Леон бакст выставка в русском музее. Лев бакст в русском музее

24 февраля в Русском музее открывается первая персональная выставка Льва Бакста. Такого здесь раньше не было - несмотря на то, что ГРМ наряду с Третьяковской галереей считается основным обладателем работ художника. Накануне этого большого события в художественной жизни Петербурга «Фонтанка» собрала несколько фактов, позволяющих пристально всмотреться в творчество и жизнь гения знаменитых дягилевских «Русских сезонов».

1. Лейб-Хаим Розенберг родился в 1866 году в российской Гродне, в семье ортодоксальных иудеев. Несмотря на врожденную художественную одаренность мальчика, его отец был категорически против занятий искусством. Вполне возможно, что никакого художника Бакста мир так бы и не узнал, но роль вдохновителя сыграл дед по материнской линии, Бакстер, который, будучи известным парижским портным времен Второй Империи, держателем модного салона и мануфактурщиком, получил высочайшее предложение перебраться в Российскую Империю и стать поставщиком для армии. В Гродне семья не задержалась, а дед Бакста, чью укороченную фамилию возьмет будущий художник, так и вовсе связал переезд в Санкт-Петербург с переменой семейного положения. Он оставил свою супругу на прежнем месте, под предлогом, что та испугалась путешествия по железной дороге, и нашел в столице новую спутницу жизни. Бакстеру благоволил сам император Александр II, поэтому проблемы, связанные с запретом евреям проживать вне черты оседлости, до поры семейства не касались.

2. Лев Бакст, ставший так называть себя с 1889 года, когда состоялась его первая выставка, спустя десятилетия «закольцевал» семейную историю. После успеха «Русских сезонов» он стал модным парижским художником по тканям и одевал первых французских красавиц и светских львиц.

Костюм к балету "Клеопатра" (1909 г.)

По преданию, поклонницей стиля Bakst была Мата Хари, которая стала клиенткой художника. Именно в это время, предшествующее Первой мировой войне, французское правительство награждает Бакста Орденом Почетного легиона.

3. В 1883 году Лев Бакст, будучи еще Лейбом Розенбергом, поступает вольнослушателем в Академию Художеств. К этому периоду относится его знакомство с Михаилом Врубелем и Михаилом Нестеровым, а также Валентином Серовым, который станет его ближайшим другом. Тогда же появляются первые книжные иллюстрации Бакста, которыми он зарабатывал на жизнь. Учеба художника в Академии заканчивается в 1887 году, когда он принимает участие в конкурсе, но не просто проваливает состязание за Серебряную медаль, а оказывается вовсе исключенным. Академическое жюри сочло его работу «Мадонна, оплакивающая Христа» недопустимой: образы Христа и Девы Марии были наделены явными семитскими чертами. Полотно оказалось перечеркнутым в прямом смысле слова, но благодаря заступничеству части педагогов Академии, официально художник был исключен по причине слабого зрения.

4. Конец 19 века - период окончательного становления Бакста. В начале девяностых он приобретает славу модного акварелиста и портретиста, получает выгодные заказы императорского двора, что позволяет ему отправиться в европейское путешествие. В течение нескольких лет Бакст живет и получает профессиональное образование в Париже, в Академии Жюльен. Во время наездов в Россию художник знакомится с братьями Бенуа, которые вводят его в круг петербургских интеллектуалов - Сергея Дягилева, Дмитрия Философова, Константина Сомова.

Чуть позже этот кружок перерастет в редакцию знаменитого журнала «Мир Искусства», на страницах которого расцветет талант Бакста - книжного графика.

К этому периоду относится очень полезное знакомство Льва Бакста с великим князем Владимиром Александровичем, детям которого он преподает рисование. В результате художник окончательно забывает о том, что такое нехватка денег.

5. Первым десятилетием двадцатого века исчерпывается спокойный период в жизни художника. Бакст интенсивно работает в «Мире Искусства», а также в журналах «Адская почта», «Сатирикон», «Нива», «Аполлон», «Золотое руно». Кроме того, он приобретает известность, как прикладной художник стиля модерн, работая над предметами мебели и проектами ваз для Императорского фарфорового завода. Также Бакста привлекает работа оформителя проектов Мариинского и Эрмитажного театров, он создает много живописных работ. В 1903 году Бакст женится на Людмиле Гриценко, вдове известного художника-мариниста Николая Гриценко и дочери Павла Третьякова. Ради этого брака Бакст переходит из иудаизма в лютеранство.

