Главная › Психология › Синий взгляд смерти рассвет часть 2. Заплутавшие в лабиринте

Синий взгляд смерти рассвет часть 2. Заплутавшие в лабиринте

Что-то срочное есть?

Только письмо графа Валмона.

Это не «только», это очень много. Бертрам писал и прежде, но матери, ведь мать на то и мать, чтобы забрасывать сыновей письмами. Это не ущемляло регентского достоинства, а недельная задержка ничего не решала. И вот доверенный курьер от Проэмперадора Юга к Проэмперадору Северо-Запада и Надора. Скверно.

Ойген, - предложил Лионель, уводя готовую раскудахтаться троицу подальше от адъютантских ушей, - раз уж ты взялся меня замещать, оставайся на завтрак. Арно, где твой рапорт?

Ка… кой?

О том, что тебе надоело болтаться в Аконе при братьях-маршалах.

Несомненно, ты. «Вороные» или «спруты»?

Господин Проэмперадор, я с радостью несу службу при штабе Южной армии!

- «Вороные», «спруты» или Старая Придда?

Паршивец хлопал глазами - мыслил. В ушах шумело, было зябко и страшно хотелось сесть. Просто сесть… А Эмиль сегодня - вылитый Арно, или это Арно - вылитый Эмиль? Забавно… Их трое, и все воюют, а ближе других к смерти подходила мать. Малыш со своим ураганом оказался вторым, а они с Эмилем идут голова в голову. В Гаунау было горячей, чем в Фельпе, зато по Фельпу шлялись убийцы.

- «Спруты», - решил наконец братец. Он собирался болтаться в Аконе и спасать, он был предсказуем.

Предписание получишь завтра после обеда. Все, господа.

Все. Повернуться, затворить дверь, рухнуть наконец в кресло, прикрыть глаза. Ненадолго, чтобы просчитать до четырехсот и взяться за дело! Валмон не склонен зря бить тревогу, и он пока еще всерьез не ошибался. Единственный из всех - старых, молодых, военных, штатских, южных, северных… Не ошибался и не волновался, а может, и волновался, только виду не подавал. Стукнуло, заскрипело… Отсидишься тут, как же!

Ли!.. Ли, ты в порядке?

Я-то в порядке, а вот у тебя отрастают крылья. Куриные.

Обморок - это, по-твоему, порядок?

Будь я в обмороке, я не мешал бы тебе квохтать, и вообще, господин командующий, шел бы ты командовать. Станет невмоготу, заходи убедиться, что я жив, только, пожалуйста, не раньше вечера.

Маменька со тщанием собирала и хранила все обиды, нанесенные ей папенькой - неправильный подарок на третью годовщину свадьбы и еще более неправильный - на восьмую, непохваленный десерт, незамеченные следы слез или замеченный покрасневший нос…

Я пошел в мать, - твердо сказал Марсель, - я не забываю ничего, и я обижен. Крайне. Там была каменюка с бронзовыми кольцами, а у меня в сапоге - гвоздь.

Про гвоздь я уже затвердил, - уверил Алва. - Навеки. Что со мной случилось дальше?

Из гостиной, - поправил Ворон. - Занятно, что Матильда приняла меня за жеребца, о чем и сообщила Этери. К счастью, дамы выпили достаточно, чтобы не удивляться.

А с чего им удивляться? - Валме осчастливил Котика куском холодной баранины. - Дыру видел только я, зато Матильда видела Зою, а Бонифаций о ней слышал. У тебя хороший аппетит - лучше, чем прежде.

Предпоследний раз я, судя по всему, ел четырнадцатого Летних Волн. Вечером.

Потом мы еще завтракали. Я оказался прав: мясо, несмотря на Зою, не протухло… Должен тебе сказать, что выходцы ходят особенными дорогами, когда смотришь с них, все кажется шиворот-навыворот.

В любом случае я успел проголодаться. - Ворон вытер руки и быстро снял, почти сорвал сперва куртку, а затем и рубашку, после чего повернулся к виконту спиной. Марсель по-коннеровски присвистнул. Вызвавшие у пантерок визг и стоны шрамы пропали, будто Котик слизал. Предъявленная спина была гладкой, разве что ниже плеча и под лопаткой темнела пара родинок.

Нету, - объявил все еще краткий Марсель. Шрамы были жуткими, но их мало кто видел, а если и видел, то почти наверняка выпив, так что не слишком уж они и мешали. Вот без них стало как-то неправильно, почти как без тени.

Значит, я переоценил тактичность Этери, - сделал вывод Ворон и принялся одеваться. За подобное спокойствие хочется врезать, а маменька однажды швырнула в папеньку вазочкой. Тот увернулся и выписал из Ургота первую рассаду, это были еще не астры и уже не семья.

Если ты предоставил Этери возможность быть тактичной, то мог заметить, что она успела родить.

Вначале я как-то упустил из виду, что даме следует быть в деликатном положении; потом я, само собой, вспомнил, но это был уже второй визит. Вот о чем я забыл спросить, так это о муже; он жив, надеюсь?

Намекаешь на то, что жениться на вдове не собираешься?

Посмотрим. Так где Барха, или его опять переназвали?

