Каков жанр произведения война и мир. Жанровое и сюжетное своеобразие

Война и мир. Жанровые особенности, история создания

В 1862 году Толстой женился и увез жену из Москвы в Ясную Поляну, где на десятилетия установился порядок его жизни.

Непосредственно к написанию «Войны и мира» Толстой приступил в конце 1863 года, закончив работу над повестью «Казаки». В 1869 году роман был написан; опубликован в толстом журнале М.Н. Каткова «Русский вестник». Основу романа составляют исторические военные события, художественно претворенные писателем. Ученые-историки утверждают, что роман «Война и мир» не только исторически правдоподобен, но и исторически действителен.

Жанровые особенности

«Война и мир» - уникальное жанровое явление (в произведении более 600 героев, из них 200 исторических лиц, бесчисленное количество бытовых сцен, 20 сражений)..Толстой прекрасно понимал, что его произведение не укладывается ни в один из жанровых канонов. В статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”» (1868) Толстой писал: «Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника». Тут же добавлял: «Начиная от “Мертвых душ»” Гоголя и до “Мертвого дома” Достоевского, в новом периоде русской литературы нет ни одного выдающегося художественного прозаического произведения, которое бы вполне укладывалось в форму романа, поэмы или повести». Толстой прав в том отношении, что русская литература смело экспериментировала с жанровой формой.

За «Войной и миром» закрепилось жанровое определение роман-эпопея, которое отражает сочетание в произведении признаков романа и эпопеи. Романное начало связано с изображением семейной жизни и частных судеб героев, их духовных исканий. Но, по убеждению Толстого, индивидуальное самоутверждение человека для него гибельно. Только в единении с другими, во взаимодействии с «жизнью общей» может развиваться и совершенствоваться. Главные признаки эпопеи : большой объем произведения, создающий картину жизни нации в исторически переломный для нее момент (1812 год), а также его всеохватность. Но если суть древнего эпоса, гомеровской «Илиады», например, - главенство общего над индивидуальным, то в толстовской эпопее «жизнь общая» не подавляет индивидуального начала, а находится в органичном взаимодействии с ним.

Моделью-аналогом жанра и художественного мира романа-эпопеи в целом не случайно называют водяной шар-глобус, который видит во сне Пьер Безухов. Живой глобус, состоящий из перетекающих друг в друга отдельных капель. Пьер Безухов - первый толстовский герой, воплотивший во всей полноте то представление о Человеке, которое было сформулировано Толстым лишь в последние годы жизни, но которое формировалось у него, начиная с первых литературных опытов: «Человек - это Все» и «часть Всего».

Те же образы повторяются в сне Пети Ростова, когда тот, засыпая, слышит «стройный хор музыки»: «Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы - но лучше и чище, чем скрипки и трубы, - каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное».

В отличие от древнего эпоса, толстовский роман-эпопея изображает не только духовное движение героев, но и вовлеченность их в непрерывный и бесконечный поток жизни. В «Войне и мире» нет завязок и развязок действия в привычном смысле. Открывающая роман сцена в салоне Анны Шерер, строго говоря, ничего не «завязывает» в действии, но зато стразу вводит героев и читателей в движение истории - от Великой Французской революции до «сиюминутности». Вся эстетика книги подчинена одному закону: «Истинная жизнь всегда только в настоящем».

Во второй части эпилога Толстой излагает свою концепцию философии истории:

1. историю делают сами народные массы;

2. люди делают историю каждый поодиночке, а не вместе;

3. люди делают историю бессознательно.

В романе наблюдается антитеза Наполеона и Кутузова. Толстой рисует портрет Наполеона несколько снижено. Наполеон во всем играет; он актер.

Кутузов не считает себя демиургом истории. Он везде простой. Толстой снижает его внешнее величие, но подчеркивает его внутреннюю активность. Кутузов – внешнее воплощение мысли народной.

Писатели создают свои произведения в различных жанрах. Некоторые литературные формы, например эпос, драма и лирика, использовались еще античными авторами. Другие появились значительно позднее. Лев Толстой, совместив в своей великой книге несколько направлений, создал новый «Война и мир» - роман-эпопея. Этот жанр представляет собой сочетание элементов семейно-бытового, философского, Такое жанровое смешение было впервые использовано русским классиком.

