За что не любят константина райкина. «Не надо делать вид, что власть — единственный носитель нравственности и морали»

09:35 02.11.2016 | ГОРЯЧАЯ ТЕМА

История с Константином Райкиным, устроившим истерику на съезде театральных деятелей, с обвинением Минкульта и общественных организаций в возрождении цензуры, может принять неожиданный для Райкина-младшего оборот.

1 ноября в ряде крупных городов России прошли пикеты против навязывания пошлости в искусстве, а в сети появилась петиция с требованием привлечь Райкина к ответственности за пропаганду гомосексуализма.

Пикеты с антирайкинскими лозунгами прошли сегодня в Москве, у театра «Сатирикон» и школы-студии МХАТ, в Петербурге на Малой Садовой и в Новосибирске возле того самого Оперного театра, где год назад показывали «Тангейзера». Организатором всех акций выступило общественное движение «Стратегия», целью которого называется отстаивание ценностей, заложенных в утвержденной Президентом Стратегии национальной безопасности. По словам одного из координаторов этого движения, Анатолия Артюха, «Райкин объявил открытую войну нашим традиционным ценностям, всей русской культуре и, по сути, Президенту, который с 2013 года требует создать нравственный кодекс для деятелей театра и кино, но его распоряжения грубо игнорируются деятелями антикультуры типа Райкина, потому что им выгодно зарабатывать деньги на откровенной пошлости и пропаганде извращений. В декабре 2015 года Президент подписал Стратегию национальной безопасности, которая провозглашает приоритет духовного над материальным и защиту наших традиционных ценностей от таких, как Райкин, чей спектакль «Все оттенки голубого» – яркая иллюстрация того, как под прикрытием свободы творчества навязывается пропаганда педерастии и прочих мерзостей».

Одновременно стало известно, что в сети Интернет на сайте Change.org появилась петиция с требованием привлечь Константина Райкина к административной ответственности по статье 6.21 КоАП РФ за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних в связи с постановкой спектакля "Все оттенки голубого". Кстати, этот спектакль продолжает оставаться в репертуаре райкинского театра «Сатирикон», несмотря на протесты общественности.

Фотография спектакля "Все оттенки голубого" театра Сатирикон

Также авторы петиции призывают прекратить финансирование театра "Сатирикон" из государственного бюджета в связи с грубым нарушением последним законодательства РФ, и проверить законность выделения земельного участка под строительство торгового центра "Райкин-Плаза" в рамках деятельности "Центра культуры, искусств и досуга имени Аркадия Райкина".

Хотя надежда на возбуждение дела в отношении Райкина не велика (госорганы не обязаны реагировать на петиции, размещенные на американских сайтах), да и денег сыну великого советского артиста уже пообещали, нынешние акции общественников могут постепенно изменить расклад сил отнюдь не в пользу райкиных. И дело не только в пикетах или угрозах от главы «Ночных волков» Александра Залдостанова (Хирурга), который, как уже сообщала «Катюша», отказался извиняться перед Райкиным, несмотря на настойчивую рекомендацию пресс-секретаря Президента Дмитрия Пескова. Дело в том, что тактика райкиных и ему подобных деятелей, кормящих нас своими пошлыми поделками и уверенных в том, что мы обязаны потреблять оные и восхищаться ими, утомила уже не только общественность, но и явно не вписывается в Стратегию Президента.

С большим интересом послушал выступление Константина Райкина на седьмом съезде Союза театральных деятелей России, в котором речь шла об очень трудных, очень опасных и очень страшных временах, наступивших в России.

С точки зрения руководителя театра «Сатирикон», российская жизнь стала жуткой и ужасной. Это уже даже не жизнь, а сплошная мука.

«Мне кажется, сейчас очень трудные времена, — заявил Константин Аркадьевич, — очень опасные, очень страшные; очень это похоже… Не буду говорить, на что. Но сами понимаете. Нам нужно вместе очень соединиться и очень внятно давать отпор этому».

Прям как в «Гарри Потере»: похоже, произошло «сами-знаете-что» из-за «сами-знаете-кого». Одним словом: «возьмёмся за руки друзья, что б не пропасть поодиночке»!

Что же тревожит и заставляет трепетать от страха Константина Райкина?

Как оказалось — «наезды на искусство». Наезды «совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: „патриотизм”, „Родина” и „высокая нравственность”».

Причём наезды эти осуществляют «группки оскорбленных якобы людей», которые «закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут» и при этом к ним «как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется».

