Главная › Детские рецепты › Краткое содержание про гену носова. Про Гену

Краткое содержание про гену носова. Про Гену

Считается, что птица сойка получила свое название от древнерусского слова, означающего “сияние”. Птица действительно яркая и активная. Ее голубые перья как будто сияют везде, где она появляется.

Считается, что птица сойка получила свое название от древнерусского слова, означающего “сияние”

Известные видовые характеристики

Эта птица относится к роду соек семейства врановых. В качестве примера можно взять параметры вида сойка обыкновенная. Они следующие:

По размерам птица представляет собой нечто среднее между сизым голубем и воробьем, в длину не превышая 40 см с хвостом.
Про ее внешний вид можно сказать, что она умудряется сочетать скромность с ярким оперением. Само тело окрашено в неприметный в лесу бежевый цвет. На грудке перья несколько светлее, чем на спине. Однако очень нарядными и броскими являются крылья. Каждое маховое перо сойки у основания окрашено в насыщенно-голубой цвет с четными поперечными полосками. Дополняет наряд небольшой хохолок на голове.
Хвост длинный, прямой, преимущественно черный. У основания хвоста и вокруг гузки расположены перья чисто белого цвета.
Весит взрослая особь около 200 г.

Сойка не любит садиться на землю – это не ее стихия

Эта птичка не отличается красивым голосом. Она способна только к резкому и пронзительному крику. Однако у нее все-таки есть свои вокальные данные – это пересмешница-птица, способная воспроизводить множество звуков, в том числе и голос человека, причем с сохранением всех интонаций и особенностей тембра.

Характер у этих птиц общительный. Они охотно сбиваются в смешанные стаи в поисках корма. Летают они стремительно, но полет длится недолго. Как лесной обитатель, сойка не любит садиться на землю – это не ее стихия. Она предпочитает сновать между ветвей, совершая короткие перелеты от дерева к дереву.

Как и большинство врановых, эти птицы берут на себя функцию дозорного. При появлении человека, кошки, куницы и других опасных животных сойка резкими криками поднимает тревогу, предупреждая всех об опасности.

Яркий наряд сойки ничуть не уступает красоте оперения некоторых экзотических птиц, а в своём умении подражать самым разным звукам лесная пересмешница успешно конкурирует с другими пернатыми имитаторами. Её образ жизни и повадки особенно интересны для начинающих орнитологов: шумную, голосистую, но при этом весьма осторожную сойку гораздо чаще можно услышать, чем увидеть.

Описание сойки

Сойку нельзя назвать птичкой-невеличкой: она в два раза крупнее скворца, от клюва до хвоста длина её тела составляет около 40 см, а размах крыльев достигает полуметра. Вес сойки относительно невелик и составляет 170-200 гр . Сидя на ветке, птица выглядит более мелкой, чем в полёте.

Внешний вид

Необыкновенно привлекательно нарядное, затейливо окрашенное оперение птицы:

головку украшает небольшой, но объёмный чёрный хохолок, который контрастирует с серовато-белым орнаментом на лбу и темени;
затылок и задняя часть шейки выдержаны в приглушённой бежево-розовой гамме, перекликающейся с более тёмными оттенками на грудке и брюшке;
очень светлая, почти белая центральная часть горлышка, оттенённая идущими по бокам от подклювья чёрными полосами;
предплечья окрашены в яркий лазурный тон, и эти «зеркальца» прочёркнуты короткими чёрными штрихами;
пёрышки на крыльях в верхней части бледно-охристого цвета, на концах - чёрного;
белое оперение надхвостья граничит с чёрными перьями небольшого прямо обрезанного хвоста.

У птенцов окраска имеет более сдержанные оттенки, чем у взрослых птиц, а темя и хохолок - не такие пёстрые.

Это интересно! Отличаются молодые особи и тёмно-коричневой радужкой, в то время как у старших сородичей глаза нежного светло-голубого цвета. Вероятно, изменение пигментации радужной оболочки служит сигналом потенциальным партнёрам о готовности к спариванию.

Текстура оперения пушистая, рыхлая. Довольно большая голова снабжена коротким заостренным клювом, при этом верхнее надклювье заметно больше нижнего. Ноги длинные, с цепкими пальцами, заканчивающимися небольшими коготками. Внешние половые различия (диморфизм) птиц выражены слабо и заключаются лишь в более крупных габаритах самца.

Образ жизни сойки

Даже яркое оперение и дневной образ жизни не часто позволяют увидеть соек в естественной среде. Птицы очень осторожны и пугливы. Чутко реагируя на малейшие шорохи и движения поблизости, они быстро скрываются в густых ветвях, оповещая других сородичей о возможной угрозе тревожными криками. Громкие звуки, издаваемые птицами, ещё долго будут сопровождать передвижение опасного объекта. За такую сверхбдительность соек называют лесной стражей.

Собственная песенка сойки не отличается мелодичностью или выразительностью и состоит обычно из малоразборчивого посвиста, пощёлкивания, бульканья. Но прекрасный талант пересмешника позволяет птице включать в свой репертуар имитацию подслушанного пения других пернатых и звуков чащи. Вернувшись в лес после пребывания вблизи сельского жилья, сойки способны подражать блеянью овец, мяуканью кошки, лаю собаки, стуку топора, скрипу дверей. Особи, живущие в неволе, могут даже воспроизводить несложные фразы, произнесённые человеком, повторяя при этом не только слова, но и интонации.

Основную часть дня птицы проводят в поисках пищи. Спускаются к земле или перелетают на длительные дистанции они редко, предпочитая подолгу находиться на безопасной высоте средних и верхних лесных ярусов. Их полёт на открытом пространстве может показаться довольно медленным и неловким. Однако такие маневренные движения, осуществляемые чередованиями взмахов и планирований, очень удобны для перемещения птиц на короткие расстояния.

