Конспект урока внеклассного чтения по рассказу алексея николаевича толстого "русский характер". Урок внеклассного чтения по рассказу А.Н

"РУССКИЙ ХАРАКТЕР"

Русский характер! - для небольшого рассказа название слишком многозначительное. Что поделаешь - мне именно и хочется поговорить с вами о русском характере.

Русский характер! Поди-ка опиши его... Рассказывать ли о героических подвигах? Но их столько, что растеряешься, - который предпочесть. Вот меня и выручил один мой приятель небольшой историей из личной жизни. Как он бил немцев, я рассказывать не стану, хотя он и носит золотую звездочку и половина груди в орденах. Человек он простой, тихий, обыкновенный, - колхозник из приволжского села Саратовской области. Но среди других заметен сильным и соразмерным сложением и красотой. Бывало, заглядишься, когда он вылезает из башни танка, - бог войны! Спрыгивает с брони на землю, стаскивает шлем с влажных кудрей, вытирает ветошью чумазое лицо и непременно улыбнется от душевной приязни.

На войне, вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остается в человеке - ядро. Разумеется - у одного оно покрепче, у другого послабже, но и те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем. Но приятель мой, Егор Дремов, и до войны был строгого поведения, чрезвычайно уважал и любил мать, Марью Поликарповну, и отца своего, Егора Егоровича. "Отец мой - человек степенный, первое - он себя уважает. Ты, говорит, сынок, многое увидишь на свете, и за границей побываешь, но русским званием - гордись..."

У него была невеста из того же села на Волге. Про невест и про жен у нас говорят много, особенно если на фронте затишье, стужа, в землянке коптит огонек, трещит печурка и люди поужинали. Тут наплетут такое - уши развесишь. Начнут, например: "Что такое любовь?" Один скажет: "Любовь возникает на базе уважения..." Другой: "Ничего подобного, любовь - это привычка, человек любит не только жену, но отца с матерью и даже животных..." - "Тьфу, бестолковый! - скажет третий, - любовь - это когда в тебе всё кипит, человек ходит вроде как пьяный..." И так философствуют и час и другой, покуда старшина, вмешавшись, повелительным голосом не определит самую суть... Егор Дремов, должно быть стесняясь этих разговоров, только вскользь помянул мне о невесте, - очень, мол, хорошая девушка, и уж если сказала, что будет ждать, - дождется, хотя бы он вернулся на одной ноге...

Про военные подвиги он тоже не любил разглагольствовать: "О таких делах вспоминать неохота!" Нахмурится и закурит. Про боевые дела его танка мы узнавали со слов экипажа, в особенности удивлял слушателей водитель

Понимаешь, только мы развернулись, гляжу, из-за горушки вылезает... Кричу: "Товарищ лейтенант, тигра!" - "Вперед, кричит, полный газ!..." Я и давай по ельничку маскироваться - вправо, влево... Тигра стволом-то водит, как слепой, ударил - мимо... А товарищ лейтенант как даст ему в бок, - брызги! Как даст еще в башню, - он и хобот задрал... Как даст в третий, - у тигра изо всех щелей повалил дым, - пламя как рванется из пего на сто метров вверх... Экипаж и полез через запасной люк... Ванька

Лапшин из пулемета повел, - они и лежат, ногами дрыгаются... Нам, понимаешь, путь расчищен. Через пять минут влетаем в деревню. Тут я прямо обезживотел... Фашисты кто куда... А - грязно, понимаешь, - другой выскочит из сапогов и в одних носках - порск. Бегут все к сараю. Товарищ лейтенант дает мне команду: "А ну - двинь по сараю". Пушку мы отвернули, на полном газу я на сарай и наехал... Батюшки! По броне балки загрохотали, доски, кирпичи, фашисты, которые сидели под крышей... А я еще - и проутюжил, -

остальные руки вверх - и Гитлер капут...

Так воевал лейтенант Егор Дремов, покуда не случилось с ним несчастье.

Во время Курского побоища, когда немцы уже истекали кровью и дрогнули, его танк - на бугре, на пшеничном поле - был подбит снарядом, двое из экипажа тут же убиты, от второго снаряда танк загорелся. Водитель Чувилев, выскочивший через передний люк, опять взобрался на броню и успел вытащить лейтенанта, - он был без сознания, комбинезон на нем горел. Едва Чувилев оттащил лейтенанта, танк взорвался с такой силой, что башню отшвырнуло метров на пятьдесят. Чувилев кидал пригоршнями рыхлую землю на лицо лейтенанта, на голову, на одежду, чтобы сбить огонь. Потом пополз с ним от воронки к воронке на перевязочный пункт... "Я почему его тогда поволок? -

рассказывал Чувилев, - слышу, у него сердце стучит..."

Егор Дремов выжил и даже не потерял зрение, хотя лицо его было так обуглено, что местами виднелись кости. Восемь месяцев он пролежал в госпитале, ему делали одну за другой пластические операции, восстановили и нос, и губы, и веки, и уши. Через восемь месяцев, когда были сняты повязки, он взглянул на свое и теперь не на свое лицо. Медсестра, подавшая ему маленькое зеркальце, отвернулась и заплакала. Он тотчас ей вернул зеркальце.

Бывает хуже, - сказал он, - с этим жить можно.

Но больше он не просил зеркальце у медсестры, только часто ощупывал свое лицо, будто привыкал к нему. Комиссия нашла его годным к нестроевой службе. Тогда он пошел к генералу и сказал: "Прошу вашего разрешения вернуться в полк". - "Но вы же инвалид", - сказал генерал. "Никак нет, я урод, но это делу не помешает, боеспособность восстановлю полностью".

![(То, что генерал во время разговора старался не глядеть на него, Егор

Дремов отметил и только усмехнулся лиловыми, прямыми, как щель, губами.) Он получил двадцатидневный отпуск для полного восстановления здоровья и поехал домой к отцу с матерью. Это было как раз в марте этого года.