Т. е. какие-то наглые твари не ценят высокое искусство, пытаются с ним бороться, а власть при этом очень подозрительно сидит, сложа руки и никого из этих тварей не хватает, в наручники не заковывает, никому из них руки не выкручивает, в тёмные подвалы не тащит, и высокое искусство от восставшего хама автоматчиками не боронит. Дистанцируется, одним словом.

С точки зрения Константина Аркадьевича это — «безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры». А запрет цензуры («многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства») — лучшее, что случилось за последние 25 лет.

Понятное дело, что для творческой личности любой выпад в сторону её творений — проявление величайшего зла. Обратите внимание, как горько рыдает маленький ребёнок в песочнице, когда другой малыш цинично наступает ногой на его песочную пасочку. А ведь великое искусство это не песочные пасочки, это проявление высшей человеческой свободы! Свободы художественного творчества!

И вот какой-нибудь творец лепит свою высокохудожественную «пасочку», выставляет её на всеобщее обозрение, а тут вдруг появляются хамы, прикрывающиеся словами о нравственности, морали, патриотизме и Родине, и начинают эту взлелеянную «пасочку» топтать своими грязными сапогами. И власть при этом не сносит им головы из автоматов. Власть глумливо дистанцируется.

Константин Аркадьевич знает, что «словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели». Не верит руководитель театра «Сатирикон» «этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены». «Не верю! — восклицает он. — Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли».

По мнению Райкина, «вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так».

Судя по последней фразе, Константин Аркадьевич глубоко уверен в том, что это власть борется с искусством, власть хочет вернуть цензуру, власть подсылает к творческой интеллигенции своих мерзких, проплаченных наймитов в грязных сапогах, чтобы они цинично топтали и поливали мочой «пасочки» великого искусства.

Одним словом, речь идёт о том, что сейчас «сами-знаете-кто» хочет вернуть обратно «не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена».

Для Райкина российская власть это враг, который пытается «прогнуть» искусство под свои интересы, маленькие конкретные идеологические интересы. Не больше, не меньше.

С точки зрения Константина Аркадьевича, «умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти. А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: „А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо”. А кто знает? Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: „Это чуждые нам ценности. Вредно для народа”. Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре».

Т. е. власть обязана содержать творцов и их великое искусство за счёт народных денег, при этом оберегать его от народа (ничего не понимающего в искусстве), и в это искусство своими грубыми ручищами и тупыми мозгами не лезть, ибо искусство сфера тонких материй.

В общем-то, отчаянный вопль Райкина я могу понять. Творческие люди действительно не любят, когда их творчество кто-то не понимает, не принимает и уж тем более против него протестует. Правда, не совсем понятно, почему в свободном, гражданском обществе, одни граждане имеют право творить и нести свои творения в массы, а другие граждане не имеют право реагировать на данные творения по собственному усмотрению. Ведь для кого-то определённый продукт искусства не более чем моча, которой периодически поливают тех, кто этот продукт произвёл.

Что, у кого-то есть особые полномочия отделять искусство от мочи? Чем, например, мнение Райкина о творчестве американского фотографа Джока Стерджеса правильнее мнения, рядового Иванова, который видит в этом творчестве порнографию? И почему этот Иванов не имеет права, исходя из своих представлений об искусстве и морали, потребовать закрытия выставки Стерджеса?

Константин Аркадьевич юлит, когда заявляет, что творцы сами являются «фильтрами» и «носителями нравственности». Дело в том, что искусство очень часто находится вне рамок морали и даже вне рамок нравственности, потому что претендует на абсолютную свободу самовыражения, а также претендует на некие истины, находящиеся «по ту сторону добра и зла». В этом суть искусства как такового. Особенно искусства эпохи постмодерн.

Но проблема в том, что не всякий человек может спокойно воспринимать искусство за рамками присущей ему морали и нравственности. И здесь возникает антагонистическое противоречие, которое Райкин, в силу своих психологических особенностей и принадлежности к искусству, в упор не видит.

Поэтому, с его точки зрения, если искусство противоречит чьей-то морали и нравственности, то — к чёрту эту мораль и нравственность! Даёшь абсолютную свободу творчества! И плевать если это творчество кого-то оскорбляет! Утрутся. Переживут.

Ну а чтобы было проще воспринимать несогласных с радикальными проявлениями современного искусства, Константин Аркадьевич смотрит на них как на продажных наймитов «сами-знаете-кого». Здесь, кстати, срабатывает традиционная либеральная установка, когда всякого не согласного с либеральной доктриной автоматически записывают в продажные твари Кремля. С точки зрения либерала, есть лишь либералы (умные, свободные и прекрасные) и прислужники «сами-знаете-кого». Третьего не дано. В существование людей, искренне думающих иначе, чем либералы, либералы не верят. Либерал в принципе не может себе представить, что кто-то может быть не либералом, при этом, не будучи рабом «сами-знаете-кого».

