На западном фронте без перемен ремарка. Эрих ремарк - на западном фронте без перемен
С чего бы Вы хотели начать рассказ о своей войне?
И.З.Ф.- А почему вы
решили, что я
вообще хочу рассказывать о
войне?
Вот вы
хотите слышать солдатскую правду, но… Кому
это сейчас
нужно?
Для меня это серьезная диллема. Если
говорить о
войне всю правду, с
предельной честностью и
искренностью, то сразу десятки голосов «ура-патриотов» начнут орать – очерняет, клевещет, кощунствует, насмехается, заляпывает грязью, глумится над памятью и
светлым образом, и
так
далее…
Если рассказывать в
стиле «а-ля политрук из
ГлавПУРа », мол
- «стойко и
героически, малой кровью, могучим ударом, под руководством умных и
подготовленных командиров…»
- то меня от
таких лицемерных и
фальшивых речей и от
чванливого советского офизиоза всегда тошнило…
Ведь ваше интервью будут читать люди, войны не
видевшие и
незнакомые с
реалиями того времени, и
вообще незнающие подлинную цену войны. Я
не
хочу, чтобы кто-то, не
имеющий малейшего понятия какой на
самом деле была война, заявил, что я
рассказываю «байки» или излишне трагедизирую прошлое.
Вот вы с
моим соседом по улице, бывшим « штрафником» Ефимом Гольбрайхом опубликовали интервью. На
днях посмотрел в
Интернете обсуждения прочитанного текста. И
меня взбесило следующее. Молодые люди обвиняют ветерана в
том, что он
честно рассказал, что в
середине октября сорок первого в
Москве была дикая паника и
было немало таких, с
позволения сказать, «граждан», которые со
спокойной душой ждали немцев. Мол, как он
смеет, и
т.
д.
А откуда эти молодые люди могут знать, что там творилось на
самом
деле?
Они там были? А
Гольбрайх был и
видел.
Но когда начинают дисскутировать, преувеличивает ветеран или
нет….
Гольбрайх своими руками в
боях не
одну сотню врагов нашей Родины на
тот свет отправил, и
имеет полное право на
свою истину и
свое видение
войны.
У всех фронтовиков- окопников общее прошлое.
Но это прошлое действительно было трагическим.
Вся моя война
- это сплошной сгусток крови, грязи, это голод и
злоба на
судьбу, постоянное дыхание смерти и
ощущение собственной обреченности… Я
радости на
войне не
видел и в
теплых штабных землянках пьяным на
гармошке не
наяривал.
Большинство из
той информации, которую я
могу вам рассказать, попадает под определение – «негативная»… И
это не
грязная изнанка войны, это ее
лицо…
И надо это вам? Я
не
хочу рассказывать вам всей ужасной правды о
войне.
Г.К.- Для начала попрошу Вас посмотреть текст интервью с дивизионным разведчиком Генрихом Кацем, пришедшим в разведку в январе 1944 года. Хотелось бы услышать Ваш рассказ о разведке, проводя параллели и сравнения между разведчиками начала войны и теми, кто заканчивал войну в сорок пятом, служа в разведротах и разведвзводах. Сейчас Кац живет здесь, от Вас в десяти километрах.
И.З.Ф.- Интервью хорошее, правдивое.
Сразу чувствуется, что он
достойный человек и
настоящий разведчик.
Немного трудно будет проводить сравнения по простой причине – Кац служил в
дивизионной разведроте, а я
- в
полковом разведвзводе. Эти
подразделения с
разной организационной структурой, а
главное, с
разными боевыми задачами. Честно мне скажите, Кац скорее всего, многое из
рассказанного им не
разрешил к
публикации по той
же причине, которую я
упомянул в
начале беседы.
Г.З.К. – Мое личное мнение
- правда о
войне нужна. Настоящая правда, окопная, честная. Какой
бы страшной, жестокой и
дикой она
бы вам не
показалась…Без прикрас и
комментариев.
Ветераны и
так стараются почти не
говорить о
подлости или трусости на
войне, о
тупости начальников, о
том, что творилось в
тылах… А
если и
рассказывают о
чем- то подобном, то как правило не
называют фамилий. Никто из
нас не
заинтересован смаковать «жареные» факты или выпячивать свое участие в
войне. Наша
цель – дать возможность узнать людям о
тех испытаниях, которые выпали на
фронте на
долю моего поколения.
Сейчас основной источник информации о
войне – кинематограф, телесериалы.
Снимают такое!.. что на
середине просмотра фильма у
настоящих фронтовиков возникает только одно желание – плюнуть и
выматериться…
По передовой траншее бродят в
полный рост сытые и
бритые солдаты в
новенькой форме и
добротных сапогах, в
орденах и
исключительно с
ППШ, каждой автоматной очередью убивая, как минимум, десять немцев, и
каждым броском гранаты подбивая немецкий танк. И
каждый полковник там – как батя родной…И полевая кухня всегда под боком… Кино, да и
только… Вы
можете себе представить как выглядит боец пехоты, выживший после танковой атаки или после бомбежки?! Или
что остается от
экипажа сгоревшей «тридцатьчетверки»?! Знаете какие лица у
бойцов перед атакой?.. Кто-нибудь знает как неимоверно тяжело немецкий танк связкой гранат подбить?
Настоящая правда о
войне почти вся уже ушла в
землю с
погибшими на
войне или умершими после нее… Пройдет еще лет пять и
вам не с
кем будет разговаривать, нас, фронтовиков, уже не
останется.
Вот тогда, новое поколение «политруков» отретуширует по третьему или пятому разу историю войны, сделает ее «чистой как слеза», и
снова палачей объявят ангелами, бездарей – полководцами. Все
это мы
уже проходили…
Живет рядом со мной бывший диверсант НКВД Лазарь Файнштейн. Уже в сорок третьем году имел орден Ленина, два БКЗ и две «За Отвагу», за спецзадания в немецком тылу. Все документы подлинные в руках. Говорить о войне отказывается. Еще один бывший разведчик –пограничник, с орденом Ленина за Халхин-Гол, и наверное единственный живущий сейчас на свете командир отдельного диверсионного отряда Западного Фронта в 1941 году. Никакой информации не дает, говорит - время еще не пришло про войну рассказать правду. А когда оно придет это время? Так и будем знать историю ВОВ по книжкам ГлавПура? или по современным изыскам «псевдоисториков».
Для
тех кто служил в
диверсантах, в их
личном восприятии
- срока давности не
существует. Слишком война там была особая. Да
и
простой армейский разведчик тоже не
будет светиться от
счастья, рассказывая, как он
врагу глотку финкой пластал.
Война штука грязная и
вонючая, ничего светлого и
романтичного на
войне
нет.
Я скажу вам честно, почему я
согласился на
беседу с
вами. С
местными газетчиками я
бы даже минуту на
разговор не
потратил. Просто, вы
сказали, что интервью для российского интернета. Одинадцать лет тому назад я
переехал жить в
эту страну. В
силу обстоятельств, я за
последние годы потерял связь со
многими боевыми товарищами. Вот
и
затеплилась надежда, что кто-нибудь из
родных моих разведчиков прочтет текст беседы и
удаться найти кого-то из
моей роты. Хотелось
бы верить, что так и
будет...
Е.Н.Б. – Приказ был жестокий, но необходимый. Я лично этот приказ одобрял. Поймите, страна действительно стояла на краю могилы. И этот чувствовал каждый солдат и командир на передовой. Ведь в том же летнем сражении под Ржевом, кроме массового героизма и самопожертвования, мы насмотрелись и на «самострелов», и на трусов. Если все без обиняков рассказывать… Но лучше не надо об этом…
май 2016 года
Поздравляем всех с Днём Победы!
Просим ваших молитв обо всех Победы ради потрудившихся вождях и воинах наших, на поле брани жизнь свою положивших, от ран и глада скончавшихся, в пленении и горьких работах невинно умученных и убиенных.
В начале мая активные православные снежинцы – наши добровольцы, поздравили с 71-летием Великой Победы и днем памяти святого Георгия Победоносца ветеранов и детей войны. «Дети войны» – это те, кто в те страшные годы были детьми и чьи отцы, возможно, и матери, не вернулись с полей сражений.
Радостно, что в этом году нам удалось посетить еще больше этих замечательных людей. Кто-то ходил уже второй, третий год, а для кого-то это был первый подобный опыт.
Было очень интересно пообщаться с детьми войны и ветеранами, послушать их рассказы о том, как они жили во время войны, что ели, что пили, видно, как эти люди переживают за то время. Дети войны со слезами на глазах рассказывали о том времени… Нашей миссией было донести до них то, что их никто не забудет, мы сохраним память навечно!
Великая Отечественная война – одно из самых ужасных испытаний, выпавших на долю русского народа. Ее тяжести и кровопролитие оставили огромный отпечаток в сознании людей и имели тяжелые последствия для жизни целого поколения. «Дети» и «война» – два несовместимых понятия. Война ломает и калечит судьбы детей. Но дети жили и работали рядом со взрослыми, своим посильным трудом старались приблизить победу… Война унесла миллионы жизней, погубила миллионы талантов, разрушила миллионы человеческих судеб. В нынешнее время многие люди, в частности, молодежь мало знают об истории своей страны, а ведь свидетелей событий Великой Отечественной войны с каждым годом становится все меньше и меньше, и, если сейчас не записать их воспоминания, то они просто исчезнут вместе с людьми, не оставив заслуженного следа в истории… Не зная прошлого, невозможно осмыслить и понять настоящее.
Вот некоторые истории, записанные нашими добровольцами.
Пискарёва Любовь Сергеевна
Пискарёва Любовь Сергеевна рассказала нам, что её деда – Балуева Сергея Павловича призвали на фронт 28.02.1941 г. из села Быньги Невьянского района Свердловской обл. Он был рядовым, воевал под Смоленской обл. Когда её маме было 5 месяцев, он кричал бабушке: «Лиза, береги Любку (маму), Любку береги!» «В одной руке он держал мою мать, а в другой ладонью вытирал слёзы, которые бежали у него без остановки. Бабушка говорила, что он чувствовал, что больше увидеться им не суждено». Сергей Павлович погиб в сентябре 1943 г. в селе Стригино Смоленской обл., похоронен в братской могиле.
Иванова Лидия Александровна рассказала о своих отце и матери. В мае 1941 г. отца призвали в ряды Советской Армии и он служил в г. Мурманске. Но 22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. Германия нарушила условия договора о ненападении и вероломно напала на нашу Родину. Отца вместе с другими солдатами этой воинской части подняли по тревоге и отправили на фронт. Воевал Александр Степанович на Карельском фронте. 6 июля 1941 г. он уже участвовал в первом бою.
Иванова Лидия Александровна
Из писем видно, как тяжело приходилось нашим солдатам во время войны. Воинская часть отца находилась в тяжелых климатических условиях. Кругом сопки, жили все время в окопах, не раздевались по нескольку месяцев. От нехватки продуктов потерял несколько зубов, т.к. переболел цингой. В письме есть такие слова: «пишу письмо, а над головой свистят пули, а я выбрал минутку, чтобы сообщить о себе».
Долгое время Лидия Александровна не знала, где воюет отец, жив ли он, а он также ничего не знал о своей семье. Из газет Александр Степанович узнал, что Смоленская область, где жила его семья была оккупирована немцами, поэтому письма не доходили. Связь с семьей у него восстановилась только в 1943 г.
В феврале 1945 г. отец написал, что находится в Польше, что пришлось пережить много трудностей, очень надеялся, что они скоро перешагнут границу с Германией. Но, видимо, это было не суждено. 23 марта 1945 г. гвардии старший сержант Николаев Александр Степанович погиб верный присяге, проявив героизм и мужество. Позднее, Лидия Александровна и ее мама узнали, что в своем последнем бою он под обстрелами восстановил 15 метров телефонной линии, застрелив при этом 5 немцев. Он не дожил до Великой победы всего 1,5 месяца.
Александр Степанович награжден медалью « За отвагу». Мать все это время была труженицей тыла.
Дубовкина Валентина Васильевна
На всю жизнь отложился в памяти Дубовкиной Валентины Васильевны (хотя тогда ей было всего 3 года) тот момент, когда её маме принесли похоронку на её отца. «Мама тогда была охвачена горем от потери любимого мужа».
Военная и послевоенная жизнь была трудной, приходилось очень много работать и даже просить милостыню. Да и всю свою жизнь эта милая маленькая женщина была труженицей, и сейчас в свои 76 лет она выращивает в своём саду овощи, фрукты, цветы, радует своих внуков и правнука домашней выпечкой. Она молодец, не смотря на нелёгкую жизнь, потери, осталась очень жизнерадостной, полной оптимизма и надежды в светлое будущее!
У нашего добровольца Людмилы сложилось очень теплое впечатление. «Меня ждали, приготовили угощение к чаю. Мы мило пообщались».
Кожевникова Валентина Григорьевна родилась в Смоленской области, в семье было трое детей, она и еще две сестры. В 15 лет уже пошла на работу. В 1943 г. семья Валентины Григорьевны получила последнее письмо от отца, в котором было написано: «Выходим в бой», а через месяц пришла похоронка. Отца подорвало на мине.
Кожевникова Валентина Григорьевна
Лобажевич Валентина Васильевна
Лобажевич Валентине Васильевне во время войны была ребенком. По словам добровольца Юлии: «Это удивительный человек! Хоть наша встреча была недолгой, однако, очень емкой. Мы узнали, что когда её отца призвали на фронт, их у матери было пятеро! Как мужественно они переносили трудности военной и послевоенной жизни. Удивило и порадовало, что у человека такое доброе и открытое сердце! Мне казалось, что это она приходила к нам в гости, при этом одарила нас разными подарками! Дай Бог ей и её близким здоровья!»
Доброволец Анна с дочкой Вероникой: «Мы посетили Иванушкину Светлану Александровну и Каменева Ивана Алексеевича . Было приятно видеть их счастливые глаза, полные благодарности!»
Замечательный человек – Доманина Муза Александровна , в прошлом голу ей исполнилось 90 лет. Муза Александровна продолжает писать стихи о своих родных и близких, об уральской природе, о православных и светских праздниках. Ее произведения разнообразны, как и вся жизнь Музы Александровны: в них есть тепло и доброта, тревоги и печали, вера и патриотизм, романтика и юмор, … Выросла Муза Александровна в многодетной семье в к. Касли. Жизнь была и голодной и трудной. С самых первых дней 15-летней Музе вместе другими юношами и девушками пришлось встречать с поезда и доставлять раненых до госпиталя. В любую погоду, зимой на лошадях и летом на лодках перевозили их через озеро Сунгуль. В феврале 1942 г. семья получила извещение о гибели отца. Строки, написанные в 2011 г.:
Хлебнули горя мы не мало,
И голода хватило всем до слез.
Водичка с солью – заменяли сало,
Уж не до сладких было грез.
Мы всё перенесли, мы всё перетерпели,
И рваные платки нам были не в укор.
