактату и лишь в «Новой Атлантиде» Ф. Бэкона являет собой научно-фантастическую игру воображения. Пример более традиционного сочетания фантастики с мечтой о сказочном царстве справедливости – «Буря» У. Шекспира.

Фантастика в XVII и XVIII веке

К концу XVII века маньеризм и барокко, для которых фантастика была постоянным фоном, дополнительным художественным планом (при этом происходила эстетизация восприятия фантастики, утрата живого ощущения чудесного), сменил классицизм, по своей сути чуждый фантастике: его обращение к мифу полностью рационалистично.

Французские «трагические истории» XVII века черпают материал из хроник и рисуют роковые страсти, убийства и жестокости, одержимость дьяволом и т. п. Это – далекие предшественники произведений маркиза де Сада-романиста и вообще «черного романа», сочетающие парадоксографическую традицию с повествовательным вымыслом. Инфернальные темы в благочестивой оправе (история борьбы с ужасными страстями на пути служения Богу) выступают в романах епископа Жана-Пьера Камю.

Фантастика в романтизме

У романтиков двойственность оборачивается раздвоением личности, ведущим к поэтически благотворному «священному безумию». «Прибежища в царстве фантазии» искали все романтики: у «иенцев» фантазирование, то есть устремлённость воображения в запредельный мир мифов и легенд, выдвигалось как приобщение к высшему прозрению, как жизненная программа – сравнительно благополучная (за счёт романтической иронии) у Л. Тика, патетичная и трагическая у Новалиса, чей «Генрих фон Офтердинген» являет образец обновленной фантастической аллегории, осмысленной в духе поисков недостижимого и непостижимого идеально-духовного мира.

Романтическую фантастику синтезировало творчество Э. Т. А. Гофмана: здесь и готический роман («Эликсир дьявола»), и литературная сказка («Повелитель блох», «Щелкунчик и мышиный король»), и феерическая фантасмагория («Принцесса Брамбилла»), и реалистическая повесть с фантастической подоплёкой («Выбор невесты», «Золотой горшок»).

Фантастика в реализме

В эпоху реализма фантастика опять оказалась на периферии литературы, хотя нередко привлекалась для сатирических и утопических целей (как в рассказах Достоевского «Бобок» и «Сон смешного человека»). В это же время зарождается собственно научная фантастика, которая в творчестве эпигона романтизма Ж. Верна («Пять недель на воздушном шаре», «Путешествие к центру Земли», «С Земли на Луну», «Двадцать тысяч льё под водой», «Таинственный остров», «Робур-Завоеватель») и выдающегося реалиста Г. Уэллса принципиально обособляется от общефантастической традиции; она рисует реальный мир, преображаемый наукой (к худу или к добру) и по-новому открывающийся взгляду исследователя. (Правда, развитие космической фантастики приводит к открытию новых миров, по неизбежности как-то соотносящихся с традиционно-сказочным, но это момент привходящий.)

Подробнее о жанре

Вопрос о выделении фантастики в самостоятельное понятие встал в результате развития во второй половине 19 и начале 20 вв. литературы, прочно связанной с научно-техническим прогрессом. Сюжетную основу фантастических произведений составляли научные открытия, изобретения, технические предвидения… Признанными авторитетами фантастики тех десятилетий стали Герберт Уэллс и Жюль Верн. До середины 20 в. фантастика держалась несколько особняком от остальной литературы: слишком сильно она была связана с наукой. Теоретикам литературного процесса это дало основание утверждать, будто фантастика – совершенно особый род литературы, существующий по правилам, присущим только ему, и ставящий перед собой особые задачи.

Во-первых, в понятие «фантастика» стали включать не только собственно «научную фантастику», т.е. произведения, восходящие в основе своей к образцам жюльверновского и уэллсовского производства. Под одной с ними крышей оказались тексты, связанные с «хоррором» (литературой ужасов), мистикой и фэнтези (волшебной, магической фантастикой).

