Удивленный алеша длинно и как-то.

Посвящение1
«Посвящение» к «Фаусту» написано 24 июня 1797 года. Как и «Посвящение» к собранию сочинений Гёте, оно написано октавами – восьмистрочной строфой, весьма распространенной в итальянской литературе и впервые перенесенной Гёте в немецкую поэзию. «Посвящением» к «Фаусту» Гёте отметил знаменательное событие – возвращение к работе над этой трагедией (над окончанием первой ее части и рядом набросков, впоследствии вошедших в состав второй части).

Вы снова здесь, изменчивые тени,
Меня тревожившие с давних пор,
Найдется ль наконец вам воплощенье,
Или остыл мой молодой задор?
Но вы, как дым, надвинулись, виденья,
Туманом мне застлавши кругозор.
Ловлю дыханье ваше грудью всею
И возле вас душою молодею.

Вы воскресили прошлого картины,
Былые дни, былые вечера.
Вдали всплывает сказкою старинной
Любви и дружбы первая пора.
Пронизанный до самой сердцевины
Тоской тех лет и жаждою добра,
Я всех, кто жил в тот полдень лучезарный,
Опять припоминаю благодарно.

Им не услышать следующих песен,
Кому я предыдущие читал.2
Из слушателей первых сцен «Фауста» умерли к тому времени (1797): сестра поэта Корнелия Шлоссер, друг юности Мерк, поэт Ленц; другие, как-то: поэты Клопшток, Клингер, братья Штольберги жили вдали от Веймара и в отчуждении от Гёте; отчуждение наблюдалось тогда и между Гёте и Гердером.

Распался круг, который был так тесен,
Шум первых одобрений отзвучал.
Непосвященных голос легковесен,
И, признаюсь, мне страшно их похвал,
А прежние ценители и судьи
Рассеялись, кто где, среди безлюдья.

И я прикован силой небывалой
К тем образам, нахлынувшим извне,
Эоловою арфой прорыдало
Начало строф, родившихся вчерне.
Я в трепете, томленье миновало,
Я слезы лью, и тает лед во мне.
Насущное отходит вдаль, а давность,
Приблизившись, приобретает явность.

Театральное вступление3
Написано в 1797 (1798?) году. Комментаторами считается подражанием драме индийского писателя Калидасы «Сакунтала», которую Гёте расценивал как «одно из величайших проявлений человеческого гения».

Во всяком случае, и драме Калидасы предпослан пролог, в котором происходит беседа между директором театра и актрисой.

Директор театра, поэт и комический актер

Директор

Вы оба, средь несчастий всех
Меня дарившие удачей,
Здесь, с труппою моей бродячей,
Какой мне прочите успех?
Мой зритель в большинстве неименитый,
И нам опора в жизни – большинство.
Столбы помоста врыты, доски сбиты,
И каждый ждет от нас невесть чего.
Все подымают брови в ожиданье,
Заранее готовя дань признанья.
Я всех их знаю и зажечь берусь,
Но в первый раз объят такой тревогой.
Хотя у них не избалован вкус,
Они прочли неисчислимо много.
Чтоб сразу показать лицом товар,
Новинку надо ввесть в репертуар.
Что может быть приятней многолюдства,
Когда к театру ломится народ
И, в ревности дойдя до безрассудства,
Как двери райские, штурмует вход?
Нет четырех, а ловкие проныры,
Локтями в давке пробивая путь,
Как к пекарю за хлебом, прут к кассиру
И рады шею за билет свернуть.
Волшебник и виновник их наплыва,
Поэт, сверши сегодня это диво.

Поэт

Не говори мне о толпе, повинной
В том, что пред ней нас оторопь берет.
Она засасывает, как трясина,
Закручивает, как водоворот.
Нет, уведи меня на те вершины,
Куда сосредоточенность зовет,
Туда, где божьей созданы рукою
Обитель грез, святилище покоя.

Что те места твоей душе навеют,
Пускай не рвется сразу на уста.
Мечту тщеславье светское рассеет,
Пятой своей растопчет суета.
Пусть мысль твоя, когда она созреет,
Предстанет нам законченно чиста.
Наружный блеск рассчитан на мгновенье,
А правда переходит в поколенья.

Комический актер

Довольно про потомство мне долбили.
Когда б потомству я дарил усилья,
Кто потешал бы нашу молодежь?
В согласье с веком быть не так уж мелко.
Восторги поколенья – не безделка,
На улице их не найдешь.
Тот, кто к капризам публики не глух,
Относится к ней без предубежденья.
Чем шире наших слушателей круг,
Тем заразительнее впечатленье.
С талантом человеку не пропасть.
Соедините только в каждой роли
Воображенье, чувство, ум и страсть
И юмора достаточную долю.

Директор

А главное, гоните действий ход
Живей, за эпизодом эпизод.
Подробностей побольше в их развитье,
Чтоб завладеть вниманием зевак,
И вы их победили, вы царите,
Вы самый нужный человек, вы маг.
Чтобы хороший сбор доставить пьесе,
Ей требуется сборный и состав.
И всякий, выбрав что-нибудь из смеси,
Уйдет домой, спасибо вам сказав.
Насуйте всякой всячины в кормежку:
Немножко жизни, выдумки немножко,
Вам удается этот вид рагу.
Толпа и так все превратит в окрошку,
Я дать совет вам лучший не могу.

Поэт

Кропанье пошлостей – большое зло.
Вы этого совсем не сознаете.
Бездарных проходимцев ремесло,
Как вижу я, у вас в большом почете.

Директор

Меня упрек ваш, к счастью, миновал.
В расчете на столярный матерьял
Вы подходящий инструмент берете.
Задумались ли вы в своей работе,
Кому предназначается ваш труд?
Одни со скуки на спектакль идут,
Другие – пообедав до отвала,
А третьи – ощущая сильный зуд
Блеснуть сужденьем, взятым из журнала.
Как шляются толпой по маскарадам
Из любопытства, на один момент,
К нам ходят дамы щегольнуть нарядом
Без платы за ангажемент.
Собою упоенный небожитель,
Спуститесь вниз на землю с облаков!
Поближе присмотритесь: кто ваш зритель?
Он равнодушен, груб и бестолков.
Он из театра бросится к рулетке
Или в объятья ветреной кокетки.
А если так, я не шутя дивлюсь:
К чему без пользы мучить бедных муз?
Валите в кучу, поверху скользя,

Что подвернется, для разнообразья.
Избытком мысли поразить нельзя,
Так удивите недостатком связи.
Но что случилось с вами? Вы в экстазе?

Поэт

Ступай, другого поищи раба!
Но над поэтом власть твоя слаба,
Чтоб он свои священные права
Из-за тебя смешал преступно с грязью.
Чем сердце трогают его слова?
Благодаря ли только громкой фразе?
Созвучный миру строй души его –
Вот этой тайной власти существо.
Когда природа крутит жизни пряжу
И вертится времен веретено,
Ей все равно, идет ли нитка глаже
Или с задоринками волокно.
Кто придает, выравнивая прялку,
Тогда разгон и плавность колесу?
Кто вносит в шум разрозненности жалкой
Аккорда благозвучье и красу?
Кто с бурею сближает чувств смятенье?4
Гёте дает здесь краткую характеристику трех основных жанров поэзии: «Кто с бурею сближает чувств смятенье » характеризует драму; «Роднит печаль с закатом у реки » – эпос; «Чьей волею цветущее растенье //На любящих роняет лепестки» – лирику.

Кто грусть роднит с закатом у реки?
Чьей волею цветущее растенье
На любящих роняет лепестки?
Кто подвиги венчает? Кто защита
Богам под сенью олимпийских рощ?
Что это? – Человеческая мощь,
В поэте выступившая открыто.

Комический актер

Воспользуйтесь же ей по назначенью.
Займитесь вашим делом вдохновенья
Так, как ведут любовные дела.
Как их ведут? Случайно, спрохвала.
Дружат, вздыхают, дуются, – минута,
Другая, и готовы путы.
Размолвка, объясненье, – повод дан,
Вам отступленья нет, у вас роман.
Представьте нам такую точно драму.
Из гущи жизни загребайте прямо.
Не каждый сознает, чем он живет.
Кто это схватит, тот нас увлечет.
В заквашенную небылицу
Подбросьте истины крупицу,
И будет дешев и сердит
Напиток ваш и всех прельстит.
Тогда-то цвет отборной молодежи
Придет смотреть на ваше откровенье
И будет черпать с благодарной дрожью,
Что подойдет ему под настроенье.
Не сможет глаз ничей остаться сух.
Все будут слушать, затаивши дух.
И плакать и смеяться, не замедлив,
Сумеет тот, кто юн и желторот.
Кто вырос – тот угрюм и привередлив,
Кому еще расти – тот все поймет.

Поэт

Тогда верни мне возраст дивный,
Когда все было впереди
И вереницей беспрерывной
Теснились песни из груди.
В тумане мир лежал впервые,
И, чуду радуясь во всем,
Срывал цветы я полевые,
Повсюду росшие кругом.
Когда я нищ был и богат,
Жив правдой и неправде рад.
Верни мне дух неукрощенный,
Дни муки и блаженства дни,
Жар ненависти, пыл влюбленный,
Дни юности моей верни!

Комический актер

Ах, друг мой, молодость тебе нужна,
Когда ты падаешь в бою, слабея;
Когда спасти не может седина
И вешаются девочки на шею;
Когда на состязанье беговом
Ты должен первым добежать до цели;
Когда на шумном пире молодом
Ты ночь проводишь в танцах и веселье.
Но руку в струны лиры запустить,
С которой неразлучен ты все время,
И не утратить изложенья нить
В тобой самим свободно взятой теме,
Как раз тут в пользу зрелые лета,
А изреченье, будто старец хилый
К концу впадает в детство, – клевета,
Но все мы дети до самой могилы.

Директор

Довольно болтовни салонной.
Не нам любезности плести.
Чем зря отвешивать поклоны,
Могли б мы к путному прийти.
Кто ждет в бездействии наитий,
Прождет их до скончанья дней.
В поэзии греметь хотите?
По-свойски расправляйтесь с ней.
Я вам сказал, что нам во благо.
Вы и варите вашу брагу.
Без разговоров за котел!
День проморгали, день прошел, –
Упущенного не вернете.
Ловите на ходу, в работе
Удобный случай за хохол.
Смотрите, на немецкой сцене
Резвятся кто во что горазд.
Скажите – бутафор вам даст
Все нужные приспособленья.
Потребуется верхний свет, –
Вы жгите, сколько вам угодно.
В стихии огненной, и водной,
И прочих недостатка нет.
В дощатом этом балагане
Вы можете, как в мирозданье,
Пройдя все ярусы подряд,
Сойти с небес сквозь землю в ад.5
Директор имеет в виду не суть Фауста и его гибель (в духе старой народной книги о докторе Фаусте), а широту замысла трагедии, действительно обнимающей и землю, и небо, и ад.

