Появление реалистических тенденций в иконописи симон ушаков. Выставка «Симон Ушаков

Конечно, выставку надо увидеть своими глазами, иначе как вы сможете понять, чем самое маленькое из семи изображений Спаса Нерукотворного, представленных на выставке, отличается от других, и почему именно оно является самым ярким и наиболее сохранным образцом «живоподобного» стиля иконописца.

И только своими глазами вы сможете увидеть удивительную находку на самой первой ушаковской иконе Спаса Нерукотворного – фрагменты оригинальной авторской надписи с датой «1661 год», – обнаруженную совсем недавно, во время реставрации иконы к выставке. До этого все энциклопедии твердили одно – Спас Нерукотворный написан для церкви Троицы в Никитниках в 1658 году, поскольку именно эта дата фигурировала на поздней надписи на нижнем поле иконы.

В общем, выставку надо посетить обязательно, а пока – видео и текст экскурсии.

«Писал Симон Ушаков, государев иконописец»

Симон Ушаков был человеком своего времени, отразившим в своих произведениях важнейшие исторические и культурные процессы XVII столетия. С другой стороны, именно в творчестве Ушакова, благодаря его индивидуальным художественным поискам, возник и утвердился в 60-70-е годы XVII столетия новый стиль русского иконописания, который усвоили сначала мастера Оружейной палаты и столичные художники, а вслед за ними, уже в конце XVII столетия – практически все русские иконописцы в большинстве существовавших тогда художественных центров.

Очень важно, что в отличие от великих предшественников мастера, таких как Дионисий или Андрей Рублев, сведения о жизни и творчестве Ушакова достаточно широко представлены в документах эпохи. Мы привыкли к тому, что биографию средневекового художника можно реконструировать только в общих чертах, по кратким летописным или житийным упоминаниям, а об авторстве его работ можно судить только по косвенным свидетельствам или по стилю. Кроме того, мы почти никогда не знаем, какова была мера личного участия того или иного иконописца в том или ином художественном проекте, какие обязанности выполнял руководитель художественной артели, какая часть работы доставалась именно ему.

Между тем, официальное придворное делопроизводство XVII столетия фиксировало каждый шаг «государевых людей», к числу которых принадлежал «государев иконописец» Симон Ушаков. В распоряжении исследователей имеется огромный архив Оружейной палаты, из которого можно получить множество сведений о том, в какие годы и над чем работал художник, куда он ездил и чем занимался. Кстати, некоторые из этих документов выглядят до смешного по-современному: ведомость выдачи расходных материалов или ведомости о выдаче зарплаты. И конечно, есть еще одно важное обстоятельство, которое делает для нас образ Ушакова более определенным, чем образы его великих предшественников, – подписи и даты на исполненных им иконах: «Писал Симон Ушаков, государев иконописец, в таком-то году».

Всего известно около 50-ти подписных и датированных работ Симона Ушакова, и почти 40 из них находятся на выставке. Кроме того, на выставке представлены некоторые работы, которые приписываются Ушакову на основании поздних надписей или по стилистическим признакам, а также довольно большое количество работ его учеников.

Творческая биография Ушакова прослеживается по документам с 1648 года, когда ему было всего 22 года. Именно тогда Ушаков написал прошение о своем производстве в государевы иконописцы. Причем он указал в прошении, что еще до этого времени уже работал «безпрестанно у… царского дела», видимо, привлекаясь к каким-то отдельным художественным проектам. Судя по другим документам, это прошение было удовлетворено, однако жалованным иконописцем Ушаков так и не стал. Вероятно, для художника нашли другую работу – он был произведен в знаменщики Серебряной палаты, где в его обязанности входило изготовление подготовительных рисунков для церковной утвари и других произведений декоративно-прикладного искусства. Кроме того, он работал в Царицыной мастерской палате, исполняя рисунки для шитья, украшал царские палаты, гравировал, рисовал карты и планы.

Богоматерь Владимирская. Новатор или традиционалист?

К 50-м годам XVII столетия относятся первые подписные и датированные произведения Ушакова, и самое раннее из них – икона «Богоматерь Владимирская» 1652 года. На обороте иконы надпись, в которой сказано, что эта икона – список с древней и прославленной чудотворной иконы. Причем сверху надписи есть приписка «и мерой» – иконописец воспроизвел не только композицию оригинала, но и точный его размер.

То, что Ушаков избирает на раннем этапе своего творчества именно прославленную чудотворную византийскую икону, присланную на Русь еще в начале XII века, очень ясно обозначает для нас один из главных стержней его творчества. Мы привыкли считать художника новатором, революционером в древнерусском иконописании, но нужно понимать, что в русской культуре XVII столетия отсутствовало само понятие «новаторства». Церковные писатели и художники ориентировались, прежде всего, на традицию. Эта традиция имела огромное значение и для Ушакова. Он не просто выбирает древний чудотворный образ, он воспроизводит его «мерою и подобием».

Симон Ушаков. Богоматерь Владимирская, на обороте – Голгофский Крест. 1652
Дерево, темпера. 104×70. Третьяковская галерея

Спас Нерукотворный и поиски «живоподобия»

Для разговора об Ушакове как реформаторе необходимо обратиться к одному из самых излюбленных сюжетов его творчества – образу Спаса Нерукотворного, который художник неоднократно повторял в разные периоды своей творческой биографии.

Самая ранняя икона Спаса Нерукотворного, исполненная Ушаковым, происходит из московской церкви Троицы в Никитниках и раньше датировалась 1658 годом. Но именно к выставке была произведена полная реставрация иконы, она была освобождена от записей XVIII и XIX века, и мы получили возможность увидеть почти полностью сохранившуюся оригинальную ушаковскую живопись. Кроме того, реставраторам удалось по фрагментам золотых букв и их отлипам на олифе реконструировать первоначальную надпись и установить правильную дату – 1661 год.

Почему именно образ Спаса Нерукотворного так привлекал внимание художника, и почему именно на нем на протяжении десятилетий он отрабатывал свои новые художественные приемы? Чтобы это понять, нам нужно обратиться, прежде всего, к эстетическим трактатам как самого Ушакова, так и его друга, ярославского художника Иосифа Владимирова (этот оригинальный жанр – одна из новых особенностей художественной культуры XVII столетия).

Главный пафос пространного сочинения Иосифа Владимирова состоит в борьбе с уклонением от древних традиций. По мнению художника, его предшественники допустили очень много ошибок, исказив первоначальное свидетельство, которое сохраняли древние произведения, и именно к этому свидетельству и должны вернуться иконописцы. Он приводит конкретные примеры, спрашивая современников, почему, например, сегодня мученики изображаются с темными ликами, если они были юны и прекрасны, или почему на иконах не воспроизводится идеальная и совершенная внешность Христа и Богоматери, известная по библейским свидетельствам и более поздним преданиям. Эти вопросы позволяют понять интерес Ушакова к Нерукотворному образу, ведь именно он запечатлел живые, подлинные черты Спасителя.

