Сказание о мамаевом побоище год написания. «Сказание о мамаевом побоище

СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ

Начало повести о том, как даровал бог победу государю великому князю Дмитрию Ивановичу за Доном над поганым Мамаем и как молитвами пречистой богородицы и русских чудотворцев православное христианство - Русскую землю бог возвысил, а безбожных агарян посрамил.

Хочу вам, братья, поведать о брани недавней войны, как случилась битва на Дону великого князя Дмитрия Ивановича и всех православных христиан с поганым Мамаем и с безбожными агарянами. И возвысил бог род христианский, а поганых унизил и посрамил их дикость, как и в старые времена помог Гедеону над мадиамами и преславному Моисею над фараоном. Надлежит нам поведать о величии и милости божьей, как исполнил господь пожелание верных ему, как помог великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его князю Владимиру Андреевичу над безбожными половцами и агарянами.

Попущением божьим, за грехи наши, по наваждению дьявола поднялся князь восточной страны, по имени Мамай, язычник верой, идолопоклонник и иконоборец, злой преследователь христиан. И начал подстрекать его дьявол, и вошло в сердце его искушение против мира христианского, и подучил его враг, как разорить христианскую веру и осквернить святые церкви, потому что всех христиан захотел покорить себе, чтобы не славилось имя господне средь верных богу. Господь же наш, бог, царь и творец всего сущего, что пожелает, то и исполнит.

Тот же безбожный Мамай стал похваляться и, позавидовав второму Юлиану-отступнику, царю Батыю, начал расспрашивать старых татар, как царь Батый покорил Русскую землю. И стали ему сказывать старые татары, как покорил Русскую землю царь Батый, как взял Киев и Владимир, и всю Русь, славянскую землю, и великого князя Юрия Дмитриевича убил, и многих православных князей перебил, а святые церкви осквернил и многие монастыри и села пожег, а во Владимире соборную церковь златоверхую пограбил. И так как был ослеплен он умом, то того не постиг, что, как господу угодно, так и будет: так же и в давние дни Иерусалим был пленен Титом-римлянином и Навуходоносором, царем вавилонским, за прегрешения и маловерие иудеев, - но не бесконечно гневается господь и не вечно он карает.

Узнав все от своих старых татар, начал Мамай поспешать, дьяволом распаляемый непрестанно, ополчаясь на христиан. И, забывшись, стал говорить своим алпаутам, и есаулам, и князьям, и воеводам, и всем татарам так: «Я не хочу так поступить как Батый, но когда приду на Русь и убью князя их, то какие города наилучшие достаточны, будут для нас - тут и осядем, и Русью завладеем, тихо и беззаботно заживем», - а не знал того, проклятый, что Господня рука высока.

И через несколько дней перешел он великую реку Волгу со всеми силами, и другие многие орды к великому воинству своему присоединил и сказал им: «Пойдем на Русскую землю и разбогатеем от русского золота!» Пошел же безбожный на Русь, будто лев, ревущий ярясь, будто неутолимая гадюка злобой дыша. И дошел уже до устья реки. Воронежа, и распустил всю силу свою, и наказал всем татарам своим так: «Пусть не пашет ни один из вас хлеба, будьте готовы на русские хлеба!»

Прознал же о том князь Олег Рязанский, что Мамай кочует на Воронеже и хочет идти на Русь, на великого князя Дмитрия Ивановича Московского. Скудость ума была в голове его, послал сына своего к безбожному Мамаю с великою честью и с многими дарами и писал грамоты свои к нему так: «Восточному великому и свободному, царям царю Мамаю - радоваться! Твой ставленник, тебе присягавший Олег, князь рязанский, много тебя молит. Слышал я, господин, что хочешь идти на Русскую землю, на своего слугу князя Димитрия Ивановича Московского, устрашить его хочешь. Теперь же, господин и пресветлый царь, настало твое время: золотом, и серебром, и богатством многим переполнилась земля Московская, и всякими драгоценностями твоему владению на потребу. А князь Димитрий Московский - человек христианский - как услышит слово ярости твоей, «то отбежит в дальние пределы свои: либо в Новгород Великий, или на Белоозеро, или на Двину, а великое богатство московское и золото - все в твоих руках будет и твоему войску на потребу. Меня же, раба твоего, Олега Рязанского, власть твоя пощадит, о царь: ведь ради тебя я крепко устрашаю Русь и князя Димитрия. И еще просим тебя, о царь, оба раба твои, Олег Рязанский и Ольгерд Литовский: обиду приняли мы великую от этого великого князя Димитрия Ивановича, и как бы мы в своей обиде твоим именем царским ни грозили ему, а он о том не тревожится. И еще, господин наш царь, город мой Коломну он себе захватил - и о всем том, о царь, жалобу воссылаем тебе».

И другого послал скоро своего вестника князь Олег Рязанский со своим письмом, написано же в грамоте было так: «К великому князю Ольгерду Литовскому - радоваться великою радостию! Известно ведь, что издавна ты замышлял на великого князя Димитрия Ивановича Московского, с тем чтобы изгнать его из Москвы и самому завладеть Москвою. Ныне же, княже, настало наше время, ибо великий царь Мамай грядет на него и на землю его. И сейчас, княже, присоединимся мы оба к царю Мамаю, ибо знаю я, что царь даст тебе город Москву, да и другие города, что поближе к твоему княжеству, а мне отдаст он город Коломну, да Владимир, да Муром, которые к моему княжеству поближе стоят. Я же послал своего гонца к царю Мамаю с великою честью и со многими дарами, так же и ты пошли своего гонца, и что у тебя есть из даров, то пошли ты к нему, грамоты свои написав, а как - сам знаешь, ибо больше меня понимаешь в том».

Князь же Ольгерд Литовский, прознав про все это, очень рад был великой похвале друга своего князя Олега Рязанского и отправляет быстро посла к царю Мамаю с великими дарами и подарками для царских забав. А пишет свои грамоты так: «Восточному великому царю Мамаю! Князь Ольгерд Литовский, присягавший тебе, много тебя молит. Слышал я, господин, что хочешь наказать свой удел, своего слугу, московского князя Димитрия, потому и молю тебя, свободный царь, раб твой: великую обиду наносит князь Димитрий Московский улуснику твоему князю Олегу Рязанскому, да и мне также большой вред чинит. Господин царь, свободный Мамай! Пусть придет власть твоего правления теперь и в наши места, пусть обратится, о царь, твое внимание на наши страдания от московского князя Димитрия Ивановича».

