Расшифровка смысла романов Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок. Роман «12 стульев»: цитаты

В начале 1970-х годов Святослав Рихтер и Нина Дорлиак поселились на шестнадцатом этаже дома 2/6 по Большой Бронной улице, недалеко от Консерватории. Этот дом − типовая кирпичная башня. Но поднявшись наверх и войдя в квартиру, попадаешь в особый мир. Никакой роскоши, суеты вещей. Во всем ощущается характер и образ жизни хозяина, особая энергетика человека, которого Юрий Башмет называет «охранной грамотой истины в искусстве».В большой комнате, называвшейся по-старинному зала, Рихтер занимался сам или репетировал с другими музыкантами. Здесь стоят два рояля фирмы Steinway&sons, два старинных итальянских торшера, подаренных мэром Флоренции, гобелен, картины. В зале проходили прослушивания опер или просмотры любимых фильмов.В кабинете, или, как сам Рихтер называл эту комнату, «шкафной», размещены шкафы с книгами, пластинками, кассетами. Самое ценное здесь - шкаф с нотами, на которых сохранились пометки маэстро. Здесь же находится деревянная фигурка Младенца Иоанна Крестителя, это память об организованных Рихтером Музыкальных празднествах в Турени во Франции. На стене гипсовый контррельеф с профилем Бориса Пастернака с памятника в Переделкино − как отпечаток, след, оставленный человеком на земле, замечательно найденный Саррой Лебедевой образ.Рядом висит маленький пейзаж Сарьяна, подаренный Еленой Сергеевной Булгаковой. В секретере находится рукопись Девятой сонаты Сергея Прокофьева, посвященной Рихтеру, фотография Генриха Нейгауза, рисунок Пикассо, «Крохотки» Солженицына. Таков был круг общения Рихтера.«Зеленая комната» − это комната отдыха, в дни концертов она превращалась в артистическую. На стене висит портрет отца, Теофила Даниловича, элегантного сдержанного человека. Он окончил Венскую консерваторию как пианист и композитор. Теофил Данилович и Анна Павловна (мать Святослава) не сумели выехать из Одессы в 1941 году, когда к городу подходили гитлеровские войска. Теофил Данилович был арестован и в ночь с 6 на 7 ноября расстрелян как «немецкий шпион». Анна Павловна ушла в Румынию, а потом в Германию, навсегда оставив Россию и единственного сына, который в это время находился в Москве и тоже ожидал ареста. Они встретились только через 20 лет.Художественные интересы и пристрастия Святослава Рихтера были разнообразны, он не только любил живопись, но и сам был художником. В небольшой комнате выставлены его пастели. В них Роберт Фальк отмечал «удивительное ощущение света». В бывшей кухне Нины Львовны размещены фотографии, рассказывающие о жизни музыканта.

Расшифровка смысла романов Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»

Эти два романа - самые эзотерические тексты русской литературы 20 века, несмотря на то, что многие считают их вполне незамысловатыми и легкомысленными. На мой взгляд, это более эзотерические тексты, чем даже «Мастер и Маргарита». Следует сразу сказать, что авторы, наверняка, не догадывались об оккультном смысле своих произведений и тут нет противоречий, ибо талантливые люди способны внерациональными путями транслировать некоторые оккультные законы просто в силу того, что они чувствуют и воспринимают эти оккультные смыслы своим тонко настроенным творческим разумом и не только разумом, но и всем телом или всеми телами.

Чтобы уяснить смысл романов, следует внимательно прочитать «Арканы ТАРО» , тогда сразу станет ясно, что основная цель Пути Остапа Бендера - достижение Бессмертия. Что имеется в виду? Имеется в виду то, что Остап Бендер в романе «Золотой теленок» проходит все Арканы, представленные в системе Арканов ТАРО, а в романе «12 стульев» он пытается пройти через все 12 созвездий Зодиака. В некотором смысле оба текста - закодированные мистерии, целая серия инициаций, посвящений.

Вначале то, что попроще. Все 12 стульев, а вернее, те персонажи, которые ими обладают - представляют все 12 знаков Зодиака. Так называемая «работа с созвездиями» - это основное содержание и смысл 18 Аркана Луна. Смысл в том, чтобы пройдя многими человеческими путями, обрести опыт взаимодействия с этими созвездиями или точнее - с их представителями. В йогической практике подобное действо называется Сурьянамаскар - динамический комплекс асан, в котором каждая асана есть символический образ того или иного созвездия, его информационная и энергетическая матрица. Методология Остапа не проще и не менее искусна, ведь ему приходится каждый раз подстраивается к тому или иному «созвездию», мало того, как правило, чтобы получить стул, он каждый раз вынужден что-то отдавать. Остап очень грамотный адепт, он Мастер Жизни, он чтит Уголовный Кодекс и понимает, что грабеж - это самый плохой метод взаимодействия с окружающим миром. Если стул с потенциальным сокровищем - это энергия, то его взаимодействия с обладателями стула - это всегда обмен энергией и информацией.

Итак, 1 стул - знак Близнецы, стихия Воздух. Это стул, находившийся в бывшем доме Ипполита Матвеевича Воробьянинова, которого мы далее будем именовать для краткости Киса, в котором на момент появления в Старгороде Остапа был 2-й дом Старсобеса. Принадлежность к стихии Воздуха - духовые инструменты, на которых играли приживалки, пение старух, которым встретил этот знак Остапа, дымоходы, чердаки, по которым лазил мнимый инспектор пожарной охраны, многочисленные двери в том числе и с духовыми пружинами, громкоговоритель - труба, огнетушитель, который взял самое верхнее фа. Близнецы - это братья Альхена - Исидор, Афанасий, Кирилл, Олег и Паша Эмильевич, укравший стул. Кроме того, Киса и отец Федор, оба схватившиеся за ножки стула представляют собой почти точно графическое изображение знака Близнецов, такие вот Кастор и Поллукс. Пинание друг друга ногами и плевание - это инверсия, пародия на всю мифологию, связанную с образами Близнецов. Кроме того, стул во время этой комичной битвы находился в воздухе.

2 стул - знак Дева, стихия Земля. Хотя мадам Грицацуева, вовсе даже не Дева, но даже вдова, но все здесь пародия. Знойная женщина, мечта поэта - арбузные груди, краткий, выразительный нос, расписные щеки, мощный затылок и необозримые зады. Настоящая Афродита Пандемос, веленсдорфская Венера, олицетворенное плодородие Земли - Матери. Остап здесь жених, марьяжный король, был элегантен и пьян. Дарит вдове минуты любви и надежду, забирает у нее стул, золотую брошь, дутый золотой браслет, полдюжины золоченых ложечек и чайное ситечко.

3 стул - знак Лев, стихия Огонь. Людоедка Эллочка. Она Львица, потому что она - Людоедка, язык, состоящий почти из одних междометий, людоедский крик - Хо-хо, рыжий цвет волос, собачья шкура, изображавшая выхухоль, шиншилловый палантин (русский заяц, умерщвленный в Тульской губернии), комната, обставленное существом с воображением дятла, халатик, отороченный загадочным мехом то ли мексиканский тушкан, то ли шанхайский барс, все принадлежит в той или иной степени к миру животных. Остап играет делового человека имеющего в знакомых председателя ЦИК Узбекистана и дипломатов, совершает обмен - ситечко на стул.

