Костя кинчев интервью после концерта. Группа алиса - пресса
«Дело не только в том, что девочка, давно имевшая проблемы со здоровьем, потеряла его там окончательно. Дело в навсегда искалеченной душе. Никто не вернет человеку нескольких месяцев взаперти по абсурдному обвинению». Инокиня Евгения (Сеньчукова) - о том, почему она призывает молиться за Аню Павликову.
Как в богослужебно-производственном процессе был утерян Христос, в чем преимущества «безбожной» Европы, как мы решаем наши проблемы без Бога и что делать, если невозможно изменить мир и страну - рассказывает настоятель домового храма святых апостолов Петра и Павла в Санкт-Петербурге протоиерей Георгий Митрофанов.
Известный российский режиссёр Александр Сокуров дал Софико Шеварнадзе большое интервью и рассказал о своём видении истории. Сценарист, создавший ряд культовых фильмов, ответил на вопросы об отношении к Иосифу Сталину, перестройке, большевикам и советской власти.
Президент России Владимир Путин сравнил коммунизм с христианством, а мавзолей Владимира Ленина - с почитанием мощей святых. О том, что коммунистическое учение взяло от христианства на примере компартии СССР, рассказывает автор книги "На весах веры: От коммунистической религии к новым «святым» посткоммунистической России", доктор исторических наук, профессор СПбГУ Сергей Львович Фирсов
Впервые имя протоиерея Дионисия Поздняева оказалось на слуху в 1995-ом году. Тогда священник, узнав о российских летчиках, оказавшихся в индийской тюрьме, и что им грозит смертная казнь, обратился к главе ОВЦС МП (тогда еще митрополиту) Кириллу (Гундяеву) и к правозащитникам. Отец Дионисий крестил летчиков прямо в тюрьме, а в 2000-ом году, благодаря общим усилиям, они были освобождены.
Совет Федерации отправил на экспертизу школьный учебник истории для 10-11 классов, так как при описании событий на Украине в 2014 году авторы допустили формулировки, не устраивающие сенаторов. Историю, то есть, продолжают писать и переписывать, исходя из сиюминутных потребностей или того, что этими потребностями считается.
«Коммунистическая идеология очень сродни христианству»,- заявил Владимир Путин в фильме «Валаам», который был показан в прошлое воскресенье в эфире телеканала «Россия 1». Настоятель московского храма Троицы в Хохлах отец Алексей Уминский по просьбе «МБХ медиа» рассказал, что он думает об этом и других утверждениях президента.
Как 100 лет назад церковь отделялась от государства
2017 год был годом непростых столетних юбилеев. О двух русских революциях вспоминали, боясь сказать что-то лишнее: настолько большая часть нашей современной жизни определяется событиями тех лет, что порой проще промолчать.
Тридцать лет историк Анатолий Разумов ищет имена репрессированных и собирает по крохам их биографии. Он занимается этим ровно столько лет, сколько вообще говорят о репрессиях в новейшей истории России, - с 1987 года. Его «Ленинградский мартиролог» - это собрание из 16 томов, в них 50 тысяч имен и биографий только расстрелянных ленинградцев. Он - один из создателей мемориала «Левашовская пустошь» на месте бывшего расстрельного полигона НКВД.
Специалист по истории советских спецслужб Никита Петров читает интервью главы ФСБ Александра Бортникова, находит в нем старые мифы, подтасованные цифры, несуществующие документы, и объясняет, почему не нужно воспринимать его всерьез.
«Революция, изменившая мир» - долго видел я в этой, набившей оскомину советской фразе только фигуру пропаганды. Теперь, в год столетия этой революции, должен признать: то, что свершилось в России в 1917-18 гг., действительно изменило мир - где больше, где меньше, а у нас в России - всецело, что называется - «до основания».
о том, почему бессмысленно спорить о переводе молитв
В СМИ прошла «сенсационная новость»: римский папа собрался переписывать молитву «Отче наш». И вместо «не введи нас во искушение» теперь у него в тексте будет стоять «не дай нам впасть в искушение».
Брать интервью у Константина Кинчева непросто: закрытый, прямой. Но при всей этой внешней сложности интерес к личности лидера "Алисы" с годами только возрастает. И у тех, кто разделяет его взгляды, и у тех, кто там - на другом берегу. О пути, когда в 14 лет решил стать рок-звездой, до 35-летия легендарной "Алисы" - в редком интервью.
"Мне хотелось, чтобы было так, так волею судьбы и случилось. Я этому очень рад и благодарен уважаемой публике, что она находит что-то в нас и, прежде всего, во мне, убогом. Спасибо огромное всем, что с нами, без вас мы никто. А так, жизнь удалась, конечно же", - говорит Кинчев.
