Рахманинов личная жизнь. Сергей Васильевич Рахманинов - творческая биография, фото, личная жизнь, семья, дети: " Что отнимает жизнь, возвращает музыка "
Гений отечественной музыки Сергей Рахманинов – выходец из семьи дворян. Он родился 20 марта (1 апреля) 1873 года в имении Онег, которым владела его мать. Оно располагалось рядом с Новгородом. В детстве маленький Сережа любил слушать исполнение народных песен, сильно запавших ему в душу. Со своей бабушкой он часто бывал в православных монастырях, где ему очень нравилось особое звучание колоколов, а также старинные обрядовые напевы.
Биография
Семья Рахманиновых славилась своей музыкальностью. Дедушка будущего гения, которого звали Аркадием Александровичем, был учеником Джона Фильда, очень неплохо играл на фортепиано и написал несколько музыкальных пьес, напечатанных в нотных сборниках XVIII века. Папа Василий Аркадьевич также был одаренным с детства музыкантом, а мама Сергея лично учила своего сына игре на фортепиано. В возрасте четырех лет Рахманинов мог музицировать с дедом в четыре руки, так что смело можно сказать, что музыка с ним с самого детства.
Когда мальчику исполнилось восемь лет, он с родителями переехал в Санкт-Петербург, где в 1882 году поступил в консерваторию и учился у педагога Владимира Демянского. Через три года юное дарование проходит прослушивание у известного в то время музыканта Александра Зилоти, после чего в Москве Сергея принимают в консерваторию к Николаю Звереву. Далее Рахманинов переходит в старшее отделение этого престижного музыкального заведения и продолжает осваивать композицию у Антона Аренского и Сергея Танеева.
В это же время происходит знаковая для Рахманинова встреча с Чайковским. Восемнадцатилетний юноша окончил консерваторию по классу фортепиано и после сдачи экзаменов по сочинению получил за свои старания золотую медаль. Во время выпускного экзамена Сергей Рахманинов исполняет перед комиссией оперу «Алеко», написанную им по мотивам классической поэмы Пушкина «Цыганы». Известно, что на ее сочинение композитор потратил чуть больше двух недель. Чайковский, который сидел в экзаменационной комиссии, оценил оперу на пятерку с тремя плюсами. На следующий год музыкальное произведение молодого композитора поставили на сцене Большого театра. Незадолго до смерти Чайковского Рахманинов часто бывал у него.
После окончания консерватории Сергей Васильевич пишет несколько знаковых музыкальных произведений – романсы «Весенние воды», «Островок», прелюдию до-диез и фантазию «Утес». После Октябрьской революции Рахманинова приглашают в города Скандинавии на выступления. В поездку он отправляется со всей семьей и после этого никогда не возвращается в свою страну. Всю жизнь у композитора было негативное восприятие советской власти, и расставание с Родиной он чувствовал не так болезненно.
Поначалу Сергей Рахманинов живет в Дании и часто играет там концерты, а в 1918 году перебирается в США. Его американский дебют состоялся в городе Провиденс. В течение четверти века он гастролирует и радует поклонников своим творчеством. Именно в США ему удалось достичь вершин своего исполнительского искусства. Он стал самым знаменитым иностранным музыкантом Америки. Несмотря на то, что Рахманинова часто приглашают за дирижерский пульт, Сергей Васильевич очень нечасто это делает. Одно время русскому композитору предлагали возглавить оркестры Цинциннати и Бостона, но он отказался и дирижировал только в тех случаях, когда исполняли произведения, написанные им самим.
Во время войны Рахманинов сыграл в США специальные концерты, деньги за которые он отправил в фонд Советской армии. После смерти композитора эти заслуги ему вспомнили на Родине и разрешали исполнять его музыкальные сочинения и изучать творчество в консерваториях. За полтора месяца до кончины Сергея Рахманинова он сыграл «Рапсодию на тему Паганини», но онкологическая болезнь заставила композитора внезапно завершить гастрольную поездку.
23 марта 1943 года Рахманинов умер, но накануне смерти успел получить поздравительную телеграмму от композиторов из СССР, поздравивших его с 70-летием. К счастью, технические возможности позволили сделать несколько записей, на которых можно услышать игру композитора.
Личная жизнь
Композитор был женат на Наталье Сатиной. У Сергея Рахманинова родились дочери – Ирина и Татьяна, которая стала супругой юриста Б.Ю. Конюса, а их сын Александр носил фамилию своего деда по матери. Впоследствии он стал директором Фонда Рахманинова. Благодаря тому, что Александр получил юридическое образование и специализировался на авторском праве, ему очень хорошо удалось превратить творческое наследие знаменитого деда в довольно прибыльный бизнес, частью которого стала благотворительность. У Александра Рахманинова родилось две девочки, правнучки великого композитора – Эммануэль и Марина. Дочь Рахманинова Ирина родила дочь Софию, одно время проживавшую в Коста-Рике.
На фотографии: Ирина, Сергей Васильевич и Татьяна Рахманиновы.
Таир - частное издательство, организованное под финансовым патронатом Сергея Васильевича Рахманинова его дочерьми Ириной и татьяной, с целью помочь русским писателям в эмиграции. Здесь были опубликованы книги A.M.Ремизова, И.С Шмелева. Название представляет собой аббревиатуру имён Татьяна и Ирина.
Ещё в 1908 году у С. Рахманинова родилась мысль об учреждении в Москве общества «Самоиздательство композиторов» в целях освобождения композиторов от эксплуатации торгашей-издателей. Организационные и финансовые сложности не позволили задуманному осуществиться. Однако возникло Российское музыкальное издательство, принадлежащее на правах собственности С. и Н. Кусевицким. Во главе его стоял совет, идейным руководителем которого был Рахманинов, относившийся к делам издательства с огромным интересом и вниманием.
В эмиграции в начале 1920 годов Рахманинов, желая приобщить своих дочерей к общественно-полезной деятельности, организовал в Париже, где в это время они жили, издательство под маркой «Таир». Но основную работу в издательском деле Сергею Васильевичу пришлось взять на себя. В комментариях З.Апетян ко второму тому «Литературного наследия» С. Рахманинова указывается, что издательство «Таир» стало существовать с 1925 года. Между тем в том же источнике в комментариях отмечается, что в 1924 году в Париже под маркой «Таир» была опубликована фортепианная транскрипция собственного романса С. Рахманинова «Маргаритки».
Основная идея Рахманинова состояла в желании публиковать талантливые сочинения отечественных композиторов, которые в силу тех или иных причин в России не печатались. Через некоторое время в планы были внесены коррективы. Рахманинов стал издавать не только ноты, но и книги русских писателей-эмигрантов, внося в это элемент благотворительности. Вот несколько строк по этому поводу из письма Сергея Васильевича: «Я много «сижу на людях»... Ежедневно целый поток писем и почти все, без исключения, просят о помощи, о личном свидании и т. д.». В «Таир» С. Рахманинов печатал и сочинения драматургов («Страх» А. Рыбакова), но почему-то отказал Н. Гумилёву в публикации его пьесы «Отравленная тишина».
Рахманиновский «Таир» действовал 10 лет и завершил свою работу в 1935 году. На это есть указание самого Рахманинова в письме, адресованном акционерному обществу крупных музыкальных издательств. Таким образом, с полной уверенностью можно говорить, что издательская деятельность С. Рахманинова носила не только благотворительный характер. Она открыла для зарубежного читателя имена видных деятелей русской культуры - писателей, драматургов, музыкантов.
Ирина Сергеевна Волконская, урождённоя Рахманинова (27 мая 1903, Москва – 20 июня 1969, Нью-Йорк, пох. в Валхалле на клад. Кенсико, шт. Нью-Йорк). Деятель культуры. Дочь С.В. и Н.А. Рахманиновых, сестра Т.С. Конюс, жена князя П.Г. Волконского. С 1917 в эмиграции. Жила во Франции. В 1931 член почетного комитета Общества друзей Михаила Чехова. Участвовала в вечерах Российского музыкального общества за границей (РМОЗ) (1930-е). Автор воспоминаний об отце. Уехала в США.
