Миклухо-маклай - что оставил после себя знаменитый путешественник. Миклухо-Маклай – что оставил после себя знаменитый путешественник Портрет миклухо маклая
Ровно 130 лет назад – 14 апреля 1888 года ушел из жизни знаменитый русский этнограф, биолог, антрополог и путешественник Николай Николаевич Миклухо-Маклай, большую часть своей жизни посвятивший изучению коренного населения Австралии, Океании и Юго-Восточной Азии, в том числе папуасов северо-восточного побережья Новой Гвинеи, называемого сегодня Берегом Маклая.
Портрет Миклухо-Маклая, выполненный К. Маковским. Хранится в Кунсткамере.
Его исследования были высоко оценены еще при жизни. Учитывая его заслуги, день рождения Миклухо-Маклая 17 июля неофициально отмечается в России как профессиональный праздник – День этнографа.
Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился 17 июля 1846 года (5 июля по старому стилю) в селе Рождественском (сегодня это Языково-Рождественское Окуловского муниципального района Новгородской области) в семье инженера. Его отец Николай Ильич Миклуха был железнодорожником. Мать будущего этнографа звали Екатерина Семёновна Беккер, она была дочерью героя Отечественной войны 1812 года. Вопреки достаточно распространенному заблуждению, Миклухо-Маклай не имел каких-то существенных иностранных корней. Распространенная легенда о шотландском наемнике Микаэле Маклае, который, прижившись в России, стал основателем рода, была лишь легендой. Сам путешественник происходил из незнатного казачьего рода Миклух. Если же говорить о второй части фамилии, то впервые он использовал ее в 1868 году, подписав так первую научную публикацию на немецком языке «Рудимент плавательного пузыря у селахий». При этом историки так и не смогли прийти к единому мнению о том, по какой причине возникла эта двойная фамилия Миклухо-Маклай. Рассуждая о своей национальности, в предсмертной автобиографии этнограф указывал на то, что он представляет собой смесь элементов: русского, германского и польского.
Фотография Николая Миклухи - студента (до 1866 года).
Удивительно, но в школе будущий этнограф учился достаточно плохо, часто пропуская занятия. Как он признавался спустя 20 лет, в гимназии он пропускал уроки не только по нездоровью, но и просто от нежелания учиться. В 4-м классе Второй Петербургской гимназии он провел два года, причем в 1860/61 учебном году посещал занятия очень редко, пропустив в общей сложности 414 уроков. Единственная оценка «хорошо» была у Миклухи по французскому языку, по немецкому языку у него стояло «удовлетворительно», по остальным предметам – «худо» и «посредственно». Еще будучи гимназистом Миклухо-Маклай оказался заключенным в Петропавловскую крепость, его отправили туда вместе с братом за участие в студенческой манифестации, которая была вызвана общественно-политическим подъемом 1861 года и была связана с отменой в стране Крепостного права.
Эрнст Геккель и Миклухо-Маклай.
В советское время в биографии этнографа указывалось, что из гимназии, а затем и из университета Миклухо-Маклая отчислили за участие в политической деятельности. Но это неправда. Гимназию будущий знаменитый путешественник покинул по собственному желанию, а из университета его просто не могли отчислить, так как он находился в нем на правах вольнослушателя. Он не закончил учебу в Санкт-Петербурге, уехав в Германию. В 1864 году будущий этнограф учился на философском факультете Гейдельбергского университета, в 1865 году – на медицинском факультете Лейпцигского университета. А 1866 году перебрался в Йену (университетский город в Германии), где на медицинском факультете занимался изучением сравнительной анатомии животных. В качестве ассистента немецкого естествоиспытателя Эрнста Геккеля он посетил Марокко и Канарские острова. В 1868 году Миклухо-Маклай закончил обучение в Йенском университете. Во время первой экспедиции на Канарские острова будущий исследователь изучал морские губки, обнаружив в результате новый вид известковой губки, назвав ее Guancha blanca в честь коренных обитателей данных островов. Любопытно, что с 1864 по 1869, с 1870 по 1882 и с 1883 по 1886 годы Миклухо-Маклай проживает за пределами России, никогда не оставаясь на своей родине больше чем на один год.
В 1869 году он совершил путешествие на побережье Красного моря, целью путешествия было исследование здешней морской фауны. В том же году он вернулся назад в Россию. Первые научные исследования этнографа были посвящены сравнительной анатомии морских губок, мозга акул, а также иным вопросам зоологии.
Рисунки и записи Миклухо-Маклая.
Но во время своих путешествий Миклухо-Маклай проводил и ценные географические наблюдения. Николай склонялся к версии о том, что культурные и расовые признаки народов мира формируются под влиянием социальной и природной среды. Для того чтобы обосновать данную теорию, Миклухо-Маклай решил предпринять дальнее путешествие на острова Тихого океана, здесь он собирался изучить «папуасскую расу».
Корвет «Витязь» под парусами.
В конце октября 1870 года при содействии со стороны Русского географического общества путешественник получил возможность выехать в Новую Гвинею. Сюда он отправился на борту военного судна «Витязь». Его экспедиция была рассчитана на несколько лет.
Миклухо-Маклай с папуасом Ахматом. Малакка, 1874 или 1875 год.
20 сентября 1871 года «Витязь» высадил Маклая на северо-восточном побережье Новой Гвинеи. В будущем данный район побережья назовут Берегом Маклая. Вопреки ошибочным представлениям, он путешествовал не в одиночку, а в сопровождении двух слуг – юноши с острова Ниуэ по кличке Бой и шведского матроса Ольсена.
Рисунок Миклухо-Маклая.
При этом при помощи членов экипажа «Витязя» была сооружена хижина, ставшая для Миклухо-Маклая не только жильем, но и подходящей лабораторией. Среди местных папуасов он прожил 15 месяцев в 1871-1872 годах, своим тактичным поведением и дружелюбием он сумел завоевать их любовь и доверие.
Иллюстрация к дневнику Миклухо-Маклая.
Но первоначально Миклухо-Маклай считался среди папуасов не богом, как принято считать, а совсем наоборот, злым духом. Причиной такого отношения к нему стал эпизод в первый день знакомства. Увидев корабль и белых людей, островитяне подумали, что это вернулся Ротей – их великий предок. Большое количество папуасов отправились на своих лодках к кораблю, для того чтобы преподнести прибывшему подарки. На борту «Викинга» их также хорошо приняли и одарили, однако уже на обратном пути с борта корабля вдруг раздался пушечный выстрел, так экипаж салютовал в честь своего прибытия. Однако островитяне со страха буквально повыпрыгивали из собственных лодок, бросили подарки и вплавь устремились к берегу, решив, что к ним явился не Ротей, а злой дух Бука.
Туй из деревни Горенду. Рисунок Миклухо-Маклая.
Переменить ситуацию в дальнейшем помог папуас по имени Туй, который был смелее остальных островитян и сумел подружиться с путешественником. Когда Миклухо-Маклаю удалось вылечить Туя от тяжелого ранения, папуасы приняли его в свое общество, как равного себе, включив в местный социум. Туй же длительное время оставался переводчиком и посредником этнографа в его отношениях с другими папуасами.
В 1873 году Миклухо-Маклай посетил Филиппины и Индонезию, а уже в следующем году побывал на юго-западном берегу Новой Гвинеи. В 1874-1875 годах он вновь дважды путешествовал по полуострову Малакка, изучая местные племена сакаев и семангов. В 1876 году совершил путешествие в Западную Микронезию (острова Океании), а также Северную Меланезию (посетив, различные островные группы в Тихом океане). 1876 и 1877 годах он снова побывал на Берегу Маклая. Отсюда он хотел вернуться назад в Россию, однако из-за тяжелой болезни путешественник вынужден был поселиться в австралийском Сиднее, где проживал до 1882 года. Недалеко от Сиднея Николай основал первую в Австралии биологическую станцию. В этот же период своей жизни он совершил поездку по островам Меланезии (1879), а также осмотрел южный берег Новой Гвинеи (1880), а спустя год – в 1881 он второй раз побывал на южном побережье Новой Гвинеи.
Рисунок Миклухо-Маклая.
Любопытным представляется тот факт, что Миклухо-Маклай занимался подготовкой российского протектората над папуасами. Он несколько раз осуществлял экспедицию в Новую Гвинею, составив так называемый «проект развития Берега Маклая». Его проект предусматривал сохранение уклада жизни папуасов, но одновременно с этим декларировал достижение более высокой ступени самоуправления на основе уже имеющихся местных обычаев. При этом Берег Маклая, по его планам, должен был получить протекторат Российской империи, став также одним из пунктов базирования российского флота. Но его проект оказался неосуществимым. К моменту третьего путешествия в Новую Гвинею большинство его друзей среди папуасов, включая Туя, уже умерли, одновременно с этим жители деревень погрязли в междоусобных конфликтах, а офицеры русского флота, которые изучили местные условия, сделали заключение о том, что местное побережье не подходит для размещения военных кораблей. А уже в 1885 году Новую Гвинею разделили между собой Великобритания и Германия. Таким образом, вопрос о возможности реализации российского протектората над этой территорией был закрыт окончательно.
Миклухо-Маклай вернулся на родину после длительного отсутствия в 1882 году. После возвращения в Россию он прочел некоторое количество публичных докладов о своих путешествиях перед членами Географического общества. За его исследования общество любителей естествознания, антропологии и этнографии присудило Николаю золотую медаль. Посетив затем европейские столицы – Берлин, Лондон и Париж, он знакомил публику с результатами своих поездок и проведенных исследований. Затем он вновь отправился в Австралию, побывав по пути уже в третий раз на Берегу Маклая, это произошло в 1883 году.