Несколько лет лидер группы "Алиса" практически не общался с прессой. Кинчев не философствует, не ораторствует и не прикидывается мыслителем. Ответственность большая.
"У меня есть возможность трибуны. Мне легче говорить о своих приоритетах жизненных, а они у меня очевидны. Я, может, не достоин. Но я воин Христов. Есть надежда у меня и есть примеры, что кто-то приходит в лоно церкви. Благодаря песням".
Свои лучшие песни накануне концертов в честь 35-летия "Алисы" Константин Кинчев попросил выбрать своих поклонников. Это тоже впервые.
"27 октября мы играем в Санкт-Петербурге, а 2 ноября мы играем в Москве. Всех приглашаю, приходите, и мы встретимся на этом незабываемом мероприятии, состоящем из двух концертов, а помимо этих мы будем еще по стране ездить. А чем они знаменательны, не знаю, мы, как всегда, будем петь свои песни от души".
В известной каждому "Красное на черном" - гибель и возрождение, цвета самого Кинчева. И, конечно, очищающий огонь.
"Константин был определенно самым выразительным исполнителем, и он становился самой песней, когда он пел. Однажды я снимала его во время пения "Доктора Франкенштейна". Хотя он пел только для меня и камеры, он был таким же сумасшедшим и выразительным, как когда он пел перед 300 или 3000 человек. Наверное, он лучший русский рок-исполнитель, которого я когда-либо встречала", - говорит певица Джоанна Стингрей.
Побывать на живых концертах "Алисы" - это понять все с первого появления Кинчева на сцене, с первого слова или не понять ничего. Каждый из 20 альбомов "Алисы" концептуальный, каждый рассказывает, размышляет о чем-то важном.
Армия "Алисы" вместе начиная с первого альбома "Энергия", который уже стал платиновым, до "Эксцесса", деньги на который она собрала за четыре дня. И лидер Константин Кинчев всегда на их стороне.
"Уважаемый ОМОН, не нужно с детьми воевать. Уважаемые дети, не нужно воевать с ОМОНом, это тоже ваши братья. Все мы живем здесь, у нас одна Родина - которую нужно защищать от внешнего врага".
О том, что в небольшой питерской студии репетирует великая группа, говорит только надпись на стене: "Алисе 35". И с соседями-рокерами жителям этого обычного питерского двора повезло. Кинчеву не все равно.
"Вы еще общественной работой занимаетесь?" - "Приходится. Уважаемые, закройте помойку!"
Короткое обращение, а на следующее утро свалку начали разбирать. И тут снова про ценность слов: для того чтобы быть услышанным и донести суть, Кинчеву не нужно много говорить. Его слышат и в маленьких ДК, и в больших залах, и в космосе, и на льду, и на футбольном поле.
"Я смотрел все игры с удовольствием и рад, что сборная России выступила столь успешно. Обидно, что из-за одного зазнавшегося человеку, по-пижонски исполнившего пенальти, мы не вышли в полуфинал. А так прекрасно выступили, ура", - говорит Кинчев.
За прямолинейность и волю к свободе в советское время его ненавидела система. Лидера "Алисы" обвиняли в подстрекательстве, открывая реальное уголовное дело, в словах видели ультраправые взгляды, в жестах - призывы, в надписях - экстремистские тексты.
"По поводу надписи на этой футболке, которую признали экстремистской. "Православие или смерть". Я вспоминаю слова Феофана Затворника: "Мне без православия не спастись". Это мне без православия не спастись", - откровенно рассказывает Константин.
Когда говорят: музыка, которая не играет фоном - это про "Алису". Сложная, некомфортная, неформатная, в которой нет проходящих слов. И поэтому в поздравлениях самой группе тоже не может быть случайных фраз.
"Группе "Алиса" и лично Косте: Константин Евгеньевич, брат, старший брат, делай свое дело. Пусть все это продолжается как можно дольше. Все, что ты делаешь. Потому что все это очень нужно. Очень все необходимо, мне кажется. Поэтому был и остаюсь твоим верным фанатом", - поздравляет музыкант Сергей Галанин.
"В первую очередь, надежный, со своим мнением, со своим видением в той или иной ситуации. Мудрый, пластичный, мягкий, как сказать - такой домашний. И прекрасный собеседник", - говорит музыкант Дмитрий Ревякин.
"Он магический человек, магический, таких сейчас не делают", - уверяет Диана Арбенина.
"Современный мир живет по законам зоны. Чтобы выжить, надо "не верить, не бояться и не просить". Но если хочешь называться человеком, необходимо бояться обидеть Бога..." - уверен Константин Кинчев.
