Виа самоцветы 1977 год. Биография

История ансамбля «Само­цве­ты» на первый взгляд гладкая, как отшлифованная волнами морская галька. Но это не так. Помимо ярких побед, у нас было много трудностей, недопонимания и конфликтов. Приходилось пробиваться, грудью прокладывать дорогу, пройти даже через раскол команды. В итоге все это отразилось на моем здоровье. Десять лет назад мы отметили 35-летие группы концертом в Кремле, и я слег. Спас меня Дима, сын. Если бы не он, мы с вами не разговаривали бы.

За здоровьем я совершенно не следил. Столько дел, что некогда по врачам бегать. Особенно нелегко пришлось как раз перед упомянутым юбилеем «Самоцветов», когда занимался всем и сразу: и сценарием программы, и финансированием, и репетициями. К тому же сам тот концерт и вел. Как вы понимаете, нервотрепка страшная. Через неделю, когда приходил в себя, Дима вдруг начал на меня давить, просить, чтобы проверил здоровье. Я отнекивался, говорил, что поводов для беспокойства нет. В один прекрасный день он просто посадил меня в машину и отвез в госпиталь при Министерстве авиационной промышленности.

Потрясающая больница с замечательными докторами! За неделю меня тщательно обследовали и выяснили, что сонная артерия на 78 % поражена бляшками. Еще немного - и все бы закончилось плачевно. Когда нам это объявили, Дима схватил меня за руку и прямо в больничной одежде повез на консультацию в Институт хирургии имени Вишневского, к профессору, внуку легендарного медика, изобретателя всем знакомой мази, Александру Александровичу Вишневскому. Доктор честно сказал, что операцию сделает хоть завтра, но за реабилитацию не ручается: случай тяжелый. Предложил отправиться в Германию, в Нюрнберг, к врачу, которого знал лично и которому доверял. В тот же вечер мы - я, жена и наши дети - устроили семейный совет. Решили, что рисковать не станем, оперироваться надежнее в Германии. Туда меня сопровождала Люся, моя жена, и Инна, наша дочь. Уже через неделю вернулся домой. Выписывая, врачи честно сказали, что, если бы не спохватился, жить оставалось не больше полугода.

С тех пор сижу на лекарствах, но по-прежнему руковожу «Самоцветами», поем любимые народом песни.

- Когда на экраны вышел фильм «Серенада солнечной долины», я влюбился в контрабас (1970 год). Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- В этом году ансамблю исполнится 46 лет! Есть ли у долгожителя официальный день рождения?

Рождение «Самоцветов» связываю с 1970 годом, когда, окончив Московскую консерваторию, я оказался в составе артистической делегации в Японии на выставке «Экспо-70». 29 января у нас с женой родился Дима, а через месяц я уже улетел в Японию и вернулся лишь осенью, когда сын уже уверенно стоял в манежике. (Смеется.) Несколько месяцев мы проработали в павильоне Советского Союза, где пропагандировались советские достижения и русская кухня. Особенно большой популярностью, как ни странно, у японцев пользовались шашлыки, водка и киевские котлеты. Именно там, на выставке в Осаке, я задумал создать свой ансамбль и определился, в каком музыкальном направлении двигаться.

- Какое отношение выпускник консерватории имел к котлетам?

Меня пригласили в Японию как музыканта, бас-гитариста. Работали квартетом, играли на балалайке, гитаре, аккордеоне с баяном, ложках-поварешках. Солировала знаменитая Нина Дорда. Нас хорошо встречали, бисировали, особенно бурно реагировали на песню «Огонек»: «На позиции девушка провожала бойца…» Мы пели по-русски, зал подпевал по-японски. Думаю, эта песня попала в Японию после войны, от пленных.

На выставку съехались делегации из десятков стран, у каждой - свой павильон, где вечерами проходили концерты, выступления танцевальных и музыкальных коллективов: фольклор, поп-музыка, классика. Там я увидел и услышал самого Тома Джонса с его «Delilah» («Делайла»). Та поездка для меня, молодого парня, стала невероятным потрясением - будто вышел в открытый космос. У музыкантов из капстран оказалось огромное количество микрофонов, гитар, синтезаторов, колонок с чистейшим звуком. У нас и в помине ничего подобного не было! Конкуренции в то время на советской эстраде не было никакой. Только появились «Поющие гитары», «Веселые ребята» и «Голубые гитары» - все, больше никого. Все играли на допотопных инструментах.

По субботам я смотрел по телевизору полуторачасовые программы мировых звезд. У нас тех артистов и те коллективы вообще не показывали - в лучшем случае мелькала какая-нибудь Вондрачкова, Марыля Родович да Карел Готт.

Насмотревшись на все это великолепие, я решил создать кардинально новую группу, нетипичную для того времени в нашей стране. Сразу решил, что солировать будет яркий, харизматичный вокалист - по аналогии с Томом Джонсом.

Новой команде, которую я намеревался набрать в Москве и которой еще не придумал имя, явно требовалась хорошая аппаратура. В общем, все деньги, которые заработал за восемь месяцев, вбухал в будущие «Самоцветы». Брал в магазинах все, что считал нужным. Это «нужное» поместилось в итоге аж в 15 огромных ящиков!

- Мы познакомились, когда мне был 21 год, Люсе - 19. 9 октября 1966-го сыграли свадьбу. Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- Интересно, как жена отреагировала на такую непозволительную трату семейного бюджета?

Накануне вылета я позвонил Люсе: встречай в аэропорту, закажи вместительный автобус.

- На месте вашей жены я решила бы, что муж холодильник японский везет.

Люся тоже надеялась на лучшее. (Смеется.) Думала, что я жемчуг привезу, наручные часы Seiko, жутко популярные в то время, одежду. В эпоху ­дефицита нужно было буквально все.

- Когда правда вскрылась, жена устроила скандал?

Нет, она плакала. И повторяла: «Зачем? Для чего все это?» Но я-то четко знал цель и к ней стремился. Как только вернулся в Москву, бросился на поиски вокалиста своей будущей группы. Знакомые подсказали, что в Тульской филармонии работает латыш Лев Пильщик - вылитый Том Джонс: и голос похож, и внешнее сходство поразительное.

Лева полгода поработал в ансамбле и заложил основу, на которой в дальнейшем укрепились «Самоцветы». Но ему пришлось уехать: тогда из-за проблем с пропиской в столице невозможно было оставаться на долгое время. Много мы поменяли солистов, но каждый был похож на Тома Джонса. Приходил на прослушивание никому не известный в то время Саша Серов. Я ему сказал: «У вас красивый голос, и вы здорово поете, вам надо делать сольную карьеру». Он обиделся, что я его не взял в ансамбль, а теперь при встречах обнимает и говорит: «Юра, спасибо тебе большое, что дал возможность поверить в себя».

Подобный случай был и с Сашей Малининым - он тоже просился к нам, а я не взял. Услышав, как он аккомпанировал себе на гитаре, пел романсы, посоветовал подать заявку на конкурс молодых исполнителей в Юрмале. Так он и сделал, стал победителем и быстро набрал популярность.

У нас много кто начинал: и Саша Барыкин, и Леша Глызин, и Владимир Кузьмин - уже давно легендарный человек! А до «Самоцветов» Володя был начинающим музыкантом, его на работу никуда не принимали. А я взял на место уехавшего в Швецию гитариста Валеры Хабазина.

- Мне в семье очень хорошо, мы с Люсей постоянно вместе. Можем и поругаться, но дуемся друг на друга не больше получаса. Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- «Самоцветы» подарили вам дружбу с Пресняковыми - Еленой и Владимиром. Они ведь тоже стояли у истоков коллектива.

