Написание в чем проявилась сила личности бетховена. Людвиг ван Бетховен – гениальный немецкий композитор, пианист и дирижёр
Дата добавления: март 2006г.
Детство Бетховена было короче, чем у его сверстников. Не потому только, что житейские заботы рано обременили его. В самом его характере не по годам рано проявилась удивительная задумчивость. Людвиг любил подолгу созерцать природу. В десять лет он известен в своем родном городе Бонне как искусный органист и клавесинист. Среди любителей музыки славится его поразительный дар импровизации. Наравне со взрослыми музыкантами играет Людвиг на скрипке в Боннском придворном оркестре. Он отличается не по возрасту сильной волей, умением ставить перед собой цель и достигать ее. Когда взбалмошный отец запретил ему посещать школу, Людвиг твердо решил собственным трудом завершить свое образование. Поэтому юного Бетховена влекло в Вену, город великих музыкальных традиций, царство музыки.
В Вене живет Моцарт. Это от него Людвиг унаследовал в музыке драматизм внезапных переходов от скорби к счастливой, безмятежной веселости. Слушая импровизации Людвига, Моцарт ощутил в этом гениальном юноше будущее музыки. В Вене Бетховен всесторонне жадно занимается своим музыкальным образованием, маэстро Гайдн дает ему уроки музыкального сочинения. В своем мастерстве он достигает совершенства. Первые три фортепианные сонаты Бетховен посвещяет Гайдну, несмотря на разность их взглядов. Свою Восьмую фортепианную сонату Бетховен назвал“ Большой патетической”, в которой отражается борьба разнообразных чувств. В первой части музыка кипит как гневный поток. Вторая часть певучая, это-спокойное раздумье. Бетховен написал тридцать две фортепианные сонаты. В них можно услышать мелодии, выросшие из народных немецких и славянских песен и танцев.
В апреле 1800 года в своем первом открытом концерте в Венском театре Людвиг Ван Бетховен выступает с Первой симфонией. Истинные музыканты хвалят его за мастерство, новизну и богатство идей. Сонату-фантазию, названную“Лунной”он посвящает Джульетте Гвиччарди, своей ученице. Однако именно в расцвет славы Бетховен стремительно теряет слух. Бетховен переживает глубокий душевный кризис, ему кажется, что жить глухим–музыканту невозможно. Однако, преодолев глубокое отчаяние силой своего духа композитор пишет Третью симфонию“Героическую”. Тогда же написаны всемирно известные “Крейцерова соната”, опера “Фиделио”, “Аппассионата”. Из-за глухоты Бетховен больше не выступает в концертах как пианист и дирижер. Но глухота не мешает ему создавать музыку. Его внутренний слух не поврежден, В воображении он отчетливо представляет себе музыку. Последняя, Девятая симфония-музыкальное завещание Бетховена. Это песнь свободы, пламенный призыв к потомкам
Глухой композитор Людвиг Ван Бетховен во время написания «Торжественной мессы»
Фрагмент портрета кисти Карла Джозефа Штилера, 1820 год
Источник: wikimedia
Историк СЕРГЕЙ ЦВЕТКОВ — о гордеце Бетховене:
Почему великому композитору было проще написать симфонию, чем научиться говорить «спасибо»,
и как он становился ярым мизантропом, но при этом обожал своих друзей, племянника и маму.
Людвиг ван Бетховен с юности привык вести аскетический образ жизни.
Вставал в пять-шесть утра.
Умывался, завтракал крутыми яйцами с вином, пил кофе, варить который надлежало обязательно
из шестидесяти зерен.
В течение дня маэстро давал уроки, концерты, изучал творчество Моцарта, Гайдна и —
работал, работал, работал...
Принявшись за музыкальные композиции, он до такой степени становился нечувствительным к голоду,
что бранил слуг, когда те приносили ему кушанья.
Говорили, что он постоянно ходил небритым, считая, что бритье препятствует творческому вдохновению.
А перед тем как садиться за написание музыки, композитор выливал себе на голову ведро холодной воды:
это, по его мнению, должно было стимулировать работу мозга.
Один из ближайших друзей Бетховена Вегелер свидетельствует,
что Бетховен «всегда бывал в кого-нибудь влюблен и большей частью в сильной степени»,
и даже что он редко видел Бетховена иначе, как в состоянии возбуждения,
часто доходившего до пароксизма. В
прочем, это возбуждение почти не сказывалось на поведении и привычках композитора.
Шиндлер, тоже близкий друг Бетховена, уверяет:
«он прожил всю жизнь с девственной стыдливостью, не допустив ни малейшего приближения слабости».
Даже намёк на непристойность в разговорах внушал ему отвращение Бетховен заботился о друзьях,
был очень нежен с племянником и питал глубокие чувства к матери.
Единственное, чего ему не доставало — это смирения.
О том, что Бетховен — гордец, говорят все его привычки,
в большинстве своем обусловленные нездоровым характером.
Его пример свидетельствует, что проще написать симфонию, чем научиться говорить «спасибо».
Да, он часто говорил любезности (к чему обязывал век), но еще чаще — грубости и колкости.
Вспыхивал по любому пустяку, давал гневу полную волю, был до крайности подозрителен.
Его воображаемые враги были многочисленны:
он ненавидел итальянскую музыку, австрийское правительство и квартиры,
выходящие окнами на северную сторону.
Прислушаемся, как он бранится:
«Я не могу постигнуть, как только терпит правительство эту отвратительную, постыдную дымовую трубу!»
Обнаружив ошибку в нумерации своих сочинений, он взрывался:
«Что за мерзкое мошенничество!»
Забравшись в какой-нибудь венский погребок, он устраивался за отдельным столиком,
закуривал свою длинную трубку, приказывал подать себе газеты, копченых селедок и пиво.
Но если случайный сосед ему не нравился, он, ворча, убегал.
Однажды в минуту ярости маэстро попытался сломать стул об голову князя Лихновского.
Сам Господь Бог, с точки зрения Бетховена, всячески мешал ему, посылая то материальные проблемы,
то недуги, то нелюбящих женщин, то клеветников, то плохие инструменты и плохих музыкантов и т. д.
Конечно, многое можно списать на его болезни, которые предрасполагали к мизантропии —
глухота, сильная близорукость.
Глухота Бетховена, по словам доктора Маража, представляла ту особенность,
что «она отделяла его от внешнего мира, то есть от всего,
что могло бы повлиять на его музыкальную продукцию...»
(«Отчеты о заседаниях Академии Наук», том 186).
Доктор Андреас Игнац Ваврух, профессор венской хирургической клиники, указывал,
что для возбуждения слабеющего аппетита Бетховен на тридцатом году жизни стал злоупотреблять
спиртными напитками, пить много пунша.
«Это явилось, — писал он, — тем изменением в образе жизни, которое и привело его на край могилы»
(Бетховен умер от цирроза печени).
Однако гордость не давала Бетховену покоя еще в большей степени, чем его недомогания.
Следствием повышенного самомнения были частые переезды с квартиры на квартиру,
недовольство хозяевами домов, соседями, ссоры с коллегами-исполнителями,
с директорами театров, с издателями, с публикой.
Доходило до того, что он мог вылить на голову кухарке не понравившийся ему суп.
И как знать, сколько великолепных мелодий не родилось в голове Бетховена
из-за дурного расположения духа?
Л.Бетховен. Аллегро с огнем (Симфония № 5)
Использованы материалы:
Колунов К. В. «Бог в трех действиях»;
Стрельников Н. «Бетховен. Опыт характеристики»;
Эррио Э. «Жизнь Бетховена
«Понятие личности» - Задание «Разбери по буквам». Субъект. Структура индивида: (Ананьев Б.Г.) – свойства человека как индивида: «Личность есть вершинный уровень развития человека. «Психология личности». Индивидуальность отстаивают». Личностью становятся. Соотношение понятий «индивид», «субъект», «индивидуальность», «личность».
«Развитие личности» - Модель структуры личности по К. К. Платонову: Ведущий принцип школьного обучения: Непрерывное развитие всей совокупности качеств личности. Гармонично развитая личность. Развитие личности учащихся общеобразовательной школы. Схема доклада: Уровень темперамента личности. Принципы и формы работы, направленные на развитие личности ребенка.
