Фернандо Ботеро: «Знаменитый Создатель Пузанов. Общество: Общественные деятели

Джованни Ботеро

Ботеро (Botero) Джованни (р. между 1533-1544 - ум. 1617), итальянский политический писатель, путешественник, деятель Контрреформации (с 1581 - иезуит ). В описаниях стран пытался критически анализировать данные о численности населения и его расселении. В своих теоретических представлениях о народонаселении Ботеро исходил из широкой способности населения к размножению, сдерживаемому, по его мнению, эпидемиями, войнами и голодом. Придавал большое значение колониям, возможности оттока в них населения. На основании сведений, почерпнутых из сообщений послов, миссионеров и других путешественников, Ботеро составил краткое описание Московского государства и его населения в конце 16 века.

А. Л. Перковский.

Демографический энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. Главный редактор Д.И. Валентей. 1985.

Далее читайте:

Ученые с мировым именем (биографический указатель).

Исторические лица Италии (биографический справочник)

Литература:

Вреден Э., Государствоведение Сансовино и всемирные реляции Ботеро, СПБ, 1866;

Fischer E. A., Giovanni Botero. Ein politischer und volkswirtschaftlicher Denker der Gegenreformation, Langnau (Bern), 1953.

Комментарии к дате рождения:

Место рождения:

Bene Vagienna, Италия

Религия: Религиозные деятели

Общество: Общественные деятели

Искусство: Писатели

Комментарии к дате смерти:

Георафия жизни:

Род деятельности:

Писатель, религиозный и общественный деятель

Ботеро (Botero) , Джованни (ок. 1544, Bene Vagienna, Италия - 1617) - итальянский иезуит, церковный деятель, политический писатель и моралист. Еще в юности он всупил в орден иезуитов (Compagnia di Gesù), учился в иезуитских колледжах в Палермо, Риме, Амелии и Мачерате. В 1565 г. его пригласили во Францию, где он преподавал риторику. Через четыре года вернулся в Италию, жил в Милане, Падуе, снова в Милане и, наконец, в Турине. С 1581 г. был секретарем Карло Борромео, которому он служил вплоть до смерти последнего в 1584 г., а после его смерти был секретарем его юного племянника Федерико (1564-1631), будущего кардинала и архиепископа Миланского и большого ученого. Со второй половины 80-х годов и до конца 90-х жил в Риме и в этот римский период своей жизни создал свои главные произведения: «Delle cause della grandezza e magnificenza delle città» (1588), «Государственное благо» (« Della ragion di stato » , 1589, в 10 кн.; о политических задачах католического монарха; Филипп II Испанский распорядился перевести этот труд на испанский язык), «Сообщения о разных странах мира и государях» («Relazioni universali» , опубл. 1591-1596). В 1599 г. Карл Эммануил I, герцог Савойский, пригласил его ко двору в Турин в качестве наставников своих сыновей Филиппа Эммануила, Витторио Амедео и Эммануила Филиберта. С этого времени и вплоть до своей смерти Ботеро был тесно связан с Савойским домом. В 1603-1606 гг. он сопровождал своих воспитанников во время их длительного путешествия в Испанию. В период своего наставничества в назидание молодым принцам он написал цикл биографий знаменитых людей (« I prencipi » , 1600) и католических правителей Европы (« Prencipi cristiani » , в 2-х частях, 1601 и 1603). За верную многлетнюю службу Савойскому дому Ботеро было даровано аббатство San Michele della Chiusa (в 1604), а поздне он был назначен государственным советником и первым секретарем герцогства Савойя (Counsellor and First Secretary of Savoy). Другие сочинения: «De regia sapientia» (Milan, 1583), «Aggiunte alla Ragion di Stato» (Venetia, 1598; добавление к «Ragion di Stato»), «Relazione della repubblica veneziana» (Venice, 1605), «I capitani» (Turin, 1607), « Достопамятные изречения знаменитых людей » («Detti memorabili di personaggi illustri» , Turin, 1608), «La primavera» (1607), «Rime spirituali» (1609), «Carmina selecta» (1615). Политическая теория Ботеро, которую он изложил в книге «Государственное благо», направлена против макиавеллизма.