4 стул - знак Водолей, стихия Воздух. Инженер Щукин. Тут все ясно как день. Фамилия Щукин и рыбная, и к воде имеет отношение. Вокруг голого была вода, выливавшаяся в щель квартиры. «Скажите, это вы здесь льете воду? - спросил Остап раздраженно». «Шумели краны. Вода в столовой образовала водоворот. В спальне она стояла спокойным прудом». «Воробьяниновский стул стоял в столовой, где было наиболее сильное течение воды… Стул слегка подрагивал и, казалось, собирался немедленно уплыть от своего преследователя». Остап представляется знакомым Эллочки, стул получает в обмен на неоценимую услугу: «Вы меня просто спасли!». Характерно, что каждый раз, прежде чем попытаться получить стул, надо войти в «созвездие», каждый раз применяя разные технологии контакта. На этот раз дверь была открыта длинным ногтем большого пальца.

5 стул - знак Козерог, стихия Земля. Авессалом Изнуренков. На то, что это Козерог указывают следующие характеристики: постоянное блеяние, волосатые руки, бешено работающие ноги, подскакивание во время бега. Остап здесь официальное лицо – нечто вроде судебного пристава, стул забирает, ничего не давши взамен, собственно, хозяин в силу спутанности сознания тут же забыл о потере.

6 стул - знак Овен, стихия Огонь. Поэт халтурщик Ляпис Трубецкой. Человек с бараньей прической, брюки из белой рогожки, кроме того, авторы сообщают: «Как и следовало ожидать, рассказ о Клотильде не вызвал в бараньей душе Ляписа никаких эмоций». Стул Остапом похищен не был, на этот раз он просто залез в комнату в отсутствии хозяина и вспорол обшивку.

7 стул - знак Весы, стихия Воздух. Стул стоявший в редакции «Станка». Почему это Весы? Причин несколько - во первых - Весы - это единственно неживой объект среди зодиакальных знаков, это инструмент, именно поэтому редакция газеты называется «Станок». Верстка газеты - это постоянная борьба за равновесие. Все отделы и авторы хотят дать материал, но площадь не резиновая, поэтому главному редактору постоянно приходится убирать, убавлять, добавлять материалы. Стихия Воздух - такую же привязку дал Джеймс Джойс в «Улиссе» - тамошняя редакция газеты ассоциируется с островом Бога Ветров Эолом «Одиссеи» Гомера. Редакция - это место, куда прилетают новости со всего света, где беспрерывно открываются и закрываются двери, где постоянно циркулирует воздух. Остап входит в «созвездие» якобы желая предъявить претензии.

8 стул - знак Рыбы, стихия Вода. Стул, вскрытый на пароходе «Скрябин», во время путешествия по Волге, в качестве лжехудожников. Стул, плывший по течению реки, который покачивался, вращался, погружался в воду, снова всплывал. «Вода свободно вливалась в его распоротое брюхо». Остап философствует: «Этот стул напоминает мне нашу жизнь. Мы тоже плывем по течению. Нас топят, мы выплываем». Плакат, нарисованный Остапом был платой за этот стул.

9 и 10 стул - знак Стрелец, стихия Огонь, знак Рак, стихия Вода. Это два стула проданные концессионерам монтером Мечниковым, человеком, измученным нарзаном. То, что один стул относится к знаку Рак, стихия Вода, очевидно, ведь он также был украден с парохода, во время круиза по реке. Почему второй стул Стрелец? Фамилия Мечников дает аллюзию на Лук Стрельца, Меч - тоже оружие. Стулья покупаются за деньги.

11 стул - знак Телец, стихия Земля. Захват стула происходил во время ялтинского землетрясения. То, как Киса прыгал за стулом, напоминало древнюю мистерию тавромахии, а «тавр» - это и есть Бык - Телец. «Стул сам собой скакнул в сторону и вдруг, на глазах изумленных концессионеров, провалился сквозь пол». «Издав собачий визг, Ипполит Матвеевич вцепился в него мертвой хваткой…залаял и, подхватил стул, побежал за Остапом». Затем, после вскрытия: «Раздался третий удар, земля разверзлась и поглотила, пощаженный первым толчком землетрясения и развороченный людьми гамбсовский стул». Наконец, Крым в древности назывался Таврия, Таврида.

12 стул - знак Скорпион, стихия Вода. Авторы несколько раз повторяют, что последний стул скрылся в товарном дворе Октябрьского вокзала. А знак Скорпион начинается как раз в Октябре. Остап отыскал этот стул в дождливый октябрьский день. И наконец, это Скорпион, потому что Киса во имя именно этого стула подло зарезал острой бритвой своего компаньона: «Далеко отставив руку с бритвой, изо всей силы косо всадил все лезвие сразу в горло Остапа. Сейчас же выдернул бритву и отскочил к стене» - очень похоже на пластику Скорпиона, который жалит свою жертву.

Далеко не всегда есть время на неспешное прочтение книги, какой бы интересной она ни была. В этом случае можно просто узнать краткое содержание. «12 стульев» - детище Ильфа и Петрова, заслужившее звание одного из самых увлекательных сатирических произведений прошлого века. В этой статье предлагается краткое содержание книги, а также рассказывается о ее главных действующих лицах.

«Старгородский лев»

«12 стульев» - роман, разделенный волею создателей на три части. «Старгородский лев» - название, которое получила первая часть произведения. История начинается с того, что бывший уездный предводитель дворянства Воробьянинов узнает о кладе. Теща Ипполита на смертном одре признается зятю в том, что спрятала фамильные бриллианты в одном из стульев гостиного гарнитура.

Ипполит Матвеевич, которого революция лишила положения в обществе и превратила в скромного сотрудника ЗАГСа, остро нуждается в деньгах. Похоронив тещу, он незамедлительно отправляется в Старгород, надеясь отыскать когда-то принадлежащий его семье гарнитур и завладеть бриллиантами. Там он сталкивается с загадочным Остапом Бендером, который убеждает Воробьянинова сделать его своим компаньоном в таком сложном деле, как поиск сокровищ.

Есть и еще один персонаж книги, которого нельзя не упомянуть, пересказывая ее краткое содержание. «12 стульев» - роман, третьим главным героем которого является отец Федор. Священнослужитель, исповедовавший умирающую тещу Ипполита Матвеевича, также узнает о кладе и отправляется на его поиски, становясь конкурентом для Бендера и Воробьянинова.

«В Москве»

«В Москве» - так решили назвать вторую часть Ильф и Петров. «12 стульев» - произведение, в котором действие происходит в различных городах России. Во второй части компаньоны ведут розыскную деятельность в основном в столице, параллельно пытаясь избавиться от отца Федора, идущего за ними по пятам. В процессе поисков Остап успевает провернуть несколько мошеннических операций и даже жениться.

Бендеру и Воробьянинову удается установить, что фамильный гарнитур, ранее принадлежавший семье Ипполита Матвеевича, будет продан с аукциона, который пройдет в Музее мебели. Друзья успевают к началу торгов, у них почти получается завладеть вожделенными стульями. Однако выясняется, что накануне Киса (прозвище бывшего предводителя дворянства) спустил в ресторане все деньги, которые они намеревались потратить на покупку гарнитура.

В конце второй части романа «Двенадцать стульев» у мебели появляются новые владельцы. Стулья, являющиеся частью гарнитура, по результатам аукциона были распределены между театром Колумба, газетой «Станок», остроумцем Изнуренковым и инженером Щукиным. Конечно же, это не заставляет компаньонов сдаться, отказавшись от охоты за кладом.

«Сокровище мадам Петуховой»

Итак, что же происходит в третьей части произведения «12 стульев»? Герои вынуждены отправиться в круиз по Волге, так как на борту парохода оказываются стулья, принадлежащие театру Колумба. В пути Остап и Киса сталкиваются с разнообразными проблемами. Их ссаживают с судна, им приходится скрываться от обманутых Бендером шахматистов из городка Васюки и даже просить подаяние.