Не совсем: ребята пришли в группу позже, уже в 1975-м. Познакомились мы случайно. Я отдыхал с женой в Одессе, вечером оказались на концерте в филармонии, на выступлении ансамбля «О чем поют гитары»: Лена пела, Володя играл на саксофоне. Вскоре у них закончился контракт в одной из филармоний, они вернулись в Свердловск и сидели там без работы. Тогда я их пригласил в «Самоцветы». Пресняковы приехали в Москву, когда их Вовочке, младшему, было семь лет, а моему Диме - пять. Они, кстати, стали первыми иногородними в нашей группе,­ кого удалось прописать в общежитии Москонцерта.

- Интересно, как родилось название вашего ВИА? Почему «Самоцветы»? И были ли другие варианты?

Название подсказал Олег Анофриев. Мы с ним и с Левой Оганезовым были на гастролях (выступали тогда трио, Олег пел, мы аккомпанировали) и зашли в универмаг. У секции «Русские самоцветы» Олег мне говорит: «Юр, название хорошее». А мы тогда только репетировать начинали с новой группой, это был конец 1970 года. И я лихорадочно искал варианты, записывал в блокнотик все, что предлагалось. Написал: «Русские самоцветы», а Олег засмеялся - в группе же половина с нерусскими фамилиями!

До лета 1971-го был в поисках, ансамбль выступал без названия. Пока наконец не оказались с ребятами на эфире популярной тогда радиопередачи «С добрым утром!». Мы спели в эфире «Увезу тебя я в тундру», и ведущая спросила: «Как называется ваш ансамбль?» «Да пока и никак», - говорю. Она предлагает: может, хотите обратиться к радиослушателям? И я попросил в эфире присылать письма с предложениями. Чего нам только не предлагали, тысячи названий! От «Тундры» и «Романтиков» до «Белоснежки и семи гномов». Попадались и «Самоцветы» - как слово из той песни: «Сколько хочешь самоцветов мы с тобою соберем». В октябре 1971 года я определился.

- Вы быстро стали популярными?

В 1970-м редактор Галя Гордеева сделала на радио программу «Запишите на ваши магнитофоны». Ее слушали миллионы. Если песня нравилась, записывали на бобины и крутили уже по всей стране. Мы спели в эфире «Школьный бал» и наутро проснулись знаменитыми. (Смеется.)

- У вас вообще весь репертуар удачный. Вам, наверное, пришлось побегать за маститыми композиторами и поэтами?

Сначала пришлось, конечно, постоять в очереди, а потом уже композиторы сами выстраивались в очередь к «Самоцветам».

Марк Фрадкин сыграл серьезную роль в биографии ансамбля, дав нам исполнить «Увезу тебя я в тундру» и «За того парня». Уже позже я предложил Леве Лещенко спеть песню «За того парня» в Сопоте - с ней он и победил. Потом Кола Бельды отправился в польский Сопот. Я разрешил ему исполнить «Увезу тебя я в тундру». Эта песня добавила ему популярности, но «Самоцветы» были первыми исполнителями.

- Родители мечтали, чтобы я был инженером. С мамой и папой (начало 1970-х). Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- Есть еще одна замечательная песня - «Не надо печалиться». Сегодня она особенно актуальна…

Музыку написал генерал милиции Алексей Гургенович Экимян. В тот момент он был заместителем начальника Московского областного УВД. А слова принадлежат Роберту Рождественскому. Мне как-то позвонили с фирмы «Мелодия» и попросили приехать. Генерал вошел в форме, все встали, он сел к роялю и исполнил эту песню. Мне она сразу понравилась, «Самоцветы» ее до сих пор исполняют.

Или вот еще один счастливый случай. Однажды мы приехали на гастроли в Новосибирск. После концерта за кулисы зашел молодой человек - студент мединститута Олег Иванов. «Можно, покажу свою песню?» - спрашивает. И запел: «Унижаться, любя, не хочу и не буду…» Мимо проходила моя супруга Людмила. Она остановилась и говорит: «Хорошая песня». И пошла дальше. Я думаю: «Женщинам наверняка понравится! У Люси отменный вкус». Эту песню, «Горький мед», мы записали сначала с Сашей Барыкиным, потом с Аркадием Хораловым.

На «Самоцветы» шла молодежь, чтобы услышать гитару. До конца 1960-х годов электрогитар на советской эстраде не существовало. Нет, были семиструнные, но это все не то. У нас на концертах можно было услышать необычные звуки и эффекты - например, гитарный пронзительный фузз, как у Гэри Мура. Народ к нам валом валил послушать. Мы выбрали правильное направление: современная советская песня в переложении вокально-инструментального жанра. Мулявин поймал это в белорусской песне, мне удалось в советской.

О популярности я не думал, тем не менее слава к нам пришла быстро. В 1971-м начали выступать, в 1974-м стали лауреатами V Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Активно гастролировали. Я валился от усталости: на сцене проводили по 12 часов!

- Видимо, зарабатывали бешеные деньги?

Долгое время «Самоцветы» находились на концертных ставках, а не на сольных. За концерт каждый участник ансамбля получал 9 рублей. А если работали бы сольно, то 18! Нам подняли ставки только после того, как в 1974 году мы стали лауреатами.

Заработанное в основном тратили на инструменты. Что касается бытовых удобств, то советские времена были особенные: деньги есть, а потратить не на что. Машину купить - проблема, квартиру - вообще невозможно. Правда, мне удалось решить квартирный вопрос еще до «Самоцветов». После свадьбы мы с Люсей жили вместе с ее папой в 18-метровой комнате в коммуналке на Павелецкой. В мои редкие выходные тесть деликатно уходил гулять часа на четыре и оставлял нас одних.

Позже я снял комнату, где, кроме старого кожаного дивана и стула, не было ничего. И вдруг я узнал, что Союз композиторов строит 9-этажный дом на Преображенке. Поскольку в то время я учился в консерватории, пришел на прием к Вано Мурадели, секретарю правления Союза композиторов СССР, и попросил помочь. Он пожалел молодых, вмешался, нам дали двухкомнатную квартиру. Над нами жил пианист Владимир Крайнев с мамой. Позже он стал мужем Татьяны Тарасовой.

- Расскажите о своей жене, которая идет с вами по жизни уже 52 года.

Мы познакомились 5 января 1965 года. Мне тогда был 21 год, Люсе - 19. Я пришел с друзьями на концерт Московского Мюзик-Холла, где Люся солировала. Они провели меня за кулисы, а там Людмила болтает с подружками. Она мне сразу понравилась, показалась неземной.

Познакомила нас певица Мария Лукач. Поболтали с Людмилой минут пятнадцать и разошлись. Я даже о свидании не попросил, потому что на следующий день улетал на месяц во Вьетнам, затем в Китай. Это была моя первая загранкомандировка - работал аккомпаниатором у звезд советской эстрады. Вернулся и сразу помчался к Люсе на репетицию. А ее нет: они с коллективом улетели на гастроли. В общем, встретились лишь через три месяца.

С Пресняковыми Юрий Маликов не только работает вместе, но и дружит семьями. На фото: Дмитрий и Юрий Маликовы и семья Пресняковых. Фото: Persona Stars

- Какие места в Москве связаны с вашим романом?

Первое свидание прошло на Тверской, напротив Центрального телеграфа, в кафе-мороженое «Север». Мы пили шампанское и ели мороженое. После этой встречи все у нас закрутилось-завертелось: ходили в кино, гуляли.

Я уже знал, что женюсь на этой необыкновенной девушке, но сначала решил купить машину. Так прямо и сказал: «Люся, распишемся, только когда я буду с автомобилем». А очереди тянулись по несколько лет! Но мне повезло: моя подошла быстро, всего через полтора года. И я приобрел 408-й «Москвич». Это было счастье! В долги, правда, пришлось влезть. Помню, что накопил всего 1200 рублей, а надо было 4500 рублей. Зато после этого сразу женился, как и обещал. Свадьбу сыграли 9 октября 1966 года, шумно погуляли в ресторане в Доме журналистов, на Никитском бульваре.

- А зачем вам так нужен был автомобиль?