Мы – дети войны, мира, труда,
Отцов мы не забыли до сих пор!
Не смотря на то, что сейчас Муза Александровна по состоянию здоровья уже не выходит из дома, она – не отчаивается! И каждый раз встреча с ней оставляет в душе светлые и трогательные воспоминания.
Среди наших дорогих ветеранов и детей войны есть не мало тех, чья жизнь ограничена «четырьмя стенами», но удивительно – сколько в них жизнелюбия и оптимизма, стремления узнавать что-то новое, быть полезными своим родным, они читают книги, пишут мемуары, выполняют посильную работу по дому. Остальных же дома застать оказывается очень сложно: они ездят в сады, помогают воспитывать внуков и правнуков, принимают активное участие в жизни города, … И, конечно же, на параде Победы они идут во главе колонны Бессмертного полка, неся портреты своих невернувшихся отцов…
Накануне Дня Победы в Снежинской газете «Метро» опубликовали заметку Балашовой Зои Дмитриевны . В ней Зоя Дмитриевна рассказывает о своей судьбе, как в те военные годы их отец «пропал без вести», а мама одна воспитала четырех дочерей. От имени организации «Память сердца», созданной в нашем городе «детьми войны», Зоя Дмитриевна обращается к молодому поколению: «Друзья, будьте достойны тех, кто погиб защищая нашу Родину. Будьте внимательны к старшему поколению, к родителям, не забывайте их, помогайте им, не жалейте для них тепла своего сердца. Они так нуждаются в этом! ».
Неслучайные даты:
- 22 июня 1941 г. Русская Православная Церковь отмечала день всех святых, в земле Российской просиявших;
- 6 декабря 1941 г. в день памяти Александра Невского наши войска начали успешное контрнаступление и отбросили немцев от Москвы;
- 12 июля 1943 г. в день апостолов Петра и Павла начались бои под Прохоровкой на Курской дуге;
- на празднование Казанской иконы Божией Матери 4 ноября 1943 г. советскими войсками был взят Киев;
- Пасха 1945 г. совпала с днем памяти великомученика Георгия Победоносца, отмечаемым Церковью 6 мая. 9 мая – на Светлой седмице – к возгласам «Христос Воскресе!» добавился долгожданный «С днем победы!»;
- Парад Победы на Красной площади был назначен на 24 июня – День Святой Троицы.
Люди разных поколений должны помнить, что наши деды и прадеды ценой своих жизней отстояли нашу свободу.
Мы знаем, мы помним! Гордимся безмерно.
Ваш подвиг забыть невозможно в веках.
Спасибо большое за силу и веру,
За нашу свободу на ваших плечах.
За чистое небо, родные просторы,
За радость и гордость в сердцах и душе.
Живите вы долго, пусть Бог даст здоровья.
Пусть память живет о победной весне.
С Праздником вас, дорогие друзья! С Великой Победой!
Надеемся, что это добрая традиция из года в год будет привлекать больше добровольцев, особенно юношей и девушек, молодых родителей с детьми. Ведь дети нашего времени – наше будущее!
Кристина Клищенко
При создании использованы материалы Пакшеньгского музея
Помните, через года, через века, помните,
Какой ценой завоевано счастье, пожалуйста, помните.
Из Пакшеньги за 1941-45 года ушли на фронт 293 человека. Из них 143 не вернулись.
Кто же те герои, ушедшие защищать нашу страну? Мы должны гордиться нашими земляками, теми кто погиб, и теми кто вернулся домой.
Мы гордимся теми кто дошел до Берлина в звании или офицеров или рядовых. Мы храним память о Шаманине Федоре Афанасьевиче, получившем звание генерала.
Вспомним рядового Кузьмина Павла Сергеевича, дошел до Берлина, расписался на рейхстаге, рядового Грачева Ивана Андреевича, дошел до Берлина, и всех, кто принимал участие в Великой Отечественной войне.
Так же заслуживает уважения Шаманин Степан Иванович, который был комендантом в Берлине.
Зиновьев Василий Павлинович
Воспоминания Зиновьева В. П.
«Из Свободного меня направили в город Хабаровск на Матвеевский аэродром, у Красной речки- границы с Китаем, на курсы воздушных стрелков радистов. Курсы и всю школу вместе с Иркутской перевели в Москву, во Внуково. Но на радиста мне не пришлось учиться, я очень мало знал по радиотехнике.
По прибытию на Внуковский аэродром я был назначен мотористом к командиру полка Герою Советского Союза майору Таран. В первый день моего поступления в его расположение мы вылетели в Югославию к партизанам Тито. В Москву в госпиталь партизанского штаба с фронта самолетом было доставлено 17 человек тяжело раненых.
Таких полетов у меня было 4 – из них два полета в Болгарию. Потом мы обслуживали партизан, находящихся по направлению 3-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов.
Был один неприятный случай. Прилетели на временный аэродром, около Познани, на ночь. Я остался в самолете (я уже летал борт-проводником). Ночь была лунная, проснулся от случайного выстрела из посадки лесонасаждения за самолетами. Я сразу понял, что нужно бить тревогу. В заднем отсеке самолета было установлено с обеих сторон по одному пулемету Шкасс (800 выстрелов в минуту). Вот я и взялся за работенку, подчивать свинцовым душем власовцев. Потом у меня кончились патроны, но в кабине самолета был установлен крупнокалиберный пулемет с трассирующими разрывными патронами – пришлось пустить и его в действие, пока не пришла помощь. Бандиты были отбиты моим огнем из пулеметов. На месте боя их осталось более 30, а раненых не пришлось считать, их вынесли свои же и расстреляли в полосе лесонасаждений. Я ранен не был, но самолет мой пострадал, его отремонтировали и через два дня мы были в Москве.
После этого я был направлен в Союзную Контрольную комиссию в Финляндию, в распоряжение командующего Ленинградским Военным округом к Жданову, где пробыл 2 года 4 месяца».
Лодыгин Евгений Васильевич
Воспоминания ветерана Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г.
«К началу Великой Отечественной войны я жил в Ташкенте и занимал должность бухгалтера управления лесами при Совете Министров Узбекской СССР. Когда стало известно о вероломном нападении Германии, я, не ожидая повестки, 22 июня пошел в военкомат.
Я был уверен, что офицер запаса в звании младший лейтенант, да еще артиллерист будет нужен армии. Меня направили 24 июня в 950-й артиллерийский полк 389 дивизии. С этой дивизией я прошел большой путь и занимал разные должности. Был командиром огневого взвода, старшим на батарее, помощником командира батареи, начальником разведки и командиром батареи.
Самым тяжелым был август-сентябрь 1942 года, когда мы всеми силами старались не пропустить немцев к Грознинской и Бакинской нефти. В ноябре 1942 г. наши войска под Орджоникидзе перешли в наступление, и теперь мы шли только вперед, освобождая все новые и новые районы. Новый, 1943 год мы встретили на горном перевале при переходе на Севастополь. После освобождения Краснодара наша дивизия вела бои в Кубанских плавнях с тем, чтобы захватить Темрюк.
Этот участок в военных сводках назывался «Голубая линия». Дальше были Керченский пролив, Керчь, Симферополь. 14 апреля 1944 г. освободили Севастополь. В конце декабря 1944 г., имея звание капитана, я был откомандирован на формирование 9-ой армии прорыва, которая была включена в состав 3-го Украинского фронта. 20 марта 1945 г. армия была введена в бой на озере Болотон. А затем мы брали город за городом. За взятие Вены был награжден орденом Красной Звезды.
После капитуляции Германии я еще 4 месяца находился за границей. 12 августа 1946 г. я был демобилизован в должности гвардии майора. В партию вступил в Кубанских плавнях в 1943 г. в марте месяце.
"ГОЛУБАЯ ЛИНИЯ"
Войска Северо-Кавказского фронта перейдя в ноябре 1942 года в решительное наступление и преследуя отступающие гитлеровские орды прошли с боями от предгорий Кавказа к февралю 1943 года свыше 600 км, а 12 февраля 1943 года, в результате решительной атаки освободили город Краснодар.
Потеря Краснодара была тяжелым ударом для гитлеровцев, но отступая от Краснодара, немецкие полчища закрепились на подступах к Таманскому полуострову, на заранее построенном оборонительном рубеже, получившем наименование «Голубая линия».
Само наименование оборонительного рубежа «Голубая линия» исходит из того, что передний край обороны проходил по берегам рек Курка, Адагум, Кубанским плавням и многочисленным прикубанским лиманам, представляющим труднопроходимую местность.
Перед войсками Северо-Кавказского фронта стояла задача – сломить оборону противника и разгромить его на Таманском полуострове.
Наша 389 стрелковая дивизия под командованием полковника Л. А. Колобова действовала в самом центре Голубой линии против станиц Киевская, Кеслярово и хутор Адагумский, тогда как гитлеровские войска, стоящие против 389 С Д, занимали сильно укрепленный рубеж, проходящий на господствующих высотах, с которых просматривалось наше расположение.
Наши наступательные боевые действия сковывала труднопроходимая болотистая местность, кубанские плавни, заросшие непроходимым камышом и широкие прикубанские лиманы.
Из залегающих грунтовых вод у самой поверхности земли нам нельзя было вырыть даже неглубокий окопчик. Укрытия для артиллерийских орудий, снарядов и для личного состава устраивались насыпные в предварительно сплетенных из таловых прутьев ограждениях.
Гаубицы и пушки устраивались на деревянном настиле, а наблюдательные пункты «НП», размещались на отдельно стоящих, высоких деревьях среди плавней.
На передовые наблюдательные пункты «Н П», расположенные на берегу реки Адагум можно было попасть только в лодке, через постоянно простреливаемый прицельным огнем лиман.
Лично мне, выполняющему в ту пору должность начальника разведки первого дивизиона 950 артиллерийского полка 389 СД и командира батареи, неоднократно поручалось выполнение боевого задания по корректировке огня артиллерийских батарей с передовых наблюдательных пунктов, на которых бессменно работали и несли службу в течение 6-7 дней. Это были сложные и ответственные задания командования.
Самым преданным и верным помощником в выполнении этих заданий был весельчак разведчик, сержант И.М.Шляхтин, в последующем геройски погибший от пули немецкого снайпера почти под самым Берлином.
В кратком очерке-воспоминании нет возможности описать мешающие причины для быстрого разгрома гитлеровских войск на Голубой линии, но долгожданный и решающий момент наступил в первой половине сентября 1943 года.
Маршал Советского Союза А. А. Гречко в своей книге «Битва за Кавказ» на 381 странице пишет –
«С утра 12 сентября 9-ая армия силами 11-го стрелкового корпуса начала наступление на Кеслерово. Гитлеровцы занимали в этом районе сильные позиции на высотах. Четыре дня продолжались бои на подступах к этому важному населенному пункту. И все же, несмотря на ожесточенное сопротивление врага, части 389-ой стрелковой дивизии под командованием полковника Л. А. Колобова, совершив искусный маневр, 16 сентября ворвались в столицу Кеслерово».
Голубая линия обороны противника сломлена, и развивая наступление 19 сентября овладели станицей Варениковской. Впереди город Темрюк.
Многие воины погибли в этой операции.
Вечная слава погибшим в боях за освобождение нашей Родины! Майор в отставке Лодыгин Е.В.
Дорогие ребята, дорогие мои земляки- пионеры и комсомольцы!
За четыре военных года нашим 950 и 407 артиллерийским полкам, прошедшим с боями от предгорий Кавказа до Чехословакии приходилось участвовать во многих крупных сражениях как на территории своей страны, так и в Венгрии, Австрии и Чехословакии.
Описать их в маленькой заметке очень трудно и я лучше расскажу Вам о выполнении одного маленького задания, которое имело большое последствие и рассказ этот назовем…
«Офицер связи»
По штатному расписанию дивизии, постоянной штатной должности «офицер связи» не существует и для выполнения поручений по доставке секретных, письменных приказов и распоряжений назначается ежедневно в штаб дивизии из подчиненных полков офицер связи с небольшой группой солдат для охраны и сопровождения.
Мне, еще будучи «старшим на батарее» в 1-м дивизионе 950 артиллерийского полка 389 стрелковой дивизии пришлось выполнять в конце августа 1942 года службу офицера связи при штабе дивизии. В то время наша дивизия занимала широкий участок фронта по правому берегу реки Терек ниже Моздока в районе станица Ищерская - аул Бено- Юрт и преграждала путь фашистким полчищам, рвущимся к Грозненской и Бакинской нефти. Положение на фронте нашего участка было очень тяжелое - Грозненский нефтеносный район был охвачен огнем пожаров, возникших от усиленных бомбежек с воздуха.
Доложив о прибытии в штаб дивизии для несения службы «офицера связи» я, был предупрежден Начальником оперативного отдела - быть готовым в любую минуту к выполнению боевой задачи.
Мы с группой солдат - разведчиков бодрствовали у боевых, оседланных лошадей в ожидании приказа, и вот глухой, темной, южной ночью около 24 часов мне был вручен срочный, секретный пакет, который надлежало доставить на левый фланг дивизии в район Бено Юрт, где немецкое командование сосредоточило большие силы для форсирования реки Терек. Надо было срочно упредить командование о готовящейся угрозе.
К восходу солнца мы были уже близки к командному пункту, но нас начали преследовать два немецких истребителя «Мессершмидт», которые как стервятники пикировали над нами и с бреющего полета обстреливало из пулеметов.
Несмотря на угрожаемую опасность, мы, используя складки местности и промоины в террасах продолжали скакать в заданном аллюре, а перед самым Бено Юртом на нас было выведено звено пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс», которое сбросило весь бомбовой груз, да еще на втором заходе обстреляло из пулеметов и пушек.
Благодаря выносливости и выучке лошадей, смелости и находчивости сопровождающих разведчиков, мы точно в установленный срок и без потерь доставили секретный пакет.
Позднее нам стало известно, что этим пакетом упреждался замысел врага по форсированию реки Терек и наши славные части, входящие в состав 389 СД в смелой и решительной контратаке не только сорвали замысел врага, но и нанесли значительные потери в живой силе и технике.
На рапорте о выполнении задания моим сопровождающим солдатам разведчикам т. т. Гундареву и Красильникову командование объявило благодарность и мы в радостном возвратились в свой дивизион, занимающий позиции в Верхнем Науре против станицы Ищерская и Наурская
Хорошие ребята!
Благодарю Вас за присланное поздравление с 31-й Годовщиной Победоы советского народа на фашисткой Германией в Великой Отечественной войне 1941- 1945 годов.
Желаю Вам больших успехов в учебе и труде. Лодыгин.
Лодыгин Федор Васильевич
Дорогие уважаемые учащиеся Пакшеньгской школы, комсомольцы пионеры, дорогие мои земляки!
Во первых спешу сообщить, что ваше письмо получил за которое сердечное вам ребята спасибо.
