Главная › Кормление › Ороско картины. Ороско хосе клементе

Ороско картины. Ороско хосе клементе

Происхождение: Подданство:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Гражданство:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Страна:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Жанр:

монументальная живопись

Учёба:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Стиль:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Покровители:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Влияние:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Влияние на:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Награды:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Звания:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Премии:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Сайт:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Подпись:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

15px

Хосе́ Клеме́нте Оро́ско (исп. José Clemente Orozco , 23 ноября - 7 сентября ) - мексиканский живописец и график, один из главных новаторов в области монументальной живописи XX века . Работал в Мексике и США .

...Такие люди, как Ороско, Ривера , Портинари , Тамайо и Гуаясамин , подобны вершинам Анд ...
Пабло Неруда

Фрескам Ороско характерна динамика, эмоциональность и контрастное сопоставление белого, красного и чёрного цветов. Его росписи были способом высказать протест против угнетения человека человеком.

Биография

После окончания школы Ороско поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, затем в Национальную подготовительную школу Мехико на отделение математики и архитектуры. В семнадцать лет Ороско покалечил себя, экспериментируя с порохом. Он утратил кисть левой руки и серьёзно повредил глаз.

В высших школах США Ороско создает следующие работы:

«Прометей» (). Помона-колледж, Клермонт (Калифорния);
«Борьба на Востоке» ( -). Новая школа социальных исследований, Нью-Йорк ;
«Американская цивилизация» ( -). Дартмутский колледж , Гановер (Нью-Гэмпшир).

Вернувшись в Мехико, в 1934 году Ороско работает над фреской «Катарсис» в Дворце изящных искусств . В 1936 году были созданы фрески в Гвадалахарском университете , в - в правительственном дворце.

В -1939 годах Ороско выполняет грандиозную работу (около 1200 м² росписей) в госпитале «Осписио-Кабаньяс » (включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО) в Гвадалахаре. Двенадцать стенных фресок нефа расположены по принципу противопоставления - «Деспотизм» и «Милосердие», «Диктаторы» и «Демагоги» и т. д. В центре композиции фреска «Человек огня».

В -1949 годах Ороско выполнил росписи библиотеки «Габино Ортис», сделал фреску «Пикирующий бомбардировщик», которая находится в Нью-Йоркском музее современного искусства, расписал Верховный суд и церковь Иисуса в Мехико.

Умер Ороско в Мехико 7 сентября 1949 года , не успев завершить свою последнюю работу - роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман». В этом же году в Гвадалахаре был открыт музей-мастерская художника.

Ороско и мексиканские муралисты

В начале 1920-х годов министр просвещения Мексики Хосе Васконселос заказал ряду молодых художников масштабные росписи на стенах некоторых общественных зданий. Эти художники, а также их последователи, были прозваны муралистами (от исп. mura - настенная роспись). Кроме Хосе Клементе Ороско в числе муралистов можно выделить следующих художников:

Муралисты пытались сочетать современную технику письма с тематикой и эстетикой доколумбовых мексиканских культур. Но у Ороско был свой взгляд на это, он писал:

«Я лично избегаю выводить в своих работах презренных и дегенеративных персонажей, повсеместно считающихся живописными, чтобы приспособить их для туристов и освободить этих последних от наличных… Такие мысли раз и навсегда отвратили меня от живописания индейских сандалий и грязных одеял. Я до глубины души хочу, чтобы те, кто их носит, избавились бы от них и стали цивилизованными людьми. Но прославлять их - все равно что прославлять невежество, пьянство или груды мусора, которые украшают наши улицы, а это я отказываюсь делать. Революция - это не грязь, воюющая против мыла, а, наоборот, битва второго с первым» .

Напишите отзыв о статье "Ороско, Хосе Клементе"

Примечания

Ссылки

Хосе Клементе Ороско - статья из Большой советской энциклопедии .