С 1884 по 1886 годы путешественник жил в Сиднее, а в 1886 году снова вернулся на родину. Все это время он тяжело болел, но при этом продолжал заниматься подготовкой к публикации своих научных материалов и дневников. В том же 1886 году он передал Академии наук в Петербурге все собранные им с 1870 по 1885 год этнографические коллекции. Сегодня эти коллекции можно увидеть в Музее антропологии и этнографии в Санкт-Петербурге.
Вернувшийся в Петербург путешественник сильно изменился. Как отмечали знающие его люди, 40-летний еще молодой ученый резко одряхлел, ослаб, его волосы стали седыми. Вновь проявили себя боли в челюсти, которые усилились в феврале 1887 году, появилась опухоль. Врачи не могли поставить ему диагноз и не могли определить причину болезни. Лишь во второй половине XX века медики сумели снять завесу тайны с этого вопроса. Этнографа погубил рак с локализацией в области правого нижнечелюстного канала. Ровно 130 лет назад 14 апреля 1888 года (2 апреля по старому стилю) Николай Николаевич Миклухо-Маклай скончался, ему был всего 41 год. Похоронен путешественник был на Волковском кладбище в Петербурге.
Рисунок Миклухо-Маклая.
Самой главной научной заслугой ученого стало то, что он поставил вопрос о видовом единстве и родстве существующих человеческих рас. Также именно он впервые дал подробное описание меланезийского антропологического типа и доказал, что он очень широко распространен на островах Юго-Восточной Азии и в Западной Океании. Для этнографии огромное значение представляют его описания материальной культуры, хозяйства и быта папуасов и других народов, населяющих многочисленные острова Океании и Юго-Восточной Азии. Многие наблюдения путешественника, отличающиеся большим уровнем точности, и в настоящее время остаются практически единственными материалами по этнографии некоторых островов Океании.
Могила Н. Н. Миклухо-Маклая (Санкт-Петербург).
При жизни Николая Николаевича было опубликовано более 100 его научных работ по антропологии, этнографии, географии, зоологии и иным наукам, всего же он написал более 160 таких работ. В то же время при жизни ученого не было опубликовано ни одной его крупной работы, все они появились лишь после его смерти. Так в 1923 году впервые вышли Дневники путешествий Миклухо-Маклая, а еще позднее – в 1950-1954 годах собрание сочинений в пяти томах.
Папуа – Новая Гвинея.
Память исследователя и этнографа широко сохранена не только в России, но и по всему миру. Его бюст можно сегодня встретить и в Сиднее, а в Новой Гвинее в его честь названы гора и река, без учета участка северо-восточного побережья, который носит название Берег Маклая. В 1947 году имя Миклухо-Маклая было присвоено институту этнографии АН СССР (РАН). А сравнительно недавно в 2014 году Российским географическим обществом была учреждена специальная Золотая медаль имени Николая Николаевича Миклухо-Маклая, как высшая награда общества за этнографические исследования и путешествия. О мировом признании данного исследователя говорит и тот факт, что в честь его 150-летия 1996 год был провозглашен ЮНЕСКО годом Миклухо-Маклая, тогда же он был назван Гражданином мира.
Миклухо-Маклай Николай Николаевич (5 (17) июля 1846(18460717), село Языково-Рождественское Боровичского уезда, Новгородская губерния — 2 (14) апреля 1888, Санкт-Петербург) — российский этнограф, антрополог, биолог и путешественник, изучавший коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании (1870—1880-е годы), в том числе папуасов северо-восточного берега Новой Гвинеи. Этот берег в русскоязычной литературе называют Берег Маклая.
Считается, что Николай Николаевич впервые описал зверька кускуса, живущего на Новой Гвинее.
… именно на этом малоизученном острове первобытные люди менее всего затронуты влиянием цивилизации и это открывает исключительные возможности для антропологических и этнографических исследований. (из статьи "Почему я выбрал Новую Гвинею?")
Миклухо-Маклай Николай Николаевич
Автор около 160 научных трудов. Был защитником колониальных народов. Выступал против расизма и колониализма. Также призывал, царское правительство вступиться за аборигенов Новой Гвинеи, так как видел, как порой ужасно с ними обращались колониальные войска Германии, выступал с докладами в защиту народов в Русском географическом обществе.
Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился в Новгородской губернии семье железнодорожного инженера Н. И. Миклухи — инженера-путейца, строителя Николаевской железной дороги и первого начальника Московского вокзала. Его отец, Николай Ильич Миклуха, родился в 1818 г.в Стародубе Черниговской губернии. Прадеду, запорожскому козаку Степану Миклухе было дано дворянское звание за героизм при штурме Очакова (во время российско-турецкой войны). Мать, Екатерина Семеновна, урождённая Беккер, полька по национальности. До сих пор среди жителей стародубского села встречаются носители фамилий Миклуха, Миклухин. Вторая часть фамилии знаменитого путешественника добавилась позже, после его экспедиций в Австралию.
Позднее семья переехала в Санкт-Петербург, где с 1858 года Николай продолжил обучение во Второй Санкт-Петербургской гимназии. Окончив курс гимназического обучения, Миклухо-Маклай в качестве вольнослушателя продолжает обучение на физико-математическом факультете Петербургского университета. Учёба не была долгой. В 1864 году, за участие в студенческих сходках Миклухо-Маклая отчисляют из университета и он, на средства собранные студенческим землячеством, уезжает в Германию. В Германии он продолжает учёбу в Гейдельбергском университете, где изучает философию. Через год Миклухо-Маклай переводится на медицинский факультет Лейпцигского университета, а затем Йенского университета. В Йенском университете Николай знакомится с известным зоологом Э. Геккелем, под руководством которого начинает изучать сравнительную анатомию животных. В качестве ассистента Геккеля Миклухо-Маклай совершает путешествие на Канарские острова и в Марокко. После окончания университета в 1868 Миклухо-Маклай совершает самостоятельное путешествие по побережью Красного моря, а затем, в 1869 году, возвращается в Россию.
Кругозор молодого исследователя расширился, и он перешёл к более общим вопросам естествознания — антропологии, этнографии, географии. В этих областях Миклухо-Маклаю удалось достичь определенных успехов. Особенно интересен его вывод о том, что культурные и расовые признаки различных народов обусловлены природной и социальной средой. Также много внимания он уделял идее и практике создания Зоологических станций. Так в 1869 году в Москве на II съезде естествоиспытателей и врачей выступил Миклухо-Маклай, призвавший создавать морские биостанции для развития исследований на морях. Съезд поддержал его и принял решение о создании Севастопольской биостанции.
Совершает Миклухо-Маклай и очередное крупное путешествие. В 1870 году на военном корабле «Витязь» он отправляется в Новую Гвинею. Здесь, на северо-восточном берегу этого острова, он проводит два года за изучением быта, обычаев, религиозных обрядов аборигенов (папуасов). Начатые на Новой Гвинее наблюдения Миклухо-Маклай продолжает на Филиппинах, в Индонезии, на юго-западном берегу Новой Гвинеи, на полуострове Малакка и островах Океании.
В 1876—1877 годах ученый снова проводит несколько месяцев на северо-восточном берегу Новой Гвинеи, вернувшись к тому племени, жизнь которого он наблюдал ранее. К сожалению, пребывание его на острове было недолгим, и признаки анемии и общего истощения вынудили его покинуть остров и отбыть в Сингапур. Лечение заняло более полугода. Недостаток финансовых средств не позволил Миклухо-Маклаю вернуться в Россию, и он был вынужден перебраться в Сидней (Австралия), где поселился у российского консула. Затем Миклухо-Маклай некоторое время живёт в Английском клубе, а потом перебирается в дом общественного деятеля, учёного-зоолога и председателя Линнеевского общества Нового Южного Уэльса У. Маклея. Маклей помогает Миклухо-Маклаю реализовать высказанную им на Линневском обществе идею строительства Австралийской зоологической станции. В сентябре 1878 года предложение Миклухо-Маклая было одобрено и в заливе Уотсон-Бэй (англ. Watsons Bay) по проекту сиднейского архитектора Джона Киркпатрика начато строительство станции, которая получила название Морской биологической станции.
The Village нашел человека, который никогда не был в Европе и Штатах, зато объездил буквально пол-России - на момент публикации текста - 626 городов. Возможно, к моменту прочтения эта цифра уже увеличилась. 33-летний Иван Ширяев рассказал The Village, зачем он хочет посетить каждый город России и что он понял о стране, путешествуя.
Я посетил 626 городов, около 56 %, но еще многое впереди. Всего их не меньше 1 127 («Википедия» говорит - 1 117. - Прим. ред.), но это число постоянно меняется: с каждым годом разные населенные пункты получают статус города. По миру я совсем не путешествовал, только по России. Если и были иностранные государства, то только из СНГ: Украина, Беларусь, Абхазия, Южная Осетия. Сам не знаю, почему, но просто пока не тянет за границу. К тому же чем больше я путешествую, тем медленнее я путешествую. Если поначалу я успевал за год посетить 120, а то и 150 городов, то сейчас у меня с трудом получается 70–80. Потому что некоторым городам хочется уделить больше внимания. Плюс много времени уходит на то, чтобы что-то написать, опубликовать, выложить фотографии. Поэтому трудно сказать, сколько еще надо времени.
Мое путешествие началось семь лет назад. Я тогда ушел от «Свидетелей Иеговы» - просто однажды взял и исчез. Я был полностью поглощен религией, поэтому, уходя, совершенно не представлял, чем буду заниматься и как жить.
