Лев овалов читать. Лев овалов - двадцатые годы
Немало талантливых мастеров детективного жанра. К ним можно отнести Аркадия Адамова (чье произведение «Дело «пестрых» фактически возродило популярность детективов в СССР), Сергея Высоцкого («Анонимный заказчик», «Крутой поворот»), Станислава Родионова («Криминальный талант») и других. Как правило, герои этих романов - работники уголовного розыска или частные сыщики. Многие из авторов сами когда-то расследовали преступления, и произведения написаны на основе жизненного опыта, что делает их особенно точными и реалистичными.
Биография
Будущий писатель, настоящее имя которого Лев Сергеевич Шаповалов, родился 29 августа 1905 года в Орловской области, Покровском районе, селе Успенское. Овалов рано потерял отца - тот погиб, участвуя в Первой мировой войне. После ее окончания мать, взяв с собой Льва и его братьев, уехала в село, в котором родился будущий писатель.
В 1918 году Лев Овалов вступил в ВЛКСМ и занимал должность главы местной комсомольской ячейки. Спустя два года он стал членом Всесоюзной коммунистической партии, а через некоторое время после этого был назначен секретарем Малоархангельского комитета ВЛКСМ.
В 1923 году Лев Овалов переехал в Москву с целью получения высшего образования. Он поступил в Московский государственный университет на медицинский факультет. Именно в это время Лев Овалов начал свою писательскую деятельность, посещая литературный кружок «Антенна». Его очерки часто публиковались на страницах «Рабочей Москвы» и «Крестьянской газеты». Первое полноценное произведение - повесть «Болтовня» - вышло в 1928 году.
Несмотря на свое медицинское образование, после окончания учебы Овалов работал редактором в газетах «Комсомольская правда», «Вокруг света», «Молодая гвардия». В 1939 году вышел рассказ «Синие мечи», положивший начало циклу произведений о майоре Пронине. В течение двух лет было написано еще 6 рассказов и роман из этой серии.
Спустя некоторое время после начала Великой Отечественной войны Лев Овалов был обвинен в раскрытии секретной информации. Следующие 15 лет его жизни прошли в лагерях. Вернувшись в Москву, Овалов продолжал писать, создавая не только детективы, но и исторические произведения. Лев Сергеевич скончался 30 апреля 1997 года в Москве.
Творчество. Цикл о майоре Пронине
Серия включает в себя 6 рассказов, 1 повесть и 2 романа. Иван Николаевич Пронин - милиционер-чекист, расследующий различные дела и попадающий в невероятные ситуации, из которых он всегда находит выход. Пронина нередко называют советским Джеймсом Бондом. Историями о нем в течение десятков лет зачитывались миллионы граждан СССР - произведения часто переиздавались как в виде отдельных книг, так и в сборниках. Отсылки к этому персонажу можно найти в повести братьев Стругацких «Град обреченный», песне Сергея Минаева, фильмах «Огонь, вода и медные трубы» и «Частный детектив, или Операция «Кооперация».
Другие произведения
Творчество писателя не заканчивается на Пронине. Одна из не менее известных книг Льва Овалова, никак не связанная с циклом о майоре, - «Букет алых роз». Это произведение было написано после возвращения из 15-летней ссылки.
В романе Овалов показывает, насколько его удивила новая Москва. За много лет отсутствия многое изменилось: у молодежи теперь другие увлечения и идеалы для подражания. Миром правят рок-н-ролл и джаз, "Кока-кола" и брюки-дудочки, Элвис Пресли и Джеймс Бонд. Но в новой стране продолжают работать органы госбезопасности, которые, по сюжету, пытаются раскрыть шпионскую деятельность иностранного дипломата.
Одно из более поздних произведений Льва Овалова - «Помни обо мне». Оно не связано ни с разведкой, ни со шпионажем, а рассказывает о судьбе московской школьницы. Девочка попала в религиозную секту, и близкие люди пытаются освободить ее из рук сектантов.
