Главная › Документы на ребенка › Одинокая старушка я живу в лесу глухом. Лесная отшельница

Одинокая старушка я живу в лесу глухом. Лесная отшельница

Около полуночи в моей квартире зазвонил телефон. В трубке раздался голос ответственного редактора газеты полковника Кириллова Анатолия Ивановича:

Виктор Алексеевич, к вашему дому сейчас подъедет УАЗик. Вас отвезут в район штабных учений. Срочно в номер подготовите материал о женщине, живущей в лесу одиноко, изолированно от населённых пунктов. Факт, понимаете, необычный, похожий на судьбу алтайских отшельников. Ну, всё. Счастливо вам добраться.

Путь оказался неблизким. Из Риги в южный район Латвии, где состоялись учения, водитель УАЗика приехал со мной лишь к утру. Мне помогли встретиться с очевидцами события. Открыв блокнот, начал записывать. . .

После марша колонна боевых машин, преодолев заваленную рыхлым мартовским снегом просеку, остановилась на широкой поляне.

Вот самое подходящее место для командного пункта, - сказал комбат подполковник Н.Горбань.

Да, место удобное. Раньше, до войны, на этой высотке была деревня Юдовка,- ответил майор А. Сиругис. - Альберт Язович указал на пригорок, где, утопая в березнике, приютилась бревенчатая избушка с курящимся над трубой сизым дымком. – А теперь живёт одинокая вдова погибшего на войне русского солдата.

Что вы говорите? Старушка… одна в глухом лесу, вдали от городов и посёлков? Поразительно…

Именно так. Я ничего не выдумал. Можете в этом убедиться. Пойдёмте за мной, - майор А. Сиругис ловко спрыгнул с машины, зашагал в гору. За ним последовали остальные.

Попасть в избу удалось не так просто. Сначала пришлось убрать снежный завал у входа. Пока работали, разгребая лопатами сугробы, слышался словно из-под земли лай собаки. Но вот, наконец, дверь открылась – и на пороге предстала улыбающаяся, краснощёкая старушка. Рядом стоял её верный страж - рослый, рыжий пёс.

Добро пожаловать, сыночки мои дорогие, по-матерински тепло молвила Елена Николаевна Агафонова. - В эти минуты она не могла скрыть слёз своей радости. Беспрерывно лепетала ласковые слова и стеснительными жестами поправляла платок.

Тогда, в марте 1987 года, передо мной сразу, как только оказался в районе учений, встали резонные вопросы. Почему одинокая пожилая женщина десятки лет, прошедшие после Великой Отечественной, живёт в лесу, в отрыве от цивилизованного мира? Что мешает ей поселиться в деревне или городе?

Думая об этом, я с волнением переступил порог бабушкиного жилища, построенного из сосновых брёвен. Пройдя сени, попал в невысокую, опрятную и уютную комнату с русской печью в углу. Старушка встретила меня очень радушно, пригласила к столу, подала угощения. Присела сама. Мы разговорились…

Судьба Елены Николаевны Агафоновой, 75-летней вдовы, во многом похожа на судьбы тех женщин, которые вынесли на своих плечах суровое бремя войны. Вынесли, перестрадали муки фашистской неволи, горечь потерь родных и близких. А после войны остались одинокими на белом свете.

Немного истории. После того, как советская власть в 1940 году вступила на латышскую землю, счастливо зажила Елена с любимыми - мужем Афанасием и сыном Мишей. Семья незадолго до войны справила новоселье в новом рубленом доме, построить который помогли многочисленные тогда соседи. Ведь здесь была довольно большая деревня Юдовка. Была… Но после войны её не стало. Часть домов уничтожили фашисты. Остальные сожгли недобитые буржуазные националисты, которые в конце 40-х годов хозяйничали в лесах.

Долго подкрадывались вражины к моему дому, - рассказывает Елена Николаевна. – Бывало, постучат в окошко и ну пужать меня, мол, убирайся отседова, большевичка, не то прикончим. Не с пужливого я десятка. Возьму в руки топор, да как закричу: "Посмей, паршивец, войти, зарублю! Не знаю, чи боялись меня, чи просто не хотели связываться со мной, а всё-таки не лезли. Не трогали. А однажды. . .