Пролог на небе6
Этот второй пролог писался в 1797–1798 годах. Закончен в 1800 году. Как известно, в ответ на замечание Гёте, что байроновский «Манфред» является своеобразной переработкой «Фауста» (это, впрочем, нисколько не умаляло в глазах Гёте творение английского поэта), задетый этим Байрон сказал, что и «Фауст», в свою очередь, является подражанием великому испанскому поэту-драматургу Кальдерону (1666–1681); что песни Гретхен не что иное, как вольные переложения песен Офелии и Дездемоны (героинь Шекспира в «Гамлете» и «Отелло»); что, наконец, «Пролог на небе» – подражание книге Иова (Библия), этого, быть может, первого драматурга. Гёте познакомился с Кальдероном значительно позже, чем взялся за работу над «Фаустом», и едва ли когда-либо находился под влиянием испанского поэта. Монологи и песни Гретхен только очень косвенно восходят к песням и монологам Офелии и Дездемоны. Что же касается книги Иова, то заимствование из нее подтверждено самим Гёте: «То, что экспозиция моего „Фауста“ имеет некоторое сходство с экспозицией Иова, верно, – сказал Гёте своему секретарю Эккерману, обсуждая с ним отзыв Байрона, – но меня за это следует скорее хвалить, чем порицать». Сходство обеих экспозиций (завязок) тем разительнее, что и библейский текст изложен в драматической форме.

Господь, небесное воинство, потом Мефистофель. Три архангела.

Рафаил

В пространстве, хором сфер объятом,
Свой голос солнце подает,
Свершая с громовым раскатом
Предписанный круговорот.7
В этих стихах, как и в первом действии второй части «Фауста», Гёте говорит о гармонии сфер – понятии, заимствованном у древнегреческого философа Пифагора (VI век до н. э.).

Дивятся ангелы господни,
Окинув взором весь предел.
Как в первый день, так и сегодня
Безмерна слава божьих дел.

Гавриил

И с непонятной быстротою
Внизу вращается земля,
На ночь со страшной темнотою
И светлый полдень круг деля.
И море пеной волн одето,
И в камни пеной бьет прибой,
И камни с морем мчит планета
По кругу вечно за собой.

Михаил

И бури, все попутно руша
И все обломками покрыв,
То в вольном море, то на суше
Безумствуют наперерыв.
И молния сбегает змеем,
И дали застилает дым,
Но мы, господь, благоговеем
Пред дивным промыслом твоим.

Все втроем

Мы, ангелы твои господни,
Окинув взором весь предел,
Поем, как в первый день, сегодня
Хвалу величью божьих дел.

Мефистофель

К тебе попал я, боже, на прием,
Чтоб доложить о нашем положенье.
Вот почему я в обществе твоем
И всех, кто состоит тут в услуженье.
Но если б я произносил тирады,
Как ангелов высокопарный лик,
Тебя бы насмешил я до упаду,
Когда бы ты смеяться не отвык.
Я о планетах говорить стесняюсь,
Я расскажу, как люди бьются, маясь.
Божок вселенной, человек таков,
Каким и был он испокон веков.
Он лучше б жил чуть-чуть, не озари
Его ты божьей искрой изнутри.
Он эту искру разумом зовет
И с этой искрой скот скотом живет.
Прошу простить, но по своим приемам
Он кажется каким-то насекомым.
Полулетя, полускача,
Он свиристит, как саранча.
О, если б он сидел в траве покоса
И во все дрязги не совал бы носа!

Господь

И это все? Опять ты за свое?
Лишь жалобы да вечное нытье?
Так на земле все для тебя не так?

Мефистофель

Да, господи, там беспросветный мрак,
И человеку бедному так худо,
Что даже я щажу его покуда.

Господь

Ты знаешь Фауста?

Мефистофель

Он доктор?

Господь

Он мой раб.

Мефистофель

Да, странно этот эскулап
Справляет вам повинность божью,
И чем он сыт, никто не знает тоже.
Он рвется в бой, и любит брать преграды,
И видит цель, манящую вдали,
И требует у неба звезд в награду
И лучших наслаждений у земли,
И век ему с душой не будет сладу,
К чему бы поиски ни привели.

Господь

Он служит мне, и это налицо,
И выбьется из мрака мне в угоду.
Когда садовник садит деревцо,
Плод наперед известен садоводу.

Мефистофель

Поспоримте! Увидите воочью,
У вас я сумасброда отобью,
Немного взявши в выучку свою.
Но дайте мне на это полномочья.

Господь

Они тебе даны. Ты можешь гнать,
Пока он жив, его по всем уступам.
Кто ищет – вынужден блуждать.

Мефистофель

Пристрастья не питая к трупам,
Спасибо должен вам сказать.
Мне ближе жизненные соки,
Румянец, розовые щеки.
Котам нужна живая мышь,
Их мертвою не соблазнишь.

Господь

Он отдан под твою опеку!
И, если можешь, низведи
В такую бездну человека,
Чтоб он тащился позади.
Ты проиграл наверняка.
Чутьем, по собственной охоте
Он вырвется из тупика.

Мефистофель

Поспорим. Вот моя рука,
И скоро будем мы в расчете.
Вы торжество мое поймете,
Когда он, ползая в помете,
Жрать будет прах от башмака,
Как пресмыкается века
Змея, моя родная тетя.8
Змея, в образе которой, согласно библейскому мифу, сатана искушал праматерь Еву.

Господь

Тогда ко мне являйся без стесненья.
Таким, как ты, я никогда не враг.
Из духов отрицанья ты всех мене
Бывал мне в тягость, плут и весельчак.
Из лени человек впадает в спячку.
Ступай, расшевели его застой,
Вертись пред ним, томи, и беспокой,
И раздражай его своей горячкой.

(Обращаясь к ангелам.)

Вы ж, дети мудрости и милосердья,
Любуйтесь красотой предвечной тверди.
Что борется, страдает и живет,
Пусть в вас любовь рождает и участье,
Но эти превращенья в свой черед
Немеркнущими мыслями украсьте.

Небо закрывается. Архангелы расступаются.

Мефистофель

(один)

Как речь его спокойна и мягка!
Мы ладим, отношений с ним не портя.
Прекрасная черта у старика
Так человечно думать и о черте.

Часть первая

Ночь9
Сцена до стиха «Любому дождевому червяку» написана в 1774–1775 годах и впоследствии подверглась лишь незначительной правке. Ею открывался фрагмент «Фауста» 1790 года; конец сцены дописан в 1797–1801 годах и впервые напечатан в издании первой части «Фауста» (1808).

Тесная готическая комната со сводчатым потолком. Фауст без сна сидит в кресле за книгою на откидной подставке.

Фауст

Я богословьем овладел,
Над философией корпел,
Юриспруденцию долбил
И медицину изучил.
Однако я при этом всем
Был и остался дураком.
В магистрах, в докторах хожу
И за нос десять лет вожу
Учеников, как буквоед,
Толкуя так и сяк предмет.
Но знанья это дать не может,
И этот вывод мне сердце гложет,
Хотя я разумнее многих хватов,
Врачей, попов и адвокатов,
Их точно всех попутал леший,
Я ж и пред чертом не опешу, –
Но и себе я знаю цену,
Не тешусь мыслию надменной,
Что светоч я людского рода
И вверен мир моему уходу.
Не нажил чести и добра
И не вкусил, чем жизнь остра.
И пес с такой бы жизни взвыл!
И к магии я обратился,
Чтоб дух по зову мне явился
И тайну бытия открыл.
Чтоб я, невежда, без конца
Не корчил больше мудреца,
А понял бы, уединясь,
Вселенной внутреннюю связь,
Постиг все сущее в основе
И не вдавался в суесловье.

О месяц, ты меня привык
Встречать среди бумаг и книг
В ночных моих трудах, без сна
В углу у этого окна.
О, если б тут твой бледный лик
В последний раз меня застиг!
О, если бы ты с этих пор
Встречал меня на высях гор,
Где феи с эльфами в тумане
Играют в прятки на поляне!
Там, там росой у входа в грот
Я б смыл учености налет!

Но как? Назло своей хандре
Еще я в этой конуре,
Где доступ свету загражден
Цветною росписью окон!
Где запыленные тома
Навалены до потолка;
Где даже утром полутьма
От черной гари ночника;
Где собран в кучу скарб отцов.
Таков твой мир! Твой отчий кров!

И для тебя еще вопрос,
Откуда в сердце этот страх?
Как ты все это перенес
И в заточенье не зачах,
Когда насильственно, взамен
Живых и богом данных сил,
Себя средь этих мертвых стен
Скелетами ты окружил?

Встань и беги, не глядя вспять!
А провожатым в этот путь
Творенье Нострадама взять
Таинственное не забудь.10
Нострадам (собственно, Мишель де Нотр Дам, 1503–1566) – лейб-медик французского короля Карла IX, обратил на себя внимание «пророчествами», содержавшимися в его книге «Centuries» (Париж, 1555). Начиная с этих строк и до стиха «Несносный, ограниченный школяр» Гёте оперирует мистическими понятиями, почерпнутыми из книги шведского мистика Сведенборга (1688–1772), писателя, весьма модного в конце XVIII века (особенно почитаемого в масонских кругах). Так называемое «учение» Сведенборга в основном сводится к следующему: 1) весь «надземный» мир состоит из множества общающихся друг с другом «объединений духов», которые обитают на земле, на планетах, в воде и в огненной стихии; 2) духи существуют повсюду, но откликаются не всегда и не на всякий призыв; 3) обычно духовидец способен общаться только с духом доступной ему сферы; 4) со всеми «сферами» духов может общаться только человек, достигший высшей степени нравственного совершенства. Никогда не будучи поклонником Сведенборга, Гёте не раз выступал против модного увлечения мистикой и спиритизмом; тем не менее эти положения, заимствованные из «учения» Сведенборга, им широко используются в ряде сцен его трагедии, где затрагиваются явления так называемого «потустороннего мира». Ремарка: Открывает книгу и видит знак макрокосма. – Макрокосм – вселенная, по Сведенборгу – весь духовный мир в его совокупности; Знак макрокосма – шестиконечная звезда.

И ты прочтешь в движенье звезд,
Что может в жизни проистечь.
С твоей души спадет нарост,
И ты услышишь духов речь.
Их знаки, сколько ни грызи,
Не пища для сухих умов.
Но, духи, если вы вблизи,
Ответьте мне на этот зов!

(Открывает книгу и видит знак макрокосма.)

Какой восторг и сил какой напор
Во мне рождает это начертанье!
Я оживаю, глядя на узор,
И вновь бужу уснувшие желанья.
Кто из богов придумал этот знак?
Какое исцеленье от унынья
Дает мне сочетанье этих линий!
Расходится томивший душу мрак.
Все проясняется, как на картине.
И вот мне кажется, что сам я – бог
И вижу, символ мира разбирая,
Вселенную от края и до края.
Теперь понятно, что мудрец изрек:
«Мир духов рядом, дверь не на запоре,
Но сам ты слеп, и все в тебе мертво.
Умойся в утренней заре, как в море,
Очнись, вот этот мир, войди в него».11
Мир духов рядом, дверь не на запоре… до слов: «Очнись, вот этот мир, войди в него» – переложенная в стихи цитата из Сведенборга; «заря» – по Сведенборгу, символ вечно возрождающегося мира.

(Рассматривает внимательно изображение.)

