Малый театр в 19 веке. Малый театр (Государственный академический театр России)

Одним из старейших драматических театров России является государственный академический Малый театр. Именно он в свое время сыграл определяющую роль в развитии национальной культуры страны и становлении сценического представления, как отдельного вида искусства. Благодаря Малому театру выразительность, образность и мощь жанрового мастерства были доведены до совершенства.

Начала свой творческий путь московская обитель Мельпомены в далеком 1756 году, еще во времена правления царицы Елизаветы Петровны, повелевшей учредить для представления трагедий и комедий Русский театр. Первоначально он имел вид актерской студии на базе университета, участвовать в котором могли исключительно студенты вуза. Но с 1776 года театр становится независимым и приобретает официальный статус Императорской сцены с постоянной труппой, состоящей только из профессиональных артистов.

Наибольшего расцвета театрально-драматическое искусство достигает в период царствования Александра I. Тогда же, в 1803 году, происходит и разделение театра на два совершенно разных жанра творчества - оперу и драму. Вследствие такого кардинального преобразования зрелищного искусства, в 1824 году появляется Малый театр с собственным зданием и репертуаром. Располагается он в самом центре Москвы на Петровской (сегодня Театральной) площади.

Даже в годы Второй мировой войны академический театр не прекращал свою работу, стараясь активно поддерживать отечественную армию. Благодаря его материальному содействию, была построена воздушная эскадрилья «Малый театр - фронту», известная своим победоносным авиаштурмом в 1944–1945 годах Восточной Пруссии. Отреставрировано сооружение Малого театра было только в 1946 году. Сегодня здание причисляется к особо ценным объектам национального наследия и объявлено достоянием народов России.

Малый театр в своем творчестве всегда опирался на богатые традиции русской сценической школы. Несмотря на большое разнообразие современных тенденций в театральном искусстве, он все еще является традиционным классическим театром. В его обширном репертуаре собраны лучшие произведения авторов русской и мировой драматургии - Фонвизина, Крылова, Гоголя, Чехова, Бомарше, Мольера, Шекспира, Шиллера и пр. Но главную известность театру принесли многочисленные постановки пьес А.Н. Островского.

Современная жизнь Малого театра

Сегодня, как и прежде, театр активно функционирует, давая представления не только на просторах России, но и за ее пределами. Благодаря чему Московский академический Малый театр хорошо знают во многих странах мира. При этом гастрольный график труппы настолько плотный, что за границей артисты бывают даже чаще, чем дома.

Современный репертуар Малого театра постоянно обновляется, представляя на суд зрителя кроме хорошо известных произведений, новый, но не менее интересный, драматический материал. Кроме того, жизнь театра всегда насыщена творческими событиями, самые яркие из которых - форум «Международный фестиваль национальных театров» и ежегодный фестиваль «Островский в доме Островского».

• Несмотря на востребованность пьес Чехова в Малом, изначально отношения между писателем и театром складывались непросто. Много лет подряд драматургу отказывали в постановке его произведений, отдавая предпочтение творчеству Островского. Сегодня же в репертуаре Малого театра числится несколько чеховских спектаклей - «Три сестры», «Вишневый сад», «Предложение», «Медведь» и «Чайка».
• На сцене Малого театра было поставлено 48 пьес А.Н. Островского, а сам драматург активно участвовал не только в репетициях спектаклей, но и всей театрально-богемной жизни. Из-за чего Малый имел свое неофициальное название, как «Дом Островского».
• Пьеса «Горе от ума» А.С. Грибоедова впервые в полном объеме была показана 1831 года. До этого цензура позволяла ставить лишь отдельные эпизоды этого произведения.

Старейший русский театр - Московский Малый - до революции носивший титул «императорский», на протяжении всей своей истории верой и правдой служил и служит народу.

В этом театре гуманное и гражданское реалистическое искусство всегда было согрето теплом человеческого сердца. Замечательные творческие традиции не только бережно охранялись мастерами Малого театра и передавались из поколения в поколение, но и постоянно развивались.

Реализм Малого театра, основанный на верности жизненной правде, всегда был лишен мелкой детализации, дробности. Его реализм был и остается реализмом крупных и ярких форм. Стиль Малого театра складывался на классической русской литературе, на ее колоритных сценических характерах. При этом, исследуя нравственные и социальные истоки того или иного жизненного явления, театр не увлекался психологической детализацией характеров, а шел по пути создания обобщенных социальных портретов. В искусстве Малого театра издавна присутствуют две художественные струи - бытовая и романтическая, которые, видоизменяясь соответственно той или иной эпохе, ее требованиям, составляют существо его стиля.

Театр всегда находился в центре общественной жизни страны. С первых дней своего существования Малый театр стал выразителем самых прогрессивных тенденций русской общественной мысли.

«Конечно, подцензурный императорский театр не мог делать этого совершенно открыто, но то-то и удивительно,- писал А. В. Луначарский,- что этот театр, по имени «императорский», всегда и всеми учитывался как контримператорский. Русская либеральная и радикальная общественность отвоевала у двора Малый театр, оккупировала его. Она в такой полноте подчинила его себе, что надо удивляться, как сравнительно мало сказался на его судьбах компромисс, заключенный за его кулисами оппозиционной общественностью с Министерством двора.

Достаточно хоть немного перелистать все то, что писалось о Малом театре с самого возникновения русской критики, с Полевого и Белинского… чтобы увидать, как исключительно ценила Малый театр вся прогрессивная часть общества».

Сюда приходили не только наслаждаться настоящим искусством, сюда приходили учиться. Малый театр так и называли вторым Московским университетом.

«Трудно измерить, учесть и представить в конкретных данных,- писал А. М. Горький, - то глубокое духовное влияние, которое оказывает Малый театр. Вместе с Московским университетом ему принадлежит крупная, выдающаяся роль в истории умственного развития русского общества».