Священнослужитель Федор также продолжает охотиться за сокровищем, выбрав другой маршрут. В результате претенденты на клад встречаются в где несчастный Федор сходит с ума, так и не увидев бриллиантов.

Центральные персонажи произведения «Двенадцать стульев», проверив почти все предметы гарнитура и не обнаружив клад, вынуждены вернуться в столицу. Именно там находится последний стул, затерявшийся в товарном дворе Приложив неимоверные усилия, Бендер узнает, что искомый объект был отдан Клубу железнодорожников.

Грустный финал

К сожалению, печальный финал решили подарить своему знаменитому роману Ильф и Петров. «12 стульев» - произведение, концовка которого разочарует читателей, надеявшихся, что Киса и Остап все же сумеют завладеть кладом. Воробьянинов, решая избавиться от конкурента и забрать бриллианты себе, перерезает бритвой горло спящему Бендеру.

Обезумевшему Ипполиту Матвеевичу также не удается завладеть сокровищем мадам Петуховой (его тещи). Посетив Клуб железнодорожников, несчастный сотрудник ЗАГСа выясняет, что клад найден еще несколько месяцев назад. Деньги, полученные от продажи тещиных бриллиантов, потрачены на благоустройство Клуба.

Остап Бендер

Разумеется, разобраться в мотивах поступков центральных персонажей едва ли поможет краткое содержание. «12 стульев» - произведение, самым ярким героем которого является Остап Бендер. Немногие из тех, кто прочитал роман, знают, что изначально «потомку янычар», как он сам себя называет, было уготовано лишь мимолетное появление в одной из глав. Однако писателям настолько понравился придуманный персонаж, что они отвели ему одну из ключевых ролей.

Прошлое Остапа, которого авторы описывают как «молодого человека лет 28», остается загадкой. Содержание первой же главы, в которой появляется этот герой, дает читателям понять, что перед ними ловкий мошенник. Бендер обладает привлекательной внешностью, сообразителен, умеет найти подход к любому человеку. Также он наделен великолепным чувством юмора и богатым воображением, склонен к сарказму, циничен. Остап способен находить выход из самых безнадежных ситуаций, что делает его незаменимым помощником для Воробьянинова.

Существует ли прототип у такого яркого персонажа как Остап Бендер? «12 стульев» - роман, впервые опубликованный в 1928 году. Почти столетняя история существования не мешает книге оставаться предметом жарких дебатов поклонников, причем наибольшего внимания удостаивается личность «великого комбинатора». Наиболее популярная теория гласит, что прототипом для этого образа стал Осип Шор - авантюрист из Одессы, завоевавший репутацию денди.

Киса Воробьянинов

«12 стульев» - книга, одним из главных героев которой Ильф и Петров изначально планировали сделать Ипполита Матвеевича. Герой появляется в первой же главе произведения, представая перед читателями в роли сотрудника ЗАГСа. Далее раскрывается, что в прошлом Киса являлся уездным предводителем дворянства, пока в его жизнь грубо не вмешалась революция.

В первых главах романа Воробьянинов практически никак себя не проявляет, выступая в роли марионетки легко подчинившего его себе Бендера. У Ипполита Матвеевича полностью отсутствуют такие достоинства, как энергичность, доходчивость, практичность. Однако постепенно образ бывшего претерпевает изменения. В Воробьянинове появляются такие черты, как жадность, жестокость. Развязка становится вполне предсказуемой.

Известно, что прототипом для Кисы послужил родной дядя Евгения Петрова. Евгений Ганько был известен как общественный деятель, жуир и гурман. При жизни он отказывался расставаться с золотым пенсне и носил бакенбарды.

Отец Федор

«12 стульев» - книга, в которой фигурирует также такой интересный персонаж, как священник Федор. Отец Федор, как и появляется в самой первой главе. Ипполит Матвеевич сталкивается с ним, заходя навестить умирающую тещу. Узнав о кладе во время исповеди мадам Петуховой, священник делится полученной информацией с супругой, которая убеждает его отправиться на поиски бриллиантов.

Судьба Федора Вострикова оказывается комичной и трагичной одновременно. Гоняясь за сокровищами, постоянно уплывающими из его рук, конкурент Остапа и Кисы постепенно сходит с ума. Писатели Ильф и Петров наделили этого героя такими качествами, как добродушие и наивность, заставив читателей сочувствовать ему.

Эллочка-людоедка

Конечно же, выше перечислены еще далеко не все достойные внимания персонажи произведения «12 стульев». Эллочка-людоедка появляется на страницах романа лишь мимолетно, однако ее образ производит неизгладимое впечатление на читателей. Известно, что в лексиконе героини присутствует всего тридцать слов, ограничиваясь которыми, она умудряется успешно общаться с окружающими.

Писатели не скрывали, что словарь Эллочки разрабатывался ими очень долго. К примеру, выражение «толстый и красивый», любимое героиней, позаимствовано у приятельницы одного из авторов - поэтессы Аделины Адалис. Слово «мрак» обожал произносить художник Алексей Радаков, выражавший с его помощью недовольство.

Мадам Грицацуева

Мадам Грицацуева - эффектная женщина, которую невозможно обойти вниманием, пересказывая краткое содержание. «12 стульев» - произведение, второстепенные герои которого не уступают в плане яркости центральным персонажам. Мадам Грицацуева - чрезвычайно пухлая дама, мечтающая о замужестве, легко поддавшаяся чарам Остапа. Она - владелица одного из стульев, за которыми на протяжении всей истории гоняются главные герои. Именно ради приобретения этого предмета мебели Бендер женится на Грицацуевой.

Благодаря введению в повествование этой интересной героини появилась знаменитая фраза: «Знойная женщина - мечта поэта».

Другие персонажи

Архивариус Коробейников - один из второстепенных персонажей произведения «12 стульев». Появившись всего в одной главе, этот герой сумел оказать значительное влияние на ход событий. Именно он направил отца Федора, разыскивающего стулья из гарнитура мадам Петуховой, по ложному следу ради того, чтобы взять с него деньги за предоставление информации.

Еще один второстепенный герой - завхоз Альхен (как называет его супруга) - застенчивый воришка. Ему стыдно обкрадывать вверенных его попечению пенсионерок, однако он не может удержаться от соблазна. Поэтому щеки «голубого воришки» неизменно украшает стыдливый румянец.

Роман «12 стульев»: цитаты

Сатирическое произведение Ильфа и Петрова интересно не только яркими образами героев и увлекательным сюжетом. Чуть ли не главное достоинство романа «12 стульев» - цитаты, подаренные им миру. Конечно же, большинство из них произнесено Остапом Бендером. «Почем опиум для народа?», «Скоро только кошки родятся», «Лед тронулся, господа присяжные заседатели» - многие выражения, произнесенные ловким мошенником, удостоились статуса народных сразу же после публикации сатирической книги.

Разумеется, радуют читателей меткими высказываниями и другие персонажи произведения «12 стульев». Цитаты Кисы Воробьянинова также завоевали известность. «Поедемте в нумера!», «Торг здесь неуместен», «Же не манж па сис жур» - фразы, которые хотя бы однажды слышал каждый житель РФ.