А уже упомянутый Джованни Ботеро (http://www.filosofia.unina.it/ragiondistato/botero.html) в своей книге просто и ясно пишет, что Москва в XVI в. была выборным центром трех республиканских образований: Володимерии (=Владимирская Русь, она же "Низовские города" в междуречье Оки и Волги), Новогородии (+Нижний Новгород – Ярославль – Тверь – Белый – Новгород – Псков) и собственно Московии (=Замосковенские города – от Вязьмы и Можайска до Серпухова и Коломны) и именно потому была до второй половины XVI в. третным владением , а не по хитрому умыслу Ивана Калиты…
Стр. 204

Да и царством Московию 1613 – 1645 гг. назвать, строго говоря, нельзя. И читатель, надеюсь, все же удивится, увидев титульный лист книги Иоанна Майра 1630 г., на котором черным по белому написано "Республика Московии и Города "! (Это те самые "города", о которых шла речь выше!)
Стр. 215

Итальянский политический теоретик Джованни Ботеро в трактате об управлении государством, опубликованном в 1589 г. в Венеции, писал:

"Известным видом предосторожности является сеяние наибольшего количества раздоров во вражеских или соседних странах. Необходимо поддерживать связи с советниками, вельможами, военачальниками и людьми, имеющими влияние у правителя. Цель этого состоит в том, чтобы убедить их не поднимать оружие против нас или обратить его в другом направлении, сделав их безвредными вследствие медленного осуществления их намерений, или даже побудить помочь нам, сообщая о своих планах. Ведь удар, которого ожидаешь, когда он обрушится, причиняет меньше вреда. И если интриги оказываются настолько смелыми, что придают действиям (в другой стране) характер восстания, измены или мятежа, то тем лучше. Мы можем быть более уверенными в мире у себя, если нарушим мир у наших врагов. Метод, который мы должны использовать против врагов веры, - тот самый, который Елизавета, претендующая на титул королевы Англии, использовала против католического короля Фландрии (т. е. Филиппа II. - Е. Ч.) и христианнейшего короля Франции. Раздувая, насколько это только было в ее силах, вражду и ересь, возникшие в их странах, и оказывая помощь советами и деньгами, она удерживала огонь вдалеке от своего собственного дома. Таким образом, оказывая поддержку в Шотландии лицам, недовольным королевой Марией или плохо расположенным к французской партии или зараженным ересью, она не только обезопасила себя в отношении шотландского королевства, но фактически овладела им".

JESUIT POLITICAL
THOUGHT
The Society of Jesus and the State, c. 1540–1630
HARRO HOPFL
cambridge university press 2004

Интереснейшая работа, посвященная широкому кругу проблем политической теории, обсуждавшихся отцами-иезуитами 16-17вв.

Одна из самых любопытных тем в ней - полемика иезуитов с Макиавелли.
Отправной точкой этой полемики стало обсуждение и переосмысление концепции "государственного интереса"
Термин «государственный интерес» (reason of state и аналоги в других языках) активно используется во время создания ордена. Происхождение термина итальянское; там, где в местном языке есть аналог stato, он приживается быстрее (Голландия, Англия, Франция), там, где нет (в Германии) – позже, в 17в.
Первый, кто использовал термин в заглавии книги, - Дж.Ботеро (1589).
Термин «государственные интересы» прочно ассоциируется в это время с Макиавелли и «макиавеллизмом». Свой «-изм» для Макиавелли изобретается в это же время, (причем, одновременно и независимо друг от друга в разных странах – В.М.). Еще один синоним из этого ряда – «политик» (politique, politicus, politico) – тот, кто практикует макиавеллиевские подходы и руководствуется «интересами государства».
Все эти слова – пейоративы, они обозначают политические двуличие, стремление к власти и славе без оглядки на моральные и религиозные нормы.
Очень быстро все эти обзывательства начинают использоваться для ругани на иезуитов. К началу 17-го века – иезуитский макиавеллизм это клише, которое используют враги ордена, как среди католиков, так и среди протестантов. Памятник этого явления – «Monita secreta». Этот сборник плохих советов для высшего руководства ордена описывает цель иезуитов в совершенно «макиавеллистском» духе: во имя процветания ордена добиться влияния на государей и правительства и заставить всех прочих любить его или бояться.

Словосочетание «государственные интересы» использовалось для того, чтобы описывать ситуации, в которых обычные моральные, религиозные и юридические условности и ограничения не применимы, или их не следует принимать во внимание. Традиционно в качестве сферы приложения такой концепции «государственного интереса» рассматривалась внешняя политика.

Естественно, антимакиавеллизм стал элементом официальной риторики Ордена. Начало этому положил Антонио Поссевино (1533-1611, тот самый) в своей Bibliotheca selecta (библиография ключевых для целей контрреформации текстов, 1593) и Ratio studiorum (программа иезуитского образования, 1599). Соответственно, объектом дискредитации стал концепт «государственного интереса». В качестве разоблачаемых текстов использовались «Государь» и «Анти-Макиавелли», написанный Innocent Gentillet (Vienne, 1532 circa – Ginevra, 23 giugno 1588); последний текст был особенно ценен ля критики, т.к. в нем «макиавеллизм» был избавлен от своих специфических атеистических черт и излагался в виде доктрины, лишенной скандальности.