Я же контрабасист, а как такой громоздкий инструмент в метро таскать? Хранил одно время у нашего барабанщика Миши Ковалевского - он жил на Петровке. На концерт и с концерта мы в складчину брали такси, но так же не могло всю жизнь продолжаться.

- Юрий Федорович, как вы стали музыкантом? Родители были людьми творческими?

Нет, папа - инженер-строитель, мама - учительница. Простые люди, родились в деревнях. Поженились, а через неделю война началась, и папа ушел на фронт танкистом. Когда в 1942-м отступали, он заехал на два дня домой (они с мамой жили в Ростовской области), и… я появился в проекте. А когда Советская армия наступала, он опять же заехал на танке домой. Я уже родился, и папа впервые меня увидел.

Отец, Федор Михайлович, прошел всю войну, дошел до Берлина. Человеком он был музыкальным, играл на гармошке и, когда наши войска оказались в Вене, зашел в магазин и взял там три хороших аккордеона - два больших, а один маленький. Кроху положил с собой в танк, командиром которого был, а остальные инструменты погрузил в полковую машину. А в нее попал снаряд… Маленький аккордеончик приехал с отцом домой в Лопасню (теперь это город Чехов, куда мы перебрались после войны), и я самостоятельно учился на нем играть. На праздники - в День танкиста, на 1 Мая и 9 Мая - папа брал инструмент и играл частушки.

То, что моя жизнь окажется связанной с музыкой, никто не мог даже вообразить! Окончил семь классов и за компанию с соседским парнишкой отправился в Подольск, поступил в техникум. И там впервые увидел эстрадный оркестр. Пришел в полнейший восторг и попросил дать мне инструмент. Получил, что было: духовой тенор, похожий на трубу. Мне он не понравился. Поиграл две-три репетиции и ушел в струнный оркестр. Меня определили на бас-балалайку - ну, это куда интереснее. Но играть надо было по нотам, а я их не знал.

Купил самоучитель, стал заниматься. Когда на экраны вышел потрясающий фильм «Серенада солнечной долины», влюбился в контрабас. И решил освоить его во что бы то ни стало. Пошел к директору клуба нашего техникума, пристал: давайте купим контрабас! В общем, добился своего, мы поехали в Москву и вернулись с моей мечтой. (Смеется.)

Пошел в музыкальную школу, а там преподают только виолончель. Инструменты похожи, но струны иначе расположены. С педагогом стали изучать контрабас, через месяц кое-как ­разобрался. Прихожу в городской эстрадный оркестр, которым руководил Костя Моисеев - он еще жив, дай Бог ему здоровья. И он меня, 15-летнего самоучку, взял, поставил в парке на танцах играть.

А потом я попал на концерт симфонического оркестра Московской областной филармонии, где было аж восемь контрабасов. Увидев это великолепие, онемел. После концерта подошел к одному из музыкантов. Говорю: «Я Юра. И тоже люблю этот инструмент». Он говорит: «А я Володя». Так и познакомились. Этот человек, Владимир Михалев, сыграл в моей жизни, наверное, решающую роль. Он почему-то расположился ко мне, стал приглашать к себе в Москву в гости. Жена, мама, бабушка, сестра-скрипачка - вся его семья ко мне хорошо отнеслась. Бабушка всегда блинами кормила, когда я в гости приезжал. У них хорошая квартира была, две комнаты, и я нередко оставался ночевать.

Окончил техникум с отличием, собрался поступать в геологоразведочный институт. Профессия хорошая, но душа лежала к музыке.

И Володя вдруг говорит: «У друга в оркестре Московского отделения музыкальных ансамблей контрабасист заболел, позвони ему». Так мы познакомились с Левоном Мерабовым, который написал песню для Пугачевой про роботов. Я стал усиленно заниматься, и вскоре с подачи Левона меня приняли в Москонцерт. А потом освободилось место в ансамбле у Эмиля Горовца, и он пригласил меня к себе.

В общем, с конца 1961 года у меня началась артистическая жизнь. Все складывалось довольно удачно. Я уже стал зарабатывать столько, что смог пере­ехать в Москву. Поступил в МАМИ (автомеханический вуз), где была хорошая самодеятельность. Получил студенческий билет и одновременно пропуск на Завод имени Лихачева - в литейный цех. Практика была такая: неделю учишься, неделю отрабатываешь знания на заводе. А мне музыкой надо заниматься - я же еще в Москонцерте числюсь. И вот мой любимый друг Володя, окончивший училище имени Ипполитова-Иванова, взял меня за руку и повел прямо к директору учебного заведения. Сентябрь, экзамены прошли, студенты зачислены. Володя бухнулся на колени и говорит: «Возьмите его, хотя бы на вечернее отделение: он прославит наше училище».

- Если не понимать, что главное в жизни - семья, что не следует приносить ее в жертву работе, брак не пройдет испытание временем. С женой и детьми (1980). Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- А как вы в консерватории оказались?

Снова счастливый случай! С 4-го курса дирижер Михаил Тэриан забрал меня в консерваторию, потому что их симфонический оркестр оказался без контрабасистов. Со всеми четырьмя произошли несчастья - бывает же такое!

А я уже концертмейстер, за четыре года научился играть все партии, симфонии, концерты. Ну, меня и зачислили студентом консерватории. Родители, конечно, в шоке, но потом смирились. Работал я только в Москве - на гастроли ни времени, ни сил не хватало. Играл в так называемом дежурном ансамбле, который аккомпанировал разным певцам. Среди них были Маша Лукач, Ира Подошьян, папа Филиппа Киркорова Бедрос - мой друг.

- А как же жена? Она все гастролировала?

Пришлось мне Люсю из мюзик-холла забрать: радужного там оказалось мало, да и хотелось с ней больше времени проводить и вместе работать. Придумали актерско-хореографический номер «Девушка и контрабас», но он был неудачным. Она стала ездить со мной, вести наши концерты - я тогда много работал с Люсей Гурченко, Олегом Анофриевым. Хотя ее мечтой всегда был танец.

Чуть позже жену пригласили работать в новое варьете «Арбат». Это уже после того, как Дима появился на свет.

- Что вы поняли за полвека семейной жизни? В чем секрет счастливого союза?

За артистами закрепилась слава легкомысленных персон, этаких попрыгунчиков. Понятно, соблазнов много… Если не понимать, что главное в жизни - семья, что не следует приносить ее в жертву работе, что без тактичности, готовности идти на уступки, без ограничения себя любимого ничего хорошего не получится, брак не пройдет испытание временем. Или тогда не создавайте семьи. Живите в одиночестве или в гостевых браках.

Для меня никогда не стоял вопрос: семья или что-то еще. Может быть, потому что родители прожили вместе всю жизнь. И дедушки с бабушками обошлись без разводов. Мне в семье очень хорошо, мы с Люсей постоянно вместе. Можем и поругаться, но дуемся друг на друга не больше получаса. Поднимусь на второй этаж и сижу там, вожусь с компьютером, а жена смотрит свой канал Культура. А потом встречаемся на кухне и как ни в чем не бывало садимся пить чай.

- Юрий Федорович, поклонницы вас никогда не донимали?

Они были у солистов, у молодых красивых парней, которые пели популярные песни. А я что - я руководитель. На меня и внимания-то не обращали.

У вас прекрасная семья, замечательные дети и внуки. Скажите честно, удавалось уделять время воспитанию Дмитрия и Инны?

Каждую свободную минуту! Их было мало, поэтому проходили наши встречи в радости. Нам очень помогала моя теща - Валентина Феоктистовна. Возила Диму с шести лет четыре-пять раз в неделю в музыкальную школу - от Преображенки до Мерзляковки на трех видах транспорта.

Общеобразовательная школа, к счастью, располагалась во дворе. Когда появилась дочь Инна, нам стал помогать Люсин отчим Александр Васильевич. Если я бывал в Москве, то сам возил детей, чтобы хотя бы в машине пообщаться. Люся водила детей в театр, в музеи, на балет - она это любит. Для меня было открытием, что Дима обожает живопись. Он прекрасно в ней
разбирается и очень много читает.