6. В 1909 году брак Бакста распадается. Несмотря на то, что супруги расстались друзьями и оставались таковыми до самой смерти, бракоразводный процесс получился скандальным - Бакст отрекается от христианства и возвращается к иудейской традиции. Власти официально выдворяют художника из столицы, вынуждая его вернуться за черту оседлости, Бакст предпочитает вернуться в Париж. В 1914 году следует прощение художника, сопровождаемое избранием его членом Академии Художеств, но оскорбленный Бакст больше никогда не вернется в Россию для постоянного проживания.

7. Напряженная работа над оформлением «Русских сезонов», приобретшим впоследствии едва ли не большее художественное значение, чем балеты, которые продюсировал Дягилев, самым печальным образом сказалась на состоянии здоровья художника. В 1914 году у Бакста случается нервный срыв, спровоцировавший гипертонические кризы, которые особенно усиливались в жаркую погоду. Медики запретили Баксту работать и отправили в благоприятный швейцарский климат. В этой стране его и застало начало Первой мировой войны. Лев Бакст оказался отрезанным от Парижа и Сергея Дягилева с его «Сезонами», которые сошли на нет.

8. Лев Бакст скончался в Париже в 1924 году от болезни легких, успев после войны вернуться к сотрудничеству с Дягилевым и поработав с труппой знаменитой Иды Рубинштейн. Наследие художника составляют не только его живописные, графические и театральные работы, но также обширная переписка, эссе, киносценарий и автобиографический роман «Жестокая первая любовь», рассказывающий о любви художника к актрисе Марсель Жоссе и жизни Санкт-Петербурга на рубеже веков. Литературные труды Бакста были изданы издательством «Искусство» в 2012 году и сразу стали библиографической редкостью.

9. На открывающейся в Русском музее выставке среди прочего представлены три шедевра Бакста, на которые стоит обратить внимание в первую очередь - картины «Ужин» (1902), «Портрет С.П.Дягилева с няней» (1906) и «Древний ужас (Terror antiquus)» (1907).

«Ужин» является, пожалуй, одним из знаковых произведений, ставшим ярким образцом стиля модерн в русском искусстве. Бакст приметил девушку с апельсинами, сидящую за столиком парижского кафе, и спешно набросал эскиз тут же, на салфетке. Незнакомкой оказалась супругой Александра Бенуа Анной Кинд - мир всегда был тесен.

"Ужин", 1902 г.

Лев Бакст создал ритмичную композицию, которая, по сути, является импрессионистским аналогом «Девочки с персиками». По иронии судьбы именно Валентин Серов сопровождал Бакста во время той парижской прогулки, когда они встретили в кафе Анну Кинд.

10. Забавно, но имя Серова отчасти связано и со вторым шедевром, представленном на выставке - картиной «Древний ужас».

"Древний ужас"

Решение о создании полотна на тему гибели цивилизации на фоне кажущейся незыблемой статуи Афродиты окончательно сформировалось у Бакста во время путешествия по Греции, которое художник предпринял со своим лучшим другом и коллегой по цеху Серовым. Эта картина стала как плодом переосмысления художником недавних событий Первой русской революции, так и одним из первых образцов неоклассицизма в русской живописи.

Евгений Хакназаров,
«Фонтанка.ру»

Леон Бакст. Древний ужас. 1908. (с) Государственный Русский музей

Юбилейный интерес к Баксту понятен. Он — единственный из художников «Мира искусства», получивший известность во всем мире благодаря дягилевским «Русским сезонам». Картины и эскизы Бакста всегда находятся в центре выставок о русском художническом Серебряном веке. Тем любопытнее, что последняя большая персональная выставка художника в России состоялась в ленинградском Театральном музее полвека назад, к 100-летию Бакста.

В 2016 году на постсоветском пространстве пройдут три выставки Бакста: кроме Русского музея, в ГМИИ им. А.С.Пушкина и в Национальном художественном музее Беларуси (художник родился в Гродно). В каждом случае состав выставок будет разным, лишь иногда пересекаясь. По словам Владимира Круглова , ведущего научного сотрудника ГРМ, куратора выставки, главная задача петербургского проекта — показать многогранность таланта Бакста: портретиста, сценографа, автора росписей по фарфору, дизайнера тканей и костюмов. Он оформлял Выставку исторических портретов в Таврическом дворце 1905 года и выставку 200 лет русской живописи и скульптуры в Париже при Осеннем салоне 1906 года, где впервые использовал традиционную русскую набойку, непривычную для эстета-мирискусника.