Что касается уже не термина, а его содержания, «государственный интерес» не был так уж безоговорочно осуждаем. Его использовали для описания действительности, элементом которой он, действительно являлся, но не как средство для оправдания каких-либо действий. Признавалось на уровне общего места, что правитель должен иметь адекватные представления о том, как устроен политический мир; а даются эти представления опытом.
Кроме этого, «государственный интерес» являлся концептом, который использовался абсолютными монархами, а иезуиты искренне выступали в их поддержку. В принципе, и такие сторонники реальполитик как Макиавелли и Гвиччардини не считали, что правитель обязан быть аморальным, безрелигиозным и т.п., а политика должна представлять собой morality-free zone. Иезуиты, которые получали высочайшее согласие на то, чтобы писать о щекотливых вопросах, как правило, сами занимали руководящие должности в ордене, были исповедниками государей и знали, что политика это область, в которой приходится делать непростой выбор. Иезуиты вообще не были склонны налагать на совесть своих собеседников бремена неудобоносимые, особенно, если речь шла о государях, от которых зависело благосостояние Respublica Christiana. Таким образом, в содержательном плане ничего неприемлемого для иезуитов концепция «государственного интереса» не заключала.
Фактически, препятствием к ее принятию был исключительно вопрос о веротерпимости, которая часто оправдывалась именно соображениями интересов государства.

Апология учения о государственных интересах началась с Дж. Ботеро (относительно которого руководство ордена никак не могло определиться – толи его следует наказывать, то ли награждать). Книга Ботеро Della ragion di stato была издана только при его жизни 20 раз.
Ботеро исходил из того, что государю необходимо знать, какие способы удержания и укрепления государства (безотносительно к их моральных достоинствам – В.М.) вообще существуют.
Главная задача, с точки зрения Ботеро, – сохранение и расширение государства; решается эта задача при помощи удержания подданных в повиновении. Для того, чтобы добиваться этой цели, государю следует обладать определенными качествами: справеливостью в различных ее аспектах (umanita, cortesia,clemenza), благоразумием, мужеством, но, в первую очередь, репутацией. Все перечисленные качества создают государю репутацию. Наряду с ними, государю полезно производить на подданных впечатления некоего богоподобия; для этого, в частности, следует держать в тайне свои намерения так, чтобы их реализация была для подданных неожиданной. Государю не следует гнаться за новшествами, но поскольку новинки любит толпа, хорошую репутацию ему будут создавать большие начинания – как гражданские, так и военные. (Ассоциации с ходом мысли Макиавелли здесь, действительно, настолько очевидны, что их нет нужды комментировать – В.М.) Помимо всего прочего, государь должен способствовать возникновению заинтересованности (interesse) подданных в его государстве и правительстве, особенно, если речь идет о новоприобретенных подданных.
Ботеро не расходится с Макиавелли по существу: они одинаково понимают цель правления: сохранение и расширение государства и одинаково смотрят на средства: поддержание репутации.
Единственный предмет, где Ботеро не может совпадать с Макиавелли – отношение к ереси, т.к. Макиавелли этот вопрос еще не обсуждает. (Это не совсем так: Макиавелли говорит о необходимости поддерживать гражданскую религию и пресекать насмешки над ней и т.п. – вспомним знаменитый рассказ о цыплятниках и полководце, который пренебрег их предсказаниями. Так что направление, в котором рассуждает Макиавелли, в принципе соотносимо с рассуждениями Ботеро – В.М.)
Ботеро выступает как противник веротерпимости. Истинная религия должна быть единственной гражданской религией. Никакие послабления для отступников недопустимы. Реагировать на ереси следует гибко и не прибегать к репрессиям сразу, а пытаться обратить еретиков. Этот подход не сработает с кальвинистами и (sic) мусульманами, поскольку исправлению они не поддаются. С такими противниками не следует церемониться: их надо лишать возможности публичных выступлений, доступа к печатному станку и финансам, необходимо насколько это возможно пристально следить за ними при помощи внедренных в их ряды агентов, сталкивать друг с другом их лидеров, не давать устанавливать международные контакты. Если нет возможности действовать с позиции силы, надо полностью или частично удовлетворять их требования, но не останавливать борьбу и возобновлять ее при первой возможности; королю в такой ситуации следует примыкать к наиболее сильной фракции во внутренней борьбе. Те, кто, подобно политикам, призывает к веротерпимости во имя интересов государства, являются попросту безумцами, поскольку терпимость может привести только к росту хаоса, как это и получилось во Франции. Готовность людей к насилию следует направлять вовне, например, против турок; Макиавелли, к слову, о них ничего не писал, и это еще один пункт в обвинении против него.

Таким образом, сохраняя антимакиавеллиевскую риторику, Ботеро на деле примиряется с ним и полностью солидаризуется в походе к пониманию государственного интереса: он состоит в том, чтобы добиваться сохранения и расширения государства. Расхождение их позиций в том, что Макиавелли ad hoc утверждает, что преследование государственного интереса требует отказа от моральных ограничений, а Ботеро так же ad hoc – что нет.