Татьяна Сергеевна Конюс, урождённая Рахманинова (21 июня/3 июля 1907, имение Ивановка Тамбовской губернии - 28 июля 1961, Швейцария, похоронена на кладбище в Медоне, под Парижем). Пианист, педагог, общественный деятель. Дочь С.В. Рахманинова, жена Б.Ю. Конюса, мать А.Б. Конюса. В 1918г. с семьей обосновалась в Нью-Йорке. В 1930-е переехала в Париж. В 1938 распорядитель на балу Объединения русских писателей и поэтов. Член правления Российского музыкального общества за границей (РМОЗ) (с 1947). Бессменный вице-председатель Комитета Центра помощи, возглавляющего Детский дом в Монжероне (под Парижем) (с 1957). Организатор ежегодных Рождественских базаров в пользу Детского дома. Входила в Комитет по организации вечера памяти В.А. Маклакова (1958).
© (по материалам сети)
Имя: Сергей Рахманинов (Sergej Rahmaninov)
Возраст: 69 лет
Место рождения: Семёново, Старорусский уезд, Новгородская губерния,
Место смерти: Беверли-Хиллз, Калифорния, США
Деятельность: композитор, пианист, дирижер
Семейное положение: был женат
Сергей Рахманинов - биография
" Что отнимает жизнь, возвращает музыка " Эти слова Генриха Гейне Сергей Рахманинов повторял часто. Как у большинства гениев, его счастье всегда шло рука об руку с трагедией. Исцеляла музыку. И слушатели не раз свидетельствовали об исцеляющем волшебстве рахманиновской музыки.
Сергей Васильевич Рахманинов родился 1 апреля 1873 года - один из шестерых детей в семье талантливой, музыкальной. Долгое время местом его рождения считали новгородское имение его матери - Онег, позже почему-то стали называть усадьбу Семеново Старорусского уезда Новгородской губернии. Но верно первое - раннее детство композитора прошло в Онеге.
Экзотической своей фамилией он обязан молдавским господарям, его далеким предкам. В разных уголках России «рахманный» означало разное: от «кроткий», «нерасторопный» и «простоватый» до противоположных «веселый», «хлебосольный» и даже «разгульный». Неизвестно, за какие качества прозвали «рахманином» внука самого Стефана Великого - но, конечно, не случайно, не вдруг явился через века в их роду гений, одаренный такой аристократической статью и явно врожденным благородством.
Сергей Рахманинов - Детские годы и учеба
Дед великого композитора Аркадий Александрович, хотя и считался пианистом-любителем, учился у самого Джона Филда, жившего в России ирландского композитора, учителя Глинки и, по сути, создателя русской пианистической школы. Аркадий Александрович и сам сочинял музыку, несколько его сочинений даже были изданы в XVIII столетии.
Музыкально одаренным человеком был отец, отставной гусарский офицер Гродненского полка Василий Рахманинов. А мама, Любовь Петровна, урожденная Бутакова, окончила консерваторию по классу фортепиано у Антона Рубинштейна, неплохо пела и сама стала первым педагогом Сергея. И хотя, по его воспоминаниям, эти уроки доставляли ему «большое неудовольствие», к четырем годам малыш уже бойко играл с дедом в четыре руки.
Но одним из самых сильных музыкальных впечатлений детства он обязан своей религиозной бабушке, Софье Александровне Бутаковой: «Целыми часами мы простаивали в изумительных петербургских соборах - Исаакиевском, Казанском и других, во всех концах города, - вспоминал Сергей Васильевич. - Там часто пели лучшие петербургские хоры. Я старался найти местечко под галереей и ловил каждый звук. Благодаря хорошей памяти легко запоминал почти все, что слышал».
Вот где истоки его знаменитых «Колоколов» и «Всенощной», которые сам композитор считал лучшими своими сочинениями! А еще незабываемый звон новгородских колоколов воскреснет в звуках великого Второго фортепианного концерта. «Одно из самых дорогих для меня воспоминаний детства связано с четырьмя нотами, вызванивающимися большими колоколами Софийского собора... Четыре ноты складывались во вновь и вновь повторяющуюся тему, четыре серебряные плачущие ноты, окруженные непрестанно меняющимся аккомпанементом».
И своей феноменальной памятью Рахманинов удивлял смолоду. Однажды (это было в начале 90-х годов XIX века) к его учителю С.И. Танееву пришел композитор А. Глазунов показать часть своей новой симфонии. Прослушав, Танеев вышел и вернулся не один: «Позвольте познакомить с моим талантливым учеником Рахманиновым, который тоже сочинил симфонию...» Каково же было удивление Глазунова, когда «ученик» сел за рояль и исполнил только что сыгранное им сочинение! «Но я же его никому не показывал!» - изумился Глазунов. Оказалось, Рахманинов находился в соседней комнате и на слух повторил впервые услышанную музыку.
Любовь Петровна получила в приданое пять имений с большими земельными угодьями. Одно из них было родовое, другие ее отцу, генералу Петру Бутакову, пожаловали за честную службу в кадетском корпусе. Но муж за десять лет все растратил и проиграл. В начале 1880-х годов на семью, где уже было шестеро детей, обрушились тяжелые материальные невзгоды. Вынужденно продав Онег, Рахманиновы переселились в Петербург.
Осенью 1882 года Сергей поступил на младшее отделение Петербургской консерватории в класс педагога В.В. Демянского и поселился в доме друзей. Но нелады в семье и ранняя самостоятельность мальчика мало способствовали учению. Спасала любимая бабушка Софья Александровна: по окончании каждого консерваторского года брала внука к себе в Новгород или в свое имение Борисово.
Жизнь Сергея Рахманинова в Ивановке
А потом лучшим местом на земле для него навсегда стала Ивановка. «16 лет я жил в имениях, принадлежавших моей матери, - запишет через годы Сергей Васильевич, - но к 16 годам мои родители растеряли свое состояние, и я уезжал на лето в имение моего родственника Сатина. С этого возраста вплоть до момента, когда я покинул Россию (навсегда?), целых 28 лет я и жил там... Никаких природных красот, к которым обыкновенно причисляют горы, пропасти, моря, там не было.
Имение это было степное, а степь - это то же море, без конца и края где вместо воды сплошные поля пшеницы, овса и т. д., от горизонта до горизонта. Часто хвалят морской воздух, но если бы вы знали, на сколько лучше степной воздух с его ароматом земли и всего растущего, и не качает. Был в этом имении большой парк, насаженный руками, в мое время уже пятидесятилетний. Были большие фруктовые сады и большое озеро. С 1910 года это имение перешло в мои руки... Туда, в Ивановку, я всегда стремился. Положа руку на сердце, должен сказать, что и доныне туда стремлюсь».
Именно здесь, в Ивановке, завязалось и случилось многое, что определит всю дальнейшую жизнь Сергея Васильевича. Там он обретал «отдых и полный покой или, наоборот, усидчивую работу, которой окружающий покой благоприятствует». Здесь он оттачивал исполнительское мастерство для концертов, с которыми стал выступать еще в студенческие годы. Там рождались его первые сочинения, написанные под покровительством композитора и педагога Сергея Танеева. Там он пережил и первую красивую, безумно романтическую любовь. Там же обрел и другую - великую, чуткую, преданную, что будет с ним до конца.