И Стефания, внучка, потихонечку тоже приобщается к искусству. И Дмитрий-младший, сын Инны, интересуется. Он учится в Лионе и в выходные ездит в Париж. Думаю, что и в ночной клуб может сходить, но днем - обязательно в музей. Он хорошо знает современную музыку. ­Даже Дима-большой с Димой-маленьким консультируется.

С внуками Димой и Стефанией (2005). Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- Юрий Федорович, а что вы ждали от детей? Какие ставили цели?

Я мечтал о том, чтобы Дима окончил консерваторию. Но получилось так, что это оказалось под вопросом. Дима в середине 1990-х стал востребованным и популярным эстрадным исполнителем, каждый выходной - концерты. В понедельник утром прилетал, я его вез на занятия, следил, вдруг что-то не так сыграет. В итоге он окончил консерваторию с красным дипломом. Очень горжусь сыном! Конечно, ему приходилось трудно. Я хотел, чтобы он поступил в аспирантуру. Но в тот момент у них с Леной начался роман, стало совсем не до учебы.

Сын вообще не доставлял никаких проблем. С Инной было гораздо больше хлопот: она хитрила, иногда привирала. Например, сказала нам, что поступила в музыкальное училище, а сама с подружкой, Наташкой Кобзон, уехала куда-то в круиз вместо экзаменов.

- Ничего себе! Что вы в таких случаях делаете? Кричите, топаете ногами?

Может быть, раз что-то такое себе позволил. И все. Я мягкий родитель. А потом она сама взялась за ум и получила образование. Окончила экстерном школу и поступила в ГИТИС. Причем к моему другу Борису Сергеевичу Брунову, а меня об этом даже не оповестила. Он, конечно, понял, чья Инна дочь, но поблажек ей не делал. Она хорошо себя показала, и ее приняли на бюджетное отделение.

Дети должны сами выбирать свой путь, им не стоит ничего навязывать. Правда, Диме я все-таки навязал. А у Инны музыка не пошла, хотя иногда садится за инструмент - она прилично играет на рояле.

Главное, чтобы у детей было любимое дело. Любое! В том, что они оба вый­дут на сцену, не сомневался: им это с детства нравилось. Помню, как в Юрмале, в зале «Дзинтари», давали сольный концерт. Инна выбежала из-за кулис почти на сцену и танцует - и весь зал на нее смотрит с улыбкой. А на какой-то своей любимой песне вышла с нами и начала подпевать. Дима работал у нас клавишником целый год, вместо Андрея Миансарова. А потом у него все само пошло: и песни, и цветы, и поклонницы, и популярность.

- Советы своим взрослым детям даете?

Стараюсь, конечно, уберечь от явных ошибок. Но это лишь в творчестве - в личную жизнь мы не лезем. Да они все равно не послушают. Мы с Люсей выбрали созерцательную позицию: если совет, то в мягкой форме. Ну, иногда можем пожать плечами и сказать: «Мы же вам говорили!» (Смеется.)

- Вы начали рассказывать о внуке, 18-летнем Диме, который учится во Франции. По какой специальности?

Он учится в Институте Поля Бокюза - это ресторанный бизнес. Дима очень всем этим увлечен. Когда созваниваемся, а это бывает каждый день, рассказывает много интересного про обучение и вообще о жизни там.

- Как вам удалось добиться таких близких отношений с внуком?

Получилось так, что последние пять лет - после того как Инна развелась - мы все вместе жили в одном доме, за городом. И Дима очень привязался ко мне и бабушке. Доверяет нам даже то, что маме не может рассказать. Но Инна этого не знает: она думает, что она главная. Это я секрет раскрываю, вы никому не говорите.

- В личную жизнь детей и внуков мы не лезем. Да они все равно не послушают. Мы с Люсей выбрали созерцательную позицию. С женой, дочерью и внучкой Стешей на выпускном вечере в школе у внука Димы (2016). Фото: Из личного архива Юрия Маликова

- Только нашим читателям.

Только им, да. И когда Дима был подростком, мы вместе проходили весь его трудный период. Инна одна не справилась бы: она очень много работает, занимается нашим ансамблем «Новые Самоцветы». Получилось так, что десять лет назад, к юбилею группы, я захотел придать песням свежее дыхание и предложил Инне спеть «Не надо печалиться» и «Рассвет, закат». Она заупрямилась, не воодушевилась моим предложением. А потом уступила. Она и сейчас говорит, что сделала это ради меня, чтобы основатель «Самоцветов» был спокоен за свое детище. (С улыбкой.) Почему, собственно, репертуар, который я выстрадал, должен ­отдать кому-то чужому, не использовать для своей семьи?

Они тогда с музыкантами отлично выступили, и я предложил создать группу. Первое время я все контролировал, помогал: и записи делал, и искал аранжировщика, солистов, подбирал репертуар. А теперь они все делают сами. Мне нравится.

- Со Стешей, вашей внучкой, вы так же близки, как с Димой?

Стешей больше управляет Лена, ее мама. К нам она приходит только пожаловаться на то, как ей тяжело с родителями. Это шутка. (Смеется.) Нет, у них все хорошо, но возраст у Стефании такой, что девочке очень хочется самостоятельности. Ведь ей уже 17.

- Как вам кажется, все то, что вы имеете, ваша личная заслуга или так счастливо сложилась судьба?

Я сделал себя сам. Родители мечтали, чтобы я был инженером. Жена первое время вообще не хотела этих «Самоцветов» никчемных. Она же не знала, что из них что-то дельное получится, что я стану народным артистом России. Ей хотелось, чтобы муж играл в Большом театре в симфоническом оркестре. Люся мне говорила: «Мог бы работать с Башметом или со Спиваковым». А Юра Башмет мне так однажды сказал: «Всю свою юность я играл на гитаре твои песни». Это ли не высшая похвала?

- Я сделал себя сам. Жена первое время вообще не хотела этих «Самоцветов». Она же не знала, что из этого что-то дельное получится, что я стану народным артистом России . Фото: Арсен Меметов

- Вас можно назвать богатым в материальном смысле человеком?

Абсолютно нет. Заработки были хорошие, но товарищ Павлов, тогдашний премьер-министр, вмиг превратил мои сбережения в пшик. Помните ту денежную реформу? За 150 тысяч рублей я получил, условно, буханку хлеба. Машина есть, квартира, дача старенькая, без удобств, - просто участок 12 соток с домом 1957 года и туалетом на улице. Мы, конечно, на ней не живем. Можно ли назвать это богатством?

То, что мы живем с Люсей в хороших условиях, в загородном доме, - это уже заслуга детей. Мы с женой всю жизнь работали, заработали пенсии - как у всех наших ровесников. Я и сейчас много работаю. «Самоцветы» дают концерты, немного - пять-шесть в месяц, - но энергии мы тратим, как и прежде, уйму. Гастроли даются уже непросто. Но у всех наших музыкантов семьи, их надо кормить. Когда-то было больше корпоративов, теперь нет. И мы не и не , у нас гонорары другие. Но знаете, это все пустяки. Грех жаловаться. У многих людей еще хуже. Свои концерты мы всегда заканчиваем песней «Не надо печалиться, вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди, надейся и жди». Так и живем…

Благодарим ресторан Modus Friends
за помощь в организации съемки

Юрий Маликов

Образование: окончил Музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова, Московскую консерваторию (по классу контрабаса)

Семья: жена - Людмила; дети - Дмитрий Маликов (47 лет), музыкант, Инна Маликова (40 лет), музыкант; внуки - Дмитрий (18 лет), Стефания (17 лет)

Карьера: в 1971 году создает ансамбль «Самоцветы», руководителем которого остается до сегодняшнего дня. Народный артист РФ

Юрий и Людмила Маликовы отметили золотую свадьбу. А сравнительно недавно, на праздник любимой жены, Юрий Федорович решил повторить очень милый и романтичный поступок, который он совершил впервые около 50 лет назад. Музыкант написал на снегу ее имя «Сюня», - именно так ласково называет супругу Маликов.