Сатирические фигуры раскрываются в действии, авторы отказываются от манеры саморазоблачительных монологов, душеспасительных бесед и скоропалительных обличений и избирают принцип комического самораскрытия образа. Иными становятся и средства сатиры, разнообразятся приёмы поэтики комического. На смену буффонаде и стилистическому гротеску (у Булгакова) приходит комизм характеров. Обилие разнообразных персонажей создаёт многокрасочный, пёстрый фон (др. герои раскрыты средствами графического шаржа). Они первыми в советской сатирической прозе создали художественный образ , который стал нарицательным , продолжив галерею известных типов классической сатиры. Определяющую роль в романах играют социально-классовые симпатии и антипатии. Остап Бендер «качается» между 2 полюсами, противостоя каждому из них, что придаёт его образу особый интерес. Остап Бендер умён, даже остроумен. Но предметом сатиры является отнюдь не ум, а глупость, следовательно, на лицо противоречие. Однако «снижение» героя ведётся планомерно. Начинается оно с того, что рядом с бендеровским умом соседствует не мудрость, а хитрость, а рядом с остроумием – изворотливость, и нет ни грамма великодушия. Принцип стяжания достоен всякого осуждения. Не делая героя подлецом, авторы тем не самым усиливают нападки на весь институт частной собственности.Советская сатира 20-х годов запечатлела процесс разрушения «содружества» тёмных личностей, тёмных сил в новом обществе.

Сатира Ильфа и Петрова обладает рядом особенностей.

Во-первых, это пародия, которой насыщены все сатирико-юмористические произведения Ильфа и Петрова. Пародировались сюжеты, характеры, имена собственные. Создавались пародии на типические факты, явления (знаменитая контора по заготовке рогов и копыт, «Сухаревская конвенция» Шуры Балаганова, описанные в «Золотом телёнке»).

Если в «Двенадцати стульях» можно говорить только о преобладании сатирических картин, то «Золотой теленок» задуман и построен как произведение целиком сатирическое.

Пародия придала авторскому тексту насмешливый оттенок. Например: «Все регулируется, течет по расчищенным руслам, совершает свой кругооборот в полном соответствии с законом и под его защитой. И один лишь рынок особой категории жуликов, именующих себя детьми лейтенанта Шмидта, находился в хаотическом состоянии. Анархия раздирала корпорацию детей лейтенанта».

Пародировались и известные формулы политического и военного жаргона («навалился класс-гегемон на миллионера-одиночку»; «Пиво отпускается только членам профсоюза»; «Командовать парадом буду я!»).

Пародия окрашивала реплики и рассказы Остапа Бендера, знатока штампов, официальных формул и общепринятых выражений («Широкие массы миллиардеров знакомятся с бытом новой советской деревни»; «Какой же я партиец? Я беспартийный монархист. Слуга царю, отец солдатам. В общем, взвейтесь, соколы, орлами, полно горе горевать»), концентрировалась в речевых характеристиках персонажей (знаменитый лексикон людоедки Эллочки, нудные ямбические словоизлияния Васисуалия Лоханкина).

Второй особенностью произведений Ильфа и Петрова является сдержанность. Острые словесные находки давались Ильфу и Петрову не слишком легко. Слово заносилось и записную книжку, кочевало из произведения в произведение. Так, прежде чем мелькнуть в «Золотом теленке», Спасо-Кооперативпая площадь была «испробована» в «Необыкновенных историях из жизни города Колоколамска». Самые веселые пародийные имена Ильф и Петров давали, как правило, второстепенным или даже третьестепенным персонажам.

Ещё одной отличительной чертой романов является размеренный ритм: «По аллее, в тени августейших лип, склоняясь немного на бок, двигался немолодой уже гражданин. Твердая соломенная шляпа с рубчатыми краями боком сидела па его голове».

В основе комического повествования Ильфа и Петрова лежит ирония, т.е. особый талант обостренного видения противоречий действительности. Художественную речь Ильфа и Петрова отличают афористичность, блеск юмора и оригинальность.

Роман «Двенадцать стульев» привлек внимание читателей, но критики его не заметили. О. Мандельштам с возмущением писал в 1929 о том, что этот «брызжущий весельем памфлет» оказался не нужен рецензентам. Рецензия А. Тарасенкова в «Литературной газете» была озаглавлена «Книга, о которой не пишут». Российская ассоциация пролетарских писателей назвала роман «серенькой посредственностью» и отметила, что в нем нет «зарядки глубокой ненависти к классовому врагу».

Ильф и Петров начали работать над продолжением романа. Для этого им пришлось «воскресить» Остапа Бендера, зарезанного в финале «Двенадцати стульев» Кисой Воробьяниновым. Новый роман «Золотой теленок» был опубликован в 1931 в журнале «30 дней», в 1933 вышел отдельной книгой в издательстве «Федерация». После выхода «Золотого теленка» дилогия стала необыкновенно популярной не только в СССР, но и за границей. Западные критики сравнивали ее с «Приключениями бравого солдата Швейка» Я. Гашека. Л. Фейхтвангер писал, что никогда не видел, чтобы «содружество переросло в такое творческое единство». Даже В. Набоков, презрительно отзывавшийся о советской литературе, отметил поразительную одаренность Ильфа и Петрова и назвал их произведения «совершенно первоклассными».

В обоих романах Ильф и Петров пародировали советскую действительность – например, ее идеологические клише («Пиво отпускается только членам профсоюза»). Предметом пародии стали и спектакли Мейерхольда («Женитьба» в театре Колумба), и опубликованная в 1920-е годы переписка Ф. М. Достоевского с женой (письма отца Федора), и искания постреволюционной интеллигенции («сермяжная правда» Васисуалия Лоханкина). Это дало основания некоторым представителям первой русской эмиграции назвать романы Ильфа и Петрова «пасквилем на русскую интеллигенцию».

В 1948 году секретариат Союза писателей постановил считать «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» пасквилянтскими и клеветническими книгами, переиздание которых «может вызвать только возмущение со стороны советских читателей». Запрет на переиздание был закреплен и специальным постановлением ЦК ВКП (б), действовавшим до 1956 года.

"Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" были опять востребованы хрущевской пропагандой - именно в качестве "лучших образцов советской сатиры".

Тем не менее "канонизация" Ильфа и Петрова в качестве классиков потребовала от тогдашних либералов немалых усилий. Следы полемики можно обнаружить, например, в предисловии, которое написал К. М. Симонов к переизданию дилогии в 1956 году. Во втором абзаце он оговаривает, что "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" созданы "людьми, глубоко верившими в победу светлого и разумного мира социализма над уродливым и дряхлым миром капитализма".

Подобного рода оговорки использовались и в 1960-е годы. Отечественные исследователи постоянно объясняли читателям, что Ильф и Петров не были противниками политического режима СССР, не были "внутренними эмигрантами". Например, в предисловии к пятитомному собранию сочинений, вышедшему в 1961 году, Б. Галанов настаивал, "что веселый смех Ильфа и Петрова в своей основе глубоко серьезен. Он служит задачам революционной борьбы со всем старым, отжившим, борьбы за новый строй, новую, социалистическую мораль". Таким же образом защищала Ильфа и Петрова Л. Яновская, автор вышедшей в 1963 году монографии "Почему вы пишете смешно?". По ее словам, "жадный интерес к советскому сатирическому роману за рубежом не имел ничего общего со злопыхательским интересом к недостаткам или неудачам Советской России. Неизвестно ни одного случая, когда сатира Ильфа и Петрова была бы использована нашими противниками против нас".

33. Возвращенная литература: имена, произведения.