Отсюда, от поиска этой живости и подлинности, и происходит само понятие «живоподобия», которым Ушаков и Владимиров оперировали как в своих теоретических сочинениях, так и на практике, в своих иконах.

Что такое живоподобие? Прежде всего, это не натурализм в европейском смысле этого слова, не работа с натурой. Живоподобие – это воспроизведение живого, подлинного свидетельства о священных лицах и событиях как главная задача иконописания. Для Ушакова было важно уточнить это свидетельство, скорректировать его, сделать более убедительным. И поэтому образ Нерукотворного Спаса для Симона Ушакова – вечный вызов и вечный поиск. Он ищет как можно более точные и адекватные, подлинные, живые черты Христа. И этот настойчивый поиск, конечно, опровергает все традиционные предубеждения о секуляризации русской культуры в XVII столетии.

Симон Ушаков. Спас Нерукотворный. 1678
Дерево, темпера. 53×42. Третьяковская галерея

Древо государства Московского

О том, какое важное значение для Ушакова имела традиция, свидетельствует его неоднократное обращение к образу «Богоматери Владимирской». Помимо самой первой иконы 1652 года, эту тему отражают еще три произведения начала 1660-х годов, представленные на выставке.

Икона Богоматери Владимирской с избранными святыми на полях 1660 года происходит из Успенского собора Флорищевой пустыни, и, судя по пространной надписи в ее нижней части, это вклад самого художника в Успенскую обитель – свидетельство того, что художник был, во-первых, достаточно состоятелен для того, чтобы делать собственные вклады, а во-вторых, весьма религиозен. Еще одна Владимирская икона написана по заказу игумена московского Сретенского монастыря Дионисия в 1662 году.

Третий образ – знаменитая икона «Похвала иконе Богоматери Владимирской» или «Древо Государства Московского» 1663 года. Названия эти поздние и более или менее условные, поскольку оригинального ее названия мы не знаем, а в описях XIX века она называлась «Образ Владимирской с московскими чудотворцами». Вокруг медальона с иконой Богоматери располагаются изображения московских святых и некоторых знаменитых исторических деятелей. Галерея этих персонажей начинается с основателей Московского княжества – князя Ивана Калиты и митрополита Петра, который перенес митрополичью кафедру из Владимира в Москву и основал Успенский собор Московского Кремля, также представленный на иконе.

Слева на ветвях древа представлены московские святители, преемники митрополита Петра, последний из которых – Патриарх Филарет. Выше – его сын, царь Михаил Федорович Романов, основоположник новой династии, царь Феодор Иоаннович, последний из Рюриковичей, и благоверный царевич Димитрий – святой покровитель всего московского царствующего дома.

На правой ветви изображены преподобные, причем их ряд неожиданно открывается образом князя-схимника – преподобного Александра Невского. Вверху иконы изображен Христос в облаках, который передает ангелам венец и ризу. История сюжета такова: в 1625 году в Москву из Персии шахом Аббасом была прислана прославленная реликвия – риза Господня, которую торжественно положили в Успенском соборе Московского Кремля. И, конечно, изображая ризу, художник имел в виду именно эту драгоценную кремлевскую реликвию. Соединение же двух реликвий – иконы Богоматери Владимирской и ризы Господней – наглядно демонстрировало прямое покровительство Христа и Богоматери Московскому государству.

По сторонам от Христа начертаны надписи из Апокалипсиса – фрагменты из обращений к Сардийской и Смирнской церквям. Эти тексты вместе с текстами на свитках царя Алексея Михайловича и тогдашнего наследника царевича Алексея Алексеевича образуют своеобразный диалог: в ответ на молитвенное обращение царя и царевича Христос обещает им и всему Московскому государству ризу и венец как знак своего покровительства.

Как дворянин стал иконописцем

Одним из важных заказчиков Ушакова был святитель Иларион Суздальский, основатель Успенской пустыни. Он был родственником Симона Ушакова, о чем сообщает его житие. И именно из жития мы узнаем о том, что митрополитом Ушакову были заказаны четыре иконы: «Спас на престоле», «Богоматерь Владимирская», «Богоматерь Киккская» и большое храмовое «Успение», исполненное в 1663 году.

С иконой Успения связано замечательное предание, также изложенное в житии Илариона Суздальского. Когда происходила смена деревянного храма на каменный, Иларион задумался, сохранять ли прежнее престолоосвящение, и тогда ему во сне явилась Богоматерь в том образе, как Она была написана на ушаковской иконе. Илларион понял, что престолоосвящение надо сохранить, новый каменный храм был также посвящен Успению Богородицы.

О том, что митрополит Иларион играл важную роль в жизни Ушакова, свидетельствуют и другие факты жития. В частности, известно, что в доме Ушакова в Китай-городе останавливался и сам Иларион, и монахи его обители. И житие рассказывает, что когда монахи, гостившие в доме Ушакова, стояли на молитве, над домом поднялся столп света и пламени. Он был настолько велик, что прибежали сторожа от Спасской башни, испугавшись, что в Китай-городе начался пожар.

Эти эпизоды показывают, насколько тесно Ушаков был связан с духовной средой, и, возможно, именно эта связь с малолетства предопределила его судьбу. Ушаков происходил из дворянской семьи, а для московского дворянина в ту пору выбор художественного поприща был несколько неожиданным. Скорее всего, причиной такого выбора были не только таланты молодого человека, но и внутренние духовные мотивы.

Симон Ушаков с учениками Егором и Иваном. Успение Богоматери. 1663
Дерево, темпера. 146×120. Третьяковская галерея

Светло и живоподобно

В 1668 году Ушаков принимал участие в очень важном художественном проекте – создании декоративного убранства церкви святителя Григория Неокесарийского на Большой Полянке. Этот храм был заложен в 1667-м и выстроен за этот год по инициативе его настоятеля протоиерея Андрея Савинова, который также был настоятелем Благовещенского собора Московского Кремля. Судя по сохранившимся подписям, самому Ушакову принадлежат только две главные иконы из этой церкви: Господский образ Христа Вседержителя и образ Богоматери Киккской.

Примечательно, что для главного Богородичного образа храма Ушаков выбирает достаточно редкую и экзотическую для Руси иконографию, которую он мог знать по поствизантийским спискам с древней святыни. В них, как и в других поствизантийских иконах, вероятно, присутствовали некоторые художественные приемы, характерные для европейского искусства. Но Ушаков не копировал европейскую художественную систему: удивительный лик Богоматери Киккской создан исключительно традиционными иконописными средствами. Это тонкие полупрозрачные слои темперной живописи, которые накладываются друг на друга для того, чтобы передать цветовые и светотеневые переходы. Причем иконописец учится постепенно сглаживать контраст, поверх теней кладет полупрозрачные светлые слои, а высветления почти чистыми белилами, которые характерны для икон рубежа 60-70-х годов, заменяет более охристыми по тону. К тому же поверх высветлений Ушаков кладет чуть более темный полупрозрачный слой. Таким сложным путем достигается ощущение сглаженности переходов, возникает ощущение реального, живоподобного объема.