«Винсент ван Гог» - В марте 1868 года, посреди учебного года, Винсент неожиданно бросил школу и возвратился в отчий дом. 1 октября 1864 года ван Гог уехал в школу-интернат в Зевенберген, 20 км от родного дома. Ван Гог почти не играл с другими детьми. Винсент, хотя и был рождён вторым, стал старшим из детей... Винсенту хорошо даются языки - французский, английский, немецкий.
«Биография личности» - Содержание программы по изучению биографического материала. Страницы биографии – знакомство с наиболее яркими, нравственно значимыми для современных учащихся периодами жизни автора. Как хороша жизнь, когда что-нибудь сделаешь хорошее и правдивое. 5-6 класс – период «наивного реализма» Интересуют чаще всего отдельные яркие эпизоды биографии писателя.
«Биография Бетховена» - С 13-летнего возраста органист Боннской придворной капеллы. В 1800 была исполнена 1-я симфония Бетховена. О композиторе. С 1780 ученик К. Г. Нефе, воспитавшего Бетховена в духе немецкого просветительства. БЕТХОВЕН Людвиг Ван (1770-1827) - немецкий композитор, пианист, дирижёр. Великий и всегда известный.
«Структура личности» - В.Н.Мясищев. Таким образом, В.Н.Мясищев характеризует единство личности динамикой нервнопсихической реактивности. 3. Фрейд. структура личности 3. Фрейда. К.Г. Юнг (1875-1961). 3. «Блочная» стратегия изучения структуры личности. 2. «Факторная» стратегия изучения черт личности. Структура личности и подходы к вопросу о сочетании биологического и социального.
Людвиг ван Бетховен. Жизнь и бессмертие гения
Людвиг Ван Бетховен родился в удивительную эпоху великих революционных преобразований в Европе. Это было время, когда люди пытались освободиться от гнёта, а научные открытия сулили большие изменения в жизни людей. Художники, писатели и музыканты, вдохновляемые этими переменами, начали привносить новые идеи в свое творчество. Так началась великая эпоха в Истории искусства - эпоха романтизма. Бетховен жил в самом сердце бурлящей Европы. Он не только был захвачен водоворотом, происходящим вокруг, но и сам явился основоположником некоторых из них. Он был революционным и музыкальным гением, после Бетховена музыка уже никогда не могла оставаться прежней.
Рождение нового мира
Передовые мыслители и писатели конца XVIII века, такие как Жан Жак Руссо и Томас Пейн, мечтали увидеть общество, в котором все люди будут равны и свободны. Но этого можно было добиться только насильственным свержением царствовавших правителей. 70-е годы были свидетелями жесточайшей войны за независимость Америки, а 1789 г. явил самое кровавое из всех известных до сих пор восстаний - Великую французскую революцию.
В то же самое время учёные и механики изобретали новые машины, которым суждено было изменить жизнь человека. Эта ненасильственная революция оказала влияние на судьбы людей сильнее любой войны. Промышленная революция, как её назвали, заложила основы тяжелой индустрии и положила тем самым, начало упадку деревни, так как люди из деревень стали переезжать в города и наниматься на работу на новых заводах и фабриках.
Художники и поэты отражали настроения своего времени. В Германии поэт Шиллер выражал свою ненависть к тирании, в это же время в Англии Вильям Блейк оплакивал бедственное положение простого люда. Художники в поисках вдохновения обратили свои взоры к пейзажам. Немецкий художник Каспар Давид Фридрих и английский поэт Вильям Водсворт в своих произведениях отразили своё восхищение силами природы. В такие беспокойные и поворотные моменты истории рождаются герои, особенно военные и политики. Одним из самых знаменитых был Наполеон. Тогда общество и даже знать восхищалась людьми новых идей и тем, что у них хватало мужества их отстаивать. Поэтому эти времена принесли великие реформы в жизнь общества, но они также ввели моду на людей искусства, которые уводили людей из реальной жизни в мир богемы: художников, поэтов и музыкантов-мыслителей.
Музыкальный ребёнок при дворе
В восемнадцатом веке люди становились профессиональными музыкантами в силу семейной традиции, как можно было стать пекарем или сапожником. Навыки мастерства передавались от отца к сыну и дальше. Существует множество примеров великих композиторов, которые принадлежали к музыкальным династиям. Это Моцарт, Бах и Пёрселл. Бетховен тоже принадлежал к такой семье.
В те времена, когда родился Бетховен (1770 г.), жизнь и благополучие музыкантов целиком зависели от богатых вельмож и правителей. Музыканты старались попасть на службу при дворе, сочинять и исполнять свою музыку в домовых храмах своих покровителей, в их театрах и картинных галереях.
Семья Бетховенов состояла на службе у курфюрста Кёльнского, который был правителем г. Бонна в Германии. Первым из семейства Бетховенов служил при дворе курфюрста дед музыканта, которого тоже звали Людвиг. Он начинал певцом-басистом, и со временем дослужился до капельмейстера, самого старшего музыкального чина при дворе курфюрста. Его сын, Иоганн, тоже был певцом в соборе и давал уроки игры на фортепиано и скрипке. В 1767 г. Иоганн женился на Марии Магдалене, 20-летней вдове, и у них потом родилось семеро детей. Но четверо из них умерли в младенчестве. Выжило только трое мальчиков, старшего из которых звали Людвиг.
Ещё в раннем детстве у Людвига проявились редкие музыкальные способности, и отец заставлял его много трудиться, занимаясь игрой на пианино и скрипке. Может быть, он надеялся, что маленький Людвиг произведёт такую же сенсацию, как юный Моцарт, который за десять лет до этого пропутешествовал по королевским дворам Европы, выступая со своим отцом и сестрой.
На одном концерте, где выступал Людвиг, даже было объявлено, что ему 6 лет, хотя ему фактически было уже 7, чтобы ещё больше удивить публику его способностями. Возможно, Иоганн был слишком строг и, говорят, что у Людвига не было счастливого детства. Положение ещё больше ухудшилось, когда его отец стал выпивать.
Уроки музыки
Когда Людвигу было около 8 лет, он стал брать уроки у другого придворного музыканта К. Г. Нефе. Вскоре он становится помощником органиста, которым был Нефе, а в возрасте 11 лет он даже руководит оркестром театра курфюрста, когда его учитель отсутствует по делам.
Благодаря Нефе, Бетховен овладел классическими принципами композиции и совершенствовал свою технику пианиста. Вскоре он уже получал заработанное жалованье и сочинял небольшие фортепианные пьесы, которые посвящал курфюрсту. Нефе решил, что его юный ученик должен получить возможность путешествовать, и в 1787 г. курфюрст разрешил Людвигу посетить Вену, столицу империи. Может быть, во время этого путешествия Людвиг встречался и брал уроки у самого Моцарта. Говорят, что, когда Бетховен играл на пианино, Моцарт заметил: «Следите за ним: однажды о нём заговорит мир».
Захватывающее пребывание в Вене было прервано всего через 2 недели, когда Людвигу сообщили, что его мать умирает от туберкулеза. Он вернулся домой, где царила безысходность: мать и новорожденная сестра умерли, отец стал пить ещё сильнее, дом приходил в упадок. Тем не менее, Людвиг начинал завоевывать себе имя прекрасного музыканта, и он уже заслужил покровительство некоторых богатых друзей, таких как граф Вальдштейн.
Известный композитор Джозеф Гайдн был в Бонне в 1790 и в 1792 г. проездам по пути в Лондон и обратно. Его представили придворному гению, подающему большие надежды. Когда он познакомился с произведениями Бетховена, то сказал, что уговорит курфюрста разрешить Людвигу опять покинуть его двор. Но теперь он должен будет поехать в Вену в качестве ученика Гайдна.
Вена – сердце империи
Дорога, по которой теперь ехал в Вену Бетховен, не была уже такой безопасной, как во время его первого путешествия. В 1792 г. последствия Великой французской революции чувствовались повсюду в Европе. Всё началось в тот самый день 14 июля 1789 г., когда парижане с оружием в руках поднялись против своих правителей. Король Людовик XVI был свергнут в 1792г. и была провозглашена Французская республика. Другие европейские страны, включая и Австрию, встали на сторону свергнутого короля и объявили войну Франции. Теперь по дорогам двигались караваны войск и продовольствия к местам боевых сражений. Спустя два года, как Бетховен уехал, Бонн был захвачен французами. Курфюрст бежал и уже никогда не возвратился.
