› › Николай павлович воронов. Произведения Николая Воронова

Николай павлович воронов. Произведения Николая Воронова

Южный Урал № 13-14 Карим Мустай

Николай Воронов МАРФА (Рассказ)

Николай Воронов

МАРФА

(Рассказ)

Молодой писатель Николай Воронов - выпускник Литературного института Союза советских писателей, сейчас руководит Магнитогорским литературным объединением. В этом году Н. Воронов закончил работу над книгой рассказов, которая должна выйти в Челябинском книжном издательстве.

Картошка уродилась хорошая: что ни куст, то четверть ведра. Прихваченная утренником поверхность земли похрустывала и пружинила. Марфа Логинова наклонила свое сильное, стройное тело, и лопата резко погружалась в почву.

Позади Марфы двигались с корзинкой из ракиты ее дети - Лена и Гора.

Лена в коротком платьице, перехваченном крест-накрест шленковым платком, на ногах, черных от загара, - старательно смазанные коровьим маслом потрескавшиеся ботинки. Лицом девочка - вылитая мать: такой же высокий лоб, на который клинышком вдаются коричневые волосы, такой же широкий нос, такие же серые грустно-ласковые глаза. Расторопно собирала она увесистые клубни.

Гора недовольно косился на сестру, тяжело дышал в воротник пальто, которое, когда он нагибался, топорщилось во все стороны, путалось в коленках. Гора был ниже сестры на голову, шире в плечах, справней. Из-под кепки торчали вихры цвета спелых колосьев овсюга.

Относя с Леной картошку на расстеленную рогожину, Гора показывал ей кулак:

Не торопись, а то схватишь плеуху.

Ой уж, схватишь! Своими боками. Оделся, как медведь, и кричит. Застудиться боишься. Мужчинка.

Конечно, мужчинка: дам одну - растянешься.

Лена весело смеялась. Кто-кто, а она-то знала брата: дерзкий на слово, он робок и неуклюж в драке. Поэтому девочка, едва они опрокидывали корзинку, толкала Гору на картофельную кучу. Под каблуками мальчика хрустело, он растерянно пятился и падал.

Ленка, не задирайся, нос на ухо сворочу.

Ой! - вскрикивала Лена и убегала, прыгая то на одной, то на другой ноге. Гора косолапил за ней, угрожающе шипел:

Погоди, поймаю на улице, отколочу.

Марфа не видела и не слышала, что происходило за ее спиной. Временами, погружаясь в раздумье, она даже не сознавала, что копает картошку: механически вгоняла лопату в землю и механически выворачивала розовые картофелины.

Взошло солнце, подоили на ферме коров, позавтракали, убрали часть огорода, а она все думает об Алексее и представляет его то щупленьким пареньком, который целое лето проводил на берегу реки возле тальниковых удилищ, то высоким жилистым подростком, поднимающим тяжелые навильники сена, то застенчивым юношей, который в свободное время пропадал в избе-читальне.

Останавливаясь передохнуть, Марфа опиралась о черенок лопаты, смотрела на латунные скирды соломы, на озеро, наливающееся осенней чернотой, на лес, щедро красочный, как девичий хоровод.

Пополудни Лена и Гора ушли в школу. Марфа покопала немного и направилась тропкой к колку, спускающемуся в овраг.

Было безветрие. В просеки врывалась ненадоедающая синева неба. Стайки дроздов склевывали ягоды рябины. Жестяной шелест листвы навеивал грусть. Раскатисто стрекотали сороки.

Вскоре Марфа вышла на поляну, на которой пышно лежали желтые листья папоротника и росли чахлые березки. В дальнем углу поляны стояла высокая ель. Дергая от волнения бахрому кашемирового платка, Марфа поспешила туда. Откинув подточенную ржавчиной лапу ели, она взглянула вниз и увидела то, чего боялась не увидеть: родник. Он сочился из-под угольно-оранжевых корней, распространяя студеный запах воды. Его дно было усыпано коричневыми иглами. Вода на дне казалась плотной и светлой, точно ртуть, а на поверхности - невесомой и синеватой. Комочек перегноя прытко скатился в источник, вздрогнуло и рассыпалось в волнах печальное лицо Марфы. Она круто повернулась и медленно побрела обратно.

…Марфа и Алексей нашли Елкин Ключ, когда только-только начинали сближаться. Была середина мая. Полевая бригада, в которой они работали, находилась на покосе. Алексей целыми днями трясся на сенокосилке, Марфа копнила. Часто выпадали короткие грозовые дожди, и снова парило солнце. Буйно подымались над землей травы. Воздух был пропитан вкусными запахами клевера и черемухи. По ночам неумолчно бормотали и чуфыкали косачи и слышалось с отмели реки, как лоси, пришедшие на водопой, с наслаждением разбивают копытами холодную воду.

Алексея Марфа видела редко, потому что он не спал на «таборе» в плетеных, обложенных свежим сеном шалашах, а уходил куда-нибудь в сторону и заваливался в копне. Ел Алексей, по словам сварливой поварихи Ивановны, в неурочное время: когда на «таборе» пустело. И Марфа недоумевала, почему Алексей, любящий послушать людские толки, вдруг стал угрюмым и диковатым. И не только недоумевала: было обидно, что он не обращает на нее внимания и что пропадают зазря душистые сумеречные вечера. Однажды он проезжал, покачиваясь на вырезанном сиденье сенокосилки, мимо Марфы, она окликнула его:

Алеш, покопни чуток за меня. Устала.

Алексей спрыгнул, молча взял вилы из рук Марфы.

Недоволен? - спросила она.

Не нахожу особого удовольствия.

Тогда бросай вилы да с глаз долой.

Раз взялся, помогу.

Вот это другой разговор. - Марфа улыбнулась, легонько толкнула парня в бок. - Послушай, Алеш. Что с тобой творится? Ты словно крот прячешься от людей.

Боишься?

Нет, неприятно смотреть… Хлопцы увиваются за тобой, а тебе хоть трава не расти.

Я же не виновата, что ни к кому из них сердце не лежит.

Говори… А зачем людей путаешь? И меня остановила, чтобы тоже…

Дурачок ты, Алеша. К тебе у меня особое настроение, - Марфа покраснела, что проговорилась и сердито крикнула: - Уходи! Без твоей помощи обойдусь!

Алексей сунул вилы в боковину копны, гордо зашагал к лошадям.

Закатывалось солнце. Зеленые и золотые тона все отчетливей проступали над сиреневой линией горизонта. Удаляющаяся, широкоспинная фигура Алексея, глянцевые, уныло помахивающие головами кони, монотонный крик дергача, напоминающий скрип кожи, - сколько грустного степного одиночества ощутила во всем этом Марфа! Она сорвалась с места, но пробежала всего несколько шагов: ни догнать, ни крикнуть не посмела.

Ночью девушка долго не спала, думала, как бы помириться с Алексеем. У нее возник дерзкий план: пойти к скирде, где спал Алексей, и сказать ему:

Бросай, парень, серчать. Давай лучше поговорим или погуляем. Ночь-то какая! Грешно спать.

Она поспешно оделась. Выскользнула из шалаша. Кругом тишина, лишь докатывается звук бронзового колокола, висящего на шее у одного из пасущихся волов. «Бон-бон-гон-клинг» - рокочет колокол. Марфа посмотрела по сторонам: стеклянеют листья берез, серебряным кажется поросший мятликом берег реки, вдалеке качается, как бы лижет темноту, огонь костра. Могучее спокойствие ночи передалось Марфе. Ненужной, даже вредной представилась затея идти к Алеше.

«Бон-бон-гон-клинг» - проговорил колокол, когда Марфа, прижимая к груди одежду, пробиралась на свою постель. «По кап-ле пью», - добавила перепелка.

«Ну и пей по капле, раз ты такая скромная, - весело подумала девушка. - А я до жизни очень жадная: ненавижу крохоборство».

На другой день подкатил к «табору» младший брат Алексея. Он лихо спрыгнул с велосипеда, зачесал рыжие волосы, за которые ему дали прозвище «Пламенный», и приблизился к поварихе Ивановне, хлопотавшей возле огромного казана.

Чего припорол? - спросила она Сеньку.

Братка нужен. Где он?

Известно где - косит. Он - не ты. Дурака не станет валять.

Я учусь. И ты не напускайся на меня.

Видно, плохо учишься, старому человеку слова не дашь молвить.

Достигнув сенокосилки брата, Сенька снова причесался и тогда уже сказал:

Алеха, айда в колхоз. Объезжать Огня. Это того, игреневого, с белыми ушами, что в прошлом году косячного жеребца убил.

Почему я? - недовольно спросил Алексей. - Там другие борейторы есть: Васька Леших и Григорий Федотыч Мельников.

Посбрасывал их Огонь. Тоже наезднички! И все это видел директор конезавода. Стоял он и приговаривал: «Товарищ председатель, прости великодушно. Но тебе не обойтись без моего борейтора Мигунова». А Яков Александрович обрезал директора: «Ничего, своими силами обойдемся. У меня есть такой наездник, клещами с лошади не сорвешь», - и послал меня за тобой. Садись верхом и гони, а я - следом.

Ну нет, скотина устала, пусть кормится, а мы на велосипеде поедем.

Алексей отвез на «табор» сенокосилку, отпустил лошадей и одел чистую майку.

Теперь можно трогаться, - сказал он Сеньке и услышал ласковый голос Марфы:

Куда трогаться-то?

И я домой. Бригадир за граблями послал. Вместе пойдем. Веселей будет.

Вместе? Что ты! Ты же знаешь, Алеха не выносит женского общества, - многозначительно заметил «Пламенный». - И правильно. Подальше от искушения.

Хватит злословить. Отправляйся, пока я не треснул тебя по загривку, - рассердился Алексей.

Наши ряды дрогнули. Враг у ворот, - вздохнул Сенька и отъехал.

Умный парнишка, - похвалила его Марфа.

Весь в брата, - лукаво взглянул на нее Алексей.

Хвались. Подождал бы, когда люди похвалят.

Долгая песня. Люди скупы на похвалу. Правда, если уж они возьмутся хвалить, то хвалят до потери сознания. А ругать? Ругают тоже до потери сознания.

Ты прав, но не совсем, - рассеянно проговорила Марфа и добавила, указав в сторону леска, за которым вдали маячили заводские трубы: - Пойдем через этот колок. Здесь ближе.

Не сказав больше друг другу ни слова, они пошли к лесу. Марфа крутила в зубах стебелек кисловатой травинки, Алексей постоянно наклонялся: то подымал степную гальку, то срывал желто-фиолетовый цветок ивана-да-марьи, то узорчатое, пушистое облачко заячьего горошка.

Молчание не угнетало Марфу, потому что ей казалось, что ее чувства передаются Алексею, но несмотря на это, она сказала, нежно посмеиваясь:

Молчит, будто язык проглотил, - и пригрозила: - Ох, и растормошу ж я тебя, Леша, ох, и растормошу!..

Верно, меня нужно растормошить.

Наивное признание Алексея умилило Марфу, и она восторженно заглянула в разноцветные его глаза: один из них был серый, другой - зеленовато-коричневый. Придерживая ветку калины, она промолвила:

Какой ты открытый, Алеша! Все в тебе видно. Недоволен ли, раздражен ли, обрадован ли - ты не скрываешь и не пытаешься скрыть. Знаешь, Алеш, я до сих пор радуюсь, как ты на колхозном собрании председателя райисполкома отбрил. Все знали, что он за счет колхоза любит маслом и сливками поживиться, и молчали. А ты отбрил его. Очень хорошо! Правда ведь, Алеш?