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Ороско, Хосе Клементе

– Кто были эти люди, Север? Они выглядят одинаково и странно... Их как бы объединяет общая энергетическая волна. И одежда у них одинаковая, будто у монахов. Кто они?..
– О, это знаменитые Катары, Изидора, или как их ещё называют – чистые. Люди дали им это название за строгость их нравов, чистоту их взглядов и честность их помыслов. Сами же катары называли себя «детьми» или «Рыцарями Магдалины»... коими в реальности они и являлись. Этот народ был по-настоящему СОЗДАН ею, чтобы после (когда её уже не будет) он нёс людям Свет и Знание, противопоставляя это ложному учению «святейшей» церкви. Они были самыми верными и самыми талантливыми учениками Магдалины. Удивительный и чистый народ – они несли миру ЕЁ учение, посвящая этому свои жизни. Они становились магами и алхимиками, волшебниками и учёными, врачами и философами... Им подчинялись тайны мироздания, они стали хранителями мудрости Радомира – сокровенных Знаний наших далёких предков, наших Богов... А ещё, все они несли в своём сердце негаснущую любовь к их «прекрасной Даме»... Золотой Марии... их Светлой и загадочной Магдалине... Катары свято хранили в своих сердцах истинную историю прерванной жизни Радомира, и клялись сохранить его жену и детей, чего бы им это ни стоило... За что, позже, два столетия спустя, все до одного поплатились жизнью... Это по-настоящему великая и очень печальная история, Изидора. Я не уверен, нужно ли тебе её слушать.
– Но я хочу узнать о них, Север!.. Скажи, откуда же они появились, все одарённые? Не из долины ли Магов, случаем?
– Ну, конечно же, Изидора, ведь это было их домом! И именно туда вернулась Магдалина. Но было бы неправильно отдавать должное лишь одарённым. Ведь даже простые крестьяне учились у Катаров чтению и письменности. Многие из них наизусть знали поэтов, как бы дико сейчас для тебя это не звучало. Это была настоящая Страна Мечты. Страна Света, Знания и Веры, создаваемая Магдалиной. И эта Вера распространялась на удивление быстро, привлекая в свои ряды тысячи новых «катар», которые так же яро готовы были защищать даримое им Знание, как и дарившую его Золотую Марию... Учение Магдалины ураганом проносилось по странам, не оставляя в стороне ни одного думающего человека. В ряды Катар вступали аристократы и учёные, художники и пастухи, землепашцы и короли. Те, кто имели, легко отдавали катарской «церкви» свои богатства и земли, чтобы укрепилась её великая мощь, и чтобы по всей Земле разнёсся Свет её Души.
– Прости, что прерву, Север, но разве у Катар тоже была своя церковь?.. Разве их учение также являлось религией?
– Понятие «церковь» очень разнообразно, Изидора. Это не была та церковь, как понимаем её мы. Церковью катаров была сама Магдалина и её Духовный Храм. То бишь – Храм Света и Знания, как и Храм Радомира, рыцарями которого вначале были Тамплиеры (Тамплиерами Рыцарей Храма назвал король Иерусалима Болдуин II. Temple – по-французски – Храм.) У них не было определённого здания, в которое люди приходили бы молиться. Церковь катар находилась у них в душе. Но в ней всё же имелись свои апостолы (или, как их называли – Совершенные), первым из которых, конечно же, была Магдалина. Совершенными же были люди, достигшие самых высших ступеней Знания, и посвятившие себя абсолютному служению ему. Они непрерывно совершенствовали свой Дух, почти отказываясь от физической пищи и физической любви. Совершенные служили людям, уча их своему знанию, леча нуждающихся и защищая своих подопечных от цепких и опасных лап католической церкви. Они были удивительными и самоотверженными людьми, готовыми до последнего защищать своё Знание и Веру, и давшую им это Магдалину. Жаль, что почти не осталось дневников катар. Всё, что у нас осталось – это записи Радомира и Магдалины, но они не дают нам точных событий последних трагичных дней мужественного и светлого катарского народа, так как происходили эти события уже спустя две сотни лет после гибели Иисуса и Магдалины.
– Скажи, Север, как же погибла Золотая Мария? У кого хватило столь чёрного духу, чтобы поднять свою грязную руку на эту чудесную женщину?..
– Церковь, Изидора... К сожалению, всё та же церковь!.. Она взбесилась, видя в лице катар опаснейшего врага, постепенно и очень уверенно занимавшего её «святое» место. И осознавая своё скорое крушение, уже не успокаивалась более, пытаясь любым способом уничтожить Магдалину, справедливо считая её основным виновником «преступного» учения и надеясь, что без своей Путеводной Звезды катары исчезнут, не имея ни вождя, ни Веры. Церковь не понимала, насколько сильно и глубоко было Учение и Знание катар. Что это была не слепая «вера», а образ их жизни, суть того, ДЛЯ ЧЕГО они жили. И поэтому, как бы ни старались «святые» отцы привлечь на свою сторону катар, в Чистой Стране Окситании не нашлось даже пяди земли для лживой и преступной христианской церкви...
– Получается, подобное творил не только Караффа?!.. Неужели же такое было всегда, Север?..
Меня объял настоящий ужас, когда я представила всю глобальную картину предательств, лжи и убийств, которые свершала, пытаясь выжить, «святая» и «всепрощающая» христианская вера!..
– Как же такое возможно?! Как вы могли наблюдать и не вмешиваться? Как вы могли с этим жить, не сходя с ума, Север?!!
Он ничего не ответил, хорошо понимая, что это всего лишь «крик души» возмущённого человека. Да и я ведь прекрасно знала его ответ... Потому мы какое-то время молчали, как заблудшие в темноте, одинокие души...
– Так как же всё-таки погибла Золотая Мария? Можешь ли ты рассказать мне об этом? – не выдержав затянувшейся паузы, снова спросила я.
Север печально кивнул, показывая, что понял...
– После того, как учение Магдалины заняло большую половину тогдашней Европы, Папа Урбан II решил, что дальнейшее промедление будет смерти подобно для его любимой «святейшей» церкви. Хорошенько продумав свой дьявольский план, он, не откладывая, послал в Окситанию двух верных «выкормышей» Рима, которых, как «друзей» катар, знала Магдалина. И опять же, как это слишком часто бывало, чудесные, светлые люди стали жертвами своей чистоты и чести... Магдалина приняла их в свои дружеские объятия, щедро предоставляя им еду и крышу. И хотя горькая судьба научила её быть не слишком доверчивым человеком, подозревать любого было невозможно, иначе её жизнь и её Учение потеряли бы всякий смысл. Она всё ещё верила в ДОБРО, несмотря ни на что...
И тут я опять увидела их… У выхода из пещеры стояли Магдалина и её златовласая дочурка, которой в тот момент было уже лет 11-12. Они стояли, обнявшись, всё такие же друг на друга похожие и красивые, и наблюдали последнее захватывающее мгновение изумительного окситанского заката. Пещера, на входе в которую они стояли, находилась очень высоко в горах, открываясь прямо на крутой обрыв. А вдалеке, сколько охватывал взор, укутанные дымкой вечернего тумана, величаво синели горы. Гордо застывшие, как гигантские памятники вечности и природе, они помнили мудрость и мужество Человека... Только не того, что жил сейчас, убивая и предавая, властвуя и руша. А помнили они Человека сильного и творящего, любящего и гордого, что создал чудное царство Ума и Света на этом маленьком, но прекрасном клочке Земли...

