Основные этапы творчества казимира малевича. Чёрный квадрат – это вершина еврейского творчества

Художник Малевич… Шутка.

Чёрный квадрат – это вершина еврейского творчества.

Этот "великий" еврейский "художник" около 20 лет рисовал обычный черный квадрат. И всё. Неплохо? Вот такое вот "произведение искусства" однажды создал Малевич.

Спрашивается: влияет ли национальность на творческий потенциал человека? Или не влияет? Поборники против жидоборства говорят, что не влияет. Однако, выясняется, что очень даже влияет. И эта картина полностью это доказывает. Эта картина может быть повторена любым ребёнком, чуточку представляющим себе, что такое квадрат. Однако, трактовщики и толкователи нашего века твёрдо убеждены, что эту картину можно и нужно поместить в Третьяковской галерее. Лично мне пришлось созерцать коллекцию его мазни. Зрелище идиотское. С радостью делюсь ещё тремя картинами с Вами, уважаемый читатель. "Малевич" и "малевать" – слова явно однокоренные.

Очевидно и неопровержимо, что такие рисунки рисуют маленькие дети. Но ведь никто до подобного не догадался. Мудр Малевич, ай да мудр. А сколько жидомудрия было выплеснуто на головы доверчивых слушателей. Страшно вспоминать. И этот процесс не прекращается. А зачем все это делается? Делается это затем, чтобы отключить у людей возможность самим соображать и делать выводы. Мол, они ничего не понимают, а вот настоящие "специалисты" говорят, что…Картина Малевича – это та же библия, только в искусстве . То есть, явный бред, но очень изящно толкуемый. И поле для толкования "таинственного смысла" "Чёрного квадрата" ничуть не меньше, чем поле для толкования библии. Это характерно для всего абстракционизма, кубизма и прочих ублюдочных форм искусства. То есть людей стремятся отключить от собственных мыслей. Когда человек открыто говорит, что это бред, ему говорят что-то типа: "вы ничего не понимаете, вот тут настоящие специалисты пишут, возьмите и почитайте". И человек отключается и начинает верить во что угодно, в любую абракадабру. Кстати говоря, Малевича уже стали считать подобным Христу, только в искусстве. Вот несколько пассажей, посвящённых "глубочайшему смыслу" этой "картины".

"Но черный квадрат – что он все-таки обозначает? Доцент Восточно-Казахстанского государственного университета, преподаватель культурологии Светлана Царегородцева высказывает гипотезу, которая проливает свет на сию великую загадку. Символично, что открытие это состоялось на рубеже веков, на пороге XXI века. Вот что она пишет: "Чтобы понять Малевича, надо вспомнить, что в начале века происходило возрождение русской и византийской икон, появился большой интерес к ним. Это влияние испытали на себе не только русские художники Кандинский, Малевич, Шагал , но и зарубежные (Матисс, Пикассо, Леже). Все они открыто признавали, что икона для них – как окно в мир. Так вот, на одной из византийских икон есть изображение святого, у которого традиционно круглый нимб. А рядом с ним – смертный земной человек, и его нимб – четырехугольный. В традициях древней иконописи квадрат был символом земли, устойчивости мира. Значит, Малевич нарисовал древний знак земли?".

"Вопросы есть? Вопросов нет" – говорил товарищ Сухов.

"Если долго на него смотреть, то можно где-то глубоко увидеть белую точку. Кто её поймает тот постигнет истину". Сидим и ловим!

До слёз глядел на чёрный квадрат, до потери пульса пялился. И никаких точек не видно: ни белых, ни зелёных, ни красных. Жалко. Кроме того, автору сего пассажа надо было поэкспериментировать с картинками, которые рассчитаны на обман зрения. Например, нарисованы синие квадратики, отделённые белыми полосками. А между ними можно разглядеть точки, которых на самом деле нет. Вы можете повеселиться сами, разыграть своё воображение.

Целых 30 квадратов. Тёмно-синих. Таковы уж особенности мозга: нейроны оказываются в ловушке. Вот, мы с Вами вместо одной истины поймали целых двадцать. Ну, чем мы хуже Малевича? Где цветы, деньги и признание?

"В те годы Малевич провозвестил приход новой эстетики в искусство. Изменилась сама роль картины – картина стала, как бы, окном в "новую реальность". Поэтому квадрат, это собирательный символ картины завтрашнего дня. Это конец картины, в традиционном смысле этого слова, и начало чего-то нового. Это одновременно, и начало, и конец".