Во-вторых, значительные изменения произошли и в научной фантастике: «новая волна» американских фантастов и «четвертая волна» в СССР (1950–1980-е 20 в.) повели активную борьбу за разрушение границ «гетто» фантастики, ее слияние с литературой «основного потока», уничтожение негласных табу, господствовавших в классической научной фантастике старого образца. Целый ряд направлений в «нефантастической» литературе так или иначе обрели про-фантастическое звучание, заимствовали антураж фантастики. Романтическая литература, литературная сказка (Е.Шварц), фантасмагория (А.Грин), эзотерический роман (П.Коэльо, В.Пелевин), множество текстов, лежащих в традиции постмодернизма (например, Мантисса Фаулза), признаются в среде фантастов «своими» или «почти своими», т.е. пограничными, лежащими в широкой полосе, на которую распространяются сферы влияния одновременно литературы «основного потока» и фантастики.

Постепенно появилась «science fantasy», т.е. «научная фэнтези», отлично соединявшая колдовство со звездолетами, а мечи – с роботами. Родился особый вид фантастики – «альтернативная история», в дальнейшем пополнившаяся «криптоисторией». И там, и там фантасты пользуются как привычным антуражем научной фантастики, так и фэнтезийным, а то и соединяют их в нерасторжимое целое. Возникли направления, в рамках которых вообще не имеет особого значения принадлежность к научной фантастике или фэнтези. В англо-американской литературе это прежде всего киберпанк, а в отечественной – турбореализм и «сакральная фантастика».

Фантастика – жанры и поджанры

Пожалуй, эти жанры или как их еще называют, подвиды фантастики на сегодняшний день являются самыми известными в своих кругах. Попробуем охарактеризовать каждый из них отдельно.

Научная фантастика (НФ)

Итак, научная фантастика – это жанр литературы и киноиндустрии, который описывает события, происходящие в реальном мире, и отличаются от исторической действительности в каком либо значимом отношении.

Эти отличия могут быть технологическими, научными, социальными, историческими и любыми другими, но только не магическими, иначе теряется весь замысел понятия «научная фантастика». Другими словами, научная фантастика отражает влияние научно-технического прогресса на обыденную и привычную жизнь человека. Среди популярных сюжетов произведений этого жанра можно отметить полеты на неизведанные планеты, изобретение роботов, открытие новых форм жизни, изобретение новейшего оружия и прочее.

В сфере киноиндустрии также снято немало фильмов научно-фантастического жанра. Среди первых зарубежных картин в свет вышел фильм Жоржа Мильеса «Путешествие на Луну». Он был снят в 1902 году и поистине считается самым популярным фильмом, который был показан на больших экранах.

Еще один киношедевр, ставший классикой, «2001 год: Космическая одиссея (Стенли Кубрик, США), вышедший на экраны в 1968 году. Эта картина повествует о внеземных цивилизациях и очень сильно напоминает скорее научный материал о инопланетянах и их жизни — для зрителей далекого 1968 года это действительно что-то новое, фантастическое, что они раньше ни видели и не слышали. Конечно нельзя обойти стороной и «Звездные войны.

Твердая научная фантастика, как поджанр НФ

Научная фантастика имеет так называемый поджанр или подвид, который называется «твердая научная фантастика». Твердая научная фантастика отличается от традиционной научной тем, что во время повествования не искажаются научные факты, законы.

То есть можно сказать, что основой этого поджанра является естественная научная база знаний и весь сюжет описывается вокруг определенной научной идеи, пусть даже и фантастической. Сюжетная линия в таких произведениях всегда прост и логичен, строится на нескольких научных допущениях – машина времени, сверхскоростное передвижение в космосе, экстросенсорика и прочее.

Космическая фантастика, ещё один поджанр НФ

Космическая фантастика – это поджанр научной фантастики. Ее отличительная особенность в том, что основной сюжет разворачивается в космическом пространстве либо на различных планетах в Солнечной Системе или за ее пределами.

Существует разделение космической фантастики на виды: Планетарный роман, космическая опера, космическая одиссея. Поговорим о каждом виде подробнее.