Помышляли же про себя Олег Рязанский и Ольгерд Литовский, говоря так: «Когда услышит князь Димитрий о приходе царя, и о ярости его, и о нашем союзе с ним, то убежит из Москвы в Великий Новгород, или на Белоозеро, или на Двину, а мы сядем в Москве и в Коломне. Когда же царь придет, мы его с большими дарами встретим и с великою честью, и умолим его, возвратится царь в свои владения, а мы княжество Московское по царскому велению разделим меж собою - то к Вильне, а то к Рязани, и даст нам царь Мамай ярлыки свои и потомкам нашим после нас». Не ведали ведь, что замышляют и что говорят, как несмышленые малые дети, не ведающие божьей силы и господнего предначертания. Ибо воистину сказано: «Если кто к богу веру с добрыми делами и правду в сердце держит и на бога уповает, то такого человека господь не предаст врагам в уничижение и на осмеянье».

Государь же князь великий Дмитрий Иванович - добрый человек - образцом был смиренномудрия, небесной жизни желал, ожидая от бога грядущих вечных благ, не ведая того, что на него замышляют злой заговор ближние его друзья. О таких ведь пророк и сказал: «Не сотвори ближнему своему зла и не рой, не копай врагу своему ямы, но на бога-творца надейся, господь бог может оживить и умертвить».

Пришли же послы к царю Мамаю от Ольгерда Литовского и от Олега Рязанского и принесли ему большие дары и грамоты. Царь же принял дары и письма благосклонно и, заслушав грамоты и послов почтя, отпустил и написал ответ такой: «Ольгерду Литовскому и Олегу Рязанскому. За дары ваши и за восхваление ваше, ко мне обращенное, каких захотите от меня владений русских, теми одарю вас. А вы в верности мне присягните и скорее идите ко мне и одолейте своего недруга. Мне ведь ваша помощь не очень нужна: если бы я теперь пожелал, то своею силою великою я бы и древний Иерусалим покорил, как прежде халдеи. Теперь же поддержать вас хочу моим именем царским и силою, а вашею клятвой и властью вашей разбит будет князь Дмитрий Московский, и грозным станет имя ваше в странах ваших моею угрозой. Ведь если мне, царю, предстоит победить царя, подобного себе, то мне подобает и надлежит царскую честь получить. Вы же теперь идите от меня и передайте князьям своим слова мои».

Послы же, возратясь от царя к своим князьям, сказали им: «Царь Мамай приветствует вас и очень, за восхваление ваше великое, благорасположен к вам!» Те же, скудные умом, порадовались суетному привету безбожного царя, не ведая того, что бог дает власть кому пожелает. Теперь же - одной веры, одного крещения, а с безбожным соединились вместе преследовать православную веру Христову. О таких ведь пророк сказал: «Воистину сами себя отсекли от доброго масличного древа и привились к дикой маслине».

8 сентября 1380 года, когда Русь уже более ста лет находилась под татаро-монгольским игом, русские войска под предводительством великого князя московского Дмитрия Ивановича в битве на Куликовом поле разбили орды татаро-монгольского хана Мамая.

Д.С. Лихачев в статье «Мировое значение Куликовской битвы» пишет: «Куликовская победа не означала полного уничтожения ига, но (…) сделала несомненным для всех грядущее полное освобождение от национального порабощения».

Куликовская битва, будучи значительнейшим событием своего времени, послужила темой для нескольких литературных произведений юнца XIV-XV веков, известных в истории литературы под названием «Куликовского цикла». Центральное произведение этого цикла - «Сказание о Мамаевом побоище».

Слово «побоище» в то время имело иное значение, нежели теперь «Мамаево побоище» - это «победа над Мамаем».

«Сказание», посвященное реальному историческому событию, тем не менее обретает фольклорно-легендарные черты, по форме и по духу оно тесно связано с традиционньгмипроизведениямируссюгонародно-поэтическоготворчества. Оно получило большое распространение на Руси, до нашего времени дошло большое количество ее списков, больше, чем других произведений древнерусской литературы.

…Задумал безбожный хан Мамай, ненавистник Христовой веры, идти походом на Русь, как сделал это сто лет назад неистовый Батый, пожечь города и села, порушить Божьи церкви, истребить народ православный.

Собрал Мамай несметное войско и сказал своим воинам: «Пойдем на Русскую землю, разбогатеем от русского золота!» И двинулись мамаевы орды на Русь.

О грядущем нашествии первым на Руси узнал рязанский князь Олег. Он был обижен на великого князя московского Дмитрия Ивановича за то, что дед великого князя некогда отобрал у князей рязанских город Коломну и присоединил к Москве. Замыслил Олег Рязанский измену, решив вступить в союз с безбожным Мамаем.

Послал Олег к хану Мамаю большое посольство с богатыми дарами и грамотой. В той грамоте было написано: «Великому хану, вольному Мамаю, от Олега Рязанского, верного твоего слуги. Слышал я, господин, что ты хочешь идти на Русь, на князя Дмитрия Московского. Хорошо выбрал ты время, полна сейчас Москва золотом и серебром и всяким богатством тебе на потребу А князь Дмитрий - против тебя не воин. Как услышит он твое грозное имя, так уйдет в свои дальние вотчины - в Новгород Великий, на Белоозеро, или на Двину, а все московские богатства останутся тебе в добычу».

Другую грамоту Олег Рязанский послал князю литовскому Ольгерду: «Великому князю Ольгерду Литовскому-радоватися! Ведомо мне, что издавна желаешь ты, князь, в Москве княжить. Приспело теперь для этого время: грядет на Русь хан Мамай. Если мы с тобой к нему присоединимся, то отдаст он тебе Москву и другие города, а мне - Коломну, Владимир и Муром, которые лежат близко от моего княжества. Я уже послал к Мамаю богатые дары - пошли и ты. И напиши ему грамоту, а как - сам знаешь, ибо больше моего в этом разумеешь».

Ольгерд Литовский послушался совета князя Олега и отправил к Мамаю свое посольство. Оба изменника стали ждать, когда Мамай придет на Русь. Они надеялись, что великий князь Московский, Дмитрий Иванович, устрашенный, бежит из Москвы, и намеревались, дождавшись хана Мамая, встретить его с великими дарами и умолить уйти из русских пределов. Тогда изменники могли бы занять Москву, а Московское княжество поделить между собой.

Тем временем Дмитрий Иванович, узнав, что враги надвигаются на Русскую землю, не устрашился и не покинул Москвы, а стал готовиться к отпору.

