Первый симфонический ансамбль 1922. Рождение джаза в ссср

Персимфанс на концерте в КЗЧ. Фото – Ира Полярная

Персимфанс – или Первый симфонический ансамбль, оркестр без дирижёра, был создан в 1922-м году.

Принявшие революционные идеи музыканты молодой свободной, как тогда казалось, Страны Советов, объединились в коллектив где «каждый оркестрант слушает другого и всех в целом».

За десять лет своего существования, вплоть до 1932 года, оркестр успел стать Заслуженным коллективом Республики в 1927-м.

Музыканты давали более 70 концертов за сезон, с ним выступали в качестве солистов звёзды тех лет: Ж. Сигети, К. Цекки, В. С. Горовиц, С. С. Прокофьев, А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, Г. Г. Нейгауз, М. В. Юдина, В. В. Софроницкий, М. Б. Полякин, А. В. Нежданова, Н. А. Обухова, В. В. Барсова и др.

В середине 1930-х, на фоне крепнущего «культа личности», оркестр без дирижёра показался подозрительно вольным, и был распущен.

Возрождение Персимфанса состоялось в 2008-м благодаря деловым стараниям и личному обаянию, привлекающему соратников, Петра Айду и Григория Кротенко.

Персимфанс 21 века – сборная команда лучших музыкантов из симфонических и оперных оркестров Москвы, Санкт-Петербурга, Перми и других городов России. «Последние из могикан» энтузиасты, готовые в свободное время, часто отпрашиваясь на основной работе, репетировать ради интереса, ради новой Музыки и радости сотворчества на равных.

Состав исполнителей обновляется каждый раз примерно на треть, и каждый предстоящий концерт таит вопрос –получится ли на этот раз?

Петр Айду. Фото – Ира Полярная

Но не только получается, становится Событием в столичной культурной жизни.

Вечер Персимфанса, состоявшийся в Концертном зале им. П. И. Чайковского 14 декабря 2017, был особым. Впервые наши музыканты объединились с артистами Düsseldorfer Symphoniker 7 и 8 октября в концертном зале Дюссельдорфа Тонхалле.

Теперь 18 немецких коллег, в основном духовиков знаменитой германской школы, меньше струнников, заняли места за пультами в Персимфансе.

Организатор концерта в Москве – агентство Apriori Arts в лице независимого продюсера Елены Харакидзян в партнёрстве с немецким агентством Helikon Artists и дирекцией Tonhalle Düsseldorf при при поддержке Гёте-Института в Москве, МИДа Германии и Федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия. Ну, как тут не вспомнить про «немецкий след» в событиях Октября 1917 года!

Кстати, как стало известно на брифинге перед началом, ни Министерство культуры РФ, ни комитет по культуре города Москвы, выражая заинтересованность российско-германским мероприятием на словах, реальной поддержки не оказали.

Программа концерта – по сути перформанс, объединивший музыку, кино, элементы пародии на революционный агит-театр. Здесь всё, вплоть до «каждый в своём» костюмов оркестрантов, с преобладанием белого, алого и оранжевого, имело смысл.

Вроде как академичное начало. Моцарт. Увертюра к «Волшебной флейте». И тут же мелким шрифтом: «в обработке 1930 года для кино, клубов и школ». Вышел ансамбль примерно из 10 человек, во главе с Петром Айду за роялем и по инструменту-двум от группы, стройно-весело начал давно знакомые пассажи. Но видеоряд!

Талантливая работа мультимедиа художника Платона Инфанте, сделавшего нарезку хроники начала 20 века и кинокадров Дзиги Вертова. Попадание марширующих, смеющихся, строящих новую жизнь чёрно-белых давно умерших человечков в темпо ритм Моцарта, в его диалектическую суть просто поразительно. Как сказал первый нарком иностранных дел Советской республики Георгий Чичерин: «У меня были революция и Моцарт»

«Образец заумной звуковой поэзии представителя дадаизма, конструктивизма, сюрреализма, экспрессионизма»

– если верить Википедии. Похоже, ритмичная перекличка разных как бы немецких слов, фраз, звуков, замедление и ускорение их, нравились музыкантам, как групповой тренинг, эдакая дурашливая разминка перед главным. Фальцетные соло Григория Кротенко вызывали неизменную улыбку.