Семейно-бытовая тема

В своем великом произведении Толстой изображает судьбы нескольких поколений представителей дворянства. И хотя жизнь этих людей неразрывно связана с в книге прослеживаются явные черты такого литературного направления, как семейно-бытовой жанр. «Война и мир» - произведение, в сюжете которого существенную роль играет тема семьи. Этой теме писатель посвящал и другие произведения. Но образ «идеальной семьи» вырисовывается лишь в конце романа-эпопеи.

Историзм

В книге Льва Толстого описываются исторические события и личности, что указывает на определенный жанр. «Война и мир» - историческое произведение. Легендарные персонажи в романе Толстого - Кутузов и Наполеон. Хотя следует сказать, что отношение к истории у русского классика было своеобразным. Он полагал, что даже от самых видных личностей в истории ничего не зависит. Они - лишь яркие образы. Исторические события имеют стихийный характер и не могут зависеть от воли даже самых деятельных и талантливых людей.

Изображение битв и сражений

Батальные сцены в произведении говорят о том, что это военный жанр. «Война и мир» - роман, значительная часть которого была посвящена войне, которую сам автор называл «кровавой бойней, противной человеческой сущности». Из этих рассуждений рождался иной аспект гениального произведения, благодаря которому роман стал отражением философских взглядов автора.

Философские идеи

Одной из самых патриотических книг русской литературы является «Война и мир». Литературный жанр этого произведения - это, прежде всего, философский роман. Автор критикует официальную церковь, передавая свои идеи в мыслях главных героев.

На вопросы, которые волновали Пьера Безухова, он не дает мгновенных ответов. На поиски уходят годы и множество совершенных ошибок главного героя. Но этот персонаж не лишен нравственного начала, что и помогает ему найти себя и обрести душевную гармонию. Высшей задачей человека является существование без лишней суеты, близость к народу - к этому убеждению Пьер приходит уже в конце произведения.

Возвращаясь к вопросу о неспособности человека вершить судьбы народов и влиять на ход событий, Толстой утверждает, что тот, кто стремится замедлять или ускорять исторический процесс, выглядит смешно и наивно. Жанр «Войны и мира» Толстого определить непросто. Это роман-эпопея, насыщенный философскими суждениями автора, которые заставляют спустя много лет перечитывать произведение не только на его родине, но и за ее пределами.

Социально-психологический роман

Этот жанр отличается от других психологическим изображением героев в сложных жизненных ситуациях, многолинейностью сюжета и большим объемом. Каков жанр произведения «Война и мир»? Этот вопрос не заслуживает однозначного ответа. Гениальная книга Толстого весьма многогранна и чрезвычайно сложна. Но черты социально-психологического романа, наряду с особенностями других жанров, в ней присутствуют.

Проблемы общества и вопросы о его устройстве волновали Льва Толстого. Отношения дворян к крестьянам рассматривает автор романа с вполне реалистической точки зрения. Его взгляды в этом отношении также неоднозначны. Но немалое значение для писателя представлял и внутренний мир отдельного человека. С помощью изображения внешнего облика персонажа автор передавал его душевный мир. Дружелюбные глаза Безухова ассоциируются с его мягкостью и добротой. Элен Курагина - обладательница «победительно действующей красоты». Но красота эта мертвая и неестественная, поскольку отсутствует внутреннее содержание в этой героине.

Жанр великого произведения «Война и мир» - роман-эпопея. Однако в силу масштабности событий и глобальности проблем, эта книга является неповторимой в жанровом отношении.

Проблема жанровой формы «Войны и мира», а в связи с этим и жанровой традиции, которая с «Войной и миром» связана, - одна из сложнейших в академическом литературоведении. Естественно, в школьном преподавании словесник также испытывает здесь значительные трудности. Сегодня свои подходы в работе с вечной книгой предлагает опытнейший учитель литературы, наш постоянный автор Лев Иосифович Соболев.

Печатаем главу из его исследования - предназначенного для школьников, педагогов, студентов путеводителя по «Войне и мире», который готовится к выпуску в новой серии «Медленное чтение» Издательства МГУ.

Н апомним: жанр - исторически сложившийся, устойчивый, повторяющийся тип произведения; по выражению М.М. Бахтина, жанр - память литературы. Мы без труда понимаем различия между стихотворениями Тибулла, Батюшкова и, например, Кибирова; труднее понять, что у всех трёх поэтов мы читаем элегии , то есть в их стихах мы встречаем сожаления об утратах, грусть по поводу невозвратимых радостей или тоску неразделённой любви. Но именно эти мотивы и делают элегию элегией, именно они напоминают о непрерывности поэтического движения, о “блуждающих снах чужих певцов” - “блаженном наследстве”, оставленном поэтам и читателям.

