Что такое пародия в литературе кратко. Любимая группа "Экс-ББ"

Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина в начале этой деловой недели объявила о том, что "ФК Открытие" и Бинбанк будут объединены в одну кредитную организацию. При этом о причинах санации банков регулятор предпочитает молчать

Оздоровлением объединённого банка займутся чиновники всё того же ЦБ, которые, к слову сказать, и допустили обрушение. Если по другим проблемным активам, таким как "Югра", "Промсвязьбанк", "Пробизнесбанк" и т.д., команда Набиуллиной с шашкой наголо готова "рубить головы" (отбирать активы и инициировать возбуждение уголовных дел), то по аферам в "ФК Открытие" госпожа председатель занимает позицию стороннего наблюдателя - "ничего не вижу, никого не слышу, ничего не замечаю". Напрашивается вывод, что высокопоставленные чиновники в ЦБ, АСВ и топ-менеджеры "Открытия" вошли в умышленный сговор.

Примечательно, что новый председатель правления "ФК Открытие" Михаил Задорнов в интервью bfm.ru фактически подтвердил наши предположения о существовавшем сговоре:

"Боюсь, уже и в 2015-2016 годах, причем и у "Открытия", и у некоторых банков, которые фактически вошли в этот периметр, бесспорно, не было собственного капитала. И то, что произошло в 2017 году, это, по сути, констатация того самого факта отсутствия капитала, который накапливался на протяжении всего этого времени. А там было очень много факторов. Во-первых, как я уже сказал, это объединение банков, и некоторые из них уже имели на момент объединения очевидную "дыру" в балансе. Если мы посмотрим сейчас на баланс "Траста", ясно, что эта санация была действительно использована собственниками "Открытия" для того, чтобы получить дополнительные деньги, но вовсе не направить их реально на санацию "Траста", поскольку в период санации его проблемы только увеличились…"

М. Задорнов. Фото: www.globallookpress.com

Почему ЦБ И АСВ "ослепли" в тот момент, когда происходили махинации в "ФК Открытие", обсудим с непосредственным участником этих событий - Ильей Сергеевичем Юровым , экс-совладельцем банка "Траст".

Ю.П.: Очевидные вещи, о которых не только мы уже говорим, но и новый председатель правления "ФК Открытие" господин Задорнов подтверждает факт, что банк, который был в вашей собственности, в собственности других акционеров, был уничтожен, пункт первый. А пункт второй - вся помощь, которая была получена "Открытием" от ЦБ и АСВ, ушла фактически в неизвестном или в уже известном направлении, в интересах акционеров "Открытия". Вы как-то можете это прокомментировать, что происходило в тот момент? И как так получилось, что контролирующие, надзорные службы ЦБ напрочь ослепли и не замечали этой аферы?

И.Ю.: Я вынужден констатировать, что они не просто не замечали. Они чрезвычайно активно участвовали в этом во всем. Такой простой пример, который, мне кажется, как раз расставляет все точки над "i". 29 декабря 2014 года, в тот день, когда Агентство по страхованию вкладов предоставило транш 99 миллиардов так называемой помощи банку "Траст", ровно в тот же самый день действиями временной администрации все эти деньги были просто "засифонены" в Ханты-Мансийский банк "Открытие". Это было прямое нарушение свежепринятого 26 декабря решения Совета директоров, которое четко совершенно определяло, каким образом банк "Траст" должен эту финансовую помощь использовать. И, конечно, он не должен был их ни в коем случае выдавать в виде межбанковского кредита. То есть они не просто закрыли глаза. Де факто Агентство по страхованию вкладов своими руками прямо нарушило и законодательство, и решение Совета директоров Центрального банка. А Совет директоров Центрального банка это всё не то что бы просмотрел, а как бы одобрил.

Ю.П.: Илья, я правильно понимаю, что без ведома ЦБ временная администрация не могла принимать подобного решения?

И.Ю.: Очевидно, конечно же. То есть это деньги, которые АСВ получало непосредственно из Центрального банка. План участия и АСВ, и банка "Открытие" был утвержден решением Совета директоров Центрального банка. В Совет директоров АСВ входят выдающиеся представители финансовых властей и министр финансов. И, честно говоря, если это не спекуляции, то других объяснений просто нет. Как может сложиться такая ситуация, когда все люди, принимающие решения финансовых властей, закрывают глаза просто на явное хищение? И самое удивительное, что это всё продолжалось. Это же был не один эпизод, они тогда умыкнули эти 99 миллиардов. Теперь-то мы знаем, что практически вся валюта баланса "Траста" на момент коллапса "Открытия" состояла из кредитов "Открытия холдинг", это 228 миллиардов. Центральный банк согласовал то, что "Открытие" не публиковало отчетность "Траста" на протяжении двух лет. Тем не менее по прямым и косвенным документам мы видим, что, кроме того, "Траст" активнейшим образом кредитовал и компании Бориса Минца, и приобретал облигации компании "Пик" Сергея Гордеева. Всех тех, кто был в разное время миноритарными акционерами "Открытия". И это всё делалось при молчаливом согласии и АСВ, которое по прежнему по закону несет ответственность за санацию, ну и, очевидно, регулятора.

И. Юров. Фото: Телеканал "Царьград"

Ю.П.: Вы пытались обозначить свою позицию? Пытались достучаться до председателя Центробанка? Ведь в момент Эльвира Сахипзадовна согласилась, что с теми же ОФЗшками была выстроена "Открытием" целая пирамидальная система. Или, собственно, ваши обращения закончились ничем? Я просто хочу понять, была ли попытка апелляции к разуму руководства Центробанка.

И.Ю.: Это совершенно абсолютная фантасмагория! Я работаю в российской финансовой индустрии с 1994 года. Я, понятно, в то время был человеком достаточно молодым. Тем не менее имел всегда прямой контакт с руководством Центрального банка. Я этого Юрия Исаева, который сейчас возглавляет АСВ, знаю, наверное, года с 1995-го, лично. И, конечно же, ровно в тот момент, это было весной 2015 года, когда я понял, что просто обманом и мошенничеством Вадима Беляева, Рубена Аганбегяна я, мои партнеры, коллеги и весь банк вовлечены в какую-то немыслимую по масштабам и цинизму аферу, я, естественно, сначала по телефону, потом уже письменно обращался ко всем: Юрий Исаев, Алексей Симановский. У меня не было прямого контакта с Эльвирой Сахипзадовной, но был контакт с ее вполне доверенным человеком, руководителем аппарата Центрального банка Азером Талыбовым, с которым я с апреля 2015 года находился в постоянном контакте. Я не понимал, что происходит и в чем позиция регулятора, говорил: слушайте, у вас на глазах происходит преступление, давайте я вам в деталях расскажу.

Впоследствии я писал и Тулину, и Швецову, когда там менялись заместители. Но во время одной из таких встреч с одним из заплечных дел мастеров, которые работают на Вадима Беляева, который, между прочим, до сих пор занимает, как я понимаю, достаточно высокий пост в банке "Траст", такой Дмитрий Попков, заместитель Беляева был в "Открытии Холдинг", член совета директоров "Открытия Холдинг", и в "Трасте" он тоже. В одной из последних встреч, когда мы с ними общались еще не через адвокатов, он мне с достаточно издевательской усмешкой сказал: "Ты же понимаешь, то, что ты пишешь, это все оказывается на столе у Вадима в тот же день". Собственно говоря, это, наверное, ответ на вопрос.

Ю.П. : То есть Вы даже не подозреваете, Вы фактически говорите о сговоре?

И.Ю.: Я имею возможность говорить то, свидетелем чего я являюсь на протяжении последних двух лет. Абсолютно, да.

