ДК - Непреступная забывчивость (100 магнитоальбомов советского рока). Непреступная забывчивость Мясо, хлеб и фрукты

Постер. Тихомиров-Африка-Курехин-Вишня. 1987

Песни Жариков сочинял на ходу, примерно по такому сценарию: «Ищи тонику, чтобы удобно было петь. Пусть в этой тональности у тебя будет люфт в две октавы», – говорил он. Я нашел тонику – в то время самой оптимальной для меня тональностью служил Фа диез, а Сергей продолжал: «Даешь гитарный шварк на вторую долю… так… хорошо. Так четыре раза… нет, погоди», – он задумался над своей тетрадкой, держа над ней карандаш. «Нет, обожди. Давай по два раза, – я сыграл, – нет, давай по одному разу. Один раз тоника в миноре, а за ней параллельный мажор. Ага?»

Я играю: Фа диез минор – Ля мажор, Фа диез минор – Ля мажор… – «Правильно. Вот теперь это четыре раза. А потом сдвигаем всё вверх», – Сергей делал в тетрадке пометки, а я играл: Соль диез минор – Си мажор, Соль диез минор – Си мажор…

«Теперь в субдоминанту иди», – сказал Сергей, а я непонимающе хлопал глазами: «Это как это?» – спрашиваю. – «Седьмая ступень вверх или пятая вниз», – стал считать ноты: раз два три четыре… – «Нашел!» – обрадовался я. – «Ага, теперь давай на пол-тона вниз – добавим нерва – потом еще на пол-тона вниз. Пусть появится ощущение дискомфорта. И еще раз вниз, только мажор», – мне уже стало весело, я играл и уже улыбался еще, не зная, о чём будет текст. Мне уже нравилась гармония: «А теперь с этого места три тона вниз, в параллельный минор… оттуда опять субдоминанта и всё, можно кольцевать».

Так мы мастерски вернулись обратно в тонику. Это было настоящее, искромётное удовольствие для меня: я увидел, как работает математика. На одних только принципах построения гармонических связей, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы сочинять музыку заочно. Текст Сергей дописывал во время записи. К тому времени, когда я должен был накладывать голос, текст был полностью готов, а я учил мелодию:

Ты жизнь мою забрал, взамен оставив страх
Но я теперь хожу в сиреневых штанах
Меняю в попыхах на радости рассол
Билет на петуха и ксиву на мосол

Вот паренёк с травы плюётся на Луну
А знаете ли вы огромную страну
Где синий лес стоит как очередь в сельпо
Где запах колбасы людей бросает в пот…

Алексей Вишня и Борис Гребенщиков

Это было то, что надо. Жариков оценил качество работы на высоких скоростях движения лент – 15 дюймов в секунду. Шума при наложении практически не было. Предыдущую свою работу – альбом «Сердце» – я записал именно по этому принципу – в несколько наложений, но Сергей не хотел пускаться ни в какие дебри. Одной накладки оказалось вполне достаточно для всех номеров альбома, а какие-то прошли вообще без наложений. Однажды во время работы нас посетил Андрей Тропилло. Послушав готовые записи, он приложил палец к губам и сказал: «Это круто, Вишня молодец, только я этого не слышал, хорошо? Я этого вообще не слышал и даже не знаю о чем речь. Договорились?»

Даже Андрей испугался той грани, на которой мы тогда балансировали. Поставь это сейчас – многим трудно будет вообще понять, а в чем же тут стрём. Еще только зарождалось перестроечное телевидение – тогда только начали говорить о Гулаге вслух, с экрана. А мы уже пели о перестройке на мотив летки-еньки:

Я порылся немного в помойке
И нашел что поесть средь говна
Вдохновитель большой перестройки
Указал мне помоечку на

Рядом хлебные булки валялись
И похожие так на мячи
Сутью гласности людям являлись
Это значит – что хочешь кричи.

В Ленинграде все привыкли вуалировать мысли, пряча их за чередой лингвистических ребусов. Жариков прятал за шокирующим текстом еще более шокирующий смысл – его творчество казалось мне острее и глубже нашего всего питерского. Собственно, на нем мои опыты в домашней студии почти и закончились. После него я записал «Группу Крови», «Петлю Нестерова» и всё. Потерял интерес к русскому року, каюсь. Жариков назвал альбом «Непреступная Забывчивость» (ремастеринг альбома с кучей бонусов вышел в 2006 году под названием «Национальный проект», – прим. ред.). Это в определённой степени перекликалось с названием общества «Память», бушующего в те годы.