А что ж, конечно, - скромно согласился Алексей и пригнулся. На руку, которой он заслонял от веток лицо, упали пряди цвета спелых колосьев овсюга.

Говори, говори, Алеша.

Нечего больше. А переливать из пустого в порожнее не умею.

Вдруг впереди затрещал валежник, и прямо из-под ног Марфы с хлопаньем и шумом вырвалась круглая птица. От неожиданности Марфа вздрогнула и остановилась. Алексей взял ее за плечи.

Испугалась?

Ну и рябчик, ну и чертяка.

Смейся. Нет, чтобы посочувствовать девушке, - обиженным тоном промолвила Марфа, а глазами сказала, что обида ее поддельная, и что она даже рада случившемуся. Не успело эхо разнести голос Марфы, как он снова зазвучал:

Алеш, ключ из-под елки течет!

И правда. Давай напьемся.

Сначала ты пей, потом - я.

Ладно, не люблю рядиться. - Алексей прилег на руки, начал жадно глотать воду. Студеной свежестью до ломоты охватило зубы, по мускулам разлился холодок. Напившись, Алексей смачно чмокнул и хотел встать, но увидел в роднике отраженье Марфы. Ее черные глаза лучились, смеялись, и такое было в них бесшабашное озорство и такая нескрываемая нежность - не оторвешься. Алексей откинул на затылок ниспавший чуб, точно собирался сделать что-то решительное, и поцеловал поверхность родника там, где покачивалось лицо Марфы. Когда он вскочил и вытер ладонью губы, Марфа спешно уходила через поляну. В застенчивом наклоне головы, в том, как она ступала и взмахивала березовой веткой, угадывались сдержанность и затаенный, будоражащий трепет.

«Любит» - подумал Алексей.

Подходя к деревне, они увидели белого иноходца, запряженного в плетеную бричку. Он вихрем мчался навстречу, из-за крупа выглядывала разъяренная физиономия председателя колхоза Якова Александровича Семивола.

Ту, халява! - грозно крикнул на иноходца Яков Александрович и спрыгнул с брички. - Я жду их, а они прохлаждаются.

Яков Александрович встряхивал кулаком, в котором был зажат кнут, шевелил усами, почесывал затылок и топал сапогами, густо смазанными дегтем. Алексей и Марфа пересмеивались, губы их дрожали - нехватало сил сдерживать приступы смеха. Но вот жесты председателя стали широкими, ленивыми. Это означало, что гнев его проходит. Наконец Яков Александрович добродушно сплюнул и скомандовал:

А ну, молодежь, садись в бричку. Время не ждет. Не обижайтесь, что пошумел. В детстве меня сестренка кипятком ошпарила, потому горячий такой. Развоююсь, развоююсь, не остановишь! - он вздохнул, обнял Алексея.

Огонь, Алеха, - конек серьезный. Лев - одним словом. Оберегайся, поддержи марку колхоза. Сделаешь?

Постараюсь.

Ты скажи твердо. Сделаешь?

Чудной вы, Яков Александрович. Как же он может обещать? - вмешалась Марфа.

Не встревай в мужское дело. Ну, Алеха?

Порядок. Я знаю тебя. Сказал - крышка. Держись, Марфа, за Алеху. Парень он - прямо Петр Первый!

Слыхала? - нарочито гордо спросил Алексей.

Слыхала.

То-то же.

Возле загона, обнесенного высоким заплотом, гоняли футбол ребятишки. Заметив белого иноходца, они бросились отпирать ворота.

Жмите по домам, - командовал Яков Александрович, правя мимо них.

Пусть посмотрят. Интересно, - заступился Алексей. - Нехай привыкают. Самим придется.

Давай по домам, - артачился председатель. - Приказал, исполняйте.

Роя копытами землю, беспокойно косясь на людей, Огонь стоял в противоположной стороне загона. У Алексея, как только он увидел игреневого, захватило дыхание. Чтобы не выдать волнения, он с хрустом потянулся, легким движением вскочил на рослого поджарого вороного коня, которого подвел Сенька. Хлопая вороного Аполлона по холке, Алексей перехватил взгляд директора конезавода:

Не выйдет. Мешковат.

Реплика явно адресовалась ему.

Аполлон заржал, ударил копытами в землю, встал на дыбы.

Алексей дернул повод. Приплясывая; кусая мундштук, жеребец тронулся с места. Огонь насторожился, едва Аполлон приблизился к нему, тревожно заржал и, распушив хвост, пошел свободной рысью вдоль забора.

Алексей наклонился к шее вороного.

А ну, Аполлон, покажи работу! - и мигом почувствовал, что плотные струи воздуха взлохматили шевелюру, потекли между лопаток. Огонь перешел на галоп. Этого и ждал Алексей: галоп быстро уморит игреневого, а вороной, бегущий рысью, даже не успеет устать.

Жарь, братка, жарь! - долетел ликующий Сенькин крик.

Алексей повернулся. Сплошным цветным пятном мелькнули стоявшие в клети, в которой взвешивают скот, Марфа, Пламенный, Яков Александрович и директор конезавода.

Около двадцати кругов неистового гона сказались: Аполлон поравнялся с игреневым, начал прижимать его к заплоту. Огонь сердито храпел, норовил укусить кого-нибудь из преследователей. Вскоре, одной рукой схватившись за трепещущую гриву, другой - опершись о загорбок, Алексей переметнулся на спину игреневого.

Ворота, ворота откройте! - крикнул он и тут же ощутил, что летит через голову резко остановившегося Огня. Это была обычная лошадиная «хитрость». Алексей снова вскочил на спину коня, который с остервенением бросился вперед.

Через час Алексей возвратился из степи к загону, глядя в счастливые глаза Марфы, одел на игреневого уздечку, которую подал ему улыбающийся всем лицом Яков Александрович. Директор конезавода потрепал Алексея за плечо:

Молодец! Мне бы такого хлопца.

Возвратясь из колка, Марфа увидела своего свекра на лавочке возле дома. Василий Федорович был в старенькой, табачного цвета шубейке, в мягких черных валенках. Приветствуя ее, он снял баранью шапку, и Марфа поразилась, какие у него прозрачные, дряблые и морщинистые уши. Умрет, наверно, скоро: солнце, теплынь, а он зябнет.

Нездоровится, папаша?

Нет, такой напасти со мной не случается.

Это хорошо, что вы не жалуетесь.

А чего жаловаться? Нытьем болезни из тела не выгонишь. - Василий Федорович провел ладонью по выбритому острому подбородку. - Куда ходила-то?

В колок. Там мы с Алешей ключ когда-то нашли. Восемь лет ведь исполнилось нынче, как Алеша погиб.

Знаю. - Свекор нахлобучил на брови шапку, грустно спросил: - Неужто собираешься одна век вековать? Алеша - жди не жди - не вернется. А земному - земное дело. Нечего понапрасну убиваться. Шла бы за Петра Аникеева. Сама знаешь, мужик он башковитый, смиренный, бережливый: рубля зря из руки не выпустит. И детишек успокоит. Вот он как своих-то лелеет, лучше другой матери! Конешно, какой он ни есть хороший, выходить замуж снова тяжело. Но ничего, не ты первая, не ты последняя. Я сам, когда первая жена умерла, думал: ни за что не женюсь. А потом смирился, взял Сенькину мать, и, слава богу, дожили до старости честно-благородно. Прямо скажу: не каюсь.

Не пойду за Петра Аникеева. Хороший он человек. Не спорю. Да что поделаешь - душа не лежит.

А ты переломись. Свыкнешься.

Не нужно мне пока никого, папаша. Учиться буду, коль взялась. Вот и правление помогает - освободило меня от бригадирства. Почту возить хорошо: много свободного времени для занятий. И не говорите, папаша.

Смотри, сама не маленькая. Природой назначено жить человеку парой, а ты против… близок будет локоток да не укусишь.

Старик ушел, взбивая валенками железистую уличную пыль. Марфа притулилась к белесым доскам сеней, долго наблюдала за парой дутышей, которые разгуливали по крыше каменной завозни. Голубь раскатисто ворковал, кланялся, смешно отдергивая от толя мохнатые ноги. Его белый зоб переливался розовыми искрами. Голубка кокетливо подергивала шеей, перебирала крошечным, не больше пшеничного зернышка носом сиреневые крылья. Марфа принесла из кладовки горсть конопли, высыпала в кормушку. Птицы слетели во двор, начали торопливо клевать.

Ешьте, ласковые мои, не спешите. Эх, если бы вы знали, как трудно одной!..

Было уже далеко заполдень, когда Марфа перестала копать картошку и хватилась, что забыла съездить за почтой. Спешно она запрягла в одноколку постаревшего, но еще резвого в беге Аполлона, и скоро он вынес ее на столбовую дорогу.

Грустно глядеть на сжатое пшеничное поле. То тут, то там по стерне бродят тяжелые, нагуливающие последний жир гуси. Неприютна кочковатая пахотная чернота. Осенний холод в грачином грае. Стучат подковы, шуршат колеса, мягко пружинят рессоры. И снова на уме Алексей - незаменимый, мучительно незабываемый.

Ты не сердишься, что запозднился? - спрашивает он, подходя к изголовью кровати, в которой лежит Марфа.

Что ты, Алеша!

От него пахнет табаком и снегом. В щель между закрытыми ставнями просачивается с улицы свет электрической лампочки. Он лоснится в колечках мерлушковой шапки Алексея, стекает по щеке, плавно ложится в складки на рукаве фуфайки, белым кантиком скользит по боковине брюк и пропадает возле голенища чесанка, словно прячется в него.

Приехал профессор Шумилин. Он нашим шефом будет, - говорит Алексей. - Показывал ему ферму. Понравилась. Ходил я по ферме и почему-то думал о нашем сыне, и знаешь, завидовал ему, а больше, понятно, радовался за него. Когда он подрастет, мы к этому времени получим высшее образование. И ему не придется вступать в жизнь вслепую, как вступали мы.. Спросит он тебя или меня, почему растения имеют зеленую окраску, или другое что-либо спросит, мы не выкрикнем: «Много будешь знать, скоро состаришься», - как отвечали нам отцы и матери, не зная, что ответить, а объясним сыну, почему, как и зачем…

Марфа выпростала из-под одеяла руки, притянула мужа:

Сбылось бы, Алеша.

Непременно сбудется.

Хотя бы, - она поцеловала Алексея, устало упала на подушку и тут же, стесняясь, прошептала: - Алеш, ты говоришь - сын да сын, а вдруг родится девочка?

Тоже хорошо. Но ты уж постарайся мальчугана. И такого, чтоб можно было с ним порыбачить, поохотиться, а где и поспорить, а где и поругаться. Чтоб страсть любознательный был и мужской норов имел.

А когда родилась Леночка, он не огорчился. Каждый день он приходил, косолапя и добродушно ухмыляясь, по талой дороге к родильному дому, присылал на имя дочери шутливые, ласковые писульки, как будто она могла понять их шутливость и ласковость.