До рождения второго сына его высочество останется Бархой, - Валме по-посольски развел руками. - В настоящее время он со своей гвардией патрулирует пока еще гайифскую границу, а Бакна их инспектирует. Его величеству это дело очень нравится. Как ты думаешь, для бакрана рога - позор или наоборот?

Все зависит от рогов. Кто знает про дыру?

Папенька и Зоя с Арамоной. То есть выходцы знают, что ты там, где хотел быть.

Забавно, - Рокэ знакомо посмотрел сквозь бокал. Нет, это положительно был он, пусть и без шрамов! - Стоит мне оказаться там, где я хочу, как приходится возвращаться. Если знает Бертрам, знает и графиня Савиньяк.

Графиня на севере. О несвоевременных вещах папенька никогда не напишет, а ты провалился очень некстати.

Главное, о том, что я умирал, известно только вам с отцом.

Ничего нам не известно! Трупа я не видел, только дыру. - Марсель поднял бокал. - Твое здоровье!

Бокалы столкнулись, раздался мелодичный, не желающий стихать звон. Алва провел ладонью по лицу.

Надеюсь, хоть эта голова болеть какое-то время не будет, - заметил он с некоторой рассеянностью. - Докладывай.

Ты еще и не начинал, - Рокэ подцепил последний кусок мяса и отдал только этого и ждавшему Котику. - Моя смерть к делу не относится, к тому же Валмоны решили, что ее не было, я склонен с этим согласиться.

...

«…Не возьмусь сказать, когда тебя стало поздно учить, - хмыкал из своего далека Проэмперадор Юга, - так что получай наши новости и распоряжайся ими по своему нетривиальному усмотрению… »

Пожелание было достойно Бертрама, известия… Ничего сопоставимого с Мельниковым лугом или Олларией не случилось. Пока.

В Гайифе по-прежнему странно и непривлекательно, корсары продолжают трепать побережье, новоявленный «Сервиллий» собирает силы, мориски тоже. В Алате некоторые горячие и при этом корыстные головы желают округлить владения за счет Агарии и Гайифы. Просто горячие головы, кто не попал в корпус Карои, рвутся подраться хоть где-то, к тому же им почему-то не нравится новый павлин. Альберт выжидает, но к Талигу лоялен, в этом нет ни малейших сомнений.

Ургот, Фельп и Бордон тихи и спокойны, вскипевшая было Агария угомонилась, однако есть сведения, что часть разогнанных «львами» крыс прошмыгнула в Талиг, и среди этих крыс затесался красивый фельпский генерал, о котором хорошо бы расспросить Эмиля.

Во вверенной Бертраму провинции все идет как положено, даже война, хотя господа данарии и пытались прорвать блокаду сразу по трем направлениям. Дрались яростно и где-то даже умело: надо думать, разжились толковыми офицерами. Мерзавцев подвела нехватка кавалерии, слабая выучка добровольцев и то, что пытались атаковать сразу в нескольких местах. Кэналлийцы при помощи ополченцев и людей Эпинэ успешно отбились, причем сам Эпинэ показал себя очень прилично. Графиня Савиньяк может быть довольна: в сыне старой приятельницы она не ошиблась - новобранцев готовит с умом, с кэналлийцами ладит, бывшим мятежникам мозги вправляет. Думать самому бывшему Проэмперадору Олларии сейчас некогда, но зимой он наверняка попробует и это.

Сам Бертрам думает уже сейчас. О том, нет ли связи между агарийскими гостями и одной, уже талигойской, странностью, пока же полагает правильным сообщить, что

...

«в четырнадцатый день Осенних Ветров Кадельская армия покинула свой лагерь на агарийской границе и двинулась на север. В качестве объяснения, которого никто не требовал, услужливый Заль прислал собственноручно снятую им копию секретного регентского приказа: мол, на севере тяжело, поспешите на помощь. При этом армия отчего-то двинулась в обход защитников Кольца. Подобное плохо согласуется со спешкой, но, главное, я не могу представить, чтобы ты, пусть даже от имени находящегося на весьма своевременном лечении регента, не поставил меня в известность о подобном решении. К тому же складывается впечатление, что составитель приказа либо не знает о заключенном перемирии, тогда это не ты и не больной Ноймаринен, либо свое знание скрывает. Последнее абсурдно, поскольку новости неминуемо настигнут армию на марше и вызовут законное удивление хотя бы у высших офицеров. В этом году абсурдно слишком многое, однако свешивающийся с дикой сикоморы пояс от бархатного халата тоже абсурден. Если только он не является хвостом леопарда…»

Будь Проэмперадором Юга кто попроще, он бы упирал на то, что Кадельская армия нужна в Эпинэ. Бертрам не упирал, а сомневался, Лионелю же и сомневаться было не в чем - он собирался не отзывать Заля, а менять. На Фажетти. Начатое письмо Рудольфу лежало в бюро, самым простым было бы его закончить и, не дожидаясь ответа - отстранение Заля возражений не вызовет, - погнать нового командующего навстречу кадельцам. С должным эскортом, ну и с рэем Кальперадо, поскольку девица Арамона нужна в Аконе.