Прямо перед Магдалиной, на самой верхушке рукотворного холма возвышался её любимый замок – крепость Монтсегюр... Уже более восьми долгих лет эта дружелюбная и неприступная крепость была её настоящим домом... Домом её любимой дочурки, пристанищем её друзей и Храмом её любви. В Монтсегюре хранились её воспоминания – самые дорогие реликвии её жизни, её учения и её семьи. Туда собирались все её Совершенные, чтобы очистить свои Души, набраться Животворящей Силы. Там она проводила свои самые дорогие, самые спокойные от мирской суеты часы...

Подробности Категория: Изобразительное искусство и архитектура XX века Опубликовано 30.10.2017 09:47 Просмотров: 964

Хосе Клементе Ороско был из тех мастеров, кто хотел создать стенную живопись, созвучную своей эпохе.

Их было трое – три мексиканских художника, представителя прогрессивного искусства XX в., составивших ядро созданного в 1922 г. «Революционного синдиката работников техники и искусства»: Ривера , Сикейрос и Ороско. Расцвет их творчества начинается в 1920-х годах и связан с происшедшей в Мексике буржуазно-демократической революцией 1910-1917 гг.
Обычно глобальные идеи бывают несколько утопичны и противоречивы. Особенно невыполним для художника путь отказа от индивидуального творчества во имя идеи. Но на первом этапе мечты о создании монументальной мексиканской живописи эти противоречия просто не замечались.

Начало монументального творчества

В 1922 г. Ороско начал свою первую монументальную работу – роспись Препаратории (Национальной подготовительной школы в Мехико). Эта школа была расположена в здании XVI-XVII вв. На наружных стенах школы художник и расположил свои фрески фризообразно (по этажам здания). Темой росписей он сделал сцены из жизни и борьбы мексиканского народа. Стиль фресок Ороско был неоднородным: строгость Возрождения , экспрессия модернизма, гротеск, утрирование характеров.

Х. Ороско «Окоп»
Эта фреска лаконична и достаточно сурова: в центральной её части изображены поверженные фигуры трех восставших. Их тела ещё сильны и мускулисты, но позы уже говорят о трагедии поражения. «Эмоции до максимума» – творческий лозунг Ороско.
Скорбна фреска «Прощание».

Х. Ороско «Прощание»
Фрески Ороско обычно наполнены драматичностью и силой. Особенно ему удаются образы людей из народа: солдат, рабочих, женщин-матерей. Но даже трагические сюжеты у Ороско наполнены оптимизмом.
Фрески его всегда написаны насыщенными красками, с резкими контрастами света и тени.

Х. Ороско «Сапатисты» (1931)
Художник не раз обращался в своем творчестве к образу Эмилиано Сапаты, крестьянского вождя, который еще до начала революции организовал партизанский отряд, выступавший против помещиков и диктаторского режима.