В те годы в Ивановке собиралось много молодежи: вся семья Сатиных, их многочисленная родня и соседи, и среди них троюродные сестры Сергея - красавицы Наталья, Людмила и Вера Скалон. Ну а где много молодежи, всегда возникает атмосфера влюбленности, и все с энтузиазмом искали свое счастье там, «где теснится сирень». Не обошла она и 17-летнего Сергея. Сначала ему кажется, что он влюблен в старшую из сестер Скалон Наталью, которую все звали Татушей, - не случайно же посвятил ей романс «Сон» на стихи Плещеева.
И потом они долго переписываются, и он делится с ней всеми, ну, почти всеми своими переживаниями. Она стала его поверенной, ей, в него влюбленной, он поведал и о другой, для самого неожиданной пылкой любви - к ее младшей пятнадцатилетней сестренке Вере, которую за яркую эмоциональность прозвал «психопатушкой». Счастливый юноша - это чувство оказалось взаимным. Многие друзья и биографы считали любовь к Вере прошедшим увлечением, юношеским романом, который естественно завершился с вступлением во взрослую жизнь.
Да и Верочка вроде бы легко забыла смешного долговязого кузена с длиннющими, не помещающимися под роялем ногами. Вышла замуж, родила двух дочерей, а перед свадьбой сожгла все письма Рахманинова. Конечно, это не так. В Ивановке собиралась не простая и не случайная компания. Это была молодежь образованная, талантливая, не устающая учиться. Многие занимались в консерватории, все играли, пели, рисовали... И понимали или хотя бы догадывались, интуитивно чувствовали, с каким могучим талантом, какой удивительной личностью повезло им быть рядом.
Да и при всей юношеской нескладности кузен был хорош собой, умен, а какой блестящий пианист - каждый был счастлив взять у него уроки, в чем он, кстати, никому не отказывал... В него влюблялись не на шутку. Сохранился дневник Веры, полный надежд, девичьего томления и неисполненных желаний. Вот лишь некоторые строки из него: «...Неужели это правда любовь?! Я не подозревала, что это за мученье. В книгах как-то совсем иначе написано.
Я все надеюсь, что это настроение как-нибудь пройдет...» «...Кто мне дороже всех? Даже не верится! Давно ли я находила его ужасным, несимпатичным, противным. А теперь? И ведь знакомы-то мы всего три недели. Боже, боже, как все это странно!» «Конечно, больше нет никаких сомнений, я влю-бле-на! Это случилось внезапно и против моей воли...» «Мне и грустно, и досадно, главное, я начинаю бояться, что Сергей Васильевич совсем ко мне равнодушен. О, это было бы ужасно! Как мне это опасение раньше не приходило в голову...»
«...Вот что я увидела во сне. Иду я по Красной аллее, и вдруг вдали появляется мужская фигура и быстро приближается, я останавливаюсь, стараюсь разглядеть, но не могу. Только когда он подошел на три шага, я узнала Сергея Васильевича. Он схватил меня за руку и крепко и долго стал жать ее, затем все исчезло в тумане, и я проснулась, еще чувствуя прикосновение его руки...»
И уже не сон, а реальное объяснение на деревенском катании: «Боже, что я почувствовала, когда он вдруг взглянул на меня и проговорил тихо и ласково: «Ах, с какой радостью я бы увез так мою Психопатушку на край света». Мне показалось, что у меня сердце перестало биться, вся кровь прилила к голове, затем сердце забилось так сильно, что я чуть не задохнулась. Мы оба молчали. Увы, через несколько минут мы уже объехали гумно и сад и вновь очутились на дворе. Ах, отчего нам действительно нельзя уехать на край света!»
«Сегодня я убедилась, что радость скрывать так же трудно, как горе. Как неожиданно окончились все мои мучительные сомнения! Как мне смешна теперь моя ревность! У меня с сегодняшнего дня на сердце рай. Я уже привыкла к мысли, что он меня любит, а между тем только вчера в этом убедилась». Нет оснований сомневаться в искренности этих признаний. Подтверждают это и Верочкины сестры, и дальнейшая судьба влюбленной девушки, которую определили родители.
Не могла генеральская семья принять к себе музыканта столь бедного, что сестры Скалон, пожалев, купили ему в складчину пальто. Для этого Верочка даже разбила свою фарфоровую копилку. А в 1899 году «генеральшинька» Вера, как еще ее называл Рахманинов, все же вышла замуж за ровню - другого Сергея, их общего приятеля Толбузина. Но через десять лет, в 1909-м, ее не станет - всего в 34 года. У нее было больное сердце, но кто знает, сколько роковой безысходности добавили в эту боль чужой жестокой волей оборванные мечты. Не случайно же ее средняя сестра Людмила в своих воспоминаниях утверждает, что Вера любила Рахманинова всю жизнь.
А что же он? Неужели и вправду вскорости забыл о той, с которой хотел «уйти на край света»? Но почему же тогда Верочка, сохранив столь много говорящий дневник, перед свадьбой уничтожила его, видимо, еще более красноречивые письма. А главное - осталась музыка. Слушайте Первый фортепианный концерт Рахманинова. Вторая его часть посвящена Верочке Скалон. А как много рассказывают посвященные ей романсы: «О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной» на слова Фета и еще несколько, среди которых прекрасная незабвенная «Сирень».
Романсы - вообще особенные страницы сочинений Рахманинова. «Поэзия вдохновляет музыку, ибо в самой поэзии много музыки. Они - как сестры-близнецы, - признавался композитор. - И красивая женщина, конечно, источник вечного вдохновения. Но вы должны бежать прочь от нее и искать уединения, иначе вы ничего не сочините, ничего не доведете до конца.
Носите вдохновение в вашем сердце и сознании, думайте о вдохновительнице, но для творческой работы оставайтесь наедине с самим собой. Настоящее вдохновение должно приходить изнутри. Если нет ничего внутри, ничто извне не поможет». Он создал более 80 прекрасных романсов, и за каждым -яркое переживание, признание сердца о любви с конкретным именем.
Трудно сказать, подозревал ли он в те месяцы в Ивановке, с какой болью и ревностью следила за разворачивающимися любовными страстями близкая Верочкина подруга и наперсница, умная, чуткая и талантливая Наташа Сатина, давно бесконечно и безнадежно влюбленная в своего гениального кузена. Но - любила, несмотря ни на что, тихо, верно, преданно.
К тому времени - еще в годы обучения в Московской консерватории - Рахманинов стал выступать с концертами, которые проходили с большим успехом. Активно занимался композицией под руководством Сергея Танеева и Антона Аренского. Тогда же впервые встретился с Чайковским , сразу отметившим способного ученика. Очень скоро Петр Ильич сказал: «Я предсказываю ему великое будущее».
В 18 лет Рахманинов блестяще завершил занятия по классу фортепиано, а после окончания консерватории по классу сочинения в 1892 году был награжден Большой золотой медалью за выдающиеся исполнительские и композиторские успехи. Другой выдающийся выпускник - А. Скрябин - получил Малую золотую медаль (Большую присуждали только окончившим консерваторию по двум специальностям). На выпускной экзамен Рахманинов представил одноактную оперу «Алеко» по поэме Пушкина «Цыганы», которую написал всего за 17 дней. За нее присутствовавший на экзамене Чайковский поставил своему «музыкальному внуку» (его педагог Танеев был любимым учеником Петра Ильича) пятерку с тремя плюсами.
Она хорошо была принята критикой и публикой... Увы. Столь блестящий успех оказался недолговечным. Чайковский намеревался включить «Алеко» в репертуар Большого театра вместе со своею одноактной оперой «Иоланта». И он сам, и Дирекция Театра говорили мне, что эти две оперы пойдут в декабре того же года. Но 25 октября 1893 года Чайковский скончался. «Иоланта» была поставлена, но... без моего «Алеко».
Почти три года молодой композитор перебивался уроками в Мариинском женском училище и Елизаветинском институте. Но продолжал сочинять. Крупнейшим созданием в то время стала Первая симфония. К сожалению, Александр Глазунов, не поняв ее необычности, провалил первое исполнение. Как помогла автору моральная поддержка и забота близких ему людей! И вдруг в 1897 году Рахманинов неожиданно получил предложение в совершенно иной области.