Аполлон спотыкнулся. Звякнули трензеля. Чуть не вырвало вожжи. Марфа встрепенулась, но в первый момент все еще находилась во власти воспоминаний. То, что было явью: высоковольтные мачты, кукушка, покачивающаяся на ветке голой осины, кусты черемухи и река, - показалось ей призрачным, возникшим по странной прихоти мозга, а то, что она представила, показалось ей живым, действительным, но по какой-то непонятной причине вдруг исчезнувшим.

Вот, Аполлон, мы и добрались до брода, - сказала Марфа.

Высоко подымая копыта, вороной вошел в прозрачный пенящийся поток. Он долго нюхал воду и, раздувая плюшевые ноздри, начал деликатно цедить ее сквозь зубы. Марфа наклонилась с одноколки, окунула в переливающиеся струи кончики пальцев. Холодная вода. Если прислушаться, красиво звучит в ней разноцветная галька. Пятнистые пескари заинтересовались колесом, тыкаются в спицы и ободок, пошевеливая усами, вопросительно смотрят друг на друга. Внезапно впереди Аполлона мелькнула крупная рыба. Щука! Пескари сгрудились, сиганули к берегу на самую отмель. Крошечные, а хитрущие! Теперь доберись-ка до них щука!

Марфу развеселила находчивость пескарей. Она озорно плеснула на круп вороного горсть воды и откинулась на спинку одноколки, обитую цветной вылинявшей кошмой.

Со странным ощущением, что она обязательно получит письмо Алексея, вбежала Марфа в пятистенный дом, где помещалась почта. Такое ощущение никогда не покидало ее, хотя горький смысл документов и времени неопровержимо приводил к одному: убит. Оно поддерживалось в Марфе чувством, в котором была огромная вера в чудо случайности: а вдруг он увезен бывшими союзниками куда-нибудь в Аргентину и еще сможет вырваться - и очень мало места вере в смерть самого дорогого человека на свете.

Начальник почты подал Марфе пачку писем, извещений и телеграмм.

Видишь, все ушли. Задержался из-за тебя. Знал - приедешь, - проворчал он, морща изъеденный оспой лоб.

Начальник почты натянул на голову кепку, кивнул:

Там тебе, Марфа Алексеевна, письмо с маркой «Девятый вал».

Марфа выскочила из почты, даже позабыв проститься с Андреем Герасимовичем. Едва коснувшись подножки одноколки, она приказала Аполлону:

Тот слегка вздыбился, взял с места вихревой рысью. Тяжелая грива вороного полоскалась по ветру, шарахались с дороги куры.

Быстрей на простор, в степь, где тишина и одиночество, где коршуны режут небо неустающими крыльями, где колышутся серебряные волны осыпающегося ракитника.

Быстрей на простор, в степь. Надоело держать натянувшиеся вожжи. Хочется бросить их и разобрать письма. Одно из них к ней. От кого? Неужели от Алексея?!

Деревня осталась за бугром. Марфа пустила Аполлона шагом, раскрыла сумку. Ее пальцы дрожали, перебирая письма. Вот показался уголок марки «Девятый вал». Она зажмурилась, выдернула конверт из кипы, а когда открыла глаза, то увидела на нем знакомую вязь букв, наклоненных влево. Сенькин почерк. Красивый, свободный, но нежелаемый. Марфа равнодушно сунула письмо в карман бумажной кофты, и холодное безразличие нахлынуло на нее. Решительно все равно было ей, что вожжи упали на землю и путались в ногах вороного, что он рассердился и встал, недоуменно оглядываясь, что солнце спускалось к сизому краю горизонта.

Долго бы длилось бездумное оцепенение Марфы, если бы не грузовик с изображением буйвола на крышке мотора. Шофер притормозил возле одноколки, высунул из кабины курносое запыленное лицо:

Эй, красавица, царство небесное проспишь. Не зевай, когда такие парни проезжают, как я, - и лихо сорвал с кудрей матросский чепчик без лент.

Исчез грузовик, улеглась пыль, но осталось бодрое чувство, которое вызвал водитель-весельчак.

Марфа подобрала вожжи, привязала их за кольцо, прикрепленное к передку одноколки, тронув Аполлона, распечатала письмо.

«Дорогая Марфа! Только сейчас я возвратился из университета. Был на встрече нашего биологического факультета с китайскими писателями. С одним из них - поэтом и редактором молодежного журнала - я разговорился на своем плохом английском языке. Я рассказал ему историю нашего колхоза и о судьбах отдельных колхозников. Вспомнил Алешу, вспомнил тебя. Я даже не утаил от поэта твои недостатки. Например, то, что после смерти Алеши ты замкнулась, заметно утратила интерес к жизни. Прости мою откровенность. Ты же знаешь, я ненавижу подавать предмет только с одной красивой стороны, то есть не подлинно естественным и правдивым. Как ни парадоксально, я считаю, что достоинство человека не только в положительных качествах, но и в его недостатках, разумеется, не крупных. Они делают человека живым, привлекательным, интересным. Наличие или отсутствие их показывает, развивается он или стоит на месте и наслаждается собственным совершенством.

После встречи с китайской делегацией я бродил по Александровскому саду. Цветочные клумбы завяли. Правда, ромашки еще держатся. Удивительно живучи. К основанию кремлевской стены намело всяких листьев: и кленовых, и тополиных, и дубовых. Приятно было ходить здесь и думать о том, что через три месяца, в каникулы, мы встретимся. Я помогу тебе овладеть математикой, и летом ты сдашь на аттестат зрелости. А там пединститут и осуществление Алешиной мечты. Скажешь: «Слова, слова, слова. Ты не учитываешь предстоящего экстерна и последующего пятилетнего заочного обучения». Учитываю, милая Марфа, потому что верю в твои силы.

Из Александровского сада я пошел через Красную площадь в свой угол на Степана Разина. Возле полуоткрытых дверей мавзолея стояли недвижно два солдата. Минуя Спасские ворота, я подумал, что, пожалуй, самая священная память о человеке - это осуществление его высоких замыслов.

Хотел было закругляться да вспомнил фразу, которую сказал мне на прощание китайский поэт. Она о тебе: «Я не верю, чтобы женщина с таким любящим сердцем могла остаться несчастливой». Я тоже не верю. Целуй Лену и Горушку. Сенька».

Марфа прижала к груди прочитанное письмо. Гнетущая мысль, годами зревшая в голове, что жизнь не удалась, показалась Марфе чужой, нелепой и обидной. Нет, рано отчаиваться. Рано зачеркивать себя. В сущности, еще все впереди. Кто знает, может наступит новая весна? Пусть не заменить ей коростелиных ночей, не заглушить прозрачный звон колокола, который выговаривал неповторимо «бон-бон-гон-клинг». Но навсегда поселилось в ее сердце прекрасное чувство, что есть у нее дети и заветные помыслы выучиться и воспитывать людей, подобных Алексею. Штейгер Анатолий Сергеевич

Из книги Южный Урал, № 27 автора Рябинин Борис

РАССКАЗ О ЛЕСОРУБЕ Всегда встает он спозаранку, Встречая солнечный восход. Пимы наденет и ушанку, Натянет ватник и - в поход. Ему идти не очень много: Через ложок, наискосок… Еще темно. И на дорогу Чуть синий падает снежок. И вот уже плывет навстречу Знакомый

Из книги «Я почему-то должен рассказать о том...»: Избранное автора Гершельман Карл Карлович

Рассказ без названия - Ищущий да не покоится… Пока не найдет; а найдя, удивится; удивившись, восцарствует; восцарствовав, упокоится. (Не вошедшие в евангелия слова И. X. Clement Alex., Strom II, 9, 45; V, 14, 57 - Resch, Agrapa,S. 70). Может быть, всё случилось проще, чем думают.Был вечер. Возле дома

Из книги Каменный Пояс, 1980 автора Филиппов Александр Геннадьевич

Николай Егоров ЛЕЖАЧИЙ КАМЕНЬ Рассказ Кто-то, видать, зря ломал голову, придумывал такой крохотной деревеньке глыбистое название Лежачий Камень, потому что Лежачий Камень этот, под который и впрямь никакая вода не текла, вдруг взял да и зашевелился. Время горы

Из книги Рассказы о литературе автора Сарнов Бенедикт Михайлович

РАССКАЗ ПЕРВЫЙ Писатель выдумывает или это было на самом деле? ПО СЛЕДАМ ТЕХ, КОГО НЕ БЫЛО В Москве, на улице Воровского, которая раньше называлась Поварской, есть старый особняк. Можем даже сообщить его точный адрес: улица Воровского, дом № 52.В этом доме сейчас помещается

Из книги Южный Урал, № 10 автора Куликов Леонид Иванович

РАССКАЗ ВТОРОЙ По образу и подобию своему ЭТО - МОЙ НАПОЛЕОН! Библейская легенда утверждает, что творец Вселенной создал человека «по образу и подобию своему».Писателя тоже не зря называют творцом. Ведь и он каждого своего героя создает в точном соответствии с этой

Из книги История русской литературы. 90-е годы XX века [учебное пособие] автора Минералов Юрий Иванович

РАССКАЗ ТРЕТИЙ Выдумывает ради правды А + В = ЛЮБОВЬ Как вы думаете, сколько на свете сюжетов?Наверное, вопрос этот покажется вам не слишком осмысленным. Разве можно на него ответить? Это ведь все равно что спросить: сколько звезд на небе? Или сколько капель в океане?Но

Из книги Мой взгляд на литературу автора Лем Станислав

РАССКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ Писатель ставит опыт ГУБЕРНАТОР НЕОБИТАЕМОГО ОСТРОВА В 1676 году в городишке Ларго, в Шотландии, в семье башмачника Джона Селькирка родился сын, нареченный при крещении Александром, о чем свидетельствует запись в церковной книге, сохранившейся до наших

Из книги автора

РАССКАЗ ШЕСТОЙ Из пламя и света рожденное слово

Из книги автора

РАССКАЗ СЕДЬМОЙ Правдив и свободен их вещий язык ЗРЕНИЕ И ПРОЗРЕНИЕ Случилось самое заурядное уличное происшествие.На рассвете автомобиль сбил с ног старушку, переходившую улицу, и скрылся, развив бешеную скорость. Немногочисленные свидетели не успели даже заметить,

Из книги автора

Господин Ф. Рассказ Сложно говорить о книге, которую не написал. Не потому что таковых книг много, и не потому что речь идет о книге, которая для меня является самой важной. Сложность заключается в том, что у этой ненаписанной книги собственная история, которую следовало

, поэт , публицист , автор более трёх десятков книг. Член Союза писателей России , академик Академии литературы , главный редактор журнала «Вестник Российской литературы ».