Очень важно, что ушаковская живопись при этом продолжает оставаться насыщенной светом. Эта светоносность для художника была даже важнее, чем живоподобие. Светло и живоподобно – вот так должен работать настоящий иконописец. И в этом таком благоговейном отношении к свету, видимо, проявляла себя духовная традиция, идущая еще от времен аскетических подвигов монахов-исихастов, от мистической культуры XIV столетия.

Еще один пример живоподобного ушаковского стиля – икона Троицы 1671 года, созданная по заказу греческого купца и дипломата Николая Николетты. Об этом свидетельствует надпись на греческом языке, поставленная в нижней части иконы.

Среди замечательных экспонатов, представленных на выставке, праздничный чин из церкви Покрова, созданный в 1673 году по заказу Богдана Матвеевича Хитрово, главы Оружейной палаты. Первую икону праздничного чина исполнил сам Ушаков, а остальные иконы чина писали уже его ученики и соработники – Никита Павловец, Федор Козлов, Георгий Зиновьев, Иван Филатьев и другие.

Кроме икон самого Симона Ушакова, на выставке также экспонируются наиболее известные работы его прямых учеников, среди которых были такие мастера как Георгий Зиновьев, Михаил Милютин и Феодот Ухтомский.

Русский иконописец и график. Одна из центральных фигур русской живописи XVII века.

Биография

Родился в Москве в 1626 году, происхождение его неизвестно. Около 1648 года был принят в царские мастера Серебряной палаты при Оружейном приказе. Здесь он разрисовывал церковную и дворцовую утварь, расписывал знамена, чертил карты и планы. Также писал иконы для двора и частных лиц, став вскоре известным в Москве иконописцем.

В 1664 году Ушаков был переведен в , которая в середине XVII века считалась основным художественным центром. Ее мастера подновляли и расписывали дворцовые палаты и церкви, писали иконы и миниатюры. Также Оружейная палата служила чем-то вроде высшей художественной школы, куда художники приходили для усовершенствования своего мастерства. Симон Ушаков возглавил мастеров палаты и все живописные работы. Он был талантливым педагогом и умелым организатором. В Оружейной палате впервые писались портреты ( , еще имевшие много черт иконописи) царя, патриарха и бояр. Широкое применение здесь нашел метод совместной работы, когда композиция иконы сочинялась одним художником, лики писались другим, одежды и фон - третьим, а пейзаж - четвертым.

Творчество

Примером ранних работ Ушакова может служить икона «Благовещение с акафистом», написанная в 1659 году вместе с иконописцами Яковом Казанцем и Гавриилом Кондратьевым. Она отличается великолепием архитектурных фонов и миниатюрной тонкостью письма.

С первых лет самостоятельного творчества Симон Ушаков проявил интерес к изображению человеческого лица. Излюбленной темой становится Спас Нерукотворный (например, иконы «Христос Эммануил», 1668, «Спас Нерукотворный», 1678). Настойчиво повторяя эту тему, живописец стремился избавиться от условных канонов иконописного изображения и добиться телесного цвета лица, сдержанной, но отчетливо выраженной объемности построения и почти классической правильности черт. Иконы Ушакова приблизились к портрету. Возможно, им недостает одухотворенности икон XIV-XV веков, но это искупается стремлением художника к изображению правдоподобного человеческого лица.

Сохранились сведения о ряде портретов, исполненных Ушаковым в новой для русского искусства технике масляной живописи, однако ни один из них обнаружить не удалось.

Известны выполненные Ушаковым еще в иконописной манере изображения или парсуны царей и Федора Ивановича, воеводы . Сквозь иконописную схему в них уже проглядывает некоторые индивидуальные черты. Однако во всех портретах образ человека носит еще условный характер. Преобладает плоскостная, нередко декоративная трактовка, особенное внимание уделяется передаче орнамента тканей.

Симон Ушаков совместно с дьяком Клементьевым выполнял росписи Грановитой палаты. Здесь были изображены события русской истории, в которых отчетливо проводилась идея прославления царской власти. Также Ушаков правил иконографию генеалогического «Древа государей Российских».

Творчество Симона Ушакова, сочетавшее древние иконописные каноны и западный, так называемый «фряжский», стиль, очень хорошо иллюстрирует культурные тенденции второй половины XVII века с ее обмирщением и обращением к западному опыту.

Царского изографа XVII века Симона Ушакова то хулили, «одаривая» ярлыком разрушителя исконно русского типа иконописи, то называли гением, сумевшим сохранить традицию в непростое время. Где же правда? В особенностях стиля знаменитого иконописца, своеобразии его художественного поиска нам помогает разобраться искусствовед, автор книги «Симон Ушаков» (1984 г.) заслуженный работник культуры РФ Надежда Бекенева.

– Надежда Геннадьевна, Симона Ушакова называют последним иконописцем Древней Руси и одновременно реформатором. Почему?
– Это очень спорное мнение. Лет десять тому назад я тоже думала, что Симон Ушаков – реформатор. Сейчас я понимаю: это не совсем так, он всячески старался сохранить древний иконописный канон и стилистику, всеми силами их отстаивая.

Деталь иконы
«Христос Вседержитель на престоле»

– А как же новая техника письма – так называемое живоподобие?
– Действительно, в иконах Симона Ушакова появляется достаточно ощутимый объем. И работал он по-новому. Древнее искусство иконописи сродни созданию мира. Вспомним книгу Бытия: сначала Бог отделяет свет от тьмы, потом создает твердь земную и небесную… Иконописец работает по тому же принципу. Сначала он пишет архитектуру, травы, одежды, животных и в последнюю очередь, помолившись и попостившись, приступает к написанию лика. В самую последнюю очередь Бог создает человека, а иконописец – пишет Божественный Лик. Поэтому в иконе есть такое понятие: «Доличное» – все, что написано до ликов, и личнОе. Личное письмо древний мастер пишет так же, как и все остальное – достаточно условно. Делает первый слой красочный. В искусстве живописном, портрете, это называется «подмалевок», а в иконописи – «сангирь». Положив первый красочный слой, начинает писать «света». Свет божественный, который снисходит на святого и одновременно им излучается, он пишет охрами. Этот второй красочный слой называется «вахрение». Нередко вахрение сильно отличается от сангиря – тогда получается контрастное изображение. Темный-темный сангирь и светлое изображение, которое еще не дает объем, но намекает на него – высветленная часть лица. Наконец, третьим красочным слоем древний иконописец кладет так называемые «движки». Это небольшие мазки, которые обозначают наиболее высветленные части лика. Симон Ушаков уже пишет так, как позднее, в XVIII столетии, работали мастера-портретисты. С помощью многослойных плавей, мелких мазков, дающих плавный переход одного тона в другой, он создает объем Божественного лика. Такая техника ранее не была известна. Потом так стали писать и его ученики-последователи, и все остальные мастера.