Большую часть года сойки живут парами, моногамными у некоторых видов . В небольшие, насчитывающие от 20 до 30 особей, стаи они собираются только в преддверии зимы, закончив взращивание потомства. Это позволяет сойкам меньше терять тепла во время непогоды, когда они всей группой прячутся в ветвях хвойных деревьев. В зависимости от подвида и условий обитания образ жизни соек может быть как кочевым, так и оседлым. В целом сойки обладают хорошими адаптационными свойствами. В сочетании с довольно острым умом это позволяет лесным пересмешницам приспособиться даже к не очень комфортной среде.

Это интересно! Благодаря своей хитрости, сойки находят немало способов облегчить себе существование. Они не пренебрегают лёгкой добычей, разоряя беличьи кладовые и гнёзда других птиц, воруя клубни картофеля, морковь и свеклу, рассыпанные на полях для просушки, совершая в поисках сочного лакомства набеги на виноградники и сады.

В естественной среде обитания средняя продолжительность жизни соек составляет 5-7 лет. При особенно благоприятных климатических и погодных условиях, способствующих поддержанию хорошей кормовой базы, известны случаи, когда сойки живут 16-17 лет. Птицы, изъятые из гнезда в раннем возрасте, хорошо поддаются приручению и, если обеспечить им хорошее кормление, уход и содержание в просторных клетках или вольерах, могут прожить в неволе 18-20 лет.

Ареал, места обитания

Соек можно повсеместно увидеть в Европе, в том числе в Скандинавии и северных районах России . Ареал распространения птиц включает также Кавказ, Малую Азию, север Ирана и африканского континента, южные регионы Сибири, северные части монгольского Алтая. Практически везде, за исключением влажных субтропиков, обитают сойки и на Дальнем Востоке. Несмотря на то, что прежде птицы в большей степени считались материковыми, сегодня встречаются они и на островах: известны виды, которые образуют гнездовья на Сардинии, Корсике, Сицилии, Крите, греческом архипелаге, Сахалине, Южных Курилах и островной части Камчатки. Обычно сойки не отправляются в длительные перелёты, переживая зиму в постоянных местах обитания и покидая их лишь в случаях сильного неурожая или неблагоприятных изменений климатических условий. Таким образом, миграция соек не носит регулярного характера, и правильнее было бы говорить о том, что часть популяций относится к перелётной, часть - к оседлой и кочующей.

Это интересно! На широкую распространённость и даже вездесущность соек указывает присутствие этих птиц как персонажей в мифах самых разных народов, от Океании до Норвегии и от Японии до Британии. У славян, например, существует такое верование. Птичий Ирий (Вырий) - это место, куда птицы улетают на зиму, сопровождая в странствиях души умерших людей.

В начале весны врата Ирия открываются, и к пробуждающейся земле устремляются аисты, неся миру новорождённых младенцев. Только у трёх птиц есть ключи от этой удивительной обители - у соловья, ласточки и сойки, которые первыми появляются в Ирии и последними возвращаются оттуда. Зоны обитания соек связаны с лесами, в основном дубравами и смешанными массивами. На юге птицы гнездятся также среди кустарников. В вертикальном отношении вид распространён от низменностей до лесистого пояса гор, не превышая уровня около1600 м.

Рацион птицы сойки

Основу рациона соек составляет растительная пища . Чаще всего в цепкие коготки попадают жёлуди, которые птицы ловко раскалывают острыми краями надклювья. Своё излюбленное меню сойки дополняют орехами и различными ягодами - малиной, земляникой, брусникой, рябиной. Если отыскать жёлуди в дубравах не представляется возможным, сойки питаются семенами овса, пшеницы, подсолнуха, гороха, добывая их на полях. С середины весны и до поздней осени в свой рацион сойки включают новые «продукты». Основной добычей птиц в этот период являются насекомые-вредители:

жуки-бронзовки;
листогрызы;
усачи;
майские жуки;
долгоносики;
гусеницы шелкопряда;
личинки пилильщика.

При случае сойки могут проявлять хищные инстинкты, и тогда пищей для них становятся мелкие грызуны, лягушки, ящерицы и даже небольшие птицы - дрозды-белобровики, синицы, славки, серые мухоловки, а также их потомство. Но так ведут себя только некоторые подвиды, основным предпочтением европейских соек остаются жёлуди.

Это интересно! Сойка имеет обыкновение делать запасы впрок. Найденной пищей она заполняет свой подъязычный мешок, что позволяет быстро переносить добычу в укромные места, находящиеся под корой деревьев, в подстилке из листвы или мха. В таких кладовых порой собирается до 4 кг различной пищи. Иногда птицы забывают о своих тайниках, и тогда их содержимое, прорастая, даёт начало новым дубовым и ореховым рощам.

Зимой, когда в лесу из-под снежных покровов добывать корм невозможно, соек можно увидеть возле жилищ людей на окраинах сёл и даже в городской черте, куда они выбираются в поисках пропитания. Некоторые виды в условиях недостатка естественного источника пищи становятся синантропными, то есть проживают в непосредственной близости с человеком.

Внимание! Перед вами устаревшая версия сайта!
Чтобы перейти на новую версию - щелкните по любой ссылке слева.

Николай Носов

Про Гену

ена был, в общем, хороший мальчик. Ничего себе паренек. Как говорится, не хуже других детишек. Вполне здоровый, румяный, лицо кругленькое, нос кругленький, вся голова, в общем, кругленькая. А шея у него была короткая. Совсем почти шеи не было. То есть шея, конечно, у него имелась, но ее можно было разглядеть только летом, когда Гена ходил в майке или в рубашке с открытым воротом. А зимой, когда он надевал теплую курточку или пальто, шеи не было видно, и казалось, что его круглая голова лежала прямо на плечах, словно арбуз на блюде. Но это, конечно, не такая уж большая беда, потому что у многих ребят, пока они еще маленькие, шея бывает коротенькая, а когда они подрастут, то и шея становится длинней.

