Романтизм в англии литература. Романтизм в английской литературе
В Англии романтизм был подготовлен в конце XVIII века поэтом Уильямом Блейком 1 . Тогда же сложилась и в первом десятилетии XIX столетия продержалась так называемая «озерная школа». В нее вошли Уильям Вордсворт, Сэмюэль Тейлор Колридж и Роберт Саути. Это было первое поколение английских романтиков. Друзья-поэты поселились на северо-западе Англии, в краю, богатом озерами (отсюда название - «озерная школа»). Там Вордсворт и Колридж выпустили анонимно «Лирические баллады», которые открывались «Сказанием о Старом Мореходе» Колриджа и «Тинтернским аббатством» Вордсворта.
Поэтов «озерной школы» объединяет неприятие классицизма, они не верят в разумное переустройство мира, который, по их представлениям, полон противоречий и катастрофичен. Для них более ценны патриархальные отношения, национальная старина, природа и простые, естественные чувства. Поэты стремятся к непосредственности, отказываются от всякой условной поэтической искусственности и напряженности. Они пишут об обычных чувствах и сообщают им обычный способ выражения. Стихи об обыкновенном должны звучать как проза, для стихов не нужен иной, чем для прозы, язык. Однако в обыкновенном скрывается необыкновенное, а следовательно, обыкновенное должно явиться необыкновенным. «Мы хотели представить вещи обычные в необычном освещении»,- пояснял замысел «Лирических баллад» Колридж. Это значило, что в жизни в обычном таится необычное, фантастическое, иррациональное, сверхчувственное. Его надо передать читателям, но передать так, чтобы оно опять выглядело простым, чтобы оно обрело «вещественность», как в самой жизни, и произвело впечатление естественности. Не искусство поэзии делало жизнь поэтической, а жизнь открывала свою поэзию.
Если Вордсворт ставил акцент на прозрачной простоте, на естественности, то Колриджа влекло в жизни неизъяснимое и почти не поддающееся постижению разумом. Нормальное, спокойное течение действительности всегда чревато внезапным всплеском необыкновенного, заключенного в глубинах бытия. Поэтому нарушать естественный извечный порядок в природе нельзя: природа отомстит стихийным возмущением, обрушив на обидчика метафизическое зло - одно из начал мироздания (другое начало - метафизическое добро).
Для третьего поэта - Роберта Саути - характерно ироничное отношение как к современности, так и к истории. Вглядываясь в историю, он стремился постичь истинное простодушие, истинную естественность и подлинную обыкновенность. Его ирония касалась даже творчества друзей-романтиков. Уверены ли они, вопрошал Саути, что правдиво передали в своих сочинениях жизнь, полную неизъяснимых тайн, или, изобразив присутствие необычайного в обычном, они лишь посеяли и укрепили темные предрассудки? Сам Саути относился к простодушному мистицизму народных поверий с нескрываемой иронией, примером чего стала его «Баллада, в которой описывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди», переведенная у нас В. А. Жуковским.
Кроме «Лирических баллад», Вордсворт написал поэмы «Прелюдия, или Развитие сознания поэта», «Прогулка», стихотворения и сонеты, а Колридж - поэмы «Кристабель», «Кубла Хан, или Видение во сне», драмы, одну из которых - «Падение Робеспьера» - совместно с Саути. Помимо этой драмы, Саути - автор «Уота Тайлера», знаменитых баллад «Бленхеймский бой», «Суд Божий над епископом», поэм «Талаба-разрушитель», «Мэдок», «Проклятие Кехамы» и «Видение суда».
К первому поколению английских романтиков принадлежал и Вальтер Скотт, воскресивший средневековую старину и ставший основателем жанра исторического романа в европейской литературе. В его романах история, по словам Пушкина, предстала «домашним образом». Наследие Вальтера Скотта велико по объему: им написано множество баллад, среди которых выделяются «Иванов вечер» (переведена Жуковским под названием «Замок Смальгольм, или Иванов вечер»), «Мар-мион», «Дева озера», «Рокби», поэмы «Поле Ватерлоо», «Гарольд Бесстрашный», и 28 романов, самые значительные из которых «Уэверли», «Гай Маннеринг», «Пуритане», «Роб Рой», «Эдинбургская темница», «Айвенго», «Кенилворт», «Квентин Дорвард», «Вудсток» и др. «Когда мы читаем исторический роман Вальтера Скотта,- писал Белинский,- то как бы делаемся сами современниками эпохи, гражданами стран, в которых совершается событие романа, и получаем Вальтер Скотт о них, в форме живого созерцания, более верное понятие, нежели какое могла бы нам дать о них какая угодно история».
Второе поколение английских романтиков включает имена Байрона, Шелли, Китса и прозаиков-эссеистов - Де Квинси, Лэма, Хэзлитта, Ханта.
Творчество Джорджа Ноэла Гордона Байрона и Перси Биши Шелли наполнено идеями и настроениями протеста против современного им буржуазного строя. Они сочувствуют угнетенным и обездоленным, выступают в защиту личности и ее свобод. Однако если Шелли верит в будущее и весь устремлен к нему, то Байрон подвержен чувствам трагического одиночества и безысходности. В его поэзии постоянны мотивы «мировой скорби», а борьба его титанических героев обречена на поражение. Шелли также тяготел к масштабным идеям и образцам. От «мировой скорби» его уберегала вера во всемирное счастье и во всемогущество поэзии.
Поэт Джон Ките, принадлежащий к тому же поколению, посвятил себя воспеванию красоты мира и человеческой природы. Китса восхищают и побуждают к творчеству разнообразные, неисчислимые предметы и случайные явления. Его поэтически может зажечь песнь соловья и стрекотание кузнечика, чтение книги и перемена погоды. Поэзия для Китса не есть что-то исключительное. «Она,- иисал он,- должна удивлять как изящная крайность». Поэзия хороша тогда, когда читатель узнает в стихотворении нечто ему самому присущее, когда-то бывшее с ним, а затем исчезнувшее, но потом вновь ожившее в воспоминании. Однако собственные возвышенные чувства теперь предстали в стихотворении в новом для него словесном выражении, и эта встреча старого с новым рождает эстетический эффект: читатель поражен узнаванием обычного в необычном.
Джон Ките входил в группу так называемых «лондонских романтиков». Вместе с ним в ней состояли прозаики-эссеисты Чарльз Лэм, Уильям Хэзлитт, Уолтер Сэвидж Лэндор, Томас де Квинси.
Перу Китса принадлежат сонеты, баллады, оды («Ода меланхолии», «Оды Психее», «Ода соловью»), стихотворения («Дама без милосердия»), поэмы, в большинстве своем созданные на материале английской мифологии и средневековых легенд («Ламия», «Изабелла», «Канун святой Агнессы», «Эндимион»). Лэм писал в основном нравственно-психологические очерки, составившие книгу «Эссе Элии». Хэзлитт известен своими публицистическими эссе («Дух века», «Персонажи шекспировских пьес»), в которых защищал справедливость, а в области эстетики и критики отстаивал мысль о том, что характер - сложная и трудная для постижения индивидуальность. Лэндор придавал исключительное значение идее своеобразия («Воображаемые разговоры») и стремился поставить романтический порыв под контроль строгого и просвещенного разума, вследствие чего его считали романтиком-классицистом. Де Квинси стоял у истоков психологической прозы, которая формировалась в творчестве эссеистов. Его отличает тонкость в передаче противоречивых душевных переживаний.