Не будет преувеличением сказать, что лидер группы "Алиса" Константин Кинчев - самый харизматичный из российских рокеров. Он всегда выступал под лозунгом "Компромисс не для нас!" и любил два цвета: черный и красный. Поклонники "Алисы" считались самыми "безбашенными" из рок-фанатов, и их название - "Армия "Алисы" - точно отражало суть движения. Бешеная энергетика Кинчева заводила зал с полоборота, а поклонники готовы были идти за ним куда угодно. Хотя четкой идеи - куда и зачем идти, до поры до времени не существовало. Но потом она появилась - православие. Наступил срок, Кинчев пришел к белому цвету. Дошло до того, что концерты "Алисы" стали посещать некоторые священники... На днях Константину Кинчеву исполнилось 50 лет. Юбиляр рассказал "Итогам" о пройденном пути. В своей привычной манере. Без обиняков.
Для рокеров юбилей тоже не пустой звук: некоторые из ваших коллег аж в Кремль гостей приглашали. Вот признайтесь, если бы вы сейчас встретили себя прежнего, из 80-х, что бы сказали этому отроку?
Ну, например: "Старик, а ты неплохо выглядишь, в отличие от меня!" (Улыбается.)
Ваш образ жизни заметно поменялся. Но кое-кто сетует: "Вот, православный, а все выступает с обнаженным торсом и в шортах".
- "Кое-кому" советую на себя обратить внимание, может, чего и накопает. Просто стараюсь прислушиваться к советам Церкви. Да и интерес некоторых священников - таких, как отец Андрей Кураев, которые знают и любят этот жанр, мне абсолютно понятен. Потому что искренней и свободней рок-музыки сложно что-либо придумать.
Когда-то вы сказали: "Как повелось от корней, ратную службу несут всяк на своем рубеже - инок, воин и шут". Образ шута для вас совместим с церковностью?
Шутовство для меня - абсолютная свобода. Может, это прозвучит высокомерно, но шут может позволить себе смотреть на мир свысока. Порой с иронией. Порой с любовью. Порой с негодованием. А как шутовство соотносится с православием в глазах широкой общественности... которая, как правило, негативно отзывается о православной вере, - мне неведомо.
Шутовство для многих рокеров любимое амплуа. Но сегодня о "смерти рока" только ленивый не говорит. Ведь это музыка бунта, а против чего нынче бунтовать?
- "Бунт", "протест..." Это все, извините, глупейшие клише, придуманные журналистами и обсасываемые больше двадцати лет. Не было никакого протеста. Была иная жизнь, которая воспринималась как противостояние системе. А на самом деле все наоборот. Это система противостояла и бунтовала против рок-движения. За примерами далеко ходить не надо: сажали, вязали и т. д., и т. п. А мы при всем при этом просто жили, наплевав на все социальные условности. И сейчас продолжаем жить так же, говоря в лицо окружающей действительности или "да, да" или "нет, нет".
А противостояние с музыкальным истеблишментом? Вот, например, много говорят о вашей ссоре с Михаилом Козыревым. Как вы относитесь к той версии, которую он изложил в книге "Мой рок-н-ролл"?
Честно говоря, я эту книгу не читал, но судя по высказываниям в Интернете, там сплошное передергивание. Поэтому оставляю эти "мемуары" на "литературной" совести автора.
А как вы относитесь, например, к обвинениям в национализме, прозвучавшим в ваш адрес после песен "Небо славян" и "Звери"?
Я привык ко всевозможным обвинениям и, честно говоря, реагирую на них по пословице "Собака лает, караван идет".
Иногда довольно громко лает. Ходят слухи, что за песню "Власть" вам даже запретили въезд на Украину.
Никто мне этого не запрещал, это вы черпаете информацию из газет, вероятно. Я как ездил на Украину, так и езжу. Понятия не имею, что возмутило в песне "Власть" украинских общественных деятелей и некоторых журналистов. Там такое во власти творится, что черт ногу сломит! На протяжении пяти лет шмат сала "власти" друг у друга тырят, полностью наплевав на свой народ. Вот примерно об этом и песня, про украинскую власть со всеми ее "оранжевыми соплями".
А почему вы в свое время отказались от гастролей в Америке? Туда уж точно никто въехать не запретит.
В моем понимании Америка - враг. К народу это определение не имеет никакого отношения, это напрямую касается внешней политики государства. И что мне прикажете делать на территории врага?
Поклонники из "Армии "Алисы" идут за вами не только как за музыкантом, но и как за миссионером. Но не обречено ли православие в современном Вавилоне, не вытесняет ли его "религия матрицы"?
Миссионерством я не занимаюсь, не занимался и не собираюсь. Если же кому-то очень хочется присвоить мне это звание, придется уточнять, что "миссионером" я являюсь с того момента, как ступил на рок-площадку. Что же касается православия... Думаю, обществу полезно вернуться к Богу, и это никогда не поздно. А разрыва с Богом быть не может, Он же всегда рядом. Да и не общество Господь ждет, а человека. Каждого.
