Кукрыниксы карикатуры смотреть. Художники Кукрыниксы: состав и биография коллектива, картины

Гениальную мексиканскую художницу Фриду Кало нередко называли женским альтер-эго Критики причисляли автора работы «Раненый олень» к сюрреалистам, но она на протяжении всей жизни открещивалась от этого «клейма», заявляя, что основой ее творчества являются не эфемерные аллюзии и парадоксальное сочетание форм, а пропущенная через призму личного мировосприятия боль от утраты, разочарования и предательства.

Детство и юность

Родилась Магдалена Кармен Фрида Кало Кальдерон за три года до мексиканской революции, 6 июля 1907 года, в поселении Койоакан (пригород Мехико). Мать художницы Матильда Кальдерон была безработной фанатичной католичкой, державшей мужа и детей в строгости, а отец Гильермо Кало, боготворивший творчество и , работал фотографом.

В 6 лет Фрида переболела полиомиелитом, в результате которого ее правая нога стала тоньше левой на несколько сантиметров. Постоянные издевки сверстников (в детские годы у нее было прозвище «деревянная нога») только закалили характер Магдалены. Назло всем не привыкшая унывать девочка, превозмогая боль, играла с парнями в футбол, ходила на плаванье и занятия по боксу. Также Кало умела грамотно маскировать свой изъян. В этом ей помогали длинные юбки, мужские костюмы и надетые поверх друг друга чулки.

Примечательно, что в детские годы Фрида грезила не карьерой художницы, а профессией врача. В 15 лет она даже поступила в Национальную подготовительную школу «Препараторию», в которой юное дарование на протяжении пары лет изучало медицину. Хромоногая Фрида была одной из 35 девушек, которые получали образование наравне с тысячами юношей.

В сентябре 1925 года произошло событие перевернувшее жизнь Магдалены с ног на голову: автобус, на котором 17-летняя Кало возвращалась домой, столкнулся с трамваем. Металлические перила вонзились девушке в живот, проткнули матку и вышли в паховой области, позвоночник сломался в трех местах, а ногу, искалеченную детской болезнью, не спасли даже три чулка (конечность поломалась в одиннадцати местах).

Три недели барышня пролежала в больнице без сознания. Несмотря на заявления врачей о том, что полученные травмы не совместимы с жизнью, отец, в отличие от супруги, которая ни разу не пришла в госпиталь, не отходил от дочери ни на шаг. Глядя на обвитое гипсовым корсетом неподвижное тело Фриды, мужчина считал победой каждый ее вдох и выдох.

Вопреки прогнозам светил медицины, Кало очнулась. После возвращения с того света Магдалена почувствовала невероятную тягу к написанию картин. Отец сделал для горячо любимого чада специальный подрамник, позволявший творить лежа, а также прикрепил под балдахином кровати большое зеркало, чтобы дочь во время создания произведений могла видеть себя и окружающее ее пространство.

Уже через год Фрида сделала свой первый карандашный набросок «Авария», в котором бегло зарисовала катастрофу, искалечившую ее физически и душевно. Твердо встав на ноги, Кало в 1929 году поступила в Национальный институт Мексики, а в 1928 году стала членом коммунистической партии. В то время ее любовь к искусству достигла своего апогея: Магдалена днем сидела за мольбертом в художественной студии, а вечерами, облачаясь в экзотический наряд, скрывавший ее увечья, отправлялась на вечеринки.

Изящная, утонченная Фрида непременно держала в руках бокал вина и сигару. Непристойные остроты экстравагантной женщины заставляли гостей светских раутов хохотать без остановки. Поразителен контраст между образом импульсивной, жизнерадостной особы и проникнутыми ощущением безысходности картинами того периода. По заявлениям самой Фриды, за шиком красивых одеяний и лоском вычурных фраз скрывалась ее покалеченная душа, которую она являла миру только на холсте.

Живопись

Фрида Кало прославилась за счет своих колоритных автопортретов (всего написано 70 полотен), отличительной особенностью которых являлась сросшаяся бровь и отсутствие улыбки на лице. Свою фигуру художница часто обрамляла национальной символикой («Автопортрет на границе между Мексикой и США», «Автопортрет в образе Техуаны»), в которой превосходно разбиралась.