«Продукт эпохи» любопытно один раз послушать. Укоротить бы в два раза.

И каким отдохновением для слуха стал следующий Квартет №1, соч.24 Александра Мосолова. Прекрасная и чистая, не похожая ни на кого музыка композитора, в двадцатые годы стоявшего вровень с Шостаковичем.

Впоследствии его уникальный дар сломали восемь лет в лагерях по статье «враг народа». Скрипачи Евгений Субботин, Ася Соршнева, Сергей Полтавский на альте и виолончелистка Ольга Дёмина проникновенно исполнили этот своеобразный Requiem загубленному поколению.

Алексей Воробьев и Персимфанс. Фото – Ира Полярная

После камерно-интимного в полутьме Квартета – опять контраст. Вышел полный состав оркестра уже с инструментами, все ждут. Через проход в партере под аплодисменты поднялся Он – В. И. Ленин собственной персоной!

Картинным жестом пожал руку первой скрипке, такой же вертикальной ладошкой дал знак гобою –«ля» для настройки.

Ильич под одобрительный смех в зале и на сцене прошёл на своё место, оказавшись контрабасистом Алексеем Воробьёвым. Усы и бородка клинышком свои, костюм-тройка, галстук в крапинку и правильная кепка – сценический имидж.

«советский и американский композитор, музыкальный педагог и музыковед, прежде всего известный своей системой музыкальной композиции Шиллингера».

Родился в Харькове, учился в Санкт-Петербурге, после 1929 жил в США, похоронен в Нью-Йорке в 1943-м.

Искренне и всерьёз писалась Шиллингером рапсодия «Октябрь» в 1927-м, почти накануне эмиграции, или момент издёвки над советским фольклором присутствовал в замысле, но переплетение «Вы жертвою пали», «Интернационала», «Смело, товарищи, в ногу» и особенно терпкое «Веди, Будённый, нас смелее в бой» в паре с «Цыплёнком жареным» в течение более 15 минут доставило среднему-старшему поколению, кто ещё помнит эти песни, изысканное веселье.

Уже хватит, пора на коду – вдруг возникло фугато отдельных групп, по всем правилам. А на десерт: «Мы кузнецы, и дух наш молод» плюс «Наш паровоз, вперёд лети!»

Написана партитура сложно, насыщенно. И ведь не разошлись без дирижёра! Хватило активной подачи головой, смычком концертмейстеров групп во главе с первой скрипкой Мариной Катаржновой.

Класс оркестра зануды и скептики могли проверить после антракта. Бетховен. Увертюра «Эгмонт». Дежурное блюдо симфонически-познавательных абонементов. И уже «визитная карточка» нового Персимфанса.

Придраться не получилось, всё было на месте– мощь и чистота духовых, монолитные струнные, нюансы, финальное ускорение, ощущение свободного полёта бетховенской мелодии.

Григорий Кротенко. Фото – Ира Полярная

После позднего классика – предтечи романтизма Бетховена, возлюбленного Лениным за «нечеловеческую музыку», ещё одно открытие. Камерный состав оркестра, усиленный тяжёлой медью и ударными по сравнению с «Волшебной флейтой», сыграл оригинальную музыку Эдмунда Майзеля для Берлинской премьеры 1926 года «Броненосца Потёмкина» Эйзенштейна.

Нам представили 5-й и 6-й акты фильма с авторской разметкой партитуры. От картины подавления беспорядков жестокой царской армией и казаками в Одессе 1905 года, через бунт на корабле, заканчивая проходом без выстрелов «Потёмкина» сквозь адмиральскую эскадру.

Затёртые до хрестоматийности кадры падающей коляски с младенцем или поднятия крашеного в красный флага на мачте восставшего броненосца смотрелись как впервые.