В начале 30-х гг., в период разгула в Мексике реакции, художественная жизнь страны замирает. Первым в 1927 г. эмигрировал из Мексики X. К. Ороско, за ним последовали Д. Ривера и Д. Сикейрос. В эти годы они работают преимущественно в США. Революционно-демократическое содержание росписей, созданных мексиканцами в США, вызвало ответную реакцию: Синейроса высылают из страны; роспись Ороско в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке была закрыта для обозрения, а затем заштукатурена; фреска Риверы в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке была запрещена и уничтожена. Так что демократия в США – давно уже спорная штука.

Работа в США

В Соединенных Штатах Ороско исполняет росписи в залах Помона-колледжа в Клермонте (Калифорния) и Дармут-колледжа в Ханновере (Нью- Хэмпшир). Эти росписи посвящены теме науки и знания, в них художник обращается к аллегориям и мифологическим образам.

Х. Ороско «Жертвоприношения богу войны Уицилопочтли»
На картине нет живых лиц, одни маски, почти автоматически совершающие ритуальное убийство.

Кецалкоатль у индейцев считается учителем людей; он дал им знание, вывел из дикости и отвратил от богов зла: их образы длинной вереницей проходят за его спиной.

Но жрецы смогли вновь навязать людям жестоких богов и жертвоприношения. И тогда Кецалкоатль покидает их, уплывая на плоту из змей и обещая вернуться через пять столетий.
Его рука как бы указывает на это время, на обещанное возмездие. И вот мы видим пришествие испанцев, мощную, величественную и холодную фигуру Кортеса.

Эрнан Кортес – испанский конкистадор, завоевавший Мексику и уничтоживший государственность ацтеков.

Но... Наблюдая жизнь молодых американцев, он испытывает чувство горечи за судьбу своего народа, ненависть ко всем угнетателям. Эти переживания накладывают свой отпечаток на живописную манеру художника. В его фресках начинает звучать сильное трагедийное начало.

Х. Ороско «Прометей» (1930)
«Прометей» – одна из сцен в росписи Помона-колледжа в Клермонте. Прометей – античный герой, укравший у богов огонь, чтобы принести его людям. За это он навеки прикован к скале. Этот образ трактован художником как фигура воина на фронтоне древнегреческого храма. В мощном его теле заключена огромная сила, но он простирает вверх руки, как бы в попытке раздвинуть неколебимый, нависающий над ним каменный свод. Для Ороско это был период трудных и острых переживаний. Его фреска «Прометей» взывает к свету и в то же время полна горестного ощущения бессилия.

Фрески Дармут-колледжа в Ганновере, в Нью-Хэмпшире (1932-1934), отличаются яростным неприятием всего, что причастно к миру угнетения и несправедливости. Художник высмеивает и академическую науку, вернее, догматические знания. Он изображает академическую науку в виде трупа, рождающего уродливые скелетики, которые принимают в руки скелеты, одетые в академические мантии. Картина символизирует науку, лишенную гуманизма. Когда она только воспроизводит сама себя, тогда она мертва и может породить только мертвое.

Образ Христа, разрушающего свой крест, завершает этот цикл фресок. Возможно, это изображение нового пришествия Христа, но уже не агнца, а борца и революционера, который разрушает старый мир насилия и призывает открыть новую страницу истории.
Когда Ороско спросили, на что он рассчитывает, создавая свои фрески, он ответил: «Быть может, они помешают студентам в будущем топить в море сахар. Всё здесь такое сладкое».

Возвращение в Мексику

В 1934 г. к власти в Мексике пришли либералы, и для художников открывается возможность возвращения на родину.
Наиболее значительные работы Ороско второго мексиканского периода: росписи во Дворце изящных искусств в Мехико, росписи госпиталя Кабаньяс в Гуадалахаре.

Часовня госпиталя
Госпиталь Кабаньяс – больница в городе Гвадалахара. Комплекс был основан в 1791 г. епископом Гвадалахары Фраем Антонио Алькальде как сочетание работного дома, больницы, детского дома и богадельни. Своим названием комплекс обязан последователю Алькальде, Хуану Руису де Кабаньясу, который и предложил известному архитектору Мануэлю Толсу разработать план комплекса.
Кабаньяс была украшена циклом стенных росписей, которые расцениваются как шедевры мексиканского искусства, включая аллегоричную композицию Ороско «Человек огня».

Х. Ороско «Человек огня»
Живопись Ороско на стенах часовни госпиталя сочетает элементы культуры мексиканских индейцев (боги, жертвоприношения, храмы) с культурой испанцев (короли, монахи, церкви), которые изображены в противостоянии в сценах евангелизации и завоевания.