Термины «возвращенная литература» появился в начале 90-х годов ХХ века, когда в результате начавшейся перестройки рухнул «железный занавес», прочно отделявший нашу страну от западного мира. Крушение коммунистической идеологии, наступившая гласность позволили опубликовать в России огромное количество произведений писателей-эмигрантов, которые были вынуждены, спасаясь от большевистского террора в 1920-х годах, навсегда покинуть родину. Общественно-политические и экономические перемены в нашей стране, начавшиеся в 1985 году и названные перестройкой, существенно повлияли на литературное развитие. «Демократизация», «гласность», «плюрализм», провозглашенные сверху как новые нормы общественной и культурной жизни, привели к переоценке ценностей и в нашей литературе. Фактическое освобождение культуры от государственного идеологического контроля и давления во второй половине 80-х годов было законодательно оформлено 1 августа 1990 года отменой цензуры. Естественно завершилась история «самиздата» и «тамиздата». Толстые журналы начали активную публикацию произведений советских писателей, написанных в семидесятые годы и ранее, но по идеологическим соображениям тогда не напечатанных. Так были опубликованы романы «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Новое назначение» А. Бека, «Белые одежды» В. Дудинцева, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана и др. Лагерная тема, тема сталинских репрессий становится едва ли не основной. Рассказы В. Шаламова, проза Ю. Домбровского широко публикуются в периодике. «Новый мир»

напечатал и «Архипелаг ГУЛАГ» А. Солженицына. В 1988 году опять-таки«Новый мир», спустя тридцать лет после создания, напечатал опальный роман Б. Пастернака «Доктор Живаго» с предисловием Д. С. Лихачева. Внимание критиков и читателей было приковано исключительно к ним. Журнальные тиражи достигали небывалых размеров, приближаясь к миллионным отметкам. «Новый мир», «Знамя», «Октябрь» конкурировали в публикаторской активности. Среди наиболее известных произведений «возвращенной литературы» - «Собачье сердце», «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, «Мы» Евгения Замятина, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака. Еще один поток литературного процесса второй половины восьмидесятых годов составили произведения русских писателей 20-30-х годов. Впервые в России именно в это время были опубликованы «большие вещи» А. Платонова - роман «Чевенгур», повести «Котлован», «Ювенильное море», другие произведения писателя. Публикуются обэриуты, Е.И. Замятин и другие писатели XX века. Тогда же наши журналы перепечатывали холившие в самиздате и опубликованные на Западе такие произведения 60-70-х годов, как«Пушкинский дом» А. Битова, «Москва - Петушки» Вен. Ерофеева, «Ожог» В. Аксенова и др.

АВТОРСКАЯ (иначе -- «бардовская», «поэтическая») ПЕСНЯ -- современный жанр устной поэзии («поющаяся поэзия»), сформировавшийся на рубеже 50-60-х гг. в неформальной культуре студенчества и молодых интеллектуалов. Отношения между автором и слушателями здесь вряд ли можно назвать концертными. Поэт-певец не отделяет себя от аудитории, он не «исполняет» песню, не «демонстрирует» себя и своё творчество слушателям, а ведёт с ними доверительный разговор по душам, рассчитывая на ответную реакцию. Атмосфера взаимного доверия и взаимопонимания, возникающая в ходе такого «разговора», переживаемое всеми присутствующими чувство общности, сопричастия («Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» -- О. Митяев) является сущностным признаком авторской песни, позволяющим видеть в ней особую «форму духовного общения единомышленников» (Б. Окуджава) (50 российских бардов. Справочник М., 2001).

Родившись в тесных дружеских компаниях, авторская песня является, по сути, не концертным, а бытовым жанром и изначально рассчитана на теплоту неформального общения в кругу «своих». Такой круг может быть достаточно обширным (о чём свидетельствуют многотысячные аудитории фестивалей авторской песни), но при этом сохранять неформальный характер. В оптимальном варианте аудитория, превышающая «критическую массу», должна состоять как бы из множества дружеских компаний, сознающих свою духовную общность, свою принадлежность к особому социальному слою, к «своим».

С этим связаны определенные сложности концертного бытия авторской песни. Ей в принципе противопоказаны сцена, праздничный официоз концертного зала, любая формализованная публичность, любая дистанция между участниками песенного общения, создаваемая рампой. Искусство концертного исполнения авторской песни во многом состоит именно в преодолении «эффекта рампы», в минимизации неизбежной дистанции. Этому служит не только сама песня с её доверительной интонацией, безыскусной музыкальной и поэтической лексикой, но и непрофессиональный, обыденный, как у всех, голос автора, подчеркнуто обыденная одежда, свободная манера общения с залом, комментарии к песням и т. п. Обостренно-личностный характер авторской песни, её неангажированность, неуправляемость, наконец - способность сплотить вокруг себя обширный круг неравнодушных к жизни, «думающих» людей - всё это сделало её не столько художественным, эстетическим, сколько социо культурным явлением и предопределило ту особую роль, которую авторская песня сыграла в глобальном процессе смены ценностных ориентаций, характерном для 50-70-х гг. Собственно говоря, авторская песня и была порождена этим процессом, став одной из наиболее действенных форм самосознания и самовыражения «шестидесятников» - того социально-активного поколения молодых интеллектуалов, которое в этот период вступало в жизнь. На Западе взрыв творчества «поющих поэтов» (Боб Дилан, Джон Леннон и др.) совпал с ростом «антибуржуазных» настроений, студенческими волнениями и антивоенными выступлениями 60-х гг. В России же формирование авторской песни самым непосредственным образом было связано с хрущёвской «оттепелью». Правда, первые ростки авторской песни появились в студенческой среде ещё до войны, но самостоятельным жанром и значимым фактором культуры она стала лишь в конце 50-х гг. В этот период глубоких перемен и общей либерализации духовной жизни сложились благоприятные предпосылки и для возникновения авторской песни.

Эстетика “песни протеста” - протеста против абсурдности политического строя Советского Союза, против самого этого больного общества:

Нет, ребята, все не так - все не так, ребята!

Нашла в В.Высоцком своего гениального выразителя, ставшего поистине всенародным поэтом. В нем счастливо соединились необходимые для этого качества - поэтический дар, острый ум, актёрский талант, мужественная внешность, насыщенный неукротимой энергией, предельно “мужской” по тембру хриплый голос и многое другое, что позволило ему придать авторской песне совершенно новый облик. Беззлобный юмор предыдущих лет превратился в гнев, сарказм, издевку, в лучшем случае - в убийственную иронию. Спокойную романсную мелодику сменили рваные, произносимые сквозь зубы, напористые, почти речевые фразы. Необычайно расширился интонационный словарь, в котором есть все - от традиционной народной песни до рока, от цыганского романса до блатной песни, и главная его интонационная находка - распевание согласных, создающее особо выразительную энергетику высказывания.

Обогатился и поэтический язык, который включил в себя обширный пласт сниженной лексики. В.Высоцкий вернул в песню сюжет, диалог, насытил её зрелищностью и превратил исполнение в целостный микроспектакль. И это - лишь некоторые новаторские черты его творчества.

Эпическое, событийное начало в авторской песне тесно связано с началом комическим, смеховым. Можно утверждать, что смех (комическое событие, случай, анекдот) служит базисом в бытовых балладах Галича и Высоцкого. Смех овеществляет, «обытовляет» всё высокое, условное, переводит его в план материальный, бытовой. Подобно тому, как в балладе-трагедии существует катарсис трагический, в балладе-комедии существует смеховой, комический катарсис (преодоление смерти и «скуки жизни» через осмеяние).