Вена была столицей Австрийской империи и домом императорской династии Габсбургов. Дом Габсбургов пользовался репутацией большого покровителя искусств и сделал Вену самым главным центром музыкальной культуры в Европе. Помимо королевской семьи, несколько других знатных семей поддерживали музыкантов, то есть в Вене, как нигде в империи, было больше возможностей для молодого музыканта пробить себе дорогу.
Такие композиторы, как Моцарт и Гайдн, написали музыку, которая была популярна среди простого люда, и жители городов стали стекаться на городские уличные концерты. Теперь, наконец, великие композиторы могли быть услышаны и оценены не только горсткой аристократов, но и массовым слушателем. Когда Бетховен прибыл в Вену, о композиторах уже начинали думать не только как о слугах богачей, но как о выдающихся людях со своими собственными правами.
В l793 г. король Франции Людовик XVI и его жена Мария Антуанетта (которая была из династии Габсбургов) были публично обезглавлены повстанцами в Париже. Все королевские семьи Европы содрогнулись от ужаса.
Виртуоз
Гайдну теперь было за 60, и он был очень любимым композитором в Вене. Но Бетховен не очень был доволен им как учителем, и вскоре он стал искать, у кого бы ещё брать уроки. Ему не терпелось начать экспериментировать в музыке. Он считал Гайдна слишком старомодным, слишком «зацикленным» на правилах композиции, а также не слишком требовательным к исполнению. Не ставя в известность Гайдна, Бетховен обратился к трём другим учителям: Шенку, Альбрехтсбергеру и Сальери, придворному дирижёру.
Хотя курфюрст Бонна продолжал платить ему жалованье. Людвигу предстояло найти работу в Вене. Его отец скончался, поэтому Бетховену приходилось посылать деньги домой двум своим младшим братьям. В качестве ученика Гайдна он был представлен нескольким модным венским аристократам, многие из которых уже знали Людвига по его дружбе с графом Вальдштейном, и он сам начал создавать себе имя, играя на фортепиано на званых частных вечерах. Во время своей игры он часто импровизировал так, как этого никто не делал до него, сочиняя по ходу игры музыку, которую публика ещё никогда не слышала. Его обуревали страсти, и он так сокрушительно ударял по клавишам, что иногда рвались струны. Он хотел больше, чем просто развлекать публику, он хотел растрогать людей.
Бетховен завоевал себе репутацию самого удивительного пианиста в Вене как раз в то время, когда фортепиано начало вытеснять клавесин. Фортепиано больше подходило к манере исполнения Бетховена: на нём можно было исполнять и нежную и громкую музыку, что было невозможно на клавесине.
Бетховен проявил себя и как концертный пианист, исполняя иногда свою собственную музыку, иногда других композиторов. Он пользовался большой поддержкой Принца Лихновского, музыкального аристократа, который когда-то учился с Моцартом. Именно ему молодой композитор посвятил несколько своих ранних произведений, включая знаменитую «Патетическую» сонату для фортепиано.
Начало кошмаров
В возрасте 30 лет Бетховен уже был широко знаменит как пианист, дирижёр и композитор новой восхитительной музыки. Но в то же самое время он столкнулся с пугающей проблемой, которой суждено было переменить всю его жизнь. Он терял слух. Впервые он почувствовал это в 1798 г., но в следующие три года его слух неумолимо слабел. Ни одно из лечений, которые он перепробовал, не помогало.
Бетховену было очень трудно смириться с глухотой. Его успешная карьера пианиста, дирижёра и учителя становилась всё более и более несбыточной по мере того, как он терял слух. Поэтому ему пришлось бросить выступать на публике и преподавать. Он чувствовал себя очень одиноким, испуганным и тревожился за свое будущее.
Он стал избегать встреч с людьми, отчасти потому, что стеснялся своей глухоты и хотел скрыть её от людей. Ему мерещились враги, которые помешают его карьере, если узнают об этом. В 1802 г. он написал письмо своим братьям. По какой-то причине он его не отправил, и оно было найдено после его смерти среди сохранившихся рукописей. Письмо это известно под названием Хайлигенштадтского завещания, по имени деревни, расположенной к северу от Вены, где оно было написано. В этом послании он описывает свое угнетенное состояние души и даже говорит о самоубийстве. Но в то же время он пишет, что смирился со своей судьбой и твёрдо решил продолжать, несмотря на глухоту.
Одно очень важное обстоятельство, которое сопутствовало его тогдашнему состоянию, - это то, что он вынужден был всё больше времени проводить в одиночестве, сочиняя музыку. Хорошему музыканту не обязательно слышать звуки, чтобы сочинять музыку, потому что он может вообразить их, глядя на ноты. Бетховен продолжал борьбу в одиночку, и по мере этого менялась его музыка. Произошло так, как будто глухота открыла для него доступ к новому музыкальному языку.
«Героика»
Чем больше Бетховен отдалялся от светской жизни Вены, тем больше он углублялся в мир своих чувств. Его музыка становилась серьёзнее, глубже и мрачнее, чем дальше он проникал в мир собственных переживаний. Его музыка развивалась своим собственным путём, всё меньше и меньше придерживаясь традиции прошлого.
Одна из заветных мыслей, которая владела им тогда, была вера в свободу для всех людей. Хотя он вырос среди знати придворного общества и доставлял своей игрой удовольствие богатой аристократии Вены, Бетховен считал несправедливым то, что такая маленькая горстка богатых имеет столько власти и привилегий, в то время как большинство людей бедствует. Поэтому он разделял надежды французских революционеров. И случилось гак, что как раз в то время один выдающийся революционер поднялся на вершину своей славы и стал для многих героем своего времени – это Наполеон Бонапарт.
Именно с мыслью о Наполеоне Бетховен начал сочинять своё любимое произведение, третью симфонию, известную под названием «Героическая» («Героика»). Она совсем не похожа ни на одно произведение из написанных ранее и поэтому считается поворотным моментом в истории создания музыки. «Героика» длится в два раза дольше, чем обычные симфонии Моцарта или Гайдна. Это неистовое произведение, в котором есть и оглушающий гром, который завораживает слушателя и несёт его по волнам сильнейших душевных переживаний. Бетховен вступает в единоборство с этой музыкой, а не просто развлекает своих слушателей.
Когда в 1804 году Наполеон провозгласил себя императором Франции, Бетховен был так разочарован, что уничтожил посвящение «Бонапарту» со своего произведения. Наполеон стал тем, кого так ненавидел Бетховен - ещё одним тираном.
Бетховен продолжает развивать свои музыкальные идеи в квартетах, которые он написал для русского посла, графа Разумовского в 1806 г. И тут он был новатором. Сначала четыре музыканта сочли ту музыку такой сложной для понимания, что подумали, будто Бетховен над ними пошутил.
Фиделио
Бетховен написал только одну оперу, Фиделио, и она принесла ему кучу неприятностей. Поэтому он её называл своим «мученическим венцом», так долго он её правил.
Когда-то раньше Бетховен уже начинал писать оперу, но далеко в этом не продвинулся. Он даже в свои лучшие времена сочинял её очень медленно, так как сочинительство для театра было для него совершенно новым делом, и вскоре он это бросил. Пока однажды не наткнулся на сюжет, который его действительно взволновал, и он почувствовал себя готовым попытаться ещё раз.
История, которая ему попалась, имела в основе действительное событие, имевшее место во время французской революции. Один человек, несправедливо осужденный за свои убеждения, оказывается спасённым от смерти только благодаря действиям своей любящей и верной жены. Она переодевается мужчиной и спасает его в тот самый момент, когда его должен настичь убийца. Это была прекрасная тема для Бетховена, для которого, как мы видели, огромное значение имели свобода и справедливость. А если смотреть глубже, то он сам себя чувствовал узником, приговорённым к жизни в одиночестве в застенках собственной глухоты.
