«Порт-Артур» Неожиданные результаты литературно-архивного поиска. «Порт-Артур» Неожиданные результаты литературно-архивного поиска Писатель кто написал порт артур

Александр Степанов

Порт-Артур. Том 1

Часть первая

Глава первая

Ясный морозный день клонился к вечеру. Солнце освещало косыми предвечерними лучами Порт- Артур и окружавшие его мрачные серые скалистые горы. С моря дул слабый ветерок, сметая сохранившийся еще кое-где снег.

В порту и в городе необычайное для будничного дня оживление. Все чиновное русское население Квантуна 26 января 1904 года съехалось в Порт-Артур, где сегодня состоится традиционный бал в день Марии. На этот раз он должен был быть особенно торжественным, ввиду того что в числе именинниц также была жена начальника порт-артурской эскадры вице-адмирала Старка – Мария Ивановна.

С полудня поздравители длинной чередой потянулись к дому адмирала, а вечером там же должен был состояться бал. Всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на празднично одетую публику, на блестящих моряков и военных, принарядившихся штатских. Сам наместник царя на Дальнем Востоке, адмирал Алексеев , обещал со своим блистательным штабом посетить этот бал.

Ввиду тревожного времени уже с семи часов вечера к адмиральскому дому стали съезжаться и сходиться многочисленные гости. Первыми появились мичманы и лейтенанты и сухопутные офицеры со своими дамами, затем прибыли капитаны всех рангов и полковники в залитых золотом мундирах, с тяжелыми густыми эполетами на плечах. Они и их жены составили почетную свиту около адмиральской четы, приветливо встречавшей гостей.

Адмиральский дом быстро наполнялся. В зале оркестр заиграл полонез, и флаг-офицер адмирала Старка, лейтенант Дукельский, высокий красивый шатен, предложил кавалерам приглашать дам. За полонезом последовал вальс, и бал развернулся.

Жена адмирала наблюдала за танцующими, перебрасываясь замечаниями с окружающими. Но вот дежурный вестовой доложил о прибытии самого наместника. Адмирал с женой поспешили ему навстречу.

Адаексеев, еще не старый человек, с открытым приветливым лицом, в придворном мундире, почтительно поцеловал руку адмиральши, принеся ей свои поздравления, и вошел с нею в зал.

Музыка смолкла, и все замерли в глубоком поклоне перед его высокопревосходительством. Алексеев сделал общий поклон собравшимся и попросил продолжать танцы. Пары вновь завертелись.

Наместник был озабочен. Ему назойливо вспоминались еще два дня назад полученные телеграммы о разрыве дипломатических сношений с Японией , которые до сих пор не были опубликованы и о которых знали даже не все старшие начальники из сухопутных. Вспомнилось и сегодняшнее донесение гражданского губернатора Квантунской области о поспешном выезде японцев из Квантуна. Но особенно неотвязно вертелось в голове Алексеева его собственное распоряжение о несвоевременности постановки противоминных сетей ограждения на судах, стоящих на внешнем рейде.

Несмотря на успокоительную телеграмму министра иностранных дел Ламсдорфа , категорически отрицавшего возможность войны, смутное опасение все же портило настроение Алексеева. Он ежеминутно ожидал распоряжений из Петербурга или известий от находящихся в колийском порту Чемульпо крейсера «Варяг» и канонерки «Кореец».

Поэтому, когда к нему подошел Старк и шепотом попросил разрешения покинуть бал и отправиться на эскадру, Алексеев только одобрительно закивал головой.

– Забирайте всех нужных вам офицеров, но потихоньку, без переполоха. Публика и так сегодня нервничает в связи с отъездом японцев. Бал должен продолжаться. Это внесет общее успокоение в умы. Завтра я обязательно сам побываю на эскадре, – проговорил он.

Танцы продолжались, время шло, но никаких тревожных известий не поступало, и даже состоящий при Алексееве представитель министерства иностранных дел Плансон, которого в Артуре называли дипломатическим барометром, был, против обыкновения, спокоен и мирно беседовал с известными артурскими негоциантами: англичанином Томлинсоном и американцем Смитом. Оба они вели большую торговлю с Японией и были весьма заинтересованы в отношениях России и Японии.

– Никогда Российская империя не была так далека от воины со Страной Восходящего Солнца, как сегодня, – уверял Томлинсон, высокий, рыжий, краснолицый мужчина лет сорока. – Мы, англичане, никогда не допустим до этого. Война принесет огромные убытки нам, мирным предпринимателям. В качестве союзника Англия всегда сумеет обуздать японскую военщину, если она только вздумает рискнуть на такую авантюру, как война с Россией.

– Япония слишком бедна, чтобы вести большую войну. И никто ей не даст денег на такое проблематичное предприятие, как единоборство с русским колоссом, – вторил англичанину Смит.

Плансон недоверчиво поглядывал на своих собеседников. Мнения их далеко не совпадали с действиями английского правительства, которое всего полтора года как заключило военный союз с Японией, направленный в основном против России и Китая . Совсем недавно в печати промелькнуло сообщение о предоставлении Америкой крупного займа Японской империи. Как дипломат, Плансон понимал, что союз и заем имеют общую цель – усилить военную мощь Японии и обеспечить ей тыл на случай войны. Плансону было только неясно, когда именно предполагает Япония начать военные действия против России, сейчас или через год, два. Сегодняшний отъезд японцев из Артура, конечно, был тревожным признаком, но в то же время было известно, что японский консул в Артуре сегодня обедал у генерала Стесселя, побывал у наместника и адмирала Старка и всех заверил в полном миролюбии Японии и набрал много поручений в Нагасаки, обязуясь в недельный срок все покупки доставить в Артур.

– В газетах промелькнуло сообщение, что японский объединенный флот вышел в море по неизвестному направлению, – заметил Плансон.

– Это не более чем обычные в японском флоте зимние маневры, – отозвался Смит.

– Ни о чем другом сейчас не может быть и речи, – подтвердил Томлинсон.

Несколько успокоенный, Плансон отошел к другим гостям.

– Как вы думаете, мистер Смит, рискнут японцы начать «спектакль» в ближайшие дни? – справился Томлинсон.

– Получивши деньги, надо делать то, на что они даны. Японский консул заверил меня, что флот микадо находится в полной боевой готовности.

– Вы правы. За этим наблюдают офицеры британского флота, которые находятся при штабе японского адмирала Того . Они сумеют заставить его выполнить принятые на себя обязательства, – согласился Томлинсон.

– От моего брата, командира американского стационера в Чемульпо, я знаю, что там вскоре появится японский флот, – конфиденциально сообщил Смит.

– Возможно, что одновременно он появится и перед Артуром, – добавил Томлинсон.

– Наберемся немного терпения и проследим, как будут развертываться события. Все же следует заблаговременно запастись паспортом о подданстве нейтральных стран, например, Швейцарии или Мексики.

– Я предвосхитил вашу мысль, мистер Смит; уже неделю как стал швейцарским подданным и за действия англичан не отвечаю.

Д.К.Николаев, О.В.Чистяков

«Порт-Артур»

Неожиданные результаты литературно-архивного поиска

Порт-Артур… Большинство тех, кто знаком с историей русско-японской войны, свое первое представление о героической обороне этой крепости русскими войсками получили после прочтения одноименного романа Александра Николаевича Степанова.

Впервые роман увидел свет в Краснодаре в 1940 г. Во время Великой Отечественной войны, в свете широкой компании по реабилитации ратной славы дореволюционной России, было принято решение о новом издании романа. В преддверии новой войны с Японией книга приобретала особую актуальность, и в 1944 г. роман вышел в Москве большим тиражом и получил широкую известность. Уже после войны в 1946 году по его мотивам была написана пьеса «На Тихом океане», постановки которой долгое время проходили в крупнейших столичных театрах, избранные главы книги выходили в массовой серии «Библиотека красноармейца», был написан киносценарий. Автор в том же 1946 г. стал лауреатом Сталинской премии.

А.Н.Степанов в своих статьях о работе над романом и публичных лекциях неоднократно рассказывал о своей жизни в Порт-Артуре, мальчишеских впечатлениях, пребывании на позициях и в боях. И до недавнего времени никаких сомнений в личном участии юного Саши Степанова в обороне крепости не возникало. Но в процессе работы по установлению имен русских офицеров – защитников Порт-Артура никак не удавалось найти документальных свидетельств, подтверждающих слова писателя. Артиллерийский офицер Н.Степанов не встречался ни в одном приказе по Квантунскому укрепленному району, ни в одном Высочайшем приказе о награждениях офицеров, не находилось ни одного упоминания этого офицера или юного Саши Степанова в многочисленных мемуарах или исследованиях, посвященных обороне крепости. И это отсутствие вызывало все большее недоумение.

Среди участников обороны Порт-Артура было несколько офицеров, носивших фамилию Степанов: кавалер ордена Святого Георгия, капитан генерального штаба Федор Васильевич Степанов, подпоручик 13 Восточно-Сибирского стрелкового полка Степанов, исключенный из списков убитым в бою с японцами Высочайшим приказом от 1 мая 1905 г., командир минного заградителя «Енисей» капитан 2 ранга Владимир Александрович Степанова, погибший со своим кораблем 29 января 1904 г., младший инженер-механик крейсера «Аскольд» Александр Федорович Степанов. Но никто из вышеперечисленных не подходил на роль отца писателя. Поиски этого офицера заставили пристальнее рассмотреть биографию автора романа «Порт-Артур».

Итак, что же известно из официальной биографии Александра Николаевича Степанова?

Большая Советская Энциклопедия приводит такую справку:

«Степанов Александр Николаевич , русский советский писатель. […] Родился в семье офицера. Окончил Петербургский технологический институт (1913). Участник 1-й мировой (1914-18) и Гражданской (1918-20) войн».

Однако, сам автор в своей статье, опубликованной в журнале «Смена» в 1945 году писал о себе несколько иначе: «Я родился в 1890 году, в семье военного. Все мои предки тоже были военными-артиллеристами, и я сам мечтал стать артиллеристом. В 1900 году меня отдали в Полоцкий кадетский корпус, где я проучился три года. Отец мой в это время служил капитаном в Новогеоргиевске (ныне Модлине, близ Варшавы), в крепостной артиллерии. Летом 1903 года отец был переведен на службу в далекий, никому тогда неведомый Порт-Артур, который находился на берегу Желтого моря на арендованном Россией у Китая Квантунском полуострове, и мы поехали туда. […] Отец был назначен командиром батареи Электрического Утеса, который находился на берегу моря и отделялся от города Золотой горой […] Вскоре отца перевели с Электрического утеса командиром на Суворовскую мортирную батарею, расположенную на Тигровом хвосте. […] Когда японцы высадились на Ляодунском полуострове в апреле 1904 года, мать с братом и сестрами покинули Артур. Я должен был тоже уехать с ними, сел в поезд, но на одной из ближайших станций – Инчендзы – нарочно отстал от поезда и вернулся к отцу в Артур. За это он меня строго наказал. Но уехать из Артура я больше не мог: он был уже отрезан с суши японским десантом. Когда японцы подошли к крепости с суши, отца перевели на сухопутный фронт командиром батареи Малого Орлиного гнезда. Здесь отец пробыл несколько месяцев. Я находился с ним на батарее, передавая его приказания, проверял правильность установки прицела и квадранта, так как в большинстве солдаты были неграмотны и часто ставили прицел неверно. Бегал я и по проводу, когда рвалась телефонная связь. Конечно, часто приходилось бывать под обстрелом. Сначала меня очень пугали разрывы снарядов, и я все время сидел в блиндаже, боясь высунуть оттуда голову, но затем понял, что далеко не каждый снаряд убивает или ранит, и стал меньше обращать внимание на разрывы. Мой отец, как многие старые артиллеристы, был глуховат от стрельбы и не слышал свиста летящих пуль. Под сильным ружейным обстрелом он спокойно стоял, покуривая папиросу. Это создало ему славу необычайно храброго человека» .