С удовлетворением выполняю Вашу просьбу. Только, что я Вам мои юные друзья могу рассказать о себе, ибо мой боевой путь по дорогам минувшей войны, как и у всех советских людей старшего поколения, испытавших ужасы войны, он был не из легких.
Когда сейчас, спустя почти тридцать лет, после окончания войны, думаешь о минувших событиях, в памяти ярко встает прошлое, пережитое - и горести неудач и радость побед. Вспоминается и 1941 год, когда враг стоял на подступах Москвы, у стен Ленинграда, рассчитывая на легкую победу. Но он понес под Москвой, а затем на Волге и других битвах тяжелые поражения инее смог спасти свою имперскую столицу от падения. Под обломками поверженного Берлина было погребено фашистское государство, вместе с преступником Гитлером.
Какой зато назидательный урок! От первых неудач начального периода войны к полной капитуляции побежденного врага, гитлеровской германии – такой великий путь нашей армии в минувшей войне.
Это ли не выдающийся исторический пример. Вот что значит выдающиеся идеи ленинизма, воплотившиеся в могучем социалистическом строе Советского государства.
Пройдут века, но никогда не изгладится в памяти грядущих поколений героический подвиг советского народа и его Вооруженных сил, разгромивших гитлеровскую Германию в Великой Отечественной войне.
Через все битвы и сражения, через трудности и невзгоды прошли героические воины Советской Армии. Многие из них пали смертью храбрых на полях войны, в том числе более ста двадцати сложили головы и наши земляки. Их ратный подвиг будут чтить благодарные потомки.
Дорогие земляки, мои юные друзья!
Мне очень трудно рассказывать Вам о себе, да как то и не совсем удобно. Почти с первых дней войны я был на фронте. С 26 июня 1941 года мне довелось участвовать исключительно в тяжелых оборонительных боях на Северо – западном направлении под городом Псков, Луга и на дальних подступах Ленинграда, 1942 – июнь 1943 года Карельский фронт, 1943-1945 в составе 2- Украинского фронта довелось участвовать во многих крупных наступательных операциях по освобождению Советской Украины, такие как: Корсунь – Шевченковская операция, освобождение Советской Молдавии: Окружение и ликвидация Кишиневско – Ясской группировки, освобождение Румынии.
В состав третьегоУкраинско фронта довелось участвовать в боях по освобождению Венгрии: Будапештская и Балатонская операции, и наконец Венская, упорные бои за освобождение Австрийской столицы Вены. В этих боях 4 апреля 1945 года я получил третье по счету тяжелое ранение в голову.15 апреля 1945 года наш войска взяли город Вену.
Таким образом из очень краткого перечисления крупнейших событий войны, пришлось многое видеть и знать, но даже если бы я рассказал о бо всех годах войны, пережитых мною, все равно это были бы только некоторые страницы этой огромной летописи Великой Отечественной войны.
Дорогие юные друзья!
С каждым годом все дальше в глубь истории уходят события Великой Отечественной войны. Но для тех, кто воевал, кто полной чашей испил и горечь отступления и радость наших великих побед, эти события никогда не изгладятся из памяти, навсегда останутся живыми и близкими.
В условиях нашего города Вологды, в многочисленных школах, учащиеся, комсомольцы, пионеры проводят большую работу, организованы кружки красных следопытов, а в ряде школ созданы музеи боевой славы. Вот например 32-я школа не давно оформила ряд неплохих стендов, на которых наглядно изображен боевой путь нашей прославленной 111-24 Гв. Краснознаменной стр. дивизии, которая формировалась в Вологде, и отсюда, в начале войны, ушла на фронт, в составе этой дивизии я получил первое боевое крещение. Безусловно, мы ветераны войны, над своей подшефной школой, держим повседневный контроль, поддерживаем тесную связь и оказываем посильную помощь. И в результате мы получаем не плохие результаты в военно – патриотической работе. В заключении, дорогие земляки, я Вам желаю успехов в этом большем очень важном деле.
Вот 1-3 июля 1973 года у нас в Вологде состоялась незабываемая встреча ветеранов нашего соединения, посвященная этой встрече была опубликована в нашей областной газете «Красный север» целая страница, на которой показан боевой путь нашей дивизии, и фотография ветеранов, тут есть и автор данного письма. И еще вам высылаю самую свежую статью, тоже из нашей газеты от 4 апреля 75 года. В день 30-годовшиы освобождения Венгрии. В этой небольшой статье. я описал небольшой эпизод одного из боев. в районе не далеко от озера Балатон, в марте месяце 1945 года. И еще Вам высылаю свою фотографию, на память моим юным друзьям – дорогим землякам.
Желаю всему педагогическому коллективу, техническому персоналу и всем учащимся крепкого здоровья, больших творческих успехов в работе, хороших показателей в учебе. Всего Вам доброго, дорогие земляки.
С сердечным приветом Ваш земляк ветеран войны, майор в отставке Ф. Лодыгин. 08.04.75.
Дорогие ребята!
Великую Отечественную войну я закончил в должности командира минометной роты, в звании гвардии старшего лейтенанта в составе 204 гв. стрелкового полка 69-й гв. краснознаменной стрелковой дивизии, 3-го Украинского фронта.
Я уже отмечал, что 4-го апреля 1945 года в боях за Вену был тяжело ранен в голову. После продолжительного лечения в госпитале в сентябре месяце 1945 года для дальнейшего продолжения службы был передан в войска МВД, позднее в органы МВД в которых служил до 25 мая 1959 года. Демобилизован по болезни.В настоящее время нахожусь на пенсии, работаю в Вологодском райвоенкомате. За период Великой Отечественной войны за образцовое выполнение боевых заданий на фронте был награжден тремя орденами Советского Союза, медалью за отвагу, медалью за боевые заслуги, медалью 1-й степени за двадцать лет безупречной службы и еще шестью разными медалями, всего 12 Правительственных наград, в том числе три награды уже получены в мирные годы.
08.04.1975 года
Горбунов Михаил Иванович
В Советскую Армию призвали в ноябре 1943 года в возрасте 17 лет. Член ВЛКСМ с 1942 года. Служба начиналась с учебы, сначала в городе Северодвинске, а затем в при фронтовой полосе, в Смоленской области. По специальности артиллерист, истребительно-противотанковой артиллерии. Первые бои принял весной 1944 года в Белоруссии (кинофильм «Освобождение» если смотрели, примерно так и было) Для нашей части бои прошли с большими потерями в технике и живой силе Но враг не прошел и был уничтожен. Наша батарея потеряла все 4 орудия, из 62 человек осталось нас 6 человек.
После этих боев нас отвели в тыл на переформирование и пополнение в Брянскую область в город Карачев. Попал я в 283 Гвардейский истребительно-противотанковый полк, который был переброшен на формировку и пополнение из Крыма, после его освобождения. После, по моему, нас перевели в состав12 го танкового корпуса, 2-й танковой армии, который стоял в обороне, в Польше.
Форсировали реку Вислу (Магнушевский плацдарм) и начали подготовку к решающему штурму Берлина и окончательному разгрому фашистской Германии. До половины января 1945 года сильных боев не было, были перестрелки и кое-когда контратаки с обеих сторон
15 января 1945 года началось решающее наступление за окружение Варшавы. Предварительно была проведена артиллерийская подготовка в течении двух с половиной часов, было выпущено по обороне противника более миллиона снарядов и мин разного калибра 1 января прорывом в тыл врага была отрезана и взята Варшава Нашему полку было присвоено имя «Варшавский». Наш танковый корпус был корпусом прорыва, мы действовали в тылу врага на глубину до 100 км, наводили панику, захватывали мосты, железнодорожные узлы. И так с боями дошли до устья Одера, взяли город Альдам. До этого наш полк под городом Бранденбургом попал в окружение, у нас кончились боеприпасы, были большие потери, в течении двух недель мы отбивались и всё же вышли из окружения подбив несколько танков и уничтожив несколько сот вражеских солдат. Здесь я получил контузию и был представлен к ордену Славы 3-й степени. Самое примечательное это бой за Берлин. Мы начали наступать с плацдарма на реке Одер. До Берлина было 60-70 км.. Но эти бои были самые трудные. Много было потеряно боевых товарищей. 18 апреля 1945 года мы подошли к Берлину. Центр стал досягаем для нашей артиллерии. Начался штурм. Бои шли за каждый дом. Наступление нашего корпуса проходило с севера - востока. На пути были Селезский вокзал, тюрьма Моабит, квартал Шарлоттенбург, и рядом логово Гитлера, рейхстаг. Под огнем врага форсировали реку Шпрее, переправили орудие и стали продвигаться к вокзалу. Пришлось поднять орудие на 4-й этаж и обстреливать врага с высоты. Рядом была тюрьма Маобит, нам запретили по ней бить. Там сидели лучшие люди-коммунисты антифашисты (там замучили Тельмана). Особенно нам трудно пришлось в квартале Шарлоттенбург, у станции метро, нас атаковали несколько раз эсэсовцы, они появлялись из метро и даже из подземных канализационных колодцев. У нас тут был выведен весь орудийный расчет, я остался один (с крыши дома сбросили связку гранат).Это было 1 мая. НА 2 мая была объявлена капитуляция Берлинского гарнизона - это победа, что тут было?! Дожили, победили - на словах не передать. В мемуарах книги одного крупного военачальника есть слова: особенно самоотверженно сражались артиллеристы 283 полка в битве за Берлин - а это мы. Наш полк имел огромные заслуги и именовался так- 283 гвардейский истребительно - противотанковый, Варшавский, Орденов Красного знамени, Суворова и Кутузова полк. Я же скромный труженик войны имею награды: ордена – Красной звезды, Славы 3 степени. Медали – за освобождение Варшавы, за взятие Берлина, за победу над Германией,30 лет Советской армии и флота, 20 лет победы над Германией, 25 лет победы над Германией, 50 лет Советской армии и флота, 30 лет победы над Германией.
Прошло 30 лет, подробности стерлись из памяти. С уважением дядя Миша.
Шаманин Григорий Александрович
Здравствуйте, Лидия Ивановна.
Получил Ваше письмо и вот отвечаю.
Я, Шаманин Григорий Александрович родился в деревне Мараконской, в семье Шаманина Александра Александровича, 27 января 1915 года.
Из Пакшеньги уехал осенью 1929 года и поступил в Вельскую Лесхимшколу. В1932 году окончил и поступил на работу в Вельский лесхимсоюз. В1934 году по решению райкома комсомола был отправлен на лесосплав и с июня по октябрь 1934 работал секретарем комитетам ВЛКС на Бобровской Запани (это 40 км выше города Архангельска) По окончанию работы на Запани решением Архангельского горкома комсомола был направлен в политотдел Севморфлота, где с 1 октября 1934 по 15 сентября 1935 работал секретарем комитета ВЛКСМ северной морской Дноуглубительной базы.
В сентябре 1935 по специальному набору был призван в вооруженные силы СССР и направлен в Пермское военное училище летчиков, которое окончил в ноябре 1937 года и был направлен в ВВС Тихоокеанского флота. В декабре 1939 был направлен в краснознаменный балтийский флот.
Участвовал в войне с финнами в составе 122 отдельной эскадрилий рядовым летчиком. После войны уехал на Дальний восток, где продолжал летать до лета 1944.
В 1944 был направлен на северный флот, где участвовал в боях с немцами командиром эскадрилий. По окончании войны, в июне 1945 года был направлен на Дальний восток в ВВС ТОФ, где участвовал в войне с Японией. После окончания войны в ВВС ТОФ служил до сентября 1948 года. В сентябре 1948 года поступил в Военно – Воздушную Академию (сейчас академия имени Гагарина) Окончил ее в 1952 и был направлен в ВВС черноморского флота. С 1952 по 1956 служил начальником штаба авиационного полка, с 1956 по 1960 командиром полка. Демобилизован в запас вооруженных сил в ноябре 1960 года, полковником.
1) 2 Ордена Красного знамени
2) Орден Отечественной войны 1 степени
3) 2 Ордена Красной звезды
4) 9 медалей.
Адрес: Крымская обл., г. Евпатория, ул. Демышева, д.104 кв.4
Кузьмин Николай Тимофеевич
Любовь Прохоровна извините, но Вашу просьбу выполняю. Задержка с ответом заключалась в том,что лежал в госпитале 6 месяцев, а тут еще похоронил жену, ну да это в прочем отношения не имеет.
Что могу написать о себе. Окончил Вельский с/х техникум, направили работать в Р-Кокшеньгский сельсовет.
В мае месяце 1939 года призвали в Красную Армию, а уже в сентябре того же года пришлось освобождать Западную Украину. Дошли до города Перемышля где и установилась граница с немцем. Нашу часть направили в город Львов, где мы и находились до 18.06.41 г. Ночью нас подняли по тревоге и мы выехали к Перемышлю. Остановились в лесу, в 24 км. от города. Сказали, что будем находиться в лагерях всё лето, а может и зиму.
22 июня у нас был рабочий день, так как при переезде со Львова до Лагеря много произошло поломок в танках. Мы их получили в октябре 1940 года и из парка ни куда (секретная т-34). Утром пошли на физзарядку, это в 6 часов, слышим грохот артиллерии, в небе увидели не наши самолеты, а мы ничего не знаем. И лишь только когда прибежали в расположение, то узнали что война. А ведь мы в 24 км от границы, а дальше пошла полная неразбириха, бросали по фронту то туда то сюда, в общем на изматывание техники.
Нет подвоза снарядов, нет диз. топлива. Это сейчас на любой нефте базе полно солярки, а тогда ее не было. Вот и начали бросать свои Т-34, я на своей доехал до бывшей старой границы с Польшей, до реки Збруч, где и распрощался с ней, сгорела.
Остановились около города Прилуки Черниговской обл, получили снова машины, но уже легкий БТ-7. И всё катили на восток. Под Киевом ранило и попал в госпиталь в город Сталинград. Через некоторое время и нашу часть отвели на формировку, и тоже в Сталинград. Получили машины и 2 января 1942 года вышли на фронт, в Харьковскую область. В позиционных боях были до 12 мая, потом прорвали немецкий фронт, взяли Лазовую, а 18 мая он нас отрезал, так что мы остались в тылу у немца 160 км. Выходили кто как мог, шли ночами, а где проходит фронт ни кто не знает. 30 мая нас уже собралось около 1000 вояк, а оружия нет, так как большинство шофера и танкисты, а личное оружие наган, без патрон. И впереди Донец, а что по ту сторону никто не знает. И вот ночью, 30 мая штурмом берем село Протопоповка на берегу Донца. Все голодные, ну и пошли громить немецкие продсклады. Ну а немец опомнился, узнал что за вояки, и давай лупить из всех видов оружия. Бросились все к Донцу, средств переправы нет, в общем мало кто вышел, большинство потонуло. А кто и вышел, то большинство в чем мать родила.