Для показа разных ипостасей Бакста потребовалось участие Эрмитажа, Третьяковской галереи, Театрального музея им. А.А.Бахрушина, музея-заповедника «Петергоф», галереи «Наши художники», KGallery и других государственных и частных институций. Самое знаменитое полотно Бакста в собрании Русского музея, конечно, Древний ужас , созданное в 1908 году по мотивам поездки художника в Грецию. Сюжет актуален как тогда, так и сейчас: Афродита с улыбкой отвернулась от гибнущей античной цивилизации. Сто лет назад мнения критиков разделились. Сергей Мамонтов назвал Ужас пейзажем, увиденным с аэроплана, более прозорливый Вячеслав Иванов нашел в сюжете картины три идеи: космическую катастрофу, судьбу и вечную женственность. Разумеется, Русский музей не откажет себе в удовольствии показать Автопортрет; Портрет Сергея Дягилева с няней и Ужин . Последнюю картину похвалил острый на язык Василий Розанов , сравнив улыбку стильной декадентки, кушающей апельсины, с улыбкой Джоконды .

Не обойдется и без занавеса Элизиум , созданного для Театра Веры Комиссаржевской, и эскиза Гость к балету Рихарда Штрауса Легенда об Иосифе , который был подарен автором Русскому музею в 1914 году, во время одного из своих приездов в Россию. Эскизы к спектаклям Ипполит по Эврипиду , Эдип в Колоне Софокла и к балету Фея кукол напомнят о работе Бакста для императорских театров — Александринки и Мариинского. В одной Фее на сцену выходили Павлова, Карсавина, Кшесинская, Ваганова, Фокин — балетная сборная мира.

Впервые публика увидит картину Встреча адмирала Авилана в Париже из фондов Центрального музея ВМФ, а также два блюда с росписями по эскизам Бакста: Священный танец и Фавн из эрмитажного Музея фарфора.

Третьяковская галерея поделилась Портретом Л.П.Гриценко , жены Бакста и дочери Павла Третьякова . Музей Пушкинского дома предоставил портрет Льва Толстого , сделанный юным Бакстом в 1886 году по фотографии. Это первое известное произведение художника. Галерея «Наши художники» предоставила 16 эскизов текстиля для американских мануфактур и сами ткани. Несколько костюмов создано по эскизам Бакста дизайнерами Русского музея.

И все это богатство музей уложил в 100 произведений — зрелище получилось яркое и насыщенное, как и само время, в котором довелось жить Льву Баксту, в юности отказавшемуся от обучения в Академии художеств, а в 1914 году избранному полноправным академиком.

В Русском музее открылась выставка к 150-летию Льва Бакста (1866-1924) — первая в России большая выставка главного художника дягилевских сезонов, которую с оговорками можно назвать ретроспективной и которая могла бы быть еще больше. К сожалению, Бакст эмигрантского периода по-прежнему остается для нас неизвестным художником.

Невероятно, но факт. Это первое подобие ретроспективы Бакста в России. И это всего лишь третья персональная выставка Бакста в России. В 1966 году — к столетию со дня рождения — устроили скромную экспозицию работ для театра в ленинградском Театральном музее, тогда и не смевшем мечтать о коллекции Лобановых-Ростовских, теперешней музея гордости и балетных эскизов Бакста кладези. В 2013 году в московской галерее "Наши художники" показывали купленное в США собрание поздних бакстовских гуашей — эскизов рисунков для тканей. Всего лишь третья выставка Бакста в России. Бакста! Которого при жизни выставляли в Париже, Лондоне, Берлине, Нью-Йорке, Стокгольме — и продолжают выставлять до сих пор. Который в XX веке был первым художником из России, прославившимся на Западе — раньше Кандинского, Шагала, Лисицкого, Малевича. Который принес Дягилеву и "Русским сезонам" чуть ли не половину успеха. Которого костюмы вывели в звезды Иду Рубинштейн. Которого портреты — сертификаты любви и признания — оставили Модильяни, Пикассо и Кокто, и это не считая Серова, Малявина, Кустодиева и даже Стравинского.