"Чёрный квадрат словно вобрал в себя все формы и все краски мира, сведя их к пластической формуле, где доминируют полюсность черного (полное отсутствие цвета и света) и белого (одновременное присутствие всех цветов и света). Подчеркнуто простая геометрическая форма-знак, не увязанная ни ассоциативно, ни пластически, ни идейно ни с каким образом, предметом, понятием, уже существовавшими в мире до нее, свидетельствовала об абсолютной свободе её создателя. Чёрный квадрат знаменовал чистый акт творения, осуществленный художником-демиургом".

Недавно кто-то острил, что пора "картину" Малевича выстявлять если не в Лувр, то уж в Эрмитаж точно. Ну, вот и дожили, "дорогие россияне". Эрмитаж купил эту отрыжку у "Инкомбанка" за 1 миллион долларов! Какой там Шилов, Глазунов, Васильев? Вообще, что это за ерунда такая? То ли дело – Малевич! По этому поводу выступал министр культуры Швыдкой. Только хочется спросить: министр ЧЬЕЙ культуры жид Швыдкой? Нестрашно, что в глазах немногих, пока что, людей, всё это кодло "искусствоведов" выглядит как толпа, смотрщая на голого короля и восхищающаяся его одеждами. Всё равно в толпе найдется свой мальчик, воскликнувший: "а король-то голый!". Может быть тогда до всяких светлан царегородцевых и иже с ними дойдёт наконец, что безполезно пытаться видеть то, ЧЕГО НА САМОМ ДЕЛЕ НЕТ .

Основоположником еще одного нового направления абстрактного искусства – супрематизма – стал Казимир Малевич. Название происходит от латинского supremus – высший, крайний, последний. Главная цель супрематизма – поиски абсолютной гармонии в геометрических формах как высшей степени обобщения.

Малевич Казимир Северинович (1878-1935) последовательно проходит увлечения импрессионизмом, символизмом, фовизмом, живописью Сезанна, Матисса, неопримитивизмом, в 1913 г. обращается к алогизму.

В оформлении кубофутуристической оперы «Победа над солнцем» (1913) зародилась идея беспредметности. В 1915 г. на выставке «0,10» был впервые показан «Черный квадратна белом фоне» - произведение, открывающее супрематизм. Черный квадрат словно вобрал в себя все формы и все краски мира, сведя их к пластической формуле, где доминирует по- люсность черного (полное отсутствие цвета и света) и белого (одновременное присутствие всех цветов и света). Подчеркнуто простая геометрическая форма-знак, не увязанная ни ассоциативно, ни пластически, ни идейно, ни с каким образом, предметом, понятием, уже существовавшими до нее в мире, свидетельствовала об абсолютной свободе ее создателя. Черный квадрат ознаменовал собой чистый акт творения, осуществленный художником-демиургом.

Картина представляет собой черный квадрат, обрамленный белым полем. Черное и белое находятся в динамическом напряжении, являющемся следствием оптического эффекта. В квадрате заложена возможность двоякого восприятия: черная плоскость на белом пространстве и, наоборот, черное зияющее пространство в окружении белой плоскости. Зрительное восприятие квадрата построено на постоянных превращениях плоскости и пространства друг в друга.
Художнику удалось вывести искусство из сферы чувственного и рационального в высшую сферу идей, сверхчувственного постижения мировых законов. Ощущение, что, стоя перед «Черным квадратом», мы стоим перед бездной, недаром не покидало многих, кто видел эту картину. Да и сам художник не скрывал этого. К. Малевич заявлял, что на «Черном квадрате» искусство заканчивается, что его картина и есть вершина и конец всякого искусства. «Черный квадрат» в известном смысле подводит итог предшествующей истории искусства и открывает перспективы нового пластического мышления XX в. Впоследствии Малевич прошел в своем творчестве периоды цветного и белого супрематизма.

После революции художник много преподавал и занимался реформированием художественного образования по новым принципам. В Витебске он возглавил школу «Уновис», деятельность которой воплощала его идеи. В середине 20-х гг. XX в. работал над прообразами супрематической архитектуры - планитами и архитектонами. Мечтая о новой универсальной архитектуре, Малевич разработал «супрематический ордер».

В 1927 г. Малевич предпринял поездку со своими произведениями в Польшу и Германию. Надеясь вернуться, он оставил там взятые с собой произведения. В России три недели был в заключении. Последняя персональная выставка, состоявшаяся при жизни художника, была организована в Третьяковской галерее в 1928 г. На ней он продемонстрировал последовательность своего пути к супрематизму через различные направления XX в., начиная с импрессионизма.