Графически строгая, сильная своей лапидарностью музыка Майзеля, звучащая здесь и сейчас, с имитацией пушечных залпов, подтвердила: кинофильм «Броненосец Потёмкин» не случайно признан шедевром мирового масштаба. Какие крупные планы!

Какой монтаж и динамика, при полном отсутствии технических трюков в то время. И пусть сценарий Эйзенштейна от исторической правды событий 1905 года в Одессе дальше, чем драма Гёте «Эгмонт» от судьбы реального графа из 16 века, жившего накануне буржуазной революции в Нидерландах – «над вымыслом слезами обольюсь».

Да и как иначе, если на дворе 14 декабря – дата Восстания Декабристов. Неудавшийся выход на Сенатскую площадь дворян-заговорщиков и потенциальных цареубийц или «молодых штурманов будущей бури», как нам внушали в детстве?

Потешив неисправимых романтиков, программа вечера отрезвила парой ёрнических номеров на грани капустника. Юлий Мейтус, известный более всего своей послевоенной оперой «Молодая гвардия», и в молодости ловко писал «датские» сочинения.

«Удары коммунара» – развёрнутый монолог для певца и фортепиано в трагическом стиле. Но пафос опуса обернулся издёвкой, благодаря своеобразному вокалу Григория Кротенко.

Контрабасист-виртуоз, даровитый музыкальный журналист и радиоведущий обладает недурным теноро-баритоном, или баритоно-тенором. Отдельные ноты прозвучали почти по оперному! Но поскольку вокальной школы у Кротенко нет, падение «трупом» под рояль к финалу романса стоявшего подле «Ильича» – логичный итог.

Андреq Цицернаки, Алексей Воробьев, Петр Айду, Григорий Кротенко. Фото – Ира Полярная

Мелодекломация «На смерть Ильича» над лежащим «телом Ленина» у драматического актёра Андрея Цицернаки, стильно исполнявшего весь вечер и роль ретро-конферансье, под скорбные аккорды фортепиано Петра Айду завершила эпизод «музыканты шутят».

Симфоническая сюита Юлия Мейтуса «На Днепрострое» (соч.1932 год) – финал программы. Задействован был наибольший состав оркестра, дополнена ударная установка. Сыграли яростно, громко, с наслаждением от собственной дерзости. На завершающих тактах все музыканты дули в трубы и махали смычками стоя, подчёркивая апофеоз «народной» стройки.

Зал неистовствовал, заряжённый молодой энергетикой, не отпускал. На бис прозвучал фортепианный концерт Мосолова. Пётр Айду ещё раз показал не только лидерский, но и пианистический класс.

Такая революционная панорама в концерте была немыслима не только во времена СССР, но и сразу после распада Союза, когда в одночасье всё великое и святое стало страшным и позорным. В 1992-м внезапно запевшему в центре Москвы «Интернационал» «потому что музыка нравится» французскому другу хотелось прикрыть рот, чтоб его не побили.

Средний возраст участников Персимфанса – 30+. Это поколение уже не носило пионерских галстуков, не штудировало «Историю КПСС» и не пело про «комиссаров в пыльных шлемах». Может быть, именно их взгляд на 1917-й более объективен?

100 лет достаточный срок, чтобы понять и принять факты во всей их многогранности. Когда ушли в мир иной последние живые свидетели и написаны все мемуары очевидцев появляется возможность отметить знаменательную дату торжественно-озорным концертом с элементами хулиганства «Нечеловеческая музыка».

Татьяна Елагина

Пресс-релиз предоставлен организаторами концерта

Объединённый симфонический ансамбль двух городов-побратимов - Москвы и Дюссельдорфа - выступит в Концертном зале имени П. И. Чайковского 14 декабря, подводя музыкальный итог 2017-го года – года столетия Октябрьской революции.

Персимфанс (Первый симфонический ансамбль) – оркестр без дирижёра – был организован в Москве в 1922 году и стал одним из самых замечательных явлений культурной жизни в Советской России. Ансамбль давал более семидесяти концертов за сезон; не выступив ни одного раза за пределами Москвы, Персимфанс обрёл всемирную славу как один из лучших симфонических коллективов того времени. По его подобию были организованы оркестры без дирижёра не только в СССР, но и за границей - в США и Германии.