Разослал он гонцов во все концы Русской земли, ко всем князьям, воеводам и боярам - и повелел им немедля собраться со своими дружинами в Москве.

Съехались в Москву князья и бояре, привели своих воинов. Пришел двоюродный брат великого князя Владимир Андреевич Серпуховской пришли князья Белозерские - Федор и Семен, пришел Андрей, князь Кемский, и Глеб Каргопольский, и Дмитрий Ростовский, и многие другие князья.

По всем московским улицам было слышно бряцанье доспехов, стук копыт, звон конской сбруи. Так много собралось в Москве войска, что не уместилось оно в городе и заняло окрестности.

Тут узнал Дмитрий Иванович от верных людей, что Олег Рязанский и Ольгерд Литовский заключили союз с Мамаем. Опечалился великий князь и воскликнул со слезами: «Когда враги творят нам всякие пакости, то знаем мы, что так и должно быть - на то они и враги. Но теперь друзья мои, близкие мои восстали на меня! Я им никакого зла не сотворил, любил их и награждал дарами. Пусть будет Господь их судьей!» Князь Дмитрий решил не дожидаться врага в Москве, а идти ему навстречу Прежде чем выступить в поход, Дмитрий Иванович отправился в монастырь святой Троицы, чтобы испросить благословения у праведного игумена Сергия Радонежского.

Сергий пригласил князя к монастырской трапезе. Во время трапезы прискакал к Дмитрию Ивановичу гонец с известием, что татары двинулись к Москве.

Князь заторопился и стал просить Сергия дать ему благословение Сергий окропил святой водой князя и его воинов и сказал: «Иди на битву с именем Божьим. Господь будет тебе помощникам и заступником, и ты победишь врагов!» Двое из монастырской братии, иноки Пересвет и Ослябя, в миру бывшие воинами, испросив благословения у Сергия, присоединились к княжьему войску Сергий сказал им: «Мир вам, братья! Не щадите жизни за веру православную!» Великий князь вернулся в Москву и встал во главе войска, готового идти на врага.

Проводить воинов вышли их жены. Плакала княгиня Евдокия, жена Дмитрия Ивановича, плакали прочие княгини и боярыни, прощаясь со своими князьями и боярами, плакали жены простых воинов, не зная, увидят ли они своих мужей живыми.

Дмитрий Иванович сказал: «Если Бог за нас, никому нас не одолеть!» Сел великий князь на коня, сели на юней все князья, бояре и воеводы - и русское войско выступило в поход. Выждили воины из Москвы тремя воротами - Фроловскими, Нигольскими и Константиновскими. Князь Дмитрий разделил войско на три части и приказал идти по трем дорогам, потому что одна дорога не вместила бы всего войска, так велико оно было.

Из своего высокого терема смотрела княгиня Евдокия, как по зеленому берегу Москвы-реки идет, удаляясь, войско Дмитрия Ивановича.

Местом встречи была назначена Коломна. Там, на широком поле, великий князь сделал смотр войскам, и сердце его исполнилось радостью - велика русская сила!

Двинулись дальше, переправились через Оку и вступили в Рязанские земли - владения изменника Олега Рязанского. Дмитрий Иванович строго-настрого запретил каждому воеводе и всем воинам чинить обиды жителям Рязанской земли.

Меж тем Олег Рязанский узнал, что идет князь Дмитрий против Мамая во главе великой силы, что идут с ним воины со всей Русской земли.

Испугался Олег Рязанский, раскаялся в своей измене: «Горе мне, окаянному! Не только отчину свою я потерял, но и душу погубил. Земля не станет меня носить за то, что вместе с нечестивыми ополчился я на православную веру! Рад бы я сейчас присоединиться к великому князю, да не примет он меня, потому что ведает об измене моей!» И не пошел Олег на помощь Мамаю.

А Ольгерд Литовский, как было уговорено с Олегом, уже шел со своими полками, чтобы присоединиться к мамаеву войску Но возле города Одоева он получил известие о великой силе, собранной князем Дмитрием, и о том, что Олег Рязанский испугался выступить против этой силы. Сказал Ольгерд в досаде: «Когда нет у человека своего разума, нечего надеяться на чужой. Послушался я Олега, а он и меня с толку сбил, и сам пропал!» Ольгерд решил не двигаться дальше, а оставаться на месте - и выжидать, чья будет победа.

Тем временем русское войско подошло к Дону Дмитрий Иванович послал в степь двух лазутчиков, и они добыли «языка» - татарина из придворных самого хана Мамая.

Великий князь спросил у пленного: «Много ли силы у хана и скоро ли он прибудет к Дону?» Татарин ответил: «Никому не сосчитать ханских воинов, потому что их многое множество, а будет хан на Дону через три дня».

Стал великий князь держать совет со своими воеводами: «Здесь ли нам ждать Мамая или переправиться через Дон, где впадаете в него Непрядва-река, и встать на том берегу, на Куликовом поле?» Сказали воеводы: «Государь, переправимся через Дон! Если будет у нас за спиной река - накрепко будем стоять, потому что отступать некуда. Победим татар - все честь примем, а погибнем - общую смертную чашу изопьем, все - от князей до простых ратников».

Переправилось русское войско через Дон и встало на том берегу, ожидая врага.

На другой день прискакал из степи разведчик и сказал: «Совсем уже близко татары. За ночь дойдут они до Непрядвы-реки».

Повелел Дмитрий Иванович строиться русским полкам в боевой порядок, чтобы все запомнили, кому где надлежит завтра стоять, а полк брата своего, Владимира Андреевича, отправил вверх по Дону, чтобы укрылся он в засаде, в густой дубраве - и мог неожиданно ударить на врага. Воеводой засадного полка князь назначил мудрого и опытного Дмитрия Боброка-Волынца.

Выехал великий князь на высокий курган, обозрел оттуда русское войско. Колышется оно, как неоглядное море, реют по ветру знамена, словно облака в небе, блистают шлемы, будто солнце в погожий день.

Сказал князь воинам: «Братья мои милые! Близится ночь, а завтра будет грозный день. Мужайтесь и крепитесь, и уповайте на Бога. А меня простите, братья, и в этой жизни, и в будущей, ибо неизвестно, что будет с нами».

Наступила ночь, теплая и тихая. Не спится князю Дмитрию Ивановичу, не спится старому воеводе Боброку-Волынцу Сказал воевода князю: «Садись, государь, на коня, поедем в поле».