Из приведенной выше цитаты можно сделать заключение, что отца писателя следует искать среди артиллерийских офицеров Новогеоргиевской крепостной артиллерии в 1903 г., что чин его должен быть не ниже капитана (иначе он не мог быть назначен командиром батареи в мирное время). Также выясняется, что у писателя есть брат и сестры, что отец его был известен своей храбростью. Да и сам писатель предстает перед нами в облике юного героя. Отметим, однако, что в дате рождения писателя есть существенные расхождения – то ли 21.01.1892, то ли 1890 г. К этому вопросу мы вернемся ниже, а пока нужно отметить, что А.Н. Степанов родился в Одессе– об этом свидетельствует и биографическая справка БСЭ, и собственные слова писателя: «Одессит по рождению, я с детства хорошо плавал…».

К многим изданиям романа «Порт-Артур», а также его продолжения - романа «Семья Звонаревых» написаны литературоведческие статьи, содержащие биографические сведения об авторе. Издание романа «Порт-Артур» 1978 г. сопровождается следующей биографической справкой: «Он (А.Степанов – Авт.) был контужен, едва не лишился ног, их вылечил молодой тогда еще врач С. Р. Миротворцев, известный впоследствии ученый, с которым А. Н. Степанов, будучи уже писателем, вел дружескую переписку. И не только о нем, о многих участниках героической обороны А. Н. Степанов сохранил живые, теплые воспоминания. А видел он много. Он "лично знал Стесселей, Белых, Никитина, Кондратенко и многих других. У Белых видел Макарова, с мичманами забирался на броненосцы; мечтал стать моряком и т.д.". Оборона Порт-Артура на всю жизнь осталась самым ярким его воспоминанием. После капитуляции крепости А. Степанов с отцом в числе военнопленных попал в Нагасаки и лишь оттуда вместе с ранеными и медицинским персоналом был отправлен пароходом вокруг Азии в Одессу, к матери. Мать А. Н. Степанова, Лидия Николаевна, преподавала русский язык в гимназии, под ее влиянием будущий писатель с детства полюбил книги и научился записывать свои впечатления. […] В 1917 году А. Н. Степанов был послан в Артиллерийскую академию в Петроград. После Октября он - в рядах Красной гвардии» .

Довольно подробно биография писателя приводится в послесловии к роману «Порт-Артур», изданному в 1951 году Псковским газетно-книжным издательством: «Все Степановы из рода в род – артиллеристы. Александр Степанов получил образование сначала в Полоцком, а затем в Сумском кадетских корпусах. Четырнадцатилетним подростком он пережил вместе со своим отцом, артиллерийским капитаном, осаду Порт-Артура. По окончании корпуса А.Степанов поступил в Технологический институт, который окончил в 1913 году. В том же году поступил на военную службу вольноопределяющимся в лейб-гвардию, в 1-ю артиллерийскую бригаду. В августе 1914 года был произведен в офицеры с переводом в лейб-гвардии стрелковую артиллерийскую бригаду. В составе этой бригады проделал всю военную кампанию 1914-1918 годов. За этот период дослужился до капитана гвардии. После Октября 1917 года перешел в Красную Армию, в рядах которой провел всю гражданскую войну. В 1921 году при штурме Кронштадта был сильно контужен, провалился под лед и едва не погиб. После этого по состоянию здоровья был демобилизован из Красной армии и поселился в городе Краснодаре (Северный Кавказ), где работал инженером» .

Л.И.Полосина в предисловии к роману «Семья Звонаревых» также указывает на учебу А.Н.Степанова в Сумском кадетском корпусе: «…Учеба в Сумском кадетском корпусе, куда он поступил по возвращении из Порт-Артура, нашла отражение в неопубликованной повести «Кадеты». Здесь же Л.Полосина называет имя отца писателя – Николай Иванович.

Н.Веленгурин, рассказывая об авторе «Порт-Артура», отмечает его тверские корни: «Бывая с отцом в деревне Замошье Тверской губернии, Александр Николаевич рано слышал рассказы старших о своем знаменитом прадеде Петре Семеновиче, который сам выбился в люди» .

Итак, на данном этапе установлено, что дата рождения одессита А.Н.Степанова варьирует (здесь следует обратить внимание, что в традициях рубежа XIX-XX веков месяц записывался, как правило, римской цифрой через разделительную черту, это обстоятельство оказывается немаловажным и будет привлечено в доводах авторов ниже). Отец – капитан Новогеоргиевской крепостной артиллерии Николай Иванович Степанов, мать – преподавательница гимназии Лидия Николаевна, у Саши Степанова есть брат и сестры, предки его родом из Тверской губернии. Будущий писатель был сначала отдан в Полоцкий, затем продолжил учебу в Сумском кадетском корпусе. В 1913 году он заканчивает Технологический институт.

Последнее обстоятельство вызывает некоторое недоумение - ведь сам А.Н.Степанов рассказывал, что с детства мечтал продолжить семейную традицию – стать артиллерийским офицером, но почему-то учился в гражданском институте. Конечно, жизнь вносит коррективы в юношеские мечты, тем не менее этот нюанс показался довольно странным. Однако, из биографии писателя видно, что он стал артиллерийским офицером, служил в л.-гв. стрелковом артиллерийском дивизионе во время Первой мировой войны. И этот факт заставил авторов обратить внимание на кавалера Георгиевского оружия, подпоручика этого дивизиона Александра Николаевича Степанова, указанного в известном справочнике кавалеров Георгиевских наград. Слишком уж походил

«СТЕПАНОВ Александр Николаевич, подпор., л.-гв. Стрелковый арт. див-н,

ГО - ВП от 31.05.1915. Ф.2122. Оп.2. Д.116. Л.451-455 (1915)» .

В результате архивного поиска был обнаружен послужной список этого офицера, который представлен здесь в сокращенном виде.

Степанов Александр Николаевич родился 2.09.1892, православный, из дворян Тверской губернии, уроженец Херсонской губернии. Образование: Сумской кадетский корпус. Поступил в Михайловское артиллерийское училище 31.08.1910, закончил его по 1-му разряду, произведен в подпоручики 6.08.1913 (ст. 6.08.1911) с назначением в 23-ю артиллерийскую бригаду. Прикомандирован для испытания и перевода к лейб-гвардии стрелковому артиллерийскому дивизиону 8.10.1913. Переведен в лейб-гвардии стрелковый артиллерийский дивизион в первую батарею 30.07.1914 (старшинство в чине подпоручика гвардии установлено с 6.08.1912). Произведен в поручики 11.05.1916 (ст. 19.07.1915), штабс-капитаны – 15.09.1916. Зачислен в Михайловскую артиллерийскую академию 2.12.1917. По окончании 20.07.1920 дополнительного курса по 1-му разряду 20.07.1920 получил звание военного инженера-технолога. 27.07.1920 направлен в Москву в распоряжение Главного Артиллерийского Управления для назначения на штатную должность в Артиллерийском комитете при ГАУ.

Награды: Св. Анны 4 ст. за бои с 26 августа по 10 сентября (19.11.1914), Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом за бои с 8 по 15 сентября (20.11.1914), Св. Анны 3 ст. с мечами и бантом за бои под Ивангородом (3.04.1915), Св. Станислава 2 ст. с мечами за отличия в боях с 23 октября по 1 декабря 1914 (8.04.1915), Георгиевское оружие за отличия в боях с неприятелем 13 и 14 февраля 1915 года при деревне Рудка-Скруда (26.04.1915, Высочайше утверждено 31.05.1915), Св. Анны 2 ст. с мечами за отличия в боях с 1 февраля по 4 марта 1915 года (21.05.1915), Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантом за отличие в бою 15.07.1916 года (31.10.1916).

Биография этого офицера удивительным образом походит на жизнеописание писателя Александра Николаевича Степанова. Для наглядности ключевые моменты судеб сведены в таблицу 1.

Таблица 1

Сравнительная таблица биографий штабс-капитана гвардии Александра Николаевича Степанова и автора романа «Порт-Артур» Александра Николаевич Степанова

Штабс-капитан лейб-гвардии стрелкового артиллерийского дивизиона (уточнить про переформирование в бригаду)	«Порт-Артур», «Семья Звонаревых» Александр Николаевич Степанов
Из дворян Тверской губернии	Предки происходят из Тверской губернии
Родился 2.09.1892, может быть записано так:	Родился 21.1.1892 может быть записано так:
Уроженец Херсонской губернии В 1892 году Одесса водила в состав Херсонской губернии.	Родился в Одессе
	Окончил Сумской кадетский корпус
Окончил Михайловское артиллерийское училище в 1913 г.	Окончил Технологический институт в 1913 г.
Прикомандирован подпоручиком полевой пешей артиллерии к лейб-гвардии стрелковому артиллерийскому дивизиону в 1913 г.	Поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии стрелковый артиллерийский дивизион в 1913 г.
Переведен в гвардейскую артиллерию в 1914 г.	Получил офицерский чин в гвардейской артиллерии в 1914 г.
Последний чин в старой армии – штабс-капитан	дослужился до капитана гвардии
	Поступил в Михайловскую артиллерийскую академию в 1917 г.
После окончания академии в 1920 г. получил квалификацию «военного инженера-технолога»	Окончил Технологический институт
На 1923 год не значится в РККА в «Списке лиц с высшим военным образованием»	В 1921 демобилизован из Красной Армии

На наш взгляд даты рождения, написанные в старой традиции, весьма схожи и могли быть перепутаны.

Таким образом, если обнаруженный штабс-капитан гвардейской артиллерии и автор романа «Порт-Артур» тождественны, это позволяет прояснить весьма примечательные факты биографии писателя – уточнить дату его рождения и узнать, что он был награжден за Первую мировую войну шестью(!) боевыми орденами и Георгиевским оружием.

Прояснение биографии А.Н.Степанова явилось, хотя и важным, но «побочным» результатом наших поисков, основной целью которых было найти в Порт-Артуре отца писателя.

Обратимся к произведениям А.Н.Степанова. В романе «Семья Звонаревых», повествующем о продолжении судеб героев порт-артурской эпопеи, часть событий происходит в Керченской крепости. Писатель показывает хорошее знание фортификационных сооружений крепости, верно указывает на некоторые детали. Создается впечатление, что крепость знакома ему не понаслышке. В «Общем списке офицерским чинам русской императорской армии» на 1.01.1909 среди артиллеристов крепости обнаруживается подполковник Николай Николаевич Степанов. Известно, что отца писателя некоторые авторы биографических справок называли Николаем Ивановичем, тем не менее, такое совпадение заставило нас внимательнее присмотреться к этому офицеру. Тем более, что на 1909 г. артиллерийский офицер Николай Иванович Степанов вообще не обнаруживается в Русской императорской армии (есть один офицер с таким именем, но он не артиллерист, а военный инженер, не участвовавший в русско-

японской войне). Заметим, кстати, что в Керченской крепости в 1909 году служил Владимир Николаевич Страшников – порт-артурец, персонаж в романе не слишком заметный, но знаковый – именно с сообщения Страшникова о бое в море узнают о начале войны.

Более того, в списке капитанам артиллерии по старшинству на 1903 год обнаруживается капитан Новогеоргиевской крепостной артиллерии Николай Николаевич Степанов. Появляются основания найти и изучить послужной список Н.Н.Степанова. Имя, безусловно, не из редких, но и совпадений немало… Что, если Л.И.Полосина ошиблась, называя отца писателя Николаем Ивановичем?..