В 2008 году Персимфанс был возрождён по инициативе Петра Айду после нескольких десятилетий вынужденного перерыва в деятельности. Под эгидой Персимфанса проводятся культурологические исследования, организуются выставки и театральные постановки. Персимфанс сегодня – универсальный комбинат искусств.

Демонстрацией последних достижений Персимфанса стал совместный проект с дюссельдорфским Тонхалле: 7 и 8 октября московские музыканты объединились с артистами Düsseldorfer Symphoniker.Выступления интернационального Персимфанса произвело настоящий фурор не только в самом Дюссельдорфе, но и по всей стране, поскольку немецкие СМИ – газеты, электронные издания, несколько ТВ- и радиоканалов всесторонне освещали это событие.

Организатор единственного концерта в Москве – агентство Apriori Arts в лице независимого продюсера Елены Харакидзян в партнёрстве с агентством Helikon Artists и дирекцией Tonhalle Düsseldorf при поддержке Гёте-Института в Москве, МИДа Германии и Федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия.

Персимфанс - первый симфонический ансамбль Моссовета, - симфонический оркестр без дирижёра. Заслуженный коллектив Республики (1927).

Организован в 1922 по инициативе профессора Московской консерватории Л. М. Цейтлина. Персимфанс - первый в истории музыкального искусства симфонический оркестр без дирижёра. В состав Персимфанса вошли лучшие артистические силы оркестра Большого театра, прогрессивная часть профессуры и студентов оркестрового факультета Московской консерватории. Работу Персимфанса возглавлял Художественный совет, избиравшийся из состава его участников.

В основу деятельности оркестра было положено обновление методов симфонического исполнения, опиравшееся на творческую активность участников ансамбля. Новаторством было и применение камерно-ансамблевых методов репетиционной работы (вначале по группам, а затем всем оркестром). В свободных творческих дискуссиях участников Персимфанса вырабатывались общие эстетические установки, затрагивались вопросы музыкальной интерпретации, развития техники игры на инструментах и ансамблевого исполнения. Это оказало большое влияние на развитие ведущих московских школ игры на смычковых и духовых инструментах, способствовало поднятию уровня оркестровой игры.

Еженедельные абонементные концерты Персимфанса (с 1925) с разнообразными программами (в них большое место отводилось новинкам современной музыки), в которых солистами были крупнейшие зарубежные и советские артисты (Ж. Сигети, К. Цекки, В. С. Горовиц, С. С. Прокофьев, А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, Г. Г. Нейгауз, М. В. Юдина, В. В. Софроницкий, М. Б. Полякин, А. В. Нежданова, Н. А. Обухова, В. В. Барсова и др.), стали важнейшим компонентом музыкально-культурной жизни Москвы. Персимфанс выступал в крупнейших концертных залах, давал также концерты в рабочих клубах и домах культуры, на заводах и фабриках, выезжал на гастроли в другие города Советского Союза.

По примеру Персимфанса оркестры без дирижёра были организованы в Ленинграде, Киеве, Харькове, Воронеже, Тбилиси; подобные оркестры возникали и в некоторых зарубежных странах (Германии, США).

Персимфанс сыграл заметную роль в приобщении широких кругов слушателей к сокровищам мировой музыкальной культуры. Тем не менее идея оркестра без дирижёра не оправдала себя. В 1932 Персимфанс прекратил своё существование. Недолговечными оказались и другие оркестры без дирижёра, созданные по его образцу.

В 1926-29 в Москве издавался журнал «Персимфанс».

Литература: Цуккер A., Пять лет Персимфанса, М., 1927.