Убедительно, но не для всех. Вот, к примеру, песня "Бойся, проси и верь". Это не скрытый ответ уголовно-блатной морали и группе "Тату" с их "Не верь, не бойся, не проси"?
Современный мир живет в состоянии перевернутого сознания. И потому руководствуется, сам того не ведая, законом зоны. Где, чтобы выжить, надо "не верить, не бояться и не просить". Но если хочешь называться человеком, необходимо бояться обидеть Бога, просить помощи Божьей и верить, что эта помощь всегда придет.
Нужна ли сегодня цензура в шоу-бизнесе, на ТВ или на сцене?
Когда по центральным каналам показывают фильмы типа "Враг у ворот", как-то возникает желание отцензурировать сетку вещания. Вообще с трудом представляю себе, чтобы на американском телевидении транслировались ленты, героями которых являются хорошие русские, борющиеся со плохими американцами...
Ну встречаются же и вполне аутентичные вещи. Как вы относитесь к "Острову" Лунгина? Могли бы сыграть в подобном фильме?
Очень сильный фильм, смотрел его шесть раз. Побольше бы таких. А сыграть бы не смог...
Иногда вы выступали как убежденный монархист. Самодержавие возможно и уместно в наше время?
Невозможно, но уместно. Самодержавную власть я рассматриваю как колоссальную ответственность перед Богом и народом. Единоличная ответственность - это не ответственность тысяч, которые скидывают решения друг на друга, в итоге не добиваясь ничего, кроме личных благ.
А вы сами как к ответственности относитесь? Вот, скажем, предложили бы вам войти в Общественную палату или в президентский совет по культуре. Согласились бы?
Шутам не место в палатах. Шутам место на площадях.
Евгений Белжеларский
Штрихи к портрету
Инок, воин и шут
Говоря школьным языком, Константин Кинчев - "типичный представитель поколения", выросшего в кочегарках и на богемных кухнях. На заре перестройки, когда известная вольность просочилась уже в молодежную среду, а идеологический надзор еще не был снят, Кинчеву досталась роль козла отпущения. Он пел о "времени червей и жаб", о том, что "сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен". А комсорги строго-настрого наказывали комсомольцам не ходить на его концерты и не слушать его песни, героем которых, по мнению одного критика, был "доктор Буги, сумасшедший и наркоман". На группу "Алиса" навесили всех существующих собак. В каком-то смысле не случайно. Все происходило как в известном рок-гимне: "...Академики чешут плеши, погоны свистят в свисток, румяные домохозяйки зеленеют при слове "рок". Товарищи в кабинетах заливают щеками стол, им опять за обедом стал костью в горле очередной рок-н-ролл". Потом переменились времена и лозунги. Никто уже никого не запрещал, но хорошим тоном стало изображать радикальность за деньги. Резко вывернув невидимый штурвал, Кинчев вновь оказался изгоем во всех "изрядно порядочных" сообществах. Как раз в этот момент случилось главное событие в жизни доктора Буги - теперь уже бывшего. Он поверил в Бога и пришел к православию.
Сегодня Кинчев с какой-то аввакумовской решимостью во взгляде убеждает своих поклонников держать ум во аде, а сердце на небесех. Кто-то скажет: да мало ли у нас сегодня надевших кресты - и чиновников, и менеджеров, и партийных боссов? Все так. Но Константин - православный в самом исконном, катакомбном смысле слова. Что, несмотря на многочисленные хождения высших лиц со свечками, воспринимается сегодня почти как инакомыслие. "Назолотили крестов, навтыкали где ни попадя. Да променяли на вино один - который был дан..." Для Кинчева вера - это убеждения, а не декорум. Он даже может выступать на сцене в шортах и с обнаженной грудью, почему нет? И вместе с тем отменить концерты на время Страстной недели. Поскольку, следуя сказанному апостолом Павлом, стремится блюсти "то обрезание, которое в сердце, - по духу, а не по букве".
Итоги №1/655 (01.01.09)
18 сентября выходит двадцатый альбом группы «Алиса» под названием «Эксцесс» — первая работа коллектива, средства на которую были собраны при помощи краудфандингового портала «Планета.Ру». Кампания началась в мае этого года, вскоре после перенесенного Константином Кинчевым инфаркта. На данный момент поклонники «Алисы» собрали больше 10 млн руб. В «Эксцесс» вошла дюжина песен, в том числе написанные по следам украинских событий. 1 сентября для акционеров был выпущен интернет-сингл, включающий песни «Дайте каплю огня» и «Rock-n-Roll жесток», а также кавер-версию песни «Честное слово» группы «Калинов мост». В преддверии релиза «Газета.Ru» побеседовала с Кинчевым.