В каком порядке и согласье
Идет в пространствах ход работ!
Все, что находится в запасе
В углах вселенной непочатых,
То тысяча существ крылатых
Поочередно подает
Друг другу в золотых ушатах
И вверх снует и вниз снует.
Вот зрелище! Но горе мне:
Лишь зрелище! С напрасным стоном,
Природа, вновь я в стороне
Перед твоим священным лоном!
О, как мне руки протянуть
К тебе, как пасть к тебе на грудь,
Прильнуть к твоим ключам бездонным!

(С досадою перевертывает страницу и видит знак земного духа.)

Я больше этот знак люблю.
Мне дух земли родней, желанней.
Благодаря его влиянью
Я рвусь вперед, как во хмелю.
Тогда, ручаюсь головой,
Готов за всех отдать я душу
И твердо знаю, что не струшу
В свой час крушенья роковой.

Клубятся облака,
Луна зашла,
Потух огонь светильни.
Дым! Красный луч скользит
Вкруг моего чела.
А с потолка,
Бросая в дрожь,
Пахнуло жутью замогильной!
Желанный дух, ты где-то здесь снуешь.
Явись! Явись!
Как сердце ноет!
С какою силою дыханье захватило!
Все помыслы мои с тобой слились!
Явись! Явись!
Явись! Пусть это жизни стоит!

(Берет книгу и произносит таинственное заклинание. Вспыхивает красноватое пламя, в котором является Дух.)

Кто звал меня?

Фауст

(отворачиваясь)

Ужасный вид!

Заклял меня своим призывом
Настойчивым, нетерпеливым,
И вот…

Фауст

Твой лик меня страшит.

Молил меня к нему явиться,
Услышать жаждал, увидать,
Я сжалился, пришел и, глядь,
В испуге вижу духовидца!
Ну что ж, дерзай, сверхчеловек!
Где чувств твоих и мыслей пламя?
Что ж, возомнив сравняться с нами,
Ты к помощи моей прибег?
И это Фауст, который говорил
Со мной, как равный, с превышеньем сил?
Я здесь, и где твои замашки?
По телу бегают мурашки.
Ты в страхе вьешься, как червяк?

Фауст

Нет, дух, я от тебя лица не прячу.
Кто б ни был ты, я, Фауст, не меньше значу.

Я в буре деяний, в житейских волнах,
В огне, в воде,
Всегда, везде,
В извечной смене
Смертей и рождений.
Я – океан,
И зыбь развитья,
И ткацкий стан
С волшебной нитью,
Где, времени кинув сквозную канву,
Живую одежду я тку божеству.

Фауст

О деятельный гений бытия,
Прообраз мой!

О нет, с тобою схож
Лишь дух, который сам ты познаешь,12
В двойном вызове духов и в двойной неудаче, постигшей Фауста, – завязка трагедии, решение Фауста добиться знания любыми средствами.

–
Не я!

(Исчезает.)

Фауст

(сокрушенно)

Не ты?
Так кто же?
Я, образ и подобье божье,
Я даже с ним,
С ним, низшим, несравним!

Раздается стук в дверь.

Вот принесла нелегкая. В разгар
Видений этих дивных – мой подручный!
Всю прелесть чар рассеет этот скучный,
Несносный, ограниченный школяр!

Входит Вагнер в спальном колпаке и халате, с лампою в руке. Фауст с неудовольствием поворачивается к нему.

Вагнер

Простите, не из греческих трагедий
Вы только что читали монолог?
Осмелился зайти к вам, чтоб в беседе
У вас взять декламации урок.
Чтоб проповедник шел с успехом в гору,
Пусть учится паренью у актера.

Фауст

Да, если проповедник сам актер,
Как наблюдается с недавних пор.

Вагнер

Мы век проводим за трудами дома
И только в праздник видим мир в очки.
Как управлять нам паствой незнакомой,
Когда мы от нее так далеки?

Фауст

Где нет нутра, там не поможешь п?том.
Цена таким усильям медный грош.
Лишь проповеди искренним полетом
Наставник в вере может быть хорош.
А тот, кто мыслью беден и усидчив,
Кропает понапрасну пересказ
Заимствованных отовсюду фраз,
Все дело выдержками ограничив.
Он, может быть, создаст авторитет
Среди детей и дурней недалеких,
Но без души и помыслов высоких
Живых путей от сердца к сердцу нет.

Вагнер

Но много значит дикция и слог,
Я чувствую, еще я в этом плох.

Фауст

Учитесь честно достигать успеха
И привлекать благодаря уму.
А побрякушки, гулкие, как эхо,
Подделка и не нужны никому.
Когда всерьез владеет что-то вами,
Не станете вы гнаться за словами,
А рассужденья, полные прикрас,
Чем обороты ярче и цветистей,
Наводят скуку, как в осенний час
Вой ветра, обрывающего листья.

Вагнер

Ах, господи, но жизнь-то недолга,
А путь к познанью дальний. Страшно вчуже:
И так уж ваш покорнейший слуга
Пыхтит от рвенья, а не стало б хуже!
Иной на то полжизни тратит,
Чтоб до источников дойти,
Глядишь – его на полпути
Удар от прилежанья хватит.

Фауст

Пергаменты не утоляют жажды.
Ключ мудрости не на страницах книг.
Кто к тайнам жизни рвется мыслью каждой,
В своей душе находит их родник.

Вагнер

Однако есть ли что милей на свете,
Чем уноситься в дух былых столетий
И умозаключать из их работ,
Как далеко шагнули мы вперед?

Фауст

О да, конечно, до самой луны!
Не трогайте далекой старины.
Нам не сломить ее семи печатей.
А то, что духом времени зовут,
Есть дух профессоров и их понятий,
Который эти господа некстати
За истинную древность выдают.
Как представляем мы порядок древний?
Как рухлядью заваленный чулан,
А некоторые еще плачевней –
Как кукольника старый балаган.
По мненью некоторых, наши предки
Не люди были, а марионетки.

Вагнер

Но мир! Но жизнь! Ведь человек дорос,
Чтоб знать ответ на все свои загадки.

Фауст

Что значит знать? Вот, друг мой, в чем вопрос.
На этот счет у нас не все в порядке.
Немногих, проникавших в суть вещей
И раскрывавших всем души скрижали,
Сжигали на кострах и распинали,13
По мнению молодого Гёте, подлинная роль наук всегда прогрессивна, революционна; она основана не на изучении «источников», а на живом, действенном опыте, на активном участии в историческом бытии человечества.

Как вам известно, с самых давних дней.
Но мы заговорились, спать пора.
Оставим спор, уже довольно поздно.

Вагнер

Я, кажется, не спал бы до утра
И все бы с вами толковал серьезно.
Но завтра Пасха, и в свободный час
Расспросами обеспокою вас.
Я знаю много, погружен в занятья,
Но знать я все хотел бы без изъятья.

(Уходит.)

Фауст

(один)

Охота надрываться чудаку!
Он клада ищет жадными руками
И, как находке, рад, копаясь в хламе,
Любому дождевому червяку.
Он смел нарушить тишину угла,
Где замирал я, в лица духов глядя.
На этот раз действительно хвала
Беднейшему из всех земных исчадий.
Я, верно, помешался бы один,
Когда б он в дверь ко мне не постучался.
Тот призрак был велик, как исполин,
А я, как карлик, перед ним терялся.

Я, названный подобьем божества,
Возмнил себя и вправду богоравным.
Настолько в этом ослепленье явном
Я переоценил свои права!
Я счел себя явленьем неземным,
Пронизывающим, как бог, творенье.
Решил, что я светлей, чем серафим,
Сильней и полновластнее, чем гений.
В возмездие за это дерзновенье
Я уничтожен словом громовым.

Ты вправе, дух, меня бесславить.
Я мог тебя прийти заставить,
Но удержать тебя не мог.
Я испытал в тот миг высокий
Такую мощь, такую боль!
Ты сбросил вниз меня жестоко,
В людскую темную юдоль.
Как быть с внушеньями и снами,
С мечтами? Следовать ли им?
Что трудности, когда мы сами
Себе мешаем и вредим!

Мы побороть не в силах скуки серой,
Нам голод сердца большей частью чужд,
И мы считаем праздною химерой
Все, что превыше повседневных нужд.
Живейшие и лучшие мечты
В нас гибнут средь житейской суеты.
В лучах воображаемого блеска
Мы часто мыслью воспаряем вширь
И падаем от тяжести привеска,
От груза наших добровольных гирь.
Мы драпируем способами всеми
Свое безволье, трусость, слабость, лень.
Нам служит ширмой состраданья бремя,
И совесть, и любая дребедень.
Тогда всё отговорки, всё предлог,
Чтоб произвесть в душе переполох.
То это дом, то дети, то жена,
То страх отравы, то боязнь поджога,
Но только вздор, но ложная тревога,
Но выдумка, но мнимая вина.

Какой я бог! Я знаю облик свой.
Я червь слепой, я пасынок природы,
Который пыль глотает пред собой
И гибнет под стопою пешехода.

Не в прахе ли проходит жизнь моя
Средь этих книжных полок, как в неволе?
Не прах ли эти сундуки старья
И эта рвань, изъеденная молью?
Итак, я здесь все нужное найду?
Здесь, в сотне книг, прочту я утвержденье,
Что человек терпел всегда нужду
И счастье составляло исключенье?
Ты, голый череп посреди жилья!
На что ты намекаешь, зубы скаля?
Что твой владелец, некогда, как я,
Искавший радости, блуждал в печали?
Не смейтесь надо мной деленьем шкал,
Естествоиспытателя приборы!
Я, как ключи к замку, вас подбирал,
Но у природы крепкие затворы.
То, что она желает скрыть в тени
Таинственного своего покрова,
Не выманить винтами шестерни,
Ни силами орудья никакого.
Не тронутые мною черепки,
Алхимии отцовой пережитки.
И вы, исписанные от руки
И копотью покрывшиеся свитки!
Я б лучше расточил вас, словно мот,
Чем изнывать от вашего соседства.
Наследовать достоин только тот,
Кто может к жизни приложить наследство.
Но жалок тот, кто копит мертвый хлам.
Что миг рождает, то на пользу нам.

Но отчего мой взор к себе так властно
Та склянка привлекает, как магнит?
В моей душе становится так ясно,
Как будто лунный свет в лесу разлит.

Бутыль с заветной жидкостью густою,
Тянусь с благоговеньем за тобою!
В тебе я чту венец исканий наш.
Из сонных трав настоянная гуща,
Смертельной силою, тебе присущей,
Сегодня своего творца уважь!
Взгляну ли на тебя – и легче муки,
И дух ровней; тебя возьму ли в руки –
Волненье начинает убывать.
Все шире даль, и тянет ветром свежим,
И к новым дням и новым побережьям
Зовет зеркальная морская гладь.

Слетает огненная колесница,
И я готов, расправив шире грудь,
На ней в эфир стрелою устремиться,
К неведомым мирам направить путь.
О, эта высь, о, это просветленье!
Достоин ли ты, червь, так вознестись?
Спиною к солнцу стань без сожаленья,
С земным существованьем распростись.
Набравшись духу, выломай руками
Врата, которых самый вид страшит!