Выехали они на место завтрашней битвы, остановились между двух станов - русского и татарского. С татарской стороны слышен шум и крик, и стук, и скрип колес, словно съезжается народ на торг. Позади татарского стана волки воют, ворони грают, орлы клекочут. На Непрядве-реке гуси-лебеди крыльями плещут, как перед великой грозой. А над русским станом - тишина, и в небе над ним - свет, будто заря занимается.

Сказал Боброк-Волынец: «Доброе это знамение!» Потом старый воевода сошел с коня, припал ухом к земле. Долго слушал, а когда поднялся, то поник головой.

Спросил великий князь: «Что услышал ты, воевода?» Ответил Боброк-Волынец: «Плачет земля на два голоса. Один голос - как у старой матери. Причитает она на чужом языке над детьми своими. Другой голос - девичий. Плачет девица, словно свирель жалобная. Это знамение сулит нам победу, но много русских воинов поляжет в бою».

На восходе солнца пал на землю густой туман. Не видно в тумане ни русского, ни татарского войска. Но вот зареяли над туманом знамена, с обеих сторон взыграли боевые трубы. Вышли оба войска навстречу друг другу От великой тяжести прогибается поле Куликово, реки выходят из берегов.

Князь Дмитрий Иванович, облаченный в булатные доспехи, объезжал полки и говорил воинам, ободряя их к бою: «Братья мои милые! Встаньте за веру православную, за святые церкви! Не смерть вы обретете, а жизнь вечную!» Затем вернулся князь к своему знамени, переменил коня, снял княжеское оплечье, надел простое платье - и встал в ряды воинов.

Закричали князья и бояре: «Не подобает тебе, великому князю, самому биться! Тебе, государь, подобает стоять на высоком месте и оттуда смотреть, как мы, слуги твои, свою службу несем».

Дмитрий Иванович ответил: «Братья мои! Не хочу за вашими спинами хорониться. Если погибну - то с вами, если жив останусь - с вами же!» Туман рассеялся, и стало видно поле Кулиюво от края до края. Двинулись русские полки на врага. Татары навстречу идут, словно темный лес. Негде им развернуться - сами от своей тесноты задыхаются.

Хан Мамай с четырьмя ордынскими князьями с высокого холма наблюдал за началом сражения.

По обычаю, бой подобало начать поединком. Из рядов татарского войска выехал богатырь по имени Челубей и остановился, ожидая противника. Инок Пересвет, что был в передовом полку, воскликнул: «Я готов сразиться с ним! Молитесь за меня, братья!». Он пришпорил коня и устремился к поскакавшему ему навстречу Челубею. Так крепко сшиблись они, что едва не проломилась под ними земля - и оба упали с коней мертвыми.

Закричали русские воины: «С нами Бог!» И началась великая битва.

Поперек поле Куликово - тридцать верст, в длину поле Куликово - сорок верст, но тесно на нем могучим ратям. Сверканье мечей слепило глаза, будто солнце, копья стучали подобно грому небесному. Потекли по полю кровавые реки, встали кровавые озера.

Но вот - за грехи наши - стали одолевать нас поганые. Как скошеная трава, падали русские воины под копыта вражеских коней. Сам великий князь Дмитрий Иванович был тяжко ранен. Отовсюду наступали татарские полки, а русских становилось все меньше и меньше.

Князь Владимир Андреевич и воевода Боброк-Волынец видели это из засады. Вскричал Владимир Андреевич: «Воевода! Чего мы ждем? Скоро не к кому будет идти нам на помощь, ибо все погибнут!» Ответил Боброк-Волынец: «Еще не время, князь! А как придет наш час - всемерно воздадим врагам!» Со слезами молился Владимир Андреевич Господу: «Боже, отец наш! Мало показнив нас, много помилуй! Не дай торжествовать врагам нашим!» Плакали воины засадного полка, глядя, как гибнут их товарищи, и рвались в бой, но Боброк-Волынец удерживал их, говоря: «Немного уж ждать нам осталось!» Наконец, татары стали изнемогать, и тут, по Божьему соизволению, переменился ветер - подул русским в спину, татарам - в лицо.

Сказал Боброк-Волынец: «Приспело время!» Громким голосом воззвал князь Владимир Андреевич: «Братья мои и друзья, князья и бояре и все силы русские! За мною, на битву!» Словно ясные соколы на журавлиное стадо ринулись воины из зеленой дубравы. Падают под их мечами татары, как трава под косой, как лес под налетевшей бурей.

Закричали татары: «Горе нам, горе! До сего часа меньшие с нами бились, а теперь старшие бойцы пришли!» - И обратились татары в бегство.

Увидел хан Мамай, что войско его разбито, вскочил на гоня и с четырьмя ордынскими князьями ускакал в степь. Погнались за ним русские воины, да не догнали, потому что у Мамая и его князей кони были свежие, а у русских - уставшие в бою.

Так закончилась великая Куликовская битва.

Владимир Андреевич встал под великокняжеские знамена и велел трубить сбор.

Воины, кто остался жив, начали собираться под знаменами своих полков. Ехали они со всех сторон Куликова поля и пели стихи - мученические и богородичные.

Но ни с какой стороны не приехал к своему знамени князь Дмитрий Иванович. Долго ждал его Владимир Андреевич, потом, рыдая сердцем, отправился искать великого князя, расспрашивая, кто и когда видел его в последний раз.

Сказал один воин: «Я видел князя в пятом часу. Крепко бился он с врагами своей палицей».

Другой воин сказал: «Я видел его в шестом часу. Он один сражался против четырех татар».

Сказал третий: «Я видел Дмитрия Ивановича перед тем, как ударил засадный полк. Был князь пеший, тяжко раненый».

Тогда все, кто мог ходить - и князья, и бояре, и простые воины - разошлись по всему Куликову полю искать среди убитых Дмитрия Ивановича - живого или мертвого.

Два молодых воина спустились к реке - и увидели великого князя, лежащего под иссеченной березой. Тяжко страдал он от раны, но был жив.

Быстро разнеслась радостная весть по полю. Собрались перед Дмитрием Ивановичем князья и бояре, низко ему поклонились и сказали: «Радуйся, государь наш, ибо ты победил врагов!» От такой вести вернулись к великому князю силы. Поднялся он на ноги и возблагодарил Бога: «Велик Господь и чудны дела Его!» Подвели князю коня. Он сел в седло и поехал через поле Куликово. Не видно на поле порожнего места, все оно усеяно телами павших. Множество полегло русских воинов, всемеро больше - татар.

Едет Дмитрий Иванович по полю - и слезы омывают его лицо.

