Развод романа рябцева с мариной канцлер. Роман Рябцев: «Я пережил мучительный развод

Идеальная женщина, какая она, где ее найти? Эти вопросы будоражат умы уже не один век. Сегодня к нашим размышлениям на эту тему присоединился композитор, автор-исполнитель, музыкальный продюсер группы "Технология" Роман Рябцев.

И.Д. Есть ли в Вашей жизни пример безукоризненных отношений?

Р.Р. В жизни такого не встречал ни разу. Все внешне благополучные семьи всегда имеют свой "скелет в шкафу". Даже в кино и книгах отношения всегда осложнены теми или иными факторами. Иначе было бы неинтересно читать романы и смотреть мелодрамы (улыбается).

И.Д. Романтический образ, созданный в "Технологии" соответствует внутреннему содержанию?

Р.Р. Для начала, я не создавал и даже не пытался создать какой-либо образ. Все песни и стихи, которые я писал и пишу - это абсолютно честное отражение одной из сторон моего внутреннего мира. Но любой мир - не однополярен. И иногда приходится напоминать некоторым удивлённо вопрошающим: "Ты же поёшь ТАКИЕ песни, а вот сейчас был груб и нецензурен, как же так?", что в каждом человеке живут и ангелы и демоны. И если ангелы порхают в сценическом воплощении, то и демонов надо периодически выгуливать. Иначе разорвут на кусочки (улыбается).

И.Д. Что для Вас в отношениях невыносимо?

Р.Р. Душный эгоизм, выражающийся в ревнивом стремлении ограничить свободу партнёра. Что говорит об отсутствии уважения, доверия, да и, в принципе, самой любви.

И.Д. Какие женщины вдохновляют на творчество?

Р.Р. Любимые.

И.Д. Должна ли Ваша женщина разделять увлечения?

Р.Р. Было бы странно, если б женщина вместе со мной смотрела в интернете демо различных синтезаторов и прочего музыкального оборудования (смеется). Нет, конечно, таких женщин в мире тоже предостаточно, но я их не встречал. А вот увлечения, не относящиеся к моей работе,- просто обязаны хоть в какой-то степени разделяться ею. "Смотреть не друг на друга, а в одну сторону". Это, пожалуй, один из основополагающих факторов гармоничных отношений.

И.Д. Есть ли рецепт, как в быту не забыть о любви? О том, с чего всё начиналось и для чего создавалось?

Р.Р. Рецептов и волшебных палочек нет, у всех всё индивидуально. Но надо чётко понимать, что "так, как тогда, в начале" уже не будет никогда и ни у кого. Потому, что каждый день ты ложишься спать одним человеком, а просыпаешься уже немного другим. И с течением времени эта разница только накапливается. И, чтобы не похоронить свою душу в могиле ностальгии по Тем Временам, необходимо каждый день учиться строить отношения в ежедневно изменяющемся мире. Два главных слова тут: компромисс и уважение.

И.Д. С каким человеком Вы бы ни за что не стали дружить?

Р.Р. С фанатичным сторонником властей. Все остальные отклонения - только приветствуются (смеется).

И.Д. Какая изюминка в человеке сносит крышу?

Р.Р. Главное, чтобы эта изюминка не разрасталась до размеров кураги. Ну и, на вкус, на цвет,- все фломастеры разные. Никогда не угадаешь, что именно заставит тебя потерять покой и сон (улыбается).

И.Д. Внешность имеет значение? Смогли бы вы иметь отношения с некрасивой женщиной?

Р.Р. Конечно, имеет, первоочередное при знакомстве, а вот что будет дальше... Хотя, нет. Не смог бы. Именно Отношений: длительных и серьёзных, как бы очаровательна и умна она не была.

И.Д. И последний, но, если не хотите отвечать, я пойму (смеюсь). Правда ли, что "Технология" распадалась из-за женщины?

Р.Р. Неправда. Это всего лишь громкий журналистский заголовок, вырванный из контекста, да так и прилипший к нашей истории. Причиной были непреодолимые, как мне на тот момент казалось, творческие разногласия и обиды, связанные именно с нашей работой. Женщины рядом, конечно, присутствовали и влияли, но не настолько сильно, чтобы явиться основным фактором (улыбается).

Спасибо за беседу, Роман. Было приятно пообщаться и, надеюсь, это не последний наш разговор. Желаю новых прорывов в творчестве и стабильности в личном.

Ирина Данильченко

(фото из личного архива Романа Рябцева)

Четвертого ноября на фестивале «Легенды Ретро FM» состоится выступление легендарной группы «Технология»

«МК-Бульвар» встретился с лидером группы Романом Рябцевым и выяснил, чем живет артист сегодня.

«МК-Бульвар» встретился с лидером группы Романом РЯБЦЕВЫМ и выяснил, чем живет артист сегодня.

— Роман, вы не раз признавались, что в свое время «Технология» распалась из-за женщин. Сейчас женщины не пытаются разрушить ваше мужское братство?

— Мы мужественно им сопротивляемся… Шучу. С тех пор мы повзрослели, набрались жизненного опыта и научились отделять мух от котлет. Личная жизнь и работа не должны мешать друг другу.

— Как возникла идея вашего камбэка?

— Я сам позвонил Вове Нечитайло и предложил воссоединиться. Притом что буквально за месяц до этого в каком-то интервью сказал «нет, никогда». Переубедил меня интернет — я вышел в поисковую систему, из тщеславия набрал «Роман Рябцев» и попал на форум поклонников «Технологии», где зарегистрировался и стал общаться. И тут посыпались предложения: мол, давайте возвращайтесь.