Фреска изображает, как «образовывали» индейцев испанские священники.
В этом же городе он исполняет фрески в аудитории университета и Паласио де Гобьерно. Основные темы росписей Ороско этого периода – трагические моменты истории мексиканской революции, угнетатели, конфликт между лицемерными вожаками движения и революционным народом.

Х. Ороско «Достижение»
Ороско стал очевиднее выражать эмоциональное восприятие истории, свою личную, чисто человеческую позицию. Это постепенно уводит его от социального искусства. Карнавал мертвецов, скелетов, монстров олицетворяют у художника зло современного мира. Цветовая гамма его росписей становится мрачной, а затем цвет вообще исчезает из его росписей, развертывающихся как черно-белая лента ужасов.
В цикл фресок Дворца правительства Ороско включает композицию «Политический цирк». В виде чудовищного шабаша деспотизма художник представляет здесь все современные ему политические силы. Его искусство теряет веру в революционные возможности народа. Отвращение к буржуазному миру перерастает в субъективное неприятие всей жизни, которая открывается художнику лишь своими страшными гримасами.

Х Ороско «Война». Чёрно-белая фреска (1940). Библиотека Габино-Ортес в Хикильпане
Как истошный вопль затерянного в мире одиночки звучат его росписи в библиотеке в Хикильпане, в штате Мичоакан (1940), где появляется изображение «массы», представленной в виде фантасмагорического сочетания дубин, кривых лап и зубастых пастей. Духом грозной жестокости проникнуты росписи Верховного суда в Мехико (1940-1941). Вырвавшийся на свободу демон буйствует во фресках церкви св. Креста в Мехико (1944).

Из биографии художника (1883-1949)

Д. Сикейрос. Портрет Х.К. Ороско

Хосе́ Клеме́нте Оро́ско – мексиканский живописец. Является одним из основателей мексиканской школы монументальной живописи.
Родился в Сапотлане (мексиканский штат Халиско). Жил с родителями сначала в Гвадалахаре, а затем в Мехико.
Учился в Академии художеств в Мехико (1908-1814). После этого поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, затем в Национальную подготовительную школу Мехико на отделение математики и архитектуры. В 17 лет Ороско покалечил себя, экспериментируя с порохом: потерял кисть левой руки и серьёзно повредил глаз.
Был участником Мексиканской революции 1910-1917 гг. Постоянно занимался живописью. В 1916 г. открылась персональная выставка Ороско «Этюды женщин», на которой экспонировались не только его работы, посвященные женщинам, но и политические карикатуры
В 1917-1919 и 1927-1934 гг. жил в США. Вернувшись в Мехико, в 1922-1923 гг. выполнил первую настенную роспись для большого двора Национальной подготовительной школы, где ранее сам учился. А в 1926 г. исполнил огромную фреску в Промышленной школе в Орисабе.
В 1926-1927 гг. работал в Национальной подготовительной школе Мехико.
В 1927-1934 гг. – снова США, где он работал в колледжах «художником в резиденции», т.е. жил в кампусе школы во время работы над фреской, вовлекая студентов в свою работу.
Вернувшись в Мехико в 1934 г., работал в основном в Мехико и Гвадалахаре (в 1949 здесь основан Музей-мастерская Ороско).

Памятник Х. Ороско в Гвадалахаре
Росписи 30-40-х гг. – воплощение гневного протеста против угнетения и страдания человека. Для них характерны сильная экспрессия, острый гротеск, динамика, резкие контрасты чёрного, красного, белого цветов (росписи в аудитории университета, госпитале Каваньяса, Паласио де Гобьерайоно в Гвадалахаре).
Творчество Х.К. Ороско не ограничивалось только монументальной живописью: он является автором многочисленных станковых картин, литографий, рисунков; известен Ороско и как иллюстратор.
Умер художник в Мехико 7 сентября 1949 г. Он не успел завершить свою последнюю работу – роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман».

Хосе́ Клеме́нте Оро́ско (исп. José Clemente Orozco, 23 ноября 1883 - 7 сентября 1949) - мексиканский живописец и график, один из главных новаторов в области монументальной живописи XX века. Работал в Мексике и США.

БИОГРАФИЯ ХУДОЖНИКА

Его родители сначала переехали в Гвадалахару, а потом в Мехико, где Ороско поступил в школу при педагогическом институте. В это же время он начал заниматься в вечерних классах Академии Сан-Карлос. После окончания школы Ороско поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, затем в Национальную подготовительную школу Мехико на отделение математики и архитектуры.

В 1908 году Ороско вернулся в Академию Сан-Карлос. В 1910-х годах в Академии начались волнения среди студентов. Молодые художники создали группу «Барбизон» и пробовали придать импрессионизму национально-патриотическую окраску. Так, они перестали пользоваться чёрным цветом и объясняли это тем, что чёрный - цвет реакции.