«Недавно у Люси был день рождения. И решил повторить этот сюжет второй раз в жизни. Она подошла к окну и расплакалась. Но, она не любит плакать. Она улыбалась, обняла меня, поцеловала, - как обычно», - создается впечатление, что у Людмилы и Юрия Маликовых все еще продолжается конфетно-букетный период.

Юрия Маликов впервые увидел свою будущую супругу 53 года назад во всероссийском центре художественного творчества (в то время он носил иное название - дворец культуры «Трудовые резервы»). Маликов приехал сюда аккомпанировать одной из популярных в те годы певиц. Она и познакомила тогда еще «зеленого» музыканта с довольно известной балериной, солисткой московского «Мюзик-Холла», Людмилой Вьюнковой.

К слову, театр, объехавший к тому времени уже полмира, пользовался ошеломительным успехом. Там работали самые красивые девушки Советского Союза. Попасть на их концерт было большой удачей. Застенчивый молодой человек считал, что Людмила для него - что-то недосягаемое, однако красота молодой балерины сразила его наповал, да и чувства были сильнее неуверенности, поэтому музыкант решился на первый шаг. Дождавшись окончания концерта, Юрий вызвался проводить Людмилу до дома. Девушка жила буквально в двух шагах от дворца культура. Она зашла домой переодеться, а Юрий, чтобы хоть как-то скоротать время и согреться (мороз был сильный), начал писать на снегу ее имя.

Многие интересуются, в чем же заключается секрет счастливой жизни этой прекрасной творческой семьи. Кажется, сын Юрия Федоровича, Дмитрий Маликов, знает ответ на этот вопрос.

«Залог счастливой жизни - это когда мужчина - в хорошем смысле подкаблучник. Когда он подкаблучник - сразу исчезает большое количество проблем», - резюмировал Дмитрий Маликов.

Прошлой зимой Юрий Маликов в третий раз стал дедушкой: у него родился внук. Малыша вынашивала суррогатная мать, рождение ребенка держалось под строжайшим секретом. Дочь Дмитрия, Стефания Маликова, узнала, что у нее появится братик лишь за пять дней до его появления на свет.

«Я подержал внука на руках, покачал, прослезился. Мальчик крепенький, рост и вес соответствуют норме. Тут же мы провели и первую съемку, которая длилась пять минут», - делился Юрий Федорович своими первыми впечатлениями от встречи с новым членом семьи.

Ансамбль "Самоцветы", который Юрий Маликов создал почти полвека назад, знает в нашей стране уже третье поколение. Благодаря песням, без которых до сих пор не обходится ни один серьезный концерт и ни одно даже самое небольшое застолье. В 70-е годы это один из самых успешных коллективов страны. Миллионные стадионы, ежедневные концерты, круглогодичные гастроли. Но что стоит за этим успехом?

Одинокая жена, ждущая мужа, жестокие предательства и кризис 90-х. Мы расскажем, чего на самом деле стоил ему этот успех. Ради этого мы совершили невероятное! Нам удалось собрать всю семью Маликовых за одним столом и записать эксклюзивное интервью с супругой Юрия Маликова Людмилой.

Людмилу он полюбил с первого взгляда. Познакомился с ней на концерте и напросился проводить домой. Пока шли, уговорил ее погулять. Она пошла одеться потеплее, а Маликов в это время вытоптал в сугробе ее имя. Удивительно, но именно этот детский поступок сразил Людмилу наповал. И в этом году, впервые за 50 с небольшим лет, Юрий Маликов его повторил.

В 1970 году родился их первенец, Дима Маликов. А в 1971-м Маликов-старший создает группу «Самоцветы», кардинально новую для того времени.

В «Самоцветах» он занимался всем и сразу. Успеху Юрия Маликова может позавидовать любой современный продюсер! Коллектив выступал для Брежнева, ездил с патриотическими концертами в Афганистан и даже помогал заключить политические сделки. В 1997 году был подписан важный договор о Черноморском флоте. Президент Украины Леонид Кучма строго наказал: чтоб на мероприятии были «Самоцветы».

И в один прекрасный день музыканты предают своего продюсера. Они вступают в сговор и… уходят из коллектива. За две недели до запланированных гастролей! О том, как Маликов пережил это предательство, мы расскажем в нашем фильме.

Людмила Маликова избегает публичности и журналистов. Искренне считает, что смысл ее жизни - быть опорой мужу. В семье Маликовых об этом помнит каждая женщина. Возможно, именно поэтому все мужчины семьи Маликовых очень тщательно выбирают себе жен. И если уж женятся, то навсегда.

Три поколения Маликовых очень похожи внешне. Внук Дима учится во Франции, бывать дома получается не часто. Но каждый раз, приезжая в Москву, он первым делом мчится на встречу с дедом. Нам удалось снять их встречу с дедом. Внук на нее приехал не один, а со своей девушкой.

Внучка Стефания любит быть в центре внимания, периодически светится в различных передачах и ведет модный блог в Instargam. Ей 18. Возраст, когда дети все реже прислушиваются к советам старших. Но в случае с Юрием Маликовым это правило не работает. Слово дедушки для нее закон!

Авторитет Юрия Маликова непререкаем не только дома, но и на работе. В «Самоцветах» он установил жесткие правила: не халтурить и не пьянствовать. Ну и еще одно правило: главное - не опаздывать! Все музыканты знали: задержишься хотя бы на пять минут - поцелуешь колеса уезжающего автобуса.

Постоянство и надежность, которая ощущается вокруг Юрия Маликова, на самом деле результат титанических усилий. Щадить и жалеть себя сам он совсем не умеет. В 2006 году Юрий Маликов был на грани жизни и смерти. Обследование показало: сонная артерия на 80% поражена бляшками. Наши медики даже не взялись за операцию. Пришлось везти Маликова в Германию. Врачи сказали: если бы не ваш сын, вас бы сейчас просто не было.

Внимания со стороны отца детям явно недоставало. Но, как бы там ни было, оба ребенка пошли по его стопам. Дима Маликов окончил консерваторию с красным дипломом. Инна сольную карьеру бросила и стала продвигать дело отца. Она - продюсер «Новых самоцветов». Это молодые ребята, которые исполняют песни из репертуара ансамбля Юрия Маликова, но в новой аранжировке.

Пик популярности «Самоцветов» пришелся на 70-е годы. Но жизнь внесла коррективы. В 80-е из подполья вышел русский рок, и ВИА постепенно отошли на второй план. В 90-е «Самоцветы» перестали существовать. Казалось, в тот момент умер и сам Юрий Маликов. В новое время нужен был гибкий, готовый к компромиссам руководитель. А он, слишком постоянный, слишком правильный, слишком интеллигентный, никак не вписывался в новый мир шоу-бизнеса. Постепенно он смирился с поражением и решил, что так и должно быть. Пришло время других музыкантов.

И судьба отблагодарила его за постоянство. В 1996 году музыкантов пригласили собраться для телепередачи «Золотой шлягер», чтобы отметить 25-летний юбилей. Музыкантов ждал оглушительный успех. Оказалось, что песни «Самоцветов» по-прежнему помнят и любят! Именно тогда было принято решение возродить группу. И сегодня «Самоцветы» снова существуют.

Юрий Федорович счастлив и всегда говорит: «Мне грех жаловаться на жизнь. Пожалуй, все надежды сбылись…». Недаром свои концерты он всегда заканчивает песней «Не надо печалиться, вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди, надейся и жди!».

Любой мужчина, будь он первобытным охотником, храбрым мореплавателем, бравым воином, смелым космонавтом или обычной звездой шоу-бизнеса, рано или поздно, окончив все свои дела и совершив все подвиги, возвращается домой. А кто же его ждет дома?