Жадно впитывала здесь свободолюбивые мысли студенческая молодежь галерки, купчик из «страны Замоскворечье» пытался приобщиться к культуре, разночинная интеллигенция, профессора Московского университета, литераторы, артисты - все искали и находили в искусстве Малого театра ответы на волновавшие вопросы.

«Малый театр лучше всяких школ подействовал на мое духовное развитие. Он научил меня смотреть и видеть прекрасное… Малый театр стал тем рычагом, который управлял духовной, интеллектуальной стороной нашей жизни»,- писал К. С. Станиславский.

Павел Степанович Мочалов (1800-1848), сын актера С. Ф. Мочалова, дебютирует на сцене московского театра в 1817 году. Среди первых его ролей можно назвать две из отечественного репертуара начала века: роль Полиника в пьесе В. Озерова «Эдип в Афинах» и роль Лиодора в сентиментальной драме Н. Ильина «Лиза, или Торжество благодарности».

Понять Мочалова невозможно без уяснения принципов того эстетического направления, самым ярким выразителем которого он был в театре. Человек романтической, а значит, трагической судьбы, человек, не знающий счастья, покоя, гармонии. Невозможно отделить личную, частную жизнь Мочалова от его жизни в искусстве. Творчество Мочалова автобиографично - это пример романтического жизнетворчества. В отличие от Каратыгина, он не стремился к «объективности», не отстранял, не прятал своего мироощущения в процессе создания образа. Искусство Мочалова крайне субъективно, но личность этого гениального художника вмещала в себя не только его интимные переживания, эмоциональный опыт частной жизни, - он воплощал судьбу человека романтической эпохи в целом.

Каждая роль Мочалова была не только театральным явлением, которое оценивалось с точки зрения эстетических законов. Любой его сценический персонаж был для публики откровением человека, который на все образы «налагал печать душевного внутреннего трагизма». Зрители были увлечены не только силой его создания, но и личностью самого художника. Он переносил на сцену «свои восторги, болезненно-мечтательные муки, свои лихорадочные увлечения, и обаяние натуры электрическим током входило в зрителей, и мы плакали, безумно радовались с нашим трагиком». При этом Мочалов как актер нутра, переживания, актер-лирик, стихийно, интуитивно постигающий роль, «проникал в истину». И сила мочаловских «минут вдохновения» заставляла зрителей забывать «часы скуки» его же собственной игры. Актер-романтик, он был импровизатором, воспринимая жизнь как вечное, незавершенное движение, обновление форм и идей. Поэтому особенное настроение, психологические нюансы, приемы рождались на спектакле часто спонтанно. Он никогда не фиксировал мизансцены, жесты, интонации. Каждый раз на сцене Мочалов проживал свой образ по-новому. Особые сценические «эффекты» и «трюки» часто рождались сиюминутно, как органическое выражение душевно-психологического состояния. В его ролях не было, конечно, классической завершенности, абсолютной гармонии. Но была экспрессия, эмоциональная насыщенность, «исповедальная» искренность. В искусстве Мочалова дышала сама жизнь, царила красота «страсти и страдания». Важно, что, воспринимая жизнь дуалистически, актер переносил на сцену обостренное чувство неразрешимых противоречий и потому выстраивал рисунок роли на диссонансах, оппозициях и контрастах: от статики к бешеной динамике, от покоя к взрыву страстей, от крика к шепоту, «раздирающему душу». Мочалов всегда постигал своего героя в движении, развитии. Его интересовал не результат, а процесс, путь познания, проживания. И при этом он никогда не играл банальных, заурядных персонажей. Все его персонажи - странные, сложные, необыкновенные люди (и злодеи, и герои). Важно было выстраивать внутреннюю партитуру, психологический контрапункт. Но всегда, кого бы ни играл Мочалов, он говорил о своих современниках, ибо играл свою душу. Именно Мочалов утверждает один из основных законов русской актерской школы - сценическое переживание.

Для Мочалова была характерна неровность игры: он мог одну и ту же сцену сегодня сыграть гениально, а завтра - провалить (процесс этот был непредсказуем). Для него не свойственна целостность, законченность, завершенность образа. Но, по мнению современников, иногда вдохновения актеру хватало на целую роль. Мочалов был целомудренным актером и не умел на сцене лгать. Этим во многом объясняется неровность игры Мочалова: там, где роль не совпадала сегодня с его душевным движением, он не играл на штампах, шел «мимо», как будто бы внутренне пропускал ее. Но были спектакли, где Мочалов напряженно искал необходимую мизансцену, продумывал рисунок роли, адекватный внутреннему состоянию. Белинский в грандиозной статье «"Гамлет", драма Шекспира, Мочалов в роли Гамлета» дает примеры того, как Мочалов сознательно менял структуру сцены в стремлении к истинной театральной выразительности и внутренней правде шекспировского образа. Марков вслед за Григорьевым в пух и прах разбивает легенду о том, что Мочалов никогда не изучал роль. Актер ввел даже такое понятие, как «театральный ум», стремился «понять характер лица». Конечно, Мочалов владел профессией и работал над ролью. Правда, «работа» эта была особенной, совершалась, по всей видимости, в сфере подсознания, в воображении и непосредственно в процессе сценического творчества. Художественный образ захватывал его целиком: духовно, душевно, физиологически. Постоянное существование внутри образа, в атмосфере влияния художественного материала часто не требовало сценического репетиционного процесса. Абсолютно все отмечали совершенное владение голосом - гибким, подвижным, огромного диапазона. Но при этом Мочалов часто игнорировал детали формы, не обращал внимания на грим, костюм и логически продуманный пластический прием, внешние подробности. Однако в творческой биографии вдохновенного актера нутра были, по мнению Григорьева, роли, «до конца осознанные и до конца созданные». Критик называет всего четыре работы: Гамлет, Ричард III, Мейнау и Бидерман в мелодраме Н. Полевого «Смерть или честь», они были до конца продуманы, внутренне проработаны, оформлены и представляли собой целостный, гармоничный художественный мир.