— В альбоме «Эксцесс» есть песня «Rock-n-Roll жесток». У вас это слово вообще часто встречается, но всегда в разном контексте. Как изменилось восприятие этого слова за годы карьеры?
— Знаете, в любой песне, мне кажется, все сказано. Я свои песни никогда не расшифровывал и сейчас не стану. Такие вопросы в тупик всегда ставят — ощущение, как будто я на иностранном языке пою. Послушайте, там все сказано.
AlisA/Facebook.com
— А почему вы решили перезаписать «Честное слово» «Калинова моста»?
— Она мне всегда нравилась. И вообще, мы с Димой Ревякиным друзья. Даже не друзья, а скорее братья. Я просто воспользовался случаем. У «Калинова моста» был какой-то юбилей, и Дима предложил исполнить какую-нибудь песню, я выбрал «Честное слово», потому что давно хотел ее спеть. Спел ее с «Калиновым мостом», а потом поступило предложение поучаствовать в трибьюте, и мы записали эту песню сами, по-своему. Так, как сами ее слышали. Мне очень нравится, как она получилась. Диме тоже, кстати, понравилось. Я хотел сделать ее в таком танцевальном ключе, с прямой бочкой, и The Doors немножко поярче проявить — это же посвящение Джиму Моррисону, по сути.
— Про эту песню тоже не будете говорить, почему она вам близка?
— Это о песня и о переживаниях по поводу того пути, который мы называем дорогой рок-н-ролла. Дима рассказывает, как он «встретил» Моррисона, а потом о том, как он шел своей дорогой. Мне это все созвучно, я эту песню понимаю и воспринимаю как свою.
— Вы же еще раньше пели другую песню «Калинова моста» — «Ранним утром».
— Да, ее я тоже люблю, но пока руки не дошли. Мы сейчас еще сделали для трибьюта Толи Крупнова песню «Война». Она, мне кажется, очень актуальна на сегодняшний день. Пока не знаю, когда трибьют выйдет, но в любом случае я подумываю задействовать «Войну» в нашем новом альбоме. Надо только с Сашей Юрасовым (директор «Черного обелиска». — «Газета.Ru») поговорить на эту тему.
— То есть работа над следующей пластинкой уже ведется?
— Ну да, мы уже начали. Конкретно пока рано говорить, но что-то такое вырисовывается.
— Расскажите теперь про «Эксцесс». Как эта пластинка сочинялась?
— Песни писались в основном прошлой зимой… Или позапрошлой зимой… Не помню уже. Пластинка возникла из моего ощущения времени. Я всегда говорю, что я просто ретранслятор времени — как и все мы в той или иной степени.
— А что для вас означает слово «эксцесс»? Почему именно оно оказалось в заглавии альбома?
— Ну вы почитайте в толковом словаре, что оно означает.
— А я уже почитал.
— Так и прекрасно! Значит, мы понимаем, о чем говорим! (Смеется. ) Альбом о том, что происходит вовне и внутри меня — как и все прочие альбомы. Все довольно банально.
— Предыдущие альбомы вы писали или, во всяком случае, сводили в Германии, а в случае с «Эксцессом» там делался только мастеринг. Почему на этот раз решили обойтись своими силами?
— Потому что выросли и решили сами попробовать, пошли на такой эксперимент. Мне кажется, что Дима Парфенов (клавишник «Алисы». — «Газета.Ru») с этой задачей прекрасно справился и сильно вырос как звукорежиссер. Он занимался и записью, и сведением.
— Последняя песня называется «Емеля». Этот персонаж уже появлялся у вас в стихотворении, записанном на альбоме «Шабаш». Мы с одним режиссером как-то говорили, что Емеля — это архетип русской мечты: надо лежать на печи и быть хорошим человеком, и тогда все само сложится. Что этот персонаж для вас значит?
— Вот ровно это и значит, вы все правильно говорите.
— За время, прошедшее с выхода альбома «Цирк», вы написали и опубликовали две песни — «Так надо» и композицию, название которой мы не можем написать по закону о мате. Первую выложили на сайте для свободного прослушивания, но в альбом она не вошла, а вторую решили зафиксировать. Чем обусловлен этот выбор?
— Мне кажется, что «Так надо» — это более сиюминутная вещь. А вторая — более актуальная.
— Она была написана по горячим следам украинских событий. У вас как-то изменилось ее восприятие? Она стала более актуальной для всех нас?
— Ну да, именно так. Время идет, акценты меняются. Я не стал петь «нас опять [обманули]», но это вертелось на языке, конечно. Я и на концертах несколько раз так пел. Но на альбоме оставил так, как было в изначальном тексте, хотя подразумевается, что это касается всех нас.