– Тем самым Симон Ушаков «очеловечивает» образы святых…
– В книге я писала, что в лике Христа проявляется не только Его Божественная ипостась, но еще и ипостась человеческая. Сейчас я начинаю думать, что тут ошибалась. Это нужно сформулировать как-то иначе. Лик Спаса у Симона Ушакова все равно остается Божественным. В отличие, кстати, от последующих иконописцев XVIII века, иконы которых уже приближены к земному, а Христос спущен на землю.

– Что еще отличает Симона Ушакова от предшественников?
– Его иконы подписаны. В XVII веке художникам уже дозволялось ставить автограф на иконах. Раньше такая мысль не могла придти в голову. Русская икона анонимна. Имена таких мастеров, как Андрей Рублев, Дионисий нам известны не столько по их автографам, сколько по документально сохранившимся данным.

– Надежда Геннадьевна, а как вы стали заниматься этой темой?
– В молодости иконы Симона Ушакова мне не нравились. Очень любила мастера Дионисия. И сейчас его обожаю, а тогда – еще больше, и мечтала заниматься исследованием именно Дионисия, читать по нему лекции. На что моя первая заведующая в Третьяковке Валентина Антонова возразила: «Ну, по Дионисию у нас многие читают лекции, а вы займитесь лучше Симоном Ушаковым…» С некоторым разочарованием стала смотреть, изучать, читать. И постепенно этим временем увлеклась. Мне приоткрылась красота искусства XVII века. Конечно, Ушаков и Дионисий совсем разные. Нужно учитывать вот какой момент. Когда иконописец заканчивает икону, он покрывает ее олифой. Олифа сводит воедино всю цветовую палитру. Но через сто лет она темнеет. Соответственно, Ушаков не мог видеть того, что создавали древние мастера. Иконы были потемневшие, их поновляли: вместо реставрации заново записывали по сохранившимся контурам.

Часть клейма иконы
«Благовещение с Акафистом»

– Получается, в свое время Симон Ушаков не знал и не мог видеть того, что открылось нам благодаря реставрации?
– Конечно. В 1913 году в Москве была устроена первая выставка отреставрированных древних икон. Когда французский художник и скульптор Анри Матисс посетил ее, он был потрясен и восхищен. «Русские мастера приезжают к нам на стажировку, – говорил Матисс, – а на самом деле это нам надо ездить в Россию учиться». Представляете? И вот тогда на Симона Ушакова стали смотреть как на разрушителя иконных традиций. В 1973 году о нем впервые писал исследователь Георгий Филимонов, он называл Симона Ушакова гением русского искусства. Не удивительно, ведь до XIX века дошли практически только его произведения, все остальное относилось к более позднему периоду. А когда раскрылись и предстали в первозданном виде более ранние иконы, будто пелена упала с глаз русских людей. Впервые стали говорить о древних иконах и искусстве древних мастеров. Симон Ушаков ушел на второй план, и уже советский реставратор и живописец Игорь Грабарь низвел мастера до «злого гения».

– Как обычно это и бывает: либо ругать, либо превозносить…
– Симон Ушаков непрост и противоречив! Впрочем, тех людей невозможно корить. Представляю их восторг. Кругом были черные, закопченные доски, и вдруг открылись эти древние, чудесные образы. Подлинное же значение Симона Ушакова для развития русской иконописи нам еще предстоит осмыслять…

1. Похвала Владимирской иконе Божией Матери («Древо государства Московского»)

Икона специально написана для церкви Святой Живоначальной Троицы в Никитниках и установлена в ее главном иконостасе. Рядом, буквально в нескольких метрах, можно увидеть дом, в котором жил Симон Ушаков. Никитников переулок находится рядом с Кремлем, по мнению специалистов, царь Алексей Михайлович мог бывать в этом храме.

В иконе «Древо государства Московского» выражается не только художественное, но и политическое мировоззрение. Симон Ушаков наглядно развивает идею единства Церкви и государства. Раньше подобной программы в искусстве быть не могло, она появляется во времена церковного раскола.

Исключение из правил. В иконе отсутствует подпись. Любой иконописец, создав тот или иной сюжет, должен был обязательно его подписать. Знаменательно, что Симон Ушаков нарушает это правило. Видимо, он не отдает какой-то теме своей композиции главенствующего значения.

2. Митрополит и князь . На иконе запечатлено ключевое историческое событие: закладка в 1325 году Успенского кафедрального собора. Симон Ушаков пишет древо – виноградную лозу, которая является символом жизни. Виноградная лоза покрывает всю икону и прорастает сквозь Успенский собор. В небольших медальонах на древе представлены московские святые, преподобные, митрополиты, благочестивые цари, юродивые. В центральном медальоне изображена Богоматерь Владимирская – покровительница не только Москвы, но и всего государства. Внизу, на фоне Успенского собора, митрополит Петр и первый московский царь Иван Калита насаждают и поливают это древо. Когда-то, в 1325 году, митрополит Петр предсказал Ивану Даниловичу, что нужно перенести кафедру, столицу, из Владимира в Москву: «Сам прославишься и дети твои прославлены будут». Владимир часто подвергался набегам и, конечно, многие от этого страдали. Москва находилась в более отдаленном и более выгодном месте.

3. Москва документальная . Успенский собор стоит за кремлевской стеной, которую Симон Ушаков изображает документально точно. Он показывает Спасскую башню, украшенную и песочными, и механическими часами, подробно прописывает зубчатую стену вокруг Кремля. А вот Успенский собор представлен условно. В такой же манере в XVII веке изображали с птичьего полета географические карты.

4. Диалог неба и земли . Можно сказать, что на иконе представлена история Москвы в портретах самых выдающихся персонажей, прославленных в лике святых. Все святые держат свитки, обращенные в центр, к Богоматери. Начинаются они со слова «радуйся». Единственный свиток, Алексея Михайловича, обращен не к Богоматери, а к Спасу, которого мы видим на самом верху с предназначенными для Алексея Михайловича венцом и ризой. Около венца надпись: «Буди мне верен до смерти и дам ти венец живота». Свиток Алексея Михайловича, обращенный к Спасу, гласит: «Спаси Господи люди своя и благослови достояние свое».

5. То, что под красками. «Древо» написано на золоте. Золотой фон, левкас, символизирует божественный Свет.

Симон или Пимен?

Наши предки в XVII веке носили два имени: одно тайное, посвященное Богу (у Симона это Пимен – имя, с которым его крестили), а другое имя известное, «зовомое» (Симон). Вот почему Симон Федорович Ушаков назывался еще и Пименом. Также по подписям икон можно расшифровать имена его домочадцев и небесных покровителей.