Но как бы то ни было искусство Мочалова захватывало зал целиком и было понятно всем, вне зависимости от культурного уровня, социального и возрастного критерия. И купцы, которые иногда даже не понимали, «про что» Мочалов играет, вопили: «Браво, Мо-чалов!» Было нечто гипнотическое в его творчестве. Он точно уловил звук «лопнувшей струны» этого времени и проникал в сокровенные глубины внутренней жизни человека.

Основной темой творчества актера, которая прошла сквозь весь его путь, была тема человека потерянного поколения, тема лишнего человека. А это в определенном смысле мифологема русской жизни. Мочалов за тридцать лет сыграл множество ролей. Среди них: Фердинанд («Коварство и любовь» Шиллера, 1822), Карл Моор («Разбойники» Шиллера, 1829), Чацкий (1831), Ричард III (1835), Гамлет (1837), Отелло (1837), Кин («Кин, или Гений и беспутство» А. Дюма, 1837), Лир (1839). В общественном сознании поколения 30-40-х годов, вероятно, наиболее принципиальна была роль Гамлета - как «исповедь» современного человека. Но через всю жизнь Мочалов пронес не только образ шекспировского философа, но и байронического Мейнау. Именно в этой роли зрители увидели великого трагика в последний раз - в Воронеже в феврале 1848 года.

Василий Андреевич Каратыгин (1802-1853) - крупнейший актер Александринского театра, великий трагик второй четверти XIX века. Всей своей жизнью и творчеством был противоположен искусству и личности Мочалова. Он был не похож на «человека среднего роста, без искусства держать себя хорошо на сцене, с дурными привычками, с небольшим голосом и говорящий, как и все люди?». Каратыгин - актер «героической» фактуры, «исполинского» роста, «величественного органа». Это человек крайне замкнутой жизни, сконцентрированный на своем творчестве. Московский трагик, испытывая бесконечную внутреннюю боль и душевный надлом, «пропивал» свой талант. Петербургский - устроил в своем доме своеобразный репетиционный зал с зеркалами и домашнюю жизнь подчинил театру. Мочалов - самородок, интуитивист. Каратыгин - человек истинной культуры, театральный переводчик, актер, умеющий напряженно работать над пьесой, ролью. У одного дар «природный», божественный, у другого - талант, «воспитанный» постоянным изучением искусства, школа. Мочалов - «душа»; Каратыгин - «воля»; один - стихия, другой - рацио. Белинский назвал Мочалова актером «плебеем», Каратыгина - «аристократом». Наверное, в этом есть доля истины. И в восприятии каратыгинского творчества как стиля, адекватного ампиру императорской николаевской России, - тоже. Каратыгин был первым актером Российской империи. Актер действительно выражал время, но, в отличие от Мочалова, другой его облик. Каждая эстетическая индивидуальность создает свой слепок эпохи, пишет свой портрет времени. У Мочалова - повышенная экспрессивность, неистовость эмоций, варварский энтузиазм, исключительность событий. У Каратыгина - торжество формы, композиции, выразительность осанки, монументальность, гармония классической трагедииОба актерских портрета фиксируют реальную картину, но видят ее авторы по-разному. Это собственно и составляет истинный интерес искусства и истории театра.

Каратыгин из культурной актерской семьи, сын знаменитой актрисы начала века А. Д. Каратыгиной; женился на А. М. Колосовой, которая, как Каратыгина Вторая, навсегда осталась его партнершей; брат, Петр Андреевич Каратыгин, актер, драматург-водевилист и блистательный театральный педагог, один из воспитателей А. Е. Мартынова.

Молодой трагик, близкий кругу российской интеллигенции, воспитанник П. А. Катенина, дебютирует на петербургской сцене в 1820 году в роли Фингала («Фингал» В. Озерова). Каратыгин, как и Мочалов, прослужит чуть более тридцати лет русскому театру, и как это ни парадоксально, но и он в середине 40-х годов на время уйдет из театра - правда, по своему желанию, «в отпуск». Мочалов со временем неуклонно терял своего зрителя, а Каратыгин закончил свой путь на пике славы. С 1841-го по 1844 год, за три года, он сыграл около трехсот спектаклей: для лидера Александринки, актера такого уровня и положения - это очень много.

Для понимания своеобразия искусства Каратыгина важно учитывать классицистские корни его творческого мировоззрения. Художественное мышление актера, формирующееся на стыке стилистических эпох, в период их радикального столкновения, трудно определить однозначно. Романтические веяния, естественно, повлияли на феномен Каратыгина-художника: строй его игры, эстетические приемы (контраст, например), темы, сюжеты. И все же можно говорить о том, что Каратыгин был чужд романтическому мировидению, базовым ориентирам этого стилистического мышления. Актер обладал целостным сознанием, в своем искусстве он стремился к уравновешенности и гармонии. У Мочалова была потребность души прожить судьбу современника, человека странного, расшатанного внешними противоречиями и внутренним самоанализом. Для Каратыгина в эпоху своеобразного «застоя» принципиальным становится понятие героического, подвига, идеала. Актер не находит идеального начала в современнике и противостоит заурядности эпохи, а одновременно репертуарному «хламу», созданием на сцене героического, исторического, цельного образа.

