Страшный зверь какой была мышка. Самый страшный зверь

Жили Ванька двоима с матерью. Житьишко было само последно. Ни послать, ни окутацца и в рот положить нечего. Однако Ванька кажной месяц ходил в город за пенсией. Всего получал одну копейку. Идет оногды с этими деньгами, видит - мужик собаку давит:

Мужичок, вы пошто шшенка мучите?

А твое како дело? Убью вот, телячьих котлетов наделаю.

Продай мне собачку.

За копейку сторговались. Привел домой:

Мама, я шшеночка купил.

Што ты, дураково поле?! Сами до короба дожили, а он собаку покупат!

Через месяц Ванька пенсии две копейки получил. Идет домой, а мужик кошку давит.

Мужичок, вы пошто опять животину тираните?

А тебе-то како дело? Убью вот, в ресторант унесу.

Продай мне.

Сторговались за две копейки. Домой явился:

Мама, я котейка купил.

Мать ругалась, до вечера гудела.

Опять приходит время за получкой идти. Вышла копейка прибавки.

Идет, а мужик змею давит.

Мужичок, што это вы все с животными балуете?

Вот змея давим. Купи?

Мужик отдал змея за три копейки. Даже в бумагу завернул. Змея и провещилась человеческим голосом:

Ваня, ты не спокаиссе, што меня выкупил. Я не проста змея, а змея Скарапея.

Ванька с ей поздоровался. Домой заходит:

Мама, я змея купил.

Матка язык с перепугу заронила. На стол забежала. Только руками трясет. А змея затенулась под печку и говорит:

Ваня, я этта буду помешшатьсе, покамес хороша квартира не отделана.

Вот и стали жить. Собака бела да кошка сера, Ванька с мамой да змея Скарапея.

Мать этой Скарапеи не залюбила. К обеду не зовет, по отчеству не величат, имени не спрашиват, а выйдет змея на крылечке посидеть, дак матка Ванькина ей на хвост кажной раз наступит. Скарапея не хочет здеся жить:

Ваня, меня твоя мама очень обижат. Веди меня к моему папы!

Змея по дороги - и Ванька за ей. Змея в лес - и Ванька в лес. Ночь сделалась. В темной дебри стала перед има высока стена городова с воротами. Змея говорит:

Ваня, я змеиного царя дочерь. Возьмем извошыка, поедем во дворец.

Ко крыльцу подкатили, стража честь отдает, а Скарапея наказыват:

Ваня, станет тебе мой папа деньги наваливать, ты ни копейки не бери. Проси кольцо одно - золотно, волшебно.

Змеиной папа не знат, как Ваньку принеть, куда посадить.

По-настояшшему,- говорит,- вас, молодой человек, нать бы на моей дочери женить, только у нас есь кавалер сговоренной. А мы вас деньгами отдарим.

Наш Иванко ничего не берет. Одно поминат кольцо волшебно. Кольцо выдали, рассказали, как с им быть.

Ванька пришел домой. Ночью переменил кольцо с пальца на палец. Выскочило три молодца:

Што, новой хозеин, нать?

Анбар муки нать, сахару-да насыпьте, масла-да...

Утром мати корки мочит водой да сосет, а сын говорит:

Мама, што печка не затоплена? Почему тесто не окатываш? До ночи я буду пирогов-то ждать?

Пирого-ов? Да у нас год муки не бывало. Очнись!

Мама, обуй-ко глаза-те да поди в анбар!

Матка в анбар двери размахнула, да так головой в муку и ульнула.

Ваня, откуда?

Пирогов напекли, наелись, в город муки продали, Ванька купил себе пинжак с корманами, а матери платье модно с шлейфом, шляпу в цветах и в перьях и зонтик.

Ах, они наредны заходили: собачку белу да кошку Машку коклетами кормят.

Опять Ванька и говорит:

Ты што, мамка, думаш, я дома буду сидеть да углы подпирать?.. Поди, сватай за меня царску дочерь.

Брось пустеки говорить. Разве отдадут из царского дворца в эдаку избушку?!

Иди сватай, не толкуй дале.

Ну, Ванькина матерь в модно платье средилась, шляпу широкоперу наложила и побрела за реку, ко дворцу. В палату зашла, на шляпы кажной цветок трясется. Царь с царицей чай пьют сидят. Тут и дочь - невеста придано себе трахмалит да гладит. Наша сватья стала середи избы под матицу:

Здрасте, ваше велико, господин анператор. У вас товар, у нас купец. Не отдайте ли вашу дочерь за нашего сына взамуж?