30 сентября 1865 года Толстой записывает в Дневнике: “Есть поэзия романиста <...> в картине нравов, построенных на историческом событии - Одиссея, Илиада, 1805 год”. Обратим внимание на тот ряд, в который попадает толстовское сочинение («Тысяча восемьсот пятый год»): это две гомеровские поэмы, самый бесспорный пример жанра эпопеи.

Известна горьковская запись признания Толстого о «Войне и мире»: “Без ложной скромности - это как «Илиада»” [Горький . Т. 16. С. 294]. В 1983 году в журнале «Сomparative Literature» [Т. 35. № 2] была напечатана статья «Толстой и Гомер» (авторы F.T. Griffiths, S.J. Rabinowitz) . В статье есть несколько интересных сопоставлений: Андрей - ратник, как Ахилл; с преобладания князя Андрея, как считают авторы, начинается книга Толстого, потом интерес переносится на Пьера (соответствует Одиссею, главная цель которого - возвращение домой); потом, на последних страницах первой части Эпилога, сон Николеньки Болконского возвращает нас к началу книги - опять центр интереса переносится на ратника (будущего) - сына князя Андрея. Семь лет Пьера с соблазнительницей Еленой соответствуют семи годам, которые Одиссей провёл в плену (сначала добровольном, потом, как Пьер, не по своему желанию) у Калипсо. И даже то, что Одиссей надевает рубище нищего, чтобы неузнанным вернуться на Итаку, находит соответствия в переодевании Пьера в простонародную одежду (когда герой остаётся в Москве с целью убить Наполеона). К сожалению, авторы не учитывают важной работы Г.Д. Гачева «Содержательность художественных форм» [М., 1968], где есть существенные сопоставления «Войны и мира» с «Илиадой».

T олстой, как пишет Гачев, “конечно, не задавался целью писать эпопею. Напротив, он всячески отмежёвывал свой труд ото всех привычных жанров...” [Гачев . С. 117]. В марте 1868 года в «Русском архиве» у Бартенева Толстой печатает статью «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”», в которой заявляет: “Что такое «Война и мир»? Это не роман, ещё менее поэма, ещё менее историческая хроника. «Война и мир» есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось”. В подтверждение жанровой уникальности своей книги автор ссылается на особенность русской литературы вообще: “История русской литературы со времени Пушкина не только представляет много примеров такого отступления от европейской формы, но не даёт даже ни одного примера противного. Начиная от «Мёртвых душ» Гоголя и до «Мёртвого Дома» Достоевского, в новом периоде русской литературы нет ни одного художественного прозаического произведения, немного выходящего из посредственности, которое бы вполне укладывалось в форму романа, поэмы или повести”.

Как мне кажется, ключ к жанровому своеобразию «Войны и мира» следует искать в черновом предисловии к книге: “…между теми полуисторическими, полуобщественными, полувозвышенными великими характерными лицами великой эпохи личность моего героя отступила на задний план, а на первый план стали, с равным интересом для меня, и молодые и старые люди, и мужчины, и женщины того времени” [ПСС–90 . Т. 13. С. 55]. Толстой перестал писать книгу об одном герое (или двух, трёх) - и “старался писать историю народа” [ПСС–90 . Т. 15. С. 241]. А в Дневнике появляется запись: “Эпический род мне становится один естествен” .

В статье «Эпос и роман» М.М. Бахтин характеризует жанр эпопеи тремя чертами: “1) предметом эпопеи служит национальное эпическое прошлое, «абсолютное прошлое», по терминологии Гёте и Шиллера; 2) источником эпопеи служит национальное предание (а не личный опыт и вырастающий на его основе свободный вымысел); 3) эпический мир отделён от современности, то есть от времени певца (автора и его слушателей), абсолютной эпической дистанцией” [Бахтин–2000 . С. 204]. Слово “эпос”, как известно, многозначно: эпос - род литературы (наряду с лирикой и драмой); эпос - эпический жанр, эпопея (здесь это понятие противопоставлено не лирике или драме, а роману и повести). Посмотрим, насколько «Война и мир» отвечает признакам эпопеи, как их определяет Бахтин (в книге «Проблемы поэтики Достоевского» Бахтин замечает, что применение к «Войне и миру» термина “эпопея” стало привычным [Бахтин–1979 . С. 158–159]).