В работах художница не боялась обнажать как свои («Без надежды», «My birth», «Всего-то несколько царапин!»), так и чужие страдания. В 1939-м поклонница творчества Кало попросила ее отдать дань памяти их общей приятельнице – актрисе Дороти Хейл (девушка покончила с собой, выбросившись из окна). Фрида написала картину «Самоубийство Дороти Хейл». Заказчик пришел в ужас: вместо красивого портрета, утешения для родных, Магдалена изобразила сцену падения и безжизненное тело, истекающее кровью.

Достойно внимания и произведение под названием «Две Фриды», которое художница написала после краткосрочного разрыва с Диего. Внутреннее «я» Кало представлено на картине в двух ипостасях: Фриды мексиканской, которую безумно любил Ривера, и Фриды европейской, которую отверг возлюбленный. Боль потери выражена сквозь образ кровоточащей артерии, соединяющей сердца двух дам.

Мировая известность пришла к Кало, когда в 1938 году в Нью-Йорке состоялась первая выставка ее работ. Однако быстро ухудшающееся здоровье художницы сказалось и на ее творчестве. Чем чаще Фрида ложилась на операционный стол, тем мрачнее становились ее картины («Думая о смерти», «Маска смерти»). В послеоперационные периоды были созданы полотна, пестрящие отголосками библейских историй, – «Сломанная колонна» и «Моисей, или Ядро творения».

К открытию выставки ее работ в Мексике в 1953 году Кало уже не могла самостоятельно передвигаться. За день до презентации были перевешаны все картины, и красиво оформленная кровать, куда легла Магдалена, стала полноценной частью экспозиции. За неделю до смерти художница написала натюрморт «Да здравствует жизнь», отражавший ее отношение к смерти.

Картины Кало оказали огромное влияние на современную живопись. Одна из выставок в музее современного искусства в Чикаго была посвящена влиянию Магдалены на мир искусства и включала работы современных художников, для которых Фрида стала источником вдохновения и примером для подражания. Выставка проходила под названием «Свободные: современное искусство после Фриды Кало».

Личная жизнь

Еще в годы учебы Кало познакомилась со своим будущим мужем – мексиканским художником Диего Риверой. В 1929 году их пути снова пересеклись. На следующий год 22-летняя девушка стала законной супругой 43-летнего живописца. Брак Диего и Фриды современники в шутку называли союзом слона и голубки (знаменитый художник был намного выше и толще супруги). Мужчину дразнили «принцем-жабой», однако ни одна женщина не могла устоять перед его обаянием.

Магдалена знала о неверности мужа. У самой художницы в 1937 году разгорелся роман со , которого она ласково называла «козликом» из-за седых волос и бороды. Дело в том, что супруги были рьяными коммунистами и по доброте душевной приютили у себя бежавшего из России революционера. Закончилось все громким скандалом, после которого Троцкий спешно покинул их дом. Также Кало приписывали роман с известным поэтом .

Все без исключения амурные истории Фриды окутаны тайной. Среди предполагаемых любовников художницы числилась и певица Чавела Варгас. Поводом для сплетен послужили откровенные фотографии девушек, на которых Фрида, облаченная в мужской костюм, утопала в объятиях артистки. Впрочем, Диего, открыто изменявший жене, на ее увлечения представительницами слабой половины человечества не обращал внимания. Такие связи представлялись ему несерьезными.

Несмотря на то, что супружеская жизнь двух звезд изобразительного искусства не была образцовой, Кало не переставала мечтать о детях. Правда, из-за травм женщине так и не удалось испытать счастье материнства. Фрида пробовала вновь и вновь, но все три беременности закончились выкидышем. После очередной потери ребенка она взялась за кисть и начала рисовать детей («Больница Генри Форда»), в основном, умерших – так художница пыталась примириться со своей трагедией.

Смерть

Кало скончалась через неделю после празднования своего 47-ого дня рождения (13 июля 1954 года). Причиной смерти художницы стало воспаление легких. На похоронах Фриды, которые прошли со всей помпезностью во Дворце изящных искусств, помимо Диего Риверы, присутствовали живописцы, писатели и даже бывший президент Мексики Ласаро Карденас. Тело автора картины «Что мне дала вода» было кремировано, а урна с прахом по сей день находится в доме-музее Фриды Кало. Последними словами в ее дневнике были:

«Надеюсь, что уход будет удачным и я больше не вернусь».