Однажды на рассвете проснулась Агафонова, задыхаясь от едкого дыма. Выскочила с сынишкой в руках на улицу и ахнула: крыша избы объята пламенем. Позвала громко, что есть духу, на помощь. Сбежались тут соседи. Смельчаки попытались было войти внутрь избы, чтоб спасти вещи. Однако их настигла свинцовая очередь пулемёта, строчившего с опушки леса…

Так сгорело всё, что имела Елена Николаевна в наследство от мужа, погибшего в победном 45-м. С той поры и поселилась она с десятилетним сыном Мишей в этой заброшенной избе. И жила спокойно некоторое время. Трудилась, сколько хватало сил, в ближайшем колхозе. Рано вставала, чтобы успеть к началу работы в поле.

Беда одна не ходит. Не угомонились так называемые «лесные братья», не успокоились на том, что оставили без крова вдову погибшего фронтовика. И сотворили новую беду. Возвратившись как-то вечером с поля, Елена Николаевна не застала сына дома. Не появился он и в последующие дни.

Вот и сгинул, пропал без вести родимый мой Мишенька, - тяжело вздохнула старушка, утирая слёзы краем фартука. – Горе-то какое!

Сумела перенести, перестрадать она и эту невосполнимую потерю. Продолжает жить, трудиться… Живёт и поныне в старой избушке, на том же святом для неё клочке земли, на котором родилась…

Одиночество, как безысходность судьбы, постепенно стало привычным. Беды закалили бабушку Елену. Рассуждает так: « Крыша какая-никакая над головой имеется, да и здоровье пока, слава Богу, позволяет копаться в земле». Она получает хорошие урожаи картошки, всяких овощей. Выращивает разные целебные травы (подарила мне целый набор), готовит из них отвары и настойки, пьёт вместо чая.

Нельзя сказать, что Агафонову забыли власти. К ней периодически приезжают люди из райцентра, находящегося более чем за 50 километров, привозят пенсию и заказанные ею продукты. В основном хлеб, соль, сахар. Так что нельзя назвать её отшельницей или затворницей. Как сама признаётся, ей не хватает только общения. Вот почему так рада была старушка появлению в её домике военнослужащих.

Когда я собрался покинуть Елену Николаевну и вышел вместе с нею во двор, то увидел огромный штабель дров, напиленных и сложенных солдатами за время пока мы беседовали. Надо было видеть как истинно по-матерински благодарила и жарко обнимала она воинов. А я в этот момент глядел на улыбчивую Елену Николаевну, её лицо, подёрнутое сеткой морщинок, её руки, перевитые жилками, – руки труженицы - и по-человечески трепетно жалел пожилую женщину. До сих пор вспоминаю и восхищаюсь ею.

НА СНИМКЕ: одинокая старушка Елена Николаевна Агафонова. Фотоснимок и очерк были опубликованы в газете "ЗА РОДИНУ" Прибалтийского военного округа. Рига, 1987 год. Фото автора.