Ю.П.: Илья Сергеевич, такой вопрос. Чуть меньше года тому назад я был во Владивостоке, это был сентябрь 2017 года. Вылетал из аэропорта, и как раз перед вылетом просматривал информационную ленту, был поражен одной новостью. О том, что "дыра" в банке "Траст" достигла 400 миллиардов рублей. Это я очень хорошо помню, сентябрь 2017 года в аэропорту Владивостока в Кневичах. Вы можете мне объяснить, как подобное стало возможным? Ведь на тот момент банк не просто находился на санации, а уже очень активно санировался. Правда, через несколько месяцев "ФК Открытие" уже станет санируемым банком со стороны Центробанка. Фактически на тот момент не то, чтобы я вас обвинил, топ-менеджмент "Траста", но я так понял: предыдущие что-то там натворили, и колоссальная образовалась "дыра" в 400 миллиардов рублей. Ваш комментарий.

И.Ю.: Он очень простой. Что произошло весной 2017 года, начало происходить, вернее, с весны 2017 года, и логически все закончилось коллапсом "Открытия" в августе. Очевидно, что менеджмент "Открытия" был в абсолютном понимании, что масштаб бедствия в "Открытии" невозможно уже скрыть. Тем не менее они прикладывали все возможные усилия для того, чтобы оттянуть этот бесславный конец. И, соответственно, все возможные ресурсы из всех банков, которые были у них под контролем, они начали выкачивать в сторону банка "Открытие Холдинг".

Все эти инсинуации по поводу ужасного финансового состояния банка "Траст" на момент начала санации - они абсолютно голословны, и разбиваются отчетностью, которую публикует этот самый банк "Траст" непрерывно с 2012 года. Те сотни, десятки миллиардов долларов, которые в презентационных, подчеркну, материалах "Открытия" фигурировали, они никогда, ни разу не были отражены в отчетности банка. И максимальные убытки, которые банк "Траст", уже находясь под прямым контролем "Открытия", показал, это было около 18 миллиардов рублей по итогам 2014 года. В дальнейшем банк "Траст" показывал уже прибыль или совершенно незначительные убытки. Ужас ситуации состоит в том, что вся эта конструкция с убытками "Траста", которые привели к санации, она абсолютно искусственно создана с единственной целью - вытащить как можно больше денег из ЦБ в интересах акционеров "Открытия". И, к сожалению, одним из инструментов этой совершенно циничной задачи было возбуждение уголовного дела по факту каких-то мифических убытков, по которому два моих бывших коллеги получили абсолютно реальные сроки. И это одна из множества программ прикрытия, которые использовало "Открытие". Мне как человеку, который в индустрии работает 20 лет, смешно, когда руководство Центрального банка говорит: вы знаете, мы просмотрели, нас неверно информировало руководство "Открытия", а сейчас мы выяснили… Это, кажется, Тулин сказал в сентябре 2017 года: да, сейчас-то, конечно, мы понимаем, что у "Открытия" не было капитала уже давно. Слушайте, это просто уже ни в какие ворота!

Ю.П.: Самое большое, что я слышал от Эльвиры Сахипзадовны в части "ФК Открытие", это ее требование вернуть те бонусы, которые они себе выплатили буквально за несколько дней до краха. Я не знаю, вернули они эти бонусы, госпожа Набиуллина к этой теме не возвращается.

Фото: Телеканал "Царьград"

И.Ю.: Уверен, что нет.

Ю.П.: Я хотел бы с Вашей помощью проанализировать слова Михаила Задорнова. Все-таки мало кто из финансовых аналитиков обратил внимание на это интервью, на мой взгляд, оно крайне примечательное, где фактически Задорнов говорит, что уже в 2015-2016 годах у "Открытия" не было собственного капитала. Я его цитирую по порталу bfm.ru. Более того, именно в этом интервью он заявил о том, что деньги, которое получало "ФК Открытие" на санацию "Траста", были получены, но вовсе не направлялись на санацию "Траста", а акционерам, собственникам "Открытия". Это заявление ведь невозможно проигнорировать. Или возможно?

И.Ю.: Нет, мне кажется, невозможно. И в этом смысле это действительно объективная оценка независимого эксперта. Потому что Михаил Михайлович Задорнов возник как руководитель "Открытия" относительно недавно. Очевидно совершенно, что его экспертной оценке следует доверять. Потому что он сейчас крупнейший эксперт по тому, что из себя представляло "Открытие". Я не представляю, каким образом можно эти определенные им обстоятельства проигнорировать. Но тем не менее не хочется вновь возвращаться к этой истории, но Эльвира Сахипзадовна, когда ее в ноябре спросил депутат, кажется, от "Справедливой России", что происходит, почему триллион, мы все знаем про триллион, который пропал в "Открытии", почему ничего нет, сказала: "А мы, как правило, не пишем никаких заявлений, пока не закончится работа временной администрации, такая наша практика". Во-первых, это просто ужасное, циничное вранье. Потому что в отношении лично меня, например, Набиуллина написала заявление на третий день работы временной администрации. И уже как бы со всем комплексом этих абсолютно ложных утверждений: вывод активов, миллиарда, нанесение ущерба государству. Мы знаем прекрасно ситуацию по "Югре", мы за ней тоже следим. Когда шесть заявлений было написано в первый же день.

Ю.П.: По "Промсвязьбанку" Эльвира Сахипзадовна была весьма активна.

И.Ю.: Конечно. По "Открытию" работу временная администрация закончила. Уже была сделана самими руководителями Центрального банка масса заявлений. И, собственно, что вызвало возмущение депутата, который обращался к Набиуллиной. Что в ответ на депутатский запрос, который весь парламент отправил и в прокуратуру, и в МВД, ответ был следующий: никакой даже доследственной проверки не проводится в силу того, что Центральный банк отказывается с нами сотрудничать по этому вопросу.

Ю.П.: Илья Сергеевич, зайду на сторону регулятора и выскажу свое предположение, а Вы его прокомментируете. Команда Набиуллиной осознала всю степень тех махинаций, афер, которые осуществлял топ-менеджмент "ФК Открытие". Она это поняла. Поняла, по всей видимости, достаточно поздно, когда определенные телодвижения уже были осуществлены. После мы узнаём, что некоторые топ-менеджеры "ФК Открытие" уже, простите, свалили за пределы страны, написали заявления о другом гражданстве и так далее. Вот конкретная ситуация. "ФК Открытие" был системным банком, который участвовал очень серьезно в отдельных проспектах по государственному долгу, я имею в виду ОФЗшки. И здесь она высказалась о пирамидальности той модели, которая была выстроена топ-менеджментом "ФК Открытие". Человек осознает, что ее обвели. Но понимает это поздно. Системный банк, ответственность колоссальная, она не может допустить цепной реакции. Помните, появилось даже высказывание, про так называемое московское кольцо? Когда были названы все фигуранты, которые оказались под санацией, кроме МКБ, в силу понятных причин. И она принимает решение. Да, я упустила. Но я же не обрушила весь финансовый рынок. Я не допустила того, чтобы банки один за другим, как цепочка, стали разваливаться, лопаться и так далее. Если с этой стороны посмотреть, дотянуться уже не могу, факт аферы - да, был. Попыталась выйти из этой ситуации - вышла тем, что сохранила статус-кво на банковском рынке. Я моделирую ситуацию. Я просто хочу понять. Потому что то, о чем Вы говорите, это вообще за гранью здравого смысла. Это чистой воды криминал.

Ю. Пронько. Фото: Телеканал "Царьград"

И.Ю.: Мне кажется, здесь надо разделить два аспекта большой проблемы. Нужно или не нужно было санировать банк "Открытие" - это отдельный вопрос. Я абсолютно не исключаю, что нужно было это делать. Просто в силу его масштаба и вовлеченности, самое главное в операции с банком "Открытие" большого количества других банков и пенсионных фондов. Но я совершенно точно понимаю, что бессмысленно, вредно и неправильно было в рамках этой санации помогать вытаскивать деньги самим акционерам "Открытия". Что, к сожалению, в большой степени сделано. И тогда, в этом смысле, можно было совершенно четко отделить зерна от плевел, что на самом деле Центральный банк пытается делать в других случаях, например, с "Промсвязью" или другими. Но это абсолютно никак не может объяснить того, что происходило с "Открытием" до этого. Мы же с вами говорим про ситуацию 2015-2016 годов, которая происходила вокруг санации банка "Траст". Но это всего лишь один из аспектов проблемы, которая была в "Открытии". Опять же, из тех самых интервью Михаила Михайловича Задорнова мы знаем, что вся валюта баланса "Открытия" состояла из двух, как он сказал, видов активов.