В 2002 году голливудский режиссер Джулия Тэймор представила на суд любителей кинематографа автобиографический фильм «Фрида», в основе сюжета которого лежала история жизни и смерти великой художницы. В роли Кало снялась лауреат премии «Оскар», актриса театра и кино .

Также литераторы Хейден Эррера, Жан-Мари Гюстав Ле Клезио и Андреа Кеттенманн написали о звезде изобразительного искусства книги.

Произведения

• «Мое рождение»
• «Маска смерти»
• «Фрукты земли»
• «Что мне дала вода»
• «Сон»
• «Автопортрет» («Диего в мыслях»)
• «Моисей» («Ядро Создания»)
• «Маленькая лань»
• «Объятия вселенской любви, Земля, я, Диего и Коатль»
• «Автопортрет со Сталиным»
• «Без надежды»
• «Сиделка и я»
• «Память»
• «Госпиталь Генри Форда»
• «Двойной портрет»

Текст: Мария Михантьева

До конца апреля в Санкт-Петербурге проходит ретроспектива Фриды Кало - великой мексиканской художницы, ставшей душой и сердцем женской живописи во всём мире. О жизни Фриды принято рассказывать через историю преодоления физической боли, однако, как это обычно бывает, это лишь один из аспектов сложного и многогранного пути. Фрида Кало была не просто женой признанного живописца Диего Риверы или символом душевной и физической силы - всю жизнь художница писала, отталкиваясь от собственных внутренних противоречий, сложных отношений с самостоятельностью и любовью, рассказывая о том, кого знала лучше всего, - себе.

Биография Фриды Кало более-менее известна всем, кто смотрел фильм Джули Теймор с Сальмой Хайек: беззаботные детство и юность, страшная авария, почти случайное увлечение живописью, знакомство с художником Диего Риверой, брак и вечный статус «всё сложно». Боль физическая, боль душевная, автопортреты, аборты и выкидыши, коммунизм, любовные романы, всемирная слава, медленное угасание и долгожданная смерть: «Надеюсь, что уход будет удачным и я больше не вернусь», - спящая Фрида улетает в вечность на кровати.

Был ли сам уход удачным, мы не знаем, но первые двадцать лет после него казалось, что желание Фриды исполнено: о ней забыли везде, кроме родной Мексики, где почти сразу открылся дом-музей. В конце 1970-х на волне интереса к женскому искусству и неомексиканизму её работы начали изредка появляться на выставках. Тем не менее в 1981 году в словаре современного искусства The Oxford Companion to Twentieth-Century Art ей отвели всего одну строчку: «Kahlo, Frida. See Rivera, Diego Maria».

«В моей жизни было две аварии: одна - когда автобус врезался в трамвай, другая - это Диего», - говорила Фрида. Первая авария заставила её начать писать картины, вторая сделала художником. Первая всю жизнь отзывалась физической болью, вторая причиняла боль душевную. Два этих переживания впоследствии стали главными темами её картин. Если автокатастрофа действительно была роковой случайностью (Фрида должна была ехать в другом автобусе, но вышла на полпути, чтобы поискать забытый зонтик), то сложные отношения (в конце концов, Диего Ривера не был единственным) были неизбежными из-за противоречивости её натуры, в которой сила и независимость сочетались с жертвенностью и одержимостью.

«Фрида и Диего Ривера», 1931

Быть сильной пришлось научиться ещё в детстве: сначала помогая отцу пережить приступы эпилепсии, а затем справляясь с последствиями полиомиелита. Фрида занималась футболом и боксом; в школе входила в шайку «качучас» - хулиганов и интеллектуалов. Когда руководство учебного заведения пригласило для выполнения стенной росписи Риверу, тогда уже признанного мастера, она натёрла мылом ступени лестницы, чтобы посмотреть, как этот человек с лицом жабы и телосложением слона поскользнётся. Она считала девичьи компании банальными, предпочитала дружить с мальчиками и встречалась с самым популярным и умным из них, который к тому же учился на несколько классов старше.