Информационная справка:

Ушаков Симон (Пимен) Федорович
Родился в Москве ок. 1626, скорее всего в семье посадских людей. В 1648 поступил на царскую службу в Серебряную палату, где работал «знаменщиком», т.е. готовил рисунки для украшения утвари и ювелирных изделий, а также рисунки для знамен, географических карт, вышивок и церковных облачений. Завоевал большой авторитет при дворе Алексея Михайловича. В 1657г. ему было поручено «поновить» росписи одной из комнат кремлевского дворца, и с той поры уже не один крупный заказ в Москве не обходился без Ушакова. В 1664г. он особым указом переводится в Оружейную палату, где состоит «жалованным» (т.е. получающим персональное жалованье) «царским изографом», а по сути – главным экспертом не только по живописи, но и по всем вопросам, касающимся искусства. Среди работ, исполненных Ушаковым с учениками и подмастерьями, – фрески в Архангельском и Успенском соборах (1660), а также в Царской (1657) и Грановитой (1668) палатах Кремля, иконы для церкви Троицы в Никитниках (1656–1657). Из этих произведений в максимально первозданной форме до нас дошли росписи Успенского собора (частично) и живописный ансамбль храма Пресвятой Троицы.

Анастасия Чернова

Адрес: Лаврушинский пер., 12, Инженерный корп.

Подробности Категория: Искусство Древней Руси Опубликовано 29.01.2018 18:19 Просмотров: 1465

Творчество Симона Ушакова отражает те устремления и эстетические идеалы, которыми жила его эпоха.

Ушаков всегда оставлял на своих работах авторскую подпись, дату, а часто и имя заказчика и даже место, куда предназначалась икона. Всё это говорит о том, что в XVII в. существовало понятие об авторской ответственности.
Симон Ушаков работал в царствование Алексея Михайловича (Тишайшего, 1629-1676) – второго русского царя из династии Романовых.

Биография

Ушаков (Симон или Пимен) Федорович (1626-1686) предположительно происходил из посадских людей. Уже в возрасте 22-х лет был принят в царские «жалованные» (т. е. получавшие постоянное содержание) мастера Серебряной палаты при Оружейном приказе. Он делал рисунки для предметов церковной утвари и дворцового обихода, расписывал знамена, создавал узоры для рукоделий, писал образа для двора, церквей и частных лиц и вскоре приобрёл известность лучшего в Москве иконописца.
В 1664 г. был переведён на службу в Оружейную палату, и круг его деятельности расширился. Он стал во главе царских мастеров, образовал целую школу иконописцев, пользовался милостями царя Алексея Михайловича и его преемников на престоле, т.е. был государевым иконописцем. Алексей Михайлович ценил его талант, заказывая ему мерные иконы с изображением небесных покровителей своих детей.

Симон Ушаков. Икона «Сергий Радонежский» (1669)
Симон Ушаков поступил на государеву службу в качестве художника в 1648 г. В это время страна постепенно возрождалась после «смуты» и нашествия интервентов. Становилась устойчивее экономика, расширялись зарубежные контакты. Несмотря на социальные восстания, бунты и церковные реформы, приведшие к расколу в Церкви, именно вторая половина XVII в. ознаменовалась небывалым по масштабу расцветом поздней русской средневековой архитектуры, монументального искусства и иконописи. Культуру этого периода иногда называют «переходной» от Средневековья к Новому времени и сравнивают то с западноевропейским Ренессансом , то с эпохой барокко .
Действительно, она была довольно пёстрой: создавались великолепные постройки, фрески, но одновременно шли споры о стиле и качестве православных икон. Ушаков как раз и работал над решением этой задачи слияния новых художественных приемов и многовековой иконописной традиции.

Творчество

Икон кисти Ушакова дошло до нас довольно много, но некоторые из них были искажены позднейшими записями и реставрациями. Лучше других сохранились иконы Благовещения (церковь Грузинской Божьей Матери в Москве), Владимирской Богоматери с московскими угодниками (там же), св. Феодора Стратилата (у могилы царя Федора Алексеевича, в Архангельском соборе), Нерукотворенного Спаса (в соборе Троицко-Сергиевской лавры), Сошествия Св. Духа (там же), икона-портрет царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича (в Архангельском соборе).
Произведения Ушакова свидетельствуют о том, что он был талантливым художником, прекрасно владел средствами техники того времени. Его творчество базировалось на основе русско-византийской иконописи, но и западное искусство было ему известно. Он изобретал новые композиции, присматривался к западным образцам, стремился придать фигурам индивидуальность и динамику.

Икона «Насаждение древа государства российского» (XVII в.)

Симон Ушаков. Икона «Похвала Владимирской иконе Божией Матери» («Насаждение древа государства Российского»). 1668 г. Государственная Третьяковская галерея (Москва)
Владимирская икона изображена здесь как главная святыня всей Руси. В области православной иконографии Ушаков не был новатором, за исключением иконы «Похвала Владимирской иконе Божией Матери», или, как её ещё называют, «Насаждение древа государства Российского». Образ был написан для иконостаса церкви Троицы в Никитниках, рядом с которым художник жил и прихожанином которого являлся.
За стенами Московского Кремля изображен Успенский собор, из которого произрастает древо. В центре, среди его ветвей и цветов, расположен медальон с образом Владимирской иконы Богоматери. У подножия Успенского собора изображены насаждающий древо князь Иван Калита и поливающий корни растения из кувшина митрополит Петр. По сторонам от них представлена здравствующая царская семья: государь Алексей Михайлович, его супруга Мария Ильинична, сыновья Алексей и Федор.