Первый - это совершенно безумные длинные позиции по ценным бумагам, которые никакой банк в таком масштабе, просто исходя из нормального подхода к риск-менеджменту, не должен был держать на своих позициях. А другая часть, вторая часть активов - это кредиты, это междусобойчики. Это деньги, выданные Минцу, Беляеву, Мамуту, Гордееву и их компаниям. И, к сожалению, немаловажный фактор, который мы тоже должны иметь в виду, что крупнейшим кредитором банка "Открытие" на протяжении последних пяти лет был не кто иной, как Центральный банк Российской Федерации. В какой-то момент, я сейчас точно не помню, это было в середине 2015-го или 2014 года, объем предоставленных кредитов Центральным банком банку "Открытие" и всей этой группе составлял больше чем 1 200 миллиардов рублей, что составляло около 80% всех кредитов, предоставленных всей банковской индустрии. Ужас ситуации состоит в том, что Центральный банк - он не только просмотрел, что "Открытие" свистнуло триллион, так они свистнули на самом деле триллион денег, которые Центральный банк им же и дал! Я так понимаю, что все попытки Центрального банка сейчас объединить это все с Бинбанком, отнести изучение этого вопроса экспертами как можно дальше, за выборный период - это просто оттянуть и отложить разбирательство, каким образом Центральный банк не просто просмотрел то, что эти мошенники из "Открытия" утащили все деньги, а почему он их все эти годы еще и финансировал. Никакого нормального, человеческого, логического, профессионального объяснения как это возможно, у меня нет. "Траст" был относительно небольшой по операциям банк. У нас, у "Траста" были взаимоотношения с Центральным банком по кредитным ресурсам, только когда, как у всех остальных, возникли в 2008 году, когда Центральный банк всем предоставил ликвидность для того, чтобы бороться с кризисными явлениями. В банке "Траст" все время находился уполномоченный представитель Центрального банка, с этого момента, когда нам дали первую копейку от ЦБ. Не только в банке "Траст", но и во всех остальных.

Ю.П.: Правильно ли я понимаю, на примере банка "Траст" Вы говорите, что любое предоставление денежных средств кредитному учреждению, в данном случае "ФК Открытие" или "Трасту", неважно, как банк называется, подразумевает фактическое прибытие комиссара ЦБ непосредственно в центральный офис, и он все транзакции банка отслеживает?

И.Ю.: Вы правильно понимаете. Он не просто отслеживает. Он обладал эксклюзивными полномочиями остановить любую сделку. Он имел доступ ко всей информации, и у него имелось право вето на любую сделку.

Ю.П.: Тогда слова Задорнова вообще приобретают уже сюрреалистичный характер, когда он говорит о том, что в 2015-2016 годах у "ФК Открытие" не было собственного капитала. Как комиссар-то мог пропустить это?

И.Ю.: Может быть, там не было комиссара в силу каких-то обстоятельств. Вот это было бы любопытно понять. Потому что был такой уполномоченный представитель Центрального банка. Он направлялся во все банки, в которые Центральный банк предоставлял какую-то финансовую поддержку. В "Трасте" он находился, в принципе, с перерывами, с 2008-го до где-то 2012 года.

Ю.П.: Вот вам конкретная иллюстрация. И вопросы, на мой взгляд, не должны повиснуть в воздухе. Руководство ЦБ обязано публично ответить на них.

.sp-force-hide { display: none;}.sp-form { display: block; background: #ffffff; padding: 15px; width: 630px; max-width: 100%; border-radius: 8px; -moz-border-radius: 8px; -webkit-border-radius: 8px; font-family: inherit;}.sp-form input { display: inline-block; opacity: 1; visibility: visible;}.sp-form .sp-form-fields-wrapper { margin: 0 auto; width: 600px;}.sp-form .sp-form-control { background: #ffffff; border-color: #30374a; border-style: solid; border-width: 1px; font-size: 15px; padding-left: 8.75px; padding-right: 8.75px; border-radius: 3px; -moz-border-radius: 3px; -webkit-border-radius: 3px; height: 35px; width: 100%;}.sp-form .sp-field label { color: #444444; font-size: 13px; font-style: normal; font-weight: normal;}.sp-form .sp-button { border-radius: 4px; -moz-border-radius: 4px; -webkit-border-radius: 4px; background-color: #002da5; color: #ffffff; width: auto; font-weight: 700; font-style: normal; font-family: Arial, sans-serif; box-shadow: none; -moz-box-shadow: none; -webkit-box-shadow: none;}.sp-form .sp-button-container { text-align: center;}

«Я сделал выводы, что оценка АСВ – совершенная ахинея»

Илья Юров утверждает, что они с партнерами по «Трасту» лишь хотели передать «Открытию» бенефициарные права за $50 млн, но холдинг настоял на санации стабильно работающего банка

– Насколько вы сами погружены в судебные процессы держателей нот? Может быть, помогаете им? Чем это закончится, на ваш взгляд?

– В начале 2015 г. представители группы держателей нот связались с нашими русскими адвокатами. Они приезжали к нам в Великобританию на встречу. К сожалению, у нас нет информации [о действиях новой администрации банка]. Я поделился с ними соображениями как финансист и как человек, который представляет более-менее экономику процесса.

– «Открытие» в ответ на наш запрос указывало, что какая-то часть выпуска есть у вас и ваших партнеров, возможно, в ваших офшорных компаниях.

– Ни у меня лично, ни у структур, связанных со мной и моими партнерами, ни у наших близких и дальних родственников нет этих нот и никогда не было.

Единственная связь, которая осталась у меня сейчас с «Трастом», кроме судебных разбирательств, – это те самые $50 млн, которые мне обещали выплатить.

Доли моя и моих партнеров размыты «Открытием». Мне напрямую принадлежало в Национальном банке «Траст» 4% с небольшим, они теперь превратились в десятитысячные доли процента. Но поскольку я по-прежнему акционер, «Открытие» присылает мне много интересных материалов с собраний акционеров, которые я могу использовать в судебных процессах как доказательства своей правоты.

– Из судебных материалов следует, что вы пытались продать офшоры структурам, связанным с «Фосагро». Что за отношения у вас с этой компанией? Вы давно знакомы с владельцем «Фосагро» Андреем Гурьевым?

– Я знаю его со времен ЮКОСа. Понятно, что он был там небожитель, а я работал аналитиком, но тем не менее мы познакомились. С «Фосагро» банк активно начал работать где-то с 2005–2006 гг. Тогда Инвестиционный банк «Траст» помогал «Фосагро» выходить на международные рынки капитала, возникли хорошие рабочие взаимоотношения, которые привели к тому, что начиная с этого времени «Фосагро» вкупе с такими компаниями, как Магнитка и «Северсталь », стала одним из крупнейших кредиторов «Траста». Практически с первых выпусков «Фосагро» активно откликалась на предложения по покупке нот.

Уже после сделки с «Открытием» мы по инициативе «Фосагро» начали переговоры по продаже им единственного оставшегося у нас в России коммерческого проекта – торговой недвижимости в Москве, 20 небольших зданий, которые сданы в долгосрочную аренду германской компании Billa. Компании, владеющими ими, – Willow River и RCP всегда были заемщиками банка: у них кредит примерно на 4 млрд руб. Мы сначала пытались эту недвижимость перезаложить, чтобы увеличить капитал банка, с 2013 г. решили продать. В августе 2015 г. переговоры с «Фосагро» завершились подписанием сделки.

– То есть сейчас эти компании уже не ваши?