Три месяца работал и читал блоги разных матерых автостопщиков. Меня очень вдохновили эти истории. Я нашел в интернете попутчика, и мы отправились в путешествие по Украине и Беларуси. Недели две мы стопили вместе, а потом поняли, что поодиночке проще и попутку поймать, и ночлег найти - так и разъехались.
Монастыри, МЧС и другие способы ночевать бесплатно
Больше других мне помогла книга Антона Кротова «Практика вольных путешествий». Он там дает много полезных советов для начинающих хичхайкеров: важна яркая одежда - чтобы тебя было видно издалека; стоять нужно за какой-нибудь развязкой или полицейским постом - где машины притормаживают; в разговорах с водителями лучше избегать политических и религиозных тем, чтобы не возникло повода для спора.
В основном я останавливался в монастырях - специально планировал свой маршрут так, чтобы успеть за день доехать от одного до другого. Монахи принимают почти всех, главное - иметь паспорт: они переписывают данные, чтобы отчитываться перед полицией - мало ли, беглые зэки или еще кто. Я представлялся паломником, путешествующим по святым местам Украины. Обычно от таких паломников ждут, что они останутся на несколько дней, будут ходить на службу, помогать ухаживать за монастырем. Но я всегда ограничивался только одной ночевкой, чтобы не задерживаться надолго, потому что мне все это неинтересно. Паломников кормят, дают место для ночлега, помогают. Короче, такая вот бесплатная вписка со всеми элементарными удобствами. Только раз с меня потребовали плату за ночлег в монастыре, это было в Харькове. Хоть и недорого, но сам факт меня удивил.
Меня вписывали и в мужские, и в женские монастыри, а недалеко от Донецка меня пустили к себе буддисты. Это был тогда единственный буддистский монастырь на Украине, совсем небольшой, там было всего три или четыре монаха. С ними было интересно: они спокойные, погружены в свои мысли, но при этом очень общительные и легко идут на контакт. А в Судаке меня пригласили остановиться в мечети у крымских татар. Помню, мы долго сидели и разговаривали про ислам.
Потом я поехал автостопом на Дальний Восток. За три недели добрался до Магадана. Там я познакомился с местным, который пообещал сводить меня на высокую сопку, откуда открывается красивый вид на поселок. Путь нам преграждала речка, которую в обычное время можно легко перейти вброд. Но как раз тогда прошли дожди, речка поднялась и вышла из берегов. Течение было настолько сильное, что у меня из карманов уплыли все документы и деньги, даже ботинки с ног снесло. Мой товарищ оказался отрезанным на маленьком островке. До ближайшего моста было километров семь. Я сбегал за помощью - приехали спасатели, все обошлось. На сопку мы так и не попали, но благодаря этому случаю я впервые побывал в пожарной части и подружился с МЧС. После этой истории я стал их частым гостем. Ночую обычно в подразделениях чрезвычайного ведомства. Но, конечно, это не единственный способ сэкономить на жилье в поездке.
В любом городе есть гостеприимные люди, которые без проблем впишут к себе. Надо только суметь их найти. Например, на сайте CouchSurfing - среди членов местных турклубов, велосипедистов или байкеров. Это позволяет не только сэкономить, но и увидеть город таким, какой он есть на самом деле. Местные почти всегда готовы показать интересные локации, охотно рассказывают городские байки: где взорвался подъезд, на какой детский сад упал самолет, как найти могилу застреленного в 90-е криминального авторитета или дом цыганского барона.
В Муроме меня вписал к себе человек, у которого во «ВКонтакте» был никнейм Александр Дамер. А Дамер - это такой известный американский маньяк, который заманивал к себе мальчиков, насиловал, пытал, читая вслух Евангелие, убивал и складывал трупы в подвале своего дома. Комната у этого хоста была странная - вся исписанная каким-то надписями, только потом я узнал, что он художник. В тот день я хотел выспаться и поэтому, когда я не вышел с утра на связь, моя мама начала мне названивать: боялась, что этот Дамер что-то со мной сделал. Но он оказался обычным человеком, дружелюбным, гостеприимным. Вот, надеюсь, скоро к нему снова поеду в гости.
О закрытых городах России
Цель моего путешествия - объехать все города России, в том числе закрытые. Я уже посетил восемь из них: Мирный в Архангельской области, Вилючинск на Камчатке, Зеленогорск и Железногорск в Красноярском крае, Знаменск в Астраханской области, Шиханы в Саратовской, Фокино в Приморье и Радужный во Владимирской области.
Все закрытые города похожи друг на друга. Чаще всего там живут молодые семьи военных, много беременных и женщин с колясками. Там обычно довольно чисто, ухоженно, люди чувствуют себя более безопасно и спокойно, потому что посторонним туда не попасть. Но чем отличаются эти города, так это степенью закрытости: куда-то можно приехать без проблем, даже нет КПП, где-то есть, но достаточно сказать, куда и к кому приехал, а в некоторые города так просто не попадешь. Но всегда можно найти местных жителей, которые оформят пропуск, договориться с администрацией города или с журналистами. Например, в один город мне помог попасть казачий атаман. Я написал в местный мотоклуб, а там оказался родственник этого атамана. Он сделал мне официальный пропуск, хотя администрация города до этого мне отказала, вписал меня на ночь в церковный дом, водил по городу, все показывал. Вот такие люди, готовые пойти навстречу, всегда помогают - и в закрытых, и в открытых городах.
Стереотипы о городах
В каждом городе я прошу поставить в мой блокнот местную печать или штамп. Чаще всего обращаюсь в администрацию города, в редакции газет, музеи, на почту или на вокзал. В некоторых маленьких городках в выходные дни печать найти не получается. Тогда я отправляю самому себе открытку или письмо, чтобы затем использовать почтовый штемпель. Это надо для моей коллекции печатей. Я их особо никому не показываю, они просто хранятся у меня в блокноте, чтобы было что потом полистать, вспомнить: вот здесь я был, и здесь, и здесь тоже. Ну и к тому же, когда задаешься целью поставить печать, больше гуляешь по городу, ведь для этого нужно куда-то пойти, с кем-то познакомиться, поговорить - так интереснее.
Часто бывает, что приезжаешь в город со стереотипами, которые активно распространяют люди, никогда не бывавшие в этом регионе. Но это все равно что услышать анекдот про чукчу и решить, что все чукчи тупые, хотя они, в общем-то, такие же, как все остальные. Поэтому теперь все, что слышу о том или ином регионе, делю пополам.
Да и вообще, на моем опыте эти стереотипы еще ни разу не подтвердились. Люди везде разные: среди дагестанцев есть, например, и ваххабиты, и вообще неверующие, а есть просто неадекватные, способные причинить зло другим, как и везде. Но это не значит, что в Дагестане опасно и туда нельзя ездить. Я думаю, в Москве гораздо опаснее, чем в Дагестане или в Чечне. На Северном Кавказе меня гораздо чаще, чем в других регионах, останавливали менты. Но они там не такие, как у нас, более дружелюбные и останавливали меня не столько ради порядка, сколько из любопытства. Вот, например, если у нас мент подойдет, то уже как-то не по себе, не знаешь, чего от него ожидать. А там, наоборот, проблем не возникало, хотя бывало, что в одном и том же городе меня останавливали семь-восемь раз за день. Видят, неместный идет - с большим рюкзаком, фотоаппаратом, подходят, расспрашивают о чем-то, чаем угощают, помогают с попуткой. Видимо, скучно им там, вот все, и хотели познакомиться.
Конечно, от региона к региону люди меняются. По сравнению с гостеприимными ингушами, осетинами, кабардинцами и балкарцами, которые сразу приглашают тебя к столу, адыги кажутся неприветливыми и даже подозрительными. В Тыве вообще чувствуешь себя иностранцем. Они редко видят гостей вроде меня. Там вообще туризм не развит, а местные говорят только на своем языке и неохотно идут на контакт. А вот в соседней Хакасии никаких проблем с этим нет. На Дальнем Востоке народ поотзывчивее, особенно в отдаленных районах. Наверное, в суровых условиях, как там, без этого не обойтись. А в Подмосковье, в Обнинске, мне однажды надо было зарядить телефон, я обошел все магазины и офисы торгового центра - и никто не разрешил мне воспользоваться розеткой.
О диалектах и самых плохих дорогах
В некоторых регионах, бывает, услышишь такие словечки, что сразу и не поймешь, приходится переспрашивать. Как-то в Архангельской области я пришел в магазин и говорю: «Мне килограмм сахара». А мне отвечают: «Сахару нету, только песок». Просто у них сахаром называется рафинад, а рассыпной - это песок. А еще там говорят «сейгод» и «по те годы». Например, «сейгод грибов мало, не то что по те годы». В Пермском крае мочалку называют «вехотка». А у нас в Камышине есть хлеб белый и темный, а «кирпич» хлеба называют «сайкой». Помню, один мой приезжий друг сильно смеялся, когда я в магазине попросил «полсайки темного».
Самые плохие дороги, по моему опыту, - в моей родной Волгоградской области и в соседней Саратовской, там они почти не ремонтируются. Конечно, качеством дорог отличаются столичные регионы - Москва, Питер, Татарстан, Краснодарский край. И так везде и во всем: центральные города живут, процветают, а отдаленные - вымирают, быстро уменьшается численность населения, остаются одни старики. Но и в глубинке люди умудряются хорошо жить. Мне вообще кажется, не так много зависит от того, где человек живет, а скорее от того, чем он занимается, как смотрит на мир. Так что и в отдаленных регионах есть те, кто живет счастливее многих столичных жителей: кто-то рыбачит, кто-то охотится, грибы собирает, кто-то даже научной деятельностью занимается или писательством.