Райкин мыслит аналогичным образом. С его точки зрения не может умный, образованный и порядочный человек выступать против абсолютной свободы искусства, даже если это искусство — голая ж…па в рамочке, прибитая гвоздями к мостовой мошонка или фотовыставка «героев АТО», на руках которых кровь стариков, женщин и детей.

Кроме этого, рассуждая о том, что кто-то «хочет прогнуть искусство под интересы власти», «маленькие конкретные идеологические интересы», и тем самым заявляя о том, что искусство находится вне всякой идеологии, Константин Аркадьевич либо лукавит, либо откровенно тупит.

Реальность такова, что любое искусство, так или иначе, находится в жёстких рамках той или иной идеологии. Любая картина, стихотворение, роман, пьеса, фильм или музыкальное произведение несут в себе какую-то идею, тем самым становясь частью какой-то идеологии. Искусство невозможно вне идеологии. Другое дело, что идеологии бывают разные, и не обязательно политические. Идеологическое искусство это не только художественная выставка картин, посвящённых Ленину, но также — фотовыставка голых нимфеток американского фотографа Джока Стерджеса или пляска в Храме Христа Спасителя панк-группы Pussy Riot. В каждом случае присутствует идеология, в которую заложена определённая идея, смысл и цель.

И тут мы подошли к самому важному: искусство — это форма идейно-психологического воздействия на сознание человека. Поэтому то или иное проявление искусства может быть для общественного сознания, культуры, общества, государства либо конструктивным (созидательным), либо деструктивным (разрушительным). В связи с этим государство и общество не могут полностью дистанцироваться от искусства, если они не хотят оказаться под деструктивным/разрушительным идейно-психологическим воздействием определённых проявлений искусства.

Поэтому только дурак или социопат может призывать к полной ликвидации всех форм цензуры. Это для творческой личности, безвозвратно ушедшей в «астрал» своих художественных порывов, любое ущемление свободы творчества — абсолютное зло, а для общества — форма самосохранения и выживания. И если цензура вдруг полностью исчезнет, велика вероятность того, что общество просто будет вытолкнуто творческими порывами сумасшедших индивидов за рамки всякой морали и нравственности, что неизбежно приведёт это общество к разложению и самоуничтожению. История знает немало подобных примеров.

Мне очень жаль, что Константин Аркадьевич до сих пор не понял, что цензура, в той или иной форме, существовала и существует в любом обществе и государстве. В том числе и на Западе. При всём кажущемся либерализме западных стран, в них действует жёсткая государственная и общественная цензура, распространяемая на все виды и формы создания и распространения идей, в том числе связанных с искусством.

Другое дело, что господствующая на Западе мостмодернистская мораль, во многом весьма сильно отличается от нашей традиционной морали. И те деятели российского искусства, которые ориентированы на западное, постмодернистское представление о морали, автоматически вступают в конфликт с русской традиционной моралью, воспринимая её как государственную и общественную «цензуру». Отсюда и страх Константина Райкина. Ведь он видит то, чего нет, и не видит того, что есть.

На самом деле конфликт происходит не между искусством и цензурой, как ему кажется, а между двумя несовместимыми моралями, на которых зиждется западное и российское общество.

Андрей Ваджра

Министра в отставку! Это первое, что можно привычно крикнуть, услышав разобраться с Мединским. Уж больно много претензий накопилось у творческих людей, которым ни вздохнуть, ни охнуть в рамках его консервативных представлений и пристрастного распределения государственных денег. Но в следующую минуту возникает вопрос: почему затихший было скандал возобновился именно сейчас? Ведь год назад, когда артист вспыхнул антицензурным негодованием, он довольно быстро стих. Хотя намеки и подозрения, посыпавшиеся в адрес Райкина со страниц одиозных изданий, лишь укрепили желания разобраться в этом деле без гнева и пристрастия.

История преобразования театра «Сатирикон» началась 12 лет назад и запечатлена в письмах и документах с 1999 по 2017 год. Участники и адресаты переписки — В.В. Путин, Д.А. Медведев, В.И. Матвиенко, М.Е. Швыдкой и др. Главное содержание — создание «Центра культуры, искусства и досуга имени Аркадия Райкина». За искусство в этом проекте отвечали театр «Сатирикон» и «Высшая школа сценических искусств — театральная школа К. Райкина», за досуг — торговый комплекс, ресторан, апартаменты, гостиница и парковка. Общая площадь комплекса в результате нескольких дополнительных соглашений разрослась до 47 тыс. кв. м. Перспектива — отличная, с какой стороны ни посмотри: для жителей — облагороженный культурой район, для артистов — новые возможности укрепить славу «Сатирикона».