– Это хороший вопрос. Как раз вот тут началась открытая фаза нашего противостояния с «Открытием», примерно с августа 2015 г. нам начали предъявлять обвинения [в попытке вывести активы]. В ноябре 2015 г. «Открытие» заключило соглашение с трастовым управляющим этих компаний Беном Уорсли. Управляющий им тогда сказал: у компании нет денег, поэтому заберите имущество, т. е. объекты недвижимости. В результате «Открытие» получает все, мы остаемся ни с чем. Уорсли отказался от завершения сделки с «Фосагро», и примерно 11 февраля 2016 г. был выдан запрет на отчуждение этого имущества. Мы подали в суд на Кипре иск к этому трастовому управляющему, аргументируя его тем, что он с ноября 2015 г. действовал исключительно в интересах «Открытия», и добились его отстранения в апреле 2016 г. Наши оппоненты в России сейчас в судах пытаются увеличить сумму кредитов этих компаний, взятых в «Трасте». Как я понимаю, у них был план предъявить все кредиты сразу к досрочному погашению.

– Вы обращались в правоохранительные органы по поводу этой истории?

– [Если на Кипре, то] по действующему кипрскому законодательству я не имею права давать кому-либо такую информацию.

– А в России?

– Я весной 2016 г. написал заявление в Следственный комитет России.

– И какой был ответ?

– Меня не уведомляли о возбуждении дела или других действиях. Еще летом я написал обращение в прокуратуру по поводу истории с санацией. Меня пока не уведомляли о том, что приняты какие-то меры. Повод написать это обращение у меня появился, когда я наконец увидел акт проверки ЦБ, где были проанализированы все активы «Траста», включая кредиты связанным компаниям. Там по рознице возникает непонятно откуда сначала 45 млрд руб. провизий, по корпоративным кредитам – 30 млрд руб. и т. д.

– Альфа-банк тоже очень недоволен тем, как идет санация, и тоже послал заявление в прокуратуру на процедуру проведения конкурса. На рынке существует мнение, что вы работаете здесь в связке с Альфа-банком. Как вы можете это прокомментировать?

Дело о хищении и просроченные кредиты

– Что вы можете сказать об уголовном деле по ч. 4 ст. 160 УК РФ («хищение чужого имущества организованной группой в особо крупном размере»), по которому проходят бывшие сотрудники «Траста»?

– Двум несчастным парням, которые сидят уже год в тюрьме, и мне вменяют похищение денег «Траста» посредством выдачи кредитов. Один из ребят, Женя Ромаков [Евгений, бывший финансовый директор «Траста»] – честнейший человек и профессионал, мы его наняли в банк в 2013 г. Новые владельцы оставили его финдиректором и арестовали прямо из кабинета – это верх цинизма. Второй – [бывший] директор дирекции казначейства «Траста» Олег Дикусар. Сам факт выдачи кредитов является фактом хищения, потому что вот эта компания принадлежит якобы не банку, а Юрову.

– Кредиты, о которых идет речь в уголовном деле, погашены?

– Как я понимаю, речь идет о выдаче кредитов двум компаниям – Erinskay и Baymore. Как раз по последней в российском суде есть показания, что банк не только получил возмещение, но и заработал 4 млрд руб. на реализации ценных бумаг, заложенных этой компанией. А менеджеры обвиняются в том, что кредиты не были погашены на 25 декабря 2015 г. (в октябре – декабре 2015 г. «Траст» добился судебных решений о взыскании с Baymore в сумме 7,1 млрд руб., в октябре 2016 г. – о взыскании 553 млн руб. с Erinskay. – «Ведомости»).

– Что еще вменяется этим менеджерам?

– Дикусар обвиняется в том, что ценные бумаги, принадлежащие «Трасту», были переведены из депозитария на Бермудах в депозитарий кипрской компании. По версии [члена правления «Открытие холдинга» Дмитрия] Попкова (и следствия. – «Ведомости»), эта компания связана не с банком, а со мной и моими партнерами. А раз компания не банка, то деньги похищены. Никто не изучает отчет по этим облигациям, были ли они погашены.

– А что это за кредиты, которые новые собственники оценивают в ноль?

– Наиболее яркий пример – кредит в 1 млрд руб., выданный компании «Стивилон» под залог земли в Геленджике (30 га на первой линии у моря, неподалеку от дач патриарха и [президента Владимира] Путина) с разрешениями на строительство. Там уже построена первая очередь из 15 вилл. Они говорят: да, компания функционирующая, хотя принадлежит не банку, а Юрову, а залог, который там есть, по нашему мнению, намеренно переоценен. Мы считаем, что они занижают оценку стоимости. Вот мы считаем, что вся эта земля стоит – не помню сколько, пускай 4 млн руб. Что они делают? Берут решение АСВ, которое подписывает г-жа Доленко, сотрудник «Открытия», говорят: «Залог – 4 млн руб., кредит на 1 млрд руб., значит, убытки». Вот их подход. Вопрос, кому принадлежит «Стивилон», важен с позиции объема операций со связанными сторонами, а именно – выполнения нормативов ЦБ, но неважен с точки зрения экономической сути транзакций. Это кредит под залог физического актива. А «Открытие» говорит: стоимость актива ничтожна. Точка («Траст» подал заявление о банкротстве «Стивилона», суд признал требования банка на 4,6 млрд руб. по кредиту 2010 г. обоснованными и ввел в компании процедуру наблюдения. Сам «Стивилон» подал иск к Black Coast по взысканию около 1 млрд руб. по займу 2010 г. – «Ведомости»).

– Просроченные кредиты юрлицам на 1 января 2015 г. оценивались чуть больше чем в 3 млрд руб., а на 1 января 2016 г. – уже в 56 млрд, с просроченными кредитами физлицам похожая история: рост за тот же период – с 17 млрд до 38 млрд руб. Что произошло?

– Новая администрация ввела мораторий с 25 декабря на перевод денег, на платежи. С января 2015 г. первым в «Трасте» начали сокращать отдел по взысканию задолженности с физлиц. Все работавшие в нем 300 человек были уволены. В моем понимании, там идея была такая: прийти в банк, создать максимальную видимость того, что все плохо, получить как можно больше денег [на санацию].

– Просрочка по кредитам в «Трасте» начала расти еще в 2013 г.

– В 2013 г. у нас в стране произошел социальный дефолт. Это когда заемщики теряют возможность обслуживать кредиты не потому, что становятся мошенниками, а потому, что у них меняется социальный статус: увольняют одного из членов семьи, сокращают зарплаты и т. д. С этим столкнулись все банки, которые работали в розничном сегменте в регионах. В 2014 г. уже война началась, санкции, борьба за кредитные ресурсы, двукратная девальвация рубля, там очень много чего происходило.

– Но в отчетности за 2014 г. просроченная задолженность составила всего 17 млрд руб.

– Это надо смотреть правила бухгалтерского учета. Управленческая отчетность, которая предоставлялась совету директоров, содержала другую цифру – около 40 млрд руб. кредитов физлицам, которые к концу 2014 г. допустили одну или более просрочек.

– Это не та отчетность, которая публикуется и отправляется в ЦБ? Из опубликованной отчетности этого не видно.

– В ЦБ отправляется бухгалтерская отчетность, она же и аудируется.

– В марте 2015 г. Алексей Симановский, тогда первый зампред ЦБ, в ответе на депутатский запрос указывал, что в «Трасте» была автоматическая программа реструктуризации просроченной задолженности без ведома клиентов, которая не позволяла определить реальный уровень просрочки. Была выявлена такая фальсификация отчетности на 22 млрд руб.

– Фальсификация отчетности – уголовно наказуемое деяние. Соответственно, если г-н Симановский утверждает в своем письме, что в «Трасте» была фальсификация отчетности, отчего же он не нашел возможности написать заявление в органы? Я про такие заявления не знаю. Я знаю, что 22 млрд из 120 млрд руб. кредитов физлицам в отчетности были де-факто реструктурированы.

– Возможно, они отражались в отчетности как реструктурированные кредиты, а не как просроченные именно для того, чтобы по бумагам все было красиво?

– В «Трасте» существовала программа реструктуризации задолженности. После социального дефолта это совершенно естественно. Когда ты понимаешь, что у тебя группа заемщиков потеряла способность возвращать кредит, у тебя есть два варианта: или идти их банкротить, или помочь им выбраться. Если тебе ухудшают условия кредита, это плохо, а если, например, дают год каникул – не понимаю, что в этом плохого.

