Главная › Воспитание › Янка Дягилева: биография, личная жизнь, творчество. Женское воплощение сибирского андеграунда – Янка Дягилева

Янка Дягилева: биография, личная жизнь, творчество. Женское воплощение сибирского андеграунда – Янка Дягилева

Имя Янки Дягилевой известно, пожалуй, даже тем людям, которые не интересуются рок-музыкой. Певицу и исполнительницу называют символом эпохи, кумиром и звездой. Однако, как это часто случается, биография Янки Дягилевой, талантливой поэтессы и певицы, складывалась далеко не безоблачно. Яна Станиславовна Дягилева родом из Новосибирска. Родилась 4 сентября 1966 года в простой рабочей семье. Папа Янки работал в сфере теплоэнергетики, а мама трудилась промышленным инженером. Семья не бедствовала, но жила небогато.

Район, в котором жили Дягилевы, считался неблагополучным. Янка часто вспоминала, что в детстве не раз приходилось вступать в драки с мальчишками, чтобы постоять за себя. Однако способность защититься от нападок дворовых товарищей не сделала Яну агрессивной или озлобленной. Девочка росла тихой, предпочитала сидеть дома в одиночестве, читая любимые книги. В школе Яну считали прилежной ученицей, однако училась будущая звезда плохо. Интерес девочки вызывали гуманитарные предметы, а вот по физике, геометрии и алгебре у нее были постоянные «тройки».

Знакомство с музыкой произошло, когда Яне было 7 или 8 лет. Дягилева посещала музыкальную школу, училась играть на фортепиано. Однако успехов не достигла - девочке было сложно совмещать учебу в школе и занятия нотной грамотой. Спустя некоторое время учителя музыки предложили родителям не мучить ребенка занятиями, которые не приносят пользы. Но талант взял свое, и Яна, обучаясь музыке уже самостоятельно и без контроля учителей, освоила инструмент и часто играла, когда к родителям приходили гости.

Чуть позже девочку заинтересовала гитара, и родители отправили Дягилеву в гитарный кружок. С этого, пожалуй, и началось развитие Янки как профессионального музыканта и исполнителя. Была у девочки и еще одна страсть помимо музыки - писать стихи. Подруги рассказывают, что Янка часто показывала им новые стихотворения и песни. Некоторые песни Дягилевой того времени сохранились, однако в тех детских наивных творениях сложно увидеть общее с поздним творчеством.

В 1983 году Янка оканчивает школу. Дягилева планировала поступать в институт культуры в Кемерово, однако из-за тяжелой болезни матери планы пришлось изменить, и девушка поступила в инженерный институт водного транспорта в родном Новосибирске. К учебе Яна относилась без интереса, но стала выступать в студенческом ансамбле «Амиго». Коллектив этот пользовался популярностью в городе, и Янка впервые почувствовала себя певицей. Проучившись до второго курса, Дягилева бросает учебу в институте и посвящает себя любимому творчеству.

Музыка

Участие в студенческом ансамбле подарило Яне не только любовь к выступлениям, но и талантливых друзей. Именно они в 1985 году познакомили Дягилеву с Ириной Летяевой, которую творческая молодежь знала как «рок-маму». Летяева помогала развиваться молодым группам, поддерживала начинающих музыкантов и помогала организовывать концерты и фестивали в Новосибирске.

Квартира Ирины всегда была открыта для музыкантов: здесь месяцами жили молодые дарования, останавливались на время гастролей , и многие другие. Именно в этой квартире Янка познакомилась с Александром Башлачевым, известным также как СашБаш. Дружба молодых людей сложилась сразу, и Башлачев в дальнейшем оказал серьезное влияние на все творчество Янки Дягилевой.

С этого знакомства, по большому счету, и начался творческий путь Янки, известный поклонникам рок-музыки. В январе 1988-го Янка записывает первый альбом «Не положено», а уже в июне певицу приглашают выступить на рок-фестивале в Тюмени.

В жизни Дягилевой начинается период постоянных гастролей. В 1988 - 1990 годах Янка проезжает по городам страны с группой «Гражданская оборона», обрастая новыми знакомствами и сочиняя новые песни и стихи. В Петербурге (тогда Ленинграде) музыканты знакомятся с Сергеем Фирсовым, ставшим для них директором и продюсером. Сергей организовывает постоянные концерты, съемки, квартирники и выступления на фестивалях, а также помогает в записи новых альбомов Янки.

Песни тех лет заслужили огромную популярность и любовь фанатов Янки, а «На черный день», «От большого ума» и «По трамвайным рельсам» стали хитами, не потеряв своей актуальности до сих пор. Последние концерты Дягилевой, о которых журналистам и поклонникам удалось найти информацию, прошли в Иркутске и Ангарске, а также в Ленинграде. Тогда же, в 1991-м, Янка выпускает последние песни, ставшие впоследствии культовыми: «Выше ноги от земли», «Придет вода», «Про чертиков», «Нюркина песня».

Одно из последних фото Янки Дягилевой

Известны также песни, которые часто приписывают авторству Янки, однако Дягилева к ним не имеет отношения: «Враг» (автор - Кошка Сашка), «Прыгай вниз» (которую исполнила Олеся Дицель), «Ты знаешь, у нас будут дети» (автор - Елена Свирипа).

Личная жизнь

Личная жизнь Янки Дягилевой неразрывно связана с творчеством. Первым избранником Дягилевой (в 1986 году) стал музыкант Дмитрий Митрохин, также известный как Дименций. Влюбленные подали заявление в ЗАГС, и все, казалось бы, шло к счастливой свадьбе. Однако Янка, посмотрев однажды семейный альбом родителей Дмитрия, сказала, что подобная бытовуха для нее - как путь на эшафот. Это было окончанием романа, хотя молодые люди потом долго оставались друзьями.

Последующие отношения Дягилевой обросли массой легенд. Например, Янке приписывают роман с Башлачевым, который неоднократно подолгу оставался в доме певицы. Несомненно, их дружба была важна для Янки и сыграла серьезную роль в творчестве девушки, однако сложно утверждать наверняка, были ли эти отношения любовью мужчины и женщины.

Не менее интересными оказались и отношения Янки Дягилевой с . Сам Летов в интервью признавался, что они по сути являются мужем и женой, однако при этом живут каждый своей жизнью. Известно также, что у Янки с Егором были разные точки зрения на многие вопросы и ситуации. Авторитарный Летов с трудом смирялся с мнением, отличным от его, а Янка Дягилева терпеть не могла, когда ей что-то навязывали. Пара рассталась, так и не сумев ужиться вместе.

Смерть

Смерть Янки Дягилевой оказалась не менее таинственной и запутанной, чем жизнь. Трагедия случилась, по официальным данным, 9 мая 1991-го. Яна отдыхала на даче с семьей. Девушка вышла погулять и обратно уже не вернулась. Причиной смерти Янки Дягилевой медики назовут утопление, однако по сей день остался невыясненным вопрос, убийство это было или самоубийство. 17 мая тело девушки найдут в реке Иня.

Похороны Янки Дягилевой прошли 19 мая. Количество друзей и поклонников, собравшихся в тот день на кладбище, безмолвно показало значимость ее творчества. Словами не получится выразить глубину потери, которую чувствовали все, кто знал ее лично или по песням.

Янка Дягилева - символ той эпохи зарождающегося рок-движения в России, протеста против системы и несправедливости жизни. Фото Дягилевой до сих пор хранятся поклонниками, а творчество певицы продолжает оставаться любимым даже спустя столько лет.

Дискография

Не положено - 1987
Деклассированным элементам - 1988
Домой! - 1989
Ангедония - 1989
Стыд и срам - 1991
Продано! 1989
Стыд и Срам - 1991
Я оставляю еще полкоролевства - 1992
Столетний дождь - 1993

(4 сентября 1966, Новосибирск - 9 мая (?) 1991) - рок-певица, поэтесса, автор песен, участница панк-рок групп «Гражданская оборона», «Великие Октябри» и др.

Одна из самых ярких представителей сибирского андерграунда конца 1980-х годов. В становлении личности Янки сыграли решающую роль Александр Башлачёв и Егор Летов.

При содействии Егора Летова начала давать концерты, в основном квартирные, на которых исполняла свои песни под гитару. Дягилева быстро завоевала известность и уважение в советском рок-андеграунде. Опять-таки при содействии Летова вышли в свет неавторизированные альбомы Янки.

При жизни Янка фактически не была замечена официальными средствами массовой информации. Она очень не любила давать интервью, отклонила предложение «Мелодии» о выпуске диска, видеоматериалов телевидение о Янке не снимало. Дягилева никогда не стремилась к популярности и не содействовала каким-либо образом «раскрутке» своего имени.