В общем с 23 танкового корпуса, в котором было 4 бригады, наскребли лишь одну. Через 10-15 дней бросают под Ворошиловоград, и опять бежим, спасибо хоть у нас уцелели автомашины. В общем очутились мы в городе Сунгаите. Получили американскую технику, которая поступала через Иран, и начали воевать на Кавказе, в районах Грозном и Ордженикидзе. 7 ноября 1942 года меня контузило, подорвались на мине. И очутился я в Железноводске. Пришел в сознание только на 15 сутки, не слышал, не разговаривал, и переворачивали сестры. Как только начал ходить убежал з госпиталя, так как бригаду перебрасывали под Новороссийск. Как высадили с корабля пошли в бой, взяли несколько станиц и остановились на «голубой линии» И только 16.09.1943 года при содействии нашей бригады был взят город Новороссийск. Бригаде присвоили звание Новороссийской. Потом готовились десантом в Крым, но не вышло и нас направили на 4-й Украинский фронт.
Ну а дальше могу сообщить, что за отличные боевые действия в составе 5 Гвардейской Новороссийской Краснознаменной Орденов Суворова, Кутузова, Богдана Хмельницкого 2 степени отдельной танковой бригады, товарищ Сталин объявил всему личному составу благодарности, за взятие города Ужгород 27.10.44., за взятие города Михайловце, за взятие города Шаторальяуйхен (Венгрия), за взятие Бельск 12.02.45., за взятие Кошица 20.01.45., за взятие города Опава 23.04.45.,
Вот так закончилась война 9 мая 1945. А нам зачитали об окончании войны и марш бросок за 200 км на Прагу, где и закончили свою баталию 12.05.45. После два месяца стояли в предместье Праги, потом правительство нас попросило и мы переехали в Венгрию, в город Сикеш Викеш Вар. 17.10.45. был демобилизован. Два года работал агрономом подсобного хозяйства Кабардинского торга, потом переехал на Кубань. Работал агрономом, управляющим отделения, а сейчас уже с 60 го года на заслуженном отдыхе. Вот и вся моя биография.
Да еще такой вопрос. Вы не местная?, насколько я помню Некрасовых в Степанковской не было. Ну вот и всё. Высылаю фото 1945 года. Прага.
22.04.86. Кузьмин.
Горбунов Николай Степанович
Здравствуйте, уважаемая Лидия Ивановна!
На днях Дина Павловна передала мне письмо, спасибо. Хотя мне трудно сейчас ориентироваться в какой форме следует ответить на вашу просьбу, но я постараюсь кое- что написать из своей жизни, если это в какой мере заинтересует Вас. Раньше я никогда не писал на эту тему, но сейчас попытаюсь коротко изложить, как только могу, хотя, по-видимому, неизбежать и многословия, за что заранее прошу извинения. Все же Вам будет легче из общего рассказа взять только то, что считаете нужным. Думаю, что некоторые даты и факты помогут дополнить ранее собранный Вами материал. Биография моя достаточно скромна, как впрочем, у многих деревенских мальчишек нашего поколения.
Родился 28 декабря 1924 года в деревне Заречье. Отец мой – Горбунов Степан Федорович и мать- Прасковья Михайловна были малограмотные сельские труженики. Я с гордостью всегда вспоминаю своего отца, как в 30-х годах он работал на лесопункте, был всегда ударником, за что награждался путевкой в дом отдыха в Архангельск, что-то дней на 5 или 7. О нем тогда писали в областной газете «Северный путь» или «Правда Севера»- точно не помню. Перед войной, по состоянию здоровья он вынужден был уйти с этой работы, и стал работать продавцом сначала в Пакшеньгском сельпо, а затем в Раменье. Летом 1941, вскоре после начала войны, он был призван на фронт, попал под Ленинград на Волховский фронт. Тогда ему было 38 лет и, служил он в армии сапером. Год он был на фронте, а летом 1942 года мы получили извещение, что отец пропал без вести. Так больше мы о нем ничего не знаем до сегодняшних дней, как и при каких обстоятельствах он погиб. Были его однополчане из д. Антрошево, которые рассказывали, что в последний вечер его видели как он с группой солдат направлялся на какое-то боевое задание, откуда он не вернулся, вся группа погибла.
Мама наша - великая труженица, безграмотная колхозница того времени. В колхозе она трудилась от зари до зари, воспитывала почти одна четверых детей, вела свое домашнее хозяйство.
Теперь часто вспоминаем, откуда только брались силы вот у таких женщин. Вот такие трудяги и ковали в тылу победу над врагом! Они сами честно и добросовестно работали, да и нас приучали к этому с самых детских лет. Мы еще дошкольного возраста, а потом в школьные каникулы и летом работали в колхозе, исполняли посильную работу, а как это пригодилось в жизни! Умерла мама в 1980 году на 78 году жизни.
Учился я в начальной школе в д. Подгорье. С благодарностью вспоминаю свою первую учительницу, пожилую женщину, очень строгую и требовательную женщину, но честную и добрую, всеми уважаемую Анну Варфоломеевну. В это время в Пакшеньге была только начальная школа и большинство детей не имело возможности продолжать учебу дальше. После окончания начальной школы я год работал в лесу, потом на сплаве леса.
На следующий год мать отвезла меня в Судрому, где я учился в 5 классе. К этому времени в Пакшеньге открылась семилетка, так что 6 и 7 классы я закончил дома.
Наши сверстники хорошо помнят таких замечательных преподавателей Пакшеньгской Н.С.Ш, как Прибыткова Анна Федоровна, Щекина Анна Григорьевна, Попов Сергей Васильевич и др. Правда Попов С.В. последнее время стал злоупотреблять спиртным, но мы тогда все равно не очень то обращали внимания на его слабости, а больше ценили его положительные стороны и ученики его любили.
После окончания семилетки в Пакшеньге я поступил учиться в Вельское педучилище, но и это училище мне не суждено было закончить, началась война. 1941-1942 годы – это тяжелейшее время для всей нашей Родины, как на фронте, так и в тылу. Уже все чаще и чаще пакшары стали получать похоронки с фронта, известия о гибели своих отцов, братьев, сыновей и мужей.
Трудно найти в Заречье дом, в котором не было горя! Летом 1942 года погиб наш отец. Не успела мать оправиться от этого страшного горя, как в скорее со 2-го курса педучилища я ушел на фронт. Мне тогда было неполных 18 лет. Несмотря на свою молодость, мы уже в 1941 году добровольно изучали военное дело в кружках при Вельском райвоенкомате. Помню, как ходил к военкому с просьбой отправить на фронт, но меня не брали, т.к. не исполнилось еще 18 лет.
Весной 1942 после окончания 2 курса педучилища меня направили в железнодорожную экспедицию, которая работала на железной дороге между Синигой и Коношэй. Там я узнал, что мои сверстники из Вельского педучилища и средней школы начали призываться в танковые пулеметные и др.военные училища. Узнав об этом я сразу же без разрешения начальников поехал в Вельск в военкомат. Вот так и получилось, что я призвался на 2 недели позже своих товарищей. Разнарядки в училища уже не было, тогда меня направили на северный флот в город Мурманск, а там я попал на эскадренный миноносец «гремящий».
В это время на севере так же шли тяжелые бои, враг рвался к городу Мурманску, не считаясь с потерями, стремился захватить этот единственный незамерзающий порт на севере, базу кораблей северного флота. На корабле я был назначен комендором БЧ-2. Обучение пришлось проходить прямо на корабле. Несмотря на то, что здесь служить пришлось мне не долго, но один из эпизодов я хочу здесь рассказать:
Это было в сентябре 1942 года. Конвой в составе 34 транспортов союзников, 6 наших транспортных судов и 16 кораблей охранения под прикрытием большой группы самолетов вышел из Исландии в наш порт Архангельск (заранее оговариваюсь что эти цифры я тогда не знал, а узнал позднее, из официальных документов. Когда этот морской транспорт с десятками тысяч тонн вооружения и продовольствия подошел к нашей зоне, наши корабли приняли его под свою охрану. В группу кораблей охраны вместе с эсминцами «Валерий Куйбышев», Сокрушительны», и кораблями других классов, входил и «Гремящий», на котором я служил матросом (краснофлотцем), на 76мм пушке. Вся эта армада двигалась в направлении к Новой земле, а потом резко повернула горло Белого моря, чтобы обмануть противника и отвести удар подводных лодок и авиации. Конвой шел в несколько кильватерных колонн. Всего к этому временив группе было уже около 80 единиц кораблей, транспортов, и судов разных классов. Почти над каждым транспортом был поднят аэростат воздушно заграждения. Всё это выглядело как огромный плывущий город. К утру мы подошли к мысу Канин нос Внезапно появились в нашем районе фашистские самолеты разведчики. Немцы хотя и поздно,но пронюхали про наш конвой и предприняли коллективную атаку на него. Около10-ти часов утра показались фашистские четырех моторные торпедоносцы, которые шли в атаку на нас с кормы, на бреющем полете (очень низкая высота над морем) С моря нас атаковали подводные лодки противника. Почти одновременно, из под облаков вывалилась группа немецских бомбардировщиков «Юнкерс-88» (их было более полусотни). Все корабли открыли огонь по противнику из всех имеющихся огневых средств. Орудия главного калибра били по низколетящим торпедоносцам, стреляли зенитные орудия всех калибров по бомбардировщиками «Фоке-Вульфам». Буквально строчили автоматические пушки и крупнокалиберные пулеметы. Наш «Гремящий» открыл огонь из орудий главного калибра всем правым бортом, били орудия всех калибров. Весь личный состав корабля, кроме ходовой вахты, был направлен на помощь артиллеристам. Кто подносил снаряды, кто убирал от орудий стрелянные гильзы, кто подменял раненых и убитых. Стволы орудий от такой стрельбы так накалялись, что на них набрасывали мокрую ветошь, чтобы стволы быстрее охлаждались, так эти тряпки сразу начинали дымить. Залпы орудий, гул моторов, разрывы бомб и артиллерийских снарядов, громкие команды командиров, стоны раненых – все смешалось воедино. Это было что - то страшное, море кипело!
Первая массированная атака противника была отбита с большими для них потерями. Фашисты потеряли 15 самолетов, при чем «Гремящий» сбил два фашистских самолета. Торпедоносцы не сумели направить свои торпеды в цель. От нашего заградительного огня они сбросили их далеко до подхода к конвою, а когда сами прошли над транспортом, то попали под ураганный огонь эскорта и транспортников союзников. Бомбы противника летели мимо каравана. Однако в этом бою был подбит один американский транспорт. И хотя он был на плаву, потерял только управление, но он вышел из общей колонны, а экипаж союзников покинул свое судно. Фашистские самолеты сразу набросились на легкую добычу, и буквально в считанные минуты потопили его. После этой комбинированной атаки противника на конвой еще было несколько разрозненных атак, но они не имели успеха. Транспорт PQ-18 был доставлен в порт назначения и стал на рейде г. Северодвинска. Из 40 транспортов вышедших из Англии до Северодвинска дошли только 27. Двенадцать транспортников союзники потеряли до начала нашего конвоирования, а в нашей зоне был потерян только один транспорт «Кентукки». В бою проявилась несгибаемая стойкость и героизм советских моряков, их беспредельная верность и преданность советскому народу, Родине, Коммунистической партии.
Осенью 1942 года была тяжелая обстановка под Сталинградом. На флоте был брошен клич «Добровольцы на защиту Сталинграда» Таких добровольцев на флоте было очень много, поэтому Военный совет Северного флота принял решение отпускать с большего корабля не более 4-5 человек. Я в этот список все же попал и был откомандирован в город Мурманск для формирования и отправки на Сталинградский фронт. Но и тут моя мечта не сбылась, в команду я не попал. Как я узнал позже, в Северный флот поступили новые 85 мм зенитные пушки. Поэтому команду артиллеристов вместо Сталинграда отправили в артиллерийский полк.
Я же попал на 963 отдельную зенитную батарею. Фашисты к этому времени не добившись своих целей на севере, перешли к обороне. До сентября октября 1944 года здесь были бои только местного значения, осуществлялись воздушные налеты противника, которые успешно отражались. Враг пытался бомбить наши аэродромы, морские конвои, наши корабли и военные объекты.
В апреле 1944 года я вступил в ряды КПСС. Вот на партбилет я и фотографировался тогда (посылаю фото). Вот такими мы были молодыми тогда! Было мне тогда почти 20 лет, а позади уже были два года суровой фронтовой жизни. Там же в сопках Кольского полуострова у п - ва Рыбачий мы встретили великую Победу! Вскоре после войны меня направили учиться в Краснознаменное артиллерийское училище Береговой обороны в город Владивосток. После переформирования училища я учился в Военно Морском минно – артиллерийском училище в городе Кронштадте, которое окончил в 1948 году. После училища моя офицерская служба проходила в городах: Лиепая, Рига, Калининград.
Прослужив 28 лет в армии, в звании майора, я вышел в отставку и уже 14 с лишним лет нахожусь на пенсии, но на сегодняшний день работаю на одном из заводов в городе Калининграде.
Всю свою жизнь где бы не находился всегда вспоминаю родные места, Пакшеньгу, и ее замечательных пакшаров, которые только внешне кажутся суровыми северянами, а в жизни- это добрый и сердечный народ! Сейчас уже после нас, в Пакшеньге выросло целое молодое поколение. Жизнь стала совершенно не та что раньше. Молодежи только учись, и честно трудись и перед каждым откроются любые двери, исполнится любая мечта! Хотя наше детство прошло безрадостно, голодно и холодно, мы вспоминаем эти года со слезами на глазах от сознания того, что и этих трудных условиях мы выросли полезными людям.
Уважаемая Лидия Ивановна.
Высылаю вам четыре фотокарточки: на одной мой отец в предвоенные годы, фото моей юности и карточку последних лет
Буду рад, если что ни будь пригодится для вашего благородного дела
К моему стыду признаюсь что я так и не смог вспомнить Вас, а ведь вы наверное моего возраста или немного моложе. Смутно помню только вашего отца и кажется брата. Очень бы хотелось узнать и мне, что Вы собираетесь сделать из собранного материала, где будет размещено (в колхозе, школе, с/с) Наверно будут и такие данные: сколько Пакшаров было призвано на фронт в годы войны, сколько из них погибли, сколько вернулись с фронта в Пакшеньгу, кто сейчас из фронтовиков живет и здравствует. Что нового в Пакшеньге, каковы перспективы ее строительства и развития.
С уважением к Вам Горбунов.
Лодыгин Иван Александрович
Уважаемая Лидия Ивановна!
Тронут вашей просьбой, а еще более вашим намерением собрать материал по истории Пакшеньги, «медвежьего угла» в недавнем прошлом, о людях наших деревень, о их скромном вкладе в защиту и процветание Большой Родины и организовать колхозный или школьный музей.
Мое желание совпадает с вашим, Это считаю очень нужно и важно для потомков, для воспитания новы поколений земляков в духе любви к родному краю – малой Родине, земле предков. По этому поводу мы обменивались мнениями несколько лет назад с земляком из Заречья Александром Степановичем Кузьминым. Он краевед и обещал уже определенный материал о Пакшарах. Надеюсь что вы его знаете и с ним свяжитесь. Он вам, думаю поможет. А живет в Вельске, на ул. Революционной 47.