После исчезновения лучшего полководца Золотых земель, регента Талига Рокэ Алвы, всю тяжесть ответственности за будущее державы взвалили на свои плечи его друзья и боевые товарищи во главе с Лионелем Савиньяком, который уверен, что Первый маршал уже не вернётся. И выигрывать войны, наводить порядок в стране и разбираться в тайнах прошлого придётся без Рокэ. Но тому не впервой обманывать смерть, и Алва ещё не сказал своего последнего слова.

Жанр: эпическое фэнтези
Издательство: «Эксмо», 2017
Художник : Я. Кучеева
Серия: «Фэнтези Ника Перумова»
544 стр., 4000 экз.
Похоже на:
Джордж Мартин «Танец с драконами»
Роберт Джордан, Брендон Сандерсон «Грядущая буря»

«Отблески Этерны» Веры Камши, как это нередко бывает с фэнтезийными сериалами, получились куда более объёмными, чем изначально планировалось. Вот и финальный роман цикла, которого поклонники ожидали около пяти лет, в итоге оказался разделён на четыре части. Впрочем, как и было обещано, долго дожидаться выхода очередных томов «Рассвета» не пришлось - , как следом подоспел и второй.

Но хотя писательница постаралась разделить книги так, чтобы в каждой части «Рассвета» был хоть какой-то промежуточный финал, по сути это один роман, который вполне мог бы выйти одним томом. Просто сейчас такие объёмные романы, как «Дикий ветер» или «Лик победы», издавать уже не принято. Так что в значительной степени вторая часть «Рассвета» просто продолжает и развивает сюжетные линии первого. Капрас, вернувшийся в родную Гайифу, наводит в ней порядок. Руперт фок Фельсенбург проявляет себя в сухопутной войне столь же ярко, как и на море, и уверенно превращается из волчонка в матёрого волка. А граф Савиньяк, который давно уже прошёл этот путь, одновременно решает вопросы войны и мира, раскрывает секреты минувшего и даже находит время для сердечных дел.

Во втором томе писательница продолжает раскрывать секреты, но попутно накаляет ситуацию на всех фронтах

Первый том «Рассвета» по темпу получился весьма неспешным - если предыдущие романы были богаты на войны, интриги и приключения, то здесь персонажи получили некоторую передышку. Конечно, встречи с выходцами или расследование давнего убийства приятным досугом назвать нельзя, но всё же книга по меркам всего цикла выглядит достаточно спокойной. И это явное затишье перед бурей Камша использовала, чтобы пролить свет на многие тайны, накопившиеся с тех пор, как мы впервые заглянули в Кэртиану. Во втором томе писательница продолжает раскрывать секреты, но попутно накаляет ситуацию на всех фронтах - и военном, и политическом, и сверхъестественном, что явно сулит приближение общей развязки.

К ней ведёт и возвращение на страницы цикла блестящего Рокэ Алвы - без сомнения, самого колоритного героя «Отблесков Этерны». Да, Камша уже доказала, что цикл может сохранять увлекательность, даже когда Алва остаётся в тени. Но с его возвращением цикл обретает дополнительный сильнейший козырь. Во втором томе «Рассвета» Рокэ успевает сделать не так уж и много, но практически каждая сцена с его участием великолепна. Более того, Первый маршал сильно изменился, и на страницах этого томика мы можем как никогда глубоко заглянуть ему в душу.

Итог : автор раскрывает всё больше карт, и история всё увереннее движется к развязке. Правда, жаль, что из-за издательской политики финал «Отблесков Этерны» приходится читать по частям. Хорошо хоть, выход оставшихся двух томов не за горами. В продаже они должны появиться уже этой осенью.

Заплутавшие в лабиринте

Структура «Отблесков Этерны» вызывает закономерные вопросы. К примеру, «Рассвет» - это третья книга третьего тома пятого романа цикла… Легко запутаться. Отчасти такая невнятица вызвана издательской политикой, когда романы произвольно делятся на части. Впрочем, избежать такого деления сложно из-за их внушительных объёмов. К примеру, пятый, финальный роман цикла «Сердце Зверя», куда входит и «Рассвет», формально насчитывает более четырёх тысяч страниц!

Непонятно, почему Вера Камша не пошла по пути более опытных товарищей по цеху - пускай бы в «Отблесках» было, к примеру, не пять заявленных романов, а десять. Ведь мэтры многотомного фэнтези вроде Роберта Джордана знают, что делают!

Рокэ, - окликнул Салиган, - вот за что я тебя особо ценю, так это за жизнелюбие. Себя, к слову сказать, тоже.
- А что нам остаётся? - засмеялся кэналлиец. - Станешь убивать, не любя жизнь, рано или поздно сойдёшь с ума.

Вера Викторовна Камша

Синий взгляд Смерти

Часть вторая

«Когда император покинет империю, – пугали древние, – Золотые Земли канут в пучину бедствий». «Шар судеб сорвется с места, – предупреждали гоганские мудрецы, – и горе тем, кто окажется на его пути. О том, что будет, если тот, кто по всем признакам и есть император, вернется, предсказания умалчивали, а он вернулся и потребовал сперва гитару, а затем – доклад. Заканчивая оный, виконт Валме понял, что все предыдущие его поручения были не такими уж и особенными, ведь „Дрянь Судеб“ где-то катается и полагает себя неотвратимой. Это она вообще-то зря».