Больше других русских городов мне запомнились Питер, Казань и Новосибирск. Питер нравится каким-то своим особенным духом. Мне трудно описать это словами, но там я чувствую себя очень комфортно. В Казани, как и вообще в Татарстане, все очень благоустроено: чисто, красиво, детские парки, скверы, площадки - все для людей. Видно, что не все налоги из региона уходят в Москву. В общем, там очень приятно находиться. Как и в Новосибирске: из всех сибирских городов он отличается какой-то комфортной городской средой и цивилизованностью, что ли.
Иногда я делаю себе выходные, передышку в путешествии, чтобы отдохнуть от новых впечатлений, от людей, от переездов, от всего. Никуда не хожу, никого не вижу, просто высыпаюсь и занимаюсь своими делами. Чаще всего на зиму я остаюсь в Питере или в своем родном Камышине. Объехав больше половины городов России, я стал по-другому смотреть на место, где я родился, начал замечать детали, на которые раньше не обращал внимания: архитектура, необычные места и виды, интересные факты из истории города - теперь мне стало намного интереснее в Камышине, чем раньше.
Сейчас у меня перерыв в собственном путешествии, но я езжу по работе: только что прилетел из Норильска в Красноярск, через час у меня поезд в Новосибирск, оттуда самолет в Ханты-Мансийск, потом в Москву, потом в Питер, а оттуда в Воркуту. Я вожу туристические группы по разным незаурядным маршрутам в рамках проекта «Неизвестная Россия».
Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился 17 июля 1846 года в селе Языково-Рождественское Боровичского уезда Новгородской губернии.
Биография Миклухо-Маклая
После переезда семьи в 1858 году в Санкт-Петербург, он начинает учиться во Второй Петербургской гимназии; учеба идет трудно, а в 1861 году за участие в студенческой манифестации он едва не был отчислен. В 1863 году, после окончания гимназии, Николай поступает в Петербургский университет, став вольнослушателем физико-математического факультета. В 1864, вновь став участником студенческих волнений, он был отчислен, лишившись права обучения в российских высших учебных заведениях.
Чтобы продолжить образование, будущий путешественник Миклухо-Маклай уезжает в Германию, где обучается философии, медицине, химии в университетах Гейдельберга, Лейпцига и Йены. Тогда же в биографии Миклухо-Маклая происходит значимое событие — встреча с зоологом и естествоиспытателем Э. Геккелем, пригласившим молодого ученого принять участие в научной экспедиции на Канарские острова и в Марокко.
Начиная с 1868 года, уже после окончания учебы, путешествия с целью исследований становятся смыслом его жизни. В 1884 году, живя в Австралии, он женится, у него рождаются двое сыновей. Вернувшись в 1886 году в Россию, он уже не отправлялся в большие экспедиции, ограничившись антропологическими исследованиями на Украине.
2 (14) апреля 1888 года великий российский ученый скончался в клинике Виллие в Санкт-Петербурге. Биография Миклухо-Маклая – яркий пример биографии настоящего ученого, преданного науке до самопожертвования.
Путешествия Миклухо-Маклая
После окончания обучения Миклухо-Маклай работал на Сицилии, где занимался двумя темами: морфологией губок и анатомией мозга рыб. Здесь он впервые заболел малярией — болезнью, которая будет преследовать его всю жизнь.
Первым путешествием Миклухо-Маклая, предпринятым после окончания обучения, была поездка в 1869 году на побережье Красного моря, где он изучал низших морских животных. Вернувшись в Россию, он привез с собой коллекцию губок, хранящуюся сейчас в Зоологическом музее. В выступлении на II съезде естествоиспытателей в 1869 году он предложил создавать морские биологические станции. Предложение было принято и положило начало созданию Севастопольской биостанции.
В то же время Миклухо-Маклай заинтересовался вопросами антропологии, этнографии, решив заняться исследованиями в малоизученных районах мира, выбрав для этого Новую Гвинею, чему немало способствовала прочитанная им статья А. Петерманна «Новая Гвинея». Представив свой проект экспедиции Русскому Географическому Обществу, Миклухо-Маклай получил одобрение Совета Общества и пособие в размере 1200 руб. В ноябре 1870 года на корабле «Витязь» он отправился к берегам Новой Гвинеи, и 20 сентября 1871 года высадился на берег Кораллового моря у селения Бонга — берег, который вскоре назовут его именем.
Здесь он прожил больше года, живя в хижине на берегу, он занимался антропологическими исследованиями, изучал быт аборигенов, лечил их, высаживал семена привезенных растений, путешествовал по стране, плавал по близлежащим островам и архипелагам. Он быстро выучил местный язык и завоевал авторитет среди папуасов.
Статья посвящена антропологическому изучению черепа Н.Н. Миклухо-Маклая и восстановлению на его основе прижизненного облика. Приводится краткое описание его жизненного пути, даны основные биографические данные, а также очерк его путешествий и научных исследований.
Свой череп Николай Николаевич завещал науке. Авторами он был получен из хранилища Института этнологии и антропологии им. Петра Великого, Петербургской Кунсткамеры. Приводится запутанная история обретения черепа этого знаменитого ученого и путешественника.
Череп был изучен по полной краниометрической программе. Череп по форме овоидный, брахикранный, средней высоты. Лоб прямой и широкий. Лицо узкое и высокое, нос выступает значительно. Индивидуальной особенностью является сочетание широкого мозгового отдела с узким лицом.
Была сделана копия черепа Миклухо-Маклая и на ее основе выполнены два скульптурных портрета. Первый портрет представляет облик ученого без волосяного покрова головы и лица, и был выполнен с целью изображения анатомических деталей и подробностей внешности. Второй портрет приближен к реальному облику великого путешественника (с соответствующей прической, бородой и усами).
Особенности внешнего облика на реконструированном портрете Н.Н. Миклухо-Маклая можно представить следующим образом. Мозговой отдел имеет крупные размеры и как бы превалирует над лицевым, лицо узкое, удлиненной формы с крупной нижней челюстью, значительно профилировано, нос высокий, выступает значительно, лоб вертикальной формы, широкий и высокий, глаза крупные.
Ключевые слова: антропологическая реконструкция, краниология, индивидуальные особенности внешности, Н.Н. Миклухо-Маклай.
Введение
Идея восстановить точный облик по черепу знаменитого ученого возникла при посещении авторами его Родины – усадьбы Рождественское, расположенной в деревне Языково-Окуловского района Новгородской области. К настоящему времени усадьба не сохранилась, да и деревни уже нет. Однакоусилиями Окуловского краеведческогомузея при поддержке администрации района ежегодно на этом месте проводятся торжества, а в 1986 г.к 140-летнему юбилею Миклухо-Маклая силами общественности был установлен памятный камень с надписью: «Здесь родился великий путешественник, ученый и гуманист Н.Н.Миклухо-Маклай (17(5).07.1846 – 14 (2).04.1888)» (рис. 1). Ежегодно в Окуловском районе проводятся Международные Маклаевские чтения, на которые съезжаются этнографы, антропологи, краеведы, писатели и поэты. Частыми гостями бывают потомки великого ученого.
Рис. 2. К.Г. Маковский. Портрет Н.Н. Миклухо-Маклая. 1882.
Имеющиеся фотоснимки и портреты Миклухо-Маклая представляют некую гамму образов, которые объединяет пышная шевелюра и обильная растительность на лице. Однако фотографии не всегда выполнены четко, многие художественные и скульптурные портреты делались после смерти, а информация о нижней части лица вовсе отсутствует на большинстве изображений (рис. 2, 3). Это послужило первым доводом в пользу воспроизведения внешнего облика ученого. Вторая причина выдвинута самим Николаем Николаевичем: он завещал свои останки науке. В настоящей статье отдельная глава посвящена истории обретения черепа и выполнению последней воли ученого.
Рис. 3. Н.Н. Миклухо-Маклай с братом М.Н. Миклухой. Вена. 1870-е?
Приступая к работе, мы поставили перед собой такие задачи. Во-первых, тщательно изучить и описать череп. Далее на основе выполненной по черепу точной копии воссоздать прижизненный облик ученого и охарактеризовать индивидуальные особенности его внешности, бывшие скрытыми до настоящего времени за пышной растительностью. Разумеется, мы не смогли обойти вниманием тот огромный вклад в науку и нравственный подвиг ученого гуманиста, которые прославили его на весь мир – статья предваряется кратким описанием его жизни. Интересно отметить, что выполнение скульптурной реконструкции стало возможным за счет грантовской поддержки со стороны Русского географического общества (РГО) – и именно РГО финансировало ряд экспедиций ученого. Пользуемся случаем высказать искреннюю благодарность РГО за выделенные средства.
Николай Николаевич Миклухо-Маклай – жизненный путь (1846–1888)
Великий русский путешественник, натуралист широкого профиля (зоолог, антрополог, этнограф), защитник народов-аборигенов Юго-Восточной Азии и Океании, Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился 17 июля 1846 года в селе Рождественском Новгородской губернии в семье инженера-капитана Николая Ильича Миклухи, одного из строителей Николаевской железной дороги (Санкт-Петербург–Москва) и его жены Екатерины Семеновны (в девичестве Беккер).