На деле докажи, что пред богами
Решимость человека устоит!
Что он не дрогнет даже у преддверья
Глухой пещеры, у того жерла,
Где мнительная сила суеверья
Костры всей преисподней разожгла.
Распорядись собой, прими решенье,
Хотя бы и ценой уничтоженья.

Пожалуй-ка, наследственная чара,
И ты на свет из старого футляра.
Я много лет тебя не вынимал.
Играя радугой хрустальных граней,
Бывало, радовала ты собранье,
И каждый залпом чару осушал.
На этих торжествах семейных гости
Стихами изъяснялись в каждом тосте.
Ты эти дни напомнил мне, бокал.
Сейчас сказать я речи не успею,
Напиток этот действует скорее,
И медленней струя его течет.
Он дело рук моих, моя затея,
И вот я пью его душою всею
Во славу дня, за солнечный восход.

(Подносит бокал к губам.)

Гете и его «Фауст»

Имя крупнейшего немецкого поэта Иоганна Вольфганга Гете (1749–1832) принадлежит к лучшим именам, которыми гордится человечество.

Великий национальный поэт, пламенный патриот, воспитатель своего народа в духе гуманизма и безграничной веры в лучшее будущее на нашей земле - так расценивают Гете все немцы, искренне стремящиеся к созданию единой, демократической, миролюбивой Германии.

Гете, бесспорно, одно из наиболее сложных явлений в истории немецкой литературы. Позиция, занятая им в борьбе двух культур - а они неизбежно содержатся в «общенациональной» культуре любого разделенного на классы общества, - не свободна от глубоких противоречий. Идеологи реакционного лагеря тенденциозно выбирали и выбирают из огромного литературного наследия поэта отдельные цитаты, с помощью которых они стараются провозгласить Гете мистиком, агностиком, даже «противником национального объединения немцев».

Но эти наветы не могут, конечно, поколебать достоинства и прочной славы поэта.

Когда б не солнечным был глаз,

Как солнце мог бы он увидеть, -

сказал когда-то Гете. Глаза современного передового человечества достаточно «солнечны», чтобы различить «солнечную» природу творчества Гете, прогрессивную сущность той идеи, которая одушевляет его бессмертную драматическую поэму.

Упрочивший свое всемирное значение созданием «Фауста», Гете меньше всего - «автор одной книги». Да это и не мирилось бы с основной чертой его личности - ее поразительной универсальностью.

Крупнейший западноевропейский лирик, в чьих стихах немецкая поэзия впервые заговорила на непринужденном языке простых и сильных человеческих чувств, Гете вместе с тем автор широко известных баллад («Лесной царь», «Коринфская невеста» и др.), драм и эпических поэм и, наконец, замечательный романист, проникновенно отобразивший в «Страданиях юного Вертера», в «Вильгельме Мейстере», в «Поэзии и правде» духовную жизнь целого ряда поколений немецкого народа.

Однако и столь разнообразно богатой литературной деятельностью не исчерпывается значение Гете. «Гете представляет, быть может, единственный в истории человеческой мысли пример сочетания в одном человеке великого поэта, глубокого мыслителя и выдающегося ученого», - писал о нем К. А. Тимирязев. В сферу исследований и научных интересов Гете вошли геология и минералогия, оптика и ботаника, зоология, анатомия и остеология; и в каждой из этих областей естествознания он развивал столь же самостоятельную новаторскую деятельность, как в поэзии.

В такой универсальности Гете большинство его биографов хотели видеть только заботу «великого олимпийца» о всестороннем гармоническом развитии собственной личности. Но Гете не был таким «олимпийцем», равнодушным к нуждам и чаяниям простого народа. Иначе как с этим совмещались бы такие высказывания поэта, как: «Падения тронов и царств меня не трогают; сожженный крестьянский двор - вот истинная трагедия», или слова Фауста из знаменитой сцены «У ворот»:

Обращение Гете к различнейшим литературным жанрам и научным дисциплинам теснейшим образом связано с его горячим желанием разрешить на основе все более обширного опыта постоянно занимавший его вопрос: как должен жить человек, ревнуя о высшей цели? Не успокоенность, а борьбу, упорные поиски истины всеми доступными путями и способами - вот что на деле означала универсальность Гете. Занимаясь естествознанием, вступая, по выражению поэта, «в молчаливое общение с безграничной, неслышно говорящей природой», пытливо вникая в ее «открытые тайны», Гете твердо надеялся постигнуть заодно и «тайну» (то есть законы) исторического бытия человечества.

Другое дело, что путь, которым шел Гете в поисках «высшей правды», не был прямым путем. «Кто ищет - вынужден блуждать», - сказано в «Прологе на небе», которым открывается «Фауст». Гете не мог не «блуждать» - не ошибаться, не давать порою неверных оценок важнейшим событиям века и движущим силам всемирно-исторического процесса - уже потому, что вся его деятельность протекала в чрезвычайно неблагоприятной исторической обстановке, в условиях убогой немецкой действительности конца XVIII - начала XIX века.

В отличие от своего русского современника и былого однокашника по Лейпцигскому университету А. Н. Радищева, философски обобщившего опыт крестьянских восстаний, которыми была так богата история России XVIII века, Гете должен был считаться с бесперспективностью народной революции в тогдашней Германии. Ему пришлось «существовать в жизненной среде, которую он должен был презирать, и все же быть прикованным к ней как к единственной, в которой он мог действовать…» .

Отсюда ущербные стороны в мировоззрении Гете; отсюда двойственность, присущая его творчеству и его личности. «…Гете в своих произведениях двояко относится к немецкому обществу своего времени, - писал Ф. Энгельс. - То… он восстает против него, как Гец, Прометей и Фауст, осыпает его горькими насмешками Мефистофеля. То он, напротив, сближается с ним, «приноравливается» к нему… защищает его от напирающего на него исторического движения… в нем постоянно происходит борьба между гениальным поэтом, которому убожество окружающей его среды внушало отвращение, и осмотрительным сыном франкфуртского патриция, достопочтенным веймарским тайным советником, который видит себя вынужденным заключать с этим убожеством перемирие и приспосабливаться к нему. Так, Гете то колоссально велик, то мелок; то это непокорный, насмешливый, презирающий мир гений, то осторожный, всем довольный, узкий филистер. И Гете был не в силах победить немецкое убожество; напротив, оно побеждает его; и эта победа убожества над величайшим немцем является лучшим доказательством того, что «изнутри» его вообще нельзя победить» .

Но Гете, конечно, не был бы Гете, не был бы «величайшим немцем», если б ему порою не удавалось одерживать славные победы над окружавшим его немецким убожеством, если бы в иных случаях он все же не умел возвышаться над своей средой, борясь за лучшую жизнь и лучшие идеалы:

говорил о себе поэт на склоне своей жизни.

Юношей - вслед за Лессингом и в тесном сотрудничестве со своими товарищами по литературному течению «бури и натиска» - он восставал на захолустное немецкое общество, гремел против «неправой власти» в «Прометее» (1774), в своих мятежных одах, в «Геце фон Берлихингене» (1773), этом «драматическом восхвалении памяти революционера», как определил его Ф. Энгельс.

Призыв к возобновлению немецких революционных традиций XVI века, когда «у немецких крестьян и плебеев зарождались идеи и планы, которые достаточно часто приводят в содрогание и ужас их потомков» , к насильственному упразднению феодальной раздробленности Германии (тогда насчитывавшей более трехсот самостоятельных княжеств) и к созданию единого централизованного немецкого государства - таковы политические тенденции драматического первенца Гете, этой поистине национальной исторической драмы. Не удивительно, что юный автор «Геца фон Берлихингена» стал популярнейшим писателем Германии.

Уже не всегерманскую, а всемирную славу принесло молодому Гете его второе крупное произведение - «Страдания юного Вертера», роман, в котором автор с огромной силой показал трагическую судьбу передового человека в тогдашней Германии, всю гибельность дальнейшего существования феодальных порядков для общества и для отдельного человека.

Иоганн Вольфганг Гете. Фауст (пер.Н.Холодковский)

трагедия

(перевод с нем. Н.Холодковского)

Текст печатается по изданию: Гёте, Фауст.

Издательство «Детская литература», Москва, 1969

OCR: Ярослав Рожило

ПОСВЯЩЕНИЕ

Вы вновь со мной, туманные виденья,

Мне в юности мелькнувшие давно...

Вас удержу ль во власти вдохновенья?

Былым ли снам явиться вновь дано?

Из сумрака, из тьмы полузабвенья

Восстали вы... О, будь, что суждено!

Как в юности, ваш вид мне грудь волнует,

И дух мой снова чары ваши чует.

Вы принесли с собой воспоминанье

Весёлых дней и милых теней рой;

Воскресло вновь забытое сказанье

Любви и дружбы первой предо мной;

Всё вспомнилось: и прежнее страданье,

И жизни бег запутанной чредой,

И образы друзей, из жизни юной

Исторгнутых, обманутых фортуной.

Кому я пел когда-то, вдохновенный,

Тем песнь моя - увы! - уж не слышна...

Кружок друзей рассеян по вселенной,

Их отклик смолк, прошли те времена.

Я чужд толпе со скорбью, мне священной,

Мне самая хвала её страшна,

А те, кому моя звучала лира,

Кто жив ещё, - рассеяны средь мира.

И вот воскресло давнее стремленье

Туда, в мир духов, строгий и немой,

И робкое родится песнопенье,

Стеня, дрожа эоловой струной;

В суровом сердце трепет и смиренье,

В очах слеза сменяется слезой;

Всё, чем владею, вдаль куда-то скрылось;

Всё, что прошло, - восстало, оживилось!..

ПРОЛОГ В ТЕАТРЕ

Директор, поэт и комик

Директор

Друзья, вы оба мне не раз

Помочь умели в горькой доле;

Как ваше мненье: хорошо ли

Пойдут дела теперь у нас?

Тружусь для публики я неизменно:

Она живёт и жить другим даёт.

Уже стоят столбы, готова сцена,

Ждёт праздника взволнованный народ.

У нас ведь все к чудесному стремятся:

Глядят во все глаза и жаждут удивляться.

Мне угождать толпе, хоть и не новый труд,

Но всё ж меня берёт невольное сомненье:

Прекрасного они, конечно, не поймут,

Зато начитаны они до пресыщенья.

Вот дать бы пьесу нам поярче, поновей,

А ведь приятен вид толпы необозримой,

Когда она вокруг театра наводнит

Всю площадь и бежит волной неудержимой,

И в двери тесные и рвётся и спешит.

Нет четырёх часов, до вечера далёко,

А уж толпа кишит, пустого места нет -

Точь-в-точь голодные проед лавкой хлебопека,

И шею все сломить готовы за билет.

Такие чудеса во власти лишь поэта!

Мой друг, теперь прошу: скорей ты сделай это.

Не говори мне о толпе безумной -

Она иной раз вдохновение спугнёт;

Избавь меня от этой давки шумной,

Влекущей мощно в свой водоворот;

Нет, тишины ищу я, многодумный, -

Лишь там поэту радость расцветёт;

Там, только там божественною властью

Любовь и дружба нас приводит к счастью.

Что в глубине сердечной грудь лелеет,

Что просится на робкие уста -

Удачно ль, нет ли, - выйти чуть посмеет

На свет - его погубит суета!

Нет, лучше пусть годами дума зреет,

Чтоб совершенной стала красота!