На станции он думал взять подводу, но пришлось идти пешком восемнадцать верст. Кругом еще лежали снега, было сыро, пустынно, студеный ветер отдувал полы его шинели, одинокой тоской насвистывал в ушах. В село он пришел, когда уже были сумерки. Вот и колодезь, высокий журавель покачивался и скрипел. Отсюда шестая изба - родительская. Он вдруг остановился, засунув руки в карманы. Покачал головой. Свернул наискосок к дому. Увязнув по колено в снегу, нагнувшись к окошечку, увидел мать, - при тусклом свете привернутой лампы, над столом, она собирала ужинать. Все в том же темном платке, тихая, неторопливая, добрая. Постарела, торчали худые плечи... "Ох, знать бы, - каждый бы день ей надо было писать о себе хоть два словечка..." Собрала на стол нехитрое, - чашку с молоком, кусок хлеба, две ложки, солонку и задумалась, стоя перед столом, сложив худые руки под грудью... Егор Дремов, глядя в окошечко на мать, понял, что невозможно ее испугать, нельзя, чтобы у нее отчаянно задрожало старенькое лицо.

Ну, ладно! Он отворил калитку, вошел во дворик и на крыльце постучался. Мать откликнулась за дверью: "Кто там?" Он ответил: "Лейтенант,

Герой Советского Союза Громов".

У него так заколотилось сердце - привалился плечом к притолоке. Нет, мать не узнала его голоса. Он и сам, будто в первый раз, услышал свой голос, изменившийся после всех операций, - хриплый, глухой, неясный.

Батюшка, а чего тебе надо-то? - спросила она.

Марье Поликарповне привез поклон от сына, старшего лейтенанта

Тогда она отворила дверь и кинулась к нему, схватила за руки:

Жив, Егор-то мой! Здоров? Батюшка, да ты зайди в избу.

Егор Дремов сел на лавку у стола на то самое место, где сидел, когда еще у него ноги не доставали до полу и мать, бывало, погладив его по кудрявой головке, говаривала: "Кушай, касатик". Он стал рассказывать про ее сына, про самого себя, - подробно, как он ест, пьет, не терпит нужды ни в чем, всегда здоров, весел, и - кратко о сражениях, где он участвовал со своим танком.

Ты скажи - страшно на войне-то? - перебивала она, глядя ему в лицо темными, его не видящими глазами.

Да, конечно, страшно, мамаша, однако - привычка.

Пришел отец, Егор Егорович, тоже сдавший за эти годы, - бороденку у него как мукой осыпало. Поглядывая на гостя, потопал на пороге разбитыми валенками, не спеша размотал шарф, снял полушубок, подошел к столу, поздоровался за руку, - ах, знакомая была, широкая, справедливая родительская рука! Ничего не спрашивая, потому что и без того было понятно

Зачем здесь гость в орденах, сел и тоже начал слушать, полуприкрыв глаза.

Чем дольше лейтенант Дремов сидел неузнаваемый и рассказывал о себе и не о себе, тем невозможнее было ему открыться, - встать, сказать: да признайте же вы меня, урода, мать, отец!.. Ему было и хорошо за родительским столом и обидно.

Ну что ж, давайте ужинать, мать, собери чего-нибудь для гостя. -

Егор Егорович открыл дверцу старенького шкапчика, где в уголку налево лежали рыболовные крючки в спичечной коробке, - они там и лежали, - и стоял чайник с отбитым носиком, - он там и стоял, где пахло хлебными крошками и луковой шелухой. Егор Егорович достал склянку с вином, - всего на два стаканчика, вздохнул, что больше не достать. Сели ужинать, как в прежние годы. И только за ужином старший лейтенант Дремов заметил, что мать особенно пристально следит за его рукой с ложкой. Он усмехнулся, мать подняла глаза, лицо ее болезненно задрожало.

Поговорили о том и о сем, какова будет весна, и справится ли народ с севом, и о том, что этим летом надо ждать конца войны.

Почему вы думаете, Егор Егорович, что этим летом надо ждать конца войны?

Народ осерчал, - ответил Егор Егорович, - через смерть перешли, теперь его не остановишь, немцу - капут.

Марья Поликарповна спросила:

Вы не рассказали, когда ему дадут отпуск, - к нам съездить на побывку. Три года его не видала, чай, взрослый стал, с усами ходит... Эдак

Да вот приедет - может, и не узнаете, - сказал лейтенант.

Спать ему отвели на печке, где он помнил каждый кирпич, каждую щель в бревенчатой стене, каждый сучок в потолке. Пахло овчиной, хлебом - тем родным уютом, что не забывается и в смертный час. Мартовский ветер посвистывал над крышей. За перегородкой похрапывал отец. Мать ворочалась, вздыхала, не спала. Лейтенант лежал ничком, лицо в ладони: "Неужто так и не признала, - думал, - неужто не признала? Мама, мама..."

Наутро он проснулся от потрескивания дров, мать осторожно возилась у печи; на протянутой веревке висели его выстиранные портянки, у двери стояли вымытые сапоги.

Ты блинки пшенные ешь? - спросила она.

Он не сразу ответил, слез с печи, надел гимнастерку, затянул пояс и -

босой - сел на лавку.

Скажите, у вас в селе проживает Катя Малышева, Андрея Степановича

Малышева дочь?

Она в прошлом году курсы окончила, у нас учительницей. А тебе ее повидать надо?

Сынок ваш просил непременно ей передать поклон.

Мать послала за ней соседскую девочку. Лейтенант не успел и обуться, как прибежала Катя Малышева. Широкие серые глаза ее блестели, брови изумленно взлетали, на щеках - радостный румянец. Когда откинула с головы на широкие плечи вязаный платок, лейтенант даже застонал про себя:

поцеловать бы эти теплые светлые волосы!.. Только такой представлялась ему подруга, - свежа, нежна, весела, добра, красива так, что вот вошла, и вся изба стала золотая...