Но влюбившись, Фрида словно теряла разум, который так ценила в людях. Она могла буквально преследовать объект своей страсти, забрасывая письмами, обольщая и манипулируя, - всё для того, чтобы затем играть роль верной спутницы. Таким поначалу был её брак с Диего Риверой. Они оба изменяли, расходились и сходились вновь, но, если верить воспоминаниям друзей, Фрида чаще уступала, стараясь сохранить отношения. «Она обращалась с ним, как с любимым псом, - вспоминала одна из подруг. - Он с ней - как с любимой вещью». Даже на «свадебном» портрете «Фрида и Диего Ривера» только один из двух художников изображён с профессиональными атрибутами, палитрой и кистями, - и это не Фрида.

Пока Диего сутками напролёт писал фрески, ночуя на лесах, она носила ему корзинки с обедами, занималась счетами, экономила на столь необходимых ей медицинских процедурах (Диего тратил бешеные деньги на свою коллекцию доколумбовых статуй), внимательно слушала и сопровождала на выставках. Под влиянием мужа менялись и её картины: если самые первые портреты Фрида писала, подражая художникам Возрождения из альбомов по искусству, то благодаря Диего в них проникли воспетые революцией национальные традиции Мексики: наивность ретабло , индейские мотивы и эстетика мексиканского католичества с его театрализацией страдания, сочетающей изображение кровоточащих ран с пышностью цветов, кружев и лент.

«Алехандро Гомес Ариас», 1928

Чтобы угодить мужу, она даже сменила джинсы и кожаные куртки на пышные юбки и стала «теуаной». Этот образ был начисто лишён какой-либо аутентичности, поскольку Фрида комбинировала одежду и аксессуары разных социальных групп и эпох, могла надеть индейскую юбку с креольской блузой и серьгами работы Пикассо. В конце концов её изобретательность превратила этот маскарад в отдельный вид искусства: начав одеваться для мужа, она продолжила создавать уникальные образы ради собственного удовольствия. В своём дневнике Фрида отмечала, что костюм - тоже автопортрет; её платья стали персонажами картин, а теперь сопровождают их на выставках. Если картины были отражением внутренней бури, то костюмы стали её бронёй. Неслучайно через год после развода появился «Автопортрет с остриженными волосами », на котором место юбок и лент занял мужской костюм - в похожем Фрида как-то позировала для семейного портрета задолго до встречи с Диего.

Первой серьёзной попыткой выйти из-под влияния мужа стало решение родить. Естественные роды были невозможны, но оставалась надежда на кесарево сечение. Фрида металась. С одной стороны, она страстно желала продолжить род, протянуть дальше ту красную ленту, которую она позже изобразит на картине «Мои бабушки и дедушки, мои родители и я », получить в своё распоряжение «маленького Диего». С другой - Фрида понимала, что рождение ребёнка привяжет её к дому, помешает работе и отдалит от Риверы, который был категорически против детей. В первых письмах к другу семьи доктору Лео Элоиссеру беременная Фрида спрашивает, какой вариант нанесёт меньший вред её здоровью, но, не дождавшись ответа, сама принимает решение сохранить беременность и уже не отступает. Парадоксально, но выбор, который обычно навязывается женщине «по умолчанию», в случае с Фридой становится бунтом против опеки мужа.

К несчастью, беременность закончилась выкидышем. Вместо «маленького Диего» на свет появилась «Больница Генри Форда » - одна из самых печальных работ, с которой началась череда «окровавленных» картин. Пожалуй, это был первый случай в истории искусства, когда художница с предельной, почти физиологической честностью рассказывала именно о женской боли, да так, что ноги подкашивались у мужчин. Спустя четыре года организатор её парижской выставки Пьер Колле даже не сразу решился выставить эти картины, посчитав их слишком шокирующими.

Наконец та часть жизни женщины, которая всегда была стыдливо скрыта от посторонних взоров, была явлена
в произведении искусства

Несчастья преследовали Фриду: после смерти ребёнка она пережила смерть матери, и можно только догадываться, каким ударом для неё стал очередной роман Диего, на этот раз с её же младшей сестрой. Она, тем не менее, винила себя и готова была прощать, только бы не стать «истеричкой» - её соображения на этот счёт до боли похожи на извечный тезис о том, что « ». Но в случае с Фридой покорность и умение терпеть шли рука об руку с чёрным юмором и иронией.