V. «Повешенный»

Я – человек, который не принадлежит никому и кто принадлежит всем.

Шарль де Голль

Бакрия. Хандава. Талиг. Акона

400 год К.С. 7-й день Осенних Волн

Похолодало, и Валме немного проснулся. Вставать виконт не собирался, но его принялись лизать. Это было странно: после бдений и возлияний Марсель предусмотрительно оставлял пса на улице, а выпили вчера изрядно.

Виконт приоткрыл правый глаз: перед ним в самом деле был Котик. Волкодав бестактно улыбался, а Марсель по утрам радовался жизни лишь в исключительных обстоятельствах.

– Откуда ты взялся? – простонал виконт, отпихивая настырную морду. – И почему сквозняк? Окно открыл? Ты теперь летаешь?.. Кошмар!

– Готти привел я, – сообщил сквозняк. – Если будит кто-то истинно любимый, пробуждение становится менее ужасным.

– Если это сон, – отрезал виконт, – то, несмотря на Котика, отвратительный. И почему в нем нет хоть какого-нибудь Герарда?

Наследник Валмонов врал. Отвратительным предполагаемый сон стал бы, окажись он в самом деле таковым. Проснуться и понять, что Рокэ по-прежнему в дыре, а ты выискиваешь себе особые поручения и врешь дамам, высокопреосвященствам и бакранам… Только не это! Марсель торопливо сел и отбросил одеяло из пятнистых шкур. Барсовых, надо полагать.

Интересно, почему бог Барс не запрещает охотиться на хвостатую родню? Хотя позволяет же великий Бакра одним своим чадам доить, стричь и есть других. Пусть с уважением и благодарностью, сути это не меняет.

Брякнуло. Умный Котик приволок перевязь со шпагой и теперь ждал заслуженного пряника.

– Сейчас, – заверил пса виконт. – Герцог, какая вы все-таки скотина. Да, я заявляю протест и, как и предупреждал во сне… то есть вчера, перехожу на «вы». С офицерами по особым поручениям так себя не ведут!

– Брудершафт обратного хода не имеет, – рассеянно откликнулся Ворон. То, как он выглядел, вызывало желание немедленно затолкать в дыру дражайшего папеньку. Если, конечно, дыра действует на всех, а не только на Алву, и если она еще не заросла.

– Брудершафт не более чем формальность, – Валме широко, по-собачьи, зевнул. – Я не выспался, а ты все равно скотина.

– Первой, кого я поднял среди ночи, – задумчиво произнес Рокэ, – оказалась моя мать, и было сие тридцать восемь лет назад. Затем не давать людям спать вошло у меня в привычку. Во время какой мистерии мы расстались?

– Что? – не понял Марсель. На столе печенья не нашлось, пришлось сгрести в кучу одежки и заняться карманами.

– Ты сказал, что мы расстались во время мистерии, – напомнил Рокэ. Он издевался, что убеждало в его подлинности не хуже тени, на сей раз солнечной.

– Я вынужден повторять вновь и вновь, – с достоинством произнес наследник Валмонов. – Ты – скотина.

– Не спорю, хотя те, кому я досаждаю, обычно выбирают другие слова. Так что это была за мистерия?

– Это была дыра! – взорвался Марсель. Котик озадаченно гавкнул, Рокэ только поднял бровь.

– Какая именно? – Этот перевыходец униматься явно не собирался. Ну что ж, про дыру так про дыру!

– Надорская. Круглая такая, без дна. У меня, между, прочим, был гвоздь в сапоге!

– Это в самом деле раздражает. – Рокэ поманил Котика, и негодяй тут же полез целоваться. – Последнее, что помню я, это вечер у Матильды, после которого со мной что-то произошло. Вчера я застал почти тех же людей за тем же самым занятием, но прошло несколько месяцев. Меня это озадачило, однако звезды ясно указывают на начало Осенних Волн. Кто родился у Этери?

– Девочка… Постой, но ты же вышел от нее!

– Этери слишком хорошо воспитана, чтобы, едва поздоровавшись, заводить разговор о детях, а у меня было не в порядке с головой. Итак, я провалился в надорскую дыру. Как и когда?

– Пятнадцатого Летних Волн, – не стал темнить Валме. – Так ты не издеваешься?

– Я вспоминаю, вчера это было неуместно. Как мы очутились в Надоре?

– Зоя… Капитан Зоя Гастаки. У нее к тебе было дело, но она стала выходцем…

– Постой, – Алва поморщился, но ладони к глазам почему-то не поднес. – У тебя есть вино? Говорить о капитане Гастаки на трезвую голову я не готов.

– Руку ей, между прочим, первым поцеловал ты!

– Значит, я наконец сошел с ума.

– Для поцелуя имелись основания, – Марсель твердо решил быть справедливым. – Знаешь, я как-то не хочу вина, то есть не хочу вина без ничего… Ты завтракал?