Начнём с “национального эпического прошлого”, “героического прошлого”, как пишет Бахтин. Едва ли нужно доказывать, что 1812 год, “когда <...> мы отшлёпали Наполеона I” [«Декабристы»], и стал для Толстого таким “героическим прошлым”. Более того, тема Толстого - народ перед лицом опасности, когда решается вопрос, быть ему или не быть. Толстой выбирает кульминационный момент в жизни “роя” (или постепенно приходит к нему); вот почему 1825 год не мог стать предметом эпопеи, а 1812-й (как и пореформенное время в «Кому на Руси жить хорошо», революция и Гражданская война в «Тихом Доне» и в «Красном колесе») - стал. 1812 год затронул глубинные основы бытия - но, как уже замечено, и 1860-е годы, время писания «Войны и мира», были таким особенным временем - когда, по слову Константина Лёвина, “всё переворотилось и только укладывается”.

Гачев писал о двух формах (способах) объединения людей - народе и государстве. Именно их отношения и рождают эпопейную ситуацию: таковую он видит в «Илиаде» (Ахилл против Агамемнона) и в «Войне и мире» (Кутузов против Александра). В кризисной ситуации государство должно ощутить “свою полную зависимость от естественного течения жизни и естественного общежития. Государство должно встать в зависимость от народа, его свободной воли: <...> даст ли он своё согласие, доверие, забудет ли распри и возьмёт ли в руки «божье» оружие - щит Ахилла или первую попавшуюся дубину?” [Гачев . С. 83]. Это рассуждение подтверждается, между прочим, чтением толстовских источников - в частности, историй Отечественной войны, написанных А.И. Михайловским-Данилевским и М.И. Богдановичем. Главный герой этих описаний - Александр I, что, конечно, понятно и не нуждается в объяснениях; как выглядит Александр у Толстого - отдельная тема, но во всяком случае не его воля или характер, или твёрдость, или великодушие определяют ход войны. Кутузов, как Ахилл, был призван, чтобы спасти государство, которым он был оскорблён, “находился в отставке и немилости”; призван “не приказом власти, а волею народной” [Гачев . С. 119]. Именно толстовский Кутузов, как подлинный человек эпопеи, “сплошь завершён и закончен” [Бахтин–2000 . С. 225]; едва ли нужно оговаривать, что реальный Кутузов мог быть (и, по-видимому, был) совсем другим и что кроме Кутузова в «Войне и мире» есть множество героев вовсе не завершённых и не законченных.

П онятно, что Толстой не мог и не собирался написать эпопею, подобную «Илиаде», - всё-таки между ними пролегло двадцать семь веков. Поэтому и отношение к “национальному преданию” (второе условие эпопеи, по Бахтину) не было и не могло быть таким, как во времена Гомера или Вергилия (“благоговейная установка потомка”, называет это Бахтин [С. 204]); субститут национального предания, исторические описания, третируются Толстым и оспариваются именно как ложные, но претендующие на истинность жалкие продукты позитивной науки (ср.: “предание о прошлом священно” [Бахтин–2000 . С. 206]).

Зато эпическая дистанция - третья черта эпопеи, как её описывает Бахтин, - отчётливо обнаруживается в цитированном уже предисловии Толстого: от 1856 года (современности) к 1825-му; затем - к 1812 году и далее - к 1805 году, когда характер народа должен был обнаружиться в эпоху “наших неудач и нашего срама”. Почему Толстой не довёл своё повествование не только до 1856 года (как собирался), но даже до 1825-го? Эпическое время - это не столько конкретное событие, сколько время бытия вообще; это не столько “тогда-то”, сколько - “всегда”. Временные границы эпоса всегда размыты - “эпопея равнодушна к формальному началу, - пишет Бахтин, - поэтому любую часть можно оформить и подать как целое” [Бахтин–2000 . С. 223].