В общем, это был не такой уж большой недостаток.

Главный недостаток Гены заключался в том, что он любил иногда приврать. То есть он не то чтобы врал, как говорится, без зазрения совести. Нет, этого за ним не водилось. Вернее сказать, он не всегда говорил правду.

Впрочем, с кем этого не бывает! Иной раз хоть не хочешь, а соврешь и даже сам не заметишь, как это вышло.

А учился Гена ничего себе. Как говорится, не хуже других. В общем, неважно учился. Были у него в дневнике тройки, иногда попадались и двойки. Но это, конечно, только в те дни, когда папа и мама ослабляли свое внимание и не очень следили, чтоб он вовремя делал уроки.

Но главное, как уже сказано, было то, что он иногда говорил неправду, то есть врал иногда так, что себя не помнил. За это один раз он даже был крепко наказан.

Случилось это зимой, когда в его школе проводили сбор металлического лома. Ребята задумали помочь государству и собирать металлический лом для заводов. Они даже решили соревноваться между собой, кто соберет больше, а победителей помещать на Доску почета.

Гена тоже решил соревноваться. Но в первый день, когда он отправился за металлическим ломом, он встретил во дворе своего друга Гошу.

Этот Гоша был худенький, маленький мальчик, чуть ли не на целый год младше Гены. Но Гена с ним очень дружил, потому что Гоша был умный и всегда придумывал что-нибудь интересное.

Так случилось и на этот раз. Увидев Гену, Гоша спросил:

Ты куда это разогнался?

Иду собирать металлический лом, - сказал Гена.

Пойдем лучше с ледяной горки кататься. В соседнем дворе ребята хорошую горку сделали.

Они отправились в соседний двор и принялись кататься с горки. Санок у них не было, поэтому они съезжали попросту на ногах. Только это было не очень удобно, потому что каждый раз приходилось ехать сначала стоя, а потом уже лежа на животе, а иной раз и на спине. Наконец Гоша сказал:

Так кататься невыгодно. Можно расквасить нос. Пойди-ка ты лучше домой за санками. У тебя ведь есть санки.

Гена пошел домой, пробрался на кухню и взял санки. Мама увидала и говорит:

Зачем санки? Ты ведь пошел собирать лом.

А я буду возить лом на санках, - объяснил Гена. - Он ведь тяжелый. В руках много не унесешь, а на санках гораздо легче.

А, - сказала мама. - Ну иди.

Целый день Гена катался с Гошей на санках и только к вечеру вернулся домой. Все пальто у него было в снегу.

Где же ты пропадал столько времени? - спросила мама.

Собирал лом.

Неужели для этого надо было так изваляться в снегу?

Ну, это мы на обратном пути с ребятами немножко в снежки поиграли, - объяснил Гена.

Ничего себе - немножко! - покачала головой мама.

А много ты собрал лому? - спросил Гену папа.

Сорок три килограмма, - не задумываясь, соврал Гена.

Молодец! - похвалил папа и стал высчитывать, сколько это будет пудов.

Кто же теперь на пуды считает? - сказала мама. - Теперь все считают на килограммы.

А мне на пуды интересно, - ответил папа. - Когда-то я работал в порту грузчиком. Приходилось носить бочонки с треской. В каждом бочонке по шесть пудов. А сорок три килограмма - это почти три пуда. Как же ты дотащил столько?

Я ведь не носил, а на санках, - ответил Гена.

Ну, на санках, конечно, легче, - согласился отец. - А другие ребята сколько собрали - больше, чем ты, или меньше?

Меньше, - ответил Гена. - Кто тридцать пять килограммов, кто тридцать. Только один мальчик собрал пятьдесят килограммов, и еще один мальчик собрал пятьдесят два.

Ишь ты! - удивился папа. - На девять килограммов больше, чем ты.

Ничего, - сказал Гена. - Завтра я тоже на первое место выйду.

Ну ты не особенно надрывайся там, - сказала мама.

Зачем - особенно! Как все, так и я.

За ужином Гена ел с большим аппетитом. Глядя на него, папа и мама радовались. Им всегда почему-то казалось, что Гена ест мало и от этого может похудеть и заболеть. Увидев, как он уписывает за обе щеки гречневую кашу, отец потрепал его рукой по голове и, засмеявшись, сказал:

Поработаешь до поту, так и поешь в охоту! Не так ли, сынок?

Конечно, так, - согласился Гена.

Весь вечер отец и мать говорили о том, как хорошо, что теперь в школе приучают детей к труду. Папа сказал:

Кто с малых лет приучится трудиться, тот вырастет хорошим человеком и никогда не будет на чужой шее сидеть.

А я и не буду на чужой шее сидеть, - сказал Гена. - Я на своей буду сидеть шее.

Вот, вот! - засмеялся папа. - Ты у нас хороший мальчик.

Наконец Гена лег спать, а папа сказал маме:

Знаешь, что мне больше всего нравится в нашем мальчике - это его честность. Он мог бы наврать с три короба, мог сказать, что собрал больше всех лома, а он откровенно признался, что двое ребят собрали больше его.

Да, он у нас мальчик честный, - сказала мама.

На другой день Гена явился в школу, и учительница спросила, почему он не пришел вчера собирать лом. Не моргнув глазом, Гена ответил, что ему не разрешила мама, так как у него заболела сестренка воспалением легких и он должен был пойти в больницу, чтоб отнести ей апельсин, а без апельсина она будто бы не могла выздороветь. Почему ему пришло в голову наврать про больницу, про сестренку, которой у него вовсе не было, и вдобавок про апельсин, - это никому не известно.