Царица Мария Ильинична с сыновьями Алексеем и Федором. Деталь иконы «Насаждение древа государства Российского»
От древа, произросшего в центре Московского государства, идут побеги в виде виноградных лоз с листьями, цветами роз и гроздьями плодов. Главными же его плодами являются святые русской земли, изображенные в двадцати медальонах со свитками-молениями в руках. Справа от иконы Богоматери представлены святители (митрополиты Иона, Алексий, Киприан, Филипп, Фотий, патриархи Иов и Филарет), а также цари Федор Иванович, Михаил Федорович и царевич Димитрий. Слева – преподобные Андроник Московский, Сергий и Никон Радонежские, Пафнутий Боровский, а также московские юродивые Василий Блаженный, Максим Блаженный и Иоанн Большой Колпак.
В иконе Симона Ушакова древо не генеалогическое, а духовное. Их родство состоит в том, что все они – святые Русской земли. Московский Кремль символизирует устроенный Господом вертоград. Благочестивыми работниками Христа как хозяина виноградника являются митрополит Петр (1308-1326) и Иван Калита (1325-1340), с именами которых традиционно связывается возвышение Москвы. При митрополите Алексии князем Димитрием были построены стены Кремля, а при митрополите Киприане в Успенский собор из Владимира была перенесена икона Богоматери (в 1395 году), ставшая его главной святыней. Так происходило возвышение Москвы, превращение ее в первопрестольный град. Уникальность иконы «Насаждение древа государства Российского» состоит в том, что она отображает единую историю Руси и Русской Православной Церкви.
Ушакова прежде всего интересовали приемы написания ликов святых. Изображение фона и одежд он часто поручал писать своим ученикам. При этом для своих работ Ушаков чаще всего выбирал простой фон, например, светло-голубой: иконы «Богоматерь Киккская», «Преподобный Сергий Радонежский», «Архангел Михаил, попирающий дьявола».
Им было создано более 12 образов «Спаса Нерукотворного». Постоянно возвращаясь к этой иконографии, он старался зримо передать соединение во Христе двух природ: божественной и человеческой, создать образы воплотившегося Господа, Богочеловека. Свет в его иконах идет изнутри образа, а не извне. Иконы Ушакова остаются истинными православными образами.
Стиль письма Ушакова получил название «живоподобие»: несмотря на большую анатомическую точность и наметившийся физический объем, иконы, созданные им, обладают отстраненностью, эмалевой гладкостью и светоносной силой, характерных для «горнего мира».
Ушаков был разносторонней личностью, он руководил огромной мастерской, при этом и сам много работал. Он был также талантливым писателем – создал трактат об искусстве живописи «Слово к люботщательному (любителю) иконного писания», в котором говорит о том, что Главный Художник – это сам Творец, создавший и благоукрасивший мир: «Не сам ли Господь учит нас искусству иконописания?». В трактате он призывает к защите почитания икон, рассуждает о соотношении образа и первообраза и осуждает хуление святых икон.

Икона «Архангел Михаил, попирающий дьявола»

Симон Ушаков «Архангел Михаил, попирающий дьявола» (1676). Государственная Третьяковская галерея (Москва)
Икона имеет необычный «круглящийся» позем. Слева и справа от архангела рисунком намечены фигуры избранных святых. В левом нижнем углу изображён человек в молитвенной позе, одетый в посадское платье и обутый в сапоги. Предположительно, это автопортрет художника или портрет заказчика иконы.

Икона «Троица»

Симон Ушаков «Троица» (1671). Государственный Русский музей (Петербург)

Эта икона Ушакова перекликается с известной иконой Андрея Рублёва, повторяя её композицию, а также заимствуя позы, жесты, рисунок складок на одеждах ангелов. Прототипом для архитектурного заднего вида в зеркальном отображении послужила гравюра с картины Паоло Веронезе «Пир в доме Левия».

Паоло Веронезе «Пир в доме Левия»
Сначала картина называлась «Тайная вечеря», но после вмешательства Святой инквизиции художник дал картине новое название.

Икона Божией Матери «Кикская»

Симон Ушаков. Икона Божией Матери «Кикская» из церкви свт. Григория Неокесарийского на Большой Полянке (1668). Государственная Третьяковская галерея (Москва)
Эту копию Ушаков сделал с Киккской (или Кипрской) иконы Богоматери, восходящей к чудотворному образу монастыря Хиландар на Афоне и чтимой на всем греческом Востоке в XVI-XVII вв.
По рисункам Ушакова было выполнено множество гравюр. Они отличаются смелостью в передаче пространства, построенного несколькими планами. В гравюре с изображением царя Давида Ушаков вновь использует архитектурный фон с картины Веронезе, а в гравюре с изображением царевича Иоасафа в окне изображён пейзаж с дворцом и геометрическим парком перед ним.

Беседа Варлаама с царевичем Иоасафом. Иллюстрация к книге «История о Варлааме и Иоасафе» Симеона Полоцкого. Рисунок Симона Ушакова. Гравюра Афанасия Трухменского (1681)
Тайная вечеря является сюжетом множества икон и картин, из которых самое известное произведение – это «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи. Тайная вечеря – это последняя трапеза Иисуса Христа с его двенадцатью ближайшими учениками (апостолами), во время которой Он установил таинство евхаристии, преподал заповеди о смирении и христианской любви, предсказал предательство одного из учеников и будущие судьбы христианской церкви и всего мира. Этот сюжет волновал многих художников: от Леонардо да Винчи до Сальвадора Дали. Обратился к этой теме и Ушаков.

Симон Ушаков «Тайная вечеря»

Значение творчества Симона Ушакова

В наши дни имя Ушакова не столь известно широкому кругу любителей русской иконописи, как имена Рублева и Дионисия . Написанные им иконы разбросаны по многочисленным музеям, частным собраниям. В конце XVII-начале XVIII в. у него было много подражателей.

Симон Ушаков «Спас Нерукотворный» (1658). Государственная Третьяковская галерея (Москва). Написан для Троице-Сергиевой лавры
Его ученики тиражировали образы «Нерукотворного Спаса» в манере мастера, но никому из них не удалось добиться присущей его кисти изобразительности и виртуозности.
Его искусство было новаторским в части техники письма, в поиске новых изобразительных средств и нового взгляда на иконопись, поэтому его искусство навсегда останется актуальным для тех живописцев, кто постоянно находится в поисках нового художественного языка, кто не ограничивается шаблонным копированием древних образов, а ищет новые творческие пути.

В Государственной Третьяковской галерее открылась выставка под названием «Симон Ушаков. Царский изограф» . Это первая в истории отечественных музеев монографическая выставка Симона Ушакова посвящена творчеству самого известного русского иконописца XVII века. Из обширного художественного наследия Ушакова до нас дошло около полусотни подписных икон, большая часть которых представлена на выставке. Идея выставки родилась 30 лет назад, однако выявление и изучение всех сохранившихся произведений, прежде всего подписных, потребовало долгой работы многих специалистов. В процессе подготовки выставки был впервые проведен масштабный комплекс технико-технологических исследований произведений Симона Ушакова из собрания Третьяковской галереи и других музеев.
Биография Симона Ушакова устанавливается по сохранившимся источникам Оружейной палаты XVII века, а также по пространным надписям на иконах. В XVII веке начинают часто встречаться на иконах подписи авторов, которые удостоверяют качество, за которое отвечает иконописец. Хотя, также продолжают встречаться и вкладные записи. Так имена родителей и родственников Симона Ушакова мы знаем не только по синодикам, но и по таким вкладным записям сделанным мастером.

Челобитная Симона Ушакова об определении ему жалованья. 1648.

Иногда Симона Ушакова называют главой Оружейной палаты, что не соответствует действительности, так как главой Оружейной палаты был боярин Богдан Матвеевич Хитрово. Но, судя по сохранившимся документам,Симон Ушаков чаще всего привлекался руководителем коллективных художественных работ. Он руководил поновлением росписей Архангельского собора 1666 года, поновлением икон в Благовещенском соборе. Также он подписывал документы на выдачу художественных материалов и эти документы XVII века дошли до нас. Он чаще всех делал представление на своих учеников на получение звания жалованных иконописцев, призывался для уточнения качества работ других иконописцев. Поэтому назвать Симона Ушакова главным, ведущим мастером Оружейной палаты мы можем. Также как стиль Оружейной палаты начиная с 70-х годов XVII в очень большой степени заслуга Симона Ушакова.