— Ваш бывший продюсер Айзеншпис в своей книге ехидно заметил: «Сбитые летчики не возвращаются». Что вы могли бы ответить Юрию Шмильевичу?

— Ему ответить уже сложно… На самом деле — это все ерунда. Посмотрите на тот же «Мираж» — Суханкина и Гулькина. Они же вообще были нигде, но вернулись. Да так, что можно позавидовать. Кстати, они тоже будут выступать на фестивале «Легенды Ретро FM».

— В 2005 году вы принимали участие в самом первом фестивале Ретро FM. 4 ноября снова выступите на «Легендах», теперь уже отмечающих пятилетний юбилей. Как вы думаете, почему мероприятие такого формата — с кумирами и песнями 80-х и 90-х — оказалось настолько успешным?

— Под музыку 80-х и 90-х прошла юность огромного количества людей в нашей стране. Сегодня эти люди добились успеха, состоялись и повзрослели, но все равно им хочется вернуться в молодость, вспомнить первые дискотеки, свою первую девушку, первый поцелуй. Забавно, но человек 30—50 на разных сетевых ресурсах писали мне примерно одно и то же: «Спасибо вам за „Рано или поздно“ и „Странные танцы“, под эту песню мы с женой зачали своего первого ребенка».

— В этом году в «Легендах Ретро FM» примут участие Тото Кутуньо, Томас Андерс, Сандра, E-Type. Как вы относитесь к этим артистам? С кем из российских участников фестиваля общаетесь?

— Кутуньо был одним из кумиров моего детства, и посмотреть на него вживую мне будет ужасно интересно. Е-Tуре тоже очень уважаю. Раньше во время их концертов в России мы все время были на гастролях, так что теперь буду рад увидеть их выступление. Что касается российских участников, то более плотно я сейчас общаюсь и дружу с молодым поколением музыкантов. Мы с ними сотрудничаем в плане аранжировок, ремиксов, в поисках нового звучания. Мы не хотим оставаться «группой из прошлого». Недавно записали новый альбом «Носитель идей», который, с одной стороны, сохранил фирменное звучание «Технологии», а с другой — адресован современной молодежи и созвучен ее музыкальным вкусам. Для меня 4 ноября вдвойне важная дата, потому что в этот день состоится и наше выступление на «Легендах Ретро FM», и релиз нашего нового альбома «Носитель идей».

— Почему он так долго ждал своего часа? Ведь, судя по сайту «Технологии», «Носитель идей» мог бы выйти еще в 2006-м.

— И даже раньше. Начало все писаться еще в 2003-м — первая песня «Люди» именно тогда появилась. Но было много сложностей. Во-первых, тяжело было входить в одну и ту же реку второй раз. Хотелось новых песен в духе старой «Технологии», но чтобы это не был нафталин. Во-вторых, начались юридические проблемы со звукозаписывающей компанией. Я пережил долгий и мучительный развод с моими деловыми партнерами. К счастью, нам удалось цивилизованно договориться и сохранить нормальные отношения. Но альбом все это время лежал на полке. Впрочем, я даже рад, что все получилось именно так. Думаю, сейчас для этой музыки — самое время.

КСТАТИ

Один из основателей «Технологии» Леонид Величковский не вошел в новый состав группы.

Есть версия, что основной причиной его отсутствия стал финансовый вопрос. Зато
в коллективе появились два новых участника — Алексей Савостин и Матвей Юдов.

Детство — с шести до одиннадцати лет — Роман провел в Сирии, с родителями. С тех пор обычаи и культура арабского мира стали одним из увлечений, которые до сих пор пленяют его воображение. Неплохо говорит на арабском. Также вполне сносно владеет французским, который освоил в период работы в Париже. Однако любимый язык — английский. Часть песен Рябцев с упорством, достойным лучшего применения, пишет на английском языке, так как запаса русских слов ему катастрофически не хватает. Годы, проведенные на знойном Ближнем Востоке, наложили отпечаток и на прочие пристрастия музыканта. К примеру, он терпеть не может все зимние виды спорта.
А катание на лыжах где-нибудь в Альпах может стать для него самой страшной пыткой из всех известных современной цивилизации.

Музыкант, поэт и композитор - о ностальгии и будущем

Была такая надрывная поп-баллада - «Любовь здесь больше не живет». Правда, не у группы «Технология», а у Влада Сташевского, их коллеги по некогда общему продюсеру Юрию Айзеншпису. Так же и у Романа Рябцева, по его словам, не осталось теплых чувств и нет никаких сожалений по поводу решения оставить некогда модный, а сейчас покрывшийся вековой пылью коллектив, который, собственно, на нем и держался.

Ностальгия умерла, синтезаторы простаивают в личной коллекции, а на сцену Рябцев теперь выходит с гитарой и новыми песнями, по-прежнему романтичными, но уже совсем другими. В интервью «ЗД» он рассказал о том, в чем отличие жанров, выходящих из моды, и вечной музыки, страшно ли начинать все с чистого листа, а также почему конкуренция в артистической среде растет, а профессионализм падает.

Роман, вы уже уходили из «Технологии» на долгих 10 лет, но потом вернулись в «родные пенаты». Сейчас, я так понимаю, мосты сожжены окончательно. Не будете потом жалеть? Все-таки с этой командой у вас связана целая жизнь...

Не вся, а только ее часть. Уже начиная с 1993 года, я работал как композитор, аранжировщик с другими исполнителями, не говоря уже о моих сольных проектах. У нас в стране часто происходит так: сначала все смеются над ABBA, а потом, спустя 10 лет, начинают ахать, как это было здорово.

То же самое случилось с «Технологией». Мы пытались войти в одну реку дважды на волне ностальгических настроений публики, записали альбом, несколько синглов, но, как оказалось, никому это было не нужно.