Критика и отзывы читателей
Несмотря на то что майора Пронина часто сравнивают с Джеймсом Бондом, свои произведения Овалов написал гораздо раньше Яна Флеминга. Критики отмечают, что Овалов использовал элементы нуар-детектива, в основе которого лежат напряженный сюжет и грубая манера повествования. События в произведениях Льва Овалова развиваются быстро и динамично. Однако в нуар-романах героем, как правило, является преступник. Писатель решил соблюсти традиции классического детектива и сделать главным персонажем лицо, расследующее дело.
29.08.1905 – 30.04.1997Лев Овалов (настоящее имя – Лев Сергеевич Шаповалов) родился 29 августа 1905 года в Москве, в родовитой дворянской семье. Его отец погиб на фронте в 1914 году, а после революции, в 1918 году, мать с двумя сыновьями уехала в Орловскую губернию. Там Лев Шаповалов окунулся в классовую борьбу, и в 1919 году возглавил местную комсомольскую ячейку. В 1920 году он стал членом партии, через год возглавил уездный комитет комсомола, а в 1923 году был направлен на учебу в Москву. Он занимался общественными науками в МГУ, работал заведующим библиотекой и посещал литературный кружок Антенна, печатался в Рабочей Москве и Крестьянской газете. Именно тогда появился его псевдоним Лев Овалов. В 23 года молодой коммунист был назначен редактором журнала Селькор. В 1928 году он опубликовал свою дебютную повесть Болтовня, сразу привлекшую к нему внимание. Затем появился роман Ловцы сомнений. В 1930-е годы Лев Овалов работал в редакции Комсомольской правды, затем был главным редактором журналов Вокруг света и Молодая гвардия. В 1939 году был опубликован рассказ Синие мечи, в котором впервые появился один из самых известных героев советской массовой литературы – контрразведчик майор Пронин. За два года в журналах были напечатаны шесть рассказов о нем, а в 1941 году они были выпущены книгой в виде повести Приключения майора Пронина. Тогда же в журнале Огонек появилось ее продолжение – роман Голубой ангел. А сразу после начала Великой Отечественной войны, 5 июля 1941 года писатель был арестован и осужден, пятнадцать лет провел в заключении и ссылке. По свидетельству Овалова, его обвинили в разглашении методов работы советской контрразведки. После полной реабилитации в 1956 году и возвращения в Москву Лев Овалов написал еще два шпионских романа – Букет алых роз (1957) и Медная пуговица (1958) и роман Секретное оружие (1962), которым писатель и завершил цикл о Пронине. В дальнейшем он писал социально-производственные и исторические произведения, самыми значительными из которых считаются История одной судьбы (1962), Помни обо мне (1966), Январские ночи (1972), Двадцатые годы (1982). В последние годы писатель работал над книгой о своих знаменитых предках, но работа так и осталась незаконченной... Известный писатель и литературовед В.Б. Шкловский так отозвался о Рассказах майора Пронина: Советский детектив у нас долго не удавался потому, что люди, которые хотели его создать, шли по пути Конан Доила. Они копировали занимательность сюжета. Между тем можно идти по линии Вольтера и еще больше – по линии Пушкина. Надо было внести в произведение моральный элемент... Л.Овалов напечатал повесть Рассказы майора Пронина. Ему удалось создать образ терпеливого, смелого, изобретательного майора государственной безопасности Ивана Николаевича Пронина... Жанр создается у нас на глазах.