Вы привезли поклон от Егора? (Он стоял спиной к свету и только нагнул голову, потому что говорить не мог.) А уж я его жду и день и ночь, так ему и скажите...

Она подошла близко к нему. Взглянула, и будто ее слегка ударили в грудь, откинулась, испугалась. Тогда он твердо решил уйти, - сегодня же.

Мать напекла пшенных блинов с топленым молоком. Он опять рассказывал о лейтенанте Дремове, на этот раз о его воинских подвигах, - рассказывал жестоко и не поднимал глаз на Катю, чтобы не видеть на ее милом лице отражения своего уродства. Егор Егорович захлопотал было, чтобы достать колхозную лошадь, - но он ушел на станцию пешком, как пришел. Он был очень угнетен всем происшедшим, даже, останавливаясь, ударял ладонями себе в лицо, повторял сиплым голосом: "Как же быть-то теперь?"

Он вернулся в свой полк, стоявший в глубоком тылу на пополнении.

Боевые товарищи встретили его такой искренней радостью, что у него отвалилось от души то, что не давало ни спать, ни есть, ни дышать. Решил так, - пускай мать подольше не знает о его несчастье. Что же касается Кати,

Эту занозу он из сердца вырвет.

Недели через две пришло от матери письмо:

"Здравствуй, сынок мой ненаглядный. Боюсь тебе и писать, не знаю, что и думать. Был у нас один человек от тебя, - человек очень хороший, только лицом дурной. Хотел пожить, да сразу собрался и уехал. С тех пор, сынок, не сплю ночи, - кажется мне, что приезжал ты. Егор Егорович бранит меня за это, - совсем, говорит, ты, старуха, свихнулась с ума: был бы он наш сын -

разве бы он не открылся... Чего ему скрываться, если это был бы он, - таким лицом, как у этого, кто к нам приезжал, гордиться нужно. Уговорит меня Егор

Егорович, а материнское сердце - все свое: ои это, он был у нас!.. Человек этот спал на печи, я шинель его вынесла на двор - почистить, да припаду к ней, да заплачу, - он это, его это!.. Егорушка, напиши мне, Христа ради, надоумь ты меня, - что было? Или уж вправду - с ума я свихнулась..."

Егор Дремов показал это письмо мне, Ивану Судареву, и, рассказывая свою историю, вытер глаза рукавом. Я ему: "Вот, говорю, характеры столкнулись! Дурень ты, дурень, пиши скорее матери, проси у нее прощенья, не своди ее с ума... Очень ей нужен твой образ! Таким-то она тебя еще больше станет любить".

Он в тот же день написал письмо: "Дорогие мои родители, Марья

Поликарповна и Егор Егорович, простите меня за невежество, действительно у вас был я, сын ваш..." И так далее, и так далее - на четырех страницах мелким почерком, - он бы и на двадцати страницах написал - было бы можно.

Спустя некоторое время стоим мы с ним на полигоне, - прибегает солдат и - Егору Дремову: "Товарищ капитан, вас спрашивают..." Выражение у солдата такое, хотя он стоит по всей форме, будто человек собирается выпить. Мы пошли в поселок, подходим к избе, где мы с Дремовым жили. Вижу - он не в себе, - все покашливает... Думаю: "Танкист, танкист, а - нервы". Входим в избу, он - впереди меня, и я слышу:

"Мама, здравствуй, это я!.." И вижу - маленькая старушка припала к нему на грудь. Оглядываюсь, тут, оказывается, и другая женщина, Даю честное слово, есть где-нибудь еще красавицы, не одна же она такая, но лично я - не видал.

Он оторвал от себя мать, подходит к этой девушке, - а я уже поминал, что всем богатырским сложением это был бог войны. "Катя! - говорит он. -

Катя, зачем вы приехали? Вы того обещали ждать, а не этого..."

Красивая Катя ему отвечает, - а я хотя ушел в сени, но слышу: "Егор, я с вами собралась жить навек. Я вас буду любить верно, очень буду любить...

Не отсылайте меня..."

Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нем великая сила -

человеческая красота.

Алексей Толстой - РУССКИЙ ХАРАКТЕР , читать текст

См. также Толстой Алексей - Проза (рассказы, поэмы, романы...) :

Семь дней, в которые был ограблен мир
Все астрономические и физические данные в этом рассказе, включая такж...

СТРАННАЯ ИСТОРИЯ
Вот они!.. Поползли гуськом - один, другой, третий - с белым кругом, к...

Виктория Довжаница
Конспект урока чтения в 8 классе по рассказу А. Н. Толстого «Русский характер»

Урок чтения

Класс : 8 «В»

Тема : Рассказ А . Н. Толстого «Русский характер »

Цель :

Показать сущность русского характера : силу духа, любовь к людям, к Родине, верность, преданность, самопожертвование.

Задачи :

Развивать произвольное внимание, процессы мышления (анализ, синтез, обобщение, связную речь (давать развёрнутый ответ на вопросы) ;

Воспитывать чувство гордости за свою страну, любовь к Родине.

План к тексту

1. Несчастье Егора Дрёмова;

2. В родительском доме;

3. Внутренняя красота человека;

Презентация;

Инвентарь для сценки (кувшин, ложки, чашки, платок, пилотка) ;

Кроссворд;

Учебник.

Ход урока.

I.Организационный момент.

Сядьте правильно, руки положите на парты.

1. Сообщение темы и цели урока .

Сегодня на уроке мы с вами поговорим о том, что это такое русский характер .

2.Вступительное учителя :

Русский характер формировался веками . Были былинные герои, как на картине В. Васнецова «Три богатыря» . Исторические личности Александр Невский, Михаил Кутузов. (слад 1-3)

Особенно проявился русский характер во время Великой Отечественной войны. Много подвигов совершили солдаты.

