Ревущие 40 широты. Ревущие сороковые

«На самой заре на востоке в разрывах тумана появляется земля. Тасмания ?!
До Хобарта всего шестьдесят миль. День плавания. Порт, пресная вода, свежие продукты, фрукты.

Но человек со стальным характером берет себя в руки: «Нет, остановки делать не буду. Еще одно усилие».

Еще одно усилие – это тысяча двести морских миль, более двух тысяч двухсот километров по морю, жестокий холод, бури, «ревущие сороковые», фиолетово-черные вечерние небеса, циклоны и опасно скрипящая грот-мачта…

Жорж Блон, «Индийский океан»

Область Мирового океана в южном полушарии в районе между 40° и 50° южной широты моряки с давних пор называют ревущие сороковые.
Они (отважные моряки) предпочитают обходить эти широты стороной, хотя некоторые еще более отважные моряки-девушки устремляются прямо в жестокие шторма (подробности – ). А для альбатросов это лучшее место на планете, эдакие «американские горки», где можно без устали летать, выхватывая из волн рыбу.

Здесь не бывает слишком жарко, повышена влажность и всегда ветрено.
Западные ветры – устойчивые и сильные, дующие со средней скоростью 7-13 метров в секунду – здесь почти нет суши, которая могла бы препятствовать их движению.

И еще здесь лежит Тасмания, Тасси , противостоящая самым жестоким штормам и ветрам на планете. Маленький остров, который за пару дней можно объехать на машине, меняется четырежды на дню: тут то сильный ливень, то яркое солнце.

Также у него и с волнами.

Как добраться до Тасмании:
на ежедневном паромах Spirit of Tasmania I и II Из Мельбурна до Девонпорта (10 часов пути, от $120, http://www.spiritoftasmania.com.au/)
или из Сиднея, Мельбурна, Канберры, Перта, Брисбена до Хобарта самолетами авиакомпаний Qantas, Virgin Blue, Jetstar, Regional Express и Tiger Airways.
Тасмания близка к Антарктике, лучшее врем для путешествия – местное лето (декабрь–февраль).
Ночевать можно в хостелах (по всему острову, от $20 до $50 за ночь)
Еще веселее – в караван-парках (от $18)
А еще веселее – отправиться в путешествие по Тасмании вместе с серф-туром одной из многочисленных тасманийских школ (от $210)

В самой крайней ЮГО-ЗАПАДНОЙ точке Тасмании расположен Мыс South West Cape , и именно здесь разбиваются о берега одни из самых больших волн ревущих сороковых.
От Хобарта, расположенного отсюда в 140 км, можно добраться сюда только по воде или по воздуху . Вокруг довольно пустынная местность и серферами изучена мало.
А всего в Тасмании, окруженной волнами “различной степени тяжести”, больше 60 официальных серф-потов и еще больше неофициальных – для энтузиастов-храбрецов.

На ЮЖНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ в местечко под названием Devil’s Point в Tasman National Park , лежащее между Cape Raoul и Tunnel Bay из Антарктики приходит ломаная волна Ship Sterns Bluff , в трубу которой лучше не попадать – с волнами приходят скрытые пузыри и ступени, плюс, заплывают время от времени большие белые акула, а медпунктов в окрестностях нет)

Еще на Южном побережье, на берегу большого залива расположен главный город Тасмании – Хобарт , пляжи вокруг которого очень почитаются серферами, хотя шторма иногда доходят и сюда.
В округе серферские волны можно найти в районе Порт-Артура , – города-старинной тюрьмы – в 100 км от Хобарта, на пляжах Парк-Бич (Park beach) и Клифтон-Бич (Clifton Beach) и дальше, на перешейке Иглхок (Eaglehawk Neck) Тасманского полуострова (Tasman Peninsula).

Малоизученное ЗАПАДНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ , занятое непроходимыми лесами и живописными реками, почитается серферами в местечке Маррава (Marrawah) на пляжах Ann Bay, Mawson Bay и Green Point (ближайший относительно крупный город – Смиттон, в 40 минутах)

СЕВЕРНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ слегка защищено от штормов, и здесь случаются длительные периоды плоской воды, особенно летом.

