Клятва горациев кратко. «Клятва Горациев» Жака Луи Давида
Творчество Афанасия Фета в русской поэзии стоит особняком. Наверное, единственный современник, с которым можно сопоставить фетовские стихи, – это Ф. Тютчев. Остальные же близкие Фету по духу поэты принадлежат либо к ушедшей эпохе Романтизма – Г. Гейне, Д. Байрон, М. Лермонтов, либо к пришедшей уже после смерти творца эпохе Серебряного века со стихами А. Блока прежде всего.
Романтик, отвергающий социальную поэзию и проповедующий поэзию «чистую», А. Фет так и остался в истории русской литературы человеком, парадоксально соединяющим в себе помещичью деловитость и поэтический талант. Своей поэзией он создал идеальный мир чувств и мечтаний, где живут два объекта лирических воспеваний – природа и любовь. Мир этот становится для Фета надежным убежищем от жизненных невзгод, а для поэтов следующих поколений – образцом идеального поэтического мира. «Поэзия Фета – сама природа, зеркально глядящая через человеческую душу,» – так красиво высказался о нем другой поэт – Константин Бальмонт. Действительно, гармония и красота природы воспеваются Фетом, поэт восхищается природными звуками и красками:
Прозвучало над ясной рекою,
Прозвенело в померкшем лугу,
Прокатилось над рощей немою,
Засветилось на том берегу.
Поэтические зарисовки в лирике Фета часто представляют обобщенный пейзаж, без особой детализации. Автору важно само впечатление от увиденных просторов:
Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна...
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далёких
Одинокий бег.
Простота этого стихотворения кажущаяся. Если внимательно вчитаться в эти короткие восемь строк, представляющие зимний ночной пейзаж, то можно обнаружить глубокую философию бытия. Белое пространство снежной равнины – внизу, на нем – черная точка мчащихся вдали саней; белая точка яркой луны наверху на фоне черного пространства ночного неба. Это не что иное, как символ древнекитайской философии «Инь-Ян», описывающий основной принцип закона Вселенной. В первой и последней строках стихотворения – слова, вносящие эмоциональные нотки в зрительные образы: чудная картина – радость, одинокий бег – грусть. Эдакая чисто русская светлая печаль, нахлынувшая на лирического героя, который то ли наблюдает эту «картину» издалека, то ли находится в санях, чувствуя себя одинокой частичкой в бесконечности зимнего пространства. Так за внешней простотой фетовских стихотворений скрывается глубокая философия природы и человека.
Довольно часты в стихах А. Фета такие образы времени года или дня, как весна и утро. Пробуждение после зимы и ночи для поэта – словно начало новой жизни, глоток свежего воздуха. Целостный образ весны дан в одном из «безглагольных» стихотворения поэта, где с помощью повторения указательного местоимения перечислены все признаки долгожданного сезона:
Это утро, радость эта,
Эта мощь и дня и света,
Этот синий свод,
Этот крик и вереницы,
Эти стаи, эти птицы,
Этот говор вод,
Эти ивы и березы,
Эти капли – эти слезы,
Этот пух – не лист,
Эти горы, эти долы,
Эти мошки, эти пчелы,
Этот зык и свист,
Эти зори без затменья,
Этот вздох ночной селенья,
Эта ночь без сна,
Эта мгла и жар постели,
Эта дробь и эти трели,
Это всё – весна.
Три строфы стихотворения – это три весенних месяца – март, апрель, май, но это также и три времени суток – утро, день, ночь. В каждой строфе перечислены основные природные детали временных промежутков, отмечены и краски, и звуки, представители флоры и фауны, создающие ощущения весны. А в последней строфе через метафору жар постели появляется образ человека в этой яркой картине весны. Стихотворение удивительным образом и воспевает весну вообще, как символ пробуждения и обновления природы, и передает конкретные впечатления лирического героя от этой весны, которую он переживает здесь и сейчас.
Еще одна поэтическая зарисовка сиюминутного впечатления от утреннего природного состояния стала известнейшим стихотворением А. Фета, хотя современники называли его «поэтической дерзостью»:
Я пришел к тебе с приветом
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой...