Признаком эпопеи является и необычайная широта охвата: речь не только о количестве персонажей, хотя массовые сцены в «Войне и мире» не похожи ни на что подобное в предшествующей литературе; скорее следует говорить об универсальности эпопеи, о её стремлении охватить максимальное пространство - с этим связано и множество “сценических площадок” книги: Петербург, Москва, Браунау, Отрадное, Лысые Горы, Можайск, Смоленск... При этом для эпопеи нет главного и второстепенного - нет иерархии; как ребёнку, эпопее интересны все и всё: и фрейлина Перонская (автор считает нужным сообщить нам, что её “старое, некрасивое тело” было так же “надушено, вымыто, напудрено” и так же “старательно промыто за ушами”, как у Ростовых [Т. 2. Ч. 3. Гл. XIV]), и военный врач, “в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать её) держал сигару” [Т. 3. Ч. 2. Гл. XXXVII], и то, что у есаула из отряда Денисова “узкие светлые глаза”, которые он постоянно “суживает” или “щурит” [Т. 4. Ч. 3. Гл. VI, VIII]. Важно не только то, что «Война и мир» не сосредоточена на одном герое - в этой книге вообще весьма условным кажется само деление героев на главных и второстепенных; важнее другое - стремление передать полноту бытия, когда каждая деталь (“и чем случайней, тем вернее”) предстаёт частью неисчерпаемого целого - человеческого бытия. То же справедливо и для отдельного эпизода; как точно заметил Бочаров, эпизод “задерживает ход действия и привлекает наше внимание сам по себе, как одно из бесчисленных проявлений жизни, которую учит любить нас Толстой” [Бочаров–1963 . С. 19]. Именно поэтому, наверное, “отдельными яркими кадрами встаёт в нашей памяти эта книга” [Там же ], что в «Войне и мире» нет романной подчинённости каждого эпизода раскрытию характера отдельного героя или раскрытию идеи; то “сцепление мыслей” , о котором писал Толстой Н.Н. Страхову, или “сопряжение” (помните, в можайском сне Пьера - “сопрягать надо”?) всего со всем свойственно именно эпопее.

К нига начинается с появления Пьера - молодого человека без семьи; его поиски - в том числе и поиск истинной семьи - составят один из сюжетов «Войны и мира»; книга заканчивается сном Николеньки Болконского, сироты; его мечтания - это возможность продолжения книги; собственно, она и не кончается, как не кончается жизнь. И, наверное, появление в сне Николеньки его отца, князя Андрея, тоже принципиально: книга Толстого написана о том, что смерти нет - помните, после смерти князя Андрея Толстой даёт в кавычках, то есть как мысли Наташи Ростовой, вопросы: “Куда он ушёл? Где он теперь?..” Так выражена в композиции «Войны и мира» философия этой книги: утверждение вечного обновления жизни, того “общего закона”, который вдохновлял позднюю лирику Пушкина.

Толстой не мог не учесть опыта предшествующего европейского и русского романа - и изощрённый психологический анализ для многих читателей составляет наиболее важную сторону его книги. В «Войне и мире» “соединены в одно органическое целое (говоря словами Пушкина) «судьба человеческая» (романное начало) и «судьба народная» (начало эпическое)” [Лесскис . С. 399]. Новое жанровое наименование обосновано А.В. Чичериным в книге «Возникновение романа-эпопеи» [Харьков. 1958; 2-е изд.: М., 1975]. Оно вызывало и вызывает несогласия (скажем, Г.А. Лесскис предлагал считать «Войну и мир» идиллией [Лесскис . С. 399], а Б.М. Эйхенбаум видел в книге черты “древнего сказания или летописи” [Эйхенбаум–1969 . С. 378] ), но если понимать его не как “чисто оценочное, похвальное, ничего кроме «эпической широты» охвата отражённых общественно-исторических явлений не выражающее”, как характеризовала Е.Н. Куприянова этот термин Чичерина [Куприянова . С. 161], а как именование эпопеи, включающей в себя несколько романных линий, он вполне может работать. Существенно при этом, что в толстовской книге роман может вступать в конфликт с эпопеей: так, князь Андрей с его честолюбивыми мечтами перед Аустерлицким сражением, готовый пожертвовать самыми близкими людьми за мгновение славы, слышит, как кучер дразнит кутузовского повара по имени Тит: “«Тит, а Тит?». - Ну, - отвечал старик. - Тит, ступай молотить”. “Низкая действительность” здесь явно противостоит высоким мечтам героя - но именно она и оказывается права; это, пожалуй, голос самой эпопеи, самой жизни, которая (в виде высокого неба) вскоре обнаружит ложь наполеоновских мечтаний романного героя.

Приведу глубокую и, на мой взгляд, очень важную мысль Бахтина:

“Романизация литературы вовсе не есть навязывание другим жанрам несвойственного им чужого жанрового канона. Ведь такого канона у романа вовсе и нет <...> Поэтому романизация других жанров не есть их подчинение чуждым жанровым канонам; напротив, это и есть их освобождение от всего того условного, омертвевшего, ходульного и нежизненного, что тормозит их собственное развитие, от всего того, что превращает их рядом с романом в какие-то стилизации отживших форм” [Бахтин–2000 . С. 231].