А вот воды пролива Басса (Bass Strait) очень активны, и штормовые процессы здесь генерируют волны, достаточно высокие для серфинга.
Для катания и любования подходят пляжи Тэм о’Шентер (Tam O’Shanter) на северо-востоке Лонсестона (Launceston) и пляжи в устье реки Мерси (Mersey) около Девонпорта (Devonport) + пляж British Admiral beach и пляжи залива Fitzmaurice Bay острова Кинг Айленд (King Island) на западном краю пролива Басса (добраться до острова можно на самолете а/к Tasair из Хобарта)

Больше всего возможностей для серфинга любого уровня на ВОСТОЧНОМ ПОБЕРЕЖЬЕ , куда приходят волны, образующиеся в Тасмановом море.
В Сент-Хеленсе и в округе около 15 официальных спотов, а южнее вдоль берега в сторону Хобарта – еще больше неофициальных.

Из обязательных точек на Восточном побережье:
открытый в далеком 1773 году капитаном Тобиасом Фюрно (Tobias Furneaux) Залив Огней – Bay of Fires в 30ти минутах к северу от города Сент-Хеленс (капитан решил, что огни на побережье – это город, а оказалось, что так светятся красные мхи, живущие на камнях вдоль берега) + ближайшая серферская точка с видом на огни – пляж Binalong Beach
и залив Wineglass Bay в национальном парке Freycinet National Park (как добраться – смотрим )

Название 40 х (и 50 х) широт Южного полушария, где над океаном дуют сильные устойчивые западные ветры, вызывающие частые штормы … Современная энциклопедия

Большой Энциклопедический словарь

РЕВУЩИЕ СОРОКОВЫЕ, название, данное во времена парусного флота и сохранившееся до сих пор, области между 40° и 50° южной широты в южном полушарии, для которой характерно наличие постоянно дующих сильных ветров. Они вызываются постоянным… … Научно-технический энциклопедический словарь

- «РЕВУЩИЕ СОРОКОВЫЕ», традиционное название океанических пространств в 40 х широтах Южного полушария, где дуют сильные и устойчивые западные ветры, вызывающие частые штормы (см. ШТОРМ (буря)) … Энциклопедический словарь

ревущие сороковые - Пояс с преобладанием западных штормовых ветров в широтах 40 50° Южного полушария, где возникает барьер на пути океанических водушных масс, вызывающий штормовую погоду, облачность и волнение на море, так что эти широты оказываются сложными и… … Словарь по географии

ревущие сороковые - название 40 х (и 50 х) широт Южного полушария, где над океаном дуют сильные и устойчивые западные ветры, вызывающие частые штормы … Морской биографический словарь

“Ревущие сороковые” - “РЕВУЩИЕ СОРОКОВЫЕ”, название 40 х (и 50 х) широт Южного полушария, где над океаном дуют сильные устойчивые западные ветры, вызывающие частые штормы. … Иллюстрированный энциклопедический словарь

- («Ревущие сороковые»,) традиционное название океанических пространств в 40 х широтах Южного полушария, где обычны сильные и устойчивые западные ветры и частые штормы. Аналогичные особенности климата отмечаются над океанами и в 50 х… … Большая советская энциклопедия

Традиционное название океанических пространств в 40 х широтах Южного полушария, где дуют сильные и устойчивые западные ветры, вызывающие частые штормы … Энциклопедический словарь

Традиционное название океанич. пространств в 40 х широтах Юж. полушария, где дуют сильные и устойчивые зап. ветры, вызывающие частые штормы … Естествознание. Энциклопедический словарь

Книги

• Парфюм. История ароматов XX века , Остром Лиззи. У каждой эпохи - свой аромат. Так считает автор этой книги знаменитый парфюмерный эксперт Лиззи Остром, и рассказывает историю ХХ века через историю парфюма. Перед вами промелькнут…
• Парфюм История ароматов XX века , Остром Л.. У каждой эпохи - свой аромат. Так считает автор этой книги знаменитый парфюмерный эксперт Лиззи Остром, и рассказывает историю ХХ века через историю парфюма. Перед вами промелькнут…

Марк Софер – кандидат географических наук, печатался в журналах «Наука и жизнь», «Химия и жизнь», «Человек и стихия» и др. Автор нескольких научно-популярных книг: «У природы нет плохой погоды», «Вода на Земле» («Занимательно о реках, озерах, болотах»), «Занимательно о погоде» и др. Побывал во всех климатических зонах, на берегах сотен рек. В США с 2004 года. Живёт в Бруклине.