Так в фетовских стихах появляется «очеловеченная природа» – одна из характерных черт его лирики. Его звёзды молятся, «цветы глядят с тоской влюблённой», ива «дружила с мучительными снами», роза «странно улыбнулась», «и грезит пруд, и дремлет тополь сонный», а лес распахивает объятья. Вслед за философскими обобщениями появляется детализация, стремление заметить как можно больше природных объектов и найти им место в поэтических описаниях. Возможно, этому способствовало сближение Фета с Тургеневым, мастером прозаических описаний природного мира. И вот уже в лирике Фета не просто березка как символ русской природы, а конкретное деревце, которое поэт видит и к которому прикасается. Стихи начинают наполняться не традиционными образами птиц с устоявшимися поэтическими значениями, но и такими летающими «персонажами», как лунь, чибис, сыч, кулик, стриж, жук и каждый показан в своём своеобразии:
Вот жук взлетел и прожужжал сердито,
Вот лунь проплыл, не шевеля крылом.
Стремление зафиксировать как можно больше природных деталей приводит к тому, что стихотворение посвящается не просто времени года (что часто делали поэты предыдущих эпох), но его конкретному периоду. Вот строки о поздней осени:
Сбирались умирать последние цветы
И ждали с грустию дыхания мороза;
Краснели по краям кленовые листы,
Горошек отцветал, и осыпалась роза,
а вот – о конце зимы:
Ещё весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Ещё овраги полны снега,
Ещё зарёй гремит телега
На замороженном пути...
Такая разновекторность в изображении природы, любовь к каждой ее частице и видение философских ее глубин, вкупе с очеловечиванием, привели к возникновению самого знаменитого стихотворения Фета:
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья.
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица.
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!…
Это стихотворение принесло немало огорчений автору и не сразу было принято публикой. Приверженцы традиционной поэзии откровенно смеялись над «пурпуром розы», «трелями соловья» и «лобзаньями», которые уже в пушкинское время считались устаревшими поэтическими штампами. Критика демократического толка упрекала автора в безыдейности и бессодержательности. На это маленькое стихотворение было написано более тридцати пародий, но пришел следующий век – и оно стало достоянием мировой поэзии, его перевели на несколько десятков языков. Что же стало причиной такой необыкновенной популярности короткого стихотворения о «любви на природе»? Удивительное сочетание динамики природных изменений и эмоциональных порывов, упоение любовью и жизнью, гармония пространственных сужений и расширений, предстающих взору лирического героя... Природа отражает чувства персонажей и будто отвечает им. Читатель не замечает отдельных слов, не задумывается над свежестью или вторичностью метафор, он ловит общее эмоциональное состояние чуда и желает остановить это прекрасное мгновенье.
Определяя свое «чувство природы», Фет говорил: «Только человек, и только он один во всем мироздании, чувствует потребность спрашивать: что такое окружающая природа? Откуда все это? Что такое он сам? Откуда? Куда? Зачем? И чем выше человек, чем могущественнее его нравственная природа, тем искреннее возникают в нем эти вопросы». Афанасий Фет постарался ответить на эти вопросы, судя по тому, что его творчество стало вершиной русской поэзии, ответы его глубоки и точны.
Давно подмечено, что определенные состояния природы довольно точно соответствуют разным душевным состояниям и настроениям человека. Этим широко пользовались поэты и писатели, особенно в лирике. Передача психологического состояния лирического героя через «настроение» природы – художественный прием, с которым мы встречаемся еще в произведениях устного народного творчества. В русской лирике XIX века особого мастерства в этом своеобразном пейзажном психологизме достигает Фет. Зачастую в его стихотворениях как будто бы нет ни слова о человеческих чувствах – только пейзажная зарисовка, но по ней мы безошибочно определяем настроение лирического героя. Вот, например, начало одного из стихотворений: «Что за вечер! А ручей / Так и рвется. Как зарей-то соловей / Раздается!» При помощи этого пейзажа создается настроение бодрости, радости, счастья, чему соответствует и ритмика стихотворения. В других случаях пейзаж служит заставкой к собственно психологическому изображению или обрамляет его, создавая наглядный и ощутимый образ душевного состояния, – так происходит, например, в шедеврах фетовской лирики «Я пришел к тебе с приветом…», «Теплый ветер тихо веет…», «Шопот, робкое дыханье…» и др. С помощью картин природы Фету удается показать довольно сложные и 1рудные для литературного изображения душевные состояния. В этом смысле его поэзия была новаторской и оказала влияние не только на поэтов-лириков, но и на развитие психологизма в прозе, например у Чехова, Бунина, Куприна.