Мишурный блеск - созданье вероломства,

Прекрасное родится для потомства!

Потомство! Вот о чём мне речи надоели!

Что, если б для него - потомства - в самом деле

И я бы перестал смешить честной народ?

Кто ж публику тогда, скажите, развлечёт

Весёлой шуткою, ей нужной, без сомненья?..

Нет, как хотите, а держусь я мненья,

Что весельчак заслужит свой почёт

И что забавник не лишён значенья.

Кто интересен публике, мой друг,

Тот говорить с толпою может смело;

Увлечь её - ему пустое дело.

Успех тем легче, чем обширней круг!

Итак, смелей вперёд! Вы можете заставить

Фантазию, любовь, рассудок, чувство, страсть

На сцену выступить; но не забудьте часть

И шаловливого дурачества прибавить.

Директор

А главное, мой друг, введите приключенья!

Глазеть на них - толпе нет выше наслажденья;

Ну, и пускай толпа, разиня рот, глядит...

Причудливую ткань раскиньте перед нею -

И вы упрочили за пьесою своею

Успех, и к вам толпа уже благоволит.

Пусть масса массу привлекает!

Пусть каждый кое-что на вкус получит свой!

Кто много предложил, тот многим угождает -

И вот толпа идё, довольная, домой.

Смелее всё в куски мельчайшие крошите -

И этот винегрет успех доставит вам.

Легко вам выдумать, легко представить нам!

Что пользы, если вы им «целое» дадите?

Ведь публика ж его расщиплет по кускам.

И вы не видите, как гнусно и постыдно

Такое ремесло? Иль не художник я?

Дряных писак пустая пачкотня

У вас вошла уж в правило, как видно.

Директор

Не может нас упрёк подобный оскорбить;

Ведь всякий человек,рассудок свой имея,

Берёт оружие, какое бьёт вернее.

С волками жить - по-волчьи выть!

Кто ваша публика, позвольте вас спросить?

Один приходит к нам, чтоб скуку утолить,

Другой, набив живот потуже,

Спешит сюда переварить обед,

А третий - что для нас всего, пожалуй,хуже -

Приходит нас судить по толкам из газет.

Для них одно - театр, балы и маскарады:

Лишь любопытством весь народ гоним;

А дамы - те идут показывать наряды:

Чтоб роль играть, не нужно платы им.

О чём вы грезите? Спуститесь-ка пониже!

Вам хорошо смотреть с надзвёздной вышины!

Нет, вы взгляните-ка поближе!

Те грубы, эти холодны!

Тот хочет пьянствовать недели,

А тот в игорный дом идёт...

Смешно, когда поэт зовёт

Великих муз к ничтожной цели!

Прошу вас об одном: побольше сочинить,

Как можно более - вот в чём моё стремленье!

Запутайте толпу, введите в заблужденье;

Иначе - верьте мне - ей трудно угодить.

Что с вами? Или вас коснулось вдохновенье?

Иди других ищи себе рабов:

Мне высшие права природа уделила.

Предам ли на позор высокий дар богов?

Продажна ли певца святая сила?

Чем трогает сердца восторженный поэт?

Какая сила в нём стихиями владеет?

Не та ль гармония, что в сердце он лелеет,

Которою, творя, объемлет он весь свет?

Когда природа-мать движеньем равнодушным

Нить вечную влечёт веретеном послушным,

Когда всё сущее, сменяясь каждый час,

В нестройный, резкий хор сливается вкруг нас, -

Кто звуки мерные в порядке размещает,

Чьей речи верный ритм живителен и твёрд?

Кто единичное искусно обобщает,

Объединяя всё в торжественный аккорд?

Кто бурю выразит в борьбе страстей кипучей,

В теченье строгих дум - зари вечерней свет?

Весны роскошный, лучший цвет

К ногам возлюбленной бросает кто, могучий?

Кто цену придаёт незначащим листам,

В прославленный венок вплетая листья эти?

Кто стережёт Олимп, кто друг и связь богам?

Мощь человечества, живущая в поэте!

И долг ваш - эту мощь на деле применить!

Итак, ловите же минуты вдохновенья,

Как ловит ловелас предлог для похожденья!

Угодно ль, например, любовь изобразить?

Случайно сходятся - взаимное сближенье,

Затем - свидания, надежды, опасенья;

То счастье близко к ним, то вновь уходит вдаль,

То ревность, то боязнь, то радость, то печаль, -

Глядишь - готов роман. И так-то всё на свете.

Смелей лишь черпайте из жизни всех людей -

И для задуманной комедии своей

Не будете нуждаться вы в предмете.

Всяк испытал, конечно, чувства эти,

Но редкий знает, сколько в них чудес.

Где ни копните - тут и интерес!

Картина попестрей, поменьше освещенья

Да искра истины средь мрака заблужденья,

И смотришь - славное сварили вы питьё,

По вкусу каждому: в нём всяк найдёт своё.

Цвет юности идёт сюда, мечтая,

Что откровенье в пьесе он найдёт,

И нежных душ чувствительная стая

Меланхоличной пищи сердцу ждёт.

В одном одну мечту, в другом другую будит

Рассказ искусный ваш, и каждый зритель будет,

ручаюсь, вашей пьесой восхищён:

Что в сердце у него, то в пьесе видит он!

Они ещё не прочь и плакать и смеяться,

Возвышенное чтить и блеском восхищаться;

Кто пожил, на того не угодишь ничем,

А тот, кто не созрел, доволен будет всем!

Отдай дже годы мне златые,

Когда и сам я был незрел,

Когда я песни молодые

Не уставая вечно пел!

В тумане мир передо мною

Скрывался; жадною рукою

Повсюу я цветы срывал

И в каждой почке чуда ждал.

Я беден был - и всё, что надо

Для счастья чистого, имел:

Стремленьем к стине кипел,

И бред мечты мне был отрада!..

Отдай мне прежний жар в крови,

Мои порывы и стремленья,

Блаженство скорби, мощь любви,

И мощной ненависти рвенье,

И годы юные мои!

Что юность! Юность вам нужнее,

Когда идёте вы на бой,

Когда красавица порой

Сама на вашей виснет шее,

Когда конца своим трудам

Хотите быстро вы добиться,

Когда всю ночь придётся вам

Плясать, и петь, и веселиться.

Но чтоб искусною рукой

Играть, восторги возбуждая,

И ловко там и сям блуждая,

Стремиться к цели подставной,

За это старшие пускай берутся смело:

Тем больше будет вам почёта, старики!

Что старость в детство нас приводит - пустяки:

До самой старости мы - дети, вот в чём дело!

Директор

Довольно слов, довольно споров,

И комплиментов, и укоров!

Зачем болтать по пустякам?

Пора за дело взяться нам.

К чему такие затрудненья?

Что вдохновенья долго ждать?

Поэт - властитель вдохновенья:

Он должен им повелевать.

Что нужно нам - мы с вами знаем;

Напиток крепкий мы считаем

За лучший - дайте ж нам его!

Не забывайте ничего:

Что можно сделать неотложно,

Зачем на завтра оставлять?

Должны мы сразу уловлять

Всё то, что нужно и возможно,

И уж из рук не выпускать!

Для нашей сцены всё пригодно;

На ней - вы полный господин;

Берите сколько вам угодно

И декораций, и машин,

Огней бенгальских, освещенья,

зверей и прочего творенья,

Утёсов, скал, огня, воды:

Ни в чём не будет вам нужды.

Весь мир на сцену поместите,

Людей и тварей пышный ряд -

И через землю с неба в ад

Вы мерной поступью пройдите!

ПРОЛОГ НА НЕБЕСАХ

Господь, архангелы, потом Мефистофель

Звуча в гармонии вселенной

И в хоре сфер гремя, как гром,

Златое солнце неизменно

Течёт предписанным путём.

Непостижимость мирозданья

Даёт нам веру и оплот,

И, словно в первый день созданья,

Торжественен вселенной ход!

И с непонятной быстротою,

Кружась, несётся шар земной;

Проходят быстрой чередою

Сиянье дня и мрак ночной;

Бушует море на просторе,

У твёрдых скал шумит прибой,

Но в беге сфер земля и море

Проходят вечно предо мной.

Грозя земле, волнуя воды,

Бушуют бури и шумят,

И грозной цепью сил природы

Весь мир таинственно объят.

Сверкает пламень истребленья,

Грохочет гром по небесам,

Но вечным светом примиренья

Творец небес сияет нам.

И крепнет сила упованья

При виде творческой руки:

Творец, как в первый день созданья,

Твои творенья велики!

Мефистофель

Опять, о господи, явился ты меж нас

За справкой о земле, - что делается с нею!

Ты благосклонностью встречал меня не раз -

И вот являюсь я меж челядью твоею.

Прости, не мастер я по части громких слов;

но если б пышный слог я в ход пустить решился,

Сам рассмеялся б ты - ручаться я готов, -

Когда б от смеха ты давно не отучился.

Мне нечего сказать о солнцах и мирах:

Я вижу лишь одни мученья человека.

Смешной божок земли, всегда, во всех веках

Чудак такой же он, как был в начале века!

Ему немножко лучше бы жилось,

Когда б ему владеть не довелось

Тем отблеском божественного света,

Что разумом зовёт он: свойство это

Он на одно лишь смог употребить -

Чтоб из скотов скотиной быть!

Позвольте мне - хоть этикет здесь строгий -

Сравненьем речь украсить: он на вид -

Ни дать ни взять кузнечик долгоногий,

Который по траве то скачет, то взлетит

И вечно песенку старинную твердит.

И пусть ещщё в траве сидел бы оно уютно, -

Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.

Ты кончил? С жалобой одною

Являешься ты вечно предо мною!

Иль на земле добра совсем уж нет?

Мефистофель

Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!

Бедняга человек! Он жалок так в страданье,

Что мучить бедняка и я не в состоянье.

Ты знаешь Фауста?

Мефистофель

Он доктор?

Он мой раб.

Мефистофель

Но не такой, как все; он служит по-иному;

Ни пить, ни есть не хочет по-земному;

Как сумасшедший, он рассудком слаб,

Что чувствует и сам среди сомнений;

Всегда в свои мечтанья погружён,

То с неба лучших звёзд желает он,

То на земле - всех высших наслаждений,

И в нём ничто - ни близкое, ни даль -

Не может утолить грызущую печаль.

Пока ещё умом во мраке он блуждает,

Но истины лучём он будет озарён;

Сажая деревцо, садовник уже знает,

Какой цветок и плод с него получит он.

Мефистофель

Бьюсь об заклад: он будет мой!

Прошу я только позволенья, -

Пойдёт немедля он за мной.

Пока живёт он на груди земной,

Тебе на то не будет запрещенья:

Блуждает человек, пока в нём есть стремленья.

Мефистофель

Благодарю: не надо мёртвых мне!

От трупов я держуся в стороне.

Нет, дайте мне здорового вполне:

Таких я мертвецам предпочитаю, -

Как кошка с мышью, с ними я играю.

Тебе позволено: иди

И завладей его душою

И, если можешь, поведи

Путём превратным за собою, -

И посрамлён да будет сатана!

Знай: чистая душа в своём исканье смутном

Сознанья истины полна!