С 1859 по 1863 гг. Николай Николаевич учился в гимназии. Из-за слабого здоровья часто пропускал занятия и не окончил гимназию. Тем не менее, он поступил в Санкт-Петербургский Университет в качестве вольного слушателя на физико-математический факультет, где занимался естественными науками. Однако, в 1864 году он, как участник студенческих волнений, из университета был исключен; в этомже году уехал в Германию. Здесь Николай Николаевич посещал лекции по совершенно различным наукам (от некоторых разделов математики, физики, химии до философии, политэкономии и юриспруденции) сначала в университете Гейдельберга, затем Лейпцигском университете. Николай Николаевич усиленно искал точку приложения своих интеллектуальных способностей.
Осенью 1865 года он поступил на медицинский факультет Йенского университета, где работал крупный немецкий биолог (в дальнейшем знаменитый последователь эволюционного учения Чарльза Дарвина) Эрнст Геккель. Здесь Николай Николаевич нашел себя. Профессор Геккель оценил умного и трудолюбивого русского студента, всячески ему покровительствовал и сделал своим ассистентом. В 1866 году Николай Николаевич участвовал в научной экспедиции, организованной Геккелем, на о. Мадейру, а затем на Канарские Острова, где он изучал биологию морских беспозвоночных, рыб, а также морских губок. Одним из следствий этой экспедиции была его первая научная статья, посвященная анатомии некоторых видов хрящевых рыб, и опубликованная в 1867 году в «Йенском журнале медицины и естествознания». Здесь впервые Николай Николаевич подписывался фамилией Миклухо-Маклай, используя давнее прозвище своих предков по отцовской линии. В 1868 году, году окончания обучения университета, вышли из печати еще две его научные статьи. Одна была посвящена морским губкам, гдеописывался новый вид, открытый им, вторая – посвящена сравнительной анатомии мозга хрящевых рыб и была основана на собственных полевых материалах. В этой статье Николай Николаевич, вступив на почву теоретической биологии, обнаружил свой боевой задор и полемизировал со своими маститыми коллегами – Эрнстом Геккелем и Карлом Максимовичем Бэром. В этом же годуон отправился в Италию, где в полевой лаборатории занимался изучением морфологии морских губок и мозга рыб.
В 1869 году Николай Николаевич, презрев трудности и опасность, один отправился на Красное море, где изучал морские биоценозы коралловых рифов. Как считает Д.Д. Тумаркин, лучший отечественный знаток жизни и творчества Миклухо-Маклая, именно с этого времени Николай Николаевич проявил склонность проводить в одиночку свои полевые исследования, охватывая максимальный спектр явлений изучаемого объекта (Тумаркин 2012). Это соответствовало независимому и мужественному характеру этого на вид хрупкого и болезненного человека.
В июле 1869 года Николай Николаевич, последолгого отсутствия, прибыл в Россию. В этом же году он участвовал во Втором съезде русских испытателей природы в Москве и был принят в ряды Русского географического общества (РГО), где он выступил с докладом о своем путешествии на Красное море.
Миклухо-Маклай стремился исследовать совершенно неизученные области Земли. Таковой им был выбран остров Новая Гвинея (Лубченкова 1999). В 1870 году планы Николая Николаевича по изучению Австралии и Океании были одобрены Советом РГО, он получил финансовую поддержку, и в ноябре этого года отплыл на корвете «Витязь». Плавание было сложным и долгим, лишь 20 сентября 1871 года «Витязь» встал на якорную стоянку в заливе Астролябия близ берега Новой Гвинеи. Для Миклухо-Маклая была построена хижина на мысе Гарагаси между папуасскими деревнями Горенду и Гумбу, где он поселился вместе со слугами – шведским матросом Ульсоном и полинезийским мальчиком Боем (который вскоре заболел и умер). В первые же дни пребывания на берегу Новой Гвинеи Николай Николаевич один и без оружия посетил деревню папуасов Горенду. Его мужество и спокойное ненавязчивое поведение дало положительный результат. Как он сам писал в дальнейшем: «Я скоро понял, что моя крайняя беспомощность против сотен, даже тысяч человек была моим главным оружием» (Миклухо-Маклай 1950а: 634). И далее: «В отношениях своих с туземцами я строго наблюдал за собой, чтобы всегда даже малейшее данное мною обещание было исполнено, так что у папуасов явилось убеждение, выражаемое ими в трех словах и ставшее между ними родом поговорки – “балал Маклай худи”, что в переводе значит: слово Маклая одно» (Миклухо-Маклай 1950а:637).
Вскоре папуас Туй, после того как Николай Николаевич излечил его от серьезной травмы головы, стал его другом и информатором. Такой стиль хладнокровного, но при этом доброжелательного поведения Николай Николаевич демонстрировал в дальнейшем при встречах с любыми аборигенами как Новой Гвинеи, так и других территорий великого островного мира между Азией и Австралией. Поведение Миклухо-Маклая, резко контрастировавшее с поведением большинства других европейцев, создало ему среди папуасов славу большого человека (тамо боро-боро) и доброго духа. На базе его личности со временем стал складываться культ культурного героя.
Николай Николаевич тщательно фиксировал и описывал все стороны здешней природы – изучал оригинальную флору и фауну этой особой части тропиков, вел метеорологические наблюдения. На этом побережье Новой Гвинеи, он был первым европейцем, проникшим в жизнь местного населения – жителей классической неолитической культуры, совершенно не затронутой влиянием культур иного уровня. Именно поэтому Миклухо-Маклая особенно интересовали все стороны культурной жизни местных аборигенов-папуасов: их ведение хозяйства, ремесла, орудия труда, семейные взаимоотношения, проведение праздников, связи между соседними и более отдаленными деревнями и т.п. Николай Николаевич изучал язык папуасов ближайших деревень. В это первое посещение Новой Гвинеи он прожил здесь 15 месяцев. Впоследствии эта территория получила название – Берег Маклая.
Особое внимание Миклухо-Маклай придавал своим антропологическим исследованиям. Здесь и в своих дальнейших экспедиционных поездках Николай Николаевич обычно замерял рост (длину тела) исследуемых и особенности строения тела как мужчин, так и женщин – фиксировал следующие признаки изучаемого населения: форму и цвет волосяного покрова головы, его распространенность на теле, степень пигментации различных участков кожного покрова. Особое внимание он, в угоду тогдашней тенденции в антропологии, уделял форме черепной коробки, выделяя ее долихокранную и брахикранную форму. Также Николай Николаевич отмечал и описывал традиционные операции аборигенов на теле, такие как татуировка, обрезание у мужчин, искусственная деформация головы, иногда встречаемую специфическую операцию «мика» и т.д. Будучи строго объективным ученым-исследователем, он встречал и отмечал и негативные, с европейской точки зрения, местные традиции: чрезмерная трудовая загрузка женщин в семейной жизни, частые (но не кровопролитные) стычки между деревнями, и даже встречаемый в некоторых местностях Новой Гвинеи каннибализм. Миклухо-Маклай сам не видел насильственного захоронения престарелых родителей, но согласно сведениям некоторых европейских миссионеров этот обычай встречался на Ново-Гебридских островах Меланезии.
Следующая экспедиция Миклухо-Маклая на Новую Гвинею состоялась в 1873 году. На этот раз Николай Николаевич посетил западный берег Новой Гвинеи – территорию берега Ковиай, где уже чувствовалось негативное влияние малайских и моллукских купцов и пиратов, не брезговавших в том числе и работорговлей. Как следствие этого, вместо деревень, окруженных ухоженными земледельческими участками, как на берегу Маклая, он наблюдал здесь господство кочевого образа жизни аборигенов и развал хозяйственной земледельческой культуры. Николай Николаевич об этом писал: «Все эти жилища только временно обитаемы, и даже редко можно застать в них жителей. Все население скитается по заливам и бухтам в своих пирогах, оставаясь только несколько часов или дней в одной местности. Причина этому постоянные войны между населением, нападением Хонгий. Сравнивая образ жизни папуасов Ковиай с образом жизни папуасов берега Маклая, встречаешь большое различие между обоими населениями. Несмотря на то, что папуасы Ковиай уже давно знакомы с железом и разными орудиями, хотя они и познакомились с одеждой и огнестрельным оружием, хотя и носят серебряные и даже золотые украшения, но они остались и остаются номадами. Недостаток пищи вследствие неимения плантаций и домашних животных заставляет их скитаться по заливам в поисках морских животных, за ловлею рыб, бродить по лесам за добыванием некоторых плодов, листьев и корней. Папуасы берега Маклая, хотя живут совершенно изолировано от сношения с другими расами, хотя не были знакомы (до моего посещения в 1871 году) ни с одним металлом, однако строили и строят своими каменными топорами большие селения, с относительно очень удобными, часто большими хижинами, обрабатывают тщательно свои плантации, которые круглый год снабжают их пищей, имеют домашних животных – свиней, собак и кур. Вследствие оседлого образа жизни и союза многих деревень между собой войны у них сравнительно гораздо реже, чем между папуасами Ковиай» (Миклухо-Маклай 1950б.:107–108). Здесь Миклухо-Маклай воочию увидел драматические последствия столкновения различных цивилизаций. Представители более развитой цивилизации Малайского архипелага разоряли, грабили и нередко обращали в рабство жителей культурно более отсталого населения Новой Гвинеи, вызывая ответную агрессию папуасов. Это привело к экономическому регрессу автохтонного населения, возврату от производящего хозяйства неолитического типа, к экономически менее продуктивному – присваивающему, и, как дальнейшее следствие этого, вынужденные межплеменные войны, которые усугубляли экономический упадок. Здесь Миклухо-Маклаю уже пришлось, в отличие от жизни на берегу Маклая, не расставаться с оружием и иногда даже его применять.