Влияние романтизма сказалось на знаменитом романе «Мельмот-скиталец» Чарльза Роберта Мэтьюрина. В нем сочетались сатира, традиции готического романа, сентиментализм, просветительские представления о естественных (от рождения) правах человека с новыми художественными веяниями - с романтическими идеями «оригинальности», неподвластной каким-либо нормам, таинственности и рациональной непознаваемости личности и ее отношений с бытием.
Третье поколение английских романтиков связано с именем писателя, публициста, историка, критика Томаса Карлейля, который в начале своей деятельности перевел «Вильгельма Мейстера» Гете, составил жизнеописание Шиллера, опубликовал очерки «Знамения времени» и сочинил философский роман «Сартор Ресарсус, или Перекроенный портной». Но широкая известность пришла к Карлейлю после его исторических книг «История Французской революции», «Герои, культ героев и героическое в истории» 2 , «Прошлое и настоящее». С романтизмом писателя роднит неприятие буржуазности и критика рационализма. Хотя творчество Карлейля выходит за рамки романтической эпохи, он был и остался живым соединительным звеном между романтизмом начала и середины XIX века и литературными направлениями, наследующими романтизм в XX столетии.
1 Основные произведения: «Песни невинности», «Песни опыта», «Бракосочетание неба и ада», «Книга Уризена», «Мильтон», «Иерусалим, или Воплощение Гиганта Альбиона», «Призрак Авеля».
2 Есть и другой перевод названия - «Герои и почитание героического»
РОМАНТИЗМ В АНГЛИИ
Эстетика и периодизация английского романтизма
Социально-исторической предпосылкой появления романтизма в Англии было то, что она пережила промышленный переворот в 1688-1689 годах, в результате чего произошло широкое внедрение машин в производство. Итог – возникновение единого британского колониального государства. Завершается становление английского языка и литературы. В это время происходит оформление английской ментальности, основные черты которой – практичность и эмпирическая направленность.
На становление романтической литературы в Англии оказало влияние творчество Шекспира. Он существовал в литературном наследии как живая традиция, живой культурный опыт нации. В эстетике Шекспира романтики отбирали то, что соответствовало их эстетике: культ сверхчеловека, романтического злодея, культ любви.
Как и в немецком романтизме, в Англии получают развитие такие категории, как чувство, воображение, возвышенное и живописное.
Поэтика английского романтизма.
1. Культ чувства и культ природы.
С одной стороны, утверждается гармония между человеком и природой (Шелли и поэты-лейкисты). С другой стороны, возникает трагический разлад между природой и социумом (Томас Мур).
2. Проблема личности интересовала романтиков в психологическом, историческом и социальном планах. Романтики пытались передать диалектику внутренней жизни человека. В социальном плане романтиков интересовало противоречие между законами внутренней жизни личности и социумом. В историческом плане романтики изображали личность в непосредственной связи с подробностями бытовой культуры: быт разных исторических эпох, быт этносов. Их интересовало сочетание обыденного и необычного в современной жизни, причем всегда преобладал интерес к реальным фактам. Романтики верили в сверхъестественные силы, в возможность существования демонических, страстных характеров («Легенда о Франкенштейне» Мэри Шелли).
3. Преобладающим был жанр исторического романа, в котором герои оказывались в центре исторических событий и своими действиями изменяли ход истории.
4. Ярко выраженная публицистичность английской литературы. Расцвет журналистики, культ журнала. Ярче всего публицистическое начало выражено в творчестве Байрона, Шелли.
5. Ведущие жанры: медитативная лирика, лиро-эпическая поэма, исторический роман.
Периодизация английского романтизма.
В развитии английского романтизма можно выделить три периода.
I . 1790-е годы.
В это время формируются основные принципы английской романтической эстетики. В английской литературе активно работают У. Блейк, поэты-лейкисты, С. Кольридж, Р. Саути.
II . 1800-1815 годы.
Период расцвета: Д.Г. Байрон, В. Скотт.
III . 1815-1845 годы.
Завершительный этап английского романтизма, переход к натурализму и реализму: Д.Г. Байрон, В. Скотт, П.Б. Шелли, Д. Китс.
Родоначальник английского романтизма – Уильям Блейк (1757-1827). Свою жизнь Блейк посвятил двум видам искусства: гравюре и поэзии, поэтому в основе его художественного мышления лежало сочетание поэзии и живописи. Он создает художественно-поэтическую картину мира. Наиболее известны два сборника стихов Блейка: «Песни невинности» (1789) и «Песни опыта» (1794). В этих сборниках нашли отражение религиозно-философские взгляды поэта. Каждый человек проходит в своем развитии три этапа: невинность, опыт, мудрость. Каждый из этапов соответствует трем возрастным категориям: детство, зрелость, старость, которые раскрывают движение мировой цивилизации: от античности через средние века к Новому времени.
Сборник «Песни невинности» рисует идеальный образ мира, в котором представлен синтез божественного и земного начал. Стихи их сборника «Песни опыта» контрастны по отношению к стихам из первого сборника. Лейтмотив этого сборника – враждебность современного мироздания человеку.
Не менее значимую роль в развитии английского романтизма сыграло творчество поэтов-лейкистов (С. Кольриджа, У. Вордсворта, Р. Саути ), названых так потому, что они долгое время жили на севере Англии среди горных озер. Они представляли собой кружок романтиков, объединенных общностью политических и эстетических установок. Их политическая программа в начале XIX века сводилась к неприятию французской революции и революции в целом. Программным стало первое совместное произведение Вордсворта и Кольриджа – сборник «Лирические баллады» (1798), наметивший отказ от старых классицистических образцов и провозгласивший демократизацию проблематики, расширение тематического диапазона, ломку системы стихосложения. Эстетическая программа лейкистов была изложена в специальном предисловии к этому сборнику (1800), написанном Вордсвортом. Поэзии необходимо обратиться к живому разговорному языку, потому что этого требует современная жизнь. Большая роль отводится категории воображения, которая представляет все обыденное необычным. Лейкисты изображали живых, обыкновенных людей с их повседневными чувствами и страстями. Большое место в поэзии отводилось описанию картин сельской жизни и природы. Поэтическое творчество понимается как свободный поток эмоций, непосредственное выражение эмоциональных переживаний автора. Тем самым лейкисты утверждали интуитивную концепцию творчества и интуитивную природу искусства.
В судьбах Вордсворта, Кольриджа и Саути было много общего. Вордсворт и Саути стали поэтами-лауреатами. В последние годы своей жизни лейкисты заметно ослабили свою творческую активность, перестали писать стихи, обратившись либо к прозе (Саути), либо к философии и религии (Кольридж), либо к осмыслению творческого сознания поэта (Вордсворт). Вместе с тем роль представителей поэтов-лейкистов в истории литературы велика: они впервые открыто осудили классицистические принципы творчества.