О себе право не знаю что сообщить. Едва ли моя особа будет представлять интерес, кроме того, что довелось участвовать в защите Отчизны в годы Отечественной войны.
Родился в 18 году в Заречье, первенцем в многодетной мужицкой семье Сашки Маланьина - Лодыгина Александра Михайловича. Отец был и первым моим учителем, хотя сам он окончил в свое время 3-х классную церковно приходскую школу. Когда подошла пора мне учиться в школе, тяжело заболела мама. Её с трудом спасли в Вельской больнице. В это время пришлось мне помогать отцу в семье и по хозяйству, няньчить младших брата Николая (погиб в Отеч. Войну) и сестренку Анну (теперь она на пенсии, ветеран колхозного труда). Поэтому в школу мог пойти после 9 лет, когда мама выздоровела. По окончании Пакшеньгской школы – четырехлетки, учился в Вельской средней школе, а после 7-ми классов в педучилище. Последнее закончил в 1939 г. И был направлен на работу в школу в г. Молотовск (ныне Северодвинск). Однако лишь приступил к работе учителем в начальных классах, как в октябре этого же года был призван в ряды Красной Армии и направлен на учебу в Ленинградское военно – мед. училище. При этом с желанием не считались (я хотел служить в любых войсках, но потом вернуться на работу в школу и продолжить свое образование). Не считались с желанием потому, что для армии нужны были кадры командного и нач. состава, ибо назревала война.
По окончании военного училища в звании военфельдшера с двумя «кубиками» в петлицах направили меня 17 июня 1941 года в военную часть в г. Шауляй Литовской ССР.
22 июня в 4 часа мы были разбужены гулом фашистских самолетов и воем смертоносных бомб. Так началась для меня дорога войны от города Шауляя. И прошел ее фельдшером в составе отдельного истребительного противотанкового артполка Р2К (Резерв Главного Командования). Полк перебрасывался с одного фронта на другой, из одного соединения в другие, на танко опасные направления.
Моя работа была в основном всегда одна: оказывать доврачебную помощь раненым на поле боя и организовывать их отправку в полевые лечебные учреждения. Хотя иногда приходилось и за автомат браться. На войне всякое бывает.
В1943 году, в боях под Витебском, был тяжело ранен. После трехмесячного лечения в госпиталях вернулся в свой полк. Войну наша часть закончила утром 9 мая 194 года в устье реки Вислы.
В 1942 году вступил в ВКП (б). Награжден тремя боевыми орденами (два ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны 2 степени) и рядом медалей.
По окончании войны продолжил службу в войсках Сов. Армии. В 1961 году по личной просьбе в связи с выслугой лет был уволен в запас в звании майора.
В апреле 1961 года переехал с семьей на постоянное житье в г. Ярославль. С той поры работаю на городской станции скорой помощи. Участвовал всегда в партийной и общественной работе (в составе парт бюро, профкома, заседателем народного суда, пропагандистом и т. д.)
Вот в основном и все о себе. Если чем либо буду полезен вам, пишите. Всего вам доброго. Удачи в работе. С приветом Иван Лодыгин. 1-85 г.
Р.S. Высылаю фото (1944г. после лечения в госпитале). Высылаю так же карточку друга и земляка из Заречья Горбунова Алексея Степановича (младший сын Степана Петровича – ветерана Цусимской битвы). Алексей на год раньше меня окончил ленинградское военно – медицинское училище. Участвовал в финской компании и на фронтах Великой Отечественной войны в должности военфельдшера. Был тяжело ранен в легкие, уволен из Армии по инвалидности. После фронта жил в Москве, окончил Архивный институт, работал по новой специальности. Умер в 196? году в результате болезни легких (последствия ранения). Был награжден орденами и медалями Сов. Союза.
Лодыгин
Зиновьев Николай Павлинович
Здравствуйте товарищи комсомольцы!
С искренним приветом ваш земляк Зиновьев Н. П.
Я получил ваше письмо, где вы просите рассказать как участника Великой Отечественной войны. Я одобряю ваши действия и с удовольствием напишу как я воевал.
Я летал на бомбардировщике с первого дня начала войны, защищая Белорусию. Это были очень тяжелые дни войны. Самолеты, на которых летал я, были слабы, и скорость их была 220-230 км/ч, поэтому первые дни войны наш полк наносил бомбовые удары по колоннам немецких танков, машин и артиллерии неся большие потери. Так случилось и со мной, 29 июля я повел группу из 5 самолетов для уничтожения танков, в одном из пунктов бомбовый удар был удачным, прямыми ударами были уничтожены или повреждены несколько машин. Но при отходе от цели наша пятерка была атакована группой истребителей противника, и три наших самолета были сбиты. В том числе и мой самолет, два экипажа погибли. Мой экипаж снова вернулся в полк. 11 июля 41 года снова была поставлена задача, мне с группой с трех самолетов, то есть звеном, уничтожить артиллерию и автомашины на аэродроме. Это было очень рано утром и немцев мы застали, как говорится на ночлеге и мы удачно нанесли бомбовый удар. И только при отходе от цели начала стрелять зенитная артиллерия. Но это было уже поздно.
12 июля наш полк послали получать другие самолеты город Харьков, более современные. Самолеты которые могли летать со скоростью 400-450 км/ч, и были мы направлены на Юго - Западный фронт, на участок Днепропетровск - Кременчук, где немцы рвались за Днепр. Мы здесь воевали успешно, много переправ было разбито и техника находящееся на них была пущена на дно.
Еще опишу один из эпизодов. Летя в разведку, мной было обнаружено большое скопление машин и артиллерии застрявшей в украинской грязи «р-н Полтавы». Командующий Корпусом предупредил меня, даю вам 9 самолетов штурмовиков Ил – 2, поведешь ты. Я повел эти самолеты, это было радостное зрелище, как штурмовики наносили удары. Сделали по три захода, с первого захода были пущены снаряды и потом два захода штурмовыми пушками и пулеметами, задание было выполнено отлично. Оценка была дана командующим корпусом. За успешные боевые действия полку осенью 1941 года было присвоено Гвардейское звание.
В 1942 году я полетел на разведку в тыл противника,. Это была Изюм – Барвенковская операция. Сбросив бомбы на скопление войск у переправы, был атакован тремя истребителями, отбивая атаку, сбил одного истребителя, но два других продолжали наносить атаки. Самолет весь был избит, я был ранен, но мотор был цел и летчик сумел довести самолет до своего аэродрома. Самолет был непригоден к восстановлению. Я через два с половиной месяца снова вошел в строй. В 1943 году получили новые американские самолеты Бостоны и были переброшены к Орловско – Курской операции. Здесь мы уже имели воздушное преимущество. Если летим полком, а полк бомбардировщиков 30 самолетов, давали прикрытие 30 истребителей, а то и больше и немецкие истребители редко вступали в бой. Ну всего не опишешь. Участвовал в освобождение Варшавы и взятие Берлина.
Имею награды: два ордена боевого Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, орден Отечественной Войны 2 степени, медали За отвагу, за Боевые заслуги и ряд других медалей.
С приветом ваш земляк Зиновьев Н. П, г ВитебскЕсли потребуется фотокарточка она будет выслана.
За ранее прошу извинения, я пишу плохо, почерк неважный, отпечатать машинки нет.Шаманин Александр Кириллович
Я родился в деревне Степанковской (Мараконской) 6 июня 1919 года Мои родители: Кирилл Варфолмеевич и Мирония Мироновна
В 1936 году я окончил Вельское педагогическое училище, а в 1939 году Вологодский педагогический институт - заочно.
1936 год – 1939 работал учителем и завучем Ракуло – Кокшеньгской неполной средней школы. 1939. декабрь призван в ряды Советской армии и проходил службу в городе Львове.
22 июня в 4 часа утра вступил в бой с немецко – фашистскими захватчиками. 1 июля был командирован на учебу в Ново – петергофское военно – политическое училище им. Ворошилова. В составе училища принимал участие в боевых дествиях на Ленинградском фронте. В октябре 1941 года присвоено воинское звание- политрук и назначен секретарем партбюро 19 отдельного минометного дивизиона, а затем командиром батареи и принимал участие в боях на Ораниенбаумском плацдарме в составе бригады балтийских моряков.
1943 год – секретарь партбюро760 истребительного полка 2 ударной армии
1945 год – офицер политотдела 5 ударной армии
1946-1950 годы – лектор политуправления Советской Контрольной комиссии в Германии. Выступал с лекциями на немецком языке в университетах,школах, на предприятиях.
1950-1960 годы - офицер Политотдела Воронежского военного округа
1960-1970 годы - преподаватель Воронежского авиационно – технического училища.
Демобилизован в 1970 году и теперь уже 15 лет преподаватель политэкономии Воронежсого техникума железнодорожного транспорта.
Воинское звание – полковник. Член КПСС с 1940 года. Награжден 4 боевыми орденами и 20 медалями. Сейчас принимаю участие в военно – патриотическом воспитании молодежи.
Полковник Шаманин.
Дорогие земляки!
Высылаю автобиографию и фотокарточки. Мне очень приятно узнать что на родной земле чтят память ветеранов.
На Пакшеньге прошли мои детские годы. И Ваше письмо пробудило в душе много воспоминаний. Моя покойная матушка, помню работая в поле, провожала меня в деревню Ефремковскую к родным. Мне было всего 5 лет. Так хочется побывать в родных местах, надеюсь что это осуществится. Я желаю вам дорогие земляки больших успехов. Знаю что колхоз «Россия» известен далеко за пределами района, и горжусь этим.
Желаю большого личного счастья, Вам, энтузиастам благородного дела.
Всего Вам хорошего дорогая Лидия Ивановна! Будьте счастливы, С Днем Победы! С праздником 1 мая!
С уважением Шаманин
Лодыгин Леонид Петрович
Уважаемая Лидия Ивановна, здравствуйте!
Ваше письмо получил. Отвечаю на Ваши вопросы. Хотите откровенно признаюсь, что о себе "размазывать" не люблю, тем более, что ничего героического в моей жизни не было, я обыкновенный смертный.
Итак, размышления вслух! Что писать и как писать, в каком объёме, для какой цели? В наше время изменить свою автобиографию? Если это для стенда о земляках - участников войны, то достаточно несколько слов. Непосредственно в боях я участвовал на Дальнем Востоке в августе - сентябре 1945 года.
Если это к разделу об истории Пакшеньги, то там прошло лишь мое детство и юность до 17 лет. Какая же это личность для истории?? Поэтому схему изложения своей автобиографии я выбираю по своему усмотрению, а Вы определяйте, что нужно для Вас.
Относительно фотографии тоже не все понятно. Стандарт? Назначение? Высылаю стандарт 12*18 см., в военной форме. Мотивирую тем, что уволен из кадров Сов. Армии с правом ношения военной формы одежды. Во-вторых: за 30 лет службы в армии успел полюбить форму, тем более, что являюсь Ветераном Вооруженных сил, пенсионером Минздрава Обороны СССР, да и сейчас часто одеваю форму, т. к. работаю с молодежью, готовлю ее к службе в рядах Советской Армии.
Теперь о себе. Родился 21 августа 1926 года в деревне Иванов - Закос, ныне не существующий, в большой крестьянской семье. Родители после 1929 года - колхозники.
Отец - Лодыгин Петр Николаевич, умерший в 1957 году, был человеком чрезвычайного трудолюбия и по деревенски грамотным. На заре колхозной жизни был даже председателем ТОЗа.
Мать - Клавдия Евгеньевна активно и вдохновенно работала в колхозе почти до 70 лет. Вырастила и воспитала семерых детей, да четверо умерли. Я был в общем ряду родившихся десятым. Она была очень чуткой и впечатлительной ко всему, что касалось ее хлопот в большой многодетной семье. Умерла в 1960 году на 73 году жизни, в городе Новосибирске, у своего младшего сына. Там же и похоронили.
Мои детство и юность прошли в Пакшеньге. В деревне Антрошево окончил два класса начальной школы. Помню свою первую учительницу Абрамову Александру Николаевну, очень строгую, требовательную, но справедливую. С 3-го по 7 класс учился в Пакшеньгской неполной средней школе, которая размещалась в дер. Подгорье. В школу ходил пешком, но занятия посещал регулярно. Зимой в школу ходил обязательно на коньках или на лыжах. Хорошо помню и с благодарностью вспоминаю учителей тех далеких лет: Директора, учителя истории Макарова Ивана Васильевича; завуча, учителя математики Прибыткову Александру Федоровну; учителя физики и черчения Петелина Валентина Полиевтовича; учителя русского языка и литературы Щекину Анну Григорьевну; учителя немецкого языка Лодыгину Наталью Васильевну.
В сентябре 1941 года поступил в Вельский сельскохозяйственный техникум на отделение полеводов. Учиться было трудно, так как в жизни были почти постоянные просветы относительно достатка, поэтому, проучивщись год, я из техникума ушел. Учился вместе с Горбуновым Николаем Евгеньевичем, ныне проживающем в Пакшеньге. Это хороший друг моих ученических лет, уважаемый труженик Пакшеньги все послевоенные годы, профессиональный автомобилист.
В период уборки урожая летом 1942 года работал в колхозе, в своей бригаде на Иванском, жал на конной жатке рожь, ячмень, овес, пшеницу. Осень и зиму 1942 года проработал рабочим на спирто - порошковом заводе, вначале вывозил плащку на паре лошадей, а в последующем- сменным рабочим в спиртовом цехе. Моим постоянным спутником в этот период был Боровский Валентин Петрович из дер. Подгорье, весельчак и юморист, хороший товарищ, готов в любую минуту прийти на помощь.
В феврале 1943 года меня, как и всех моих сверстников, призвали на военно - учебный пункт п. Чурга для прохождения подготовки и службы в Армии по 110 - часовой программе бойца - стрелка. Нагрузка была огромная, порой казалось она не вписывается в рамки юношеских возможностей. По 8 часов в день работали на рубке леса. На работу и с работы за несколько километров ходили пешком. А в завершении всего 3 часа занятий боевой подготовкой ежедневно, казарменное положение. Ограниченное питание. Но главное, не ныл и не хныкал! Все понимали, что к войне нужно готовить себя серьезно, «чем больше пота в учебе, тем меньше крови в бою». Нашими инструкторами были бывалые солдаты, вернувшиеся с фронта раненые бойцы Боровский Николай Петрович и Меньшиков Павел Николаевич. Оба они хорошо знали военное дело, имели боевой опыт и умело передавали его нам, будущим воинам. Там я вступил в комсомол.