Часто заказчики корпоративных концертов говорят: «Только не пойте ничего нового, только старые песни. Мы выросли на них, мы зачали своих детей под «Странные танцы». Это, конечно, чертовски лестно, но когда ты слышишь это в сотый раз, начинаешь чувствовать себя древним ископаемым, музейным экспонатом или младшим братом Кобзона.

Мне не хочется превращаться в мумию и скрипучим голосом завывать «нажми на кнопку». На кнопки я жать больше не собираюсь. Я почувствовал, что группа превращается в нафталиновую субстанцию, все выступления сводятся к участию в дискотеках ретро-радиостанций или в сомнительных сборных солянках с участием групп, которых я лично в своем хит-параде никогда не отмечал и тем более не думал, что окажусь с ними на одной сцене. Но когда ты попадаешь в эту жуткую ностальгическую обойму, такое происходит все чаще.

Поэтому я решил поставить жирную точку. У меня накопилось много нового материала, с которым хочется двигаться дальше. Работать над ним в контексте «Технологии» абсолютно невозможно. Свежие композиции никак не укладываются в прокрустово ложе пресловутых «кнопок» и холодного звучания синти-попа, от которого сегодня кайфует только небольшое количество фанатов.

Так ли их немного этих ностальгирующих фанатов? Очень многие артисты жалуются мне в интервью, что публика постоянно просит сыграть «что-нибудь старенькое», а к новому наоборот относится с большим недоверием...

Если говорить конкретно о синти-попе, его поклонников действительно осталось очень мало. Это заметно даже по фестивалям, которые каждый год устраивают энтузиасты. Если раньше на подобные мероприятия приезжали десятки зарубежных коллективов, сегодня все это превратилось в унылые междусобойчики. Синти-поп ушел в глубокий андеграунд, и там он, в общем-то, занял свою достойную нишу. Большинство стилей не вечны и переживают свои взлеты и падения...

Например, в 1980-е был дико популярен спид- и треш-металл. Все трясли хаером и обесцвечивали волосы, а сегодня все это куда-то ушло, и в тяжелой музыке модными стали совсем другие стили. Любители олдскула, конечно, остались, но они попрятались по маленьким местечковым клубам.

Я сам очень люблю синтезаторы, у меня есть целая коллекция... Но все-таки мои семь гитар мне дороже. На контрасте с теми жанрами, которые отживают свой век, есть музыка вне времени. Это гитарная музыка, с которой начался рок-н-ролл и которой он закончится.

Такие направления, как классический рок-н-ролл, рокабилли, блюз, классический хардрок никуда не исчезают. AC/DC как начали рубить в 1970-х годах, так и рубят одно и то же до сих пор. При этом никто им не скажет: «Парни, вы не актуальны». А даже если скажут, им и их фанатам будет все равно.

Меня тут спросили на радио: «А что вы можете предложить молодежи?» То же самое, что и всем остальным. Я не ставлю перед собой цели работать на какую-то определенную возрастную аудиторию - это заказуха и внутренняя проституция. Хочется, не побоюсь громких слов, творить для вечности.

- В чем концепция нового сольного проекта? Есть ли в этой истории общий лейтмотив?

Современная музыкальная индустрия находится на том этапе развития, когда мыслить крупными формами - эпичными альбомами - уже не имеет смысла. Раньше я сидел и основательно работал над пластинкой, выстраивая песни в определенном порядке (например, у Дитера Болена «подсмотрел» фишку - ставить медляк третьим по счету), думал о том, как будет развиваться динамика от композиции к композиции, создавал концепт.

Сегодня в эпоху интернета, клипового мышления и процветания самых разных пиратских сервисов, где можно найти любую музыку, люди как правило не слушают альбомы, они слушают отдельные песни. Их уже даже стали называть исключительно треками, что меня, честно говоря, подбешивает: трек у диджея, а произведение, где есть вокал, - это песня. Но это я так... Брюзжу по-стариковски (смеется).

В общем, задача номер один сейчас максимально интересно представить публике несколько новых композиций. Мы уже сняли один клип в намеренно очень простой стилистике конца 1980-х - начала 90-х, где видеоряд не отвлекает от самой песни и одновременно создает определенную атмосферу. Я даже хотел найти камеру Super VHS, но все мои знакомые операторы сказали, что не хранят такое старье. Так что пришлось создавать эффект «плывущей» картинки, как на питерском телевидении 1989-го года, с помощью современных программ.

Сейчас мы пишем сценарии клипов еще для двух песен и устроили конкурс для слушателей на лучшее лирик-видео: это формат, когда на музыку просто накладываются какие-то картинки, сменяющие друг друга, а на них параллельно отображается текст, и, оказывается, сейчас такие видео - самые просматриваемые в интернете.

Уже после выхода нескольких синглов мы выпустим альбом. Рабочее название - «Весна», по имени одной из песен. И оно очень символичное, потому что сейчас я действительно ощущаю некое возрождение после летаргического зимнего сна, в котором пребывала в последние годы «Технология».

Раз уж мы заговорили о клипах, когда они только появились на отечественном телевидении, это была диковинка. Как сейчас, на ваш взгляд, изменилась индустрия их производства в России?

Судя по результату, который выдают многие исполнители, все стремятся потратить поменьше денег. Кроме того, половину песен, на которые снимаются клипы, ты в принципе не будешь слушать без визуального сопровождения. Вообще, сказывается общий кризис. В основном все клипы достаточно простые, снятые в павильоне с небольшими вкраплениями компьютерной графики. Осталось очень мало сюжетных историй. Мне хочется сделать именно такую.