Один из самых трогательных моментов Фиделии - в первом акте, когда узников выпускают из камер вдохнуть свежего воздуха и на короткое время увидеть дневной свет. Все узники - жертвы несправедливости. Они все - невинно осужденные, но в этой магической сцене они все устремляются к свету, объединённые счастьем, надеждой и песней. Это и есть та революционная тема оперы, которую Бетховен находил такой трогательной - завоевание свободы для угнетённых людей.
В ноябре 1805 г., как раз перед премьерой «Фиделио», французская армия заняла Вену. Друзья и покровители Бетховена бежали из города, поэтому на премьере присутствовали в основном офицеры наполеоновской армии.
Опера в той постановке была недорепетирована и слишком длинной. Она провалилась после трёх спектаклей. Бетховен её немного изменил и попробовал поставить ещё раз в 1806 г., но в этот раз он поскандалил с руководителем театра, и её закрыли после двух спектаклей. Третья версия оперы, с новой увертюрой, новыми разговорными диалогами и большими изменениями музыки, была поставлена в 1814 г. На этот раз она имела успех, и с тех пор она любима во всём мире.
Упрямый человек
С 1806 по 1812 гг. Бетховен очень напряжённо работает; многие из его самых известных произведений приходятся на этот период. Это скрипичный концерт, пятая и шестая симфонии и Императорский фортепианный концерт. Но в эти значительные в его творчестве годы он был далёк от чувства удовлетворённости. Он был подозрителен к каждому, раздражителен и упрям. К сожалению, от этого в первую очередь страдали его близкие друзья, и он постоянно с ними ссорился. Он выплескивал своё презрение на музыкантов-исполнителей его произведений, а его отношение к домашним слугам было почти жестокое. Он был груб на публике, небрежно одет и несобран. И он действительно ощущал беспокойство и неустроенность такой силы, что даже не мог жить на одном месте дольше нескольких месяцев подряд. Хотя он и несколько раз влюблялся, но не смог найти женщину, которая разделила бы с ним его такой образ жизни.
Страдания от глухоты только усугубляли его состояние, он чувствовал себя ещё более одиноким, чем прежде. Кроме этого была и финансовая проблема. В 1808 г. он дал грандиозный концерт своих новых произведений, но программа была гораздо длиннее, чем это могло понравиться большинству публики, и его исполнение оставляло желать лучшего из-за его глухоты. Это был не совсем удачный вечер. И встал вопрос, как теперь зарабатывать на жизнь? Он чуть было не согласился на должность главного придворного музыканта короля Вестфалии, Жерома Бонапарта (брата Наполеона). Но три аристократа сговорились вместе и предложили платить ему приличное пособие, если он останется в Вене. Он согласился и остался.
Когда жизнь в городе надоедала Бетховену, он находил покой в деревне; и когда он прогуливался, углубившись в свои мысли, то проникался большой любовью и симпатией к природе. Это нашло отражение в его шестой симфонии, «Пасторальной», которая рассказывает о жизни простых крестьян.
Новые порядки в Вене
После почти двадцатилетнего периода войны в Европе Наполеон, в конце концов, потерпел крах. Его гибельное бегство из России в 1812 г., затем поражение при Ватерлоо в 1815 и ссылка на о. Св. Елены в тысячах миль от Парижа. Наконец в Европе установился мир. Вена, которая пострадала от обстрелов и вторжений французов, теперь стала местом мирных переговоров. Венский Конгресс, состоявшийся в 1814-15 гг. собрал вместе глав европейских государств с целью уничтожить революционные идеи, положить конец происходившим переменам и восстановить прежние порядки. И одним из результатов этого было восстановление власти французской династии Бурбонов.
Этим новым обустройством Европы руководил австрийский государственный деятель князь Клеменс Меттерних. В Вене Меттерних сделал всё для осуществления своего плана: учредил тайную полицию, сыщиков, и была установлена цензура, чтобы заставить замолчать любого, кто поддерживал идеи Французской революции.
Жителям Вены было сказано забыть о политике и жить в своё удовольствие. В городе устраивалось множество вечеров и танцев, люди стали охотно выезжать на прогулки за город.
Важное значение уделялось крепкому семейному очагу, особенно после того, как император Франциск I объявил, что он считает самым важным в жизни крепкую семью и хорошее домашнее хозяйство. Этот интерес к обустройству домашнего быта и побудил возникновение новой моды в венском изобразительном искусстве. Она концентрировала своё внимание на мелких, изящных предметах, которые не только выглядели красивыми, но и использовались в домах простых жителей. Появились новые интересные исполнения часов, посуды, кофейников, стульев и шкафов. Этот период часто называют Бидермейер.
Вена сильно изменилась с того момента, когда Бетховен впервые приехал сюда в 1792г. Тогда почти все произведения живописи были величественными и впечатляющими, потому что они делались специально для императора и небольшой горстки богатой знати.
Со всем миром в разладе
Бетховен был не тем человеком, который мог приспособиться к новому образу жизни в Вене. Он ненавидел званые вечера, у него не было ни жены, ни дома, а его либеральные взгляды считались вредными. Все соглашались, что он является самым великим из живущих композиторов, но его музыка считалась слишком сложной и серьёзной для настроений Вены того времени. Людей также смущал его неряшливый и диковатый вид. Поэтому Бетховен уединился и замолчал.
После завершения в 1812 г. седьмой и восьмой симфоний, у него, казалось, вдруг совсем пропало желание сочинять музыку. Он был в самом зените славы, но в течение 6 лет сочинил очень мало. Его последняя попытка исполнителя перед публикой в 1814 г. потерпела полную неудачу. В 1818 г. он полностью потерял слух. Если ему надо было что-то сказать, то это приходилось писать на бумаге. Он становился всё более замкнутым, угрюмым и подозрительным к людям. Его нередко можно было встретить на улице, когда он прогуливался в одиночку, бормоча что-то про себя, как будто в мечтах, и записывая ноты в записную книжку.
Ещё его жизнь изменилась после смерти брата Каспара в 1815 г. Бетховену пришлось взять на себя воспитание Карла, девятилетнего сына Каспара. Для этого он должен был выиграть длительные тяжбы в судах, чтобы отобрать мальчика у матери, и потому он несколько лет был занят только этим. Это одна из причин, почему он так мало сочинил в это время. Под конец эта затея стала для него одержимой настолько, что он даже забыл о счастье самого Карла.
Дядя и племянник не совсем понимали друг друга, и дело кончилось ужасной трагедией: Карл пытался застрелиться. Бетховен чувствовал свою вину в этом и по-настоящему уже никогда не оправился от этого удара. Со временем Карл поправился, пошел в армию и прожил до 1858 г.
Лицом к Богу
Последние три года жизни композитор работал над завершением трёх выдающихся произведений - это полномасштабная церковная месса, девятая симфония и цикл чрезвычайно сложных струнных квартетов. Эти заключительные произведения являются итогом музыкальных раздумий всей его жизни. Они писались медленно, тщательно обдумывалась каждая нота, так, чтобы эта музыка точно соответствовала Бетховенскому замыслу. В его подходе к этим работам есть что-то религиозное или духовное. Поэтому, когда один скрипач пожаловался, что в последних квартетах музыка слишком сложна для исполнения. Бетховен ответил: «Я не могу думать о вашей жалкой скрипке, когда говорю с Богом!»
Месса, известная как «Торжественная месса», была посвящена его старому другу и покровителю Эрцгерцогу Рудольфу, в честь его назначения кардиналом. На сочинение её ушло гораздо больше времени, чем ожидалось, и она опоздала к событию на целых три года!
Девятая симфония примечательна во многих отношениях. Это самое длинное произведение Бетховена, оно исполняется больше часа. В ней также есть огромный хор, и солирующие голоса в заключительной части, почему она и называется Хоральной симфонией. Исполняемые слова принадлежат немецкому поэту Шиллеру и названы «Ода к радости». Шиллер, как и Бетховен, верил в свободу и равноправие всех людей. Его тоже считали слишком революционным для правителей того времени. Бетховенское переложение на музыку этого радостного стихотворения является достойной данью их мечте о лучшей жизни.