Видимо первое посещение Новой Гвинеи, ее северо-восточной части, где уклад туземцев еще не был деформирован внешним влиянием, как первая любовь не могло изгладиться из памяти Николая Николаевича, и он еще дважды посещал берег своего имени. В 1876-1877 годах он провел здесь семнадцать месяцев, поселившись близ деревни Бонгу, продолжая изучать культурные и антропологические особенности как прибрежных, так и горных папуасов.
Третий, последний визит Николая Николаевича на берег Маклая был очень кратким (17–23 марта 1883 года). Здесь его ждали печальные вести – многие его друзья, в том числе Туй, умерли. Деревня Горенду была брошена, Бонгу значительно уменьшилась в численности. Невзирая на это Николай Николаевич навсегда полюбил это место, где он полностью раскрыл свой талант исследователя и доброго человека.
«Я чувствовал себя, как дома, и мне положительно кажется, что ни к одному уголку земного шара, где мне приходилось жить во время моих странствий, я не чувствую такой привязанности, как к этому берегу Новой Гвинеи. Каждое дерево казалось мне старым знакомым». (Миклухо-Маклай1950в.:582–595). Местные жители просили его остаться жить сними.
Миклухо-Маклай дважды (в 1880 и в 1881 годах) посещал также южный берег Новой Гвинеи, где он изучал местных папуасов, слегка затронутых поверхностным влиянием европейской культуры. Здесь уже работали некоторые европейские христианские миссии. В районе Торресова пролива, разделяющего северо-восточную Австралию с Новой Гвинеей, добывали жемчуг, что привлекало самых различных людей, в том числе авантюристов. Кроме того, прошедшая недавно австралийская «золотая лихорадка» конца 40-х – начала 50-х годов того века, привела к появлению золотоискателей на южном берегу Новой Гвинеи, где однако золото не было найдено. Все это в определенной степени деформировало социальную жизнь местного населения. Антропологические исследования папуасов этих мест показали Николаю Николаевичу наличие здесь инорасовой примеси, но не европейской, а полинезийской. Таким образом, оказалось, что из всех регионов острова Новая Гвинея, исследованных Николаем Николаевичем, население берега Маклая оказалось наименее затронутым каким-либо внешним влиянием.
Антропологические и этнологические исследования Миклухо-Маклая не ограничивались папуасами Новой Гвинеи. Он изучал многие, ранее мало неизученные, или совсем неизученные этнические группы архипелагов Меланезии, полуострова Малакка, а также филиппинского острова Лусон. (Бутинов 1950).
Особое внимание он уделял антропологии негритос (аэта), представителям низкорослой, темнопигментированной и курчавоволосой расы, малочисленные популяции которой были мозаично вкраплены в основной современный южнмонголоидный массив населения Малайского архипелага, Филиппин и Индокитая, и которые вероятно являются реликтами более древнего населения этого региона. Внешне они были очень похожи на папуасов Новой Гвинеи. «Первого взгляда на негритосов мне было достаточно, чтобы признать их за одно племя с папуасами, которых я видел на островах Тихого океана и с которыми я прожил 15 месяцев на Новой Гвинее…», – писал Николай Николаевич (Миклухо-Маклай 1950б:8).
В какой же мере негрито действительно антропологически близки к папуасам Новой Гвинеи? По этому поводу Николай Николаевич полемизировалсо своим старшим коллегой Карлом Максимовичем Бэром, который писал:«Эти два черепа (аэта Филиппинских островов) были положительнобрахицефалы, между тем как папуасы положительно долихоцефалы» (Миклухо-Маклай1951а.:14). Краниологические измерения, проделанные Миклухо-Маклаем, показали, что среди папуасов, также как и среди меланезийцев нередко встречаются брахикефальные индивиды: «Я думаю, что между многими разновидностями папуасского племени находятся и такие, которые, подобно негритосам Люсона, брахикефальны или у которых размеры черепа приближаются к брахикефальной форме» (Миклухо-Маклай 1950г: 9). С нашей стороны этому нечего возразить – действительно любой антропометрический признак в изучаемой популяции (или краниосерии) имеет определенный размах изменчивости, нередко значительный. Ксожалению, в доступных нам статьях Миклухо-Маклая, он приводит лишь выборочные данные по величинам черепного или головного указателя отдельных папуасов и индивидов других популяций (хотя согласно его записям измерялось большое число индивидов, как мужского, так иженского пола). Иногда фиксировался размах изменчивости этих антропологических признаков, но нигде неприводились среднегрупповые значения измерительных параметров и тем более статистических показателей изменчивости признаков, т.е. величин дисперсии. Последнее в его время еще не было принято приводить внаучных публикациях подобного рода.
Согласно более поздним антропологическим исследованиям XX века ближе к истине оказался Карл Максимович Бэр. Массовые краниологические исследования антропологов XX века показали существенное различие между краниосериями аэта (негрито Филиппин) с одной стороны и папуасами и меланезийцами – с другой. Как выяснилось, например, по данным очень полной информативной сводной работы В.П. Алексеева, аэта (также и андаманцы) явные брахикраны, а папуасы и большинство серий меланезийцев – долихокранны, нередко даже ультрадолихокраны (Alexejev 1973).
Форма черепной коробки у населения конкретной территории, в том числе и один из ее параметров – черепной указатель, хотя и изменчива во времени, но достаточ- но устойчива, так как она генетически детерминирована. В настоящее время выяснилось, что папуасы и меланезийцы принадлежат к иному краниотипу, чем аэта и андаманцы. Для первого характерна удлиненная и высокая форма черепа, для другого – укороченная, широкая и более низкая форма (Пестряков 1995; Пестряков, Григорьева 2004). Следовательно, генезис этих двух групп населения малайско-тихоокеанских тропиков должен быть существенно различным.
В Австралии Николай Николаевич, так же как и на Новой Гвинее и в Океании, продолжал изучать антропологию аборигенов, в том числе собирая краниологический материал. В Австралийском музее он нашел и изучил один удивительный череп (точнее кальвариум). Вот как он его описывает: «…Головной индекс черепа не кажется современным антропологам таким важным фактором для классификации человеческих рас, как во времена Ретцеуса, он все же остается очень важным при- знаком в краниологии…. Этот череп замечателен своей чрезвычайной длиной. Офрио-затылочная длина равна 202 мм, длина между надпереносьем и затылком – 204 мм, при ширине в 119 мм. Таким образом, индекс ширины, вычисленный из первого измерения, равен 58,9 (тот же индекс, вычисленный из второго измерения, составляет 58,3). Я должен особо отметить, что этот череп является натуральным, то есть, он не дает даже самых легких указаний на какую-либо деформацию… Индекс высоты этого черепа (от basion до bregma 131 мм)…» (Миклухо-Маклай1951б: 417-418). С нашей точки зрения, вероятно, относительная длина этого черепа является абсолютным максимумом, а относительная ширина – абсолютным минимумом, среди всех известных черепов современногочеловечества.
Однако не только антропологические исследования занимали внимание Миклухо-Маклая. Он, будучи натуралистом широкого профиля,никогда не бросал и чисто биологические исследования, где главным его интересом было сравнительно-анатомическое изучение мозга позвоночных, начиная от хрящевых рыб (акул) до человека включительно. Попав в 1878 году в Австралию, он познакомился, а затем подружился с руководителем Линнеевского общества с доктором Вильямом Маклеей (почти полное сходство фамилий). Здесь же близ города Сиднея при поддержке правительственных кругов Австралии ему удалось открыть морскую биологическую станцию по изучению автохтонной фауны. И здесь же, в Австралии, Николай Николаевич встретил молодую вдову Маргарет Эмму Робертсон, которая влюбилась в него как говорится «с первого взгляда». Любовь оказалась взаимной и, преодолев сопро- тивление отца Маргарет, богатого и влиятельного Джона Робертсона, 27 февраля 1884 года состоялась свадьба Николая Николаевича. Венчание происходило по протестантскому обряду, хотя Миклухо-Маклай был православным и не отказывался от своего вероисповедания. Разрешение на эту брачную церемонию Николай Николаевич получил от самого российского императора Александра III, который всячески поддерживал русского путешественника.
Деятельность Миклухо-Маклая не исчерпывалась научными исследованиями, он активно и самоотверженно боролся за гуманистическое отношение к населению экономически отсталого населения тропических регионов Земли. Эволюционные учения Ламарка и Дарвина породили «незаконнорожденное дитя» – антропологический расизм. Это околонаучное реакционное политическое течение сложилось в середине XIX века в результате борьбы двух научных концепций, касающихся происхождения человечества: а) моногенизма (человечество имеет одну исходную эволюционную линию) и б) полигенизма (разные части человечества – расы, произошли от различных предковых форм). Но всякая научная точка зрения приобретает как своих политических поклонников, так и политических противников. В США, в середине прошлого века, теория полигенизма бросала вызов библейской традиции (происхождения всего человечества от одних прародителей – Адама и Евы) и заодно служила теоретическим оружием рабовладельцев против аболиционистов (противников рабства). В 1854 г. там выходит книга Нотта и Глиддона «Типы человечества», где авторы пытаются доказать, что негры и европейцы имеют разных эволюционных (обезьяньих) предков. Те же идеи о неполноценности негров, об их особом филогенетическом происхождении, развивали английские ученые: палеонтолог Агассиц и Джеймс Гент – основатель Лондонского антропологического общества и другие.
Приблизительно в то же время во Франции возникло другое реакционное псев- донаучное течение – «антропосоциология», родоначальником которого стал граф А. Гобино. Суть его учения, опубликованного в «Трактате о неравенстве человече- ских рас», в том, что движущей силой всех великих цивилизаций было господство в них высшей «арийской» расы. Смешение ее с «низшими» покоренными расами, якобы неспособными к самостоятельному культурному прогрессу, всегда приводило к упадку цивилизации.