Летом 1943г. было самое большое танковое сражение на Курской дуге. в нём участвовали около двух миллионов человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолётов (слайд 4-8)

II. Закрепление материала

Мы читали рассказ А . Н. Толстого «Русский характер » об одном из героев Курской битвы.

Кто главный герой произведения? (Егор Дрёмов)

Выборочное чтение

Каким его описывает Алексей Николаевич в начале произведения? Прочитайте (слайд 9)

Пересказ 1пункта плана

Какое несчастье случилось с Егором? Расскажите . (Пересказ первого пункта плана)

А вы обжигались? Больно?

c) Выборочное чтение

Как изменилось лицо героя? Прочитайте

Как отнёсся Егор к своему новому лицу? Прочитайте

Характеристика героя

Как вы думаете, легко он пережил своё несчастье?

А почему он так сказал? (герой сильный духом, не сломался)

Почему Егор Дрёмов поехал домой?

f) Выборочное чтение

Какой он увидел свою мать, о чём подумал? Прочитайте

Наконец он решает постучать в дверь, сердце его колотится.

Драматизация, чтение по ролям

Как разговаривали Егор и мать? (волновались)

Какие чувства, эмоции испытывали Егор? Мать? (любовь к матери, тревога за сына)

Постарайтесь передать эти чувства и эмоции. Сценка

Мать : -Кто там?

Егор : - Лейтенант, Герой Советского Союза, Громов.

Мать : - Батюшка, а чего тебе надо-то?

Егор : - Марье Поликарповне привёз поклон от сына, старшего лейтенанта Дрёмова.

Мать : - Жив Егор-то мой? Здоров? Батюшка, да ты зайди в избу. (садятся) Ты скажи- страшно на войне-то?

Егор : - Да, конечно, страшно, мамаша, однако – привычка. (мать уходит, а Егор один, сидя за столом) Да признайте же вы меня.

Спасибо дети.

Выборочное чтение

Вскоре пришёл отец. Как Егор встретился с отцом? Прочитайте

Что думал Егор о матери ночью? («неужели не узнала… мама, мама» )

А о чём думала мать? (ворочалась, вздыхала, не спала.

Как прошла встреча Егора и Кати?

Характеристика героя

Какое решение принял Егор и почему?

О чём писала мать Егору в письме? Прочитайте

Почему она написала такое письмо? (сердце любой матери очень чувствительно)

В конце рассказа происходит встреча сына с матерью и любимой девушкой. Какие черты характера проявились в поступке Кати Малышевой? (любовь, верность, преданность) (слайд 10)

Как вы думаете, прав ли был Егор, скрывая от близких своё несчастье? Почему?

Почему рассказ называется «Русский характер » ? В каких словах рассказа заключается его главная мысль? Прочитайте (слайд 11)

(«Да, вот они, русские характеры ! Кажется, прост человек, а придёт беда, в большом или в малом, и поднимется в нём великая сила – человеческая красота» А. Н. Толстой «Русский характер » )

В чьих поступках проявился русский характер ? Чем красивы поступки этих людей?

Слово учителя

В истории Великой Отечественной войны много было проявлений русского характера . Рассказ о подвиге Алексея Маресьева

(слайд 12)

Рассказ о подвиге Александра Матросова (слайд 13)

А как вы думаете, сейчас есть примеры проявлений русского характера ?

Рассказ о подвиге Романа Филиппова (слайд 14)

Недавно, 25 февраля, закончилась Зимняя олимпиада. Нашим спортсменам очень мешали. Но они проявили русский характер , волю, любовь к своей Родине и выиграли в хоккее и фигурном катании. (Слайд 15)

Только русские люди способны на такие поступки.

Какие черты свойственны только русскому характеру ? (слайд 16)

А теперь проверим, как хорошо вы помните героев. Разгадаем кроссворд.

IV Домашнее задание Посмотреть фильм.

Публикации по теме:

Открытый урок по литературе в 7 классе по рассказу Платонова «Юшка» «Я тоже, всему свету нужен…» - открытый урок по литературе в 7 классе. Учитель: Стучкова Лариса Александровна Предмет: литература Класс:.

Конспект занятия по рассказу Л. Н. Толстого «Спала кошка на крыше…» Виды детской деятельности: игровая, коммуникативная, познавательно – исследовательская, музыкально – художественная, восприятие художественной.

Художественная задача Алексея Толстого состояла в исследовании тех черт русского характера, которые на протяжении всей истории позволяли выстоять и победить. Завершением цикла «Рассказы Ивана Суцарева» (1942-1944) стал рассказ со знаменательным названием «Русский характер» (1944).

О судьбе танкиста, едва не сгоревшего в танке, рассказал Толстому сотрудник газеты «Красная звезда». Эта конкретная история приобрела обобщающий смысл, выросла в размышления писателя о силе духа русского человека, мужестве солдата, любви матери, верности женщины.

В изображении Егора Дрёмова прежде всего подчёркнута типичность героя. Это был, по словам рассказчика, «простой, тихий, обыкновенный» человек. Он наделён самой распространенной биографией: до войны жил в селе, с уважением относился к матери и отцу, добросовестно трудился на земле, теперь геройски воюет. Дрёмов, как его отец и дед, носит имя Егор, что означает «возделывающий землю», и этой деталью автор подчёркивает связь поколений, преемственность нравственных ценностей народа.

Именно этот «обыкновенный» человек эстетически выделен писателем на фоне других, поставлен в обстоятельства, которые, при всей их реальности, нельзя не признать исключительными. Даже внешне Егор особо отмечен богатырским сложением и красотой: «Бывало, заглядишься, как он вылезает из башни танка, — бог войны! Спрыгивает с брони на землю, стаскивает шлем с влажных кудрей, вытирает ветошью чумазое лицо и непременно улыбнётся от душевной приязни». Мотив «богатырства» звучит и в рассказе о делах Егора, который — один из немногих! — отмечен «звёздочкой» («Золотой Звездой» Героя Советского Союза).