Рассказывают, что Бетховен в конце первого представления этого произведения (1824) стоял очень грустный, думая, что публике оно не понравилось. Так продолжалось, пока его кто-то не хлопнул по плечу, и он, оглянувшись, увидел то, что не мог услышать: восторженные аплодисменты.
Пять струнных квартетов, первоначально заказанные Князем Голицыным, были последними, законченными произведениями Бетховена. Вскоре после попытки самоубийства Карла, он слёг в постель на три месяца, страдая от водянки, вызванной плохой работой печени. В это время он развлекал себя, изучая произведения Генделя, и его навещало большое количество поклонников, среди которых был и его молодой современник, композитор Франц Шуберт.
26 марта 1827 г. в 5 часов 45 минут вечера, рассказывают, над Веной сверкнула молния, и прокатился гром. Если легенда говорит правду, то Бетховен поднял глаза к небу и потряс кулаком, перед тем как упасть замертво на подушку.
20 тысяч жителей Вены пришли проститься с ним во время похорон. Они прощались с человеком, чьё влияние на музыку сказывается и по сей день.
Звуки музыки
Багатель ля минор «К Элизе»
Бетховен написал в общей сложности 24 багатели (в переводе с фр. – «безделицы») для фортепиано. Самая популярная среди этих миниатюрных пьес, обычно рассчитанных на музыкантов-любителей (а ещё в большей степени – на любительниц) имеет посвящение – «К Элизе». Есть предположение, что под этим именем на самом деле скрывается ученица Бетховена Тереза Малфати, в которую он был влюблен в 1810 году.
Фортепианная соната № 14 «Лунная»
Из огромного числа произведений Бетховена, написанных для фортепиано, пронизанная воспоминаниями Лунная соната, пожалуй, - одна из самых известных, захватывающих и удивительных по своей красоте. Бетховен посвятил её своей ученице и возлюбленной – Джульетте Гвиччарди. Вместе с прозрачным аккомпанементом звучит спокойная, тихая, но решительная, главная тема. Мягкая мелодия то осторожно восходит, то спускается, заканчивая первую часть сонаты в том же задумчивом настроении, как она и началась.
По материалам книги Роланда Вернона «Бетховен»
Презентация
В комплекте:
1. Презентация - 33 слайда, pptx;
2. Звуки музыки:
Бетховен. «К Элизе», mp3
Бетховен. Романс для скрипки с оркестром фа мажор, соч. 50, № 2, mp3;
Бетховен. Симфония № 6, «Пасторальная», соч. 68, 1 ч., mp3;
Бетховен. Соната № 14, «Лунная», соч. 27 № 2, 1ч., mp3;
3. Сопроводительная статья, docx.
Войдем в квартиру, где среди груды хлама беснуется человек примерно среднего роста, широкоплечий, коренастый, с резкими чертами костлявого лица, с ямочкой на подбородке. Ярость, сотрясающая его, заставляет шевелиться на выпуклом лбу пряди торчащих дыбом волос, но в глазах, в серо-голубых глазах светится доброта. Он неистовствует; от гнева выступают вперед челюсти, словно созданные для того, чтобы колоть орехи; гнев усиливает красноту рябоватого лица. Он обозлен из-за служанки или из-за Шиндлера, незадачливого козла отпущения, из-за директора театра или издателя. Его воображаемые враги многочисленны; он ненавидит итальянскую музыку, австрийское правительство и квартиры, выходящие окнами на северную сторону. Прислушаемся, как он бранится: «Я не могу постигнуть, как только терпит правительство эту отвратительную, постыдную дымовую трубу!» Обнаружив ошибку в нумерации своих сочинений, он взрывается: «Что за мерзкое мошенничество!» Мы слышим его восклицания: «Га! Га!», - перебивающие страстную речь; затем он впадает в нескончаемое безмолвие. Его беседа или, вернее, монолог бушует, как поток; его язык испещрен юмористическими выражениями, сарказмами, парадоксами. Вдруг он смолкает и задумывается.
И сколько грубости! Однажды он пригласил Штумпфа к завтраку; раздраженный тем, что кухарка вошла без зова, он вывалил ей на передник целое блюдо лапши. Порой он весьма жестоко обращается со своей служанкой, и это подтверждает совет какого-то приятеля, прочитанный в одной из разговорных тетрадей: «Не шлепайте слишком; у вас могут быть неприятности с полицией». Иногда в этих интимных поединках кухарка одерживает верх; Бетховен покидает поле битвы с исцарапанным липом. Довольно охотно он сам готовит себе еду; приготовляя хлебную похлебку, он разбивает одно яйцо за другим и швыряет об стенку те, что показались ему несвежими. Гости часто застают его повязанным синим фартуком, в ночном колпаке, за изготовлением невообразимых смесей, которыми наслаждаться будет лишь он один; некоторые из его рецептов напоминают обычную формулу териака. Доктор фон Бурси наблюдает, как он процеживает свой кофе в стеклянной перегонной реторте. Ломбардский сыр и веронская салами валяются на черновиках квартета. Повсюду недопитые бутылки с красным австрийским вином: Бетховен знает толк в выпивке.
Не хотите ли вы получше узнать его привычки? Попытайтесь прийти, когда он наслаждается омовением; еще снаружи вас предупреждает об этом его рычание. «Га! Га!» усиливаются. После купанья весь пол залит водой, к великому ущербу домохозяина, ни в чем не повинного нижнего жильца и самой квартиры. Но квартира ли это? Это медвежья клетка, решает Керубини, человек изысканный. Это палата для буйнопомешанных, утверждают наиболее недоброжелательные. Это лачуга бедняка, с его убогим ложем, по словам Беттины. Увидев неопрятность жилья, глубоко взволнован Россини, которому Бетховен сказал: «Я несчастен». Медведь часто выходит из своей клетки; он любит прогулки, Шенбруннский парк, лесные уголки. Он нахлобучивает на затылок старую войлочную шляпу, потемневшую от дождя и пыли, вытряхивает голубой фрак с металлическими пуговицами, повязывает белый фуляр вокруг широко распахнутого воротника и отправляется в путь. Случается ему забраться в какой-нибудь венский погребок; тогДа он устраивается за отдельным столиком, закуривает свою длинную трубку, велит подать себе газеты, копченых селедок и пиво. Если случайный сосед ему не нравится, он, ворча, убегает. Где бы его ни встретили, он имеет вид человека встревоженного и настороженного; лишь на лоне природы, в «божьем саду», он чувствует себя непринужденно. Взгляните, как он жестикулирует, шествуя по улице или вдоль дороги; встречные останавливаются, чтобы разглядеть его; уличные мальчишки насмехаются над ним до того, что племянник Карл отказывается выходить с дядей. Какое ему дело до мнения окружающих? Карманы его фрака оттопырены нотной и разговорной тетрадями, а иногда и слуховым рожком, не говоря уж о том, что оттуда же торчит и большой плотничий карандаш. Таким - по крайней мере, в последние годы его жизни - он запомнился многим современникам, поведавшим нам о своих впечатлениях.
Принимая Бетховена у себя, можно быстро распознать его характер, полный контрастов. В минуту ярости он попытался сломать стул об голову князя Лихновского. Но после приступа гнева он разражается хохотом. Он любит каламбуры, грубоватые шутки; в этом он преуспевает меньше, чем в фуге или вариациях. Когда он не грубит своим друзьям, - он подсмеивается над ними: Шиндлер, Цмескал хорошо это знают. Даже в общении с князьями он сохраняет свою склонность к веселым прибауткам. Ученик и друг Бетховена, эрцгерцог Рудольф заказал ему фанфары для карусели; композитор извещает, что уступает этому пожеланию: «Испрошенная лошадиная музыка самым скорым галопом прибудет к вашему императорскому высочеству». Его забавы широко известны: однажды у Брейнингов он плюнул в зеркало, которое принял за окно. Но обычно он уединяется, проявляя все признаки мизантропии. «Это, - пишет Гёте, - необузданная натура». С неистовством обрушивается он на какое-либо препятствие; затем предается размышлениям в уединении и тишине, чтобы прислушаться к голосу рассудка. Певица Магдалена Вильман, знавшая Бетховена в молодости, отвергла его, ибо считала полусумасшедшим (halbverrückt).