- Начинать все с чистого листа в 20 лет и в уже зрелом возрасте - разные вещи. Вам не страшно?

Как говорил герой «Чародеев» - «вижу цель, не вижу препятствий». Я на сто процентов уверен, что группа «Технология» - это уже отживший свой век проект. Мы свою задачу выполнили, в истории остались, а лохматить бабушку дальше, биться в конвульсиях я не вижу никакого смысла. У меня уже было несколько выступлений со свежим материалом, и я чувствую отклик. Я вижу, например, как люди, услышав песню впервые, уже на третьем припеве начинают подпевать. Значит, это цепляет, и я двигаюсь в правильном направлении. А потом, если говорить откровенно, чего бояться? Все хиты «Технологии» - «Нажми на кнопку», «Рано или поздно», «Странные игры», «Полчаса» - написал я. Это не сложно для меня. Я не завишу ни от каких сторонних авторов, поэтов, аранжировщиков, все делаю сам на своей студии. У меня собирается отличный состав музыкантов. Среди них, например - Олег Абрамов, гитарист «Свинцового тумана», с которым мы играли еще 20 лет назад. Так мы потихоньку готовимся к большому сольному концерту в Москве весной, на котором, собственно, и состоится презентация моего сольного проекта.

Когда вы начинали свой славный путь, в музыкальном мире были разные настроения - и протестный рок, и психоделические авангардисты. Почему вас привлекла именно неоромантическая сцена?

Мне никогда не хотелось петь передовицы из газеты, как это любили делать многие группы в конце 1980-х. «А в магазине нету колбасы-ы-ы! А у меня заношены трусы-ы-ы!», - когда я выступал на первом воронежском рок-фестивале, такого материала там было процентов 90. У меня от этого волосы вставали дыбом.

Я воспитывался на западной музыке, и в песнях таких исполнителей новой волны, как Duran Duran, New Order, Alphaville, если и появлялись политические нотки, то очень эпизодически. Там все было красиво, неоромантично... Русскую музыку я стал слушать лет в 15, и это был «Аквариум», который я полюбил с тех пор раз и навсегда.

Кроме «Поезда в огне» и еще нескольких композиций, в которых Борис Борисович в завуалированной, аллегорической форме поднимает политические темы, у него не было таких вещей. БГ в политику никогда не лез. Вообще, я считаю, что это - прерогатива журналистов, блоггеров...

Я сам могу пройтись по таким вопросам на своей странице в соцсети, но петь об этом не стану, и дело не в возрасте. Даже когда я был молодым и горячим, меня тоже не тянуло в эту сферу. Я считаю, что музыка должна нести людям радость. Если, как мы уже говорили, люди зачинали детей под «Странные танцы», страшно представить себе, чтобы они стали это делать под какой-то политизированный агрессивный манифест, и какое инфернальное существо в итоге могло родиться.

Тем не менее музыканты тоже живут не под стеклянным колпаком. Как влияет на творческого человека окружающая действительность? И как можно защититься от ее негативного воздействия?

Это зависит исключительно от умения сохранять внутреннее равновесие и фильтровать информацию. Мне все-таки не 20 лет, и я как-то научился, читая новости, каждый раз не падать в обморок, а просто смотреть на это все со стороны и делать выводы: «Ну вот - конец еще ближе. Что нам остается еще делать? Пренебречь и вальсировать». Просто я вижу много людей, которые остро на все реагируют, и в итоге сходят с ума, стоят с плакатами на пикетах, встречают очередной конец света. Уподобляться им совершенно не хочется. У меня есть своя жизнь, свои цели и задачи. И сейчас для меня самое главное - это новый старт в качестве сольного исполнителя. Меня ничто не может сбить с пути или отвлечь, никакие приближающиеся к Земле метеориты и астероиды.

Существует ли сегодня в России, на ваш взгляд, какое-то музыкальное сообщество, или наступило время индивидуалистов?

Есть некие кланы, тусовки, которые собираются вокруг определенных композиторов, продюсеров или музыкантов. Но в целом единого музыкального сообщества не существует. Раньше были рок-клубы, но они умерли. Сегодня каждый за себя: у нас все-таки какой-никакой, но капитализм, пусть и построенный по мотивам книги «Незнайка на Луне». Каждый сам борется за свое место под солнцем.

- Каков уровень конкуренции?

На самом деле достаточно высокий, потому что упрощение и удешевление процесса производства музыки привело к тому, что сегодня каждый школьник, накачав пиратского софта и программ из интернета, может написать трек и стать артистом. Тот же синти-поп в 80-х был уделом богатых эстетов, которые могли себе позволить купить синтезатор, а сегодня люди просто используют уже готовый набор звуков. Но это как правило не имеет никакого отношения к творчеству. То есть конкуренция высока, но уровень профессионализма падает.

Возникает еще другая проблема: в тоннах музыкального шлака очень сложно найти что-то стоящее. Как в этой ситуации быть слушателям и артистам?

И тем, и другим приходится не просто. По идее выявлением чего-то интересного и стоящего могли бы заниматься музыкальные порталы и радиостанции. Но на радио крутят то, что либо нравится его владельцу, либо приносит прибыль. Есть редкие случаи, когда артисты становятся популярными только благодаря интернету. Так произошло с Петром Наличем, Игорем Растеряевым... На самом деле буду банален, но талант пробьет себе дорогу. Если у тебя действительно есть что-то интересное, рано или поздно на него появится спрос.

- Вы сами находите каких-то любопытных молодых исполнителей?

Да, например, группа «Едва ли». Ребята играют очень качественный, приятный, достаточно тяжелый рок. Я даже рекламирую их на своих страницах в интернете. Проблема многих молодых команд в том, что они придумывают себе сложно запоминающиеся названия. Вообще, мне присылают много музыки, и жемчужины, конечно, приходится вылавливать из общей кучи навоза.