Вот лежат восемь князей Белозерских, а рядом - углицкий князь Роман и четверо его сыновей, вот пятеро князей Ярославских, и князья Догобужские, и Глеб Иванович - князь Брянский, и Михаил Андреевич Бренок, и Тимофей Валуй, с ним - дворецкий его Иван Кожухов, и Троицкий инок Пересвет, а простых воинов - без числа.

Двенадцать дней оставалось русское войско на Дону, двенадцать дней разбирали тела убитых.

Князей, бояр и дворян отвезли в их вотчины к женам и детям, а простых воинов похоронили здесь же, на Куликовом поле. Выкопали для них триста тридцать братских могил, сверху насыпали высокие курганы.

Сказал князь Дмитрий Иванович: «Прощайте, братия! Суждено вам лежать на поле Куликовом, между Доном и Непрядвой-реюй. Сложили вы головы за святую веру христианскую. Вечная слава вам, и вечная память!» Всего же пало на Куликовом поле русских воинов полтретья от ста тысяч и еще три тысячи, а в живых осталось пятьдесят тысяч.

С великой славой вернулось русское войско в Москву.

Князь Дмитрий Иванович за победу над татарами на берегу Дона получил прозванье - Донской, а его брат Владимир Андреевич - Храбрый.

• Здравствуйте Господа! Пожалуйста, поддержите проект! На содержание сайта каждый месяц уходит деньги ($) и горы энтузиазма. 🙁 Если наш сайт помог Вам и Вы хотите поддержать проект 🙂 , то можно сделать это, перечислив денежные средства любым из следующих способов. Путём перечисления электронных денег:

1. R819906736816 (wmr) рубли.
2. Z177913641953 (wmz) доллары.
3. E810620923590 (wme)евро.
4. Payeer-кошелёк: P34018761
5. Киви-кошелёк (qiwi): +998935323888
6. DonationAlerts: http://www.donationalerts.ru/r/veknoviy

• Полученная помощь будет использована и направлена на продолжение развития ресурса, Оплата хостинга и Домена.

Сказание о Мамаевом побоище Обновлено: Февраль 9, 2018 Автором: admin

«Начало повести о том, как даровал бог победу государю великому князю Дмитрию Ивановичу за Доном над поганым Мамаем и как молитвами пречистой богородицы и русских чудотворцев православное христианство – Русскую землю бог возвысил, а безбожных агарян посрамил»…

«Сказание о Мамаевом побоище» – известный памятник древнерусской литературы, повествующий о мужестве, страданиях и воинской доблести русского народа и военачальника его – Дмитрия Донского. По праву носит имя одного из уникальных произведений древнерусской литературы. Рассказывает о событии того времени – Куликовской битве. Но надежный ли это источник? Открывает «Сказание» рассказ о небесных знамениях, предсказавших победу русского народа. Их много и… а не слишком ли? Далее автор приводит множество интересных фактов и поэтапно описывает события, связанные с этой битвой: поход русских дружин из Москвы на Куликово поле, посещение Дмитрием Донским Троицкого монастыря, встречу с Сергием Радонежским и получение благословения на защиту земли Русской, отправка «сторожей», назначение воевод, начало битвы – поединок богатыря Пересвета с «поганым» воином, действия Засадного полка.

Время написания повестей Куликовского цикла не определено до настоящего времени, как нет и единого мнения по поводу времени написания цикла повестей. Установлено лишь, что самой близкой по дате создания к памятному 1380 году была «3адонщина» – произведение, которое воспело проницательность и смелость Дмитрия Донского и преданных ему князей, отвагу русской дружины. Исследователи литературного памятника отмечают копирование «Сказания» «Слову о полку Игореве», сочиненному на 200 лет раньше, из которого брались целые фразы, а также пассажи и некоторые выражения «Слова…», и все это притягивалось к рассказу о победе княжеской дружины над татарами за Доном. Позже, в XIV веке была написана «Летописная повесть о побоище на Дону», получившая свое название оттого, что состояла она из нескольких летописей. Эту «Повесть» можно отнести к жанру воинских повестей. Исследователи делят списки «Повести…» на две редакции: «Пространную», написанную в 1390-е годы, содержащую более развернутое описание битвы на Куликовом поле, и «Краткую», относящуюся к первой половине пятнадцатого века.

Наиболее подробным литературным документом, отражающим события, произошедшие осенью 1380 г., считается «Сказание о Мамаевом побоище». Дмитрий Иванович, князь земли Московской и брат его, князь Владимир Серпуховской изображены здесь умными и бесстрашными военачальниками. Воспевается их отвага и воинская доблесть. Основная мысль «Сказания...» – в объединении русских князей против врага. Только в единстве их сила, только тогда они смогут дать достойный отпор неприятелю. Сурово осуждается в «Сказании…» предательство рязанского князя Олега и коварство литовского князя Ольгерта, пожелавших быть союзниками Мамая. Как большинство трудов того периода, «Сказание...» имеет культовую окраску. К примеру, монологи-молитвы, подчеркивающие благочестие Дмитрия. Безусловно, воздействие «3адонщины» на «Сказание...»: это было заметно по некоторым фразам, дополнениям, красочным изображениям полков и природы.

Так, накануне боя, в ночь перед праздником Рождества Богородицы, князь Дмитрий Донской и воевода Волынец едут к месту будущего сражения, в поле между русской и татарской стороной. И слышат они со стороны вражеской стук громкий и крики, и вопль, и горы будто шатаются – гром страшный, будто «деревья и травы никли долу». Таковое явление природы явным образом предвещало смерть «поганым». А там, где стоят русские дружины – «тихость великая» и вспышки света. И узрел Волынец «доброе знамение» в том, как «от множества огнев снимахуся зари».

Около ста списков этого произведения известно по настоящее время. Литературоведы делят их на четыре варианта (хотя и в них имеются разногласия): Основной, Распространенный, Летописный и Киприановский. Все они относятся к давнему, не уцелевшему до нашего времени тексту, возникшему сразу после Куликовской битвы. Самой ранней, возникшей во второй половине XV века, считается Основная редакция, которая легла в основу трех остальных. Как было сказано выше, основные герои событий 1380 г. – князь Дмитрий Иванович, а также его брат, Владимир Андреевич, который княжил в Серпухове. Из духовенства особняком стоит митрополит Киприан, который после Куликовской битвы перебрался из Киева в Москву, получил высокий сан, и кроме того, принимал активное участие в делах княжества московского. Особенно сблизился Киприан с сыном Дмитрия Донского, Василием Дмитриевичем, который после смерти отца взял бразды правления +в княжестве в свои руки. Кроме того, Основная редакция «Сказания…» представляет союзником Мамая литовского князя Ольгерда, хотя известно, что в 1377 году, за три года до событий на Куликовом поле, князь уже умер и правил Литвой Ягайло, его сын.