Здесь искали:
- русская природа в лирике фета
- русская природа в лирике фета сочинение
План сочинения
1. Вступление. Особенности пейзажа Фета.
2. Основная часть. Тема природы в творчестве поэта.
— Разнообразие картин природы у Фета.
— Конкретность и многоплановость пейзажа.
— Фет и .
— Импрессионизм Фета.
— Весенняя тема в лирике поэта.
— Зимняя тема в лирике поэта.
3. Заключение. Первый русский поэт-импрессионист.
«У г. Фета не находим мы ни глубоких мировых мыслей, ни остроумных афоризмов, ни сатирического направления…Поэзия его состоит из ряда картин природы…из сжатого изображения немногих неуловимых ощущений души нашей… Сила Фета в том, что поэт наш, руководимый своим вдохновением, умеет забираться в сокровеннейшие тайники души человеческой. Область его не велика, но в ней он полный властелин…», – писал о поэте А.В. Дружинин . И действительно, пейзажи, созданные поэтом, удивительны и вдохновенны, близки сердцу каждого русского человека. Природа не связана у Фета с крестьянским трудом, как у Некрасова, с миром душевных переживаний – как у Лермонтова. Но вместе с тем восприятие ее поэтом живо, непосредственно и эмоционально. Пейзаж здесь – это всегда индивидуально-личностное восприятие, фиксирующее не только какое-то явление природы, но и настроение поэта. Природа у Фета – всегда объект художественного восторга и эстетического наслаждения. Причем в центре внимания поэта – самые обыденные явления, а вовсе не эффектные, колоритные картины. И каждое мимолетное впечатление имеет для Фета собственную привлекательность. Он безотчетно радуется жизни, не задумываясь над ней. Ему свойственен какой-то простодушный взгляд на явления жизни, храрктерный для незамутненного сознания.
В произведениях поэта представлены все наши времена года: нежная весна – с пушистыми вербами, с первыми ландышами, с тонкими клейкими листочками распустившихся берез; жгучее, знойное лето – со сверкающим терпким воздухом, с синим полотном неба, с золотыми колосьями раскинувшихся вдали полей; прохладная, бодрящая осень – с пестрыми косогорами лесов, с птицами, потянувшимися вдаль; ослепительная русская зима – с ее неуемной метелью, свежестью снегов, замысловатыми узорами морозов на оконном стекле. Фет любит наблюдать за таинством природной жизни, и взору его открывается весь круговорот ее, все многообразие и многоголосие. Вот «природы праздный соглядатай» следит за полетом ласточки над «вечереющим прудом», вот на цветке отчетливо возникают воздушные очертанья бабочки, вот расцветает, полыхая нежным ароматом, царица-роза, чувствующая близость соловья, вот оживляются крикливые цапли, радуясь первым солнечным лучам, вот беспечная пчела вползает в «гвоздик душистой сирени».