Но все пошло по-другому сценарию. Пока худрук занимался учениками, ставил спектакли, готовил роли, директор выстраивал бизнес-проект, в котором интересы театра сильно потеснили личные интересы его руководителей.

Вот лишь несколько цифр, за которыми стоит долгая борьба с различными ведомствами. Согласно инвестиционному контракту, после реконструкции в собственность государства и в оперативное управление театра «Сатирикон» должно перейти 12 тыс. кв. метров здания стоимостью не менее 650 млн. рублей. Инвестору по итогам соглашения достается 74% общей площади комплекса — более 34,7 тыс. кв. м.

По решению конкурсной комиссии инвестором стало ООО «Арт-Инвест», совладельцами которого выступают директор «Сатирикона» Анатолий Полянкин (25%) и худрук Константин Райкин (25%). (Сначала им принадлежало по 50%, но потом половина была передана ООО «Прогресс».) Таким образом, театр «Сатирикон» подписал инвестиционный контракт с компанией, которая принадлежит руководству театра.

Большой замах обернулся долгостроем. Сроки продлевали трижды — сначала на три года, потом еще на четыре. Когда прошли и они, появился новый — август 2019 года. Надо сказать, что решения эти руководство «Сатирикона» принимало не в одиночку. Допсоглашения, растянувшие строительство новой сцены на десятилетие, исправно подписывали чиновники Росимущества.

Фото: Виктория Одиссонова / «Новая газета»

Но не Министерство культуры. Сейчас оно настаивает на том, что решение о сносе старого здания в связи с реконструкцией руководство театра принимало самостоятельно. Тем не менее все эти годы министерство оказывало театру бюджетную поддержку. Возможно, так бы продолжалось и дальше, не приди Константин Райкин к нынешнему министру, отлично разбирающемуся в ценах на недвижимость, требовать увеличения субсидии на аренду «Планеты КВН», где уже два года идут спектакли разрушенного «Сатирикона».

Эту площадку руководство театра выбрало без участия Минкультуры. Чиновники сообщают, что только за два последних года на аренду ушло более 130 миллионов бюджетных рублей, а стройка самого театра, по сути, еще и не началась. По условиям же инвестиционного контракта за нарушение сроков строительства положены пени, но за все это время руководство театра даже не предъявило инвестору претензий — и в этом еще один аргумент Минкультуры.

Министерство настаивает на том, чтобы Райкин и Полянкин отказались от участия в «Арт-Инвест», устранив конфликт интересов, а осуществленная ими передача своих долей в управление решением проблемы не является. По данным СПАРК (система проверки компаний, которая позволяет в режиме реального времени получить все необходимые сведения о контрагенте. — Ред.), за худруком и директором «Сатирикона» по-прежнему числится по 25%.

Редакция отправила вопросы директору Анатолию Полянкину, надеясь узнать его точку зрения и прояснить ситуацию. Но ответов так и не получила. Промолчал и Константин Райкин, чья подпись стоит рядом с подписью Полянкина на обращениях в разные инстанции.

В такой ситуации остается только поверить цифрам министерства, свидетельствующим о самой низкой посещаемости «Сатирикона» среди федеральных театров (46,6—52%) вплоть до 2016 года, и лояльно объяснять их отсутствием новых постановок, невозможных в сложившихся условиях.

Возможно, президентский грант, выделенный «Сатирикону» на 2018-й год, сможет помочь, но вряд ли погасит конфликт — пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что грант не означает поддержки Кремлем театра в споре с Мединским.

Не в споре даже, а в очевидном противостоянии, поскольку спора как такового нет. Райкин говорит о притеснениях со стороны министра, не поясняя, что тот отказывается увеличить субсидию на аренду «Планеты КВН» с 68 млн в 2017 году до 100 млн в 2018-м. Министр, обычно щедрый на цифры, воздерживается от подсчета миллионов, потраченных на «Сатирикон», поскольку цифра в двести миллионов ежегодных дотаций, равная тратам на все детские театры страны, вряд ли устроит его начальство, угнетенное растущим бюджетным дефицитом.

За завесой этого молчания маячит страшное будущее — приостановка (в лучшем случае) деятельности театра. Говорить про возможные судебные разбирательства — не наше дело. Наше дело понять: что все-таки побудило не самого отчаянного правозащитника Райкина выйти на тропу войны с министерством. Ведь многолетнее решение насущных вопросов в кабинетной тиши, судя по всему, было результативнее публичных демаршей. Искреннее негодование от происходящего в культуре вышибло предохранители? Надоело молчать и покоряться?