Ощущая свою второстепенность, незначительность своих чувств по сравнению с мужскими, она довела это переживание до абсурда в картине «Немного маленьких уколов ». «Я всего лишь ткнул её несколько раз», - говорил на суде некий мужчина, зарезавший свою подругу. Узнав об этой истории из газет, Фрида написала полную сарказма работу, буквально залитую кровью (пятна красной краски «выплеснулись» даже на раму). Над окровавленным телом женщины стоит невозмутимый убийца (его шляпа - намёк на Диего), а сверху, как издёвка, парит название, написанное на ленте, которую держат голуби, так похожие на свадебное украшение.

Среди поклонников Риверы встречается мнение, что картины Фриды - это «салонная живопись». Возможно, поначалу и сама Фрида с этим бы согласилась. Она всегда была критически настроена по отношению к собственному творчеству, не стремилась водить дружбу с галеристами и дилерами, а когда кто-либо покупал её картины, нередко сетовала на то, что деньги можно было потратить с большей выгодой. В этом была доля кокетства, но, откровенно говоря, трудно чувствовать себя уверенной, когда твой муж - признанный мастер, работающий сутками напролёт, а ты - самоучка, с трудом выкраивающая время для живописи между хлопотами по хозяйству и медицинскими операциями. «Работы начинающей художницы, определённо, значительны и угрожают даже её увенчанному лаврами знаменитому мужу», - было написано в пресс-релизе к первой нью-йоркской выставке Фриды (1938); «малютка Фрида» - так называл её автор публикации в TIME. К тому моменту «начинающая» «малютка» писала уже девять лет.

«Корни», 1943

Зато отсутствие больших ожиданий давало полную свободу. «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего», - говорила Фрида, и в обращении к этой «теме» была не только субъективность, но и субъектность. Женщины, позировавшие Диего, превращались на его фресках в безымянные аллегории; Фрида же всегда была главным героем. Эта позиция усиливалась за счёт удвоения портретов: она нередко писала себя одновременно в разных образах и ипостасях. Большое полотно «Две Фриды » создавалось во время бракоразводного процесса; на нём Фрида написала себя «любимую» (справа, в теуанском костюме) и «нелюбимую» (в викторианском платье, истекающую кровью), словно заявляя, что теперь она сама себе «вторая половина». На картине «Моё рождение », созданной вскоре после первого выкидыша, она изображает себя в виде новорождённого, но, очевидно, также ассоциирует с фигурой матери, чьё лицо скрыто.

Упомянутая выше нью-йоркская выставка помогла Фриде стать свободнее. Она впервые ощутила свою самостоятельность: в одиночку поехала в Нью-Йорк, знакомилась, получала заказы на портреты и заводила романы не потому, что муж был слишком занят, а потому что ей так нравилось. Выставку приняли в целом благосклонно. Конечно, нашлись критики, заявившие, что картины Фриды чересчур «гинекологичны», но это был, скорее, комплимент: наконец та часть жизни женщины, о которой столетиями рассуждали теоретики «женского предназначения», но которая всегда была стыдливо скрыта от посторонних взоров, была явлена в произведении искусства.

За нью-йоркской выставкой последовала парижская, устроенная при непосредственном участии Андре Бретона, который считал Фриду видным сюрреалистом. На выставку она согласилась, но от сюрреализма аккуратно открещивалась. На полотнах Фриды много символов, но нет намёков: всё очевидно, как иллюстрация из анатомического атласа, и при этом сдобрено отменным юмором. Присущие сюрреалистам мечтательность и декадентство её раздражали, их ночные кошмары и фрейдистские проекции казались детским лепетом по сравнению с тем, что ей довелось пережить в реальности: «Со времени [несчастного случая] я была одержима идеей изображать вещи такими, какими их видят мои глаза, и больше ничего». «У неё нет иллюзий», - поддакивал Ривера.

корни , стебли и плоды , а в дневниковых записях рефрен «Диего - мой ребёнок».