– А почему вы считаете, что кредиты компаниям банка не имели риска? У ЦБ даже есть отдельный норматив, ограничивающий кредитования связанных сторон.

– Смотрите: банк, например, решил приобрести 10 млрд руб. облигаций федерального займа (ОФЗ). Это базовый риск, который банк на себя принял. Какая разница, он приобрел он бумаги на свой баланс или на баланс связанной с ним компании, а этой компании дал кредит под залог ОФЗ? Никаких дополнительных рисков нет.

– А если такая компания вкладывает деньги не в ОФЗ, а в кредиты?

– Тогда банк должен сначала решить, что этот риск для него возможен. Нет разницы, банк выдал кредит своей компании, а та выдала кредит другой компании или банк прокредитовал эту конечную компанию напрямую.

– Почему все-таки нельзя было кредитовать напрямую?

– Банкам по нормативам нельзя было владеть пакетами акций больше 19% в небанковских учреждениях. А при реструктуризации кредитов «Траст» брал не только землю компаний, но и акции. (Нет никаких ограничений и запретов банкам владеть больше чем 19% небанковских организаций – есть только требования о согласовании антимонопольным комитетом и к нагрузке на капитал – из него вычитается сумма вложений при доле участия банка свыше 51%. – «Ведомости».)

<...>Все компании, связанные с банком, технически допустили дефолт по своим кредитам 25 или 26 декабря 2014 г. из-за моратория, введенного временной администрацией. Как я могу судить по компании Erinskay, в феврале 2015 г. связанные компании начали вновь обслуживать кредиты. Изучить информацию по всем 300 компаниям у меня не было возможности. Судя по данным, которые «Открытие» вынуждено представить английскому суду, 100% денег по Erinskay вернулось в банк и не было похищено.

«Открытие» в английских судебных процедурах утверждает, что компаний, связанных с банком и находившихся под управлением Уорсли, около 300. На конец декабря 2014 г. кредиты связанным с банком компаниям составляли примерно 46 млрд руб., а совокупные активы, валюта баланса «Траста» на то же время составляла 365 млрд руб. То есть доля кредитов связанным компаниям составляла 13% активов по РСБУ. Корпоративные кредиты на конец 2014 г., если я правильно помню, были в районе 60 млрд руб.

– В судебном решении, вынесенном в июле Высоким судом Лондона, судья говорит, что, по вашим словам, банк осуществлял «управление балансом»: как только у «Траста» накапливалась просроченная задолженность, банк передавал проблемные кредиты на баланс офшоров. Вы, по словам судьи, объясняли, что если бы вы не управляли таким образом балансом, то это привело бы к санкциям ЦБ вплоть до отзыва лицензии. Офшоры использовались в том числе для накопления плохих кредитов?

– Судья не понял, что я говорил, к сожалению. В 2008 г., когда наступил кризис и заемщики перестали обслуживать кредиты, у банка было две возможности. Первая – банкротить заемщика, зная, что ничего хорошего из этого не получится. Если все залоги выбросить на рынок, много за них не выручишь. Вторая – забрать залоги, стать бенефициарным владельцем этих компаний и дожидаться улучшения экономической ситуации, чтобы их продать. Если бы банк сразу отразил в отчетности эти убытки, которые, по сути, убытками не являлись, а были, что называется, текущей негативной переоценкой, это могло бы привести к уменьшению капитала банка более чем на 20%, что по нормативам ЦБ влекло за собой отзыв лицензии.

– Но другие банки же отражали плохие кредиты...

– И «Траст» отражал, например, совершенно безнадежные кредиты. В 2009 г. банк отразил, кажется, 18 млрд руб. таких кредитов, и капитал уменьшился в итоге на 7 млрд руб., и в 2008 г. банк тоже отражал убытки. Вот что я говорил в своих показаниях. Я не говорил, что банк фальсифицировал отчетность, чтобы избежать отзыва лицензии. Я сказал, что банк использовал эти компании, чтобы избежать резкого снижения нормативного капитала.

– Сколько кредитов было передано таким образом?

– EY насчитала около 8,9 млрд руб. Я думаю, это заниженная цифра. Моя оценка – 15 млрд руб. по итогам 2008 г. и около 20 млрд руб. за все время. Это реструктуризация.

Представители «Открытия» и банка «Траст»: Информация не соответствует действительности

«Открытие», как санатор «Траста», добилось существенных успехов в судебной работе, направленной на восстановление выведенных из банка активов. В пользу банка приняты решения как в российских судах, так и в Высоком суде Лондона, который вынес решение о замораживании активов бывших акционеров «Траста» на миллионы долларов. При этом судья лондонского суда назвал Траст «финансовой пирамидой» и отметил, что бывшие акционеры банка «получили выгоду от того, что выглядит нечестным управлением неплатежеспособным банком», причем все это было сделано «за счет розничных клиентов банка и в конечном счете за счет российских налогоплательщиков». Мы намерены довести судебные процессы до завершения, чтобы взыскать с бывших акционеров максимальную сумму, это ускорит процесс оздоровления «Траста», сообщил «Ведомостям» член правления «Открытие холдинга» Дмитрий Попков.
Попков и пресс-служба банка «Траст» также ответили на вопросы относительно некоторых утверждений Ильи Юрова.
О том, что «Траст» не нуждался в санации и на ней настояло «Открытие», чтобы получить средства ЦБ
«Информация не соответствует действительности. В декабре 2014 г. «Траст» перестал выполнять обязательства перед клиентами и допустил маржин-колл по репо с ЦБ. Таким образом, для «Траста» существовало два варианта дальнейшего развития событий: или отзыв лицензии и банкротство, или санация. В «Трасте» хранились вклады физлиц более чем на 140 млрд руб. Вклады на 115 млрд руб. не превышали порогового значения в 1,4 млн руб. – в случае падения «Траста» эти средства навсегда бы ушли из фонда страхования вкладов. На санацию была выделена сопоставимая сумма, причем по итогам проекта эти деньги, а также проценты за их использование будут возвращены государству. Было принято наиболее целесообразное с экономической точки зрения решение. Есть еще одна причина, чтобы считать выбор в пользу санации правильным. Декабрь 2014 г. был одним из самых тяжелых периодов для российского банковского сектора. Если бы «Траст», один из крупнейших банков страны, упал, тем более перед длинными новогодними праздниками, то более 1 млн его клиентов могли оказаться без доступа к своим деньгам. Это могло привести к цепной реакции по всей банковской системе». (Дмитрий Попков)
О моратории на исполнение исходящих и входящих платежей, введенном временной администрацией
«Эта информация не соответствует действительности. Для предотвращения вывода средств на компании, подконтрольные бывшим акционерам «Траста», платежи в их адрес действительно проходили дополнительную проверку, а выдача новых кредитов была прекращена – тем самым была остановлена кольцевая схема, использовавшаяся для перекредитования и маскировки ситуации с кредитным портфелем. Входящие платежи принимались в обычном режиме». (Пресс-служба банка «Траст»)
О вознаграждении в $50 млн владельцам «Траста» за «уступку» банка
«Эта информация не соответствует действительности. «Открытие» никогда не было заинтересовано в покупке «Траста». После встречи с Юровым, состоявшейся осенью 2014 г., было понятно, что «Траст» испытывает значительные проблемы и находится фактически в предбанкротном состоянии. Более того, Юров, Беляев и [тогда акционер и президент «Траста» Николай] Фетисов пытались продать «Траст» за $1, но не смогли это сделать, так как банк имел значительную отрицательную стоимость. Зачем «Открытию» было договариваться о покупке за $50 млн актива, реальная стоимость которого равнялась нулю и который никому не был нужен?» (Дмитрий Попков)
О том, что обвинение по уголовному делу бывших сотрудников банка Дикусара и Ромакова связано с выдачей кредитов, которые в действительности были погашены
«Эта информация не соответствует действительности. Кредиты компаниям Erinskay Investments Limited и Baymore Investments Limited не погашены, несмотря на вынесенные в пользу банка судебные решения. При этом шансов на возврат ими средств практически нет – компании не вели реальной деятельности, а их активы равны нулю. Также не возвращены ценные бумаги на сумму более $140 млн, которые были выведены через зарубежные депозитарии (австрийский банк Winter AG и бермудская Edenbury Trading Limited) на основании документов, подписанных Дикусаром. Мы продолжаем пытаться взыскать через суд долг с этих компаний, который существенно вырос за счет процентов и штрафов». (Пресс-служба банка «Траст»)
О том, что просроченная задолженность по розничным кредитам выросла после того, как в «Трасте» стали сокращать отдел по взысканию просроченной задолженности
«Эта информация не соответствует действительности. Значительная часть проблемной задолженности в розничном кредитном портфеле «Траста» была замаскирована бывшими руководителями «Траста» путем применения специальной схемы. Эта схема предполагала «тихую реструктуризацию» проблемной задолженности физлиц – банк автоматически реструктурировал плохие кредиты и устраивал кредитные каникулы на 270 дней. Наличие это схемы официально подтвердил Юров. Между тем применение этой схемы лишь временно скрыло проблемные долги, и, как только она [была] прекращена, «Траст» столкнулся с лавинообразным ростом просроченной задолженности, значительная часть которой расценивается как невозвратная». (Дмитрий Попков)
О контроле «Открытия» над офшорными компаниями – должниками «Траста» и о том, что они специально не платят по кредитам, чтобы показать по ним просроченную задолженность
«Эта информация не соответствует действительности. У «Траста» есть две «дочки» (в России и Швейцарии) и две «внучки» на Кипре. Должником «Траста» являлся 31 офшорный заемщик (группы компаний или отдельные компании), принадлежащий Юрову, Беляеву и Фетисову. К 22 декабря 2014 г. «Траст» выдал этим компаниям (разными способами – кредитами, ценными бумагами, дебиторской задолженностью) порядка 90 млрд руб.
Эти офшорные компании не исполняют свои обязательства по кредитам, так как либо у них нет средств, либо эти средства скрыты лицами, управляющими этими компаниями. Большая часть этих компаний не вела реальной деятельности, а стоимость их активов, по разным оценкам, составляет от 10 млрд до 20 млрд руб., с чем, по-видимому, и связано неисполнение ими обязательств по кредитам. Некоторые компании, принадлежащие бывшим акционерам, такие как TIB Investments и TIB Equities, судились с «Трастом», чтобы не платить по долгам, однако проиграли суды. В общей же сложности у бывших акционеров «Траста» было порядка 300 компаний, в основном офшоров. «Траст» не контролировал и не контролирует эти компании. Подтверждающие это документы предоставлены банком Высокому суду в Лондоне». (Пресс-служба банка «Траст»)
О сотрудничестве с Беном Уорсли
«Банк «Траст» официально сотрудничает с Беном Уорсли на коммерческой основе. Сотрудничество с Беном Уорсли было необходимо для того, чтобы понять комплексную схему, которая была разработана бывшими акционерами для вывода активов, и предотвратить дальнейший вывод активов, а также повысить эффективность работы по восстановлению активов, выведенных бывшими акционерами «Траста» через сеть принадлежавших им офшоров». (Дмитрий Попков)