Мамай, пользуясь тем, что у России и Литвы на тот момент были весьма непростые отношения, заключил договор с Ягайло и рязанским князем Олегом, боявшимся усиления княжества московского. Мамай рассчитывал разгромить с их помощью московское княжество.

Много мистического и таинственного происходит в ночь перед битвой. В «Сказании» некий муж, Фома Кацибей, разбойник, был поставлен Дмитрием Донским на реке Чурове в дозор от войска мамайского. И было Фоме видение чýдное. Стоя на пригорке, увидел он облако, шедшее с востока, огромного размера, как будто и не облако, а войско вражеское к западу идет. А со стороны южной будто бы идут двое юношей, лицами светлые, в светлых багряницах, в каждой руке по острому мечу, и вопрошают у военачальников неприятельских: «Кто вам велел истребить отечество наше, которое нам Господь даровал?» И начали их бить и всех истребили, и никому не было спасения. А Фома с той поры стал глубоко верующим, редкой душевной чистоты, человеком. О таинственном видении он рассказал утром, наедине, князю Дмитрию Ивановичу. И ответил князь ему: «Не говори того, друже, никому», – и, воздев руки к небу, рыдал, говоря: «Владыко господи человеколюбец! Молитв ради святых мучеников Бориса и Глеба помоги мне, как Моисею на амаликетян, и как старому Ярославу на Святополка, и прадеду моему великому князю Александру на похвалявшегося короля римского, пожелавшего разорить отечество его. Не по грехам же моим воздай мне, но излей на нас милость свою, простри на нас милосердие свое, не дай нас в осмеяние врагам нашим, чтобы не издевались над нами враги наши, не говорили страны неверных: «Где же бог, на которого они так надеялись». Но помоги, господи, христианам, ими ведь славится имя твое святое!»

Подобного рода тексты очень характерны для русской литературы тех лет, которая во многом основывалась на Библии и именно из нее брала свои сюжеты. Сравнения и откровенные заимствования из нее, разбойники, уверовавшие и ставшие «чистыми» – все это отнюдь не , а назидание, и это надо хорошо понимать.

И вот наступил «осьмый час» дня, когда «дух южный» потянул (имелось в виду не южное направление ветра, а Божья помощь русскому войску). Это – счастливый час. И вскричал Волынец, подняв руки к небу: «Княже Владимир, наше время настало, и час удобный пришел!» – и прибавил: «Братья моя, друзья, смелее: сила святого духа помогает нам!»

«Осьмой» этот час и вовсе вещь забавная. Известный советский и современный историк А.Н. Кирпичников, например, считал, что Боброк ждал, когда солнце перестанет светить в глаза русским воинам. Другие и вовсе утверждали, что ждал он ветра, чтобы тот понес пыль в глаза «татарове окаянному». На самом же деле «южный дух», о котором говорится в «Сказании…» вообще никак не мог быть попутным для наших воинов, поскольку нес пыль им в лицо! Ведь русские полки находились на севере, а полки Мамая – на юге! Но может быть создатель «Сказания…» напутал? Да нет, он точно все знал и написал, что Мамай движется на Русь с востока, река Дунай находится на западе и т.д. Да и тот же разбойник Фома Кацибеев что говорит? «Бог открыл… от востока… идут к западу». «От полуденной же страны» (т.е. с юга) «приидоша два юноши» – имеются в виду святые Борис и Глеб, которые и помогли русским полкам одержать победу. Конечно, сейчас у нас вроде бы как все уверовали в бога, но стоит ли все-таки опираться в исторической науке на помощь канонизированных двух юношей, пусть и невинно убиенных? Более того «дух южный» - это прямое заимствование из Библии, указывающее на богоугодность русского дела и не более того. Поэтому и на «южный дух», как на заслуживающий доверия факт тоже можно не ссылаться: в Библии еще и не то написано.

Но вот сражение закончилось победой русских войск. И произнес князь Дмитрий: «Слава тебе, высший Творец, царь небесный, милостивый Спас, что помиловал нас, грешных, не отдал в руки врагов наших, поганых сыроядцев. А вам, братья, князья, и бояре, и воеводы, и младшая дружина, русские сыны, суждено место между Доном и Непрядвой, на поле Куликове, на речке Непрядве. Положили вы головы свои за землю Русскую, за веру христианскую. Простите меня, братья, и благословите в сей жизни и в будущей!» Горько оплакивали убитых князь Дмитрий Иванович с воеводами, объезжая поле после битвы кровопролитной. По велению Дмитрия Донского погибших похоронили с почестями на берегу Непрядвы. А победителей чествовала вся Москва, встречая их колокольным звоном. Ольгерд же Литовский, узнав, что Дмитрий Донской одержал победу над Мамаем, отправился в Литву «со стыдом великим». А рязанский князь Олег, прознав, что вознамерился Дмитрий Иванович Донской пойти войной на него, испугался и бежал из своего княжества вместе с супругой своей и с приближенными к нему боярами; рязанцы же потом били великому князю челом, прося Дмитрия Ивановича посадить в Рязани своих наместников.

А Мамай, скрывая свое настоящее имя, вынужден был позорно бежать в Кафу (ныне Феодосия), там был опознан местным купцом, схвачен и убит фрягами. Так бесславно завершился жизненный путь Мамая.

Слава о русских воинах, выигравших великую битву с войском Мамая, быстро разнеслась по всему миру. А помогли в этом иностранные купцы, гости – сурожане, которые были в славном походе вместе с Дмитрием Донским. «Шибла слава к Железным вратом, к Риму и к Кафы по морю, и к Торнаву, и оттоле к Царюграду на похвалу: Русь великая одолеша Мамая на поле Куликове»…

То есть однозначно мы можем сказать, примерно, тоже самое: что и в отношении Ледового побоища – битва была, русские победили, имели место некие сопутствующие политические события, а главный виновник ее – Мамай бежал в Кафу (Феодосию) и там был убит! И… все! Значение? Да, было, и весьма значительное! А все остальные «подробности» из «Сказания…» - это… церковная литература и пересказ библейских текстов, демонстрирующий «книжность» его автора. И этим пока что придется удовлетвориться надолго, если не навсегда!