Придя из школы домой, он пообедал сначала, потом взял саночки, сказал маме, что идет собирать лом, а сам снова отправился кататься на горку. Вернувшись к вечеру домой, он опять принялся сочинять, кто из ребят сколько собрал лому, кто вышел на первое место, кто на последнее, кто ударник, кто отличник, кто просто передовик.

Так было каждый день. Уроки Гена совсем перестал делать. Ему не до того было. В дневнике у него начали появляться двойки. Мама сердилась и говорила:

Это все из-за лома! Разве можно заставлять детей столько трудиться? Ребенку совсем некогда делать уроки! Надо будет пойти в школу и поговорить с учительницей. Что они там себе думают? Одно из двух: пусть или учатся, или лом собирают! Иначе ничего не выйдет.

Однако ей все было некогда, и она никак не могла собраться пойти в школу. Папе она боялась говорить про плохие отметки Гены, потому что папа всегда расстраивался, когда узнавал, что его сын скверно учится. Ничего не подозревая, он каждый вечер с интересом расспрашивал Гену о его трудовых успехах и даже записывал в свою записную книжечку, сколько он собрал за день лома. Гена для большего правдоподобия сочинял разные небылицы. Сочинил даже, что учительница Антонина Ивановна поставила его в пример всему классу и поместила его фамилию на Доску почета.

Наконец наступил день, когда Гена получил самую скверную отметку, которая только бывает на свете, то есть единицу, да еще по такому важному предмету, как русский язык. Он, конечно, ничего не сказал маме, а просто взял санки и отправился "собирать лом"; то есть это он только так говорил, что идет собирать лом, а на самом деле пошел, как всегда, кататься.

Когда он ушел, мама вспомнила, что не проверила его отметки. Она достала из сумки дневник и увидела, что у него там "кол", то есть, попросту говоря, единица.

Эге! - с досадой сказала она. - Это, наконец, возмутительно! Что они там себе в школе думают! Ребенок единицы приносит, а у них только лом на уме!

Оставив все свои дела, она поспешила в школу. На ее счастье, Антонина Ивановна еще не ушла.

Увидев Генину маму, она сказала:

Вот хорошо, что вы пришли. Я вас вызвала, чтоб поговорить об успехах Гены.

Как это вы меня вызвали? - удивилась Генина мама. - Меня никто не вызывал. Я сама пришла.

Разве вы не получили мою записку? - спросила учительница.

Странно! - сказала Антонина Ивановна. - Я еще позавчера велела Гене передать вам записку.

Может быть, вы ошиблись? Вы, наверное, кому-нибудь другому велели, а не Гене.

Нет. Как же я могла ошибиться?

Почему же Гена не передал мне?

Надо будет у него об этом спросить, - сказала Антонина Ивановна. - А сейчас я хотела выяснить, почему Гена стал хуже учиться. Мне непонятно, почему он дома уроки не делает.

Что же здесь непонятного? - усмехнулась Генина мама. - Сами заставляете детей собирать лом, а потом удивляетесь, почему дети уроки не делают.

При чем же здесь лом? - удивилась учительница.

Как - при чем? Когда же им делать уроки, если нужно лом собирать? Вы бы сами подумали.

Что-то я вас не совсем понимаю. Мы не перегружаем учащихся этой работой. В сборе металлолома они участвуют раз или два в году. Это не может повредить их занятиям.

Ха-ха-ха! Раз или два в году, - засмеялась Генина мама. - Да они каждый день собирают. Гена собрал почти целую тонну.

Кто вам сказал?

Ах так! Если хотите знать, то ваш Гена не то что тонну, а ни килограмма не собрал, ни грамма, ни полграмма! - с возмущением сказала учительница.

Как вы можете так говорить! - вспылила Генина мама. - Он мальчик честный, он не станет обманывать. Вы ведь сами поставили его в пример всему классу и повесили на Доску почета.

На Доску почета?! - воскликнула Антонина Ивановна. - Как же я могла поместить Гену на Доску почета, если он даже ни разу не участвовал в сборе металлолома?! В первый раз сказал, что у него заболела сестренка воспалением легких... У вас болела дочь воспалением легких?

Какая дочь? У меня нет никакой дочери!

Вот видите! А Гена сказал - заболела сестренка воспалением легких и мама послала в больницу отнести апельсин.

Ну подумайте только! - сказала мама. - Выдумал апельсин какой-то. Значит, он все время меня обманывал! Наверное, и сегодня не пошел собирать лом?

Кто же сегодня собирает лом! - ответила учительница. - Сегодня четверг, а сбор лома проводится по субботним дням. В субботу мы нарочно отпускаем ребят пораньше.

От волнения Генина мама даже забыла попрощаться с учительницей и бросилась поскорей домой. Она не знала, что думать, что делать. От горя у нее даже заболела голова. Когда вернулся с работы Генин папа, мама сейчас же рассказала ему обо всем. Услыхав такую новость, папа ужасно расстроился и разволновался.

Мама принялась успокаивать его, но он не хотел успокаиваться и метался по комнате, как разъяренный тигр.

Подумать только! - кричал он, хватаясь за голову руками. - Значит, он только и делал, что катался на санках, а нам говорил, что ходит собирать лом. Так врать, а! Хорошо воспитали сыночка, нечего сказать!

Но мы же не учили его обманывать! - сказала мама.

Этого еще не хватало! - ответил папа. - Ну, пусть он только вернется, я ему покажу!

Однако Гена долго не приходил.

В этот день он ушел со своим другом Гошей далеко, в парк культуры, и они катались там на берегу реки с откосов. Это было очень увлекательное занятие, и они никак не могли накататься досыта.