И кто такой ваш жених? Каких он родов, каких городов и какого отца сын?

Мать на ответ:

Роду кресьенского, города вашего, по отечесьву Егорович.

Царица даже чай в колени пролила:

Што ты, сватья, одичала?! Мы в жонихах, как в copy каком, роемся-выбираем, дак подет ли наша девка за мужика взамуж? Пускай-вот от нашего дворца да до вашего крыльца мост будет хрустальной. По такому мосту приедем женихово житье смотреть.

Матка домой вернулась невесела: собаку да кошку на улицу выкинула. Сына ругат:

Послушала дурака, сама дура стала. Эстолько страму схватила...

На! Неужели не согласны?

Обрадовались... Только задачку маленьку задали. Пусть, говорят, от царского дворца да до женихова крыльца мост будет хрустальной, тогда придут жанихово житье смотреть.

Мамка, это не служба, а службишка. Служба вся впереди.

Ночью Иванко переменил кольцо с пальца на палец. Выскочило три молодца:

Што, новой хозеин, нать?!

Нать, штобы наша избушка свернулась как бы королевскими палатами. А от нашего крыльца до царского дворца мост хрустальной и по мосту машина ходит самосильно.

Того разу, со полуночи за рекой стук пошел, работа, строительство. Царь да царица спросонья слышат, ругаются:

Халера бы их взела с ихной непрерывкой... То субботник, то воскресник, то ночесь работа...

А Ванькина семья с вечера спать валилась в избушке: мамка на печки, собака под печкой, Ванька на лавки, кошка на шешки. А утром прохватились... На! што случилось!.. Лежат на золоченых кроватях, кошечка да собачка ново помешшенье нюхают. Ванька с мамкой тоже пошли своего дворца смотрять. Везде зерькала, занавесы, мебель магазинна, стены стеклянны. День, а ланпы горят... Толь богато! На крыльцо выгуляли, даже глаза зашшурили. От ихного крыльца до царского дворца мост хрустальной, как колечко светит. По мосту машинка сама о себе ходит.

Ну, мама,- Ванька говорит,- оболокись помодне да поди зови анператора этого дива гледеть. А я, как жаних, на машинки подкачу.

Мама сарафанишко сдернула, барыной народилась, шлейф распустила, зонтик отворила, ступила на мост, ей созади ветерок попутной дунул,- она так на четвереньках к царскому крыльцу и съехала. Царь да царица чай пьют. Мамка заходит резво, глядит весело:

Здрасте. Чай да сахар! Вчерась была у вас со сватеньем. Вы загадочку задали: мос состряпать. Дак пожалуйте работу принимать.

Царь к окошку, глазам не верит:

Мост?! Усохни моя душенька, мост!..

По комнаты забегал:

Карону суда! Пальтё суда! Пойду пошшупаю, может, ише оптической омман здренья.

Выкатил на улицу. Мост руками хлопат, перила шатат... А тут ново диво. По мосту машина бежит сухопутно, дым идет и музыка играет. Из каюты Ванька выпал и к анператору с поклоном:

Ваше высоко, дозвольте вас и супругу вашу всепокорнейше просить прогуляться на данной машинке. Открыть движение, так сказать...

Царь не знат, што делать:

Хы-хы! Я-то бы ничего, да жона-то как?

Царица руками-ногами машет:

Не поеду! Стрась эка! Сронят в реку, дак што хорошего?!

Тут вся свита зауговаривала:

Ваше величие, нать проехаться, пример показать. А то перед Европами будет канфуз!

Рада бы курица не шла, да за крыло волокут. Царь да царица вставились в каютку. Свита на запятках. Машина сосвистела, звонок созвонил, музыка заиграла, покатились, значит.

Царя да царицу той же минутой укачало - они блевать приправились. Которы пароходы под мостом шли с народом, все облеваны сделались. К шшасью, середи моста остановка. Тут буфет, прохладительны напитки. Царя да царицу из каюты вынели, слуги поддавалами машут, их в действо приводят. Ванька с подносом кланяится. Они, бажоны, никаких слов не примают:

Ох, тошнехонько... Ох, укачало... Ух, растресло, растрепало... Молодой человек, мы на все согласны! Бери девку. Только вези нас обратно. Домой поворачивай.