И здесь встают другие болезненные вопросы. Кто вправе возвышать свой голос в публичном пространстве? Кто может обсуждать проблемы морали, общественной и личной этики? Кто устоит под градом подозрений? Точнее, чей призыв «к хорошему против плохого» дойдет до сознания масс, отвергнувших моральные авторитеты и явно настроенных против «жирующих» на творческих просторах? Ведь обдолбанные телевизором не пойдут на завораживающий моноспектакль Константина Райкина «Вечер с Достоевским», сделанный для него Валерием Фокиным, но обязательно поставят лыком в строку дорогостоящий долгострой.

На самом деле призыв Мединского к Райкину определиться, кто он — режиссер или бизнесмен, должен быть обращен не к нему. Это государству, бездумно дающему право хозяйственной подписи финансово не обученным, хозяйственно безграмотным, хорошо бы пересмотреть свою политику. Ведь случай Кирилла Серебренникова, совместившего художественные и менеджерские таланты, уникален. Поэтому неудивительно, что за него и за преображенный им «Гоголь-центр» вступилось столько народу. Без этого притягательного пространства многим уже трудно представить себе культурное поле столицы. И никакие судебные реляции не отменят заслуг его устроителя.

Строительству же нового «Сатирикона» конца-края не видно. Так что же должна защищать общественность в битве хозяйствующих субьектов? Великую театральную фамилию? Она в защите не нуждается. Фамилию, превращенную в торговый знак?

В рассказе Веры Пановой «Сережа» мужчина протягивает маленькому мальчику конфету в золотой обертке. Тот нетерпеливо ее развертывает, а там ничего нет. Сережа поднимает глаза на смеющегося болвана: «Дядя Петя, ты дурак?»…

А на призыв урезонить министра культурная общественность обязательно откликнется.

ВОПРОСЫ АНАТОЛИЮ ПОЛЯНКИНУ

Директору театра «Сатирикон» Полянкину А.Е.

Уважаемый Анатолий Евсеевич!

В связи с подготовкой материала редакция о реконструкции здания театра «Сатирикон» «Новой газеты» просит Вас ответить на следующие вопросы:

1. В своем выступлении 13 ноября Вы сообщили, что в театр «Сатирикон» за год шесть раз приходила прокуратура с проверками. Не могли бы пояснить, носили ли указанные проверки плановый характер, что стало их результатом?
2. Не могли бы вы пояснить, с чем связаны переносы сроки реконструкции здания театра?
3. Просим сообщить, какие компании рассматривались в качестве инвестора для выполнения работ по реконструкции здания театра? Не могли бы пояснить, есть ли сейчас у проекта инвесторы и кто они?
4. Не могли бы вы предоставить для ознакомления редакции инвестиционный контракт от 21.04.2006 № 01-11-49 на реализацию инвестиционного проекта по завершении строительства объекта незавершенного строительства — пристройки к существующему зданию театра?
5. Просим сообщить, к какому сроку планируется завершить строительство?
6. Не могли бы вы пояснить, на каком основании решение о разрушении старого здания театра было принято без согласования с Министерством культуры?
7. Не считаете ли Вы конфликтом интересов совмещение руководящих должностей в театре с долей участия в ООО «Арт-Инвест», которая выступает подрядчиком конкурсов, проводимых для нужд театра?
8. По информации «Новой газеты», Министерством культуры было рекомендовано принять меры по урегулированию путем отчуждения доли в ООО «Арт-Инвест». Не могли бы Вы пояснить, по какой причине этого не было сделано?
9. Не могли бы вы пояснить, чем обоснован выбор ММЦ «Планета КВН» и «Высшая школа сценических искусств» в качестве площадок для проведения спектаклей театра? Просим предоставить для ознакомления редакции обоснование затрат для выбора указанной площадки.

© предоставлено пресс-службой Центрального Дома актера

Ад и Райкин

В последние дни Константин Райкин наделал шуму, кажется, больше, чем за всю свою творческую жизнь. Интернет гудит по сей день, обсуждая причины и последствия его недавней речи на съезде Союза театральных деятелей, где он выступил против цензуры и борьбы государства за нравственность. Райкин также призвал коллег защитить выставки и спектакли от «группок оскорбленных» и от «наездов на искусство».

