Переход к аргументу по литературе. Клише для сочинения егэ
Итоговое сочинение по литературе состоит из трёх частей:
I. Вступление - формулировка темы.
Вступление занимает первый абзац. Оно должно быть чётким и лаконичным.
II. Основная часть - раскрытие темы сочинения, аргументы, доказывающие вашу точку зрения.
Основная часть состоит и четырёх абзацев, в которых вы приводите примеры из литературных произведений, рассуждаете по теме. Основная часть строится по следующей схеме: тезис - литературный аргумент- мини-вывод.
III. Заключение - обобщение ваших мыслей.
Заключение - последний абзац сочинения, неразрывно связанный со вступлением, подводящий итог всему рассуждению.
Предлагаем вашему вниманию клише, которые помогут последовательно изложить мысли в сочинении.
|
Часть сочинения |
Клише |
|
Вступление |
С давних времён люди задумывались над вопросом … Каждый из нас хоть раз в жизни размышлял о …. Как следует относиться к …? Я считаю, что… На мой взгляд, …. |
|
Переход от вступления к основной части |
Чтобы доказать свою позицию, обращусь к примерам из художественной литературы. Яркие примеры, доказывающие мою точку зрения, можно найти в произведениях художественной литературы. В доказательство моей точки зрения могу обратиться к примерам из произведений художественной литературы. |
|
Основная часть |
|
|
Многие писатели рассуждали об этих вопросах (проблемах) в своих произведениях. Например, … Тема (чего? любви, дружбы …) затрагивается в произведениях художественной литературы. Не случайно многие писатели обращались к теме (проблеме взаимоотношений между друзьями и т.п.) … |
|
|
Аргумент |
Во-первых, доказательство моей мысли можно найти в произведении (название и ФИО автора) … Например, в рассказе (повести, романе, произведении, название и ФИО автора) … Писатель описывает… Писатель рассказывает о … В этом произведении в центре стоит… Главный герой (героиня) … |
|
Поэт думает, что… Писатель обращает внимание читателя (на что?) … |
|
|
Переход ко второму литературному примеру |
Во-вторых, хочу привести пример из произведения (название и ФИО автора) Можно обратиться и к другому примеру, доказывающему мою точку зрения. Также к теме (проблеме чего?) обращается (ФИО автора) в произведении (название произведения). |
|
Заключение |
Таким образом, можно сделать вывод: … Подводя итог рассуждениям, мне хотелось бы сказать… Итак, обобщая сказанное, можно сказать, что… В заключение хочется отметить… Мне бы хотелось верить, что… Хотелось бы, чтобы люди задумались… Давайте будем…. |
Пример работы над темой сочинения
Для примера обратимся к теме, предложенной для написания учащимся в 2017 году.
Одна из тем звучала следующим образом: «Какой поступок можно назвать бесчестным?»
Для начала следует написать план сочинения.
I. Вступление.
Тема сочинения представлена в форме вопроса, поэтому начать свою работу в данном случае легче всего именно с постановки этого вопроса. Например:
Какой поступок можно назвать бесчестным? Я считаю, что каждый из нас хотя бы раз задумывался над этим вопросом. На мой взгляд, бесчестным поступком можно считать … (далее следует мысль, которую в дальнейшем вам необходимо будет доказать). Чтобы доказать свою точку зрения, обращусь к примерам из художественной литературы.
II. Основная часть.
Сначала вам необходимо определить, какие художественные произведения подходят для доказательства темы. Можно обратиться к примерам из произведений школьной программы - «Капитанской дочке» А. С. Пушкина и «Герою нашего времени» М. Ю. Лермонтова. Затем следует написать тезисный план основной части сочинения. Он должен выглядеть примерно так:
А) Честь и бесчестие в произведении А. С. Пушкина «Капитанская дочка». Дуэль Петра Гринёва и Швабрина.
Б) Захват Белогорской крепости Пугачёвым. Измена Швабрина.
В) Честь и бесчестие в произведении М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Взаимоотношения Печорина и Грушницкого.
Г) Дуэль Печорина и Грушницкого.
III. Заключение.
В последнем пункте своего сочинения вы резюмируете свои мысли, можно воспользоваться одним из клише, процитировать чьи-то мудрые слова и построить на них заключительные размышления. Например, можно обратиться к следующим словам:
«Честь дороже жизни» (Ф. Шиллер)
«Моя честь — это моя жизнь; обе растут из одного корня. Отнимите у меня честь — и моей жизни придет конец». (У. Шекспир)
После написания плана сочинения приступайте непосредственно к написанию самой работы. Не забывайте о критериях проверки сочинения.
| Композиционная часть сочинения | Примеры речевых клише и скрепы |
| 1. Скрепа, соединяющая вступление, в котором высказан тезис , и основную часть | В правильности такой точки зрения меня убеждает художественная литература. |
| Давайте вспомним произведения художественной литературы, в которых раскрывается тема сочинения и доказывается высказанный мною тезис. | |
| Могу доказать свою точку зрения, обратившись к произведениям (произведению) художественной (публицистической) литературы. | |
| За доказательствами обратимся (обращусь) к произведениям художественной литературы | |
| Размышляя над тем, что …, не могу не обратиться к произведению ФИО, в котором… | |
| Чтобы убедиться в правильности высказанного тезиса, достаточно привести пример из художественной литературы. | |
| В этом легко убедиться, обратившись к художественной литературе | |
| В произведении (назвать) я нашла (нашёл) отражение (подтверждение) своим мыслям... | |
| В правильности такой точки зрения меня убеждает художественная литература | |
| Если тезис формулируется в основной части, то «мостики» должны быть другими. | 1. Чтобы убедиться в правильности высказанного тезиса, достаточно привести пример из художественной литературы (пишется в первом абзаце, то есть во вступлении). 2. Каждый тезис начинается: Во-первых, (тезис + аргумент) Во-вторых, (тезис + аргумент) |
| 1. Пишется в первом абзаце, то есть во вступлении: В этом легко убедиться, обратившись к художественной (публицистической) литературе 2. Каждый тезис начинается: Например , (тезис + аргумент) Кроме того , (тезис + аргумент) | |
| 2. Внутри основной части (переход от одного аргумента к другому) | Давайте вспомним и другое произведение, в котором тоже говорится (поднимается вопрос) о том, что… |
| Можно привести и другой пример. | |
| Приведу еще один пример, доказывающий мою точку зрения, - это произведение (ФИО, название)... | |
| В качестве первого аргумента, подтверждающего мою мысль о..., возьму произведение... В качестве второго аргумента, доказывающего выдвинутый мною тезис, приведу рассказ... | |
| Эта же тема рассматривается и в произведении… | |
| 3. Скрепа, соединяющая основную часть и заключение | К какому же выводу я пришёл (пришла), размышляя над темой «…»? Думаю, надо… |
| И в заключение мне бы хотелось сказать, что... | |
| Завершая своё сочинение, хочу обратиться к словам известного русского писателя, который сказал: «...» | |
| В заключение нельзя не сказать об актуальности поднятой темы, которая до сих пор звучит современно, потому что... | |
| В заключение хочется призвать людей... | |
| Подводя итоги сказанному, хочется выразить надежду на то, что |
| КОМПОЗИЦИЯ | АЛГОРИТМ | КОММЕНТАРИЙ |
| 1. Аналитическое вступление Задача: ввести в тему, дать общие сведения по проблеме, обозначенной в теме; дать объяснение ключевых слов темы и выразить собственные размышления, мнения, связанные с темой или ключевыми словами Как написать вступление? здесь Как выразить личную позицию? здесь | · Анализ темы. Формулирование определений ключевых слов · Формулирование вопроса к теме · Формулирование одного конкретного ответа, который и будет являться ТЕЗИСОМ – ИДЕЕЙ (ГЛАВНОЙ МЫСЛЬЮ) сочинения, т.е. выражать точку зрения пишущего. · Размышления, связанные с темой, ключевыми словами и тремя аспектами доказательства главной мысли | Если выпускник не отвечает на вопрос темы, это значит, что он не понимает, о чем его спрашивают |
| 2. Основная часть. Аргументация Задача: ответить на главный вопрос темы или последовательно доказать главную мысль сочинения с учетом проблем, поставленных во вступлении Как переходить от одной части к другой части сочинения? здесь | Аргумент № 1. · Название конкретного произведения и автора · Подтезис (аспект доказательства) · Размышления о произведении (тема-идея – проблема – главные герои как носители идеи, представители темы) · Анализ эпизода · Промежуточный вывод Аргумент № 2. · Название конкретного произведения и автора · Подтезис (аспект доказательства) · Размышления о произведении (тема-идея – проблема – главные герои как носители идеи, представители темы) · Анализ эпизода · Промежуточный вывод | В главной части сочинения должны быть решены проблемы, поставленные во вступлении. Произведения одной эпохи или периода в хронологическом порядке Прозаические произведения - не менее одного Лирические произведения - не менее двух Использовано не менее пяти литературоведческих понятий: тема, идея, проблема, конфликт-сюжет, главный герой, персонаж и т.д. |
| 3. Заключение. Итоговое обобщение Задача: дать краткий и точный ответ на вопрос темы (сжатый итог всего рассуждения; цитата, содержащая в себе суть главной мысли сочинения; постановка новых проблем и вопросов в ракурсе темы, которые еще предстоит решить) Как написать заключение? здесь | · Вывод - обобщенное высказывание, соединяющее промежуточные выводы с тезисом может быть выражено при помощи афоризмов и должно являться кратким ответом на вопрос. · Личное отношение к теме, проблеме · Вопрос превращается в утверждение | Заключение сочинения должно перекликаться со вступлением к нему и содержать выводы по проблемам, поставленным во вступлении |
Особенности формулировок тем итогового сочинения 2016/17 учебного года
Итоговое сочинение, с одной стороны, носит надпредметный характер, то есть нацелено на проверку общих речевых компетенций обучающегося, выявление уровня его речевой культуры, оценку умения выпускника рассуждать по избранной теме, аргументировать свою позицию. С другой стороны, оно является литературоцентричным, так как содержит требование построения аргументации с обязательной опорой на литературный материал.