Свадьбу средили хорошу. Пироги из печек летят, вино из бочек льется. Двадцать генералов на этой свадь бы с вина сгорело. Троих сеноторов в драки убили. Все торжесво было в газетах описано. Молодых к Ваньке в дом свезли. А только этой царевны Ванька не надо был. У ей в заграницы хахаль был готовой. Теперь и заприпадала к Ваньки:

Супруг любезной, ну откуда у тебя взелось эдако богасьво? Красавчик мой, скажи!

Скажи да скажи и боле никаких данных. Ванька не устоял против этой ласкоты, взял да и россказал. Как только он заспал, захрапел, царевна сташшила у его с перста кольцо и себе с пальца на палец переменила. Выскочило три молодца:

Што, нова хозейка, нать!..

Возьмите меня в этих хоромах, да и с мостом и поставьте среди городу Парижу, где мой миленькой живет.

Одночасно эту подлу женщину с домом да и с хрустальным мостом в Париж унесло, а Ванька с мамкой, с собакой да с кошкой в прежней избушке оказались. Только Иванко и жонат бывал, только Егорович с жоной сыпал! Все четверо сидят да плачут.

А царь собрался после обеда к молодым в гости идти, а моста-то и нету, и дому нету. Конешно, обиделся, и Ваньку посадили в казематку, в темну. Мамка, да кошечка, да собачка христа-ради забегали. Под одным окошечком выпросят, под другим съедят. Так пожили, помаялись, эта кошка Машка и говорит собаке:

Вот што, Белой, сам себе на радось нихто не живет. Из-за чего мы бьемся? Давай, побежим до города Парижа к той б...и Ванькино кольцо добывать.

Собачка бела да кошка сера кусочков насушили и в дорогу переправились через реку быстру и побрели лесами темныма, пошли полями чистыма, полезли горами высокима.

Сказывать скоро, а идти долго. Вот и город Париж. Ванькин дом искать не долго. Стоит середи города и мост хрустальной, как колечко. Собака у ворот спреталась, а кошка зацарапалась в спальну. Ведь устройство знакомо.

Ванькина молодуха со своим прихохотьем на кровати лежит и волшебно кольцо в губах держит. Кошка поймала мыша и свистнула царевне в губы. Царевна заплевалась, кольцо выронила. Кошка кольцо схватила да в окно да по крышам, по заборам вон из города! Бежат с собачкой домой, радехоньки. Не спят, не едят, торопятся. Горы высоки перелезли, чисты поля перебежали, через часты дебри перебрались. Перед има река быстра, за рекой свой город. Лодки не привелось - как попасть? Собака не долго думат:

Слушай, Маха, я вить плаваю хорошо, дак ты с кольцом-то седь ко мне на спину, живехонько тебя на ту сторону перепяхну.

Кошка говорит:

Кабы ты не собака, дак министр бы была. Ум у тебя осударсьвенной.

Ладно, бери кольцо в зубы да молчи. Ну, поехали!

Пловут. Собака руками, ногами хлопат, хвостом правит, кошка у ей на загривки сидит, кольцо в зубах крепит. Вот и середка реки. Собака отдувается:

Ты, Маха, молчи, не говори, не утопи кольца-то!

Кошка ответить некак, рот занет... Берег недалеко. Собака опеть:

Ведь, ежели хоть одно слово скажешь, дак все пропало. Не вырони кольца!

Кошка и бякнула:

Да не уроню!

Колечко в воду и булькнуло...

Вот они на берег выбрались, ревут, ругаются. Собака шумит:

Зазуба ты наговориста! Кошка ты! Болтуха ты проклята!

Кошка не отстават:

Последня тварь - собака! Собака и по писанью погана... Кабы не твои разговоры, у меня бы за сто рублей слова не купить!

А в сторонки мужики рыбину только што сетью выловили. Стали черевить да солить и говорят:

Вон где кошка да собака, верно, с голоду ревут. Нать им хоть рыбины черева дать.

Кошка с собакой рыбьи внутренности стали ись да свое кольцо и нашли...

Дак уж, андели! От радости мало не убились. Вижжат, катаются по берегу. Нарадовавшись, потрепали в город.

Собака домой, а кошка к тюрьмы.

По тюремной ограды на виду ходит, хвос кверху! Курняукнула бы, да кольцо в зубах. А Ванька ей из окна и увидел. Начал кыскать:

Кыс-кыс-кыс!!

Машка по трубы до Ванькиной казематки доцапалась, на плечо ему скочила, кольцо подает. Уж как бедной Ванька зарадовался. Как андела, кота того принял. Потом кольцо с пальца на палец переменил. Выскочили три молодца:

Што, новой хозеин, нать?!