Его эмоциональное и острое выступление было спровоцировано случившимися за несколько дней до того высказываниями замминистра культуры Владимира Аристархова на заседании Общественной палаты. Аристархов известен своей гомофобией, косностью взглядов и невежеством в части культуры, что никогда не мешало ему быть замминистра той самой культуры. Так вот на заседании Общественной палаты он позволил себе упрекнуть Райкина в том, что живя на деньги государства, тот некоторыми своими спектаклями оскорбляет общество. Все это произошло на фоне бедственного положения театра «Сатирикон», на которое как раз жаловался Райкин, и на фоне бесконечных оскорблений нашего культурного пространства всякого рода православными активистами, «Офицерами России», казаками и прочей шпаной.

Выступление руководителя «Сатирикона» был воспринято культурным и околокультурным сообществом с необычайным восторгом и даже экстазом. Райкину не просто пропели все возможные дифирамбы, но и записали в ряды диссидентов, героев и революционеров. Райкина очень осторожно, но все же поддержал Олег Табаков, а кинорежиссер Андрей Звягинцев написал резкую и умную статью о цензуре в стране. К ситуации также подключились официальный кремлевский байкер Залдостанов и злобствующий православный активист Энтео, разругавшие Райкина на чем свет стоит. А потом произошло примирение сторон — Минкульт объявил, что Мединский извинился перед Райкиным за своего зама и пообещал дополнительное финансирование.

Вот тут и начинается самое интересное во всей этой истории. Те же люди, кто двумя днями раньше записывал Райкина в ряды революционеров, обиделись на него за примирение с властью и предали анафеме. Интернет взорвался обвинениями. «Райкин оказался хитрее всех — вместо того, чтобы вылизать, как все, сыграл в обличителя, чтобы уж точно денег дали». «Райкин показал урок того, как грамотно продаваться». «Райкин оказался клоуном и барыгой». И так далее. Словом, публика, встретившая актера аплодисментами, проводила его со сцены гиканьем и гнилыми помидорами. Я уж не говорю о том, что никто не захотел прислушаться к фактам: на самом деле деньги райкинскому театру обещали до скандала, а после скандала Минкульт по своей привычке всех ссорить и подличать решил об этом рассказать, дабы создать видимость продажности Райкина. Но та поспешность, с какой Константина Аркадьевича разжаловали из героев в негодяи, поражает воображение.

В том, что в стране цензура, нет никаких сомнений, и это обсуждать даже нет никакого смысла — все и так ясно. Что государственные театры живут за счет налогоплательщиков, мы тоже знаем. Правда, власти об этом почему-то регулярно забывают, то и дело заочно присваивая себе народные деньги и делая вид, что культура содержится из каких-то мифических личных денег работников Минкульта. Но до чего же нестабильна наша коллективная психика, если мы так легко лишаем человека своей поддержки — в одну секунду, после сообщения о том, что он получит деньги от власти. Точнее — не он даже, а театр, которым он руководит.

Люди демократических и либеральных убеждений, сначала обрадованные смелым поступком Райкина, а затем пригвоздившие его к позорному столбу, даже не дают себе труда на минуту задуматься: а чем, собственно, Константин Аркадьевич им обязан? Они ждали от него, что он пойдет до конца — плюнет в лицо министру, распустит театр, переоденется в рубище, пойдет босиком по городам и весям нести людям правду и жить на подаяние, обзаведется двенадцатью учениками и кончит жизнь на кресте? И тем, что он этого не сделал, он и правда заслужил всеобщее презрение?

Контекст

Реальность как отражение «Карточного домика»

Jyllands-Posten 07.05.2016

Депардье: «Быть актером - это не мое»

Le Monde 13.01.2014

От Синатры к Лепсу: как певцы и актеры дружили с мафиози

Русская служба BBC 05.11.2013

Композитор, исполнитель, актер, поэт

El Mundo 29.08.2012

Российский священник и актер идет в политику

Le Figaro 19.04.2012

Любимый актер «предал»: присоединился к Путину

11.02.2012 Ну во-первых, замминистра Аристархов своим держимордовским выступлением в Общественной палате способен был и не такого эмоционального и нервного человека, как Райкин, вывести из себя. И в искренности выступления артиста сомневаться не приходится. Во-вторых, революционное желание мгновенных перемен, здесь и сейчас, только так и никак иначе, умри, но не давай поцелуя без любви — все это уже не раз сыграло с нашей страной недобрую шутку. Вообще-то терпимость — лучший друг демократии и верный спутник либерала.