Богатый промышленник Савва Мамонтов организовал частную оперу, собирал туда талантливую молодежь и предложил ему место второго дирижера. Здесь Сергей Васильевич на практике осваивал оперную классику, повстречал много замечательных музыкантов и потрясающих мастеров-художников, которым покровительствовал Мамонтов: Серова, Врубеля, Коровина. И познакомился с тогда начинающим удивительным певцом - Федором Шаляпиным, который только еще создавал своего Годунова, Грозного и другие партии, что вскоре потрясут весь мир. Здесь завязалась его дружба с этим «Богом отмеченным человеком», что продолжалась всю жизнь.
Летом 1898 года композитор с артистами Русской частной оперы приехал в Крым, где встретился с Антоном Чеховым. Весной 1899 года состоялась первая концертная поездка Рахманинова за границу - в Англию. А первые годы нового столетия явили нового, истинно великого музыканта. Сергей Васильевич испытывал мощный прилив творческих сил, создавал новые произведения, выступал с концертами в Вене, Москве, Петербурге и провинции, а в 1904 году занял пост капельмейстера в Большом театре.
Сергей Рахманинов - биография личной жизни, семья и дети
К тому времени Рахманинов уже стал мужем и отцом. Милая подруга его отрочества, давно влюбленная в него и пролившая немало слез из-за других влюбленных глаз, Наташа Сатина дождалась своего часа. Сама тонкая и способная музыкантша, занимавшаяся в консерватории по классу фортепиано и вокала, она сумела отвоевать сердце любимого человека.
Даже сестра Верочки Скалон Людмила Ростовцева написала полвека спустя: «Сережа женился на Наташе. Лучшей жены он не мог себе выбрать. Она любила его с детских лет, можно сказать, выстрадала его. Она была умна, музыкальна и очень содержательна. Мы радовались за Сережу, зная, в какие надежные руки он попадает...» И вся их дальнейшая семейная жизнь доказала, что они были созданы друг для друга, что лучшей подруги и быть не может.
Но, хотя в том, что этот счастливый союз состоялся, конечно же, прежде всего заслуга огромной Наташиной любви и преданности, она показала и коготки, и характер, и гордость. Увидев, уже будучи невестой, как ее Сережа поглядывает на новую красавицу и даже что-то для нее сочиняет, немедленно заявила жениху, что он еще волен передумать... Зато именно ей среди многих посвящений он подарил истинный шедевр: «Не пой, красавица, при мне» на столь же гениальные стихи Пушкина.
Но не так просто было узаконить этот свыше ниспосланный союз. Сергей и Наталья были двоюродными братом и сестрой, а браки между близкими родственниками были запрещены, требовалось личное разрешение императора, которое давали в исключительных случаях. Жених и невеста прошение на высочайшее имя подали, но, несмотря на возможные большие неприятности за нарушение закона, ответа дожидаться не стали. Чтобы набрать денег на свадебное путешествие, Сергей засел в Ивановке сочинять 12 романсов - по одному ежедневно.
А по возвращении 29 апреля 1902 года они обвенчались в небольшой церкви 6-го гренадерского Таврического полка на окраине Москвы. «Я ехала в карете в венчальном платье, дождь лил как из ведра, - вспоминала Наталья Александровна. -В церковь можно было войти, пройдя длиннейшие казармы. На нарах лежали солдаты и с удивлением смотрели на нас. Шаферами были А. Зилота и А. Брандуков.
Зилоти, когда нас третий раз обводили вокруг аналоя, шутя шепнул мне: «Ты еще можешь одуматься. Еще не поздно». Сергей Васильевич был во фраке, очень серьезный, а я, конечно, ужасно волновалась. Из церкви мы прямо поехали к Зилота, где было устроено угощение с шампанским. После этого мы быстро переоделись и поехали прямо на вокзал, взяв билеты в Вену».
После месяца в Вене - красоты Италии, Швейцарии, чудесные Альпы и венецианские гондолы, незабываемые концерты и опера в исполнении лучших музыкантов Европы, дивное пение итальянцев... И - Вагнеровский фестиваль в Байрейте, билеты на который подарил, как свадебный подарок, Зилоти: «Летучий голландец», «Парсифаль» и «Кольцо нибелунга».
А прямо оттуда - домой, в Ивановку. Когда осенью выяснилось, что с разрешением на брак все обошлось, переехали в Москву. Там, на Воздвиженке, 14 марта 1903 года у них родилась дочь Ирина. А 21 июня 1907 года - вторая девочка, Татьяна.
«Сергей Васильевич трогательно любил вообще детей, - вспоминала потом жена. - Гуляя, не мог пройти мимо ребенка в коляске, не взглянув на него, и, если это было возможно, не погладив его по ручке. Когда родилась Ирина, восторгу его не было конца. Но он так боялся за нее, ему все казалось, что ей надо как-нибудь помочь; он беспокоился, беспомощно ходил вокруг ее колыбели и не знал, за что взяться. То же было и после рождения Тани четыре года спустя.
Эта трогательная забота о детях, нежность к ним продолжалась до самой его смерти. Он был замечательным отцом. Наши дети обожали его, но все-таки немного и побаивались, вернее, боялись как-нибудь обидеть и огорчить его. Для них он был первым в доме. Все шло в доме - как скажет папа и как он к тому или другому отнесется. Когда девочки выросли, Сергей Васильевич, выезжая с ними, любовался ими, гордился тем, как они хорошо выглядели. То же отношение у него позже было к внучке и внуку».
И при этом успевал невероятно много, удивляя даже Наталью Александровну: «Если он принимался за работу, она шла очень быстро, особенно если он сочинял на какой-нибудь текст. Так было не только с романсами. Оперу «Скупой рыцарь» он сочинил чуть ли не в четыре недели, гуляя по полям в Ивановке. Так же быстро шла работа с «Колоколами». Когда он сочинял, то он отсутствовал для окружающих. И днем и ночью только и думал о сочинении. Так было в молодости, и то же самое в августе 1940 года, когда он сочинял свое последнее произведение - «Симфонические танцы».
Как много тогда родилось великой музыки - оперы «Скупой рыцарь» и «Франческа да Римини», симфонические поэмы и хоровые кантаты - «Утес», «Остров мертвых», фортепианные концерты, фантазии, сонаты, вариации и рапсодии, каприччио -на цыганские мотивы, на темы Паганини , Шопена , Корелли. И - великолепный «Вокализ», подаренный Антонине Васильевне Неждановой, и поныне мечта лучших певиц и инструменталистов.
И при этом хватало сил и времени на увлечение... техническими новинками и работу на земле: «Когда имение Ивановка перешло в мои руки, я очень увлекался ведением хозяйства. Это не встречало сочувствия в семье, которая боялась, что хозяйственные интересы отодвинут меня от музыкальной деятельности. Но я прилежно работал зимой, концертами «делал деньги», а летом большую часть их клал в землю, улучшал и управление, и живой инвентарь, и машины. У нас были и сноповязалки, и косилки, и сеялки в большинстве случаев американского происхождения».
Верная Наташа была другом и помощницей во всем, делила тяготы длительных гастрольных переездов, многочисленных пересадок и утомительных бессонных ночей. Оберегала от сквозняков, следила за его отдыхом, едой, укладывала вещи, согревала перед концертами руки - массажами и грелками, пока вместе не придумали специальную электрическую муфту. И, главное, морально поддерживала его, что бы ни случилось. И в музыке они понимали друг друга без слов: «Когда мы бывали в каком-нибудь концерте или опере, я первая высказывала свое мнение о произведении или исполнителе.