Но главное в рассказе не боевые эпизоды с участием лейтенанта Дрёмова (они показаны в изложении других персонажей). В центре произведения находится личная, казалось бы, ситуация, связанная с переживаниями героя после тяжёлого ранения во время танкового сражения на Курской дуге.

У Дрёмова почти полностью обгорело лицо, после операций изменился голос. Ряд подчёркнутых автором деталей позволяет показать процесс обнажения глубинной сути характера. Егор лишился своей внешней привлекательности (мотив «уродства» во второй части рассказа варьируется в инстинктивном реагировании людей на внешность обгоревшего танкиста). Но тем ярче проявляется внутренняя красота и сила героя.

Она — в стремлении остаться в строю, в настоящем боевом братстве, связывающем Егора с товарищами по оружию, в его любви к близким и заботе о них.

Кульминацией рассказа стала сцена в родном доме, когда самые дорогие люди не узнали Егора в человеке с изуродованным лицом, а он решил не быть для них обузой со своим несчастьем и назвал себя чужим именем. Но теперь уже родные дают Егору урок настоящей человечности и любви. Мать, сердцем почувствовавшая, что это сын был в родном доме.

Отец, как всегда немногословно сказавший главное: «Таким лицом, как у этого, кто к нам приезжал, гордиться нужно» (не случаен эпитет «справедливый», употреблённый в отношении к отцу). Катя Малышева, навек связавшая с Егором свою жизнь («красивая Катя», в изображении которой подчёркнута гармония внутреннего и внешнего). «Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придёт суровая беда, в большом или малом, и поднимается в нём великая сила — человеческая красота».

Эти слова, завершающие рассказ, подводят эмоциональный итог размышлениям Толстого о русском характере, художественное исследование которого писатель вёл на протяжении всей своей жизни.

Русский характер! — для небольшого рассказа название слишком многозначительное. Что поделаешь, — мне именно и хочется поговорить с вами о русском характере.

Русский характер! Поди-ка опиши его... Рассказывать ли о героических подвигах? Но их столько, что растеряешься, который предпочесть. Вот меня и выручил один мой приятель небольшой историей из личной жизни. Как он бил немцев — я рассказывать не стану, хотя он и носит золотую звездочку и половина груди в орденах. Человек он простой, тихий, обыкновенный, — колхозник из приволжского села Саратовской области. Но среди других заметен сильным и соразмерным сложением и красотой. Бывало, заглядишься, когда он вылезает из башни танка, — бог войны! Спрыгивает с брони на землю, стаскивает шлем с влажных кудрей, вытирает ветошью чумазое лицо и непременно улыбнется от душевной приязни.

На войне, вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остается в человеке — ядро. Разумеется,— у одного оно покрепче, у другого послабже, но и те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем. Но приятель мой, Егор Дремов, и до войны был строгого поведения, чрезвычайно уважал и любил мать, Марью Поликарповну, и отца своего, Егора Егоровича. «Отец мой — человек степенный, первое — он себя уважает. Ты, говорит, сынок, многое увидишь на свете, и за границей побываешь, но русским званием — гордись...»

У него была невеста из того же села на Волге. Про невест и про жен у нас говорят много, особенно если на фронте затишье, стужа, в землянке коптит огонек, трещит печурка и люди поужинали. Тут наплетут такое — уши развесишь. Начнут, например: «Что такое любовь?» Один скажет: «Любовь возникает на базе уважения...» Другой: «Ничего подобного, любовь — это привычка, человек любит не только жену, но отца с матерью и даже животных...» — «Тьфу, бестолковый! — скажет третий,— Любовь — это когда в тебе все кипит, человек ходит вроде как пьяный...» И так философствуют и час и другой, покуда старшина, вмешавшись, повелительным голосом не определит самую суть... Егор Дремов, должно быть стесняясь этих разговоров, только вскользь помянул мне о невесте,— очень, мол, хорошая девушка, и уже если сказала, что будет ждать,— дождется, хотя бы он вернулся на одной ноге...

Про военные подвиги он тоже не любил разглагольствовать: «О таких делах вспоминать неохота!» Нахмурится и закурит. Про боевые дела его танка мы узнавали со слов экипажа, в особенности удивлял слушателей водитель Чувилев:

— ...Понимаешь, только мы развернулись, гляжу, из-за горушки вылезает... Кричу: «Товарищ лейтенант, тигра!» — «Вперед,— кричит,— полный газ!..» Я и давай по ельничку маскироваться — вправо, влево... Тигра стволом-то водит, как слепой, ударил — мимо... А товарищ лейтенант как даст ему в бок,— брызги! Как даст еще в башню,— он и хобот задрал... Как даст в третий,— у тигра изо всех щелей повалил дым,— пламя как рванется из него на сто метров вверх... Экипаж и полез через запасной люк... Ванька Лапшин из пулемета повел,— они и лежат, ногами дрыгаются... Нам, понимаешь, путь расчищен. Через пять минут влетаем в деревню. Тут я прямо обезживотел... Фашисты кто куда... А — грязно, понимаешь,— другой выскочит из сапогов и в одних носках — порск. Бегут все к сараю. Товарищ лейтенант дает мне команду: «А ну — двинь по сараю». Пушку мы отвернули, на полном газу я на сарай и наехал... Батюшки! По броне балки загрохотали, доски, кирпичи, фашисты, которые сидели под крышей... А я еще — и проутюжил,— остальные руки вверх — и Гитлер капут...

Так воевал лейтенант Егор Дремов, покуда не случилось с ним несчастье. Во время Курского побоища, когда немцы уже истекали кровью и дрогнули, его танк — на бугре, на пшеничном поле — был подбит снарядом, двое из экипажа тут же убиты, от второго снаряда танк загорелся. Водитель Чувилев, выскочивший через передний люк, опять взобрался на броню и успел вытащить лейтенанта,— он был без сознания, комбинезон на нем горел. Едва Чувилев оттащил лейтенанта, танк взорвался с такой силой, что башню отшвырнуло метров на пятьдесят. Чувилев кидал пригоршнями рыхлую землю на лицо лейтенанта, на голову, на одежду, чтобы сбить огонь. Потом пополз с ним от воронки к воронке на перевязочный пункт... «Я почему его тогда поволок? — рассказывал Чувилев, — Слышу, у него сердце стучит...»

