Семен Дежнёв краткая биография и интересные факты. Пролив, который открыл Дежнёв

ПУТЕШЕСТВИЯ И ОТКРЫТИЯ СЕМЕНА ДЕЖНЕВА

Семена Ивановича Дежнева по праву считают одним из величайших путешественников-первооткрывателей в истории нашей страны. Во время своих походов в поисках новых земель он исследовал северо- восточное побережье Евразии, бассейн Анадыря, открыл Корякское нагорье.

Именно Дежнев первым, на восемьдесят лет опередив , смог пройти проливом, разделяющим Америку и Евразию. Причем если Беринг обследовал проход лишь частично, то Дежнев с товарищами прошел его насквозь. Так что не случайно его именем названа крайняя восточная точка Евразии - мыс Дежнева.

О жизни самого Дежнева до прибытия в Сибирь мало что известно. Говорят, он родился в 1605 году в Великом Устюге. До 25 лет жил, как и все, ничем особом не выделяясь, А в 1630 году записался в казаки и вместе с другими новобранцами отправился в Тобольск, а затем в Енисейск.

Через восемь лет Дежнев был переведен еще дальше, в недавно основанный , где должен был нести охранную службу среди непокоренных племен инородцев. Жалованье рядового казака в то время составляло всего пять рублей в год деньгами да немного соли и ржи. По словам самого Дежнева, на это нельзя было «платьишка и обувь купить».

Поэтому вскоре он начинает участвовать в походах за пушной данью, также известной как ясак. Одновременно участникам похода приходилось довольно часто примирять враждующие между собой местные племена. Их раздоры препятствовали успешному сбору ясака, поэтому казаки по указу правительства старались не допускать конфликтов между аборигенами.

Поскольку к тому времени Дежнев научился хорошо говорить по-якутски, он часто выступал переговорщиком во время всевозможных споров. Да и характер у него был спокойный, мирный, он все старался уладить по-доброму. За это местные жители его уважали. В 1640 году Дежнев смог уговорить якутского князя Сахея подчиниться России. И жену он себе нашел среди местных девушек.

Однако, несмотря на все это, служба в была полна опасностей. Возвращаясь из похода за ясаком на реку Яна в 1641 году, Дежнев с двумя казаками был атакован отрядом в 40 ламутских тунгусов. В ходе боя Дежнев получил два ранения: стрелы попали в голову и в ногу. Но все же казаки сумели отстоять государеву «соболиную казну».

Еще через год в составе экспедиции под началом Михаила Стадухина Дежнев участвовал в походе по реке Оймякон. Узнав, что - приток Момы, а та в свою очередь впадает в Индигирку, Стадухин принял решение спуститься по реке. С Оймякона служивые отправили собранный ясак и «отписку» (отчет) о походе, которая стала первым географическим описанием одного из самых холодных мест планеты.

В начале 1643 года судно с экспедицией Стадухина достигло устья Индигирки и вышло к Северному Ледовитому океану. Далее, отправившись по морю на восток, путешественники вышли к устью реки Алазеи. Там они соединились с пришедшей по суше партией Дмитрия Михайлова по прозвищу Зырян, под началом которого Дежнев служил раньше.

Служивые люди продвинулись еще на восток и достигли устья Колымы, где основали Нижнеколымский острожек. Служба в этом отдаленном поселении была нелегкой. Через три года Стадухин и Зырян вместе с собранным ясаком и половиной Людей отправились обратно в , оставив под началом Дежнева только 18 человек (по некоторым данным, и вовсе 13). Вернувшись, Михайлов узнал, что во время его отсутствия малочисленный гарнизон острожка сумел отразить нападение около 500 юкагиров.

Мало-помалу со стороны Большого Анюя в Нижнеколымск стали проникать слухи о «захребетной реке Парыге (Анадыре)», чьи берега и окрестности богаты соболем. Кроме того, говорили, что земли к востоку от Колымы изобильны «рыбьим зубом» - моржовой костью. В отдаленный острог на Колыме стало приходить все больше людей, желавших разбогатеть. Так попали в Нижнеколымск Федор Алексеев и Исай Игнатьев, которые в 1646 году вместе с товарищами добрались по морю от устья Колымы до Чаунской губы, где у местных жителей на разные товары выменяли много «рыбьего зуба». Такой успех еще сильнее подогрел азарт путешественников. По воспоминаниям Дежнева, после возвращения Игнатьева и Алексеева в Нижнеколымск жителей острога начало «лихорадить».