Мефистофель

Сознаньем слабым и минутным!

Игра мне эта не страшна,

Не проиграю я заклада;

Но только знайте: если мне

Поддастся он, пусть будет мой вполне:

Триумф победы - вот моя награда!

Пусть вьётся он в пыли, как тётушка моя,

Достопочтенная змея!

Тогда явись ко мне без колебанья!

К таким, как ты, вражды не ведал я...

Хитрец, среди всех духов отрицанья

Ты меньше всех был в тягость для меня.

Слаб человек; покорствуя уделу,

Он рад искать покоя, - потому

Дам беспокойного я спутника ему:

Как бес, дразня его, пусть возбуждает к делу!

А вы, сыны небес и рая, -

Пусть вечно радует вас красота святая,

И ко всему, что есть и бедет вновь,

Пусть проникает вас священная любовь,

И всё, что временно, изменчиво, туманно,

Обнимет ваша мысль, спокойно-постоянна.

Небо закрывается. Архангелы расходятся.

Мефистофель

Охотно старика я вижу иногда,

Хоть и держу язык; приятно убедиться,

Что даже важные такие господа

Умеют вежливо и с чёртом обходиться!

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

НОЧЬ

Старинная комната c высокими готическими сводами.

Фауст, исполненный тревоги, сидит у своего стола в высоком кресле.

Я философию постиг,

Я стал юристом, стал врачом...

Увы! с усердьем и трудом

И в богословье я проник, -

И не умней я стал в конце концов,

Чем прежде был... Глупец я из глупцов!

Магистр и доктор я - и вот

Тому пошёл десятый год;

Учеников туда, сюда

Я за нос провожу всегда.

И вижу всё ж, что не дано нам знанья.

Изныла грудь от жгучего страданья!

Пусть я разумней всех глупцов -

Писак, попов, магистров, докторов, -

Пусть не страдаю от пустых сомнений,

Пусть не боюсь чертей и привидений,

Пусть в самый ад спуститься я готов, -

Зато я радостей не знаю,

Напрасно истину ищу,

Зато, когда людей учу,

Их научить, исправить - не мечтаю!

Притом я нищ: не ведаю, бедняк,

Ни почестей людских, ни разных благ...

Так пёс не стал бы жить! Погибли годы!

Вот почему я магии решил

Предаться: жду от духа слов и сил,

Чтоб мне открылись таинства природы,

Чтоб не болтать, трудясь по пустякам,

О том, чего не ведаю я сам,

Чтоб я постиг все действия, все тайны,

Всю мира внутреннюю связь;

Из уст моих чтоб истина лилась,

А не набор речей случайный.

О месяц! Если б в этот час

Ты озарил в последний раз

Меня средь комнаты моей,

Где я познал тоску ночей!..

О, если б мог бродить я там

В твоем сиянье по горам,

Меж духов реять над вершиной,

В тумане плавать над долиной,

Науки праздный чад забыть,

Себя росой твоей омыть!..

Ещё ль в тюрьме останусь я?

Нора проклятая моя!

Здесь солнца луч в цветном окне

Едва-едва заметен мне;

На полках книги по стенам

До сводов комнаты моей -

Они лежат и здесь и там,

Добыча пыли и червей;

И полок ряд, убог и сир,

Хранит реторт и банок хлам

И инструменты по стенам.

Таков твой мир! И это мир!

Ещё ль не ясно, почему

Изныла грудь твоя тоской,

И больно сердцу твоему,

И жизни ты не рад такой?

Живой природы пышный цвет,

Творцом на радость данный нам,

Ты променял на тлен и хлам,

На символ смерти - на скелет!..

О, прочь! Беги, беги скорей

Туда, на волю! Нострадам

Чудесной книгою своей

Тебя на путь наставит сам.

К словам природы будь не глух -

И ты узнаешь ход светил.

И дух твой будет полон сил,

Когда ответит духу дух!

Чудесных знаков дивный вид

Сухой наш ум не объяснит.

О духи! Здесь вы в тишине

Витаете: ответьте мне!

(Раскрывает книгу и видит знак Макрокосма.)

Что за блаженство вновь в груди моей

Зажглось при этом виде, сердцу милом!

Как будто счастье жизни юных дней

Вновь заструилось пламенно по жилам!

Начертан этот знак не бога ли рукой?

Он душу бурную смиряет,

Он сердце бедное весельем озаряет,

Он таинства природы раскрывает

Пред изумленною душой!

Не бог ли я? Светло и благодатно

Всё вкруг меня! Здесь с дивной глубиной

Всё творчество природы предо мной!

Теперь мне слово мудреца понятно:

В мир духов нам доступен путь,

Но ум твой спит, изнемогая,

О ученик! восстань, купая

В лучах зари земную грудь!»

(Рассматривает изображение.)

Как в целом части все, послушною толпою

Сливаясь здесь, творят, живут одна другою!

Как силы вышние в сосудах золотых

Разносят всюду жизнь божественной рукою

И чудным взмахом крыл лазоревых своих

Витают над землей и в высоте небесной -

И стройно всё звучит в гармонии чудесной!

О, этот вид! Но только вид - увы!

Мне не обнять природы необъятной!

И где же вы, сосцы природы, - вы,

Дарующие жизнь струёю благодатной,

Которыми живёт и небо и земля,

К которым рвётся так больная грудь моя?

Вы всех питаете - что ж тщетно жажду я?

(Нетерпеливо перелистывая книгу, видит знак

Духа Земли.)

Вот знак другой. Он чувства мне иные

Внушает. Дух Земли, ты ближе мне, родней!

Теперь себя я чувствую сильней -

Снесу и горе я и радости земные.

Как будто бы вином живительным согрет,

Отважно ринусь я в обширный божий свет;

Мне хочется борьбы, готов я с бурей биться -

И в час крушенья мне ли устрашиться?

Повсюду мрак и тишина.

Меж туч скрывается луна,

И лампа тихо угасает.

Над головою в вышине

Кровавый луч во мгле сверкает,

И в кровь, стесняя сердце мне,

Холодный ужас проникает.

О дух, ты здесь, ты близок - о, приди!

Как сердце бьётся у меня в груди!

Всем существом, души всей мощным зовом

Я порываюсь к чувствам новым!

Явись, явись мне - я всем сердцем твой!

Пусть я умру - явись передо мной!

(Закрывает книгу и таинственно произносит заклинание.

Вспыхивает красноватое пламя, в котором является

Кто звал меня?

(отворачиваясь)

К моей ты сфере льнул, её ты порожденье,-

Увы, твой вид невыносим!

Не ты ли сам желал с тоской упорной

Склонился я на зов отважный твой -

И вот я здесь! Но что за страх позорный,

Сверхчеловек, тобою овладел?

Где мощный зов души, где тот титан могучий,

Кто мир весь обнимал, кто мыслию кипучей

Сравняться с нами, духами, хотел?

Ты Фауст ли, кто звать меня посмел

Всей силою души неосторожной?

И что ж? Моим дыханьем обожжён,

Дрожит, в пыли дорожной корчась, он,

Как червь презренный и ничтожный!

Во прах перед тобой я не склонюсь челом.

Знай: равен я тебе, дух пламенный, во всём!

В буре деяний, в волнах бытия

Я подымаюсь,

Я опускаюсь...

Смерть и рожденье -

Вечное море;

Жизнь и движенье

И вечном просторе...

Так на станке проходящих веков

Тку я живую одежду богов.

Ты целый мир обширный обнимаешь:

О деятельный дух, как близок я тебе!

Ты близок лишь тому, кого ты постигаешь -

(Исчезает.)

Но кому ж?

Я, образ божества,

Не близок и тебе!

Стучатся в дверь.

Стучатся. Знаю я: помощник это мой!

Погибло всё! О смерть, о муки!

Да, он пришел смутить видений чудный рой,

Ничтожный червь сухой науки!

Отворяется дверь. Входит Вагнер в спальном колпаке и халате,

держа лампу в руке. Фауст с неудовольствием отворачивается.

Простите! Что-то вслух читали вы сейчас -

Из греческой трагедии, конечно?

Вот в этом преуспеть желал бы я сердечно:

Ведь декламация в большой цене у нас!

Случалось слышать мне, что может в деле этом

К комедианту поп явиться за советом.

Да, коль священник ваш актер и сам,

Как мы нередко видим здесь и там.

Что ж делать! Мы живем всегда в уединенье;

Едва по праздникам покинешь свой музей,

И то, как в телескоп, свет видишь в отдаленье.

Так где ж найти слова, чтоб нам учить людей?

Когда в вас чувства нет, всё это труд бесцельный;

Нет, из души должна стремиться речь,

Чтоб прелестью правдивой, неподдельной

Сердца людские тронуть и увлечь!

А вы? Сидите, сочиняйте,

С чужих пиров объедки подбирайте -

И будет пёстрый винегрет

Поддельным пламенем согрет.

Когда таков ваш вкус - пожалуй, этим

Вы угодите дуракам и детям;

Но сердце к сердцу речь не привлечёт,

Коль не из сердца ваша речь течёт.

Нет, в красноречье - истинный успех!

Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех.

Ищи заслуги честной и бесспорной!

К чему тебе колпак шута позорный?

Когда есть ум и толк в словах у нас,

Речь хороша и без прикрас.

И если то, что говорится, дельно,-

Играть словами разве не бесцельно?

Да, ваши речи, с праздным блеском их,

В обман лишь вводят вычурой бесплодной.

Не так ли ветер осени холодной

Шумит меж листьев мертвых и сухих?

Ах, боже мой, наука так пространна,

А наша жизнь так коротка!

Моё стремленье к знанью неустанно,

И всё-таки порой грызёт меня тоска.

Как много надо сил душевных; чтоб добраться

До средств лишь, чтоб одни источники найти;

А тут, того гляди, ещё на полпути

Придётся бедняку и с жизнию расстаться.

В пергаменте ль найдём источник мы живой?

Ему ли утолить высокие стремленья?

О нет, в душе своей одной

Найдём мы ключ успокоенья!

Простите: разве мы не радостно следим

За духом времени? За много лет пред нами

Как размышлял мудрец и как в сравненье с ним

Неизмеримо вдаль подвинулись мы сами?

О да, до самых звёзд! Ужасно далеко!

Мой друг, прошедшее постичь не так легко:

Его и смысл - и дух, насколько не забыты,-

Как в книге за семью печатями сокрыты.

То, что для нас на первый, беглый взгляд

Дух времени - увы! - не что иное,

Как отраженье века временное

В лице писателя: его лишь дух и склад!

От этого в отчаянье порою

Приходишь: хоть беги куда глаза глядят!

Всё пыльный хлам да мусор пред тобою,

О важной пьесе с пышным представленьем

И наставительным в конце нравоученьем,

Как раз для кукольной комедии под стать!

А мир? А дух людей, их сердце? Без сомненья,

Всяк хочет что-нибудь узнать на этот счет.

Да; но что значит - знать? Вот в чем все затрудненья!

Кто верным именем младенца наречёт?

Где те немногие, кто век свой познавали,

Ни чувств своих, ни мыслей не скрывали,

С безумной смелостью к толпе навстречу шли?

Их распинали, били, жгли...

Однако поздно: нам пора расстаться;

Оставим этот разговор.