Природные образы, созданные поэтом, предельно конкретны, осязаемы, полны многочисленных зрительных деталей, запахов, звуков. Вот жаркий летний день, сверкающий и знойный, играет своими яркими, ослепительными красками: «синеют неба своды», тихо плывут волнистые облака. Откуда-то из травы доносится неугомонный и трескучий звон кузнечика. Невнятно колеблясь, дремлет сухой и жаркий полдень. Но неподалеку раскинулась густая липа, в тени ее ветвей свежо и прохладно, полдневный зной не проникает туда:
Исследователи отмечали, что в произведениях поэта явления природы описываются «детальнее, предстают более конкретными, чем у его предшественников. В стихах Фета мы встретим, например, не только традиционных птиц, получивших привычную символическую окраску, как орел, соловей, лебедь, жаворонок, но и таких, как лунь, сыч, черныш, кулик, чибис, стриж…» . Во многих стихотворениях поэта описано конкретное время суток, зачастую это раннее весеннее утро или теплая весенняя или летняя ночь. Природа здесь соотнесена с чувствами человека:
Какая ночь! Все звезды до единой
Тепло и кротко в душу смотрят вновь,
И в воздухе за песнью соловьиной
Разносится тревога и любовь.(«Еще майская ночь»)
Вообще, образ звезд часто встречается в произведениях Фета. К.Г. Паустовский считал поэта основоположником космической лирики. И здесь поэт сближается с Ф.И. Тютчевым. Вот стихотворение, которое очень любил П.И. Чайковский:
На стоге сена ночью южной
Лицом ко тверди я лежал,
И хор светил, живой и дружный,
Кругом раскинувшись, дрожал.
Поэт здесь как будто остается один на один со Вселенной. Он смутно осознает свое одиночество и вместе с тем особую значительность, какую-то торжественность этой минуты:
Земля, как смутный сон немая,
Безвестно уносилась прочь,
И я, как первый житель рая,
Один в лицо увидел ночь.
Он не просто ощущает свое родство с этой «бездной полуночной», – он переживает необычайное состояние погружения души в космическую глубину:
Я ль несся к бездне полуночной,
Иль сонмы звезд ко мне неслись?
Казалось, будто в длани мощной
Над этой бездной я повис.И с замираньем и смятеньем
Я взором мерил глубину,
В которой с каждым я мгновеньем
Все невозвратнее тону.(«На стоге сена ночью южной…»)
Здесь ощущения человека, глядящего на небо, ассоциируются у поэта с ощущениями растворения души в космосе. Тютчевские мотивы, философские мысли звучат у Фета в таких стихотворениях, как «Осень», «Ласточки», «Есть ночи зимней блеск и сила…», «Я рад, когда с земного лона…».
Во многих пейзажах Фет предстает перед нами как поэт-импрессионист. Как замечает Б.Я. Бухштаб, «поэт зорко вглядывается во внешний мир и показывает его таким, каким он предстал его восприятию, каким кажется ему в данный момент. Его интересует не столько предмет, сколько впечатление, произведенное предметом» . Вот, например, стихотворение «Ярким солнцем в лесу пламенеет костер…»:
Ярким солнцем в саду пламенеет костер,
И, сжимаясь, трещит можжевельник ;
Точно пьяных гигантов столпившийся хор,
Раскрасневшись, качается ельник.
В последней строфе его мы узнаем, что деревья лишь кажутся качающимися в неверных отблесках костра. Внешний мир как бы окрашивается душевными настроениями поэта. С этим связан антропоморфизм, одухотворение природы в лирике Фета. Так, роза у него «странно улыбнулась», «звезды молятся, пруд грезит», «тополь сонный дремлет». Мир природы у него очеловечивается, человек же, наоборот, является гармонической частью этого мира. Как отмечают исследователи, здесь сказывается явное влияние на творчество поэта лирики Гейне.