Осенний праздник старшая группа №2 «Гуси-лебеди»
Дети под музыку входят в зал с листочками в руках.
Ведущая: Дорогие гости! Дорогие ребята! Сегодня у нас осенний праздник!
Какая красивая осень,
Какой золотистый ковер!
И в гости, сегодня, ребята,
К нам праздник осенний пришел!
Ребенок 1: Пляшет осень за окном
В сарафане расписном,
Машет весело платочком,
Прячет по лесу грибочки.
Ребенок 2: Быстро листьями шуршит,
С ветерком играть спешит,
Пробежит бегом по лужам,
С кленом хоровод закружит.
Ребенок 3: Красным выкрасит осины,
Гроздья спелые рябины,
У красавицы – березы
Желтой лентой свяжет косы.
Ребенок 4: Листья посушить разложит.
Ветер их в корзину сложит.
А они потом в ребят,
Словно конфетти, летят.
Ай, да Осень озорница
Как тут на нее сердиться?
Песня
Ведущая: В праздник осенний гостью мы ждем
Давайте мы Осень в свой сад позовем!
Дети: Приходи к нам в гости, Осень,
Очень-очень тебя просим!
В зал под музыку входит Осень
Осень: Меня вы звали? Вот и я.
Привет осенний вам друзья!
Ведущая: Сейчас для Осени споем,
И хоровод свой заведем.
Хоровод
Дети садятся на места.
Осень: Я Осень золотая,
На праздник к вам пришла,
И сказку вам осеннюю
В подарок принесла…
В некотором царстве,
В некотором государстве,
В маленькой избушке
Жили-были Маша с Ванюшкой.
А в какой сказке жили-поживали?
Вы, наверное, узнали?
Ответы детей: «Гуси-лебеди»
Осень уходит за ширму на время сказки.
Сказка «Гуси-лебеди»
Ведущая: Вот поехали родители на базар,
Чтобы купить разный товар,
А Машеньке наказали:
«Ты за Ваней гляди,
Никуда не уходи!»
А что дальше было?
Ответы детей. (Ваня садится к избушке Бабы-Яги)
Забрали Ванюшу сказочные гуси
И принесли в избушку к Бабушке-Ягусе.
Выходит Баба-Яга, садится на печь, поет.
Песня Бабы-Яги «Одинокая старушка»
Одинокая старушка, я живу в лесу глухом.
И стоит моя избушка только елки под окном.
Кто соседи? Три медведя, волк с лисой, два кабана.
И никто ко мне не едет, никому я не нужна.
Вот поэтому бабка я злая. В своей ступе с метлой я летаю.
Я гусей-лебедей приручила. Ваню мне принести попросила.
Обращается к зрителям.
Баба-яга: Ну а вы чего сидите,
Не дрожите, не пищите?
Или сказки не читали,
Про меня-то вы слыхали?
Знаете меня, я рада!
Рассказать скорее надо,
Что сегодня для бабуси
Принесли Ванюшу гуси.
Перед тем, как подкрепится,
Я хочу повеселиться!
Лешие! Сюда идите, свою удаль покажите!
Медленно входят лешие.
Леший 1: Курьи ножки охраняем,
Никого не подпускаем!
Леший 2:Все про леших сочиняют!
Ведь от скуки мы шалим.
И никто не понимает,
Поиграть и мы хотим.
Ведущая: Так давайте наши ребята с вами поиграют, мы знаем веселую игру.
Игра
Дети садятся на стульчики, лешие остаются стоять.
Леший 1: Бабушка! На ногах едва стоим,
Ужинать давно хотим!
Баба-Яга: А вы печку затопили?
А воды вы наносили?
Леший 2: Неохота работать, бабуся.
Баба-Яга: А где мои лебеди-гуси?
Вылетают Гуси-лебеди, поют:
Жили у бабуси сказочные гуси.
Злыми-злыми гуси были, деток не любили.
Ели гуси травку, пили из канавки.
И служили верно гуси очень злой бабусе.
Баба-Яга: (обращаясь к гусям)
Вы следите здесь за Ваней.
Баба-Яга: (обращаясь к лешим)
А мы сходим за дровами.
Баба Яга с лешими уходят. Гуси садятся рядом с Ваней.
Ведущая: Лишь Бабушка-Яга ушла – к избе подходит Фея Сна!
(выходит Фея сна в плаще со звездами)
Фея Сна: Если я взмахну плащом,
Вы уснете крепким сном.
Колыбельная.
Фея сна поет колыбельную, гуси засыпают, Фея удаляется. Выходит Маша оглядывается.
Маша: вот избушка, вижу брата.
Ваня милый, как я рада.
Ваня: Убежим скорее, Маша,
В дом родной, в деревню нашу.
Маша с Ваней пробегают круг.
Ведущая: Маша с Ваней побежали
И ежонка увидали.
Выбегает ежик.
Маша: Ежик, миленький, постой
Как бы нам попасть домой?
Ежик: По тропинке той бегите,
Яблочек лесных нарвите,
Молоко в реке возьмите,
А у печки пирогов.
Яблонька, река и печка
Защитят вас от врагов.
Ваня: Выполним мы все задания,
Побежали, до свидания!
Ваня и Маша садятся на стулья.
Ведущая: Побежали Маша с Ваней вдоль опушки,
А баба Яга вернулась в избушку.
Появляется Баба-Яга.
Баба-Яга: Где мой вкусненький Ванюшка?
Видно, он уснул в избушке.
Баба-Яга заглядывает в избушку, видит на завалинке гусей.
Баба-Яга: Ах, негодники, проспали,
Ужин у меня украли.
Отправляйтесь быстро в путь.
И мальчишку мне вернуть!
Гуси улетают, появляются Маша с Ваней.
Ведущая: Устали уж дети по лесу идти,
Вот встретилась Яблоня им на пути.
Выходит яблоня.
Песня яблони.