Как известно, исторические границы XIX века не совпадают с календарными. Исход XVIII века приближал феодальную Европу к неминуемому краху, ибо в недрах ее строя зрело и развивалось европейское просвещение. Календарный век начался в 1801 году, тогда как историческим финалом предыдущего века стала Великая Французская революция (1789-1794). Как справедливо замечает А.С. Дмитриев, это событие, пошатнувшее весь мир, дано было подготовить именно просветителям. И, хотя они были уверены, что с революцией грядет всеобщее царство добра и справедливости, новые общественные буржуазные отношения оказались безнадежно далеки от иллюзорных идеалов просветителей. Ж.В. Курдина делает вывод что, разум оказался обычной расчетливостью, свобода - понятием относительным и малодоступным, а справедливость оставалась проблемой нерешенной. Последствиями революции являются период кризиса просветительской идеологии и антибуржуазная реакция. Исходя из этого, Дмитриев дает следующую характеристику романтизма: «Романтизм есть утопия, порожденная результатами Французской революции, утопия, несущая в себе отрицание тех общественных отношений, которые эта революция утвердила» . Позднее, Французская революция приняла форму диктатуры и кровавого террора, что, разумеется, привело к горькому разочарованию ее сторонников . Ее начинают понимать как «отвратительный гротеск эпохи, где смешались в ужасном хаосе глубокие предрассудки и насильственные кары». Как следствие, насилие начинает осмысляться как проблема, ставшая центральной в этической мысли и творчестве писателей XIX века.
Особенности развития романтизма в Англии
В Англии, так же как и на континенте, были свои исторические ориентиры, свои события, определявшие характер развития культуры и литературы. Война за независимость в Америке, годовщина «Славной революции», столетие которой торжественно отмечалось в Англии, аграрно-промышленный переворот середины XVIII в. (его последствиями были замена прялки станком, живой силы - паровой машиной и, как следствие, упадок крестьянства и рост буржуазного класса), предшествовали не менее важным событиям в истории страны. Это и массовая расправа с рабочими (названная Питерлоо по аналогии с Ватерлоо), и упорная борьба за реформу, закончившаяся победой буржуазии в 1832 г., и мощное чартистское движение, проявившееся в создании конкретной политической программы и объединении рабочего класса и всех трудящихся. Не попадавшие в ускоренный ритм жизни, обыватели среднего класса испытывали ощущение ненужности и одиночества, что имело отражение и в литературе.
Эти события в Англии конца 30-40-х годов имели огромное значение, так как продемонстрировали высокий уровень самосознания народа, поэтому романтизм в Англии оформился раньше, чем во многих других странах Западной Европы. Романтические тенденции долгое время существовали подспудно, не вырываясь на поверхность, чему в немалой степени способствовало раннее возникновение сентиментализма. Принято считать, что в литературе переходным моментом между сентиментализмом и романтизмом являлся предромантизм. Если понимать под ним все, что противостоит рациональной эстетике просветителей, то под него следует подвести пришедший на смену культу Разума культ Чувств и Воображения, признанного главной творческой способностью. С предромантизмом принято связывать все, что отмечено чертами живописного, возвышенного.
Само слово «романтический» как синоним «живописный», «оригинальный» появилось в 1654 г. Оно было впервые употреблено художником Джоном Эвелином при описании окрестностей Бата. Позднее, вначале XVIII в. это слово использовалось уже многими писателями и поэтами, в том числе и теми, которые обычно ассоциируются в нашем сознании с понятием «классицизм».
Английская литература сыграла весьма существенную роль в самом формировании романтизма, в определении его источников. Сам термин «романтический» в своем происхождении связан с английской литературой конца XVIII века. Одной из самых ранних попыток осмысления сущности романтизма был трактат Т. Уортона «О происхождении романтической поэзии в Европе», где генезис романтизма автор связывает с литературой европейского средневековья и воздействием на нее, в свою очередь арабской поэзии и поэзии скандинавских скальдов.
По прошествии времени аксиология романтизма выходит за рамки искусства и начинает определять стиль философии, поведения, одежды, а также и других аспектов жизни. Романтики отвергают рационализм и практицизм Просвещения как механистичный, безличностный и искусственный. Вместо этого для них превыше всего эмоциональность выражения, вдохновение. Чувствуя себя свободными от приходящей в упадок системы аристократического правления, они стремились высказать свои новые взгляды, открытые ими истины. Изменилось их место в обществе. Они нашли своего читателя среди растущего среднего класса, готового эмоционально поддержать и даже преклоняться перед художником - гением и пророком. Сдержанность и смирение были отвергнуты. Им на смену пришли сильные эмоции, часто доходящие до крайностей.
Наиболее ярко романтизм в искусстве проявился через литературу, живопись и графику, менее отчетливо -- в скульптуре и архитектуре (например, ложная готика). Большинство национальных школ эпохи романтизма XIX века сложилось в борьбе с официальным академическим классицизмом. Романтизм развивался во многих странах, тем самым вбирая в себя яркие национальные особенности каждого региона, обусловленное местными условиями и историческими традициями.
В Великобритании романтической свежестью были отмечены картины Дж. Констебла и Р. Бонингтона, необычностью образов и особенностью выразительных средств - работы У. Тёрнера, обращением к культуре Раннего Возрождения и средневековья - творчество мастеров позднего романтического движения - Бёрн-Джонса, Щ.Г. Россетти и др. Английский романтизм в живописи отмечен также фантастическими и религиозно-мифическими мотивами. В Англии реакционный романтизм воплотился в мистическом искусстве У.Блейка, в фантастических пейзажах Дж. М.У. Тернера, позднее - в теории и практике прерафаэлитов Д.Г. Россетти и др., сочетавших критику капитализма с идеализацией средневекового уклада жизни, и ручного ремесла с религиозно-мистическими настроениями.
Формирование английского романтизма происходило почти одновременно с немецким, поэтому Англия по праву именуется, наряду с Германией, родиной европейского романтического движения. Его художественно-эстетические предпосылки создал предромантизм как особое, переходное от Просвещения к романтизму культурное явление, с его подчёркнутым интересом к национальному прошлому, тяготением к средневековой культуре, ментальности, быту и нравам, противопоставленным просвещённому сознанию. Так, английские романтики переняли от предшественников увлечение средневековыми фольклорными и литературными жанрами баллады (В. Скотт, Р. Саути), песни(Т. Мур), видения (В. Блейк, С.Т. Кольридж), мистерии (Дж.Г. Байрон, П.Б. Шелли), продолжили предромантическую линию «готического романа» (М. Шелли, Ч.Р. Мэтьюрин).