Не случайно ведь в «Войне и мире» находим такое рассуждение Толстого:

“Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы всё ещё не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла” [Т. 3. Ч. 2. Гл. XIX].

И хотя Гачев остроумно сближает «Войну и мир» с «Илиадой» - довольно убедительно сравнивает поведение Николая Ростова во время богучаровского бунта с тем, как Одиссей расправляется с Терситом, а потом тому же Одиссею, пренебрегающему софистикой Терсита, уподобляет Кутузова на совете в Филях: “властью, силой, знающей своё право волей - Кутузов и Одиссей решают ситуацию” [Гачев . С. 129–136], воскресить «Илиаду» во всей её полноте и простоте не под силу даже Толстому. Жанр - точка зрения на мир; едва ли возможно в XIX веке нашей эры смотреть на мир так, как его видели в VIII веке до нашей эры.

С овременники почувствовали жанровую непривычность «Войны и мира» и, за немногими исключениями, не приняли её. П.В. Анненков в сочувственной, в общем, статье «Исторические и эстетические вопросы в романе гр. Л.Н. Толстого “Война и мир”», перечислив множество восхищающих его эпизодов, спрашивает: “не великолепное ли зрелище всё это, в самом деле, от начала и до конца?”, - но тут же и замечает: “Да, но покуда оно происходило, роман, в прямом значении слова, не двигался с места, или, если двигался, то с неимоверной апатией и медленностью”. “Да где же он сам, роман этот, куда он девал своё настоящее дело - развитие частного происшествия, свою «фабулу» и «интригу», потому что без них, чем бы роман ни занимался, он всё будет казаться праздным романом, которому чужды его собственные и настоящие интересы”, - пишет критик [Анненков . С. 44–45]. Можно привести множество примеров неприятия критиками (а значит, и читателями) жанровых особенностей толстовской книги: “Мы называем сочинение графа Л.Н. Толстого романом только для того, чтоб дать ему какое-нибудь имя; но «Война и мир», в строгом смысле слова, не роман. Не ищите в нём цельного поэтического замысла, не ищите единства действия: «Война и мир» - просто ряд характеров, ряд картин, то военных, то на поле битвы, то вседневных, в гостиных Петербурга и Москвы” [газ. «Голос». 1868. № 11. С. 1 («Библиография и журналистика». Без подписи)]. Откликаясь на первые три тома, критик «Русского инвалида» (А. И-н) писал о «Войне и мире»: “Это - спокойная эпопея, написанная поэтом-художником, который выводит пред вами живые лица, анализирует их чувства, описывает их поступки с бесстрастием пушкинского Пимена. Отсюда - достоинства и недостатки романа” [Журнальные и библиографические заметки. «Война и мир». Сочинение графа Л.Н. Толстого. 3 тома. М., 1868 // Русский инвалид. 1868. № 11]. О недостатках будет сказано довольно подробно. “«Война и мир» не может быть «Илиадою», - пишет критик, - и гомеровское отношение к героям и жизни невозможно”. Современная жизнь сложна - и “невозможно с одинаковым спокойствием и самоуслаждением описывать и прелести псовой охоты вместе с достоинствами собаки Карая, и величественную красоту, и умение негодяя Анатоля держать себя, и туалет барышень, отправляющихся на бал, и страдания русского солдата, умирающего от жажды и голода в одной палате с разложившимися мертвецами, и такую ужасную бойню, как Аустерлицкая битва” [Там же ]. Как видим, критик вполне почувствовал жанровое своеобразие книги Толстого - и не захотел это своеобразие принять.

Всё это писалось до окончания книги - последние тома вызвали ещё большие претензии: “Его роман, по нашему мнению, всё-таки остался не вполне оконченным, несмотря на то, что половина действующих в нём лиц перемёрла, а остальные сочетались между собою законным браком. Точно будто самому автору надоело возиться со своими уцелевшими героями романа, и он, на скорую руку, свёл кое-как концы с концами, чтобы поскорее пуститься в свою бесконечную метафизику” [Петербургская газета. 1870. № 2. С. 2]. Впрочем, Н.Соловьёв заметил, что книга Толстого - “какая-то поэма-роман, форма новая и столь же соответствующая обыкновенному ходу жизни, сколько и безграничная, как сама жизнь. Романом просто назвать «Войну и мир» нельзя: роман должен быть гораздо определённее в своих границах и прозаичнее в содержании: поэма же как более свободный плод вдохновения стеснению никакому не подлежит” [Соловьёв . С. 172]. Рецензент «Биржевых ведомостей» , опережая будущих исследователей жанра «Войны и мира», писал: “...роман графа Толстого можно было бы в некотором отношении считать эпопеею великой народной войны, имеющею своих историков, но далеко не имевшею своего певца” (и в этой рецензии обнаруживается сравнение «Войны и мира» с «Илиадой»).