На полянке у опушки собрались в кружок подружки.
И березки, и осинки и кудрявые рябинки.
А на веточках листочки, как зеленые платочки.
Шу-шу-шу..Я стою совсем одна, оттого я и грустна.
И никто в лесу не рад видеть яркий мой наряд.
А на ветках тук-тук-тук..Яблоня: Маша, Ваня, помогите
Яблочки мои сорвите,
Веточки освободите.
Дети срывают яблоки. Появляются гуси.
Яблоня: Прячьтесь, дети, поскорей,
Среди яблочных ветвей.
Яблоня укрывает детей, гуси пролетают мимо.
Маша: Не заметили нас гуси.
Ваня: пусть летят к своей бабусе.
Яблоня. Возьмите яблочки в дорогу,
Вам они еще помогут.
Маша с Ваней уходят.
Ведущая: Трудно ребятам по лесу идти,
Вот встретилась речка им на пути.
Выходит речка и девочки с белыми шарфами.
Песня и танец речки.
Речка, речка, реченька, ты куда течешь?
Расскажи нам, реченька, ты о чем поешь?
«Волны мои быстрые по камешкам бегут,
Молоко душистое детушкам несут».
Речка, речка, реченька, кисельный бережок,
Нам с тобою хочется поиграть, дружок.
«Становитесь рядышком с белою волной.
Поведу по камешкам всех я за тобой.
Речка: Расплескалось молоко,
Убежало далеко.
Маша, Ваня, помогите,
Ручейки ко мне верните.
Дети возвращают шарфы речки. Появляются гуси.
Маша: Спрячь нас речка поскорей
От погони злых гусей.
Речка: прячьтесь вы сюда сейчас.
Не заметят гуси вас.
Речка накрывает детей шарфами, гуси пролетают мимо.
Маша: Не заметили нас гуси.
Ваня: Пусть летят к своей бабусе.
Речка: Молока вам дам немножко
На счастливую дорожку.
Маша с Ваней уходят.
Ведущая: Идут дети дальше дорожкой лесной,
А гуси вернулись в избушку домой.
Выходит Баба-Яга и гуси.
Баба-Яга:
Неужели не догнали?
Неужели потеряли?
Гуси: Мы кружили, мы летели,
Мы во все глаза глядели.
Кто-то детям помогает
И от нас их укрывает.
Баба-Яга: Я вас гуси накажу,
Всех веревками свяжу!
Прямо в печку посажу,
Лишь дровишек подложу.
Связывает гусей, идет за дровами. Выходят Лешие.
Леший 1: Сегодня на ужин у бабушки Гуси.
А завтра до нас доберется бабуся.
Леший 2: Я не хочу попасть в печку к ней.
Давай-ка искать себе новых друзей.
Вместе: Давай!
Лешие уходят.Появляется осень.
Осень: Слышала я, что Баба-Яга связала гусей.
Спасти их надо поскорей!
Мы вам погибнуть не дадим,
Мы вас сейчас освободим!
Осень развязывает гусей.
Гуси: Га-га-га, летим отсюда.
Здесь нам плохо, здесь нам худо.
Гуси улетают.
Осень: Все от Бабы-Яги убежали.
«До свидания» ей не сказали.
Выходит Баба-Яга
Баба-Яга: Разбежались мои слуги,
Нет ни друга не подруги.
Я голодная совсем.
Ну, кого теперь я съем? Задумывается.
Полечу-ка я вдогонку,
Может, отыщу мальчонку!
Баба Яга улетает.Появляются Маша с Ваней.
Ведущая: А дети все дальше от страшной избушки.
Глядь, печка стоит на зеленой опушке.
Сама печет пироги и ватрушки.
Вынести печку с пирожками.
Песня печки:
Меня не зря назвали горячим словом «печь»
Ватрушки, плюшки, пряники могу для вас испечь.
Замесим тесто дружно, а что для теста нужно?
Дети: Соль, сахар, мука, молоко, масло, дрожжи, яйцо, все!
Печка: Все? А сметана, а варенье, а терпенье и уменье?
Вы забыли настроение, и, конечно, вдохновенье!
Вот теперь все!
Выходят Маша и Ваня.
Маша и Ваня: Гуси к нам летят, похоже…
Все дети: Вы не бойтесь - мы поможем!
Гуси: Вы простите нас ребята,
Были злыми, мы когда-то.
Надоело злыми быть,
Не хотим Яге служить.
С вами мы хотим дружить.
Появляются Лешие.
Леший 1: И мы устали, измотались,
И совсем проголодались.
Нас к себе, друзья примите.
Очень просим вас – простите.
Леший 2: Мы ребята озорные,
Но в душе совсем не злые.
Осень: Проходите, приглашаем,
Пирожками, всех угощаем.
Пирожки получились волшебные.
Начинка у них целебная.
Откусите их поскорее,
Сразу станете добрее.
Показывает поднос с пирожками.
Появляется Баба-Яга.
Баба-Яга: Вот опять меня забыли,
Пирожком не угостили.
Потому была я злая.
Что живу в лесу одна я.
Пожалейте меня старую.
Больше вам вредить не стану я.
И не буду больше злится.
Можно с вами подружиться?
Все: Мы тебя, Яга прощаем,
Проходи к нам приглашаем.
Ведущая: Спасибо, милая Осень, за такую замечательную сказку. Ребята давайте споем Осени веселую песенку.
Песня
Осень: Весело мне было с вами,
Угощайтесь пирожками.
Что ж пришла пора прощаться,
Всех проводим мы домой.
Обещаем повстречаться
С вами в сказке, но в другой.
Ну, а с вами я прощаюсь,
В путь-дорогу собираюсь.
Ведущая: До свидания, Осень,
Через год, снова ждем тебя в гости.
Составлено воспитателем Бухаровой Т. В. и музыкальным руководителем Гришановой Г. И.