Обложка альбома «ДК», где звучит голос Алексея Вишни

«Стремное ведь название, скажи?» – говорил Сергей. – «Стремное, – соглашался я, оформляя конверт оригинала, – а как писать? Непри-ступная или Непре-ступная?» – «Вообще-то “е”, – отвечал Сергей, – но если “и” напишешь – суть не изменится. Все равно будет стрёмно…»

Разумеется, мы не все время писались себе тет-а-тет. Нам этого просто не дали: Жариков в городе!! Кто об этом узнал – сразу понаехали к нам. Саша Волков приехал из Москвы посмотреть на такое действие, Андрей Барановский – наш общий с Сергеем друг. Спиртное в нашем доме не привечалось, поэтому основным напитком служил нам чай. Сергей поставил пластинку с этническими записями песен народов Севера и попросил меня записать на плёнку один номер. Приятная музычка, исполняемая на аккордеоне, послужила болванкой к очередной песне. Накладывать туда ничего не было нужно, поэтому я поставил микрофон перед собой, вокруг расселись все наши друзья, я запевал первые две строчки, а последующие две уже все вместе, хором:

Кто-то культ личности стал возносить
Хочет, что б нам стало хуже всем жить
Что б верных ленинцев всех расстрелять
Снова что б плохо всем стало опять

Наша работа приносила всем громадное удовольствие. Однажды приехал Фирсов с какими-то тётками, приехал Саша Башлачёв. Мы выпили немного, СашБаш взял в руки гитару, но серьёзных песен при Жарикове петь не стал. Он заиграл цыганочку и спел на неё текст кинчевского «Соковыжимателя», что привело всех в востог: «Леха, давай скорее писать, ставь микрофон, это ж пиздец! – закричал Жариков. Но СашБаш наотрез отказался записывать этот шуточный материал: «Ты что, как можно, ну как я в глаза буду смотреть Кинчеву, после этого? – артачился он.

Сергей Жариков. Фото В.Марочкина

Я был в расстройстве. В исполнении Башлачёва пародии были ужасно смешны, и в моем понимании это было выше всего остального его творчества. Каюсь, но я не понимал значения СашБаша, мне его творчество не нравилось совсем. Костя знал об этом и стыдил меня, что я не понимаю гения. Мой аргумент был таков, что СашБаш музыкально вторичен, и не представляет для меня ценности. Эпигонил Высоцкого, которого я тоже практически не слушал. Мне нравилась пластинка, изданная во Франции, но… там ведь музыка, какая-никакая, но была. А СашБаш в электричестве записываться не хотел, его гитара постоянно расстраивалась, его последний концерт в ЛДМ на 7-м рокфесте был и вовсе провальным. Саша напился в смерть перед концертом, сыграл очень плохо, а продукт его желудочных испражнений мы смывали с проводов и комбиков весь следующий день, ибо я отвечал за аппарат, будучи кадровым сотрудником Дворца Молодёжи…

Однажды Башмачок и вовсе меня поразил. Мне очень нравилась одна из подружек моей супруги, и, как-то раз, они встретились у меня дома на импровизированной вечеринке. Слушание магнитофона, пение песен, слово-за-слово, и мои гости внавал оккупировали мой диван. Во время непринуждённой беседы, в хитросплетении рокерских тел, красивая нога нашей подружки оказалась в паху у поющего СашБаша. Возбуждённый, он спел сразу еще одну песню, потом еще одну, а когда девушка вышла по своим делам, ринулся за ней. Дождавшись, пока она выйдет, он позвал её на кухню и начал раздевать. Динка, так звали девушку, неожиданно для него оказала сопротивление: стала кричать и вырываться, за что немедленно получила от СашБаша в лоб, и судя по всему далеко не один раз. Динка пришла в комнату вся в слезах, потрёпанная, с красным лицом. Саша остался курить на кухне. Неприятный инцидент остался в памяти, но не любить Башмачка конечно же, было трудно…

Обложка альбома “Танцы на битом стекле” Алексея Вишни

С Жариковым тоже все проходило не самым ярким образом: моя супруга тоже вела с Сергеем дискуссии, но в каком-то моменте им не удалось найти общего языка: Сергей стал попирать её ценности, высмеивая то, что вызывало у моей жены трепет: говоря о книгах и любимых писателях, они разругались в пух и прах: «Я ненавижу его, слышишь, ненавижу, – говорила мне Лена со слезами на глазах, – скорее бы закончился альбом, я больше не могу”. У жены моей были четкие и нерушимые идеалы, которые Жариков ставил ни в грош. Но на следующий день все уладилось: Жариков сочинил блатной текст на старую эстрадную песню, Лена спела его под гитару:

Опять мне снится сон
Один и тот же сон
Как мы с братишкой Колею
Нажрались в унисон.