Егор Дремов выжил и даже не потерял зрение, хотя лицо его было так обуглено, что местами виднелись кости. Восемь месяцев он пролежал в госпитале, ему делали одну за другой пластические операции, восстановили и нос, и губы, и веки, и уши. Через восемь месяцев, когда были сняты повязки, он взглянул на свое и теперь не на свое лицо. Медсестра, подавшая ему маленькое зеркальце, отвернулась и заплакала. Он тотчас ей вернул зеркальце.

— Бывает хуже,— сказал он,— с этим жить можно.

Но больше он не просил зеркальце у медсестры, только часто щупал свое лицо, будто привыкал к нему. Комиссия нашла его годным к нестроевой службе. Тогда он пошел к генералу и сказал: «Прошу вашего разрешения вернуться в полк».— «Но вы же инвалид»,— сказал генерал. «Никак нет, я урод, но это делу не помешает, боеспособность восстановлю полностью». (То, что генерал во время разговора старался не глядеть на него, Егор Дремов отметил и только усмехнулся лиловыми, прямыми, как щель, губами.) Он получил двадцатидневный отпуск для полного восстановления здоровья и поехал домой к отцу с матерью. Это было как раз в марте этого года.

На станции он думал взять подводу, но пришлось идти пешком восемнадцать верст. Кругом еще лежали снега, было сыро, пустынно, студеный ветер отдувал полы его шинели, одинокой тоской насвистывал в ушах. В село он пришел, когда уже были сумерки. Вот и колодезь, высокий журавель покачивался и скрипел. Отсюда шестая изба — родительская. Он вдруг остановился, засунув руки в карманы. Покачал головой. Свернул наискосок к дому. Увязнув по колено в снегу, нагнувшись к окошечку, увидел мать,— при тусклом свете привернутой лампы, над столом, она собирала ужинать. Все в том же темном платке, тихая, неторопливая, добрая. Постарела, торчали худые плечи... «Ох, знать бы,— каждый бы день ей надо было писать о себе хоть два словечка...» Собрала на стол нехитрое — чашку с молоком, кусок хлеба, две ложки, солонку и задумалась, стоя перед столом, сложив худые руки под грудью... Егор Дремов, глядя в окошечко на мать, понял, что невозможно ее испугать, нельзя, чтобы у нее отчаянно задрожало старенькое лицо.

Ну, ладно! Он отворил калитку, вошел во дворик и на крыльце постучался. Мать откликнулась за дверью: «Кто там?» Он ответил: «Лейтенант, Герой Советского Союза Громов».

У него так заколотилось сердце — привалился плечом к притолоке. Нет, мать не узнала его голоса. Он и сам, будто в первый раз, услышал свой голос, изменившийся после всех операций,— хриплый, глухой, неясный.

— Батюшка, а чего тебе надо-то? — спросила она.

— Марье Поликарповне привез поклон от сына, старшего лейтенанта Дремова.

Тогда она отворила дверь и кинулась к нему, схватила за руки:

— Жив Егор-то мой? Здоров? Батюшка, да ты зайди в избу

Егор Дремов сел на лавку у стола, на то самое место, где сидел, когда еще у него ноги не доставали до полу и мать, бывало, погладив его по кудрявой головке, говаривала: «Кушай, касатик». Он стал рассказывать про ее сына, про самого себя,— подробно, как он ест, пьет, не терпит нужды ни в чем, всегда здоров, весел, и — кратко о сражениях, где он участвовал со своим танком.

— Ты скажи — страшно на войне-то? — перебивала она, глядя ему в лицо темными, его не видящими глазами.

— Да, конечно, страшно, мамаша, однако — привычка.

Пришел отец, Егор Егорович, тоже сдавший за эти годы,— бородку у него как мукой осыпало. Поглядывая на гостя, потопал на пороге разбитыми валенками, не спеша размотал шарф, снял полушубок, подошел к столу, поздоровался за руку,— ах, знакомая была, широкая, справедливая родительская рука! Ничего не спрашивая, потому что и без того было понятно — зачем здесь гость в орденах, сел и тоже начал слушать, полуприкрыв глаза.

Чем дольше лейтенант Дремов сидел неузнаваемый и рассказывал о себе и не о себе, тем невозможнее было ему открыться,— встать, сказать: да признайте же вы меня, урода, мать, отец!.. Ему было и хорошо за родительским столом и обидно.

— Ну что ж, давайте ужинать, мать, собери чего-нибудь для гостя.— Егор Егорович открыл дверцу старенького шкапчика, где в уголку налево лежали рыболовные крючки в спичечной коробке,— они там и лежали,— и стоял чайник с отбитым носиком, он там и стоял, где пахло хлебными крошками и луковой шелухой. Егор Егорович достал склянку с вином,— всего на два стаканчика, вздохнул, что больше не достать.

Сели ужинать, как в прежние годы. И только за ужином старший лейтенант Дремов заметил, что мать особенно пристально следит за его рукой с ложкой. Он усмехнулся, мать подняла глаза, лицо ее болезненно задрожало.

Поговорили о том и о сем, какова будет весна и справится ли народ с севом, и о том, что этим летом надо ждать конца войны.

— Почему вы думаете, Егор Егорович, что этим летом надо ждать конца войны?

— Народ осерчал,— ответил Егор Егорович,— через смерть перешли, теперь его не остановишь, немцу капут.

Марья Поликарповна спросила:

— Вы не рассказали, когда ему дадут отпуск,— к нам съездить на побывку. Три года его не видали, чай взрослый стал, с усами ходит... Эдак — каждый день — около смерти, чай и голос у него стал грубый?