На следующий год была снаряжена новая партия охотников, к которой правительственный приказчик острога Васильев присоединил Дежнева по личной просьбе последнего, обязав его взимать пошлины с добычи местных туземцев. Дежнев обещал представить государю 280 соболиных шкурок с Анадыря, до устья которого от Колымы «парусным погодьем бежать сутки-трое и больше». Неизвестно насколько далеко удалось продвинуться экспедиции, но из-за неблагоприятных ледовых условий 4 коча (одномачтовые парусно-гребные лодки) с 63 промышленниками на борту под управлением Алексеева в то же лето вернулись обратно с пустыми руками.

Но Алексеев через год решил повторить свою попытку. Дежнев и на этот раз попросился назначить его ответственным сборщиком ясака. Но тут у него объявился соперник. Якутский казак Герасим Анкундинов пообещал добыть для государя те же 280 шкур соболей и все расходы по их сбору взять на себя.

Разозленный Дежнев пообещал привезти 290 шкур, а Анкундинова обвинил в том, что тот «прибрал к себе воровских людей человек с тридцать, и хотят они торговых и промышленных людей побивать, которые со мною идут на ту новую реку, и животы их грабить, иноземцев хотят побивать же». В конце концов, Дежнев был утвержден в должности. Однако власти не препятствовали также участию Анкундинова и его людей в походе, считая, что большее количество вышедших в поход поспособствует увеличению прибыли.

В итоге 20 июня 1648 года партия из 90 человек на семи кочах вышла из Нижнеколымска и отправилась по морю на восток. В проливе Лонга экспедиция понесла первые потери - во время шторма потерпели крушение, разбившись о льды, два коча. Часть тех, кто смог высадиться на берег, была убита коряками, остальные погибли от голода.

Потом по дороге пропали еще два коча. В итоге, по воспоминаниям Дежнева, в пролив, отделяющий Азию от Америки, вошли только три судна под предводительством Дежнева, Алексеева и Анкундинова. Им удалось проплыть из Северного Ледовитого океана в Тихий, тем самым доказав, что Азия с Америкой не соединяются перемычкой. А значит, по морю можно, например, из Китая добраться в Европу, То есть промысловики доказали существование Северного морского пути.

Кроме того, Дежневу и его спутникам удалось открыть мыс, который является крайней северо-восточной оконечностью Азии. Сам путешественник назвал его Большой Каменный Нос.

В своей челобитной якутскому воеводе Акинфову Дежнев так описал увиденное: «..я тот Нос вышел в море гораздо далеко, а живут на нем люди чухчи добре много. Против того же Носу на островах живут люди, называют их зубатыми, потому что понимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных...»

Самим же первопроходцам эти острова и сам мыс запомнились не из-за важности географического открытия, а из-за того, что там разбился коч Анкундинова, экипаж которого, однако, удалось спасти.

Вскоре путешественники были вынуждены для пополнения запасов провианта пристать к берегу. Аборигены встретили их враждебно, произошла стычка, в ходе которой был ранен Федор Алексеев.

Путешественники снова вышли в море. И новая трагедия. В начале октября в районе залива Креста кочи попали в сильнейший шторм, в котором пропало без вести судно Алексеева.

Коч самого Дежнева с его 23 спутниками бурей вынесло на Олюторский полуостров. Это примерно в 900 километрах к юго-западу от Чукотки. Оттуда выжившие члены некогда многочисленной партии двинулись пешком на северо-восток в сторону устья Анадыря.

Удивительно, но за десять недель, совершив тяжелейший переход через Корякское нагорье, все двадцать четыре «холодных, голодных, нагих и босых» землепроходца 9 декабря все же сумели добраться до берега Анадыря. Здесь половина людей была отправлена вверх по реке на поиски туземных поселений и стойбищ. Однако, не найдя ни людей, ни упряжек, ни «дорог иноземских», через двенадцать дней в лагерь вернулось только трое из ушедших на поиски. Остальные сгинули по дороге.