В магАзин мы пошли
Водяры закупить
С килОметер там очередь
За ей родной стоить

Едрёна вошь моя
скажи мне не тая….

Одну из песен мы просто переписали с пластинки: я напел текст на какую-то старинную инструментальную композицию ранних Beatles. Блюз «Сектор Газа» Жариков спел сам, а я сыграл на гитаре сомнамбулическое соло. Играть я толком никогда не умел, но в случае с «ДК» это прошло почти незаметно. Многие приняли мою корявую игру за изысканный стёб, я был инструментом в руках Сергея Жарикова, вероятно, оптимальным инструментом, применительно к данной концепции, ибо запись нового альбома «ДК» произвела невероятный успех. Сергей Фирсов сразу окрестил эту работу “самым качественным альбомом «ДК»” и принялся её всячески популяризировать. Он тогда работал проводником в вагоне и просто ставил альбом всему вагону, вместо радио. Фирсов тоже, в каком-то смысле, поучаствовал в записи альбома: мы записали телефонный звонок, который он сделал по нашей просьбе для одной из песен. Записывали долго, чем жутко испугали его. Звоня, он долго слушал длинные гудки и в ужасе подумал, что нас уже всех повязали.

С театром ЛЭМ

Альбом «Непреступная Забывчивость» мгновенно разлетелся по «писателям», я получил известность во вполне определённых кругах Москвы, благодаря именно этой работе. Когда в 1989 году я записал свои «Танцы на битом стекле», их раскрутка проходила как по маслу. Все уже знали, кто такой «Вишня» и с радостью были готовы ставить на радио и показывать по телевизору песни, в которых уже не пелось ни про говно, ни про помойку, ни про евреев и перестройку. Это уже можно было дать народу. Их показывали в музыкальных программах, перебивая мной клипы Шевчука и Бутусова, и, несмотря на попсовый стиль, мои песни несли рокерские настроения. Вишня обрёл статус самодеятельности, плавно перетекающей в мэйнстрим – во всем мире уже отходил синтипоп, а у нас он только начинался. Мы как всегда отставали от Запада лет на семь.

Наши с Сергеем пути тем временем разошлись: он занялся Жириновским, журналами «К топору» и «Атака». Его статьи стали появляться все чаще – то там, то тут. Например, в знаменитой «КонтрКультУре». Противники были, как у меня, так и Жарикова. Про него одни говорили, что он антисемит, другие считали, что он еврей. Одним он казался антисоветчиком, другие считали его кадровым кагебешником. Мне было на всё это глубоко наплевать: я ценил его за независимость, образованность и аналитический ум. Потом, я тоже занялся собственной карьерой, начал выступать, ездить по России. Во многих городах страны зрители просили меня спеть что-нибудь из «ДК». Конечно, наша дружба сыграла колоссальную роль в моём развитии. Курёхин звал меня выступать на концертах «Поп-Механики», а тем, кто был против этого – грозил кулаком.

Для Специального Радио

Январь 2007

"Впервые мы услышали, как звучит сэмплер, выступая в составе "Поп-механики", - вспоминает Тихомиров. - И многие из сэмплерных звуков: звучание дудок, сверхмощные и сверхглубокие тембры нам захотелось воспроизвести на альбоме".

В нескольких местах Цой использовал шумовой материал "Новых композиторов", являвшихся пионерами советского техно и эйсид-стиля. В частности, коллекция их странных звуков слышна в финале "Прохожего", где в течение целой минуты фрагменты различных мелодий и шумов кочуют из канала в канал.

..."Группа крови" получился одним из самых танцевальных альбомов того времени, на что критики первоначально не обратили внимания ввиду явно нетанцевального содержания песен. Однако впоследствии все встало на свои места и специально для идентификации подобного размытого стиля был изобретен термин "мужественный попс". Особенно удачно это определение подходило к композиции "Мама, мы все сошли с ума", развивавшей на новом уровне ряд идей, впервые прозвучавших в песне "Транквилизатор".

"Поворотный момент и основное новшество "Группы крови" состояло в том, что романтизм в нем практически отсутствовал, а на смену ему пришел героизм, - считает Каспарян. - Цой сознательно выбрал эту трассу, по которой группа двигалась последующие три года".

В альбоме, несмотря на его боевой дух, всего три мажорные песни. Причем если "Закрой за мной дверь", положенная на абсолютно танцевальный ритм, сделана в миноре, то "Легенда", самая печальная по настроению песня, написана в мажоре.