Космическая одиссея. Итак, Космическая одиссея представляет собой сюжетную линию, в которой действия происходят чаще всего на космических судах (кораблях) и героям необходимо выполнить глобальную миссию, от результата выполнения которой зависит судьба человека.
Планетарный роман. Планетарный роман гораздо проще по типу развития событий и сложности сюжета. В основном все действие ограничивается одной конкретной планетой, которая населена экзотическими животными, людьми. Очень много произведений в этом виде жанра посвящены далекому будущему в котором люди перемещаются между мирами на космическом корабле и это является нормальным явлением, некоторые ранние произведения космической фантастикиописывают более простые сюжеты с не такими реалистичными способами передвижения. Однако цель и основная тема планетарного романа едина для всех произведений – приключения героев на конкретной планете.
Космическая опера. Космическая опера – не менее интересный подвид научной фантастики. Ее основной замысел – назревание и разрастание конфликта между героями с применением могущественного высокотехнологического оружия будущего для завоевания Галактики или освобождения планеты от космических пришельцев, гуманоидов и других космических существ. Действующие лица этого космического конфликта отличаются героичностью. Главным отличием космической оперы от научной фантастики в том, что здесь происходит практически полный отказ от научной базы сюжета.

Среди произведений космической фантастики, которые заслуживают внимания можно отметить следующие: «Потерянный рай», «Абсолютный враг» (Андрей Ливадный), «Стальная крыса спасает мир» (Гарри Гаррисон), «Звездные короли», «Возвращение на звезды» (Эдмонд Гамильтон), «Автостопом по Галактике» (Дуглас Адамс) и другие замечательные книги.

Боевая фантастика

Боевая фантастика – это вид (поджанр) фантастики, который описывает военные действия, происходящие в далеком или не очень далеком будущем, причем все действия происходят с использованием сверхмощных роботов и новейшего оружия неведомого сегодня человеку.

Этот жанр достаточно молод, его зарождение можно отнести к середине 20-го столетия во время разгара войны во Вьетнаме. Причем отмечу, что боевая фантастика становилась популярной и число произведений и фильмов увеличивалось, прямо пропорционально нарастанию конфликтов в мире.

Юмористическая фантастика

Юмористическая фантастика известна с античности и развивается в наше время. Среди представителей юмористической фантастики в литературе самыми яркими являются наши любимые Братья Стругацкие «Понедельник начинается в субботу», Кир Булычев «Чудеса в Гусляре», а также зарубежные авторы юмористической фантастики Прадчетт Терри Девид Джон «Я надену полночь», Бестер Альфред «Вы подождете?», Биссон Терри Бэллантин «Они сделаны из мяса».

Любовная фантастика

Любовная фантастика, романтические приключенческие произведения.

Социальная фантастика

Социальная фантастика – разновидность научно-фантастической литературы, где главную роль играют отношения между людьми в обществе.

В этом жанре написаны следующие произведения: Братья Стругацкие «Град обреченный», «Час быка» И. Ефремов, Г. Уэллс «Машина времени», «451 градус по Фаренгейту» Рэй Брэдбери. Кинематограф тоже имеет в своей копилке фильмы в жанре социальной фантастики: «Матрица» (США, Австралия, 1999), «Темный город» (США, Австралия, 1998), «Молодежь» (США, 2014).

Чем отличается фэнтези от фантастики?

Слово «фантастика» пришло к нам из греческого языка, где «phantastike» обозначает «искусство воображать». «Фэнтези» произошло от английского «phantasy» (калька с греческого языка «phantasia»). Дословный перевод – «представление, воображение». Здесь ключевым моментом являются слова искусство и воображение. Искусство подразумевает некие закономерности и правила построения жанра, а воображение безгранично, полет фантазии не подчиняется законам.

Фантастика – это такая форма отражения окружающего мира, в которой создана логически несовместимая с действительностью картина Вселенной на основе реальных представлений о ней. Фэнтези – это разновидность фантастики, вид фантастического искусства, в произведениях которого изображаются вымышленные события в мирах, существование которых объяснить логически невозможно. Основа фэнтези – мистическое, иррациональное начало.