Но эта мнимая мизантропия вызвана прежде всего глухотой. Хотелось бы получить возможность проследить развитие болезни, так долго терзавшей его. Действительно ли она возникла около 1796 года из-за простуды? Либо ее причиной была оспа, усеявшая рябинами лицо Бетховена? Сам он приписывает глухоту заболеванию внутренних органов и указывает, что болезнь началась с левого уха. В течение всей молодости, когда он был изящным щеголем, общительным и светским, столь пленительным в своем кружевном жабо, он обладал превосходным слухом. Но со времени Симфонии до мажор он жалуется своему преданному другу Аменда на все усиливающийся недуг, который уже вынуждает его искать уединения. В эту же пору он сообщает точные сведения доктору Вегелеру: «Мои уши продолжают гудеть днем и ночью... В течение почти двух лет я избегаю всяких публичных собраний, потому что не в состоянии сказать людям: я глух... В театре мне приходится совсем перегнуться через оркестр, чтобы понять актера». Он доверился доктору Верингу, затем подумывает прибегнуть к гальванизации. В эпоху Гейлигенштадтского завещания, то есть в октябре 1802 года, после полученного на прогулке трагического подтверждения своего недуга, он отдает себе отчет, что отныне болезнь эта упрочилась в нем навсегда. К 1806 году относится признание на листке с наброском: «Пусть твоя глухота не будет более тайной, даже в искусстве!» Спустя четыре года он признался Вегелеру, что снова помышлял о самоубийстве. Вскоре Бродвуд и Штрейхер должны будут сделать для него фортепиано особой конструкции. Его друг Хаслингер привыкает общаться с ним посредством знаков. В конце жизни он принужден установить резонатор на своем фортепиано фабрики Графа.
Врачи изучали происхождение этой глухоты. «Отчеты о заседаниях Академии Наук», том сто восемьдесят шестой, содержат заметки доктора Маража, подтверждающего, что болезнь началась с левого уха и была вызвана «повреждениями внутреннего уха, понимая под этим термином лабиринт и мозговые центры, откуда исходят различные ответвления слухового нерва». Глухота Бетховена, по словам Маража, «представляла ту особенность, что если она и отделяла его от внешнего мира, то есть от всего, что могло бы повлиять на его музыкальную продукцию, - то все же имела преимущество поддерживать его слуховые центры в состоянии постоянного возбуждения, производя музыкальные колебания, а также Шумы, в которые он проникал иногда с такой напряженностью... Глухота для колебаний, идущих из внешнего мира, да, но сверхчувствительность для внутренних колебаний».
Тревожат Бетховена и его глаза. Зейфрид, часто посещавший композитора в начале века, передает, что оспа очень повредила его зрение, - с юношеских лет он принужден был носить сильные очки. Доктор Андреас Игнац Ваврух, профессор венской хирургической клиники, указывает, что для возбуждения слабеющего аппетита Бетховен на тридцатом году жизни стал злоупотреблять спиртными напитками, пить много пунша. «Это явилось, - заявляет он весьма выразительно, - тем изменением в образе жизни, которое и привело его на край могилы». Бетховен умер от цирроза печени. Возникает вопрос, не страдал ли он также и другой болезнью, как известно, очень распространенной в Вене той эпохи и более трудной для излечения, чем в наше время.
Две страсти есть у этого человека: его искусстве и добродетель. Слово добродетель можно заменить другим, столь же уместным, - честь.
Благоговейное отношение к искусству проявилось во многих его высказываниях: одно из самых трогательных - своего рода символ веры, выраженный в письме к маленькой пианистке, где он благодарит девочку за подаренный бумажник. «Истинный художник, - пишет Бетховен, - лишен самодовольства. Он знает, увы, что искусство не имеет границ; он смутно чувствует, как далека его цель, и в то время, как другие, быть может, восторгаются им, он сожалеет, что не достиг еще того, в чем более высокий гений сияет словно отдаленное солнце». Этот властелин империи звуков, как именует его один современник, сочиняет либо импровизирует только в пылу вдохновения. «Я ничего не делаю без перерыва, - признается он доктору Карлу фон Бурси. - Я всегда работаю над несколькими вещами одновременно. Я принимаюсь то за одно, то за другое». Изучение черновых набросков подтверждает эти слова. Бетховен убежден, что нельзя творить музыку, так же как и поэзию, в установленные часы. Поттеру он советовал не прибегать к фортепиано в процессе сочинения.
Он триумфатор в импровизации, здесь раскрывается все чародейство, магия его творчества. О том, что рождалось в этих экстатических состояниях, говорят нам две созданные в 1802 году сонаты quasi una fantasia соч. 27, в особенности вторая, так называемая «Лунная». Природный дар был развит благодаря навыкам, приобретенным им как превосходным органистом. Черни присутствовал при одной из подобных импровизаций и был потрясен. Его восторженно хвалят и в такой же мере упрекают за исключительную беглость и смелость его игры, за частое применение педалей, чрезвычайно своеобразную аппликатуру. Он способствует усовершенствованию фортепиано. Общаясь с Иоганном Андреасом Штрейхером, соучеником Шиллера по Карлсшуле, он советует ему выделывать инструменты более прочные и звучные. Он чудесно играл произведения Глюка, оратории Генделя, фуги Себастьяна Баха, неизменно сетуя, несмотря на свою виртуозность, по поводу недостаточной технической выучки. Рассказывают, что в течение двух лет он едва ли не ежедневно играл со своим племянником «Восемь вариаций на французскую тему в четыре руки», которые Шуберт ему посвятил. Зейфрид - иногда его удостаивали чести перелистывать страницы - передает как Бетховен, исполняя свои концерты, читал по рукописи, где были начертаны лишь немногие нотные знаки. Соперником его в пианизме был Иозеф Вельфль, ученик Леопольда Моцарта и Михаэля Гайдна, весьма красочный персонаж, известный своими приключениями не меньше, чем музыкальными способностями. Иные любители предпочитают Вельфля, и среди них барон Вецлар, гостеприимный хозяин дачи в Грюнберге. Развлекаются, устраивая соревнование обоих пианистов: они играют в четыре руки, либо импровизируют на заданные темы. Зейфрид, хороший знаток, оставил нам свою оценку каждого из них. Огромные руки Вельфля с легкостью берут децимы, он играет спокойно, ровно, в гуммелевской манере. Бетховен увлекается, дает волю своим чувствам, вдребезги разбивает фортепиано, создавая у слушателя впечатление обрушившегося водопада либо скатывающейся лавины; но в меланхолических эпизодах он приглушает звучание, его аккорды становятся томными, гимны возносятся, подобно курениям фимиама. Камил Плейель, слышавший Бетховена в 1805 году, находит его игру пылкой, однако ему «не хватает школы». Если даже в разгаре наиболее торжественной академии вдохновение не приходит, он встает, кланяется публике и исчезает. Герхард Брейнинг отмечает, что играл он, держа пальцы очень согнутыми, на старинный лад.
Но для Бетховена прекрасное и доброе слиты воедино. Поскольку он всецело посвятил себя искусству, он верит в необходимость добродетели. Карпани насмехается над его кантианством; кенигcбергский философ воздействовал на поэта-музыканта, как и на Шиллера. В шестой разговорной тетради Бетховен запечатлел знаменитое изречение: «Нравственный закон внутри нас, звездное небо над нашими головами». В беглых записях, отмечая, для памяти, где ему хотелось бы побывать, он подчеркивает свое желание ознакомиться с обсерваторией профессора Литтрова; верится, он пойдет туда, чтобы поразмышлять над бессмертными словами философа. Быть может, именно торжественность этой мысли, этого настроения передана в великолепной оде Восьмого квартета!