В 1910-1917 годах Ороско был участником Мексиканской революции и одним из основателей «Синдиката революционных живописцев, скульпторов и граверов». О том времени Ороско вспоминал:

«Мир вокруг нас раскалывался. Отправлялись на бойню войска. Взрывались поезда. У церковных порталов поспешно расстреливались несчастные крестьяне Сапаты, попавшие в плен к каррансистам. Люди привыкли к убийству, к пресыщению чувств, к самому безжалостному самомнению, к скотской разнузданности»

В 1916 году открылась персональная выставка Ороско «Этюды женщин», на которой экспонировались не только его работы, посвященные женщинам, но и политические карикатуры, в том числе на президента Каррансу.

В 1917-1919 Ороско жил в США. Одно время, не продав своих работ, работал на фабрике игрушек, раскрашивал куклам лица. Вернувшись в Мехико, в 1922-1923 годах Ороско исполнил первую внушительную настенную роспись - для большого двора Национальной подготовительной школы, где ранее сам учился. А в 1926 году - огромную (90 кв. м) фреску в Промышленной школе в Орисабе.

В 1926-1927 годах Ороско вновь работает в Национальной подготовительной школе Мехико. В 1927-1934 годах он снова уезжает в США, где работает в колледжах «художником в резиденции». Суть этого понятия в том, что мастер жил в кампусе школы во время работы над фреской, вовлекая студентов в свою работу.

Вернувшись в Мехико, в 1934 году Ороско работает над фреской «Катарсис» в Дворце изящных искусств. В 1936 году были созданы фрески в Гвадалахарском университете, в 1937 - в правительственном дворце.

В 1936-1939 годах Ороско выполняет грандиозную работу (около 1200 м² росписей) в госпитале «Осписио-Кабаньяс» (включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО) в Гвадалахаре. Двенадцать стенных фресок нефа расположены по принципу противопоставления - «Деспотизм» и «Милосердие», «Диктаторы» и «Демагоги» и т. д. В центре композиции фреска «Человек огня».

В 1940-1949 годах Ороско выполнил росписи библиотеки «Габино Ортис», сделал фреску «Пикирующий бомбардировщик», которая находится в Нью-Йоркском музее современного искусства, расписал Верховный суд и церковь Иисуса в Мехико.

Умер Ороско в Мехико 7 сентября 1949 года, не успев завершить свою последнюю работу - роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман». В этом же году в Гвадалахаре был открыт музей-мастерская художника.

ТВОРЧЕСТВО

Первая выставка произведений Ороско состоялась в 1915, и с тех пор он создал множество произведений (монументальных росписей, станковых картин и литографий) в Мексике и США. Среди наиболее значительных работ в области монументальной живописи, созданных им в США, – Прометей в Помона-колледже в Клермонте (шт. Калифорния); Борьба человечества (1930–1931) в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке, а также Американская цивилизация (1932–1934) в Дартмут-колледже в Хановере (шт. Нью-Хэмпшир). В Мексике Ороско выполнил росписи во Дворце изящных искусств в Мехико (1934), в университете (1936), в госпитале Каваньяс (1938–1939) в Гвадалахаре, а также в зданиях Верховного суда (1941) в Мехико.

В лаконичной и суровой форме Ороско передает не описание, а квинтэссенцию изображаемых им событий. В центральной части фрески «Окоп» изображены поверженные фигуры трех восставших. Их полуобнаженные тела, с обобщенно написанной мощной мускулатурой, кажется, еще сохраняют напряжение битвы, но их позы говорят о трагедии поражения. Скорбью и чувством почти религиозного благоговения проникнута фреска «Прощание», в которой солдат целует руку недвижно сидящей старухе.

Написанные насыщенными красками, с резкими контрастами света и тени, фрески Ороско передают ощущение драматичности жизни и борьбы, показывают гибель, боль и скорбь простых людей, но в каждой фигуре солдата, рабочего, женщины из народа заключена такая сила, что, несмотря на мрачные сюжеты, фрески не производят пессимистического впечатления. Аллегорией веры в будущее и надежды воспринимается включенная в этот цикл фреска «Материнство».

У Ороско фигуры часто бывают статуарны; патетичность действия на первом плане подчеркивается обобщенным фоном.

Серия «Мексика в революции» проникнута пафосом героизма и чувством сострадания, в ее листах уже намечается характерный и в дальнейшем для Ороско драматизм образов; в акварелях, как и в ранних рисунках, большую роль играет экспрессия линии контура и цветового пятна.