Жизненный путь

Родилась в простой семье с достатком ниже среднего. Отец, Станислав Иванович, по профессии теплоэнергетик, а мать, Галина Дементьевна - инженер промышленной вентиляции. Семья жила в деревянном одноэтажном доме(занимая его часть площадью 14 кв.м.) по адресу Ядринцевская, 61.
Во время учебы Янки в школе родители заметили ее склонность к стихосложению, да и к искусству вообще. Уже тогда она писала стихи, которые, вероятно, не сохранились. Увлекалась рок-музыкой, тусовалась в Новосибирских рок-кругах. Отец хотел, чтобы после окончания школы Яна поступила в Институт Культуры, но ее собственный выбор был совсем другой (по другим сведениям свою роль сыграло желание матери). Она поступила в Новосибирский Институт Инженеров Водного Транспорта (профилирующийся по строительству объектов водоснабжения). Там она стала членом ансамбля политической песни. С этим ансамблем она объездила с концертами всю область. Это был ее первый концертный опыт. Увлечения той поры - английская поэзия, гитара, песни БГ и Бичевской. Путешествовала автостопом по стране, посещала различные рок-мероприятия, в том числе в Москве и Питере. Только тогда еще Янка никому не была известна. Первые известные стихи датируются 85-м годом.
Осенью 1985 года на одном из Новосибирских квартирников познакомилась с Александром Башлачевым (Башлачев Александр). Незадолго до того (в 1983 г.) Саша закончил журфак Уральского университета (г. Свердловск), а осенью 1984 года, как известно, А.К. Троицкий помог ему перебраться в Москву. Сама Янка тогда еще стеснялась выступать со своими песнями, изредка пела их только в узком кругу, для нескольких подружек-хиппи - однокурсниц, близких друзей. Янка произвела огромное впечатление на Сашу, вскоре после встречи с ней в разговоре с ее отцом он сказал: «Ваша дочь знает о жизни гораздо больше, чем вы можете подумать…». Видимо, после этих бесед Янка стала более серьезно относиться к своим стихам, многие из них оформила в качестве песен. Беседа с СашБашем изменила и отношение отца к творчеству дочери. Но пока что, в 1985-1986 она все еще не решается выйти со своими песнями на сцену.
Вообще, история знакомства Янки с Башлачевым – из разряда легенд. О том, что они были хорошо знакомы, говорят многие, и отрицать этот факт нельзя. Но есть серьезные расхождения во времени. Например, по другим сведениям, знакомство это состоялось еще в домосковский период жизни Александра, т.е. в 1983-1984 году. Есть свидетельства того, что они пересекались и потом – в Москве и Питере (когда Янка еще не выступала публично). Но как бы там ни было – не стоит выискивать какой-то тайный смысл в дружбе Янки с Сашей, и, тем более, исходя из этого, пытаться как-то связать их творчество. Факт знакомства этих, без сомнения, гениальных людей может представлять интерес человеческий, биографический, но для понимания песен Янки или Башлачева он не дает ничего нового.
Об истоках Янкиного творчества и о влияниях писали многие и немало. Сравнения с Janis Joplin, Джоан Баэз, Патти Смит, Мелани, ранней Бичевской (Бичевская Жанна) уже набили оскомину, и, по сути, не отражают ничего. Видимо, не стоит на этом останавливаться. Разумеется, Янка была знакома с творчеством всех этих певиц, известно, например, что она очень любила Джоплин и часто пела в компаниях ее блюзы. Но прямого влияния не заметно. Гораздо интереснее попытки академических исследований Янкиных текстов. Из них хочется выделить труд Марины Кудимовой ""Янка-Вопленица"", где Янкино творчество привязывается к таким авторам, о которых она, впрочем, скорее всего, и не слышала; статью А.С.Мутиной """"Выше ноги от земли"" или ближе к себе (о некоторых особенностях фольклоризма в творчестве Янки Дягилевой)"", в которой автор сделала много правильных и интересных наблюдений, но, увы, многие выводы весьма спорны, да и исследование производит впечатление недоделанной работы; статью Елены Хаецкой ""Исследование о Янке"", в которой проводятся ассоциативные параллели с различными авторами, прослеживается связь с народным творчеством. Иермонах Григорий (В.М. Лурье), известный также своими исследованиями русской рок-поэзии, неоднократно анализировал Янкины тексты в своих статьях (""Попробуем здесь"" или Церковь и современная культура; Смерть и самоубийство как фундаментальные концепции русской рок-культуры), имеется исследование С. Свиридова «Янка. Рижская. По поводу одного текста». Известная рок-журналистка и театровед Марина Тимашева неоднократно пыталась запараллелить Янкины песни с Башлачевым. Но по стихам (не по песням, т.к. стихов гораздо больше - около 80) влияния, сходства не отследить. Есть стихотворение 87-го года, посвященное ""А. Б."", есть аллитеративное ""Я голову несу на пять корявых кольев"", которое могло быть написано в порядке творческого соревнования или пародии - но различий гораздо больше, чем сходства. Если уж на то пошло, можно притянуть за уши что угодно и к чему угодно. Но зачем?
Янка была знакома и с Дмитрием Ревякиным (Ревякин Дмитрий), даже стала соавтором текста песни ""Надо Было"", которая исполнялась на концертах (один из них, 1-й Новосибирский рок-фестиваль 1987 г. недавно был издан - CD ""Надо Было""). Янка часто приходила на репетиции группы, и однажды принесла текст песни. Она сразу всем понравилась, немного изменили, подправили, и получилось то, что мы можем теперь слышать. Но дальнейшего развития этот творческий союз не получил.
В 1986 году, после 6-ти летней болезни умирает мать Янки. Это было большим потрясением для Янки. Возможно, именно это ее состояние плюс последовавшее вскоре знакомство с Егором Летовым и привело к тому, что спустя 2,5 года после начала учебы Янка оставила институт. С Егором она встретилась впервые в апреле 1987 года на 1-ом Новосибирском рок-фестивале. Сразу после этого фестиваля, ставшего переломным в жизни Янки, Дима Кузьмин, Янка, Ира Летяева, Костя Рублев, Женя Данилов и другие новосибирцы поехали в Омск, где Янка знакомится с товарищами Егора по группе ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА и другими Омскими рокерами. Летом и осенью этого года путешествовала по стране автостопом вместе с Егором Летовым (Летов Егор), скрывавшимся от преследования властей.
""Мы были в ""бегах"" до декабря 1987 года, объездили всю страну, жили среди хиппи, пели песни на дорогах, питались, чем Бог послал, на базарах воровали продукты. Так что опыт бродячей жизни я поимел во всей красе. Где мы только не жили - в подвалах, в заброшенных вагонах, на чердаках...""(из воспоминаний Егора Летова).
Свердловск, Ленинград, Прибалтика, Коктебель, Симферополь, Киев, Омск, Новосибирск…
При любых возможностях давали концерты. В отличие от Янки, Егор всегда считал, что любое творчество должно быть обнародовано, записывал бесчисленное количество альбомов и бутлегов, включая в них все, даже неудачные свои творения. Дошло до того, что в дискографии путаются теперь даже искушенные поклонники Летова (разбиение альбомов, перетасовка песен, сборные альбомы из фрагментов разных записей, альбомы с одинаковыми названиями только увеличили путаницу). Одержимый собственной популярностью в неформальных кругах, уверенностью в своей гениальности, Егор пытается расшевелить и Янку, вытащить ее на публику, убеждает в необходимости петь свои песни людям.
Выступая на квартирниках, тусовках. Янка видит, что ее песни действительно находят живой отклик у слушателей, нравятся людям. Приходит уверенность в собственных силах. В период 1987-1988 гг. Янкой написано больше всего из известных стихов и песен. Янка мечтает о создании собственной группы. Но за неимением таковой, в 1987-ом же году предпринимает попытку стать басисткой в ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ. Что-то не сложилось. Наверное, к лучшему. Похоже, что в этом качестве Янка так ни разу и не выступила - все осталось на уровне прожектов. Однако Янка и Егор вместе выступают, играют первые квартирные концерты, вместе записываются. Впрочем, участие Янки в Егоровых альбомах не было равноправным. Возможно, что Егор просто не осознавал масштаба Янкиного таланта, силы ее песен. Иначе, зачем было так упорно впихивать ее в свои проекты в качестве прослойки между песнями? В итоге Янкина деятельность того периода (да зачастую такое случалось и позже) ограничилась лишь незначительными вкраплениями в альбомы ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ: стишок в ""Тоталитаризме"", песенка ""Печаль Моя Светла"" в ""Некрофилии"" (при переиздании Летов почему-то выкинул Янкину песню из альбома), каверы советских песен - ""Ничего Не Вижу"", ""Белый Свет"", подпевки, металлофон, ""Нюркина Песня"". Одну написали вдвоем (""В Каждом Доме""), одну вдвоем спели (""Деклассированным Элементам""). Но гораздо сильнее проявилось неравноправие в том, что Летов фактически диктовал Янке, как ей писать ЕЕ альбомы - делал и записывал он их исключительно на свое разумение.
В апреле 1987 года состоялся рок-фестиваль в Симферополе. Янка и Егор там не выступали, но присутствовали. Группа знакомится с Ромычем Неумоевым (ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ), который приглашает их посетить Тюмень. Во время путешествий по стране Янка знакомится в Питере с Фирсовым и Соколковым (известный также, как «Начальник», директор знаменитой котельной, где работали Цой Виктор, Башлачев Александр и другие рокеры), которые впоследствии немало помогли ей в концертной деятельности и записи альбомов, квартирников. Примерно в то же время состоялись концерты ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ в различных городах, где Янка также не пела, но ездила вместе с Егором.
В начале 1988 г. опять-таки при содействии Егора был создан проект ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ (название было придумано самой Янкой в спешке, и оказалось потом не вполне удачным). Отец все время очень удивлялся способности Янки ""командовать"" парнями. И интересовался, чем все-таки занимается Янка. Он был на двух концертах Яны, и ему очень понравилось, так как он получил возможность узнать, чем живет его дочь, ведь в семье она была довольно скрытной.
…Скрытность, но нежность и доброта - вот, пожалуй, основные Янкины черты. Она очень любила зверюшек, все время приносила в дом всякую живность, которая болела, и сама лечила. ""Вот если б можно было всем помочь!"" - все время говорила Янка. Особенно любила котов, ласково их называя ""котейка"" (это слово часто встречается в поэзии, как Янки, так и Егора). Еще она очень любила мягкие игрушки, особенно мишек (отсюда и песня Егора Летова ""Плюшевый Мишутка"", посвященная Янке и написанная еще при ее жизни). Они и сейчас до сих пор стоят на полке длинным рядом.
Одевалась Янка просто и скромно, почти не пользовалась косметикой, была весьма непритязательна в быту. На наряды денег не было, да и не обращали тогда на одежду большого внимания. Зато обожала всякие бисерные фенечки, кожаные шнурочки, сама плела их и щедро раздаривала друзьям. Прическа – всегда одна и та же: длинные распущенные волосы… Какая она была – Янка? Все вспоминают ее, как человека чрезвычайно простого и приятного в общении, добрую, веселую и контактную девчонку, очень энергичную, заводную, временами немного странную, но всеми любимую. Никакой заносчивости, ""звездной болезни"", ощущения собственной исключительности, свойственного многим рокерам. Янка была из тех людей, которым искренне рады в любой компании. В любом городе, куда бы она ни приезжала, тут же находились люди, наперебой предлагавшие ей ночлег, еду, всевозможную помощь…
Первая акустическая запись - ""Не Положено"" была сделана в Омске и относится к октябрю 1987 - январю 1988. Из-за краткости альбом почти не распространялся или имел хождение в качестве дописок. Примерно в 1990 году Егор Летов, не советуясь с Янкой, дополнил запись различными акустическими (студийными и концертными) версиями ее песен. Впрочем, Янка категорически открещивалась от этого пиратского варианта, и издан он был лишь после Янкиной смерти. Альбом ""Не Положено"" - одна из лучших записей Янки (сам Егор признает это в своих ""Гроб-хрониках"") - почти акустика, Летов только немного подыгрывал на электрогитаре. Впоследствии 2 песни из этого альбома Егор дополнил ударными и басом и зачем-то включил в концертный бутлег ""Инструкция По Обороне"", к которому Янка никакого отношения не имела: запись была сделана осенью 1987 года в тюменском общежитии моторного завода, а Янка впервые появилась в Тюмени лишь весной 1988. Гораздо логичнее было бы выпустить полноценный альбом обработанных песен Янки из ""Не Положено"", а еще лучше - сам альбом в его аутеничном виде - с дублирующейся последней песней, разговорами перед ней.
Первое публичное Янкино выступление - на первом Фестивале Альтернативной и Леворадикальной музыки в Тюмени, в ДК Нефтяников (24-26 июня 1988 года), в составе ВЕЛИКИХ ОКТЯБРЕЙ - Игоря ""Джеффа"" Жевтуна (гитара) и Евгения ""Джексона"" Кокорина (барабаны - его отвратительные профессиональные качества вспоминают практически все, кто хоть раз слышал). Однако, по воспоминаниям Артура Струкова ""Янка пела акустику - для нее это был дебют на сцене, после квартирников"". Что же было там на самом деле - акустика или электричество – неизвестно (запись не найдена). Мнение очевидца: ""Уральские баллады о тусовочной жизни современной девушки хиппи. С панк-роком ничего общего не имеет"". А вот характеристика Егора: ""Баба-панк, к хиппизму отношения не имеет, чистый панк, агрессивный"".
За две недели до фестиваля с тем же составом музыкантов писался тюменский бутлег ""Деклассированным Элементам"" - в местной ""полустудии"", на магнитофон ""Сатурн"". Судьба сжалилась над Янкой, вышло так, что эта запись, не причислявшаяся к каноническим даже самими музыкантами, оказалась лучшим электрическим студийным воплощением песен Янки. Альбом был записан на одном дыхании, без звукорежиссера, с минимальными техническими условиями.
Этим же летом в Крыму Янка сдружилась с Ником Рок-Н-Роллом (первое, эпизодическое знакомство состоялось еще в 1987 году). Впоследствии Ник становится одним из самых близких Янкиных друзей. 1 августа 1988 года - концерт в Кургане с ИНСТРУКЦИЕЙ ПО ВЫЖИВАНИЮ, который является, наверное, одной из лучших концертных электрических записей Янки. Осенью в Новосибирске вместе с группой ЗАКРЫТОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ были записаны 3 песни, вошедшие впоследствии в качестве бонус-треков в альбом ""Деклассированным элементам"".
Осенью Янка с Егором попадают в Питер на первые квартирники, где уже ждали известного по самописным альбомам Летова.
Зрители получали в качестве приложения Янку, и все всегда были потрясены ее песнями, ее талантом. В Москве - та же реакция:
""Духовно анемичная, изверившаяся Москва ходила на Янку, как куда-то в эпоху Возрождения, дивясь в ней той силе чувств, которую не видела в себе"", - вспоминает Гурьев, добавляя с запоздалым раскаянием: ""Мы ее ели"". ""От песен Янки веет безысходностью, но с ними почему-то легче безысходность эту преодолеть"", - написала другая журналистка, Светлана Кошкарова, и это справедливее и уместнее. ""Янку боготворили, обожали, преклонялись - перед плотной основательной сибирской девочкой, руки в феньках, на рыжих лохмах хайратник, шитый бисером; не мадонна, не анемичное хрупкое чудо. Кажется, она жила, вовсе не замечая этого преклонения, жила полностью в себе. Песни - абсолютно интимны ""Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах"" - могла написать только безоглядно (и безответно?) влюбленная женщина. В кого?""
После 88-го года - и чем дальше, тем заметнее - стихи и песни становятся все более темными, неконкретными, тяжкими. Многие - в мужском роде. И все больше о смерти: карнизы, падения и многоэтажки:
""А я почему-то стою и смотрю до сих пор Как многоэтажный полет зарывается в cнег"".
""По шершавому бетону на коленях вниз Разлететься, разогнаться - высота, карниз""
Хотя Янка и мало говорила о Башлачеве (что подтверждает ее скрытность), общение с ним, по воспоминаниям друзей, оставило сильный след в ее душе, она очень тяжело переживала его самоубийство. Возможно, что и перемены в ее творчестве были связаны с его гибелью. Но, по мнению других, роковой перелом наступил после самоубийства гитариста ОБОРОНЫ Димы Селиванова.
Январь 89-го, 28 число - первые публичные концерты в Москве, в ДК МАМИ: сначала Летов в электричестве, потом Янка с ГО, белый свет в зале, обдолбанные пункера, урбанистический концерт. В январе же - участие в сейшене в НЭТИ, в Новосибирске. В конце января - концерт с ""ГО"" в Питере - зал ""Время"" в Автово: 3 песни, бешеный звук, подпевки Егора. Тогда же, в Питере, в это время французскими журналистами снимается фильм о рок-жизни в Советском Союзе. Питерский концерт Янки и Егора входит в этот фильм. К сожалению, этой записи, похоже, в России не сохранилось. При помощи Анатолия Соколкова, пытавшегося как-то помочь музыкантам обрести официальную ""крышу"", ОБОРОНА и Янка вступают в Ленинградский рок-клуб, но так до конца и не приживаются в нем. Почти все питерские музыканты инстинктивно отторгают чуждое и непонятное им. Дружеские отношения сложились только с музыкантами ""АУКЦЫОН"".
19 февраля - в ДК МЭИ, аншлаг (из-за ОБОРОНЫ) 20 февраля - концерт памяти Башлачева в Питере. Организаторы не хотели, чтобы на концерт попали все без разбору, и попытались устроить вечер ""для посвященных"" - маленький зальчик ДК Пищевиков, в сборной солянке из необъявленных исполнителей (в лицо знали, кажется, только Ревякина и Задерия) три песни, сравнимые по силе эмоционального воздействия с языческими заклинаниями, ревер, ""мороз по коже, шепот: ""Кто это?"""", - вспоминает присутствовавшая на концерте Екатерина Борисова.
В начале года - акустическая запись на две гитары с Летовым, сделанная по желанию Летова дома у Фирсова специально для русской эмиграции в Париже, в 95-м переизданная под названием ""Продано!"". Тогда же делалась и акустическая запись самого Летова ""Русское поле экспериментов"". Вскоре после записи Летов по неизвестным причинам отказался от этих альбомов и потребовал исключить их из дискографии ГО и Янки. Однако, потом смягчился и дал им ""право на жизнь"", скромно именуя их бутлегами. И на том спасибо. В 1990-ом Егор распотрошил эту Янкину запись, добавив несколько песен из нее к «Не Положено» (тот самый вариант, так возмутивший саму Янку).
Январь-февраль - квартирники в Москве (один из наиболее известных записан Олегом Ковригой и издан под названием ""Акустика"", а позже переиздан с добавлением редких записей из частной коллекции Алексея Маркова, как ""Красногвардейская"" - по названию близлежащей станции метро).
В конце февраля в Харькове состоялся фестиваль ""Рок против сталинизма"". Янка не участвовала в программе, но поехала за компанию. 28 февраля Летов, Янка и Александр Чернецкий (группа РАЗНЫЕ ЛЮДИ) играют квартирник, выступление Янки на котором недавно издано московским ""Отделением Выход"". У Алексея Коблова сохранилась и полная запись того концерта (наиболее широко распространена 90-минутная запись выступлений Егора и Янки). Хочется надеяться, что когда-нибудь этот концерт будет издан целиком.
В апреле состоялась серия акустических концертов в Иркутске и окрестностях. Вначале Янка выступила в Ангарске. Концерт организовывался Ангарским Творческим Объединением Молодежи (в дальнейшем – ТОМ) и Игорем Степановым (сейчас проживает в Израиле). Этим же объединением как раз в то время проводилась выставка художников-митьков, на которой Янке и была предоставлена возможность сыграть. На второй же песне порвалась струна, целый час искали новую. Но несмотря на неудачное начало, Янка отыграла весь концерт, как обычно. На следующий день Янка выступала в Иркутске в помещении библиотеки на ул. Триллисера. На иркутскую землю Янка всегда приезжала вдвоем с Аней Волковой, своей ближайшей подругой еще со школы.
3 июня Янка принимает участие (2 песни) в концерте памяти гитариста ГО Дмитрия Селиванова, повесившегося в апреле того же года. Кроме Янки в концерте выступали ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА, ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, Манагер. Концерт был недавно издан вместе с другими оставшимися видеозаписями Янки.
Весна-лето 1989 - концерты в Киеве, в Крыму (ДК МВД в Симферополе), Ялта, Гурзуф.
23 июня - маленький сейшен у Чернецкого в Харькове. Осталась 90-минутная запись, на которой Янка, Чернецкий и харьковский музыкант Коча (Сергей Кочерга) по очереди поют свои песни. В отличие от совместных концертов с Летовым, запись поражает своей естественностью, легкостью и отсутствием того характерного надрыва в голосе Янки в присутствии Егора (это очень заметно в сравнении, например, с концертом 28 февраля).
Концерт в Харькове 26 июня, ДК ""Пищевик"". «Порвалась струна - перестроила гитару на пять, потом другая - доиграла на четырех. А могла бы, наверное, доиграть и на одной». В Харькове ее еще плохо знали, но приняли безоговорочно. Тем же летом состоялся второй панк-фестиваль в Тюмени.
В октябре в Барнауле проходит первый фестиваль ""Рок-периферия"". Янка на нем присутствовала, но не выступала по причине ""абстрактного облома"" (фраза из маленького интервью с Янкой барнаульскому самиздатовскому журналу ""Периферийная нервная система"").
В том же 1989 году, в июле-сентябре при активном участии Егора Летова записываются первые «официальные» и (что немаловажно) признанные за таковые самой Янкой электрические альбомы ""Ангедония"" и ""Домой!"". ""Раздражающую меня этакую скорбную, пассивную и жалкую констатацию мировой несправедливости, заметно присутствующую в Янкином голосе и исполнении, я решил компенсировать собственной агрессией... Возможно, в результате возникло не совсем ей СВОЙСТВЕННОЕ (а, может быть, и совсем не свойственное), зато получилось нечто ОБЩЕЕ, грозное и печальное, что в моем понимании - выше, глубже, дальше и несказанно чудеснее изначального замысла"". В его понимании. Это про ""Ангедонию"" и ""Домой!"". Янка бунтовала, Егор гордился результатами своих трудов - зато, мол, вышел не ""бессильный бабий плач"", а крутой панк, без ""эстетства и утонченности"", и без презираемой Егором жалости к миру. Но эта жалость все равно никуда не делась оттого, что чистый Янкин голос был заглушен шумом и скрежетом ""фирменного"" грязного звучания Летова и компании. Но вряд ли она сделала хоть одну запись так, как хотелось ЕЙ САМОЙ, от начала до конца свободно. В какой-то степени это удалось только в ""Продано"" да в нескольких концертах, которые, собственно, и не предназначались для широкого распространения.
В разных городах начинают ходить по рукам записи, в основном акустические. Янка становится известной не только в андеграундных кругах, но от официальных записей отказывается: ""Слышали, на ""Мелодии"" выходит ваша пластинка? - Ложь. Не записывалась и записываться не собираюсь, даже если предложат"" (из беседы с журналисткой Еленой Гавриловой в Барнауле, на ""Рок-Азии"", октябрь 1990 г); ""А, на ""Мелодии"" мы отказались записываться"" (из ответов на записки во время концерта в Иркутске, октябрь 1990 г. После этой Янкиной реплики слышен одобрительный гул зала). Летов в одном из интервью говорил, что ""Мелодия"" предложила Янке записать пластинку, но было поставлено условие - без мата. Вначале Янка действительно собиралась сделать сборник из разных альбомов, но потом решила отказаться от записи. Примерно в это же время песни Янки начинают потихоньку появляться на радио, преимущественно, на молодежных станциях: ""От большого ума"", купированный вариант ""Гори-Гори ясно"". Вряд ли сама Янка знала об этом, и вряд ли кто-то спрашивал ее разрешения. В Лондоне известный ведущий радио ВВС Сева Новгородцев также включает ее песни в свои программы.
Параллельно в 1988-1990 гг. Янка участвует в дочернем проекте Егора Летова КОММУНИЗМ. Проект был полностью студийным. Группой было записано около 10 альбомов, в нескольких Янка поет свои и чужие песни, подыгрывает на металлофоне, подпевает Егору. Некоторые песни вошли в сборник лучших песен КОММУНИЗМА из 4-х кассет (ХОР-рекордс, 1994), ""Нюркина песня"" - в альбом ""Стыд и срам"", еще кое-что - в сборники ""Я Оставляю Еще Пол-Королевства"" (1992) и использовано Джулианом (группа ДАР, Москва) для сборника ремиксов ""Столетний Дождь"" (1993). Остальное существует в виде любительских записей.
Год 1990 открылся череповецкой ""Рок-Акустикой"" (12-14 января). Аудиозапись была уничтожена по просьбе Янки в ночь после концерта – Янка не хотела попасть в фестивальный сборник, планировавшийся к изданию «Мелодией». Видеозапись Янкиного выступления 13 января сохранилась и была недавно издана на питерской студии ""Манчестер Files"". Мнения обо всех, кто там играл, весьма разнородны, о Янке - однозначны: ""...как живительная влага для искаженной и опаленной солнцем земли. Ее голос вливался в вены, пульсировал внутри, разгоняя кровь и очищая душу от тех фекалий, которыми загружает нас окружающий социум"". ""Ты, Янка - большая река"" (Маша Володина). Это не пророчество, это о песнях.
Впрочем, были и другие отзывы: высокомерно-оскорбительная фраза в автобиографии вечно всем недовольного Юрия Морозова, отозвавшегося о Янкином выступлении в Череповце так: ""...Подвыпившая Янка, с грохотом скакавшая под неизбывную умцу-умцу по сцене и голосившая не своим голосом, чтоб затем вскоре повеситься"".
17 февраля 1990 года в ДК МЭИ в Москве состоялся исторический концерт, неофициально - памяти Саши Башлачева, в котором, кроме ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ и Ника Рок-Н-Ролла, принимала участие и Янка с ВЕЛИКИМИ ОКТЯБРЯМИ. Концерт издан (надо сказать, звук обработан весьма халтурно, непонятна и причина вырезания части песен Егора, всего выступления Ника и нескольких совместных джем-номеров), но полная версия еще только ждет своего часа.