Толчком извне, ускорившим вызревание английского романтизма в недрах Просвещения, стала Великая Французская революция (1789-1793), особо воспринятая по другую сторону Ла-Манша. Её тираноборческий пафос и демократические устремления непосредственно отразились в литературных произведениях и общественной деятельности Байрона и Шелли, опосредованно же революционный дух коснулся, по сути, всей художественно-философской практики англичан на рубеже XVIII-XIX ст. Контрастно, однако показательно по-английски отреагировали на события во Франции их современники ‑ «озёрники» В. Вордсворт, С.Т. Кольридж, Р. Саути: юношеская увлечённость революционными идеями сменилась отстранением от социально значимой проблематики, погружённостью во внутренний мир индивидуальных человеческих переживаний. Саму Англию затронула иная, незаметная революция, т.н. индустриальный переворот , знаменовавший окончательное вытеснение ручного труда машинным, промышленным и ведший к исчезновению английской деревни и стремительному росту городов, урбанизму, формированию среднего класса, оставляя на обочине жизни как национальную аристократию, так и крестьян.
Насчитывается несколько поколений английских романтиков:
1) старшие романтики: стоящая особняком фигура поэта, художника и духовидца В.Блейка, лейкисты В. Вордсворт, С.Т. Кольридж и Р. Саути, ирландский бард Т. Мур, поэт и романист сэр В. Скотт (конец XVIII - первое десятилетие XIX вв.);
2) среднее поколение: Дж.Г. Байрон, П.Б. и М. Шелли, Дж. Китс, группа прозаиков-эссеистов Ч. Лэм, У. Хэзлитт, Л. Гент /Хант, Т.де Квинси (1810-1820-е гг.);
3) младшие романтики, или постромантики: историограф Т. Карлейль/Карлайл, поэты- прерафаэлиты брат и сестра Д.Г. и К.Дж. Россетти, лирические поэты, супруги Э.-Б. и Р. Браунинги, крупнейший поэт-лирик позднего романтизма А. Теннисон. Расцвет их творчества приходится на середину XIX в.;
4) четвертая волна романтизма – неоромантизм – приходится на 1870-1890-е гг. (т.н.рубеж веков).
В английском романтизме не существовало чётко обозначенной смены поколений: например, Байрон, Шелли и Китс трагически рано ушли из жизни, намного опередив «озёрников» В. Вордсворта и Р. Саути, а А. Теннисон, жизнь которого охватывает чуть ли не весь календарный XIX век, застал в живых и Байрона, и Шелли, был свидетелем создания «прерафаэлитского братства» художников и поэтов и на склоне дней успел увидеть последнюю волну романтизма ‑ неоромантизм рубежа XIX-XX вв. Следовательно, в отличие от расхожей концепции постепенной смены романтизма реализмом, своего рода «превращении» первого в последний точнее будет вести речь о почти непрерывной традиции как романтической, так и реалистической: реалистка Дж. Остен была наследницей идей Просвещения и современницей романтиков старшего и среднего поколений, в то время как В. Скотт с учётом тенденций его творчества в равной мере может быть причислен к стану романтиков и реалистов.
Национальной чертой английского романтизма можно считать и его особую преемственность по отношению к предшествующей литературной традиции - Просвещению. В отличие от немецкого романтизма с его чётко обозначенным эстетически-мировоззренческим разломом (противостояние Гёте и Клейста), от романтизма французского с его «романтической битвой» ‑ решительной попыткой покончить с эстетикой классицизма, романтизм у англичан никогда окончательно не порывал связей с искусством прошлых эпох. К примеру, романтик-бунтарь Байрон восторженно отзывался о поэте-классицисте А. Поупе, а его исторические драмы явно тяготеют к классицистской эстетике; излюбленным жанром Китса была классицистская по происхождению ода; источниками создания исторического романа как жанра у В. Скотта послужили романы воспитания, быто-и нравоописательный, сформировавшиеся в XVIII в.
Политические пристрастия английских поэтов-романтиков нередко парадоксально противоречили их социальному происхождению: аристократы Байрон и Шелли были убеждённые республиканцы, участники национально-освободительного движения европейских народов, в то время как у «озёрников» ‑ представителей демократического третьего сословия ‑ были консервативные, монархистские, взгляды.
Вильям Блейк (William Blake, 1757-1827) (живопись Блейка: www.antigorod.com)
Будучи младшим современником просветителей и предтечей романтиков, В.Блейк-художник не вписывается полностью ни в одну из этих культурных эпох. Неизвестный современникам, Блейк, поэт и гравировщик собственных книг, был посмертно открыт прерафаэлитами: им оказалась близка его идея синтеза словесного и изобразительного искусств. Творчество Блейка складывалось в стороне от торных дорог западноевропейской культуры, в атмосфере истовых духовных исканий, великих открытий и откровений, недоступных постороннему взгляду. Духовидец Блейк воплощал свои фантастические видения в причудливых образах, графически точных линиях, ярких красках.
Он разрабатывал свой собственный мифопоэтический мир, свой пантеон божеств, язык образов-символов, создавал свои «пророческие книги», ставя поэта-провидца наравне с ветхозаветными пророками («Книга Тель» (1789), «Видение дщерей Альбиона» (1793), «Книга Уризена» (1794), «Книга Лоса» (1795) ). Отличительная черта блейковского художественного мышления ‑ его подчеркнутая неканоничность, «еретичность». Взгляд поэта на мир и человечество будто приоткрывает потаенную, оборотную, сторону бытия, отчего привычное предстает в непривычном, очужденном виде: небеса и преисподняя не враждуют друг с другом, а соединены брачными узами; титан Уризен воплощает человеческий разум, всесильный и ограниченный собственными пределами; невинная душа Тель страшится земного рождения больше смерти. Несмотря на обилие евангельских реминисценций («Агнец», «Дитя-радость», «Святой четверг», «Ночь» ), в иных стихотворениях поэта сквозит органическое неприятие ортодоксальной религиозности («Золотая часовня» ). Бог, по Блейку, ‑ это первоисточник, порождающий добро и зло, силу и слабость, мысль и действие, любовь и ненависть, ‑ все противоположности бытия, без которых невозможно развитие (поэма «Бракосочетание Рая и Ада», 1790 ).
Художественное мышление Блейка пронизано стихийной диалектикой. В «Песнях Невинности» (1789) и «Песнях Опыта» (1794) он изображает одну и ту же действительность, увиденную под разными углами зрения, залитый солнцем, идиллически счастливый мир детства, гармонию человека и природы – и хмурый, тревожный, дисгармонический мир взросления, жизнь после «утраченного рая». Эти два мира (и «два противоположных состояния человеческой души», как обозначено в подзаголовке) со- и противопоставлены на уровне образов, мотивов, сюжетов. Кроткий, невинный «Агнец» уживается рядом с красавцем-хищником «Тигром» , весеннее буйство цветов омрачается жалобами «Больной Розы» , которую гложет червь; Ком Земли спорит с Камешком-себялюбцем о сути любви, которая для него равнозначна служению другим («Ком Земли и Камешек» ); мажорные, радостные интонации стихотворения «Дитя-радость» сменяются горьким плачем «Дитяти-горя» ; потерявшиеся и счастливо найденные дети противопоставлены погубленным в трущобах большого города детским душам. Блейковская апология земного мира уживается с оправданием мира скорби, ибо оба необходимы для вселенской гармонии. В творчестве Блейка грозные апокалиптические видения соседствуют с неброскими лондонскими пейзажами-зарисовками, изображения титанов и духов ‑ с портретами английских детей, пророческий пафос – с едкой эпиграмматической сатирой. Главной заповедью поэта этот предтеча английских романтиков, равно обращенный «к горнему и дольнему мирам», считал:
«В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир – в зерне песка,
В единой горсти – бесконечность
И небо – в чашечке цветка». (Перевод С.Я. Маршака)
«Озёрная школа» (поэты-лейкисты)
Название впервые использовано критиками-современниками, упрекавшими поэтов в излишнем многословии. Судьба и творчество всех трёх авторов связаны со знаменитым Озёрным краем - графством Камберленд на севере Англии. Несмотря на отрицание старшими романтиками своей принадлежности к одной школе, в их судьбах прослеживается определённое сходство, а в творчестве есть духовное сродство.