Оно обычно совершенно совпадало с его мнением. Незадолго перед Второй мировой войной в Англии дирижер, исполнявший «Колокола», просил автора приехать на этот концерт. Сергей Васильевич в тот день тоже играл и не мог этого сделать. Он ответил дирижеру, что на его концерт вместо него приедет жена и то, «что она скажет, будет и моим мнением».
Он называл свою Наталью Александровну «добрый гений всей моей жизни». Увы - даже такой благословенный союз не бывает безоблачным. Вроде бы с виду мрачноватый, даже угрюмый, Рахманинов был высоким, красивым и элегантным, и вокруг всегда было множество поклонниц. В сентябре 1916 года всего за две с половиной недели он написал шесть романсов с посвящением певице Нине Кошиц. Он аккомпанировал ей на гастролях и не скрывал своей восторженной влюбленности, что дало почву не только для пересудов.
Неизвестно, сколько еще страданий пришлось бы на долю Натальи Александровны - конец этой истории положили революция и эмиграция. Вдали от родины Рахманинов больше не напишет ни одного романса. Но хотя Мировую войну 1914-1918 годов композитор воспринял как тяжелейшее испытание для России, они вначале и не собирались уезжать. С первого же «военного сезона» Сергей Васильевич постоянно участвовал в благотворительных концертах и февральскую революцию 1917 года воспринял с радостью. Но вскоре появились сомнения, нарастающие вместе с развертывающимися событиями.
Революцию композитор встретил с тревогой. Не только потому, что с ломкой всего строя артистическая деятельность в России могла прекратиться на многие годы. С жестокой реальностью пришлось столкнуться и в своей Ивановке. Вроде бы местные крестьяне остались довольны ответами и планами умного и доброго барина, но вскоре сами пришли с советом уезжать: слишком зачастили какие-то чужие люди, которые мутят воду и подстрекают на бунт. Последней каплей стал бессмысленно выброшенный из окна «господского дома» и разбитый рояль.
Сергей Рахманинов - эмиграция
В декабре 1917 года Рахманинов с семьей выехал на гастроли в Швецию. И больше в Россию не возвращался. Это была трагедия: «Уехав из России, я потерял желание сочинять. Лишившись родины, я потерял самого себя». Сначала Рахманиновы обосновалась в Дании, где композитор много выступал с концертами, чтобы заработать на жизнь, а в 1918 году они переехали в Америку, где концертная деятельность Сергея Васильевича продолжалась без перерыва почти 25 лет с ошеломляющим успехом.
Слушателей привлекало не только высокое исполнительское мастерство Рахманинова, но сама манера его игры, внешний аскетизм, за которым скрывалась яркая натура гения. «Человек, способный в такой манере и с такой силой выражать свои чувства, должен, прежде всего, научиться владеть ими в совершенстве, быть им хозяином...» - восхищались рецензенты.
А он страдал: «Надоела Америка. Вы подумайте: концертировать чуть не ежедневно подряд три месяца. Играл я исключительно свои произведения. Успех был большой, заставляли бисировать до семи раз, что по тамошней публике очень много. Публика удивительно холодная, избалованная гастролями первоклассных артистов, ищущая всегда чего-нибудь необыкновенного, непохожего на других. Тамошние газеты обязательно отмечают, сколько раз вызывали, и для большой публики это является мерилом вашего дарования».
В эмиграции Рахманинов почти прекратил дирижерские выступления, хотя его приглашали руководить Бостонским симфоническим оркестром, а позже оркестром города Цинциннати. Лишь изредка вставал за пульт, исполняя собственные сочинения. Признавал однако: «Что меня в Америке приятно поразило и глубоко тронуло, - это популярность Чайковского. Вокруг имени нашего композитора создался прямо-таки культ. Не проходит ни одного концерта, в программе которого не стояло бы имя Чайковского.
И что удивительнее всего, янки, пожалуй, лучше нас русских чувствуют и понимают Чайковского. Положительно каждая нота Чайковского им что-нибудь говорит. Музыкальное образование в Америке поставлено хорошо. Я посетил консерватории в Бостоне и Нью-Йор-ке. Мне, конечно, показали лучших учеников, но и в самой манере исполнения видна хорошая школа.
Это, впрочем, понятно - американцы не скупятся выписывать лучших европейских виртуозов и платить колоссальные гонорары за преподавание. Да и вообще в штате профессоров их консерваторий 40% иностранцев. Оркестры также хороши. Особенно в Бостоне. Это, без сомнения, один из лучших оркестров в мире.
Впрочем, он на 90% состоит из иностранцев. Духовые инструменты - все французы, а струнные в руках немцев». А о пианистах говорил, что миру не угрожает опасность остаться без больших виртуозов с безупречной техникой. Странно, ни от кого так не требовали исполнения музыки «модерн», как от Сергея Васильевича. Но дальше произведений Дебюсси, Равеля и Пуленка он не пошел. Жестко возражал бытующему мнению, будто это дальнейший этап развития музыкального искусства.
Считал, что это, напротив, регресс, не верил, что из этого направления может вырасти что-то значительное, потому что модернистам недостает основного - сердца. Говорил, что не понимает и не принимает таких сочинений, что и поклонники «модерна» лишь делают вид, будто что-то в них понимают: «Гейне однажды сказал: «То, что отнимает жизнь, возвращает музыка». Он бы не сказал этого, если бы услышал музыку сегодняшнего дня. Большей частью она не дает ничего. Музыка призвана приносить облегчение, должна оказывать очищающее действие наумы и сердца, но современная музыка не делает этого.
Если мы хотим настоящей музыки, нам необходимо возвратиться к основам, благодаря которым музыка прошлого стала великой. Музыка не может ограничиться краской и ритмом; она должна раскрывать глубокие чувства... Единственное, что я стараюсь делать, когда сочиняю музыку, - это заставить ее прямо и просто выражать то, что у меня на сердце». И добавлял: «В странах, которые особенно богаты народными песнями, естественно развивается великая музыка». Давая концерты в Америке и в Европе, Рахманинов достиг большого артистического и материального благополучия.
Но и в своей сумасшедшей занятости не обрел утраченного душевного покоя, ни на минуту не забывал о Родине. Непоколебимо отрицательно относился к большевистской власти, но внимательно следил за развитием советской культуры, давал благотворительные концерты, помогал не только товарищам по профессии, но, например, конструктору вертолетов Сикорскому, встречаясь с ним в Америке, с увлечением слушал рассказы о новых летательных аппаратах.
В 1930 году Рахманиновы приобрели поместье неподалеку от Люцерна и назвали его Сенар, соединив по две первые буквы от имен Сергей и Наталья и первую букву фамилии. «Дом наш был выстроен на месте большой скалы, которую пришлось взорвать, - записала жена композитора. - В течение двух лет, пока строился этот дом, мы жили в небольшом флигеле. Рабочие приходили в 6 часов утра и начинали работать какими-то буравами. Адский шум не давал спать. Но Сергей Васильевич был так увлечен строительством, что относился к этому снисходительно.
Любил рассматривать с архитектором все планы, с удовольствием расхаживал с ним по постройке, еще больше увлекался разговорами с садовником. Весь пустой участок перед будущим домом пришлось заполнить громадными глыбами гранита, оставшимися от взрыва скалы. Это было покрыто землей и засеяно травой. Через два-три года участок превратился в великолепный зеленый луг. Пока строился дом, к нам во флигель нередко приезжали русские друзья: Горовиц с женой, скрипач Мильштейн, виолончелист Пятигорский и другие.
В эти дни было много хорошей музыки». А еще хозяин любил торжественно демонстрировать технические новшества: лифт, пылесос и игрушечную железную дорогу. Особой его страстью были автомобили. «Рахманинов очень любил водить автомашину, -вспоминал знаменитый скрипач Натан Мильштейн. - Каждый год покупал новый «кадиллак» или «континенталь», потому что не любил возиться с ремонтом».