Вот уже 60 лет на пустынном белорусском хуторе с молодым названием «Студентка» почти никто не живет. Почти. Единственная обитательница живописного местечка - одинокая старушка. Что она делает здесь совсем одна? Вопрос, который сам собой приходит в голову.

Массовое «исчезновение» всех местных жителей связано с прекращением работы единственного на хуторе кормильца - смоляного завода. Дома уже давно сровнялись с землей, никаких следов прежней жизни не осталось. Уже 45 лет по соседству с густым лесом, грибами и дикими животными живет только одна пожилая женщина.

Onliner.by

У белорусской бабушки нет никаких привычных удобств: газа, света, телефона, водопровода. Конечно, женщина жалеет о том, как сложились обстоятельства, но сдаваться и бросать свой родной дом она не собирается.

Хутор располагается на западе страны. После долгого пути по песчаной дороге журналисты портала Onliner. by увидели шлагбаум. С помощью ключа майор открыл путь через границу. Окружает репортеров только лес и болото. Вдруг среди этой дикой природы показался фасад дома, это здание можно назвать самым последним, а может, и первым домом страны.

Onliner.by

Хозяйку этой лесной сказки зовут Станислава Ивановна Мелють. Уже завтра она будет праздновать свои 82 года. Журналистов бабушка встретила словами удивления:

- Матка боска! У меня гости, что ли? Не стойте в пороге, проходите! - женщина совсем не испугалась пригласить в дом неизвестных.

Onliner.by

Сразу видно, что в маленьком доме следят за порядком, повсюду разглаженные салфетки, старые портреты, свежие цветы, накрахмаленная занавеска. С таким отношением к быту совсем не бросается в глаза то, как обветшал старый дом. Видно, что хозяйка любит свое гнездышко.

Onliner.by

Бабушка совсем не отчаялась, шутит и добродушно улыбается: «Как живу? Да как все люди: совсем одна, в глуши, посреди леса».

- Мы тоже переехать хотели, как и все, но не всегда получается так, как хочешь, - очень внятно и без всякого волнения говорит бабушка. - Хотели перенести дом в другую деревню, но я быстро осталась одна: муж скоропостижно умер, вместе и десяти лет не успели прожить. Сыну тогда было 5, дочке - 9. Помощи нам ждать было неоткуда, приходилось выкручиваться самим.

Сложновато было одной детей растить. Каждое утро отвозила их в деревенскую школу, вставать приходилось очень рано. Но что поделать, надо.

В одиночку я перебраться не смогла. День за день - и старость пришла.

Onliner.by

Старушка признается, что в городе не была уже лет 30, в соседних Калетах - примерно 20. После 60 лет, говорит Станислава Ивановна, стало худо с ногами, тяжело ходить.

В последний раз в Гродно была еще до того, как границу начали строить. Раньше я могла просто так взять и поехать к детям в город, переночевать там, в магазин сходить, в костел. Сейчас уже не получается, - немного смутившись, говорит старушка.

Мама и бабушка с любовью рассказывает о своих любимых. Говорит, что дети всегда помогают, хоть и добираться сюда тяжело.

- После восьмого класса дочка поступила в гродненский колледж, потом пошла работать швеей на прядильную фабрику. Сын на сварщика отучился и тоже в Гродно остался. Здесь им делать нечего. Не со мной же сидеть. В городе работа, в городе жизнь. А здесь только старики могут жить. Они еще когда детьми были, здесь им занятия не было. Приходили домой - и все, только вдвоем. Потом, правда, начали ездить в деревню на танцы, с друзьями общаться. В этом плохого ничего нет. В моей молодости мы тоже веселились.