"Группа крови" получилась цельной и монолитной - несмотря на стилистическую многоплановость. Песня "Война" была сыграна на основе ритма а-ля босса-нова, "Попробуй спеть вместе со мной" - марш, "Бошетунмай" - белый реггей, созданный под впечатлением от концерта британской группы UB40, выступавшей в Ленинграде в 86-м году. Плюс припанкованный "Прохожий" (в духе композиции "Мама-Анархия" с альбома "Ночь") и полуакустическая "Легенда в финале".

Несмотря на специфическое звучание ритм-бокса и не вполне зрелое использование сэмплера, общий саунд "Группы крови" получился весьма современным даже по меркам девяностых годов.

Впоследствии изданный в Америке компакт-диск "Группа крови" получит высокие оценки западной прессы - в отличие от экспортных альбомов "Звуков Му" и Гребенщикова, вышедших примерно в то же время. К сожалению, на обложке диска, дизайн которого с постмодернистской непосредственностью повторял плакат к довоенному кинофильму "Доктор Мабузе", не были упомянуты ни автор плаката художник Илья Чашник, ни "саунд-ассенизатор" альбома Алексей Вишня...

Несколько слов о текстах. Смесь каратэ и невской сырости, восточного спокойствия и питерской суровости дала в итоге впечатляющие результаты. Если на предыдущих альбомах Цой чаще всего выступал в роли философа-созерцателя или окутанного мечтами городского подростка, то на "Группе крови" в лидере "Кино" внезапно проснулся эдакий байроновский дух. Впрочем, будучи по природе очень ироничным человеком, он не смог удержаться от иронии и в данной работе. Правда, отражено это скорее в музыке, а не в лирике - достаточно послушать патетический рояль в конце песни "Закрой за мной дверь" или звуки засэмплированных труб в "Бошетунмае". Однако и фраза, ставшая нарицательной: "Все говорят, что мы вместе / Но немногие знают, в каком" - говорит сама за себя.

Все остальные особенности альбома характерны для менталитета группы "Кино".

Это ориентация на саунд самых модных в то время западных поп- и рок-групп - начиная от "неоромантиков" и заканчивая Cure и Talking Heads. Именно подобная музыка служила источником ритмической и аранжировочной лаконичности.

Это аккуратная игра Каспаряна на гитаре.

Это длинные хвосты песен - с плавным уводом звука в конце. (Исключение в этом плане составляла композиция "Война", в которой Цой сам вывернул ручки на пульте, приобщившись тем самым к искусству звукорежиссерской работы. Когда Вишня хотел переделать, Виктор махнул рукой - мол, пусть остается.)

Это присутствие на альбоме так называемой "сопли" - откровенно слабой песни. Такой композицией в "Группе крови" Цой считал "Прохожего", однако относился к ней не менее трепетно, чем к остальным.

Как и планировалось, сразу после сессии Цой вылетел в Алма-Ату. Мастер-тэйп "Группы крови" был направлен в Америку, где усилиями Джоанны был издан компакт-диск. Как бы ни оправдывались впоследствии музыканты "Кино", светлая мысль выпустить "Группу крови" на родине (хотя бы в качестве магнитоальбома) их тогда не посетила.

Ситуацию в известной степени спас Вишня, который на следующий день после завершения записи продал столичным "писателям-оптовикам" несколько копий альбома на 38-й скорости. Еще через неделю кассеты с "Группой крови" продавались в кооперативных киосках по всей стране.

Благодаря раскрутке песен из "Группы крови" в неглубоких, но героических кинофильмах, эта работа в течение двух лет становилась "альбомом года" в куче всевозможных хит-парадов. Вскоре "Кино" оказалось первой советской инди-командой, реально поднятой на щит Большого шоу-бизнеса. Подобные прецеденты уже случались на Западе - с Depeche Mode и U2 до них, с R.E.M. и Cranberries - после. Тинейджерам был нужен новый идол и новый герой. И они его получили.

ДК Непреступная забывчивость (1988)

сторона А

Ветер перемен

Родом из Октября

Кочет

Один и тот же сон

Летка-енька

Му-му

Мясо, хлеб и фрукты

Миссис Розенблюм

Памяти Я.М.Свердлова (Непреступная забывчивость)

сторона В

Рыба и овощи

Москвичка

Новый день

Волосатая битла

Сектор газа (Сыграни мне, братан, блюзец)

Все впереди

Алексей Вишня и Сергей Жариков, 88 г.