Лев Овалов (настоящее имя - Лев Сергеевич Шаповалов) родился 29 августа 1905 года в Москве, в родовитой дворянской семье. Его отец погиб на фронте в 1914 году, а после революции, в 1918 году, мать с двумя сыновьями уехала в Орловскую губернию. Там Лев Шаповалов окунулся в классовую борьбу, и в 1919 году возглавил местную комсомольскую ячейку. В 1920 году он стал членом партии, через год возглавил уездный комитет комсомола, а в 1923 году был направлен на учебу в Москву. Он занимался общественными науками в МГУ, работал заведующим библиотекой и посещал литературный кружок "Антенна", печатался в "Рабочей Москве" и "Крестьянской газете". Именно тогда появился его псевдоним Лев Овалов. В 23 года молодой коммунист был назначен редактором журнала "Селькор". В 1928 году он опубликовал свою дебютную повесть "Болтовня", сразу привлекшую к нему внимание. Затем появился роман "Ловцы сомнений". В 1930-е годы Лев Овалов работал в редакции "Комсомольской правды", затем был главным редактором журналов "Вокруг света" и "Молодая гвардия".
В 1939 году был опубликован рассказ "Синие мечи", в котором впервые появился один из самых известных героев советской массовой литературы - контрразведчик майор Пронин. За два года в журналах были напечатаны шесть рассказов о нем, а в 1941 году они были выпущены книгой в виде повести "Приключения майора Пронина". Тогда же в журнале "Огонек" появилось ее продолжение - роман "Голубой ангел". А сразу после начала Великой Отечественной войны, 5 июля 1941 года писатель был арестован и осужден, пятнадцать лет провел в заключении и ссылке. По свидетельству Овалова, его обвинили в разглашении методов работы советской контрразведки. После полной реабилитации в 1956 году и возвращения в Москву Лев Овалов написал еще два "шпионских" романа - "Букет алых роз" (1957) и "Медная пуговица" (1958) и роман "Секретное оружие" (1962), которым писатель и завершил цикл о Пронине. В дальнейшем он писал социально-производственные и исторические произведения, самыми значительными из которых считаются "История одной судьбы" (1962), "Помни обо мне" (1966), "Январские ночи" (1972), "Двадцатые годы" (1982). В последние годы писатель работал над книгой о своих знаменитых предках, но работа так и осталась незаконченной...
Известный писатель и литературовед В.Б. Шкловский так отозвался о "Рассказах майора Пронина": "Советский детектив у нас долго не удавался потому, что люди, которые хотели его создать, шли по пути Конан Доила. Они копировали занимательность сюжета. Между тем можно идти по линии Вольтера и еще больше - по линии Пушкина. Надо было внести в произведение моральный элемент... Л.Овалов напечатал повесть "Рассказы майора Пронина". Ему удалось создать образ терпеливого, смелого, изобретательного майора государственной безопасности Ивана Николаевича Пронина... Жанр создается у нас на глазах."
Овалов Лев Сергеевич
Двадцатые годы
Лев Сергеевич Овалов
Двадцатые годы
Роман в двух книгах
Действие происходит в одном из уездов Орловской губернии в начале двадцатых годов. В романе воссоздана атмосфера тех лет, атмосфера героики и романтики, беззаветной борьбы за новое, коммунистическое общество, в которой принимало непосредственное участие первое поколение Ленинского комсомола. В основу романа "Двадцатые годы" легли уже знакомые читателям книги "Ветер над полем" и "Утренние заморозки".
Книга первая
Книга вторая
Моей матери,
которая так
и не дождалась
этой книги.
КНИГА ПЕРВАЯ
Вагон мотало из стороны в сторону, словно двигался он не по рельсам, а прыгал с ухаба на ухаб, впрочем, все сейчас так двигалось в жизни, весь поезд мотался из стороны в сторону, всю Россию мотало с ухаба на ухаб.
Навстречу поезду плыло поле, бескрайнее, унылое, голое поле, темными волнами катившееся до самого небосклона.
Наступал тоскливый осенний вечер, на дворе стоял октябрь, дул знобкий ветер, пронизывающий холодом.
На одной из подножек вагона, где цеплялось особенно много незадачливых пассажиров, с трудом держались невысокая женщина в поношенной черной жакетке и черной шляпке и худенький мальчик в сером драповом пальтишке и нахлобученной на глаза гимназической фуражке.