В первый же год в новом доме - в 1935 году -Рахманинов сочинил одну из лучших своих вещей - Рапсодию для фортепиано с оркестром. В следующие два лета закончил Третью симфонию. К сожалению, ему не пришлось увидеть Сенар после войны 1939-1945 годов. Он был бы поражен, увидев, как необыкновенно красиво выросли все его посадки. Не увидел. С началом новой войны композитор с женой вернулись в Америку.
Рахманинов был одним из представителей русской интеллигенции, которые подписали в 1930 году обращение к гражданам Америки против намерения правительства США официально признать Советский Союз с существующей там властью. Но с началом Великой Отечественной войны он одним из первых решил «показать своим примером всем русским, что надо в такое время забыть несогласия и объединиться для помощи изнемогающей и страдающей России».
В 1941 году весь сбор от благотворительного концерта в Нью-Йорке он передал советскому консулу В. А. Федюшину, написав в сопроводительном письме: «От одного из русских посильная помощь русскому народу в его борьбе с врагом. Хочу верить, верю в полную победу!» Были и другие концерты в помощь борющейся с фашистами Родине. А океанский пароход повез соотечественникам продовольствие и медикаменты.
В 1942 году исполнилось 50 лет артистической деятельности Рахманинова, но юбиляр запретил родственникам и друзьям говорить об этом. Не только потому, что не любил банкетов и тостов, - считал празднование неуместным, когда на фронтах льется кровь. Впрочем, в благополучной Америке мало кто вспомнил о юбилее Рахманинова, лишь представители фирмы «Стейнвей» преподнесли ему великолепный рояль. Зато на воюющей родине в Большом театре открылась выставка, посвященная жизни и творчеству композитора.
Последние годы жизни Сергея Васильевича Рахманинова
Последний концертный сезон, несмотря на плохое самочувствие, Рахманинов начал 12 октября 1942 года. А 1 февраля 1943 года, через 25 лет после приезда в Америку, во время очередного турне им с женой дали американское гражданство. 11 февраля Сергей Васильевич играл в Чикаго под управлением Стока Первый концерт Бетховена и свою Рапсодию. Зал был переполнен, при выходе оркестр приветствовал Рахманинова тушем, а публика встала. «Играл он чудесно, -записала жена, - но чувствовал себя плохо, жаловался на сильные боли в боку».
А 17 февраля 1943 года состоялся его последний концерт, после которого он был вынужден прервать турне. «Болезнь прогрессировала так быстро, что был удивлен даже посещающий его ежедневно доктор Голицын, - вспоминала Наталья Александровна. - Есть Сергей Васильевич уже совсем не мог. Начались перебои в сердце. Как-то в полузабытьи Сергей Васильевич спросил меня: «Кто это играет?» - «Бог с тобою, Сережа, никто здесь не играет». - «Я слышу музыку».
В другой раз Сергей Васильевич, подняв над головой руку, сказал: «Странно, я чувствую, точно моя аура отделяется от головы». Но и в последние дни, редко приходя в сознание, просил Наталью Александровну прочитать ему сводки с русского фронта. Узнав о победе под Сталинградом, прошептал: «Слава Богу!»
«За три дня до смерти больной стал терять сознание; иногда бредил, - вспоминал доктор Голицын, - и в бреду двигал руками, как бы дирижируя оркестром или играя на фортепиано. Не могу не вспомнить того особого чувства, которое я испытывал всякий раз, когда брал его руку для проверки пульса, с грустью думалось, что эти прекрасные худощавые руки никогда больше не коснутся клавиш и не дадут того наслаждения, той радости, которую они давали людям в продолжение пятидесяти лет».
«26 марта доктор Голицын посоветовал вызвать священника для причастия, -записала жена. - Отец Григорий причастил его в И часов утра (он же его и отпевал). Сергей Васильевич уже был без сознания. 27-го около полуночи началась агония, и 28-го в час ночи он тихо скончался. У него было замечательно покойное и хорошее выражение лица. Утром его перевезли в церковь Иконы Божьей Матери Спасения Погибающих где-то на окраине Лос-Анджелеса. Вечером была первая панихида. Собралось очень много народу. Церковь была полна цветами, букетами, венками. Целые кусты азалий прислала фирма «Стейнвей».
На отпевание мы привезли два цветочка из нашего сада и положили их на руки Сергея Васильевича. Хорошо пел хор платовских казаков. Они пели какое-то особенно красивое «Господи, помилуй». Целый месяц после похорон я не могла отделаться от этого песнопения... Гроб был цинковый, чтобы позднее, когда-нибудь, его можно было бы перевезти в Россию. Он был временно помещен в городской мавзолей. В конце мая нам с Ириной удалось купить на кладбище в Кенсико участок земли для могилы. На могиле, у изголовья, растет большой развесистый клен. Вокруг вместо ограды посажены хвойные вечнозеленые кусты, а на самой могиле - цветы и большой православный крест под серый мрамор».
Сергей Рахманинов - дочери
Сергей Рахманинов оставил прекрасных дочерей, трепетно и бережно хранивших память об отце. Ирина получила образование в Америке, окончив колледж и в совершенстве овладев английским и французским языками. В 1920-30 годах жила в Париже. Здесь в 1924 году вышла замуж за князя Петра Григорьевича Волконского, художника, сына эмигранта. Но семейное счастье было недолгим, через год Волконский скоропостижно скончался в возрасте 28 лет.
Татьяна окончила гимназию в Нью-Йорке, а с 1930-х годов жила в Париже, где вышла замуж за сына известного музыкального педагога, скрипача и композитора, учившегося вместе с Рахманиновым в Московской консерватории, Бориса Конюса. Во время войны она осталась в Париже, следила за имением родителей в Швейцарии и впоследствии наследовала его. Потом Сенар и архив Рахманинова унаследовал ее сын, единственный внук великого композитора Александр Рахманинов-Конюс. Он организовывал конкурсы имени Рахманинова в России и Рахманиновские торжества в Швейцарии.
Непрямые родственники композитора, внучатые племянники, обнаружились в Коста-Рике. Они не говорят по-русски и о великом предке слышали лишь как о пианисте и дирижере. Приехав - хлопотами жены советского посла по приглашению Советского Фонда культуры - в годы перестройки в Россию, были поражены, как чтут Рахманинова на его родине. Тогда же начались переговоры с Александром Рахманиновым-Конюсом о покупке Россией имения Сенар с бесценным архивом. К сожалению, вопрос не решен и поныне. Как и другой, столь же, если не более важный -исполнить последнюю волю Сергея Васильевича вернуться в родную землю.
Сергей Васильевич Рахманинов – великий русский композитор, также прославившийся как пианист и дирижёр. Он получил первую известность еще будучи студентом, так как написал ряд весьма популярных романсов, знаменитую Прелюдию, Первый фортепианный концерт и оперу «Алеко», которую поставили в Большом театре. В своем творчестве он синтезировал две основные русские композиторские школы, московскую и петербургскую, и создал свой неповторимый стиль, ставший жемчужиной классической музыки.
СенарСергей появился на свет в усадьбе Семёново, расположенной в Новгородской губернии, но вырос в имении Онег, которое принадлежало его отцу, дворянину Василию Аркадьевичу. Мама композитора, Любовь Петровна, была дочерью директора Аракчеевского кадетского корпуса. Свой музыкальный талант Рахманинов, по всей видимости, унаследовал по мужской линии. Его дедушка был пианистом и выступал с концертами во многих городах Российской империи. Папа тоже слыл отличным музыкантом, но играл только в дружеских компаниях.