Цирюльник пожелал доброго утра и взялся за дело. Молодчика наверняка подмывало сообщить монсеньору, что тот бледен, однако хороший цирюльник знает, когда лучше промолчать. Бестактность – привилегия набивающейся в друзья ровни, а ставить таковую на место Лионель выучился в Ариго, куда мать в свое время часто ездила. Переносились эти визиты с трудом, хотя дали они немало… Именно в Гайярэ будущий граф Савиньяк узнал, что люди бывают неприятными, и выучился с ними обращаться. Эмиль дерзил и пытался удирать, Лионель вежливо и подробно отвечал. Так вежливо и так подробно, что хозяйка начала предлагать «дорогому Ли» поиграть в парке или посмотреть книги. Ли играл и смотрел; один том, в алом переплете с золотым тиснением, ему так приглянулся, что матери пришлось выменять книгу на какую-то любезную графине Ариго дрянь. Какую именно, Лионель запамятовал, подзабылись и вожделенные «Жизни шестнадцати „Львов“», а ведь в истории магнуса Руция имелась на первый взгляд мелочь, отлично ложащаяся на одну из «оговорок» Рокэ…

– Я закончил, монсеньор, – доложил цирюльник. – Сегодня очень сильный ветер. Это из-за заката…

– Пожалуй, – согласился едва не ускакавший в упомянутый закат Проэмперадор, и мастер убрался. Оставшись один, Савиньяк вгляделся в свое отражение – бледность впечатляла, а ввалившиеся глаза так и норовили закрыться. При этом Лионель пребывал в отменном настроении, поскольку одним вопросом теперь стало меньше. Кровью клялись не зря – она могла самое малое слушать и слышать! Правда, и вытекло ее вчера немало… Больше, чем в Торке, когда капрал-бергер в два счета перетянул растерявшемуся теньенту плечо. Любопытно, станет ли Райнштайнер объяснять, откуда в его обиталище взялась кровавая лужа? Лионель попытался поставить себя на место барона – по всему выходило, что пол и стену Ойген мыл лично. И, само собой, оттер дочиста.

Окна были закрыты и замазаны, но колокольный зов доносился и сквозь двойные рамы. Пора. На это утро совсем уж неотложных дел Проэмперадор не оставил, но отлежаться не получалось. Если промешкать с выходом, уже наверняка болтающийся под дверью Эмиль оную высадит, подав очередной повод для слухов, которых и так, спасибо беженцам, хватает. Ли, уподобившись Марианне, пару раз куснул губы, вынуждая их покраснеть, и решил слегка подшутить.

Ход для прислуги позволял зайти в тыл тем, кто толкался в приемной. Оказалось, кроме Эмиля с Райнштайнером явился еще и Арно. Братцы, стоя плечом к плечу, наблюдали, как Ойген допрашивает несчастного брадобрея. Не подкрасться при таком раскладе было невозможно, и Ли подкрался.

– Хочешь сменить мастера? – осведомился он. – Не советую. Тебя отлично бреют.

– Доброе утро, Лионель. – Стань Проэмперадор конем, Райнштайнер немедленно осмотрел бы ему ноги и десны. – Как ты спал?

– Мало. Но лучше встать самому, чем быть поднятым, как выразилась бы Мелхен, заботливыми и встревоженными.

– Сегодня тебе следует лежать, – вынес вердикт барон. – Утренние доклады приму я как комендант Аконы.

– Принимай, – согласился Лионель, заметив на адъютантском столе футляр с бегущими борзыми. – Эстафета от Проэмперадора Юга?

– Да, Монсеньор. – Сэц-Алан глянул на часы. – Прибыла три четверти часа назад.

– Что-то срочное есть?

– Только письмо графа Валмона.

Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая Вера Камша

(Пока оценок нет)

Название: Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая

О книге «Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая» Вера Камша

Осенние дожди притушили большие войны, но тем сильней кипят страсти, тем сильней истончается граница между жизнью и смертью. Алое становится черным, сходят с ума фрески, не верят своим глазам люди. Смотрит кошмарный сон четвертый раз сменившая имя столица, уходит в туман избранник Славы Руперт фок Фельсенбург, Скалы обретают Повелителя, Проэмперадор Савиньяк – шестую часть сердца, а казар Баата – истину. Капитан Арамона встает грудью за родную кровиночку, адмирал Вальдес рассылает манифесты, дукс Жан-Поль Салиг не знает всего в своем доме, а маршал Капрас – в себе самом. До начала нового Круга остается четыре с половиной месяца, до конца цикла «Отблески Этерны» – две книги.

На нашем сайте о книгах lifeinbooks.net вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая» Вера Камша в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Оценил книгу

Итак, прочитана вторая часть третьей книги третьего тома пятого романа цикла "Отблески Этерны". И пришла я по окончании ознакомления с событиями этой книги, что всем известное выражение "Вы прекрасны, как рассвет" можно смело использовать и в качестве ругательства. Только, при письменном обращении, не забывать слово "рассвет" писать с большой буквы.