— Да вот приедет — может, и не узнаете,— сказал лейтенант.

Спать ему отвели на печке, где он помнил каждый кирпич, каждую щель в бревенчатой стене, каждый сучок в потолке. Пахло овчиной, хлебом — тем родным уютом, что не забывается и в смертный час. Мартовский ветер посвистывал над крышей. За перегородкой похрапывал отец. Мать ворочалась, вздыхала, не спала. Лейтенант лежал ничком, лицо в ладони: «Неужто так и не признала,— думал,— неужто не признала? Мама, мама...»

Наутро он проснулся от потрескивания дров, мать осторожно возилась у печи; на протянутой веревке висели его выстиранные портянки, у двери стояли вымытые сапоги.

— Ты блинки пшенные ешь? — спросила она.

Он не сразу ответил, слез с печи, надел гимнастерку, затянул пояс и — босой — сел на лавку.

— Скажите, у вас в селе проживает Катя Малышева, Андрея Степановича Малышева дочь?

— Она в прошлом году курсы окончила, у нас учительницей. А тебе ее повидать надо?

— Сынок ваш просил непременно ей передать поклон.

Мать послала за ней соседскую девочку. Лейтенант не успел и обуться, как прибежала Катя Малышева. Широкие серые глаза ее блестели, брови изумленно взлетали, на щеках радостный румянец. Когда откинула с головы на широкие плечи вязаный платок, лейтенант даже застонал про себя — поцеловать бы эти теплые светлые волосы!.. Только такой представлялась ему подруга,— свежа, нежна, весела, добра, красива так, что вот вошла, и вся изба стала золотая...

— Вы привезли поклон от Егора? (Он стоял спиной к свету и только нагнул голову, потому что говорить не мог.) А уж я его жду и день и ночь, так ему и скажите...

Она подошла близко к нему. Взглянула, и будто ее слегка ударили в грудь, откинулась, испугалась. Тогда он твердо решил уйти — сегодня же.

Мать напекла пшенных блинов с топленым молоком. Он опять рассказывал о лейтенанте Дремове, на этот раз о его воинских подвигах,— рассказывал жестоко и не поднимал глаз на Катю, чтобы не видеть на ее милом лице отражения своего уродства. Егор Егорович захлопотал было, чтобы достать колхозную лошадь,— но он ушел на станцию пешком, как пришел. Он был очень угнетен всем происшедшим, даже, останавливаясь, ударял ладонями себе в лицо, повторял сиплым голосом: «Как же быть-то теперь?»

Он вернулся в свой полк, стоявший в глубоком тылу на пополнении. Боевые товарищи встретили его такой искренней радостью, что у него отвалилось от души то, что не давало ни спать, ни есть, ни дышать. Решил так,— пускай мать подольше не знает о его несчастье. Что же касается Кати,— эту занозу он из сердца вырвет.

Недели через две пришло от матери письмо:

«Здравствуй, сынок мой ненаглядный. Боюсь тебе и писать, не знаю, что и думать. Был у нас один человек от тебя,— человек очень хороший, только лицом дурной. Хотел пожить, да сразу собрался и уехал. С тех пор, сынок, не сплю ночи,— кажется мне, что приезжал ты. Егор Егорович бранит меня за это,— совсем, говорит, ты, старуха, свихнулась с ума: был бы он наш сын — разве бы он не открылся... Чего ему скрываться, если это был бы он,— таким лицом, как у этого, кто к нам приезжал, гордиться нужно. Уговорит меня Егор Егорович, а материнское сердце — все свое: он это, он был у нас!.. Человек этот спал на печи, я шинель его вынесла на двор — почистить, да припаду к ней, да заплачу,— он это, его это!.. Егорушка, напиши мне, Христа ради, надоумь ты меня,— что было? Или уж вправду — с ума я свихнулась...»

Егор Дремов показал это письмо мне, Ивану Судареву, и, рассказывая свою историю, вытер глаза рукавом. Я ему: «Вот, говорю, характеры столкнулись! Дурень ты, дурень, пиши скорее матери, проси у нее прощенья, не своди ее с ума... Очень ей нужен твой образ! Таким-то она тебя еще больше станет любить».

Он в тот же день написал письмо: «Дорогие мои родители, Марья Поликарповна и Егор Егорович, простите меня за невежество, действительно у вас был я, сын ваш...» И так далее, и так далее — на четырех страницах мелким почерком, он бы и на двадцати страницах написал — было бы можно.

Спустя некоторое время стоим мы с ним на полигоне,— прибегает солдат и — Егору Дремову: «Товарищ капитан, вас спрашивают...» Выражение у солдата такое, хотя он стоит по всей форме, будто человек собирается выпить. Мы пошли в поселок, подходим к избе, где мы с Дремовым жили. Вижу — он не в себе,— все покашливает... Думаю: «Танкист, танкист, а — нервы». Входим в избу, он — впереди меня, и я слышу:

«Мама, здравствуй, это я!..» И вижу — маленькая старушка припала к нему на грудь. Оглядываюсь, тут, оказывается, и другая женщина. Даю честное слово, есть где-нибудь еще красавицы, не одна же она такая, но лично я — не видал.

Он оторвал от себя мать, подходит к этой девушке,— а я уже поминал, что всем богатырским сложением это был бог войны, «Катя! — говорит он,— Катя, зачем вы приехали? Вы того обещали ждать, а не этого...»

Красивая Катя ему отвечает,— а я хотя ушел в сени, но слышу: «Егор, я с вами собралась жить навек. Я вас буду любить верно, очень буду любить... Не отсылайте меня...»

Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нем великая сила — человеческая красота.

Цели урока: познакомиться с жизнью и творчеством писателя; рассмотреть тему и главную мысль рассказа, изучить эпизод из истории страны и жизни целого народа; проанализировать главных героев произведения и понять, кто же такой русский человек; развить речь учащихся; воспитать чувство патриотизма и гуманизма.