Нать мой дом стеклянной и мост хрустальной на старо место поставить. И штобы я во своей горницы взелся.

Так все и стало. Дом стеклянной и мост хрустальной поднело и на Русь поташшило. Та царевна со своим дружишком в каком-то месте неокуратно выпали и просели в болото.

А Ванька с мамкой, собака бела да кошка сера стали помешшаться во своем доме. И хрустальной мост отворотили от царского крыльца и перевели на деревню. Из деревни Ванька и взял себе жону, хорошу деушку.

Жила-была крестьянка и был у нее сын Семен. Жили бедно: и одежонка латаная, и есть бывало нечего.

Получал Семен в городе пенсию за отца — копейку в месяц.

Однажды идет Семен с этой копейкой и видит: один человек собрался удавить щеночка — маленького, беленького.

Пожалел парень собачку и выкупил ее. Мать бранится, дескать, коровы в доме нет, а он собак покупает!

— Ничего, мама,— отвечает ей сын,— и щенок скотина, не мычит, так брешет.

Через месяц Семен получил две копейки — прибавка вышла.

Глядь, на дороге тот же человек кошку мучает. Выкупил он кошку за две койейки. Мать пуще прежнего бранилась.

В третий раз получил Семен три копейки — опять прибавка вышла. За эти три копейки выкупил он у того же мужика змею, которую тот собирался удавить. Змея говорит:

— Не жалей, Семен, что последние деньги на меня потратил. Я не простая змея, а я змея Скарапея. Без тебя пришла бы мне смерть, а за спасение мой отец тебя отблагодарит.

Мать при виде змеи даже браниться не стала — испугалась и залезла на печку.

Невзлюбила мать Скарапею. То есть ей не даст и воды не поставит, то на хвост наступит.

Тогда змея попросила Семена проводить ее в змеиное царство к отцу своему — змеиному царю. Велела золота в награду не брать, а попросить кольцо с его руки. На том кольце змеиная головка выдавлена и два зеленых камня, как глаза, горят.

Змеиный царь задумался... Однако отдал Семену кольцо и сказал шепотом на ухо, как надо действовать, чтобы вызвать волшебную силу.

Пришел Семен домой, ночью переменил змеиное кольцо с пальца на палец, и в тот же момент явились перед ним двенадцать молодцев.

— Здравствуй, новый хозяин! — говорят.— Чего тебе надобно?

— А насыпать, братцы, муки амбар, да сахару, да масла немного.

Проснулся Семен наутро, видит — мать корки сухие размачивает...

А Семен ей:

— Поставила бы тесто и пирогов бы напекла.

— Очнись, сынок! У нас второе лето муки и горсти нету.

Семен настоял, пошла мать к амбару, распахнула дверь — и головой в муку так и упала.

«С тех пор они стали жить сытно. Половину муки Семен продал и купил на все деньги говядины, так у них и кошка с собакой каждый день котлеты ели, шерсть у них лосниться стала».

Однажды увидел Семен во сне прекрасную девицу, оказалось, что это царская дочь. Послал Семен мамашу царскую дочь сватать. А молодцам велел хоромы ему построить, и чтоб для мамани отдельные покои были и перина пуховая.

«Приходит она в царскую избу, в столовую горницу. Царь с царицей в тот час чай пили и на блюдца дули, а молодая царевна в своей девичьей горенке приданое перебирала в сундуках».

Царь с царицей и царевной от мужицкого сына нос воротят, а мамаша настаивает.

Тогда царь уловку придумал: пусть от дома своего крестьянский сын до царского крыльца мост хрустальный построит.

Молодцы не только мост построили через все реки и овраги, а еще сделали так, чтоб по мосту самосильная машина ходила.

Приехал Семен на этой машине, усадил туда царя и царицу, а придворные на запятки вскочили.

— Ой, тошно! — шумит царица. — Ох, укачало,.растрясло и растрепало! Ой, шут с тобой, где ты есть, жених-то? Бери девку, а мы-то уж обратно пешком пойдем!

Оженили Семена на царской дочери. Сначала они хорошо жили, в согласии. Однажды пошли погулять в лес да и заснули под деревом. Мимо Аспид проходил — сын змеиного царя, брат Скарапеи. Он сам хотел кольцом завладеть, да царь ему не давал. Вот Аспид обернулся прекрасной девицей. Решил, что Семен к нему от жены перекинется с кольцом вместе. Но Семен верным оказался. Прогнал проклятого.