В послужном списке Николая Николаевича Степанова, хранящемся в РГВИА, удалось обнаружить следующее

Степанов Николай Николаевич родился 6.05.1859, из дворян Тверской губернии, православный. […] Произведен в штабс-капитаны 16.12.1890. Прибыл в 1-ю роту Бендерской крепостной артиллерии 15.03.1891, состоящую при складе крепостного артиллерийского имущества в г. Одесса. 2.04.1895 за отличия по службе произведен в капитаны. Служил в Одессе до 14.07.1899. Переведен в Новогеоргиевскую крепостную артиллерию 14.07.1899. С 27.01.1904 по 21.09.1904 обучался в Офицерской артиллерийской школе, закончил курс «успешно». Произведен в подполковники 3.09.1904 с переводом в 1-й осадный артиллерийский полк, 2.10.1904 назначен командующим батальоном 2.10.1904. Переведен в Керченскую крепостную артиллерию 23.04.1905, служил в Керчи до 15.12.1912. Назначен командиром 2-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка 15.12.1912.

Ордена: Св. Станислава 3 ст. (4.01.1886), Св. Анны 3 ст. (2.02.1891), Св. Станислава 2 ст. (15.04.1899), Св. Анны 2 ст. (1.07.1907)

Жена (вторая): Лидия Николаевна Халютина. Дети: Александр (2.09.1892), Нина (27.12.1893)

В списках по старшинству можно найти дополнительные сведения. Награжден орденом св. Владимира 3 ст. (18.02.1915), Назначен командиром Михайловской крепостной артиллерии 19.10.1916, произведен в генерал-майоры 12.11.1917.

Сравним теперь то, что известно о писателе А.Н.Степанове с биографией Николая Николаевича Степанова (табл. 2)

Таблица 2

Сравнительная таблица биографических данных Н.Н.Степанова и писателя А.Н.Степанова

Полковник Николай Николаевич Степанов	Писатель Александр Николаевич Степанов
Из дворян Тверской губернии	Предки родом из Тверской губернии
Полковник, крепостной артиллерист	Сын артиллерийского офицера
Сын Александр родился 2.09.1892 (уже исследованный на сходство с писателем в предыдущей таблице)	Родился 21.01.1892,
Жена Лидия Николаевна Халютина	Имя матери – Лидия Николаевна
На момент рождения сына служит в Одессе	М есто рождения – Одесса.
В 1903 году капитан Новогеоргиевской крепостной артиллерии	«Отец мой в это время служил капитаном в Новогеоргиевске, в крепостной артиллерии». 2
Двое детей (на 1903 г. – трое детей)	В автобиографическом рассказе упомянуто наличие «брата и сестер»
Никогда не служил в Порт-Артуре, не участвовал в русско-японской войне	«Летом 1903 года отец был переведен на службу в далекий, никому тогда неведомый Порт-Артур…» 2

Таким образом, нашлось немало совпадений в биографиях писателя и офицера Первой мировой войны, кавалера шести орденов и Георгиевского оружия. Отец кавалера, по нашему мнению, тоже найден – дата рождения его сына Александра и дата рождения самого кавалера совпадают, одинаковы имя жены полковника и матери писателя. Но Николай Николаевич Степанов не только не участвовал в обороне Порт-Артура, но и вообще в русско-японской войне. В то время, когда на Дальнем Востоке шла война, он обучался в офицерской артиллерийской школе под Петербургом.

При таком количестве совпадений вполне можно полагать, что автор романа «Порт-Артур» и штабс-капитан А.Н.Степанов – один и тот человек, сын Н.Н.Степанова, однако тень сомнений все же остается. Слишком уж распространены эти имена и фамилия в России.

Обратимся снова к статье Л.Полосиной, предваряющей роман «Семья Звонаревых»: «В семье (А.Н.Степанова – Авт.) чтили память прадеда Александра Николаевича – Семена Степановича Степанова, служившего под началом А.В.Суворова, и его сына – Петра Семеновича Степанова, который был участником похода Суворова в Италию, Отечественной войны 1812 года, прошел всю Европу, за боевые заслуги получил личное дворянство и был произведен в офицеры». Итак, Петр Семенович Степанов был дворянином. Правда, личным, не потомственным. Но ведь известно, что по достижении определенного чина в табели о рангах личное дворянство становилось потомственным. Здесь возникает одна странность – Л.Полосина называет Семена Степановича прадедом писателя, а Н.Веленгурин прадедом называет Петра Семеновича. Мы думаем, что Н.Веленгурин точнее в определении степени родства. Петр Семенович еще в 1799 году участвует в Итальянском походе, при этом ему вряд ли менее 20 лет. Разница в 110-120 лет между дедом и внуком? Возможно, но маловероятно. Скорее всего – Петр Семенович – прадед, а Семен Степанович – прапрадед писателя. Впрочем, слово прадед зачастую обозначает любого отдаленного предка по прямой мужской линии, именно в таком значении Л.И.Полосина могла использовать слово «прадед» по отношению к Семену Степановичу.

Выше мы видели, что штабс-капитан А.Н.Степанов и его отец Н.Н.Степанов происходят из потомственных дворян Тверской губернии. Обратившись к книге «Генеалогия господ дворян, внесенных в родословную книгу Тверской губернии. 1787-1869», можно обнаружить генерал-майора Петра Семеновича Степанова, внесенного в родословную книгу по Тверскому уезду 26 февраля 1860 г. Среди многих детей Петра Семеновича есть сын Николай Петрович, родившийся 1.04.1822, у которого 6 мая 1859 г. родился сын Николай Николаевич Степанов. Но 6.05.1859 г. – дата рождения того самого Н.Н.Степанова, послужной список которого уже был рассмотрен. Таким образом получается, что как бы ни исследовать биографию писателя – идя ли «снизу», сравнив его судьбу со службой штабс-капитана Первой мировой войны и обнаружив отца этого штабс-капитана, или «сверху» - по нисходящей от прадедов суворовских времен, непременно обнаруживается родившийся 6.05.1859 г. Николай Николаевич Степанов. На наш взгляд, такая двойная верификация поисков устраняет последние сомнения, и генеалогия писателя выглядит так:

1. Семен Степанович Степанов , суворовский солдат
2. Петр Семенович Степанов , генерал-майор, его жена Татьяна Якимовна
3. Николай Петрович Степанов (1.04.1822), штабс-капитан, его жена Мария Кройновстер, дочь австрийского подданного
4. Николай Николаевич Степанов (6.05.1859), полковник, его жена Лидия Николаевна Халютина, учительница гимназии
5. Александр Николаевич Степанов (2.09.1892), штабс-капитан, писатель, автор романов «Порт-Артур», «Семья Звонаревых»

Но Н.Н.Степанов не был в Порт-Артуре. Логично предположить, что и Александр Николаевич тоже не участвовал в обороне крепости, во всяком случае – в том качестве, о котором он рассказывал. А рассказывал он немало. «Я близко знал поручика Борейко, который был офицеров в роте моего отца… Это была очень яркая, колоритная фигура, запомнившаяся мне на всю жизнь». Офицер с такой фамилией в Порт-Артуре действительно служил – в «Памятной книжке Квантунской области за 1902-1903 г.» в составе Квантунской крепостной артиллерии значится поручик Александр Антонович Борейко. Удалось разыскать и его послужной список. Этот офицер служил в Новогеоргиевской крепостной артиллерии до 27.07.1900, когда был командирован в Порт-Артур. Однако в обороне крепости поручик Борейко участия не принимал – в феврале 1904 года он был направлен с орудиями для укрепления г. Инкоу, провел войну в составе Манчжурской армии, заслужил орден св. Анны 3 степени с мечали и бантом и светло-бронзовую медаль в память русско-японской войны. Материал медали однозначно свидетельствует о том, что А.А. Борейко не участвовал в обороне Порт-Артура, ведь его защитников награждали серебряной медалью. Можно допустить, что мальчик Саша знал поручика Борейко еще по Новогеоргиевской крепости, ведь с 1899 года его отец тоже служил там. В процессе работы над романом писатель мог видеть и «Памятную книжку Квантунской области». Но вот того, что поручик был направлен из крепости на север – этого писатель не знал.

В процессе литературно-архивных поисков обнаружились некоторые нюансы, которые сами по себе доказательствами не являлись, однако в свете открывшихся фактов представляются косвенными подтверждениями полученных результатов. Во фрагменте романа «Семья Звонаревых», описывающем события в Керченской крепости, мы исследовали фамилии всех упомянутых офицеров. Конечно, фамилии могли быть вымышленными, однако нам представлялось, что писатель должен был их откуда-то брать. Не из своей ли памяти? Выяснилось, что А.Н.Степанов верно указывает фамилию начальника штаба крепости – Фирсова, фамилии практически всех крепостных артиллеристов в романе действительно принадлежали артиллерийским офицерам, хотя и не служившим в Керченской крепости. Наибольший интерес представляет фамилия «подполковника Нагорова». В романеэта фамилии встречается в главе 7 части III первой книги: на смотровых стрельбах в Керченской крепости «передовым сектором командовал Юрковский, центральным – Нагоров, а тыловым – капитан Дмитриев». В послужном списке Н.Н.Степанова указано, что 15.12.1912 он назначен командиром 2-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка. Оказывается, в этой должности он сменил полковника Николая Владимировича Нагорова. Н.В.Нагоров после сдачи полка Н.Н.Степанову стал командовать 1-м Кронштадтским крепостным артиллерийским полком. Получается, что из множества самых разнообразных фамилий, которые могли придти писателю в голову, он выбрал фамилию того человека, который был известен семье Н.Н.Степанова.

Любопытным является и следующее обстоятельство. В 1945 г. роман «Порт-Артур» приобрел широкую известность, в особенности в войсках, воевавших с Японией. В своих мемуарах «Большой Хинган – Порт-Артур» В.Р.Бойко, описывая службу в занятом советскими войсками Порт-Артуре, вспоминал: «…Разыскивая в Маньчжурии ветеранов войны 1904–1905 годов, мы не забывали и о том, кто так убедительно прославил подвиг русского солдата, - об авторе романа «Порт-Артур». Когда мы узнали послевоенный адрес Александра Николаевича Степанова, я написал ему письмо, приглашая приехать в Порт-Артур. Вскоре пришел его ответ из Краснодара. Писатель горячо благодарил за приглашение, сообщал, что уже «начал отращивать крылья для полета в далекий край», надеясь на то, что его здоровье поправится. […] Александр Николаевич всей душой рвался к нам в Порт-Артур, но здоровье так и не позволило осуществить ему эту мечту». Из биографии писателя известно, что здоровье его оставляло желать лучшего, так что путешествие в Порт-Артур могло быть ему не по силам. Однако, «Краткая литературная энциклопедия» в числе произведений А.Н.Степанова отмечает путевые заметки «Чехословакия» (1948) и «Австрия» (1948). Итак, здоровье не позволило А.Н.Степанову поехать в Порт-Артур, куда он «всей душой рвался», однако позволило в эти же годы поехать в Чехословакию и Австрию для того, по-видимому, чтобы рассказывать советскому воинскому контингенту о славе и доблести их отцов и дедов. Нам представляется, что А.Н.Степанова не приехал в Порт-Артур не только по состоянию здоровья, но и потому, что на местности, в реальной обстановке непременно открылось бы, что прежде он там не бывал.

Выше мы указывали, что А.Н.Степанов состоял в переписке с врачом Красного Креста Сергеем Романовичем Миротворцевым. В 1945 г. А.Н.Степанов рассказывал о себе: «В начале ноября около домика, где я жил, упала одиннадцатидюймовая японская бомба, домик развалился, и мне повредило обе ноги. Меня отправили в больницу Красного Креста. Там ноги положили в гипс. неподвижно лежать было очень томительно, а иногда и страшно: японцы усиленно обстреливали наши госпитали, добивая раненых. Лечили меня доктор Сергей Романович Миротворцев (он теперь стал профессором орденоносцем, заслуженным деятелем науки и работает в Саратовском медицинском институте) и доктор Тихоцкий (Сергей Георгиевич – Авт. ), который ныне занимает должность главного врача в Ворошиловградской железнодорожной больнице. Я и посейчас с глубокой благодарностью вспоминаю о них.»