Совет по вопросам проведения итогового сочинения в выпускных классах под председательством Н.Д. Солженицыной, президента Русского общественного фонда Александра Солженицына, разработал и утвердил следующие открытые тематические направления для итогового сочинения 2016/17 учебного года (протокол от 05.07.2016 г.):
1. «Разум и чувство»,
2. «Честь и бесчестие»,
3. «Победа и поражение»,
4. «Опыт и ошибки»,
5. «Дружба и вражда».
Каждое тематическое направление включает два понятия, по преимуществу полярных. Такой подход позволяет создавать разнообразные формулировки конкретных тем сочинений и расширяет возможности выпускников в выборе литературного материала для построения аргументации.
В соответствии с указанными тематическими направлениями Рособрнадзор организует разработку закрытого перечня тем итогового сочинений 2016/17 учебного года и проводит их комплектацию по часовым поясам. Комплект будет включать 5 тем сочинений из закрытого перечня (по одной теме от каждого общего тематического направления).
Ниже дается краткий комментарий к открытым тематическим направлениям, подготовленный специалистами ФГБНУ «Федеральный институт педагогических измерений» и одобренный Советом по вопросам проведения итогового сочинения в выпускных классах.
Вступление к сочинению
В книге Е.Н. Ильина «Как сдать экзамен по литературе» (М., 1995) предлагается пять вариантов зачинов.
| Варианты зачинов | Примеры | Плюсы и минусы названного варианта |
| 1.Академический | «Писатель родился в таком-то году, окончил (или не окончил) университет, вершиной творчества стало произведение, о котором пойдёт речь. Роман (повесть, поэма, рассказ) написан в таком-то году…» | Требует информированности, точности, некоторой деловой сухости |
| 2. От «я» | «Я не случайно выбрал(а) эту тему. Проблема, которую она затрагивает, интересует меня не только как читателя, но и как человека, живущего интересами своего времени и своего поколения…» | Предполагает чёткое и мотивированное заявление своей позиции |
| 3. «Киношный» | «…Ненастная ночь. За окном шумит ливень, а в мокрые стёкла стучат тёмные ветки. Тихо и уютно горит настольная лампа. У меня на коленях раскрытый томик чеховских рассказов…» | Рискует разочаровать к концу несоответствием формы и содержания, надо владеть искусством композиции |
| 4. Дневниковый | «Болконский… Что же он такое? Почему всякий раз, встречаясь с ним на страницах романа, я испытываю то необъяснимую радость, то жгучую досаду, часто ловлю себя на мысли, что это я, это про меня. Хотя, конечно…» | Для тех, кто может открыть перед чужими людьми свою душу |
| 5. Цитатный | «Что вы, что вы над собой сделали!» - говорит Соня Раскольникову. Вдумаемся в её слова. Они применимы ко всем героям Достоевского. Мармеладов, Рогожин, Карамазов… - все они что-то над собой сделали, помимо того, что сделала над ними жизнь…» | Даёт возможность не искать первые слова (обычно самые трудные) даёт понять проверяющему, что вы знаете произведение |
Н.П. Морозова в пособии «Учимся писать сочинение» (М., 1987) придерживается следующих названий вступлений:
1. историческое (о времени, когда было написано произведение, или о времени, изображённом в повести, рассказе…);
2. аналитическое (объясняется какое-либо понятие, входящее в формулировку темя, раздумья над тем или иным словом);
3. биографическое (сообщаются факты из биографии писателя, имеющие отношение к произведению или к поднятой в нём проблеме);
4. сравнительное (проведение литературных параллелей);
5. обществоведческое (привлекающее марксистско-ленинское учение.
Упоминает Н.П.Морозова и такое вступление, когда ученик сразу отвечает на вопрос, поставленный темой, он «берёт быка за рога».
И, конечно же, «бывают начала, построенные на сугубо личном материале».
В 2004 году вышла в свет работа В.Н. Мещерякова «Учимся начинать и заканчивать текст», в которой делается попытка обобщить и классифицировать варианты зачинов, рассмотреть их функции. Вот какую схему вариантов зачинов предлагает использовать автор.
Называет В.Н.Мещеряков и способы начинать текст. Самые интересные из них
· мемуарный приём,
· монтаж информации по контрасту: должное и сущее, ожидаемое и свершившееся, возможное и реальное,
· монтаж фактуальной информации,
· обращение к информационному запасу коммуниканта,
· обзор аспекта деятельности героя,
· обзорная характеристика предмета обсуждения,
· призыв к совоспоминаниям
· приглашение к диалогу,
· призыв к сопредставлению,
· призыв к сопереживанию,
· противопоставление,
· зачин-парадокс,
· подведение к теме,
· самохарактеристика,
· сопряжение фактов по контрасту,
· характеристика через впечатления современников,
· исторический (введение факта с отложенным объяснением; информация о предыстории события; констатация неожиданного, странного; лирический эпизод…).
Учащиеся важно показать достоинства и недостатки предложенных вариантов, продемонстрировать примеры зачинов. Необходимо, чтобы к экзамену ученики определили те варианты зачинов, которые им удаются, не требуют больших затрат сил и времени
Выражение личной позиции
Одно из условий хорошего сочинения – самостоятельность. В каждой работе, помимо героев того или иного произведения, есть ещё один – автор сочинения. О нём можно узнать многое: что любит, презирает, что считает справедливым, к чему стремится его душа…
Личностная позиция проявляется не в присутствии фраз: «я считаю», «по моему мнению», «мне кажется». Правда, и эти обороты могут быть употреблены вполне удачно. Личность ученика должна проявляться во всём: в выборе темы, её раскрытии, подборе аргументов и примеров. Вот тогда можно увидеть пристрастия ученика, его отрицательное отношение к чему-либо, можно увидеть личность.
Интересно читать такие работы, в которых ученик словно бы беседует с читателем, предугадывает ход его мыслей, предостерегает от неверного истолкования тех или иных положений, указывает на продвижение от одного этапа обсуждения к другому. Примеры таких фраз приводит В.Н.Мещеряков. Данные фразы, указывает автор, свойственны научно-популярному жанру. Многие из них можно использовать и в школьном сочинении по литературе.
| Предвосхищение | |||
| непонимания | неправильного хода мысли | вопроса | опережения в ходе мысли |
| - Вряд ли следует удивляться тому, что… - Почему, однако, нельзя воспользоваться | - Даже если считать... одним из…, то и в этом случае.. - Было бы в высшей степени неправильным сопоставление… - В литературе уже было обращено внимание на …но... | - Может возникнуть вопрос... - Возникает вопрос:… - Вопрос этот может возникнуть у многих, поэтому… - Конечно, не следует закрывать глаза на то, что… | - Разумеется, необходимы предварительные исследования и на таком уровне… - Конечно, приведённые примеры достаточно просты, но… |
| - Было бы, однако, другой, не менее вредной крайностью утверждать, будто... - Оговоримся сразу: ошибки здесь нет… - Было бы неверно, с одной стороны, преувеличивать расхождения между… с другой стороны, было бы не меньшей ошибкой… - Читатель, пожалуй, уже решил, что я ещё более решительный противник… - Но здесь всё гораздо сложнее | - Логично ли…? - Это не самое лучшее решение было всё же объективно полезным… | - Разумеется, такой подход вполне допускает… - Конечно, можно намного интенсивнее, чем это делается сейчас… - Об экономии и говорить не приходится… - Конечно… претерпят изменения. - Разумеется, предварительно потребуется… |
Одним из способов придания работе индивидуального, неповторимого характера является введение ассоциативности: увидеть, объяснить сходство сюжетных эпизодов, образов, мыслей, переживаний, поступков или рассмотреть их контрастное изображение.
Теперь о полемике. Всегда интересно читаются сочинения, в которых поднимаются спорные вопросы, и автор отстаивает свою точку зрения. Можно ввести в работу воображаемого оппонента. Справедливость того или иного суждения тогда доказывается живее, эмоциональнее.
Неповторимость работе придают и лирические отступления. Они, сюжетно выпадая из текста, могут включать в себя раздумья ученика над, казалось бы, посторонними темами, выражают его идеалы, нравственную позицию, таким образом, помогают понять самого автора сочинения. Но смысловая связь между текстом и лирическим отступлением, конечно же, должна присутствовать.
Варианты «мостиков»
(переходов от одной части к другой)
От выделения в сочинении только трёх абзацев (вступление, основная часть, заключение) надо отказываться ещё в среднем звене. Учащиеся должны понимать, что в абзаце раскрывается одна тема. Каждое предложение как бы готовит читателя к следующему. То, что является самым главным, мы помещаем в начале абзаца или в конце. Высказанная в абзаце мысль может детализироваться, объясняться, поясняться примерами, сопоставляться с другой.
Но и абзацы необходимо связывать между собой. «Закон сцепления» может действовать по-разному.
| Тип мостика | Его характеристика | Примеры |
| 1. Риторический вопрос | Вопрос как бы возникает в сознании и читателя, и автора | «Чему же посвящён рассказ А.М.Горького?» «Как поступает наш герой?» «Может писатель не прав?» |
| 2. Прямая связь | Автор работы открыто говорит о своих дальнейших намерениях | «Рассмотрим теперь…» «Проанализируем этот рассказ…» «Ещё хочу сказать, что…» |
| 3. Переход- соединение | Абзацы соединяются с помощью специальных слов: тоже, также, и, следующий… | «Это качество проявляется также в том…» «Следующая черта, которую необходимо отметить…» «Писатель всегда внимательно относится и к портрету героев..» |
| 4. Переход- противопоставление | Противопоставление происходит с помощью слов: иной, другой, а, же, но… | «Совсем иные взгляды свойственны…» «Для Булгакова же эта мысль неприемлема» «Другие методы использует Толстой» |
| 5. Внутренняя связь | Отсутствуют видимые лексические, синтаксические признаки связи. Она проявляется только при внимательном чтении текста, анализе смысла | «Сколько препятствий может преодолеть на своём жизненном пути человек? Наверно, очень много, если есть цель, - если он понимает, ради чего живёт. А если цели нет, если человек ощущает, что он никому не нужен, тогда смерть. Герою романа Н.Островского пришлось побывать под пулями бандитов, он строил, стоя по колена в студёной воде, узкоколейку, выдержал тюрьмы, голод, насмешки врагов, сражался с болезнями. Павка Корчагин ещё в детстве узнал, ради чего стоит жить…» |
Однообразие переходов лишает работу живости, энергичности, разнообразие свидетельствует о естественном течении мыслей, о том, что ученик хорошо владеет письменной речью.