В плане обилия воды здесь ничего не изменилось - очередное бездонное море. В плане продвижения сюжета - тоже не шибко-то преуспели. Правда, здесь мы наконец-то снова заглянули в Олларию и воочию полюбовались на то, что там творится. Да, персонажи наконец-то подняли свои задницы и начали разглагольствовать уже в процессе передвижения. Вот с них-то я и начну. Есть спойлерные моменты, но не сказать, что это спойлеры в буквальном смысле этого слова. В конце будет жирный спойлер, но этот буден спрятан под кат. И в этот раз я подробно. Начнемс...

Начну я, само собой, с Рокэ "Нашего Всего" Алвы. Всё-таки какой-то он меланхоличный. Какой-то отстраненный, будто где-то витающий, то ли в облаках, то ли в Закате. Когда его наконец-то видишь в действии, понимаешь, что и здесь с ним что-то не то. Нет искры, нет азарта, нет того самого огонька, как раньше. Ощущение такое, что он с превеликим удовольствием остался бы в Хандаве: трахался с Этери, бренчал на гитаре, бухал с Матильдой и Бонифацием, а в перерывах между сими достойнейшими занятиями, философствовал на тему соловьев и роз. Или слушал старинные предания из уст Этери. Но долг зовёт!

А вот Савиньяки как-то ожили. Старший-старший стал более похож на человека, по окнам к дамам вон скачет, шутит как умеет, в общем перестал быть всего лишь функцией. Старший-младший похож на себя же времен фельпской компании. А младший-младший стал умнее, не то чтобы совсем, но прогресс налицо. Хоть он и вытворяет до сих пор местами нечто типа "Ай, на нэ на нэ! Горит сарай, гори и хата!", но в значительно меньших количествах. Рада, что в этой части очень мало Арлетты с её притчами.

Как и Юлианны. Мне вот непонятно, на кой ей уделяется столько внимания. И вообще - зачем этот персонаж нам показан и введен в действие? Ну знали мы, что есть у Вейзеля жена, ну и ладно. Вводить её в сюжет зачем? В чем её роль и значимость? Для колориту? Или для притащить Мэллит в замок Приддов, чтобы та могла совершить превентивное убийство первородной? Ну ок. Но подавать-то её зачем в таких количествах? И ладно б нормальный персонаж был, хоть и недалекий, но делать из неё такую клушу... Это же ходячий и вечно что-то вещающий ужас какой-то!И начинаешь понимать, с чего это Курт все на войне да при армии пребывал. Да от такой дуры любой сбежит. Хоть под пушки, хоть под пули, хоть в резервную армию.

Туда же, кстати, Ларака. Тоже жутко раздражающий персонаж, вызывающий такое же недоумение. Если не больше.

Салиган. Рамон (или Раймон, в тексте то так, то этак) прям расцвел. Но при этом удивительным образом сумел вызвать одновременно и старую брезгливость по отношению к нему, и некоторое уважение за изворотливость и хорошо сыгранную роль. Впрочем, считаю это плагиатом на Марселя времен правления Альдо Белоштанного.

Сам Марсель все такой же. Хоть кто-то не меняется настолько, что становится не похожим на себя.

Радуют Придды. Радует вместе с ними и Жермон Ариго. Не радуют Ноймаринены, старость что ль сказывается, маразм что ль наступает... непонятно. Мне сложно объяснить то, что они пошли на поводу у своей Урфриды. Не радует и другое.

С персонажами разобрались - к сюжетным линиям. Непонятно, на кой так подробно выведены линии Дриксен и Гайифы. Предположим, что надо показать происходящее там. Но на кой так подробно? Четверть книги одному, четверть книги другому. Зачем нам эта говорильня и показ "кино" в стиле "здесь и сейчас" от сцены к сцене во всех подробностях? Приезжает потом к Савиньякам Орест и рассказывает всё это, но кратко, самую суть, что важна для сюжета. Ведь дело в сути того, что там случилось, а не в том, какую позу принимает Бруно, когда думает. Я могу эти все излишне подробные описания и диалоги простить там, где идёт основная линия. Но при чем тут дриксы? Или это тоже внезапно стало одной из основных линий? С фига ли и зачем? Какой в этом смысл? Что, кроме увеличения количества текста нам это даёт? Да, собственно, особо ничего. Хотя, может кому-то хотелось понаблюдать за Бруно и иже с ним. Или не хватало ещё одной небольшой кучки из левых, мельком пробежавших персонажей в лице офицеров дриксенской армии. Массовки маловато. Ну, а вдруг? Я могу понять только внимание, уделенное Фальсенбургу, как персонажу, что давно "в деле", то бишь в книге, и который является одним из важных, сюжетообразующих персонажей. И то, я считаю, что расписывать настолько подробно его героический рейд было излишним.

Про Капраса вообще смешно. Он все уделенное ему время пребывает в сомнениях и ищет деньги на пушки. И нам все это, а также и то, что происходит вокруг, зачем-то опять же крайне подробно излагают.

Я такие подробности и повторы могу оправдать только там, где фигурируют главные герои. Их говорильня обоснована, так как они наконец-то начинают кучковаться, ибо пришло время вершить великие дела и спасать отечество. В конце-то концов. Соответственно им нужно рассказать друг другу, что, где и как происходило, поведать в подробностях, обсудить, проанализировать и сделать какие-то выводы. Но в остальном подробнейшее обсасывание всего и вся мне кажется лишним. От некоторых кусков текста аж зевота наступала, так как это уже описывалось и обсуждалось. А то и не раз.