Впрочем, чуткий Страхов, первый и, наверное, единственный из современников сказавший о безусловной гениальности нового произведения Толстого, определил его жанр как “семейную хронику”, а в последней статье о «Войне и мире» написал, что это - “эпопея в современных формах искусства” [Страхов . С. 224, 268].

Литература

ПСС–90 - Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М., 1928–1958.

Анненков - Анненков П.В. Исторические и эстетические вопросы в романе гр. Л.Н. Толстого «Война и мир» // Роман Л.Н. Толстого «Война и мир» в русской критике. Л., 1989.

Бахтин–1979 - Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

Бахтин–2000 - Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб., 2000.

Бочаров–1963 - Бочаров С.Г. Роман Л.Толстого «Война и мир». М., 1963.

Гачев - Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. М., 1968.

Горький - Горький М. Полн. собр. соч.: В 25 т. М., 1968–1975.

Куприянова - Куприянова Е.Н. О проблематике и жанровой природе романа Л.Толстого «Война и мир» // Русская литература. 1985. № 1.

Лесскис - Лесскис Г.А. Лев Толстой (1852–1869). М., 2000.

Соловьёв - Соловьёв Н.И. Война или мир? // Роман Л.Н. Толстого «Война и мир» в русской критике. Л., 1989.

Страхов - Страхов Н.Н. Война и мир. Сочинение графа Л.Н. Толстого. Томы I, II, III и IV // Роман Л.Н. Толстого «Война и мир» в русской критике. Л., 1989.

Шкловский–1928 - Шкловский В.Б. Матерьял и стиль в романе Льва Толстого «Война и мир». М., 1928.

Эйхенбаум–1969 - Эйхенбаум Б.М. Черты летописного стиля в литературе XIX века // Эйхенбаум Б.М. О прозе. Л., 1969.

Роман-эпопея Л.Н.Толстого является практически единственным произведением русской литературы такого масштаба. В нем раскрывается целый пласт истории – Отечественная война 1812 года, военные кампании 1805-1807 годов. Изображаются реальные исторические личности, такие как Наполеон Бонапарт, император Александр I, главнокомандующий русской армией Михаил Иларионович Кутузов. На примере Болконских, Ростовых, Безуховых, Курагиных Толстой показывает развитие человеческих отношений, создание семей. Народная война становится центральным образом войны 1812 года. Композиция романа «Война и мир» Толстого многосложна, роман огромен по своему объему сведений, поражает количеством героев (более пятисот). Толстой показал все в действии, в жизни.

Мысль семейная в романе Толстого

Через весь роман проходит четыре сюжетных линии – четыре семьи, меняющие свой состав в зависимости от обстоятельств. Курагины – образ пошлости, корысти и равнодушия друг к другу. Ростовы – образ любви, гармонии и дружбы. Болконские – образ благоразумия и деятельности. Безухов строит свою семью к концу романа, найдя свой идеал жизни. Толстой описывает семьи, использую принцип сравнения, где-то и принцип контраста. Но не всегда это говорит о том, что есть хорошо, а что плохо. То, что присутствует в одной семье, может являться дополнением к другой. Так в эпилоге романа мы видим соединение трех семей: Ростовых, Безуховых и Болконских. Это дает новый виток отношений. Толстой говорит о том, что главной составляющей любой семьи является любовь и уважение друг другу. А семья – главный смысл жизни. Нет великих историй людей, они ничего не стоят без семьи, без близких и любящих семей. Можно выстоять в любых трудных ситуациях, если ты силен, а силен ты семьей. Значение семье в романе неоспоримо.