- У вас был опыт работы за рубежом. Не было мыслей бросить все и остаться там?

Нет. Знаете, чтобы понять женщину, нужно думать, как туфли. То же самое здесь: чтобы, например, работать во Франции, где я записывал альбом, нужно вырасти в той культурной среде или по крайней мере провести в ней долгое время. Французский музыкальный рынок, с одной стороны, близок к нашему тем, что упор там также делается на текстовую составляющую, с другой - он очень специфичен. Так что работа за рубежом была для меня просто опытом. Но мне иногда интересны коллаборации с зарубежными артистами. Например, сейчас мы записываем дуэт с греческой певицей, с которой случайно познакомились летом в Москве на греческом фестивале. Песня появится в нескольких вариантах - на ее родном языке, на английском и на смеси русского и греческого.

Многие помнят и чтят гpуппу "Технология" обpазца 90-х годов. Но мало кому известно, как в дальнейшем стала pазвиваться судьба одного из ее солистов - Романа Рябцева.

"Технологии" давно уже нет, Роман же очень целеустpемленно поднимается ввеpх по ступеням своей популяpности.

Что явилось пpичиной твоего ухода из "Технологии"?

Я собиpался исполнять дpугую музыку. На последнем альбоме "Технологии" "Рано или поздно" pазличие между моими песнями и вещами Леонида Величковского было очень яpко выpажено. Во-втоpых, двое pавнопpавных солистов в гpуппе выглядели очень глупо, особенно это было заметно на концеpтах, когда часть публики фанатела мною, а дpугая часть - Нечитайло. Создавалось впечатление, что на сцене выступают две совеpшенно pазные гpуппы. В-тpетьих, были замешаны финансы, я считал, что за мой тpуд мне не доплачивают.

Твой альбом "Если я стану дpугим" автобиогpафичен?

Он имеет опpеделенную концепцию: с пеpвой по последнюю песню пpослеживается ниточка истоpии одной любви. Вначале заpождается надежда, но она в pезультате оказывается обpеченной. Безусловно, все мои песни являются отpажением pеальной жизни. Я бы никому не пожелал пеpежить то, что выпало на мою долю. Со вpеменем я понял, что, пpойдя чеpез все это, я становлюсь более устойчивым к воздействию агpессивного коваpства со стоpоны женщин. Это важно - ведь именно они и являются главными виновницами всех несчастий в личной жизни.

Рома, давай заглянем в пpошлое. Когда началось твое сеpьезное увлечение музыкой?

Когда я встpетил свою пеpвую любовь. Это пpоизошло в девятом классе. Я влюбился в девушку на год младше меня. Звали ее Оксана. Из-за нее я начал сочинять музыку. Вместе со своим одноклассником мы оpганизовали дуэт электpонной музыки, нас даже по школьному pадио на пеpеменках кpутили. За тpи года мы записали тpи альбома. Потом, уже в институте, я игpал в ансамбле "Солнечный кpуг", затем поочеpедно был пpиглашен в две гpуппы без названия, ну а уже в 1988 - 1989 годах я начал пpофессионально pаботать в гpуппе "Пpощай, молодость", котоpая сейчас возpождается с моей помощью. В 1990 году я пpишел в команду "Биоконстpуктоp", на обломках котоpой в том же году обpазовалась "Технология".

У такого певца, как ты, навеpняка очень много поклонниц. Не досаждает ли тебе их чpезмеpное внимание?

У меня весь подъезд пpосто изгажен самыми pазными надписями с пpедложениями отдаться в любое вpемя и в любом месте, пpизнаниями в любви и т.д. Но есть и ноpмальные поклонницы, котоpые звонят, интеpесуются, как обстоят мои дела, где пpоходят концеpты... Но, увы, я же не могу общаться со всеми, кто жаждет моего внимания. И потом я ненавижу, когда люди себя пpедлагают, тем более девушки.

Из чего складывается твой досуг?

Обожаю читать книги, пpичем самые pазные, начиная от фантастических и заканчивая истоpическими pоманами. Уже в пеpвом классе я пpочитал такое большое пpоизведение, как "Спаpтак". Нpавится ходить на дискотеки, в ночные клубы. Но больше люблю общение со своими дpузьями. Мы даже обpазовали свой клуб под названием К.П.Н. ("Клуб посланных на..."), объединяющий людей, котоpых бpосили их любимые девушки.

Хоpоший ли ты хозяин?

Суди сама. Я пpедпочитаю, чтобы все мои вещи были забpошены навеpх, на полки - мне их пpоще потом будет найти. По всему полу у меня pазбpосаны пpовода от pазной аппаpатуpы. Я думаю, что несложно пpедставить, что у меня твоpится в комнате. Что касается пpиготовления пищи, то я думаю, что пpосто незаменим, потому что очень люблю и умею готовить.

В январе певцу, музыканту и композитору исполнится 45 лет. Незадолго до Нового года Роман во второй раз женился. Журнал «Телепрограмма» встретился с Рябцевым, чтобы выяснить, чем он сейчас занимается и что происходит в его жизни

Фото: Иван ПРОХОРОВ

Изменить размер текста: A A

2015 год начинается для меня со съемок в телесериале, где я в очередной раз играю самого себя, - рассказывает Роман. - Достаточно забавная роль.

- И это ведь притом что вы принципиально не смотрите телевизор. По крайней мере часто об этом говорите.