Речь пойдет вовсе не о тридцатых, сороковых или пятидесятых годах того или иного столетия. Когда-то, в отрочестве, читая романы о пиратах и морских путешественниках, я обратил внимание на название некоторых обширных акваторий океана: «Неистовые пятидесятые», «Ревущие сороковые», «Конские тридцатые»…

Они звучали торжественно и непонятно. Позднее я узнал, что эти океанские широты носят романтически-трагические имена в силу старинных морских традиций, связанных с необъяснимой судьбой многих парусных судов.
Объяснение причин этих названий дали метеорологи.
Во все времена жизнь человека на море, особенно вдали от берегов, полностью зависела от превратностей погоды. Даже в наши дни, когда стальные корабли оборудованы мощными двигателями и космическими средствами навигации, она играет важную роль в успехе плавания. Стоит ли говорить о том, какую роль играла погода в жизни моряков несколько столетий назад, в эпоху деревянных парусных судов. Для успеха хороший мореплаватель был обязан знать, каким норовом обладают те или иные районы океана. Познание шло через трудный опыт и риски, ошибки стоили дорого.
К примеру, воды, расположенные между 50° и 60° южной широты, неподалеку от берегов Антарктиды, за свою злонравность получили негласное название «неистовых пятидесятых». Дыхание ледяной Антарктиды, холодные ураганные ветры, гигантские плавучие острова-айсберги – всё это угрожало любому судну, оказавшемуся в пределах этих широт.
Причина этих суровых названий станет понятной, если посмотреть на карту полушарий Земли. Продвигаясь вдоль этих широт, вы не встретите никаких больших массивов суши – континентов и даже островов. (В американских школах эту приполярную акваторию принято называть Южным Океаном). Отсутствие препятствий, тормозящих и замедляющих скорость ветров, позволяет им разгуляться до штормовой силы, приобретaя особую силу и опасность и угрожая мореплавателям. Вдоль берегов шестого континента – Антарктиды – по 55° южной широты, проходит условная южная граница этого потока, а северная – пролегает вдоль 40-й параллели. На стыке холодных прибрежных вод от покрытого льдом южного материка и нагретых южных океанских окраин рождаются самые сильные ветры южного полушария.
Не менее зловеще называли моряки парусных кораблей и пространства, заключенные между 40° и 50° южной широты – «ревущие сороковые».
Взглянув на карту океанских течений, можно увидеть, что эта зона находится под воздействием двух противоборствуюших водно-воздушных потоков (течений): Западных ветров (холодное) и Южного субтропического (теплое). Их «взаимодействие» вызывает сильнейшую неустойчивость в атмосфере и, как следствие, неожиданные порывы ветра штормовой силы и непредсказуемого направления. Широтам, вдоль которых протекает крупнейшее холодное течение, присвоены несколько экстремальных наименований.
«Ревущие сороковые» окружают «воющие» и «неистовые» пятидесятые и «пронзительные» шестидесятые. Средняя скорость ветра в этом районе – 7-13 м/с. По шкале Бофорта такой ветер называется свежим и сильным, а шторм и сильный шторм (25 м/с) – привычное дело. Мощное приполярное холодное течение, сильные и постоянные западные ветра сделали эти широты самым коротким путем для парусников. Здесь пролегал «маршрут клипера», названый так по типу кораблей, ценившихся за самую быструю доставку колониальных товаров из Индии и Китая в Европу. Знаменитые «чайные» клипера устанавливали в XVIII-XIX веках рекорды скорости. Конечно, если им удавалось успешно обогнуть южные оконечности Африки и Южной Америки, ведь для всех кораблей того времени это было тяжелым испытанием.
Эти опасности не забывались столетиями и нашли отражение в искусстве. В конце 1967 года американская рок-группа The Doors выпустила альбом Strange Days. Одна из композиций, повествующая о том, как в «конских» широтах моряки вынуждены были выбрасывать за борт лошадей, называлась Horse Latitudes («Конские широты»). Чем это было вызвано и почему возникло такое название?
Дело в том, что в океанских водах, расположенных между 30° и 40° северной широты, царит другая крайность – штиль, безветрие. Отсутствие единственной движущей силы для парусных судов, направлявшихся из Европы в Южную Америку, вынуждало их подолгу простаивать в ожидании ветра. Иногда воздух был настолько неподвижен, что судно не могло сдвинуться с места. Длительное затишье в атмосфере порой на несколько недель задерживало мореплавателей в пути. Тем временем запасы пресной воды истощались, и моряки были вынуждены выбрасывать за борт умирающих лошадей, которых везли через Атлантику из Старого в Новый Свет. А мореплавателям оставалось только ждать и надеяться, что бог ветра смилостивится и расправит, наконец, паруса! Суеверные моряки утверждали, что по ночам в тех широтах появляются призраки лошадей. Отсюда, по всей видимости, и пошло название – «конские широты», или «конские тридцатые».
Чем же объясняется эта климатическая особенность?
Известно, что зоны штиля расположены в обоих полушариях между 30° и 35° широты. Это области высокого давления – огромные субтропические антициклоны, обладающие удивительной устойчивостью и опоясывающие весь земной шар. Благодаря такому постоянству субтропические антициклоны получили даже собственные имена. В Северном полушарии – это Азорский антициклон над Атлантическим океаном и Гавайский – над Тихим океаном. В Южном полушарии над Индийском океаном расположен Маскаренский антициклон, над Тихим – Южнотихоокеанский. А над южным Атлантическим океаном раскинулся антициклон острова Святой Елены, на котором, кстати, в изгнании провёл свои последние годы жизни Наполеон Бонапарт.
Почему образуется этот пояс высокого давления? Всё дело в том, что экваториальные и тропические регионы получают больше всего солнечной радиации, поэтому воздух там сильно прогревается. Становясь более лёгким при нагреве, тёплый воздух устремляется наверх, а в верхней тропосфере расползается в сторону субтропиков. Поскольку поднимающийся воздух охлаждается и становится тяжёлым, он опускается в районе субтропиков. При этом создаётся дополнительное давление на земную поверхность, т.е. возникает область высокого давления.
В антициклонах давление от центра к периферии меняется мало, поэтому и ветры здесь слабые. В центральных частях антициклона вообще часто стоит безветренная погода. Именно эта атмосферная пассивность задерживала на долгие недели парусные суда, обрекая, тем самым, живые существа на гибель в «конских широтах»…