Сказание о Мамаевом побоище - – памятник Куликовского цикла, наряду с «Задонщиной», краткой и пространной летописной Повестью о Куликовской битве. Из всех произведений цикла С. – самый подробный и сюжетно увлекательный рассказ о битве на Куликовом поле в 1380 г. С. сообщает… …

«Сказание о Мамаевом побоище» - СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ пам. Куликовского цикла, наиболее полно повествующий о Куликовской битве (1380). С. содержит ряд сведений, неизвестных по др. источникам (о подготовке к походу, о расстановке войск, о ходе сражения), что делает его… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

"СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ" - памятник др. рус. литературы 1 й четв. 15 в., посвященный Куликовской битве 1380. Наличие большого числа списков, обилие редакций и вариантов (4 редакции Основная, Летописная, Киприановская, Распространенная, включающие в себя множество… … Советская историческая энциклопедия

«СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ» - «СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ», памятник древнерусской литературы 1‑й четверти XV в. (датировка гипотетична, были попытки отнести «Сказание» к более позднему времени). Содержит самый подробный рассказ о Куликовской битве 1380 и связанных с ней… … Литературный энциклопедический словарь

СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ - литературное произведение XV в. об исторических событиях Куликовской битвы. В «Сказании» повествуется о небесных видениях, предвещавших победу русского народа. Приводится множество интересных подробностей этого героического времени: о посольстве… … Русская история

Сказание - (греч. historia, diegemata) в настоящее время термин, не прикрепленный к определенному литературному жанру. Даже специалисты употребляют часто безразлично слова сказание, легенда, предание, сага. Слово «С.» в древней русской литературе имело… … Литературная энциклопедия

сказание - я, с. В фольклоре: повествовательное произведение исторического или легендарного характера. Сказание о Мамаевом побоище. Сказание о князьях Владимирских. Сказанье о кончине страдальца Епифания и прочих, с ним вместе пострадавших в Пустозерске:… … Популярный словарь русского языка

сказание - прозаическое повествование с историческим или легендарным сюжетом, облеченное в литературную форму, письменную или устную. Различают мифологические (древнейшие) и исторические (более поздние) С. Разновидности С.: миф, предание, легенда, быль и др … Словарь литературоведческих терминов

Сказание о Борисе и Глебе - – самый интересный и совершенный в литературном отношении памятник из цикла произведений, посвященных рассказу о гибели сыновей Владимира I Святославича Бориса и Глеба во время междоусобной борьбы за великокняжеский киевский стол в 1015 г. Борисо … Словарь книжников и книжности Древней Руси

Сказание - в фольклоре общее родовое название повествовательных произведений исторического и легендарного характера. Среди С. различают предания (См. Предание), легенды (См. Легенда) и др. В древних литературах С. именуют прозаические произведения с … Большая советская энциклопедия

Книги

• Сказание о Мамаевом побоище , С.К. Шамбинаго. Издание можно разделить на две части. В первой излагаются результаты филологических исследований различных дошедших до нас списков рукописей Сказания о МамаевомПобоище. Анализируются отличия… Купить за 2290 грн (только Украина)
• Сказание о Мамаевом побоище , С.К. Шамбинаго. Издание можно разделить на две части. В первой излагаются результаты филологических исследований различных дошедших до нас списков рукописей Сказания о Мамаевом Побоище. Анализируются отличия…

Краткое содержание "Сказания о Мамаевом побоище" поможет вам узнать основные события, описанные в этом памятнике древнерусской литературы. Оно повествует о Куликовской битве - одном из ключевых сражений объединенного русского войска под командованием Дмитрия Донского против Золотой Орды Мамая. В этом произведении рассказывается о небесных видениях, которые предвещали победу русского народа, приводится множество интересных деталей и подробностей. Наряду с историческими фактами, которые имели место в действительности, произведение содержит вымышленные эпизоды, основанные на легендах и сказаниях.

Особенности произведения

Краткое содержание "Сказания о Мамаевом побоище" должно быть хорошо известно всем, кто интересуется не только отечественной литературой, но и историей. Интересно, что оно значительно отличается от других военных повестей, относящихся к тому времени. Из содержания "Сказания о Мамаевом побоище", автор которого неизвестен, можно сделать вывод, что человек, написавший его, был церковником. При этом он стремится выставить Мамая язычником. Религиозное осмысление событий определяет и выбор им соответствующих художественных приемов, манеры повествования. Так, на страницах "Сказания о Мамаевом побоище", краткое содержание которого позволит вам вспомнить, о чем это произведение, автор постоянно сравнивает происходящие события и их героев с персонажами мировой и библейской истории. Например, упоминает Моисея, Гидеона, Давида и Голиафа, византийского императора Константина Великого, Александра Македонского, Ярослава Мудрого и Александра Невского. Аналогии с Библией и важными историческими событиями прошлого придают еще большую значимость битве на Куликовом поле.

Время написания

В нашем распоряжении есть полное содержание "Сказания о Мамаевом побоище". Автора, год написания этого произведения установить невозможно.

Стоит отметить, что произведение до нас дошло в списках, причем некоторые из них весьма поздние, относятся даже к концу XVIII - началу XIX века. Все это говорит о том, что оно было чрезвычайно популярно на Руси. При этом нужно признать, что на него оказало значительное влияние идеологическая и политическая атмосфера того времени, в которое оно создавалось и редактировалось.

Например, многие исследователи в анализе краткого содержания "Сказания о Мамаевом побоище" отмечают, что особое внимание уделяется роли церкви. В годы противостояния Москвы с Великим Литовским княжеством, а потом и с Крымским ханством усиливаются антилитовские и антиордынские акценты соответственно.

Исследования

Анализом произведения "Сказание о Мамаевом побоище" долгое время занимались лингвист и доктор филологических наук Сергей Шамбинаго. В своих работах они отмечали своеобразие этого произведения в стремлении неизвестного автора продемонстрировать роль исторической личности, ее значимость в происходящих событиях, чего раньше в русской литературе почти никогда не делалось. В этом плане автор ушел гораздо дальше обычного летописного текста.

В анализе содержания "Сказания о Мамаевом побоище" отмечается то, что это произведение многофигурное, причем в нем можно выделить три группы основных персонажей. К главным принадлежат князья Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич, а также Мамай. К второстепенным относятся Сергий Радонежский, Олег Рязанский, Ольгерд Литовский, братья Ольгердовичи. Определенное влияние на повествования оказывают эпизодические герои: Михаил Бренк, Захария Тютчев, Фома Кацибей, митрополит Киприан. Для анализа "Сказания о Мамаевом побоище" крайне важно, что судьба каждого героя не замыкается в отдельном микросюжете. Автор стремится показать роль и значение каждого, даже если они ничтожны.