Быть мужу родной матерью стало невозможно после череды операций на позвоночнике и ампутаций: сначала пары пальцев на правой ноге, затем - всей голени. Фрида привычно терпела боль, но боялась потерять подвижность. Тем не менее она храбрилась: собираясь на операцию, надела одно из лучших платьев, а для протеза заказала ботинок из красной кожи с вышивкой. Несмотря на тяжёлое состояние, зависимость от наркотических обезболивающих и перепады настроения, готовилась к 25-летней годовщине первой свадьбы и даже уговорила Диего отвезти её на коммунистическую демонстрацию. Продолжая работать из последних сил, в какой-то момент задумалась о том, чтобы сделать свои картины более политизированными, что казалось немыслимым после стольких лет, потраченных на изображение личных переживаний. Возможно, переживи Фрида болезнь, мы узнали бы её с новой, неожиданной стороны. Но пневмония, подхваченная на той самой демонстрации, оборвала жизнь художницы 13 июля 1954 года.

«За двенадцать лет работы исключалось всё, что не исходило от внутренней лирической мотивации, которая заставляла меня писать, - объясняла Фрида в заявке на грант фонда Гуггенхайма в 1940 году, - Поскольку моими темами всегда были собственные ощущения, состояние моего рассудка и ответные реакции на то, что вкладывала в меня жизнь, я всё это часто воплощала в образе себя самой, что являлось наиболее искренним и настоящим, так я могла выразить всё, что происходит во мне и во внешнем мире».

«Моё рождение», 1932

Фрида Кало, картины которой продаются на мировых аукционах за суммы, исчисляемые миллионами долларов, жила, страдая от физической и душевной боли. Ее творения пронизаны муками и терзаниями, трагедией бытия человека. О самых лучших картинах мексиканской художницы расскажем подробнее.

Фрида Кало - яркая, неудержимая, страстная и открытая дочь жаркой Мексики, принесшая славу своей стране, -стала символом мексиканского сюрреализма. Ее, живую, подвижную, дерзкую в поведении, желании и творчестве, сравнивали с Сальвадором Дали.

В 1930-х гг. Фрида уже была известной художницей. С ее именем связано множество сплетен и скандалов. Она путалась в своих бесконечных любовных связях. Открытая бисексуалка, она одинаково быстро находила любовников как среди женщин, так и среди мужчин. Российский коммунист Лев Троцкий и поэт Владимир Маяковский, испанский художник Хосе Бартоли, скульптор Исаму Ногути, певица Чавела Варгас - это лишь небольшой список увлечений Кало.

Откуда такая страсть и неуемность? И почему столько трагического и болезненного изображено на ее полотнах?

Фрида Кало занялась живописью после того, как попала в ужасную катастрофу, в результате которой сломала в трех местах позвоночник, в одиннадцати хрупкую из-за перенесенного в детстве полиомиелита ногу. Железный прут насквозь проколол ей живот и вышел через пах. В тот момент она заглянула смерти в глаза, и этот образ навсегда остался в ее памяти.

Писать картины она начала, будучи прикованной к постели. Ее отец снабдил комнату зеркалами, и Фрида начала писать. За всю жизнь она написала более 150 картин, из них тридцать две - автопортреты.

Как говорила сама художница, она слишком долго находилась наедине с собой. Картины Кало - это отображение ее души, в которой переплелся бурлящий, яркий и страстный мексиканский дух с искренностью и утонченностью европейки.

Предлагаем познакомиться с творчеством художницы, изучив ее лучшие картины:

«Мое рождение» (1932)

В двадцать два года Фрида Кало вышла замуж за мексиканского художника Диего Риверу. Кстати, она выходила за него дважды (второй раз в тридцать три года).

Молодая женщина мечтала родить ребенка. В глубине ее души жила настоящая мексиканка - открытая, веселая и любящая мать. Однако из-за штыря, который буквально пронзил матку девушки, из-за изломанных костей таза ей никогда не суждено было пережить радость материнства.

Картина «Мое рождение» была написана после первого выкидыша, который случился у Фриды Кало. Художница натуралистически воссоздала картину родов, вот только в образе роженицы и младенца отображено состояние души молодой женщины.

Картина пугает и привлекает примитивизмом. Она исполнена страдания из-за потери малыша, надежды, естественных возможностей стать матерью.

Кало трижды пыталась забеременеть и выносить ребенка и трижды теряла плод. О своей трагедии и отчаянии она поведала также в картине «Больница Генри Форда».