Через 3 дня, 20 февраля - мемориал Башлачева в Питере, в БКЗ ""Октябрьский"", тоже записанный, изданный и разобранный по полочкам. Чуть ли не единственное выступление Янки в столь официальном мероприятии. Опять с Летовым (и опять после Летова! – он всегда настаивал на таком порядке), опять мало песен - всего три. Организаторы в шоке после их выступлений: ""Кто эти гопники, выступавшие сейчас - тощий парень и толстая девушка?! Не могли пригласить певцов получше?! Еще мата со сцены не хватало!.."", концерт едва не закончился скандалом. Липницкий в ""СДВИГ-афише"" упрекнул Янку в излишней безысходности и отсутствии юмора в песнях. Известно, что в жизни она была веселым и смешливым человеком, но нет ни одной смешной песни, ни одного забавного стишка. Но о каком юморе можно говорить на поминальном концерте? Ни Янка, ни Егор не участвовали в финальном хоровом (жизнеутверждающем?) пении Ильченковской ""Бей, Колокол"". Ни Янка, ни Егор не попали в телеверсию этого концерта.
Зима-весна - серия квартирников в Москве и в Питере, в Кирпичном переулке - Летов-Янка-Олди (Олди пел только на одном из квартирников). 9-10 апреля 1990 - концерты с Летовым в Киеве – последние (из известных) совместных их выступлений. В мае у Летова возникает идея записать в рамках КОММУНИЗМА что-то типа нынешних «Старых Песен О Главном», куда вошли бы уличные блатные песни с привлечением к этому проекту Янки. Но этому замыслу так и не суждено было сбыться. В этот период Янка жила преимущественно в Новосибирске, много времени проводила у своих друзей в общаге Новосибирского Университета, где собиралось немало интересных личностей. Одной из них, близкой подруге Янки - Юле Шерстобитовой из Томска (вокалистка группы НЕКИЕ СТЕКЛЯННЫЕ ПУГОВИЦЫ) посвящена песня 1987 года «Я оставляю еще полкоролевства».
1-2 сентября 1990 - зеленоградский фестиваль ""Молодой Европейский Андеграунд"", организаторы - Гурьев, Коблов, Никитин - ""Контр Культ Ура"", ""Тихий Парад"". Без Летова, с ОКТЯБРЯМИ, с дикими аппаратными проблемами, пропадавшей гитарой, неслышным голосом. Все равно - ""О-о-о!"", как всегда. И все словно боятся писать о Янке, боятся навредить даже восторженным словом.
Последний из больших фестивалей с Янкой - ""Рок-Азия"" в Барнауле (предыдущие фестивали этой серии назывались ""Рок-Периферия""). 9-13 октября 1990 г. играла с ОКТЯБРЯМИ. Мнение Тоби Холдстворта из ""Синсер Менеджмент"" (Лондон): ""Это большое искусство. Грязь со вкусом - это круто!"" Мнение из зала: ""Боже, где она нашла таких лабухов!"" Сама тоже, кажется, была недовольна - едва закончив последнюю песню, сорвала гитару и грохнула ею о сцену. И ушла. По мнению очевидцев, несмотря на все технические проблемы, ""выступление было мощное, но абсолютно суицидальное. Следующим актом было бы самоубийство на сцене"" (Алексей Коблов). Кто-то додумался обозвать ее ""леди-панк"".
В октябре-ноябре того же года Янка снова приезжает в Иркутск. Первый концерт, как и полтора года назад, в Ангарске (организаторы – ТОМ) в ДК «Энергетик». Снова технические накладки – на второй песне зафонил микрофон, чтобы не прерывать песню, Янка опустилась на колени и допела в таком положении. Потом попросила сделать перерыв – свело руку.
На следующий день Янка играла в Иркутске, все та же библиотека на улице Трилиссера - последний из сохранившихся в записи концертов Янки. Редкий случай, когда Янка изменила своему правилу не отвечать на вопросы (среди сохранившихся записей – это единственная подобного рода). Между песнями - ответы на записки из зала. Живая непосредственная запись, непринужденное общение со слушателями. Новые на тот момент песни, а также редко исполняемые ""Пауки В Банке"" и ""Нюркина Песня"". 3 песни из этого концерта вошли в Летовскую компиляцию альбома ""Не Положено"", одна песня в альбом ""Стыд и Срам"". По свидетельству очевидцев концерт был потрясающий, впрочем, как и все предыдущие выступления в Иркутске и Ангарске. Народу набился полный читальный зал, слушатели сидели на полу, вплотную придвинувшись к Янке. После концерта долго не расходились. Сама Янка тоже выглядела радостной и возбужденной.
В эти же дни играла Янка и в иркутском Политехе. Но, как вспоминает Елена Оренинская, работавшая в то время в библиотеке, концерт не удался: «Я еще тогда подумала: зачем она приехала, если ей нечего сказать? Потому что песни были все старые, и она какая-то неэнергичная… Это было за полгода до ее смерти. Видно было, что человек немножко не здесь… что-то происходит в жизни».
На следующий день друзья повезли Янку на Байкал. До этого времени Янка еще не бывала на Байкале, а тут как раз представилась возможность перед отъездом увидеть жемчужину Восточной Сибири.
В феврале 1991 года Янка с Нюрычем снова приезжают в Иркутскую область. Организаторам не удалось своевременно выбить помещение для концертов. Янке пришлось задержаться на некоторое время, в течение которого она жила у друзей то в Иркутске, то в Усолье, то в Ангарске. Из-за этой задержки у Янки срывалась запись ее новых песен в Новосибирске, – там были уже оговорены сроки, найдены музыканты. В конце концов, было найдено место для нескольких выступлений Янки в читальных залах иркутских библиотек: имени Иосифа Уткина и на ул. Триллисера. Впрочем, по прошествии времени никто толком теперь не может вспомнить, состоялись ли эти концерты, были ли они записаны (хотя известны имена фотографа и того, кто должен был делать записи). В любом случае, записей этих найти не удалось, возможно, и были какие-то акустические концерты Янки в 1991 году, но о них ничего неизвестно – последним известным (и записанным) остается концерт в Иркутске в октябре 90-го.
В конце февраля Янка уехала в Новосибирск. Запись новых песен все же состоялась - в общежитии НЭТИ на Красном проспекте возле метро ""Заельцовская"" она записала в акустике четыре песни, в которых боль буквально хлещет через край - ""Выше Ноги От Земли"", ""На Дороге Пятак"", ""Про Чертиков"", ""Придет Вода"". Песни удивительно емкие, многогранные, полные жутких образов, с плотным и тяжелым саундом (это заметно даже в акустике). Записывал песни Игорь Краснов. И кажется теперь неудивительным, что эти песни оказались последними. Что еще можно спеть после такого?
Тем временем у Янки начинает прогрессировать депрессия. Она почти перестает писать песни и стихи, прекращает давать концерты, замыкается в себе. По словам ее отца, это началось еще в феврале 1990 года, после возвращения с московского и питерского концертов памяти Саши Башлачева, гибель которого в свое время сильно выбила Янку из колеи. Что произошло с Янкой там - в Питере, в Москве, какие мысли догнали ее спустя 2 года после трагедии с Сашей?.. В 1991-ом она все чаще уединялась в своей комнате, на все вопросы отвечая: ""Мне не о чем говорить"". Почти все время Янка проводит дома, лишь изредка встречаясь со старыми друзьями. В марте по свидетельству Кузьмы Рябинова она последний раз виделась со своими соратниками по ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ и ВЕЛИКИМ ОКТЯБРЯМ в Омске.
Отношения Янки с Егором Летовым становятся все хуже, первые ссоры на почве разного подхода к творчеству и к жизни вообще, начались еще в 1988 году. Тем не менее, они изредка встречаются, периодически вместе проводят концерты и помогают друг другу в записях. Однако можно заметить, что, начиная с лета 1990 года, все концерты, в которых выступала Янка, проходят без участия Егора. Тандем распался. Постепенно отойдя от Егора, Янка почти перестает общаться и с остальными своими товарищами, с которыми вместе работала. В какой-то момент она осталась практически одна. Начинает тяготеть к сольным выступлениям, к акустике.
Не секрет, что Янка была долгое время в гражданском браке с Егором Летовым, вероятно, они любили друг друга. Но в последний период Янка уже не была вместе с Егором. Примерно в 1990-ом году в ее жизни появился другой человек, Сергей Литаврин, учившийся в Новосибирском университете и живший в общежитии, некоторое время они жили там вместе с Янкой.
Тем временем отец Янки женился и вместе со своей новой женой, Аллой Викторовной, начал отогревать Яну. Она сильно увлеклась российским фольклором, разучивала массу народных песен (она и всегда их любила, часто пела на различных тусовках), читала много книг. В общем, постепенно отходила.
На конец весны некими организаторами из Сибири планировался Янкин совместный с БГ и КАЛИНОВЫМ МОСТОМ тур по городам Золотого Кольца, Русского Севера, ждали ее и на первых московских ""Индюках"". Но на дверях ДК Русакова висел огромный плакат ""Летова не будет!"", а о Янке передавали друг другу: у нее жуткая депрессия, приезжала в Москву, пролежала сутки на кровати лицом к стенке и уехала домой... Домой.