Святая Троица. 1671.Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Находилась в церкви Воздвижения Креста в Таврическом дворце в Санкт-Петербурге. Государственный Русский музей.

В иконописную мастерскую Симон Ушаков попал не сразу. В 1648 году он писал челобитную на получения звания жалованного иконописца, хотя ему было всего 22 года. До нас дошел черновик царского указа о производстве трех иконописцев в жалованные иконописцы, но имя Симона Ушакова вычеркнуто. По каким причинам это произошло мы можем только догадываться.

Выпись из указа царя Алексея Михайловича о назначении иконописцев в Оружейный приказ и
выдаче государева жалованья денежного и хлебного. 1648.
Российский государственный архив древних актов.

Представленные на выставке документы охватывают период с 1648 года, когда была написана первая челобитная, до 1687-1689 годов - этим временем датируются документы, содержащие сведения о его кончине в 1686 году. Челобитные и росписи материалов, составленные самим Ушаковым, содержат образцы его почерка, что имеет большое значение при атрибуции подписных иконописных работ. Часто на выставках подобные документы представлены лишь копиями. Но здесь вы можете увидеть оригиналы, предоставленные Российским государственным архивом древних актов.
Вместо иконописной мастерской Симон Ушаков был зачислен в Серебряную палату, где создавал рисунки для выполнения художественных работ, параллельно он также создавал рисунки и для произведений шитья в царицынской мастерской. Одна из таких работ представлена на выставке. Работая в Серебряной палате он писал иконы и многократно отправлялся и царем, и патриархом для выполнения ряда художественных работ.

Спас Нерукотворный. 1661. Симон Ушаков. Дерево, темпера. Происходит из церкви Троицы в Никитниках в Москве.

Образ Спаса Неруктворного из церкви Троицы в Никитниках -самый ранний в ряду многочисленных произведений Ушакова на этот сюжет. До последнего времени этот образ находился под частичной записью XVIII-XIX веков, но к выставке она была раскрыта. Причем во время реставрации были открыты фрагменты авторской надписи с датой «1661 год» (а не 1658-й, который читался в надписи XIX века).
Еще одно открытие в процессе подготовки к выставке связано с иконой из церкви Троицы в Никитниках - знаменитого «Древа государства Московского», которое, оказалось, было создано не в 1668-м, а в 1663 году.

Похвала иконе «Богоматерь Владимирская» (Древо государства Московского). 1663. Симон Ушаков. Дерево, Темпера.
Происходит из церкви Троицы в Никитниках в Москве.
Государственная Третьяковская галерея.

Икона посвящена прославлению древнего чудотворного образа Богоматери Владимирской. Именно он помещен в центр композиции. Образ окружен ветвями с медальонами поменьше, где изображены святые и московские цари, которые держат в руках свитки с текстами, прославляющими Богоматерь. Древо «взращивают» митрополит Петр и князь Иван калита: святитель поливает его из сосуда, а князь поддерживает ствол, прорастающий через успенский собор Московского кремля. Под сенью древа, внутри кремлевских стен, представлена царская семья: царь Алексей Михайлович, царица Мария Ильинична и их сыновья - царевичи Алексей и Фёдор.

Фрагмент надписи с датой создания иконы. Похвала иконе «Богоматерь Владимирская» (Древо государства Московского). 1663. Симон Ушаков. Дерево, Темпера. Происходит из церкви Троицы в Никитниках в Москве. Государственная Третьяковская галерея.

До настоящего времени неизвестно не только оригинальное название иконы, но и имена ее заказчика и составителя столь сложной программы. Однако, приобретя в музейном магазине книгу «Симон Ушаков. Древо государства Московского» из серии «История одного шедевра» за смешные 200 рублей, вы сможете у знать некоторые интересные подробности об этой удивительной иконе.

Богоматерь Киккская. 1668. Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Государственная Третьяковская галерея.

Согласно преданию, «Богоматерь Киккская» принадлежала к числу икон, написанных евангелистом Лукой, и хранилась в Большом императорском дворце в Константинополе среди наиболее ценных реликвий. При императоре Алексее I Комнине образ был перевезен на Кипр и помещен в Киккский монастырь. В русском искусстве иконы Богоматери Кикксккой появились, очевидно, только во второй половине XVII века в результате деятельности по собиранию реликвий православного Востока.

Фрагмент. Богоматерь Киккская. 1668. Симон Ушаков. Дерево, темпера. Происходит из церкви Григория Неокесарийского в Москве. Государственная Третьяковская галерея.

Возведение каменного храма Григория Неокесарийского было начато по благословению Патриарха Никона священником Андреем Савиновым (Постниковым), который был назначен в 1660 году настоятелем старой деревянной церкви. В 1665 г. он стал царским духовником и протопопом Благовещенского собора Московского Кремля. С Алексеем Михайловичем его связывала тесная дружба, в какой-то степени он заменил царю Патриарха Никона, впавшего к тому времени в немилость. Именно поэтому царь стал храмоздателем новой каменной церкви во имя святителя Григория Неокесарийского. Государь выделил огромные средства для сооружения церкви.

Фрагмент с подписью Симона Ушакова. Богоматерь Киккская. 1668. Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Происходит из церкви Григория Неокесарийского в Москве.
Государственная Третьяковская галерея.

Великомученик Федор Стратилат. 1661. Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Оклад -1661 год. Золото, драгоценные камни, жемчуг; чеканка, чернь, эмаль, низание.

Происходит из Архангельского собора Московского Кремля.
Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль».

Эта икона является мерным (сделанным в размер младенца) образом тртеьего сына царя Алексея Михайловича, царевича Федора Алексеевича. Царевич родился 30 мая 1661 года и был крещен в честь Федора Стратилата. После смерти Федора Алексеевича икона была перенесена в Архангельский собор Московского кремля и установлена над гробницей царя. Иконография восходит к традиционному для царских мерных образов изводу, известному с середины XVI века и предполагавшему совмещение на одной доске образа Святой Троицы в верхней части иконы и прямоличного изображения патронального святого в рост.
Произведение находится под записью XVIII-XIX веков, об авторской живописи позволяют судить лишь небольшие фрагменты, одним из которых является клеймо с изображением Святой Троицы.

Праздничный чин. 1673. Происходит из церкви Покрова в селе Братцево. Государственная Третьяковская галерея.

Иконы праздников происходит из церкви Покрова Пресвятой Богородицы в селе Братцево - вотчине боярина Богдана Матвеевича Хитрово, возглавлявшего с 1656 по 1680 год Оружейную палату. Церковь построена в 1672 году, и для ее украшения были приглашены несколько ведущих мастеров Оружейной палаты, в том числе Симон Ушаков.