Всю жизнь Бетховен стремился к нравственному совершенствованию. Еще молодым, в расцвете сил своих тридцати лет, он рассказал доктору Вегелеру о заветной надежде вернуться когда-нибудь в рейнское отечество, к голубой ленте Рейна, более значительным человеком, чем он был, покидая родину. Более значительным - это не значит обремененным славой, но обогащенным духовными ценностями. «Я признаю в человеке, - говорит он все той же своей маленькой приятельнице-пианистке, - лишь одно превосходство, то, которое позволяет считать его в числе честных людей. Там, где я нахожу этих честных людей, - там и есть мой домашний очаг». В этой заботе о духовном совершенствовании и кроется тайна его непримиримой независимости. Мы не верим тем свойствам характера, которыми наделяет его известное письмо к Беттине (72); однако из отдельных высказываний можно понять, с каким раздражением он относился к иным прихотям самого любимого своего ученика, эрцгерцога Рудольфа (если только вообще принимал их); например, он не желал долго дожидаться. Несправедливость возмущает его, в особенности та, что исходит от знати. Друзьям часто приходится выносить припадки дурного настроения Бетховена. Но недавно изданная книга Стефана Лея («Beethoven als Freund» (73)) показывает, до какой степени он был привязан к лучшим из друзей.
В центре его нравственных воззрений - искренняя любовь к человечеству, сочувствие беднякам и несчастным. Он вообще ненавидит богачей из-за ничтожества их внутренней сущности. Несмотря на свой скромный достаток, он любит работать для тех, кто испытывает нужду; он поручает Варенна пожертвовать от его имени несколько произведений благотворительным учреждениям в полную собственность. Монахини устраивают концерт в пользу своего ордена; Бетховен принимает авторский гонорар, полагая, что он уплачен неким богатым лицом; оказывается, сумма эта внесена самими урсулинками; тогда он удерживает лишь расходы на переписку нот и возвращает остальные деньги. В своей щепетильности он беспредельно требователен. Приняв приглашение пообедать у родителей Черни, он настаивает на возмещении причиненных им расходов. Согласно его собственным высказываниям, чувство является для него «рычагом всего, что только есть великого». «Несмотря на насмешки или пренебрежение, которые порой вызывает доброе сердце, - пишет он Джанастазио дель Рио, - все же оно рассматривается нашими великими писателями, и среди прочих Гёте, как превосходное качество; многие даже считают, что без сердца никакой выдающийся человек не может существовать и что не может в нем быть никакой глубины». Иногда его обвиняли в скупости; это направленные против него измышления доктора Карла фон Бурси. Несправедливый упрек в отношении человека, который вынужден быть расчетливым; по его словам, он должен работать и на своего сапожника, и на булочника. Когда же он действительно станет проявлять бережливость, втайне делать вклады капитала, - все это предназначено для племянника Карла.
Был ли он религиозен? Его ученик Мошелес рассказывает, что, выполнив поручение Бетховена - переложить «Фиделио» для пения с фортепиано, - он написал на последнем листе клавира: «Закончено с помощью божией» - и отнес автору свою работу. Бетховен своим крупным почерком исправил пометку: «О человек, помоги себе сам!» Однако, занимаясь воспитанием Карла, он хочет, чтобы духовное лицо наставляло юношу христианскому долгу, ибо «на этой только основе, - пишет он венскому муниципалитету, - можно воспитывать настоящих людей». В разговорных тетрадях часто встречаются беседы метафизического характера. «Я хотел бы узнать твое мнение по поводу нашего состояния после смерти», - вопрошает его собеседник в шестнадцатой тетради. Ответ Бетховена нам неизвестен. «Но недостоверно, что злые будут наказаны и добрые вознаграждены», - продолжает свои вопросы приятель. Композитор слушает его долго; это заметно по философским рассуждениям гостя. Нет сомнения, что накануне смерти он по доброй воле подчинился католическим обрядам; на протяжении всей жизни он, как кажется, довольствовался принципами естественной религии, провозглашенными в XVIII веке, - деизмом, происхождение которого вскоре станет нам ясным.
Политика горячо интересует его. Либерал, более того - демократ, - республиканец, по точному свидетельству тех, кто знал его особенно близко, он пристально следит за всеми событиями, волнующими страну, где он живет, и Европу. Он не упускает ни малейшего случая, чтобы подтвердить свою неприязнь к австрийскому правительству, которое хранит верность теории абсолютизма, запутывает министров и государственные учреждения в неразберихе, мало благоприятствующей быстрому решению дел, усложняя эту смесь столь милыми сердцу императора совещаниями. Неповоротливость, медлительность правительственного механизма становятся знаменитыми на весь мир; бумагомарание царствует, формализм господствует. Граф Стадион - Наполеон потребовал его отставки после Ваграма, но при заключении теплицкого договора он оказывается одним из уполномоченных - прослыл невменяемым, так как осмелился своей властью дать статут какой-то провинции. Если какое-либо правительство отличалось полным отсутствием проницательности, то, разумеется, именно австрийское: оно помышляет лишь о том, как бы ограничить свободу либо вовсе уничтожить ее. Это - земля обетованная для тайной полиции и цензуры. Разве не дошло до того, что запретили распространение медицинских трудов Бруссе? Усердно шпионят за иностранцами, за интеллигенцией, чиновниками, за самими министрами; почте приказано распечатывать возможно большее количество писем. В качестве примера деспотизма приводят случай с молодыми швейцарцами: в 1819 году их арестовали за основание исторического общества, устав которого слишком напоминал масонский. Похоже, что Бетховен был франкмасоном, однако нет точных данных, подтверждающих это. Можно представить, как враждебно относился он к известной меттерниховской системе, к режиму, при котором свидетельство об исповеди, требуемое властями на каждом шагу, продавалось и покупалось, словно биржевые ценности.
Впрочем, нельзя отрицать, что он желал быть и действительно был хорошим немцем. Не раз, и во время последней войны в особенности, предпринимались попытки отнять у Германии преимущество обладать гением, доставившим ей столько славы. Старательно подчеркивалось, например, его фламандское происхождение. Оно неоспоримо, и мы уже показали это. Исследования Раймонда ван Эрде доставили самые существенные уточнения в этом направлении. Нельзя обойти связи рода Бетховена с городом Мехельном (Малин); с неизбежной нескромностью были изучены споры Михаэля с его кредиторами и властями. В последующих поисках г. Ф. ван Боксмеер, городской архитектор Мехельна, углубился в недра государственного архива Бельгии и в своей еще неизданной работе доказал брабантское происхождение Бетховена. С его помощью мы можем установить нижеследующую генеалогию: Людовиг ван Бетховен, композитор, родился в Бонне 17 декабря 1770 года; Иоганн ван Бетховен, супруг Марии-Мадлены Кеверих, родился в Бонне в марте 1740 года; Людвиг ван Бетховен, супруг Марии-Жозефы Полль, родился в Малине 5 января 1712 года; Михаэль ван Бетховен, супруг Марии-Луизы Стюйкерс, родился в Малине 15 февраля 1684 года; Корнель ван Бетховен, супруг Катерины ван Леемпель, родился в Бертеме 20 октября 1641 года; Марк вая Бетховен, супруг Жозины ван Влесселер, родился в Кампенгуте до 1600 года.
Итак, теперь мы можем установить генеалогию этой семьи начиная с конца XVI века. Место ее возникновения - Малин, старинный религиозный центр Фландрии, город храмов, к числу которых принадлежат церковь Гансиикской богоматери с ее знаменитой кафедрой резного дерева; собор Сен-Ромбо, подлинный исторический музей, прославленный «Распятием на кресте» Ван-Дейка; Сен-Жан, известный блистательным триптихом Рубенса; церковь св. Екатерины, капелла Бегинского монастыря, церковь богоматери по ту сторону Диля. Все эти Бетховены - музыканты; самый скромный приход имеет свою певческую школу; дед Людвиг ребенком поступил в школу Сен-Ромбо. Надо думать, память о ней не покинула его и в Бонне; возможно, что он поведал своим детям о красоте лика Девы и творении Ван-Дейка, о жизни и видениях покровителя собора, рассказывал красивые легенды о святом Луке и святом Иоанне, говорил о геральдической славе Золотого руна, о воспоминаниях, оставленных Маргаритой и Карлом Пятым, а заодно и об очаровании улочек, окаймленных старинными зданиями цехов; над входом в самый живописный из них, принадлежавший рыбникам, был вывешен крупный лосось, перевязанный ленточками. Не может быть сомнения, что весь этот дух старины, долгое пребывание в среде, проникнутой религией и искусством, напоенной музыкой, воздействовало на формирование скромной семьи. Роль наследственности и подсознания должна быть установлена с особой тщательностью, когда исследуют развитие музыкального гения. Великолепное растение, поднявшееся на боннской почве и покрывшее своими цветами целый мир, доходит корнями до фламандской земли. Вот в этом честь современной Бельгии, обладающей столь драгоценным наследием; честь настолько высокая, что можно вполне довольствоваться упоминанием о ней.