Метод творчества есть выражение и психофизики актера, и зерна его личности. Герой актера-романтика вечно растерзан в борьбе с миром и самим собой. Нервная, часто неровная игра лирического художника полностью противоречила эстетике Каратыгина. Ему был чужд пафос субъективности романтиков, их неспокойное, нестройное творчество. Сам Каратыгин в создании роли «отрекался» от собственной личности, как будто прятал ее от публичного изучения. «Объективное» творчество позволяло ему переселяться в жизнь разных героев, не наделяя их интимными переживаниями, психологией, душевным опытом, и оставаться внутренне здоровым и цельным. Не принимая стихийного творчества, наития и «артистического восторга», Каратыгин исследует образ рационально, логически, интеллектуально. Это последовательное, систематизированное выстраивание партитуры роли, внимание к жесту, мимике, ритму, костюму. При этом неправильно было бы думать, что актер условного театра не испытывает вдохновения и наслаждения игры. Это не означает, что Каратыгина не интересует сфера чувств и переживаний персонажа, что актер игнорирует эмоциональную сторону образа. Но психологическая и эмоциональная структура персонажа у Каратыгина выражается средствами формального театра (по словам Белинского, это «европейский формализм на русской сцене»). Но способ воздействия актера на публику, природа зрительского восприятия на спектаклях Мочалова и Каратыгина, конечно, различны. Романтикам важно изобразить героя в процессе движения, становления. Для Каратыгина - результат развития страстей является предметом сценического исследования: персонажи трагика были подобны «превосходной античной статуе».

И все же «классическая» школа Каратыгина уходила в прошлое. Отвлеченные от реальной жизни, величавые, торжественные и эффектные герои Каратыгина к 40-м годам XIX века воспринимались архаически. Интенсивное развитие реализма, появление первых произведений натуральной школы - все эти процессы не прошли мимо актера. Каратыгин, как умный и чуткий художник, не застыл в той форме, которая сложилась в 20-30-е годы, а эволюционировал и приблизился к «веяниям времени». И хотя он никогда не сыграл в со-временном реалистическом репертуаре и принадлежал все-таки второй четверти XIX века, тем не менее его искусство последних лет становится все ближе к жизни, все проще, глубже, психологичнее. Интересно, что после отпуска, передышки и одновременно подведения итогов прошлого и обдумывания планов на будущее, актер выступает на сцене с такими произведениями, как «Евгений Онегин», «Медный всадник» Пушкина, выходит в роли гоголевского Тараса Бульбы, переделывает старые роли.

Для русского театра, для становления национальной актерской школы чрезвычайно важно осмыслить и усвоить уроки Каратыгина. Вся жизнь его была утверждением простой истины, что без труда нет актерской профессии, что искусство есть постоянный процесс изучения своих собственных средств и каждодневная работа над ролью. Каратыгин доказал, что театральное искусство требует не только мастерства и школы, воли, мужества. Но и подлинной культуры личности сценического художника. С другой стороны, Каратыгин своим творчеством подтверждал, что театр - это зрелище, что форма не пуста, а содержательна и эмоционально наполнена, что условный театр воздействует не только визуально, но пробуждает в зрителе стихию чувств, сопереживание и т. д. И поэтому зрители рыдали от «формального» по своей природе актера Каратыгина, и публика навсегда уносила с собой образ Гамлета, Лира, Кина, Людовика XI (в пьесе И. Ауфенберга «Заколдованный дом») или Велизария (в пьесе Э. Шенка), а зал разрывался от аплодисментов и любви к своему трагику на протяжении тридцати лет. Белинский писал, увидев Каратыгина-Велизария на колеснице, этого «лавровенчанного старца-героя, с его седою бородою, в царственно-скромном величии, - священный восторг мощно охватил все существо мое и трепетно потряс его... Театр задрожал от взрыва рукоплесканий». До конца жизни оставаясь художником формального театра, целостного, героического, идеального мышления, Каратыгин доказал, что искусство представления не менее значительно, чем искусство переживания, оно просто говорит правду на другом языке.

Александри́нский театр (он же Российский государственный академический театр драмы им. А. С. Пушкина ) - петербургский театр, один из старейших драматических театров России, сохранившихся до нашего времени .

Чем отличается Малый театр от Большого? Наверное, немало людей задаются этим вопросом. Главное отличие заключается в жанрах. Большой - это театр оперы и балета. Малый - драматический.

История

Большой театр отличается от Малого театра датой основания. Принято считать, что он был открыт в 1776 году. Труппа Малого театра ведёт свой отчёт с 1756 г. Он был первым публичным увеселительным учреждением такого рода в России. Вскоре на базе Малого драматического театра появилась оперная труппа. В неё вошли в основном студенты Московского универститета, где давалось хорошее музыкальное образование.

Таким образом, нынешние Малый и Большой театры составили единую труппу - оперно-драматическую. В состав её входили и крепостные артисты, и приглашённые звёзды из-за границы. В сезоне 1824-1825 гг. труппа была разделена на два самостоятельных коллектива - драматический и оперный. Каждая из них обрела своё отдельное здание.

Таким образом, в Москве появилось два храма искусств - Большой театр и Малый. Разница в названиях изначально означала размеры зданий, в которых они располагаются. Помещение Малого театра гораздо меньше, чем Большого. Но вскоре их названия превратились из определений, указывающих на площадь зданий, в имена собственные. Теперь слова "большой" и "малый" принято писать с большой буквы. И на иностранные языки они не переводятся. Во всех странах мира названия этих театров звучат только на русском языке - "Большой" и "Малый".

Репертуарные планы

Большой театр отличается от Малого театра репертуаром. В нём идут исключительно музыкальные спектакли - опера и балет. В Малом театре показывают только драматические постановки.

Репертуар Большого театра включает следующие постановки:

• "Чародейка" (опера).
• "Эсмеральда" (балет).
• "Билли Бадд" (опера).
• "Гамлет" (балет).
• "Сомнамбула" (опера).
• "Чиполлино" (балет).
• "Дитя и волшебство" (опера).
• "Дама с камелиями" (балет).
• "Роделинда" (опера).
• "Идиот" (опера).
• "Квартира" (балет).
• "Пиковая дама" (опера).
• "Легенда о любви" (балет).
• "История Кая и Герды" (опера).
• "Герой нашего времени" (балет).
• "Лебединое озеро" (балет) и так далее.