— У вас в песнях раньше почти не было мата. Почему именно это слово?
— Оно самое емкое. Мат хорош и нужен тогда, когда иначе не сказать, а не для того, чтобы в речи мусорить. Мат в этом смысле очень полезная вещь.
— А к закону о мате вы как относитесь?
— Да чушь это очередная. Они там получают какие-то внушительные зарплаты и занимаются «законотворчеством», итогом которого становятся подобные инициативы.
— Штрафов не боитесь? У нас же запрещено публично материться.
— Ну слушайте, есть же у нас ведущий Первого канала . По-моему, он прекрасно себя чувствует (смеется ).
— Вроде бы «Ленинград» платит за каждый концерт какие-то небольшие штрафы, этим дело и кончается.
— Ну вот. А я со сцены не матерюсь. У нас уважаемая публика радостно подхватывает припев, избавляя меня от необходимости выкидывать слова из песни (смеется ).
— Расскажите теперь о сотрудничестве с «Планетой.Ру». Как возникла эта идея?
— Мне понравился результат, которого Гребенщиков добился пару лет назад. Я посмотрел на опыт «Планеты» в этой области, решил попробовать.
— А почему не закрыли счет после того, как были собраны заявленные 4 млн?
— Потому что это недостаточная сумма, на самом деле. Все просто не очень хорошо себе представляют, как это устроено. Ансамбль наш пишет альбом за свой счет, эти средства мы пытаемся компенсировать, а это два года работы 12 человек. Раньше этим занимался издатель, теперь мы решили сделать это напрямую. Вычтите отсюда еще то, что забирает сама «Планета», и деньги, которые пойдут на печать дисков.
— Сейчас вы собрали 10 млн, этого достаточно?
— Да хотелось бы еще больше собрать, чего греха таить. «Не продается вдохновение, но можно рукопись продать» — так великие говорили, и я придерживаюсь этого принципа.
— Вам в итоге понравился этот опыт?
— Ну да, и ребята там, на «Планете», хорошие. Теперь осталось дождаться, как они справятся со своими обязанностями. Сейчас сбор закончится, и им надо будет заниматься рассылкой, оперативно предоставлять уважаемой публике все то, что она должна получить. Кроме того, печать дисков начнется только тогда, когда мы закроем сбор, чтобы напечатать в буклете имена всех акционеров. Но я думаю, мы справимся.
— А в тур с «Эксцессом» поедете?
— Да вы знаете, я сейчас после инфаркта — концертов мы не играли с апреля. В ноябре впервые вновь выйдем на сцену, и пока я планирую ограничиться московской и питерской презентациями «Эксцесса». Может быть, еще сыграю на свой день рождения в Москве и Питере. Концертной деятельностью, иными словами, мы сейчас не занимаемся, а она была единственным источником дохода. Так что сбор на «Планете» в том числе нужен для того, чтобы обеспечить себя средствами к существованию. По стране я сейчас ездить не готов, надо посмотреть, что будет на презентациях в Москве и Питере. Не знаю пока, буду ли я задыхаться на сцене.
— Дай вам Бог здоровья.
— Спасибо. Я стараюсь, занимаюсь потихонечку, восстанавливаюсь. Но каков будет результат — не от меня зависит.
— Давайте напоследок вернемся к «Эксцессу». Это довольно резкое слово, вы говорите, что оно отражает время. А можете как-то сформулировать свои ощущения от него? Кто-то говорит про то, что возвращаются 90-е, другие — что впереди новый 17-й год…
— Я тут процитирую себя. В песне «Мое поколение» я себе позволил такую дерзость, под которой подписываюсь и сегодня: «Я могу предвидеть, но не могу предсказать». Я не знаю, что будет, но предвидения кое-какие имею.
Интервью лидера группы «Алиса» Константина Кинчева, опубликованное на сайте молодежного информационного ресурса Русской Православной Церкви МИР РПЦ .
Продолжая знакомить наших читателей с известными людьми современной России, сочетающими светское и религиозное призвание, мы пригласили в гости Константина Кинчева — лидера рок-группы «Алиса», прихожанина одного из московских храмов. Что привлекает молодежь в его творчестве? Только ли жесткие ритмы? Или все же поиск внутренней правды, смысла жизни? Случайно ли ряды фанатов-алисоманов поредели после того, как Константин начал всерьез затрагивать тему духовного выбора? Но те, кто остались, — что они расслышали в его новых стихах? И как он сам пришел к вере? Об этом мы беседуем с ним.
— В 2003 году «Алиса» отметила свое двадцатилетие. Расскажите о начале того пути, который привел группу к этому юбилею. Как Вы, москвич, оказались в ту пору в Ленинграде?