Если бы даже выступление Райкина на съезде преследовало бы совершенно меркантильные цели, если бы это был такой хитрый ход, чтобы выцарапать денег у Минкульта — дескать, другие пресмыкаются, а я — наоборот, выступлю с критикой, тогда точно денег дадут, — то и за это надо было бы сказать Константину Аркадьевичу спасибо, а не журить его всем миром. Это был бы не самый плохой хитрый ход — порой неважно, с какой целью сказана правда, она остается правдой. Сказать правду ради того, чтобы тебя услышали и поддержали те, кто и так обязан тебя материально поддерживать, — нет в этом ни беды, ни вины.

История с Райкиным имела такой общественный резонанс, что против цензуры стали выступать — страшно подумать — аж доверенные лица Путина! То Табаков сначала аккуратно прозондировал почву нападками на тех, кто ему мешает спокойно спектакли играть. Потом Евгений Миронов высказался в защиту Райкина, объявив, что он целиком разделяет его тревогу, и выступил против тех, кто «самозванно берет на себя миссию защитников якобы нравственности и традиций». И предложил учредить неформальное профессиональное общество для каждого вида искусства, куда «должны войти люди с безупречной репутацией». Очевидно, нынешний Союз театральных деятелей он считает формальным сообществом.

Если уж прожженные путинцы от культуры, подписанты знаменитого письма в поддержку президента и его же доверенные лица пускаются в подобные рассуждения публично — это уже большое дело. Какие мысли, чаяния и действительные цели они держат в уме — не так уж и важно. Важно то, что выступление Райкина расшевелило муравейник. Это не значит, что завтра отменят цензуру, послезавтра Минкульт посыплет голову пеплом и всем составом уйдет в отставку, а в Новосибирске вернут на сцену «Тангейзер». Вон крымская прокурорша грозится проверкой фильма Алексея Учителя «Матильда», уверяя, что какая-то общественность просит ее как депутата проверить фильм на возможное оскорбление чьих-то православных чувств. В Тюмени требуют запретить «Иисус Христос Суперзвезда». В Омске его уже запретили. Маразм быстро не кончается — обычно он вообще кончается вместе с жизнью, так что быстрых перемен никто не ждет. Но с недавних пор какие-то вещи стало невозможно замалчивать даже преданным вассалам. Райкину удалось расшевелить болото, заставив вечно довольных и благополучных выразить недовольство. А нам бы все оскорбляться, что кто-то вместо нас на баррикады не лезет.

На сайте Министерства культуры появилось сообщение о встрече, которую провели 27 октября министр Владимир Мединский и худрук «Сатирикона» Константин Райкин. Как говорится в сообщении: «Обсуждались общие вопросы творческой деятельности, реконструкции основной сцены и поддержки театра на 2017 год». В ответ на принесенные извинения Райкина за излишнюю эмоциональность его , «Мединский подтвердил готовность после утверждения федерального бюджета на 2017 год оказать содействие театру в будущем году».

Ранее председатель общественного совета при Министерстве культуры Павел Пожигайло руководителя театра «Сатирикон» Константина Райкина за то, что тот вывел вопрос о цензуре на «политический уровень», тогда как о проблеме можно было «поговорить» в совете. «В Общественной палате он выступал, мы поговорили на эту тему. Вопрос мог решиться на творческом уровне, сейчас уже идет речь и о позиции государства. Есть творческий процесс, можно было все это обсудить, сделать совместное заседание с Союзом театральных деятелей и поговорить на тему современной жизни театров, по предмету творчества и искусства, без выхода в неправильные сферы», - приводит РИА «Новости» выступление Пожигайло на заседании совета.

Напомним, что неделю назад на съезде Союза театральных деятелей России Народный артист Российской Федерации, актёр театра и кино и руководитель театра «Сатирикон», сын великого сатирика Аркадия Райкина Константин Райкин подверг резкой критике участившиеся нападки провластной общественности на деятелей культуры и их произведения: «Наезды на искусство - грубые, наглые, прикрывающиеся высокими словами о патриотизме. Группки оскорбленных людей закрывают спектакли, выставки, нагло себя ведут, а власть от этого дистанцируется. Проклятье и позор нашей культуры - цензура - был прекращен с наступлением нового времени. И что сейчас? Хотят вернуть нас не просто во времена застоя - в сталинские времена. Наши начальники разговаривают такими сталинскими тестами... А мы что - сидим и слушаем? Мы разобщены, и это полбеды: есть мерзкая манера клепать и ябедничать друг на друга. Папа меня другому учил ».