Кому принадлежат офшорные компании

– С помощью офшоров вы обходили нормативы ЦБ?

– Это не норматив ЦБ, я не понимаю его экономического смысла. Например, когда уже упоминавшийся «Стивилон» в кризис 2008 г. не смог вернуть кредит, но хотел рассчитаться по нему, банк решил забрать его как актив себе, а не банкротить. Была учреждена компания банка, та учредила еще одну, чтобы банк не был прямым акционером, и банк давал этой компании ровно столько денег, чтобы она заплатила «Стивилону». А «Стивилон», получив деньги, погасил часть кредита. Получилось, что банк забрал себе в качестве частичного погашения кредита акции компании-заемщика, но, чтобы соответствовать непонятным требованиям ЦБ, ему пришлось учредить две новые компании – чтобы и здравый смысл был соблюден, и требования ЦБ.

– Были ли все учрежденные по этой схеме компании подконтрольны банку?

– Абсолютно.

– То есть банк не был номинальным держателем этих компаний в пользу акционеров?

– Нет. «Открытие» сейчас судится со всеми офшорами и утверждает, что они принадлежат мне и моим партнерам. Я утверждаю, что этими компаниями реально владел банк. Есть очень простой способ узнать, чья версия верна. Посмотрите: кто представляет в российских судах интересы этих кипрских компаний? В суды ходят представители новой администрации «Траста».

– А кредиты, выданные «Трастом» этим компаниям, обслуживаются? Банк же не может вредить сам себе и не гасить эти кредиты?

– Это идеальный [для новых владельцев] способ показать ущерб – берешь и перестаешь обслуживать свой кредит. И говоришь: «А я не знаю, что это за компании, это не мое».

– Но вы же предлагали передать эти офшоры «Открытию», это следует из ваших показаний на суде в Лондоне. Зачем, если они и так подконтрольны банку?

– Я с первого дня говорил «Открытию», что им очень важно получить права на все компании – как связанные, так и не связанные с банком. И хотя вы сами можете это сделать, мы готовы этому со своей стороны способствовать. «Открытие» делает вид, что ничего об этом не знает.

– Из показаний, данных в Высоком суде Лондона, следует, что вы не договорились с «Открытием» о передаче компаний, потому что не могли решить, на чей баланс их передавать.

– «Открытие» откладывало процесс получения бенефициарных прав на компании. Но сейчас они все эти права получили, это документально подтверждено. Они могли их получить и до этого, но они вступили в права в тот момент, когда заключили договор с Беном Уорсли, который координировал деятельность всех компаний. В этом договоре прописано, что его прямая обязанность – дать им все эти права. В этом договоре не сказано, что это компании акционеров, в нем сказано, что это компании банка. Я и мои партнеры были бенефициарами лишь пяти компаний, три продали в 2015 г., оставили только Willow River и RCP. У «Открытия» такая логика: это компании акционеров, ими управлял Уорсли? Да? Значит, все компании под управлением Уорсли принадлежат акционерам.

– Почему же, когда «Открытие» стало санатором «Траста» и получило доступ ко всей отчетности банка, оно не смогло установить, какие компании напрямую принадлежат банку?

– Все они прекрасно знают – мы им в начале декабря 2014 г. на две недели для due diligence открыли всю отчетность банка. Я могу зачитать мою переписку с [гендиректором «Открытие холдинга» Рубеном] Аганбегяном от 29 декабря. Я ему пишу: «Сорри, что беспокою, но никто не звонит. Надо как можно быстрее решить ряд вопросов. Первое – передача всех внебалансовых активов либо на баланс «Траста», либо куда-нибудь еще. Дальше – проведение действий по джентльменскому соглашению» – имеется в виду перечисление нам денег, возобновление платежей в «Трасте» и т. д.

По моей оценке, бенефициарный контроль над всеми этими компаниями «Открытие» или связанные с ним компании получили весной 2015 г.

После «Траста»

– У вас есть другой бизнес кроме банковского?

– Я давно много времени уделяю гуманитарным и социальным проектам в области спорта, но это скорее затраты. Кроме Нацбанка «Траст» у нас с партнерами было еще две инвестиции: в лесоперерабатывающее предприятие в Сибири в районе Богучанской ГЭС и в коммерческую недвижимость в Москве.

– Лесопереработку вы продали?

– Были вынуждены продать где-то весной 2015 г. очень известной в лесной индустрии компании и зафиксировать убытки. Предприятие вышло на проектную мощность, и его нужно было дополнительно кредитовать, а мы не могли это сделать. «Открытие» пытается сейчас доказать, что это предприятие тоже должно было достаться «Трасту». Мы не можем оценивать это иначе как рейдерскую атаку.