В последнее десятилетие жизни художник возвратился к фигуративной живописи, основанной на принципах супрематизма, перевоплощая пейзаж, фигуры и лица в идеальные супрематические плоскости.

Художник создал теоретические труды, разъясняя свои живописные открытия: «От кубизма и футуризма к супрематизму. Новый живописный реализм», «Супрематизм. Мир как беспредметность».

Беспредметное искусство понималось Малевичем как освобождение художественного творчества и вообще искусства от всякого подчинения. Это проекция высшей точки социального равенства. В своей записной книжке Малевич в 1924 г. писал: «... Разного рода вожди, стараясь подчинить искусство своим целям, учат, что искусство можно разделить на классовые различия, что существует искусство буржуазное, религиозное, крестьянское, пролетарское... В действительности происходит борьба двух классов, и у той и у другой стороны есть то искусство, которое отражает и помогает тому и другому... Ну, а новое, беспредметное искусство ни тем, ни другим не служит, оно им и не потребно».

В то же время посеянные им идеи дали обильные всходы в западноевропейском искусстве, особенно в дизайне и архитектуре XX в. В советский период его искусство было объявлено антинародным, образцом «буржуазного формализма». В наши дни идеи Малевича вновь стали актуальными в современном искусстве. В 1988 г. в Третьяковской галерее состоялась большая выставка художника, позволившая осмыслить всю масштабность его творчества.

Малевичу судьба улыбнулась чёрным квадратом. Хотя улыбкой это не каждый назовёт. Известность скандальная, правда и длится она уже без малого век. За это время картины Казимира Севериновича уверенно вошли в раздел классики, классики авангарда, но не всем это пришлось по душе. О чём ещё спорят до хрипоты и сегодня, как не о чёрном квадрате. Впрочем, спорщики в основном просто не понимают места этого произведения в мировом искусстве, они не понимают и, что самое отвратительное, не хотят понять ничего, что хоть немного выходит за рамки привычного и обыденного. Картины Малевича же всегда разрывали обыденность и увлекали зрителя в свой мир. Хотя, если разобраться, мир обыденности никуда не делся, взгляд на него лишь трансформировался так, чтобы у зрителя работало воображение, ассоциативность, в общем, чтобы немного душа раскрылась.

Жнец на красном фоне

Сложное предчувствие: Полуфигура в жёлтой рубашке

Авиатор

Лесоруб

Супрематизм в контуре спортсменов

Пейзаж с пятью домами

Конечно, беспредметный супрематизм уже отдаляется от обыденности на приличное расстояние, и абстракция заставляет работать душу на полную катушку. Но ведь это же замечательно! Когда ещё представится случай заглянуть в себя, отыскивая образы, подходящие для восприятия чего-то выходящего за…

Супрема № 56

Синий треугольник и черный прямоугольник

Восемь красных квадратов

Супрематизм

Супрематизм

Автопортрет в двух измерениях

Такие ли мысли посещали меня на выставке Малевича в Русском музее, или я вообще не думал ни о чём, поглощённый лишь созерцанием, теперь уже не вспомнить. Я бродил по залам, погружённый в себя, в искусство, впитывал, запоминал, и вдруг ощутил странное влечение к одной единственной картине, контрастно выделяющейся на общем ярком фоне. Чёрный квадрат, как чёрная дыра, притягивал внимание. Я подошёл раз, долго стоял, то придвигаясь близко, чтобы разглядеть структуру краски, понять, что квадрат вовсе не чёрный, не глубоко чёрный, но имеющий слои, глубину, то, отходя на некоторое расстояние, чтобы охватить его целиком. Через некоторое время я вернулся к нему, потому что чувствовалась необходимость ещё раз окунуться в его тёмные бездонные глубины.

На выставке, находясь в контексте, Чёрный квадрат был уместен и централен, очень жаль, что позже в залах Эрмитажа он потерял свою магию. Но это лишь кажущаяся потеря. Просто в неудачном окружении он затаил свою силу, задремал, выжидая более подходящие место и время.