С наступлением весны работал на лесо - сплавных работах, затем новая хлебоуборка в условиях недостатка рабочих рук. А 28 сентября 1943 года правление колхоза им. С. М. Буденного направило меня на лесо - сплавные работы в г. Архангельск. Я вначале удивился своей участи в преддверии призыва, а потом подумал, что в условиях военного времени со мной никто говорить на эту тему не будет и уехал в Архангельск. Работал на о. Краснофлотский. Жил в общежитии лесо - сплавной конторе там же.
29 октября 1943 года в день 25-й годовщины ВЛКСМ я был призван в ряды Советской Армии и сразу же направлен к месту службы в воинскую часть полевая почта 10168.
На этом мой период детства и юности, связанный с Пакшеньгой заканчивается. В 17 лет я стал солдатом.
С октября 1943 года по август 1950 года я проходил действительную срочную службу: - 1943 г.- июль 1945 год служба в должностях артиллерийского разведчика- наблюдателя и старшего разведчика - наблюдателя дивизиона 181 минометного полка, 2-й Краснознаменной Армии, Дальневосточного фронта. Жили в землянках в Амурской области. Весь период шла напряженная боевая учеба, как летом, так и зимой.
Август и сентябрь 1945 года в должности старшего разведчика дивизиона в составе 181 минометного полка, 2-го Дальневосточного фронта принимал участие в боях против Империалистической Японии в Маньчжурии.
Полк действовал на Сахалинском направлении в качестве передового отряда и на Мэрченском направлении совместно с 258 танковой бригадой и стрелковым батальоном 368 горнострелкового полка.
По окончании войны полк был переформирован в г. Владивостоке. В результате переформирования я был зачислен старшим разведчиком в 1-й дивизион 827 минометного полка в Артиллерийскую бригаду, дислоцирующуюся на о. Сахалин.
Служба на Сахалине протекала с октября 1945 года по август 1948 года. В эти годы я специализировался в должностях командира отделения разведки, старшины артиллерийской батареи и химинструктора дивизиона. Окончил школу младших командиров и стал сержантом. Окончил курсы шоферов и получил специальность шофер 3-го класса. Окончил дивизионную партийную школу и вступил кандидатом в члены ВКП(б).
Летом 1948 года я поступил в военное училище и уехал с о. Сахалин в Московский военный округ.
С сентября 1948 года по август 1950 года учился в Ярославском Дважды Краснознаменном военно - политическом училище им. В. И. Ленина. Прошел курс по полной программе. В июле 1949 года меня приняли здесь в члены КПСС. Окончив училище, получил воинское звание «лейтенант» и профессию «офицер-политработник». Сразу по окончании училища был направлен служить в Группу Советских войск в Германии.
Служба в ГСВГ проходила с октября 1950 года по апрель 1957 года. Здесь я служил и работал по своей профессии, получил воинское звание «старший лейтенант» и «капитан». Закончил службу в ГСВГ в должности помощника начальника политического отдела инженерно -технической бригады по комсомольской работе.
В апреле 1957 года был переведен на службу в Ленинградский военный округ. Здесь служба проходила в Гвардейской военной части поблизости от границы с Финляндией в должности заместителя командира Мотострелкового батальона по политчасти.
Здесь же в феврале 1961 года присвоили воинское звание «майор». Часто вспоминаю пейзаж Карельского перешейка со множеством рек и озер, богатой зеленью, дичью и зверем, пресноводной рыбой, грибами и ягодами, карельской березой, каменистым ландшафтом. Тогда мне казалось, что это «дыра», а сейчас, пожив в городе, считаю то самой благодатной порой.
Уехал я с Карельского перешейка в июле 1962 года в тревожные дни. Семьи остались в пограничном гарнизоне, почти без охраны, а мы быстро собрались, экипировались тропической одеждой, сели в поезд и уехали. Куда? Мы сами того не знали. Позже выяснилось, что это была специальная правительственная командировка. С июля 1962 года по ноябрь 1963 года, а вернее в период Карибского кризиса, находился на выполнении особого правительственного задания в составе воинской части на о. Куба. Этим была выражена наша солидарность с Революционной Кубой и наш интернациональный долг.
По возвращению с Кубы, в декабре 1963 года меня перевели служить в Северо - Кавказский военный округ, в г. Ростов - на - Дону и назначили командиром воинской части. Аналогичные обязанности выполнял с августа 1965 года по январь 1973 года в Северной группе войск, в ПНР.
В апреле 1970 года присвоено воинское звание «подполковник». Это последний мой воинский чин.
В январе 1973 года, в связи с окончанием срока службы за границей, по состоянию здоровья я был уволен из рядов Советской Армии в запас. Этим закончился период моей деятельности на службе в кадрах Вооруженных сил. И я возвратился в Ростов, где имелась квартира.
Закончив службу в армии, продолжаю работать. С февраля 1973 года по август 1976 года работал старшим инженером в проектном институте «Энергосетьпроект».
С сентября 1976 года по июнь 1981 года работал по рекомендации Райвоенкомата военным руководителем средней школы.
С 1982 года и по настоящее время работаю в Ростовском городском секторе военно-патриотического воспитания руководителем объединенной районной школы командиров юнармейских батальонов «Зарница» и «Орленок». Прививаю ребятам командирские навыки, организуем и проводим соревнования по юнармейской подготовке.
Образование - средне - специальное. 10-й класс закончил заочно в 1957 году при Ленинградской заочной средней школе. В 1971 году окончил университет Марксизма-Ленинизма.
Женат. Имею двоих детей, уже взрослые. Дважды дед.
Дочь окончила Ростовский институт народного хозяйства. Работает по специальности в Родове(?).
Сын в этом году заканчивает Ростовский Строительный институт. Сейчас проходит преддипломную практику. По окончанию едет работать по распределению в г. Ульяновск.
Награжден двенадцатью правительственными наградами. Имею медали:
-«За боевые заслуги».
-«За победу над Японией».
-« За воинскую доблесть в ознаменование 100 - летия со дня рождения В. И. Ленина».
-«ХХ лет победы в ВОВ 1941-1945 г.г.».
-«ХХХ лет победы в ВОВ 1941-1945 г.г.».
-«Ветеран Вооруженных сил СССР».
-«ХХХ лет Советской Армии и флота».
-«40 лет ВС СССР».
-«50 лет ВС СССР».
-«60 лет ВС СССР».
-«За безупречную службу 2-й степени».
-«За безупречную службу 3-й степени»
Извиняюсь за данное изложение.
С уважением Лодыгин.
19.02.85 года
19.12.84. г. Л-д
Уважаемая Лидия Ивановна!
Я и моя семья очень довольны за память о своих земляках. Приятно слышать, что в отдаленном уголке будут вспоминать о наших земляках – воинах. Честь и хвала людям которые занимаются столь кропотливым благородным трудом. Сообщаю Вам, что у меня есть фотокарточка Шаманина Ал-ра Алекс. С ним поддерживал связь мой муж. Последнее время Шаманин Ал-др Алексеевич проживал в городе Свердловске.
Сообщаю адрес его жены, она проживает там
С уважением Александра Петровна
Г.Свердловск
Ул. Красных партизан
дом №6. кв 15
Шаманина Екатерина Федоровна
В морской форме Шаманин Ал - др Ал - ч.. О наградах и о его боевой деятельности думаю должна ответить Вам жена.
Алтай – благодатный край. Одни называют его золотым, от алтайского слова “алтын”, что в переводе “золото”. Другие зовут его превосходным от тюркского корня “Ал”. В переводе “превосходный” или “лучший”. Это лазурный край, неслучайно художники, видят его голубым. На территории Алтая смогли бы разместиться Московская, Ленинградская, Тверская и Тульская области, и еще бы осталось место для средних европейских государств. Этот благодатный край еще с давних пор называли Российской Швейцарией. На Алтае есть все: и горные луга с зачаровывающим разнообразием, и черноземы, ни в чем не уступающие украинским, и особые леса (два ленточных бора, простирающиеся с Юга на Север более чем на 400 км.), и реки. О реках нужно сказать особо. Обь – одна из самых больших рек Сибири, берет свое начало на Алтае от слияния двух рек, Бии и Катуни, которые в свою очередь спускаются с ледников Алтайских гор. Катунь не только катит воду, но и валуны до полтонны. Гудит так, что никакой шум морского прибоя с ним не сравнится. Дикая первозданная природа. На левом берегу можно видеть на водопое и оленей, и косуль, и баловство медведей. “Жемчужина, гордость Сибири, сказочный край” – так отзываются об Алтае те, кто хоть раз побывал и почуствовал его притягательную силу. Расстался я с моей малой Родиной более 60 лет назад, но несмотря на столь продолжительный срок, душевные чувства к родному краю не только не уменьшаются, а наоборот, приобретают весомые качества. Эти строки подчеркивают то, кто ты есть, кто в тебя заложил те моральные и физические силы для служения Отечеству. Алтай – моя Родина.
ВОЙНА
В конце первого полугодия 3–го курса Барнаульского педучилища я перевелся на заочное отделение и пошел работать в школу учителем. Заключительную экзаменационную сессию и экзамены сдавал индивидуально. Причина состояла в том, что в конце июня должно было состоятся совещание – встреча молодых учителей. В районе я оказался самым молодым по возрасту и должен был поехать на это мероприятие. Сдав все экзамены, я вернулся в отчий дом на станцию Калманка 22 июня 1941 года. Утро было теплым, солнечным, безветренным. Люди отдыхали. Ничего, кажется, не предвещало беды. Но примерно с 12 часов (по московскому 8 утра) у начальников и их окружения сменилось настроение, и это бросалось в глаза. Власти уже знали о начале войны. Стали оповещать население о том, чтобы к 16 часам (12 часов по московскому времени) собирались у сквера вокзала на очень важное сообщение правительства. В 16 часов из установленных радиоприемников прозвучала речь Молотова (министра иностранных дел) о том, что Германия внезапно, без объявления войны напала на Советский Союз. Страшное известие. На лицах страх, озабоченность и даже удивление. Как же так, ведь есть же договор? Если 22 июня после сообщения было удивление, непредсказуемость, страх, то 23 июня на площади около школы с утра уже было множество людей. Первый мобилизационный призыв военнообязанных первой очереди. Такое продолжалось несколько дней. Потом отправлялись в Армию уже партии поменьше.
Проводы вообще тягостное зрелище. Проводы же на войну — зрелище жуткое. Успокаивающие речи мужчин и плач женщин. У нас, молодежи, которая была воспитана чувством высокого патриотизма и лозунгами “врага разобьем на чужой земле, малой кровью, мощным ударом” уныния было вначале мало. Но на уме было: а вдруг война закончится без нас?! Почему не призывают нас? С этим вопросом нас несколько человек обратились к работнику военкомата. Ответ был категоричным: «Не мешайте работать. Когда надо будет – вызовем». Время шло, а повестки все не было. Начали приезжать эвакуированные женщины, дети. Их рассказы о пережитом, о том, что творили фашисты, вызывало возмущение, но в большей степени был гнев и ненависть к врагу. Среди эвакуированных оказалась одна учительница. И это вызвало радость среди учителей. Хоть немножко, но уменьшалась нагрузка.
Вести с фронта продолжали поступать нерадостные. Фашисты продолжали захватывать все новые и новые территории. Пришли первые похоронки (извещения о гибели в боях за Родину). Изменялись отношения между людьми. Прекратились всякие ссоры и склоки. Работа, работа и работа. В работе находили и выполнение долга, и удовлетворение. Радость была лишь тогда, когда приходили сводки об успехах на том или ином участке фронта. Шел третий месяц войны. Вести приходили все хуже и хуже. В августе пришла повестка отцу. Его напутствие: “Пока тебя не призвали — на тебе семья. Остаются мать и трое детей, младшему 4 года”. Отцу шел пятый десяток лет. Мужчин почти не осталось – все призваны в армию. На хозяйстве женщины, старики и негодные к службе мужчины.
УЧЕБА
Ленинградское военно-медицинское училище им. Щорса эвакуировано было в г. Омск из Ленинграда. Это училище было самым старым в России. Создано указом Петра I как школа лекарских помощников. Училище выпускало фельдшеров для военно-морского флота и для сухопутных войск. В Омске училище располагалось в старой крепости, построенной в середине XIX века. Училище было под патронажем Военно-медицинской академии. Училищу было присвоено имя героя гражданской войны, легендарного начдива, фельдшера по образованию Н.А.Щорса. При эвакуации из Ленинграда вместе с личным составом и профессорско-преподавательскими кадрами, были вывезены материально-техническая и учебная базы. Училище располагало всем необходимым для подготовки высококвалифицированных специалистов. Оно имело право пользоваться всем необходимым, что было в Омском медицинском институте, особенно анатомическим центром, которого не было в училище. В целом же учебная база училища была на порядок выше институтской, и студенты института периодически пользовались ею. При распределении по подразделениям, я оказался в первом взводе. В роте было четыре взвода по сорок человек. Состав курсантов был неоднороден. По возрасту от 18 до 30 лет. Со средним образованием были единицы. В основном с неполным средним, т.е. с 7 классами школы. В роте были и те, кто уже участвовал в боях. Командиры отделений. Помощники командиров взводов были назначены из курсантов. Командиром первого отделения был назначен курсант Азаров, а помошником командира взвода курсант Соколов, который был переведен в наше училище из авиационного. Курсовым командиром 1 и 2 взводов был лейтенант Коварский – выпускник училища. Начальником училища был подполковник медицинской службы Георгиевский, который в последствии стал генералом и начальником военно-медицинской академии. Высококвалифицированными специалистами были преподаватели. Кандидатов и докторов медицинских наук в училище было больше, чем в медицинском институте. Доброжелательность преподавателей, прекрасная учебная база обеспечивали усвоение материала. Учебная нагрузка была очень большой. По 8-10 часов специальной подготовки, четыре часа самоподготовки, плюс несение внутренней и гарнизонной службы. Учеба увлекла. Я успешно осваивал учебный материал. Особое внимание уделялось военно-полевой хирургии. Практику проходили в военных госпиталях и гражданских поликлиниках. Врачи этих лечебных учреждений высоко оценивали знания и прилежность курсантов при выполнении тех или иных процедур. Курсантам доверяли ассистирование при операциях, дачи наркоза, перевязки при сложных ранениях и многое другое. Конечно, не всем курсантам была под силу учебная нагрузка. Некоторым присваивались сержантские звания, и они отправлялись в части на должности санинструкторов. Немало времени занимала общевойсковая подготовка и медикосанитарная тактика.