С большим трудом пережили 15 землепроходцев зиму 1648/49 года. В холодном и безлесном краю люди были вынуждены выкапывать себе пристанища прямо в сугробах, хлебные запасы также подходили к концу. Когда на реке вскрылся лед, они построили лодки и на них поднялись на 500 километров вверх по реке, до селений воинственных алаунов. При встрече с туземцами партии Дежнева пришлось вступить с ними в бой, в котором был ранен Семен Иванович, но казаки все же победили и взяли дань моржовой костью.

Вскоре на среднем течении реки Дежнев основывает Анадырский острог, куда по суше с Колымы приходит новая партия казаков во главе с Семеном Моторой. Затем подоспела и третья под началом старого знакомого Дежнева Михаила Стадухина. Однако соболей люди Дежнева здесь не нашли, хотя обшарили весь бассейн Анадыря и частично Анюя, составили план реки и ее окрестностей.

Обозленный неудачей Стадухин накинулся на уже замиренных туземцев, избил их и ограбил. Этот поступок вызвал протест Дежнева и Моторы. Они понимали, что ничем хорошим такой подход к местному населению не кончится.

Тогда Стадухин решает действовать самостоятельно. Со своими людьми он оставляет Анадырь и отправляется на юг, волей-неволей став, таким образом, одним из первых исследователей .

Тем временем летом 1652 года люди Дежнева обнаружили в Анадырском заливе огромное лежбище моржей, просто усеянное «рыбьим зубом». Это открытие дало возможность обеспечить острог притоком новых людей и средств.

Лишь через десять с лишним лет Дежнев сдал командование острогом и отправился обратно в Якутск через Нижнеколымск тем же сухопутным маршрутом, что в 1649 году пришли к нему Мотора и Стадухин и которым все эти годы он высылал моржовую кость и «мягкую рухлядь».

До Якутска он добрался только в начале 1662 года. Оттуда вместе с группой государевых людей под руководством боярского сына Ивана Ерастова летом отправился в Москву для доставки «соболиной, ясачной и костяной казны».

Путь в столицу занял без малого два года. По приезде Дежнев подал царю челобитную, в которой подробно описал свои открытия и путешествия, а также просил выдать ему жалованье за девятнадцать лет исправной службы. Пополнение казны 289 пудами моржовых клыков на сумму 17 340 рублей серебром было оценено по достоинству: Дежневу выдали 126 рублей серебром, а другие две трети жалованья Дежнев получил шкурами. Кроме того, за «службу и за прииск рыбья зуба, за кость и за раны» казак Семен Дежнев был произведен в атаманы.

По возвращении в Сибирь атаман еще служил на реках Оленек, Яне и Вилюе, где снова занимался сбором ясака и примирял враждующие тунгусские племена. В1670 году он снова отправился с соболиной казной в Москву, где вскоре заболел и в 1672 году умер.

Семен Иванович Дежнев оставил значительный след в истории освоения Дальнего Востока нашей страны. Впрочем, по достоинству географические заслуги Дежнева были оценены только в XIX веке, когда в 1898 году в честь 250-летия похода с Колымы на Анадырь по предложению Русского географического общества крайняя восточная точка Евразии была названа его именем. В его честь названы также одна из бухт Берингова моря, горный хребет и поселок на реке Амур.

А в Якутске осенью 2005 года был открыт памятник Семену Дежневу и его семье жене-якутке Абакаяде Сючю и сыну Любиму.

Семён Иванович Дежнёв (родился около 1605 - умер в начале 1673 году в Москве), выдающийся российский мореход, землепроходец и первооткрыватель. Выходец с Русского Севера. Участвовал в походах по Крайнему Северу Сибири.

В 1648 Дежнёв совместно с Поповым совершил плавание из Колымы вокруг Чукотского полуострова в Берингово море, пройдя впервые и фактически открыв Берингов пролив. Дежнёв составил чертёж р. Анадырь и части р. Анюй, описал своё плавание и природу Анадырского края. Впоследствии его именем были названы самый восточный мыс Чукотского полуострова, одна из бухт Берингова моря, горный хребет и поселок на р. Амур.