Варианты заключений
Вариантов заключений в большинстве методических работ предлагается два:
заключение-вывод
заключение-следствие.
Вывод – это не повторение аргументов, как часто бывает в детских работах. Это обязательно новая информация, имеющая обобщающий характер. Нельзя заключительную мысль путать с идеей. Вот какой вариант заключения-вывода предлагает Н.П. Морозова например, к теме: «В мой жестокий век восславил я свободу»:
«Итак, мы убедились, что лирика Пушкина выражала свободолюбивые идеи декабристов, она выступала против крепостной системы, против деспотизма неограниченной монархии… Рассмотренные нами стихотворения охватывают практически весь творческий путь Пушкина, от 1817 года («Вольность») до 1836 года, когда поэтом был написан «Памятник», строки из которого послужили заглавием всей темы сочинения. За год до смерти поэт главной заслугой своего творчества считал то, что в тот «жестокий век» он пробуждал в людях «чувства добрые» и восславлял свободу… Свободолюбие – это не временное увлечение молодого поэта, а органическая черта всего его творчества».
Вывод-следствие характеризуется желанием сказать то, что выходит за рамки уже сказанного (влияние произведения на читателя, литературный процесс, актуальность темы, проблемы…).
А.А. Муратов (Муратов А.А. Как сердцу высказать себя? М., 1994) предлагает использовать концовку-пуант, «покоряющую своей внезапностью, новизной поставленного вопроса или внезапно пришедшей мысли… «Катерина видела в смерти освобождение от жизни, от мысли о грехе, от «тёмного царства…». Конечно, всё могло обернуться именно так – иного выхода она не видела… А может, она просто хотела в единственный – последний – миг своей жизни ощутить себя птицей?!» Такая концовка звучит всегда эмоционально, указывая на неисчерпаемость темы.
Удачными являются концовки, перекликающиеся с зачинами (при кольцевой композиции). Слова почти те же, а мысль должна звучать обязательно новая.
Заканчивая разговор о вступлении и заключении, напомним ученикам о том, что объём этих частей должен составлять примерно четвёртую часть от всего сочинения.
1. «Разум и чувство».
Презентация
скачать по ссылке
Направление предполагает раздумье о разуме и чувстве как двух важнейших составляющих внутреннего мира человека, которые влияют на его устремления и поступки. Разум и чувство могут быть рассмотрены как в гармоническом единстве, так и в сложном противоборстве, составляющем внутренний конфликт личности.
Тема разума и чувства интересна для писателей разных культур и эпох: герои литературных произведений нередко оказываются перед выбором между велением чувства и подсказкой разума.
1. Почему сложные решения рекомендуют принимать “с холодной головой”?
2. Когда “ум с сердцем не в ладу”? (Грибоедов)
3. Есть совесть – есть и стыд.
4. Разумный гонится не за тем, что приятно, а за тем, что избавляет от неприятностей. (Аристотель)
5. Эмоции могут вспыхнуть в любом человеке, но будут ли они управлять разумом – решать ему самому.
При подготовке к ЕГЭ по литературе учащиеся испытывают определенные трудности при написании сочинений как по заданным конкретным прозаическим эпизодам или поэтическим отрывкам и целым стихотворениям, так и по сопоставительному анализу их с «аналогичными» произведениями, выявляя их сходства или отличия. Речевые клише - один из способов успешной подготовке к сдачи ЕГЭ по литературе.
Скачать:
Предварительный просмотр:
При подготовке к ЕГЭ по литературе учащиеся испытывают определенные трудности при написании сочинений как по заданным конкретным прозаическим эпизодам или поэтическим отрывкам и целым стихотворениям, так и по сопоставительному анализу их с «аналогичными» произведениями, выявляя их сходства или отличия.
Контрольно-измерительные материалы ЕГЭ четко определяют элементы содержания как по теории и истории литературы, так и древнерусской литературы, а также литературы XVIII – XX веков.
В процессе подготовки к экзамену целесообразно, на наш взгляд, вести словарь литературоведческих клише, который поможет выпускникам в написании как «малых» сочинений(С.1 – С.4), так и полноценных сочинений по произведениям(С.5). Эта своеобразная шпаргалка, которая снимет многие трудности в написании творческих работ, поможет систематизировать знания учеников, отработать их умения и навыки письменной речи.
Литературоведческие клише:
I. Древнерусская литература.
1. Сатирическая галерея образов
«Сатира на лицо»
Ханжа и невежда
Не абстрактные, а конкретные персонажа
Ярый враг просвещения
Гонитель русских ученых
«На хулящих учения»
Истоки русской сатиры
Антиох Кантемир
«Первый на Руси свел поэзию с жизнью»
2. Патристика
Произведения «отцов церкви»
Иоанн Златоуст
Василий Великий
Жития святых
Памятники агиографического жанра
Топографические приметы
Реальные исторические деятели
Иллюзия достоверности
Правдивость рассказов
3. Древнерусская литература
Литература одной темы и одного сюжета
Сюжет – мировая история
Тема – смысл человеческой жизни
Патриотический пафос
Оптимистическое звучание
Гуманистическая направленность
«Слово о полку Игореве»
Поход против половцев 1185г.
4. Радикальные перемены в русской литературе
Перестройка структуры литературы
Расширение количества жанров
Деловая письменность
Фольклор
Опыт передовой литературы
Усиление сюжетности
Развлекательность повествования
Тематический охват
II. Сентиментализм.
5. Русский сентиментализм
Наиболее яркие характерные произведения
Просветительская идеология
Культ чувства
«Чувствительный человек»
Гуманистический идеал эпохи
Душевные качества
Песенный жанр
«и крестьянки любить умеют»
Лирические отступления
Анализ психологии героев
III. Классицизм.
6. Связь драматургии с театром
Классицистическая комедия
Система амплуа
Любовная интрига
Любовный треугольник
«Говорящие фамилии»
Герой-любовник
Герой-неудачник
Резонер
Субретка
Основной конфликт пьесы
IV. А.С. Грибоедов.
7. Пылкий правдолюбец
Косная общественная среда
Сценические персонажи
Внесценические образы
«Век нынешний» и «век минувший»
Единство места, времени и действия
Общественная тематика
«мильон терзаний»
8. любовная и общественная интриги
Социально-этический конфликт
Две жизненные позиции
Два типа мировоззрения и поведения
«приспособленчество» фамусовском мире
Тема женского начала
Властность
Обобщенная картина целой Москвы
V. А.С. Пушкин
9. «лакейский» мундир камер-юнкера
Придворное общество
Борьба с силами реакции
«Эхо русского народа»
Основная тема – Россия
Поэт русского народа
«Народность в писателе есть достоинство»
Свободомыслие
Пушкинская поэзия
10. Стихотворный роман
«энциклопедия русской жизни»
Высший свет Петербурга и Москвы
Патриархальное «уездное» дворянство
Молодая дворянская интеллигенция
Идеалы декабристского дворянства
«лишний человек»
Дворянин-аристократ
Сибарит
Праздное времяпрепровождения
Баловень судьбы и природы
«горе от ума»
11. «английский сплин»
Русская хандра
«унылый романтизм»
Эгоизм
«Болезненные» явления западноевропейской действительности
«Самостоянье человека -
Залог величия его..»
Протестующие и тоскующие аристократы
12. Историческая трагедия
«народная драма»
«одна из самых драматических эпох»
«народ безмолвствует»
«благородная простота и безыскусственность слога»
допетровская Русь
современная культура
поэма-пародия
VI. М.Ю. Лермонтов
13. Достоянный преемник
«человек странный»
«отстраненные» чувства
Природа повторений и самоповторений
Мотив одиночества
Элементы атобиографизма
Размышления о скоротечности жизни
портретность любовной лирики
пейзажные стихотворения
образный символ
аллегоричность
14. проблема «героя времени»
человек, потерявший свое лицо
безнравственно измельчавшее общество
тема «суетного света»
образ «светского маскарада»
незаурядные деятельные силы
духовная смерть
поиски личного самоутверждения
трагизм ситуации
ханжеское общество
герой-гамлетист
15. Тема уязвленной гордости
«униженный и оскорбленный» герой
«невидимые миру слезы»
Чтение «души»
«Печально я гляжу на наше поколение…»
Психологический реализм
«Эгоист поневоле»
«страдающий эгоист»
16. Форма повествовательных циклов
Перерастание жанров:
романтическая повесть – в реалистический роман
«веселая народность»
Критический реализм
Саморазвивающее действие комедии
Личная сопричастность
Полицейско-бюрократический аппарат
Административные злоупотребления
Всеобщее осмеяние
Крепостническая психология
VII. Н.В. Гоголь
17. Плутовской роман
Авантюрист
Предприниматель и делец
Жульническая сделка
Мастер детали
Бесконечное многообразие
Психологические оттенки
Бытовые детали
Символы в поэме
Композиционный стержень повествования
18. Тема «маленького человека»
Угроза открытого бунта
Бесчеловечие бюрократического режима
Порабощение человека чином
Сущий мученик четырнадцатого класса
«вечный титулярный советник»
Тема большого города
Тема богатства и бедности
Образ типичного чиновника средней руки
VIII. А.Н. Островский
19. «темное царство»
Ханжество
Накопительство
Тирания
Защита старых устоев
«отсутствие всякого закона, всякой логики»
Социальный конфликт
«самодурство» и «безгласность»
Ростки нового сознания
«Горячие сердца»
«луч света в темном царстве»
20. идеология приспособленчества
Характеристика внешнего мира
Душевное смятение
Драматизм
Религиозность
Самоубийство как проявление силы или слабости
«решительный, цельный русский характер»
«страшный вызов самодурной силе»
Речь героев как их характеристика
IX. И.С. Тургенев
21. древняя полуязыческая вера
Основные проблемы времени
Литературная прозорливость
Проблема «отцов и детей»
Подражание нигилизму
«конфликтность романов»
Основной структурный элемент
Эпохальные вопросы:
«Что делать?»