Cвой последний концерт группа "ДК" сыграла в день взрыва чернобыльского реактора весной 86-го года. Гитарист Дмитрий Яншин вместе с новым вокалистом Игорем Беловым образовали "Веселые картинки", а Сергей Жариков продолжил студийные эксперименты под вывеской "ДК".

Записывая по несколько альбомов в год, Жариков умудрялся делать их совершенно непохожими друг на друга. Ушли в прошлое "фольклорно-дембельский" цикл, мимикрия под панк, рок-н-роллы "глаголом жги сердца людей-ей-ей-ей-ей" и мрачные хард-роки типа "ахтунг, ахтунг, дойч зольдатен унд официрен". Своеобразное прощание с эстетикой раннего "ДК" произошло в альбоме "На фоне Лебедева-Кумача" (86 г.), в котором советские эстрадные песни довоенной поры были аранжированы под твист, шейк и блюз. В записи этого концептуального труда участвовали музыканты "Веселых картинок" и трубач-авангардист Андрей Соловьев, впоследствии известный по сотрудничеству с "Вежливым отказом" и "Ночным проспектом".

После распада золотого состава "ДК" Жариков все чаще работает с приглашенными музыкантами - в частности, с Юрием Орловым ("Николай Коперник") и Иваном Соколовским ("Ночной проспект"). На некрофильском альбоме "Чашка чая" (86 г.) большинство вокальных партий исполнила ленинградская панк-блюзовая певица Терри, в записи "До основания, а затем" (87 г.) приняли участие музыканты "Ва-Банка", а в альбоме "Это - жизнь" (85 г.) - певец из хора Елоховской церкви, выводивший нежным баритоном "пацифистские гимны" типа "заряжай обойму в автомат".

В это же время Жариков начал самостоятельно записывать литературно-музыкальные опусы в жанре радиотеатра (утверждая, что это чисто советское изобретение, появившееся в тридцатых годах одновременно с "Радио Коминтерна").

"Жанр "радиотеатр" позволяет ввести в музыкальную ткань произведения самый различный материал - от аутентичного фольклора до отрывков из речей политических деятелей, - считает Жариков. - В рамках рок-культуры такое расширение жанра позволяет максимально заострить публицистический потенциал рока, вывести его за границы банально-песенных форм".

100 магнитоальбомов советского рока Кушнир Александр

ДК Непреступная забывчивость (1988)

ДК Непреступная забывчивость (1988)

сторона А

Ветер перемен

Родом из Октября

Кочет

Один и тот же сон

Летка-енька

Му-му

Мясо, хлеб и фрукты

Миссис Розенблюм

Памяти Я.М.Свердлова (Непреступная забывчивость)

сторона В

Рыба и овощи

Москвичка

Новый день

Волосатая битла

Сектор газа (Сыграни мне, братан, блюзец)

Все впереди

Из книги 100 великих диктаторов автора Мусский Игорь Анатольевич

ЗИЯ-УЛЬ-ХАК МОХАММАД (1924–1988) Президент Пакистана с 1977 года. Генерал. В 1976–1977 годах начальник штаба армии. 1977 году возглавил военный переворот и стал главой военной администрации. Погиб в авиационной катастрофе.Мохаммад Зия-уль-Хак родился в 1924 году в небольшом городке

Из книги 100 великих разведчиков автора Дамаскин Игорь Анатольевич

КИМ ФИЛБИ (1912–1988) Его настоящее имя Гарольд Адриан Рассел Филби. Он родился 1 января 1912 года в индийском городке Амбала, где провёл первые четыре года своей жизни. Имя Ким в честь киплинговского героя дал ему отец Сент-Джон Филби, человек незаурядный. Будучи чиновником

Из книги 100 магнитоальбомов советского рока автора Кушнир Александр

1988 Черный Лукич Кончились патроны (1988) сторона АКончились патроныМы идем в тишинеЕду на СеверСуконный коммунистМой недугПраздник вянущих гвоздикСталинские детисторона ВОсеньЯ сегодня все смогуР.С.Д.Р.П. (б)Будет весело и страшноСталин - Партия - КомсомолМы из Кронштадта

Из книги Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Том 15 автора Висковатов Александр Васильевич

Крематорий Кома (1988) сторона АКомаРеанимационная машинаБезобразная ЭльзаАфрикаКлаустрофобияХабибулинКондратийМоя деревня (Хит-парад)сторона ВМусорный ветер Гимн мертвым Пир белых мумий Гончие псы Харе Рама El final de la vida После первых акустических альбомов и