«Две Фриды» (1939)

Когда Фрида Кало в 1929 году согласилась выйти замуж за мексиканского художника Диего Риверу, она отлично знала, что тот имеет весьма относительное понятие о супружеской верности, жесток по отношению к женщинам. О том поведали две предыдущие жены ее избранника.

Не остановила Фриду и весьма некрасивая внешность Диего: он был похож на огромную жабу. Долгое время в богемных кругах их союз называли союзом голубки и слона. Однако Кало искренне любила Риверу. Поэтому прощала ему романы на стороне, да, впрочем, и сама не оставалась в долгу.

Не смогла она простить ему только одну измену - роман с ее младшей сестрой. Женщина подала на развод. Это событие больно ранило чувствительную Фриду, недаром же она говорила, что в ее жизни было две катастрофы - когда автобус въехал в трамвай и Диего.

Свою личную драму она выразила в картине «Две Фриды», на которой представлены две ее сущности - любящая мексиканка в национальном наряде и гордая европейка в свадебном платье викторианской эпохи. Они связаны друг с другом артерией, которая дает жизнь. Источник жизни - маленький портрет Диего, который держит в руке Фрида-мексиканка. Вторая героиня картины старается зажимом остановить кровотечение, но силы покидают ее.

Этот автопортрет рассказывает об одиночестве Фриды Кало. Как в детстве и юности, она снова остается наедине с самой собой.

«Сон, или Кровать» (1940)

1940 год. Фрида Кало проходит лечение в Сан-Франциско у лучшего врача по болезням позвоночника. Она истощена постоянными болями в спине, раздробленной ноге и тазу. Поэтому в картинах воссоздает собственный уход. Так она передает свои мысли о суициде.

Яркое воплощение этой идеи - картина «Сон, или Кровать». На ней изображена кровать с балдахином, в которой спит Фрида.

Наверху скелет, овитый цветами и динамитом. Это Иуда, предавший Христа. У мексиканцев есть традиция: в пасхальную субботу подрывать чучело Иуды. Они считали, что тот освободится от бремени предательства, только убив себя.

Так и Фрида - спящая девушка, овитая растениями (прикованная, привязанная, обездвиженная), - ждет избавления от страдания.

«Моисей» («Ядро Создания», 1945)

Мексиканская художница воплощала в творчестве мировоззрение и мифологию своих предков - ацтеков. Вместе с тем она шагала в ногу со временем, знала достаточно много о научных открытиях, которые в это время делали культурологи, психологи и этнологи.

Одна из книг, которая впечатлила Фриду, была работа Зигмунда Фрейда «Моисей и монотеизм». Она настолько перевернула ее воображение и представление о мире, что художница создала объемную по количеству персонажей и символов картину.

Воссоздать схему истории мира - такую дерзкую и масштабную задачу поставила перед собой Фрида Кало. Картина «Моисей» в деталях передает представление о мироустройстве ацтеков, адаптированное мексиканской художницей, чтобы продемонстрировать эволюцию человечества.

Картина поделена на четыре квадрата, каждый из которых населен историческими и мифологическими персонажами. В нижних квадратах расположились персоны, с которыми ассоциируется развитие человечества и постигшие его войны и катаклизмы. Слева соседствуют египетский фараон, Карл Маркс, Будда и Чингисхан, Махатма Ганди и Зигмунд Фрейд. Справа расположились Иисус Христос, Наполеон, Эпикур и Парацельс, Гитлер и Нерон. Это земная юдоль человечества - его интеллектуальное и духовное развитие.

Верхнюю часть картины (небесную) - место жительства ацтекских, египетских, иудейских и христианских богов - отделяют скелеты, что символизируют переход человека из бренности земного существования в мир духов.

Единство всех миров обеспечивает солнце - энергия жизни, которая бесконечна и живительна. Она согревает мировое яйцо - человека в плаценте, еще две яйцеклетки справа и слева не оплодотворены. Их касаются лучи, значит жизнь будет продолжаться.

Матка с ребенком - символ бесконечности жизни на земле, перехода смерти в жизнь. Она орошает дождем-слезами корзину, в которой плывет маленький Моисей - духовный учитель и мудрец (у него есть третий глаз).

Так Фрида Кало увидела бесконечность бытия, путь человечества из плена смерти в объятия духовного мира.