Мир фэнтези – это и есть некое допущение. Автор отправляет своего читателя в странствование по времени и пространству. Ведь в основе жанра – свободный полет фантазии. Местонахождение этого мира никак не уточняется. Его физические законы невозможно объяснить реалиями нашего мира. Волшебство и магия – норма описываемого мира. «Чудеса» фэнтези действуют по своей системе, как законы природы.

Герои современных фантастических произведений, как правило, противостоят целому социуму. Они могут сражаться с мегакорпорацией или тоталитарным государством, которое управляет жизнью общества. Фэнтези же строится на антитезе добра и зла, гармонии и хаоса. Герой отправляется в далекое путешествие, добиваясь истины и справедливости. Часто завязкой сюжета является какое-либо происшествие, пробудившее силы зла. Герою противоборствуют или помогают мифические выдуманные существа, которые условно можно объединить в некие «расы» (эльфы, орки, гномы, тролли и др.). Классическим примером жанра фэнтези признается «Властелин колец» Дж.Р.Р.Толкиена.

Выводы

Слово «фантастика» переводится как «искусство воображать», а «фэнтези» – «представление», «воображение».
Характерным признаком произведений фантастики является наличие фантастического допущения: каким бы стал мир при определенных условиях. Автор фэнтези описывает альтернативную реальность, которая не связана с существующей действительностью. Законы фэнтезийного мира преподносятся как данность, без каких-либо объяснений. Существование магии и мифических рас является нормой.
В фантастических произведениях, как правило, присутствует конфликт между навязанными обществу нормами и стремлением главного героя к свободе. То есть, герои отстаивают свою непохожесть. В произведениях фэнтези основной конфликт связан с противостоянием между светлыми и темными силами.

Кинофантастика

Кинофантастика – направление и жанр художественной кинематографии, который можно охарактеризовать повышенным уровнем условности. Образы, события и антураж фантастических фильмов часто намеренно отстранены от обыденной реальности – это может делаться как для достижения специфических художественных задач, добиться которых создателям фильма удобнее средствами фантастики, чем средствами реалистического кино, так и просто для развлечения зрителя (последнее характерно прежде всего для жанрового кино).

Характер условности зависит от конкретного направления или жанра – научная фантастика, фэнтези, фильм ужасов, фантасмагория, – однако все они могут широко пониматься как кинофантастика. Существует также более узкое представление о кинофантастике как о массовом чисто коммерческом жанре кинематографа; согласно такому представлению кинофантастикой не является, например, «Космическая одиссея 2001». В настоящей статье используется широкое понимание кинофантастики, которое позволяет дать более полное представление о предмете.

Эволюция кинофантастики во многом следовала за эволюцией гораздо более динамично развивающейся фантастической литературы. Однако кинематограф с самого начала обладал свойством визуальности, которого письменная литература практически лишена. Движущееся изображение воспринимается зрителем как достоверное, существующее здесь и сейчас, причём ощущение достоверности не зависит от того, насколько фантастично разворачивающееся на экране действие. Это свойство восприятия зрителем кинематографа приобрело особое значение после появления спецэффектов.

Кинофантастика активно использует мифологию технической эры. Мифология входит в состав научно-фантастических фильмов.

В Толковом словаре В. И. Даля читаем: «Фантастический - несбыточный, мечтательный; или затейливый, причудливый, особенный и отличный по своей выдумке». Иначе говоря, подразумеваются два значения: 1) нечто нереальное, невозможное и невообразимое; 2) нечто редкое, преувеличенное, необычное. Применительно к литературе главным становится первый признак: когда мы говорим «фантастический роман» (повесть, рассказ и т. д.), то имеем в виду не столько то, что в нем описываются редкие события, сколько то, что эти события - полностью или частично - вообще невозможны в реальной жизни. Фантастическое в литературе мы определяем по его противоположности реальному и существующему.