Однако, существует письмо от А.Н.Степанова – оно приведено в качестве редакционной сноски в публикации книги С.Р.Миротворцева «Страницы жизни»:

«В личном архиве Сергея Романовича имеется письмо, которое он получил в 1939 г., когда был уже профессором в Саратове:

“Многоуважаемый Сергей Романович! Позвольте попросить Вас перенестись на 35 лет назад. Итак – 7 октября 1904 года. Большое двухэтажное здание Красного Креста, едва только достроенное… Длинные ряды коек с больными и ранеными. Среди них высокий, стройный, красивый молодой врач, весельчак и общий любимец – Сергей Романович Миротворцев.

Доктор Миротворцев разговаривает со своим земляком – стрелком 25-го полка Александром Степановым. Солдат, раненый на форту №2 в обе ноги ружейной пулей навылет, просится на выписку, но доктор уговаривает его еще обождать.

Поперед батьки в пекло не суйся! – говорит он, а сам только что вернулся с позиции, где под ружейным огнем перевязывал тяжелораненых…

… Отремонтированные Вами ноги (пулевая рана навылет в левую икру и между костей на правой ноге) действуют и посейчас исправно. Позвольте же Вас поблагодарить за тогдашний уход за мной и прекрасное лечение. От души желаю Вам всего лучшего. Искренне благодарный Вам и по сие время А.Н.Степанов – инженер и профессор Краснодарского химического института“

Письмо это написал лауреат Сталинской премии Александр Николаевич Степанов – автор замечательного исторического повествования «Порт-Артур», где правдиво и ярко описана вся порт-артурская эпопея (Ред.)»

Как видим, в 1939 году А.Н.Степанов, чтобы пробудить у доктора С.Р.Миротворцева (ниже – С.Р.М.) интерес к переписке, выдавал себя за другого порт-артурца, взрослого стрелка 25 ВССП, а не 12 (14) - летнего мальчика, к тому же раненого при других обстоятельствах. Он представлялся земляком доктора, хотя С.Р.М. родился на Нижней Волге, учился в Харькове – то есть никоим образом земляком писателя не являлся. Но, вероятно, в переписку с А.Н.Степановым С.Р.М. вступил. Во-первых, доктор – фигурант романа (он лечит «Звонареву» ногу), во-вторых – у С.Р.М. в книге приведена фотография «доставка воды на позиции» - ослики (или небольшие лошадки) везут бочку воды. В уже упомянутой публикации в журнале «Смена» А.Н.Степанов рассказывает о себе, как он возил на осликах воду на позиции.

Писатель (и исследователи его творчества) неоднократно говорил, что при подготовке романа он переписывался с очень многими защитниками, читал все, что мог достать об обороне крепости. Если считать, что А.Н.Степанов не был в осаде Порт-Артура, то следует признать его писателем, талантливо сумевшим создать на основе чужих мемуаров и впечатлений книгу, которая, несмотря не некоторые несуразности и неточности, все же является одним из значительных произведений русской военно-исторической романистики. Умелое сочетание реальных событий и вымышленных персонажей, захватывающие батальные сцены, выстраивание характеров, сюжетных линий – это придает правдоподобности роману. Не случайно, уже после выхода романа в эмигрантской среде бывших участников обороны Порт-Артура было высказано следующее мнение: «Фантазия Степанова безгранична. Это тем более печально, что в его романе действительно имеется столько мелочей артурской жизни и такая осведомленность о бесконечных сплетнях того времени, сохранившихся в памяти артурцев до сего дня, что для него, как несомненного участника Порт-Артурской эпопеи, не было надобности выдумывать факты. В Париже, на одном из обедов уцелевших защитников говорили, что Степанов в период осады был еще мальчиком, много наслышался, много видел, но всё перепутал». То есть, участники обороны вполне допускали правдоподобность присутствия А.Н.Степанова в осажденной крепости. Здесь следует отметить, что к моменту выхода романа «Порт-Артур» прошло сорок лет, в живых осталось не слишком много защитников, достоверно подтвердить или опровергнуть участие в обороне юного Саши Степанова и его отца они не могли.

Так кто же Вы, Александр Николаевич Степанов?

Мы не беремся судить однозначно, но наиболее достоверной нам представляется следующая версия.

В послереволюционные годы после демобилизации из армии (пока нам неизвестно, по болезни ли) было гораздо спокойнее выдавать себя за гражданского специалиста, если и служившего в царской армии, то лишь по обстоятельствам войны, чем быть кадровым гвардейским офицером из дворян. Потому-то писатель и мог «поправить» собственную биографию – из военного технолога «превратиться» в выпускника Технологического института, в рассказах об отце не указывать его имя.

Нужно принимать во внимание и обстановку периода подготовки массовой публикации романа. Юный защитник Порт-Артура в сознании читателя перекликался с пионерами-героями Великой Отечественной войны. Поэтому не исключено, что вымышленная биография была навязана писателю партийным руководством, и в тех условиях ему ничего не оставалось, как везде подтверждать ее. В эту гипотезу укладываются и вольности с годом рождения писателя. Вспомним, что в первых публикациях о своей «жизни в Порт-Артуре» писатель называет 1890 год своим годом рождения. Вероятно, это обусловлено именно желанием представить себя 14-летним юношей, а не 12-летним мальчиком. А если наши выкладки верны и дата рождения Александра Степанова – 2 сентября 1892 года, то к началу войны ему лишь 11 лет. Вряд ли этот возраст соответствует тому, когда можно «поправлять прицелы» у орудий. Впрочем, могут быть и другие версии.

Во всяком случае, мы полагаем, что следует исправить ныне существующие биографические справки о писателе Александре Николаевиче Степанове: указать верную дату рождения - 2 сентября 1892 года и полученное образование – Михайловское артиллерийское училище, отметить боевое участие писателя в Первой мировой войне не общими фразами, а с перечислением его наград – далеко не каждый штабс-капитан имел такое количество боевых орденов и Георгиевское оружие.

____________________

Есть основания полагать, что это подпоручик Петр Егорович Степанов. Хотя он из значился по порт-артурскому 13 Восточно-Сибирскому стрелковому полку, но не обязательно мог погибнуть в Порт-Артуре. Известно, что некоторое количество офицеров полка воевало в Манчжурской армии. Генеалогия господ дворян, внесенных в родословную книгу Тверской губернии. 1787-1869. С алфавитным указателем и приложениями. Составлена М.Чернявским

Краткая литературная энциклопедия. Том 7, М. 1972, С. 168-169

Степанов А.Н. «Моя жизнь в Порт-Артуре. // Смена. 1945 № 1. С. 14

С.Р.Миротворцев. Страницы жизни. Л., 1956, с. 48

Кефели Я. Первый день войны // Порт-Артур. Воспоминания участников. Нью-Йорк, Изд-во им. Чехова, 1955, с. 58

Текущая страница: 1 (всего у книги 42 страниц)

Александр Степанов

Порт-Артур

Часть первая

Глава первая

Ясный морозный день клонился к вечеру. Солнце освещало косыми предвечерними лучами Порт-Артур и окружавшие его мрачные серые скалистые горы. С моря дул слабый ветерок, сметая сохранившийся еще кое-где снег.

В порту и в городе необычайное для будничного дня оживление. Все чиновное русское население Квантуна 26 января 1904 года съехалось в ПортАртур, где сегодня состоится традиционный бал в день Марии. На этот раз он должен был быть особенно торжественным, ввиду того что в числе именинниц также была жена начальника порт-артурской эскадры вице-адмирала Старка – Мария Ивановна.

С полудня поздравители длинной чередой потянулись к дому адмирала, а вечером там же должен был состояться бал. Всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на празднично одетую публику, на блестящих моряков и военных, принарядившихся штатских. Сам наместник царя на Дальнем Востоке, адмирал Алексеев, обещал со своим блистательным штабом посетить этот бал.

Ввиду тревожного времени уже с семи часов вечера к адмиральскому дому стали съезжаться и сходиться многочисленные гости. Первыми появились мичманы и лейтенанты и сухопутные офицеры со своими дамами, затем прибыли капитаны всех рангов и полковники в залитых золотом мундирах, с тяжелыми густыми эполетами на плечах. Они и их жены составили почетную свиту около адмиральской четы, приветливо встречавшей гостей.

Адмиральский дом быстро наполнялся. В зале оркестр заиграл полонез, и флаг-офицер адмирала Старка, лейтенант Дукельский, высокий красивый шатен, предложил кавалерам приглашать дам. За полонезом последовал вальс, и бал развернулся.

Жена адмирала наблюдала за танцующими, перебрасываясь замечаниями с окружающими. Но вот дежурный вестовой доложил о прибытии самого наместника. Адмирал с женой поспешили ему навстречу.

Адаексеев, еще не старый человек, с открытым приветливым лицом, в придворном мундире, почтительно поцеловал руку адмиральши, принеся ей свои поздравления, и вошел с нею в зал.

Музыка смолкла, и все замерли в глубоком поклоне перед его высокопревосходительством. Алексеев сделал общий поклон собравшимся и попросил продолжать танцы. Пары вновь завертелись.

Наместник был озабочен. Ему назойливо вспоминались еще два дня назад полученные телеграммы о разрыве дипломатических сношений с Японией, которые до сих пор не были опубликованы и о которых знали даже не все старшие начальники из сухопутных. Вспомнилось и сегодняшнее донесение гражданского губернатора Квантунской области о поспешном выезде японцев из Квантуна. Но особенно неотвязно вертелось в голове Алексеева его собственное распоряжение о несвоевременности постановки противоминных сетей ограждения на судах, стоящих на внешнем рейде.

Несмотря на успокоительную телеграмму министра иностранных дел Ламсдорфа, категорически отрицавшего возможность войны, смутное опасение все же портило настроение Алексеева. Он ежеминутно ожидал распоряжений из Петербурга или известий от находящихся в колийском порту Чемульпо крейсера «Варяг»и канонерки «Кореец».

Поэтому, когда к нему подошел Старк и шепотом попросил разрешения покинуть бал и отправиться на эскадру, Алексеев только одобрительно закивал головой.

– Забирайте всех нужных вам офицеров, но потихоньку, без переполоха. Публика и так сегодня нервничает в связи с отъездом японцев. Бал должен продолжаться. Это внесет общее успокоение в умы. Завтра я обязательно сам побываю на эскадре, – проговорил он.

Танцы продолжались, время шло, но никаких тревожных известий не поступало, и даже состоящий при Алексееве представитель министерства иностранных дел Плансон, которого в Артуре называли дипломатическим барометром, был, против обыкновения, спокоен и мирно беседовал с известными артурскими негоциантами: англичанином Томлинсоном и американцем Смитом. Оба они вели большую торговлю с Японией и были весьма заинтересованы в отношениях России и Японии.

– Никогда Российская империя не была так далека от воины со Страной Восходящего Солнца, как сегодня, – уверял Томлинсон, высокий, рыжий, краснолицый мужчина лет сорока. – Мы, англичане, никогда не допустим до этого. Война принесет огромные убытки нам, мирным предпринимателям. В качестве союзника Англия всегда сумеет обуздать японскую военщину, если она только вздумает рискнуть на такую авантюру, как война с Россией.

– Япония слишком бедна, чтобы вести большую войну. И никто ей не даст денег на такое проблематичное предприятие, как единоборство с русским колоссом, – вторил англичанину Смит.