Точно так же мы попытались выявить то, что в возрасте, когда формируется человеческое сознание, приобщило композитора к идеям, щедро изливавшимся Францией в конце XVIII века; его приятие ослепительной мечты, которую с оружием в руках распространяли солдаты-граждане Первой республики; его восхищение наиболее выдающимися среди проповедников свободы. С этими оговорками, учитывая тот факт, что Бетховен образует свой разум в духе традиций Рейнской области, он, разумеется, немец, настоящий немец. Евлогий Шнейдер, чьи лекции он слушал в Бонне, который разъяснил ему значение взятия Бастилии, - подлинный германец, из области Вюрцбург. Не следует преувеличивать влияние Мегюля или Керубини на «Фиделио», делать из него революционную драму, в то время как этические взгляды автора достаточно хорошо объясняют содержание оперы.
Мы видим, что Бетховен сочинил «Прощальную песню» - напутствие венским бюргерам, посланным против победителя при Арколе; если он и согласился остаться в Вене в 1807 году, то лишь из «немецкого патриотизма», - он сам выразительно сказал об этом. Случались у него и откровенные приступы ненависти к чужестранцам. Зейфрид рассказывает о пожелании Бетховена, чтобы все его сочинения гравировались с заглавиями, взятыми из родного языка. Слово pianoforte он пытается заменить термином Hammerklavier. Эта привязанность к своей родине есть главное условие искренней любви к человечеству в широком смысле. Абстрактный интернационализм не что иное как химера; подлинный интернационализм воздействует подобно излучению. Человек, наиболее преданный своему долгу по отношению к другим нациям, - это тот, чья душа обладает достаточно богатыми возможностями, чтобы отстоять любовь к семье, к родной земле, к своей стране. Поражает, что какой-нибудь Габриэле д"Аннунцио желает быть всего лишь красивой италийской сосной на римском холме в полнолуние либо самым черным кипарисом виллы д"Эсте, когда фонтан приглушает свою струящуюся завесу, чтобы подстеречь отдаленный гул потока на земле латинян. Восприимчивая душа, бережно впитывающая напевы рейнских лодочников, сумеет с проникновенной убедительностью постигнуть основную идею Девятой симфонии.
В последние годы жизни симпатии Бетховена склоняются к англичанам. Этот упрямец, свободно высказывающий свои взгляды в кафе, открыто нападающий на императора Франца и его бюрократию, - полиция охотно сочла бы его бунтовщиком, - обращается к народу за Ла-маншем с тем же доверием, которое он когда-то выказывал по отношению к революционной Франции. Он восторгается деятельностью палаты общин. Пианисту Поттеру он заявляет: «Там, в Англии, у вас есть головы на плечах». В заслугу британскому народу он ставил не только уважение к художникам, достойное вознаграждение их, но и терпимость (невзирая на откупщиков и цензоров) к свободной критике действий самого короля. Он всегда сожалел, что не мог отправиться в Лондон.
По крайней мере, неизменное стремление к перемене мест напоминает, в общем, о настроениях в духе Руссо. Пребывание Бетховена в Гейлигенштадте вызывает воспоминание о Жан-Жаке, который бежит из своего городского дома потому, что ему душно под крышей, невозможно работать; он поселяется в маленьком домике в Мон-моранси, где г-жа д"Эпинэ встречает его словами: «Вот ваше убежище, медведь!» Хотя автор «Новой Элоизы» личным примером и подорвал доверие к своим теориям, хотя его жизненное поведение нисколько не соответствовало оставленным им описаниям идеальной любви, - именно Руссо, изгоняя из литературных произведений весь набор условностей, показывал богатства внутренней жизни, восстановил ценность человеческой личности, открыл путь поэтической правде, дал воображению и размышлению бесконечное количество тем. А любовь к природе как самой надежной защитнице человека от пороков, постоянное стремление к гармонии духовного и материального мира, - не от Руссо ли и это? Откуда же у писателей нового века непрестанная жажда страсти, душевных бурь? Когда композитор посвятил себя воспитанию неудачливого племянника, не подражал ли он наставнику Эмиля? Из какого источника черпал он свою приверженность к свободе, отвращение к любым формам деспотизма, демократические чувства, ощутимые не только в его высказываниях, но и в образе жизни, желание облегчить участь бедняков, трудиться, чтобы достигнуть братского согласия всего человечества? Барон де Тремон один из первых заметил это сходство обоих гениев. «Была у них, - пишет он, - общность ошибочных суждений, вызванных тем, что присущий обоим мизантропический склад мышления породил фантастический мир, не имевший опоры в человеческой природе и общественном устройстве».
Порой в этом сопоставлении заходили еще дальше. Пытались отыскать в биографии композитора нечто вроде г-жи Удето, - конечно, не имея в виду добрую, бесхитростную и преданную Нанетту Штрейхер, по доброй воле выполнявшую обязанности служанки. Быть может, это графиня Анна-Мария Эрдеди, урожденная графиня Нички, супруга знатного венгра, бывавшая на вечерах у ван Свитена? У графини часто музицируют; Бетховен знакомится с ней в 1804 году; в 1808 году он живет в ее доме; он посвятил ей два трио (соч. 70) и охотно называет графиню своим исповедником. К несчастью, несмотря на громкое имя, графиня оказалась попросту авантюристкой, и в 1820 году полиция выслала ее, как и Джульетту. Одной лишь этой неприятной детали вполне достаточно, чтобы не проводить параллель между Анной-Марией и Элизабет-Софи-Франсуазой де Бельгард, восемнадцати лет ставшей женой капитана жандармерии дю Берри. Франсуаза, мы помним ваше первое посещение Эрмитажа, карету, сбившуюся с дороги и увязшую в грязи, ваши перепачканные мужские сапоги, взрывы смеха, звеневшего, словно птичий гомон! Увидев вашу улыбку на пастели Перонно, можно ли позабыть задорные очертания ваших губ? Хорошо знаком нам ваш облик: лицо, чуть тронутое несколькими оспинками, глаза слегка навыкат, но при этом целый лес вьющихся черных волос, изящная фигура, - не без некоторой угловатости, - веселый, насмешливый нрав, много пыла, воодушевления, музыкальная и даже (проявим снисходительность!) поэтическая одаренность. Франсуаза искренна и верна: искренна до того, что признается мужу в своих изменах, верна - разумеется - своему любовнику. Руссо опьянен: она становится Юлией. Вспоминается эпизод в Обонне, при лунном свете: заросший сад, купы деревьев, водопад, дерновая скамья под цветущей акацией. «Я был велик», - пишет Жан-Жак.
Бетховен также выказывает благородство, но не говорит об этом. Он посвятил графине Эрдеди несколько произведений, не причинив ей ущерба нескромной откровенностью. Наибольшую пылкость в любви проявляют те, кто меньше всего твердит о ней. Полны таинственных признаний две поэтичные сонаты соч. 102. Анна-Мария - еще одно неясное видение в потайной жизни композитора. От Брейнинга мы знаем о многочисленных успехах Бетховена у женщин. Но «Фиделио» - свидетельство более значительное, чем всякая анекдотическая болтовня, - его признания дочери Джанастазио говорят о том, что искал он только единственную спутницу, которой мог бы отдать всю свою страсть. Слова Терезы подтверждают чистоту его чувств по отношению к женщинам, достойным этого имени. Лишь после смерти Дейма он стал домогаться руки утонченной и чуткой Жозефины, живого прообраза его Леоноры. Нравственное богатство Терезы привлекает и в то же время сдерживает Бетховена.
Возможно, мы так никогда и не узнаем, с кем связывал его маленький золотой перстень, который он носил на пальце; однако мы знаем, что он никогда не согласился бы раздвоить свое существо, разъединить любовь к искусству и поклонение добродетели. Он не так часто взывает к добродетели, как Руссо; чаще он размышляет о ней. Превыше всего - подобно героям «Фиделио» - Бетховен ставит долг.