Эта противоположность одновременно очевидна и чрезвычайно изменчива. Звери или птицы, наделенные человеческой психикой и владеющие человеческой речью; силы природы, олицетворенные в антропоморфных (т. е. имеющих человеческий вид) образах богов (например, античные боги); живые существа противоестественной гибридной формы (в древнегреческой мифологии полулюди-полукони - кентавры, полуптицы-полульвы - грифоны); противоестественные действия или свойства (например, в восточнославянских сказках смерть Кощея, спрятанная в нескольких вложенных друг в друга волшебных предметах и животных) - все это без труда ощущается нами как именно фантастическое. Однако многое зависит и от исторической позиции наблюдателя: то, что сегодня представляется фантастическим, для создателей античной мифологии или древних волшебных сказок вовсе еще не было принципиально противопоставлено реальности. Поэтому в искусстве происходят постоянные процессы переосмысления, перехода реального в фанастическое и фантастического в реальное. Первый процесс, связанный с ослаблением позиций античной мифологии, отмечен К. Марксом: «…греческая мифология составляла не только арсенал греческого искусства, но и его почву. Разве тот взгляд на природу и на общественные отношения, который лежит в основе греческой фантазии, а потому и греческого искусства, возможен при наличии сельфакторов, железных дорог, локомотивов и электрического телеграфа?». Обратный процесс перехода фантастического в реальное демонстрирует научно-фантастическая литература: научные открытия и достижения, представлявшиеся на фоне своего времени фантастическими, по мере развития технического прогресса становятся вполне возможными и осуществимыми, а порой даже выглядят чересчур элементарными и наивными.

Таким образом, восприятие фантастического зависит от нашего отношения к его сути, т. е. к степени реальности или нереальности изображаемых событий. Однако у современного человека - это очень сложное чувство, обусловливающее всю сложность и многогранность переживания фантастического. Современный ребенок верит в сказочное, однако от взрослых, из познавательных передач радио, телевидения он уже знает или догадывается, что «в жизни все не так». Поэтому к его вере примешивается доля неверия и он способен воспринимать невероятные события то как реальные, то как фантастические, то на грани реального и фантастического. Взрослый человек «не верит» в чудесное, однако ему порою свойственно воскрешать в себе прежнюю, наивную «детскую» точку зрения, чтобы со всей полнотой переживаний окунуться в воображаемый мир, словом, к его неверию примешивается доля «веры»; и в заведомо фантастическом начинает «мерцать» реальное и подлинное. Даже если мы твердо убеждены в невозможности фантастики, это не лишает её в наших глазах интереса и эстетической притягательности, ибо фантастичность становится в таком случае как бы намеком на другие, еще не познанные сферы жизни, указанием на её вечную обновляемость и неисчерпаемость. В пьесе Б. Шоу «Назад к Мафусаилу» один из персонажей (Змея) говорит: «Чудо - это то, что невозможно и тем не менее возможно. То, что не может произойти и тем не менее происходит». И действительно, как бы ни углублялись и ни умножались наши научные сведения, появление, скажем, нового живого существа всегда будет восприниматься как «чудо» - невозможное и в то же время вполне реальное. Именно сложность переживания фантастики позволяет ей легко объединяться с иронией, смехом; создавать особый жанр иронической сказки (Х. К. Андерсен, О. Уайльд, Е. Л. Шварц). Происходит неожиданное: ирония, казалось бы, должна убить или по крайней мере ослабить фантастику, но на самом деле она усиливает и укрепляет фантастическое начало, так как побуждает нас не воспринимать его буквально, задумываться над скрытым смыслом фантастической ситуации.

История мировой литературы, особенно нового и новейшего времени, начиная с романтизма (конец XVIII - начало XIX в.), накопила огромное богатство художественного арсенала фантастики. Главные её виды определяются по степени отчетливости и рельефности фантастического начала: явная фантастика; фантастика неявная (завуалированная); фантастика, получающая естественно-реальное объяснение, и т. д.