До сих пор имеются сведения о Дежнёве только с 1638 по 1671 год. Родина его - Великий Устюг, откуда он ушёл искать счастья в Сибирь. Он служил в Тобольске, Енисейске, а в 1638 году перебрался в Якутский острог, только что основанный по соседству с ещё непокоренными племенами инородцев. Семён Дежнёв был рядовым казаком и получал в год 5 рублей, но и это скромное жалованье не выплачивалось годами.

Начиная с 1640 года, Дежнёв неоднократно участвовал в походах по Восточной Сибири. В этих походах он чаще всего бывал сборщиком ясака. Ему нередко приходилось примирять враждовавшие между собою племена, но он умел ладить с коренным населением Сибири, не прибегая к суровым приёмам военного управления. Служба Дежнёва в Якутске нередко была связана с опасностью для жизни; за 20 лет службы здесь он был ранен 9 раз. В 1639-1640 годах Дежнёв заставил покориться туземного князя Сахея, а в 1641 году с партией в 15 человек выдержал схватку с шайкой в 40 человек. В 1642 году он вместе с Стадухиным был послан для сбора ясака на реке Оемокон (ныне Оймякон), откуда он спустился в реку Индигирку, а по ней вышел в Ледовитый океан. Оставшись в Колымском острожке с 13 человеками, Дежнёв отражал нападение более 500 юкагиров, хотевших уничтожить малочисленный гарнизон.

В 1646 году Исай Игнатьев совершил первое плавание по Ледовитому океану на Восток от устья реки Колымы и привёз в Нижне-Колымск моржёвую кость (рыбий зуб). В 1647 году была послана за рыбьим зубом новая партия промышленников, в которую включили и Дежнёва. Встретив на пути непроходимые льды, они были вынуждены вернуться. В1648 году холмогорец Федот Алексеев Попов снарядил новую партию, к которой примкнул Дежнёв.

Она вышла в море в составе 90 человек, на шести кочах. Экспедиции пришлось выдержать тяжёлые испытания, погибли два коча (поморское палубное одномачтовое парусно-гребное судно) и ещё два пропали, попав в бурю у мыса Шелагский. Дежнёв с остальными судами продолжил плавание и к началу сентября вышел, обогнув Чукотский полуостров с севера, в пролив между Азией и Америкой. На берегу «Большого Каменного Носа» (позже наименован мысом Дежнёва) путешественники сделали остановку, какие-то обстоятельства заставили их пристать к берегу, где в битве с чукчами был ранен Попов и единственным начальником остался Дежнёв.

Во время остановки они побывали у эскимосов на островах пролива. Впервые в истории пройдя по этому проливу и фактически открыв его, С.И.Дежнёв решил важную географическую задачу. Появилось доказательство того, что Америка - самостоятельный континент, а из Европы в Китай можно плавать северными морями вокруг Сибири. Под «Большим каменным носом» Дежнёва надо подразумевать мыс Чукотский, как единственный, местоположение которого подходит к описанию Дежнёва. Это обстоятельство, вместе с указанием Дежнёва (в челобитной 1662 года), что коч его был выброшен «за Анадырь реку», утверждает за Дежнёвым несомненно честь первого исследователя пролива, названного Куком проливом Беринга только по неведению о подвиге Дежнёва.

Однако из-за отсутствия сведений об этом открытии в европейских странах (материалы походов Дежнёва остались в Якутском остроге) приоритет первооткрывателя достался В.И.Берингу.

Пройдя пролив, кочи прошли к Анадырскому заливу; во время бури и шторма один коч разбился о скалы, а другие обогнули Олюторский полуостров. В октябре 1648 г. коч, на котором находился сам Дежнёв с 24 товарищами, штормом выбросило на берег южнее устья Анадыря. Отсюда промышленники пешим ходом отправились в северном направлении и в начале 1649 г. добрались до устья Анадыря. Поднявшись по реке, Дежнев с товарищами построил зимовье и основал Анадырский острог.

В 1650 году сюда прибыла, сухим путём, партия русских из Нижне-Колымска; этим путём, более удобным, чем морской, воспользовался и Дежнёв (1653), для отсылки в Якутск собранной им моржовой кости.