— В Москве заниматься роком было нельзя, — ее вычищали от «тлетворного влияния Запада», — а в Питере была хоть какая-то отдушина, был клуб. Соответственно я туда переехал и потихонечку влился... Меня пригласили в «Алису» и до сих пор мы вместе. Надеюсь, осенью к нашему юбилею выйдет очередной альбом; в него войдут песни, посвященные религиозной тематике — «Моя светлая Русь» и другие.
— Чем для Вас стал Санкт-Петербург?
— В моей жизни особую роль сыграли три города — Москва, Питер и Иерусалим. Можно сказать, что это три мои родины: физическая — Москва, душевная — Санкт-Петербург и духовная — Иерусалим. Но именно Питер сделал меня таким, какой я есть.
— Для армии алисоманов Кинчев — это человек, который говорит о себе:»я — православный». Но так было не всегда. С чего все началось?
— Первый импульс появился в моем сердце благодаря бабушке. Когда мне было 16-17 лет, она дала мне Евангелие, так как я рос в совершенно атеистической семье. Эта книга оставила очень серьезный след.
— Она не показалась непонятной?
— Отчасти. Конечно, что-то пролетело мимо сознания, но было три момента, ставших откровениями: притчи о блудном сыне и сеятеле и повествование о разбойнике, распятом по правую сторону от Христа.
— Как складывалась жизнь после?
— Протекала в поисках Бога и душевных странствиях. Жизнь вокруг себя переоценивал: слишком много внимания себе уделял и значения себе предавал. Пытался изменить мир. Искал, метался, штудировал разного рода сомнительную литературу, вроде Блаватской. В итоге увяз в наркомании.
— Да, это беда для России. Достаточно пройти по любому городскому кладбищу, чтобы убедиться: с каждым годом все больше погребают молодых. Многих из них скосила наркомания. Что Вас подтолкнуло к этому?
— Сердцем ощущал несправедливость мира. Но, пытаясь противостать в одиночку, всегда сваливаешься в мрачную депрессию. Одному воевать ни у кого не получается.
— Кто пришел на помощь?
— Случилось чудо. В 1992 году, когда мне уже было 32 года, позвонил Стас Намин и сказал, что в Иерусалиме проводятся дни дружбы городов — его побратимов — то ли Петербурга, то ли Москвы, уже не помню, и есть культурная программа. Поехал...
— А до этого, насколько я помню, Вы были в Псково-Печерском монастыре?
— Это было раньше, в 1986-87 годах. В Печерах очень понравилось...
— Тогда там принимал архимандрит Иоанн (Крестьянкин) и другие старцы.
— Нет, я никуда не заходил. Мы приехали туда всей группой, перед этим выступив в Пскове. Были в непотребном виде. Так что мне показалось, что вот я такой приехал с открытым сердцем, а меня не так встретили, кадилом окадили.
— Вышли монахи с кадилами и освятили территорию вокруг нас. Сейчас-то все понятно, а тогда обидно было.
— А в знаменитые пещеры «Богом зданные», где лежат около десяти тысяч монахов и воинов и нет запаха тления, тоже не попали?
— В таком виде нас не пустили никуда. Но я соприкоснулся с благодатью, хоть и не понял, что это такое. Я стоял на мостике, что перед покоями наместника, и у меня появилось ощущение светлой радости. Прямо до слез. Но мы походили, постояли, и опять на тусовку...
И вот я попал в Иерусалим. Там впервые побывал в храме на литургии. Не просто зашел, а отстоял всю службу. Я, как слепой котенок, «пикал» — смотрел, как все делают, и повторял за ними.
— Вы много выступали в Иерусалиме?
— У нас там был один концерт и неделя свободного времени. За неделю мы облазили весь Святой город вдоль и поперек. Интересно, что с концертом мы выступали на том месте, где раньше была геена...
И тут же в Иерусалиме я осознал, что мне надо креститься. Просто в монастыре я встретился с одной монахиней. Она сказала мне: «Ты вернешься домой и крестишься». Потом эта монахиня пришла в город со мной побеседовать, и ночью я провожал ее в монастырь, который находится над Гефсиманским садом. Было далеко за полночь, я шел один, перескочил через ограду и в саду присел. Посмотрел на небо, представил, что здесь происходило... И одна мысль: вот сейчас бы мне умереть здесь и все, больше ничего не надо; это было бы счастьем.
С этим ощущением я вернулся в Москву.
Кроме того, из Иерусалима я вернулся с чувством своей национальности, я вернулся русским, а не космополитом. На одной экскурсии чуть в драку не полез с экскурсоводом. Он говорил, что Петр достал меч и отрубил ухо одному из стражников, что якобы доказывает, будто Иисус Христос вел войска на Иерусалим для свержения законной власти. После этого я и полез...