«Кто виноват?»
«Кому на Руси жить хорошо?»
22. «новый человек»
Разночинец-демократ
Общественно полезная деятельность
Колоссальная работоспособность
Выходец из народа
Образованность
Способность к практической деятельности
Носитель новых идей
Борьба с рутиной
Тема любви и революции
Проверка любовью
23. деятельный характер
Рефлектирующий герой
Экспрессивность и экстравагантность
Образ тургеневской девушки
Образ «дворянского гнезда»
Духовные ценности
«спасение» профессионализмом
Живой интерес к творчеству
Постоянный труд
24. эмоциональный и смысловой потенциал
Поэтизация фразы
Сквозные темы в творчестве
Насыщенность лирического содержания в творчестве
Насыщенность лирического содержания в слове
Слово – «первичный образ»
Создатель сюжетов и типов
«Открыватель» новых проблем
Провозвестник новых форм в литературе
Художественный дар писателя и литературоведа
25. «тургеневский» сюжет
Самоотверженная энергия женщины
Себялюбивая пассивность мужчины
Идеализация простоты
Рассказ в рассказе
«Дневник лишнего человека»
«Глухая драма» одинокого человека
X. И.А. Гончаров
26. увлечение романтизмом
Противопоставление провинциального и петербургского укладов
Жизненные устремления
Художественные вкусы
Бытовые привычки
Практицизм
Скептицизм
Вера в логику
Растительный образ жизни
Отказ от борьбы
Погружение в бездействие
«строить себя»
Социальные препятствия
27. «затухание» романтики
Патриархальное барство
Подчинение рутине жизни
Физический и нравственный сон
«Особенный» сорт людей
Неумение трудиться
Нежелание «беспокоиться»
Задатки богатырства
Обреченность и неподвижность
28. анализ широких общественных явлений
«обломовщина»
Психологические, логические и социальные особенности героев
Деталь как выразительная характеристика героя
Духовное оцепенение
«деятельная» обломовщина
«стольцовщина»
XI. Н.А. Некрасов
29. писатель-гуманист
Эпоха подъема революционно-разночинского движения
Крушение феодально-крепостнических устоев
Подготовка буржуазно-демократической революции
Эпоха утверждения личности «нового человека»
Изображение «низов» общества
Склонность к сатире
Критическое осмеяние пороков
Стремление к правде в искусстве
30. поэт-реалист
Поэт-лирик
Новые принципы изображения человеческих характеров
Тесная связь с социальной действительностью
«женский вопрос»
«Поэзия сердца»
Особенности психологии «новых людей»
Новое отношение к женщине
Уважение прав женщин
Неподдельность чувства
Признание равенства между любящими
«Муза мести и печали»
31. крестьянская лирика
Эпическая крестьянская поэма-симфония
«Кому на Руси жить хорошо»
«Народ освобожден, но счастлив ли народ»
Форма путешествия
Единая картина-панорама крестьянской Руси
Свободный и гибкий стихотворный размер
Элементы фольклора
Тема духовного раскрепощения деревни
Образ «народного заступника»
XII. Ф.М. Достоевский
32. «Преступление и наказание»
Образ «желтого» Петербурга
Теория бунтаря-индивидуалиста
Система двойников в романе
Принципы политической экономии
«личный интерес»
«всеобщее преуспеяние»
Нравственный цинизм
Стирание различий между добром и злом
33. «вечная Сонечка»
Социальная драма
Символ долготерпения
«униженные и оскорбленные»
Обновление души
Нравственная чистота
Беззащитность в мире «хозяев жизни»
Пейзаж как средство раскрытия характера
XIII. А.А. Фет
34. основные темы лирики
Тема родины
Пейзажная лирика
Тема малой родины
Природа, родная до мельчайших подробностей(А.А. Фет)
Родина глазами «странствующего»(М.Ю. Лермонтов)
Озирает русскую равнину с «высоты»(Н.В. Гоголь)
35. живая естественность
Влечение сердца
Сложность душевной жизни человека
Музыка стиха
Мгновенная лирическая вспышка
Одновременность созерцания и выражения
Выразить «невыразимое»
Остановить мгновение
XIII. Ф. И. Тютчев
36. поэт-философ
Образная система лирических произведений
Художественная картина жизни
Философичность «изнутри»
Движение природы
Ценность мига
Момент озарения, «проблеска»
Идея Божественного откровения
37. Борьба противоположных начал
Хаос и космос
Жизни и смерть
День и ночь
Мужчина и женщина
Истинная вера в Россию
«высший интерес жизни»
«верховное историческое признание»
XIV. М.Е. Салтыков-Щедрин
38. грозное пророчество
Неизбежная гибель
Призыв к борьбе
Летописное повествование
Официально-деловой стиль
Система прототипов
Сатира на прошлое и настоящее
Элементы фантастики
Легендарно-сказочный фольклор
«смех горек и резок»
«негодование» - «карикатура»
39.политические, нравственные и социальные вопросы современности
Природа самодержавной власти
Жестокость политики правительства
Вырождение класса помещиков
Покорная «темнота» народа
Иносказание
Фантастика
Художественное преувеличение
Сказочные эпизоды
XV. Л.Н. Толстой
40. «Война и мир»
Первоначальный замысел
Роман-эпопея
«мысль народная»
Батальные сцены
Философские отступления
«Жизнь общая, а не частная»
История народа
Путь к народу
Художественная правда
41. «Диалектика души»
«человек – текучее вещество»
Психологизм
Внутренний монолог
Сон как раскрытие подсознательных процессов
Сопереживание
Внешние детали
Переломные кризисы в жизни человека
42. подлинные исторические документы
Планы сражений
Письма реальных исторических лиц
Кутузов – «истинно великий человек»
«верное значение народного смысла событий»
Дух войска
XVI. А.П. Чехов
43. «пошлость пошлого человека»
Духовная деградация личности
Законы общества
Неспособность сопротивления
Тема прошлого, настоящего и будущего России
Наследие крепостничества
Путь искупления грехов прошлого
Человек действия
Жажда наживы
«демократический интеллигент»
Идея творческого труда
44. тема «футлярности»
«служение» выше семейной и личной привязанности
Показ целого через частное
Ступенчатость в изображении жизни героя
«не человек, а языческий бог»
Сатирические интонации
Грустные лирические мотивы
45. «поэзия былой барской жизни»
«процесс экономического развития страны»
Яркие речевые характеристики
Индивидуализированная речь героев
«веселая комедия»
«Водевиль»
Тяжелая драма русской жизни
Безвозвратность старой жизни
Как же создается литературный образ?
Существуют следующие традиционные средства создания образной галереи художественного произведения:
1. Портретная характеристика.
2. Описание действий и поступков.
3. Отзывы других действующих лиц.
4. Монолог.
5. Диалог.
6. Пейзажные зарисовки.
Анализируя тот или иной образ, давая сопоставительную характеристику персонажам произведений, ученики, используя знание традиционных средств создания художественного образа, структурируют свою творческую работу, снимая первоначальные трудности в составлении плана будущего сочинения.
При написании творческих работ также необходимо четко ориентироваться в литературных типах героев конкретной эпохи, что, безусловно, облегчит написание сочинения.
И так, литературные типы первой и второй половины XIX века. Это прежде всего «лишний человек» и «новый человек».
Кто же он – «лишний человек»?
1. Дворянин-аристократ,
2. сибарит – ведущий праздный образ жизни,
3. баловень судьбы и природы,
По этим же критериям дадим характеристику «нового человека»:
1. разночинец-демократ,
2. общественно полезная деятельность,
3. баловень природы,
4. мученик, испытывающий «горе от ума».
Данная типизация используется как на уроках по изучению конкретных произведений, так и на обобщающих и творческих занятиях.
Следует также помнить об основных признаках конкретного литературного направления. Коль скоро мы остановились на литературе XIX века, вспомним признаки русского реализма этого исторического периода:
- социальная типизация:
– принадлежность к определенному классу,
- психологическая типизация:
– склонность к рефлексии,
– неприятие пошлости жизни,
– способность или неспособность к полезной деятельности,
3. герой не только определенный тип, но и яркая индивидуальность,
4. наличие типических обстоятельств
(обыденность, повседневность и т.д.),
5. точность воспроизведения деталей,
7. эволюция героев под влиянием обстоятельств,
8. любимые жанры: роман, рассказ.
При подготовке ко второй части ЕГЭ по литературе учащиеся, анализируя лирические произведения, отталкиваются от понимания, к какой конкретной теме относится стихотворение:
1. тема поэта и поэзии,
2. тема Родины,
3. тема любви,
4. тема дружбы,
5. философская лирика.
Останавливаясь на теме поэта и поэзии, следует отметить следующие основные позиции:
1. традиционность,
2. истоки(Гораций, Овидий, Ломоносов, Державин)
3. поэт – избранник богов или пророк,
4. назначение поэта,
5. поэт и толпа,
6. творческая лаборатория.
Исследуя тему Родины, вспомним, что она условно подразделяется на следующие составные части:
1. пейзажная лирика,
2. тема патриотизма(истоки – Ломоносов и Державин),
3. тема героев,
4. гражданская тематика(тема свободы).