В течение нескольких лет Дежнёв проводил обследование бассейна р.Анадырь, составил подробный план, исследовал и часть бассейна р.Анюй. О проведённых работах были составлены подробные доклады-челобитные начальству в Якутск. Сообщил Дежнёв якутскому воеводе И.Акинфову и о том, что прошел по «морю-окияну» мимо островов, населённых эскимосами, что берега «матерой земли» нигде не соединяются с «Новой землей» (Америкой). Подробно в челобитных были описаны Чукотский полуостров, природа и население Анадырского края. Открыв богатое лежбище моржей в Анадырском заливе, Дежнёв основал в 1652 г. промысел зверя, принесший большую прибыль Российскому государству.

В 1659 году Дежнёв сдал команду над Анадырским острогом и служилыми людьми, но оставался в крае еще до 1662 года, когда вернулся в Якутск. Летом вместе с группой «государевых людей» сухим путём выехал в Москву для доставки «соболиной, ясачной и костяной казны». Царю Алексею Михайловичу Дежнёв представил челобитные с подробным описанием своих путешествий, открытий и деятельности на Анадыре. В 1665 года царским указом было решено «за ево, Сенькину, службу и за прииск рыбья зуба, за кость и за раны поверстать в атаманы». После нескольких лет деятельности в Восточной Сибири Дежнёв вновь направляется в Москву с «соболиной казной». В столицу России он прибыл в конце декабря 1671 г. В Москве он и умер в 1673 году.

В ознаменование заслуг С.И. Дежнёва перед Отечеством его именем были названы полуостров и горный массив на западном побережье Берингова пролива, бухта на Камчатке, мыс - восточная оконечность Азиатского материка, острова в архипелаге Норденшельда в Карском море, морские суда.

В 1898 году по ходатайству Русского Географического общества крайней восточной оконечности Азии было присвоено название «мыс Дежнева». В центре Великого Устюга в 1972 ему установлен памятник.

Торговец пушниной. Первый известный мореплаватель , прошедший по Берингову проливу , соединяющему Северный Ледовитый океан с Тихим и разделяющему Азию и Северную Америку, Чукотку и Аляску , причём сделал это за 80 лет до Витуса Беринга , в 1648 году .

Примечательно, что Берингу не удалось пройти весь пролив целиком, а пришлось ограничиться плаванием только в его южной части, тогда как Дежнёв прошёл пролив с севера на юг, по всей его длине.

Биография

Родился в Великом Устюге, в каком возрасте попал в Сибирь - не установлено. В Сибири Дежнёв сначала служил рядовым казаком с 1635 года в Тобольске , а затем в Енисейске . Среди больших опасностей -1646 годов «смирил» якутов . Из Енисейска он с отрядом П. И. Бекетова в 1638 году перешёл в Якутский острог , только что основанный по соседству с ещё непокорёнными племенами инородцев. Уже в 1639-1640 гг. Дежнёв приводит в покорность туземного князя Сахея. В 1639 году был послан якутским приказчиком П. Ходырёвым на Вилюй для сбора ясака , в августе 1640 года Дежнёв примирил два якутских рода на реках Татта и Амга (притоки Алдана) и склонил к уплате ясака воинственного «князца» племени кангаласов Сахея.

В 1641 году Дежнёв, с партией в 15 человек, собирает ясак на реке Яне и благополучно доставляет его в Якутск, выдержав по дороге схватку с шайкой в 40 человек. В том же году вместе с Михаилом Стадухиным, Дежнёв отправился в поход на Оймякон для сбора ясака. В апреле 1642 года в стычке с воинственными «ламутскими тунгусами», как и многие другие казаки, был ранен. Потеряв лошадей, отряд попал в тяжёлое положение. Пришлось построить судно. Когда сошёл лёд, казаки спустились вниз по Оймякону и продолжили искать «неясачных людишек» в низовьях Индигирки . Но там сборщиков ясака уже было предостаточно, поэтому отряд отправился дальше на восток и дошёл до реки Алазеи . Здесь им встретился отряд такого же землепроходца десятника Дмитрия Михайлова по прозвищу Ярило Зырян. Дежнёв вновь проявил свой дипломатический талант, уговорив Зыряна соединиться с отрядом Стадухина под его началом.