А я хоть навсегда готов бы здесь остаться,

Чтоб только продолжать такой ученый спор!

Ну что ж: хоть завтра, в пасху, в воскресенье,

Позвольте вам ещё вопрос-другой задать.

Ужасное во мне кипит к наукам рвенье:

Хоть много знаю я, но всё хотел бы знать.

Он всё надеется! Без скуки безотрадной

Копается в вещах скучнейших и пустых;

Сокровищ ищет он рукою жадной -

И рад, когда червей находит дождевых!..

И как слова его раздаться здесь могли,

Где духи реяли, всего меня волнуя!

Увы! Ничтожнейший из всех сынов земли,

На этот раз тебя благодарю я!

Ты разлучил меня с отчаяньем моим;

А без тебя я впал бы в исступленье:

Так грозно-велико восстало то виденье,

Что карликом себя я чувствовал пред ним!

К зерцалу истины, сияющей и вечной,

Я, образ божества, приблизиться мечтал,

Казалось - я быть смертным перестал

В сиянии небес и в славе бесконечной;

Превыше ангелов я был в своих мечтах,

Весь мир хотел обнять и, полный упоенья,

Как бог, хотел вкусить святого наслажденья -

И вот возмездие за дерзкие стремленья:

Я словом громовым повержен был во прах!

О нет, не равен я с тобою,

Тебя я вызвать мог тоскующей душою,

Но удержать тебя я силы не имел:

Так мал я, так велик казался, - но жестоко

Ты оттолкнул меня; одно мгновенье ока -

И вновь я человек, - безвестен мой у дел!

Кто ж скажет мне, расстаться ли с мечтами?

Научит кто? Куда идти?

Увы, себе своими же делами

1. На долгую будничную жизнь (неоднородные определения; ср.: будничная жизнь была долгой ). 2. В этом лунном пронзительном луче (неоднородные определения выражены местоимением, относительным и качественным прилагательными; ср.: лунный луч был пронзительным ). 3. Длинные, загороженные каменными, массивными заборами улицы с густыми, прекрасными деревьями (длинные, загороженные заборами улицы - однородные определения; на втором месте - причастный оборот; каменными, массивными заборами - однородные определения; характеризуют предмет с разных сторон, но в данном контексте объединяются общим признаком: «каменные, а потому и массивные»; с густыми, прекрасными деревьями - однородные определения; характеризуют предмет с разных сторон, но в данном контексте объединяются общим признаком: «густые, а потому и прекрасные»). 4. Отважные рыбачьи лодки (неоднородные определения выражены качественным и притяжательным прилагательными; ср.: рыбачьи лодки были отважными ). 5. Омытый дождями молодой месяц (неоднородные определения; причастный оборот на первом месте; ср.: молодой месяц был омыт дождями ). 6. Дождь поспешный, молодой (однородные определения стоят после определяемого слова). 7. Все свои новые, масонские мысли (все свои новые - неоднородные определения выражены местоимениями и качественным прилагательным; новые, масонские - однородные определения, выраженные качественным и относительным прилагательными; в данном контексте являются синонимами). 8. Вздыбленная ветром густо-лиловая градовая туча (неоднородные определения выражены причастным оборотом на первом месте, качественным и относительным прилагательными). 9. Полураскрытый маленький рот (неоднородные определения; ср.: маленький рот был полураскрыт ). 10. Маленькое складное кругленькое зеркальце (неоднородные определения; ср.: кругленькое зеркальце было складным; складное зеркальце было маленьким ). 11. Усталые, измокшие под дождём вахтенные матросы (усталые, измокшие под дождём однородные определения; на втором месте - причастный оборот; измокшие под дождём вахтенные матросы - неоднородные определения; ср.: вахтенные матросы измокли под дождём ). 12. Старичок, запачканный, мешковатый, неловкий, странный донельзя (однородные определения стоят после определяемого слова<). 13. В остроконечных соломенных шапках (неоднородные определения характеризуют предмет с разных сторон - форма и материал; ср.: соломенные шапки были остроконечными ). 14. Холодный, металлический свет (однородные определения в данном контексте являются синонимами). 15. Боязливая, рабская нота (однородные определения; характеризуют предмет с разных сторон, но в данном контексте объединяются общим признаком: «боязливые, а потому и рабские»). 16. Свинцовые, погасшие глаза (однородные определения - эпитеты: оба прилагательных употреблены в переносных значениях).

Упражнение 18

1. Хмурившаяся с утра погода стала понемногу разъясняться (определение стоит перед существительным). 2. Он уже открыл рот и привстал немного с лавки, но вдруг, поражённый ужасом , закрыл глаза... (определение относится к личному местоимению и отделено от него другими членами предложения). 3. Охваченный злым отчаянием , я (определение относится к личному местоимению) видел вокруг только эти волны с беловатыми гривами . 4. Охваченный каким-то неясным предчувствием , Корчагин быстро оделся и вышел на улицу (распространённое определение стоит перед существительным, но имеет добавочное обстоятельственное значение причины, ср.: Так как Корчагин был охвачен каким-то предчувствием, он быстро оделся... ). 5. Мересьев сидел молчаливый и тревожный (ср.: Мересьев был молчаливый и тревожный ). 6. Прошёл истопник , похожий на негра , и не затворил возле меня двери (определение стоит после существительного). 7. Пока тарантас , сопровождаемый лаем , с грохотом катится по мостикам через овраги, я смотрю на груды кирпичей , оставшихся от сгоревшего дома и потонувших в бурьяне , и думаю о том, что сделал бы старик Кологривов, если бы увидел нахалов , скачущих по двору его усадьбы (все определения стоят после существительных). 8. Павел вышел к ней в комнату и, усталый , присел на стул (одиночное определение отделено от определяемого слова другими членами предложения; союз и связывает сказуемые, ср.: Павел вышел и присел ). 9. Огонь разорвавшейся возле него бомбы (определение стоит перед существительным) мгновенно осветил двух человек , стоящих наверху , (определение стоит после существительного) и белую пену зеленоватых волн , разрезаемых пароходом (определение стоит после существительного). 10. Тяжёлый, никем не слыханный грохот потряс воздух (однородные определения перед существительным не обособляются, но между собой разделяются запятой). 11. Чичиков только заметил сквозь густое покрывало (одиночное определение стоит перед существительным) лившего дождя (одиночное определение стоит перед существительным) что-то похожее на крышу (определительный оборот относится к неопределённому местоимению и составляет с ним цельное сочетание). 12. Испуганный шумом , барсук бросился в сторону и исчез из виду (распространённое определение стоит перед существительным, но имеет добавочное обстоятельственное значение причины, ср.: Так как барсук был испуган шумом, он бросился в сторону и исчез из виду ).

Упражнение 19

1. Девочка сорвала с куста смородины веточку и, восхищённая ароматом почек, догнала своего спутника и передала ему веточку. 2. В длинной бороде отца протопопа и в его небольших усах, соединяющихся с бородой у углов рта, мелькает несколько чёрных волос, придающих ей вид серебра, отделанного чернью. 3. Глаза у него коричневые, смелые и ясные. 4. Небо почти не отражается в воде, рассекаемой ударами вёсел, пароходных винтов, острыми килями турецких фелюг и других судов, бороздящих по всем направлениям тесную гавань. 5. Длинная плотина, обсаженная серебристыми тополями, замыкала этот пруд. 6. Она была в белом халате, испачканном кровью, в косынке, туго повязанной по самые брови. 7. Длинные, обхватистые, подняли сосны широкие руки и все цепляют облака, удержать стараются. 8. Сердитый на вид, он был добряк в душе. 9. Энергичный, высокий, немного злой и насмешливый, он стоит так, точно прирос к брёвнам, и в напряжённой позе, готовый каждую секунду поворотить плоты, зорко смотрит вперёд. 10. Потемневшее от пыли голубое южное небо - мутно. 11. Из-за моря выступали горы, похожие на стаю облаков, и за ними клубились облака, похожие на снеговые горы. 12. Звон якорных цепей, грохот сцепленных вагонов, подвозящих груз, металлический вопль железных листов, откуда-то падающих на камень мостовой, глухой стук дерева, дребезжание извозчичьих телег, свистки пароходов, то пронзительно резкие, то глухо ревущие, крики грузчиков, матросов и таможенных солдат - все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня. 13. И сами люди, первоначально родившие этот шум, смешны и жалки: их фигурки, пыльные, оборванные, юркие, согнутые под тяжестью товаров, лежащих на их спинах, суетливо бегают то туда, то сюда в тучах пыли, в море зноя и звуков, они ничтожны по сравнению с окружающими их железными колоссами, грудами товаров, гремящими вагонами и всем, что они создали. 14. Длинный, костлявый, немного сутулый, он медленно шагал по камням. 15. Человек он очень добрый, но с понятиями и привычками довольно странными. 16. Но заплатить за что-нибудь, хоть самонужнейшее, вдруг двести, триста рублей казалось им чуть ли не самоубийством. 17. На следующий день мы узнали, что советская разведка вошла в город, но, потрясённая чудовищной картиной бегства, остановилась у спусков в порт и не открывала огня. 18. Очевидно, подавленный воспоминаниями, Аржанов надолго замолчал. 19. Он осмотрелся и увидел, что валявшийся у дороги опрокинутый и давно растасканный по частям грузовик дымит, быстро разгораясь. 20. Наступила заря, и, закованный в снег, двуглавым обломком кристалла в огне загорался Казбек. 21. И, заключённый в правильный квадрат, то мечется и рвётся за ограду, то молчаливо облетает сад. 22. Я так и не вошёл в дом, посидел на лавочке и, не замеченный никем, ушёл. 23. Но кроме песни у нас было ещё нечто хорошее, нечто любимое нами и, может быть, заменявшее нам солнце. 24. Он стоял, удивлённый неожиданной встречей, и, тоже смущённый, собирался уйти. 25. Мягкое и серебристое, оно [море] слилось там с синим южным небом и крепко спит, отражая в себе прозрачную ткань перистых облаков, неподвижных и не скрывающих собой золотых узоров звёзд.