Было совсем поздно, когда Гена наконец явился домой. Он с головы до ног извалялся в снегу и дышал от усталости, словно лошадь. Его круглое лицо так и пылало жаром, шапка налезла на глаза, и, для того чтоб хоть что-нибудь видеть, ему приходилось запрокидывать назад голову.

Мама и папа тут же подбежали к нему и стали помогать снять пальто, а когда сняли, от Гены повалил кверху пар.

Бедненький! Ишь как натрудился-то! - сказал папа. - У него вся рубашка мокрая!

Да, - сказал Гена. - Сегодня я сто пятьдесят килограммов железа собрал.

Сколько, сколько?

Сто пятьдесят.

Ну, герой! - развел руками отец. - Надо подсчитать, сколько всего получится.

Папа взял свою записную книжечку и стал подсчитывать:

В первый день ты собрал сорок три килограмма, на следующий еще пятьдесят, - вместе девяносто три, на третий день шестьдесят четыре - получится сто пятьдесят семь, потом еще шестьдесят девять - это будет... это будет...

Двести двадцать шесть, - подсказал Гена.

Правильно! - подтвердил папа. - Считаем дальше...

Так он считал, считал, и у него получилась целая тонна, да еще с лишним.

Смотри, - с удивлением сказал он. - Целую тонну железа собрал! Это ж надо! Кто же ты теперь у нас?

Наверное, отличник или ударник, не знаю точно, - ответил Гена.

Не знаешь? А я знаю! - закричал вдруг отец и стукнул кулаком по столу.

Ты плут!

Мошенник! Трутень ты, вот кто! Тунеядец!

Какой ту-тунеядец? - заикаясь от испуга, спросил Гена.

Не знаешь, какие тунеядцы бывают?

Не-не-не знаю.

Ну, это те, которые сами не трудятся, а норовят устроиться так, чтоб за них другие работали.

Я не норовю... не норовлю, - пролепетал Гена.

Какая за-за-записка?

Будто не знаешь! Записка, которую тебе Антонина Ивановна дала.

У меня нет.

Где же она?

Я ее в мусоропровод выбросил.

А, в мусоропровод! - загремел отец и стукнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда. - Тебе для того дали записку, чтоб ты ее в мусоропровод бросал?

Ну, успокойся, пожалуйста, - взмолилась мама. - До смерти перепугаешь ребенка.

Перепугаешь его! Как же! Он сам кого хочешь перепугает. Подумать только - так врать! Тонну железа собрал! На Доску почета повесили! Это же позор! Как я буду людям в глаза смотреть!

Зачем же кричать? Его наказать надо, а кричать - это непедагогично. У ребенка может пропасть аппетит, - сказала мама.

Думаю, что аппетит у него не пропадет, - сказал папа, - а что его наказать следует, это я и сам знаю.

Папа еще долго стыдил Гену. Гена просил у него прощения, клялся, что теперь ни за что не будет на санках кататься и всегда будет собирать лом. Но отец не согласился его простить. Кончилось дело тем, что Гена был крепко наказан. Как был наказан, говорить ни к чему. Каждый сам знает, какие наказания бывают. В общем, наказали его, и все.

А в этот год Гена на самом деле уже не катался больше на санках, так как зима скоро кончилась и снег растаял. Но и железный лом ему тоже не пришлось собирать, потому что учебный год подошел к концу и ребятам нужно было усиленно заниматься, чтоб перейти в следующий класс с хорошими отметками. У них в школе в этот год никто больше не собирал железного лома.

Гена был, в общем, хороший мальчик. Ничего себе паренёк. Как говорится, не хуже других детишек. Вполне здоровый, румяный, лицо кругленькое, нос кругленький, вся голова, в общем, кругленькая. А шея у него была короткая. Совсем почти шеи не было. То есть шея, конечно, у него имелась, но её можно было разглядеть только летом, когда Гена ходил в майке или в рубашке с открытым воротом. А зимой, когда он надевал теплую курточку или пальто, шеи не было видно, и казалось, что его круглая голова лежала прямо на плечах, словно арбуз на блюде. Но это, конечно, не такая уж большая беда, потому что у многих ребят, пока они ещё маленькие, шея бывает коротенькая, а когда они подрастут, то и шея становится длинней.

В общем, это был не такой уж большой недостаток.

Впрочем, с кем этого не бывает! Иной раз хоть не хочешь, а соврёшь и даже сам не заметишь, как это вышло.Про Гену (рассказ)

А учился Гена ничего себе. Как говорится, не хуже других. В общем, неважно учился. Были у него в дневнике тройки, иногда попадались и двойки. Но это, конечно, только в те дни, когда папа и мама ослабляли своё внимание и не очень следили, чтоб он вовремя делал уроки.

Случилось это зимой, когда в его школе проводили сбор металлического лома. Ребята задумали помочь государству и собирать металлический лом для заводов. Они даже решили соревноваться между собой, кто соберёт больше, а победителей помещать на Доску почёта.

Так случилось и на этот раз. Увидев Гену, Гоша спросил:

Ты куда это разогнался?

Иду собирать металлический лом, - сказал Гена.

Пойдём лучше с ледяной горки кататься. В соседнем дворе ребята хорошую горку сделали.

Они отправились в соседний двор и принялись кататься с горки. Санок у них не было, поэтому они съезжали попросту на ногах. Только это было не очень удобно, потому что каждый раз приходилось ехать сначала стоя, а потом уже лёжа на животе, а иной раз и на спине. Наконец Гоша сказал:

Так кататься невыгодно. Можно расквасить нос. Пойди-ка ты лучше домой за санками. У тебя ведь есть санки.

Гена пошёл домой, пробрался на кухню и взял санки. Мама увидала и говорит:

Зачем санки? Ты ведь пошёл собирать лом.