Открытие Колымы

Летом 1643 года Семён Дежнёв в составе отряда землепроходцев под командованием Михаила Стадухина открыл реку Колыму. Казаки поднялись вверх по реке и основали Колымское зимовье, позже ставшее крупным острогом Среднеколымск - опорным пунктом русской колонизации в этих местах. В 1644 году Дежнёв основал ещё один острог, названный позднее Нижнеколымском . В 1645 году Стадухин и Зырян, с ясаком и половиной людей, отправились по реке Лене в Якутск, оставив в Колымском острожке Дежнёва и ещё 13 человек. Дмитрий Михайлов (Зырян) с дороги вернулся обратно, а между тем Дежнёву пришлось отразить нападение более 500 юкагиров, хотевших уничтожить малочисленный гарнизон острожка. На Колыме Дежнёв прослужил до лета 1647 года. Летом 1647 года корабли вышли в плавание, но крепкие льды закрыли им путь. Федот Попов и Семён Дежнёв возвратились на Колыму и стали дожидаться более благоприятного для похода времени.

Чукотская экспедиция

20 июня 1648 года Федот Попов и Семён Дежнёв на кочах вышли в море. Три коча сразу потерялись в буре при выходе из устья Колымы в Ледовитый океан. Оставшиеся неуклонно пошли вперёд. В августе 1648 года пошёл ко дну ещё один коч. Около 20 сентября 1648 года Дежнёв и его спутники увидели тёмный и грозный Большой Каменный Нос, окаймлённый полосой пенных бурунов. Мимо Носа прошли лишь три судна: два коча Дежнёва и Попова и один - Герасима Анкудинова. Судно Дежнёва разбилось в Олюторском заливе южнее устья реки Анадырь. Отряд Дежнёва на лыжах и нартах 10 недель через Корякское нагорье добирался до реки Анадырь, где он и зазимовал. Летом 1649 года на построенных лодках Дежнёв поднялся вверх по Анадырю на 600 км. Тут, на среднем течении реки Анадырь, было устроено зимовьё, названное потом Анадырским острогом. На верхнем течении Анадыря русские встретили кочевых анаулов - незнакомое им юкагирское племя. Только на третий год к Дежнёву пришло подкрепление. Но это была не смена. Казак Семён Мотора искал сухопутную дорогу между Колымой и Анадырем через горный проход, он-то и выручил Дежнёва. Этим путём, более удобным, нежели морской, воспользовался и Дежнёв, для отсылки в Якутск собранной им моржовой кости и пушнины.

Дальнейшая судьба

В 1659 году Семён Дежнёв сдал команду над Анадырским островом и служилыми людьми сменившему его К. Иванову, но оставался в крае ещё до 1662 года , когда вернулся в Якутск вместе с И. Ерастовым. Оттуда Дежнёв с государевой казной, был послан в Москву, куда и прибыл, вероятно, к середине 1664 года . Сохранилась челобитная Дежнёва о выдаче ему жалованья, заслуженного им, но не полученного, за 19 лет, что и было исполнено. В 1665 году Дежнёв выехал обратно в Якутск и там служил до 1670 года , когда снова был послан с государевой казной в Москву, куда явился в 1672 году , где и умер.

Дежнёв составил чертёж реки Анадырь и части реки Анюй , в челобитных описал плавания по Анадырю, природу Анадырского края.