С одной стороны, может показаться несправедливым, что главная выставка года Бакста идет в Белоруссии. Ну хорошо, родился в Гродно. Но ведь рос и мужал в Петербурге! В петербургской гимназии отучился, в петербургской академии отмучился, с мирискусниками будущими сблизился лет за десять до появления "Мира искусства", самого что ни на есть петербургского феномена в истории отечественного искусства, был и одним из учредителей объединения, и оформителем журнала, и даже книжную марку "Мира искусства" именно он нарисовал. Был среди мирискусников (если не среди всех художников Серебряного века) самым последовательным пропагандистом античности и подлинного, антиакадемического классицизма: тут и балеты в Эрмитажном и Мариинском театрах, и "Аполлон", и школа Званцевой. Школа Званцевой, где он учил проникаться духом классики не только Шагала, о чем все помнят, но и Тырсу, эталон ленинградской графики, а потом, уходя из учителей, рекомендовал вместо себя молодого скандалиста Петрова-Водкина, развернувшегося на преподавательском поприще, и выходит, что ленинградская классицизирующая петров-водкинская школа отчасти обязана своим рождением мудрости Бакста. Есть ли более петербургский художник, нежели этот гродненский уроженец?

Правда, Петербург время от времени грубо напоминал Баксту, что он — белорусский еврей. Например, когда Бакст на большую серебряную медаль в академии представил такое "Оплакивание Христа", где все персонажи имели физиономии отнюдь не брюлловские, а как у жителей черты оседлости — исключительно ради исторической достоверности. Грандиозный скандал, экстренное заседание академического совета, вызов на ковер, этнографически правдивый холст перечеркнут крест-накрест — он поспешил уйти из вольнослушателей. Или, например, когда Бакст развелся с дочерью Третьякова (ее импрессионистический портрет привезли на выставку из Третьяковки), ради брака с коей ранее принимал лютеранство, и вернулся к вере отцов. Его, вновь ставшего иудеем, тут же лишили вида на жительство в столице — он предпочел Париж черте оседлости. Были и прочие истории с антисемитским душком. Так что, с другой стороны, может, это и справедливо, что главная выставка года Бакста идет в Белоруссии.

Тем более что Национальный художественный музей в Минске действительно расстарался: хотя вещей юбиляра в белорусских музеях и частных коллекциях мало, на выставку удалось заполучить лучшие балетные эскизы и костюмы из петербургского Музея театрального и музыкального искусства, к тому же Бакст вставлен в великолепную "раму эпохи" из работ современников и единомышленников — от Серова и Врубеля до Чюрлениса и Кокто, гениального хроникера дягилевской антрепризы. Выставку повезут в Вильнюс и Ригу, а закончит она свое турне в Гродно — на родине виновника торжества. Тогда как Русскому музею не удалось отыскать и заполучить работы Бакста из европейских и американских собраний: того, что он делал после окончательного отъезда из Петербурга в Париж и что, собственно, вызвало эту безумную парижскую, лондонскую и нью-йоркскую бакстоманию, мы не увидим. А как хотелось увидать "живьем" его портрет Иды Рубинштейн из Музея Метрополитен — в рассуждении того же Серова! Не говоря уже о балетных эскизах из Метрополитен, MoMA, Помпиду, парижского Музея декоративного искусства, Виктории и Альберта, музеев Страсбурга, Хартфорда, Балтимора, Кембриджа, Оксфорда. Впрочем, упрекать Русский музей не в чем: денег на производство серьезных выставок нашим музеям давно не выделяют, Россия сегодня — в состоянии музейной войны с США, да и у Министерства культуры свои приоритеты — оно тратит все силы и средства на пропаганду "романтического сталинизма". В общем, и на том спасибо, что выписали множество вещей из Третьяковки, Бахрушинского музея, Псковского и Новгородского музеев-заповедников, что привезли из "Наших художников" американские рисунки для тканей и что пошили костюмы по бакстовским эскизам.

Вначале мы видим художника, про каких обычно говорят — ничто не предвещало. И в академии не лучший ученик, и в "Мире искусства" не первый гений. Великолепный портретист — пошел бы только по этой части, был бы у Серова, ближайшего его друга, еще один повод для огорчений. Сносный пейзажист. Хороший книжный график, бердслеянско-сомовского толка, хороший афишист, но не Лотрек. Конечно, столь скандализировавший петербургскую публику "Ужин" с фрейдистской ехидной, поедающей апельсины, может считаться одной из эмблем русского ар-нуво. И конечно, прекрасен автопортрет в виде "Вазы", словно бы предвосхищающий де Кирико и Магритта. Но обе его махины 1900-х — и "Встреча адмирала Авелана в Париже", заказанная великим князем Алексеем Александровичем для военно-дипломатических нужд, и "Древний ужас", писавшийся для себя как мирискуснический манифест и вызвавший к жизни целый философический трактат Вячеслава Иванова,— не производят того впечатления, какое должны бы были производить: Бакст тоже был одержим тогда идеей большой картины. Если только не узнать в толпе на площади Республики, встречающей адмирала, разбушевавшийся фокинско-нижинский кордебалет, а в гибнущем древнем мире за спиной коры с синей птицей в руке — роскошный занавес или задник.