Коммерческий банк
Акционеры (данные на 30 сентября 2016 г.): АО «Открытие холдинг» (99,99%).
Финансовые показатели (на 1 октября 2016 г., данные «Интерфакс-ЦЭА»):
активы – 301,9 млрд руб. (26-е место в рэнкинге), собственный капитал – минус 14,2 млрд руб., нераспределенный убыток – 9,3 млрд руб.
Финансовые показатели (на 1 января 2015 г., данные «Интерфакс-ЦЭА»):
активы – 340,1 млрд руб. (27-е место в рэнкинге), собственный капитал – минус 6,4 млрд руб., нераспределенный убыток – 19,4 млрд руб.
Основан в 1995 г. как банк «Менатеп СПб». В 2005 г. переименован в НБ «Траст», в 2008 г. объединен с Инвестиционным банком «Траст». До декабря 2014 г. банк контролировался Ильей Юровым, Сергеем Беляевым и Николаем Фетисовым. 22 декабря 2014 г. в банке была введена временная администрация (действовала до июня 2015 г.), а в апреле 2015 г. в результате дополнительной эмиссии акций основным владельцем банка стала группа «Открытие».

– Лесопереработка и недвижимость приобретались на кредиты, выданные «Трастом»?

– Изначально да, речь шла о кредитах в десятки миллионов долларов под залог акций этих активов. Кредиты были погашены. На лесопереработку брали еще кредиты у Сбербанка.

– Чем вы сейчас занимаетесь? Почему живете в Кенте?

– Моя семья с 2011 г. живет в Великобритании, мы хотели переехать сюда достаточно давно – ради детей, ради образования. Достаточно тяжело было решиться отдать всех детей в школы-интернаты, хотелось сохранить контакты и влияние на воспитание, поэтому было принято достаточно непростое решение – уехать от родителей, бабушек-дедушек. Но на фоне моего участия в деле Ходорковского и всего прочего это решение было принято. На самом деле до того момента, пока не узнал, что 29 декабря 2014 г. г-жа Набиуллина [Эльвира, председатель Банка России] написала заявление в полицию.

– Как вы узнали о заявлении?

– Кажется, 3–4 декабря мы с партнерами пожали руки Беляеву и Аганбегяну. Начался процесс due diligence, на словах все было хорошо. Я поговорил с [гендиректором АСВ Юрием] Исаевым 12 декабря о том, что санация будет. И у меня была заранее запланирована поездка с семьей в Австралию. Я 14 декабря сел в самолет в «Шереметьево» и улетел. Следующие два дня я по телефону общался со всеми из Австралии – с ЦБ, с Симановским, слышал, что все хорошо, я свожу новых партнеров с клиентами, чтобы переходный период прошел для банка как можно проще. И мне звонит кто-то из членов совета директоров банка и говорит: «Слушай, полная засада, заявление!» Мне его переслали, я сразу стал звонить Беляеву с вопросом, что происходит. Он в ответ: «Не обращай внимания, формальность. Все хорошо». Я в такие формальности не верю – я, кстати, до сих пор обвиняемый по делу Ходорковского. Обвинение в хищении нефти и отмывании денег в составе преступной группы мне предъявили в 2008 г. Мне каждые три месяца присылали сообщения о продлении следствия, хотя срок давности уже давно вышел. В общем, я решил, что сначала я проясню ситуацию, потом буду возвращаться. Оказалось, был не так уж неправ. История с заявлением Набиуллиной ни к чему не привела, в возбуждении уголовного дела было отказано. Там были такие обвинения! Вывод активов, нанесение ущерба банку, вкладчикам и АСВ – полный нонсенс, одновременно все это невозможно. А потом министр внутренних дел [Владимир] Колокольцев приехал на правительственный час в Думу, и один из первых заданных ему вопросов – от депутата-коммуниста из Орла – почему нет посадок по банку «Траст», государство потеряло 127 млрд руб. Колокольцев ответил: «Гарантирую, что в течение недели я в этом разберусь и, если обстоятельства такие, как вы утверждаете, конечно, будет уголовное дело». Дальше начались просто ужасные вещи: людей хватали, сажали. У меня были куплены билеты на 8 января в Москву, но я уже не полетел.

– Какими средствами вы сейчас располагаете?

– Когда «Открытие» получило в лондонском суде решение о замораживании наших активов на $830 млн, мы были обязаны раскрыть наши активы. Оказалось, что все наши активы в совокупности стоят в 20 раз меньше $830 млн. Адвокаты «Открытия» это не оспаривают. У меня задекларированы доходы в $140 млн. Это то, что я в России получал в виде зарплаты, бонусов, моя доля в продаже 8% банка «Траст» инвестбанку Merrill Lynch, дома и машины. Из этой суммы я заплатил около $10 млн в виде налогов в России, $87 млн потратил на покупку акций «Траста» и взносы в капитал банка. Осталось $20 млн. Это все, потому что мою долю в «Трасте» размыли полностью. Я не хочу жаловаться на жизнь, я, слава богу, с семьей, не в самом плохом месте в мире, ясно, что моя судьба в этом смысле по сравнению с судьбой двух парней из «Траста», оказавшихся в тюрьме, очень даже хорошо сложилась. Будем выходить из ситуации через суды. В Англии, к сожалению, у судей сложилось превратное представление о беглых русских банкирах, мол, нечего их жалеть. Попытаемся поменять отношение. В России я гарантирую в ближайшее время уголовные дела. Сутяжничество приносит очень много негативных эмоций, но я все доведу до конца.

Интервью взято по Skype.

Лондон снова не выдает, на этот раз российского банкира, обвиняемого в хищениях почти $1 млрд. Совладельца банка «Траст» Илью Юрова на родине считают виновным в одной из крупнейших санаций в истории банковской системы. Но британский суд нашел его связи с Ходорковским, и на этом основании отказался от экстрадиции. Значит ли это, что Лондон вновь безопасен для беглых российских бизнесменов? И что может сделать Генпрокуратура? Об этом - Иван Якунин.

С рекламных плакатов «Траста» улыбался Брюс Уиллис, намекая на несокрушимость кредитной организации, но она оказалась не таким уж и крепким орешком. Когда банк лопнул, АСВ пришлось вложить 127 млрд руб. Казалось бы, второго варианта при ответе на запрос об экстрадиции быть не может. Однако возник фактор X, а именно, Михаила Ходорковского. Именно из-за связей с опальным российским бизнесменом суд отказался от экстрадиции, рассказывает бывший адвокат Ильи Юрова Владимир Краснов: «В данном случае эту мотивированность усматривают в том, что он был связан с деятельностью Ходорковского и его компании.

Ведь действительно банк "Траст" создавался в рамках деятельности Михаила Ходорковского, и Юров и его соратники выкупили у бизнесмена этот банк.

Именно в этом английский суд усмотрел нарушение в данном случае, как я понимаю, статьи18-й Европейской конвенции».

Казалось бы, дело ЮКОСа случилось за десять лет до санации «Траста». Да и лопнул банк не потому, что обслуживал ЮКОС: российское следствие утверждает, что Илья Юров выводил активы в офшоры, а также выдавал кредиты компаниям, в которых сам же и был бенефициаром. Но, как рассказывает бывший юрист ЮКОСа Дмитрий Гололобов, в Англии есть негласное правило, по которому связи россиян с Ходорковским дают неприкосновенность: «Господина Юрова не экстрадируют, если прокуратура не будет предпринимать каких-то существенных усилий. Как только ведомство не объяснило, что господин Юров в процессе выступал свидетелем обвинения и давал очень неудобные Михаилу Ходорковскому показания, о чем последний, кстати, писал у себя на сайте, суд решил, что следует применить старый добрый принцип, согласно которому по делу ЮКОСа экстрадиции нет».

Но дело не в одном ЮКОСе. Судья - баронесса Эмма Арбетнот - озвучила опасения, что в России Юров может подвергнуться пыткам, а европейские законы запрещают экстрадицию, если есть угроза правам подсудимого. В российской Генпрокуратуре в ответ раскритиковали Лондон. Ведь, с одной стороны, он борется с непрозрачными российскими капиталами , с другой - сам же и дает им зеленый свет. Просто Великобритании это экономически выгодно, заявил глава Генпрокуратуры Юрий Чайка, не упоминая имя Ильи Юрова.