Память

• Его имя носят:
• В его честь названы улицы в следующих городах:
  • в Москве (проезд Дежнёва (Северо-Восточный округ), назван в 1964 году)
  • в Казани (названа в 1953 году)
  • в Минске (названа в 1948 году)
• В 1948 году Советом Министров СССР учреждена Премия имени С. И. Дежнёва.
• В 1970 году дальневосточные ботаники Ю. Юрцев и А. Кожевников собрали на Чукотском полуострове гербарные образцы маленького (до 3 см высотой) растения с голыми стелющимися побегами. Растение относится к роду селезёночник и по некоторым морфологическим отличиям было выделено в 1972 году С. С. Харкевичем в отдельный эндемичный вид под названием селезёночника Дежнёва (Chrisosplenium dezhnevii Charkev. ) .
• Памятники:
  • В центре Великого Устюга в 1971 году Дежнёву установлен памятник.
  • В сентябре 2005 года в Якутске был открыт памятник Семёну Дежнёву, его жене-якутке Абакаяде Сючю и их сыну Любиму.
• В 1971 году был спущен на воду ледокол «Семён Дежнёв»
• Имя Семёна Дежнёва носил пассажирский теплоход Амурского речного пароходства (проект 860).
• В 1983 году на экраны вышел фильм «Семён Дежнёв », снятый на свердловской киностудии с Алексеем Булдаковым в главной роли.
• В 2001 году Банком России, в серии памятных монет «Освоение и исследование Сибири», выпущена монета «Экспедиция Ф. Попова и С. Дежнёва» номиналом 100 руб.
• В Новосибирске есть Командное речное училище имени С. И. Дежнёва, открытое 2 апреля 1943 года для подготовки специалистов со средне-специальным образованием для Западно-Сибирского речного пароходства.
• В 2009 году была выпущена почтовая марка России с изображением Дежнёва.

См. также

• Памятники, монеты, почтовые марки

Сочинения

Напишите отзыв о статье "Дежнёв, Семён Иванович"

Примечания

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Марков С. Н. Подвиг Семёна Дежнёва. - М .: Географгиз, 1948. - 88 с.
• Белов М. И. Семён Дежнёв. - М .: Морской транспорт, 1955.
• Белов М. И. . - М .: Мысль , 1973. - 224 с. - 50 000 экз. (обл.)
• Москва. Энциклопедия. Гл. ред. А. Л. Нарочницкий. - М.: «Советская Энциклопедия», 1980. - 688 с. с илл.
• Дёмин Л. М. Семён Дежнёв. - М .: Молодая гвардия , 1990. - 336, с. - (Жизнь замечательных людей. Малая серия). - 100 000 экз. (в пер.)
• Никитин Н. И. Землепроходец Семён Дежнёв и его время / Отв. ред. д-р истор. наук А. А. Преображенский. . - М .: РОССПЭН, 1999. - 192 с. - 1500 экз. - ISBN 5-8243-0018-6 .

Ссылки

• www.moscow-chukotka.com/?page_id=8

До Колумба Великие морские открытия Конкистадоры Нанесение на карту

Отрывок, характеризующий Дежнёв, Семён Иванович

И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим, с приехавшим из за границы. Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза.)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.

В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N"est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай, – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался.
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся, – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.

(ок. 1605-1673)

Русский землепроходец; место рождения не установлено, а год рождения можно установить из его жизнеописания на около 1605 год. Известно, что он жил в городе Великий Устюг на реке Сухоне, служил в отряде казаков в Сибири.

С 1638 года Семен Иванович Дежнев находился в Табольске, Енисейске и Якутске. За время долгого пребывания в Сибири Дежнев хорошо узнал страну и прекрасно изучил якутский язык.
В XVII веке население Сибири платило царю дань мехом, в основном соболями; эта дань называлась ясак. Дежнев был одним из собирателей ясака; в его район входил тогда бассейн среднего течения Лены, в частности, берега рек Татты, Амги и Вилюя. Зимой 1640 года Дежнев во главе своего отряда отправился на реку Яну, откуда выехал в Якутск с собранным ясаком. Дежнев отлично справился с возложенными на него заданиями, поэтому его отрядили в казацкие войска, действующие на восточных территориях.

Поход отряда, в котором служил Дежнев начался в 1642 году в Оймяконе в верховьях Индигирки; исследовав устье правого притока Индигирки, реки Момы, казаки поплыли по Индигирке до ее впадения в море, а затем по Восточно-Сибирскому морю до устья реки Алазеи. Здесь они встретили другой отряд казаков и объединившись с ним, направились к реке Колыме. Наступил уже 1644 год, и надо было сделать перерыв в путешествии для отдыха. Перерыв продолжался 3 года. Дежнев основал базу в Нижне-Колымске, изучал окрестности, охотился на соболей. Летом 1647 года его отряд направился на Чукотку. Казаки по Колыме направились к морю и взяли курс на восток; к сожалению, лед задержал путешественников. Пришлось возвратиться в базу.