Все трое «лейкистов» были выходцами из третьего сословия: Вильям Вордсворт - сын стряпчего, СэмюэльТейлор Кольридж - многодетного провинциального священника, Роберт Саути - портного. Все трое в юности получили отличное образование: Оксфорд или Кембридж (Кольридж, правда, не завершил курса) и страстно увлекались идеями Великой Французской революции, что вылилось в намерение основать в Америке коммуну Пантисократию (Общеволию). Намерение не осуществилось, а революционный энтузиазм не замедлил смениться разочарованием и даже испугом при виде кровавых последствий террора. Страстное юношеское увлечение республиканскими идеалами, навеянными революцией, ощущается в ранних поэмах Р.Саути «Жанна д’Арк», «Уот Тайлер», «Падение Робеспьера», у Кольриджа в «Оде на разрушение Бастилии», а драматический духовный опыт «озёрников», связанный с крушением идеалов, запечатлён в поэме Вордсворта «Прелюдия» и в кольриджевской «Оде Франции». Двое «лейкистов», Вордсворт и Саути, удостоились звания придворного поэта-лауреата.
Вильям Вордсворт (William Wordsworth, 1770-1850)
В результате творческого содружества Вордсворта и Кольриджа увидели свет «Лирические баллады» (1798) - образец принципиально новой, экспериментальной поэзии. Их совместное предисловие ко второму изданию сборника 1800 г. признано первым манифестом английского романтизма. Благодаря Вордсворту английская поэзия избавилась от засилья условностей и штампов, обрела свободу выражения, обратилась к естественному языку, ранее считавшемуся, по выражению А.С. Пушкина, «странным... презренным просторечием». Говорить стихами Вордсворту, открывшему соотечественникам ценность и значимость слова (word’s worth), было так же легко, как обычному человеку изъясняться прозой. Отсюда неподражаемая безыскусность и непринуждённость вордсвортовской лирики, её вольные ритмы, кристальная прозрачность языка, лексика, близкая к прозаической. В этом же кроется причина широкого признания Вордсворта на родине и сравнительно небольшой его популярности за рубежом: «трудности перевода».
Естественность - качество, наиболее ценимое Вордсвортом в поэзии, роднит его лирику с творчеством поэта-пахаря Р. Бёрнса. Вордсворт умеет подметить в мимолётном, случайном жизненном впечатлении нечто, способное задеть потаённые струны души, заставить её встрепенуться (поэтические миниатюры «Кукушка», «Бабочке», «Маргаритке», «Золотые нарциссы» ). Выдающаяся грань вордсвордовского таланта - ландшафтная лирика («Ночь», «Тинтернское аббатство», «Симплонский перевал», «Скала Джоанны» ), где Вордсворт-художник несколькими мазками способен запечатлеть живописнейший вид и одновременно стремится с присущим ему психологизмом остановить само мгновение восприятия, зафиксировать прихотливый ход мыслей, воспоминаний, ассоциаций. В картинах «смиренной сельской жизни» природная гармония резко контрастирует с неустроенностью мира людей. Вордсворта тревожит судьба национального крестьянства, фермерства, ему больно видеть упадок и разрушение английской деревни (поэмы и стихотворения «Майкл», ««Разорённая хижина», «Последний из стада», «Случай в Солсберийской степи», «Тёрн» , герои которых - разорённые фермеры, батраки, бездомные бродяги, солдатки, соблазнённые и брошенные девушки, отверженные обществом люди). Демократические симпатии, унаследованные от Бёрнса, у Вордсворта подчас доводятся до абсурда: любуясь наивным патриархальным сознанием своих персонажей, он идеализирует «мудрость неразумия» («Глупый мальчик», «Цыганы», «Питер Белл» ). Когда же под натиском тихой промышленной революции пришла в запустение английская деревня, исчез и питавший его вдохновение источник: несмотря на признание и лавры лауреата, последние годы жизни Вордсворта оказались творчески бесплодными.
Ключевой проблемой, неизменно притягивающей и волнующей сознание поэта, остаётся жизнь и смерть. В отличие от Кольриджа с его фантасмагорическими образами Жизни-в-Смерти, Вордсворт сосредоточивает внимание на том, как размываются границы бытия и небытия, как преодолеваются обусловленные смертью человека преграды: героиня одноимённого стихотворения маленькая Люси Грей, которая не вернулась в метель из зимней чащи, навеки остаётся бродить с песенкой по лесным тропинкам; неграмотная крестьянская девочка в стихотворении «Нас семеро» не делает различий между живыми и умершими братьями и сёстрами, ведь для неё все они существуют; влюблённый юноша из поэмы «Люси» завершает печальные раздумья о безвременно ушедшей из жизни подруге мыслью о вечной молодости, которую ей даровала смерть, о слиянности с миром бессмертной природы.
Весьма обширное творческое наследие поэта в художественном отношении неравноценно. И хотя крупноформатные произведения Вордсворта порой грешат беспредметностью повествования, водянистостью стиля, пафосностью и нарочитым отсутствием иронии, то его блистательные стихотворения, баллады, сонеты прочно вошли в антологии национальной и мировой поэзии, завоевав своему создателю немеркнущую славу.