Биография

  • , 20 ноября - родился на станции Золотая сопка близ Троицка . Отец, Павел Анисимович - двадцатипятитысячник, председатель колхоза. Мать, Мария Ивановна - родом из казачьей семьи Коноваловых.
  • - пятилетний Николай с матерью переезжают в Магнитогорск (Челябинская область) и поселяются в бараке на 13-м участке. Воспоминания детства впоследствии легли в основу автобиографического романа «Юность в Железнодольске», повести «Голубиная охота» и многих других произведений.
  • - после окончания школы-семилетки поступил в ремесленное училище № 1
  • - по окончании ремесленного училища был назначен электрощитовым на доменной подстанции Магнитогорского металлургического комбината и поступил в 9-й класс Школы рабочей молодёжи
  • - поступил в Магнитогорский педагогический институт (ныне - государственный университет)
  • - проучившись два курса в пединституте, оставил учёбу и уехал в Москву . Поступил в , приёмной комиссии которого представил собственные стихи, пьесы, рассказы, исследовательскую работу «Что такое поэзия?» и исследование по «Цементу» Ф. Гладкова .
  • - - учился в литературном институте, в котором посещал семинары В. Катаева и К. Паустовского . Дипломная работа - 1-я часть повести «Испытание на прочность».
  • - вступил в КПСС
  • - вернулся в Магнитогорск , в котором являлся на тот момент единственным профессиональным писателем
  • - - руководил магнитогорским литературным объединением
  • - из печати вышла первая книга «Весенней порой». В этом же году вступил в Союз писателей СССР
  • - первая научно-фантастическая публикация: очерк «Несущие огонь»
  • - - работал ответственным секретарем Калужской областной писательской организации
  • - в журнале «Новый мир» (№ 11-12) опубликована первая часть романа «Юность в Железнодольске»
  • - закончил роман «Юность в Железнодольске». Переехал в Москву , где был избран в правление Союза писателей РСФСР и секретариат московской организации Союза писателей СССР и возглавлял совет по прозе молодых
  • - написал роман «Макушка лета»
  • - написал роман «Котёл»
  • - удостоен премии «Северянка» Череповецкого металлургического комбината за лучшее произведение о труде металлургов
  • - написал первый роман с элементами антиутопии - «Похитители Солнца»
  • - написал второй роман с элементами антиутопии - «САМ»
  • - подписал «Письмо 74-х ».
  • - награждён медалью «Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А. С. Пушкина », присуждаемой Академией Российской словесности
  • - написал автобиографический роман «Побег в Индию», удостоен почётного звания академика Академии литературы
  • - вместе с В. Сорокиным - почётный гость Ручьёвских чтений, посвящённых 70-летию Магнитогорского металлургического комбината; участник в Магнитогорске Всемирного форума поэзии
  • с - главный редактор журнала «Вестник Российской литературы »
  • - выпустил свой первый стихотворный сборник «Цунами»
  • с - член редакционного совета книжной серии «Литература Магнитки. Избранное»
  • - от имени министерства культуры награждён орденом «За вклад в просвещение»
  • - удостоен Золотой Есенинской медали, учрежденной издательством газеты «Литературное Подмосковье» и Союзом писателей России), и ордена «За вклад в просвещение» Министерства образования Российской Федерации
  • с - член редакционного совета книжной серии «Литература Магнитки. Контекст»
  • - удостоен звания «Почётный профессор МаГУ »
  • - награждён медалью имени Антона Чехова , учреждённой Союзом писателей г. Москвы
  • - на XII конференции Ассоциации писателей Урала (г. Магнитогорск) награждён за совокупное художественное творчество и значительный вклад в литературу о рабочем классе Урала
  • , 19 июня - скончался в г. Москве

Романы

  • Юность в Железнодольске ()
  • Макушка лета ()
  • Котёл ()
  • Похитители Солнца ()
  • Побег в Индию ()

Повести

  • Гибель такси
  • Голубиная охота
  • Гудки паровозов
  • Испытание на прочность
  • Карл Нетерпеливый
  • Лягушонок на асфальте
  • Мальчик, полюбивший слона
  • Не первая любовь
  • Приговорённый Флёрушка
  • Смятение
  • Тёплые монеты

Поэма

  • Зяблик

Циклы стихов

  • Вечное и хрупкое
  • Внучка с бабушкой
  • Время «пик»
  • Женщина
  • Жертвоприношение
  • Наш дом
  • Перемены
  • Родня

Книги

  1. - Весенней порой (рассказы). - Свердловск , Свердловское книжное издательство, 174 с. Тираж: 15000 экз.
  2. 1957 - Кассирша (рассказы). - М., Правда
  3. - Бунт женщины (рассказы). - Челябинск ., Кн. изд., 184 с.
  4. - Ожидание (рассказы). - Москва , «Молодая гвардия», 253 с. Тираж: 55000 экз.
  5. 1961 - Просто Иван (рассказы). - М., Правда
  6. - Гудки паровозов (повесть и рассказы). - Челябинск ., Кн. изд., 232 с.
  7. - Кормилец (рассказы). - Пермь , Пермское книжное издательство, 47 с. Тираж: 60000 экз. Серия «Рассказы о советских людях».
  8. 1962 - Человек-эхо (рассказ). - Свердловск, Кн. изд.
  9. - Бег в ночи (повести и рассказы). - Москва , «Советская Россия», 196 с. Тираж: 100000 экз.
  10. 1965 - Спасители. - Тула, Приокское кн. изд.
  11. - Братья Занадворовы (очерки). - Пермь , Пермское книжное издательство, 32 с. Тираж: 15000 экз.
  12. - Человек-эхо. - Тула , Приокское издательство, 176 с., 30 000 экз.
  13. - Женское счастье (повести и рассказы). - Пермь , Пермское книжное издательство, 215 с. Тираж: 15000 экз.
  14. - Просто Иван (повести, рассказы). - Москва , «Советская Россия», 236 с. Тираж: 50000 экз.
  15. 1972 М., Советский писатель
  16. - Закон души (повести и рассказы). - Свердловск , Средне-Уральское книжное издательство, 328 с. Тираж: 50000 экз. Серия «Уральская библиотека».
  17. - Непокой (письма с заводов и фабрик). - Москва , «Советская Россия», 95 с. Тираж: 75000 экз. Серия «Писатель и время».
  18. 1974 - Юность в Железнодольске (роман). - М., Советский писатель
  19. - Лягушонок на асфальте (рассказы и повести). - Москва , «Современник», 576 с. Тираж: 150000 экз.
  20. - Макушка лета (опыт публицистического романа). - Москва , Профиздат, 384 с. , 75 000 экз. «Библиотека рабочего романа».
  21. Москва , «Советская Россия», 176 с., 100 000 экз.
  22. - Макушка лета (роман, повесть). - Москва , «Современник», 462 с. Тираж: 100000 экз.
  23. 1979 - Юность в Железнодольске. - М., Советская Россия
  24. - Макушка лета (роман). - Челябинск , Южно-Уральское книжное издательство, 376 с. Тираж: 50000 экз.
  25. - Голубиная охота (повести). - Москва , «Детская литература», 176 с., 100 000 экз.
  26. - Голубиная охота (повести). - Москва , «Современник». - 96 с., 500 000 экз.
  27. - Котёл (роман и повесть). - Москва , «Советский писатель», 352 с. Тираж: 30000 экз.
  28. - Юность в Железнодольске (роман). - Москва , «Советская Россия», 384 с., 100 000 экз.
  29. - Избранные произведения (в 2 томах). - Москва , «Современник», по 526 с. Предисловие Л. Вуколова. Тираж: 100000 экз.
  30. - Человек-эхо (повести и рассказы). - Москва , «Советский писатель», 574 с. Тираж: 200000 экз.
  31. 1985 - Голубиная охота (повести). - Москва , «Детская литература», 176 с.
  32. - Крик о помощи (рассказы). - Москва , «Правда», 48 с., 80 000 экз. Серия: Библиотека «Огонёк».
  33. - САМ (роман-фантазия). - Москва , «Советский писатель», 478 с. Тираж: 30000 экз. ISBN 5-265-00108-5
  34. - Юность в Железнодольске (роман). - Москва , «Современник», 528 с. Тираж: 100000 экз. ISBN 5-270-00446-1. Серия «Библиотека российского романа»
  35. - Похитители солнца (роман, повесть, рассказы). - Москва , «Московский рабочий», 476 с. Тираж: 30000 экз. ISBN 5-239-00390-4
  36. Калуга , «Каменный мост», 28 с., 30 000 экз.
  37. - Биси-Миси-Карандака (сказка). - Калуга , «Золотая аллея», 29 с., 100 000 экз.
  38. - Цунами (стихотворения). - Москва , Московская городская организация Союза писателей России, 128 с. Тираж: 500 экз.
  39. - Моя крылатая родня (стихи и повесть для детей). - Магнитогорск , Магнитогорский Дом печати, 184 с. Тираж: 500 экз. ISBN 5-7114-0299-4
  40. - Сон о Боге (рассказы, сказки, повесть). - Москва , Московская городская организация Союза писателей России, 142 с. Тираж: 150 экз.
  41. - Приговорённый Флёрушка (записки деда). - Магнитогорск , «Алкион», 120 с. Редактор: С. Рухмалёв . Тираж: 1000 экз. ISBN 978-5-88311-039-8. Серия «Литература Магнитки. Контекст» (выпуск 2).

Публикации

  1. Ветер (стихотворение). - «Магнитогорский рабочий », 13 марта .
  2. Несущие вечный огонь (очерк). - «Уральский следопыт» (Свердловск), , № 2, с. 40-47.
  3. Несущие вечный огонь. - Верь людям (повести, рассказы, очерки). - Челябинск , Южно-Уральское книжное издательство, , с. 335-348.
  4. Мальчик, полюбивший слона (повесть). - «Урал» (Свердловск), , № 1.
  5. Юность в Железнодольске (роман). - «Новый мир » (Москва), , № 11-12.
  6. Похитители Солнца (роман-фантазия). - «Урал» (Свердловск), , № 7 (с. 3-63), № 8 (с. 3-61), № 9 (с. 77-117).
  7. Бочка (скорее реалистическая, чем фантастическая сценка из трудовых будней). - «Техника - молодёжи» (Москва), , № 12. -
  8. Побег в Индию (роман, журнальный вариант). - «Путеводная звезда» (Москва), , № 10-11.
  9. Юность в Железнодольске (отрывки). - VI Ручьёвские чтения (сборник материалов межвузовской научной конференции). - Магнитогорск , , т. I, с. 24-25.
  10. Огненная ковка (из Новомирской хроники). - «Берег А» (Магнитогорск), , № 1, с. 88-120.
  11. Магнитка - светоч России. - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 1, с. 3-4.
  12. Юность в Железнодольске (отрывки). - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 1, с. 29-33, 34-35.
  13. Фигура времени (рассказы). - «Берег А» (Магнитогорск), , № 1, с. 52-85.
  14. Земля библиотекарей и книгочеев. - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 2-3, с. 52-56.
  15. Моя крылатая родня (стихи). - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 2-3, с. 200-203.
  16. Огненная ковка (из новомирской хроники). - «Вопросы литературы» (Москва), , № 1.
  17. Вестник Российской литературы » (Москва), - , № 4-5, с. 5-29.
  18. Театр мироздания Елены Евгеньевой. - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 6-7, с. 201-203.
  19. Братья Занадворовы (очерк). - «Магнитогорский металл », 2 марта , 6 мая . - ,
  20. Тёплые монеты. Смятение. Мальчик, полюбивший слона (повести). - «Путеводная звезда» (Москва), , № 11, с. 1-40, 57-95.
  21. Карл нетерпеливый (повесть). - «Роман-журнал XXI век» (Москва), , № 11, с. 46-56.
  22. Гвардейцы магнитогорского тыла (главы из романа «Юность в Железнодольске»). - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 8-9, с. 15-28.
  23. Солнышко в женской душе (отрывок из повести «Приговорённый Флёрушка»). - «Магнитогорский металл », 31 мая , с. 10.
  24. Истина о самом себе (о подмосковном Переделкине, Магнитке, Калуге, Оптиной пустыни, Москве и о тех, кто был оклеветан). - «Магнитогорский металл », май 2010 - октябрь 2011
  25. Потаённый Шолохов. - «Магнитогорский металл », 19 ноября , 22 ноября , 24 ноября . - , ,
  26. «Унесу я рябиновый вкус твоих губ». - «Магнитогорский металл », 23 марта . -
  27. На изгибах судьбы (о С. Мелешине). - «Магнитогорский металл », 30 марта . -