Из книги Гомеопатический справочник автора Никитин Сергей Александрович

Из книги ХХ век Энциклопедия изобретений автора Рылёв Юрий Иосифович

Из книги Великие советские фильмы автора Соколова Людмила Анатольевна

Из книги Русская литература сегодня. Новый путеводитель автора Чупринин Сергей Иванович

Из книги Великие научные курьезы. 100 историй о смешных случаях в науке автора Зернес Светлана Павловна

Из книги Природные катастрофы. Том 2 автора Дэвис Ли

Из книги Самое полное руководство по здоровой беременности от лучших акушеров и гинекологов автора Коллектив авторов

Из книги Хронологический указатель трудов автора Фролов Иван Тимофеевич

1988 ЯнварьТиражи журналов стремительно растут: у «Нового мира» - на 132 %, у «Дружбы народов», анонсировавшей продолжение «Детей Арбата» А. Рыбакова, - на 433 %.17 февраляПокончил с собой Александр Николаевич Башлачев.25 январяВо внутреннем дворике Театра драмы и комедии на

Из книги автора

Нобелевская забывчивость Болтали про него всякое. Что он продал душу дьяволу. Что он проклятие рода человеческого. Что нажил состояние кровью, а потом решил откупиться от людей и задумал давать премию. И будто он нарочно «забыл» включить в эту премию математиков, потому

Из книги автора

ТАИЛАНД ноябрь 1988 г. Проливные дожди вызвали сильное наводнение в Таиланде в ноябре 1988 г. Более 1000 человек утонули, 100000 остались без крыши над головой.* * *Сочетание природных условий и антропогенного фактора вызвали одно из самых значительных в Таиланде стихийных

Из книги автора

Забывчивость Вы не можете найти ключи, забыли о встрече, отвлекаетесь от работы. Если вы чувствуете, что, забеременев, сделались растяпой, не переживайте. Во время беременности некоторые женщины становятся забывчивыми, рассеянными, им трудно сосредоточиться. Эти

Из книги автора

1988 Философия и история генетики: Поиски и дискуссии. - М.: Наука, 1988. - 414 с.Философские проблемы биологии и медицины // Большая медицинская энциклопедия: в 30-ти томах. - Том 29. - М.: Советская энциклопедия, 1988. - 544 с. - С. 21–46. Соавторы: Жирнов, В.Н.; Лисицын, Ю.П.; Пастушный, С.А.;

Cвой последний концерт группа ДК сыграла в день взрыва чернобыльского реактора весной 86-го года. Гитарист Дмитрий Яншин вместе с новым вокалистом Игорем Беловым образовали Веселые картинки, а Сергей Жариков продолжил студийные эксперименты под вывеской ДК.

Записывая по несколько альбомов в год, Жариков умудрялся делать их совершенно непохожими друг на друга. Ушли в прошлое фольклорно-дембельский цикл, мимикрия под панк, рок-н-роллы глаголом жги сердца людей-ей-ей-ей-ей и мрачные хард-роки типа ахтунг, ахтунг, дойч зольдатен унд официрен. Своеобразное прощание с эстетикой раннего ДК произошло в альбоме На фоне Лебедева-Кумача (86 г.), в котором советские эстрадные песни довоенной поры были аранжированы под твист, шейк и блюз. В записи этого концептуального труда участвовали музыканты Веселых картинок и трубач-авангардист Андрей Соловьев, впоследствии известный по сотрудничеству с Вежливым отказом и Ночным проспектом.

После распада золотого состава ДК Жариков все чаще работает с приглашенными музыкантами - в частности, с Юрием Орловым (Николай Коперник) и Иваном Соколовским (Ночной проспект). На некрофильском альбоме Чашка чая (86 г.) большинство вокальных партий исполнила ленинградская панк-блюзовая певица Терри, в записи До основания, а затем (87 г.) приняли участие музыканты Ва-Банка, а в альбоме Это - жизнь (85 г.) - певец из хора Елоховской церкви, выводивший нежным баритоном пацифистские гимны типа заряжай обойму в автомат.

В это же время Жариков начал самостоятельно записывать литературно-музыкальные опусы в жанре радиотеатра (утверждая, что это чисто советское изобретение, появившееся в тридцатых годах одновременно с Радио Коминтерна).

Жанр радиотеатр позволяет ввести в музыкальную ткань произведения самый различный материал - от аутентичного фольклора до отрывков из речей политических деятелей, - считает Жариков. - В рамках рок-культуры такое расширение жанра позволяет максимально заострить публицистический потенциал рока, вывести его за границы банально-песенных форм.