Люся

Людмила Вьюнкова (Маликова), биография которой является предметом изучения данной статьи, начала свой жизненный путь на старинной Дербеневской улице города Москвы, где у ее отца Александра Васильевича и матери Валентины Феоктистовны была своя крошечная квартира с единственной восемнадцатиметровой комнатой.

Люся, единственная дочь семьи Вьюнковых, родилась 2 апреля 1945 года, за месяц до праздничного салюта великой победы. Так случилось, ее что родители развелись, когда она была еще маленькой, однако девочка в основном воспитывалась Александром Васильевичем. Валентине Феоктистовне же было суждено исполнить не менее важную миссию в жизни своей дочери - воспитать ее детей Диму и Инночку, будущих звезд отечественной эстрады.

А пока юная Людмила Вьюнкова росла девочкой музыкальной и очень пластичной. И все, что ее интересовало в детстве помимо учебы и конфет - это танцы.

Ниже на фото - Людмила Вьюнкова (Маликова) в молодости.

Мюзик-холл

Учреждение культуры «Московский Мюзик-холл» было одним из самых известных развлекательных заведений города Москвы, первое упоминание о котором датировалось еще 20 годами прошлого столетия. В 1937 году он, также как и "Ленинградский Мюзик-холл", был закрыт по велению того времени.

На фото ниже - "Московский Мюзик-холл". Сцена из спектакля «Когда загораются звезды», 1960 год

Однако в 1960 году этот музыкальный театр вновь вернулся и начал возрождаться, с более яркой и насыщенной программой. С афиш «Московского Мюзик-холла» на длинные очереди у его касс взирали такие звезды 60-х, как М. Бернес, Л. Миров, М. Новицкий и К. Лазаренко. А в скором времени на сцене театра заблистал знаменитый хореографический ансамбль "Радуга".

Его солисткой и стала семнадцатилетняя Людмила, поступившая в "Мюзик-холл" сразу же после окончания школы.

Так Людмила Вьюнкова (Маликова), биография которой подлежит нашему изучению, испытала на себе радость первых гастролей, выездов за границу и даже познакомилась с чудесным романтичным городом Парижем. Популярность "Мюзик-холла" была просто огромной, ведь то время было еще слишком скупо на подобного рода музыкальные театры и смелые выступления их блистательных танцовщиц. Жизнью девушки стало шоу, музыка, пышные приемы и банкеты. В числе ее зрителей на сцене "Мюзик-Холла" нередко можно было увидеть таких знаменитостей, как М. Магомаев, Н. Сличенко и Ю. Гуляев.

Юрий Маликов

Людмила Вьюнкова (Маликова) и биография этой, тогда еще девятнадцатилетней танцовщицы, дала резкий разворот 5 января 1965 года, когда в дверь ее гримерки постучалась сама судьба.

Юрий Маликов, который в тот вечер вместе со своими друзьями пришел на концерт "Московского Мюзик-Холла", в далеком 1965 году был застенчивым юношей из провинции, совсем недавно приехавшим покорять столицу с одним контрабасом в руках. Знакомство его, простого парня из Ростовской области, со звездой варьете этого музыкального театра было сравнимо разве что со знакомством с какой-нибудь мировой звездой уровня Софии Лорен.

Он родился 6 июля 1943 года на хуторе Чеботовка в семье инженера-строителя Федора Михайловича и учительницы Раисы Ивановны. Родители Юрия были простыми деревенскими людьми. Отец-фронтовик был человеком музыкальным, хорошо играл на балалайке, гармошке и аккордеоне. Именно этот инструмент принял ключевое участие в музыкальной карьере будущего мужа Людмилы Вьюнковой, который с раннего детства научился подбирать на нем мелодии.

К моменту вмешательства Юрия Федоровича в жизненный путь любви всей своей жизни, он был студентом Московской государственной консерватории и уже работал в «Москонцерте» — в составе одного из инструментальных ансамблей. А Людмила Вьюнкова, биография которой сегодня находится под нашим пристальным вниманием, за два года своей танцевальной карьеры уже успела объехать с выступлениями практически полмира.

В 1970 году он надолго уедет в Японию в составе советской делегации, где 8 месяцев будет выступать в эстрадном коллективе, а на все заработанные деньги купит дорогую хорошую аппаратуру для своего проекта "Самоцветы", идею которого он придумал, еще находясь в Стране Восходящего Солнца. Его ВИА "Самоцветы" приобретут поистине бешеную популярность в Советском Союзе, будут много лет давать по несколько концертов в день с аншлагами, породят целую плеяду таких звезд отечественной эстрады, как А. Глызин, В. Кузьмин, А. Барыкин, В. Добрынин и многих других.

А пока же он нерешительно поздоровался с очаровательной танцовщицей Людмилой, отдыхающей в гримерке "Мюзик-Холла", и влюбился в нее с первого же взгляда.

На фото - Людмила Михайловна Вьюнкова, биография которой отныне будет неразделима с биографией мужа Юрия Маликова.

Семья

9 октября 1966 года Юрий Маликов и Людмила Вьюнкова стали мужем и женой. Шумное и веселое торжество двух артистов состоялось в ресторане Центрального дома журналистов на Никитском бульваре.

До свадьбы они встречались достаточно долго, но редко. Оба были людьми творческими и постоянно занятыми на репетициях и гастролях. Однако круги их отдельных самостоятельностей постепенно сузились и превратились в один.

Поначалу молодожены 3 года жили у Александра Васильевича (отца Людмилы) в его крошечной квартире на Дербеневской улице. Он, как мог, заботился о молодых артистах. Готовил им их любимые котлеты с жареной картошкой и часто уходил из дома на несколько часов погулять, чтобы дать возможность дочери и зятю побыть наедине.

Через какое-то время Юрий через Союз композиторов смог выбить им двухкомнатную квартиру на Преображенской улице, а 1970 год принес супругам их первенца - сына Диму.

Дмитрий Маликов

Людмила Вьюнкова (Маликова), биография ее мужа Юрия, а затем и сына Дмитрия, явились основой для всей творческой династии их семьи. Сегодня нельзя встретить кого-либо, кто не знал бы звезду отечественного шоу-бизнеса Диму Маликова, который появился на свет 29 января 1970 года.

После его рождения Людмиле пришлось пережить свою первую настоящую профессиональную трагедию - ей пришлось уйти из "Московского Мюзик-холла". Муж Юрий же практически сразу уехал в свою историческую длительную командировку в Японию, после которой изменится вся дальнейшая жизнь семьи Маликовых.

Воспитанием Димы, а затем и Инны — второго ребенка Людмилы и Юрия, родившейся через семь лет — занялась бабушка Валентина Феоктистовна. Кроме внуков, на ее плечах лежало и все хозяйство молодой артистической семьи.

На сегодняшний день Дима Маликов, сын Людмилы Вьюнковой, является одним из немногих примеров отечественной популярной музыки, чье имя за его 48 лет ни разу не было замечено ни в одной из хроник скандальных новостей. Став известным прежде всего как эстрадный исполнитель собственных песен, на самом деле Дмитрий стал серьезным композитором инструментальных произведений, а также искусным пианистом. В 2010 году ему было присвоено звание Народного артиста Российской Федерации.

Правда, поначалу музыку Дима Маликов совсем не любил. В детстве ему больше нравилось играть в хоккей и носиться с друзьями по двору. А нанятый родителями преподаватель по музыке, придя домой к своему ученику и зайдя в его комнату, мог часто увидеть вместо Димы раскрытое настежь окно.

Мы жили в обычной московской квартире на Преображенке, на первом этаже. Но когда ко мне приходил преподаватель, я выпрыгивал из окна и убегал играть в хоккей. Разъяренный преподаватель вбегал к бабушке на кухню и говорил: «Ваш внук ненавидит музыку!»...

Дима Маликов всегда был неисправимым романтиком.