Наступил май 1991 года. Семья выехала на дачу на первомайские праздники, а потом и на День Победы. Вот тут-то и свершилось то, чего никто не ждал. Янка очень стеснялась курить при родителях и все время уходила в лесок неподалеку от дома.

Смерть Янки

Около 19 часов 9 мая 1991 года (этот день принят в качестве официальной даты её смерти) Яна ушла со своей дачи под Новосибирском и не вернулась. По неподтверждённой информации, некоторые близкие друзья Янки 10 мая получили от неё открытку. Приблизительный её текст: «Пускай у тебя всё будет хорошо. Я тебя очень люблю. Дай Бог избежать тебе всех неприятностей». 17 мая её тело было найдено рыбаком в реке Иня возле станции Издревая (по другим данным - возле станции Инская). 19 мая Янка была похоронена в Новосибирске на Заельцовском кладбище. На похоронах собралось более тысячи человек. После похорон Летов зашёл в дом Янки и изъял все её письма, черновики и другие бумаги.

Точные время, место и обстоятельства смерти Яны Дягилевой до сих пор не известны. По некоторым предположениям, утонула она вблизи остановочной платформы Новородниковый (около 40 километров вверх по течению от места обнаружения тела).

После смерти Янки появилось много различных версий происшедшего. Следствием так и не было окончательно установлено, был ли это несчастный случай или самоубийство. Официальные органы приняли версию об утоплении в результате несчастного случая, согласно данным судмедэкспертизы, на теле не было обнаружено никаких насильственных повреждений.

Сторонники версии о самоубийстве высказывали различные предположения о возможных мотивах. Известно, что зимой-весной 1991 года Янка страдала от депрессии, усилившейся после очередного приезда Летова. По словам подруги Янки Анны Волковой, уже в январе Янка обдумывала возможное самоубийство. А незадолго до смерти Яны, 23 апреля, из-за халатности врачей погиб её сводный брат (сын второй жены отца Янки) Сергей Шураков, с которым она была очень дружна. Егор Летов несколько раз заявлял о существовании предсмертной записки, в которой Янка объясняла причины своего самоубийства, однако в конце концов признался, что это было им выдумано.

Существует версия и об убийстве: в частности, Егор Летов и Вадим Кузьмин (лидер группы «Чёрный Лукич») в своих интервью не исключали такую возможность. Согласно этой версии, затылок Янки был проломлен, а в лёгких не было воды (что является признаком того, что смерть наступила ещё до попадания в воду). Документально эти сведения не подтверждены; сторонники данной версии объясняют это нежеланием милиции браться за расследование убийства. По предположению Летова, убийцами были пьяные хулиганы, с которыми случайно встретилась Янка. Некоторые её друзья подозревают конкретного человека, одного из её знакомых.

Участие Янки в других проектах

Гражданская оборона
Девичья фамилия
Инструкция по выживанию
Калинов мост
Коммунизм
Ник Рок-н-Ролл
Великие Октябри (название было придумано самой Янкой в спешке, и казалось потом не вполне удачным)
Закрытое предприятие

В июне 1991 года Егор Летов свел посмертный альбом Янки, включивший в себя те самые 4 последние песни, но аранжированные ГО, плюс 3 акустических записи: ""Нюркина Песня"", ""Пауки в Банке"", ""Столетний Дождь"". Янке посвящены и некоторые песни Егора: ""Про Мишутку"" и ""Офелия"". Песни, посвященные Янке, написали Наталья Маркова (группа ДВУРЕЧЬЕ): ""Ветер в Облаках"", «Мертвым лесом», Роман Неумоев – «Верба», группа Tequilajazzz - ""Такая же, как и я"", хабаровский бард Андрей Земсков, молодая группа ШКОЛЬНОЕ СОЛНЦЕ из Тюменской обл. Недавняя ""Родная"" Димы Ревякина - тоже реквием по Янке, по его собственному признанию. Песни Янки несколько раз исполняла на концертах Ольга Арефьева в своей программе ""Чужие Песни"". С Янкой у нас теперь принято сравнивать чуть ли не всех более или менее талантливых женщин в роке. После ее смерти появилась масса подражательниц. Ника (песни ДО СИХ ПОР путают с Янкиными – настолько похожи голос и манера), Юля Елисеева, Юля Стерехова - вот только наиболее известные из них.
В течение нескольких лет, 9 мая, в московском байкерском клубе ""Sexton Fo.Z.D"" (ныне сгоревшем) состоялись мемориальные концерты памяти Янки. До 1994 года одним из организаторов этих мероприятий была Ольга Арефьева (КОВЧЕГ). Но впоследствии отошла от этого, т.к. по ее словам концерты ""вылились в неконтролируемую пьянку памяти самоубийц, а я Янку воспринимаю по-другому"". Проводились подобные мероприятия и на ее родине, в Новосибирске, и в Питере, и в других городах. Последний такой фестиваль состоялся в конце мая 2001 года под Томском. Наверняка, намерения у организаторов были благие, но все было как всегда – мало участников, отсутствие сцены и аппаратуры, пьяные драки с местными, и многие наверняка почти забыли, зачем они собрались…
В настоящее время издано значительное количество записей Янки, переизданы все ее альбомы, полностью изданы все найденные видеозаписи. В 1998 году усилиями питерских журналистов Екатерины Борисовой и Якова Соколова (известного также, как рок-бард Я-Ха) вышла книга ""Придет Вода"" - сборник статей и воспоминаний знакомых о Янке. В июле 2001 года планируется второе, дополненное издание этой книги под названием «Янка».

В 2007 году американская певица родом из Харькова Алина Симон записала трибьют-альбом, полностью состоящий из кавер-версий песен Янки Дягилевой, который вышел в 2008 году под названием «Everyone is Crying Out to Me Beware».
Творчество Янки стало эталоном оценки девушек, поющих под гитару. Некоторые песни, заслуживающие внимания, но авторство которых не очевидно, приписывают Янке. Например, песню «Дети», которая была написана и исполняется Еленой Свирипой (гр. «Камеры Бабочек»), а также песню «Враг», автором которой является бард Кошка Сашка, песню «Хочу к тебе» авторства Ксении Солдатовой из Санкт-Петербурга, песню «Прыгай вниз» авторства Олеси.
«Нюркину песню» Янки Дягилевой записала и исполняет на концертах известная российская фолк-певица Пелагея Ханова (группа «Пелагея»).
Группа «Пилот» в 1998 г. записала кавер-версию песни «На чёрный день» для альбома «Жывой Концерррт». Песня представлена на альбоме под названием «Сюрприз».
Певица Юта записала свою кавер-версию песни «От большого ума» для альбома «Легко и даже изящно» 2001 г.
«Нюркина песня» была написана Янкой Дягилевой для её ближайшей подруги Анны Волковой. В 2009 г. Анна Волкова совместно с Александром Владыкиным записала её для альбома «Нюркина песня».

Была такая представительница русского рока 80-90 годов. Один из самых популярных её альбомов - "Продано". Как она погибла - не известно (по крайней мере мне). Вот и хочу узнать Как? Где? и Почему?

Комментарии

P.S. от Оптимиста

И вот, отсылаю тебе ещё статеечку, Наташа в интернете откопала. Статеечка гнусная – от Московского Комсомольца. Корреспондент специально в Новосибирск наведалась к Ирине Литяевой, про Янку расспрашивала, то да сё, а в итоге такую лишь гнусь написала. Её кто-то прокомментировал, что, типа до фига несостыковочек, но как говорится, сказка ложь, да в ней намёк…

А к тому это, вот что, значит, быть настоящим. Не играть в «дочки-матери», «отцы-основатели», а делать дело, несмотря ни на что. К примеру, как Летов. И не заигрываться как Янка.

Не мужское это дело, отношения выяснять.

S.P. от Пессимиста: А зачем же тогда мужиком быть?
Вскоре у Янки появился молодой человек, Сергей, с которым они выбрали странную систему отношений – жить молча. Тогда Янка задумалась о ребенке. Но врачи поставили диагноз – «бесплодие».

В это время она практически не давала концертов, а на запланированные ранее мероприятия не приезжала. На одном из таких сорванных концертов кто-то сказал: «У Янки жуткая депрессия, она приезжала в Москву, пролежала сутки на кровати лицом к стенке и уехала домой...»**************

Незадолго до смерти Янка дала «обет молчания». За две недели она не проронила ни слова. Это был самый критический момент в ее жизни. Даже родители почувствовали неладное. И забрали ее на дачу.

9 мая она ушла в лес. Отец не обратил внимания на внезапное исчезновение дочери. Привык к подобному поведению. «Наверное, в город вернулась», – подумал он. Однако, спустя несколько дней, он обратился в милицию.

– Янка пропала, ее нигде нет, – в тот же день позвонил Сергей Литяевой.

– Я научу тебя, как ее найти, только ты отнесись к моим словам серьезно

Комментарии

P.S. от Оптимиста

Не мужское это дело, отношения выяснять.

– Янка пропала, ее нигде нет, – в тот же день позвонил Сергей Литяевой.

– Я научу тебя, как ее найти, только ты отнесись к моим словам серьезно

Рок-певица и поэтесса
Участница панк-рок групп «Гражданская оборона», «Великие Октябри» и других групп.
Одна из самых ярких исполнительниц сибирского андерграунда конца 1980-х годов

Ее отец, Станислав Иванович, был по профессии теплоэнергетик, а мама Галина Дементьевна – инженер промышленной вентиляции. Семья обладала достатком ниже среднего и жила в центре города в деревянном одноэтажном доме без элементарных удобств по адресу улица Ядринцовская, дом 61, оставшемся от родителей Галины Дементьевны.

Детство и школьные годы (1966-1983).

Янка росла болезненной девочкой, и родители решили укрепить здоровье дочери с помощью спорта. Некоторое время Янка занималась бегом на коньках, проявляла большое усердие и честолюбие, добившись заметных успехов. Потом занималась плаванием, но недолго. Янка была тихим, домашним ребенком, любила находиться в одиночестве, проводя свободное время наедине с книгами.

В школе она училась посредственно, хотя учителя всегда называли ее способной девочкой и говорили, что Яна могла бы учиться лучше. Она проявляла явную склонность к гуманитарным предметам, к литературе, по ним получала «пятерки».

«Круг интересов у Яны был, я бы сказал, очень интересный: это всё великие, это – Цветаева, Ахматова, Николай Гумилёв, Платонов – вот такой уровень чтения» - рассказывал ее папа. Потом Янка сама решила заняться музыкой. Она стала заниматься в музыкальной школе по классу фортепиано, но спустя год бросила, хотя продолжала изредка играть «для себя». Позже у нее появилось желание освоить гитару, что Янка и сделала, занимаясь в кружке при клубе.

В школьные годы Янка писала стихи, которые не сохранились. Ее подруга Анна Волкова рассказывала, что Янка читала ей одно стихотворение, написанное в первом классе. Там было всего 4 строчки, и одна из них – «Тени деревьев смотрят на север».

В 1983 году Яна окончила школу.