Лидер байк-клуба «Ночные волки», байкер Александр Залдостанов, известный также как «Хирург» сразу же обрушился на слова Константина Райкина, сравнив их с «дьяволом, соблазняющим свободой». «Хирург» отметил, что «эти Райкины» хотят «превратить страну в сточную канаву, по которой текли бы нечистоты », пообещав защитить россиян от «американской демократии». В то же время многие коллеги по творческому цеху поддержали Райкина, в частности режиссер Андрей Звягинцев и худрук Большого драматического театра в Санкт-Петербурге Андрей Могучий. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что руководство РФ относится к таланту Райкина с безграничным уважением, а также выразил надежду, что байкер перед ним извинится. Залдостанов извиняться отказался, но несколько смягчил свою позицию, отметив что «однозначно положительно» относится к Райкину как к режиссеру и человеку, который много сделал в искусстве, а свои высказывания он адресовал не лично ему, а всем тем, кто устраивает «выставки педофилов» и тащит в Россию «всякую чернуху».

Константин Райкин, Zimin.V.G. , 2014 год

Фактически позиция Пескова способствовала смягчению этого конфликта, после чего к диалогу подключился и министр культуры Владимир Мединский. Он сам, его заместитель Александр Журавский и директор «Сатирикона» Анатолий Полянкин провели встречу (Константин Райкин на ней не присутствовал по причине гастролей) принесли взаимные извинения в излишней эмоциональности, признав, как пишет Lenta.ru , что ситуация была негативно усилена, в том числе средствами массовой информации. В заявлении на сайте театра «Сатирикон» также упоминается, что Мединский по телефону принес извинения лично Константину Райкину за «оскорбительные выражения и тон» первого заместителя министра культуры Владимира Аристархова. Позднее директор театра Анатолий Полянкин сообщил, что Константин Райкин не извинялся за свои слова о цензуре перед министром культуры Владимиром Мединским, так как убежден в их правильности и Райкину просто не за что извиняться.

Пламенный Райкин и историчный Мединский помирились. После того, как министр культуры пообещал не оставить «Сатирикон» без поддержки, обе стороны объявили инцидент исчерпанным. Для нашей либеральной интеллигенции любой инцидент немедленно исчерпывается, как только власть обещает ей денег. Собственно говоря, все бунты нашей либеральной интеллигенции из-за денег. Выплаченных прямо или как-то опосредованно - в виде льгот, финансирования проектов и государственных наград. Это свойство интеллигенции всегда отлично понималось руководством страны, сумевшим приручить практически всех - и отца Константина Райкина в том числе. Тот прекрасно чувствовал себе и при Сталине, и при Брежневе. Как и отец Никиты Бесогона - Сергей Михалков, написавший от Сталина до Путина три редакции одного и того же гимна. То вставлял туда Ленина, то втюхивал бога - все получалось лучше некуда.

Готовность нашей творческой интеллигенции к компромиссам не является уникальной чертой, характерной только для России. На Западе лояльность этой прослойки тоже обеспечивается деньгами. Только не прямо из государственного кармана, а трансфером через разные общественные «независимые» организации. Так что обвинять Константина Аркадьевича в коллаборационизме неправильно и нечестно. Просто он, как и большинство представителей его талантливого цеха, либерал только до того момента, пока кто-то не предложит более надежный и выгодный контракт. Сталина прославляли не бездари, а очень талантливые люди. Мало кто задается вопросом, а как сталинизм уживался, например, с Булгаковым и Пастернаком. А так и уживался - компромиссами. Умением простить мелкую фронду и вовремя подставить литератору плечо в минуту творческих терзаний. И Брежневу его «великие» книги - «Малую землю», «Целину» и другие написали талантливые люди - читать по тому времени было довольно интересно.

В том, что интеллигенция всегда служит сильному - российскому ли, американскому ли - нет ничего стыдного. Просто каждый делает свой выбор - кому именно служить. Райкин тоже сделал свой. Не самый, кстати, худший - он работает и будет работать для россиян, искренне любящих его талант. Правда, не исключено, что выбор вынужденный - кому на Западе нужен очень русский по своей сути театр? Эмигрантам? Но это ничтожная по своему масштабу аудитория. А здесь всегда найдется благодарный зритель, который будет принимать невинный троллинг власти за бурный протест.

Параллельно с пряником Райкину власть не стала твердо ставить на место маргиналов, вроде байкера Залдостанова. Который наотрез отказался извиняться перед Райкиным. Хотя поставить Хирурга на колени для власти - один звонок. Но власти Хирург-Залдостанов нужен ничуть не меньше, чем талантливый артист Райкин. Потому что власть всегда балансирует между маргинальным большинством и креативным меньшинством. Заставить и тех, и других служить себе - вот управленческая задача власти. В случае с Райкиным власть можно поздравить. Красиво, быстро и легко. Как говорится в известном этническом анекдоте, если проблему можно решить деньгами, то это не проблема, а расходы...