- Сейчас они приезжают по возможности, но у них своих дел много. Бывает, и каждую неделю кто-то приедет, а бывает, что и по три недели здесь одна. Но если б не они…

Onliner.by

- Много помогают пограничники. Попрошу их, бывает, воды принести из речушки или хлеба в городе купить - они никогда не отказывают. А недавно пожарный извещатель мне установили на всякий случай. Только мне поговорить хочется, а они все в делах. Заскочат на минутку - и убегают сразу. Я понимаю, что надо службу нести, но мне иногда так скучно бывает, хоть волком вой… Но я привыкла. Вас закрой в болотах, вы тоже привыкнете.

О том, каково это - жить с водопроводом, телефоном, газом и электричеством, Станислава Ивановна не знает. Ничего подобного на хуторе не было никогда. Но одно новшество бабушке все же преподнесли - «вертушку». Так называется средство связи с военными. Старушке достаточно поднять трубку, и пограничники выходят с ней на связь.

Onliner.by

Бабушку пограничники любят, говорят, что очень к ней привыкли.

- Здесь она никому не мешает, даже наоборот, может помочь в случае проникновения посторонних в пограничную полосу. Такие бабушки работают не хуже новейшего оборудования, - шутит пограничник. - Мы даже выделяем небольшой бюджет для поощрения активного населения: раз в квартал жители деревень могут получить небольшую премию за проявленную активность. И нам хорошо, и им приятно.

Но вниманием военных Станислава Ивановна злоупотреблять не любит, обращается только при острой необходимости.

- Я их по пустякам не беспокою. Я из ума еще не выжила, понимаю, что у них есть дела поважней, чем меня развлекать. Правда, хотела попросить их подыскать мне какую-нибудь собачку на заставе, а то без моего Звоночка совсем тоскливо. Я по нему как по человеку скучаю.

- У меня была маленькая собачка, ласковая такая, умная, но, видать, волки потащили. Два года ей было. Я сяду - и она рядом, а когда играть нет сил, я ей так и говорю - она понимает, ложится на кровать и просто отдыхает. Мы с ней так друг к другу привыкли… А как не привыкнуть, когда мы вдвоем тут? Никого ж больше нет! - с улыбкой рассказывает бабушка. - И вот бегала она, бегала по улице, а потом глядь - нет ее. И не приходит. И следов никаких. Звери сюда часто приходят. В прошлом году кабаны картошку выкопали - всю до единой сожрали. А до этого олень яблоньку рогами сломал.

Для сильной белорусской старушки такие спартанские испытания совсем не страшны. Она и волков не боится, как оказалось.

- Раньше волки часто приходили, но в последний год не видела. Сначала страшно было, а потом привыкла, даже внимания не обращаю. Майор, а найдете мне собачку какую на заставе? У вас же там много. Может, неудалый какой-нибудь найдется.

Военный тут же пообещал бабушке непременно найти собачку. «Только не таксу! Не нравятся они мне», - снова иронизирует старушка.

Onliner.by

- Когда здесь граница появилась, бандитов я тоже перестала бояться: сюда лишний человек не пройдет, только проверенный. Правда, и почтальоны сюда тоже не доезжают, и в выборах я не участвую… Выходит, президента ни разу и не выбирала. Ко мне только ксендз раз в год, на Рождество, приходит, когда по всем деревням ездит.

Главные развлечения жительницы леса - книги и радио на батарейках. Раньше женщина отлично вязала, в доме много собственноручно созданных элементов одежды. Но в последнее время здоровье подводит и пришлось отложить это хобби.

Onliner.by

- Что принесут, то и читаю, мне все интересно. По радио тоже все слушаю. Может, подумаете, что старуха с ума сошла, но я до сих пор музыку люблю. И пьесы слушаю, и книги, начитанные актерами… Новости тоже слушаю, чтобы не сдуреть, но всерьез не воспринимаю: это все временное, да и не шибко я понимаю в политике да экономике…

- Я человек послевоенный, училась в сельской школе. Ну, а какая там школа была… Садились в такой же хате на пол, рядом ксендз усаживался - и читать учились. Когда коров надо было пасти, в школу никто не ходил, а по осени все на картошку уезжали. Когда школа нормальной стала, мне уже зарабатывать надо было идти. Пошла в колхоз, там за три дня работы буханку хлеба давали. Потом в лесу работала: чистка, посадка… И так всю жизнь: где работа есть, там и работала. В деревне тогда грамотных мало было: родители читать и считать научили - и все на этом.