Репертуар Малого театра включает спектакли:

• "Бесприданница".
• "Царь Борис".
• "Васса Железнова".
• "Усилия любви".
• "Власть тьмы".
• "Театр императрицы".
• "День на день не приходится".
• "Снежная Королева."
• "Дети солнца".
• "Сердце не камень".
• "Жизнь и любовь господина Мольера".
• "Ревизор".
• "Маскарад".
• "Почти всё о любви".
• "Наследники Рабурдена" и другие спектакли.

Труппы

Большой театр отличается от Малого театра тем, что в его труппе работают оперные певцы, артисты балета и музыканты. Это обусловлено его спецификой. В Малом театре служат драматические актёры. Ещё одно отличие в количестве артистов. В Большом театре огромная труппа. В Малом - актёров гораздо меньше.

Труппа ГАБТ:

• Мария Гаврилова.
• Елена Новак.
• Вадим Тихонов.
• Евгения Образщцова.
• Константин Шушаков.
• Вячеслав Почапский.
• Анна Волкова.
• Денис Родькин.
• Виктория Богоявленская.
• Ольга Дробышева.
• Анастасия Горячева.
• Дмитрий Гришин.
• Ирина Васильева.
• Андрей Денисов.
• Вячеслав Лопатин.
• Ольга Кульчинская.
• Ирина Долженко.
• Марат Гали.
• Анна Леонова.
• Игорь Головатенко.
• Михаил Казаков.
• Симоне Альбергини.
• Денис Медведев.
• Анна Гребцова.
• Александр Казарез.
• Юлия Степанова и многие другие.

Труппа Малого театра:

• Людмила Суворкина.
• Владимир Бочкарёв.
• Аксиния Пустыльникова.
• Борис Клюев.
• Алексей Кудинович.
• Аполлинария Муравьёва.
• Лилия Юдина.
• Филипп Марцевич.
• Юрий Ильин.
• Любовь Ещенко.
• Инесса Рахвалова и другие.

Руководители

Большой театр отличается от Малого театра и руководством. Ими управляют совершенно разные люди.

Генеральным директором ГАБТ является Владимир Урин. В 1971 году он окончил режиссёрский факультет Ленинградского института культуры. В 1975 г. - театроведческий факультет ГИТИСа.

Карьеру В. Урин начал в городе Кирове. Там он возглавлял ТЮЗ. В 1981 г. Владимир переехал в Москву. В столице он возглавил Кабинет кукольных и детских театров. Он был организатором конгрессов, фестивалей, семинаров, творческих лабораторий и различных проектов.

В 1995 году стал гендиректором Музыкального театра имени К. С. Станиславского. С 1997 г. является завкафедрой менеджмента и продюсирования в Школе-студии МХАТ. ГАБТ возглавил в 2013 году.

Генеральный директор Малого театра - Тамара Михайлова. В 1981 году она окончила Московский авиационный институт. С 1980 г. работала инженером в разных НИИ. В 2008 году и по сей день Тамара Анатольевна является проректором по организационно-творческой работе в Щепкинском училище. Благодаря ей были отремонтированы фасады и внутрення отделка помещений учебного заведения, была приведена в порядок документация и успешно прошла аудиторская проверка.

В 2009 году Т. Михайлова была удостоена благодарности от Президента России за заслуги в сфере подготовки специалистов в области театрального искусства.

Пост генерального директора Малого театра Тамара Анатольевна заняла в 2010 году.

Здания

Большой и Малый театр отличия имеют также в архитектуре зданий. Внешне они совершенно непохожи друг на друга. Хотя к ним обоим приложил руку московский архитектор А. Бове. Здание Большого театра было построено в 1824 году. В пятидесятые годы 19-го века оно сгорело. Восстанавливал его архитектор Кавос. Он несколько изменил его внешний вид. Были изменены кровля и портик. Четырёхскатное покрытие архитектор заменил двускатным. Художественные достоинства фасада ГАБТ несколько снизились после переделок, внесённых Кавосом.

Здание Малого театра изначально было жилым домом. Принадлежало оно купцу В. Варгину. Проект здания был создан А. Элькинским. Фасад спроектировал А. Бове. В 1824 году В. Варгин сдал свой дом в наём императорскому театру (Малому). Через десять с небольшим лет здание было перестроено и внутри, и снаружи по проекту архитектора К. Тона. В 1914 году театр сгорел. Восстановлен он был в 40-е годы 20-го века архитектором А. Великановым.

Адреса

Ещё одно отличие Большого театра от Малого - это адреса. Хотя они и располагаются рядом.

Адрес ГАБТ: Театральная площадь, дом № 1. Ближайшая станция метро - "Охотный ряд". Адрес Малого проезд, дом № 1, строение 1. Ближайшая станция метро - также "Охотный ряд".