Сэмюэль Тейлор Кольридж (Samuel Taylor Coleridge, 1772-1834)
Соавтор и единомышленник Вордсворта, Кольридж был наделён удивительным и вместе с тем роковым даром. Владевшие им с юных лет «беспокойство, охота к перемене мест» сводили на нет все его начинания, не позволяя закончить обучение, сделать карьеру военного, познать мир в путешествиях, воплотить в жизнь заветы «свободы, равенства, братства», создав за океаном коммуну. В 19 лет он начинает принимать опиум как болеутоляющее средство и попадает в зависимость от него. «Искусственный рай» подарил Кольриджу год лихорадочно-активного и необычайно плодотворного творчества (т.н. «пора чудес» 1797-1798 гг.), а затем превратил в пациента, до конца своих дней нуждавшегося в постоянном врачебном надзоре. В «пору чудес» были написаны известнейшие поэмы-фрагменты Кольриджа «Сказание о Старом Мореходе», «Кубла-Хан», «Кристабель» . Порождённые причудливыми видениями поэта, они производят впечатление нарочитой незавершённости. Так, на самом интригующем эпизоде обрывается «Кристабель», история о таинственной встрече в лесу кроткой девы Джеральдины с «женщиной-вамп» Кристабель, чьи судьбы непостижимо связаны узами давней приязни и застарелой ненависти их отцов. Словно выхвачено из огромной несуществующей поэмы фантастическое описание роскошного дворца Кубла-Хана из одноимённого фрагмента. На этом фоне относительно целостным воспринимается «Сказание о Старом Мореходе» , но и здесь обрывочность повествования наводит поэта на мысль снабдить поэтические строфы параллельным прозаическим текстом примечаний и толкований «тёмных мест». Фрагменты высвечивают особое умение Кольриджа облекать в плоть и кровь загадочное и фантастическое, представлять его вещественным, осязаемым. Именно так он формулирует задачу своей поэзии в предисловии к сборнику «Лирических баллад» , прокладывая будущие пути для творчества Э.А. По, Ш. Бодлера и французских поэтов-символистов. Кольриджевские образы поражают неожиданностью и оригинальностью ассоциаций: солнечный диск, увиденный сквозь переплет корабельных снастей, похож на лицо узника, томящегося за решёткой; цветущее от водорослей море напоминает кровь; моряки из мёртвой команды безжизненны и безлики, словно манекены («Легенда о Старом Мореходе» ); прекрасная Джеральдина исподтишка бросает на соперницу змеиный, завораживающий взляд («Кристабель» ); седой платан напоминает поэту шатёр древних патриархов («Надпись для степного родника» ). В отличие от мягкой, пастельной палитры Вордсворта, Кольридж предпочитает яркие, броские, насыщенные краски, резкие контрасты светотени: в его запоминающихся пейзажах есть окровавленный солнечный диск и кровавая морская пучина, сверкающие изумрудом глыбы льда, белоснежный альбатрос во мгле, чёрные трупы моряков с корабля-призрака и т.д. Увлечённый магией смерти Кольридж, в противоположность Вордсворту, выбирает не метафизическую, а макабрическую её ипостась. Смерть у Кольриджа предстаёт в нескончаемой череде ужасных обличий, среди которых - бессмысленное убийство альбатроса, за что природа мстит людям гибелью целой корабельной команды; фантасмагорическое видение Смерти и Жизни-в-Смерти, разыгрывающих в кости человеческую судьбу; безвременная кончина юного поэта-гения, сражённого нуждой и отчаянием («Монодия на смерть Чаттертона» ); Огонь, Голод и Резня - ведьмы, ниспосланные в мир Всевышним сеять боль, страдания, смерть (военная эклога «Огонь, Голод и Резня» ). В творчестве Кольриджа парадоксально совмещены инфернальное начало, особо явственно ощутимое в последнем стихотворении, и символический язык и дух христианства, причём грозная ветхозаветная идея воздаяния за грехи соседствует со светлой евангельской мыслью о прощении («Легенда о Старом Мореходе» ).
Кольридж обнаружил способности литературного критика в шекспировских лекциях (читались в 1812-13 гг.) и «Литературной биографии» (1817) , где дан фундаментальный анализ английской поэзии от Шекспира до «озёрников», содержатся примечательные рассуждения об особенностях языка, поэзии, о диалектике поэтического восприятия и творческого процесса, о метре и ритме как формах, в которых воплощается творческий импульс, о роли воображения и вкуса и т.д.
Роберт Саути (Robert Southey, 1774-1849)
Некогда восторженный юный республиканец, с годами Роберт Саути превратился в поэта-лауреата, по долгу службы обязанного славословить августейшее семейство и королевский двор, создавать торжественные стихотворные анналы. Произошедшую с Саути метаморфозу беспощадно высмеял Байрон в ироническом посвящении к «Дон-Жуану»; с его лёгкой руки Саути был заклеймён как «реакционер», «ренегат», «мракобес», ‑ этот ярлык охотно использовался в отношении «озёрника» и в советское время, в оценках вульгарно-социологической школы. Однако ставшие классическими переводы Саути его современника В.А. Жуковского свидетельствуют о настоящем масштабе его поэтического дара. Саути, преёмник писателей национальной «готической школы», сделал предметом художественного освоения таинственное, необъяснимое, иррациональное. Примечательны его «страшные баллады» «Доника», «Адельстан», «Варвик», «Суд Божий над епископом», «Мери, служанка постоялого двора», «Старуха из Беркли» . Однако размышления поэта об ужасном и непостижимом, преступном и героическом отчётливо окрашены в тона романтической иронии. К примеру, он прибегает к повествовательному параллелизму, изображая схожие события то в возвышенно-трагедийном или готически-мрачном ключе, то в нарочито сниженных интонациях, гротескно заостряя трагикомизм ситуации. Таковы «страшные истории» «Старуха из Беркли» и «Предостережение хирурга» . Рассказ о смерти многогрешной старухи-ведьмы, которую, несмотря на все старания священника и монахов, Сатана увлёк в глубины ада, сопровождается у Саути «парным рассказом» о нечестивом хирурге, напрасно пытавшемся уберечь свое тело от ножа прозектора: бремя ведьминых пререшений и золотые, предложенные в уплату за труп мертвеца, определяют исход ситуации и решают посмертную судьбу героев. Очевидный событийный параллелизм, аналогия характеров при их видимой контрастности, соотнесённость фантастической и нарочито бытовой ситуаций - всё это создаёт впечатление «двойного фокуса» и само по себе порождает романтическую иронию. Сходным образом «двоится изображение» и в стихотворении Саути «Бленхеймский бой» : на поле брани старый ветеран в ответ на вопросы внуков то разглагольствует о победоносном сражении, о немеркнущей славе английского оружия, то пытается воскресить свои детские (и трагические!) воспоминания о бое: гибель людей, разрушение, хаос. По иронии судьбы, подобные же не просто иронические, а подчас убийственно язвительные комментарии к сочинённому Саути по высочайшему повелению, в свою очередь, создали Дж.Г. Байрон в «Видении суда» - хлёсткой сатире на дифирамбы Саути королю-безумцу Георгу ІІІ в одноимённой поэме - и П.Б. Шелли в «Питере Белле ІІІ».
Менее известны эпические поэмы Саути, среди которых «Талаба-разрушитель» (1801), «Мэдок» (1805), «Проклятие Кехамы» (1810) , выдающие непреходящий интерес к экзотическим культурам: арабской, кельтской, мезоамериканской и индийской, к верованиям ацтеков, мусульманству, индуизму.
Отдельно следует рассматривать творчество первого ирландского поэта-романтика Томаса Мура (Thomas Moore, 1779-1852) . Его поэзия, навеянная интонациями народных песен (цикл «Ирландские мелодии» (1807-34), воссоздает героическое прошлое Ирландии, ее богатый фольклор и мифологию, повествует о современной национально-освободительной борьбе (стихотворение памяти казненного Роберта Эммета). Ключевые темы и лейтмотивы цикла – страдания родины под иноземным гнетом, изгнанничество лучших ее сынов, страстный призыв к освобождению. «Вечерний звон» Т. Мура в переводе И. Козлова стал в России известной народной песней, что в литературе явление уникальное.