В декабре 1942г. пять наиболее успевающих курсантов откомандировали на фронт в качестве стажеров. В их числе оказался и я. Предписание гласило: убыть в распоряжение отдела кадров Главного медикосанитарного управления. В Москву прибыли без приключений. В отделе кадров нас направили на разные фронты. Мне выпала доля убыть на Сталинградский фронт. Добрался туда с большими трудностями. Сначала пристроился в воинский эшелон, идущий на юг. Потом на перекладных. Я потерял счет, сколько раз у меня проверяли документы. Медико-санитарное управление нашел в небольшом селении — какой-то Яр. В отделе кадров встретили неприветливо. Майор (кто он по должности — не знаю) после кратковременного раздумья, сказал: «Прибыла отдельная рота морской пехоты, пойдете туда фельдшером», рассказал, как добраться до станции Гнилоаксайская, где находился медсанбат. Перед этим долго водил пальцем по карте. Вручил предписание. В бланк вписал звание и фамилию. При этом сказал: в медсанбате Вам скажут, где рота. От этой встречи осталось тягостное впечатление. Добрался до медсанбата. После проверки документов сказали, что с роты есть раненые, они расскажут, как добраться до роты. Один матрос с легким ранением вызвался проводить меня в роту. Пришли в роту уже под вечер. Рота занимала оборону недалеко от станции Заря. Доложил командиру роты. При докладе один из присутствующих изрек, что нам еще пацанов не хватало. Командир роты его оборвал, а я стоял как в воду опущенный. Я спросил, где медпункт. Медпункта как такового не было. Командир роты одному из присутствующих сказал, чтобы взял людей для оборудования медпункта и указал место. Пока матросы оборудовали медпункт (землянку), я с одним матросом вернулся в медсанбат, чтобы что-то взять для медпункта. В медсанбате с проволочками ходил от одного начальника к другому, получил перевязочный материал, несколько шин, некоторые медикаменты, необходимые для оказания первой помощи при ранениях. Получилась приличная ноша. Нам с матросом повезло: нас догнала повозка, которая ехала как раз на станцию Заря. Вернулись в роту уже затемно. Командир роты распорядился провести меня по взводам роты. Знакомство было коротким. Матрос говорил: “Это наш доктор”. Рота располагалась в траншеях, периодически была стрельба. При взрывах я кланялся. Матрос подбадривал, мол, привыкай. Вернулись к командиру роты. Матрос доложил, упомянув, что я кланялся от стрельбы. Мне было сказано, что у нас не прячутся и спину не показывают. Я как-то быстро среагировал и сказал: “а если Вас заденет, мне Вас тащить задом наперед?”. Смех присутствующих. Командир роты сказал: “Посмотрим”. В общем, встреча настороженная: чужой человек — как он поведет себя. В роте все друг друга знали. Сформирована рота была в Хабаровске и срочно переброшена под Сталинград. Рота большая. Около 200 человек. Уже несколько дней участвовала в боях, понесла потери. Матроса оставили со мной в качестве санитара. На второй день дали еще одного. Под медпункт приспособили воронку от снаряда, углубили и сделали небольшое перекрытие. Медсанбат был недалеко. Это меня радовало. В восемь утра немцы начали с артиллерийского налета по переднему краю, а потом перенесли огонь в глубину обороны. Было, конечно, страшновато. Но я старался держаться и не показывать виду. Немцы пошли в атаку: танки, бронетранспортеры, а за ними пехота. Наша артиллерия стала вести огонь. Несколько немецких танков загорелись. Матросы, несмотря на холод, снимали шапки и надевали бескозырки. Каски были, но не на головах. Командиры взводов ругались. Бесполезно. Появились раненые. Первый раненый – рана пулевая в плечо. Раздел, перевязал, показал куда идти. Другому раненому то же. Раненых было немало, и в ходе боя их число росло. Робость сама собой прошла. Началась работа. Атаку отбили. Началась эвакуация тяжелораненых. Дали несколько матросов, чтобы уносили раненых в санчасть, а оттуда то повозка, то машина. В основном повозки. Принесли пищу в термосах. Для меня все было ново. Через пару часов вновь атака немцев. Старый сценарий. Артналет, танки и пехота. В мозгу мысль: “Как бы не опозориться”. Опять раненые. По траншее от одного к другому. О ходе боя задумываться было некогда. Главное помощь раненым и их эвакуация. Такая интенсивность боев была еще несколько дней. Командир роты после первых дней моего участия в боях сказал: “Так держать, курсант!”. Интенсивность боев постепенно угасала. Немцы выдохлись.
Потери в роте были большими. В роте осталось меньше ста бойцов. Меня в роте уже считали своим. Роту сменила мотопехота, и нас отвели в тыл. Так состоялось мое боевое крещение. Рота перешла в подчинение мотострелковой бригады. 20.01.1943 года меня откомандировали назад в училище. Получил письменный отзыв. Проводы были теплыми, не обошлось и без выпивки. Так я почувствовал, что значит фронтовая дружба, братство, взаимопомощь и сердечность. В медсануправлении принимал меня уже другой офицер. Поблагодарил за службу. Посоветовал вернуться на этот фронт. Уже в вагоне по пути в г. Омск стал осмысливать весь период стажировки. Начали вырисовываться все плюсы и минусы. Мало уметь оказывать первую помощь раненым, надо еще и решить много организационных вопросов, таких как оборудование медпункта, пополнение медимущества, иметь четкое представление о расположении медчастей, быть в курсе хода боя, путях, методах эвакувации раненых и многое другое. Но окончательное осмысливание пришло уже в училище. Вернулось нас в училище четверо. Один курсант погиб. На стажировке из взвода я был один и с остальными курсантами, что были на стажировке, встречались мимоходом. После того как вручил пакет начальнику учебной части (пакет мне был вручен в отделе кадров медсануправления фронта), я доложил, вернее, рассказал о своей стажировке перед группой начальников и преподавателей училища. При докладе присутствовал и начальник училища. Такие доклады делались и всеми остальными курсантами, кто был на стажировке. Оказалось, что отзыв о моей стажировке был очень положительным. Стажировка курсантов на фронте училищу нужна была для того, чтобы на базе результатов стажировки скорректировать некоторые учебные программы. Особенно это касалось вопросов организации медицинской службы. После доклада начальнику мне предложили написать подробный рапорт о стажировке. Написал. Потом начались доклады о стажировке в каждой роте. Стажировка стажировкой, а учебный процесс-то шел. Пришлось нагонять упущенное. Приходилось догонять не только в часы самоподготовки, но и по ночам. Сейчас, когда прошли годы, трудно себе представить, как за такой короткий срок можно было усвоить такую массу учебного материала.
На госэкзаменах по всем ведущим предметам присутствовали, кроме преподавателей, и старшие товарищи из управления училища. Я окончил училище по первому разряду, т.е. красный диплом, с одной хорошей оценкой по латинскому языку, остальные “отлично”. На митинге всего состава училища зачитали приказ наркома, вручали погоны. Я получил звание лейтенанта медицинской службы и ценный подарок – медицинский диагностический набор.
На следующий день торжественное построение роты. Напутствие начальника училища и команда: “На фронт шагом марш!”. Прощальная песня роты. В одном из корпусов на лекции была рота девчат. Общаться с ними было запрещено. Но молодость брала свое. Девчата спонтанно ушли с лекции, выскочили на плац вместе с нами, несмотря на приказы вернуться на лекцию. Они сопровождали нас до железнодорожного вокзала. По тротуарам на нашем пути собралось много жителей Омска. Впечатление неизгладимое. Так все уговоры были безрезультатны о возвращении в училище. Девичья рота была с нами на вокзале до тех пор, пока не отправился наш эшелон. Вагоны пассажирские. Все привыкли к теплушкам. Удивление и повышенное настроение, но, конечно, каждый про себя думал: а что же дальше? Путь до Москвы занял немного времени. Эйфория в связи с окончанием училища постепенно улеглась. Каждый постепенно начал ощущать себя уже в новом качестве, в качестве офицера. Если раньше мы бы именовались “военфельдшер второго ранга”, то сейчас – офицер. После столь длительной враждебности к этому слову, теперь мы его примеряли к себе.
В училище на занятиях по огневой подготовке нас настраивали на то, чтобы мы в совершенстве освоили все, что будет на вооружении части. Кроме сугубо медико-санитарной работы, я начал осваивать танк, особенно танковое вооружение, обязанности заряжающего и командира танка. Дело дошло до того, что мне разрешили на стрельбище стрелять в роли командира танка. Хочу поведать и о своем первом взыскании. В полк прибыла с курсов медсестра Шпер Светлана Исааковна. Ее определили в роту противотанковых ружей, но размещалась она в санчасти. Экипировали ее и в том числе выдали пистолет. Она за палаткой санчасти к стволу сосны прикрепила лист бумаги и начала стрелять. Дежурный по полку быстро среагировал на стрельбу в расположении части. Разобрался. Стрельбу запретил. Доложил начальнику штаба капитану Ходоричу о ЧП. Меня вызвали в штаб, где не только прочитали нотацию о том, что надо требовать соблюдения дисциплины от своих подчиненных, но и начальник штаба капитан Ходорыч объявил мне устный выговор. Взыскание небольшое, но это первое взыскание за действие подчиненных. В последствии за период службы было немало взысканий за проступки подчиненных, но это было первым, поэтому и запечатлелось в памяти. Пистолет, конечно, я у медсестры отобрал.
Эпизод первый. Танковая армия в Орловской операции выполняла несвойственную ей роль. Мы прогрызали оборону противника. В бою за село Борилово наши атаки не увенчались успехом. В конце дня мы отошли на исходные позиции. У танкистов был неписаный закон — идти на выручку друг к другу. Замечали, если подбили соседнюю машину, выпрыгнул ли экипаж. После боя выясняли по каждому экипажу, кто погиб, кто ранен. Из экипажа лейтенанта Маркова никого не было. Танкисты же видели, что из подбитого танка экипаж выскакивал. Вывод: возможно среди них есть раненые. Ко мне обратились танкисты с вопросом, что делать, и с предложением сходить в тыл к немцам и все выяснить. Танк лейтенанта Маркова был подбит за 2-й траншеей немцев. Сам я ничего решить не мог. Целой гурьбой пошли в штаб полка. Я доложил начальнику штаба капитану Ходорычу о сути просьбы танкистов. Он пригласил командира танка, который видел, что экипаж покидал танк. Точно выяснили место подбитого танка. Начальник штаба некоторое время сомневался, говоря: “Узнать, что с экипажем, узнаем, а скольких из-за этого можем потерять людей”. Решающую роль сыграла его душа танкиста. Разрешил. Местность мы знали. На этой местности провели две неудачные атаки. Тем не менее, распланировали все до мелочей. Пошли я, командир танка — младший лейтенант (к сожалению, не смогу вспомнить его фамилию) и два разведчика из полкового взвода разведки с опытом ведения разведки. Первую траншею немцев прошли удачно. Немцы были в блиндажах, а по траншее патрулировал часовой. В момент, когда он прошел мимо нас, мы затаились около траншеи и перебрались. Вторая траншея вообще не была противником занята: немцы еще вели себя беспечно до нахальства. Мы нашли танк и разошлись по сторонам. Обнаружили рядом с танком трех погибших. Забрали документы у них. Разведчик просигналил:“Ко мне!”. Он в воронке метрах 10-15 от танка нашел раненого лейтенанта Маркова, который был без сознания. Я на быструю руку перевязал. Раненого на плащ-палатку и назад. 2-ю траншею прошли спокойно. Перебраться через первую спокойно не удалось. Так же дождались, когда отойдет часовой. Начали перетаскивать раненого через траншею. В это время лейтенант Марков застонал. Через траншею его все же перетащили. Немец – часовой, наверно, почувствовал что-то неладное и дал очередь из автомата. Сержант-разведчик дал нам с младшим лейтенантом команду: “Тащите! Мы прикроем!”. Было уже не до маскировки. Мы старались изо всех сил как можно дальше удалиться от траншеи немцев. Немцы всполошились. Началась стрельба, к счастью, беспорядочная. Нам повезло и в том, что немцы с запозданием стали пускать осветительные ракеты. Это нас спасло. Наши открыли огонь на флангах от нас, чтобы сбить немцев с панталыку. Это удалось. Этот вариант был предусмотрен майором Ходорычем. На нейтральной полосе нас уже поджидали. Забрали у нас лейтенанта Маркова. Разведчики тоже вернулись. Один был легко ранен. Пока мы не вернулись, весь полк и мотострелки, которые действовали с нами, были на ногах. Боженко занялся раненым и его эвакуацией. Я подробно доложил командиру полка, который был очень недоволен нашей вылазкой. Моральное состояние после этого хождения в тыл к немцам было настолько высоким, что никакими политзанятиями, беседами достичь такого результата было бы невозможно. Каждый внутри себя уяснил, что в трудную минуту никто брошен не будет. Начальник штаба капитан Ходорыч, разрешая вылазки, как раз на это и надеялся. И, конечно, авторитет медиков неизмеримо возрос. Под Киевом, на станции Ворзель мы получали пополнение танков с экипажами. Какая была радость, когда в числе прибывших был и лейтенант Марков.
Эпизод второй. Полк сосредоточился для очередной атаки. Я уже говорил, что мы буквально прогрызали оборону противника. Немцы упорно сопротивлялись днем, а ночью поджигали и отступали на заранее подготовленные позиции. В занятых у немцев траншеях были наши мотострелки. Батальон из нашей бригады. Танкисты располагались метрах в 800 позади от пехоты. Я пошел в траншею на передний край. Добирался по ходам сообщения, по отсечным траншеям. Шел с целью подобрать блиндаж, где бы мог разместиться медпункт при наступлении. Меня всегда сопровождал ординарец Коля Петров, 18-летний паренек. Его мне дали из роты автоматчиков. По штату мне ординарец положен не был. Попали под бомбежку. Немецкие Ю-87 пикировали с таким жутким воем, что очень сильно давило на психику. Кроме бомб сбрасывали пустые бочки, обрезки рельс и др. Все это создавало неимоверный шум. Одна из тяжелых бомб разорвалась недалеко. Меня засыпало. Я очнулся, когда Коля приводил меня в чувство. Оказалось, он находился метрах в 15 от меня. Его то же засыпало, но немного. Он откопался и откопал меня. Я был без сознания. Я очнулся тогда, когда он колдовал надо мной. Взвалил меня на плечи и отнес в ближайшую санчасть. Меня там осмотрели. На затылке слева ранка. Обработали. Вкололи морфий. Я спал. Коля будил меня для того, чтоб я поел. Ребята с батальонного медпункта (нашей бригады) почему-то не сообщили в полк. Несколько дней я у них спал. Морфий делал свое дело. С полка кто-то видел, как меня засыпало, и сообщили в штаб. Писари постарались и отправили извещение на Родину о том, что погиб смертью храбрых. В народе такие извещения окрестили похоронками. Пришли мы в полк. Там великое удивление — ведь они меня похоронили. Потом был смех. Заместитель по политчасти сказал: “Ничего. Будешь жить долго”. Ссадина на затылке заросла. Шрам-рубец остался. Через много лет потребовалось сделать рентген черепа. Обнаружилось, что был перелом левой теменной кости. Это оказалось мое первое ранение. В 1985 году на встрече ветеранов 4 танковой армии в честь 40-летия Победы мы с Колей Петровым встретились. Радость и слезы. Воспоминания. Он после демобилизации обосновался в Средней Азии. Мы долго переписывались. Развал СССР прекратил нашу переписку.