Плансон недоверчиво поглядывал на своих собеседников. Мнения их далеко не совпадали с действиями английского правительства, которое всего полтора года как заключило военный союз с Японией, направленный в основном против России и Китая. Совсем недавно в печати промелькнуло сообщение о предоставлении Америкой крупного займа Японской империи. Как дипломат, Плансон понимал, что союз и заем имеют общую цель – усилить военную мощь Японии и обеспечить ей тыл на случай войны. Плансону было только неясно, когда именно предполагает Япония начать военные действия против России, сейчас или через год, два. Сегодняшний отъезд японцев из Артура, конечно, был тревожным признаком, но в то же время было известно, что японский консул в Артуре сегодня обедал у генерала Стесселя, побывал у наместника и адмирала Старка и всех заверил в полном миролюбии Японии и набрал много поручений в Нагасаки, обязуясь в недельный срок все покупки доставить в Артур.

– В газетах промелькнуло сообщение, что японский объединенный флот вышел в море по неизвестному направлению, – заметил Плансон.

– Это не более чем обычные в японском флоте зимние маневры, – отозвался Смит.

– Ни о чем другом сейчас не может быть и речи, – подтвердил Томлинсон.

Несколько успокоенный, Плансон отошел к другим гостям.

– Как вы думаете, мистер Смит, рискнут японцы начать «спектакль»в ближайшие дни? – справился Томлинсон.

– Получивши деньги, надо делать то, на что они даны. Японский консул заверил меня, что флот микадо находится в полной боевой готовности.

– Вы правы. За этим наблюдают офицеры британского флота, которые находятся при штабе японского адмирала Того. Они сумеют заставить его выполнить принятые на себя обязательства, – согласился Томлинсон.

– От моего брата, командира американского стационера в Чемульпо, я знаю, что там вскоре появится японский флот, – конфиденциально сообщил Смит.

– Возможно, что одновременно он появится и перед Артуром, – добавил Томлинсон.

– Наберемся немного терпения и проследим, как будут развертываться события. Все же следует заблаговременно запастись паспортом о подданстве нейтральных стран, например, Швейцарии или Мексики.

– Я предвосхитил вашу мысль, мистер Смит; уже неделю как стал швейцарским подданным и за действия англичан не отвечаю.

– С месяц, как я имею в кармане мексиканский паспорт, – в тон ему заметил Смит.

Дурное настроение Алексеева стало понемногу рассеиваться. Под звуки музыки время проходило быстро, и незаметно дошла очередь до мазурки, считавшейся, по артурским обычаям, гвоздем каждого бала.

Наместник поднялся и встал с именинницей в первой паре. Заиграла музыка, и Алексеев, с неожиданной для его тучной фигуры легкостью, заскользил со своей дамой по паркету. Весь зал с вниманием следил за этой парой. Когда очередь дошла до сольных номеров и наместник опустился на колено перед дамой, медленно кружа ее вокруг себя, стекла неожиданно задрожали от гула артиллерийской стрельбы. Сквозь окна были видны многочисленные зарницы выстрелов, звуки которых сливались в сплошные раскаты грома.

Весь зал дружно зааплодировал и танцевальному искусству превосходительной пары, и неожиданному, столь – своевременному салюту эскадры, за который приняли стрельбу многие из присутствующих. Сам Алексеев совершенно забыл о своих недавних опасениях. Стрельбу же посчитал за проводимое нынешнею ночью учение по отбитию минных атак. Это счастливое совпадение стрельбы с его выступлением на балу окончательно привело Алексеева в отличное настроение.

Общее оживление усилилось, и пары закружились еще быстрее под аккомпанемент артиллерийской стрельбы. Бал продолжался.

В квартире командира Квантунской крепостной артиллерии генерал-майора Василия Федоровича Белого по случаю именин его жены Марии Фоминичны состоялся небольшой семейный вечер. Молодежь танцевала в зале под рояль, артиллеристы усердно звенели шпорами и стучали каблуками об пол, вертя до упаду своих дам. Пожилые «матроны» расселись вдоль стен и, наблюдая за молодежью, судачили между собой.

Местный сердцеед, командирский адъютант Коля Юницкий, на ломаном французском языке дирижировал танцами, на ходу отпуская комплименты дамам.

В соседней комнате за карточными столами сидели старшие офицеры во главе со своим генералом. Огромный, толстый, с лицом, заросшим волосами до самых глаз, полковник Тахателов шумно упрекал своего командира за ошибки в игре. Генерал молча записывал штраф мелком на зеленом сукне. Два других игрока – пышноусый капитан Гобято и седой полковник Стольников подсчитывали выигрыши.

За соседним столом также шла оживленная игра.

Раздавшиеся с моря выстрелы вызвали среди присутствующих недоумение.

– Следует запросить моряков об этой стрельбе, – предложил Гобято, когда с моря донеслась канонада.

– Зачем запрашивать? – возразил Белый. – Ясно, что это учение, да еще приуроченное к именинам жены Старка. Салют имениннице, так сказать!

Все вышли на балкон и оттуда любовались, поеживаясь от холода, красивой картиной, развернувшейся на внешнем рейде.

Эскадра блистала огнями многочисленных прожекторов, усиленно освещая спокойное море. На судах то и дело вспыхивали взблески выстрелов, громко ухали пушки, заливисто трещали пулеметы, и в беспрерывно передвигающихся лучах прожекторов неожиданно возникали то громады броненосцев, то мелкие силуэты сторожевых судов, а то и отдельные шлюпки.

Над Золотой горой взвились одна за другой три боевые ракеты и, разорвавшись высоко вверху, целым снопом ярких звездочек начали опускаться в воду, выхватывая на минуту из темноты внутренний рейд с портом и доками, Старый город и горы Тигрового полуострова.

– Как изумительно красиво! – восхищались дамы.

– Совсем как на настоящей войне, – заметила одна из них. Воевать только не с кем, – заметил Белый.

– Ас японцами?

– Ну, куда им до нас!

В это время затрещал телефон, и адъютант поспешил подойти к нему. Лицо его, как только он поднес трубку к уху, сразу вытянулось.

– Ваше превосходительство, – доложил он. – Капитан Страшников с Тигрового Хвоста доносит, что сейчас было совершено нападение на нашу эскадру и есть поврежденные суда. Один броненосец приткнулся к берегу у Девятой батареи.

– С ума сошел Страшников? – обозлился Белый. – Какое там нападение? Просто маневры. Быть может, моряки умудрились в суматохе сами себя подорвать, так это все же еще далеко не нападение. Передайте Страшникову, что я запрещаю ему наводить панику, – прик-азал генерал Юницкому.

– На то он Страшников, чтобы наводить страх на других, – заметил Тахателов.

Все вернулись в комнаты.

Стрельба постепенно стихла, и только прожектора еще продолжали усиленно ощупывать море и берег.

Вскоре гости сели за ужин.

– Выпьем по чарке горилки, – предложил генерал своим гостям, – щоб наша доля нас не чуралась – как поют у нас на Кубани, – щоб нам в Артуре жилося и чтобы никто нас здесь не беспокоил.

Все охотно чокнулись, выпили, еще чокнулись, усердно заработали челюсти, и гул общего разговора наполнил комнату. Два денщика в белых перчатках обносили гостей разнообразными блюдами, а хозяева внимательно следили за тем, чтобы винные бокалы не стояли пустыми.

О недавнем происшествии на море было забыто.

Комендант крепости Порт-Артур генерал Стессель был в хорошем расположении духа. Он только что обыграл в винт своих обычных вечерних партнеров: начальника своего штаба генерала Рознатовского, адъютанта ротмистра Водягу и штабного подполковника Дмитриевского.

Пока игроки были заняты картами. Вера Алексеевна Стессель с помощью своих четырех воспитанниц-сироток накрывала на стол. Худенькие девочки боязливо поглядывали на свою благодетельницу, от которой ежеминутно можно было ожидать и затрещин и поцелуев.

Не успели гости расположиться за столом, как с моря послышались выстрелы. Стессель, начавший было затыкать за пуговицу сюртука салфетку, насторожился.

– Что это может значить, Владимир Семенович? – обратился он к Рознатовскому. – Сейчас половина двенадцатого ночи

– Вероятно, моряки решили стрельбой ознаменовать высокоторжественный день именин своей адмиральши, – иронически ответил Рознатовский.

– Это черт знает что такое! Сколько раз я просил их ставить меня заблаговременно в известность о своих маневрах. Береговые батареи откроют по ним когда-нибудь огонь, и будут неприятности. Завтра же еще раз доложу об этом наместнику, – возмущался Стессель.

– Ведь подумай только, Анатоль, – обратилась Вера Алексеевна к мужу, – даже когда ты бываешь именинник, не говоря уже обо мне, ни одна пушка в крепости не стреляет, а этой кривляке Старк салютует весь флот. Подумаешь тоже – первая дама в Артуре!

– Обещаю тебе, Верочка, что в этом году на твои именины заставлю стрелять из всех пушек с утра до вечера в твою честь, – поспешил успокоить разгневанную супругу генерал.

– Узнайте-ка все же, ротмистр, в морском штабе, в чем там дело, – обратился Рознатозский к Водяге.

– Слушаюсь! – ответил ротмистр, выходя из-за стола.

– Отчего вы, ваше превосходительство, не поставите у себя телефон? Время теперь тревожное, да и удобство эго большое, – спросил у Стесселя Дмитриевский.

– Не выношу эту трескучую мерзость. Беспокойства много, а толку мало – вечно неисправен. Пусть уж в штабе трещит, а писаря ко мне с докладом бегают. Живая связь куда надежнее всех этих электрических штучек.

Возвратившийся Водяга доложил, что на море происходит ночное учение эскадры по отбитию минных атак и что крепости беспокоиться нечего.

Но в это время Водягу опять вызвали к телефону и, вернувшись, он сообщил, что какой-то капитан Страшников с батареи Тигрового Хвоста доносит о том, что эскадра только что кем-то была атакована и один из кораблей подорван.

– Немедленно справьтесь об этом у генерала Белого. Если сообщение неверно, то прикажите арестовать на двадцать суток Страшникова за распространение ложных сведений, – приказал Стессель.

Ротмистр вышел исполнять приказание.

– Наверное, все пустяки. Не может же война начаться без предупреждения, – вмешалась Вера Алексеевна. – Да и кто осмелится здесь, на Востоке, напасть на нашу Россию? Тебе наместник ничего не говорил? – обратилась она к мужу.

– Ничего. Даже не намекал, даже слухов не было. Только наши газетчики из «Нового края», известные врали, хотели что-то напечатать о тревожном положении в отношениях с Японией, да я запретил им помещать такой вздор. Виданное ли дело – мы и Япония! Нет, это, конечно, просто маневры, – окончательно решил Стессель.

– Ваше превосходительство, – доложил вернувшийся Водяга, – генерал Белый по вашему приказу арестовал капитана Страшникова на двадцать суток.

– Правильно, – одобрил Стессель. – Теперь можно и пропустить по чарочке за здоровье сегодняшней именинницы, – ехидно подмигнул он жене.

– За ее здоровье моряки и без нас сегодня выпьют целое море вина, – презрительно ответила генеральша.

– Тогда за сегодняшних японцев, что так напугали наших храбрых артиллеристов, – вставил Рознатовский.

Прямо с бала адмирал Старк прибыл на свой флагманский броненосец «Петропавловск», где в этот вечер было назначено важное совещание. Здесь он уже застал начальника морского штаба наместника, румяного и добродушного малоподвижного толстяка, контр-адмирала Витгефга, командира порта Артура контр-адмирала Греве, своего флаг-капитана Эбергарда и других чинов эскадры.

Старк зачитал свой рапорт наместнику о принятии мер по охране эскадры в ночное время. Он предлагал отказаться от постановки противоминных сетей, ввиду того что они имелись не на всех судах и могли служить помехой при необходимости экстренного съема кораблей с якоря.