Говоря о теме любви, напомним, что
1. она имеет автобиографические истоки,
2. конкретные «адресаты» любви,
3. любовь служит источником вдохновения,
4. любовь – наслаждение и искушение,
5. любовь – трагедия.
Рассматривая тему дружбы, остановимся на следующих условно составляющих:
1. автобиографические истоки,
2. анакреонтические мотивы,
3. эпикурейские мотивы,
4. мотив разлуки с друзьями, мотив потерь
5. дружба как высшая ценность.
Завершая разговор об основных темах лирики, остановимся на философской:
1. тема времени,
2. тема судьбы,
3. тема закона,
4. тема обновления человека,
5. тема памяти,
6. тема смерти и бессмертия,
7. тема добра и зла.
Итак, с определения темы стихотворения начинается работа над содержанием, над выявлением проблемы произведения. Необходимо помнить, что тема – это то, о чем говорится в произведении, а проблема – это тот вопрос, который вытекает из темы.
Проблема(от греческого нечто, брошенное вперед) – то, на чем ставит акцент автор; то, ради чего была выбрана данная тематика произведения.
Определив тему и проблему, необходимо верно выделить идею и идейно-эмоциональную оценку произведения.
Идея – ответ на поставленный вопрос.
Идейно-эмоциональная оценка или пафос – отношение самого автора к изображаемому. Пафос может быть утверждающий, отрицающий, оптимистический, трагический, романтический, героический, иронический, сатирический и т.д.
1. определить род и жанр,
2. сюжет и композицию,
3. детали,
4. изобразительно-выразительные средства языка(тропы),
5. особенности стихосложения.
Вспомним род и жанры литературы.
Род литературы:
1. эпос,
2. лирика,
3. драма.
Жанры литературы:
I. Относящиеся к эпосу:
1. роман-эпопея,
2. роман,
3. повесть,
4. рассказ,
5. новелла,
6. очерк,
7. сказка,
8. путешествие,
9. мемуар,
10. биография.
II. Относящиеся к лирике:
1. ода,
2. элегия,
3. стансы,
4. послание,
5. мадригал,
6. эпиграмма,
7. эпитафия,
8. дифирамб,
9. памфлет,
10. идиллия.
III. Относящиеся к драме:
1. комедия,
2. трагедия,
3. драма,
4. водевиль,
5. фарс,
6. мелодрама.
Остановимся на сюжете произведения, его композиции и деталях. Содержание произведения строится на деталях:
1. статических(портрет, пейзаж, предметно-бытовые детали),
2. динамических(речь, действия, поступки).
Сюжет – это последовательность динамических деталей.
Композиция – это построение сюжета. Следует вспомнить элементы композиции:
1. экспозиция,
2. завязка,
3. развитие действия,
4. кульминация,
5. развязка.
К необязательным элементам композиции относится обрамление – это пролог и эпилог.
И последнее, о чем хочется напомнить – это основы стихосложения:
1. двухсложные:
– хорей(ударный – безударный слоги),
Хорей быстрый, динамичный.
– ямб(безударный – ударный слоги).
Ямб плавный, гибкий, приближенный к разговорному.
2. трехсложные:
– дактиль(ударный – безударный – безударный слоги).
Дактиль плавный, речитативный, повествовательный.
– амфибрахий(безударный – ударный – безударный слоги).
Амфибрахий лиричный, балладный.
– анапест(безударный – безударный – ударный слоги).
Анапест напевный, близкий к народным напевам.
При анализе лирического произведения нередко в тестовых заданиях необходимы знания видов рифмы:
1. перекрестная(a – b, a –b),
2. парная или смежная(a – a, b – b),
3. кольцевая или опоясывающая(a – b – b – a).
М.Горький
КАК Я УЧИЛСЯ
Рассказ
Когда мне было лет шесть-семь, мой дед начал учить меня грамоте. Было это так.
Однажды вечером он достал откуда-то тоненькую книжку, хлопнул ею себя по ладони, меня по голове и весело сказал:
Ну, скула калмыцкая, садись учить азбуку! Видишь фигуру? Это - «аз». Говори: «аз»! Это - «буки», это - «веди». Понял?
Он ткнул пальцем во вторую букву.
Это - что?
А это? - Он указал на пятую букву.
Не знаю.
- «Добро». Ну - это какая?
Попал! Говори - «глаголь», «добро», «есть», «живёте»!
Он обнял меня за шею крепкой, горячей рукой и тыкал пальцами в буквы азбуки, лежавшей под носом у меня, и кричал, всё повышая голос:
- «Земля»! «Люди»!
Мне было занятно видеть, что знакомые слова - добро, есть, живёте, земля, люди - изображаются на бумаге незатейливыми, маленькими знаками, и я легко запоминал их фигуры. Часа два дед гонял меня по азбуке, и в конце урока я без ошибки называл более десяти букв, совершенно не понимая, зачем это нужно и как можно читать, зная названия буквенных знаков азбуки.
Насколько легче учиться грамоте теперь, по звуковому способу, когда «а» так и произносится - «а», а не «аз», «в» - так и есть «в», а не «веди». Великую благодарность заслужили учёные люди, придумавшие звуковой приём обучения азбуке, - сколько детских сил сохраняется благодаря этому и насколько быстрее идёт усвоение грамоты! Так - повсюду наука стремится облегчить труд человека и сберечь его силы от излишней траты.
Я запомнил всю азбуку дня в три, и вот наступило время учить слога, составлять из букв слова, Теперь, по звуковому способу, это делается просто, человек произносит звуки: «о», «к», «н», «о» и сразу же слышит, что он сказал определённое, знакомое ему слово - «окно».
Я учился иначе: для того, чтоб сказать слово - «окно», я должен был проговорить длинную бессмыслицу: «он-како-наш-он-но=окно». Ещё труднее и непонятнее складывались многосложные слова, например: чтобы сложить слово «половица», нужно было выговорить «покой-он=по=по», «люди-он=ло=поло», «веди-ик=ви=полови», «цы-аз=ца=половица»! Или «червяк»: «червь-есть=че», «рцы-веди-яз=рвя=червя», «како-ер=къ=червякъ»!
Эта путаница бессмысленных слогов страшно утомляла меня, мозг быстро уставал, соображение не работало, я говорил смешную чепуху и сам хохотал над нею, а дед бил меня за это по затылку или порол розгами. Но нельзя было не хохотать, говоря такую чепуху, как например: «мыслете-он=мо=мо», «рцы-добро-веди-ивин=рдвин=мордвинъ»; или: «буки-аз=ба=ба, «ша-како-иже-ки=шки=башки», «арцы-ер=башкиръ»! Понятно, что вместо «мордвин», я говорил «мордин», вместо «башкир» «шибир», однажды сказал вместо «богоподобен» «болтоподобен», а вместо «епископ» «скопидом». За эти ошибки дед жестоко порол меня розгами или трепал за волосы до головной боли.
А ошибки были неизбежны, потому что в таком чтении слова трудно понять, приходилось догадываться о смысле их и говорить не то слово, которое прочитал, да не понял, а похожее на него по звукам. Читаешь «рукоделье», а говоришь - «мукосей», читаешь «кружева», говоришь «жевать».
Долго - с месяц и больше - маялся я на изучении слогов, но стало ещё трудней, когда дед заставил меня читать псалтырь, написанный на церковно-славянском языке. Дед хорошо и бойко читал на этом языке, но он сам плохо понимал его различие от гражданской азбук. Для меня явились новые буквы «пса», «кси», дед не мог объяснить, откуда они, бил меня кулаками по голове и приговаривал:
Не «покой», дьяволёнок, а «пса», «пса», «пса»!
Это была пытка, она продолжалась месяца четыре, в конце концов я научился читать и «по-граждански» и «по-церковному», но получил решительное отвращение и вражду к чтению и книгам.
Осенью меня отдали в школу, но через несколько недель я заболел оспой и учение прервалось, к немалой радости моей. Но через год меня снова сунули в школу - уже другую.
Я пришёл туда в материных башмаках, в пальтишке, перешитом из бабушкиной кофты, в жёлтой рубахе и штанах «навыпуск», всё это сразу было осмеяно, за жёлтую рубаху я получил прозвище «бубнового туза». С мальчиками я скоро поладил, но учитель и поп невзлюбили меня.
Учитель был жёлтый, лысый, у него постоянно текла кровь из носа, он являлся в класс, заткнув ноздри ватой, садился за стол, гнусаво спрашивал уроки и вдруг, замолчав на полуслове, вытаскивал вату из ноздрей, разглядывал её, качая головою. Лицо у него было плоское, медное, окисшее, в морщинах лежала какая-то прозелень, особенно уродовали это лицо совершенно лишние на нём оловянные глаза, так неприятно прилипавшие к моему лицу, что всегда хотелось вытереть щёки ладонью.
Несколько дней я сидел в первом отделении, на передней парте, почти вплоть к столу учителя, - это было нестерпимо, казалось он никого не видит, кроме меня, он гнусил всё время:
Песко-ов, перемени рубаху-у! Песко-ов, не вози ногами! Песков, опять у тебя с обуви луза натекла-а!
Я платил ему за это диким озорством: однажды достал половину арбуза, выдолбил её и привязал на нитке к блоку двери в полутёмных сенях. Когда дверь открылась - арбуз взъехал вверх, а когда учитель притворил дверь - арбуз шапкой сел ему прямо на лысину. Сторож отвёл меня с запиской учителя домой, и я расплатился за эту шалость своей шкурой.
В другой раз я насыпал в ящик его стола нюхательного табаку, он так расчихался, что ушёл из класса, прислав вместо себя зятя своего - офицера, который заставил весь класс петь «Боже, царя храни» и «Ах, ты, воля, моя воля». Тех, кто пел неверно, он щёлкал линейкой по головам как-то особенно звучно и смешно, но не больно.
Законоучитель, красивый и молодой, пышноволосый поп, невзлюбил меня за то, что у меня не было «Священной истории ветхого и нового завета» и за то, что я передразнивал его манеру говорить.