Неудача не обескуражила казаков. Спустя год, летом 1648 года, они снарядили целую экспедицию из семи кочей. Отряд состоял из 90 человек. И опять, экспедицию преследовали неудачи: два коча погибли во время бури, те из членов экипажа, которым удалось выбраться на сушу, были либо убиты туземцами коряками, либо погибли от голода. Остальные кочи добрались до Чукотского моря, но и там два из них пропали без вести. На остальные кочи напали чукчи в Беринговом проливе; командир экспедиции, Алексеев, был тяжело ранен, и командование перешло в руки Дежнева. Сумев избежать опасности, казаки 20 сентября 1648 года прошли мимо неизвестного до того времени мыса, названного Дежневым Каменный Нос и вышли в море, которое теперь носит название Берингова. Таким образом, путь в Тихий океан был открыт.

Казаки не пошли туда, у них для этого не было технических возможностей, кроме того, они должны были приступить к своим прямым обязанностям. Перезимовав в низовьях Анадыря, Дежнев построил речные суда и весной 1649 года пошел вверх по реке. По дороге он собирал ясак, охотился на моржей, бивни которых были в то время весьма ценным товаром.
В 1660 году Дежнева отозвали из Сибири в Москву. Путешествие (с товарами) длилось довольно долго: от Анадыря до Колымы по суше, с переходом через Колымский хребет, затем вниз по Колыме до моря, по морю до устья Лены. В Якутск Дежнев прибыл в 1661 году, а в столицу - только лишь в 1664 году.

Царь Алексей принял с благодарностью ясак и товары, обогатившие его казну, а царскую милость Дежнев запомнил до конца жизни. Он привез царю соболий мех и бивни собственноручно убитых моржей и получил за них плату в 2/з сукном и в 1/з - деньгами. Конечно, открытиями Дежнева никто тогда не интересовался, несмотря на то, что он писал о них в многочисленных челобитных. Заслуженный путешественник был снова отправлен на службу в Сибирь, откуда вернулся в Москву в 1671 году. Спустя два года - умер.

Величайшая заслуга Семена Ивановича Дежнева заключается в открытии им морского пути через пролив отделяющий Азию от Америки, то есть прямой связи между Ледовитым и Тихим океанами. Это открытие не было принято во внимание царскими властями России и только лишь в 1741 году, то есть почти сто лет спустя Витус Беринг повторил путешествие Дежнева и прошел из Ледовитого в Тихий океан по проливу, который получил имя Беринга. Много лет спустя мыс Каменный Нос был в честь землепроходца переименован в Мыс Дежнева.

Какие открытия совершил Семен Дежнев, казачий атаман, путешественник и землепроходец, Вы узнаете из этой статьи.

Семен Дежнев что открыл? кратко

Великий русский путешественник 30 июня 1648 года отправился в большое плаванье, в котором он совершил грандиозное открытие – Берингов пролив, доказав, что между Азией и Северной Америкой есть проход. Все началось с того, что его команда из 90 человек отплыла из Колыми на семи кораблях в море, взяв курс на восточное направление. В ходе длительного плаванья три корабля утонули в шторме. Но Семену Ивановичу удалось успешно завершить экспедицию и стать первым человеком в истории, который вышел из Северного Ледовитого океана в Тихий океан. В сентябре 1648 года Дежнев дошел до Чукотского мыса (его впоследствии переименовали в честь Семена Ивановича). Его моряки вошли в пролив и обнаружили 2 маленьких острова. Так Семен Дежнев открыл пролив, который спустя только 80 лет достигнет Витус Беринг, именем которого он и будет назван. А те два маленьких острова, обнаруженные Дежневым, Беринг назовет Малым и Большим Диомидом. Семен Дежнев открытия которого на этом не закончились, прошел Берингов пролив с севера на юг, от Чукотки до Аляски. А Витус Беринг исследовал только его южную часть.

Другое важное открытие путешественника – это исследование устья реки Анадырь. В ее устье он основал острог и прожил здесь целых 10 лет. Недалеко от места обитания Семен Иванович нашел косу, которая была усеяна моржовыми клыками. Он дважды доставлял в Москву клыки и пушнину моржей. Дежнев был первым, кто подробно описал жизнь на Чукотке, природу и быт местных жителей.