– Они могут намотаться на винты и тем помешать движению судов, да и защищают они не весь корпус корабля, оставляя нос и корму открытой. Наместник считает необходимым установку сетьевого бона перед входом на внутренний рейд. К его изготовлению уже приступили, – закончил свой доклад Старк.

– Недельки через две мы его с помощью божьей соорудим, но не знаю, насколько прочен он будет и выдержит ли сильное волнение, обычное на внешнем рейде… – вяло проговорил Греве, пуская клубы ароматного дыма к потолку.

– Значит, в настоящее время центр тяжести обороны эскадры ложится на охраняющие эскадру в ночное время миноносцы и на дальнюю крейсерскую разведку днем, – резюмировал Витгефт.

– Это равносильно надежде на помощь Николаяугодника, – усмехнулся Эбергард. – Как можно ночью в темноте уследить за подходом миноносцев, которые к тому же будут идти без огней? Это все равно что пытаться увидеть иголку в стоге сена.

– Не посмеют японцы напасть на нас! Уверяю, что отъезд японцев из Артура лишь демонстрация с целью напугать нас, – ответил Витгефт.

– Похоже на то! – вмешался Греве. – Я достоверно знаю, что сегодня японский консул в Чифу обедал у Стесселя и обязался через неделю привезти его жене шелковые материи и различные безделушки из Нагасаки; он взял даже деньги вперед. Моя жена очень сожалела, что не смогла воспользоваться его любезностью,

– За последние годы японцы не раз выезжали из Артура, но никакой войны не было. Не будет и на этот раз. Они нас пугают, да мы не из пугливых, не испугаемся, – поднялся с места Витгефт. – Пора и по домам.

На палубе пробили шесть склянок, когда адмиральский катер отвалил от «Петропавловска».

– Помяните мое слово, Оскар Викторович, никакой войны не будет, – уже с катера крикнул Витгефт, обращаясь к Старку.

Командующий эскадрой вернулся к себе в каюту и стал готовиться ко сну. С немецкой аккуратностью он снимал одежду и передавал ее стоящему перед ним вестовому матросу.

– Все вычистить как следует, а то сегодня я заметил на сюртуке пыль Лодырничать стал, прохвост, – сквозь зубы цедил адмирал, злобно глядя на застывшего перед ним матроса.

В этот момент ночная тишина была нарушена грохотом сильного взрыва, а затем послышались беспорядочные артиллерийские выстрелы. Старк удивленно прислушался к ним и приказал матросу немедленно узнать, что происходит на эскадре. Стрельба быстро усиливалась. Старк торопливо оделся и поспешил сам выйти на палубу. Треск выстрелов мелких калибров перекрывался грохотом орудий крупного калибра.

– Они совсем с ума сошли! Можно подумать, что происходит форменный бой! – бормотал Старк, появляясь на палубе.

Его оглушил грохот стрельбы. По морю бегали ленты прожекторных лучей, то собираясь в одно место, и тогда стрельба особенно усиливалась, то разбегаясь по сторонам. Стреляли справа, слева, спереди, но по кому велся огонь, разобрать было невозможно. В воздухе в разных на» правлениях со свистом пролетали снаряды, грозя поразить своих. На мачтах безпрерывно мигали разноцветные огни сигнальных фонарей.

– Немедленно прекратить стрельбу! – закричал вне себя от ярости адмирал, но голос его потонул в общем шуме.

Старк поднялся на мостик, где уже находились его начальник штаба, флагманский артиллерист, командир броненосца и другие офицеры

– Что за пальба? Прикажите дать сигнал о прекращении стрельбы! – тотчас приказал он.

– Война, ваше превосходительство. С «Ретвчзана» передали: «Терплю бедствие, имею пробоину», – доложил Эбергард.

– Не может этого быть! Очевидно, наши миноносцы подорвали «Ретвизан» при неосторожном обращении с минным аппаратом. Прикажите поднять вверх луч боевого фонаря. Этот сигнал должен остановить бесполезную стрельбу, – приказал Старк, – Поднять сигнал: послать шлюпки бедствующему «Ретвизану». Надо немедленно назначить следствие для выяснения причины всего этого переполоха. Вот что значит у страха глаза велики! Наслушались толков о возможности войны с Японией и сумасшествуют теперь по всякому поводу! – возмущался адмирал.

Но стрельба снова вдруг вспыхнула, несмотря на все сигналы с «Петропавловска». В снопе прожекторных лучей на короткое мгновение промелькнул силуэт миноносца и скрылся. Он был похож на те, которые находились в эту ночь в охранении, и был одинаково с ними окрашен.

– По своим бьют! Когда же будет конец этой вакханалии? Прикажете под страхом наказания прекратить стрельбу! – неистовствовал Старк, размахивая руками перед физиономией Эбергарда.

– Ваше превосходительство, «Цесаревич» сигнализирует: «Взорван, имею сильную течь, нуждаюсь в немедленной помощи, прошу прислать буксир», – доложил вахтенный офицер.

– Чепуха, вздор, не верю… – бормотал еще Старк, но Эбергард уже почтительно возражал:

– Это война, эскадра подверглась нападению.

– С «Паллады» передают: «Пробоина, развожу пары», – подошел с новым докладом вахтенный офицер.

– Передайте сигнал: «Выслать шлюпки к подорванным судам, развести пары», – распорядился Старк, наконец поверив в печальную действительность.

В это время к «Петропавловску» подошел миноносец «Бесстрашный», который был в охранении, и его командир доложил адмиралу:

– На море вражеских судов не замечено.

В ответ ему пришлось услышать много весьма неприятных слов по своему адресу. Адмирал велел идти в порт.

Затем Старк приказал крейсеру «Новик» поднять пары и преследовать неприятеля в море, что и было незамедлительно выполнено.

В этот день на крейсере первого ранга «Паллада»с утра происходила погрузка угля, так как назавтра ожидался поход к Корейским берегам. Спасаясь от угольной пыли, все, кто не был занят на корабле, поспешили съехать до вечера на берег.

Окончилась погрузка только с наступлением темноты, перед самым спуском флага.

Наскоро окатив палубу и кое-как, до утра, приведя крейсер в порядок, матросы посменно направились в баню. Пробило уже пять склянок, когда последняя партия матросов наконец добралась до своих коек, и на корабле бодрствовали одни вахтенные. На море было тихо; легкий туман временами ненадолго окутывал эскадру. Вдоль берега Тигрового полуострова вытянулись в одну линию темные громады семи броненосцев, дальше в море стояли шесть крейсеров, а дежурные миноносцы расположились по концам эскадры.

На флагманском корабле-броненосце «Петропавловск»– пробило шесть склянок. Одновременно начался перезвон и на остальных кораблях эскадры. Вахтенные с удовольствием предвкушали скорую смену.

В это время с северо-востока, со стороны Дальнего, показалось несколько миноносцев, идущих под всеми огнями. Вахтенный начальник на «Палладе», лейтенант Бровцин, был несколько удивлен их появлением и начал в бинокль разглядывать подходящие суда. Это были обычного типа четырехтрубные миноносцы с кожухом посередине, каких было много в артурской эскадре. Не уменьшая хода, они шли прямо на «Палладу», что еще более смутило Бровцина.

– Сорокин, – обратился он к дежурному сигнальщику, – спроси у них опознавательные.

– Есть спросить опознавательные! – повторил сигнальщик и поднял нужный сигнал.

Подойдя к эскадре на два-три кабельтова, миноносцы разделились. Два из них направились к голове эскадры, а остальные – к концевым кораблям. Тотчас же раздались один за другим два сильных взрыва. Офицеры и матросы торопливо начали выбегать на палубу, занимая места по боевому расписанию, когда один из миноносцев, подойдя к «Палладе», выпустил в нее одну за другой две торпеды.

С мостика были прекрасно видны красные взблески минных выстрелов, и в темной ночной воде появились хорошо видимые светящиеся полосы от приближающихся торпед.

– Торпеда с левого борта! – испуганно закричал один из матросов.

Как бы в ответ ему с уходящего миноносца донеслись крики: «Банзай! Банзай! – и почти тотчас раздался грохот взрыва» Палладу» сильно качнуло, затем накренило на правый борт. На палубу обрушились столбы воды, сбивая с ног людей.

Артиллеристы бросились к своим орудиям и открыли частый огонь по всему, что казалось им подозрительным на море. Другие матросы спешно спускали шлюпки на воду, готовясь покинуть подорванный корабль. Многие тащили огромный брезент, собираясь подводить пластырь под пробоину, некоторые бросились в кочегарку, откуда пришло сообщение о начавшемся в бункере пожаре.

В это время на палубе появился артиллерийский офицер лейтенант Грязнов и поспешил взять в свои руки управление огнем. Комендоры, увидев своего офицера, постепенно начали успокаиваться.

Бровцин вместе с боцманом руководил осмотром пробоины и подводкой пластыря. В трюм устремился пожарный дивизион во главе с мичманом Акинфиевым и инженером-механиком Лосевым.

Пока команда «Паллады» занималась спасением своего корабля, японцы, пользуясь возникшей сумятицей, благополучно скрылись в море, хотя корабли эскадры сразу открыли по ним стрельбу. Спасаясь от своих же снарядов, миноносцы поспешно укрылись на внутреннем рейде. Прошло около часа, пока стрельба наконец постепенно затихла. Подорванные корабли подошли к берегу и приткнулись на мелководье: «Ретвизан»у Тигрового Хвоста, а «Цесаревич»– напротив, под Золотой горой, «Паллада» остановилась невдалеке от «Цесаревича».

С «Петропавловска» потребовали сведения о полученных на «Палладе» повреждениях и понесенных потерях. Мичмана Акинфиева тотчас же отправили на шлюпке с докладом.

Выслушав доклад, Старк послал мичмана в Артур сообщить о случившемся наместнику.

Было около часа ночи, когда мичман добрался до дома Старка.

Постеснявшись войти в зал в непарадной форме, он вызвал адъютанта наместника. Увидев взволнованное лицо Акинфиева, лейтенант увел его в одну из боковых комнат и тут выслушал.

– Прошу вас ничего не разглашать, пока я не доложу обо всем наместнику. Ожидайте здесь дальнейших распоряжений, – предупредил адъютант.

Как ни были ошеломляющи и неожиданны полученные сообщения, Алексеев все же сумел сохранить внешнее спокойствие.

Опустившись вниз, он выслушал от Акинфиева подробное сообщение о нападении миноносцев на эскадру.

– Так вы, мичман, утверждаете, что подорваны броненосцы «Ретвизан», «Цесаревич»и крейсер «Паллада»? Вы не ошибаетесь? – переспросил адмирал.

– Никак нет, ваше высокопревосходительство!

– Атаковали-то нас японцы? – допытывался наместник.

– Миноносцы четырехтрубные, с кожухом посередине, похожи на наши с Невского завода. После попадания мины были слышны крики «банзай». На корме одного из них я видел белые иероглифы.

– Похоже, что действительно японцы, – проговорил Алексеев. – Все же необходимо немедленно отдать приказ о высылке из Квантунского полуострова всех англичан, как японских союзников, а заодно и американцев.

В это время в комнату вошел Плансон и, задыхаясь от волнения, одним духом выпалил:

– Ваше высокопревосходительство! Сейчас получены телеграммы о том, что сегодня, то бишь вчера, днем в Чемульпо японской эскадрой блокированы крейсер «Варяг»и канонерка «Кореец».

– Да не может быть! – вырвалось у Акинфиева.

Все присутствующие, бледные и расстроенные, обернулись к Алексееву. Помолчав немного, тот спросил:

– Откуда у вас эти сведения?

– Сообщение перехвачено из «Норд Чайна ньюс».

– Так, может быть, это все газетная утка?