Славушка, ты не замерз? - спросила женщина, всматриваясь в мальчика.
Он стоял ступенькой выше - лицо женщины стало совсем серым от холода.
Нет, мама, - твердо сказал мальчик. - Ты бы достала у меня из кармана перчатки, в них тебе будет теплее.
Одной рукой он уцепился за поручень, а в другой держал брезентовый клетчатый саквояж.
Женщина с испугом посмотрела на свои руки в летних нитяных перчатках и негромко воскликнула:
Почему же ты их сам не надел?! Так ты совсем замерзнешь!
Она подтянулась кверху и закричала, не в силах больше сдерживать тревогу за сына:
Господа, я вас очень прошу! Впустите ребенка! Ведь это же ребенок...
Где ребенок? - спросила голова и скептически уставилась на мальчика.
Я вас прошу, - жалобно повторила женщина. - Я вас очень прошу...
Да рази етто ребенок? - возразила вдруг голова. - Етто жеребенок!
В тамбуре кто-то засмеялся...
Действительно, мальчика нельзя уже было назвать ребенком, ему лет тринадцать, но он такой маленький, щуплый, озябший, что трудно не пожалеть его, висящего на подножке во власти холодного октябрьского ветра.
Господа! - еще раз воскликнула женщина. - Поймите...
Господ в Черном море потопили! - закричал кто-то.
В тамбуре засмеялись еще громче.
Господи... - с отчаянием произнесла женщина и опять обратилась к сыну: - Надень перчатки, я прошу...
Ничего, мадам, не волнуйся, - сказал вдруг парень в солдатской шинели, пристроившийся обок с женщиной на одной ступеньке. - А ну...
Парень так долго и так покорно стоял на ступеньке, что нельзя было предположить, будто он способен проникнуть в вагон.
А ну... - неожиданно сказал он и плечом раздвинул стоявших выше пассажиров, раздвинул так легко и свободно, что сразу стала очевидна физическая сила молчаливого парня.
Подтянулся на площадку, поглядел на мальчика.
А ну, малец, двигай...
Но мальчик спустился ниже и торопливо сказал матери:
Иди, иди, мама, холодно ведь...
Лезь, мадам, лезь, - добродушно промолвил парень. - Не пропадет твой парнишка.
Он посторонился, пропуская женщину, протянул руку вниз и ловко и быстро втащил в тамбур мальчика вместе с его саквояжем.
Но и в тамбуре они не задержались, парень втолкнул в вагон мальчика и женщину и втиснулся сам.
Размещайтесь, - сказал он. - Будем знакомы.
Вера Васильевна, - ответила женщина. - Не знаю, как вас и благодарить.
А вы не благодарите, - усмехнулся парень. - Я за справедливость.
В вагоне было темно. Люди лежали и сидели на скамейках, в проходах и даже под скамейками. Это был обычный пассажирский вагон первых революционных лет: грязный, нетопленый и до отказа забитый пассажирами.
Кто только среди них не встречался! Солдаты, бегущие с фронта, крестьяне, путешествующие и по личным и по мирским делам, командированные всех родов, спекулянты и мешочники, штатские в офицерских шинелях и офицеры в штатских пальто, - любой из пассажиров мог оказаться кем угодно, какой-нибудь тщедушный на вид рабочий в промасленном ватнике неожиданно оказывался эсеровским министром, пробирающимся в Симбирск к чехословакам, а пышущий довольством румяный парень в дорогой купеческой шубе - командиром самостийного партизанского отряда...
Ни о ком нельзя было судить по первому впечатлению, - тот, кто представлялся врагом, неожиданно становился другом, а друг оказывался врагом.
Мужчины потеснились, Вере Васильевне удалось сесть.
Парень, оказавший неожиданное покровительство Вере Васильевне и Славушке, подал мальчику саквояж.
На, бери...
Он тряхнул саквояж - в нем все время что-то побрякивало - и опустил на пол.