Вернулся я домой с чувством родного народа, родной земли и пришел в храм, где подвизался мой школьный товарищ — сейчас он уже иерей Владимир, а тогда был алтарником...
— Духовная жизнь началась для Вас сразу же после крещения?
— Да. И как первая и необходимая брань мне была послана эта наркомания. Ведь я попросту был наркозависимым.
— Как избавиться от зависимости?
— Да только просить у Бога помощи. Можно почиститься, прокачать кровь, но это все ненадолго. А вот не подлечить, а исцелить может только Бог. Господь оградил меня от этого беса. Тут нужно только искренне желать этого и молиться.
— Вы стали православным — как это отразилось в Вашем творчестве? Как смотрит на это Ваш духовник?
— Любой священник с болью в сердце смотрит на ту профессию, которую я для себя избрал, как, впрочем, и на любую другую публичную профессию, связанную со страстями. Трудно удержать человека, чтобы он не свалился, не рухнул, поэтому я понимаю священников, предостерегающих от подобного рода занятий. Как смотрит мой духовник, отец Владислав Свешников? Так и смотрит. Он меня жалеет и молится, а что тут еще можно сделать? Судя по тому, что самые оголтелые наши поклонники перекочевали в ряды поклонников группы «Король и шут», мы меняемся в лучшую сторону.
— А та группа — запредельщики?
— Они хорошие ребята, и я их люблю, но... так же, как меня любит отец Владислав. Я надеюсь, со временем они тоже посмотрят ввысь, увидят Небо.
— Алиса популярна. Вам много пишут?
— Это будет нескромно. Зайдите на сайт www.alisa.net . там Вы сможете найти ответ.
— Неприятие рока вызвано, в частности, темной мистикой ряда групп. Но рок — это прежде всего протест, и поэтому рок — разный в зависимости от того, против чего бунтует. На Западе 1960-х годов это была реакция на продолжающееся обмирщение христианской цивилизации. Сытое, обеспеченное существование «среднего класса» преподносилось как идеал для подрастающего поколения», причем, идеал, подкрепленный заповедями, исполнение которых гарантировало жизненный успех. Отказ от этой идиллии комфорта и процветания во многом обусловил обращение лидеров ряда рок-групп к вне- и антихристианской религиозности. Совершенно иначе зарождался рок в СССР. Это был протест против идеологии. Поэтому в годы партийно-комсомольского лицемерия «деревянные храмы Руси», о которых пела «Ария», соединяли всех, кто задыхался в этой пустоте. Поиск и обретение — вот темы и русского рока, и русской религиозной мысли той поры. Но сейчас Запад со всеми его ценностями — в России. На чьей стороне русский рок?
— Тогда, действительно, было проще. Был единый и очевидный враг, который душил общество, и мы все были на баррикадах. А сейчас каждый сам выбирает для себя. Скажем, Макаревич выбрал нынешний строй и считает его единственно верным. Я же считаю, что он страшнее того, который был, потому что мы попали из одного плена в другой. В войне идеологий Америка победила на всех фронтах и продолжает навязывать нам свой образ жизни, свою систему отношений между людьми.
— Протестуя, а может быть, и поддерживая эту экспансию, некоторые рок-музыканты стали приверженцами сатанизма. Но все же, наверное, не следовало бы распространять свое отношение к группам вроде “Black Sabbat” на всю западную рок-культуру. Рок как явление — это скорее диагноз, лакмусова бумажка, выявляющая кризис, охвативший мир.
— Думаю, Мерлин Менсон гораздо ближе к пониманию христианства, чем миллион американских проповедников. Этому тиражированию веры (!) он противостоит в чудовищном образе эпатажности. Такие как он, как Джим Моррисон, Курт Кобейн одиноки и поэтому всегда несчастны. Они чужды этой системе и не могут вырваться из нее.
— А как Вы относитесь к протестантским переложениям Благой вести на популярные ритмы?
— Протестанты идут по этому пути, полагая, что это серьезно, что так они занимаются миссионерством. Но когда я вижу по телевизору, как в храмах начинают приплясывать, притопывать и петь псалмы под мелодии современных исполнителей, то на мой взгляд, это дико и кощунственно. С другой стороны, если это вне стен храма и приносит плоды, почему бы и нет? Шутовство — оно для сцены, а не для храма. Я не очень-то верю, чтоб это слушали, но если это случается... Дай Бог.
— Вне стен храма звучат и Ваши песни. Кому они адресованы?
— Прежде всего не тем, кто уже в храме и приобщается Таинств. Мое слово обращено к язычникам. Надеюсь, благодаря песне кто-то задумается, кто-то обратит свой взор к Небу. На этом моя миссия заканчивается.