Эпизод третий. После освобождения одного из больших сел, кажется Мощеное, полк сосредоточился на окраине села на скошенном пшеничном поле. Хлеб был собран в копны. Танки и наши санмашины замаскировали снопами пшеницы. На первый взгляд все нормально: то же поле и те же копны. Немецкие самолеты внесли свои коррективы. После первой бомбежки от взрывных волн все снопы разлетелись, и наши танки стали голенькими, т.е. открытыми мишенями. Бомбежка длилась с 8 утра до пяти вечера, с перерывом с 12 до часу дня. Как после выяснилось, мы испытали на себе 1,5 тысячи самолетовылетов. Одна волна самолетов уходила, другая заходила. Пережить бомбежку самое безопасное это в танке. Я тоже забрался в танк, но после следующей серии бомб выскочил из танка и скорее в щель. В щели уже было трое. Практически мы были друг на друге. В одном из перерывов – одни самолеты отбомбились, другая волна была на подходе – перебрался в кювет у грунтовой дороги. Ощущение жуткое. Бомбу видно, как она летит, и кажется, что это твоя. В танке выдержать бомбежку трудно: закрытое пространство, осколки бомб, ударяясь о броню, создают в танке искры от окалины (они, как шмели), танк качает, как на волнах. Танкисты часто прячутся под танк. Это было серьезной ошибкой. Осколки, пробивая катки, или попадают между катков, поражая сразу людей, или, ударяясь о днище, поражают рикошетом. Санитарные машины тоже были взрывами освобождены от маскировки. Недалеко от специализированной нашей санитарки разорвалась бомба. Машина разлетелась как карточный домик. Но удивительно: в машине лежал на носилках тяжело раненый. Его не эвакуировали, потому что медсанбат передислоцировался, и мы пока не знали где он. Раненый вместе с носилками был выброшен. Но не получил ни одной дополнительной царапины. Бывают чудеса. В санитарке было почти все наше медимущество. Все погибло. Когда узнали, где медсанбат, пришлось ехать и выколачивать все необходимое. Медицинские снабженцы, как и все снабженцы, когда что-то выдают, то впечатление такое, что ты залазишь к ним в карман. Тут нужна напористость и нахрапистость. На удивление — ни один танк не был выведен из строя. Вообще-то прямое попадание бомбы в танк явление чересчур редкое. Я такого случая в полку не помню. Среди танкистов было несколько раненых и всё. Ранения под танками. Впоследствии на это явление (ранения под танками) мы обращали внимание на медицинских занятиях.
В один из дней мне доложили, что в полку начальник медицинской службы армии полковник медицинской службы Васильев. Навести марафет не успели. Минут через десять группа офицеров во главе с полковником медицинской службы пришла в санчасть. Как положено, отдал рапорт. Поздоровался и сказал: “Так вот ты какой вояка, расскажи о бое у Хотынца, хочу послушать”. Я сказал, что там воевал не я, а солдаты. Я присутствовал. “Скромность это хорошо. Показывай санчасть” сказал полковник. Он осмотрел амбулатории, там ему представился Боженко, посмотрел землянку. Остался доволен. Спросил, а где живут медсестры. Я показал на землянку. Она была несколько в стороне. Полковник заглянул туда. Там было грязно, неубрано. Остался недоволен. Обращаясь ко мне сказал: “Почему допустили до такого безобразия?”. Я вздумал обратится к нему с просьбой, чтоб двух медсестер убрали с санчасти. В боях я их не видел, да и сейчас редко вижу. Полковник, обращаясь к начальнику медсанслужбы корпуса, сказал чтобы разобрались, так как положение явно не нормально. Полковник ответил, что разберусь, и тут же доложил, что в полку израсходовано более 2-х комплектов индивидуальных перевязочных пакетов. Полковник обратился ко мне. В чем причина? Я доложил, что ранения танкистов, как правило, множественные, обширные ожоги. Одного пакета не хватает на перевязку. Поэтому танкисты имеют, как правило, два пакета. Санинструктору таскать большое количество пакетов невозможно. Полковник Васильев выслушал и сказал, что доводы лейтенанта имеют под собой почву. Начальство уехало.
ЛЬВОВСКО – САНДОМИРСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
Полк сосредоточился у села Великий Гай на опушке леса. Офицеры получили топокарты района предстоящих действий. Загружены боеприпасы, на кормах танков бочки с соляркой, бревна для самовытаскивания, в общем, все необходимое. Проведены комсомольские и партийные собрания. Они были открытыми, т.е. на них присутствовал почти весь личный состав. На собраниях были поставлены вопросы: о задачах на предстоящие бои и о приеме в партию на партсобраниях, приеме в комсомол на комсомольских. Если прием в партию был многочисленным, то прием в комсомол единичным. Молодежь и в полку и вновь прибывшие в большинстве своем были уже комсомольцами. К коммунистам молодежь относилась с большим уважением. Подчас слово коммуниста было не менее значимым, чем командирское. В партию шли не ради карьеры, а по зову сердца. Молодежь видела, как воюют коммунисты, и стремилась быть похожей на них. Нам была поставлена задача войти в прорыв, который сделает пехота. На нашем направлении стрелковые части прорвать оборону не смогли. Прорыв был сделан у соседей, где должна войти 3-я танковая армия. Коридор был сделан в 8-12 км шириной. 3-я танковая армия вошла в оперативную глубину. Нас тоже решили пустить по этому коридору. Путаницы было много. Тылы 3-й танковой армии, наши части сгрудились у г. Золочев. Пехота занималась ликвидацией окруженной бродовской группировки. Немцы и эсесовцы дивизии “Галичина” отчаянно сопротивлялись. Немцы стремились во что бы то ни стало закрыть коридор. Наш полк в составе бригады сразу не смог войти в прорыв. Пришлось отбивать контратаки противника, который стремился закрыть коридор. Заместитель по политчасти майор Терновский сказал, что в РТО два танка на ремонте. Командиры танков не обстрелянные. Младшие лейтенанты только с училища. Мне было поручено после ремонта взять их под свою опеку и догнать полк. Полк в это время, отбив контратаки, ушел в оперативную глубину. Наш маршрут проходил по направлению Львова с юга. К утру танки были на ходу и под моим началом стали догонять полк. На окраине Золочева танк нашего полка ремонтировался ремонтной бригадой нашей роты техобслуживания. Автоматчики, которые были на танке, грелись на солнышке. Остановились и общими усилиями неисправность устранили, и уже три машины продолжили путь. Дорога по условиям местности метров на 200-300 простреливалась противником. Мы на больших скоростях проскочили поворот на г. Перемышляны градусов под девяносто. Это был поворот на маршрут полка. Последняя машина на повороте остановилась. Порвалась гусеница. Оставив машины, я бегом к третьей машине, чтоб выяснить, что произошло. Подходя к танку, увидел два виллиса и узнал в выходящем из одного командующего нашей армии генерала Лелюшенко. Доложил, кто я и какая у меня задача. Генерал был рассержен. Их машины тоже обстреляли, а тут дорогу загородил танк. Он потребовал у меня карту и на ней собственноручно нанес маршрут и поставил задачу. Первое: как можно скорее освободить дорогу. Второе: двигаться по намеченному маршруту. Обходить населенные пункты и узлы сопротивления. Перерезать шоссейную дорогу Львов-Самбор и держаться до подхода главных сил. С первым заданием справились быстро. Заменили траки-гусеницы, и освободили проезд. Командующий уехал, а мы еще до нормы довели гусеницы и продолжили путь к г. Перемышляны, обходя его стороной: там шел бой. Двигались ускоренно. В населенные пункты не входили. Но Старое Село, которое находилось на нашем маршруте, обойти было нельзя. Маленькая речушка, а мост через нее только в селе. Тут на грех в одной машине забарахлил мотор. Ремонтники стали исправлять неполадку. В одном из домов шла свадьба. К нам подошел пожилой мужчина – жених и совсем молоденькая невеста. Мужчина был со стаканом самогонки. Предложил мне выпить за новобрачных. Я сказал, что одному пить нельзя. Он отдал стакан невесте, а сам пошел за вторым стаканом. Невеста с дрожью в голосе сказала: “Уезжайте скорее, они из УПА (Украинская Повстанческая Армия)”. Я вылил стакан самогона на землю. Нас из дома видно не было. Нас прикрывал танк. Пришел жених со стаканом. Я сказал, что уже выпил. Он покосился на невесту. Я перед его приходом успел дать команду: “К бою”. Танкисты помаленьку стали поворачивать башни. Ремонтники доложили, что неисправность устранена и мы двинулись дальше. Благодаря девушке – невесте мы избежали возможных эксцессов.
В скорости мы вышли к дороге, к нашему конечному пункту. По дороге двигалась большая колонна машин. В голове колонны танк. Мы сразу развернулись и открыли огонь. Головной танк мы подбили сразу. Он задымил. Еще один танк замыкал колонну. Его мы не заметили. Он поджег танк младшего лейтенанта Мещерского. Экипаж погиб. Обнаружив замыкающий танк, мы с двух танковых орудий подбили его. С открытого места отошли метров на 200-300 на опушку леса и начали расстреливать колонну. На опушке была небольшая насыпь, вроде бруствера. На этом бруствере поставили пулеметы, снятые с танков (лобовые). Откуда-то появился бронетранспортер и два взвода автоматчиков-немцев. Двинулись на нас в атаку, непрерывно строчили из автоматов. Я был за пулеметом. Крик о помощи. Кто-то ранен. Оставив стрелка за пулеметом, побежал на зов — в это время обожгло левую ногу. Добежал до раненого. Там не было ничего страшного. Перевязал себя. Пуля прошла навылет в нижней части бедра, не задев кость. В общем, мы эту атаку отразили и продолжали жечь машины в колонне. Колонна немецких машин была примерно до километра в длину. Дорога была забита горящими машинами. Мы ползадачи выполнили. Теперь осталось держаться и ждать подхода своих. Знали бы немцы, что нас горсточка, наверняка бы смяли. Мы слышали западнее за лесом непрерывный гул машин. Это, возможно, немцы отходили на юг со Львова, боясь окружения. Нас больше немцы не тревожили. Занялся своей раной. Обработал, засыпал стрептоцидом. Забинтовал. Я уже говорил, что помимо сумки с комсомольскими бумагами, носил медицинскую сумку со всем необходимым для оказания помощи при ранениях. Поэтому в полку меня продолжали звать комсомольским доктором. И так – третье ранение.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Заканчивая свои записи, невольно возвращаешься к прожитому и пережитому. Закончилась победоностно война. Позади 1408 дней и ночей неимоверных трудностей и героизма. С гордо поднятой головой фронтовики возвращались домой. С присущим им патриотизмом и великой ответственностью за судьбу Родины. Восстанавливали разрушенное войной народное хозяйство. Возродили и приумножили мощь страны в период сложных послевоенных лет холодной войны. Многие продолжали службу в Вооруженных Силах, передавая молодежи свой огромный фронтовой опыт. Главнокомандующим бронетанковыми войсками Советской Армии стал бывший командир 114 гвардейского танкового полка Курцев Б. В., генералами стали начальник штаба 16 гвардейской пяти орденоносной механизированной бригады Щербак, командир взвода разведки Радугин М.Я., начальник штаба 114 гвардейского танкового полка Меркулов Н.С., полковниками стали связист Скляров А.Г., разведчик Петров В.И., начальник штаба артиллерийского дивизиона Зайцев К.С., командир артиллерийского дивизиона Рубленко М.А., помощник начальника политотдела Иванов М.К. и другие. Помощник начальника политотдела 6 гвардейского механизированного корпуса полковник Дементьев В.Д. стал профессором, доцентами стали полковник Потапов, майор Лившиц Я.С., старший лейтенант Подкин В.А. Все однополчане вели и ведут работу по военно-патриотическому воспитанию молодежи. Я упомянул только тех, о ком говорится в моих записках. Проходят годы, стареют убеленные сединами ветераны. Но боевая дружба не стареет. Достаточно посмотреть на ветеранов в период встреч на дни Победы, на юбилеи 4 гвардейской танковой армии, на их молодецкий задор, на их крепкую фронтовую солдатскую дружбу. Нужно отдать должное, большую благодарность и признательность Якову Лазаревичу Лившицу за создание Совета ветеранов 4 гвардейской танковой армии и многолетнюю работу в нем. Только благодаря его усилиям ветераны армии узнавали адреса однополчан, их дни рождения. Только его усилиями организовывались встречи ветеранов Армии. На встречах с теплотой вспоминали павших товарищей, кто ушел из жизни уже после войны. Вспоминалась и вспоминается наша комсомольская героическая юность, как бы не излагали историю комсомола современные историки. Комсомол был организацией, воспитывающей патриотизм, гордость за свой народ, интернационализм, организованность и высокие моральные качества у молодежи. С этой организацией связана часть нашей жизни. В комсомоле мы повзрослели, ощутили себя, познали, что значит быть патриотом Родины, что такое войсковое товарищество. Комсомол периода Великой Отечественной войны это многомиллионная армия молодых воинов. Только за годы войны в комсомол вступило десять с половиной миллионов молодых людей. Молодежь с именем Родины шла в атаку и с этим именем погибали. Молодежь периода Великой Отечественной войны — поистине героическое племя. За годы войны 3,5 миллиона комсомольцев награждены орденами и медалями. Более 7 тысяч комсомольцев стали Героями Советского Союза из 11 тысяч, получивших это высокое звание за все годы войны. Из 104 воинов, удостоенных этого звания дважды, 60 комсомольцев. Это героическое племя вписало в нашу историю незабываемые страницы. Память о героических защитниках Родины вечна. Главная цель этих записок состоит в том, чтобы показать как 17-18 летние юноши и девушки, придя в Армию, на фронт, быстро взрослели, мужали и становились закаленными воинами. Это особенно относится к воинам 1923 г. рождения. Этот год по статистике и по истории стал называться “погибшим годом”. Из ста юношей и девушек, участвующих в боях, в живых остался один. Страшная цифра. Я не собираюсь умалить воинов других годов рождения. Останавливаюсь на этом годе рождения только потому, что родился в этом году и оказался по счастливой случайности в числе этого одного процента оставшихся в живых.
Я безмерно благодарен моим однополчанам, которые поделились со мной своими воспоминаниями, которые запечатлелись в их памяти. Их фамилии следует назвать: Ривж В.Е., Барабанов П.И., Радугин М.Я., Ходжаян А.А., Васин И.В., Седов Г.И., Халезин П.И., Крохмаль А.П., Деревянко И.Х., Серовский Н.Д., Александров М.М., Сметанин М.В., Миронов Ф.И., Зайцев К.С., Полташевский Ю.В., Пельц С.Г.
Время неумолимо. Нас – фронтовиков осталось не много. Эти записки предназначены потомкам, чтобы, читая их, они прониклись гордостью своих предков и стали бы такими патриотами и так же любили и защищали свою Родину, как это делали мы.
Прислал: Святослав Денисенко