И. М. Ямпольский

Первый симфонический ансамбль Моссовета

симфонический оркестр без дирижёра. Заслуженный коллектив Республики (1927). Организован в 1922 по инициативе профессора Московской консерватории Л.М. Цейтлина. В состав Персимфанса вошли оркестранты Большого театра, профессора и студенты консерватории. Работу Персимфанса возглавлял художественный совет из состава его участников. С 1925 Персимфанс давал еженедельные абонементные концерты. С Персимфансом сотрудничали пианисты К.Н. Игумнов, Г.Г. Нейгауз, А.Б. Гольденвейзер, В.В. Софроницкий, вокалисты А.В. Нежданова, Н.А. Обухова, И.С. Козловский, а также зарубежные исполнители. Персимфанс выступал в крупнейших московских концертных залах, в рабочих клубах и домах культуры, на заводах и фабриках. Правление в 1926-29 издавало журнал «Персимфанс» тиражом 1,7 тыс. экземпляров. Прекратил существование в 1932.

Литература: Цуккер А., Пять лет Персимфанса, М., 1927.

Москва. Энциклопедический справочник. - М.: Большая Российская Энциклопедия . 1992 .

Смотреть что такое "Первый симфонический ансамбль Моссовета" в других словарях:

Первый симфонический ансамбль Моссовета, симф. оркестр без дирижёра. Засл. коллектив Республики (1927). Организован в 1922 по инициативе профессора Моск. консерватории Л. М. Цейтлина. П. первый в истории муз. иск ва симф. оркестр без… … Музыкальная энциклопедия

Первый симфонический ансамбль Моссовета, симферопольский оркестр без дирижёра. Основан в 1922 по инициативе профессора Московской консерватории Л. М. Цейтлина; существовал до 1932. Заслуженный коллектив республики (1927). В составе П.… … Большая советская энциклопедия

- (Первый симфонический ансамбль Моссовета), симфонический оркестр без дирижёра. Работал в 1922 32 (организатор Л. М. Цейтлин). Заслуженный коллектив Республики (1927). * * * ПЕРСИМФАНС ПЕРСИМФАНС (Первый симфонический ансамбль Моссовета),… … Энциклопедический словарь

- (сокращение от Первый симфонический ансамбль, также Первый симфонический ансамбль Моссовета) оркестр, существовавший в Москве с 1922 по 1932 год. Отличительной чертой этого оркестра было отсутствие в нём дирижёра. Первое выступление… … Википедия

- (Первый симфонический ансамбль Моссовета) симфонический оркестр без дирижера. Работал в 1922 32 (организатор Л. М. Цейтлин). Заслуженный коллектив Республики (1927) … Большой Энциклопедический словарь

Концерт Персимфанса в Большом зале консерватории. Москва. Персимфанс Первый симфонический ансамбль, симфонический оркестр без дирижёра. Заслуженный коллектив Республики (1927). Организован в 1922 по инициативе профессора Л.М. Цейтлина. В состав… … Москва (энциклопедия)

Граница между шумом и музыкой субъективна: люди, которые любят классику, называют шумом поп-музыку, и наоборот — те, кто любит легкую музыку, воспринимают академические произведения как непонятный шум.

Если мы представим себе оба типа звуков на плоскости, то музыкальный звук, тон, будет выглядеть как строго периодическое колебание, а шум — хаотически. В природе же шум и звук соседствуют друг с другом; только человек их классифицирует.

Ближе к XIX веку, в эпоху романтизма, шумовые звуки начинают внедряться в европейскую классическую музыку как музыкальные краски. К началу XX века, когда существующий музыкальный язык зашел в тупик, художники-новаторы увидели в шуме возможность общения с окружающим миром для современного человека. В среде русского футуризма выросли идеи введения, с одной стороны, музыки в производство (таким образом, чтобы она оказывала стимулирующее влияние на трудящихся), с другой — машин в музыку (создавая, например, симфонии на основе звуков заводов). С середины 1920-х годов уже даже в среде школьников, пионеров большую популярность приобрели шумовые оркестры, где зазвучал весь окружающий быт.