Награды

  • Премия «Северянка» Череповецкого металлургического комбината за лучшее произведение о труде металлургов ()
  • Медаль «Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А. С. Пушкина » Академии Российской словесности ()
  • орден «За вклад в просвещение» Министерства образования Российской Федерации ()
  • Золотая Есенинская медаль ( , учреждена издательством газеты «Литературное Подмосковье» и Союзом писателей России)
  • медаль имени Антона Чехова , учреждённая Союзом писателей г. Москвы ()
  • Премией имени Д. Н. Мамина-Сибиряка за совокупное художественное творчество и значительный вклад в литературу о рабочем классе Урала ()

Звания

  • Академик Академии литературы ()
  • Почётный профессор МаГУ ()

Отзывы современников

  • Член Союза писателей России Валентин Сорокин ():

Николай Воронов - прекрасный рассказчик, мастер короткой повести, публицист, главная его песня - роман, многоплановый и многострадальный, «Юность в Железнодольске», привлёк к себе внимание не только народа, но и прежде всего ЦК КПСС: долбили, учили, дёргали, отлучали, винили…

Напишите отзыв о статье "Воронов, Николай Павлович"

Литература

  1. Баканов В. Воронов Николай Павлович. - Магнитогорск (краткая энциклопедия). - Магнитогорск , Магнитогорский дом печати, , с. 347-348.
  2. Беликов Ю. Вокруг горы Магнитной (беседа с «писателем чести» и «фантазитором» Николаем Вороновым). - «Литературная газета », 28 июля . -
  3. Беликов Ю. Запрещённый с юности, или Байрон из Магнитогорска (беседа с Николаем Вороновым). - «День и ночь» (Красноярск), 2011, № 1. -
  4. Богухвал Н. Патриархи пишут стихи. - «Магнитогорский металл », 20 ноября , с. 12. -
  5. Борюшкина Л. Творческая совесть Магнитки. - «Магнитогорский металл », 20 января . -
  6. Варламов И. В тени крыла Воронова (очерк). - «Магнитогорский металл », 24 сентября , 1 октября . - ,
  7. Геллеверя Т., Юдина О. «Магнитогорск в дымке времени…» (по произведениям Н. П. Воронова). - VI Ручьёвские чтения: Сборник материалов межвузовской научной конференции. Магнитогорск , , т. I, с. 101-102.
  8. «Душой магнитогорский я…». - «Западно-Восточный Альянс » (Магнитогорск), , № 1, с. 41-43.
  9. Книга жизни Николая Воронова. - «Магнитогорский металл », 21 июня . -
  10. Кожевников А. Весенняя пора. - «Литература и жизнь» (Москва), 16 января .
  11. Козырева Е. Воскрешающая сила добра (о книге «Моя крылатая родня»). - «Магнитогорский металл », 13 октября , с. 12.
  12. Кондратковская Н. Зов к добру! (о книге «Гудки паровозов»). - «Магнитогорский рабочий », 1 февраля .
  13. Краткая литературная энциклопедия (Москва), , т. 9, с. 199.
  14. Нилов С. Слово о Воронове (выставка к 80-летию Н. Воронова в Калужском краеведческом музее). - сайт Museum.Ru (Москва), декабрь . -
  15. Новое дело писателя Воронова (москвич из Магнитки стал почётным профессором МаГУ). - «Магнитогорский металл », 26 января , с. 12.
  16. Павелин В. Сердцем с Магниткой. - «Магнитогорский рабочий », 21 июля , с. 3.
  17. Павелин В. Им всегда не хватало друг друга (о Н. Воронове и С. Мелешине). - «Магнитогорский металл », вкладка «Магнитогорск литературный», 6 сентября , с. 4.
  18. Павлов А. Ветрам наперекор (80-летие Николая Воронова в Магнитогорском краеведческом музее). - «Магнитогорский металл », 23 ноября . -
  19. Петренко В. Яблоко по кругу (о праздновании 81-летия Н. Воронова в Музее-квартире Бориса Ручьёва). - «Магнитогорский металл », 30 ноября , с. 12.
  20. Петренко В. Суровые уроки прошлого. - «Магнитогорский металл », 1 февраля . -
  21. Писатели Москвы: библиографический справочник. - «Московский рабочий», , с. 91-92.
  22. Писатели Южного Урала: библиографический справочник (Челябинск), , с. 61-66.
  23. Рухмалёв С. Желание Льва Толстого (разменяв девятый десяток лет, Николай Воронов написал «Записки деда»). - «Магнитогорский металл », 31 мая , с. 10. -
  24. Рухмалёв С. Желание Льва Толстого. - Воронов Н. Приговорённый Флёрушка. - Магнитогорск , «Алкион», , с. 3-4.
  25. Сахаров В. Добывая свою правду (штрихи к портрету Н. Воронова). - «Урал» (Екатеринбург), , №?, с. 168-172.
  26. Сокол Е. Николай Воронов: «Идёт похищение Отечества, а мы бездействуем». - «Свой взгляд» (Магнитогорск), 28 мая . -
  27. Сорокин В. Слово про Николая Воронова. - «Молоко» (онлайн), 2003 г. -
  28. Сорокин В. Уральский самородок. - «Литературная Россия», , № 47, с. 11.
  29. Сорокин В. Его поздравили друзья. - «Литературная Россия», , № 49.
  30. Сорокин В. Слово про Николая Воронова. - «Магнитогорский металл » (онлайн), 28.07.2014 -
  31. Твардовский А. Рабочие тетради 60-х годов. - «Знамя» (Москва), , № 4. -
  32. Троицкая Н. Душой магнитогорец я. - «Магнитогорский рабочий», 21 ноября .
  33. Троицкая Н. Город и «жаропламенный завод» в творчестве Николая Воронова. - «Вестник Российской литературы » (Москва), , № 8-9, с. 124-129.
  34. Троицкая Н. Притяжение (город и «жаропламенный завод» в творчестве Николая Воронова). - «Магнитогорский металл », 22 мая . -
  35. Урал литературный (краткий библиографический словарь). - Южно-Уральское книжное издательство (Челябинск), , с. 65.
  36. Шевелева И. Человек из огненной пещи (к юбилею классика русской литературы Николая Воронова). - Москва , Московская городская организация Союза писателей России, , 12 с. ISBN 5-89049-035-4
  37. Шевченко Е. Планета Николая Воронова. - «Магнитогорский металл », 19 ноября . -
  38. Шубина В. Мастер и педагог. - «Литературная Россия» (Москва), 21 ноября .
  39. Энциклопедия фантастики. - ООО «Международный центр фантастики» (Москва), , CD-ROM (HTML).
  40. Энциклопедия фантастики: Кто есть кто. - ИКО «Галаксиас» (Минск), , с. 149.

Ссылки

Произведения Николая Воронова

  • в библиотеке Максима Мошкова
  • в «Журнальном зале »

Информация о Николае Воронове

Отрывок, характеризующий Воронов, Николай Павлович

И вот она, его милая и единственная жена, явилась ему такой, какой он помнил её всегда, и подарила ему чудесный шанс – подарила прощение, а тем же самым, подарила и жизнь...
Тут только я по-настоящему поняла, что имела в виду Стеллина бабушка, когда она говорила мне, как важен подаренный мною «ушедшим» такой шанс... Потому что, наверное, ничего страшнее на свете нет, чем остаться с не прощённой виной нанесённой обиды и боли тем, без кого не имела бы смысла вся наша прошедшая жизнь...
Я вдруг почувствовала себя очень усталой, как будто это интереснейшее, проведённое со Стеллой время отняло у меня последние капельки моих оставшихся сил... Я совершенно забыла, что это «интересное», как и всё интересное раньше, имело свою «цену», и поэтому, опять же, как и раньше, за сегодняшние «хождения», тоже приходилось платить... Просто все эти «просматривания» чужих жизней являлись огромной нагрузкой для моего бедного, ещё не привыкшего к этому, физического тела и, к моему великому сожалению, меня пока что хватало очень ненадолго...
– Ты не волнуйся, я тебя научу, как это делать! – как бы прочитав мои грустные мысли, весело сказала Стелла.
– Делать, что? – не поняла я.
– Ну, чтобы ты могла побыть со мной дольше. – Удивившись моему вопросу, ответила малышка. – Ты живая, поэтому тебе и сложно. А я тебя научу. Хочешь погулять, где живут «другие»? А Гарольд нас здесь подождёт. – Лукаво сморщив маленький носик, спросила девочка.
– Прямо сейчас? – очень неуверенно спросила я.
Она кивнула... и мы неожиданно куда-то «провалились», «просочившись» через мерцающую всеми цветами радуги «звёздную пыль», и оказались уже в другом, совершенно не похожем на предыдущий, «прозрачном» мире...
* * *

Ой, ангелы!!! Смотри, мамочка, Ангелы! – неожиданно пропищал рядом чей-то тоненький голосок.
Я ещё не могла очухаться от необычного «полёта», а Стелла уже мило щебетала что-то маленькой кругленькой девчушке.
– А если вы не ангелы, то почему вы так сверкаете?.. – искренне удивившись, спросила малышка, и тут же опять восторженно запищала: – Ой, ма-а-амочки! Какой же он красивый!..
Тут только мы заметили, что вместе с нами «провалилось» и последнее «произведение» Стеллы – её забавнейший красный «дракончик»...