«Прометей»- называется одна из сцен в росписи Помона-колледжа в Клермонте. Образ смелого античного героя, укравшего у богов огонь, чтобы принести его людям, и за это навеки прикованного к скале, трактован художником как фигура воина на фронтоне древнегреческого храма. В мощном теле героя заключена огромная сила, но он простирает вверх руки, как бы в безрассудной попытке раздвинуть неколебимый, нависающий над ним каменный свод. Разящая злость сатиры Ороско раскрывается в тех его фресках, где он высмеивает академическую науку. Метафора мертвой рутины догматического знания превращается у него в фантасмагорию: труп рождает скелетики младенцев, которых принимают другие скелеты, одетые в мантии профессоров. Здесь нельзя не вспомнить графику Посады, который часто изображал сцены с «калаверас» - со скелетами - образ, идущий от традиции мексиканского фольклорного юмора.

Как и , Ороско в некоторых своих работах стремился проиллюстрировать социально-политические идеи демократического движения при помощи многофигурных композиций, что приводило к запутанности фресок, усложненности их восприятия.

Оторванность от родной почвы, от задач народного революционного искусства сказалась на стиле американских фресок Ороско: они стали более неровными, утратили былую пластическую убедительность изображения, в них появляется ощущение какого-то душевного надлома.

Трагические моменты истории мексиканской революции, гнет угнетателей, конфликт между лицемерными вожаками движения и революционным народом - остаются основными темами росписей Ороско. Его желание выражать эмоциональное восприятие истории, свою личную, чисто человеческую позицию уводит его от искусства социального.

В росписях Ороско как бы навсегда поселяется чудовищный карнавал мертвецов, скелетов, монстров - эти образы служат художнику олицетворением зла современного мира.

В 1917-1919 Ороско жил в США. Одно время, не продав своих работ, работал на фабрике игрушек, раскрашивал куклам лица.

Вернувшись в Мехико, в 1922-1923 годах Ороско исполнил первую внушительную настенную роспись - для большого двора Национальной подготовительной школы, где ранее сам учился. А в 1926 году - огромную (90 м²) фреску в Промышленной школе в Орисабе.

В 1926-1927 годах Ороско вновь работает в Национальной подготовительной школе Мехико.

В 1927-1934 годах он снова уезжает в США, где работает в колледжах «художником в резиденции». Суть этого понятия в том, что мастер жил в кампусе школы во время работы над фреской, вовлекая студентов в свою работу.

В высших школах США Ороско создает следующие работы:

Умер Ороско в Мехико 7 сентября 1949 года, не успев завершить свою последнюю работу - роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман». В этом же году в Гвадалахаре был открыт музей-мастерская художника.

В начале 1920-х годов министр просвещения Мексики Хосе Васконселос заказал ряду молодых художников масштабные росписи на стенах некоторых общественных зданий. Эти художники, а также их последователи, были прозваны муралистами. Кроме Хосе Клементе Ороско в числе муралистов можно выделить следующих художников:

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

ОРОСКО ХОСЕ КЛЕМЕНТЕ - мексиканский жи-во-пи-сец, гра-фик, один из ос-но-ва-те-лей на-цио-наль-но-го му-ра-лиз-ма .

Учил-ся в Ака-де-мии Сан-Кар-лос в Ме-хи-ко (1908-1914 годы). Уча-ст-ник Мек-си-кан-ской ре-во-лю-ции 1910-1917 годов; в 1917-1919 и 1927-1934 годах жил в США. Член «Син-ди-ка-та ре-во-люционных жи-во-пис-цев, скульп-то-ров и гра-вё-ров». На-чи-нал как ка-ри-ка-ту-рист и гра-фик (се-рия «Мек-си-ка в ре-во-лю-ции», 1913-1917 годы). В пер-вых мо-ну-мен-таль-ных рос-пи-сях Ороско (двор Национальной под-го-то-вительной шко-лы, 1922-1924 годы, 1926-1927 годы; совместно с Д. Ри-ве-рой, Д. Си-кей-ро-сом и другими; «Дом из-раз-цов», 1925, оба - в Ме-хи-ко) на-ме-ти-лись основные те-мы и тен-ден-ции его твор-че-ст-ва - стрем-ле-ние фи-ло-соф-ски ос-мыс-лить мексиканскую дей-ст-ви-тель-ность и судь-бы Латинской Аме-ри-ки в це-лом, по-ка-зать дра-ма-тизм ре-во-лю-ции. Во фре-сках Ороско про-сле-жи-ва-ет-ся влия-ние итальянского Про-то-ре-нес-сан-са, их от-ли-ча-ют ла-ко-низм и экс-прес-сия об-ра-зов, обоб-щён-ность форм, яс-ность ком-по-зи-ции; вме-сте с тем они про-дол-жа-ют те-ма-ти-ку его ран-ней гра-фи-ки. На про-тя-же-нии все-го твор-че-ст-ва Ороско про-дол-жал об-ли-чать ложь и на-си-лие, бу-ду-чи убе-ж-дён-ным, что «доб-ро долж-но быть во-ин-ст-вен-ным». Во фре-ске «Про-ме-тей» (1930, По-мо-на-кол-ледж в Клэр-мон-те, штат Ка-ли-фор-ния, США) скла-ды-ва-ет-ся ха-рак-тер-ный для Ороско ком-по-зиционный при-ём со-пос-тав-ле-ния уве-ли-чен-ной в мас-шта-бе фи-гу-ры-сим-во-ла и мя-ту-щей-ся мас-сы лю-дей.