Бытовые баллады Галича и Высоцкого вобрали в себя опыт фольклора, народно-смеховых, карнавальных форм. В своём творчестве Галич и Высоцкий осуществляли попытку индивидуального карнавала на фоне заметной «карнавализации» жизни советского общества 1960-х гг. Подобно карнавалу средневековья и Ренессанса, бытовые баллады создавали в смехе вторую реальность, оппозиционную по отношению к официальной жизни. Высоцкий, больше опиравшийся на фольклор, выступил в балладе носителем преимущественно народно-смехового начала - целостного гротеска и смеховой сатиры, а Галич, более связанный с литературной, прозаической и драматической традицией (Салтыков-Щедрин, Зощенко, Эрдман), явился носителем преимущественно субъективированных, инвективных литературных форм - романтического гротеска и серьёзной, обличительной сатиры.

В бытовых балладах получили своеобразное воплощение традиционные карнавальные мотивы маски, марионетки, безумия, шутовства, материально-телесной стихии (в частности, мотив пьянства).

35. Ирония, как изобразительный прием в повести Булгакова «Собачье сердце ».

Определяющим в повести «Собачье сердце» яв­ляется сатирический пафос (к середине 20-х го­дов М. Булгаков уже проявил себя как талантли­вый сатирик в рассказах, фельетонах, повестях «Дьяволиада» и «Роковые яйца»). Поэтому по­весть представляет собой определенный интерес и с точки зрения своеобразия сатирического изо­бражения, присущего этому произведению.

Первый вопрос, который возникает при изу­чении повести,- это определение предмета сатирического изображения. В «Собачьем серд­це» писатель средствами сатиры обличает само­довольство, невежество и слепой догматизм иных представителей власти, возможность без­бедного существования для «трудовых» элемен­тов сомнительного происхождения, их нахрапи­стость и ощущение полной вседозволенности. Нужно отметить, что взгляды писателя выпада­ли из русла общепринятых тогда, в 20-е годы. Однако в конечном итоге сатира М. Булгакова через осмеяние и отрицание определенных общественных пороков несла в себе утвержде­ние непреходящих нравственных ценностей. Сатирическое содержание повести раскрыва­ется прежде всего через систему персонажей. Нетрудно заметить, что персонажи образуют своего рода антагонистические пары, позволяю­щие наиболее полно раскрыть основной конф­ликт произведения

Вдумчивого осмысления заслуживает обще­ственная позиция профессора, которая не так проста и уж никак не прямолинейна. Профессор высказывает много «крамольных вещей («Да, я не люблю пролетариата...»). Он придает большое значение исчезновению калош. Калоши для него важны не сами по себе, в них он видит своеобразный символ царящей крутом разрухи. Несмотря на всю свою агрессивность, Преобра­женский не отрицает новый порядок, напротив, именно его отсутствие и вызывает гнев профес­сора. Он настаивает на установлении порядка исходя из того, что в современном обществе это необходимо, так как это общество строгого разделения труда: «В Большом пусть поют, а я буду оперировать. Вот и хорошо - и никаких разрух...»

Отметим, что М. А. Булгаков был всегда внимателен к выбору имени для своих персонажей. Писателя могли привлечь подвиж­ность, округлость, «качательность», заключенные в сатирической фамилии «Шариков». А в имени «Полиграф Полиграфович» сатирически заост­рялась тенденция к сочинению новых имен, возникшая в послереволюционное десятилетие. Кроме того, нелепое имя, выбранное Шарико­вым, своей вычурностью не соответствует фа­милии, создается комический эффект. Иногда фамилия персонажа отражает характер его дея­тельности: «Преображенский» - от глагола «преобразовывать», что подчеркивает творче­ский, преобразующий характер занятий профес­сора.

Важным средством в раскрытии сатирическо­го содержания повести «Собачье сердце» являет­ся язык. Булгакову было свойственно серьезное, вдумчивое, глубоко осознанное отношение к этой стороне своих произведений. Здесь будет уместно сослаться на наблюдения М. Чудаковой. Проводя сопоставление отношения к прямому авторскому слову двух писателей - М. Зощенко и М. Булгакова, она, в частности, пишет главный способ отношения Булгакова к чужому слову - отчуждение его от автора и от близких ему героев, выделенность, обособленность. Чу­жое слово несовместимо со словом автора; авторская речь развивается на фоне близких и импонирующих ей слов.

Это замечание очень важно, ибо использова­ние Булгаковым чужого слова всегда служит знаком определенного речевого облика персона­жа. И действительно, языковые особенности - лексические, интонационные - являются важ­ным средством характеристики персонажей. Те из них, которые малосимпатичны автору, неред­ко изъясняются скверным русским языком, и это специально подчеркнуто писателем. В пове­сти «Собачье сердце» таким образом высмеяна корявая речь домкомовцев: «Мы - управление дома,- с ненавистью заговорил Швондер,- пришли к вам после общего собрания жильцов нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома.

Кто на ком стоял? - крикнул Филипп Филиппович,- потрудитесь излагать ваши мыс­ли яснее» .

А слово «извиняюсь» неоднократно повторен­ное пришедшим, в те годы только-только входило в обиход вместо «извините» и считалось вульгарным. Можно представить, как резало оно ухо Филиппа Филипповича Преображенского. Писатель высмеивает и страсть Швондера к напыщенным, революционно-патетическим фразам.

Определенный лексический пласт заложен в речи Шарикова. Интересен тот набор фраз, которым пользовался в обиходе Клим Чугункин и которые затем первыми всплыли в сознании Шарикова: «еще парочку», «мест нету», «слезай с подножки», а также «все бранные слова, которые только существуют в русском лексиконе». Писа­тель строит речь Шарикова из коротких, отры­вистых фраз, что, очевидно, характеризует при­митивный образ его мысли.

Булгаков широко использует лексические воз­можности и при описании того или иного события. Так, описывая операцию над Шари­ком, писатель пользуется нарочитым несоответ­ствием лексики происходящему. Сравнения - выразительны, отточены, образны: «Оба завол­новались, как убийцы», «Глаза Борменталя напо­минали два черных дула, направленных на Шарикова в упор» и другие. Комический эффект здесь происходит от того, что описанию хирур­гической операции не соответствует лексика, заимствованная из уголовной хроники.

М. Булгаков широко применяет и различные приемы сатирического изображения: гротеск и гиперболу, юмор, иронию, пародию. Особое место среди них принадлежит иронии, так как она выступает в качестве средства выражения авторской оценки. Ирония неизменно присутст­вует в описании персонажей повести - напри­мер, пациентов профессора Преображенского, желающих омолодиться. Шариков читает... пе­реписку Энгельса с Каутским, высказывает суж­дения по поводу прочитанного. Иногда автор­ская ирония носит скрытый характер: после восторженных слов доктора Борменталя «про­фессор Преображенский, вы - творец», следует авторская ремарка (клякса), что снижает патети­ку слов Борменталя.

A фантастический персонаж в повести – это пес. Его нереаль­ность не только в том, что он способен думать, читать, различать людей по глазам, рассуждать (прием не новый для литературы - вспомним «Холстомера» Л. Толстого или «Каштанку» А. П. Чехова), но и в том, что он знает и что об этом думает. Он может спародировать Маяковского («Нигде кроме такой отравы не получите, как в Моссельпроме»), иронически воспринять лозунг «Возможно ли омоложение?» («Натурально, воз­можно. Запах омолодил меня...»). Сознание пса явно политизировано, причем симпатии его, как и антипатии, очевидны: «Дворники из всех пролетариев - самая гнусная мразь», «швей­цар... во много раз опаснее дворников». Пес слишком хорошо знает, чем кормят людей в столовых, сколько получает машинистка IX разряда и как ей живется и даже как зовут еще незнакомого ему господина, которого тухляти­ной не накормишь, ибо он тут же в газетах пропечатает: «...меня, Филиппа Филипповича, обкормили». Авторские оценки событий смеши­ваются в первой части с оценками Шарика, усиливая фантастическое всеведение пса и иро­нически окрашивая изображаемое.