– Приведена полностью телеграмма в Петербург нашего консула в Чифу Тидемана. Кроме того, сведения подтверждает комендант Владивостока. О судьбе «Варяга»и «Корейца» пока ничего не известно.

– Нет сомнений, ваше высокопревосходительство, – проговорил Плансон, – японцы напали на нас без объявления войны.

– Надо немедленно предупредить через Сеул находившихся в Чемульпо «Варяга»и «Корейца», – забеспокоился Алексеев.

– Телеграфной связи с Сеулом нет уже несколько дней. Наши же радиостанции на кораблях слишком маломощны для связи с Чемульпо, – напомнил Плансон.

– Если это и так, то прежде всего – никакой паники. Я отправлюсь на эскадру. Мне все же кажется, что сведения о повреждениях, причиненных нашим судам, сильно преувеличены.

Только теперь Алексеев вспомнил наконец о крепости и приказал Дукельскому передать Стесселю распоряжение о вызове по тревоге гарнизона.

Было уже далеко за полночь. Японцы давно скрылись в туманной ночи, и только эскадра усиленно освещалась прожекторами, опасаясь повторного нападения миноносцев.

В штабе крепости, кроме сонных дежурных писарей, никого не оказалось. Приняв срочный пакет из штаба наместника и выслушав от матроса-рассыльного сообщение о происшедшем, один из писарей стремглав полетел с пакетом на квартиру к старшему адъютанту штаба подполковнику Дмитриевскому. Добудиться подполковника среди ночи было не легко, и прошло еще почти полчаса, пока Дмитриевский, вскрыв пакет, отправился с докладом к Стесселю.

Генерал давно уже мирно почивал, спали и все его домашние. Пришлось долго ждать, пока наконец сонный денщик открыл дверь. Но будить генерала он не решился.

Подполковнику пришлось самому осторожно стучать в дверь генеральской спальни.

На стук вышла Вера Алексеевна. Узнав, в чем дело, она-с деловым спокойствием осведомилась, кому уже известно о нападении японцев, и предложила Дмитриевскому немедленно сообщить о случившемся генералу Белому, командирам дивизий, Рознатовскому, вызвав всех их немедленно в штаб.

Подполковник, привыкший к частым вмешательствам генеральши в служебные дела, только почтительно поддакивал всем ее распоряжениям.

Отпустив Дмитриевского, Вера Алексеевна отправилась будить мужа.

Начало войны с Японией не особенно взволновало ее: она с мужем проделала недавно китайский поход, доставивший ее мужу славу, чины, ордена, ореол героя. Поэтому она так спокойно восприняла известие о войне.

Разбуженный супругой, Стессель реагировал на сообщение о войне совершенно иначе. Он стал задыхаться от волнения, его начала бить нервная лихорадка, и он никак не мог сразу одеться.

Вера Алексеевна знала, что ее муж подвержен в тревожные минуты приступам паники, совершенно теряя самообладание и из бравого генерала превращаясь в мокрую курицу. В такие минуты ее присутствие было для него совершенно необходимо. Она подошла к мужу и ласково поцеловала его в лысину.

– Успокойся, Анатоль Возьми же себя в руки. Я уже приказала вызвать в штаб Фока, Кондратенко, Белого и Рознатовского. Ты с ними посоветуешься, и все будет хорошо, – уговаривала она мужа.

Генерал постепенно успокоился, поцеловал своего «начальника семейного штаба»и уже зычным командирским голосом приказал денщику подать шинель. Вера Алексеевна до дверей проводила мужа и набожно перекрестила его на дорогу.

Прочитал на днях очень интересную (на мой взгляд) статью, посвященную установлению подлинной биографии автора известного романа «Порт-Артур» . Статья называется «Порт – Артур. Неожиданные результаты одного исторического исследования». Опубликована статья в №1 2010 г. «Военно-исторического журнала». Авторы: прекрасные знатоки истории Русско- японской войны Дмитрий Николаев и Олег Чистяков.
Изменив несколько слов и немного сократив текст, выкладываю статью себе в дневник. Иллюстрировал статью я фотографиями и рисунками из журналов 1904 – 1905 годов «Летопись войны с Японией».

Итак первая часть.

Аннотация. Тщательный анализ литературных и архивных источников позволил уточнить биографию автора романа «Порт-Артур» А.Н. Степанова. Предложена и документально обоснована гипотеза, позволяющая восстановить родословную писателя со времен Суворовских походов. Показано участие А.Н. Степанова в Первой мировой войне, во время которой он был награжден шестью орденами и Георгиевским оружием. Вместе с тем участие А. Н. Степанова в обороне крепости Порт - Артур в 1904 году вызывает обоснованные сомнения .

Нет никакого сомнения, что история Русско - японской войны 1904-1905 гг. отечественной читающей аудитории известна, в том числе, по роману Александра Николаевича Степанова «Порт - Артур».
Впервые это произведение увидело свет в Краснодаре в 1940 году. Во время Великой Отечественной войны в русле широкой кампании по реабилитации ратной славы дореволюционной России было принято решение о его переиздании: в преддверии новой войны с Японией книга приобретала особую актуальность. В 1944 году роман вышел в Москве большим тиражом и получил известность… Автор в 1946 году получил Сталинскую премию.
Став известным писателем, А. Н. Степанов в своих статьях о работе над романом и публичных лекциях неоднократно рассказывал о своей жизни в Порт-Артуре, мальчишеских впечатлениях, пребывании с отцом на позициях. И до недавнего времени никаких сомнений в личном участии юного Саши Степанова в обороне крепости не возникало. Но в процессе работы по установлению имён русских офицеров - защитников Порт - Артура никак не удавалось найти документальных свидетельств, подтверждающих слова писателя. Не имелось ни одного документа…, ни одного упоминания в многочисленных мемуарах или исследованиях о юном Степанове или его отце. Это вызывало всё большее недоумение.
Среди участников обороны Порт - Артура было несколько офицеров, носивших фамилию Степанов… Но никто … не подходил на роль отца писателя. Поиски этого офицера заставили пристальнее рассмотреть биографию автора романа «Порт - Артур».

Итак, что же известно из официальной биографии Александра Николаевича Степанова?

Большая Советская Энциклопедия приводит такую справку:
« (21.1 (2.2). 1892. Одесса. - 30.10.1965. Москва), русский советский писатель. (...) Родился в семье офицера. Окончил Петербургский технологический институт (1913). Участник 1-й мировой (1914 - 18) и Гражданской (1918 - 20) войн ».

Однако сам автор писал о себе несколько иначе: «Я родился в 1890 году в семье военного. Все мои предки тоже были военными - артиллеристами, и я сам мечтал стать артиллеристом. В 1900 году меня отдали в Полоцкий кадетский корпус, где я проучился три года. Отец мой в это время служил капитаном в Новогеоргиевске (ныне Модлине, близ Варшавы), в крепостной артиллерии. Летом 1903 года отец был переведён на службу в далекий, никому тогда неведомый Порт - Артур. (...) Был назначен командиром батареи Электрического Утёса, который находился на берегу моря и отделялся от города Золотой горой. (...) Вскоре отца перевели с Электрического Утёса командиром на Суворовскую мортирную батарею, расположенную на Тигровом Хвосте. (...) Когда японцы высадились на Ляодунском полуострове... мать с братом и сестрами покинули Артур. Я должен был тоже уехать с ними, сел в поезд, но на одной из ближайших станций – Инчендзы нарочно отстал от поезда и вернулся к отцу в Артур. За это он меня строго наказал... Когда японцы подошли к крепости с суши, отца перевели на сухопутный фронт командиром батареи Малого Орлиного гнезда. Здесь отец пробыл несколько месяцев. Я находился с ним на батарее, передавал его приказания, проверял правильность установки прицела и квадранта, так как в большинстве солдаты были неграмотны и часто ставили прицел неверно. Бегал я и по проводу, когда рвалась телефонная связь. Конечно, часто приходилось бывать под обстрелом. Сначала меня очень пугали разрывы снарядов, и я всё время сидел в блиндаже, боясь высунуть оттуда голову, но затем понял, что далеко не каждый снаряд убивает или ранит, и стал меньше обращать внимание на разрывы. Мой отец, как многие старые артиллеристы, был глуховат от стрельбы и не слышал свиста летящих пуль. Под сильным ружейным обстрелом он спокойно стоял, покуривая папиросу. Это создало ему славу необычайно храброго человека ».

Из приведенной выше цитаты можно сделать заключение, что отца писателя следует искать среди артиллерийских офицеров Новогеоргиевской крепостной артиллерии и что чин его должен быть не ниже капитана. Также выясняется, что у писателя были брат и сестры. Отметим, однако, что в дате рождения писателя есть существенные расхождения: то ли «21» января 1892 года, то ли 1890 года. Нужно отметить и то, что А. Н. Степанов родился в Одессе - об этом свидетельствует и биографическая справка БСЭ, и собственные слова писателя: «Одессит по рождению, я с детства хорошо плавал... ».
Ко многим изданиям романа «Порт – Артур», а также его продолжения - романа «Семья Звонаревых» написаны литературоведческие статьи, содержащие биографические сведения об авторе. Так, издание «Порт – Артура» 1978 года сопровождается биографической справкой, в которой говорится, что он лично знал Стесселей, Белых, Никитина. Кондратенко, видел Макарова, с мичманами забирался на броненосцы. После капитуляции крепости он вместе с отцом в числе военнопленных попал в Нагасаки и лишь оттуда с ранеными и медицинским персоналом был отправлен пароходом вокруг Азии в Одессу, к матери, Лидии Николаевне, где она преподавала русский язык в гимназии, а в 1917 году А. Н. Степанов был послан в Артиллерийскую академию в Петроград. После Октября он - в рядах Красной гвардии.

Довольно подробная справка о писателе приводится в послесловии к роману «Порт – Артур», изданному в 1951 году в Пскове. Из нее можно узнать следующее: «Все Степановы из рода в род - артиллеристы. Александр Степанов получил образование сначала в Полоцком, а затем в Сумском кадетских корпусах. Четырнадцатилетним подростком он пережил вместе со своим отцом, артиллерийским капитаном, осаду Порт - Артура. По окончании корпуса А. Степанов поступил в Технологический институт, который окончил в 1913 году. В том же году поступил на военную службу вольноопределяющимся в лейб - гвардию, в 1-ю артиллерийскую бригаду. В августе 1914 года был произведен в офицеры с переводом в лейб - гвардии стрелковую артиллерийскую бригаду. В составе этой бригады проделал всю военную кампанию... За этот период дослужился до капитана гвардии. После Октября 1917 года перешел в Красную Армию, в рядах которой провёл всю Гражданскую войну. В 1921 году при штурме Кронштадта был сильно контужен, провалился под лёд и едва не погиб. После этого по состоянию здоровья был демобилизован из Красной Армии и поселился в городе Краснодаре (Северный Кавказ), где работал инженером ».

Л. И. Полосина в предисловии к роману «Семья Звонарёвых» также указывает на учебу А.Н. Степанова в Сумском кадетском корпусе: «...учеба в Сумском кадетском корпусе, куда он поступил по возвращении из Порт - Артура, нашла отражение в неопубликованной повести «Кадеты» ». Здесь же Л. И. Полосина называет имя отца писателя - Николай Иванович.
Н. Веленгурин, рассказывая об авторе «Порт – Артура», отмечает его тверские корни: «Бывая с отцом в деревне Замошье Тверской губернии. Александр Николаевич рано слышал рассказы старших о своем знаменитом прадеде Петре Семёновиче, который сам выбился в люди ».