А я буду возить лом на санках, - объяснил Гена. - Он ведь тяжёлый. В руках много не унесёшь, а на санках гораздо легче.

А, - сказала мама. - Ну иди.

Целый день Гена катался с Гошей на санках и только к вечеру вернулся домой. Всё пальто у него было в снегу.

Где же ты пропадал столько времени? - спросила мама.

Собирал лом.

Неужели для этого надо было так изваляться в снегу?

Ну, это мы на обратном пути с ребятами немножко в снежки поиграли, - объяснил Гена.

Ничего себе - немножко! - покачала головой мама.

А много ты собрал лому? - спросил Гену папа.

Сорок три килограмма, - не задумываясь, соврал Гена.

Молодец! - похвалил папа и стал высчитывать, сколько это будет пудов.

Кто же теперь на пуды считает? - сказала мама. - Теперь все считают на килограммы.

Я ведь не носил, а на санках, - ответил Гена.

Ну, на санках, конечно, легче, - согласился отец. - А другие ребята сколько собрали - больше, чем ты, или меньше?

Меньше, - ответил Гена. - Кто тридцать пять килограммов, кто тридцать. Только один мальчик собрал пятьдесят килограммов, и ещё один мальчик собрал пятьдесят два.

Ишь ты! - удивился папа. - На девять килограммов больше, чем ты.

Ничего, - сказал Гена. - Завтра я тоже на первое место выйду.

Ну ты не особенно надрывайся там, - сказала мама.

Зачем - особенно! Как все, так и я.

За ужином Гена ел с большим аппетитом. Глядя на него, папа и мама радовались. Им всегда почему-то казалось, что Гена ест мало и от этого может похудеть и заболеть. Увидев, как он уписывает за обе щёки гречневую кашу, отец потрепал его рукой по голове и, засмеявшись, сказал:

Поработаешь до поту, так и поешь в охоту! Не так ли, сынок?

Конечно, так, - согласился Гена.

Весь вечер отец и мать говорили о том, как хорошо, что теперь в школе приучают детей к труду.

Папа сказал:

Кто с малых лет приучится трудиться, тот вырастет хорошим человеком и никогда не будет на чужой шее сидеть.

А я и не буду на чужой шее сидеть, - сказал Гена. - Я на своей буду сидеть шее.

Вот, вот! - засмеялся папа. - Ты у нас хороший мальчик.

Наконец Гена лёг спать, а папа сказал маме:

Да, он у нас мальчик честный, - сказала мама.

На другой день Гена явился в школу, и учительница спросила, почему он не пришёл вчера собирать лом. Не моргнув глазом, Гена ответил, что ему не разрешила мама, так как у него заболела сестрёнка воспалением лёгких и он должен был пойти в больницу, чтоб отнести ей апельсин, а без апельсина она будто бы не могла выздороветь. Почему ему пришло в голову наврать про больницу, про сестрёнку, которой у него вовсе не было, и вдобавок про апельсин, - это никому не известно.

Придя из школы домой, он пообедал сначала, потом взял саночки, сказал маме, что идёт собирать лом, а сам снова отправился кататься на горку. Вернувшись к вечеру домой, он опять принялся сочинять, кто из ребят сколько собрал лому, кто вышел на первое место, кто на последнее, кто ударник, кто отличник, кто просто передовик.

Это всё из-за лома! Разве можно заставлять детей столько трудиться? Ребёнку совсем некогда делать уроки! Надо будет пойти в школу и поговорить с учительницей. Что они там себе думают? Одно из двух: пусть или учатся, или лом собирают! Иначе ничего не выйдет.

Однако ей всё было некогда, и она никак не могла собраться пойти в школу. Папе она боялась говорить про плохие отметки Гены, потому что папа всегда расстраивался, когда узнавал, что его сын скверно учится. Ничего не подозревая, он каждый вечер с интересом расспрашивал Гену о его трудовых успехах и даже записывал в свою записную книжечку, сколько он собрал за день лома. Гена для большего правдоподобия сочинял разные небылицы. Сочинил даже, что учительница Антонина Ивановна поставила его в пример всему классу и поместила его фамилию на Доску почёта.

Наконец наступил день, когда Гена получил самую скверную отметку, которая только бывает на свете, то есть единицу, да ещё по такому важному предмету, как русский язык. Он, конечно, ничего не сказал маме, а просто взял санки и отправился «собирать лом»; то есть это он только так говорил, что идёт собирать лом, а на самом деле пошёл, как всегда, кататься.

Когда он ушёл, мама вспомнила, что не проверила его отметки. Она достала из сумки дневник и увидела, что у него там «кол», то есть, попросту говоря, единица.

Эге! - с досадой сказала она. - Это, наконец, возмутительно! Что они там себе в школе думают! Ребёнок единицы приносит, а у них только лом на уме!

Оставив все свои дела, она поспешила в школу. На её счастье, Антонина Ивановна ещё не ушла. Увидев Генину маму, она сказала:

Вот хорошо, что вы пришли. Я вас вызвала, чтоб поговорить об успехах Гены.

Как это вы меня вызвали? - удивилась Генина мама. - Меня никто не вызывал. Я сама пришла.

Разве вы не получили мою записку? - спросила учительница.

Странно! - сказала Антонина Ивановна. - Я ещё позавчера велела Гене передать вам записку.

Может быть, вы ошиблись? Вы, наверное, кому-нибудь другому велели, а не Гене.

Нет. Как же я могла ошибиться?

Почему же Гена не передал мне?

При чём же здесь лом? - удивилась учительница.

Как - при чём? Когда же им делать уроки, если нужно лом собирать? Вы бы сами подумали.

Кто вам сказал?

Как вы можете так говорить! - вспылила Генина мама. - Он мальчик честный, он не станет обманывать. Вы ведь сами поставили его в пример всему классу и повесили на Доску почёта.