Onliner.by

- Я и примерно не знаю, что сейчас сколько стоит. Я детям пенсию отдаю, а они мне продукты привозят. Кто ж мне правду скажет, сколько они действительно тратят? Добавляют тихонько и везут.

Станислава Ивановна явно не ощущает себя на 82. Женщина самостоятельно топит печь дровами. Еду готовит на дровяной плите, возится в земле: выращивает овощи и сажает цветы. Материально бабушку обеспечивают любимые дети, от пенсии в 220 рублей старушка, к счастью, не зависит. Несмотря на все тяжелые условия, бабушка чувствует себя спокойно и комфортно.

Onliner.by

- Я без мужа 47 лет живу, без детей чуть меньше - любой бы привык. Конечно, мне сложно, но что поделать? Если только об этом и думать, вообще жизни никакой не будет. Надо настраивать себя по-другому и жить так, как получается. Вот так вот вышло - что ж мне теперь, плакать?

На все вопросы о том, что можно изменить жизнь, старушка отвечает отрицательно. Она давно привыкла к своему маленькому миру с короткими прогулками за грибами. Позитиву Станиславы Ивановны можно только позавидовать.

Хутор Студенка погиб лет 60 назад, когда остановилось его сердце - смоляной завод, обеспечивавший работой все местечко. Здешние жители растворились, будто их никогда и не было. Со временем дома сровняли с землей, на месте, где когда-то росли дети, теперь растут боровики и маслята, бесконтрольный родник натопил целое болото на месте луга, а лес спрятал одинокий старый дом, торчащий на опушке в десятках километров от городов. Хотя последнее было необязательно: здесь все равно почти никого нет. Только одинокая старушка - хозяйка дома. Последние 45 лет она живет посреди густого леса, полного диких зверей. Сильная белорусская женщина привыкла справляться без света, газа, телефона и водопровода. Не знает о девальвации, новом «айфоне» и веганстве, но воспитала двух хороших детей. Она не слишком довольна тем, как все вышло, но все же не опускает руки и в свои преклонные годы получше многих молодых понимает прописную истину: прошлого не изменить, но жить дальше как-то надо.

Запад Беларуси, высокий охраняемый забор, объясняющий, где заканчивается один народ и начинается другой. Долго едем по песчаной дороге, упираемся в закрытый шлагбаум. Майор выходит из машины и ключом открывает границу. Вокруг только лес и бесконечная межа. Проезжаем заросшее болото и случайно замечаем фасад деревянного дома за ним. Это последний дом в стране. Или крайний.

Там живет Станислава Ивановна Мелють. Завтра ей исполнится 82 года. Старушка медленно выходит из дома, пока изголодавшиеся болотные комары трапезничают гостями, и разводит руками:

- Матка боска! У меня гости, что ли? Не стойте в пороге, проходите! - не успев выяснить, кто же приехал в такую даль, зовет в дом женщина.

Маленький домишко уже сильно износился, но женщина старается поддерживать порядок и встречает нежданных гостей в убранной комнате с аккуратно разглаженной салфеткой на подушках, что в мире любой бабушки считается довольно изысканным интерьерным решением. В крохотной комнатке размером со строительный вагончик висят старые портреты, протертые от пыли, на цветастой салфетке стоят свежие цветы. «Комната бабушки», как называет ее внучка старушки, завешена накрахмаленной занавеской, еще несколько разложено на диване.

Гости здесь бывают редко: сюда доезжают только пограничники и дети старушки.

57 лет назад молодая Станислава переехала сюда вслед за мужем. В деревне был смолозавод, работа, даже общежития для сотрудников. Потом работы не стало, люди разъехались по родным деревням, кто-то рванул в Польшу, стариков вскоре не стало. Жить здесь осталась только одна семья.

«Как живу? Да как все люди: совсем одна, в глуши, посреди леса», - иронизирует старушка.

- Мы тоже переехать хотели, как и все, но не всегда получается так, как хочешь, - задумывается женщина, которая мыслит удивительно светло для своих лет. - Хотели перенести дом в другую деревню, но я быстро осталась одна: муж скоропостижно умер, вместе и десяти лет не успели прожить. Сыну тогда было 5, дочке - 9. Помощи нам ждать было неоткуда, приходилось выкручиваться самим.

В одиночку я перебраться не смогла. День за день - и старость пришла.

В городе Станислава Ивановна не была лет 30, в соседних Калетах - 20 или около того: после 60 стало плохо с ногами.

- В последний раз в Гродно была еще до того, как границу начали строить. Раньше я могла просто так взять и поехать к детям в город, переночевать там, в магазин сходить, в костел. Сейчас уже не получается, - на секунду огорчается старушка и снова улыбается.