В это вре-мя несколько ме-ня-ет-ся и жи-во-пис-ная ма-не-ра ху-дож-ни-ка: ма-зок ста-новит-ся бо-лее экс-прес-сив-ным. По-сле по-езд-ки в Ев-ро-пу в 1931 году Ороско воз-вра-ща-ет-ся в США. В цик-ле рос-пи-сей в Библиотеке Бей-ке-ра Дар-тмут-кол-лед-жа в Ха-но-ве-ре (штат Нью-Гэмп-шир, 1932-1934 годы), раз-ви-вая идеи сво-их ран-них фре-сок, Ороско да-ёт своё ис-тол-ко-ва-ние со-ци-аль-но-ис-то-рическим про-блем Латинской Аме-ри-ки. В рос-пи-си «Ка-тар-сис» во Двор-це изящ-ных ис-кусств в Ме-хи-ко (1934) Ороско раз-ви-ва-ет те-му современной ма-ши-не-рии. По-ле-ми-зи-руя с Ри-ве-рой и другими ху-дож-ни-ка-ми, вос-пе-ваю-щи-ми тех-нический про-гресс, он упо-доб-ля-ет ма-ши-ну ко-лос-саль-ной мя-со-руб-ке, пе-ре-ма-лы-ваю-щей че-ло-ве-ка. На-зва-ние фре-ски как бы да-ёт ключ к её про-чте-нию: очи-ще-ние по-сред-ст-вом ос-мыс-ле-ния и со-пе-ре-жи-ва-ния. В конце 1930-х годов Ороско ра-бо-та-ет в Гва-да-ла-ха-ре, соз-да-ёт рос-пи-си в зда-нии Университета, во Двор-це пра-ви-тель-ст-ва (1936-1937 годы) и в ка-пел-ле гос-пи-та-ля епископа Ка-бань-я-са (Ка-вань-я-са; 1938-1939 годы). Ком-по-зиционная ос-но-ва фре-ско-во-го ан-самб-ля ка-пел-лы - на-ве-ян-ные ре-аль-но-стью дра-ма-тической сце-ны, ко-то-рые ста-но-вят-ся как бы «под-но-жи-ем» для рас-поло-жен-ных в ку-поль-ном про-стран-ст-ве сим-во-лов сти-хий и ком-по-зи-ции «Че-ло-век ог-ня»; в этом эпическом про-из-ве-де-нии спла-ви-лись во-еди-но сим-во-лы жиз-ни, со-бы-тия со-вре-мен-но-сти и ис-то-рическая па-но-ра-ма Мек-си-ки. Для позд-них ра-бот Ороско ха-рак-тер-ны мощ-ная ди-на-ми-ка жи-во-пис-ных масс, пре-дель-ная на-сы-щен-ность ко-ло-ри-та, об-раз-ный гро-теск [фре-ски в зда-ни-ях Вер-хов-но-го су-да (1936-1941 годы), гос-пи-та-ля Хе-сус-На-са-ре-но (1942-1944 годы, на те-мы Апо-ка-лип-си-са), Национального му-зея ис-то-рии во двор-це Ча-пуль-те-пек (1948, все - в Ме-хи-ко)]. Во фре-ске «На-цио-наль-ная ал-ле-го-рия» (1947-1948 годы) на внеш-ней сте-не Национальной шко-лы учи-те-лей в Ме-хи-ко Ороско впер-вые при-ме-ня-ет но-вый для мо-ну-мен-таль-ной жи-во-пи-си ма-те-ри-ал - си-ли-кон; вслед за Си-кей-ро-сом он ис-поль-зу-ет в стан-ко-вой жи-во-пи-си пи-рок-си-лин.

Так-же соз-да-вал мно-го-численные ли-то-гра-фии, ри-сун-ки, ил-лю-ст-ра-ции (к ро-ма-ну «Те, кто вни-зу» М. Асу-элы, 1929, и другим). В 1951 году в Гва-да-ла-ха-ре от-крыт Му-зей-мас-тер-ская ху-дож-ни-ка.