Затем мы видим художника — мировую знаменитость в самом конце пути: эскизы тканей, сделанные для одного нью-йоркского промышленника перед самой смертью, в 1923-1924 годах,— это Бакст после всего. После фурора, произведенного в Париже и Лондоне, после того как за ним гонялись пионеры высокой моды Пуаре и Ворт, выпрашивая наброски к туалетам, после того как он — всего-навсего театральный декоратор — сделался фигурой, равной Д"Аннунцио, Кокто, Стравинскому, Пикассо. После того как совсем, кажется, спятивший Бунин просил его замолвить словечко перед Роменом Ролланом, чтобы ему дали Нобелевскую премию. Это удивительно красивые рисунки — ар-деко avant la lettre, квинтэссенция дягилевских сезонов, винегрета эпох и стилей, где индейские божки скачут на индийских слонах мимо луковичных куполов в хохломе и гжели.

Между этими частями выставки напрашивается большой театрально-балетный раздел. Он вынесен в самый конец экспозиции: там немного ранних эскизов для Мариинки и Александринки, три эскиза к дягилевским спектаклям, бесподобный портрет Дягилева с няней и колоссальный "Элизиум" — занавес для Драматического театра Комиссаржевской. Можно представить себе, что за этим занавесом скрывается от зрителей Бакст "Русских сезонов" — "Клеопатры", "Шехеразады", "Жар-птицы", "Видения Розы", "Нарцисса", "Синего бога", "Послеполуденного отдыха фавна", "Дафниса и Хлои", "Бабочки", "Легенды об Иосифе", "Спящей красавицы". Тот, которому под конец стали подражать и Бенуа, и Рерих, и Судейкин. Который сделал костюм, ранее считавшийся чем-то вторичным на фоне задника, кулис и занавеса, главным элементом театральной декорации. Который увидел балетную сцену как живую и подвижную абстракцию под стать музыке, где кружатся и мелькают, словно в футуристическом калейдоскопе, яркие костюмные пятна. Которому недостаточно было одних тканей, и он рисовал прямо на обнаженных ногах, руках и плечах танцовщиков. Которого эскизы костюмов — с всегда живыми и танцующими, как на греческих вазах, фигурами — превращаются в совершенно самостоятельный и самоценный жанр "Leon Bakst". Которого за буйство цвета попрекали варварской азиатчиной, иногда вполне недвусмысленно намекая на его "восточное" происхождение, а он был поклонником Венеции и только что открытого минойского Крита. За этим комиссаржевским занавесом — тот Бакст, что все никак не вернется в нашу черту оседлости.

"Лев Бакст. 1866-1924" . Санкт-Петербург, Русский музей, корпус Бенуа, до мая 2016 года

Пресс-служба Русского музея

В четырех залах корпуса Бенуа разместилось 160 произведений живописи, графики, театрально-декорационного искусства, среди которых 100 работ принадлежат Русскому музею, а 60 музейным собраниям со всей страны, художественным галереям и частным коллекционерам. Очаровательный портрет Анна Кинд, дивной красоты занавес "Элизиум" для театра Комиссаржевской и ткани с разнообразными узорами, которые напоминают о том, что творчеством Бакста вдохновлялись великие Поль Пуаре, Луи Картье, Ив Сен-Лоран, Кристиан Лакруа, Джон Гальяно и Александр Мак-Куин. Русский музей подготовил действительно масштабную ретроспективу.

Гибель Атлантиды

Первое, что видишь, когда заходишь в анфиладу выставочных залов корпуса Бенуа, - знаменитая картина Бакста "Древний ужас", написанная в 1908 году. Полотно прорезает гигантская молния. Мы видим происходящее с высоты птичьего полета. Там, внизу, бушует океан, разверзается земля, мечутся в панике люди. Над всем этим ужасом парит статуя коры - античной богини, которая улыбается таинственно и безмятежно.