Малый театр - старейший театр России. Его труппа была создана при Московском университете в 1756 году, сразу после известного Указа Императрицы Елизаветы Петровны, ознаменовавшего рождение профессионального театра в нашей стране: "Повелели мы ныне учредить Русский для представления комедий и трагедий театр..." Известный поэт и драматург М.М.Херасков возглавил Вольный русский театр при университете. Его артистами были учащиеся университетской гимназии.
На основе университетского был создан драматический Петровский театр. В эти годы его труппа пополнялась актерами крепостных театров. Но здание в 1805 году сгорело, и труппа осталась без сцены. Однако уже в следующем, 1806 году, в Москве была образована дирекция Императорских театров.
В 1824 году Бове перестроил для театра особняк купца Варгина, и драматическая часть Московской труппы Императорского театра получила собственное здание на Петровской (ныне Театральной) площади и собственное название - Малый театр.
"Московские ведомости" поместили объявление о первом спектакле в Малом: "Дирекция Императорского Московского театра чрез сие объявляет, что в следующий вторник 14 октября сего года будет дан на новом малом театре, в доме Варгина, на Петровской площади, для открытия онаго спектакль 1-й, а именно: новая увертюра сочин. А.Н.Верстовского, впоследствии во второй раз: Лилия Нарбонская, или Обет рыцаря, новое драматическое рыцарское представление-балет..."
Слово "малый" сначала даже не писали с заглавной буквы - ведь оно объясняется просто размерами здания, которое было невелико по сравнению со стоящим по соседству Большим театром, предназначенным для балетных и оперных спектаклей. Но вскоре слова "Большой" и "Малый" стали именами собственными, и ныне во всех странах мира звучат на русском языке. До 1824 года балетно-оперная и драматическая труппы Императорского Московского театра были единым целым: один и тот же артист мог участвовать в спектаклях разного рода. Долгое время театры были соединены даже подземным ходом. Продолжалось и взаимопроникновение жанров.
Знаменитый писатель И.А.Гончаров, обращаясь к А.Н.Островскому, писал: "Только после вас, мы, русские, можем с гордостью сказать: "У нас есть свой русский, национальный театр. Он, по справедливости, должен называться "Театр Островского". Сегодня Островский и Малый театр - имена, неотделимые друг от друга. Великий драматург написал 48 пьес, и все они были поставлены в Малом. Островский создавал пьесы специально для Малого и обязательно сам читал их актерам. Кроме того, он проводил репетиции с актерами, определяя трактовку и характер исполнения пьес. Многие произведения были написаны Островским для бенефисов, по просьбе того или иного актера Малого театра.Еще при жизни драматурга Малый стали называть "Домом Островского". Памятник великому драматургу установлен у входа в театр. И, какие бы перемены ни происходили в театре и в обществе, пьесы Островского сохраняли и сохраняют в Малом ведущее положение. Полтораста лет тому назад был заключен союз, нерасторжимый и поныне: Островский обрел свой театр, Малый театр – своего драматурга.

Датой основания Малого театра принято считать 14 октября 1824 г., когда в нынешнем здании Малого театра, на Петровской площади, начались спектакли драматической труппы бывшего Петровского театра, с 1806 г. входившего в систему императорских театров. До 1917 г. Малый театр находился в ведении Московской конторы императорских театров. После Октябрьской революции, в 1918 г., передан в ведение Наркомпроса РСФСР; с 1909 по 1927 г. директором Малого театра был А. И. Южин. С 1936 г. театр находился в ведении Комитета по делам искусств при СНК СССР, Министерства культуры СССР.
В 1937 г. Постановлением ЦИК СССР Малый театр награжден орденом Ленина.

Указом Президента России Малому театру присвоен статус национального достояния. Малый был включен в список особо ценных культурных объектов страны, наряду с Большим театром, Третьяковской галереей, Эрмитажем.

МАЛЫЙ ТЕАТР

Во второй половине XIX века Малый театр обладал первоклассной труппой. Жизнь этого театра отражала общественно-политические противоречия времени. Стремление передовой части труппы сохранить авторитет «второго университета», соответствовать высокому общественному назначению наталкивалось на трудно преодолимое препятствие - репертуар. Значительные произведения появлялись на сцене чаще всего в актерские бенефисы, повседневную же афишу составляли пьесы В. Крылова, И. В. Шпажинского и других современных писателей, строивших сюжет главным образом на событиях «любовного треугольника», взаимоотношениях в семье, ими и ограничиваясь, не выходя через них к общественным проблемам. Пьесы Островского, новые возобновления «Ревизора» и «Горя от ума», появление в 1870- 1880-х годах героико-романтических произведений зарубежного репертуара помогали театру сохранять высоту общественного и художественного критерия, соответствовать передовым настроениям времени, достигать серьезного воздействия на современников. В 1890-х годах начался новый спад, героико-романтические пьесы почти исчезли из реперту-ара, и театр «ушел в условную картинность и в мелодраматическую красочность» (Немирович-Данченко). Творчески неподготовленным оказался он и к освоению новой драматической литературы: не прозвучали на его сцене в полную силу пьесы Л. Толстого, к Чехову театр вообще интереса не проявил и ставил лишь его водевили. В актерском искусстве Малого театра существовало два направления - бытовое и романтическое. Последнее развивалось неровно, рывками, вспыхивало в эпохи общественного подъема и затухало в годы реакции. Бытовое развивалось стабильно, тяготея в лучших своих образцах к критической тенденции. Труппа Малого театра состояла из ярчайших актерских индивидуальностей.