На Доску почёта?! - воскликнула Антонина Ивановна. - Как же я могла поместить Гену на Доску почёта, если он даже ни разу не участвовал в сборе металлолома?! В первый раз сказал, что у него заболела сестрёнка воспалением лёгких… У вас болела дочь воспалением лёгких?

Какая дочь? У меня нет никакой дочери!

Вот видите! А Гена сказал - заболела сестрёнка воспалением лёгких и мама послала в больницу отнести апельсин.

Ну подумайте только! - сказала мама. - Выдумал апельсин какой-то. Значит, он всё время меня обманывал! Наверное, и сегодня не пошёл собирать лом?

От волнения Генина мама даже забыла попрощаться с учительницей и бросилась поскорей домой. Она не знала, что думать, что делать. От горя у неё даже заболела голова. Когда вернулся с работы Генин папа, мама сейчас же рассказала ему обо всём. Услыхав такую новость, папа ужасно расстроился и разволновался.

Мама принялась успокаивать его, но он не хотел успокаиваться и метался по комнате, как разъярённый тигр.

Но мы же не учили его обманывать! - сказала мама.

Этого ещё не хватало! - ответил папа. - Ну, пусть он только вернётся, я ему покажу!

Однако Гена долго не приходил. В этот день он ушёл со своим другом Гошей далеко, в парк культуры, и они катались там на берегу реки с откосов. Это было очень увлекательное занятие, и они никак не могли накататься досыта.

Мама и папа тут же подбежали к нему и стали помогать снять пальто, а когда сняли, от Гены повалил кверху пар.

Бедненький! Ишь как натрудился-то! - сказал папа. - У него вся рубашка мокрая!

Да, - сказал Гена. - Сегодня я сто пятьдесят килограммов железа собрал.

Сколько, сколько?

Сто пятьдесят.

Ну, герой! - развёл руками отец. - Надо подсчитать, сколько всего получится.

Папа взял свою записную книжечку и стал подсчитывать:

В первый день ты собрал сорок три килограмма, на следующий ещё пятьдесят, - вместе девяносто три, на третий день шестьдесят четыре - получится сто пятьдесят семь, потом ещё шестьдесят девять - это будет… это будет…

Двести двадцать шесть, - подсказал Гена.

Правильно! - подтвердил папа. - Считаем дальше…

Так он считал, считал, и у него получилась целая тонна, да ещё с лишним.

Смотри, - с удивлением сказал он. - Целую тонну железа собрал! Это ж надо! Кто же ты теперь у нас?

Наверное, отличник или ударник, не знаю точно, - ответил Гена.Про Гену (рассказ)

Не знаешь? А я знаю! - закричал вдруг отец и стукнул кулаком по столу. - Ты плут! Мошенник! Трутень ты, вот кто! Тунеядец!

Какой ту-тунеядец? - заикаясь от испуга, спросил Гена.

Не знаешь, какие тунеядцы бывают?

Не-не-не знаю.

Ну, это те, которые сами не трудятся, а норовят устроиться так, чтоб за них другие работали.

Я не норовю… не норовлю, - пролепетал Гена.

Какая за-за-записка?

Будто не знаешь! Записка, которую тебе Антонина Ивановна дала.

У меня нет.

Где же она?

Я её в мусоропровод выбросил.

А, в мусоропровод! - загремел отец и стукнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда. - Тебе для того дали записку, чтоб ты её в мусоропровод бросал?

Ну, успокойся, пожалуйста, - взмолилась мама. - До смерти перепугаешь ребёнка.

Перепугаешь его! Как же! Он сам кого хочешь перепугает. Подумать только - так врать! Тонну железа собрал! На Доску почёта повесили! Это же позор! Как я буду людям в глаза смотреть!

Зачем же кричать? Его наказать надо, а кричать - это непедагогично. У ребёнка может пропасть аппетит, - сказала мама.

Думаю, что аппетит у него не пропадёт, - сказал папа, - а что его наказать следует, это я и сам знаю.

Папа ещё долго стыдил Гену. Гена просил у него прощения, клялся, что теперь ни за что не будет на санках кататься и всегда будет собирать лом. Но отец не согласился его простить. Кончилось дело тем, что Гена был крепко наказан. Как был наказан, говорить ни к чему. Каждый сам знает, какие наказания бывают. В общем, наказали его, и всё.

А в этот год Гена на самом деле уже не катался больше на санках, так как зима скоро кончилась и снег растаял. Но и железный лом ему тоже не пришлось собирать, потому что учебный год подошёл к концу и ребятам нужно было усиленно заниматься, чтоб перейти в следующий класс с хорошими отметками. У них в школе в этот год никто больше не собирал железного лома.

В общем, это был не такой уж большой недостаток.

Впрочем, с кем этого не бывает! Иной раз хоть не хочешь, а соврёшь и даже сам не заметишь, как это вышло.

А учился Гена ничего себе. Как говорится, не хуже других. В общем, неважно учился. Были у него в дневнике тройки, иногда попадались и двойки. Но это, конечно, только в те дни, когда папа и мама ослабляли своё внимание и не очень следили, чтоб он вовремя делал уроки.

Случилось это зимой, когда в его школе проводили сбор металлического лома. Ребята задумали помочь государству и собирать металлический лом для заводов. Они даже решили соревноваться между собой, кто соберёт больше, а победителей помещать на Доску почёта.

Так случилось и на этот раз. Увидев Гену, Гоша спросил:

Ты куда это разогнался?

Иду собирать металлический лом, - сказал Гена.

Пойдём лучше с ледяной горки кататься. В соседнем дворе ребята хорошую горку сделали.