Светлана в 10 лет

– Это... что-о это? – аж с придыхом спросила малышка. – А можно с ним поиграть?.. Он не обидится?
Мама видимо мысленно её строго одёрнула, потому что девочка вдруг очень расстроилась. На тёплые коричневые глазки навернулись слёзы и было видно, что ещё чуть-чуть – и они польются рекой.
– Только не надо плакать! – быстро попросила Стелла. – Хочешь, я тебе сделаю такого же?
У девочки мгновенно засветилась мордашка. Она схватила мать за руку и счастливо заверещала:
– Ты слышишь, мамочка, я ничего плохого не сделала и они на меня совсем не сердятся! А можно мне иметь такого тоже?.. Я, правда, буду очень хорошей! Я тебе очень-очень обещаю!
Мама смотрела на неё грустными глазами, стараясь решить, как бы правильнее ответить. А девочка неожиданно спросила:
– А вы не видели моего папу, добрые светящиеся девочки? Он с моим братиком куда-то исчез...
Стелла вопросительно на меня посмотрела. И я уже заранее знала, что она сейчас предложит...
– А хотите, мы их поищем? – как я и думала, спросила она.
– Мы уже искали, мы здесь давно. Но их нет. – Очень спокойно ответила женщина.
– А мы по-другому поищем, – улыбнулась Стелла. – Просто подумайте о них, чтобы мы смогли их увидеть, и мы их найдём.
Девочка смешно зажмурилась, видимо, очень стараясь мысленно создать картинку своего папы. Прошло несколько секунд...
– Мамочка, а как же так – я его не помню?.. – удивилась малышка.
Такое я слышала впервые и по удивлению в больших Стеллиных глазах поняла, что для неё это тоже что-то совершенно новенькое...
– Как так – не помнишь? – не поняла мать.
– Ну, вот смотрю, смотрю и не помню... Как же так, я же его очень люблю? Может, и правда его больше нет?..
– Простите, а вы можете его увидеть? – осторожно спросила у матери я.
Женщина уверенно кивнула, но вдруг что-то в её лице изменилось и было видно, что она очень растерялась.
– Нет... Я не могу его вспомнить... Неужели такое возможно? – уже почти испуганно сказала она.
– А вашего сына? Вы можете вспомнить? Или братика? Ты можешь вспомнить своего братика? – обращаясь сразу к обеим, спросила Стелла.
Мама и дочь отрицательно покачали головами.
Обычно такое жизнерадостное, личико Стеллы выглядело очень озабоченным, наверное, никак не могла понять, что же такое здесь происходит. Я буквально чувствовала напряжённую работу её живого и такого необычного мозга.
– Придумала! Я придумала! – вдруг счастливо заверещала Стелла. – Мы «оденем» ваши образы и пойдём «погулять». Если они где-то есть – они нас увидят. Правда же?
Идея мне понравилась, и оставалось только мысленно «переодеться» и пойти на поиски.
– Ой, пожалуйста, а можно я с ним побуду, пока вы не вернётесь? – упорно не забывала своего желания малышка. – А как его зовут?
– Пока ещё никак, – улыбнулась ей Стелла. – а тебя?
– Лия. – Ответила малышка. – А почему всё-таки вы светитесь? Мы один раз видели таких, но все говорили, что это ангелы... А кто же тогда вы?
– Мы такие же девочки как ты, только живём «наверху».
– А верх – это где? – не унималась маленькая Лия.
– К сожалению, ты не можешь туда пойти, – пыталась как-то объяснить, попавшая в затруднение Стелла. – Хочешь, я тебе покажу?
Девчушка от радости запрыгала. Стелла взяла её за ручку и открыла перед ней свой потрясающий фантастический мир, где всё казалось таким ярким и счастливым, что не хотелось в это верить.
Глаза у Лии стали похожими на два огромных круглых блюдца:
– Ой, красота-а кака-ая!....А это что – рай? Ой ма-амочки!.. – восторженно, но очень тихо пищала девчушка, как будто боясь спугнуть это невероятное видение. – А кто же там живёт? Ой, смотрите, какое облако!.. И дождик золотой! А разве такое бывает?..
– А ты когда-нибудь видела красного дракончика? – Лия отрицательно мотнула головой. – Ну, вот видишь, а у меня бывает, потому что это мой мир.
– А ты тогда, что же – Бог??? – Но ведь Бог не может быть девочкой, правда же? А тогда, кто же ты?..
Вопросы сыпались из неё лавиной и Стелла, не успевая на них отвечать, засмеялась.
Не занятая «вопросами-ответами», я стала потихонечку осматриваться вокруг и совершенно поразилась открывающимся мне необыкновенным миром... Это был и в правду самый настоящий «прозрачный» мир. Всё вокруг сверкало и переливалось каким-то голубым, призрачным светом, от которого (как должно было бы) почему-то не становилось холодно, а наоборот – он грел каким-то необыкновенно глубоким, пронизывающим душу теплом. Вокруг меня, время от времени, проплывали прозрачные человеческие фигуры, то уплотняясь, то становясь прозрачными, как светящийся туман... Этот мир был очень красивым, но каким-то непостоянным. Казалось, он всё время менялся, точно не зная, каким бы остаться навсегда...
– Ну что, ты готова «погулять»? – вырвал меня из моих мечтаний бодрый Стеллин голосок.
– А куда пойдём? – очнувшись, спросила я.
– Пойдём искать пропавших! – весело улыбнулась малышка.
– Милые девочки, а вы всё же разрешите мне постеречь вашего дракончика, пока вы будете гулять? – ни за что не желая его забыть, потупив свои круглые глазки, попросила маленькая Лия.
– Ну ладно, стереги. – Милостиво разрешила Стелла. – Только никому не давай, а то он ещё малыш и может испугаться.
– Ой, ну что-о вы, как можно!.. Я его буду очень любить, пока вы вернётесь...
Девчушка готова была просто из кожи лесть вон, только бы получить своего невероятного «чудо-дракона», а это «чудо» дулось и пыхтело, видимо стараясь изо всех сил понравиться, как будто чувствовало, что речь идёт именно о нём...
– А вы когда ещё придёте? Вы очень скоро придёте, милые девочки? – в тайне мечтая, что мы придём очень нескоро, спросила малышка.
Нас со Стеллой отделила от них мерцающая прозрачная стена...
– С чего начнём? – серьёзно спросила озабоченная не на шутку девчушка. – Такого я никогда не встречала, но я ведь здесь ещё не так давно... Теперь мы должны что-то делать, правда же?.. Мы ведь обещали!
– Ну, давай попробуем «надеть» их образы, как ты и предлагала? – долго не думая, сказала я.
Стелла что-то тихонько «поколдовала», и через секунду стала похожа на кругленькую Лию, ну а мне, естественно, досталась Мама, что меня очень рассмешило... А надевали мы на себя, как я понимала, просто энергетические образы, с помощью которых мы надеялись найти нужных нам, пропавших людей.
– Вот это есть положительная сторона использования чужих образов. А существует ещё и отрицательная – когда кто-то использует это в плохих целях, как та сущность, которая надела на себя бабушкин «ключ», чтобы могла меня бить. Это мне всё Бабушка объясняла...
Забавно было слышать, как эта малюсенькая девчушка профессорским голоском излагала такие серьёзные истины... Но она и впрямь относилась ко всему очень серьёзно, несмотря на её солнечный, счастливый характер.
– Ну что – пошли, «девочка Лия»? – уже с большим нетерпением спросила я.
Мне очень хотелось посмотреть эти, другие, «этажи» пока ещё хватало на это сил. Я уже успела заметить, какая большая разница была между этим, в котором мы находились сейчас, и «верхним», Стеллиным «этажом». Поэтому, было очень интересно побыстрее «окунуться» в очередной незнакомый мир и узнать о нём, по-возможности, как можно больше, потому что я совсем не была уверена, вернусь ли сюда когда-то ещё.
– А почему этот «этаж» намного плотнее чем предыдущий, и более заполнен сущностями? – спросила я.
– Не знаю... – пожала своими хрупкими плечиками Стелла. – Может потому, что здесь живут просто лишь хорошие люди, которые никому не делали зла, пока жили в своей последней жизни. Поэтому их здесь и больше. А наверху живут сущности, которые «особенные» и очень сильные... – тут она засмеялась. – Но я не говорю про себя, если ты это подумала! Хотя бабушка говорит, что моя сущность очень старая, больше миллиона лет... Это ужас, как много, правда? Как знать, что было миллион лет тому назад на Земле?.. – задумчиво произнесла девочка.
– А может быть ты была тогда совсем не на Земле?
– А где?!.. – ошарашено спросила Стелла.
– Ну, не знаю. Разве ты не можешь посмотреть?– удивилась я.
Мне тогда казалось, что уж с её-то способностями возможно ВСЁ!.. Но, к моему большому удивлению, Стелла отрицательно покачала головкой.
– Я ещё очень мало умею, только то, что бабушка научила. – Как бы сожалея, ответила она.
– А хочешь, я покажу тебе своих друзей? – вдруг спросила я.
И не дав ей подумать, развернула в памяти наши встречи, когда мои чудесные «звёздные друзья» приходили ко мне так часто, и когда мне казалось, что ничего более интересного уже никак не может быть...
– О-ой, это же красота кака-ая!... – с восторгом выдохнула Стелла. И вдруг, увидев те же самые странные знаки, которые они мне показывали множество раз, воскликнула: – Смотри, это ведь они учили тебя!.. О-о, как это интересно!
Я стояла в совершенно замороженном состоянии и не могла произнести ни слова... Учили???... Неужели все эти года я имела в своём же мозгу какую-то важную информацию, и вместо того, чтобы как-то её понять, я, как слепой котёнок, барахталась в своих мелких попытках и догадках, пытаясь найти в них какую-то истину?!... А это всё уже давным-давно у меня было «готовеньким»?..
Даже не зная, чему это меня там учили, я просто «бурлила» от возмущения на саму себя за такую оплошность. Подумать только, у меня прямо перед носом раскрыли какие-то «тайны», а я ничего и не поняла!.. Наверное, точно не тому открыли!!!
– Ой, не надо так убиваться! – засмеялась Стелла. – Покажешь бабушке и она тебе объяснит.
– А можно тебя спросить – кто же всё-таки твоя бабушка? – стесняясь, что вхожу в «частную территорию», спросила я.
Стелла задумалась, смешно сморщив свои носик (у неё была эта забавная привычка, когда она о чём-то серьёзно думала), и не очень уверенно произнесла:
– Не знаю я... Иногда мне кажется, что она знает всё, и что она очень, очень старая... У нас было много фотографий дома, и она там везде одинаковая – такая же, как сейчас. Я никогда не видела, какой она была молодой. Странно, правда?
– И ты никогда не спрашивала?..
– Нет, я думаю, она мне сказала бы, если бы это было нужно... Ой, посмотри-ка! Ох, как красиво!.. – вдруг неожиданно в восторге запищала малышка, показывая пальчиком на странные, сверкающие золотом морские волны. Это конечно же было не море, но волны и в правду были очень похожи на морские – они тяжело катились, обгоняя друг друга, как бы играясь, только на месте слома, вместо снежно-белой морской пены, здесь всё сплошь сверкало и переливалось червонным золотом, распыляя тысячами прозрачные золотистые брызги... Это было очень красиво. И мы, естественно, захотели увидеть всю эту красоту поближе...
Когда мы подошли достаточно близко, я вдруг услышала тысячи голосов, которые звучали одновременно, как бы исполняя какую-то странную, не похожую ни на что, волшебную мелодию. Это была не песня, и даже не привычная нам музыка... Это было что-то совершенно немыслимое и неописуемое... но звучало оно потрясающе.
– Ой, это же мыслящее море! О, это тебе точно понравится! – весело верещала Стелла.
– Оно мне уже нравится, только не опасно ли это?
– Нет, нет, не беспокойся! Это просто для успокоения «потерянных» душ, которым всё ещё грустно после прихода сюда... Я слушала его здесь часами... Оно живое, и для каждой души «поёт» другое. Хочешь послушать?
И я только сейчас заметила, что в этих золотых, сверкающих волнах плещутся множество сущностей... Некоторые из них просто лежали на поверхности, плавно покачиваясь на волнах, другие ныряли в «золото» с головой, и подолгу не показывались, видимо, полностью погружаясь в мысленный «концерт» и совершенно не спеша оттуда возвращаться...
– Ну, что – послушаем? – нетерпеливо подталкивала меня малышка.
Мы подошли вплотную... И я почувствовала чудесно-мягкое прикосновение сверкающей волны... Это было нечто невероятно нежное, удивительно ласковое и успокаивающее, и в то же время, проникающее в самую «глубинку» моей удивлённой и чуть настороженной души... По моей стопе пробежала, вибрируя миллионами разных оттенков, тихая «музыка» и, поднимаясь вверх, начала окутывать меня с головой чем-то сказочно красивым, чем-то, не поддающимся никаким словам... Я чувствовала, что лечу, хотя никакого полёта наяву не было. Это было прекрасно!.. Каждая клеточка растворялась и таяла в набегающей новой волне, а сверкающее золото вымывало меня насквозь, унося всё плохое и грустное и оставляя в душе только чистый, первозданный свет...
Я даже не почувствовала, как вошла и окунулась в это сверкающее чудо почти с головой. Было просто невероятно хорошо и не хотелось никогда оттуда выходить...
– Ну, всё, хватит уже! Нас задание ждёт! – ворвался в сияющую красоту напористый Стеллин голосок. – Тебе понравилось?
– О, ещё как! – выдохнула я. – Так не хотелось выходить!..
– Вот, вот! Так и «купаются» некоторые до следующего воплощения... А потом уже больше сюда не возвращаются...
– А куда же они идут? – удивилась я.
– Ниже... Бабушка говорит, что здесь место тоже надо себе заслужить... И кто всего лишь ждёт и отдыхает, тот «отрабатывает» в следующем воплощении. Думаю, это правда...
– А что там – ниже? – заинтересованно спросила я.
– Там уже не так приятно, поверь мне. – Лукаво улыбнулась Стелла.
– А это море, оно только одно или таких здесь много?
– Ты увидишь... Оно всё разное – где море, где просто «вид», а где просто энергетическое поле, полное разных цветов, ручейков и растений, и всё это тоже «лечит» души и успокаивает... только не так-то просто этим пользоваться – надо сперва заслужить.
– А кто не заслужит? Разве они живут не здесь?– не поняла я.
– Живут-то живут, но уже не так красиво... – покачала головой малышка. – Здесь так же, как на Земле – ничто не даётся даром, только вот ценности здесь совсем другие. А кто не хочет – тому и достаётся всё намного более простое. Всю эту красоту нельзя купить, её можно только заслужить...
– Ты говоришь сейчас точно как твоя бабушка, будто ты выучила её слова...– улыбнулась я.
– Так оно и есть! – вернула улыбку Стелла. – Я многое стараюсь запомнить, о чём она говорит. Даже то, что пока ещё не совсем понимаю... Но ведь пойму когда-нибудь, правда же? А тогда, возможно, уже некому будет научить... Вот и поможет.
Тут, мы вдруг увидели весьма непонятную, но очень привлекательную картинку – на сияющей, пушисто-прозрачной голубой земле, как на облаке, стояло скопление сущностей, которые постоянно сменяли друг друга и кого-то куда-то уводили, после опять возвращаясь обратно.
– А это, что? Что они там делают? – озадачено спросила я.
– О, это они всего лишь помогают приходить «новичкам», чтобы не страшно было. Это где приходят новые сущности. – Спокойно сказала Стелла.
– Ты уже видела всё это? А можем мы посмотреть?
– Ну, конечно! – и мы подошли поближе...
И я увидела, совершенно захватывающее по своей красоте, действие... В полной пустоте, как бы из ничего, вдруг появлялся прозрачный светящийся шар и, как цветок, тут же раскрывался, выпуская новую сущность, которая совершенно растерянно озиралась вокруг, ещё ничего не понимая... И тут же, ждущие сущности обнимали «новоприбывшего» сгустком тёплой сверкающей энергии, как бы успокаивая, и сразу же куда-то уводили.
– Это они приходят после смерти?.. – почему-то очень тихо спросила я.
Стелла кивнула и грустно ответила:
– Когда пришла я, мы ушли на разные «этажи», моя семья и я. Было очень одиноко и грустно... Но теперь уже всё хорошо. Я к ним сюда много раз ходила – они теперь счастливы.
– Они прямо здесь, на этом «этаже»?.. – не могла поверить я.
Стелла опять грустно кивнула головкой, и я решила, больше не буду спрашивать, чтобы не бередить её светлую, добрую душу.
Мы шли по необычной дороге, которая появлялась и исчезала, по мере того, как мы на неё ступали. Дорога мягко мерцала и как будто вела, указывая путь, будто зная, куда нам надо идти... Было приятное ощущение свободы и лёгкости, как если бы весь мир вокруг вдруг стал совершенно невесомым.
– А почему эта дорога указывает нам, куда идти? – не выдержала я.
– Она не указывает, она помогает. – Ответила малышка. – Здесь всё состоит из мысли, забыла? Даже деревья, море, дороги, цветы – все слышат, о чём мы думаем. Это по-настоящему чистый мир... наверное, то, что люди привыкли называть Раем... Здесь нельзя обмануть.
– А где же тогда Ад?.. Он тоже существует?
– О, я обязательно тебе покажу! Это нижний «этаж» и там ТАКОЕ!!!... – аж передёрнула плечиками Стелла, видимо вспомнив что-то не очень приятное.
Мы всё ещё шли дальше, и тут я заметила, что окружающее стало понемножечку меняться. Прозрачность куда-то начала исчезать, уступая место, намного более «плотному», похожему на земной, пейзажу.
– Что происходит, где мы? – насторожилась я.
– Всё там же. – Совершенно спокойно ответила малышка. – Только мы сейчас уже находимся в той части, что попроще. Помнишь, мы только что говорили об этом? Здесь в большинстве своём те, которые только что пришли. Когда они видят такой, похожий на их привычный, пейзаж – им легче воспринимать свой «переход» в этот, новый для них, мир... Ну и ещё, здесь живут те, которые не хотят быть лучше, чем они есть, и не желают делать ни малейших усилий, чтобы достичь чего-то выше.
– Значит, этот «этаж» состоит как бы из двух частей?– уточнила я.
– Можно сказать и так. – Задумчиво ответила девчушка, и неожиданно перешла на другую тему – Что-то никто здесь не обращает на нас никакого внимания. Думаешь, их здесь нет?
Оглядевшись вокруг, мы остановились, не имея ни малейшего понятия, что предпринять дальше.
– Рискнём «ниже»? – спросила Стелла.
Я чувствовала, что малышка устала. Да и я тоже была очень далеко от своей лучшей формы. Но я была почти уверена, что сдаваться она никак не собирается, поэтому кивнула в ответ.