Замечательный человек Сергей Бендер (да, это настоящая фамилия) долго и кропотливо собирал информацию о московских местах в книге Ильфа и Петрова «12 стульев».

Подбирал старые фотографии, ходил по квартирам и учреждениям и отснял сделал сопоставительную фотоподборку, как эти места выглядели во времена Ильфа и Петрова и как сейчас.

Выкладываем фотографии с небольшими комментариями и цитатами из оригинального текста.

Цитаты и фотографии приведены в хронологическом порядке появления в тексте книги.

Это была Москва. Это был Рязанский вокзал – самый свежий и новый из всех московских вокзалов. [Ныне – Казанский. Строительство этого вокзала, начатое в 1914 году по проекту А. В. Щусева, в основном завершилось к 1926 году]
Ни на одном из восьми остальных московских вокзалов нет таких обширных и высоких зал, как на Рязанском. Весь Ярославский вокзал, с его псевдорусскими гребешками и геральдическими курочками, легко может поместиться в его большом зале для ожидания.

Московские вокзалы – ворота города. Ежедневно эти ворота впускают и выпускают тридцать тысяч пассажиров. Через Александровский вокзал [ныне Белорусский] входит в Москву иностранец на каучуковых подошвах, в костюме для гольфа – шаровары и толстые шерстяные чулки наружу. С Курского попадает в Москву кавказец в коричневой бараньей шапке с вентиляционными дырочками и рослый волгарь в пеньковой бороде. С Октябрьского [ныне Ленинградский вокзал] выскакивает полуответственный работник с портфелем из дивной свиной кожи. Он приехал из Ленинграда по делам увязки, согласования и конкретного охвата. Представители Киева и Одессы проникают в столицу через Брянский вокзал.

Из Саратова, Аткарска, Тамбова, Ртищева и Козлова в Москву приезжают с Павелецкого вокзала. Самое незначительное число людей прибывает в Москву через Савеловский вокзал. Это – башмачники из Талдома, жители города Дмитрова, рабочие Яхромской мануфактуры или унылый дачник, живущий зимою и летом на станции Хлебниково. Ехать здесь в Москву недолго. Самое большое расстояние по этой линии – сто тридцать верст. Но с Ярославского вокзала попадают в столицу люди, приехавшие из Владивостока, Хабаровска и Читы – из городов дальних и больших.
Самые диковинные пассажиры – на Рязанском вокзале [Казанский]. Это узбеки в белых кисейных чалмах и цветочных халатах, краснобородые таджики, туркмены, хивинцы и бухарцы, над республиками которых сияет вечное солнце.

Концессионеры с трудом пробились к выходу и очутились на Каланчевской площади. Справа от них были геральдические курочки Ярославского вокзала. Прямо против них – тускло поблескивал Октябрьский вокзал, выкрашенный масляной краской в два цвета. Часы на нем показывали пять минут одиннадцатого. На часах Ярославского вокзала было ровно десять. А посмотрев на темно синий, украшенный знаками зодиака, циферблат Рязанского вокзала, путешественники заметили, что часы показывали без пяти десять.
– Очень удобно для свиданий! – сказал Остап. – Всегда есть десять минут форы.

…путники через Воздвиженку выехали на Арбатскую площадь , проехали по Пречистенскому бульвару и, свернув направо, очутились на Сивцевом Вражке.
– Направо, к подъезду, – сказал Остап. – Вылезайте, Конрад Карлович, приехали!
– Что это за дом? – спросил Ипполит Матвеевич.
Остап посмотрел на розовый домик с мезонином и ответил:
– Общежитие студентов химиков, имени монаха Бертольда Шварца.
– Неужели монаха?
– Ну, пошутил, пошутил. Имени товарища Семашко.
Как и полагается рядовому студенческому общежитию в Москве, общежитие студентов химиков давно уже было заселено людьми, имеющими к химии довольно отдаленное отношение.

Современный вид Сивцева Вражка

После недолгих уговоров Ипполит Матвеевич повез Лизу в образцовую столовую МСПО [Московский союз потребительских обществ ] «Прагу» – лучшее место в Москве, как говорил ему Бендер.
Лучшее место в Москве поразило Лизу обилием зеркал, света и цветочных горшков. Лизе это было простительно – она никогда еще не посещала больших образцово показательных ресторанов. Но зеркальный зал совсем неожиданно поразил и Ипполита Матвеевича. От отстал, забыл ресторанный уклад. Теперь ему было положительно стыдно за свои баронские сапоги с квадратными носами, штучные довоенные брюки и лунный жилет, осыпанный серебряной звездой.
Оба смутились и замерли на виду у всей, довольно разношерстной, публики.
– Пройдемте туда, в угол, – предложил Воробьянинов, хотя у самой эстрады, где оркестр выпиливал дежурное попурри из «Баядерки», были свободные столики.

Наконец карточка была принесена. Ипполит Матвеевич с чувством облегчения углубился в нее.
– Однако, – пробормотал он, – телячьи котлеты два двадцать пять, филе – два двадцать пять, водка – пять рублей.
– За пять рублей большой графин с, – сообщил официант, нетерпеливо оглядываясь.
«Что со мной? – ужасался Ипполит Матвеевич. – Я становлюсь смешон».
– Вот, пожалуйста, – сказал он Лизе с запоздалой вежливостью, – не угодно ли выбрать? Что вы будете есть?
Лизе было совестно. Она видела, как гордо смотрел официант на ее спутника, и понимала, что он делает чтото не то.
– Я совсем не хочу есть, – сказала она дрогнувшим голосом, – или вот что… Скажите, товарищ, нет ли у вас чего нибудь вегетарианского?
Официант стал топтаться, как конь.
– Вегетарианского не держим с. Разве омлет с ветчиной?
– Тогда вот что, – сказал Ипполит Матвеевич, решившись. – Дайте нам сосисок. Вы ведь будете есть сосиски, Елизавета Петровна?
– Буду.
– Так вот. Сосиски. Вот эти, по рублю двадцать пять. И бутылку водки.
– В графинчике будет.
– Тогда большой графин.

Кончилось тем, что Ипполита Матвеевича свели вниз, бережно держа под руки. Лиза не могла убежать, потому что номерок от гардероба был у великосветского льва.
В первом же переулке Ипполит Матвеевич навалился на Лизу плечом и стал хватать ее руками. Лиза молча отдиралась.
– Слушайте! – говорила она. – Слушайте! Слушайте!
– Поедем в номера! – убеждал Воробьянинов.
Лиза с силой высвободилась и, не примериваясь, ударила покорителя женщин кулачком в нос. Сейчас же свалилось пенсне с золотой дужкой и, попав под квадратный носок баронских сапог, с хрустом раскрошилось.

Ночной зефир
Струил эфир.

Лиза, захлебываясь слезами, побежала по Серебряному переулку к себе домой.

Современный вид Серебряного переулка от Арбата

Ослепленный Ипполит Матвеевич мелко затрусил в противоположную сторону, крича:
– Держи вора!
Потом он долго плакал и, еще плача, купил у старушки все ее баранки, вместе с корзиной. Он вышел на Смоленский рынок , пустой и темный, и долго расхаживал там взад и вперед, разбрасывая баранки, как сеятель бросает семена. При этом он немузыкально кричал:

Ходите,
Вы всюду бродите,
Та ра ра ра.