В лирике Фета мы встречаем множество радостных, весенних стихотворений. Поэт с замиранием сердца ожидает прихода весны. Его душа, волнуясь, прислушивается к ее легкому дыханью, к ее родному призыву, угадывает первые приметы оживления мертвой, зимней природы:
Уж травка светит с кочек талых,
Плаксивый чибис прокричал,
Цепь снеговую туч отсталых
Сегодня первый гром прорвал.(«Еще, еще! Ах, сердце слышит»)
Зеленый хоровод деревьев, звонкая песнь сверкающего ручья, кудрявый плющ, сопричастный весенней жажде – все это радует и волнует поэта, вселяя в него необыкновенную жажду жизни, преклонения перед ее вечной красотой. Природа соотносится у Фета с человеческими чувствами, с особым восприятием жизни. Так, весна порождает в нем какую-то особую лень, неясную тоску, чувственную негу:
Пропаду от тоски я и лени,
Одинокая жизнь не мила,
Сердце ноет, слабеют колени…
В каждый гвоздик душистой сирени,
Распевая, вползает пчела.(«Пчелы»)
Весной поэт вновь вспоминает о любви, у него появляется надежда вновь обрести счастье:
Снова в сердце ничем не умеришь
До ланит восходящую кровь,
И душою подкупленной веришь,
Что, как мир, бесконечна любовь.(«Весенние мысли»)
Одновременно весенние стихотворения Фета – это и гимн вечному обновлению жизни, гимн молодым, могучим силам природы:
Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало,
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой.(«Я пришел к тебе с приветом»)
Чувства героя здесь целиком соответствуют тайным движениям природы, которая как будто отражается в его душе. Герой «весенней полон жаждой», душа его открыта навстречу счастью. Весенняя природа у Фета девственно невинна, несмотря на особую чувственную атмосферу, царящую в ней:
Так дева в первый раз вздыхает,
О чем не ведая еще,
И в первый раз благоухает
Ее блестящее плечо.(«Первый ландыш»)
Весна у поэта – это невеста-царица, сошедшая на землю и ожидающая своего жениха. «Очарованная сном», «нема и холодна», она еще спит в своем ледяном гробе, но Он призван пробудить ее из «стужи мертвых грез».
Если весенняя природа ассоциируется у поэта с утренним пробуждением, то зимняя – с безмолвием лунной ночи. В лирике Фета мы часто встречаем зимний ночной пейзаж:
Ночь светла, мороз сияет,
Выходи – снежок хрустит;
Пристяжная озябает
И на месте не стоит.(«Ночь светла»)
Если весенние картины природы у поэта радостны, наполнены светом, теплом, жизнью, то в зимних пейзажах зачастую возникает мотив смерти: печальная береза одета в «траурный» наряд, ветер зловещий свистит над дубовым крестом, яркий зимний свет освещает ход склепа. Мысль о смерти, о небытии, об опустевшей земле сливается в воображении поэта с видом зимней, уснувшей вечным сном природы:
Селенье спит под снежной пеленой,
Тропинки нет по всей степи раздольной.
Да, так и есть: над дальнею горой
Узнал я церковь с ветхой колокольней.
Как мерзлый путник в снеговой пыли,
Она торчит в безоблачной дали.
Ни зимних птиц, ни мошек на снегу.
Все понял я: земля давно остыла
И вымерла…(«Никогда»)
Многие зимние пейзажи Фета своей простотой и реалистичностью очень напоминают пушкинские пейзажи. Как и , он умел находить прелесть и изящество в скромной русской природе:
Я русский, я люблю молчанье дали мразной,
Под пологом снегов как смерть однообразной…
Леса под шапками иль в инее седом,
Да речку звонкую под темно-синим льдом.(«Я русский, я люблю молчанье дали мразной»)
Таким образом, пейзажная лирика Фета неразрывно слита с внутренним миром лирического героя. Очарование его стихов – в непосредственности и эмоциональности поэтического восприятия природы. Фета считают первым русским поэтом-импрессионистом, поэтом, безоглядно отдающимся своему впечатлению, эмоциям. Недаром Бальмонт заметил, что поэзия Фета – это «сама природа, зеркально глядящая через человеческую душу» .
1. Дружинин А.В. Литературная критика. М., 1983, с. 88–89.
2. Боткин В.П. Картины природы в произведениях Фета. – Афанасий Афанасьевич Фет (Шеншин). Его жизнь и сочинения. Сборник ист. – лит. статей. Составил В. Покровский. М., 1911, с. 95.
3. Бухштаб Б. Я. А.А. Фет. Очерк жизни и творчества. Л., 1990, с. 102.
4. Там же, с. 84.
5. См.: Бальмонт К. О поэзии Фета. М., 1934.