Чёрный квадрат вобрал в себя всё искусство до себя и олицетворил всё искусство после. Он универсальная формула, рождённая бунтарским сознанием автора. Отрицая прошлое искусство, прокладывая дорогу для нового, Малевич, тем не менее, на мой взгляд, аккумулировал в своей знаковой работе гораздо больше, чем, возможно, сам мог помыслить. Простота, и кажущаяся очевидность формы квадрата, лаконизм цвета обманчиво намекают на элементарность творческого процесса. Сколько раз зрители восклицали: Да так и я могу! Вот только совершенно очевидно, что так могут далеко не все, никто не мог, и только Малевич дошёл до этой вершины. Почему именно он? Я не знаю, да и не хочу знать, потому что есть в жизни каждого тайные тропы, которые нужно сначала найти, понять, а потом уж двигаться по ним вперёд. Есть они у каждого, не каждый их находит. Поэтому лучше я буду искать и пытаться понять свои, чем заглядывать на чужие. Но сама мысль, фантазия о том, как в один из дней Малевичу пришла в голову идея квадрата, приводит меня в трепет. Это и есть то самое непостижимое, сопровождающее акт творчества, то самое вожделенное, что испытывают все, когда-либо творившие.

Казимир Малевич

РОЖДЕНИЕ СУПРЕМАТИЗМА

С наступлением ХХ века в искусстве все с большей интенсивностью вершились грандиозные процессы рождения новой эпохи, равной по значимости Ренессансу. Тогда произошло революционное открытие реальности.
Идеи "соборного творчества", культивируемые символистами, специфически преломились в среде художников-реформаторов, отвергавших символизм
Новая попытка широкого объединения левых живописцев была предпринята на Первой футуристической выставке картин "Трамвай В" , открывшейся в марте 1915 года в Петрограде. На выставке Трамвай В Малевич представил шестнадцать работ: среди них кубофуту-ристические заумные холсты Дама у афишного столба, Дама в трамвае, Швейная машина. В Англичанине в Москве и Авиаторе с их диковинными, загадочными изображениями, непонятными фразами, буквами, цифрами подспудно звучали отголоски декабрьских спектаклей, равно как и в Портрете М.В. Матюшина, композитора оперы "Победа над Солнцем". Против же номеров 21-25, заканчивающих список работ Малевича в каталоге, было вызывающе проставлено: "Содержание картин автору неизвестно".Быть может, среди них скрывалась картина современным названием Композиция с Моной Лизой. Рождение супрематизма из алогичных полотен Малевича с наибольшей убедительностью проступило именно в ней. Здесь есть уже все, что через секунду станет супрематизмом: белое пространство- плоскость с непонятной глубиной, геометрические фигуры правильных очертаний и локальной окраски.
Две ключевые фразы, подобно надписям-сигналам немого кино, выплывают в Композиции с Моной Лизой на первый план. Дважды выписано "Частичное затмение"; газетная вырезка с фрагментом "передается квартира" дополнена коллажами с одним словом - "в Москве" (старая орфография) и зеркально перевернутым "Петроград".
"Полное затмение" произошло в его историческом Черном квадрате на белом фоне (1915), где и была осуществлена настоящая "победа над Солнцем": оно, как явление природы, было замещено, вытеснено соприродным ему явлением, суверенным и природоестественным - квадратная плоскость целиком затмила, заслонила собой все изображения.
Откровение настигло Малевича во время работы над вторым (так и не осуществленным) изданием брошюры Победа над Солнцем. Готовя рисунки в мае 1915, он сделал последний шаг на пути к беспредметности. Весомость этого самого радикального в своей жизни перелома он осознал тотчас и в полной мере. В письме к Матюшину, говоря об одном из эскизов, художник написал: "Рисунок этот будет иметь большое значение в живописи. То, что было сделано бессознательно, теперь дает необычайные плоды".
Новорожденное направление некоторое время оставалось без названия, но уже к концу лета имя появилось. "Супрематизм" стал самым известным среди них.
Малевич написал первую брошюру "От кубизма к супрематизму". Новый живописный реализм. Это книжечка- манифест, изданная верным другом Матюшиным, распространялась на вернисаже Последней футуристической выставки картин "0,10" (нолъ-десятъ), открывшейся 17 декабря 1915 года в помещении Художественного бюро Надежды Добычиной.
Малевич не совсем напрасно волновался по поводу своего изобретения. Сотоварищи его круто воспротивились тому, чтобы объявить супрематизм наследником футуризма и объединиться под его знаменем. Свое неприятие они объясняли тем, что еще не готовы безоговорочно принять новое направление. Малевичу не разрешили назвать свои картины "супрематизмом" ни в каталоге, ни в экспозиции, и ему пришлось буквально за час до вернисажа написать от руки плакаты с названием Супрематизм живописи и явочным порядком развесить их рядом со своими работами. В "красном углу" зала он водрузил Черный квадрат, осенявший экспозицию из 39 картин. Те из них, что сохранились до наших дней, стали высокой классикой XX века.
Черный квадрат словно вобрал в себя все формы и все краски мира, сведя их к пластической формуле, где доминируют полюсность черного (полное отсутствие цвета и света) и белого (одновременное присутствие всех цветов и света). Подчеркнуто простая геометрическая форма-знак, не увязанная ни ассоциативно, ни пластически, ни идейно ни с каким образом, предметом, понятием, уже существовавшими в мире до нее, свидетельствовала об абсолютной свободе ее создателя. Черный квадрат знаменовал чистый акт творения, осуществленный художником-демиургом.
"Новым реализмом" называл Малевич свое искусство, которое считал ступенью в истории всемирного художественного творчества.
Фоном супрематических композиций является всегда некая белая среда - ее глубина, ее емкость неуловимы, неопределимы, но явственны. Необычное пространство живописного супрематизма, как говорил о том и сам художник, и многие исследователи его творчества, ближайшим аналогом имеет мистическое пространство ^ русских икон, неподвластное обыденным физическим законам. Но супрематические композиции, в отличие от икон, никого и ничего не представляют, они - порождение свободной творческой воли - свидетельствуют только о собственном чуде: "Повешенная же плоскость живописного цвета на простыне белого холста дает непосредственно нашему сознанию сильное ощущение пространства. Меня переносит в бездонную пустыню, где ощущаешь творчески пункты вселенной кругом себя", - писал живописец. Бестелесные геометрические элементы парят в бесцветном, безвесном космическом измерении, представляя собой чистое умозрение, явленное воочию. Белый фон супрематических картин, выразитель пространственной относительности, одновременно и плоскостей, и бездонен, причем в обе стороны, и к зрителю, и от зрителя (обратная перспектива икон бесконечность раскрывала лишь в одном направлении).
Изобретенному направлению - регулярным геометрическим фигурам, написанным чистыми локальными цветами и погруженным в некую трансцендентную "белую бездну", где господствуют законы динамики и статики, - Малевич дал наименование "супрематизм". Сочиненный им термин восходил к латинскому корню "супрем", образовавшему в родном языке художника, польском, слово "супрематия", что в переводе означало "превосходство", "главенство", "доминирование". На первом этапе существования новой художественной системы Малевич этим словом стремился зафиксировать главенство, доминирование цвета надо всеми остальными компонентами живописи.