Студенческие годы. Начало собственного творчества (1984-1986)

Родители хотели, чтобы после окончания школы Яна поступила в Кемеровский Институт Культуры, но в силу разных причин это не получилось. Тяжело болела мать Яны, и в 1984 году Янка поступила в Новосибирский институт инженеров водного транспорта, профилирующийся на строительстве объектов водоснабжения. Там она стала членом ансамбля политической песни АМИГО. С этим ансамблем она объездила с концертами всю область.

Это был ее первый концертный опыт, ансамбль был довольно известным, его даже снимали для газеты. Песни пелись в основном на английском языке, которым Янка неплохо владела. Ее увлечения той поры – английская поэзия, гитара, песни БГ и Бичевской.

Первые известные стихи Янки датируются 1985 годом. Примерно тогда же Янка познакомилась с Ириной Летяевой, «рок-мамой». Ирина была активным рок-деятелем, менеджером нескольких групп, организовывала у себя квартирники рок-музыкантов и координировала всю рокерскую деятельность в Новосибирске. В ее квартире не было замка, люди приходили и оставались жить месяцами, здесь же останавливались, приезжая на гастроли, и известные музыканты – Гребенщиков, Шевчук, Кинчев, Майк и Башлачев.

В декабре 1985 года на одном из таких квартирников Янка познакомилась с СашБашем. Саша сразу произвел на нее сильное впечатление, оказавшее огромное влияние на дальнейший путь Янки.

8 октября 1986 года после 6-летней болезни умерла от рака мать Янки. Этот удар Яна переносила долго и болезненно – мать она очень любила. А в декабре снова приехал СашБаш. Вспоминают, что как раз в это время он находился в сильной депрессии, и Янка как-то помогла ему справиться с этим состоянием.

С Янкой они очень тесно дружили, общались, Саша дарил ей свои записи, черновики неисполненных песен. Уезжая, он оставил Янке свои легендарные колокольчики, которые до сих пор хранятся как реликвия в семье Янки. Как-то Саша сказал отцу Янки: «Ваша дочь знает о жизни гораздо больше, чем вы можете подумать…» Станислав Иванович, как и Янка, тоже был потрясен Башлачевым, его песнями, его талантом. После всех этих встреч началось становление Янки как автора. Она стала гораздо серьезнее относиться к своим стихам, некоторые из них оформила в качестве песен. Ее отец вспоминал, что тогда она начала подолгу сидеть в своей комнате, что-то записывая, сочиняя. После этой встречи Янка забросила подруг, тусовки, сильно переменилась, – находилась в состоянии огромного потрясения.

История знакомства Янки с Башлачевым позже обросла массой легенд. Говорят, что они любили друг друга. Известно, что после первого знакомства Саша приезжал в Новосибирск уже специально к Янке, и задержался у нее на месяц. Тогда в ее черновиках и появилась впервые строчка: «Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах». Однако есть серьезные расхождения во времени. Например, по другим сведениям (не подтвержденным документально), первое знакомство состоялось еще в домосковский период жизни Александра, т.е. в 1983-1984 годах. Есть свидетельства того, что они пересекались и потом – в Москве и Питере, когда Янка еще не выступала публично. Была Янка и на одном из его питерских квартирников в конце 1987 года. Но как бы там ни было, – не стоит выискивать какой-то тайный смысл в дружбе Янки с Сашей, и, тем более, исходя из этого, пытаться как-то связать их творчество. Факт знакомства этих, без сомнения, гениальных людей может представлять интерес человеческий, биографический, но для понимания песен Янки или Башлачева он не дает ничего нового.

Янка была знакома с творчеством Дженис Джоплин, Джоан Баэз, Патти Смит и Мелани. Известно, например, что она очень любила петь в компаниях блюзы Джоплин, и носила значок с ее изображением.

Янка была знакома и с Дмитрием Ревякиным, и даже стала соавтором текста песни «Надо Было». Янка часто приходила на репетиции группы, и однажды, в декабре 1986 года прямо там, на пару с подружкой Анжелой Мариной сочинили текст песни. Она сразу всем понравилась, песню немного подправили, и получилось то, что мы можем теперь слушать. Но дальнейшего развития этот творческий союз не получил.

В конце 1986 года на втором курсе Янка бросила институт, поняв, что выбор ВУЗа был ошибкой. Вскоре подруги убедили ее ехать «завоевывать столицу». В Москве Яна пробыла 2 месяца. Вернулась оттуда она спокойная, повеселевшая и деловая. Друзья вспоминали, что именно эта первая поездка научила ее целеустремленности и дала ей силы и умение для дальнейшей работы. Ее подруга Анна Волкова считала, что Янка была одним из самых настойчивых людей, которых она встречала.

Бросив ВУЗ, Янка так и не получила никакой специальности. Устраиваться на работу она тоже не имела желания. «Мне не нужны деньги», – объясняла она. Рассказывают, что она отказывалась от платы за квартирники даже когда стала знаменитой. А тогда, в 1980-е годы, Янка с Ирой Летяевой жили на 40 копеек в день, питаясь в городских столовых, где гарниры и салаты стоили 5 копеек. Общение с энергичной, заводной Ирой сильно поддержало Янку в непростой период после смерти матери. В это время она часто находилась в депрессии.

Постепенно Янка начала исполнять свои песни для публики. Происходило это в основном в Академгородке, в молодежном клубе, который организовала некая энтузиастка. Один раз, заинтересовавшись, чем живет его дочь, на таком концерте, несмотря на Янкины протесты, побывал и ее папа. И увидел по реакции зрителей, по атмосфере в зале, что творчество пришло в жизнь Яны всерьез и надолго.

К сожалению, концертов в родном городе у Янки было очень мало – несколько раз в Академгородке, и выступление в сборном поминальнике Селиванова в июне 1989 года.

Начало активной творческой деятельности (1987-1988).

В апреле 1987 года на I Новосибирском рок-фестивале, проходившем в ДК Чкалова, Янка встретилась с Егором Летовым. Янке хватило недели, чтобы безоглядно влюбиться в Егора и остаться с ним на полтора года.

В апреле 1987 года состоялся рок-фестиваль в Симферополе. Фестиваль был масштабным, – на нем выступали Цой, Шевчук, Мамонов, группа «Телевизор» и другие известные музыканты. Янка и Егор там не выступали, но присутствовали. В июле Янка, Егор и Вадим Кузьмин впервые посетили Киев, где в течение двух недель жили у Олега Древаля.

Свердловск, Ленинград, Прибалтика, Коктебель, Симферополь, Омск, Новосибирск… При любых возможностях они давали концерты. В отличие от скромной, не очень уверенной в себе Янки, Егор всегда считал, что любое творчество должно быть обнародовано, записывал бесчисленное количество альбомов и бутлегов, включая в них все, даже неудачные свои творения. Дошло до того, что в дискографии путаются теперь даже искушенные поклонники Летова (перетасовка песен, сборные альбомы из фрагментов разных записей, альбомы с одинаковыми названиями только увеличили путаницу). Одержимый собственной популярностью в неформальных кругах, уверенностью в своей гениальности, Егор пытался расшевелить и Янку, вытащить ее на публику, убеждал в необходимости петь свои песни людям.

Выступая на квартирниках, тусовках, Янка видела, что ее песни действительно находят живой отклик у слушателей, нравятся людям. К ней пришла уверенность в собственных силах. В период 1987-1988 годов Янкой было написано больше всего из известных стихов и песен.

Янка мечтала о создании собственной группы. Но, за неимением таковой, в 1987 году она предприняла попытку стать басисткой «Гражданской обороны». Но в этом качестве Янка так ни разу и не выступила, – все осталось на уровне репетиций. Однако Янка и Егор выступали вместе, играли квартирные концерты, вместе записывались. Впрочем, участие Янки в Егоровых альбомах не было равноправным. В итоге Янкина деятельность того периода (да зачастую такое случалось и позже) ограничилась лишь незначительными вкраплениями в альбомы «Гражданской обороны» и «Коммунизма». Но гораздо сильнее проявилось неравноправие в том, что Летов фактически диктовал Янке, как ей писать ее альбомы, – делал и записывал он их исключительно на свое разумение. Обо всем этом очень хорошо сказал Черный Лукич: «Вообще «музыкальные» отношения у Янки с Егором были довольно понятные: ну с кем же Игорь Федорович равноправно в музыке общается! Это, по-моему, заметно вообще во всех проектах, где он принимает участие: его только пусти в группу – хоть кем, хоть барабанщиком, хоть флейтистом – это в итоге получится «Гражданская оборона».

Трудно сказать, устраивало это именно Янку или нет, но в действительности Летов ей много дал, – вывел на сцену, помог обрести уверенность в себе, научил работать в студии. Вполне понятно, что довольно неуверенная в себе Янка прислушивалась к советам более опытного и уважаемого ею человека. Жаль только, что она так и не успела почти ничего записать самостоятельно, уже обретя какой-то опыт, – все ее альбомы и многие концерты были сделаны с участием Егора или других участников «Гражданской обороны» и несут на себе печать этого звучания.

Летов был диктатором не только в творчестве, но и в семейной жизни. Он мог устроить Янке скандал за то, что она не в тот момент вышла из комнаты, или после концерта при всех ее отругать. Несмотря на то, что Янка в глубине души не принимала многих летовских взглядов, она вряд ли себе в этом признавалась, и всеми силами пыталась дотянуться до уровня своего избранника. Если Егор сказал, что песня плохая – Янка прислушивалась к его мнению и старалась оттачивать свои тексты и аранжировки в соответствии с представлениями Летова о музыке. Нередко, правда, сопротивлялась, спорила, но в итоге все равно уступала. Наверное, уступить ей было проще, чем тратить силы на споры.

К концу лета Янка и Егор вернулись в Москву, а в начале сентября приехали в Питер. Примерно спустя неделю состоялся организованный Сергеем Фирсовым квартирник Башлачева. Яна обрадовалась возможности встретиться с Сашей, но тому, похоже, тогда уже ничего не было нужно. В телефонном разговоре он не проявил никакого интереса к ее приезду, что расстроило Янку: она обиделась на его нежелание с ней общаться. В отличие от Янки, Егор, знавший о СашБаше в основном по ее восхищенным отзывам, увидел тогда его в первый раз. И в последний. Концерт был очень неудачный, – СашБаш тогда находился в депрессии, играл мало и неэнергично. Все это произвело на Янку очень гнетущее впечатление. После этого концерта она за несколько часов написала 8 песен – известнейших вещей, вошедших впоследствии в альбомы «Не Положено» и «Деклассированным Элементам».

Начались первые серьезные ссоры Янки с Егором. Весь конец года она беспрестанно ездила между Новосибирском и Омском. Новый год Янка встречала у Егора в компании с Черным Лукичом и его женой Оксаной.

В начале 1988 года, опять-таки при содействии Летова, был создан проект «Великие октябри» (название было придумано самой Янкой в спешке, и казалось потом не вполне удачным). Отец все время очень удивлялся способности Янки «командовать» парнями. Но она была довольно скрытной, и о своей деятельности особо не рассказывала. Скрытность, нежность и доброта – вот, пожалуй, основные Янкины черты. Она очень любила зверюшек, все время приносила в дом всякую живность, которая болела, и сама лечила. В доме часто жило одновременно по 3-4 кошки или собачки.

«Вот если б можно было всем помочь!» – все время говорила Янка. Она особенно любила котов, ласково их называя «котейка» (это слово часто встречается в поэзии как Янки, так и Егора). Еще она очень любила мягкие игрушки, особенно мишек (отсюда и песня Егора Летова «Плюшевый Мишутка», посвященная Янке и написанная еще при ее жизни). При всем этом страшно боялась больших собак. «Собаки и машины – вот были два основных страха в ее жизни» - вспоминала питерская подруга Яны Марина «Федяй» Кисельникова.

Одевалась Янка просто и скромно, почти не пользовалась косметикой и парфюмерией, была весьма непритязательна в быту. Старые штаны, кожаные сапоги, 1-2 свитера, куртка-балахон – весь ее гардероб. Она часто донашивала оставшуюся от мамы одежду. От юбок и платьев она отказалась почти сразу после школы. На наряды денег не было, и Янка не обращала на одежду большого внимания. Зато она обожала всякие хипповские штучки – бисерные и деревянные фенечки, кожаные шнурочки, хайратники, ксивники, сумочки – сама мастерила их, дарила друзьям. Прическа – всегда одна и та же: длинные распущенные волосы.

Какая она была – Янка? Все вспоминают ее как человека чрезвычайно простого и приятного в общении, добрую, веселую и контактную девчонку, очень энергичную, заводную, временами немного странную, но всеми любимую. Многие знакомые считают, что она была наркоманкой. Но близкие люди говорят, что это неправда. Слухи о наркотиках, видимо, вызваны некоторой странностью в поведении Янки, манере говорить, пристрастиях, о которой вспоминают практически все, кто ее знал. Находились люди, утверждавшие, что они «принимали наркотики вместе с Янкой» или знали таковых. Вероятно, имеют в виду эпизодические случаи курения травы, что не является экзотикой ни в одной неформальной тусовке.

В Янке не проявлялось никакой заносчивости, «звездной болезни», ощущения собственной исключительности, свойственного многим рокерам. Она была из тех людей, которым искренне рады в любой компании. В любом городе, куда бы она ни приезжала, тут же находились люди, наперебой предлагавшие ей ночлег, еду, всевозможную помощь.

Несмотря на открытость и простоту, по-настоящему близких людей в ее жизни было немного, – Янка очень разборчиво и придирчиво относилась к дружбе и к выбору тех, кто был рядом с нею. Общалась только с действительно интересными ей людьми. Другие знакомства ей просто были не нужны. Иногда рвалась к людям, в компанию, иногда стремилась уединиться – все в зависимости от настроения. Тем не менее, Янка, как правило, была в центре внимания любой тусовки. Она не умела проигрывать – ни в музыке, ни в отношениях с людьми. Даже в любви она действовала по-мужски: сама завоевывала, сама бросала. Влюблялась она нечасто, но крепко. Один из новосибирских музыкантов Дмитрий Радкевич вспоминал: «Лично я не воспринимал ее как женщину, для многих мужчин она была «своим парнем», но не больше. Янка ведь как женщина была абсолютно несексуальна. Одно время слишком полная и жутко неуклюжая, – ничего не могла удержать в руках. В ее перспективе семья и материнство не рассматривались. «Хлопотно», – говорила она. Янка вообще была лишена каких-то семейных установок. Например, она никогда не отмечала день рождения, поэтому никто из нас не знал этой даты».