Воронов Николай Павлович [Электронный ресурс] / Н. А. Капитонова. — ЧОДБ: Челябинск. — Режим доступа: http://chodb.uu.ru/site/index/podrost (1.09.2008)


Воронов Николай Павлович (20.11.1926)
Известный российский писатель, детство и юность которого прошли в Магнитогорске. Николай Павлович писал: "Душой магнитогорец я...". Родному городу он посвятил основные свои труды. Несколько книг он написал для детей.

Николай Павлович Воронов родился в семье железнодорожного рабочего. О себе и своей семье он пишет: "Начало жизни на станции Золотая сопка близ города Троицка. Мать, Мария Ивановна. Из семьи оренбургского казака Коновалова, погибшего в Гражданскую войну. Отец Павел Анисимович Воронов, потомок запорожского казака, переехавшего в столыпинское время на Южный Урал из... Полтавской губернии". Отец писателя был одно время председателем колхоза.

Когда мальчику было 6 лет, его семья приехала на строительство Магнитогорского металлургического комбината. Но родители развелись. Николай воспитывался матерью и бабушкой. Мать, еще молодая и красивая женщина, посвятила себя сыну. Он очень любил свою мать, много писал о ней в своих книгах. Жили в бараке, очень бедно.

В Магнитогорске Николай Воронов окончил школу-семилетку (1942), потом ремесленное училище N 1 (1944). Подростком пошел работать на комбинат. Работал электрощитовым доменной подстанции. Окончил школу рабочей молодежи. В 1946 поступил на литературный факультет магнитогорского пединститута. Но после 2 курса стал учиться в Московском литературном институте им. Горького. Окончил его в 1952 году и вернулся в Магнитогорск.

Писать Николай Павлович начал рано: еще в начальной школе сочинил свои первые стихи. Первый его рассказ "Обида" был напечатан в 1953 году в альманахе "Молодая гвардия" Он получил первый гонорар — огромные для него деньги — 5 тысяч рублей (при зарплате 120 р.) Почти все их потратил на подарки родным и на первый костюм себе. Через два года в Свердловске вышла первая книга рассказов "Весенней порой". В 1958 году Воронов был принят в Союз писателей СССР. Николай Павлович был разъездным корреспондентом "Огонька". Обозревателем "Литературной газеты", возглавлял литературное объединение Магнитогорска.

В 1963 году Н. Воронов уехал из Магнитки, работал в Калуге, где 10 лет руководил областной писательской организацией. Потом стал жить и работать в Москве (живет в поселке Переделкино). Избирался секретарем Московской писательской организации. В нашей стране и за рубежом вышло больше 30 книг Николая Воронова. Это романы, повести, сборники рассказов, очерки.

Почти все свое творчество Николай Павлович посвятил рабочей теме, людям труда. Еще в детстве он был очарован "жаропламенным заводом и огненной работой родителей" на Магнитке. В 1968 году вышел роман Воронова "Юность в Железнодольске" (так во всех своих книгах он называет Магнитогорск). Роман автобиографичен. В нем описано детство, отрочество и юность писателя в предвоенные и военные годы. Прототипами были и его мать, и жена, которая тоже выросла в Магнитогорске. Роман вызвал тогда большую полемику в прессе, он был слишком правдив по тому времени. Пришлось автору заниматься переработкой некоторых глав. Зато потом роман был хорошо принят читателями, переведен на разные языки.

К сложным проблемам детства и отрочества Николай Павлович обращался в своих произведениях не раз. Несколько книг он специально написал для школьников. Отдельно и в сборниках издавалась его повесть "Голубиная охота", написанная в 1971 году. В повести очень многое из его детства: барачный поселок, безотцовщина, увлечение голубями, становление характеров, проверка этих характеров войной... Не случайно "Голубиная охота" вошла в сборник "Война и дети", где помещены лучшие рассказы и повести о войне и детях: "Судьба человека" Шолохова, "Уроки французского" Распутина...

"Голубиная охота", "Мальчик, полюбивший слона" — повести, доступные среднему школьному возрасту. Старшим ребятам адресованы повесть Воронова "Смятение" и роман "Побег в Индию" (1999). У Сережи Анисимова — главного героя романа "Побег в Индию" — очень много общего с Николаем Вороновым и его сверстниками. Время действия 1937 год. Аресты, беспризорничество, тяга к бродяжничеству, путешествиям. Первая влюбленность. Мальчишки бегут в Индию, но открывают не далекую страну, а своих близких, свой род, свой край, свою душу. В своем детстве сам Воронов дважды убегал в Индию, но попал туда уже взрослым человеком. Предисловие к роману писатель назвал "Странствие к себе и негаданным людям", которое закончил мыслью о сходстве тех времен и сегодняшних: "Отчего же теперь бегут мальчишки из дома, и у каждого ли есть этот дом?.. Думаю, очень пригодится мой роман сегодняшним читателям". Роман написан очень ярким, образным языком. К 80-летию писателя издатели "Путеводной звезды" выпустили сборник Николая Воронова "Теплые монеты". В сборнике уже знакомые повести "Смятение", "Мальчик, полюбивший слона", и новая повесть для юношества "Теплые монеты", в которой он возвращается к важным моральным вопросам: чести, достоинства, настоящей любви, дружбы

В 1999 году Академия российской словесности наградила Воронова медалью "Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А. С. Пушкина". В 2001 ему присвоено Почетное звание академика Академии литературы. В 2002 Воронов был участником Всемирного форума поэзии, проходившего в Магнитогорске. Магнитогорский университет присвоил Воронову звание "Почетный доктор МаГУ" (2008).