Ну и на десертик - "самое вкусное". Что на протяжении всей этой бесконечной истории волновало читателей больше всего? Что являлось основной загадкой, связывающей одно с другим? О чем столько спорили? На счет чего строились разнообразные теории, вычислялись формулы, высказывались догадки? Повелительство! Итак, тот самый жирный спойлер. Прячу.

спойлер Кэртианская мистическая система слита. Ждали, что она будет прописана и объяснена, что в последних книгах читателям расскажут, как что передается, кто есть кто и что есть что. Но всё превратилось в абсурд. Мы наблюдаем, что сила погибшего повелителя вернулась к Ракану, а не передалась дальше. Думали ж, что Давенпорт будет преемником, ибо камни слышал и что-то там чувствовал. Но нет. К Ракану. И что? А то, что этот самый Ракан может взять и отдать её любому. И без всяких там магий и ритуалов. Просто сказал, и вуаля! - новый повелитель готов. Вот тут Ларак подвернулся. "Всё, ты - Повелитель Скал теперь", - вещает Рокэ, обращаясь к Эйвону. - "И не жужжать мне!" И реально всё. Эйвон Ларак - Повелитель Скал. И никакой там крови и прочей фигни. А вы о чем размечтались, ознакомившись с аннотацией? А тут вона как. Я, прочитав эпизод с передачей повелительства, чот призадумалась. Так может раканство Алв так и объясняется, а? Может на самом-то деле никаких тайн и длинных цепочек Ринальди - Борраски - Алвы и нет вовсе? Представьте, что на самом деле Эрнани, обговорив с Рамиро сдачу Кабитэллы Оллару, положил на плечо Алве руку и такой: "Всё, ты - Ракан! Я ухожу и передаю силушку свою раканскую тебе. И не скребет!" Вписывается в новооткрытые возможности Ракана? Вполне. А мы-то там гадали... Идиоты.свернуть

Ну и радость напоследок. Анонсировали в сентябре выход третьего тома "Рассвета". Аллилуйя! А то, после того, как стали вновь говорить, что "Сейчас идет работа над оформлением третьей, предпоследней книги", я уже успела начать готовиться к ещё пяти годам ожидания последних двух книг. Ну, по традиции. Но нет. Выдыхаем. Ибо очень хочется уже побыстрее дочитать опупею и закрыть в чертям этот гештальт.

Оценил книгу

Мы ждали пять лет... И лучше бы не дождались.
Книжная серия, в свое время завоевавшая мою нежную любовь развернутым описанием дворцовых интриг, военных баталий (на суше, на море и в горах) и геополитики, перемежаемых религиозными культами и старинными легендами, выродилась во что-то абсолютно непотребное. Мертвецы здесь встают из могил, все женщины и девицы, ранее отличные между собой, как ночь и день, прочно сходятся в едином мнении, что они бабы-дуры и им срочно нужно мужика (и подругам тоже), положительные герои пафосно вещают о собственной гениальности, делая это с таким апломбом, что от них и их "гениальных" планов (напоминающих шутки жестоких подростков, по крайней мере уровень категоричности тот же) начинает тошнить. Политика? Война? Где-то там на заднем плане. А здесь подвиньтесь, вам зачитают мораль, приправив ее дурно скрытыми цитатами из классики, как вам герцог Алва, дословно повторяющий Евгения Онегина? А бакранская народная песня "Катюша"? Раньше автор свои цитаты хоть как-то маскировал, и брал их не из настолько популярных произведений. Туда же к более зеленой траве - литературный язык, он раньше тоже был лучше. Не знаю, кто там сменился - редакторы, корректоры, беты, но результат удручающ. Особенно в сравнении с первыми книгами цикла.
Пожалуй, оставлю я надежды на появление "Дикого ветра". И посочувствую Дику Окделлу, жертве политики двойных стандартов. А ведь когда-то было время!

Оценил книгу

У меня выдался на редкость плодотворный отпуск - я, наконец, закрыла гештальт по Камше и, надо признать, не без удовольствия. По большому счету претензий у меня разве что к Полуночи, за ощущение, будто читаю ленту криминальных новостей, а не старое доброе фэнтези и, эпизодично, к отдельным персонажам. Например, стойкое желание пристроить уже куда-то Мэллит, ибо она чем дальше тем больше напоминает переходящее красное знамя, которое мальчики передают из рук в руки кто обреченно, кто с облегчением.
Что в этих четырех книгах хорошо - отсутствие провисаний в сюжетных линиях. Учитывая, что с дочитыванием цикла я тянула аж до выхода Рассвета, мне еще и объяснений не пришлось ждать кучу лет. Хотя внезапная покровительница Робера и удивила выбором и способом причинения заботы и нанесения добра. Ну и Санта-Барбара в семействе Приддов - нечто. Они с Савиньяками в принципе стали двумя моими любимыми семьями в цикле. Вроде и дружные, и любящие, и заботливые, а вместе с тем редкие психи. Просто породы тараканов в головах разные. Думаю, это потому, что одни северяне, а другие - южане.