«Да здравствует жизнь» (1954)

Последнее десятилетие жизни художницы принесло ей славу. Проходит выставка в Нью-Йорке, к ее ногам падает Париж. Эта удивительная и экстравагантная дама выражает в картинах то, о чем страшатся даже помыслить чопорные европейцы и американские пуритане. Диего Ривера сказал о Кало, что она смогла эмоционально, откровенно и свирепо рассказать о том, что мучит женщину. Ее боготворят, ее картины покупают.

Однако 47-летняя художница очень страдает. Это физическая боль, которую некоторое время удавалось заглушать алкоголем, сигаретами и наркотиками, но вскоре она стала невыносимой. Фриде Кало ампутируют по колено ногу, пораженную полиомиелитом, проводят девять операций на позвоночнике. Она практически не поднимается.

В это время в Мехико открывается ее персональная выставка. Художницу приносят на носилках и укладывают на кровать, которую поставили в галерее. Она шутит, пьет текилу и поет сентиментальные песни.

На выставке представлена последняя работа, которую написала Фрида Кало. Картина «Да здравствует жизнь» стала завершающим аккордом в драме страдания мексиканской сюрреалистки.

Яркий натюрморт со сладкими арбузами отображает ее отношение к жизни и смерти. Красные разрезанные плоды напоминают изрезанного человека, но они полны живительного сока, который утоляет жажду и продлевает кому-то жизнь, дарует наслаждение. Поэтому на мякоти одного из них вырезано: «Да здравствует жизнь!» - девиз Фриды Кало.

Блистательная и неординарная Фрида Кало сделала знаменитой свою родину - Мексику. Ее удивительный талант, смелость и дерзость в выражении человеческого страдания в художественных образах до сих пор завораживают людей. Картины художницы пронизаны болезненными, драматическими эмоциями. Они будоражат воображение и шокируют, но при этом не теряют своей актуальности.

– праматерь мексиканского модернизма, ярчайшая фигура в мексиканской культуре, известная и обожаемая во всём мире миллионами людей. «Faces of Frida» – это самая крупная коллекция материалов, связанных с художницей. Среди собранных артефактов 20 ранее не оцифрованных изображений сверхвысокого разрешения, очерки её биографов и критиков, выставка работ из музеев со всего мира, в том числе малоизвестные эскизы, наброски и ранние произведения; письма и фотографии художницы, оставленные на протяжении всей её жизни; онлайн-выставка её знаменитого гардероба.

Некоторые из экспонатов чрезвычайно редки, например, ранние версии её работ, набросанные на обратной стороне готовых картин. Всё это доступно онлайн бесплатно.

«Авария», 1926. На рисунке Кало несчастный случай с автобусом, в котором она получила тяжкие травмы.

К тому же проект «Faces of Frida» предлагает через функцию Google Street View посмотреть места, которые больше всего повлияли на её карьеру, в том числе знаменитый «голубой дом» в Мехико, в котором она родилась и умерла. Позже его превратили в Дом-музей Фриды Кало, по которому также можно совершить виртуальную экскурсию, заглянуть в рабочую студию Фриды, столовую, сад у дома.

Автопортрет, 1926.

Кало не напрасно называют королевой автопортретов. На большинстве сохранившихся картин изображена сама художница. Она говорила: «Я рисую себя, потому что я часто в одиночестве и потому что я – тема, которую я знаю лучше всего ».

Четыре обитателя Мехико, 1938.

Кроме себя она рисовала резонансы своего времени, исследовала человеческие переживания, выходящие за пределы личности. «Как и у всех лучших художников, – говорит писательница Фрэнсис Борзелло , – творчество Кало – это не дневник, гениально представленный в красках, а воссоздание личных убеждений, чувств и событий через её особый объектив в нечто уникальное и универсальное ».

При жизни Фриды прошли всего две выставки её работ, одну из которых организовал сюрреалист Андре Бретон . Хотя Фрида Кало сказала: «Они думали, что я сюрреалистка, но это не так. Я никогда не писала фантазии. Я писала свою реальность ».

Автопортрет на границе между Мексикой и Соединёнными Штатами, 1932.

Автопортрет с обезьяной и попугаем, 1942.

Автопортрет с обрезанными волосами, 1940.

Две Фриды, 1939.

Больница Генри Форда (Летающая кровать), 1932.