Ностальгия по некрореализму. Ностальгия по некрореализму – Что вам нравится в людях

Екатерина Юрьевна Андреева (24 января 1961, Ленинград) — арт-критик, куратор, искусствовед, специалист по русскому и зарубежному искусству XX-XXI веков, кандидат искусствоведения, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Выпускница кафедры истории искусства ЛГУ. С 1981 года работает в Государственном Русском музее.

В 1993-1995 годах — директор Центра современного искусства Дж. Сороса в Санкт-Петербурге. В 2000-е годы — корреспондент журналов «Новый мир искусства» (НоМИ), «Художественный журнал» (ХЖ), «Артхроника» и других.

Член Новой академии изящных искусств (НАИИ), основанной Тимуром Новиковым. Куратор ряда выставок современного искусства в галереях и выставочных залах Санкт-Петербурга. Живёт и работает в Санкт-Петербурге.

Книги (2)

Всё и Ничто. Символические фигуры в искусстве второй половины XX века

Книга представляет собой аналитическую историю узловых моментов в развитии современного искусства.

Основанная на цикле лекций, прочитанных в начале 2000-х годов, книга вобрала в себя сравнительное описание и анализ творчества западных (Дж. Поллок, Энди Уорхол, Ив Кляйн) и российских, в частности, петербургских (К. Малевич, В. Стерлигов, Е. Михнов-Войтенко, Тимур Новиков) художников. Их биографии, истории художественных движений и новых технологий составляют основной сюжет исследования.

Книга предназначена читателям, интересующимся историей, теорией и философией новейшей культуры.

Постмодернизм. Искусство второй половины XX - начала XXI века

Книга посвящена поиску ответа на вопрос: что в каждый данный исторический момент понимают под словом «современный»?

Читателю предлагается увлекательное путешествие через несколько пластов современности от 1940-х годов к сегодняшнему дню. Творчество российских художников впервые рассматривается как составная часть общемировой эволюции актуального искусства

Выставка "Евгений Юфит. Снисхождение". Фото: Александр Федоров

Евгений Юфит. "Весна". 1987

Евгений Юфит. "Санитары-оборотни". 1984

Евгений Юфит. "Лесоруб". 1985

Евгений Юфит. "Папа, умер Дед Мороз". 1991

Евгений Юфит. "Прозрачная роща". 1993

Евгений Юфит. "Папа, умер дед мороз". 1991

Книга Ивана Бунина "Освобождение Толстого"

Екатерина Андреева — историк искусства, куратор, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник отдела новейших течений Государственного Русского музея, автор книг об искусстве второй половины ХХ — начала XXI века

«Была черная мартовская ночь, дул весенний ветер, раздувая огни фонарей. Мы бежали наискось по снежному Девичьему Полю, он прыгал через канавы, так что я едва поспевал за ним, и опять говорил — отрывисто, строго, резко:

— Смерти нету, смерти нету!»

Екатерина Андреева. Фото: Константин Имшенецкий

Нету потому, что «он» убеждал себя, будто «жизнь есть смерть». Я не некрофильм пересказываю, а воспоминания Бунина о Льве Толстом (книга Ивана Бунина «Освобождение Толстого» впервые издана в 1937 году). Догнать реальность в эту ночь они могли бы, произнеся заклинание наоборот: смерть есть жизнь. «Наши трупы покидают / разжиревшие жуки / после смерти наступает / жизнь что надо, мужики», — как говорится в бессмертном творении Олега Котельникова и Евгения Юфита «Жировоск».

Толстой готов был чувствовать себя если не жуком, то комаром, летающим среди листьев — зеленых островов. А Жене, который, как Толстой охоту, страстно любил ходить за грибами, в гроб положили грибочки с дерева поодаль, похожие на бледные от холода желтые опята, и валдайский колокольчик, в «Деревянной комнате» (фильм Евгения Юфита 1995 года. — TANR) сигналивший откуда-то из-под земли. Экстатически обнимались над гробом, долго не отпуская отца некрореализма, пока анилиновые цветы на могилах не начали светиться в сумраке, и наползающая граница между жизнью и смертью не выгнала нас с вечереющего Смоленского кладбища.

Юфа мог бы сыграть Толстого в немом черно-белом фильме благодаря сходству повадки, которую Бунин обозначил как «зоологический жест». Илья Львович Толстой рассказывал Бунину: «А наша походка? Ты прав, когда говоришь, что в отце было немножко гориллы. …Я, совсем как отец, хожу быстро, почти бегаю и точно на пружинах». Есть чувство связи: зоологический диогеновский абсурдизм Юфита лечит раны Толстого. Например, язву от балета. На выставке «Евгений Юфит. Снисхождение», открытой художником и поэтом Олегом Котельниковым в Новой академии, крутится видеозапись «урока» в балетном классе для некрореалистов. В сторонке от девочек-лебедей, которые жмутся под крыло тетеньки-педагога, некрореалисты в гимнастерках, трениках и кальсонах, в гриме зомби старательно повторяют движения классической разминки, вызывая волны самого счастливого смеха. Толстой тоже мечтал о панковской воле.