Являясь в класс, он первым делом спрашивал меня:
Пешков, книгу принёс или нет? Да. Книгу?
Я отвечал:
Нет. Не принёс. Да.
Что - да?
Ну, и - ступай домой. Да. Домой. Ибо тебя учить я не намерен. Да. Не намерен.
Это меня не очень огорчало, я уходил и до конца уроков шатался по грязным улицам слободы, присматривался к её шумной жизни.
Несмотря на то, что я учился сносно, мне скоро было сказано, что меня выгонят из школы за недостойное поведение. Я приуныл - это грозило мне великими неприятностями.
Но явилась помощь - в школу неожиданно приехал епископ Хрисанф.
Когда он, маленький, в широкой чёрной одежде сел за стол, высвободил руки из рукавов и сказал:
«Ну, давайте беседовать, дети мои!» - в классе сразу стало тепло, весело, повеяло незнакомо приятным.
Вызвав, после многих, и меня к столу, он спросил серьёзно:
Тебе - который год? Только-о? Какой ты, брат, длинный, а? Под дождями часто стоял, а?
Положив на стол сухонькую руку, с большими острыми ногтями, забрав в пальцы непышную бородку, он уставился в лицо мне добрыми глазами, предложив:
Ну-ко, расскажи мне из священной истории, что тебе нравится?
Когда я сказал, что у меня нет книги и я не учу священную историю, он поправил клобук и спросил:
Как же это? Ведь это надобно учить! А может, что-нибудь знаешь, слыхал? Псалтырь знаешь? Это хорошо! И молитвы? Ну, вот видишь! Да ещё и жития? Стихами? Да ты у меня знающий.
Явился наш поп, красный, запыхавшийся, епископ благословил его, но когда поп стал говорить про меня, он поднял руку, сказав:
Позвольте минутку... Ну-ко, расскажи про Алексея человека божия?..
Прехорошие стихи, брат, а? - сказал он, когда я приостановился, забыв какой-то стих. - А ещё что-нибудь?.. Про царя Давида? Очень послушаю!
Я видел, что он действительно слушает и ему нравятся стихи; он спрашивал меня долго, потом вдруг остановил, осведомляясь быстро:
По псалтырю учился? Кто учил? Добрый дедушка-то? Злой? Неужто? А ты очень озорничаешь?
Я замялся, но сказал - да! Учитель с попом многословно подтвердили моё сознание, он слушал их, опустив глаза, потом сказал, вздохнув:
Вот что про тебя говорят - слыхал? Ну-ко, подойди!
Положив на голову мне руку, от которой исходил запах кипарисового дерева, он спросил:
Чего же это ты озорничаешь?
Скушно очень учиться.
Скучно? Это, брат, неверно что-то. Было бы тебе скучно учиться - учился бы ты плохо, а вот учителя свидетельствуют, что хорошо ты учишься. Значит, есть что-то другое.
Вынув маленькую книжку из-за пазухи, он написал:
Пешков, Алексей. Так. А ты всё-таки сдерживался бы, брат, не озорничал бы много-то! Немножко - можно, а уж много-то - досадно людям бывает! Так ли я говорю, дети?
Вы сами-то ведь немного озорничаете?
Мальчишки, ухмыляясь, заговорили:
Нет. Тоже много! Много!
Епископ отклонился на спинку стула, прижал меня к себе и удивлённо сказал, так, что все - даже учитель с попом - засмеялись:
Экое дело, братцы мои, ведь и я тоже в ваши годы-то великим озорником был! Отчего бы это, братцы?
Дети смеялись, он расспрашивал их, ловко путая всех, заставляя возражать друг другу, и всё усугублял весёлость. Наконец встал и сказал:
Хорошо с вами, озорники, да пора ехать мне!
Поднял руку, смахнул рукав к плечу и, крестя всех широкими взмахами, благословил:
Во имя отца и сына и святого духа, благословляю вас на добрые труды! Прощайте.
Все закричали:
Прощайте, владыко! Опять приезжайте.
Качая клобуком, он говорил:
Я приеду, приеду! Я вам книжек привезу!
И сказал учителю, выплывая из класса:
Отпустите-ка их домой!
Он вывел меня за руку в сени и там сказал тихонько, наклоняясь ко мне:
Так ты - сдерживайся, ладно? Я ведь понимаю, зачем ты озорничаешь! Ну, прощай, брат!
Я был очень взволнован, какое-то особенное чувство кипело в груди, и даже когда учитель, распустив класс, оставил меня и стал говорить, что теперь я должен держаться тише воды, ниже травы, я выслушал его внимательно, охотно.
Поп, надевая шубу, ласково гудел:
Отныне ты на моих уроках должен присутствовать! Да. Должен. Но - сиди смиренно! Да. Смирно.
Поправились дела мои в школе - дома разыгралась скверная история: я украл у матери рубль. Однажды вечером мать ушла куда-то, оставив меня домовничать с ребёнком; скучая, я развернул одну из книг вотчима «3апнски врача» Дюма-отца, и между страниц увидал два билета - в десять рублей и в рубль. Книга была непонятна, я закрыл её и вдруг сообразил, что за рубль можно купить не только «Священную историю», но, наверное, и книгу о Робинзоне. Что такая книга существует, я узнал незадолго перед этим в школе: в морозный день, во время перемены, я рассказывал мальчикам сказку, вдруг один из них презрительно заметил:
Сказки - чушь, а вот Робинзон - это настоящая история!
Нашлось ещё несколько мальчиков, читавших Робинзона, все хвалили эту книгу, я был обижен, что бабушкина сказка не понравилась, и тогда же решил прочитать Робинзона, чтобы тоже сказать о нём - это чушь!
На другой день я принёс в школу «Священную историю» и два растрёпанных томика сказок Андерсена, три фунта белого хлеба и фунт колбасы. В тёмной, маленькой лавочке у ограды Владимирской церкви был и Робинзон, тощая книжонка в жёлтой обложке, и на первом листе изображён бородатый человек в меховом колпаке, в звериной шкуре на плечах, - это мне не понравилось, а сказки даже и по внешности были милые, несмотря на то, что растрёпаны.
Во время большой перемены я разделил с мальчиками хлеб и колбасу, и мы начали читать удивительную сказку «Соловей» - она сразу взяла всех за сердце.
«В Китае все жители - китайцы и сам император - китаец», - помню, как приятно удивила меня эта фраза своей простой, весело улыбающейся музыкой и ещё чем-то удивительно хорошим.
Ты взял рубль?
Взял; вот - книги...
Сковородником она меня и побила весьма усердно, а книги Андерсена отняла и навсегда спрятала куда-то, что было горше побоев.
В школе я проучился почти всю зиму, а летом умерла моя мать, и дед тотчас же отдал меня «в люди» - в ученики к чертёжнику. Хотя я и прочитал несколько интересных книг, но всё-таки особенного желания читать у меня не было, да и времени на это не хватало. Но скоро это желание явилось и сразу же стало сладкой мукой моей - об этом я подробно рассказал в книжке моей «В людях».
Сознательно читать я научился, когда мне было лет четырнадцать. В эти годы меня увлекала уже не одна фабула книги, - более или менее интересное развитие изображаемых событий, - но я начинал понимать красоту описаний, задумываться над характерами действующих лиц, смутно догадывался о целях автора книги и тревожно чувствовал различие между тем, о чём говорила книга, и тем, что внушала жизнь.
Жилось мне в ту пору трудно, - моими хозяевами были закоренелые мещане, люди, главным наслаждением которых являлась обильная еда, а единственным развлечением - церковь, куда они ходили, пышно наряжаясь, как наряжаются, идя в театр или на публичное гулянье. Работал я много, почти до отупения, будни и праздники были одинаково загромождены мелким, бессмысленным, безрезультатным трудом.
Дом, в котором жили мои хозяева, принадлежал «подрядчику землекопных и мостовых работ», маленькому коренастому мужику с Клязьмы. Остробородый, сероглазый, он был зол, груб и как-то особенно спокойно жесток. У него было человек тридцать рабочих, все - владимирские мужики; жили они в тёмном подвале с цементным полом и маленькими окнами ниже уровня земли. Вечерами, измученные работой, поужинав щами из квашеной вонючей капусты с требухою или солониной, от которой пахло селитрой, они выползали на грязный двор и валялись на нём, - в сыром подвале было душно и угарно от огромной печи. Подрядчик являлся в окне своей комнаты и орал:
Эй, вы, дьяволы, опять на двор вылезли? Развалились, свиньи! У меня в дому хорошие люди живут - али им приятно глядеть на вас?
Рабочие покорно уходили в подвал. Все это были люди печальные, они редко смеялись, почти никогда не пели песен, говорили кратко, неохотно и, всегда выпачканные землёй, казались мне покойниками, которых воскресили против их воли для того, чтобы мучить ещё целую жизнь.
«Хорошие люди» - офицеры, картёжники и пьяницы, они били денщиков до крови, били любовниц, пёстро одетых женщин, куривших папиросы. Женщины тоже напивались и хлестали денщиков по щекам. Пили и денщики, пили помногу, насмерть.
В воскресные дни подрядчик выходил на крыльцо и садился на ступени, с длинной узкой книжкой в одной руке, с обломком карандаша в другой; к нему гуськом, один за другим, подходили землекопы, точно нищие. Они говорили пониженными голосами, кланяясь и почёсываясь, а подрядчик орал на весь двор:
Ладно, будет! Бери целковый! Чего? А в морду - хочешь? Хватит с вас! Иди прочь... Но!
Я знал, что среди землекопов есть немало однодеревенцев подрядчика, есть родственники его, но он со всеми был одинаково жесток и груб. И землекопы были тоже жестоки и грубы в отношении друг к другу, а особенно - к денщикам. Почти каждое воскресенье на дворе разгорались кровавые драки, гудела трёхэтажная грязная ругань. Землекопы дрались беззлобно, как бы выполняя надоевшую им обязанность; избитый до крови отходил или отползал в сторону и там молча осматривал свои царапины, раны, ковырял грязными пальцами расшатанные зубы.