В этой картине Бакст, сознательно или интуитивно, выразил предчувствие мировой катастрофы, которое явственно ощущалось в России рубежа веков. До гибели Российской империи, которая казалась столь незыблемой и могущественной, а рухнула в одночасье, оставалось менее десяти лет.

Лев Бакст. Древний ужас. 1908 год. Холст, масло. 250х270
Ревизор/Ирина Ремнева

Но вот мы переводим взгляд и видим самого Бакста - его знаменитый автопортрет, на котором художник изобразил себя в берете. Через плечо, он смотрит на нас сквозь очки, мягко и доброжелательно. По воспоминаниям современников, Бакст был именно таким, чрезвычайно незлобивым, деликатным, добрым человеком. Особенно любил, по собственным словам, детей и стариков. В экспозиции есть замечательные изображения детей. Так, племянницу художника Марусю Клячко можно увидеть на афише "Большой благотворительный базар кукол", а Марину Гриценко, падчерицу, - на портрете.

Эти работы происходят из коллекции Русского музея. А вот портрет Любови Гриценко, дочери мецената Павла Третьякова, ради женитьбы на которой Бакст перешел в лютеранство, приехал из Третьяковской галереи. Она кажется некрасивой. Хороша лишь стройная фигура и наряд: белая шляпа в духе эпохи и легкое белое платье. А ведь художник был буквально одержим ею. В разгар романа решился на эффектный жест - выполняя декорации к спектаклю в Эрмитажном театре "Фея кукол", поместил на сцене ее портрет. Это было таким своеобразным объяснением в любви. Тогда Бакст писал ей: "Одевайтесь, как цветок! У вас столько вкуса. Да это ведь одна из радостей этой земли! Носите у корсажа цветы, душитесь, завертывайтесь в кружева — все это безумно красиво. Все это жизнь и ее прекрасная сторона".

Занавес!

Двигаясь по выставочной анфиладе в сторону четвертого, "театрального" зала, уже издалека видишь, как оттуда на зрителя льются краски - все оттенки зеленого, от изумрудного до фисташкового. Это сияет дивной красоты занавес "Элизиум", сделанный Львом Бакстом сто с лишним лет назад для театра Веры Федоровны Комиссаржевской. Много лет он хранился в запасниках, а затем его достали и отреставрировали к выставке, посвященной столетию "Русских сезонов" Сергея Дягилева. И вот он снова перед нами.

Актриса театра Комиссаржевской Вера Веригина, игравшая в поставленном Мейерхольдом "Балаганчике", вспоминала, как актеры говорили: "Бакст пошел", имея в виду, что поднимается занавес и пора на сцену.

Лев Бакст. Занавес "Элизиум"
Ревизор/Ирина Ремнева

"Чтобы быть хорошим декоратором, нужно им родиться, - был убежден Бакст. - Тот карапуз, который вырезает картонные фигурки из коробок от конфет, сооружая маленькие театры, который одевает и раскрашивает самодельных кукол, наряжается в скатерти, дедушкины индийские платки и шляпу сестры, создавая забавные костюмы, — его судьба стать декоратором и костюмером". Бакст был прирожденным декоратором.

Он довольно много работал в петербургских театрах. Об этом рассказывают, в частности, эскизы к балету "Фея кукол". По словам одного из создателей выставки, ведущего научного сотрудника Владимира Круглова, для того, чтобы собрать их, пришлось обращаться в четыре музея. А о работе художника в Александринском театре дают представление эскизы костюмов к трагедии Софокла "Эдип в Колоне" 1904 года.

Мировую славу Баксту принесло оформление балетов во время "Русских сезонов" Сергея Дягилева. Балет Михаила Фокина "Клеопатра" ("Египетские ночи"), который оформил Бакст, показали в 1909 году. С этого момента в столице Франции началась настоящая "бакстомания". "Во всем цвела, играла и пела единая буйная живописная стихия. Я помню знаменательный 1909 год и ошеломляющее впечатление новизны, исходившее от всех спектаклей. Париж был подлинно пьян Бакстом", - писал один из критиков.

Затем последовали балеты "Шехеразада", "Карнавал", "Нарцисс", "Дафнис и Хлоя", которые только упрочили его славу. Критик Яков Тугенхольд писал в Петербург из Франции: "Париж очаровало пряное, сладострастное, яркое, как ткани Востока и самоцветные камни, раздушенное ароматами Востока творчество Бакста»".