Итак, запомним, что отцом А. Н. Степанова является капитан Новогеоргиевской крепостной артиллерии Николай Иванович Степанов, мать - преподавательница гимназии Лидия Николаевна, у Саши Степанова были брат и сестры, предки писателя родом из Тверской губернии. Будущий писатель был сначала отдан в Полоцкий, затем продолжил учебу в Сумском кадетском корпусе. В 1913 году писатель заканчивает Технологический институт. Последнее обстоятельство вызывает некоторое недоумение - ведь сам А.Н. Степанов рассказывал, что с детства мечтал продолжить семейную традицию - стать артиллерийским офицером, но почему - то учился в гражданском институте. Конечно, жизнь вносит коррективы в юношеские мечты, тем не менее этот нюанс кажется довольно странным. Однако из биографии писателя видно, что он все же стал артиллерийским офицером, служил в лейб - гвардии стрелковом артиллерийском дивизионе во время Первой мировой войны. И этот факт заставил нас обратить внимание на кавалера Георгиевского оружия подпоручика этого дивизиона Александра Николаевича Степанова, имя которого приводится в известном справочнике о кавалерах Георгиевских наград: «Степанов Александр Николаевич, подпор., л. - гв. Стрелковый арт. дивизион, ГО (Георгиевского оружие) - ВП (Высочайший приказ) от 31.05.1915. Ф. 2122. Oп. 2. Д. 116 Л. 451-455 (1915) ».

В результате архивного поиска удалось обнаружить послужной список этого офицера, который представлен здесь в сокращенном виде.
Степанов Александр Николаевич родился «2» сентября 1892 года, православный, из дворян Тверской губернии, уроженец Херсонской губернии. Образование: Сумской кадетский корпус. Поступил в Михайловское артиллерийское училище «31» августа 19 года, закончил его по 1-му разряду, произведён в подпоручики «6» августа 1913 года (старшинство с «6» августа 1911 г.) с назначением в 23-ю артиллерийскую бригаду. Прикомандирован для испытания и перевода к лейб - гвардии стрелковому артиллерийскому дивизиону «8» октября 1913 года. Переведён в лейб - гвардии стрелковый артиллерийский дивизион в первую батарею «30» июля 1914 года (старшинство в чине подпоручика гвардии установлено с «6» августа 1912 г). Произведен в поручики «11» мая 1916 года (старшинство - с «19» июля 1915 г.), штабс - капитаны - «15» сентября 1916 года. Зачислен в Михайловскую артиллерийскую академию «2» декабря 1917 года. По окончании «20» июля 1920 года дополнительного курса по 1-му разряду «20» июля 1920 года получил звание военного инженера - технолога. «27» июля 1920 года направлен в Москву в распоряжение Главного Артиллерийского Управления для назначения на штатную должность в Артиллерийском комитете при ГАУ.
На 1923 год этот А. Н. Степанов в списках РККА уже не значился. Этот офицер имел награды Св. Анны 2-й, 3-й, 4-й степеней, Св. Владимира 2-й степени с мечами, Св. Станислава 2-й степени с мечами, награждён Георгиевским оружием. Его биография удивительным образом походит на жизнеописание Александра Николаевича Степанова.
Что касается дат рождения, то они могли быть перепутаны, ибо традиционно месяц записывался римской цифрой через косую разделительную черту, которую можно было принять за часть римской цифры.

Александр Степанов

Порт-Артур

Часть первая

Глава первая

Ясный морозный день клонился к вечеру. Солнце освещало косыми предвечерними лучами Порт-Артур и окружавшие его мрачные серые скалистые горы. С моря дул слабый ветерок, сметая сохранившийся еще кое-где снег.

В порту и в городе необычайное для будничного дня оживление. Все чиновное русское население Квантуна 26 января 1904 года съехалось в ПортАртур, где сегодня состоится традиционный бал в день Марии. На этот раз он должен был быть особенно торжественным, ввиду того что в числе именинниц также была жена начальника порт-артурской эскадры вице-адмирала Старка – Мария Ивановна.

С полудня поздравители длинной чередой потянулись к дому адмирала, а вечером там же должен был состояться бал. Всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на празднично одетую публику, на блестящих моряков и военных, принарядившихся штатских. Сам наместник царя на Дальнем Востоке, адмирал Алексеев, обещал со своим блистательным штабом посетить этот бал.

Ввиду тревожного времени уже с семи часов вечера к адмиральскому дому стали съезжаться и сходиться многочисленные гости. Первыми появились мичманы и лейтенанты и сухопутные офицеры со своими дамами, затем прибыли капитаны всех рангов и полковники в залитых золотом мундирах, с тяжелыми густыми эполетами на плечах. Они и их жены составили почетную свиту около адмиральской четы, приветливо встречавшей гостей.

Адмиральский дом быстро наполнялся. В зале оркестр заиграл полонез, и флаг-офицер адмирала Старка, лейтенант Дукельский, высокий красивый шатен, предложил кавалерам приглашать дам. За полонезом последовал вальс, и бал развернулся.

Жена адмирала наблюдала за танцующими, перебрасываясь замечаниями с окружающими. Но вот дежурный вестовой доложил о прибытии самого наместника. Адмирал с женой поспешили ему навстречу.

Адаексеев, еще не старый человек, с открытым приветливым лицом, в придворном мундире, почтительно поцеловал руку адмиральши, принеся ей свои поздравления, и вошел с нею в зал.

Музыка смолкла, и все замерли в глубоком поклоне перед его высокопревосходительством. Алексеев сделал общий поклон собравшимся и попросил продолжать танцы. Пары вновь завертелись.

Наместник был озабочен. Ему назойливо вспоминались еще два дня назад полученные телеграммы о разрыве дипломатических сношений с Японией, которые до сих пор не были опубликованы и о которых знали даже не все старшие начальники из сухопутных. Вспомнилось и сегодняшнее донесение гражданского губернатора Квантунской области о поспешном выезде японцев из Квантуна. Но особенно неотвязно вертелось в голове Алексеева его собственное распоряжение о несвоевременности постановки противоминных сетей ограждения на судах, стоящих на внешнем рейде.

Несмотря на успокоительную телеграмму министра иностранных дел Ламсдорфа, категорически отрицавшего возможность войны, смутное опасение все же портило настроение Алексеева. Он ежеминутно ожидал распоряжений из Петербурга или известий от находящихся в колийском порту Чемульпо крейсера «Варяг»и канонерки «Кореец».

Поэтому, когда к нему подошел Старк и шепотом попросил разрешения покинуть бал и отправиться на эскадру, Алексеев только одобрительно закивал головой.

– Забирайте всех нужных вам офицеров, но потихоньку, без переполоха. Публика и так сегодня нервничает в связи с отъездом японцев. Бал должен продолжаться. Это внесет общее успокоение в умы. Завтра я обязательно сам побываю на эскадре, – проговорил он.

Танцы продолжались, время шло, но никаких тревожных известий не поступало, и даже состоящий при Алексееве представитель министерства иностранных дел Плансон, которого в Артуре называли дипломатическим барометром, был, против обыкновения, спокоен и мирно беседовал с известными артурскими негоциантами: англичанином Томлинсоном и американцем Смитом. Оба они вели большую торговлю с Японией и были весьма заинтересованы в отношениях России и Японии.

– Никогда Российская империя не была так далека от воины со Страной Восходящего Солнца, как сегодня, – уверял Томлинсон, высокий, рыжий, краснолицый мужчина лет сорока. – Мы, англичане, никогда не допустим до этого. Война принесет огромные убытки нам, мирным предпринимателям. В качестве союзника Англия всегда сумеет обуздать японскую военщину, если она только вздумает рискнуть на такую авантюру, как война с Россией.

– Япония слишком бедна, чтобы вести большую войну. И никто ей не даст денег на такое проблематичное предприятие, как единоборство с русским колоссом, – вторил англичанину Смит.

Плансон недоверчиво поглядывал на своих собеседников. Мнения их далеко не совпадали с действиями английского правительства, которое всего полтора года как заключило военный союз с Японией, направленный в основном против России и Китая. Совсем недавно в печати промелькнуло сообщение о предоставлении Америкой крупного займа Японской империи. Как дипломат, Плансон понимал, что союз и заем имеют общую цель – усилить военную мощь Японии и обеспечить ей тыл на случай войны. Плансону было только неясно, когда именно предполагает Япония начать военные действия против России, сейчас или через год, два. Сегодняшний отъезд японцев из Артура, конечно, был тревожным признаком, но в то же время было известно, что японский консул в Артуре сегодня обедал у генерала Стесселя, побывал у наместника и адмирала Старка и всех заверил в полном миролюбии Японии и набрал много поручений в Нагасаки, обязуясь в недельный срок все покупки доставить в Артур.

– В газетах промелькнуло сообщение, что японский объединенный флот вышел в море по неизвестному направлению, – заметил Плансон.

– Это не более чем обычные в японском флоте зимние маневры, – отозвался Смит.

– Ни о чем другом сейчас не может быть и речи, – подтвердил Томлинсон.

Несколько успокоенный, Плансон отошел к другим гостям.

– Как вы думаете, мистер Смит, рискнут японцы начать «спектакль»в ближайшие дни? – справился Томлинсон.

– Получивши деньги, надо делать то, на что они даны. Японский консул заверил меня, что флот микадо находится в полной боевой готовности.

– Вы правы. За этим наблюдают офицеры британского флота, которые находятся при штабе японского адмирала Того. Они сумеют заставить его выполнить принятые на себя обязательства, – согласился Томлинсон.

– От моего брата, командира американского стационера в Чемульпо, я знаю, что там вскоре появится японский флот, – конфиденциально сообщил Смит.

– Возможно, что одновременно он появится и перед Артуром, – добавил Томлинсон.

– Наберемся немного терпения и проследим, как будут развертываться события. Все же следует заблаговременно запастись паспортом о подданстве нейтральных стран, например, Швейцарии или Мексики.

– Я предвосхитил вашу мысль, мистер Смит; уже неделю как стал швейцарским подданным и за действия англичан не отвечаю.

– С месяц, как я имею в кармане мексиканский паспорт, – в тон ему заметил Смит.

Дурное настроение Алексеева стало понемногу рассеиваться. Под звуки музыки время проходило быстро, и незаметно дошла очередь до мазурки, считавшейся, по артурским обычаям, гвоздем каждого бала.

Наместник поднялся и встал с именинницей в первой паре. Заиграла музыка, и Алексеев, с неожиданной для его тучной фигуры легкостью, заскользил со своей дамой по паркету. Весь зал с вниманием следил за этой парой. Когда очередь дошла до сольных номеров и наместник опустился на колено перед дамой, медленно кружа ее вокруг себя, стекла неожиданно задрожали от гула артиллерийской стрельбы. Сквозь окна были видны многочисленные зарницы выстрелов, звуки которых сливались в сплошные раскаты грома.

Весь зал дружно зааплодировал и танцевальному искусству превосходительной пары, и неожиданному, столь – своевременному салюту эскадры, за который приняли стрельбу многие из присутствующих. Сам Алексеев совершенно забыл о своих недавних опасениях. Стрельбу же посчитал за проводимое нынешнею ночью учение по отбитию минных атак. Это счастливое совпадение стрельбы с его выступлением на балу окончательно привело Алексеева в отличное настроение.

Общее оживление усилилось, и пары закружились еще быстрее под аккомпанемент артиллерийской стрельбы. Бал продолжался.

В квартире командира Квантунской крепостной артиллерии генерал-майора Василия Федоровича Белого по случаю именин его жены Марии Фоминичны состоялся небольшой семейный вечер. Молодежь танцевала в зале под рояль, артиллеристы усердно звенели шпорами и стучали каблуками об пол, вертя до упаду своих дам. Пожилые «матроны» расселись вдоль стен и, наблюдая за молодежью, судачили между собой.

Местный сердцеед, командирский адъютант Коля Юницкий, на ломаном французском языке дирижировал танцами, на ходу отпуская комплименты дамам.