В начале 1930-х годов, с приходом звукового кино, эксперименты с шумами появляются и в кинематографе. Одновременно на Западе возникает экспериментальная музыка, прежде всего связанная с именами Джона Кейджа, Пьера Шеффера, Эдгара Вареза, — много рефлексирующая на тему шума. Продолжившись уже после войны в Мекке современных авангардистов —германском Дармштадте, эти эксперименты привели даже к своего рода табу на традиционные (в бытовом понимании) музыкальные звуки: из инструментов стали извлекать любые звуки, кроме собственно музыкальных. Так, движение смычка поперек струны заменяется движением смычка вдоль струны или же сам смычок заменяется куском пенопласта; используются различные части инструмента для извлечения разного рода шумов и так далее.

Различия между инструментами и не инструментами стали стираться, и весь мир стал своего рода инструментом. Любой звук (в том числе и шумовой) для музыканта стал просто-напросто средством выразительности. 

Конспект

Мы сталкиваемся со многими стереотипными представлениями о классической музыке.

Миф № 1: классика — это вершина музыки. Согласно этому мифу, европейская классическая музыка является вершиной эволюции музыкального искусства. На деле, помимо европейской, параллельно существует еще несколько великих музыкальных классических традиций: иранская, арабская, китайская классика, — не меняющиеся на протяжении длительного времени.

Миф № 2: классика записана раз и навсегда. Существование нотной записи как бы подразумевает, что музыка окончательно зафиксирована и может быть легко воспроизведена в любой момент. На самом деле нотная запись дает лишь условные указания, и, только хорошо понимая множество других обстоятельств создания музыки, музыкант может воспроизвести ее адекватно. Поэтому слушатели классической музыки ходят слушать не само произведение, а его интерпретацию. Иначе не было бы никакой разницы между учеником школы и прославленным маэстро.

Миф № 3: классику надо слушать в концертном зале. Этой традиции всего примерно двести лет, но она уже умирает. Когда она была действительно жива, бо́льшую часть музыки люди играли для себя сами. Позже любители музыки стали составлять общества, нанимать оркестры и строить концертные залы. Так появились филармонии Филармония — (от греч. phileo — «люблю» и harmonia — «гармония, музыка»). .

Миф № 4: классику сложно понять. Разделение музыки на «серьезную» и «легкую» к середине XX века привело к тому, что появилось представление, будто академическая музыка не может быть несерьезной, а слушатель должен быть настроен на прослушивание чего-то возвышенного. На самом деле в академической музыке присутствуют и несерьезные вещи.

Миф № 5: чтобы слушать классику, нужны специальные навыки. Подразумевается, что исполнители не допускают ни одной фальшивой ноты, а у слушателей должен быть некий абсолютный слух. На деле абсолютный слух — всего-навсего вид памяти, способность запоминать высоты звуков. Другая разновидность музыкального слуха — относительный слух, когда человек запоминает интервалы между нотами; это просто навык, который развивается с помощью упражнений.

Миф № 6: вся классика — это шедевры великих композиторов. В действительности бывает, что шедевр принадлежит вовсе не великому композитору, а произведение великого композитора, наоборот, довольно слабое. Композиторам, которые стали великими, принято приписывать все самое выдающееся и новаторское. Например, Баху приписывается, что он изобрел и ввел так называемую равномерную темперацию и современную аппликатуру игры на клавишных инструментах. На самом деле это не так, и в свое время Бах считался старомодным композитором. Если ограничиться в музыке только шедеврами, то невозможно будет понять, чем шедевр отличается от не шедевра и почему он — шедевр. Простой современный слушатель вряд ли отличит Моцарта от Сальери. 

Конспект

Мысль реконструировать забытую музыку и вообще забытую культуру — это модернистская идея. В XVI-XVII веках не было такого понятия, как старинная музыка. Так, опера шла, как правило, несколько представлений, после чего писалась новая. Правда, если покопаться в документах прошлого, можно найти указания на то, что некоторые музыканты задумывались о том, что можно играть музыку, написанную прежде, на инструментах, современных этим произведениям. Но в целом история открытия старинной музыки началась в 1901 году, когда было основано первое концертное Общество старинных музыкальных инструментов.

В XX веке даже появилась мода на подделки под музыку эпохи барокко. Сама эта музыка открывалась постепенно. Так, Вивальди стал знаменит только
в 20-х годах XX века.