Основные события

В этой статье мы познакомим читателей с кратким содержанием "Сказания о Мамаевом побоище". Начинается произведение с характеристики восточного князя Мамая, язычника и преследователя христиан. Он идет войной на Русскую землю, получая поддержку от своего ставленника Олега Рязанского, который рассчитывает получить Владимир, Коломну и Муром, и Ольгерда Литовского, надеющегося получить Москву.

Ольгерд и Олег убеждены, что московский князь Дмитрий Донской не решится выступить против татаро-монгольского войска и оставит свой город неприятелю без боя. Когда Дмитрий узнает о надвигающейся угрозе, он посылает за своим братом в Боровск, а также обращается ко всем русским князьям. При этом он общается с митрополитом Киприаном, рассказывая тому, что ничем не провинился перед Мамаем, выплатил дань в полном размере. Священник советует ему смириться, отправив все золото, что есть, а если и это не удовлетворит восточного правителя, то его должен будет сразить Господь.

Встреча с Сергием

Даже в очень кратком содержании "Сказания о Мамаевом побоище" необходимо уделить внимание событиям, предшествующим битве. Послушавшись митрополита, Дмитрий отправляет навстречу Мамаю Захария Тютчева с большим обозом золота.

Оказавшись в Рязани, Захарий узнает, что Олег и Ольгерд планируют присоединиться к завоевателю, отправляет тайком гонца к Дмитрию с этой вестью. Князь советуется с Киприаном, а после призывает всех русских воинов приехать на Успение святой Богородицы в Коломну.

Сам князь вместе с братом и другими русскими князьями отправляется к Троице, чтобы встретиться со старцем Сергием. Тот благословляет его на бой, предсказывая победить врага. С собой Сергий дает ему двух монахов: Андрея Ослябю и Александра Пересвета.

Подготовка к битве

Дмитрий рассказывает Киприану, что Сергий предрек ему победу в битве против Мамая. Митрополит тоже благословляет его на сражение, отправляя богосвященный крест к Никольским, Фроловским и Константино-Еленинским воротам, чтобы любой воин вышел из них окропленным святой водой и благословенным.

В Коломне Дмитрий распределяет полки и назначает в них воевод. Получив благословение от архиепископа Геронтия, переходит Оку во главе войска, в молитве обращаясь к своим родственникам, братьям Борису и Глебу, за помощью.

В это время Ольгерд и Олег узнают, что Дмитрий движется навстречу Мамаю с большим войском. Они начинают сомневаться в успехе захватчика, решают устраниться от сражения, выжидая, кто же окажется победителем. А вот князья Дмитрий Брянский и Андрей Полоцкий, Ольгердовичи, нелюбимые своим отцом из-за мачехи, крестившей их, решают присоединиться к православной армии Дмитрия. Они оставляют отца.

В результате русское войско переправляется через Дон. От разведчиков становится известно, что татары совсем близко, к тому же они в курсе, что Дмитрий собрал большое войско. Князь ездит по полкам с воодушевляющими речами, призывая отстоять Русь и православную веру, не жалея собственной жизни.

Видение

Свидетелем важного предзнаменования становится разбойник Фома Кацибей, которого Дмитрий простит за мужество, поставив на пост на реке Чуров. Он удостаивается видения. Бог желает исправить Фому, показывая, как с востока движется огромное облако, а с юга являются двое юношей в светлых багряницах и с острыми мечами. Те требуют ответа от предводителей войска, спрашивая, кто им позволил нападать на их родную землю. Они рубят мечами противников, спастись не удается ни одному недругу. Фома рассказывает о своем видении князю, с тех пор начинает верить в Бога и берется за ум.

Князь Дмитрий отправляет своего брата Владимира вместе с Дмитрием Волынцем в дубраву вверх по Дону, чтобы они там затаились со своими полками. В праздник Рождества пресвятой Богородицы оба войска встречаются на Куликовом поле.

Автор произведения описывает, как реагирует на это природа: земля будто стонет, предрекая грозу, а само поле прогибается, реки выходят из берегов от такого количества людей. Гонец, присланный Сергием Радонежским, отдает князю грамоты с благословением, а также хлебец пречистой Богородицы. Князь обращается с молитвой, просит Богородицу и Троицу о заступничестве. После этого садится на коня, вставая перед первыми рядами своих ратников, чтобы повести их в бой. При этом его окружение против, отговаривая его, но Дмитрий их не слушает.

Сражение Пересвета

Навстречу русскому войску от татар выезжает лютый печенег ростом в пять сажен. От русского воинства выступает монах Александр Пересвет, как повелел игумен Сергий Радонежский. Они бросаются друг на друга, бьются копьями, после чего замертво падают с коней.

Дмитрий призывает воинов продемонстрировать всю их храбрость, начинается битва.

Куликовская битва

В "Сказании о Мамаевом побоище" автор описывает, что татары в седьмом часу начинают одолевать русских, склоняя чашу весов в свою пользу. В это время князь Владимир, который затаился со своими воинами в дубраве, рвется броситься брату на помощь, но его останавливает Дмитрий Волынец, утверждая, что время для этого еще не пришло.

Только в восьмом часу свежие силы русского воинства, которые находились в засаде, бросаются в гущу сражения. Изнуренные продолжительной битвой, татары не выдерживают этой внезапной атаки. Они бегут с поля боя. Мамай обращается к своим богам, причем ко всем подряд (Салавату, Перуну, Хорсу, Раклию, Магомету), но те ему совершенно не помогают. Ему тоже приходится броситься в бегство. Ему удается уйти от преследования.

Развязка

Князь Дмитрий побеждает татар, как отмечает автор, с помощью Бога и Божией матери, святых Бориса и Глеба, которые являлись Кацибею. Самого князя находят в дубраве раненым и избитым. Он приказывает воинам похоронить своих товарищей, чтобы их православные тела не стали добычей зверей.

На поле боя войско остается восемь дней, все это время они хоронят своих соратников. Мамай возвращается в свою землю, собираясь идти на Русь с новым войском, но тут узнает, что сам оказался под угрозой, так как на него направляется царь Тохтамыш с востока. Тохтамыш разбивает Мамая на Калке. Тот скрывается в Кафу под чужим именем, но его удается все же выследить и убить.

Ольгерд, узнав о победе Дмитрия, со стыдом отправляется в свои владения, а убегает из своей вотчины, опасаясь, что Дмитрий пришлет к нему свое войско.