Родители: мать Любовь Петровна и отец Василий Аркадьевич Музыка Сергея Рахманинова заинтересовала в очень ранние годы. Первой его учительницей была мама, которая и познакомила ребенка с основами нотной грамотности, затем он учился у приглашенной пианистки, а в 9 лет поступил в младший класс Санкт-Петербургской консерватории. Но оказавшись в таком раннем возрасте самому себе хозяином, мальчик не справился с искушением и начал прогуливать занятия. На семейном совете Сергей Рахманинов кратко объяснил родным, что ему не хватает дисциплины, и отец перевел сына в Москву, в частный пансион для музыкально одаренных детей. Ученики этого заведения находились под постоянным надзором, оттачивали игру на инструментах по шесть часов в сутки и в обязательном порядке ходили в Филармонию и Оперный театр.
Фото Сергея Рахманинова в детстве | Сенар Однако через четыре года, поссорившись с наставником, талантливый подросток бросает учебу. Он остался жить в Москве, так как его приютили родственники, и только в 1988 году продолжил занятия, уже на старшем отделении Московской консерватории, которую окончил с золотой медалью в 19 лет по двум направлениям – как пианист и как композитор. Кстати, еще в нежном возрасте Сергей Рахманинов краткая биография которого неотрывно связана с самыми великими русскими музыкантами, познакомился с Петром Ильичом Чайковским. Именно благодаря ему первая опера юного дарования «Алеко» по мотивам произведения А. С. Пушкина была поставлена на сцене московского Большого Театра.
Сенар После окончания консерватории молодой человек начал обучать барышень в женских институтах. Преподавал Сергей Рахманинов фортепиано и частным образом, хотя быть учителем он всегда не любил. Позднее композитор занял место дирижёра в московском Большом театре и руководил оркестром, когда ставили спектакли из русского репертуара. За иностранные постановки отвечал другой дирижер, итальянец И. К. Альтани. Когда произошла октябрьская революция 1917 года, Рахманинов ее не принял, поэтому при первой же возможности эмигрировал из России. Он воспользовался приглашением дать концерт в Стокгольме и оттуда уже не вернулся.
Сергей Васильевич Рахманинов | Сенар Нужно отметить, что в Европе Сергей Васильевич остался без денег и имущества, так как иначе его бы не выпустили за границу. Он решил выступать как пианист. Давал Сергей Рахманинов концерт за концертом и очень быстро расплатился с долгами, а также завоевал огромную славу. В конце 1918 года музыкант на пароходе отплывает в Нью-Йорк, где его встречали как героя и звезду первой величины. В США Рахманинов продолжил гастролировать как пианист, а изредка и как дирижер, и не прекращал этой деятельности до конца жизни. Американцы буквально боготворили русского композитора, за ним всегда следовала толпа фотографов. Сергею даже приходилось идти на хитрости, чтобы избавиться от назойливого внимания. Например, он часто снимал гостиничный номер, но ночевал в персональном железнодорожном вагоне, чтобы сбить репортеров с толку.
Произведения
Еще студентом консерватории Рахманинов стал известным на уровне Москвы. Именно тогда он написал Первый фортепианный концерт, Прелюдию до-диез минор, которая стала его визитной карточкой на долгие годы, а также множество лирических романсов. Но так удачно стартовавшая карьера прервалась из-за провала Первой симфонии. После ее исполнения в Санкт-петербургском концертном зале на композитора посыпался шквал критики и разгромных рецензий. Более трех лет Сергей Васильевич ничего не сочинял, находился в депрессии и почти все время лежал дома на диване. Только прибегнув к помощи врача-гипнотизёра, молодой человек сумел преодолеть творческий кризис.
В 1901 году Рахманинов наконец-то пишет новое большое произведение, «Второй фортепианный концерт». И этот опус до сих пор считается одним из величайших произведений классической музыки. Даже современные музыканты отмечают влияние этого творения. Например, на его основе Мэттью Беллами, фронтмен группы «Muse», создал такие композиции, как «Space Dementia», «Megalomania» и «Ruled by Secrecy». Чувствуется мелодика русского композитора и в песнях «The Fallen Priest» , «All by Myself» и «I Think of You» Фрэнка Синатры.
Совершенно потрясающей получилась симфоническая поэма «Остров мёртвых», «Симфония № 2», которая в отличие от первой имела грандиозный успех у публики, а также очень сложная по своей структуре «Соната для фортепиано № 2». В ней Рахманинов широко использовал эффект диссонанса и развил его применение до максимального уровня. Говоря о творчестве русского композитора нельзя не назвать и волшебный по красоте «Вокализ». Это произведение было опубликовано как часть сборника «Четырнадцати песен», но обычно исполняется отдельно и является показателем исполнительского мастерства. Сегодня существуют версии «Вокализа» не только для голоса, но и для фортепиано, скрипки и других инструментов, в том числе и с оркестром.
После эмиграции Сергей Васильевич очень долго не писал значительных работ. Только в 1927 году он выпускает в свет Концерт для фортепиано с оркестром № 4 и несколько русских песен. За последние годы жизни Рахманинов создал всего три музыкальных произведения – «Симфонию № 3», «Рапсодию на тему Паганини для фортепиано с оркестром» и «Симфонические танцы». Но примечательно, что все три принадлежат к вершинам мировой классической музыки.
Личная жизнь
Рахманинов был очень влюбчивым человеком, в сердце которого неоднократно вспыхивали чувства к окружающим его дамам. И именно благодаря такой эмоциональности романсы композитора и получались настолько лирическими. Сергею было около 17 лет, когда он познакомился с сестрами Скалон. Особенно юноша выделил одну из них, Веру, которую называл либо Верочка, либо «Моя Психопатушка». Романтическое чувство Рахманинова оказалось взаимным, но при этом чисто платоническим. Вере Скалон молодой человек посвятил песню «В молчанье ночи тайной», романс для виолончели и фортепьяно, а также вторую часть своего Первого фортепьянного концерта.
Сенар После возвращения в Москву Сергей пишет девушке огромное количество любовных писем, из которых сохранилось около сотни. Но одновременно пылкий юноша влюбляется в Анну Лодыженскую, супругу своего приятеля. Для нее он сочиняет романс «О нет, молю, не уходи!», ставший классическим. А со своей будущей женой, Натальей Александровной Сатиной, Рахманинов познакомился намного раньше, ведь она была дочерью тех самых родственников, которые его приютили, когда Сергей бросил учебу в пансионате.
С дочерьми Ириной и Татьяной | Сенар В 1893 году Рахманинов понимает, что влюблен, и дарит возлюбленной новый романс «Не пой, красавица, при мне». Личная жизнь Сергея Рахманинова меняется спустя девять лет - Наталья становится официальной супругой молодого композитора, а еще через год – матерью его старшей дочери Ирины. Была у Рахманинова и вторая дочка, Татьяна, которая появилась на свет в 1907 году. Но на этом любвеобильность Сергея Васильевича не исчерпала себя. Одной из «муз» легенды русской классики была молодая певица Нина Кошиц, для которой он специально написал ряд вокальных партий. Но после эмиграции Сергея Васильевича в гастрольных поездках его сопровождала только жена, которую Рахманинов называл «добрый гений всей моей жизни».
Сергей Рахманинов и его жена Наталья Сатина | Сенар Несмотря на то, что основное время композитор и пианист проводил в США, он часто бывал в Швейцарии, где построил роскошную виллу «Сенар», с которой открывается изумительный вид на Фирвальдштетское озеро и гору Пилатус. Название виллы является аббревиатурой имен ее владельцев - Сергея и Натальи Рахманиновых. В этом доме мужчина полностью реализовал свое давнее увлечение техникой. Там можно было найти и лифт, и игрушечную железную дорогу, и одну из новинок того времени – пылесос. Был композитор и обладателем патента за изобретение: он создал специальную муфту с присоединенной к ней грелкой, в которой пианисты могут согревать руки перед концертом. Также в гараже звезды всегда стоял новенький «Кадиллак» или «Континенталь», которые он менял ежегодно.