Первые эксперименты в этом направлении проводились Жариковым в 86-м году. Уже в Минном поле им. 8-го Марта и Геенно-огненном он попытался вместить в рамки каждого из произведений максимальное количество пластов мировой культуры. Казалось, что материал Жариков подбирал, исходя из известного принципа Мольера: Я беру свое добро там, где его нахожу. В эти аудиополотна входили: декламация социальных четверостиший под мелодии Скрябина и Чайковского, западные шлягеры, исполненные в неповторимо провинциальной манере Игорем Беловым и Виктором Клемешевым, фрагменты из Аппассионаты, пластинок Swingle Singers и Бременские музыканты, заунывное пение Бюль-Бюль Оглы и какая-то речь Брежнева, названная мистификатором Жариковым Фрагменты моего выступления.

Музыканты ДК вспоминают, что сюжеты и драматургию подобных альбомов Жариков выстраивал сразу же после просмотра очередной программы Время. Более того - некоторые из своих работ он вполне сознательно создавал в духе шаржирования этой популярной телепередачи.

Посредством монтажа он делал логически абсурдные коллажи из выступлений партийных боссов. Партия сделала все для того, чтобы... предать...интересы рабочего класса... предать... интересы трудового крестьянства... предать... нашу молодежь... предать... интересы всей страны, - вещает Леонид Ильич Брежнев на одном из альбомов.

Начиная с 87-го года Жариков разочаровывается в демократии, перестройке, ускорении и т. п. В дискуссиях с друзьями лидер ДК, ссылаясь на русских философов XIX века, все чаще говорит о том, что народ туп, революциями мы сыты, а подлинное искусство элитарно.

Искусство, вопреки известному идиотскому лозунгу, не может принадлежать народу, - считал Жариков. - Народу присуща культура, а искусство - это прерогатива какой-то отдельной касты, аристократии. А народ... Для нашего русского мужика до сих пор демократия - это водка, хлеб и бабы.

Похоже, что святость и способность излучать свет были противопоказаны Жарикову от рождения. Его цинизм в тот период проявлялся в таких, например, идеях, как поставить Мавзолей на колесики и катать его по стране как кооператив, установив плату за вход - 50 копеек. Скорее всего, это была шутка, но очень типичная для Жарикова. В конце 80-х его творчество становится все более политизированным и зловещим. Соответственно и оценки деятельности позднего Жарикова приобретают противоречивый характер - даже в среде рок-музыкантов.

ДК - это не искусство, это снобистский стеб, - говорил Юрий Шевчук в одном из интервью того времени. - У Жарикова нет любви к мужику. Он ставит его раком, тычет палкой и ждет, что будет потом.

В какой-то момент музыкальные идеи Жарикова автоматически совпали с определенными социальными настроениями. В своих работах он все резче начинает критиковать горбачевские преобразования, разоблачая проамериканские настроения перестроечной мафии. В альбоме Зеркало - души (88 г.), состоящем из стихов, наложенных на музыку Сергея Прокофьева, превалирует идея возрождения России. Будучи личностью не всегда последовательной, Жариков, с одной стороны, осуждает взгляды писателей-народников, а с другой - выступает за национальную идею - агрессивную, мощную, сильную.

Свой очередной альбом Непреступная забывчивость Жариков записывает в Ленинграде, в домашней студии Алексея Вишни. Вишня, который к тому моменту стал одним из основных питерских звукорежиссеров, с нетерпением ждал начала этой сессии.

В Ленинграде я был главным фанатом ДК, - вспоминает он. - Когда я впервые их услышал и увидел Жарикова, я просто ошалел. Это был какой-то выстрел. Может, это были самые яркие впечатления в моей жизни - настолько я влюбился в него тогда, мальчишеской, сумасшедшей любовью. Я мог часами слушать рассуждения Жарикова - они меня развивали. Это был единственный человек, с которым я переписывался. У меня было полное собрание сочинений ДК. В Ленинграде ничего подобного не было никогда.

Итак, великий мифологизатор и художник-провокатор Сергей Жариков приехал в город трех революций записывать очередной концептуальный альбом. Он продолжает использовать элементы радиотеатра - в частности, применяет десятки мелодий с пластинок, привезенных из Москвы или найденных дома у Вишни. Уровень препарации здесь на порядок выше, чем у Мухомора, и соответствует лучшим работам Residents. В Непреступную забывчивость включены диалоги из Курса английского языка, отрывки из русских, палестинских, еврейских народных песен и антиперестроечные стихи, наполненные злой болью за огромный народ, попавший в тиски социального эксперимента. В записи звучат сыгранная на ситаре индусская мелодия (Новый день) и магнитофонные кольца из фрагментов бутлега Beatles: Live In Hamburg (Волосатая битла).