Но вернемся к началу. То есть к Закату, где автор начала нагнетать грядущий Армагеддон всеми доступными ей способами. Лично меня наплыв мистики не смутил, ибо в целом уместен и даже обоснован и с подведенной базой, что не менее приятно. При этом смерть Катарины оказалась какой-то бессмысленной и глупой. Ее не жаль, но чувствуется тут несоответствие. Либо Катарина умная манипуляторша, которая годами выживала в олларианском гадюшнике и не только благодаря защите Алв и Савиньяков, и тогда она нехарактерно глупо повела себя со слетевшим с катушек Диконом, либо Катарина не так уж и умна, но тогда как она умудрилась так лихо подставлять людей, оставаясь при этом белой и пушистой? Кстати, я очень рассчитываю, что к финалу Рассвета нам таки сообщат, зачем ее величеству так хотелось избавиться от Приддов с Окделлами и в целом кому оно и на фига сдалось?
Сама смерть Дикона тоже была странной. Точнее, неочевидной. Во многом благодаря сильно своеобразному посмертию Впечатления из серии ну бредит и бредит. Совесть там, или что у Окделлов вместо нее заложено, передоз впечатлений, патологическая тяга к Алве, который все поймет и спасет... Короче, кабанчик и кабанчик, так что переживала я только за итак побитую психику Рокэ в случае, если ему этот бред тоже снится. Спасибо ленте твиттера, сообщившей, что это у него такое клевое посмертие. Прям даже и не знаю, я по другому себе чистилище представляла.
В Полуночи мрак сгустился чуть более чем полностью, но приятно, что центральных действующих лиц автор начала оперативно сгонять в кучи - это сразу резко и качественно сокращает количество сюжетных линий на квадратный метр текста. Читать стало удобнее, особенно если учесть, что событий происходит гораздо больше. Предыдущие любимые персонажи ими и остались, а вот Юлиана - это нечто! Такая невероятная женщина может быть только родственницей Вальдеса. Она тоже Бешеная, хоть и по своему, но Ирэну мне в данном контексте жаль, ибо баронесса Вейзель спущенная на Приддов это новое слово в домомучительстве. Ариго-то с Валентином что, они на войну свалили, а Ирэна очень-очень хорошо воспитана. Бедная девочка. Надеюсь, она не забудет написать Арлетте письмо со спасибо за Луизу.
А вот неприличного количества трупов я не одобряю. Тем более, что, предположим, Вейзеля сразила шальная пуля (а мог бы красиво подорвать зайца или китовников), хотя я не очень понимаю, на фига это было нужно для сюжета? Смерть Левия еще более внезапна и невнятна. Призраком не стал, выходцем - тоже, тайн за собой уволок неприлично много, то есть стал абсолютно бесполезен. Вне контекста Рассвета смерть Марианны - это вообще какое-то издевательство и если Никола и Вейзель хотьумирают в процессе выполнения долга, то Марианна просто умирает. Тупо упав на пороге. Короче, в основном Полночь это про смерти, надвигающуюся тьму и немного о семейных традициях Приддов. Особенно умиляет их невозмутимость во всем, что касается режима дня. Ну подумаешь, бросилась сестра на брата с ножом во время обеда. Даму нужно увести отдохнуть и можно подавать следующую перемену. Прелестно, просто прелестно. Прелестнее только неукротимое стремление братьев Савиньяков швыряться друг в друга всем, что плохо лежит и показывать окружающим языки.
Рассвет сразу намекает на просветление сюжета. Тут и Рокэ возвращается из уже легендарной дыры со следами полного омоложения и, внезапно, Лараком на прицепе. Как я понимаю, Надорские герцоги и повелители - его карма, но, надеюсь, что Луиза все таки будет благодарна. Ну еще тут вам свадьбы, романы, беременности и вообще преобладание жизнелюбия над общей хренью происходящего. Робер и Ларак, конечно, в своем репертуаре, но их выгуливают Рокэ и Марсель, а если они не выпинают из депрессии - всегда остается старший Валме. Сами понимаете, после общения с ним люди не только начинают разбираться в сырах, но и ведут себя прилично, ибо обратное может помешать графу, а все знают, что делают Валме с досадными препятствиями. Вон Ро уже так проникся, что даже в тайны овцеводства стал вникать.
Ну и не могу не восхититься Селиной. Ее выход к Лионелю с насущными подружкиными проблемами - это отдельная феерия. Так что ржала я, аки кавалерийский мориск, не взирая на глубокую ночь. Это было прекрасно, как сказал бы Марсель (о, почти стихи получились) и не менее прекрасной оказалась оперативность, с которой маршал отреагировал на просьбу.
Ну и на последок: юный Фельсенбург по прежнему умница, адрианианцы трогательно напоминают моих любимых иезуитов с поправкой на вселенную и оттого вызывают двойное умиление. А еще приятно сознавать, что старая любовь не ржавеет. Даже спустя десять с лишним лет. Так что с Кабитэлой у меня таки полноценная любовь, чего и вам желаю)))))