В какой-то момент я настолько его пересмотрел, что понял: ничего нового он дать мне не может. Фильмы, к примеру, я не могу смотреть по ТВ , потому что их все время перебивают рекламой. Уж лучше пойду в кино или куплю диск. Если же я хочу посмотреть какую-то конкретную передачу, то скачаю ее из интернета.

- К примеру, политические по­единки?

Нет, мне они неинтересны. Наверное, это с возрастом пришло, спокойнее стал. Не думаю, что в них меня что-то может зацепить. К тому же я знаю телевизионную кухню: люди, которые готовы морды бить друг другу в эфире, потом в курилке мило общаются. Все это большое шоу... В этом году меня часто звали сниматься в телепроектах начиная с передачи Александра Гордона и заканчивая смешными викторинами, в которых тебе нужно исполнить песню, будучи подвешенным под потолком. Суть в общем-то одна: шоу должно нравиться зрителю.

- И вы соглашаетесь: висите под потолком в шоу «Звезды без пафоса» на канале «Ю». Об этой же программе речь?

Участвую, да. Это было очень смешно, я бы даже сказал, ржачно. Смотрел на себя в записи и покатывался со смеху.

- ...понимая, что все это на потеху публике.

А я, извините, где работаю? В шоу-бизнесе. В последнее время я кардинально изменил свое отношение ко всем этим программам. Скажем, лет десять назад во мне еще играл максимализм: «Да я серьезный человек, не пойду в эти развлекательные передачи!» А сейчас думаю: почему бы и нет? Если я дурачусь в компании своих знакомых, то почему бы мне не сделать то же самое на публику? Если раньше группа «Технология» старалась сохранять брутальный имидж - мы старались не улыбаться, были серьезными, - то сейчас, в общем, нам на все наплевать. Можем позволить себе быть самими собой.

«Я воспитывался в правильном коммунистическом духе»

- Вы родились в Воронеже, потом возвращались туда после жизни с родителями в Сирии. Сейчас вас что-то связывает с этим городом?

Есть определенная ностальгия... Ведь именно в Воронеже я поступил в институт и даже проучился там один курс. В это время произошло много событий, перевернувших мою жизнь... В этом году летом меня что-то накрыло, и я понял: обязательно нужно съездить в Воронеж! Просто так, не на гастроли. Думаю, меня наконец-то догнал пресловутый кризис среднего возраста. Лето было вообще очень сумбурное и безумное. Пытался разобраться в себе, в жизни, в том числе - личной. Слава богу, сейчас все устаканилось. Но тогда меня терзали душевные метания, я вдруг остро почувствовал, что мне нужно в Воронеж - приехать и пару дней просто побродить по городу, съездить в деревню, где жили дедушка с бабушкой. Не люблю пафосных слов, но мне захотелось припасть к корням.

- Кстати, по поводу воронежского института... С чего вдруг вы решили поступать в педагогический вуз?

По настоянию родителей. У них, дипломатов, намечалась очередная командировка за границу. Я был в том возрасте, когда мне уже нельзя было выезжать с ними. В школах при посольстве на Ближнем Востоке дети обычно учатся до четвертого-пятого класса. Десятилетки бывают, как правило, только в крупных капиталистических странах: Штатах, Франции , Германии ... Поэтому мы с братом оканчивали школу в специальном интернате для детей заграничных работников. Отправляясь в очередную страну, родители размышляли: куда меня девать? Они совершенно справедливо побоялись оставлять меня дома. 16-летний подросток, свободная жизнь, один в квартире. Что будет? Сейчас-то я их очень хорошо понимаю. А тогда жутко злился. Однако мама с папой настояли на том, чтобы я поступил в Воронежский педагогический институт, который они сами оканчивали. К тому же замдекана - их одногруппник. Бабушка с дедушкой под боком. В общем, я был, по их мнению, под присмотром. Родители рассчитывали, что я поступлю в воронежский институт, а на следующий год переведусь в московский. Так, собственно, и получилось.

- Вы осознавали, что Москва - это город больших перспектив?

Для меня Москва была всего лишь столицей нашей Родины. И все. Поймите, я воспитывался в правильном коммунистическом духе. Да и как иначе мог быть воспитан подросток, проживший пять лет в посольстве? Аморальных людей за границу не пускали. Я все принимал за чистую монету. Слово «карьерист» для меня было таким же ругательным, как «бюрократ» или «взяточник». Я искренне презирал людей, которые стремятся делать карьеру и куда-то вырваться. Считал, что это очень грязно, некрасиво и плохо. То есть я был абсолютно коммунистически воспитанным ребенком. Это уже потом ко мне, москвичу, приехавшему в Воронеж, появилось завистливо-презрительное отношение, что меня очень угнетало, и я всеми средствами старался показать: я абсолютно такой же, как и все остальные, ничем не отличаюсь.

«Технология» забронзовела. И я пересмотрел свои взгляды на жизнь и творчество»

- Вы еще в школе начали задумываться о карьере музыканта?