Впрочем, однажды, еще до знакомства с СашБашем, Янка попыталась вступить в брак. Избранником ее стал один из новосибирских музыкантов, Дима «Дименций» Митрохин. Дименций влюбился в Янку и сделал ей предложение. За 2 месяца до свадьбы Янка пришла знакомиться с его родителями. После просмотра семейного альбома заявила: «Вот это называется бытовуха, а для меня это путь на эшафот». На этом роман закончился.

Первая Янкина акустическая запись «Не Положено» была сделана в Омске и относится к январю 1988 года. К песням, написанным в Питере, Янка добавила пару более старых и несколько новых. Из-за краткости альбом почти не распространялся или имел хождение в качестве дописок. В конце 1990 года Егор Летов, не советуясь с Янкой, дополнил запись различными акустическими (студийными и концертными) версиями ее песен. Но Янка категорически открещивалась от этого пиратского варианта, и издан он был лишь после её смерти.

Альбом «Не Положено» – одна из лучших записей Янки (сам Егор не раз утверждал это в своих заметках и интервью): почти акустика, Летов только немного подыгрывал на электрогитаре, подстукивал на тарелках и бонгах. Интересно, что запись предполагалась электрической, но это организовать не удалось, – все, что записали, показалось неудачным, и Егор стер все партии кроме голоса. Впоследствии 2 песни из этого альбома Егор дополнил ударными и бас-гитарой и зачем-то включил в концертный бутлег «Инструкция По Обороне», к которому Янка никакого отношения не имела.

17 февраля покончил с собой Александр Башлачев. Янка поехала на его похороны. С этой трагедии и началась полоса депрессии, сопровождавшая Янку до конца жизни. Уже тогда она обронила: «Это он дает мне знак, что пора уходить». Будучи скрытной, Янка редко говорила о Саше и своем знакомстве с ним, разве что иногда, с самыми близкими друзьями. Но очевидно, что общение с ним оставило сильный след в ее душе, и гибель СашБаша она переживала очень долго и тяжело. Наверняка и перемены в ее творчестве были связаны с этим событием, от которого Янка так никогда полностью и не оправилась.

Первые публичные концерты.

Первое публичное Янкино выступление состоялось на первом фестивале альтернативной и леворадикальной музыки в Тюмени, в ДК Нефтяников 24-26 июня 1988 года.

Your browser does not support the video/audio tag.

По воспоминаниям Артура Струкова, «Янка пела акустику, – для нее это был дебют на большой сцене, после квартирников». На самом деле Янка играла хоть и без группы, но на электрогитаре, это видно на фото. К сожалению, запись этого концерта не найдена. Концерт записывался, в том числе, и на видео, но все записи, были затерты из-за тогдашней дороговизны видеопленки. Мнение очевидца: «Уральские баллады о тусовочной жизни современной девушки хиппи. С панк-роком ничего общего не имеет».

А вот характеристика Егора: «Баба – панк, к хиппизму отношения не имеет, чистый панк, агрессивный». Перед фестивалем она сильно волновалась, так как не могла позволить себе провала. Но был полный аншлаг. Фестиваль стал первым серьезным испытанием для Янки и подтверждением ее значимости в рок-жизни Сибири.

За две недели до фестиваля, в составе «Великих октябрей» – Игоря «Джеффа» Жевтуна (гитара) и Евгения «Джексона» Кокорина (барабаны – его слабый профессиональный уровень вспоминают практически все, кто хоть раз слышал) писался тюменский бутлег «Деклассированным Элементам», – в местной «полустудии», на магнитофон «Сатурн».

Судьба сжалилась над Янкой, вышло так, что эта запись, не причислявшаяся к каноническим даже самими музыкантами, оказалась лучшим электрическим студийным воплощением песен Янки. Многие недовольны звучанием альбома, техническим несовершенством, что вполне объяснимо – альбом был записан практически «живьем», на одном дыхании, без звукорежиссера, с минимальными техническими возможностями.

1 августа 1988 года состоялся ее концерт в Кургане с «Инструкцией по выживанию», который является, наверное, одной из лучших концертных электрических записей Янки.

Осенью в Новосибирске ею вместе с группой «Закрытое предприятие» были записаны 3 песни. Они заметно отличались от всего остального, что записано Янкой – пост-панковские аранжировки, тягучее, слегка депрессивное звучание, длинные вступления и коды, медленный вокал. Стиль группы не очень устраивал Янку, но одно время, за неимением других возможностей, она собиралась сыграть с группой концерт или даже записать альбом.

Янка с Егором попали в Питер на первые квартирники, где уже ждали известного по самописным альбомам Летова. Зрители получали в качестве приложения Янку, и все всегда были потрясены ее песнями, ее талантом. В Москве была такая же реакция: «Духовно анемичная, изверившаяся Москва ходила на Янку, как куда-то в эпоху Возрождения, дивясь в ней той силе чувств, которую не видела в себе», – вспоминал Сергей Гурьев, добавляя с запоздалым раскаянием: «Мы ее ели».

«От песен Янки веет безысходностью, но с ними почему-то легче безысходность эту преодолеть», – написала другая журналистка, Светлана Кошкарова, и это справедливее и уместнее. «Янку боготворили, обожали, преклонялись – перед плотной основательной сибирской девочкой, руки в феньках, на рыжих лохмах хайратник, шитый бисером; не мадонна, не анемичное хрупкое чудо. Кажется, она жила, вовсе не замечая этого преклонения, жила полностью в себе. Песни – абсолютно интимны. «Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах» могла написать только безоглядно (и безответно?) влюбленная женщина. В кого?» (Е.Борисова. «Янка. Хроника явленой смерти»).

Нарастали противоречия между Янкой и Егором. Через полтора года совместной жизни они расстались. «Чтобы с ним жить, надо быть ему равным. Если ему уступаешь, он тебя сминает», – говорила Янка. Причину их размолвки Егор не рассказывал, а Яна постаралась как можно скорее забыть об этом периоде. Наверняка и Егор по-своему любил Янку. Но любви мешали постоянные соревнование и разногласия, как в творчестве, так и в отношении к жизни. И Янка не выдержала, ушла. Она не была слабым человеком, но устала от постоянной борьбы. Многие до сих пор продолжают обвинять Егора Летова в смерти Янки. Лишь ее близкие друзья утверждали обратное: они расстались задолго до ее смерти и с тех пор не очень много общались. Правда, почти до конца часто играли в совместных концертах. Но за эти полтора года Егор успел рассорить Янку со многими ее друзьями – все, что говорил и делал Егор, Янка считала правильным, даже если при этом он оскорблял и унижал ее друзей. Либо предпочитала не спорить.

Две подруги Яны – Анна Волкова и Ирина Летяева – считали себя виноватыми в том, что они в свое время почти перестали общаться с Янкой и недостаточно поддержали ее морально в самый критический период. Ник Рок-н-Ролл вспоминал историю с ироничной перепевкой его группой «Коба» Янкиной песни «Я Оставляю Еще Полкоролевства». Сама Яна отнеслась к ней нормально, с юмором. Но когда о песне узнал Летов, устроил Нику скандал, и Янка встала на сторону Егора, рассорившись с Ником.

Таким образом, получалось, что Летов, пусть не прямо, но косвенно виноват во многом, что случилось с Янкой, в ее одиночестве, и в ее депрессиях. А сама Янка, при всей своей демонстративной неженственности, свободолюбии и независимости, в данном вопросе вела себя как самая обычная женщина – влюбленная, боготворящая своего избранника, прощающая ему все. И, не задумываясь, жертвовала верными и преданными друзьями во имя этой непонятной и неравноправной любви. Лишь в конце она, вероятно, стала более трезво смотреть на события и как-то пыталась поправить отношения с людьми, но это ей удалось не в полной мере.

1989 год.

При помощи Анатолия Соколкова, пытавшегося как-то помочь музыкантам обрести официальную «крышу», «Гражданская оборона» и Янка вступили в Ленинградский рок-клуб, но так до конца и не прижились в нем. Почти все питерские музыканты инстинктивно отторгали чуждое и непонятное им. Дружеские отношения сложились только с музыкантами «Аукцыона».

«А я почему-то стою и смотрю до сих пор
Как многоэтажный полет зарывается в снег».
(«Крестом И Нулем», 01.1989)

«По шершавому бетону на коленях вниз
Разлететься, разогнаться – высота, карниз»
(стихотворение 1989 г.)

17 февраля 1989 года – годовщина гибели Саши Башлачева. Янка участвовала в серии концертов его памяти. 19 февраля – в ДК МЭИ, аншлаг (из-за ОБОРОНЫ), 20 февраля – концерт памяти Башлачева в Питере. Организаторы не хотели, чтобы на концерт попали все без разбора, и попытались устроить вечер «для посвященных» – маленький зальчик ДК Пищевиков, в сборной солянке из необъявленных исполнителей (в лицо знали, кажется, только Ревякина и Задерия) три песни Янки, сравнимые по силе эмоционального воздействия с языческими заклинаниями, многократно усиленные ревером. «Мороз по коже, шепот: «Кто это?», – вспоминала присутствовавшая на концерте Екатерина Борисова.

После всех этих мероприятий Янка находилась в сильной депрессии: «Башлачев протоптал дорожку, и мне пора по ней. От меня в этой жизни всем только неприятности и страдания. Все вздохнут с облегчением, когда я исчезну», – повторяла она после приезда домой. Многие вспоминают, что эта черта была вообще характерна для Янки – вину за все неприятности, случившиеся с другими людьми, склонна была приписывать себе. Даже если никаких рациональных объяснений этому не существовало.

В 1989 году Станислав Иванович женился и переехал к жене, Алле Викторовне, жившей с сыном и невесткой. Вскоре они получили квартиру на улице Доватора, а Янка осталась в старой избе под номером 61 на Ядринцевской улице.

Постепенно отходя от Егора, Янка почти перестала общаться и с остальными своими товарищами, с которыми вместе работала. Сама Яна говорила о Летове: «Всё, мы поссорились так, что обратной дороги нет». В какой-то момент она осталась практически одна – без подруг, без семьи, без любимого человека. Вспоминал один из знакомых Янки, врач новосибирской клиники: «Однажды я ей про своих пациентов рассказывал, «Представляешь, – говорю, – сегодня была пациентка с диагнозом «ангедония». – «Что это?» – заинтересовалась Янка. «Это состояние, когда нет радости, нет счастья, но не депрессия». – «Это мой диагноз», – решила тогда она. И через неделю написала песню с одноименным названием».

Your browser does not support the video/audio tag.

В начале 1989 года была сделана акустическая запись, сделанная по желанию Летова дома у Фирсова специально для русской эмиграции в Париже, в 1995 году переизданная под названием «Продано!». Янкины песни сопровождались только ее гитарой. Лишь последнюю песню, «Деклассированным Элементам», они по традиции поют дуэтом с Летовым. Тогда же писался и акустический альбом самого Егора «Русское Поле Эксперимента». Вскоре после записи Летов по неизвестным причинам отказался от этих альбомов и потребовал исключить их из дискографии ГО и Янки. Однако потом смягчился и дал им «право на жизнь», скромно именуя их бутлегами.

В апреле состоялся концерт с ГО в Питере, в концертном зале «Время» в Автово: 3 песни, бешеный звук, подпевки Егора. Тогда же, в Питере французскими журналистами снимался фильм о рок-жизни в Советском Союзе. Питерский концерт Янки и Егора вошел в этот фильм. К сожалению, этой записи в России не сохранилось.

22 апреля состоялся концерт в ДК МВД в Симферополе вместе с ГО. Янка путешествовала по Крыму: Ялта, Гурзуф… Янка также приняла участие в одном из рок-фестивалей во Дворце культуры Профсоюзов в Симферополе. Велись видеосъемки, возможно, их удастся когда-нибудь найти.

3 июня Янка приняла участие, спев 2 песни, в новосибирском концерте памяти гитариста ГО Дмитрия Селиванова, повесившегося 22 апреля того же года. Кроме Янки в концерте выступали ГО, «Инструкция по выживанию», Манагер и многие другие музыканты. Выступление Янки было издано вместе с другими сохранившимися ее видеозаписям. Остальной концерт на видео можно найти в частных коллекциях.

В том же 1989 году, с 25 августа по 16 сентября в Омске дома у Егора и под его руководством были записаны первые «официальные» и (что немаловажно) признанные за таковые самой Янкой электрические альбомы «Ангедония» и «Домой!».

Your browser does not support the video/audio tag.

Барабаны и черновая гитара были записаны в Питере на точке «Аукцыона» 20-21 июля 1989 года Александром «Папиком» Канаевым. По его свидетельству, в процессе записи Янка спела несколько больше песен, чем вошло в альбомы. В то же время на альбомах есть номера, которые тогда не записывались (видимо, речь идет о вставках из тюменского бутлега 1988 года) И хотя сам Летов почти не играл на этих альбомах, они несут явный отпечаток звука, присущего ГО. Летов рассказывал: «Раздражающую меня этакую скорбную, пассивную и жалкую констатацию мировой несправедливости, заметно присутствующую в Янкином голосе и исполнении, я решил компенсировать собственной агрессией... Возможно, в результате возникло не совсем ей свойственное (а, может быть, и совсем не свойственное), зато получилось нечто общее, грозное и печальное, что в моем понимании – выше, глубже, дальше и несказанно чудеснее изначального замысла».