На выставке этот период представлен эскизами и реконструкциями костюмов. Их всего восемь. Обращают на себя внимание костюмы Одалиски, Эфеба и Шаха из балету "Шехеразада", воссозданные по эскизам Бакста. Хотя, впечатление несколько портит использование полиэстера.

Персики и апельсины

Символом выставки Валентина Серова в Москве стала "Девочка с персиками". Своеобразным эпиграфом к ретроспективе Льва Бакста в Санкт-Петербурге можно назвать не менее знаменитую "Даму с апельсинами" ("Ужин").

Картины сопоставлены здесь не только из-за выставок. Но и из-за истории "Дамы". По легенде, два друга-художника, Валентин Серов и Лев Бакст, зашли однажды в кафе. Там их внимание привлекла одиноко сидящая за столиком эффектная дама в черном. Ею оказалась Анна Кинд, будущая супруга идеолога "Мира искусства" Александра Бенуа. Пораженный ее обликом, Бакст сделал набросок на салфетке, но забыл эту скомканную салфетку в кафе. А Серов бережно разгладил и унес с собой. Вскоре Бакст написал картину "Ужин", которую стали называть, противопоставляя "Девочке с персиками", "Дамой с апельсинами".

В портрете, кажется, закодирована сама суть стиля модерн. Лицо дамы лишь намечено, главное внимание уделено черному платью и черной шляпке. Тонкая фигура дамы напоминает вьющийся стебель, а шляпка - изысканный цветок. В свое время, когда Бакст показал картину на выставке, она вызвала скандал. Особенно гневался критик Стасов: "Сидит у стола кошка в дамском платье…". Впрочем, были и те, кто оценил этот новый стиль. Василий Розанов восхищался "стильной декаденткой" с таинственной улыбкой а-ля Джоконда.

Лев Бакст. Ужин (Дама с апельсинами). 1902 год. Холст, масло. 150х100
Ревизор/Ирина Ремнева

Котики от Бакста

По словам поэта Максимилиана Волошина, Бакст "сумел ухватить тот неуловимый нерв Парижа, который правит модой, и его влияние в настоящую минуту сказывается везде в Париже - как в дамских платьях, так и на картинных выставках". Стоит вспомнить, что дедом Бакста по материнской линии был знаменитый портной.

Сам художник, который вращался среди утонченной артистической богемы Петербурга, прослыл денди. Игорь Грабарь вспоминал, что Бакст всегда был одет с иголочки, в лаковых ботинках, с великолепным галстуком (которых у него имелась великое множество). Он любил одежду, а слово мода в своих статьях всегда писал с большой буквы. "Всякий раз, когда я покупал себе новое белье, новый костюм, шляпу - мне казалось, что я начинаю новую жизнь", - признавался Бакст.

Вскоре после триумфа "Русских сезонов" Бакста пригласил к сотрудничеству парижский модельер Поль Пуаре. Работал он и с модельершей Жанной Пакен, а также с Домом Ворта. Бакст дружил с ювелиром Луи Картье. Историки моды полагают, что знаменитый "стиль пантеры" Картье возник под влиянием балетов, оформленных Бакстом. Но еще более ярко его талант в дизайне проявился в Америке.

Некоторые из созданных в те годы принтов представлены на выставке. "Это новый аспект творчества художника для многих из нас, - рассказывает ведущий научный сотрудник Русского музея Владимир Круглов. - На Западе дизайнерские работы Бакста в сфере текстиля известны с давних пор, а мы только начинаем их открывать. С 1913 года его эскизы текстиля выставлялись в Париже, некоторые из них приобрел Музей декоративного искусства. Когда Бакст приехал в 20-е годы в Америку, он познакомился с "шелковым королем" Артуром Селигом. Тот заказал художнику серию рисунков для тканей на тему искусства индейцев племени пуэбло и мексиканцев. Бакст согласился, но с условием, что создаст и орнаменты по русским мотивам".

Эти эскизы, а также образцы шерстяных и шелковых тканей, платки и шарфы, сделанные по рисункам Льва Бакста, предоставила Русскому музею московская галерея "Наши художники" (напомним, что не так давно в Москве с огромным успехом прошла выставка "Открытие материи").

Принты с узором из стилизованных синих лошадок или остроухих черных и коричневых котов выглядят на удивление современно. А ткани с воздушными, обведенными золотым контуром, силуэтами собора Василия Блаженного - выражение ностальгии Бакста по навсегда потерянной России.