Нет, о музыкальной карьере я даже не думал. Дело в том, что в 9 - 10-м классах мы с товарищем, отбывая «ссылку» в том самом интернате, пытались сочинять песни. Я играл на пианино, а у моего друга было сразу три инструмента: драм-машина, синтезатор и электроорган. Их ему за хорошую учебу подарили родители, работающие в Италии . В итоге мы записали три магнитоальбома, совершенно омерзительных по качеству, но очень смешных, искренне наивных по содержанию. Хотя, признаюсь, недавно я приступил к записи одной из этих песен, немного переработав текст и оставив без изменения мелодию, сочиненную в 16 лет!.. Тогда, во времена СССР , о карьере музыканта невозможно было даже мечтать, не имея музыкального образования и соответствующей аттестации. Уже на первом курсе института родители купили мне электроорганчик Casio. С ним я был первым парнем на деревне! (Улыбается.) Меня без разговоров взяли в институтский интернациональный ВИА «Солнечный круг». В 1987 году я умудрился попасть на первый воронежский рок-фестиваль в качестве гостя, вне конкурса. Мне разрешили спеть три песни, предварительно заставив пройти через ад литсоветов. Я возил свои тексты то ли в райком, то ли в горком комсомола, их там утверждали, искали крамолу, не находили и ставили печать. Все было настолько мрачно... Сам я в общем-то собирался пойти по стопам отца и строить дипломатическую карьеру. Музыка была всего лишь моим хобби, но рядом со мной все время находились люди, с которыми мне было интересно играть и которым было интересно играть со мной. И когда я уже приехал в Москву, то прибился к группе. Сейчас и не помню, как и к какой. Потом была еще одна группа. Потихонечку понеслось, поехало, последовали первые гастроли в Смоленск ...

- В свое время вы успели посотрудничать и с Кристиной Орбакайте, и с группой t.A.T.u., и с Владом Сташевским. Продолжаете работать с другими артистами?

Лет 10 лет ничем подобным не занимался. «Технология» отнимала слишком много времени. Но сейчас восстанавливаю прежние умения, начинаю работать для других исполнителей, не хочу пока афишировать их имена. В одном случае я выступаю в качестве автора музыки на стихи другого человека, во втором - продюсирую песни.

- А как же новый альбом группы «Технология»? Вы ведь говорили, что он вот-вот вый­дет.

Я пересмотрел свои планы на жизнь и творчество. На мой взгляд (хотя далеко не все со мной согласны), группа «Технология» окончательно превратилась в, как пишут на афишах, «легендарную группу «Технология», то есть забронзовела, полностью перешла в разряд ретро. По гастрольной практике вижу: никому ничего нового от нас не надо. Организаторы концертов то и дело нам говорят: «Только, ради бога, не надо петь новых песен!» Поэтому делать что-то новое под маркой группы «Технология» я считаю нецелесообразным. В 2009 году мы записали альбом «Носитель идей». Но и половину песен из него на концертах не играем. У меня уже была похожая ситуация в 1993-м. Я писал песни, которые группе совершенно не подходили, это была ни разу не «Технология» - кельтско-ирландские мелодии... В общем, как и тогда, сейчас решил выпустить свой сольный альбом. А для «Технологии» к грядущему юбилею (в марте 2015-го нам исполняется 25 лет, планируем отметить с размахом - большими концертами) записать несколько новых синглов.

- Вас что-то удивляет, радует в современной музыке?

Удивляет то, что ничего нового и интересного в ней не происходит. Сплошное пережевывание старого. Раньше, допустим, возникала мода на какое-то ответвление танцевальной музыки. Взять хотя бы гоа-транс, трайбл-хаус или драм-н-бэйс, которые держались несколько лет, а затем сменялись каким-то другим всеобщим увлечением. Сейчас же - благодаря интернету и флешмобам - все происходит скоропалительно, за несколько месяцев, и быстро забывается. Музыкальные телеканалы практически умерли, не оказывают никакого влияния.

- Но благодаря тому же интернету «родились» Игорь Растеряев, Петр Налич...

Растеряев меня заинтересовал: хорошо начал, но потом, на мой взгляд, все стало уныло. Налич мне сразу не понравился, не зацепил. Куда прикольнее послушать очередную песню Семена Слепакова . Вот он, на мой взгляд, прекрасен. Особенно песня «Лучший секс - это секс с женой». Сколько лет уже этому хиту, а я каждый раз с восторгом его переслушиваю.

- На своей страничке в Фейсбуке вы восхищались композицией Gangnam Style.

Она шикарна. Это великолепно сконструированная песня, в которой собраны абсолютно все попсовые штампы: звуки, структура, аранжировка. Идеальный коктейль!

- Некоторое время группа «Технология» сотрудничала с Юрием Айзен­шписом. А с кем из продюсеров вы бы сейчас с удовольствием поработали?

С Максом Фадеевым . Это единственный, кого можно назвать продюсером в правильном понимании смысла этого слова. Из всех наших продюсеров он мне наиболее интересен, близок. Считаю, что он все делает очень круто.

- Может, пора снова попробовать свои силы за границей?

Нет, потому что никому из наших это не удавалось. Нет примеров! И думать, что у меня получится, глупо и наивно.

- Но вы же так не думали, уезжая в начале 90-х во Францию?

Я туда не уезжал - жил в Париже лишь во время записи альбома. Во Францию я отправился исключительно с надеждой, что мой альбом в будущем будет продаваться. Однако я не строил иллюзий, памятуя об опыте выпуска Radio Silence Бориса Гребенщикова - с гораздо большими бюджетами и продюсерами типа Дейва Стюарта. Ну и что? В итоге его альбом провалился. Поэтому свою поездку я расценивал лишь как интересный опыт работы «по-другому», не так, как у нас.

- В чем кардинальное отличие?

Менталитет! Недавно мы играли на репетиционной базе, состоящей из нескольких комнат. Там в режиме нон-стоп с утра до ночи репетировали разные молодые группы. И 90 процентов из них играли жесткий хеви-метал: адреналин, подростковая энергия... Но как бы смешно это ни звучало, они исполняют модную и достаточно актуальную музыку. Молодежь не проходит через клуб самодеятельной песни и дворовое бренчание на гитарах, они не поют советские песни на уроках пения. Эти музыканты воспитаны интернетом и радио на правильной музыке. И лет через 20, когда вымрет наше поколение и оставшийся в мозгах совок, есть шанс, что такие группы прорвутся.

- А в принципе вы могли бы пере-ехать за границу?