Они отправились в соседний двор и принялись кататься с горки. Санок у них не было, поэтому они съезжали попросту на ногах. Только это было не очень удобно, потому что каждый раз приходилось ехать сначала стоя, а потом уже лёжа на животе, а иной раз и на спине. Наконец Гоша сказал:

Так кататься невыгодно. Можно расквасить нос. Пойди-ка ты лучше домой за санками. У тебя ведь есть санки.

Гена пошёл домой, пробрался на кухню и взял санки. Мама увидала и говорит:

Зачем санки? Ты ведь пошёл собирать лом.

А, - сказала мама. - Ну иди.

Целый день Гена катался с Гошей на санках и только к вечеру вернулся домой. Всё пальто у него было в снегу.

Где же ты пропадал столько времени? - спросила мама.

Собирал лом.

Неужели для этого надо было так изваляться в снегу?

Ну, это мы на обратном пути с ребятами немножко в снежки поиграли, - объяснил Гена.

Ничего себе - немножко! - покачала головой мама.

А много ты собрал лому? - спросил Гену папа.

Сорок три килограмма, - не задумываясь, соврал Гена.

Молодец! - похвалил папа и стал высчитывать, сколько это будет пудов.

Кто же теперь на пуды считает? - сказала мама. - Теперь все считают на килограммы.

Я ведь не носил, а на санках, - ответил Гена.

Ну, на санках, конечно, легче, - согласился отец. - А другие ребята сколько собрали - больше, чем ты, или меньше?

Ишь ты! - удивился папа. - На девять килограммов больше, чем ты.

Ничего, - сказал Гена. - Завтра я тоже на первое место выйду.

Ну ты не особенно надрывайся там, - сказала мама.

Зачем - особенно! Как все, так и я.

За ужином Гена ел с большим аппетитом. Глядя на него, папа и мама радовались. Им всегда почему-то казалось, что Гена ест мало и от этого может похудеть и заболеть. Увидев, как он уписывает за обе щёки гречневую кашу, отец потрепал его рукой по голове и, засмеявшись, сказал:

Поработаешь до поту, так и поешь в охоту! Не так ли, сынок?

Конечно, так, - согласился Гена.

Весь вечер отец и мать говорили о том, как хорошо, что теперь в школе приучают детей к труду.

Папа сказал:

Кто с малых лет приучится трудиться, тот вырастет хорошим человеком и никогда не будет на чужой шее сидеть.

А я и не буду на чужой шее сидеть, - сказал Гена. - Я на своей буду сидеть шее.

Вот, вот! - засмеялся папа. - Ты у нас хороший мальчик.

Наконец Гена лёг спать, а папа сказал маме:

Да, он у нас мальчик честный, - сказала мама.

Вот хорошо, что вы пришли. Я вас вызвала, чтоб поговорить об успехах Гены.

Как это вы меня вызвали? - удивилась Генина мама. - Меня никто не вызывал. Я сама пришла.

Разве вы не получили мою записку? - спросила учительница.

Странно! - сказала Антонина Ивановна. - Я ещё позавчера велела Гене передать вам записку.

Может быть, вы ошиблись? Вы, наверное, кому-нибудь другому велели, а не Гене.

Нет. Как же я могла ошибиться?

Почему же Гена не передал мне?

При чём же здесь лом? - удивилась учительница.

Как - при чём? Когда же им делать уроки, если нужно лом собирать? Вы бы сами подумали.

Кто вам сказал?

Какая дочь? У меня нет никакой дочери!

Вот видите! А Гена сказал - заболела сестрёнка воспалением лёгких и мама послала в больницу отнести апельсин.

Мама принялась успокаивать его, но он не хотел успокаиваться и метался по комнате, как разъярённый тигр.

Но мы же не учили его обманывать! - сказала мама.

Этого ещё не хватало! - ответил папа. - Ну, пусть он только вернётся, я ему покажу!

Мама и папа тут же подбежали к нему и стали помогать снять пальто, а когда сняли, от Гены повалил кверху пар.

Бедненький! Ишь как натрудился-то! - сказал папа. - У него вся рубашка мокрая!

Да, - сказал Гена. - Сегодня я сто пятьдесят килограммов железа собрал.

Сколько, сколько?

Сто пятьдесят.

Ну, герой! - развёл руками отец. - Надо подсчитать, сколько всего получится.

Папа взял свою записную книжечку и стал подсчитывать:

Двести двадцать шесть, - подсказал Гена.

Правильно! - подтвердил папа. - Считаем дальше…

Так он считал, считал, и у него получилась целая тонна, да ещё с лишним.

Смотри, - с удивлением сказал он. - Целую тонну железа собрал! Это ж надо! Кто же ты теперь у нас?

Наверное, отличник или ударник, не знаю точно, - ответил Гена.

Какой ту-тунеядец? - заикаясь от испуга, спросил Гена.

Не знаешь, какие тунеядцы бывают?

Не-не-не знаю.

Ну, это те, которые сами не трудятся, а норовят устроиться так, чтоб за них другие работали.

Я не норовю… не норовлю, - пролепетал Гена.

Какая за-за-записка?

Будто не знаешь! Записка, которую тебе Антонина Ивановна дала.

У меня нет.

Где же она?

Я её в мусоропровод выбросил.

Ну, успокойся, пожалуйста, - взмолилась мама. - До смерти перепугаешь ребёнка.

Думаю, что аппетит у него не пропадёт, - сказал папа, - а что его наказать следует, это я и сам знаю.

А в этот год Гена на самом деле уже не катался больше на санках, так как зима скоро кончилась и снег растаял. Но и железный лом ему тоже не пришлось собирать, потому что учебный год подошёл к концу и ребятам нужно было усиленно заниматься, чтоб перейти в следующий класс с хорошими отметками. У них в школе в этот год никто больше не собирал железного лома.