Никто из работавших в двадцатых годах рядом с комсомольцем Петром Капицей в литейной ленинградского завода „Знамя труда" не предполагал, что этот смышленый и упрямый хлопец, отливавший головки блоков для тракторов „Фордзон-Путиловец", впоследствии будет писателем.

Юноша так увлеченно следил за тем, чтобы в литье не было „зерен" и „соловьев", что, казалось, кроме форм и потока жидкого, искрящегося чугуна, его ничто не интересует. Однако молодой литейщик писал стихи. А кто не писал их?

В конце двадцатых годов Капица был послан на учебу в инженерно-экономический институт.

В 1931 году на страницах журнала „Пролетарский авангард" появляется его повесть „Правила весны". Повесть привлекла к себе внимание - в ней автор затронул волновавшие тогда комсомольскую молодежь вопросы любви и морали.

Первая встреча с читателем оказалась решающей для молодого автора: в 1934 году Капица стал профессиональным литератором. Сначала он редактирует старейший комсомольский журнал „Юный пролетарий", затем журнал ленинградских пионеров - „Костер".

В 1938 году на страницах журнала „Литературный современник" появляется роман Капицы „Боксеры". Это произведение о людях сильных характеров, о людях большого мужества. В своих письмах к автору читатели требовали продолжения романа. Требование весьма соблазнительное: продолжать жизнь героев не то, что начинать вещь заново - при продолжении первая книга - фундамент второй. А когда есть готовый фундамент-легче строить. Редко кто из современных писателей не поддается соблазну. Правда, не всегда соблазн сей приводит к хорошим результатам, иногда появляются ничем не оправданные пухлые дилогии и трилогии. Капица написал продолжение „Боксеров" лишь через десять лет после выхода первой книги. Вторая книга вышла под названием „Когда исчезает страх", в ней герои „Боксеров" проходят - через военные испытания.

Войну Петр Капица провел на флоте - сначала на Балтике, а потом на Черном море. В конце 1943 года в газете Черноморского флота начала печататься повесть Капицы „В открытом море". Описываемые в ней события и подвиги героев-моряков были восприняты читателем как действительно существующие. И это естественно: Петр Капица - писатель, любящий сильных и мужественных людей. И роман „Боксеры", и повесть „В открытом море", и рассказы „Охотники выходят в море" - произведения о людях несгибаемой воли. Таковы и герои повести „В дни разлуки", и книги „Они штурмовали Зимний". Повесть „Ревущие сороковые" - тоже о людях сильных и отважных.

Читатель уже знаком с ними по книге „В дни разлуки". В повести „Ревущие сороковые" писатель продолжает рассказ о них.

„Ревущими сороковыми" мореплаватели называют сороковые широты Южного полушария, где ледяные антарктические заряды встречаются с мощными обжигающими потоками воздуха тропиков.

Ревущие сороковые - местечко пострашнее „кладбища кораблей" Бискайи. Ревущие сороковые в повести Капицы - символ того пути, который герои произведения, бывшие катерники военного флота: офицер запаса Константин Шиляев, сигнальщик Семячкин, радист Фарафо-нов, комендор Трефолев и боцман Демчук - преодолевают „на гражданке". А их „гражданка" - китобойное дело.