Для чего? Если только для записи альбома. Но у меня здесь есть своя студия, и я физически не смогу перевезти ее за границу. Можно, конечно, поехать с мобильной клавиатурой и одним синтезатором, но это будет уже не то. Конечно, если повторилась бы ситуация 1993 года и мне какие-нибудь французы предложили подписать контракт и записать альбом, я бы согласился. Но пока что-то никто не предлагает...

- Вы любите рассуждать о коррупции в отечественном музыкальном бизнесе. А сами-то сталкиваетесь с этим?

Конечно. У тебя вроде бы есть хорошие отношения с «радиолюдьми». Предлагаешь им песню для эфира. «Да, да, послушаем», - отвечают. И ничего. Тишина. А уже потом узнаешь через других людей - и это самое противное, - что песня не подходит по формату. Намекают, что нужно занести денег. Они даже стесняются об этом в лоб говорить. Нельзя просто прийти в коммерческий отдел и заплатить за ротацию песни в эфире. Все происходит на уровне полунамеков.

«Лишней истеричной любви мне не нужно»

- Какие лучшие качества вы переняли от своего отца?

Несмотря на то что мой папа дипломат, именно он научил меня все делать своими руками. Об этом я задумался буквально на днях, прикручивая очередную полку. В принципе дома могу сделать все, что не требует газовой сварки: стол сколотить, покрасить его, полку повесить... Меня от этого прет. Проще самому просверлить, прибить, нежели вызывать мастера. Папа всегда что-то делал дома, прибивал, ковырял. А я смотрел и учился самостоятельности.

- Вы как-то заявили, что у музыканта есть три постоянные статьи расходов: студия, машина и супруга. Ситуация не изменилась?

Тьфу-тьфу, на лекарства пока не трачусь (улыбается). Номер один в этом списке, конечно, жена. Студия уже, к счастью, в расходах не нуждается. Только в арендной плате за помещение. 28 синтезаторов - это более чем достаточно. Как минимум от парочки я хочу избавиться. Я на них не играю, а место занимают... Машина? Да!

- Хотя в последнее время вы предпочитаете метро.

Стараюсь чаще ездить на метро, потому что это быстро. В Москве фиг припаркуешься. На сегодня у меня запланированы еще две встречи и репетиция. В машине я бы провел полдня, а на метро - вжик-вжик, туда-сюда... У меня совершенно нет на этот счет комплексов. А когда на улице тепло и сухо - езжу еще и на самокате или велосипеде.

- О трех основных статьях расходов мы поговорили... В эту «систему координат» вмешивается алкоголь?

Только безалкогольное пиво, да и то без фанатизма. Уже больше четырех лет.

- Как вы к этому пришли?

Было много звоночков. Естественно, увещевания со стороны близких. Да я и сам чувствовал, насколько быстро устаю, - вечно разбитое состояние, плохое самочувствие. Володя Нечитайло потащил меня в клинику - проверить организм. Тогда я и понял, насколько все ужасно. Решил: пора завязывать, если хочу прожить долго и счастливо. Появился элементарный страх за свое здоровье. В итоге - получасовой сеанс, куча электродов, подведенных к голове , - и уже на следующий день я спокойно смотрел на алкоголь, никаких эмоций!

- У вас не возникает чувства ностальгии по временам, когда ваш подъезд был исписан признаниями в любви, когда поклонницы одолевали и ночью, и днем?

Нет! Это было ужасно и неприятно. Честно говорю, без кокетства, потому что это жутко осложняло мою жизнь. Тщеславие - такая интересная штука: оно хорошо, когда монетизировано, когда поклонницы кричат «Рома, Рома!» и при этом покупают билеты на концерт. А по отдельности - не интересно. К слову, сейчас поклонниц не стало меньше, просто из подъездов они перетекли в тот же Фейсбук, стали более цивилизованными. И жить теперь не мешают (смеется).

- Однажды вы сказали: «Планирую свою жизнь на день вперед и на то, что будет через три года, а в промежутке - фристайл». Откуда взяли такие рамки? Почему именно три года?

Три - хорошее число, магическое. Но не все в моей жизни удается разделить на такие отрезки. Пресловутый кризис среднего возраста, который я пережил этим летом, привел к тому, что сейчас стараюсь планировать с большой осторожностью. Тем более в нынешней экономической ситуации планировать что-либо вообще нереально. Что будет через три года? Леший его знает! Конечно, у меня есть наполеоновские планы - в следующем году наконец-то выпустить свой альбом. Хотя бы в интернете... Но, чувствую, планирование и я - вещи малосочетаемые. Это очень плохо, конечно, неправильно, но такой вот я - Роман Рябцев.

Макияж и прически: Кристина КОВАЛЕВА.

Благодарим бар The Box за помощь в организации съемки.

Личное дело

Роман РЯБЦЕВ родился 25 января 1970 года в Воронеже. Рос в семье дипломатов, пять лет прожил в Дамаске (Сирия ). Профессиональную музыкальную карьеру начал в 1988 году в составе дуэта «Прощай, молодость». В 1990 году стал клавишником группы «Биоконструктор», которая затем трансформировалась в «Технологию». В 1993-м Рябцев уехал во Францию для записи сольного альбома по контракту с компанией Radio France Internationale. Вернувшись в Россию , вскоре покинул коллектив и официально объявил о начале сольной карьеры. За 10 лет Рябцев выпустил четыре альбома, параллельно занимаясь ремиксами и аранжировками для разных исполнителей. В 2003-м воссоздал группу «Технология», в которой по-прежнему выступает вместе с Владимиром Нечитайло и Матвеем Юдовым . Жена - журналист Марина Канцлер (Рябцева).