Писатель встречается с детьми, которым очень интересны его рассказы. Воронов увлекается астрономией (у него в доме два телескопа), коллекционированием камней. Когда он приезжал в Магнитогорск (2003), встречался с читателями — детьми в Кизильской районной библиотеке. С этой библиотекой Николай Павлович дружит. В Москве продолжает писать рассказы, пишет воспоминания о замечательных людях, с которыми был знаком: Корнее Чуковском, Валентине Катаеве, Александре Твардовском и др. Творческие поиски Николая Павловича продолжаются.

Никола́й Па́влович Во́ронов (р. 1926) - российский прозаик, поэт, публицист, автор более трёх десятков книг. Член Союза писателей России, академик Академии литературы, главный редактор журнала «Вестник Российской литературы». Живёт и работает в Москве.

Биография

  • 1926, 20 ноября - родился на станции Золотая сопка близ Троицка. Отец, Павел Анисимович - двадцатипятитысячник, председатель колхоза. Мать, Мария Ивановна - родом из казачьей семьи Коноваловых.
  • 1931 - пятилетний Николай с матерью переезжают в Магнитогорск (Челябинская область) и поселяются в бараке на 13-м участке. Воспоминания детства впоследствии легли в основу автобиографического романа «Юность в Железнодольске», повести «Голубиная охота» и многих других произведений.
  • 1942 - после окончания школы-семилетки поступил в ремесленное училище № 1
  • 1944 - по окончании ремесленного училища был назначен электрощитовым на доменной подстанции Магнитогорского металлургического комбината и поступил в 9-й класс Школы рабочей молодёжи
  • 1946 - поступил в Магнитогорский педагогический институт (ныне - государственный университет)
  • 1948 - проучившись два курса в пединституте, оставил учёбу и уехал в Москву. Поступил в Литературный институт имени Горького, приёмной комиссии которого представил собственные стихи, пьесы, рассказы, исследовательскую работу «Что такое поэзия?» и исследование по «Цементу» Ф. Гладкова.
  • 1948-1952 - учился в литературном институте, в котором посещал семинары В. Катаева и К. Паустовского . Дипломная работа - 1-я часть повести «Испытание на прочность».
  • 1950 - вступил в КПСС
  • 1952 - вернулся в Магнитогорск, в котором являлся на тот момент единственным профессиональным писателем
  • 1954-1959 - руководил магнитогорским литературным объединением
  • 1956 - из печати вышла первая книга «Весенней порой». В этом же году вступил в Союз писателей СССР
  • 1962 - первая научно-фантастическая публикация: очерк «Несущие огонь»
  • 1963-1969 - работал ответственным секретарем Калужской областной писательской организации
  • 1968 - в журнале «Новый мир» (№ 11-12) опубликована первая часть романа «Юность в Железнодольске»
  • 1972 - закончил роман «Юность в Железнодольске». Переехал в Москву, где был избран в правление Союза писателей РСФСР и секретариат московской организации Союза писателей СССР и возглавлял совет по прозе молодых
  • 1976 - написал роман «Макушка лета»
  • 1982 - написал роман «Котёл»
  • 1984 - удостоен премии «Северянка» Череповецкого металлургического комбината за лучшее произведение о труде металлургов
  • 1986 - написал первый роман с элементами антиутопии - «Похитители Солнца»
  • 1988 - написал второй роман с элементами антиутопии - «САМ»
  • 1999 - награждён медалью «Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А. С. Пушкина », присуждаемой Академией Российской словесности
  • 2001 - написал автобиографический роман «Побег в Индию», удостоен почётного звания академика Академии литературы
  • 2002 - вместе с В. Сорокиным - почётный гость Ручьёвских чтений, посвящённых 70-летию Магнитогорского металлургического комбината; участник в Магнитогорске Всемирного форума поэзии
  • с 2004 - главный редактор журнала «Вестник Российской литературы»
  • 2005 - выпустил свой первый стихотворный сборник «Цунами»
  • с 2005 - член редакционного совета книжной серии «Литература Магнитки. Избранное»
  • 2006 - от имени министерства культуры награждён орденом «За вклад в просвещение»
  • 2007 - удостоен Золотой Есенинской медали, учрежденной издательством газеты «Литературное Подмосковье» и Союзом писателей России), и ордена «За вклад в просвещение» Министерства образования Российской Федерации
  • с 2007 - член редакционного совета книжной серии «Литература Магнитки. Контекст»
  • 2008 - удостоен звания «Почётный профессор МаГУ»
  • 2009 - награждён медалью имени Антона Чехова , учреждённой Союзом писателей г. Москвы
  • 2011 - на XII конференции Ассоциации писателей Урала (г. Магнитогорск) награждён Премией имени Д. Н. Мамина-Сибиряка за совокупное художественное творчество и значительный вклад в литературу о рабочем классе Урала

О, вещая душа моя,
О, сердце полное тревоги,
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!..

Федор Тютчев

Почему лежит путь его вне дороги?
Зачем он спешит?
И почему он держит путь одиноко?

Николай Рерих

Чтобы далось ви́дение человеческих свойств, сложившихся на планете, необходим интерес к вселенской истории и, конечно же, к ее результату: современности. Под результатом подразумеваю не подведение окончательных итогов (их, убежден, делать рано), а то, что получилось у людей и с людьми на Земле. Сколько мудрых, благородных, изумительных затей было у них! Сколько совершено прекрасных дел! Сколько чудовищного возникло в противоток им. И вот то, чему сегодня мы наследники, свидетели, чего участники, разрушители, спасатели… Если минувшее в душе и уме литератора взаимодействует с теперешним только ради суда над действительностью, где люди стали всем или почти всем, а природу превратили в рабыню (правда, время от времени, с годами все чаще, она протестует, обороняясь, припугивая, поднимаясь до яростного возмездия), то сейчас этого уже недостаточно. Взаимодействие прошлого и настоящего для сохранения будущего - такую духовную задачу писатель не может не решать, ибо сегодня мерило ценности бытия - сохранение его грядущего.

Говоря так, я стремлюсь подчеркнуть свою приверженность гуманистическим идеалам свободы, равенства, братства. Из них я исходил, работая над романом «САМ».

Писался роман долго: больше двадцати пяти лет. Шел он к читателю трудно: не совпадал для некоторых рецензентов с другими вещами автора, якобы определившими раз и навсегда его лицо. Тенденция к замораживанию писательского лица, увы, существует. Причины ее кроются в циркулярно-бюрократических воззрениях, внедрившихся в «эстетическую» практику.

Эпоха нового мышления убыстрила понимание романа «САМ». Собственно, оно было и раньше, но перекрывалось наличием разноречий.

Хочу обратить внимание читателей на соображения оценщиков «САМОГО». С их помощью, предполагаю, будет проще входить в роман. Прозаик, доктор филологических наук, профессор, определил роман «САМ» как антиутопию. Рождение антиутопии он выводит из убеждения, будто бы пора утопий прошла, идеалы добра, справедливости, народного самоуправления в той или иной степени материализовались… Распространение антиутопии возбудило и то, что планета, испытала и испытывает кризисы духа, идей, нравственных ценностей, что в XX веке демонстрируют себя деспотические системы, возможность которых не мыслилась прежде, что мощный технический прогресс легко сошелся, переступив через «незыблемые», казалось, нравственные «принципы», с фашиствующими деспотиями, геноцидами, массовым истреблением людей, «опытами» над человеком… При всем желании согласиться с ним я не нашел с собой согласия. Действительность не исчерпала себя, человечество остается, присущая его сознанию и практике утопичность - тоже, следовательно, и в литературе она будет продолжаться.

Критик и эссеист не пытался определять родовую принадлежность «САМОГО»: он лишь подчеркнул, что Н. Воронов - реалист «по строчечной» сути, на этот раз выступает как фантаст, философ, иносказатель, причем остросовременный. Критик выделил в романе присутствие фантасмагории, мифа, политического памфлета, лирики, восточных и иных легенд, а также поверий далеких нам народов. Роман, по его мнению, драматичен и едок, очень серьезен. Это не чтиво, а чтение, побуждающее к размышлениям всякого толка, но непременно актуальным.

Сексрелигию, введенную в Самии дворцовыми сержантами, совершившими смещение Главного Правителя, он воспринял как превращение мысли в чувственность. Аналога, близкого этому роману, он не видит в нашей литературе.

Для прозаика, публициста-международника «САМ» - «роман будущего». Он пишет: «…такими именно - мыслительными, мне думается, станут романные книги, возможно даже в недалеком будущем. Николай Воронов, пожалуй, первым демонстрирует новое мышление в литературе в нашу переломную эпоху - перед возможностью всемирной катастрофы, в любом случае перед неизбежностью победы научно-технической революции, которая, безусловно, радикально переменит мир и человеческое сознание…» Им подчеркнуто, что автор размышляет о двадцатом веке - прежде всего. «Но время в романе значительно протяженней - на всю памятную историю; протяженнее и пространство: это и глубины океана и запредельность Космоса. Но и человек в романе-фантазии «САМ» присутствует, если так можно выразиться, в глубинах и запредельности, отчего, кстати, не перестает быть реальным человеком».

Я не фантаст, а фантазер. Без выдумки изображаемая литературой жизнь не была бы способна оборачиваться человеческими типами и метафорами социального существования. Этот роман несет в себе попытки подобного свойства. Проза, больше всего проза, еще с молодости притягивала меня своей пытливостью. Уже один метод аналитических проб на добро и зло, на вину и бесстыдство, на правду и ложь, снимаемых прозой с личности, классовой среды, общественной формации, создавал предпосылки для понимания человека и человечества, а также, что не менее важно, для образования собственной души. Методом таких проб стремился идти автор. Отчасти он пытался установить через проявления характеров пределы веры и кощунства, благородства и беззастенчивости, истины и обмана…

В форме романа «САМ» я различаю сплав не только разных жанров, но и видов литературы… Утопия соседствует в нем с антиутопией, реалистическое с фантазийным и романтическим… Ничего тут необычного нет. В словесном творчестве нашего века за счет увеличения веса его мыслительности стихийно, подспудно, да и сознательно совершаются слияния стилевых, жанровых, видовых признаков.

Благие умозаключения оценщиков приятны, пожалуй, большинству писателей, однако они и страшны им, в особенности тем, кому не удалось привыкнуть к расточительству критических похвал.

Что еще скажу о романе «САМ»? Для чего? Для затравки? Пускай для затравки.



Популярное в рубрике:
Сонник туши свиней. Разделывать свинью. Малый Велесов сонник
Сонник туши свиней. Разделывать свинью. Малый Велесов сонник
читать
Традиционные блюда в стране
Традиционные блюда в стране
читать
Грушевый компот рецепт. Компот из груш на зиму. Как быстро приготовить компот из груши на зиму
Грушевый компот рецепт. Компот из груш на зиму. Как быстро...
читать
Арктур — самая яркая звезда в Северном полушарии (видео) В каком созвездии звезда арктур
Арктур — самая яркая звезда в Северном полушарии (видео) В каком...
читать

Последние Статьи
Как выглядит большая медведица созвездие на фото
читать
Женале - инструкция по применению...
читать
Как гормональный контрацептив джес влияет на...
читать
В какие часы и по каким дням введен запрет на...
читать
Льготы почетным работникам общего образования...
читать
Дрожжевое пышное тесто для пиццы рецепт с фото...
читать
Кисель из семян льна для похудения
читать
Омлет с цветной капустой в духовке
читать
Top