Его первой любовью стала известная певица Наталья Ветлицкая, с которой он даже прожил в гражданском браке около 6 лет. После того, как Наталья ушла от него к другому мужчине, Маликов надолго погрузился в депрессию, выйти из которой он смог только повстречав в 1992 году свою единственную официальную жену - дизайнера Елену Вячеславовну Изаксон. Они вместе уже двадцать шесть лет.

Елена до Дмитрия уже воспитывала дочь от первого брака Ольгу. Дмитрий с теплом принял ребенка любимой жены и через несколько лет ее удочерил.

Поначалу пара также жила в гражданском браке, поженившись лишь спустя восемь лет, когда у них родилась их общая дочь Стефания.

Стефания Маликова

В биографии Людмилы Вьюнковой (Маликовой) внучка Стефания появилась 13 февраля 2000 года, накануне Дня всех влюбленных. В этом году она уже отпраздновала свое совершеннолетие.

Стефания ведет публичный светский образ жизни, работает моделью и сама зарабатывает себе на жизнь.

К своим 18 годам девушка успела окончить музыкальную школу, играет на гитаре и фортепиано, отлично рисует и танцует, однако свое профессиональное будущее пока не определила.

Она - гордость своего знаменитого отца Дмитрия Маликова.

Инна Маликова

Второй ребенок в биографии Людмилы Вьюнковой (Маликовой), дочь Инна, родилась 1 января 1977 года.

В то время был сложный для ВИА "Самоцветы" период - из ансамбля ушло несколько солистов и организовало свой собственный коллектив ВИА "Пламя". Людмила и Юрий Маликовы разрывались между домом и работой. Поэтому воспитанием их дочери все также занималась бабушка.

Сам Юрий Маликов в мыслях никогда не расставался со своим музыкальным детищем. Вот как вспоминала свое детство его дочь Инна:

Однажды, когда я была еще маленькой, он отправился со мной гулять: посадил на санки и покатил. Я с санок слетела в сугроб и осталась там сидеть, а папа с пустыми санками пошел дальше. Пришел домой, оглянулся — а меня нет. Искал он меня очень долго. После того случая ему не разрешали со мной гулять, да он и сам не рвался...

На фото - Инна Маликова со своим сыном Дмитрием.

Сегодня Инна Маликова - Заслуженная артистка России, известная певица, актриса и телеведущая. Кроме того, она является солисткой и руководителем группы «Новые Самоцветы», которая существует уже 12 лет.

26 января 1999 года у нее родился сын - Дмитрий Маликов-младший, второй внук Людмилы Вьюнковой. Он учится во Франции, мечтает о карьере шеф-повара и уже сейчас проводит кулинарные мастер-классы на своем интернет-канале.

Эпилог

Дата рождения Людмилы Вьюнковой — 2 апреля — совпадает с годовщинами таких исторических событий, как, например, первый выход в море легендарного "Титаника" в 1912 году и свадьба Чарльза Диккенса в 1836, бракосочетание Наполеона I в 1810 году и первый выход на свободу после заключения маркиза де Сада, случившегося в 1790-м. В 1613 году Иван Сусанин совершил свой известный подвиг, заведя поляков в лес. Наконец, сам Юлий Цезарь в этот день 47 года до н. э. разбил понтийского царя Фарнака, сказав свою знаменитую фразу: «Пришел, увидел, победил»...

Насколько противоречивы и разнообразны эти вошедшие в историю факты, настолько точно они отображают всю внутреннюю суть Людмилы Вьюнковой, этой удивительной женщины, которая, выйдя замуж за Юрия Маликова, сумела поддержать и вдохновить мужа, а также положить начало одной из самых замечательных творческих династий страны.

Она избегает публичности и журналистов, найдя для своей жизни единственный и простой смысл - быть опорой для любимого мужа, сына, дочери, внуков и даже правнучки Анечки, родившейся в августе 2016 года.

Ее мужу Юрию с ней очень хорошо, они постоянно вместе. Даже если и ругаются, то только слегка.

Вместе пара уже 52 года. 9 октября 2018 года они отпраздновали уже топазовую свадьбу, успешно до этого встретив ивовую и золотую.

На фото ниже - три поколения семьи Маликовых.

Людмила и Юрий вырастили дружную, красивую и талантливую семью, настоящую творческую династию. Все Маликовы постоянны в своих чувствах и всегда выбирают себе единственного спутника жизни.

Они все друг на друга похожи и считают себя счастливыми людьми, чьи мечты сбываются или сбылись, и которым совершенно нечего жаловаться на жизнь.

Из-за козней Юрия Маликова его коллега Николай Раппопорт был сослан в ресторан "Золотой колос"

Всю сознательную жизнь я живу под именем Николай Михайлович, - объяснил мне Раппопорт . - Папа мой был истинным марксистом и первого сына назвал Спартаком, а мне досталось имя Карл, которое и записано в паспорте. Отца звали Моисеем. В быту, однако, все называли его Мишей, а меня - Колей. Так и прижилось.

Чиновники спасли Лещенко от смерти

Мое сознание и музыкальную культуру сильно изменил фестиваль молодежи и студентов в далеком 1957 году в Москве, где я впервые в жизни услышал настоящий джаз. Поступил в музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова. В то время в Москве работали несколько молодежных кафе, где можно было играть современную музыку. Наше кафе "Парус", где начинали замечательные музыканты - Леша Козлов , Сережа Березин , Вадик Добужский , Миша Кудрявцев , находилось на Садовом кольце, недалеко от Курского вокзала. С тех пор всю сознательную жизнь я играл на ударных.

- Алексей Козлов в своей книге "Козел на саксе" вспоминает об одном сумасшедшем ударнике, которого он будто бы спас в молодые годы от тюрьмы. Это он про тебя?

Однажды в "Парусе" мы вместе играли на какой-то вечеринке. Смотрю, ко мне подваливает не в меру упитый мужик и шарахает кулачищем по любимой тарелке. Музыканты поймут, что значит пережить такое! Я за эту турецкую "латунку" отдал последние свои сбережения. Инструмент, естественно, надругательства над собой не вынес и свалился. Я рассвирепел, схватил тарелку и хотел огреть ею пьяного дебошира. И тут подбегает Леша Козлов и якобы спасает меня от уголовки. Он пишет: "Там был один сумасшедший ударник". Мы все тогда были сумасшедшие... До "Самоцветов" я работал в инструментальном ансамбле "Дежурный". В то время многие нынешние звезды вроде Левы Лещенко своих команд не имели и пользовались нашими услугами. Подыгрывали мы и замечательному пародисту Вите Чистякову, царство ему небесное. Незадолго до гибели Чистякова я встретился с ним на концерте в Колонном зале Дома Союзов. Он сказал, что берет несколько дней отпуска, съездит рыбку половить. А сам полетел на халтуру, на "левый" концерт в Харьков. За каждое такое выступление платили наличными 25 рублей. С ним должен был лететь Лева Лещенко . Но в последний момент его не отпустило телевизионное начальство из-за записи какого-то важного концерта. Самолет разбился. Шесть музыкантов вместе с Витей Чистяковым погибли. В том самолете летели еще дети, которых принимали в пионеры на Красной площади, крупные военачальники, иностранцы...

Бернес переделал знаменитую строчку

Расскажи подробнее, с кем приходилось работать вместе на сцене?

Как-то в 1963 году на концерт в Театр эстрады заглянул Марк Наумович Бернес и предложил посотрудничать. Я тут же набрал команду, и до самой смерти Бернеса мы выступали вместе. Однажды на одной из наших репетиций появился паренек - Володя Высоцкий . Его привел двоюродный брат, очень известный в ту пору музыкальный администратор Павел Леонидов, который, кстати, и сам был личностью незаурядной. Помнишь песню "Тополиный пух"? Это его слова. Умер он в Нью-Йорке.