Оборудование: доска с записями, презентации, иллюстрации, тетради, текст произведения.

Бедствия всего более открывают силы в характере русского народа. (Н.М. Карамзин)

Ход урока

1. Организационный момент.

Вступительное слово учителя.

Сегодня мы собрались на необычный урок, это урок-память, урок-посвящение тем, кто более шести десятилетий назад боролся с фашизмом за свободу и независимость нашей страны. И победил, победил, несмотря на тяжелейшие 4 года жестокости и ненависти, крови и бедствий, но также любви и милосердия. Что же помогло нам, русским, победить фашистскую орду, выжить в тылу и остаться самой сильной и мужественной страной. А это то, что есть в русском человеке, это наш характер, удивительный и непредсказуемый, когда надо - жесткий, когда надо - милосердный. Но всегда стойкий и мужественный.

И вот сегодня пойдёт речь о нашем русском характере, ведь рассказ А.Н. Толстого так и называется "Русский характер".

(Презентация о жизни и творчестве А.Н. Толстого)

2. Комментарий учителя.

(Рассказ об Иване Судареве) Готовит учащийся по материалам произведения.

3. Вопросы по тексту.

Когда был написан рассказ, где впервые напечатан?

Кто же является главным героем произведения?

Что случилось с Егором Дрёмовым? Почему он оказался уродом? В какой битве он получил увечья?

(Ответы с применением текста)

За эту битву Егор получил звание Героя Советского Союза. За что давали это звание?

(Сообщение учащегося о звании Герой Советского Союза)

4. Комментарий учителя.

Курская битва явилась для Егора границей между той жизнью, где он -молодой, отважный, красивый внешне, и другой, где он - молодой, отважный, но уродливый внешне. Давайте прочтем, как он ощущает себя при этом?

5. Работа с текстом

Вот состояние Егора. Мы видим, и медсестра, и генерал отводят глаза от лица героя. А что же близкие? Кто ждёт его дома?

(Сообщение о семье героя)

Поехал ли Егор домой? Как его встретили? (Работа по тексту) -Почему Егор не признался родителям и невесте, что это он?

Комментарий учителя.

Трагически окончилась встреча Егора в родном доме. А что же дальше? Так и не смог наш герой огорчить близких, или всё-таки смог пересилить себя?

(Чтение письма от матери)

А что же после письма? (Встреча с матерью и Катей, см. текст.) -Какими предстают здесь герои? Что помогло им встретиться вновь?

(Ответы учащихся)

6. Обобщение материала.

Сегодня на уроке мы много раз употребляли слово "характер". А что же оно обозначает? (см. слайд)

А что же такое русский характер?

А как об этом говорит сам Толстой? (см. слайд и текст)

Давайте вернёмся в начало урока и посмотрим на эпиграф, слова историка и писателя 18 века о русском народе. Как вы понимаете их? (Обращение к эпиграфу)

А кто же это простой русский народ?

Вот они на ваших иллюстрациях к данному рассказу. (Обращение к иллюстрациям)

Комментарий учителя.

Сегодня мы познакомились с рассказом "Русский характер", с главным героем Егором Дрёмовым. Но ведь Егор не один. Сколько их, танкистов, горевших в танках, летчиков, горевших и погибавших в самолётах, пехотинцев, разведчиков, связистов, героев, которые отдали свою жизнь за наше счастье. И сегодня мы отдаём дань памяти всем героя Великой войны. Минута памяти.

7. Домашнее задание.

Выбрать и посмотреть любой фильм о Великой Отечественной войне, определить главную мысль фильма, охарактеризовать героев.

(Прилагаются презентации , сообщения учащихся)

Семья Егора Дрёмова. Катя Малышева.

Семья Егора Дрёмова жила в приволжском селе Саратовской области. Сам Егор так говорил о своём отце: "Отец мой - человек степенный, первое - он себя уважает. Ты, говорит, сынок, многое увидишь на свете и за границей побываешь, но русским званием - гордись...". О матери мы можем сказать, что она была простой крестьянской женщиной, которая всю свою любовь и страдание, своё горе излила в письме к Егору.

Мы видим, что мать не обманешь, и Марья Поликарповна материнским сердцем почувствовала, что это её сын. Это настоящая русская женщина, вынесшая на своих плечах все тяготы и невзгоды войны. И, конечно же, Катя Малышева - единое целое с семьёй Егора. Девушка, которая любит не за красивую внешность, не за богатство, а за душевную красоту. Она верна своему жениху, каким бы он ни был - красивым или уродливым. И у этих людей, живших в тылу и приближавших победу, свой стойкий мужественный характер, настоящий русский. В них тоже ядро, о котором говорил Иван Сударев.

Рассказчик Иван Сударев в произведении А.Н. Толстого "Русский характер"

Иван Сударев, автор истории о Егоре Дрёмове, друг Егора, такой же боец, человек, на которого можно положиться. Он и является соучастником этой истории. Многие события Иван Сударев комментирует, даёт оценку, в рассказе он повествует не только о Егоре Дрёмове, но и о самом себе. Например, он рассуждает о жизни людей на фронте и говорит о том, что "...вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остаётся в человеке - ядро. Разумеется - у одного оно покрепче, у другого послабже, но и те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем".

Из этого сразу видно, что и Иван Сударев - человек с ядром. Да и мнение Сударева об истории с Егором дома, (когда Егор рассказывает ему все, говорит о многом: "Дурень ты, дурень, пиши скорее матери, проси у неё прощенья, не своди её с ума... Очень ей нужен твой образ! Таким-то она тебя еще больше станет любить".)

А вот размышление о русском характере, которым заканчивается рассказ, показывает нам, что настоящим русским характером обладает и автор Толстой, и рассказчик Иван Сударев. Такие произведения в русской литературе носят название рассказ в рассказе.