В 1960-е годы начинает развиваться течение аутентичного исполнительства: его лидеры — Густав Леонхардт, Николаус Арнонкур, братья Кёйкен — выдвигают тезис о том, что музыку нужно исполнять на тех инструментах, для которых она была написана, и в соответствии с правилами той эпохи, когда музыка была сочинена. Они стали изучать теоретические труды, трактаты, авторские манускрипты с характерными особенностями записи. И вот вы берете текст, берете инструмент, на котором играл, скажем, Моцарт, и язык композитора начинает оживать: сам инструмент диктует, как произносить моцартовский текст.

Постепенно аутентичное движение распространяется практически на всю музыку, не столько старинную, но и уже на классическую: на Бетховена, Чайковского, Малера. Чтобы не нарушать внутренний баланс музыки, ее стали исполнять такими составами и на тех инструментах, для которых она была создана, таким образом, постепенно отбирая репертуар у традиционного симфонического оркестра. 

Конспект

Кажется, что в оркестре должен быть дирижер, так же как в автомобиле должен быть водитель. Однако дирижер в оркестре появился только в XIX веке. Можно считать, что только с бетховенской симфонической музыки началась эпоха дирижирования как отдельной профессии.

Естественно, в любом ансамбле всегда был один лидер или несколько (обычно первая скрипка или клавесинист), и до поры не требовалось отдельно стоящего человека, вооруженного неслышимым инструментом в виде палочки. Но постепенно оркестры стали разрастаться — число участников концерта стало исчисляться сотнями. Одновременно в эпоху романтизма появился культ героя, который возносится над толпой. Так фигура, которой изначально отводилась техническая роль, получила исключительное право на интерпретацию. Вообще, вся симфоническая музыка романтизма устроена таким образом, что эта форма музицирования оказывается удобной и логичной.

Однако симфонический оркестр без дирижера все-таки возможен. Таким был Первый симфонический ансамбль, или Персимфанс. Он был образован в Москве в 1922 году и просуществовал больше десяти лет. Автором идеи был Лев Моисеевич Цейтлин, выдающийся скрипач, — под его авторитет собрались музыканты из разных оркестров и театров и дали свой первый концерт.

Персимфанс разработал систему, как коллектив без лидера может сыграть вместе партитуру: во-первых, особый способ посадки оркестрантов на сцене — по кругу, частично спиной к зрителю. Во-вторых, условные обозначения, которыми помечались в партитурах ключевые места. На самый первый концерт было потрачено шестнадцать репетиций, а дальше, с усовершенствованием метода работы, их становилось все меньше, и постепенно на каждую программу их приходилось уже около шести.

Персимфанс вывел симфоническую музыку за пределы филармонических площадок и исполнял ее, например, в цехах заводов — это была новаторская идея в духе того времени. Работал он по принципу камерного ансамбля: все участники процесса были равноправны, хотя существовал актив, отвечающий за выбор произведения, предварительное изучение партитуры и выработку концепции исполнения.

Персимфанс издавал свой журнал с подробностями об исполняемой музыке, раздавал анкеты, в которых спрашивал мнение зрителей, — это была целая музыкальная организация со своей философией и стилем. В 1927 году именно Персимфанс привез в Советский Союз Прокофьева. Луначарский наградил ансамбль званием заслуженного коллектива республики, а правительство выделило денежный приз — первую и последнюю поддержку от государства.

В 1929 году, когда Луначарский был отправлен в отставку, партийные покровители ансамбля начинают один за другим терять посты: получилось так, что сочувствующие Персимфансу партийцы оказались противниками Сталина в вопросе о земле. В 1930 году все эти люди были отстранены от руководства, потом начались знаменитые процессы и стало ясно, что конец Персимфанса не за горами.

Кроме того, условия работы музыкантов на своих основных местах постепенно стали такими, что они просто не успевали репетировать и в конце концов приняли решение разойтись.

В 2008 году в Москве деятельность Персимфанса была возобновлена.