По хозяйству ей стараются помогать дети, но у них своя жизнь, а добираться сюда без автомобиля довольно проблематично.

Сейчас они приезжают по возможности, но у них своих дел много. Бывает, и каждую неделю кто-то приедет, а бывает, что и по три недели здесь одна. Но если б не они…

Много помогают пограничники. Попрошу их, бывает, воды принести из речушки или хлеба в городе купить - они никогда не отказывают. А недавно пожарный извещатель мне установили на всякий случай. Только мне поговорить хочется, а они все в делах. Заскочат на минутку - и убегают сразу. Я понимаю, что надо службу нести, но мне иногда так скучно бывает, хоть волком вой… Но я привыкла. Вас закрой в болотах, вы тоже привыкнете.

Я живой человек. Мне так же страшно, как всем людям. Но жить надо - и живешь.

В доме старушки никогда не было водопровода, газа, электричества и телефона. Из развлечений - только книжки да радио на батарейках. Из-за маленьких окон даже в полдень пасмурного дня свет здесь довольно тусклый, с непривычки уже через полчаса начинают болеть глаза.

Недавно пограничники установили в доме Станиславы Ивановны «вертушку» - аппарат, позволяющий связаться с заставой. В случае срочной необходимости бабушка просто снимает трубку и ждет, пока военные выйдут на связь.

- Здесь она никому не мешает, даже наоборот, может помочь в случае проникновения посторонних в пограничную полосу. Такие бабушки работают не хуже новейшего оборудования, - улыбается наш провожатый. - Мы даже выделяем небольшой бюджет для поощрения активного населения: раз в квартал жители деревень могут получить небольшую премию за проявленную активность. И нам хорошо, и им приятно.

У меня была маленькая собачка, ласковая такая, умная, но, видать, волки потащили. Два года ей было. Я сяду - и она рядом, а когда играть нет сил, я ей так и говорю - она понимает, ложится на кровать и просто отдыхает. Мы с ней так друг к другу привыкли… А как не привыкнуть, когда мы вдвоем тут? Никого ж больше нет! - снова иронизирует пенсионерка. - И вот бегала она, бегала по улице, а потом глядь - нет ее. И не приходит. И следов никаких. Звери сюда часто приходят. В прошлом году кабаны картошку выкопали - всю до единой сожрали. А до этого олень яблоньку рогами сломал.

Раньше волки часто приходили, но в последний год не видела. Сначала страшно было, а потом привыкла, даже внимания не обращаю. Майор, а найдете мне собачку какую на заставе? У вас же там много. Может, неудалый какой-нибудь найдется.

- Найдем, бабуль, не проблема. Не на заставе, так на форуме найдем. На следующей неделе привезу.

- Но только не таксу! Не нравятся они мне.

Собака бабушке нужна не для охраны - для общения. Говорит, бояться здесь ей нечего.

- Когда здесь граница появилась, бандитов я тоже перестала бояться: сюда лишний человек не пройдет, только проверенный. Правда, и почтальоны сюда тоже не доезжают, и в выборах я не участвую… Выходит, президента ни разу и не выбирала. Ко мне только ксендз раз в год, на Рождество приходит, когда по всем деревням ездит.

Раньше старушка неплохо вязала и вышивала. В шкафу она хранит вязаные свитера, платки с вышивкой, скатерти… Когда-то люди из соседних деревень охотно покупали плоды ее творчества, теперь же работать не позволяют глаза. Приходится довольствоваться только книгами да радио.

Я человек послевоенный, училась в сельской школе. Ну а какая там школа была… Садились в такой же хате на пол, рядом ксендз усаживался - и читать учились. Когда коров надо было пасти, в школу никто не ходил, а по осени все на картошку уезжали. Когда школа нормальной стала, мне уже зарабатывать надо было идти. Пошла в колхоз, там за три дня работы буханку хлеба давали. Потом в лесу работала: чистка, посадка… И так всю жизнь: где работа есть, там и работала. В деревне тогда грамотных мало было: родители читать и считать научили - и все на этом.

В свои 82 года женщина самостоятельно ведет быт, топит печь дровами, которые заготавливает ей сын. Еду тоже готовит на дровяной плите, старается выращивать овощи, недавно высадила клумбу цветов. А вот хозяйство Станислава Ивановна не держит уже много лет: забора у нее нет, кур держать негде, да и незачем. Хватает ли ее пенсии в 220 рублей на жизнь, она не знает: все покупают дети.