Что там у вас? - спросил парень с усмешкой. - Деньги али струменты?
Инструменты, - нехотя ответил Славушка, не мог он сказать, что они с матерью везут чайный сервиз, или, вернее, то, что еще недавно было сервизом: за время путешествия сервиз давно уже превратился в черепки.
Это был очень поспешный отъезд. К поездке они стали готовиться за несколько недель, а собрались за какой-нибудь час, так сложились обстоятельства. Они не могли взять с собой никаких вещей, лишь самую малость, что-нибудь совсем необременительное, что легко дотащить, какой-нибудь саквояж или чемоданчик. Теперь Славушка понимал, как непрактичны и даже неразумны были они с матерью, но в момент отъезда эти злополучные чашки и блюдца с желтенькими цветочками казались самым необходимым. Сервиз этот, подаренный матери покойным мужем, был последней вещественной памятью о том драгоценном семейном тепле, которого не так-то уж много было в жизни Веры Васильевны и ее детей. И вот вместо того чтобы захватить одежду, или обувь, или хотя бы какие-то тряпки, которые можно обменять на хлеб или крупу, они потащили с собой эту семейную реликвию, превратившуюся в груду ненужных черепков.
Славушка опустился на пол и, намерзшийся, голодный, усталый, тут же задремал, прикорнув к материнским коленям.
Присев в проходе на корточки, их спаситель пытался вглядеться в незнакомую женщину.
Не знаю, как уж вас там, мадам или гражданка, - спросил он, - куда ж это вы, а?
Меня зовут Вера Васильевна, - отозвалась она. - А вас?
Рыбкин, - назвался Парень. - Семен Рыбкин, солдат.
Вы что ж, на побывку? - попробовала догадаться Вера Васильевна.
В деревню, - сказала Вера Васильевна.
К родным или как?
Можно сказать, и к родным, и так, - сказала Вера Васильевна. - Я учительница, гонит голод, хотя есть и родственники...
Ну и великолепно, - одобрил парень. - Учителя теперь в деревне нужны.
Не знаю, - отозвалась Вера Васильевна. - Я никогда не жила в деревне...
И она закрыла на мгновенье глаза.
Нет ли у кого, братки, закурить? - воззвал Рыбкин в темноту. Махорочки бы...
Свою надо иметь, - назидательно отозвался кто-то.
Ну и на том спасибо, - беззлобно отозвался Рыбкин.
Кто-то чиркнул спичкой, серная спичка зашипела, точно размышляя, зажигаться или не зажигаться, вспыхнул синий призрачный огонек, и наконец слабое желтое пламя на мгновенье выхватило из тьмы бледные сердитые лица.
Владелец спички зажег огарок стеариновой свечи, приклеенной к вагонному столику.
Свет разбудил Славушку, он встрепенулся и поднял голову.
Ты что? - спросила Вера Васильевна.
Мы скоро приедем?
Ах, что ты! - Вера Васильевна вздохнула. - Завтра, завтра. Еще ночь...
Желтые блики бежали по лицам.
Все ездиют, ездиют, - сказал кто-то с верхней полки сиплым голосом и пошевелил ногой в лапте. - Сами не знают...
А ты знаешь? - спросил мужик в полушубке. - Ты-то сам знаешь?
Я-то знаю, - отозвался человек в лаптях. - Я за делом ездию, а не так чтобы...
Ну и мы за делом, - строго сказал некто у окна, и только тут Славушка рассмотрел его рясу.
О господи! - вздохнул пожилой бритый мужчина, протирая пальцем стекла очков в простой металлической оправе. - Очереди, давка, большевики...
А вы не затевайте о политике, - еще строже сказал священник. - За политику нынче расстреливают.
Извините, - сказал человек в очках. - Я не хотел.
То-то, - упрекнул мужик в полушубке. - Потушили бы вы, гражданин, свечку от греха.
Одну минуту, - встревоженно сказал Рыбкин. - Погодите...