В первом случае (явная фантастика) сверхъестественные силы открыто вступают в действие: Мефистофель в «Фаусте» И. В. Гёте, Демон в одноименной поэме М. Ю. Лермонтова, черти и ведьмы в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя, Воланд и компания в «Мастере и Маргарите» М. А. Булгакова. Фантастические персонажи вступают в прямые отношения с людьми, пытаются повлиять на их чувства, мысли, поведение, причем отношения эти часто приобретают характер преступного сговора с чертом. Так, например, Фауст в трагедии И. В. Гёте или Петро Безродный в «Вечере накануне Ивана Купала» Н. В. Гоголя для исполнения своих желаний продают дьяволу свою душу.

В произведениях с неявной (завуалированной) фантастикой вместо прямого участия сверхъестественных сил происходят странные совпадения, случайности и т. д. Так, в «Лафертовской маковнице» А. А. Погорельского-Перовского прямо не сказано, что сватающийся за Машу титулярный советник Аристарх Фалелеич Мурлыкин не кто иной, как кот старухи маковницы, слывущей ведьмой. Однако многие совпадения заставляют в это поверить: Аристарх Фалелеич появляется именно тогда, когда умирает старуха и неизвестно куда пропадает кот; в поведении чиновника есть что‑то кошачье: он «с приятностью» выгибает «круглую свою спину», ходит, «плавно выступая», ворчит что‑то «себе под нос»; сама его фамилия - Мурлыкин - пробуждает вполне определенные ассоциации. В завуалированной форме проявляется фантастическое начало и во многих других произведениях, например в «Песочном человеке» Э. Т. А. Гофмана, «Пиковой даме» А. С. Пушкина.

Наконец, существует и такой вид фантастического, который основан на максимально полных и вполне естественных мотивировках. Таковы, например, фантастические рассказы Э. По. Ф. М. Достоевский отметил, что Э. По «только допускает внешнюю возможность неестественного события (доказывая, впрочем, его возможность и иногда даже чрезвычайно хитро) и, допустив это событие, во всем остальном совершенно верен действительности.» «В повестях По вы до такой степени ярко видите все подробности представленного вам образа или события, что, наконец, как будто убеждаетесь в его возможности, действительности…». Такая обстоятельность и «достоверность» описаний свойственна и другим видам фантастического, она создает нарочитый контраст между явно нереальной основой (фабулой, сюжетом, некоторыми персонажами) и её предельно точной «обработкой». Этот контраст часто использует Дж. Свифт в «Путешествиях Гулливера». Например, при описании фантастических существ - лилипутов фиксируются все подробности их действий, вплоть до приведения точных цифр: чтобы переместить пленного Гулливера, «вбили восемьдесят столбов, каждый вышиной в один фут, потом рабочие обвязали… шею, руки, туловище и ноги бесчисленными повязками с крючками… Девятьсот самых сильных рабочих принялись тянуть за канаты…».

Фантастика выполняет различные функции, особенно часто функцию сатирическую, обличительную (Свифт, Вольтер, М. Е. Салтыков-Щедрин, В. В. Маяковский). Нередко эта роль совмещается с другой - утверждающей, позитивной. Будучи экспрессивным, подчеркнуто ярким способом выражения художественной мысли, фантастика часто улавливает в общественной жизни то, что только лишь нарождается и возникает. Момент опережения - общее свойство фантастики. Однако есть и такие её виды, которые специально посвящены предвидению и прогнозированию будущего. Это уже упоминавшаяся выше научно-фантастическая литература (Ж. Верн, А. Н. Толстой, К. Чапек, С. Лем, И. А. Ефремов, А. Н. и Б. Н. Стругацкие), которая часто не ограничивается предвидением грядущих научно-технических процессов, но стремится запечатлеть весь социально-общественный уклад будущего. Здесь она близко соприкасается с жанрами утопии и антиутопии («Утопия» Т. Мора, «Город солнца» Т. Кампанеллы, «Город без имени» В. Ф. Одоевского, «Что делать?» Н. Г. Чернышевского).