Наша российская антропологическая наука всегда стояла на позициях принципиального антирасизма и одним из ее предшественников по этому вопросу был Миклухо-Маклай. Как ученый-антрополог Николай Николаевич придерживался концепции единого происхождения человечества, научными аргументами доказывая несостоятельность полигенизма и отвергая представления, что некоторые расы (негроиды и австралоиды) представляют собой как бы переходные варианты от предковых форм к современному человеческому виду. Он защищал права коренного населения юго-восточной Азии и Океании, активно боролся против самого страшного и позорного явления в истории человечества – работорговли (Тумаркин 1981). Будучи гуманистом и политическим идеалистом, он пытался превратить Берег Маклая в своего рода этнографический заповедник, где он претендовал на роль правителя. В связи с этим Николай Николаевич безуспешно призывал Российскую администрацию к колонизации этой территории Новой Гвинеи. Позже он обращался к правительственным кругам Великобритании и молодой Германской империи с аналогичными предложениями. Однако мечтам Миклухо-Маклая не суждено было сбыться, в 1884 году территории северо-запада Новой Гвинеи в месте с частью Меланезийского архипелага были превращены в германскую колонию. Морально удрученный, тяжело больной Николай Николаевич вместе с женой и двумя малолетними детьми вернулся в Россию, где он 14 апреля 1988 года скончался в Санкт-Петербурге.
Ниже представлена карта — схема основных экспедиционных маршрутов Н.Н. Миклухо-Маклая на территории Юго-Восточной Азии и Океании (рис.4).
Рис. 4. Карта-схема основных экспедиционных маршрутов Н.Н. Миклухо-Маклая на территории Юго-Восточной Азии и Океании.
Несмотря на острый и наблюдательный ум, колоссальную трудоспособность, Николай Николаевич по характеру был идеалистом и очень непрактичным человеком, совершенно равнодушным к публичному почету, с пренебрежением относился к академической научной карьере. Наука – вот была единственным богом, которому он служил. Его антропологические и этнографические работы, посвященные народностям малоизученной в то время территории юго-за- падной Пацифики стали золотым фондом в здании нашей отечественной науки (Рогинский, Токарев 1950).
Рис. 5. Австралиец с бумерангом. 1880 (?). Фотография из собрания Н.Н. Миклухо-Маклая.
Следует полностью согласиться с мнением Д.Д. Тумаркина,что Миклухо-Маклай был одним изпоследних ученых-натуралистов широкогопрофиля (Тумаркин 2012).
Санкт-Петербургский этнолог Б.Н. Бутинов писал:
«Путешественник – ученый – гуманист: эти три слова наиболее полно и точно выражают главное содержание всей жизни Николая Николаевича Миклухо-Маклая – жизни до обидного короткой, удивительно цельной и яркой». (Бутинов 1971).
С нашей точки зрения к Николаю Николаевичу в полной мере подходит та характеристика, которую дал норвежский полярный исследователь Херальд Свердруп своему знаменитомуземляку Фритьофу Нансену: «Он был велик как путешественник, более велик как ученый, и еще более велик как человек» (Лобусов 2013).
Рис. 6. Вождь с острова Фиджи. 1870-е (?). Фотография из собрания Н.Н. Миклухо-Маклая.
Здесь мы приводим несколько мало известных фотографий из собрания Н.Н. Миклухо-Маклая (рис. 5–7).
История исполнения завещания Н.Н. Миклухо-Маклая
Завещание Н.Н. Миклухо-Маклая своего черепа Музею антропологии и этнографии представляется нашему современнику общеизвестным фактом, казалось бы, не требующего отдельного разговора.
В 1874 году, находясь в Батавии (современный город Джакарта, о. Ява), Н.Н. Миклухо-Маклай завещал собрание черепов (Коллекция музея антропологии иэтнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН № 211), а также и свой череп Музею антропологии и этнографии в Санкт-Петербурге для приращения собрания основоположника антропологии в России (Алексеев 1969:11) академика Карла Эрнста фон Бэра (1792–1876): «Я постараюсь принять необходимые меры для того, чтобы моя голова была сохранена и переслана господину Анкерсмиту, которого прошу направить ее в Музей антропологии Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге, каковому я ее завещаю» (Миклухо-Маклай 1953:418).
Рис. 7. Ахмат, мальчик 12-и лет. Манила. 1873. Фотография из собрания Н.Н. Миклухо-Маклая.
Однако история сложилась несколько иначе.
Ответ на вопрос «Почему черепуче- ного попал в музей только в 1962 году?» не смогли дать ни музейная документация, ни старожилы Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого.
Поиски привели нас в Архив Русского географического общества (выражаем признательность коллективу архива и заведующей архивом М.Ф. Матвеевой).
Архивные документы по истории Географического общества советского периода развернули перед нами неожиданную картину.
В апреле 1938 года Всесоюзное географическое общество Академии наук СССР отмечало 50-летие со дня смерти путешественника, антрополога, этнографа Н.Н. Миклухо-Маклая (1846–1888). Комиссией по увековечиванию памяти Н.Н. Миклухо-Маклая при Географическом обществе была проведена кропотливая, масштабная работа по выявлению документов о жизни и трудах Миклухо-Маклая, его дневников, рукописей в архивах и других научных, просветительских учреждениях СССР.
Обращаясь за документами, Географическое общество не только упоминало заслуги ученого, но и подчеркивало злободневность работ Миклухо-Маклая для Европы конца 1930-х годов и борьбы с расизмом: «Н.Н. Миклухо-Маклай являлся не только замечательным путешественником, географом, он был великим гуманистом, для которого не было высших и низших рас. Доказав единство человеческого рода, он, таким образом, более 50-ти лет тому назад разоблачил расистскую теорию о неполноценности разных народов, теорию, которая в настоящее время является в странах фашизма одной из ведущих» (Архив РГО. Ф. 1. Оп. 1. № 45. Л.155).
Была организована выставка архивных документов и музейных экспонатов. Живейшее участие в подготовке выставки и других мероприятий к этой дате принял президент Всесоюзного географическогообщества Н.И. Вавилов (1887–1943). Отбирая документы для памятной выставки, Вавилов обратил внимание на завещание ученого, в котором тот завещал свой череп для антропологического отдела Музея антропологии и этнографии. Документ был выявлен заведующим архивом Е.И. Глейбероми произвел, по воспоминаниям современников, настоящий фурор (Померанцев 1987:323).
«Да это же настоящий подвиг!» – передает слова Вавилова А.М. Черников (1907– 2002), работавший в те годы инспектором Архива Академии наук СССР, — «Не пожалел даже свой череп отдать для науки!» (Черников 1987:329).
Комиссия по увековечиванию памяти Н.Н. Миклухо-Маклая занималась и приведением в порядок склепа ученого и его родственников на Волковом кладбищев Ленинграде. Осенью 1938 года Комиссией было получено решение Ленсовета о перезахоронении, в связи с реконструкцией кладбища, останков Н.Н. Миклухо-Маклая в часть кладбища «Литераторские мостки» (Померанцев 1966:108). Ссылаясь на завещание ученого и путешественника, Комиссия Географического общества обратиласьв Комиссию по перезахоронению И.С. Тургенева, М.С. Салтыкова-Щедрина, Д.В. Григоровича и Н.Н. Миклухо-Маклая с «настойчивым предложением» передать Географическому обществу череп Миклухо-Маклая (Архив РГО.Ф. 1. Оп. 1. № 45. Л. 155 об.). 8 октября 1938 года на Волковом кладбище в Ленинграде был вскрыт склеп Миклух. В склепе были также захоронены отец ученого (1857) и сестра (1880). Было проведено исследование возможной принадлежности захоронения:
«1. Расположение гробов в земле соответствует хронологическому порядку захоронений, т.е. гроб путешественника находится ближе других к поверхности. Оба верхние гроба, хотя и были покрыты плитами, но последние осели под тяжестью значительного слоя земли.
2. Малый размер костей и наличие женской серьги исключает возможность принадлежности первого открытого гроба Н.Н.Миклухо-Маклаю. Найденная же серьга похожана серьгу, которую можно рассмотреть на фотографии О.Н. Миклухо-Маклай, находящуюся в Ученом Архиве Общества.
3. Сравнение украшений на втором гробе со снимком, изображающим Н.Н. Миклухо-Маклая в гробу (фотография находится в Ученом Архиве Общества) показывает полное их сходство. Остатки мужской штатской одежды и размеры костей также подтверждают принадлежности этого захоронения путешественнику.
4. Принадлежность третьего гроба отцу путешественника подтверждается следующим: А) гроб этот находится на самом нижнем уровне могилы, в той ее части, которую можно собственно назвать склепом, ибо верхние гробы были захоронены, хотя и под плитами, но, как было уже сказано выше, эти плиты осели, т.к. не были прочно укреплены на фундаменте. Б) наличие довольно хорошо сохранившихся остатков военных сапог (отец Н.Н.Миклухо-Маклая, судя по фотографии, имеющейся у его родных, был похоронен в военной форме). В) размер костей–точный рост путешественника (согласно одного из его писем, хранящегося в Архиве АН СССР) 1 м 60 см, эти же кости принадлежат человеку большего роста» (Архив РГО.Ф.6.Оп.4.№18.Л.3-4). Свидетель вскрытия захоронения географ-картограф П.П.Померанцев(1903– 1979) писал:«Череп был отделен и, завернутый в лист газеты, доставлен нами в
архив Общества до передачи в Академию наук» (Померанцев 1966:128).