Мысль народная в романе Толстого

Война 1812 года была выиграна благодаря силе, стойкости и вере русского народа. Народа в полном его составе. Толстой не разграничивает ни крестьян, ни дворян – на войне все равны. И цель у всех одна – освободить Россию от врага. «Дубина народной войны», – говорит Толстой о русском войске. Именно народ является основной силой, победившей врага. Что могут военноначальники без народа? Простой пример – французская армия, которую показывает Толстой в контрасте с русской. Французы, воевавшие не за веру, не за силу, а потому что нужно воевать. И русские, идущие за стариком-Кутузовым, за веру, за землю русскую, за царя-батюшку. Толстой подтверждает мысль о том, что народ вершит историю.

Особенности романа

Многие характеристики в романе Толстого представлены через контраст или антитезу. Образ Наполеона противопоставлен образу Александра I, как императора, образу Кутузова, как полководца. Описание семьи Курагиных тоже построено на принципе контраста.

Толстой – мастер эпизода. Практически все портреты героев даны через действие, их поступки в определенных ситуациях. Сценический эпизод является одной из особенности повествования Толстого.

Пейзаж в романе «Война и мир» тоже занимает определенное место. Описание старого дуба – неотъемлемый элемент описания душевного состояния Андрея Болконского. Мы видим спокойное Бородинское поле перед сражением, ни один лист не шелохнется на деревьях. Туман перед Аустерлицем предупреждает нас о невидимой опасности. Подробные описания имения в Отрадном, природные обзоры, представляющиеся Пьеру, когда тот находится в плену, – все это необходимые элементы композиции «Войны и мира». Природа помогает понять состояние героев, не заставляя автора прибегать к словесным описаниям.

Название романа

В названии романа «Война и мир» содержится художественный прием, который называется оксюморон. Но название можно понять и буквально. Первый и второй тома делят между собой сцены то войны, то мира. Третий том почти полностью посвящен войне, в четвертом мир преобладает. Это тоже уловка Толстого. Все же мир важнее и нужнее любой войны. В то же время война без жизни в «мире» невозможна. Есть те, кто там – на войне, и те, кто остался ждать. И их ожидание, порой, одно спасение на возвращение.

Жанр романа

Сам Л.Н.Толстой не давал точного названия жанра роману «Война и мир». На самом деле в романе отразились исторические события, психологические процессы, социально-нравственные проблемы, подняты философские вопросы, герои проживают семейно-бытовые отношения. Роман вмещает в себя все стороны человеческой жизни, раскрывает характеры, показывает судьбы. Роман-эпопея – именно такой жанр был дан произведению Толстого. Это первый роман-эпопея в русской литературе. Поистине Л.Н.Толстой создал великое произведение, которое прошло испытание временем. Его будут читать во все времена.

Тест по произведению

В чем состоят особенности жанра романа-эпопеи «Война и мир»?

Жанровая природа произведения в значительной степени определяет его содержание, композицию, ха­рактер развития сюжета и проявляет себя в них. Сам Л.Н. Толстой затруднялся в определении жанра своего произведения, говорил, что это «не роман, не повесть… еще менее поэма, еще менее историческая хроника», предпочитал утверждать, что написал просто «кни­гу». Со временем утвердилось представление о «Вой­не и мире» как о романе-эпопее. Эпопея предполагает всеохватность, изображение важнейших явлений на­родной жизни в историческую эпоху, определяющую ее дальнейшее развитие. Жизнь высшего дворянского общества, судьбы мужиков, офицеров и солдат русской армии, общественные настроения и массовые движе­ния, характерные для изображенного времени, образу­ют широчайшую панораму национальной жизни. Ав­торская мысль и его открыто звучащее слово связыва­ют картины ушедшей эпохи с современным состоянием русской жизни, обосновывают общечеловеческий, фи­лософский смысл изображенных событий. А романное начало проявляется в «Войне и мире» через изображе­ние разнообразных характеров и судеб в сложном пере­плетении и взаимодействии.

Само заглавие романа отражает его синтетическую жанровую природу. Все возможные смыслы многознач­ных слов, составивших название, важны для писателя. Война – это и столкновение армий, и противоборство людей и групп, интересов как основа многих обществен­ных процессов и личного выбора героев. Мир можно по­нимать как отсутствие военных действий, но также как совокупность социальных слоев, личностей, составляющих общество, народ; в ином контексте мир – это близкие, наиболее дорогие человеку люди, явления или все человечество, даже все живое и неживое в природе, взаимодействующее по законам, которые стремится по­стигнуть разум. Все эти аспекты, вопросы, проблемы так или иначе возникают в «Войне и мире», важны для автора, делают его роман эпопеей.

Здесь искали:

• особенности жанра война и мир
• особенности жанра романа война и мир
• война и мир особенности жанра