Место на Садовом кольце, где ранее был Смоленский рынок

В Пассаж на Петровке, где помещался аукционный зал, концессионеры вбежали бодрые, как жеребцы.
В первой же комнате аукциона они увидел то, что так долго искали. Все десять стульев Ипполита Матвеевича стояли вдоль стенки на своих гнутых ножках. Даже обивка на них не потемнела, не выгорела, не попортилась. Стулья были свежие и чистые, как будто бы только что вышли из под надзора рачительной Клавдии Ивановны.
– Они? – спросил Остап.
– Боже, Боже, – твердил Ипполит Матвеевич, – они, они. Они самые. На этот раз сомнений никаких.

Петровский пассаж. Здесь проходил аукцион, где «концессионерам» не удалось выкупить стулья.

Аукционный торг открывался в пять часов. Доступ граждан для обозрения вещей начинался с четырех. Друзья явились в три и целый час рассматривали машиностроительную выставку, помещавшуюся тут же рядом.
– Похоже на то, – сказал Остап, – что завтра мы сможем уже при наличии доброй воли купить этот паровозик. Жалко, что цена не проставлена. Приятно все таки иметь собственный паровоз.
Ипполит Матвеевич маялся. Только стулья могли его утешить. От них он отошел лишь в ту минуту, когда на кафедру взобрался аукционист в клетчатых брюках «столетье» и бороде, ниспадавшей на толстовку русского коверкота.
Концессионеры заняли места в четвертом ряду справа.

В голове Бендера созрел план, единственно возможный при таких тяжелых условиях, в которых они очутились.
Он выбежал на Петровку и направился к ближайшему асфальтовому чану….

… Мало‑помалу разошлись и разъехались все новые собственники стульев. За ними мчались несовершеннолетние агенты Остапа.

Два стула увезла на извозчике, как сказал другой юный следопыт, «шикарная чмара». Мальчишка, как видно, большими способностями не отличался. Переулок, в который привезли стулья – Варсонофьевский , – он знал, помнил даже, что номер квартиры семнадцатый, но номер дома никак не мог вспомнить.
– Очень шибко бежал, – сказал беспризорный, – из головы выскочило.
– Не получишь денег, – заявил наниматель.
– Дя адя!.. Да я тебе покажу.
– Хорошо. Оставайся. Пойдем вместе.

Вид Варсонофьевского переулка от Рождественки. Здесь жила «людоедка» Эллочка Щукина.

Сюда уехал еще один стул

Блеющий гражданин жил, оказывается, на Садовой-Спасской . Точный адрес его Остап записал в блокнот.

Восьмой стул поехал в Дом Народов . Мальчишка, преследовавший этот стул, оказался пронырой.
Преодолев заграждения в виде комендатуры и многочисленных курьеров, он проник в Дом и убедился, что стул был куплен завхозом редакции «Станка».

Бывшее здание Дома народов на Солянке

Двух мальчишек еще не было. Они прибежали почти одновременно, запыхавшиеся и утомленные.
– Казарменный переулок , у Чистых прудов.
– Номер?
– Девять. И квартира девять. Там татары рядом живут. Во дворе. Я ему и стул донес. Пешком шли.

Вид Казарменного переулка от Подсосенского.

Последний гонец принес печальные вести. Сперва все было хорошо, но потом все стало плохо. Покупатель вошел со стулом в товарный двор Октябрьского вокзала , и пролезть за ним было никак невозможно – у ворот стояли стрелки ОВО НКПС.
– Наверно, уехал, – закончил беспризорный свой доклад.

На Театральной площади великий комбинатор попал под лошадь. Совершенно неожиданно на него налетело робкое животное белого цвета и толкнуло его костистой грудью. Бендер упал, обливаясь потом. Было очень жарко. Белая лошадь громко просила извинения. Остап живо поднялся. Его могучее тело не получило никакого повреждения. Тем больше было причин и возможностей для скандала.
Гостеприимного и любезного хозяина Москвы нельзя было узнать. Он вразвалку подошел к смущенному старичку извозчику и треснул его кулаком по ватной спине. Старичок терпеливо перенес наказание. Прибежал милиционер.
– Требую протокола! – с пафосом закричал Остап.
В его голосе послышались металлические нотки человека, оскорбленного в самых святых своих чувствах. И, стоя у стены Малого театра, на том самом месте, где впоследствии будет сооружен памятник великому русскому драматургу Островскому, Остап подписал протокол, стараясь не смотреть на своего врага извозчика, и дал небольшое интервью набежавшему Персицкому. Персицкий не брезговал черной работой. Он аккуратно записал в блокнот фамилию и имя потерпевшего и помчался далее.

– Где же драгоценности? – закричал предводитель.
– Где, где, – передразнил старик, – тут, солдатик, соображение надо иметь. Вот они!
– Где? Где?
– Да вот они! – закричал румяный старик, радуясь произведенному эффекту. – Вот они! Очки протри! Клуб на них построили, солдатик! Видишь? Вот он, клуб! Паровое отопление, шахматы с часами, буфет, театр, в галошах не пускают!..
Ипполит Матвеевич оледенел и, не двигаясь с места, водил глазами по карнизам.
Так вот оно где, сокровище мадам Петуховой. Вот оно, все тут, все сто пятьдесят тысяч рублей ноль ноль копеек, как любил говорить убитый Остап Сулейман Берта Мария Бендер.
Бриллианты превратились в сплошные фасадные стекла и железобетонные перекрытия, прохладные гимнастические залы были сделаны из жемчуга. Алмазная диадема превратилась в театральный зал с вертящейся сценой, рубиновые подвески разрослись в целые люстры, золотые змеиные браслетки с изумрудами обернулись прекрасной библиотекой, а фермуар перевоплотился в детские ясли, планерную мастерскую, шахматный клуб и биллиардную.
Сокровище осталось, оно было сохранено и даже увеличилось. Его можно было потрогать руками, но его нельзя было унести. Оно перешло на службу другим людям.

Дом культуры железнодорожников рядом с Казанским вокзалом

Чтобы снять современные фотографии с тех же мест, что и старые Сергею Бендеру порой приходилось приложить немало усилий и времени.
Приводим лишь краткий список благодарностей тем, с кем удалось пообщаться (об опасности терроризма, о бюрократии, о «вы знаете, какое сейчас время» и просто о жизни):

Итак, набираем полную грудь воздуха и….

Выражаем благодарность за предоставленную возможность сравнительной съёмки.
— Отзывчивым жильцам одной из квартир по Малому Афанасьевскому переулку
(фото Арбатской площади)
— Неравнодушным работникам строительной фирмы STRABAG в гостинице Москва
(фото Театральной площади)
— Добрым и радушным гостям столицы (гастарбайтерам) открывающим подъезд и
незадающих лишние вопросы (фото Новинского бульвара, некогда Смоленского рынка).
— Из года в год дорожающим работникам ЖКХ, незакрывающих выходы на чердак и
крышу (фото Смоленской площади)
— Внимательным и бдительным сотрудникам больницы Склифосовского, а именно: охранникам при входе на территорию и в корпусах больницы, пресс секретарю больницы, секретарю главного директора, работнику по работе с обращениями граждан в департаменте здравоохранения, пресс секретарю в департаменте здравоохранения, секретарю заместителя директора по общим вопросам, самому заместителю директора по общим вопросам, коменданту главного корпуса. Просим прощения, если кого-то не упомянули))))
(фото Садовой — Спасской от Сухаревской площади)
— Простым, нормальным парням фасадчикам, показавшим где залезть на строительные
леса (фото Смоленской площади)