Володя предложил Бернесу свою новую песню "На братских могилах". Марк попросил Высоцкого исполнить, выслушал и сказал: "Вы настолько здорово поете сами! Лучше вас и я не спою". Марк Наумович не имел специального музыкального образования. Например, он мог сказать музыкантам: "Ну что вы так "мелко" играете? Нужно "крупнее!" Попробуй догадайся, что маэстро имеет в виду? А "крупно" на его языке означало играть одними аккордами, без всяких музыкальных украшений. Кроме того, у Бернеса всегда чувствовалось какое-то особое отношение к слову. Помнишь песню "Журавли" и слова: - "Мне кажется порою, что солдаты..."? А ведь у Расула Гамзатова в первоначальном варианте были такие строки: "Мне кажется порою, что джигиты..." Именно Бернес настоял на переделке. - Говорят, Бернеса не сильно любили власти? - Однажды на правительственном концерте в Кремлевском Дворце съездов Марк Наумович должен был по договоренности с администрацией спеть только три песни. И ни одной больше. Но успех случился оглушительный. Народ в зале, не понимая, почему артист не выходит на повтор, продолжал неистово хлопать. Хрущев, который присутствовал на концерте, произнес: "Вот какой товарищ несговорчивый!" И после этого стали к Бернесу цепляться. Вскоре в "Правде" появляется статья композитора Свиридова о безголосых певцах. Потом была опубликована явная заказуха под названием "Звезда на "Волге", в которой утверждалось, будто Бернес сбил на машине сотрудника милиции. На самом деле все было совершенно не так. Однажды в районе площади Ногина машине, на которой ехал Марк, начал свистеть гаишник. Остановились. Подходит сержант и говорит слова типа: "Гражданин, права нарушили". На что Бернес отвечает: "Ничего я не нарушал" - и трогает с места. А милиционер еще не успел от ручки отцепиться. Ну его и протащило несколько метров.

После того случая у Марка Наумовича наступили жуткие времена. Хорошо, кто-то из влиятельных друзей помог это дело замять. Расскажу такой случай. Выезжаем как-то на гастроли. Не помню, в каком городе наш самолет застревает из-за непогоды. Сидим загораем. И вдруг неожиданно объявляют вылет. Садимся в самолет. А Бернеса не пускают! Место, мол, оказалось занятым, потому что он якобы опоздал на регистрацию. Глупее ничего придумать нельзя! Все музыканты просто дар речи потеряли: Бернес уже тогда был народным артистом РСФСР! Уверен, многим чиновникам хотелось над ним просто поиздеваться. И им это удавалось. Марк часто плохо себя чувствовал. У него был рак легких. Но об этом мало кто знал даже из близких друзей. Борис Андреев (звезда советского кино. - Б.К .) рыдал на похоронах Бернеса: "Маркуша, прости, я не знал, что ты болен. Думал, притворяешься".

Добрынин раньше был Антоновым

А правду говорят, что Юрий Маликов был связан с органами? И поэтому ему, мол, удалось сделать блестящую карьеру?

В конце 60-х годов в Японии открывалась какая-то выставка, и мы с Юрой Маликовым и Левой Оганезовым должны были ехать туда на гастроли. Собрали ансамбль, стали аккомпанировать Олегу Анофриеву и Афанасию Белову . В итоге Юра в Японию поехал, а меня с Левой почему-то туда не пустили. Вместо нас в коллектив взяли каких-то двух странных баянистов. Может, отсюда и пошли такие слухи…

Из Японии Юра прислал письмо, в котором рассказал, что покупает аппаратуру, думает создавать ансамбль, и предлагал поучаствовать в этом деле. Я согласился. В 1970 году, сразу после возвращения Маликова, мы вместе начали создавать "Самоцветы".

Кого только не пробовали в солисты! Даже Олега Анофриева, он после выхода на экраны мультфильма "Бременские музыканты" стал суперпопулярным человеком. Не сложилось. Кто-то посоветовал посмотреть музыкантов, играющих в клубе 3-го таксомоторного парка на улице Вавилова. Среди них явно выделялся бойкий паренек Слава Погосян. Потом он стал называть себя Антоновым, а еще позже - Добрыниным. Весь ансамбль Славы мы взяли к себе. Там были Леша Пузырев, Гена Макеев и очень талантливый парень - Глеб Май, который встречался с внучкой Брежнева Викой. Мы обалдевали, когда к дверям нашего скромного клубика прикатывал шикарнейший лимузин, оттуда вылезал маленький Глеб, быстренько целовал свою пассию и бежал репетировать. Когда Брежнев узнал, с кем встречается его внучка, неудавшегося жениха тут же забрали в армию, а потом отправили на Кубань и сделали руководителем казачьего ансамбля. - Добрынин недолго проработал в коллективе? - Он выступал у нас в качестве поющего гитариста. Но стало понятно, что Славе тесно в "Самоцветах", уже тогда он начал писать собственные вещи. Через год он ушел работать к Капитолине Лазаренко. Потом стал сотрудничать со Львом Лещенко, Мишей Шуфутинским и ансамблем "Лейся, песня!".

"Москонцерт" ставил палки в колеса

И все-таки почему распался ансамбль "Самоцветы"?

Я ушел первым: мы не поладили с Маликовым. Ансамбль становился все популярнее, работы прибавилось. Попросил Юру взять второго барабанщика, как это практиковалось в других коллективах. Вижу мой вопрос никак не решается. Попробовал действовать самостоятельно. Договорился с одним ансамблем о поездке в Японию, а Юра не отпустил. Потом мы вместе поехали в Чехословакию. Оттуда я должен был срочно вернуться в Союз на просмотр, а чехи по договоренности выставляли своего ударника. Но и этого не произошло. Тут я Маликову все, как говорится, и выдал.

"САМОЦВЕТЫ": нынешний состав

Видимо, Маликов почувствовал себя очень крутым руководителем. Мое мнение стало ему уже ни к чему. Выходит, коллектив создавали вместе, а "табачок" делили врозь. Я был старше и опытнее Юры и решил, что в состоянии прожить самостоятельно.

Потом ребята вернулись из поездки по Латинской Америке и пришли ко мне домой в гости. Все в один голос заявили, что собрались уходить от Маликова. Задумали создать свой ансамбль. Так мы стали "Пламенем". А через пару дней позвонил Марк Фрадкин: "Ребята, я хочу, чтобы вы выступали на "Песне-75" с моей песней "За того парня". Так народ узнал, что "Пламя" - это бывшие "Самоцветы". За два года до отъезда в Америку я ушел из коллектива - только для того, чтобы у ребят не было неприятностей, связанных с моей эмиграцией. - До сих пор ходят разговоры о твоих разногласиях с солистом "Самоцветов" талантливым певцом Анатолием Могилевским… - С Толей мы никогда не ругались. Но после официального распада "Самоцветов", "Москонцерт" отправил нас на год работать в ресторан "Золотой колос" на ВДНХ. Конечно, после выступлений на больших площадках это выглядело ссылкой. Здесь не обошлось без влияния Маликова. Не все ребята выдержали испытание. Могилевский стал предъявлять претензии, будто я как руководитель ничего не могу сделать. Пытался ему объяснить, что с системой бороться не собираюсь. Вот и все разногласия.

- Почему все-таки ты уехал в Америку? - Работать в Союзе становилось все тяжелее. Пришлось уйти из "Москонцерта", потому что там нам откровенно ставили палки в колеса. Потом началась война в Афганистане. Подрастал сынишка. Я боялся, как бы его не заграбастали на фронт. Вскоре в Штаты уехали сестра жены с мужем и ребенком. Через пару лет они прислали вызов. Скажу честно: мне надоело бороться за простые и понятные вещи. Но эмиграция ни в коем случае не должна рассматриваться как предательство или измена Родине. Творческий человек, решивший уехать в другую страну, бросается в омут: нужно все начинать с нуля. А сейчас я уже дед и заслуженный пенсионер Америки.