Детство, отрочество и юность.

Казимир Северинович Малевич родился 11 (23) февраля 1878 года в доме на окраине провинциального Киева. До одиннадцати лет деревенскому ребенку и в голову не приходило, что существуют волшебные предметы - карандаш, уголь и бумага, не говоря уже о красках и кисти. Из воспоминаний Малевича с непреложностью следует тот факт, что будущий родоначальник геометрической беспредметности был неистово влюблен в окружающую природу. С 15 лет Малевич не расставался с кистью, в семнадцатилетнем же возрасте ему довелось провести некоторое время в Киевской рисовальной школе Н.И.Марушко.

В 1896 году семья Малевичей осела в Курске; с этим провинциалным городом будущий художник был тесно связан более десяти лет Своим ближайшим курским другом Малевич называл безвестного живописца-любителя Льва Квачевского. Вместе с единомышленниками Малевич сумел организовать в Курске художественный кружок. Подражая настоящим школам, энтузиасты рисовали с гипсов, но любимым их занятием была работа с натурой.

Период раннего импрессионизма Малевича увенчался несколькими полотнами, в которых воспроизведение натурного пейзажного вида неразрывно слилось со стремлением (быть может, еще недостаточно осознанным, но тем не менее очевидным) с помощью краски создать драгоценную, вибрирующую цветовыми нюансами живописную фактуру. Таков любовно сотканный из коротких энергичных мазков Весенний пейзаж, удивительный но тонкости сочетаний дополнительных цветов. Картина Церковь поражает тяжелой загруженностью полотна разбеленными красками с непривычно высоким рельефом пигментного слоя. Однако среди произведений живописца-любителя, присутствует несколько работ, совсем иных по характеру и исполнению: речь идет о Бульваре, нескольких Цветочницах, Девушки без службы, На бульваре.