С внуками Софинькой Волконской и Сашей Конюсом | Сенар Биография Рахманинова Сергея Васильевича была бы неполной, если не сказать о его любви к России. Всю жизнь композитор оставался патриотом, окружил себя в эмиграции русскими друзьями, русской прислугой, русскими книгами. Но возвращаться отказывался, так как не признавал Советской власти. Тем не менее, когда Фашистская Германия напала на СССР, Рахманинов был чуть ли не на грани паники. Денежный сбор со многих концертов он стал отправлять в фонд Красной армии и призывал последовать своему примеров многих знакомых.
Смерть
Всю жизнь Сергей Васильевич очень много курил, почти не расставаясь с сигаретами. Скорее всего, именно эта пагубная привычка вызвала у композитора на склоне лет меланому. Правда, сам Рахманинов об онкологическом заболевании не подозревал, работал до последних дней и всего за полтора месяца до смерти дал грандиозный концерт в США, который стал для него последним.
Сенар Великий русский композитор не дожил до своего 70-летия всего лишь три дня. Он скончался в своей калифорнийской квартире в Беверли-Хиллз 28 марта 1943 года.
Газета «Аргументы и факты» опубликовала интервью внука гениального русского композитора Сергея Рахманинова - руководителя Международного фонда им. Рахманинова в Швейцарии Сергея Борисовича Рахманинова. В этом интервью Сергей Борисович рассказал об удивительном любовном треугольнике длиною в жизнь, в котором жил его знаменитый дед.
Известно, что талант Рахманинова к музыке обнаружился в раннем детстве. Первые уроки игры на фортепиано дала ему мать, затем была приглашена учительница музыки. А в 9-летнем возрасте Сергей поступил на младшее отделение Санкт-Петербургской консерватории. Обучение шло плохо, так как Рахманинов часто прогуливал занятия, поэтому на семейном совете мальчика было решено перевезти в Москву и поселить в частном пансионе известного музыкального педагога, профессора Московской консерватории Н.С. Зверева. Однако спустя четыре года между Рахманиновым и Зверевым произошла ссора, Рахманинов покинул пансион, но остался в Москве, где его приютили родственники - Сатины, на дочери которых Наталье, тоже пианистке, он впоследствии женился.
В воспоминаниях членов семьи Рахманинова, дошедших до нашего времени, великий композитор предстает примерным семьянином, который всю жизнь был верен одной жене. Их брак был религиозным, а сам Рахманинов не любил гостей - предпочитал общаться в основном с многочисленной родней жены.
Другое распространенное сегодня мнение о Рахманинове - что он был мрачным, депрессивным человеком. Всякая творческая заминка очень быстро приводила его к потере веры в себя, у него появлялась навязчивая мысль, что он уже никогда в жизни не сможет сочинить ничего достойного, и от этого он быстро впадал в депрессию. Кроме того, считается, что он был чрезвычайно мнителен и часто полагал, что заболевает какой-нибудь тяжёлой болезнью. Если врачам удавалось переубедить его, он становился весёлым и радостным, но лишь до следующего приступа мнительности.
Однако, по словам внука композитора, вдова Рахманинова Наталья Александровна незадолго до своей смерти решила «освободить душу от греха» и рассказать, что этот образ мужа был создан ею самой - и образ этот во многом далек от того, каким Сергей Васильевич был на самом деле.
Композитор, пианист и дирижер Сергей Васильевич Рахманинов (1873-1943) с женой Натальей Сатиной. 1925 год, США. Из фондов Государственного музея музыкальной культуры им.М.И.Глинки в Москве. Фото: РИА Новости
«Когда Сергей Рахманинов создал Первую симфонию, её ожидал полнейший провал, - рассказывает внук композитора. - Пьяный дирижёр Глазунов абсолютно не понял произведение и дирижировал соответствующе. Реакция русской прессы и публики в Санкт-Петербурге оказалась ужасной. Сергей Васильевич испытал совершенно жуткий психологический удар. 3 года после этого после провала Рахманинов музыки не писал, в меланхолии лежал в постели и не хотел вставать. А в Москве тогда уже зарождалась психотерапия. И Рахманинову посоветовали известного гипнотизёра, психиатра доктора Даля. У него была дочь Лана. Рахманинов влюбляется в эту яркую красавицу-иудейку».
В благодарность Рахманинов даже посвятил доктору свой Второй концерт. Однако Наталья, которая на тот момент была невестой композитора, заставила его путём шантажа изменить надпись и посвятить Второй концерт ей. Она сказала: «Если ты не исправишь надпись на нотах, я не выйду за тебя замуж и скажу, что ты меня обесчестил. А ведь ты дворянин и прилюдно обещал на мне жениться. В итоге твоя репутация будет испорчена». И Рахманинов, из чувства долга перед семьей Сатиных, был вынужден подчиниться. Как считает внук Рахманинова, осуждать его бабушку за этот шаг трудно - она с юности безумно любила Сергея, этого высокого юношу с огромными ручищами, который жил в своём мире музыки, и стала для композитора супругой, мамой, сестрой.
«Наталья Александровна знала, что многие годы Сергей Васильевич любил другую женщину, встречался с ней, - рассказывает внук композитора. - И жена Рахманинова решила преподнести его визиты в дом врача как лечение. Вот отсюда и появилась легенда о тяжелой душевной болезни Рахманинова. Наталье Александровне было выгодно представить дело таким образом, чтобы скомпрометировать мужа перед обществом. Хотя на самом деле композитор ходил в дом Даля, чтобы встретиться с женщиной, которую он безумно любил.
На все концерты Рахманинова Лана всегда приходила с белой сиренью. Если бы это было в Италии, законная жена запустила бы туфлей в любовницу, увидев её на выступлении мужа.
Но Наталья Александровна, видя Лану в зале, никогда и слова не сказала. 40 лет эта история была тайной и никто об этом не знал, только участники этого любовного треугольника».
В 1917 году, после Октябрьской революции Лана достала визы для Сергея Васильевича и его семьи, чтобы они буквально перед самым закрытием границы сумели выехать через Финляндию в Швецию, куда король пригласил Рахманинова.
«А потом Лана эмигрировала в Соединенные Штаты и случайно увидела там афишу Рахманинова. Она даже хотела уехать из США, чтобы не разрушить стабильную семью Рахманинова. Но не нашла в себе сил, слишком любила его. Когда они с Рахманиновым наконец-то встретились, его сердце стало биться в полную силу. И Наталья Александровна, видя, что на концертах снова стали появляться букеты белой сирени, снова молчала. Это был своеобразный подвиг - она ни разу не потребовала от Рахманинова, чтобы Лана не посещала его концерты, ни разу не устроила семейной сцены. У бабушки с дедушкой вообще были идеальные с виду отношения, они ни разу не повысили друг на друга голоса.
Отношения с двумя женщинами мучили его. На самом деле Сергей Васильевич себя всю жизнь карал. Если послушать его музыку, возникает ощущение, что это грешник, который просит прощения. Там есть вина. Не только из-за того, что он покинул родину, не только из-за того, что у него был разрыв с матерью, которую он оставил в России и потом с ней практически не общался. Не только из-за того, что он оказался в благополучной Америке, а родная страна была в пучине Второй мировой войны. Всё это Сергей Васильевич очень тяжело переживал. Но ещё была и эта жизнь втроём, когда он не мог ни одну, ни вторую женщину из своего сердца выкинуть. Наталья была для него абсолютно всем в доме, в быту. А Лана вдохновляла его либидо, благодаря этой красивой женщине из-под его пера много лет выходили величайшие произведения».
Когда Рахманинов умирал, Наталья Александровна послала шофёра за Ланой. Она приехала. В предсмертный момент Рахманинову вдруг послышалось, что на улице исполняют его музыку. Он тихо-тихо сказал: «Послушайте... Моя „Всеношняя“ звучит». У изголовья умирающего Рахманинова в тот момент стояли две женщины.