Романтизм как литературное направление возникает на рубеже XVIII и XIX столетий, в эпоху перехода от феодального строя к буржуазному. Становление романтизма в литературе происходит во время и после Французской буржуазной революции 1789-1794 гг. Эта революция явилась важнейшим моментом в истории не только Франции, но и других стран. Значение исторического опыта Французской буржуазной революции для XIX в. очень велико. Крушение феодально-дворянского мира, торжество новых социальных отношений вызвали важные сдвиги в сознании людей.
Как идейно-художественное направление романтизм отразил разлад мечты и действительности, порожденный совокупностью социально-политических причин, характерных для рубежа XVIII-XIX вв. В романтическом искусстве проявились неудовлетворенность результатами Французской революции, разочарование в буржуазной цивилизации, в социальном, политическом и научном прогрессе, в идеологии просветителей, чьи идеалы и обещания не могли быть реализованы в буржуазном обществе.
Социально-историческая почва романтизма в Англии имела свои особенности. Буржуазная революция произошла в стране в середине XVII в., и к концу XVIII столетия ее результаты проявились вполне очевидно. В народной среде зрело и крепло недовольство последствиями промышленного переворота. В условиях социальных противоречий буржуазной Англии переход к машинному производству обогащал лишь предпринимателей, в то время как условия труда и жизни простых людей ухудшались.
Романтическая культура с ее специфическими принципами является отражением процесса отчуждения личности в буржуазном обществе, разрыва прежних социальных связей в переходную эпоху, неопределенности и зыбкости устанавливающихся отношений. Индивид оказывается изолированным от прежней вековой социальной системы. Формируется характерный для романтизма художественный принцип - изображение личности как самоценной, не зависящей от уродливых социальных обстоятельств, которые романтиками подвергаются резкому осуждению. Эта личность живет своим неповторимым, индивидуальным внутренним миром и, не принимая реальной действительности, творит сама, с помощью своего воображения или эмоциональной активности, идеальный мир, соответствующий порывам и стремлениям ее субъективного духа. Но романтики не могут не сознавать, что на пути субъективного творчества самоценной личности и в процессе утверждения ее свободной воли она неизбежно наталкивается на жестокую реальность современного общества. Отсюда - появление романтической иронии, которая указывает на невозможность абсолютизации свободы личности и самоценности индивида.
Романтическая ирония получила развитие и в теории, и в художественной практике романтиков (Ф. Шлегель, Гофман, Тик и Брентано - в Германии, Мюссе - во Франции, Байрон -в Англии). Ее источником явилось нежелание подчинить жизнь во всем богатстве и многообразии ее проявлений косным формам всевозможных ограничений и запретов. Романтическая ирония содействовала утверждению свободы личности. Однако со временем романтическая ирония претерпевает эволюцию: отстаивая внутреннюю свободу личности, поэт-романтик осознает вместе с тем, что жизнь подчиняет личность своей власти. Ирония как всеобщее отрицание, как своеобразная игра фантазии сменяется ироническим отношением автора к самому себе и своим героям.
Психологии личности, живущей в эпоху романтизма, свойственны ожидание коренных перемен, стремление к новому, тоска по бесконечному, а также сомнения и колебания как выражение неопределенности и трагичности перехода от старого к новому. Психология человека переходного неустойчивого времени, полного трагических противоречий, отличается индивидуалистическим характером, метанием между крайностями веры и скепсиса, восторга и иронии, разладом с действительностью и томлением по идеалу, напряженностью и сложностью эмоциональной жизни, рефлексией, обостренным вниманием к субъективному душевному миру, стремлением объяснить хаос не социально, а философски, определить свою нравственную позицию, осознать с помощью свободной жизни чувств нравственные ценности.
Самоценная личность у писателей-романтиков живет своим внутренним миром, который есть выражение неповторимого душевного склада самого автора. С этим связан лирический характер творчества романтиков; лиризм выливается в поэтические формы особого музыкального звучания.
Отрыв личности от социальных обстоятельств и отказ от рационалистического объяснения противоречий жизни приводил к идее зла как вечного начала жизни. Представление о всемирном зле вызывало «мировую скорбь».
Какими бы ни были острыми разногласия между течениями и отдельными поэтами, сколь напряженной ни была бы полемика между ними, безусловно, существуют общие эстетические принципы, связанные с определенными идеологическими исканиями эпохи, составляющие общую основу для развития романтизма как литературного направления.
Первый критерий общности состоит в реакции на переломный характер эпохи, на Французскую буржуазную революцию и ее последствия. Шелли в письме к Байрону заметил, что «французская революция может быть названа основным содержанием эпохи, в которую мы живем». И хотя у романтиков устанавливалось разное и противоположное отношение к революционным переменам, сама реакция на историческое значение революции определяла историзм в изображении и оценке действительности, а также обусловливала критическое отношение к буржуазному обществу, развивающемуся после революции и обнаруживающему свою порочность.
Принцип неприятия современного буржуазного общества характерен для романтического направления в целом, для романтиков, представляющих все течения. Эта идеологическая позиция неприятия приобрела, однако, разный политический характер. Вордсворт и Колридж вначале приветствовали Французскую революцию, но затем отошли от нее; Байрон поддерживал ее, хотя видел, что и в послереволюционной Европе царила несправедливость; Шелли также отмечал, что революция «не осчастливила человечество». В своем неприятии сущего и в поисках должного, в утверждении идеала мечты романтики обращались либо к прошлому (эпоха античности и Возрождения), либо к утопическим представлениям о будущем.
В эстетике романтизма большое место занимает возвышенное и прекрасное. Правда жизни для романтиков состояла в пересоздании реальности с помощью поэтической фантазии. Мощным средством воздействия на индивида и на все общество считалась поэзия. В поэтическом творчестве главными оказывались эмоциональная стихия и воображение. Полет фантазии требовал особых художественных средств. Отсюда - обращение к условным приемам: символу, аллегории, гротеску. Романтики считали воображение высшей формой познания. Поэтическое воображение ставилось выше разума, так же как поэзия объявлялась самой важной формой человеческой активности. Искусство было откровением, поэтическое воображение с помощью интуиции проникало в таинственный мир красоты. Романтики высоко ценили в искусстве его нравственное воздействие на души людей. Для одних романтиков искусство - источник нравственного самоусовершенствования, для других - сила, побуждающая к революционному действию.
Поэтическое воображение, открывающее красоту, осмысливалось романтиками по-разному. «Лейкисты» видели в нем божественное откровение, лондонские романтики считали, что воображение открывает красоту реального мира, однако противопоставляли этот открытый ими идеал красоты самой действительности. Байрон в своих высказываниях отвергал первенствующую роль воображения в творчестве. Тем не менее в своих художественных произведениях Байрон обнаруживает характерный для романтиков полет воображения и поэтическую фантазию. С точки зрения Шелли, воображение способно обнаружить «интеллектуальную красоту» (intellectual beauty), активно воздействующую на сознание людей, зовущих их к борьбе.