Гликерии Николаевна Федотова (1846-1925)-ученица Щепкина, она еще подростком выходила на подмостки вместе со своим учителем Щепкиным в «Матросе», с Живокини в водевиле «Аз и Ферт», усваивая уроки не только профессионального мастерства, но и высочайшей актерской этики. В возрасте десяти лет Федотова поступила в Театральную школу, где училась сначала в балетном, потом в драматическом классе. В пятнадцать лет она дебютировала в Малом театре в роли Верочки в пьесе П. Д. Боборыкина «Ребенок» и в фев-рале 1863 года была зачислена в труппу. Неокрепший талант развивался неровно. Мелодраматический репертуар мало способствовал его становлению. В первые годы ее работы актрису часто критиковали за сентиментальность, манерность исполнения, за «ноющую игру». Но с начала 1870-х годов началось подлинное цветение яркого и многогранного дарования актрисы. Федотова являла собой редкое сочетание ума и эмоциональности, виртуозного мастерства и искреннего чувства. Ее сценические решения отличались неожиданностью, исполнение яркостью, ей были подвластны все жанры и все краски. Обладая великолепными сценическими данными - красотой, темпераментом, обаянием, заразительностью,- она быстро заняла ведущее положение в труппе. За сорок два года она сыграла триста двадцать одну роль разного художественного достоинства, но если в драматургии слабой и поверхностной актриса часто спасала автора и роль, то в класси-ческих произведениях обнаруживала удивительную способность к проникновению в самую суть характера, в авторский стиль и особенности эпохи. Ее любимым автором был Шекспир. Александр Павлович Ленский (1847-1908) - актер, режиссер, педагог, теоретик, выдающийся деятель театра конца XIX - начала XX века. Незаконный сын князя Гагарина и итальянки Вервициотти, он воспитывался в семье актера К. Полтавцева. В восемнадцать лет стал профессиональным актером, взяв псевдоним - Ленский. В течение десяти лет работал в провинции, сначала играл в основном в водевилях, но постепенно перешел на роли «первых любовников» в классическом репертуаре. На это амплуа он и был приглашен в труппу Малого театра в 1876 году. Он дебютировал в роли Чацкого, покорив мягкостью и человечностью исполнения, тонким лиризмом. В нем не было бунтарских, обличительных мотивов, но была глубокая драма человека, пережившего в этом доме крах своих надежд. Необычность, нетрадиционность отличала и его Гамлета (1877). Одухотворенный юноша с благородными чертами лица и благородной душой, он был проникнут скорбью, а не гневом. Его сдержанность некоторыми современниками почиталась за холодность, простота тона за отсутствие темперамента и необходимой силы голоса - словом, мочаловской традиции он не соответствовал и многими в роли Гамлета был не принят. Первые годы в труппе были поиском своего пути. Обаятельные, чистые душой, но лишенные внутренней силы, подверженные сомнениям - таковы были в основном герои Ленского в современном репертуаре, за которые его окрестили «великим очарователем». А в это время уже взошла звезда Ермоловой, своды Малого театра огласились вдохновенным пафосом ее героинь. Рядом с ними голубоглазые юноши Ленского казались слишком аморфными, слишком общественно пас-сивными. Перелом в творчестве актера был связан именно с партнерством Ермоловой. В 1879 году они выступали вместе в трагедии Гуцкова «Уриэль Акоста». Ленский, играя Акосту, не мог полностью и сразу отрешиться от того, что стало для него привычным, его актерские средства не изменились - он был также поэтичен и одухотворен, но его общественный темперамент выражался не через формальные приемы, а через глубоко осмысление образа передового философа и борца. Актер выступал в других ролях героического репертуара, однако углубленный психологизм, стремление к многогранности в ролях, где литературный материал этого не требовал, приводили к тому, что он проигры-вал, казался маловыразительным рядом со своими эффектными партнерами. Между тем его отрицание внешних признаков романтического искусства было принципиальным. Он считал, что «наше время далеко вперед ушло от романтизма». Шиллеру и Гюго он предпочитал Шекспира, хотя его понимание шекспировских образов не находило отклика. После полупризнанного Гамлета последовал в 1888 году совсем не признанный московским зрителем и критикой Отелло, которого актер выбрал для своего бенефиса и прежде играл. Трактовка Ленского отличалась несомненной новизной - его Отелло был благороден, умен, добр, доверчив. Он глубоко страдал и тонко чувствовал, он был одинок в мире. После убийства Дездемоны он «кутался в плащ, грел руки у факела и дрожал». Актер искал человеческое в роли, простые и естественные движения, простые и естественные чувства. В роли Отелло он не был признан и навсегда расстался с ней. И последующие роли не принесли ему полного признания. Он играл Дульчина в «Последней жертве», Паратова в «Бесприданнице», Великатова в «Талантах и поклонниках», и во всех ролях критикам не хватало обличительной остроты. Она была, ее рассмотрел Станиславский, ее увидел Ю. М. Юрьев, но выражалась она не лобово, не впрямую, а тонко. Равнодушие, цинизм, ко-рысть надо было рассмотреть в этих людях под их внешним обаянием, привлекательностью. Рассмотрели не все. Более единодушно был признан его успех в роли Муромского в «Деле» Сухово-Кобылина. Ленский играл Муромского наивным, добрым, мягким человеком. Он пускался в неравный поединок с бюрократической машиной, веря в то, что правда и справедливость восторжествуют. Его трагедия была трагедией прозрения. Зато всеобщее признание завоевал Ленский в шекспировских комедиях и прежде всего в роли Бенедикта в «Много шума из ничего». Игра актера в этой роли была энергична, стремительна, исполнитель обнаруживал в своем герое ум, юмор и наивную вору во все, что происходило вокруг. Не верил он только в измену Геро, потому что был добр от природы и влюблен. Беатриче играла Федотова. Дуэт двух великолепных мастеров продолжился и в «Укрощении строптивой». Роль Пструччио была одним из дебютов Ленского в Малом театре и оставалась в его репертуаре многие годы. Бесстрашный Петруччио отважно заявлял, что женится на Катарине из-за денег и укротит непокорную, но, уви-дав свою невесту, влюблялся в нее так же бурно, как прежде жаждал только денег. Натура цельная, доверчивая и нежная открывалась под его бравадой и он «укрощал» Катарину - своей любовью. Он видел в ней ровню себе по уму, по стремлению к независимости, по непокорству, нежеланию подчиняться воле других. Это был дуэт двух прекрасных людей, которые обретали друг друга в житейской суете и были счастливы. Ленский прекрасно владел стихом Грибоедова, не превращал его в прозу и не декламировал. Наполнял внутренним смыслом каждую фразу, безупречную логику характера выражал в безупречности мелодики речи, ее интонационного строя, смены слова и молчания. Мастерство проникновения в суть образа, психологического оправдания поведения персонажа, тонкий вкус удерживали актера от карикатуры, от наигрыша, от внешней демонстрации и в роли Городничего в «Ревизоре», и в роли профессора Кругосветлова в «Плодах просвещения». Сатира возникала от сути, в результате раскрытия внутреннего строя образа - в одном случае убежденного и даже не предполагающего, что можно жить иначе, жулика, драматически переживающего свою ошибку в финале; в другом свято верящего в свою «науку», вдохновенно служащего ей фанатика. Искусство Ленского становилось поистине совершенным, его органичность, умение все оправдать изнутри, подвластность ему любого самого сложного материала сделали его закономерным лидером Малого театра. Каждая роль Ленского была результатом огромной работы, строжайшего отбора красок в соответствии с данным характером и автором. Внутреннее содержание образа отливалось в точную и одухотворенную, изнутри оправданную форму. Работая над ролью, актер рисовал эскизы грима и костюма, владел искусством внешнего преображения с помощью одного-двух выразительных штрихов, не любил обилия грима, великолепно владел мимикой. Ему принадлежит специальная статья по этому вопросу - «Заметки о мимике и гриме». Ленский был теоретиком, ему принадлежат статьи, в которых формулируются принципы актерского искусства, анализируются те или иные произведения, содержатся советы по проблемам актерского мастерства. Как актер, режиссер, педагог, теоретик, общественный деятель он боролся за поднятие общей культуры русского актерства, выступал против упований на «нутро», требовал постоянной работы и учебы. Как в своей практике, так и в своей эстетической программе он развивал традиции и заветы Щепкина. «Творить без вдохновения нельзя, но вдохновение весьма часто вызывается тою же работой. И печальна участь художника, не приучившего себя в своей работе к строжайшей дисциплине: вдохновение, редко призываемое, может его покинуть навсегда»,- писал он. Заняв в 1907 году пост главного режиссера Малого театра, он пытался осуществить реформу старой сцены, но в условиях императорского руководства и инертности труппы осуществить это намерение ему не удалось. октября 1908 года Ленский умер. Ермолова восприняла эту смерть как событие трагическое для искусства: «С Ленским умерло все. Умерла душа Малого театра... С Ленским умер не только великий актер, а погас огонь на священном алтаре, который он поддерживал с неутомимой энергией фанатика».