«Так обычных уголовных преступников наши партнеры выдают за жертв политических репрессий, и на этом основании отказывают в экстрадиции. Причиной здесь не всегда служит политика, ведь этим странам выгодно, чтобы украденные и выведенные из России миллиарды долларов оставались в их экономике».

Между тем, ругать чужую систему бессмысленно, уверен глава РСПП Александр Шохин - нужно пересмотреть систему наказаний за экономические преступления, иначе бизнесмены так и будут убегать в Лондон: «У нас все-таки аресты использовались как основная мера пресечения, в то время как есть и другие, например, поручительство и залог.

Доказывать свою правоту из СИЗО народ, как говорится, не готов, отсюда и желание сменить место пребывания.

Тем более можно рассчитывать на дополнительные аргументы в пользу отказа в экстрадиции. Вся надежда на Терезу Мэй».

О недвижимости Юрова в Англии известно немного. СМИ сообщали, что его жене принадлежат замок XVI века в графстве Кент и три квартиры в Лондоне. А в Генпрокуратуре в случае экстрадиции пообещали ему камеру в «Матросской тишине»: «Спальное место, 3 кв. м жилого пространства, а также место на полу, свободное от мебели, по которому он мог бы свободно передвигаться».

Россия может обжаловать решение в Высоком суде Лондона.

По словам зампреда ЦБ Михаила Сухова, клиенты забрали из банка более 3 млрд рублей и банк уже не мог исполнять поручения клиентов в полном объеме («Интерфакс»). По данным источника, близкого к банку, отток был значительно больше 3 млрд, но менее 10 млрд рублей. Всего «Траст», по данным его отчетности, привлек у населения более 144 млрд рублей, что составляет 61% от обязательств банка при капитале 29 млрд рублей. С этой недели банк повысил ставки по вкладам до 21% годовых в рублях и 8% в валюте.

«О проблемах банка известно давно: у него невысокий норматив достаточности капитала — 10,76% (необходимый минимум — 10%), а также низкодоходные активы. Если бы не отток вкладов, банк еще долго мог держаться на плаву», — говорит гендиректор «Эксперт РА» Павел Самиев.

«В этом парадокс нашей банковской системы: все «дырявые» банки нормально работают до тех пор, пока однажды не прочитаешь на сайте Центробанка — санация, временная администрация или отзыв лицензии. А до этого все работает замечательно», — отмечает один из бывших менеджеров «Траста».

Для спасения «Траста» ЦБ через Агентство по страхованию вкладов (АСВ) предоставит банку 30 млрд рублей. В ближайшие дни АСВ определится с санатором банка, на оздоровление которого есть несколько претендентов. Среди них есть официально заявившие о своих намерениях МДМ-Банк и Бинбанк, а также, по данным источников, Промсвязьбанк и ФК «Открытие».

Источник, близкий к совету директоров «Траста», надеется, что помощи в размере нескольких миллиардов рублей будет достаточно, чтобы восстановить ликвидность. Однако Сухов заявил, что отчетность банка недостоверна и величина его активов существенно меньше величины обязательств. Следовательно, сумма, которую получит санатор, может увеличиться.

В пресс-службе «Траста» Forbes пояснили, что банк обратился к регулятору за финансовой поддержкой по итогам проведенных консультаций с ЦБ. Однако в АСВ заявляют, что решение о санации банка принято по инициативе ЦБ. Сухов утверждает, что акционеры банка не изъявили желания каким-либо образом в дальнейшем принимать участие в судьбе и деятельности банка.

Источники Forbes говорят, что Юров давно обосновался в Лондоне и в последнее время нечасто бывает в России.

Крупнейшие владельцы банка — глава совета директоров Юров, а также члены совета Николай Фетисов и Сергей Беляев. Банк «Траст» они создали на базе банковских активов ЮКОСа, выкупленных еще в 2004 году.

На прошлой неделе они планировали докапитализировать банк, завершив допэмиссию на 3 млрд рублей. В оплату акций вносили офисное здание на улице Спартаковская, арендуемое банком. Однако ЦБ отказался утверждать итоги размещения исходя из проведенной оценки здания. В итоге собранный в субботу в срочном порядке совет директоров утвердил новую оценку, которая оказалась менее 1,4 млрд рублей, из-за чего количество размещенных акций снизилось вдвое.

Это не первое странное размещение дополнительных акций в этом году. В конце марта «Траст» провел первичное размещение акций на Московской бирже на сумму 3,1 млрд рублей. Основную часть выпуска приобрел бывший руководитель департамента долговых инструментов «Траста» Пьотр Пьека (8,5%). Допэмиссия сопровождалась сопоставимым по размеру увеличением кредитов нерезидентам, что часто является свидетельством ненадлежащего формирования капитала. Однако тогда в банке это объяснили совпадением — была проведена конвертация валютного долга в рубли, не имевшая отношения к эмиссии акций.

Выпуск акций не помог банку решить проблемы: норматив достаточности основного капитала так и не превысил 5,5%. ЦБ требует соблюдать этот норматив на уровне не менее 5%, а к тем, кто недотягивает до 5,5%, проявляет повышенное внимание. Всего в этом году семь банков время от времени недотягивали до заданного уровня, причем банк «Траст» — постоянно.

Настораживала и отчетность банка по МСФО. Аудиторы «Делойт» в заключении за 2012 год обращали внимание, что в 2010-2011 годах банк выдал почти 9 млрд рублей по нерыночной ставке в среднем 7%. В то же время средняя ставка по привлеченным средствам клиентов в «Трасте» была гораздо выше — 11,6%. В пресс-службе экономического смысла раздачи денег объяснить не могли, но настаивали, что заемщики не связаны с банком и акционерами, а кредиты возвратные и обеспечены залогом недвижимости.

«Эти кредиты — «закольцованные» убытки и капитал», — говорит источник, хорошо знакомый с внутренней отчетностью «Траста». По его словам, плохие активы банк переводил на свои специальные, не консолидируемые в отчетности компании. Активы они приобретали через «компании-прокладки» на кредитные средства самого банка. Это самый простой способ, который банки используют при рисовании отчетности, — таким образом можно спрятать убытки или фиктивно увеличить капитал. Основные убытки 2010-2011 годов, по словам собеседника Forbes, связаны с розницей — банк неудачно начал масштабную выдачу кредитов в торговых сетях и кредитов наличными.

Другая странность, на которую обратил «Дейлот» в примечании к отчетности за 2013 год, — оценка банком рисков ликвидности. Партнер «Делойт» Екатерина Пономарева указала, что способность банка продолжать свою деятельность зависит от сохранения клиентской базы. Разрыв ликвидности между активами и обязательствами сроком до года достиг гигантских размеров — 40% (58 млрд рублей) на начало 2013 года и 54% (89 млрд рублей) на начало 2014-го. По данным Forbes, это худший показатель среди банков в Топ-50, а тревожным банковские аналитики считают показатель в 30%.

Банк же писал в отчете, что на самом деле отрицательного разрыва ликвидности у него нет. По расчетам банка, недостаток ликвидности мог быть замещен финансированием в ЦБ под залог бумаг на сумму почти 7 млрд рублей, а также средствами новых вкладчиков.

«Большой разрыв ликвидности образовался потому, что «Траст» короткими средствами вкладчиков до года финансировал «длинные» убытки. Стоило только вкладчикам забрать деньги, и банку пришел конец», — говорит источник Forbes.

По его словам, не имеющий капитала банк может существовать очень долго. Чтобы обслуживать депозитный портфель объемом 120-140 млрд рублей, банку нужна ликвидность объемом всего 8 млрд рублей для кассы и банкоматов, поясняет собеседник Forbes.

Сухов оценил вчера дыру в капитале «Траста» в десятки миллиардов рублей и заявил, что это может стать поводом для обращения в правоохранительные органы.