Романтики восторгались гением Шекспира, шекспировское воображение воспринималось ими как свобода творческой активности, как способность проникновения в мир человеческих страстей.
Повышенная роль эмоционального начала и воображения в романтическом искусстве, субъективизм в изображении действительности, особо активная роль автора в мире художественных образов определяются также и недоверием к рациональному, рассудочному объяснению реальности. В этом -второй общий критерий романтизма. В глазах романтиков рационализм XVIII в. оказался обесцененным, так как в послереволюционное время стало очевидным, что царство разума обернулось царством буржуазии. Механистичность рассудочного подхода к жизни была отброшена. Это не значит, что романтики всецело отвергали разум и тем самым впадали в иррационализм. Романтический субъективизм состоял в том, что романтики отводили разуму подчиненное по отношению к чувству и интуиции место; разум признавался в той мере, в какой он помогал работе воображения.
Эстетика романтизма связана с философскими идеями И. Канта, Ф. Шеллинга. Защита свободной фантазии художника, не стесненной никакими правилами, близка мысли И. Канта о том, что гений стоит выше существующих рационалистических норм и свободно творит свой мир. Выступления романтиков против регламентирующего подхода к искусству определялись во многом идеей Ф. Шеллинга о бесконечном как вечной смене форм жизни, как непрекращающемся развитии мысли.
Философское начало в английском романтизме проявилось не только в художественных произведениях, но и в эссеистике. Ярким философско-публицистическим характером отличались очерки У. Хэзлитта и Т. Карлейля.
Романтизм, возникший в переломную эпоху конца XVIII-начала XIX в., рассматривает жизнь в ее противоречиях, становлении и развитии. Романтики противопоставляют выдвинутые ими формы художественного мышления просветительской прямолинейности и метафизичности, изображают жизнь в движении, в историческом становлении - от прошедшего к будущему. Шелли в трактате «Защита поэзии» пишет о том, что поэт «не только пристально созерцает настоящее, как оно есть, но и открывает законы, которые должны были бы им управлять; в настоящем он провидит будущее, и думы его являются зародышем цветения и плодов позднейших времен...» Романтики стремились понять действительность во всей ее сложности и противоречивости. Следствием этого была большая диалек-тичность художественного освоения реальности у романтиков. В их творчестве развивается принцип историзма, раскрывается сложная диалектика борьбы между добром и злом.
Третьим общим критерием романтизма является обращение к внутреннему миру человека, к раскрытию его чувств, дум и переживаний. Отвергая враждебную социальную действительность, романтики уходили в субъективный мир личных переживаний, открывали нравственные ценности в душе человека.
Для романтиков характерно обращение к природе, в которой они ищут гармонию и красоту, обращение к народному творчеству. Общество и мир воспринимаются ими как нечто универсальное. Интерес к индивидуальному в человеке сочетается со стремлением к универсальному. Внимание к личному как бы уравнивает душевный мир человека с универсальным миром общества и вселенной. В романтическом методе социальное и психологическое выступает как философско-универсальное и символическое. Шелли говорил в статье «Защита поэзии»: «Поэзия - универсальна. Она содержит в себе в зародыше все побуждения или действия, которые только возможны в бесконечном разнообразии человеческой природы».
Среди многообразных жанров романтической литературы выдающееся место занимает лиро-эпическая, философско-символическая поэма, которая отличается выражением гражданской позиции автора, накалом субъективных авторских чувств, полемичностью. Структура поэмы становится все более свободной, тяготеющей к универсальному охвату проблем эпохи.
Поэтика романтиков складывалась в борьбе против строгого стиля классицистов. Романтики выступили против резкого разделения трагического и комического в искусстве, против строгих правил в отборе лексики, против классицистических единств. Для романтического произведения характерны особая эмоциональная атмосфера высоких чувств и страстей, искренность и непосредственность эмоций, поэтика неожиданных сопоставлений, впечатление новизны и чуда, сближение трагического и комического, парадоксальное сочетание разнородных деталей, скрепленных единым лирическим чувством, свободная композиция.
Считается, что романтическому искусству не свойствен юмор. Действительно, комическое у романтиков уступает первенство трагическим темам. Однако можно отметить юмор в очерках Чарлза Лэма, в ряде стихотворений Байрона и Шелли. Но наиболее типична для них ирония как средство сатирического изображения. Доминирующее место иронии определяется господством трагедийных тем, ибо ирония ближе к трагическому, чем юмор. Романтическое искусство, к каким бы элементам образности оно ни обращалось - античным, библейским, ориентальным, фольклорным, - всегда отражает современное бытие, откликается на проблемы времени.
Эти основы романтизма как литературного направления и художественного метода раскрывались в творчестве отдельных романтиков по-разному в зависимости от их политической позиции и эстетических вкусов. В романтизме как направлении есть общие типологические черты, общие принципы художественного метода, определяемые идеологией послереволюционного поколения. Политические разногласия отдельных групп романтиков привели к образованию различных течений.
В английском романтизме было три основных течения:
1. «лейкисты» (поэты «озерной школы») -Вордсворт, Колридж, Саути;
2. революционные романтики - Байрон и Шелли;
3. лондонские романтики -Ките, Лэм, Хэзлитт, Хант.
Соотношение течений в английском романтизме как литературном направлении не сводится к разделению на революционных и консервативных романтиков; указанные течения действительно существовали, но характер литературного процесса того времени нельзя представить только как идеологическую борьбу между революционными и консервативными романтиками. Лондонские романтики, к примеру, не были революционными, но занимали довольно прогрессивные позиции. Истинное состояние литературной жизни было бы искажено, если бы вопрос о политических разногласиях заслонил всю сложность идеологических и эстетических отталкиваний и сближений. Поэзия «лейкистов» Вордсворта и Колриджа не может считаться только выражением их консервативных воззрений; она оказала влияние на всю романтическую поэзию Англии. И революционные романтики в эстетическом плане, да в определенной мере и в идеологическом, испытывали воздействие «лейкистов».
Романтизм в Англии отличается национальным своеобразием. В произведениях английских романтиков сказывается национальная традиция фантастико-утопического, аллегорического и символического изображения жизни, традиция особого драматического раскрытия лирических тем. В английском романтизме сильны просветительские идеи (у Байрона, Скотта, Хэзлитта). В английском романтизме возвышенное не всегда понимается как исключительное. Часто возвышенное раскрывается в простом, обыденном, внешне неярком.
Воображение открывает чудесное, великолепное, героическое в самом обычном и будничном и приобщает простое к возвышенному, желаемому, должному, к идеалу. Идеалистическое понимание сути искусства сочетается с английской традицией сенсуалистического эмпиризма. Английские романтики хотели видеть красоту в правде и правду в красоте; они активно искали и утверждали идеал. Для английских романтиков, например для Байрона, ирония является формой трезвой оценки поисков неведомого, идеального мира.
Романтическое искусство в целом отличалось новизной видения жизни и по-своему отразило жизненную правду, передало характер эпохи.