САДОВСКИЙ Михаил Провович (12(24).XI.1847, Москва,-26.?11(8.VIII). 1910, там же). Сын Прова Михайловича Садовского Подготовленный к сцене отцом и А. Н. Островским, Миша Садовский в 1867-69 участвовал в спектаклях «Артистич. кружка» (1-я роль: Андрей Титыч - «В чужом пиру похмелье» Островского, 1867). В 1869 дебютировал в Малом театре в ролях Подхалюзина, Андрея Брускова, Васи Шустрого, Бородкина («Свои люди - сочтемся», «Тяжелые дни», «Горячее сердце», «Не в свои сани не садись» Островского). В 1870 был принят в труппу театра на амплуа «бытового простака» и «характерного комика». Замечательный сценический интерпретатор и страстный пропагандист драматургии Островского, Садовский сыграл в его пьесах свыше 60 ролей. Первый исполнитель ролей: Буланов («Лес», 1871), Грунцов («Трудовой хлеб», 1874), Мурзавецкий («Волки и овцы», 1875), Мухояров («Правда - хорошо, а счастье лучше», 1876), Андрей Белугин («Женитьба Белу-гина» Островского и Соловьева, 1877),Карандышев («Бесприданница», 1878), Константин Каркуяов («Сердце не камень», 1879), Мулин («Невольницы», 1880), Мелузов («Таланты и поклонники», 1881), Окаемов («Красавец-мужчина», 1882), Миловзоров («Без вины виноватые», 1884) и др. По желанию драматурга Садовскому передавались также роли в возобновленных спектаклях: Тихон («Гроза»), Голутвин («На всякого мудреца...»), Хорьков («Бедная невеста»), Счастливцев («Лес»), Афоня и Краснов («Грех да беда на кого не живет»), Ипполит («Не все коту масленица»), Хлынов («Горячее сердце») и др. Ученик, творческий последователь своего отца, актер-демократ, великолепный знаток быта старой Москвы, Садовский в совершенстве владел сценической речью. Его самобытное, национальное, подлинно народное искусство отличалось предельной жизненной правдивостью, благородной простотой, светлым юмором, задушевностью и в то же время драматизмом, сатирической остротой. Вслед за отцом Садовский возглавил обличительно-критической направление в национально-бытовом репертуаре Малого театра. Ведущая тема творчества Садовского - судьба его современника, незаметного, простого, обездоленного человека. Играя Счастливцева, Садовского создал исполненный оптимизма, юмора образ актера, страстно любящего театр. Тема защиты «маленького» человека, протест против его унижения с большой силой прозвучали у Садовского в роли Карандышева. Тонкой, умной иронией был проникнут образ Мурзавецкого. Сатирически обрисован Хлынов. Признание передового зрителя получил образ демократа-просветителя Мелузова, пронизанный страстной ненавистью к старой жизни. К числу значительных ролей Михаила Прововича принадлежали: Хлестаков; Петр, 1-й мужик («Власть тьмы», «Плоды просвещения»), Мисаил и Лепорелло («Борис Годунов» и «Каменный гость» Пушкина), Беспандин («Завтрак у предводителя» Тургенева), Калгуев («Новое дело» Немировича-Данченко), Стремглов («Закат» Сумбатова) и др. Садовский - автор очерков и рассказов из жизни московского мещанского и купеческого захолустья (изд. 1899, 2 тт.). Его переводы пьес ставились в Малом и других театрах: «Корсиканка» Гуальтьери (1881), «Федра» Расина (1890, обе пьесы переведены для бенефисов М. Н. Ермоловой), «Севильский цирюльник» Бомарше (1883, Малый театр, в роли Фигаро - автор перевода), пьесы Гольдони, Гоцци, Лабиша и др. Написал пьесу «Душа-потемки» (1885, Малый театр, бенефис О. О. Садовской, в роли Вари - Ермолова). За свои литературные труды Садовский был избран в члены Общества любителей российской словесности. Известен и как сочинитель острых эпиграмм, направленных против казенщины, бюрократического засилья и чиновничьего произвола в театре. Преподавал в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества и на драматических курсах Московского театрального училища.