Ревизор/Ирина Ремнева

Нет великого и малого в искусстве

Так вышло, что Лев Бакст много лет был более известен на Западе, чем у нас. Сегодня Россия отдает дань блистательному художнику, который прославил русское искусство во всем мире. Выставок к 150-летию со дня его рождения открывается много. В каждой есть своя изюминка. В Москве, в ГМИИ, акцент будет сделан на театрально-декорационное творчество художника.

В Русском музее решили сделать монографическую выставку, представить искусство Льва Бакста во всем разнообразии жанров и стилей: журнальная и станковая графика времен "Мира искусства", портреты, эскизы костюмов и декораций. Знатокам стоит побывать на выставке, чтобы увидеть работы из других музеев. Например, полотно "Встреча адмирала Ф.К. Авелона в Париже 5 октября 1893 года" из Центрального военно-морского музея. Или прелестный пейзаж "Оливковая роща", приехавший из Новгорода. Редко покидает запасники великолепный занавес "Элизиум", последний раз его показывали в 2009 году на выставке, посвященной столетию Дягилевских сезонов.

И уж совсем нельзя пропустить выставку тем, кто любит моду. Влияние Бакста на моду не исчерпывается началом прошлого века. Можно с уверенностью сказать, что коллекция Ива Сен-Лорана "Русские балеты и оперы" 1976 года вдохновлена творчеством Бакста. А немыслимые прежде сочетания цветов - красного с розовым, синего с зеленым, бирюзового с оливковым - появились в коллекциях Сен-Лорана, а позднее Кристиана Лакруа, благодаря новой философии цвета, заложенной Львом Бакстом. Его воздействие ощущалось в коллекциях Джона Гальяно и Александра Мак-Куина. И это с его легкой руки мода вошла в музеи своей легкой грациозной походкой.

"Нет великого и малого в искусстве, - считал Бакст. - Все - искусство… Великий скульптор Бенвенуто Челлини собственноручно делал чашки и солонки".

Выставка "Лев Бакст. 1866-1924" продлится в Русском музее до мая. Затем многие экспонаты переедут в Москву, где в начале июня в ГМИИ им. Пушкина откроется выставка "Лев Бакст. Созидатель снов. Видения изумруда, мечты серебра".

Ревизор/Ирина Ремнева

Ревизор/Ирина Ремнева

Что: Выставка "Лев Бакст. 1866-1924"
Где: Русский музей (Корпус Бенуа)
Когда: 24 февраля 2016 года - 9 май 2016 года

Лев (Леон) Бакст (1866-1924) – всемирно известный живописец и график, внесший неоценимый вклад в русское театрально-декорационное искусство эпохи его расцвета. Именно костюмы и декорации, исполненные по эскизам Льва Бакста, обусловили беспримерный успех легендарных «дягилевских сезонов» – балетных и оперных постановок в России, Франции и других странах. На выставке, приуроченной к 150-летнему юбилею выдающегося мастера, показано около 100 живописных, графических и театрально-декорационных работ из собрания Русского музея, Третьяковской галереи и других музейных коллекций.

С середины 1890-х годов Лев Бакст входит в кружок писателей и художников, объединившихся вокруг Сергея Дягилева и Александра Бенуа, и в дальнейшем становится одним из инициаторов создания общества «Мир искусства» – одного из наиболее ярких явлений в русской культуре рубежа XIX и ХХ веков. В работах 1890-1900-х годов – живописных портретах и пейзажах, образцах книжной и журнальной графики и композициях, связанных с образом античного мира, органично соединились традиции реалистического искусства, ясность пластического языка неоклассицизма, изысканность линии и яркая декоративность стиля модерн.

Пристальный интерес к наследию античности, Древнего и средневекового Востока наиболее полно раскрылся в сценических работах Бакста конца 1900-1910-х годов, связанных с «дягилевскими сезонами» (оформление балетных постановок «Клеопатра», «Шехерезада», «Карнавал», «Нарцисс», «Дафнис и Хлоя» и других). Эскизы костюмов и декораций, отмеченные высочайшим мастерством исполнения, оказали колоссальное влияние на развитие искусства театра во всем мире, став уникальным примером сочетания смелого новаторства и пристального интереса к художественным традициям далекого прошлого.

Генеральный спонсор выставки - Банк ВТБ (ПАО)