Янка бунтовала, Егор гордился результатами своих трудов – вышел не «бессильный бабий плач», а крутой панк, без «эстетства и утонченности», и без презираемой Егором жалости к миру. Но эта жалость все равно рвалась из этого шумного, скрежещущего, заглушающего чистый Янкин голос «фирменного» грязного саунда Летова и компании. Нет практически ни одной электрической записи, где инструменты звучали бы адекватно Янкиным песням, не портили бы их, не заглушали, а наоборот, выгодно оттеняли и делали еще лучше, еще выразительнее...

В значительной степени Янку и ее творчество изменило не только общение с Егором, но и постоянное вращение в мужской компании, в которой почти каждый был незаурядной творческой личностью, и ей нужно было постоянно держаться на уровне, доказывая, что она не хуже их, что ее творчество имеет право стоять рядом с их музыкой. Тяжело отражались на психике и сложности с поиском музыкантов. К их подбору Янка относилась очень серьезно (как и ко всему в жизни) – технического мастерства для нее было недостаточно, ей была нужна близость по духу, дружба, полное взаимопонимание с полуслова. «Своим» музыкантом, который больше нигде не играл, у нее был только Сергей Зеленский, боготворивший Янку. Очень теплые отношения были и с Джеффом, который тоже постоянно рвался играть не с ГО, а на бас-гитаре в группе Янки. С Джеффом Янку объединяла и страсть к народной музыке. Вдвоем они иногда ездили по деревням, собирая местный фольклор, записывали уникальные народные песни, сказания. Сама Янка тоже очень любила народное творчество, часто исполняла что-то на тусовках одна или с кем-то хором, кое-что из этого было записано – «Сад», «То Не Ветер»…

Не ладилось и со студией. Нужны были деньги, связи, организаторские способности. Ничего этого не было. В итоге проще всего было записываться у своих людей – на «ГрОб-студии». А там – давление Летова, навязывавшего Янке свое видение музыки. Проведя несколько лет в мужском коллективе, Янка изменилась, став более резкой, жесткой и целеустремленной. Она часто говорила и писала в мужском роде – «я пошел», «я спел», «я сделал». Отец Яны вспоминал, что эту манеру она переняла у своей приемной бабушки – матери второй жены Станислава Ивановича.

В разных городах становятся популярны ее записи, в основном акустические. Янка становилась известной не только в андеграундных кругах, но от официальных записей отказывается: «Слышали, на «Мелодии» выходит ваша пластинка? – Ложь. Не записывалась и записываться не собираюсь, даже если предложат» (из беседы с журналисткой Еленой Гавриловой в Барнауле, на «Рок-Азии», октябрь 1990 года).

Летов в одном из интервью говорил, что «Мелодия» предложила Янке записать пластинку, но было поставлено условие – без мата. Вначале Янка действительно собиралась сделать сборник из разных альбомов, но потом решила отказаться от записи. «Я буду жить так, как мне нравится», – как-то сказала она и не отступила от этого принципа. Например, на одном из своих выступлений она оборвала концерт на полуслове, прокомментировав: «Все, больше не могу ни петь, ни играть, ни говорить» – и бросила гитару в угол.

Тем не менее, примерно в это же время песни Янки начали потихоньку появляться на радио, преимущественно на молодежных станциях: «От Большого Ума», купированный вариант «Гори-Гори Ясно». Вряд ли сама Янка знала об этом, и вряд ли кто-то спрашивал ее разрешения. В Лондоне известный ведущий радио ВВС Сева Новгородцев также включает ее песни в свои программы.

Стараниями Фирсова о Янке узнали в Европе. Ей приходили приглашения поехать с концертами во Францию, Германию. Неизвестно почему, но эти замыслы так и не осуществились, хотя сама Янка воспринимала известия о подобных приглашениях с радостью и энтузиазмом. «Хочу посмотреть, как люди ходят по улицам и просто так улыбаются», – говорила она. Известный в то время арбатский поэт-тусовщик Андрей Полярный, он же «Дрон», «Лысый Дрон» пытался сделать Янке и Егору приглашение в Германию. Не успел.

1990 год.

Этот год открылся череповецкой «Рок-Акустикой» 12-14 января. Аудиозапись фирмы «Мелодия» была уничтожена Юрием Морозовым по просьбе самой Янки в ночь после концерта, – Янка не хотела попасть в фестивальный сборник, планировавшийся к изданию «Мелодией».

Есть сведения, что у кого-то сохранилась запись с пульта. Видеозапись Янкиного выступления 13 января сохранилась и была издана на питерском лейбле «Манчестер Files». Мнения обо всех, кто там играл, весьма разнородны, о Янке – однозначны: «Как живительная влага для искаженной и опаленной солнцем земли. Ее голос вливался в вены, пульсировал внутри, разгоняя кровь и очищая душу от тех фекалий, которыми загружает нас окружающий социум» (А.Кушнир, А.Пигарев). «Ты, Янка, – большая река» (Маша Володина).

Впрочем, были и другие отзывы: высокомерно-оскорбительная фраза в автобиографии вечно всем недовольного Юрия Морозова, отозвавшегося о Янкином выступлении в Череповце так: «Подвыпившая Янка, с грохотом скакавшая под неизбывную умцу-умцу по сцене и голосившая не своим голосом, чтоб затем вскоре повеситься». Но люди, близко общавшиеся с Янкой на том выступлении, утверждают, что не было ни наркотиков, ни алкоголя, просто Янка очень нервничала, волновалась – ведь это было фактически первое ее выступление на большом фестивале, где собрались рок-музыканты самых разных жанров, в том числе и уже тогда знаменитые.

На фоне общего бесшабашного фестивального веселья Янка выделялась своей замкнутостью: «…Ну представляете, что делается на рок-фестивале вечером в гостиничном номере? В маленькую комнатку набивалось по 20 человек… Вино, трава… А Янки не было. Она держалась особняком. И я помню даже, что это становилось темой некоторых разговоров, – что она затворница и не очень, как сказали бы теперь, публичный человек» (Дмитрий Крюков, Нижний Новгород).

По дороге в Москву, в вагонном тамбуре, Янка дала Крюкову интервью – случай, редчайший в ее жизни. Статья о фестивале с этим интервью была потом опубликована в одной из нижегородских газет, но найти ее не удалось.

20 февраля – мемориал Башлачева в Питере, в БКЗ «Октябрьский», тоже записанный, изданный и разобранный по полочкам. Чуть ли не единственное выступление Янки на столь официальном мероприятии. Опять с Летовым (и опять после Летова! – он всегда настаивал на таком порядке), опять мало песен – всего три. Организаторы в шоке после их выступлений: «Кто эти гопники, выступавшие сейчас – тощий парень и толстая девушка?! Не могли пригласить певцов получше?! Еще мата со сцены не хватало!»

Концерт едва не закончился скандалом. Липницкий в «СДВИГ-афише» упрекнул Янку в излишней безысходности и отсутствии юмора в песнях. Известно, что в жизни она была веселым и смешливым человеком, но нет ни одной смешной песни, ни одного забавного стишка. Но о каком юморе можно говорить на поминальном концерте? Ни Янка, ни Егор не участвовали в финальном хоровом пении Ильченковской «Бей, Колокол». Ни Янка, ни Егор не попали в телеверсию этого концерта. Однако по иронии судьбы именно записи Янки и Егора получили широкое хождение в народе. Остальные выступления найти достаточно сложно.

9-10 апреля 1990 года состоялись концерты Янки с Летовым в Киеве – последние из известных совместных их выступлений. Сохранилась запись как минимум одного из концертов Янки. В мае у Летова возникла идея записать в рамках «Коммунизма» что-то типа нынешних «Старых Песен О Главном», куда вошли бы уличные блатные песни с привлечением к этому проекту Янки. Но этому замыслу так и не суждено было сбыться.

В этот период Янка жила преимущественно в Новосибирске. Тогда же в Янкиной жизни появился близкий человек, Сергей Литаврин. Он был старше ее лет на 10. Жил он в том же общежитии – некоторое время Янка жила с ним. Сергею нравилась та музыка, которую делала Янка, ее песни, они с Яной любили друг друга, но, видимо, не все было гладко, – многие вспоминают теперь об их странных молчаливых отношениях, о жалобах на взаимное непонимание.

Весь последний год Янка мучительно разрывалась между нормальными человеческими желаниями – быть женщиной, иметь семью, дом, любимого человека, и творчеством. Невозможно делать несколько дел одинаково хорошо, всегда приходится чем-то жертвовать. Янка попыталась выбрать творчество, песни…

Еще на «Рок-акустике» Янка и Ник Рок-н-Ролл познакомились с журналистами из Владивостока, которые собирались снять фильм об акустическом рок-фестивале и показать его на местном ТВ. А летом этого же года Янка с Ником и сами побывали во Владивостоке. Они жили за сценой художественного клуба – им руководила одна из тех журналистов, Инга. Есть информация и о видеосъемке, сделанной Ингой в Череповце. Это тусовка в гримерке перед концертом, небольшое интервью Янки, сам концерт, записанный несколько в ином ракурсе, чем общеизвестная запись, и снова в гримерке уже после выступления, песня с Черным Лукичем. Запись и ее копии сохранились у нескольких людей, но довольно редкая, найти ее довольно сложно.

29 сентября был концерт в Новосибирске, в Академгородке совместно с группой «Петр III». Присутствовали в основном друзья, знакомые, был там и Янкин папа. Тогда Янка впервые исполнила новые песни: «Придет Вода», «Выше Ноги От Земли» и другие, ставшие последними в ее жизни.

Последний из «больших» фестивалей с Янкой – «Рок-Азия» в Барнауле (предыдущие фестивали этой серии назывались «Рок-Периферия») 9-13 октября 1990 года. Янка играла с «Октябрями».

Мнение Тоби Холдстворта из «Синсер Менеджмент» (Лондон): «Это большое искусство. Грязь со вкусом – это круто!» Мнение из зала: «Боже, где она нашла таких лабухов!» Сама тоже была недовольна – едва закончив последнюю песню, сорвала гитару и грохнула ею о сцену. И ушла. По мнению очевидцев, несмотря на все технические проблемы, «выступление было мощное, но абсолютно суицидальное. Следующим актом было бы самоубийство на сцене» - говорил Алексей Коблов.

Кто-то додумался обозвать ее «леди-панк». Выражение было подхвачено журналистами и периодически всплывает до сих пор. После этого абсолютно провального выступления Янка окончательно разочаровалась в электричестве и в своих музыкантах. Это был ее последний электрический концерт. Выступление записывалось на видео, но примерно через месяц запись была, как обычно, затерта по причине дефицита пленки. Остается очень слабая вероятность, что у кого-то могли остаться копии.

На следующий день Янка играла в Иркутске последний из сохранившихся в записи концертов Янки. Редкий случай, когда Янка изменила своему правилу не отвечать на вопросы (среди сохранившихся записей это единственная подобного рода). Между песнями – ответы на записки из зала. Живая непосредственная запись, непринужденное общение со слушателями. Новые на тот момент песни, а также редко исполняемые «Пауки В Банке» и «Нюркина Песня». 3 песни из этого концерта вошли в Летовскую компиляцию альбома «Не Положено», одна песня в альбом «Стыд И Срам». По свидетельству очевидцев, концерт был потрясающий, впрочем, как и все предыдущие выступления в Иркутске и Ангарске. Набился полный читальный зал, слушатели сидели на полу, вплотную придвинувшись к Янке. После концерта долго не расходились. Сама Янка тоже выглядела радостной и возбужденной.

Your browser does not support the video/audio tag.

1991 год.

Новый, 1991 год, Янка с подругами и Сергеем отмечала в Новосибирске в общаге. Пили, веселились, слушали музыку, пели народные песни.

Несмотря на регулярные конфликты с Летовым, Янка изредка встречается с ним. Еще в 1990 году они периодически вместе проводили концерты и помогали друг другу в записях. Янка не решалась окончательно творчески разойтись с Егором.

Your browser does not support the video/audio tag.

Летов постоянно привлекал к своим проектам, убеждал играть вместе концерты. Однако после киевских концертов 1990 года вместе они уже не выступали.

В конце февраля Янка уехала в Новосибирск. В общежитии НЭТИ она записала в акустике четыре песни, в которых боль буквально хлестала через край – «Выше Ноги От Земли», «На Дороге Пятак», «Про Чертиков», «Придет Вода». Песни были удивительно емкие, многогранные, полные жутких образов, с плотным и тяжелым саундом. В голосе был надрыв и безысходность, какая-то безнадежная ярость и агрессия. Все это особенно заметно в акустике, не прикрытой тяжелыми аранжировками, визжащей гитарой и безумным электроорганом. Записывал песни Игорь Краснов (хотя, по его воспоминаниям, запись состоялась в ноябре 1990-го), пятой были записаны «Пауки В Банке». Песня «Придет Вода» оказалась последней Янкиной песней, она была написана в конце 1990 года. Многие расценивают ее как прощание. В эту версию вписывается и замечание Ани Волковой о том, что Янка уже в январе 1991 года как-то призналась ей, что решила покончить с собой. И кажется теперь неудивительным, что эти песни оказались последними.

Зимой 1991 года друзья в Томске договорились об организации концерта Янки. Нашли зал, деньги, дело оставалось за Янкой. Через Аню Волкову узнали, что Янка от всех выступлений отказывается.

В начале 1991 года Янка ушла из общежития и возвратилась в свой дом на Ядринцевской. Возможно, причиной тому были напряженные отношения с Сергеем Литавриным. На нее с новой силой навалилась депрессия. Янка почти перестала писать песни и стихи, прекратила давать концерты, замкнулась в себе. По словам ее отца, это началось еще в феврале 1990 года, после возвращения с московского и питерского концертов памяти Саши Башлачева. Но друзья говорили, что резкая перемена в настроении Янки наступила после приезда Летова зимой, вскоре после новогодних праздников. Их ссоры и примирения с Янкой были тогда постоянными и выматывающими, несмотря на то, что с Янкой они уже давно не были вместе, и, казалось бы, им давно было нечего делить. Но тот визит совершенно придавил Янку. После этого она все чаще уединялась в своей комнате, на все вопросы отвечая: «Мне не о чем говорить». Редко выходила из дома, похудела, практически не спала по ночам, потеряла интерес к людям.