Гуаши рубежа десятилетий - Женский портрет, два Автопортрета, Человек в острой шапке, Натюрморт, - энергичные, экспрессивные, с упругой контурной обводкой и мощной цветовой лепкой уплощенных объемов, - говорят о возникновении новых качеств в живописи молодого художника неимоверная сила цвета, его красочная интенсивность словно деформируют своим брутальным напором рисунок и композицию. Не только с точки зрения академических канонов, но и с точки зрения здравого смысла не может быть таких анатомических аномалий в человеческих фигурах, каковые наблюдаются у Купальщика или Полотеров. Однако Малевич напряженно и трудно нащупывал ту истину, которую впоследствии будет считать единственно верной: картина должна представлять собой самостоятельный организм, который развивается и строится по своим собственным законам - законы же эти диктуются чисто живописными средствами, прежде всего цветом. Путеводными ориентирами на этом пути ему служили французские фовисты (<дакие”), прозванные так за пронзительную мощь цвета.

Картина Точильщик (Принцип мелькания) (Картинная галерея Йельского университета), написанная Малевичем в 1912 году, в перспективе времени превратилась в классическое полотно русского кубофутуризма. Вспомогательное название лучше всего говорило о том, чего добивался автор. И, действительно, в радостном повторе бесчисленно дробящихся контуров и силуэтов, в стальном серо-голубом колорите, контрастно оттененном “ржавыми” пятнами цвета, почти что физически ощущается “принцип мелькания” ритмично натачиваемого ножа, в неуловимую долю времени оказывающегося в разных точках пространства.

На выставке “Союза молодежи”, открывшейся в ноябре 1913 года в Петербурге, он объединил представленные работы в две группы: Заумный реализм и Кубофутуристическии реализм. Разделение было вполне условным: в первую группу попали не только полотна первой крестьянской серии Крестьянка с ведрами, Утро после вьюги в деревне, но и хрестоматийно кубофутуристические Точильщик, Усовершенствованный портрет Ивана Васильевича Клюнкова (так в каталоге!) и другие. Во вторую - Керосинка, Стенные часы, Лампа, Портрет помещицы, Самовар. Слово “реализм” в соединении с уточняющими прилагательными означало, что Малевич видел свою цель в прорыве к реальности, лежавшей за пределами предметной иллюзорности.

С наступлением XX века в искусстве все с большей интенсивностью вершились грандиозные процессы рожденияновой эпохи, равной по значимости Ренессансу. Тогда произошло революционное открытие реальности.

Рождение супрематизма из алогичных полотен Малевича с наибольшей убедительностью проступило в Моне Лизе. Здесь есть уже все, что через секунду станет супрематизмом: белое пространство- плоскость с непонятной глубиной, геометрические фигуры правильных очертаний и локальной окраски.

“Полное затмение” произошло в его историческом Черном квадрате на белом фоне (1915), где и была осуществлена настоящая “победа над Солнцем”: оно, как явление природы, было замещено, вытеснено соприродным ему явлением, суверенным и природоестественным - квадратная плоскость целиком затмила, заслонила собой все изображения. Новорожденное направление некоторое время оставалось без названия, но уже к концу лета имя появилось. “Супрематизм” стал самым известным среди них.

Черный квадрат словно вобрал в себя все формы и все краски мира, сведя их к пластической формуле, где доминируют полюсность черного (полное отсутствие цвета и света) и белого (одновременное присутствие всех цветов и света). Подчеркнуто простая геометрическая форма-знак, не увязанная ни ассоциативно, ни пластически, ни идейно ни с каким образом, предметом, понятием, уже существовавшими в мире до нее, свидетельствовала об абсолютной свободе ее создателя. Черный квадрат знаменовал чистый акт творения, осуществленный художником-демиургом.

Неизлечимая болезнь открылась осенью 1933 года, Предчувствуя безвременный уход, Малевич завещал похоронить себя близ Немчиновки у дуба, под которым любил отдыхать.

В мае 1935 года по Невскому проспекту проследовало траурное шествие: на открытой платформе грузовика с Черным квадратом на капоте был установлен супрематический саркофаг. Процессия направлялась к Московскому вокзалу; гроб с телом был перевезен в Москву, и после кремации урну с прахом погребли на поле под дубом.

Над захоронением был установлен памятник, спроектированный Николаем Суетиным, - куб с Черным квадратом. Во время войны могила Казимира Малевича была утрачена. Памятный знак был восстановлен на опушке леса, окаймляющего поле, в 1988 году.

Используемая литература:

ШатскихА.С Ш29 Казимир Малевич М.:Слово,1996 - 96стр.