Разбитое лицо, затёкшие от ударов глаза никогда не вызывали сострадания товарищей, но если была разорвана рубаха - все сожалели об этом, а избитый хозяин рубахи угрюмо злился, иногда плакал.
Эти сцены вызывали у меня неописуемо тяжёлое чувство. Мне было жалко людей, но я жалел их холодной жалостью, у меня никогда не возникало желания сказать кому-нибудь из них ласковое слово, чем-либо помочь избитым - хотя бы воды подать, чтобы они смыли отвратительно густую кровь, смешанную с грязью и пылью. В сущности, я не любил их, немножко боялся и - произносил слово «мужик» так же, как мои хозяева, офицеры, полковой священник, сосед-повар и даже денщики, - все эти люди говорили о мужиках с презрением.
Жалеть людей - это тяжело, всегда хочется радостно любить кого-нибудь, а любить было некого. Тем горячее я полюбил книги.
Было и ещё много грязного, жестокого, вызывавшего острое чувство отвращения, - я не буду говорить об этом, вы сами знаете эту адову жизнь, это сплошное издевательство человека над человеком, эту болезненную страсть мучить друг друга - наслаждение рабов. И вот в такой проклятой обстановке я впервые стал читать хорошие, серьёзные книги иностранных литераторов.
Я, вероятно, не сумею передать достаточно ярко и убедительно, как велико было моё изумление, когда я почувствовал, что почти каждая книга как бы открывает предо мною окно в новый, неведомый мир, рассказывая мне о людях, чувствах, мыслях и отношениях, которых я не знал, не видел. Мне казалось даже, что жизнь, окружающая меня, всё то суровое, грязное и жестокое, что ежедневно развёртывалось предо мною, всё это - не настоящее, ненужное; настоящее и нужное только в книгах, где всё более разумно, красиво и человечно. В книгах говорилось тоже о грубости, о глупости людей, об их страданиях, изображались злые и подлые, но рядом с ними были другие люди, каких я не видал, о которых даже не слышал, - люди честные, сильные духом, правдивые, всегда готовые хоть на смерть ради торжества правды, ради красивого подвига.
Первое время, опьянённый новизною и духовной значительностью мира, открытого для меня книгами, я стал считать их лучше, интереснее, ближе людей и - как будто - немного ослеп, глядя на действительную жизнь сквозь книги. Но суровая умница-жизнь позаботилась вылечить меня от этой приятной слепоты.
По воскресеньям, когда хозяева уходили в гости или гулять, я вылезал из окна душной, пропахшей жиром кухни на крышу и там читал. По двору плавали, как сомы, полупьяные или сонные землекопы, визжали горничные, прачки и кухарки от жестоких нежностей денщиков, я - посматривал с высоты на двор и величественно презирал эту грязненькую, пьяную, распутную жизнь.
Один из землекопов был десятник, или «нарядчик», как они звали его, угловатый, неладно сделанный из тонких костей и синих жил старичок Степан Лешин, человек с глазами голодного кота и седенькой, смешно рассеянной бородкой на коричневом лице, на жилистой шее и в ушах. Оборванный, грязный, хуже всех землекопов, он был самый общительный среди них, но они заметно боялись его, и даже сам подрядчик говорил с ним, понижая свой крикливый, всегда раздражённый голос. Я не раз слышал, как рабочие ругали Лешина за глаза:
Скупой чёрт! Иуда! Холуй!
Старичок Лешин был очень подвижен, но не суетлив, он как-то тихонько, незаметно являлся то в одном углу двора, то в другом, везде, где собиралось двое-трое людей: подойдёт, улыбнётся кошачьими глазами и, шмыгнув широким носом, спрашивает:
Ну, что, а?
Мне казалось, что он всегда чего-то ищет, ждёт какого-то слова.
Однажды, когда я сидел на крыше сарая, Лешин, покрякивая, влез ко мне по лестнице, сел рядом и, понюхав воздух, сказал:
Сенцом пахнет... Это ты хорошо место нашёл - и чисто, и от людей в стороне... Чего читаешь?
Он смотрел на меня ласково, и я охотно рассказал ему о том, что читал.
Так, - сказал он, покачивая головой. - Так - так!
Потом долго молчал, ковыряя чёрным пальцем руки разбитый ноготь на левой ноге, и вдруг, скосив глаза на меня, заговорил, негромко и певуче, точно рассказывая:
Был во Владимире учёный барин Сабанеев, большой человек, а у него - сын Петруша. Тоже всё книжки читал и других к тому приохочивал, так его - заарестовали.
За что? - спросил я.
За это самое! Не читай, а коли читаешь - помалкивай!
Он усмехнулся, подмигнул мне и сказал:
Гляжу я на тебя - сурьёзный ты, не озоруешь. Ну, ничего, живи...
И, посидев на крыше ещё немножко, он спустился на двор. После этого я заметил, что Лешин присматривается ко мне, следит за мной. Он всё чаще подходил ко мне со своим вопросом:
Ну, что, а?
Однажды я рассказал ему какую-то очень взволновавшую меня историю о победе доброго и разумного начала над злым, он выслушал меня очень внимательно и, качнув головою, сказал:
Бывает? - радостно спросил я.
Да ведь - а как же? Всё бывает! - утвердил старик. - Вот я те поведаю...
И «поведал» мне тоже хорошую историю о живых, не книжных людях, а в заключение сказал, памятно:
Конешно, ты эти дела вполне понять не можешь, однако - разумей главное: пустяков много, в пустяках запутался народ, ходу нет ему - к богу ходу нет, значит! Великое стеснение от пустяков, понимаешь?
Эти слова толкнули меня в сердце оживляющим толчком, я как будто прозрел после них. А ведь в самом деле, эта жизнь вокруг меня - пустяковая жизнь, со всеми её драками, распутством, мелким воровством и матерщиной, которая, может быть, потому так обильна, что человеку не хватает хороших, чистых слов.
Старик прожил на земле впятеро больше меня, он много знает и, если он говорит, что хорошее в жизни действительно «бывает», - надобно верить ему. Верить - хотелось, ибо книги уже внушили мне веру в человека. Я догадывался, что они изображают всё-таки настоящую жизнь, что их, так сказать, списывают с действительности, значит - думал я - и в действительности должны быть хорошие люди, отличные от дикого подрядчика, моих хозяев, пьяных офицеров и вообще всех людей, известных мне.
Это открытие было для меня огромною радостью, я стал веселее смотреть на всё и как-то лучше, внимательнее относиться к людям и, прочитав что-нибудь хорошее, праздничное, старался рассказать об этом землекопам, денщикам. Они не очень охотно слушали меня и, кажется, не верили мне, но Степан Лешин всегда говорил:
Бывает. Всё бывает, браток!
Удивительно сильное значение имело для меня это краткое, мудрое слово! Чем чаще я слышал его, тем более оно будило во мне чувство бодрости и упрямства, острое желание «поставить на своём». Ведь если «всё бывает», значит, будет и то, чего мне хочется? Я замечал, что во дни наибольших обид и огорчений, наносимых мне жизнью, в тяжёлые дни, которых слишком много испытал я, именно в такие дни чувство бодрости и упрямства в достижении цели особенно повышается у меня, в эти дни меня с наибольшею силою охватывало юное Геркулесово желание чистить авгиевы конюшни жизни. Это осталось со мною и теперь, когда мне пятьдесят лет, останется до смерти, и этим свойством я обязан священному писанию человеческого духа - книгам, отражающим великие мучения и пытки растущей души человека, науке - поэзии разума, искусству - поэзии чувств.
Книги продолжали открывать предо мною новое; особенно много давали мне два иллюстрированных журнала: «Всемирная иллюстрация» и «Живописное обозрение». Их картинки, изображавшие города, людей и события иностранной жизни, всё более и более расширяли предо мною мир, и я чувствовал, как он растёт, огромный, интересный, наполненный великими деяниями.
Храмы и дворцы, не похожие на наши церкви и дома, иначе одетые люди, иначе украшенная человеком земля, чудесные машины, изумительные изделия - всё это внушало мне чувство какой-то непонятной бодрости и вызывало желание тоже что-то сделать, построить.
Всё было различно, непохоже, но однако я смутно сознавал, что всё насыщено одной и той же силой - творческой силою человека. И моё чувство внимания к людям, уважение к ним росло.
Я был совершенно потрясён, когда увидел в каком-то журнале портрет знаменитого учёного Фарадея, прочитал непонятную мне статью о нём и узнал из неё, что Фарадей - был простым рабочим. Это крепко ударило меня в мозг, показалось мне сказкой.
«Как же это? - недоверчиво думал я. - Значит - который-нибудь из землекопов тоже может сделаться учёным? И я - могу?»
Не верилось. Я стал доискиваться - нет ли ещё каких-нибудь знаменитых людей, которые были бы сначала рабочими? В журналах никого не нашёл; знакомый гимназист сказал мне, что очень многие известные люди были сначала рабочими, и назвал мне несколько имён, между прочим - Стефенсона, но я не поверил гимназисту.
Чем больше я читал, тем более книги роднили меня с миром, тем ярче, значительнее становилась для меня жизнь. Я видел, что есть люди, которые живут хуже, труднее меня, и это меня несколько утешало, не примиряя с оскорбительной действительностью; я видел также, что есть люди, умеющие жить интересно и празднично, как не умеет жить никто вокруг меня. И почти в каждой книге тихим звоном звучало что-то тревожное, увлекающее к неведомому, задевавшее за сердце. Все люди так или иначе страдали, все были недовольны жизнью, искали чего-то лучшего, и все они становились более близкими, понятными. Книги окутывали всю землю, весь мир печалью о лучшем, и каждая из них была как бы душой, запечатлённой на бумаге знаками и словами, которые оживали, как только мои глаза, мой разум соприкасались с ними.
Нередко я плакал, читая, - так хорошо рассказывалось о людях, так милы и близки становились они. И, мальчишка, задёрганный дурацкой работой, обижаемый дурацкой руганью, я давал сам себе торжественные обещания помочь людям, честно послужить им, когда вырасту.