После эксгумации препаратором Центрального научно-исследовательского геолого-разведочного музея им. академика Ф.Н. Чернышева В.В. Лебединским было проведено препарирование черепа Н.Н. Миклухо-Маклая (Архив РГО. Ф. 1. Оп. 1. № 45. Л. 171). Изъятый череп ученого был передан в Архив Географического общества, как отделения Академии наук. В воспоминаниях о Президенте Географического общества Н.И. Вавилове нашло место и это событие, вызвавшее некоторые толки.
Свидетель эксгумации, картограф П.П. Померанцев упоминал общественное осуждение: гробокопательством и кощунством называли изъятие черепа. Однако Н.И. Вавилов, придя к заведующему Архивом и «открывателю» завещания Н.Н. Миклухо-Маклая Е.И. Глейберу, по воспоминаниям Померанцева, сказал: «Вот уж, наверное, ты никак не думал, что, раскопав завещание, тебе же придется раскапывать могилу Маклая. Что же, Евгений Израилевич, спасибо, что завещание путешественника сумел выполнить» (Померанцев 1966:128).
А.М. Черников в статье «Интерес к истории науки» пересказывает слова президента Географического Общества Н.И. Вавилова: «Вот мы и приняли волю Миклухо-Маклая. Географическое общество находится при Академии наук, следовательно, теперь череп Миклухо-Маклая будет в Академии наук» (Черников 1987:330).
Череп Н.Н. Миклухо-Маклая долгие годы хранился в Архиве Географического общества. В мае 1962 года Президиум общества постановил передать череп «в виду отсутствия необходимых условий для его хранения» в Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая/Музей антропологии и этнографии (Архив РГО Ф.31.Оп.1.№134. Л.4). 31 мая 1962 года череп Н.Н. Миклухо-Маклая был принят Музеем антропологии и этнографии (Опись коллекции МАЭ №6499). Именно оттуда череп великого антрополога был извлечен в 2015 году для проведения настоящего исследования.
Краниологическое исследование
Череп Н.Н. Миклухо-Маклая имеет большие размеры горизонтальной окружности через офрион и поперечной дуги. Сагиттальная дуга имеет очень большие размеры для мужчин, то есть череп довольно протяжен.
Описание мозговой коробки
Форма черепной коробки при взгляде сверху овоидная – наибольшая ширина черепа сдвинута назад и падает на заднюю часть. Череп Николая Николаевича может быть описан как укороченный и относительно широкий – брахикранный. Высотно-продольный указатель средний свидетельствует о ортокрании. В категорию метриокранных черепов попадает он по высотно-поперечному указателю. Оба показателя говорят об относительно средневысоком черепе.
Лоб прямой и визуально довольно широкий. Абсолютные размеры наименьшей и наибольшей ширины лба входят в категорию средних и очень больших. По лобно-поперечному указателю череп мезоземный (лоб средней ширины). Лобно-скуловой указатель очень большой. По достаточно низкому указателю кривизны лобной кости можно сделать вывод о довольно сильном ее изгибе. Развитие надпереносья оценивается в три балла по шестибальной шкале Брока. Надбровные дуги (тип II) – не доходят до середины верхнеорбитального края.
Теменные бугры расположены высоко. Относительно низкий указатель кривизны теменных костей говорит о небольшом радиусе изогнутости их. Сосцевидные отростки довольно крупные, имеют длину около 2 см и оцениваются баллом 2. Затылок среднеширокий.
Описание лицевого скелета
Лицевая часть черепа узкая и относительно высокая, по верхнелицевому указателю – лептенная (показатель высоколицести). Углы горизонтальной профилировки относятся к категории малых и очень малых, т.е. лицо даже по европеоидным меркам резко профилировано. Ортогнатизм лица подтверждается низкими значениями указателя выступания лица (указатель Флоуэра). Краниофациальный вертикальный указатель имеет среднее значение. Наоборот, краниофациальный поперечный указатель очень мал, что говорит о сочетании узкого лица и относительно широкой мозговой коробки.
Орбиты средневысокие и относительно не широкие (мезоконхные). В абсолютных размерах нос высокий и относительно узкий (лепторинный), то же подтверждаетсяи носовым указателем. Угол выступания носа большой. Симотический и максиллофронтальный указатели входят в категорию больших и очень больших, что говорит о значительной высоте переносья. Нижний край грушевидного отверстия–anthropina, то есть боковые края грушевидного отверстия непосредственно переходятвнижний край, имеющий острую форму. Развитие передненосовой ости оценивается баллом 4. В 1962 году заведующим кафедрой рентгенологии и радиологии 1-го Ленинградского медицинского института, членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР, одним из основателей рентгено-анатомии, основателя русской школы палеопаталогии Д.Г.Рохлиным (1895–1981) (Бужилова 2009:31–33) был выполнено первое рентгено-анатомическое исследование черепа и нижней челюсти Н.Н.Миклухо-Маклая. Результаты исследований были опубликованы в труде «Болезни древних людей (кости людей различных эпох –нормальные, и паталогически измененные)» (Рохлин 1965:151–154). Были установлены причины недуга, мучавшего ученого. Рохлин писал, что как немецкие, так и петербургские врачи считали, что Миклухо-Маклай страдал от последствий тяжелой малярии, ревматизма, а сильнейшие боли в щеке связывали с острой невралгией, не имевшей анатомической почвы. Рентгеноанатомическое исследование 1962 года показало картину ракового поражения с локализацией в области правого нижнечелюстного канала и поражением нижней ветви тройничного нерва (Рохлин 1965:151–154).
Работа над восстановлением облика Н.Н. Миклухо-Маклая
Учитывая большую ценность черепа, с которым нам предстояло работать, было решено сделать с него пластиковую отливку, что и было поручено сотруднику Лаборатории Галееву Р.М. Далее было проведено сличение размеров, бравшихся на копии и на оригинале, которое показало полное совпадение. В международной практике настоятельно рекомендовано проводить реконструкцию лица на слепках, а оригинал использовать в качестве контроля (Damasetal. 2015). Для максимальной точности реконструкции работу проводили два автора настоящей статьи, владеющие методом восстановления лица по черепу: Веселовская Е.В. и Григорьева О.М.
В Лаборатории антропологической реконструкции многие годы ведутся работы по совершенствованию приемов точной передачи прижизненного облика при реконструкции его по черепу. Разработана уникальная программа «Алгоритм внешности», которая позволяет шаг за шагом последовательно рассчитывать прижизненные характеристики головы, основываясь на размерах и признаках черепа (Веселовская 2015а). Применение научных разработок последних лет обогатило антропологическую реконструкцию новыми возможностями. Исследование палеоантропологического материала представляется теперь более информативно и наглядно (Веселовская и др. 2015). Успешное использование «Алгоритма внешности» в следственной практике при идентификации личности отражает широкие возможности метода и его преимущества (Абрамов и др. 2015; Веселовская и др. 2013; Damasetal. 2015; Ibáñezetal. 2015). Одним из аспектов программы является расчет пропорций элементов внешности и словесное описание внешнего облика, сопоставимое с криминалистическим словесным портретом (Веселовская 2015б).
Первоначально череп был тщательно измерен и описан с особым акцентом на индивидуализирующие детали. Затем с помощью «Алгоритма внешности» были рассчитаны размерные характеристики головы.
Подробные этапы процесса краниофациальной реконструкции представлены во многих работах (Веселовская, Балуева2012; Веселовская 2015) и они примерно одинаковы для всех случаев. Здесь уместно остановиться на специфике работы именно в этим черепом. Важной особенностью является отсутствие всех зубов верхней челюсти и атрофия альвеолярного отростка. Видимо, Николай Николаевич перенес операцию по удалению пораженных участков кости. Он носил съемный протез желтого металла (рис.9). При обсуждении деталей реконструкции коллектив авторов принял решение воссоздать облик ученого не на момент смерти, когда он был сильно истощен болезнью, а на возраст около 35 лет. На верхней челюсти из пластилина был сформирован альвеолярный отросток с зубами, как это было до утраты собственных зубов.
Форма спинки носа строится на основе обвода черепа, выполненного на диоптографе (рис. 10). На рисунке дана контурная реконструкция лица в профиль. Видно, что спинка носа практически прямая с небольшой горбинкой. Вздутые сосцевидные отростки височных костей связаны с оттопыренностью ушной раковины.
Первый портрет без растительности на лице и голове представлен на рисунке 11. Именно эта реконструкция несет научную информацию, поскольку здесь мы видим нижнюю часть лица Н.Н.Миклухо-Маклая, формуего головы, скрытые на большинстве портретов. Сразу бросается в глаза, что мозговой отдел имеет крупные размеры и как бы превалирует над лицевым. Отмечается мезокефалия: в лобно-затылочном направлении голова средней длины. Лицо удлиненной формы с крупной нижней челюстью, значительно профилировано. Нос высокий, выступает значительно. Лоб широкий и высокий, направление его вертикальное, глаза крупные, брови чуть ломаной формы. Уши оттопыренные, средней высоты.
На рисунке 12 представлен художественный скульптурный портрет, выполненный с учетом мельчайших деталей, создающих неповторимую индивидуальность образа.
Рис. 12. Художественный скульптурный портрет, выполненный по черепу Н.Н. Миклухо-Маклая. Авторы Е.В. Веселовская, О.М. Григорьева
(фото М.Б. Лейбова).
© С.В. Васильев, Е.В. Веселовская, О.М.Григорьева, А.П. Пестряков, М.В. Хартанович