Обратился тогда Аспид в прекрасного юношу. И Семенова жена перед его красотой не устояла. Подговорил Аспид неверную жену вызнать у Семена действие волшебного кольца.

Семен рассказал жене про свое кольцо и дал ей его поносить. Жена тут же велела и мост, и хоромы перенести к новому ее мужу — Аспиду.

Проснулся Семен с матерью — ничего у них нет, одна худая изба и амбар пустой, как прежде было. Да еще кошка и собака при них.

Вспомнил тогда Семен, что мать ему говорила: «Не женись на царевне - не будет счастья». Царь велел Семена в тюрьму посадить.

Мать старуха пошла побираться. «Под одним окошком хлеба попросит, под другим съест».

Кошка с собакой решили кольцо у царевны забрать. Собака нюхом своим дорогу вызнала к царевниным хоромам. Кошка в спальню пробралась, глядь - а кольцо у царевны во рту, чтоб не украли.

Кошка мышку поймала, пригрозила и научила, что делать.

Влезла мышка на кропать, неслышно прошла по царевне и стала своим хвостиком щекотать у нее в носу. Царевна чихнула — кольцо на пол упало и покатилось.

А кошка хвать кольцо и в окно.

Побежали кошка и собака домой. Кошка волшебное кольцо держит под языком, рта не разевает. Вот река перед ними. А за рекой — Семенова изба.

Собака усадила кошку на спину да поплыла. И все напоминает:

— Смотри, кошка, не говори: кольцо утопишь. Молчи лучше!

Кошка не утерпела и сказала:

— Да я молчу!— и уронила кольцо в реку.

Стали они на берегу спорить, кто виноват.

«А тут рыбаки вытащили сетью рыбу на берег и стали ее потрошить. Увидели они, что кошка с собакой не ладят, подумали, что голодные, и бросили им рыбьи внутренности.

Схватили кошка с собакой рыбьи внутренности, стали есть, съели немного, вдруг — хряп!— твердое попалось. Глядят — кольцо!»

Забралась кошка к Семену в каземат, мяукнула и обронила на пол волшебное кольцо.

Поднял Семен кольцо и вызвал двенадцать молодцев.

Семен вернул себе свои хоромы и мост хрустальный. Аспид от злости, что кольцо пропало, превратился в гадюку и уже не мог вернуть себе свой прежний облик, потому что очень уж был злобен.

Семен решил теперь себе жену взять из деревни — так вернее.

Кот такой милый: грудка белая, ножки серые, гладкие, на солнышке лежит, греется – душа радуется. Но это смотря для кого. Всем известно, что для мыши страшнее кошки зверя нет. Но мышка, что из басни «Страшный зверь» — глупая, увидела зверя с благообразной внешностью и говорит: «Добрый, добрый…». И не испугалась она его. А вот громкогласного петуха устрашилась. И только мать подсказала глупышке-мышке, кого воистину надо опасаться. Внешность порой обманчива…

«Страшный зверь»

Мышка вышла гулять. Ходила по двору и пришла опять к матери.

— Ну, матушка, я двух зверей видела. Один — страшный, а другой — добрый.

Мать сказала:

— Скажи, какие это звери?

Мышка сказала:

— Один, страшный, ходит по двору вот этак: ноги у него чёрные, хохол красный, глаза навыкате, нос крючком. Когда я мимо шла, он открыл пасть, ногу поднял и стал кричать так громко, что я от страха не знала, куда уйти.

— Это петух,- сказала старая мышь.- Он зла никому не делает, его не бойся. Ну, а другой зверь?

— Другой лежал на солнышке и грелся. Шейка у него белая, ножки серые, гладкие, сам лижет свою белую грудку и хвостиком чуть двигает, на меня глядит.

Старая мышь сказала:

— Глупышка! Ведь это сам кот.

Страшный зверь

Мышка вышла гулять. Ходила по двору и пришла опять к матери.

– Ну, матушка, я двух зверей видела. Один страшный, а другой добрый.

Мать сказала:

– Скажи, какие эти звери.

Мышка сказала:

– Один страшный, ходит по двору вот так: ноги у него чёрные, гребешок красный, нос крючком. Когда я мимо шла, он открыл пасть, ногу поднял и стал кричать так громко, что я очень испугалась.

– Это петух, – сказала старая мышь, – его не бойся. Ну, а другой зверь?

– Другой лежал на солнышке и грелся. Шейка у него белая, ножки серые, гладкие, сам лижет свою белую грудку и хвостиком машет, на меня глядит.

Старая мышь сказала:

– Глупая ты. Вот это сам кот.