Профессия китобоев до недавнего времени считалась привилегией гордых потомков викингов - норвежцев. Да, только им было доступно искусство гарпунеров и раздельщиков китовых туш. Соотечественники Тура Хейердала и сейчас плавают почти на всех китобойных судах мира. Даже промысловый флот таких морских наций, как Англия, Япония и Голландия, содержит в штате своих китобойных флотилий на золотых окладах норвежцев.

Плавали первое время и на наших судах норвежские специалисты, пока любознательные и настойчивые советские моряки не овладели секретами мастерства гарпунеров и раздельщиков. Капица убедительно показывает, как его героям приходится осваивать новую гражданскую профессию прямо на месте, в тяжелейших условиях Антарктики, от полугодового пребывания в которой, по свидетельству английского мореплавателя капитана Беннета, люди сходят с ума. Советские люди, герои „Ревущих сороковых", побеждают суровые условия плавания и овладевают искусством охоты на китов. Более того, китобойный промысел сближает их, закаляет волю. И как в годы отчаянных схваток с гитлеровцами, когда герои повести плавали на катерах-охотниках, за малый размер прозванных „тюлькиным флотом", а за отвагу „деревянными линкорами", - так и теперь они стойко преодолевают трудности и выходят победителями. Но моя задача не пересказывать повесть, а представить читателю ее автора.

Повесть „Ревущие сороковые" - несомненный успех Петра Капицы, идущего от книги к книге по своему пути. Пожелаем ему попутного ветра!

Дни становились короче. Над огородами и полями плыли, поблескивая на солнце, паутинки. Из садов доносились запахи антоновки и боровинки. Рдели рябины, золотились березы.

Я часами бродил по тихим уличкам разоренного войной родного городка, подолгу сидел над обрывом у реки, курил и думал: как жить? Чем заняться?

В небе появлялись все новые и новые звезды. И луна становилась серебристой. В вышине то и дело пролетали незримые птичьи стаи. Гуси летели к теплым морям, перекликаясь во тьме, журавли печально курлыкали. И невольно охватывала тревога: «А я остаюсь зимовать здесь. Надо что-то предпринимать». Без моря я не представлял своей жизни. Когда долго плаваешь на корабле, когда море перед тобой во всякую минуту, когда засыпаешь и просыпаешься под мерный плеск волн, то невольно относишься к морю как к живому существу, как к близкому другу, без которого жизнь кажется неполной, пресной и душной. Тебя манит и тянет к морю. Ты даже во сне видишь его, слышишь шум прибоя, ощущаешь на лице холодные брызги и могучее, бодрящее дыхание морского простора.

«Война давно кончилась, раненая рука окрепла. Довольно бездельничать! - наконец сказал я себе. - Пора заняться серьезным делом».

Съездим на денек в Ленинград, - предложил я Леле. - Тебе надо показаться врачу.

Зачем? - пожала плечами жена. - Я заранее могу ответить на все его стереотипные вопросы: «Да, жила в блокадном Ленинграде… боялась бомбежек… недоедала, близка была к дистрофии». И заранее предскажу шаблонное заключение: «Ослабление сердечной мышцы. Полный покой, витамины, глюкоза, усиленное питание». А ко мне нельзя подходить с общей меркой.

Дело в том, что до войны Леля была одной из самых способных молодых спортсменок. Она показала рекордное время в беге на восемьсот метров. Ей прочили большое будущее. Но тут грянула война.

В это послевоенное лето она пыталась войти в спортивную форму: соблюдала строгий режим, много тренировалась. И меня вовлекла в спартанскую жизнь.

В сентябре Леля выступала на районных соревнованиях молодежи. Я пришел посмотреть на ее бег.

После пистолетного выстрела Леля сразу же вырвалась вперед. Она бежала без всякого напряжения, легким, размашистым шагом, уходя все дальше и дальше от своих соперниц. Леля мчалась по кругу, слегка закинув голову назад. Ее бег был так стремителен и красив, что я невольно залюбовался им.-

И вдруг, выйдя на второй круг, Леля словно оступилась, она покачнулась, прижала левый локоть к боку и продолжала бежать каким-то отяжелевшим шагом, точно ноги отказывались подчиняться ей.

Я видел, как лицо ее побледнело, как она, замедляя скорость, пыталась вдохнуть открытым ртом воздух и не могла… Я ринулся к беговой дорожке и на ходу подхватил ее.

В моих руках Леля как-то сразу обмякла. Ноги ее подкашивались, ей хотелось опуститься на землю, но я не давал ей ни лечь, ни сесть, а водил по полю, чтобы она постепенно отдышалась и успокоилась.