Один Янкин знакомый, Андрей Ковалёв, рассказывал, что приходил к ней домой как-то по весне и спросил: «Ну, как живёшь, Яныч?» А она ответила: «А я не живу…» Почти все время Янка проводит дома, лишь изредка встречаясь со старыми друзьями. В марте, по свидетельству Константина Рябинова и Анны Волковой, она последний раз виделась со своими соратниками по «Гражданской обороне» и «Великими октябрями» в Омске.

Отец Янки вместе с Аллой Викторовной пытались «отогревать» Яну. Она сильно увлеклась российским фольклором, разучивала массу народных песен, читала много книг. Казалось, скоро ей удастся соединить роковые интонации с фолком. Янка была знакома с сыном Аллы Викторовны, Сергеем Шураковым, они очень дружили, Сергей ценил и уважал Янку, а матери говорил, что после 2-х неудачных браков он впервые встретил близкого и интересного человека среди женщин. Сам он тоже был весьма интересной и образованной личностью – занимался восточными единоборствами, буддизмом, ездил на стажировку в Японию и Китай, участвовал там в соревнованиях.

На конец весны некими организаторами из Сибири планировался Янкин совместный с БГ и «Калиновым мостом» тур по городам Золотого Кольца, Русского Севера, ждали ее и на первом московском фестивале «Индюки». Но на дверях ДК Русакова висел огромный плакат «Летова не будет!», а про Янку говорили: у нее жуткая депрессия, приезжала в Москву, пролежала сутки на кровати лицом к стенке и уехала домой… В это время концертов она уже, по всей видимости, не давала.

Весной 1991 года наступил самый критический период в жизни Янки. Незадолго до смерти Янка дала «обет молчания». За две недели она не проронила ни слова. Даже родители почувствовали неладное. В конце апреля в семье случилась трагедия: погиб Сергей Шураков. Причиной стала халатность врачей в больнице, где Сергей проходил обследование и лечение перед медкомиссией для устройства на работу. Сергей умер 23 апреля, а родным сообщили только 4 мая… Янка участвовала во всех похоронных делах, на нее все это сильно подействовало. На следующие праздники родители забрали ее на дачу, чтобы как-то отвлечь, самим отвлечься.

Вот тут-то и свершилось то, чего никто не ждал. Янка стеснялась курить при родителях, зная, что отец не выносит запаха дыма. Она даже дома курила в вытяжку печи, и все время уходила в лесок неподалеку от дома. 9 мая, перед ужином, примерно в 6 часов вечера, она, как обычно, ушла в лесок, но долго не возвращалась. Ее быстро нашли неподалеку от дачи, вернули. А через час она опять исчезла. На этот раз искали до 2-х часов ночи, обежали весь лес, но безуспешно. Решили, что она уехала в город, как часто бывало. Привыкли к подобному поведению.

Утром отец, первой электричкой вернувшись домой, обзвонил всех Янкиных знакомых, обошел все места, где могла бы быть Янка, но поиски результатов не дали. В милиции заявление о пропаже приняли только на третий день. Гибели Янки никто не мог и предположить. Ходят слухи об открытке, которую получили 10 мая некоторые близкие друзья Янки. Текст был примерно таким: «Пускай у тебя все будет хорошо. Я тебя очень люблю. Дай Бог избежать тебе всех неприятностей».

Сообщили в Москву, – пропала Янка! Думали, вдруг случилось чудо, – уехала туда, никого не предупредив? Настоящую тревогу подняли как раз в Москве. В Новосибирск звонил художник Кирилл Кувырдин, ему отвечали, мол, с ней так бывает: ушла, погуляет, вернется. Среди многочисленных обожателей, друзей и поклонников у Янки не оказалось по-настоящему близких людей, которых бы встревожило всерьез ее исчезновение. Волновались, гадали, но толком никто поисками не занимался. Потом журналист Юрий Щекочихин из «Комсомольской правды», толком и не знавший, кто такая Янка, достал по каким-то своим каналам новосибирскую милицию, которая стала искать.

После…

Янку нашли только 17 мая. Ее тело нашел ранним утром рыбак в реке Иня возле станции «Издревая». По другим сведениям, это произошло у станции «Иньская». А утонула Янка, видимо, близ станции «Новородниково». Тело несло по воде более 40 километров. Янку смогли опознать только по одежде, – настолько разбухло тело от воды и жары. Похоронили ее в закрытом красном гробу в Новосибирске, на Заельцовском кладбище, среди деревьев, на болотистой почве, в стороне от главной аллеи. Рядом находится могила Сергея Шуракова.

Похороны состоялись в кругу друзей, родных и музыкантов. Собрались и разнообразные знакомые, тусовщики, фанаты. Вот одно из воспоминаний Елены Оренинской об этом мероприятии: «Летов превратил их в саморекламу, все сводил к своей философии, музыке, а не о погибшем человеке говорил. Игорь сказал еще тогда, что Летов всегда будет подталкивать к смерти людей вокруг себя, а сам умирать не собирается». Об этом же говорили и Алексей Коблов, и Ник Рок-н-Ролл, и многие другие. Были и пляски до упаду, море водки и наркотиков, крики Егора о том, что смерть Янки – жизнеутверждающая, и потому не надо слез и поминаний, нужно веселиться и радоваться жизни. Можно только представить, каково это было видеть Янкиным родным, да и всем тем, для кого ее смерть не была «жизнеутверждающей».

После поминок Егор самовольно выгреб из Янкиного стола пачку бумаг. Говорят, что, кроме стихов, которые потом издали, там была и личная переписка Янки с Летовым. После смерти Янки Егор Летов женился на Анне Волковой, которая к тому времени рассталась с Валерой Рожковым. Позже снова женился на Наталье Чумаковой, тоже присутствовавшей на похоронах Янки.

Янкин отец до последнего дня не верил, что его дочь – звезда. Только похороны, на которые собралось больше тысячи человек с разных концов России, его убедили. После смерти дочери он продолжал часто общаться с друзьями Янки, созванивается иногда и сейчас, особенно дружен с Аней Волковой.

Следствие пришло к выводу, что это либо несчастный случай, либо самоубийство. Медицинская экспертиза была очень подробной, ни о каких следах насильственных повреждений там не говорилось. Вначале не отклонялась и версия наркотиков. Но знакомые отрицали: «Это неправда, Янка боялась даже лекарства принимать и за всю жизнь не выпила ни одной таблетки».

Много было написано о фатальном участии в Янкиной судьбе Егора Летова. Ник Рок-н-Ролл открыто обвинял Егора в ее смерти в нескольких интервью. Впрочем, это утверждение спорно: «Янка не кажется способной столь полно и буквально принять идеи и мироощущение даже такого мощного творца, как Летов. Более того, ругань между ними на почве идеологически-мировоззренческих разногласий, разного подхода к основным принципам творчества, кажется, была обычной и постоянной; окончательно разругались они задолго до Янкиной смерти» - пишет Е. Борисова.

Позже Егор пытался представить Янку солдатом, погибшим за его дело на его идеологическом фронте: «Рок-н-ролл жестокая штука. Если решил принять участие в игре, творчестве, – надо распроститься с мечтаниями влезть на елку, не ободрав задницы. Да и вообще, всегда и во всем необходимо доходить до полного крутняка. До самосгорания. Если нет ни сил, ни выхода, тогда надо уходить достойно, как Янка, Башлачев, Селиванов и другие братья и сестры мои по фронту. Они победили, поправ, в первую очередь, свирепый закон самосохранения».

Одно время Егор упорно твердил о некой предсмертной записке, в которой, якобы, Янка и объясняла причины своего. Но позже он стал говорить, что никакой записки вовсе и не было, и все это он придумал. Если даже считать, что Егор имел в виду ту самую открытку, полученную 10 мая, то никаких объяснений и явных прощаний там не содержится. Единственное же, о чем известно достоверно, так это о коротком письме от 27 февраля, которое получили Федяй и Летов, а возможно, и кто-то еще. Но считать предсмертной запиской письмо, написанное за 2 с лишним месяца до гибели – большая натяжка.

В течение всех лет Егор крайне неохотно отвечал в интервью на вопросы о Янке, резко пресекая все попытки как журналистов, так и друзей что-то выяснить. Но позже все же появилось несколько материалов, в которых Летов нарушил обет молчания и что-то рассказал о своих отношениях с Янкой, о ней самой. Впрочем, никаких шокирующих откровений или подробностей, заставляющих посмотреть на все события по-новому, там нет.

Как утверждал Летов, с Янкой они не общались последние годы, а у Янки никаких суицидальных мыслей и в помине не было. По неподтвержденным данным, когда было найдено тело Янки, на затылке была большая проломленная рана, а в легких не было воды. Если это правда, то она может означать, что смерть наступила еще на берегу. Этой же версии (стычка с пьяной хулиганской компанией) придерживается и Егор Летов. Среди друзей до сих пор ходит легенда об убийстве: есть те, кто говорит, что у друзей были весьма серьезные основания подозревать в этом конкретного человека, знакомого Янки. О подобных слухах рассказывает и Аня Волкова. В любом случае, после того, как Сергей Литаврин опознал Янку, уголовное дело было закрыто. Смерть Янки так и осталась тайной.

Ее гибель вызвала двоякое отношение. С одной стороны, скорбь и жалость, с другой – насмешку. Многие восприняли этот шаг как некую дань моде. «Башлачев протоптал суицидальную дорожку коллегам», – так порой комментировали ее смерть. Тем не менее, ни одного прямого доказательства, что это было самоубийством, нет.

При жизни не вышло ни одной пластинки Янки, ни одной кассеты, изданной промышленным тиражом. Интервью она не любила давать принципиально. Все Янкины интервью можно пересчитать по пальцам одной руки, да и те, что чудом дошли до нас, были, скорее, не интервью, а беседами, разговорами в кругу товарищей. Янка ревностно следила, чтобы ее слова не попали на страницы печатных изданий: «Просто поговорить – пожалуйста. Но в газете не должно быть ни строчки. – Но почему? Может быть, это не нужно Вам, но нужно другим? – Те, кому это нужно, и так разберутся, кто я и зачем». И в этой цитате – вся Янка, все ее отношение к шоу-бизнесу.

О Янке писали многие, но почти все – недостоверно, односторонне. Началась канонизация, лепка посмертного образа – красивого, но не всегда верного. Редкое андеграундное рок-издание не написало о Янке. Увы, информативные и достоверные материалы можно пересчитать по пальцам.

Переизданы на CD и кассетах ее прижизненные альбомы, бутлеги. Диапазон вольности простирается от бережно сохраненного Олегом Ковригой и изданного в первозданном виде квартирника 1989-го года («Акустика», «Красногвардейская») до Джулиановского «Столетнего Дождя» (сборник песен Янки в новых аранжировках).

Все свои песни Янка, так или иначе, успела записать. Кроме самой последней, той, что известна как стихотворение «До Китая рукой подать…» Иногда проскальзывает информация о якобы записанных песнях «Порой умирают боги» и «Нарисовали икону». Таких записей не найдено. Были намерения сделать песню «Нарисовали икону» совместно с Черным Лукичом – текст Янкиного стихотворения, а мелодия Лукича. Но этот проект не осуществился.

Изданная Летовым книга «Русское поле экспериментов» в 1994 году со стихами – своими, Кузи Уо и Янкиными – включала практически все творческое наследие Яны, но грешило огромным количеством опечаток. Тем не менее, это наиболее известный и доступный сборник стихов Янки (тираж 10000 экз.).

Также после смерти Янки ее друзья сделали небольшой машинописный (тексты собственноручно печатала Янка еще при жизни) сборник ее стихов, оформив его фотографиями из Иркутска и Ангарска. Сборник размножался на ксероксе и распространялся среди «своих». Представляет ценность тем, что имеет зачастую более точные даты, чем в «РПЭ», Янкины комментарии к текстам, взятые с рукописей, кое-где варианты текстов отличаются от общеизвестных. Сборник также иллюстрирован детскими рисунками: Олег Сурусин некоторое время работал сторожем детского сада, и позаимствовал там материал для оформления.

В 2002 году питерский музыкант, журналист Яков «Я-Ха» Соколов составил сборник, содержащий полную подборку стихов и текстов песен как самой Янки, так и тех, где она была соавтором. Приведены все даты, комментарии, все известные варианты слов и исполнения, а также немногочисленные интервью Янки и ответы на записки в зале. Сборник существовал только в электронном виде - для официального «бумажного» издания нужны средства, договоренность с правообладателями.

Одновременно Яковом подготовлен аудиосборник всех чужих песен, к которым Янка имела хоть какое-то отношение: исполнение, подпевки, соавторство текста или музыки, даже аккомпанемент. В 2003 году на основе самиздатовского Иркутско-Ангарского сборника друзья Янки из Иркутска, Ангарска и Усолья-Сибирского род руководством Валерия Рожкова издали книгу стихов Янки. Книга представляет собой точную факсимильную копию самиздатовского сборника.

На могилу Янки приходят родственники, друзья и самые преданные поклонники. Сторож Заельцовского кладбища вспоминает, что несколько лет назад там постоянно было много народу, а теперь даже на годовщину смерти набирается не больше десятка человек. На могильной плите – живые цветы, венки. Скромный памятник украшают фенечки, колокольчики, у подножия памятника – сигареты, зажигалки, стаканы, значки, записки. Все, как у многих…

Текст подготовил Андрей Гончаров

Использованные материалы:

Материалы сайта www.yanka.lenin.ru

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости , не могут оставлять комментарии к данной публикации.