Точно какие-то дивные птицы сказок, книги пели о том, как многообразна и богата жизнь, как дерзок человек в своём стремлении к добру и красоте. И чем дальше, тем более здоровым и бодрым духом наполнялось сердце. Я стал спокойнее, увереннее в себе, более толково работал и обращал всё меньше внимания на бесчисленные обиды жизни.
Каждая книга была маленькой ступенью, поднимаясь на которую, я восходил от животного к человеку, к представлению о лучшей жизни и жажде этой жизни. А перегруженный прочитанным, чувствуя себя сосудом, до краёв полным оживляющей влаги, я шёл к денщикам, к землекопам и рассказывал им, изображал перед ними в лицах разные истории.
Это их забавляло.
Ну, шельма, - говорили они. - Настоящий комедиант! Тебе в балаган, на ярманку надо!
Конечно, я ждал не этого, а чего-то другого, но - был доволен и этим.
Однако мне удавалось иногда, - не часто, разумеется, - заставить владимирских мужиков слушать меня с напряжённым вниманием, а не раз доводить некоторых до восторга и даже до слёз - эти эффекты ещё более убеждали меня в живой возбудительной силе книги.
Василий Рыбаков, угрюмый парень, силач, любивший молча толкать людей плечом так, что они отлетали от него мячиками, - этот молчаливый озорник отвёл меня однажды в угол за конюшню и предложил мне:
И - размашисто перекрестился.
Я побаивался его угрюмого озорства и начал учить парня со страхом, но дело сразу пошло хорошо, Рыбаков оказался упрям в непривычном труде и очень понятлив. Недель через пять, возвращаясь с работы, он таинственно позвал меня к себе и, вытащив из фуражки клочок измятой бумаги, забормотал, волнуясь:
Гляй! Это я с забора сорвал, что тут сказано, а? Погоди - «продаётся дом» - верно? Ну - продаётся?
Рыбаков страшно вытаращил глаза, лоб его покрылся потом, помолчав, он схватил меня за плечо и, раскачивая, тихонько говорил:
Понимаешь - гляжу на забор, а мне будто шепчет кто: «продаётся дом»! Господи помилуй... Прямо как шепчет, ей-богу! Слушай, Лексей, неужто я выучился - ну?
Он уткнул нос в бумагу и зашептал:
- «Двух - верно? - етажный, на камен-ном»...
Рожа его расплылась широчайшей улыбкой, он мотнул головой, выругался матерно и, посмеиваясь, стал аккуратно свёртывать бумажку.
Это я оставлю на память - как она первая... Ах ты, господи... Понимаешь? Как будто - шепчет, а? Диковина, брат. Ах ты...
Я хохотал безумно, видя его густую, тяжёлую радость, его детское милое недоумение перед тайной, вскрывшейся перед ним, тайной усвоения посредством маленьких чёрных знаков чужой мысли и речи, чужой души.
Я мог бы много рассказать о том, как чтение книг - этот привычный нам, обыденный, но в существе своём таинственный процесс духовного слияния человека с великими умами всех времён и народов - как этот процесс чтения иногда вдруг освещает человеку смысл жизни и место человека в ней, я знаю множество таких чудесных явлений, исполненных почти сказочной красоты.
Не могу не рассказать об одном из таких случаев.
Я жил в Арзамасе, под надзором полиции, мой сосед, земский начальник Хотяинцев, особенно невзлюбил меня - до того, что даже запретил своей прислуге беседовать по вечерам у ворот с моей кухаркой. Полицейского поставили прямо под окно мне, и он с наивной бесцеремонностью заглядывал в комнаты, когда находил это нужным. Всё это очень напугало горожан, и долгое время никто из них не решался зайти ко мне.
Но однажды, в праздник, явился кривой человек в поддёвке, с узлом под мышкой, и предложил мне купить у него сапоги. Я сказал, что мне не нужно сапог. Тогда кривой, подозрительно заглянув в дверь соседней комнаты, тихонько заговорил:
Сапоги - это для прикрытия настоящей причины, господин писатель, а пришёл я попросить - нет ли хорошей книжечки почитать?
Его умный глаз не возбуждал сомнения в искренности желания и окончательно убедил меня в ней, когда на мой вопрос - какую бы хотел он получить книгу, кривой обдуманно сказал робким голосом и всё оглядываясь:
Насчёт законов жизни что-нибудь, то есть - законов мира. Не понимаю законов этих - как жить и - вообще. Тут недалеко казанский профессор математик на даче живёт, так я у него, за починку обуви и за садовые работы, - я тоже и садовник, - уроки математики беру, только она мне не отвечает, а сам он - молчаливый...
Я дал ему плохонькую книжку Дрейфуса «Мировая и социальная эволюция» - единственное, что нашлось у меня по вопросу.
Чувствительно благодарен! - сказал кривой, бережно засунув книгу за голенище сапога. - Позвольте придти к вам для беседы, когда прочитаю... Только я на этот раз приду садовником, будто малину в саду подрезать, а то, знаете, полиция - очень окружает вас, и вообще - неудобно мне...
Он пришёл дней через пять, в белом фартуке с садовыми ножницами, пучком мочала в руках, и удивил меня своим радостным видом. Его глаз сверкал весело, голос звучал громко и твёрдо. Почти с первых же слов он ударил ладонью по книжке Дрейфуса и заговорил торопливо:
Могу я сделать отсюдова такое умозаключение, что бога - нет?
Я не поклонник таких поспешных «умозаключений» и потому начал осторожно допрашивать его - чем привлекает его именно это «умозаключение».
Для меня это - главнейшее! - горячо и тихо заговорил он. - Я так рассуждаю, как все подобные: ежели существует господь бог и всё в его воле, стало быть, я должен тихо жить, покорствуя высшим предначертаниям божиим. Весьма много прочитал божественного - библию, Тихона Задонского сочинения, Златоуста, Ефрема Сирина и всё прочее. Однако - я желаю знать: отвечаю я за себя и за всю жизнь или нет? По писанию выходит - нет, живи, как предуказано, и все науки - ни к чему. Также и астрономия - фальшь одна, выдумка. И математика тоже и всё вообще. Вы, конечно, с этим не согласны, чтобы покорствовать?
Нет, - сказал я.
А почему же я должен быть согласен? Вот вас за несогласность под надзор полиции выслали сюда, значит - вы решаетесь восставать против священного писания, потому что я так понимаю: всякое несогласие - обязательно против священного писания. Из него все законы подчинения, а законы свободы - от науки, то есть от человеческого разума. Теперича - дальше: ежели бог, то мне делать нечего, а без него - я должен отвечать за всё, за всю жизнь и всех людей! Я желаю отвечать, по примеру святых отцов, только иначе - не подчинением, а сопротивлением злу жизни!
Всякое подчинение - зло, потому что оно укрепляет зло! И вы меня извините - я этой книжке верю! Она для меня - как тропа в дремучем лесу. Я уж так решил для себя - отвечаю за всё!
Мы дружески беседовали до поздней ночи, и я убедился, что неважная маленькая книжка была последним ударом, оформившим мятежные поиски человеческой души в твёрдое религиозное верование, в радостное преклонение пред красотою и силою мирового разума.
Этот милый, умный человек действительно честно сопротивлялся злу жизни и спокойно погиб в 907-м году.
Вот так же, как угрюмому озорнику Рыбакову, книги шептали мне о другой жизни, более человеческой, чем та, которую я знал; вот так же, как кривому сапожнику, они указывали мне моё место в жизни. Окрыляя ум и сердце, книги помогли мне подняться над гнилым болотом, где я утонул бы без них, захлебнувшись глупостью и пошлостью. Всё более расширяя предо мною пределы мира, книги говорили мне о том, как велик и прекрасен человек в стремлении к лучшему, как много сделал он на земле и каких невероятных страданий стоило это ему.
И в душе моей росло внимание к человеку - ко всякому, кто бы он ни был, скоплялось уважение к его труду, любовь к его беспокойному духу. Жить становилось легче, радостнее - жизнь наполнялась великим смыслом.
Так же, как в кривом сапожнике, книги воспитали во мне чувство личной ответственности за всё зло жизни и вызвали у меня религиозное преклонение пред творческой силой разума человеческого.
И с глубокой верою в истину моего убеждения я говорю всем: любите книгу, она облегчит вам жизнь, дружески поможет разобраться в пёстрой и бурной путанице мыслей, чувств, событий, она научит вас уважать человека и самих себя, она окрыляет ум и сердце чувством любви к миру, к человеку.
Пусть она будет враждебна вашим верованиям, но если она написана честно, по любви к людям, из желания добра им - тогда это прекрасная книга!
Всякое знание - полезно, полезно и знание заблуждений ума, ошибок чувства.
Любите книгу - источник знания, только знание спасительно, только оно может сделать нас духовно сильными, честными, разумными людьми, которые способны искренно любить человека, уважать его труд и сердечно любоваться прекрасными плодами его непрерывного великого труда.
Во всём, что сделано и делается человеком, в каждой вещи - заключена его душа, всего больше этой чистой и благородной души в науке, в искусстве, всего красноречивее и понятнее говорит она - в книгах.
ПРИМЕЧАНИЕ
Впервые напечатано в газете «Новая жизнь», 1918, номер 102, 29 мая, под заглавием «О книгах» , и одновременно, с подзаголовком «Рассказ», в газете «Книга и жизнь», 1918, номер 1, 29 мая.
В основу рассказа положена речь, которую М.Горький произнёс 28 мая 1918 года в Петрограде на митинге в обществе «Культура и свобода». Речь начиналась словами: «Я расскажу вам, граждане, о том, что дали книги моему разуму и чувству. Читать сознательно я научился, когда мне было лет четырнадцать...» Несколько раз произведение переиздавалось под заглавием «Как я учился» с пропуском первой фразы и небольшими добавлениями в конце рассказа.