Инструментальная сторона сессии выглядела на удивление просто. Вишня играл на синтезаторе Yamaha, на гитаре и пел своим высоким звонким кантор-тенором в большинстве композиций. Впервые в истории ДК несколько номеров спел сам Жариков (блюз Сектор газа и стилизованную под блатные куплеты Миссис Розенблюм). Звук на пульте выставлялся таким образом, чтобы его голос был неузнаваем. Гимн перестройке Родом из Октября все участники сессии исполняли нестройным, но дружным хором: Выйдешь на улицу - гласность везде/Пятиконечной клянемся звезде.

В композиции Новый день Вишня играет корявое соло из Smoke On The Water , повторяя прием, уже однажды использованный ДК на альбоме Бога нет, когда на баяне и балалайке исполнялся один из блюзов Led Zeppelin. Песня Один и тот же сон представляла собой измененный до неузнаваемости хит Веселых ребят о колечке с бирюзой, который пели на концертах Малежик и Глызин. В версии ДК эта непорочная любовная лирика предстала как очередной алкогольный монолог, исполненный под акустическую гитару Леной Вишней. Жариков тогда был немного раздосадован тем, что у меня не голос пропитой кладовщицы, - вспоминает она. - Но затем, подумав, решил, что голос, скажем так, невинной студентки будет звучать еще более цинично.

По ходу альбома Жариков нагнетает мрак и беспросветную тоску - в особенности когда читает стихотворения под мелодию, напоминающую звуки пикирующего бомбардировщика: Вечность продлится без Верасов /Без Огонька, Самоцветов, трусов/Без Макаревича, Юности без/Без остальных, кто на дерево влез.

С первой же поп-композиции Ветер перемен, написанной Вишней при продюсерстве Жарикова прямо в студии, на альбоме начинается целенаправленное издевательство не только над особенностями перестройки (запах колбасы людей бросает в пот), но и над всей русской историей. Жариков переиначивает строки из поэзии Блока (аптека, улица, народ, броневичок, фонарь) и Есенина (портмоне ты мое, портмоне); прокручивает задом наперед речи Ленина и Свердлова; читает стих-манифест, написанный им за несколько лет до сессии: Ты простоял в стороне, глядя на трупы отцов/Завтра тебя уже нет, ты уже прячешь лицо.../Но если есть силы - иди! Память России - с тобой/Все еще впереди, завтра - решающий бой. В оригинальном магнитофонном варианте текстовая часть альбома заканчивается пламенной речью Ленина о том, что на смену социализму идет новый порядок.

Непреступная забывчивость Жарикова, на мой взгляд, один из самых зловещих альбомов, которые кто-либо когда-либо писал, - утверждает рок-критик Сергей Гурьев в своей программной статье Bedtime For Democracy . - На нем записана мало кем замеченная вещь Сыграни мне, братан, блюзец, чем-то похожая на стон раненой гиены. Переслушайте ее - это, наверное, единственная в истории ДК вещь, где Жариков открыт, как он есть. Это очень, без дураков, жутко. В шкуре подобного существа вряд ли кто согласился бы оказаться.

Записав еще несколько альбомов в жанре радиотеатра (Черная ленточка, Оккупация, Цветочный король), Жариков выпускает в 89-м году своеобразный реквием идее ДК - альбом Пожар в Мавзолее. После чего он целиком переключается на публицистику, печатаясь в изданиях однозначно правой ориентации и в течение некоторого времени сотрудничая с Жириновским и Невзоровым. Рок мне уже не интересен, - заявил Жариков в одном из интервью. - Хочется всерьез заняться журналистикой... Я не считаю себя ни поэтом, ни музыкантом, ни менеджером. Я - публицист.

Сергей Жариков проделал сложную идейную эволюцию, - писал культуролог Леонид Афонский в историко-философском триллере Путем тепла, опубликованном в журнале Контркультура. - Начав с эпатажного отрицания основ советской системы, он к концу 80-х стал ернически имитировать ярую приверженность памятно-васильевским идеям, ошибочно считая, что именно они сменили антисоветизм на роли актуального стрема современности... В витийствующем панке Жарикова мы видим лишь злобное дитя московских улиц, тщеславно рвущееся подняться хоть на цыпочки над своей средой. Однако итоги этих попыток неутешительны: псевдоэлитарность, очевидная порнография духа, сердечная зачерненность.