«Поздоровавшись с графиней и со всеми прочими, он обратился к профессору Усову:

— Я вот все хотел спросить вас, Сергей Алексеевич, правда ли, что если укусит бешеная собака, то человек наверное умрет через шесть недель?

Усов ответил:

— Бывает, что умирают через шесть недель, бывает, что через несколько месяцев и через год, а говорят, и через много лет. Но можно и совсем не умереть. Далеко не все укушенные умирают.

— Ах, как это жалко, — с упрямым оживлением сказал Толстой. — Мне ужасно нравилась мысль, что умирают, это удивительно хорошо. Укусит собака, и знаешь наверное, что через шесть недель непременно умрешь, и руби всем правду в глаза, делай, что хочешь…»

Между концом жизни Толстого и началом творчества Юфита протянулись 70 лет, когда люди делали друг с другом и с землей такое «что хочешь», что последствия этого еще не до конца понятны (хотя нельзя сказать, что раньше вели себя по-другому, просто технические средства прогрессируют, возможности эксперимента растут), и вот Юфит придумал, как с этим реально быть: «Смерть в некрореализме не натуралистична, в ней нет ничего отвратительного. Нет ни выстрелов, ни убийств, ни крови. Это гротеск, пародия, черный юмор. Циничное отношение к своей жизни вообще присуще русскому менталитету. По натуре я достаточно веселый человек».

«Прямохождение» — невеселый последний фильм Юфита 2005 года. Действие происходит якобы в окрестностях Сухуми, где проводили опыты по скрещиванию человека с обезьяной для повышения выносливости первого и КПД последней. Бывшие «санитары-оборотни» («Санитары-оборотни» — первый фильм Евгения Юфита, снятый на 16-миллиметровую пленку в 1984 году. — TANR) сыграли уходящую натуру — прячущихся в лесополосе, непонятно, как выживших, мутантов из программы создания нового советского человека. Жалких до дрожи, их укрывал ослепительно красивый мир.

В Сухуми сослали из Ленинграда художника-абстракциониста 1970-х шимпанзе Тарасика. Там следы его затерялись, но остались картины, фильм «Обезьяний остров» и портреты работы скульптора Бориса Воробьева. Если б Юфит не увлекся постсоветским мокьюментари, он мог бы снять фильм о Тарасике — о языке искусства как языке мира. Только киноглаз Юфита, его гениально интуитивное осязание фотографа и живописца могли уловить эту фактуру, и, думая о судьбе Тарасика, я словно смотрю неотснятый фильм Жени.

Еще в начале 1990-х он стал видеть и снимать по-другому. В объектив вошла природа, словно ее видит наш мозг, но в теле комара, летящего между листьев-островов. Мир, в котором тело стало травой, лопухами и продолжает чувствовать, где последний крик облачком сливается с энергией космоса. Закаты, ветры, края земли, где пустота от человека в каждом сантиметре черно-белого зерна вибрирует мировой душой. Туда, прочь от кипучего зла родни, адептов и общества стремился Толстой. Здесь провел последние десять лет жизни Юфит, петергофский чудотворец-грибник, тем меньше творивший чудес на людях, чем гуще закипала в котле с некрозаваркой параллельная ему публичная жизнь.

Музей Новой академии изящных искусств арт-центра «Пушкинская, 10»
«Евгений Юфит. Снисхождение»
До 10 марта

, Ленинград) - арт-критик , куратор , искусствовед , специалист по русскому и зарубежному искусству XX-XXI веков, кандидат искусствоведения, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея .

Биография

Выпускница кафедры истории искусства . С 1981 года работает в Государственном Русском музее . В 1993-1995 годах - директор Центра современного искусства Дж. Сороса в Санкт-Петербурге. В 2000-е годы - корреспондент журналов «Новый мир искусства » (НоМИ), «Художественный журнал » (ХЖ), «Артхроника » и других. Член Новой академии изящных искусств (НАИИ), основанной Тимуром Новиковым . Куратор ряда выставок современного искусства в галереях и выставочных залах Санкт-Петербурга. Живёт и работает в Санкт-Петербурге .

Книги

• Андреева Е.Ю. Рассказы про Джериньку. - СПб., 1997.
• Андреева Е.Ю. Рассказы о художниках. История искусства XX века. - СПб., 1999.
• Андреева Е.Ю. Всё и Ничто. Символические фигуры в искусстве второй половины ХХ века. - СПБ., 2004.
• Андреева Е.Ю. Постмодернизм. Искусство второй половины XX - начала XXI века. - СПб., 2007.
• Андреева Е.Ю. Тимур. «Врать только правду!» - СПб., 2007.
• Андреева Е.Ю. Угол несоответствия. Школы нонконформизма. Москва–Ленинград 1946–1991. М., «Искусство XXI век», 2012.

Напишите отзыв о статье "Андреева, Екатерина Юрьевна"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Андреева, Екатерина Юрьевна

– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.