Распятие. Григорий Зиновьев. Дерево, темпера.

Из крупного комплекса живописи Покровской церкви сохранилось только семь икон праздничного чина главного иконостаса. Ансамбль братцевской церкви представляет собой уникальный образец коллективной работы жалованных мастеров Оружейной палаты. Все иконы были подписаны, что позволяет выявить индивидуальный почерк каждого художника. Благодаря этому памятнику мы можем видеть разнообразие манер мастеров внутри Оружейной палаты.

Воскрешение Лазаря. Никита Павловец. Дерево, темпера .

Разнообразие стилистических и образных решений, применявшихся мастером, хорошо заметно при сравнении нескольких принадлежащих ему икон Спаса Нерукотворного, созданных в 1670-е годы.

Спас Нерукотворный. 1673. Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Оклад - вторая половина XVII века. Серебро; золочение, чеканка, гравировка.
Происходит из ризницы Троице-Сергиевой лавры.
Государственная Третьяковская галерея.

Благодаря тому, что икона практически сразу попала в ризницу, она полностью сохранила авторскую живопись. Со временем только темнела олифа. К выставке была проведена реставрация иконы. И она предстала во всем своем великолепии перед гостями выставки.

Фрагмент. Спас Нерукотворный. 1673. Симон Ушаков. Дерево, темпера.

Посмотрите на этот фрагмент. Как с помощью множества темных и светлых слоев автор создал живоподобный светоносный лик. Если мы сейчас говорим о новаторстве Симона Ушакова, то сам он пытался воспроизвести древние образцы, правильную византийскую древность. В это же время Патриарх Никон также искал истинную византийскую древность в греческих книгах, протопоп Аввакум в древних русских книгах. Подлинный образ светоносен, он должен являть собой полноту божественной красоты. Иконописец хотел отказаться от темновидности и вернуться к живоподобному светоностному образу. Образ Спаса Нерукотворного выступает неким камертон, с котором художник постоянно себя сверяет. Есть ли подлинность свидетельства, или она искажена или утрачена.

Фрагмент. Повреждение от пламени свечи. Спас Нерукотворный. 1673. Симон Ушаков. Дерево, темпера.

В экспозиции также можно увидеть и иконы учеников Симона Ушакова. За ведущими мастерами Оружейной палаты, как правило, официально закреплялось несколько учеников. Первый из известных нам учеников Симона Ушакова - Андрей Владимиров, который упоминается в надписи на иконе «Богоматерь Владимирская, с избранными святыми».

Фрагмент побитие Никитой беса в темнице. Великомученик Никита с житием. 1677. Федот Протопопов (Ухтомский). Дерево, темпера. Происходит из Никтского собора Никитского монастыря в Переславле-Залесском.
Переславль-Залесский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник.

Среди тех мастеров кто мог проходить обучение у Ушакова, исследователи называют и Федота Ухтомского, изографа и «государева певчего дьяка», управлявшего придворными церковными хорами. Хотя прямых указаний на связь двух художников до нас не дошло, такое предположение подтверждается близостью их живописной манеры, а также некоторыми обстоятельствами биографии Ухтомского.
А посмотрете какие удивительные цветы расцветают на иконе «Преображение» работы Ивана Максимова с сыном.

Фрагмент. Преображение. 1685. Иван Максимов и Василий Иван Максимов. Дерево, темпера.
Происходит из церкви Григория Неокесарийского в Москве.
Государственный исторический музей.

В экспозиции также присутствуют работы приписываемые царскому изографу. Это круг работ различающихся по стилю и времени икон, которые по ряду причин ранее приписывались мастеру. Чаще всего источником их атрибуции Симону Ушакову служат либо поздние надписи на самих иконах, либо устные предания, бытовавшие в храме или семье владельца.

Царь Птолемей Филадельф познает тщету человеческой жизни. Вторая половина XVIII века.
Дерево, темпера. Находилась в собрании П.М. Третьякова. Приписывлась Симону Ушакову.
Государственная Третьяковская галерея.

С именем Симона Ушакова связано зарождение русской гравюры на металле. Одними из первых работ мастера стали два офорта - «Семь смертных грехов» (1665) и «Отечество»(1666). Как правило, гравюры Ушакова выполнены в смешанной технике, гравированы не чистым офортом, а с доработкой резцом и иглой.

Семь смертных грехов. 1665. Гравбра Симона Ушакова. Офорт, резец, игла. Находилась в коллекции Д.А. Ровинского.
Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина.

На гравюре «Семь смертных грехов» изображен грешник, которого оседлал бес и погоняет плетью. Он движется к адскому пламени, нагруженный двумя корзинами грехов, олицетворяемых собакой, змеей, козлом, павлином, медведем, лягушкой и львом.
В качестве протографа Симон Ушаков мог воспользоваться иллюстрациями римского издания «Духовных упражнений» Игнатия Лойолы вышедшего в 1663 году. Однако Ушаков интерпретировал европейский прототип, отказавшись от многих подробностей: элементов пейзажа, многочисленных бесов и грешников, которые заменены традиционными реками адского пламени.

Богоматерь Владимирская. 1652. Лицевая сторона двусторонней иконы. Симон Ушаков. Дерево, темпера.
Происходит из церкви Архангела Михаила в Овчинниках в Москве. Госудаоственная Третьяковская галерея.

Икона принадлежит к наиболее ранним из сохранившихся произведений Симона Ушакова. Изображение на лицевой стороне - точный список византийской иконы Богоматери Владимирской первой трети XII века, но имеет особенности, соответсвующие изменениям в композиции древнего образа после реставрации при митрополите Варлааме в 1514 году.

В завершении нашего рассказа об этой выставке хочется сказать, что работники Государственной Третьяковской галереи постарались отечественное искусство XVII века сделать достоянием отечественного зрителя. Симон Ушаков был современником Рембрандта, но сколькие из нас знают о великом голландце и сколькие о царском изографе? К сожалению, русское искусство этого времени намного менее известно, чем западноевропейское даже у отечественного зрителя. По словам устроителей выставки они пытались дать слово самому художнику, чтобы он языком своих прекрасных картин рассказал о себе и о задачах, которые он ставил перед собой. Приходите в в Третьяковскую галерею открывать забытый и прекрасный русский XVII век.

Адрес: Лаврушинский переулок, 10, 3-й этаж.
Проезд до ст. метро "Третьяковская" или "Полянка".
Время работы: вторник, среда, суббота, воскресенье - с 10.00 до 18.00 (кассы и вход на экспозицию до 17.00)
четверг, пятница - с 10.00 до 21.00 (кассы и вход на экспозицию до 20.00)
выходной - понедельник
Цена билета: взрослый - 350 руб. Есть льготы, подробнее .