Упражнение 20

1. Один из них был Штольц, другой - его приятель , литератор , полный , с апатическим лицом , задумчивыми, как будто сонными глазами (несогласованные определения в одном ряду с обособленным согласованным определением). 2. Синяя , в созвездиях , длится полночь (несогласованное определение в одном ряду с обособленным согласованным определением; отделены от главного слова другими членами предложения). 3. Это был Лёшка Шулепников , только очень старый , измятый , с сивыми усами , непохожий на себя (несогласованное определение в одном ряду с обособленными согласованными определениями; стоят после главного слова - имени собственного). 4. Желание говорить с дочерью исчезло (определение-инфинитив образует с существительным цельное словосчетание; стоит в середине предложения и произносится без пауз). 5. Широкоплечий , коротконогий , в тяжёлых сапогах , в толстом кафтане цвета дорожной пыли , он стоял среди степи, точно вырубленный из камня (несогласованные и согласованные определения относятся к личному местоимению). 6. И вся она , в старенькой гимнастерке , с выгоревшей пилоткой на тёмно-русых гладких волосах , показалась Алексею очень усталой и утомлённой (несогласованные определения относятся к личному местоимению). 7. На следующее утро Лузгина , в нарядном шёлковом голубом платье , с взбитыми начёсами светло-русых волос , свежая , румяная , пышная и благоухающая , с браслетами и кольцами на пухлых руках , торопливо пила кофе, боясь опоздать на пароход (несогласованные и согласованные определения стоят после имени собственного). 8. Лифтёр в подъезде, сумрачный , с вислыми щеками , поздоровался с Лёшкой кивком головы (несогласованное определение в одном ряду с обособленным согласованным определением стоит после существительного, характеризующего лицо по профессии). 9. Вдруг из белой , с матово-пупырчатым стеклом двери (необособленные согласованное и несогласованное определения стоят перед существительным) вышла старая женщина с папиросой во рту (необособленное несогласованное одиночное определение). 10. В белом галстуке , в щегольском пальто нараспашку , с вереницей звёздочек и крестиков на золотой цепочке в петле фрака , генерал возвращался с обеда, один (ряд несогласованных однородных определений относится к существительному, характеризующему лицо по социальному положению). 11. Из памяти не выходила Елизавета Киевна , с красными руками , в мужском платье , с жалкой улыбкой и кроткими глазами (ряд однородных несогласованных определений относится к имени собственному). 12. Я удивляюсь, что вы , с вашей добротой , не чувствуете этого (несогласованное определение относится к личному местоимению). 13. Своей беззащитностью она вызывала в нём рыцарское чувство - заслонить , оградить , защитить (определения-инфинитивы стоят в конце предложения и имеют пояснительное значение - перед ними можно вставить «а именно»). 14. Иногда в общей гармонии плеска слышится повышенная и шаловливая нота - одна из волн , посмелее , подползла ближе к нам (несогласованное определение выражено формой сравнительной степени прилагательного; можно заменить придаточным: которая посмелее ). 15. Вдруг все оставили работу, повернулись к нам лицом, низко поклонились, а некоторые крестьяне , постарше , поздоровались с отцом и со мной (несогласованное определение выражено формой сравнительной степени прилагательного; можно заменить придаточным: которые постарше ). 16. Ребятишки постарше вертелись у него под руками (несогласованное определение выражено формой сравнительной степени прилагательного и сливается с главным словом в цельное сочетание). 17. Вот и осталось мне только одно сомнительное удовольствие - глядеть из окошка на рыбную ловлю (определение - инфинитив с зависимыми словами стоит в конце предложения и имеет пояснительное значение - перед ними можно вставить «а именно»). 18. Её преследовала тайная мечта - уйти в партизанское подполье (определение - инфинитив с зависимыми словами стоит в конце предложения и имеет пояснительное значение - перед ними можно вставить «а именно»). 19. Кирилл Иванович ощущал в себе желание повторять каждое слово по нескольку раз (определение - инфинитив стоит в середине предложения и образует с существительным цельное словосочетание). 20. На мостике, одетые в дождевики , с короткополыми зюйдвестками на головах , стоят капитан и вахтенный офицер (несогласованное и согласованное определения отделены от главных слов другими членами предложения).

Упражнение 21

Гора Казбек , озеро Байкал , мороз-воевода , инженер-конструктор , Аника-воин , художник-самоучка , сторож-старик , Иванушка-дурачок, гриб подберёзовик , художник-портретист , жук-носорог , рак-отшельник , слесарь-инструментальщик , женщина-врач , врач-терапевт , Москва -река, матушка-Русь, бедняк крестьянин, крестьянин-бедняк , нитки мулине , искусник повар, повар-искусник , богатырь артиллерист, крошка сиротка, старик отец, пьяница сторож, сторож-пьяница , инженер-строитель , Москва -город, город Москва , Дюма-сын, пан офицер, самолёт-бомбардировщик , птица зяблик , товарищ генерал, генерал Иванов, петух-драчун , газета «Учитель» , озеро Рица , село Крутовка , дома-коробки .

Упражнение 22

1. Художник-создатель . 2. Солдат-сапёров . 3. Горновой-доменщик . 4. Сердце-камень . 5. Трубу-антенну . 6. Город Симбирск . 7. В картине «После дождя» . 8. В город Орел , роман «Воскресение» . 9. Пароход «Песнь Оссиана» . 10. Кот Степан . 11. Актёры-трагики . 12. Про солдата-сироту . 13. Бродяга -ветер. 14. Орлы-степняки . 15. Волга-матушка . 16. Композитор Эдгар Григ, города Бергена . 17. Вблизи города Переславля-Залесского , усадьба Ботик . 18. Ноги-ходули , заяц-русак . 19. Глазки-бусинки . 20. Пауков-охотников . 21. Собака-актриса . 22. Предки-кочевники . 23. В горах Ала-Тау . 24. Мельник Панкрат. 25. Бабочка-лимонница . 26. Художника Петрова. 27. В городе-музее . 28. Хлеб-соль . 29. Дедом-корзинщиком . 30. Воробей-сторож .

Упражнение 23

1. На диване с цилиндром в руке сидел красавец Каммучини , известный исторический живописец , и смеялся, глядя на Торвальда ( - приложение перед определяемым именем собственным; можно заменить качественным прилагательным: красивый Каммучини; - распространённое приложение относится к имени собственному и стоит после него). 2. В те времена, почти четверть века назад, был такой профессор Ганчук , была Соня, были Антон и Лёвка Шулепников , по прозвищу Шулепа (- имя нарицательное и имя собственное образуют единое сочетание, являются единым членом предложения; - приложение со словом по прозвищу обособляется, так как стоит после имени собственного и произносится с интонацией обособления). 3. Дитя неведомой страны , прижавшись, голубь молодой сидит, испуганный грозой ( - приложение отделено от определяемого слова другими членами предложения; - согласованное определение стоит после существительного). 4. Один из них , старик без усов и с седыми бакенами , похожий на драматурга Ибсена , оказался младшим врачом лазарета ( - распространённое приложение стоит после определяемого цельного словосочетания; - согласованное определение стоит после существительного). 5. Лучший слесарь на фабрике и первый силач в слободке , он держался с начальником грубо и поэтому зарабатывал мало (однородные распространённые приложения относятся к личному местоимению). 6. Глебов , самый старый Лёвкин приятель , никогда не был его рабом (распространённое приложение стоит после имени собственного). 7. От Шацкого он впервые узнал о Кара-Бугазе - устрашающем и загадочном заливе Каспийского моря , о неисчерпаемых запасах мирабилита в его воде, о возможности уничтожения пустыни (распространённое приложение стоит после имени собственного; выделяется с помощью тире, так как перед приложением можно вставить а именно ; второе тире опускается, так как после приложения необходимо поставить запятую для выделения однородных членов). 8. Шацкого поражала выдержка Миллера , штурвального Балтийского флота (распространённое приложение стоит после имени собственного). 9. Перекрывая всё и вся, рассыпной серебряной дробью грянул державный властелин майской ночи - соловей , загнездившийся в речной уреме ( - распространённое приложение относится к имени нарицательному, стоит перед ним; - согласованное определение стоит после существительного). 10. В лабораториях уже существуют приборы - фотоэлементы , превращающие энергию солнца в электрическую ( - одиночное приложение, выраженное именем нарицательным, стоит после определяемого слова - имени нарицательного, имеет пояснительное значение: перед ним можно поставить а именно , поэтому выделяется с помощью тире; после приложения второе тире не ставится, так как там необходимо поставить запятую для выделения обособленного определения; - согласованное определение стоит после существительного). 11. Время от времени аист приносил в своём длинном клюве еду - маленького ужа или лягушку с четырьмя растопыренными лапами (два однородных распространённых приложения стоят после определяемого слова - имени нарицательного; выделяются с помощью тире, так как имеют пояснительное значение: перед ними можно вставить а именно ). 12. Лишь я , таинственный певец , на берег выброшен грозою (приложение относится к личному местоимению). 13. Жильцы веков и стражи северных просторов , холодным блеском ледников на девушек смотрели горы (однородные приложения отделены от определяемого слова другими членами предложения). 14. Один из сослуживцев рекомендовал ему медицинского студента Лопухова (приложение - имя нарицательное стоит перед именем собственным; не обособляется и не связывается с помощью дефиса). 15. И Биркопф , как человек сметливый , тотчас воспользовался исключительностью своего положения (распространённое приложение с союзом как стоит после имени собственного, имеет добавочное причинное значение; может быть заменено придаточным предложением: Так как Биркопф был человеком сметливым, он тотчас воспользовался исключительностью своего положения ).

Упражнение 24

1. Впереди всех быстро шёл небольшой сухонький старичок , в чёрном длинном одеянии , с рыжей бородкой , с птичьим носом и зелёными глазками . 2. Мне гораздо больше нравился малозаметный увалень Саша Михайлов , мальчик тихий , с печальными глазами и хорошей улыбкой , очень похожий на свою кроткую мать . 3. Меня учила тихая, пугливая тётка Наталья , женщина с детским личиком и прозрачными глазами . 4. Он узнал жену Шевцова, Ефросинью Миронову , и вышел ей навстречу. 5. Ах, будь она , эта война , проклята. 6. Ровесники годами , близкие родственники , они почти никогда не разлучались. 7. Он всем по сердцу приходился сразу - красавец , балагур и острослов . 8. Мне , как механику , выполнить это ничего не стоит. 9. В таинственном храме весенних теней, мечтатель , он встретился с грёзой своей. 10. Выручал его велосипед - единственное богатство , накопленное за последние три года работы . 11. Современник Л. Толстого, Чехова и Горького, Н. Рериха и Рахманинова, страстный и даже пристрастный свидетель бурных революционных событий в России , Бунин нередко спорил с историей, с веком, с современниками. 12. По ночам часто плакал во сне пёс , по прозванию Фунтик , маленькая рыжая такса . 13. Слева сидел автор этой надписи - Николай Козырев . 14. Фронтовой бродяга - газетчик , я в любом блиндаже родня. 15. Я чувствовал, что нашему брату , господам , не совсем прилично смеяться над Поликеем. 16. Несколько особняком держался только молодой писатель , волгарь из города Вольска, Александр Яковлев . 17. Этим пожатием адмирал , казалось, не только прощал сына, но и выражал, как справедливый человек , невольное уважением к юному «смельчаку », не побоявшемуся защитить своё человеческое достоинство . 18. Дрожат осинки чуткие - барометры лесов . 19. У Антона часто снимала трубку бабка , вредоносная старуха , следившая за внуком с неусыпной бдительностью . 20. Брат отца, дядя Николай , был лётчиком , одним из первых русских лётчиков , погибших на германской войне . 21. Мастер Григорий Иванович , плешивый, бородатый человек в тёмных очках , спокойно связывал руки дяди полотенцем.

Упражнение 25

1. Пробормотал (как?) сквозь губы (образа действия, меры и степени). 2. Не зажглись (до каких пор?) ещё (времени). 3. Попадается (как?) редко (образа действия, меры и степени); попадается (где?) на Руси (места). 4. Остановился (как?) с изумлением (образа действия, меры и степени). 5. Блеснёт и разлетится (как? подобно кому?) щёголем (сравнения). 6. Идёт (с какой целью?) преградить (цели). 7. Снять (с какой целью?) для маскировки (цели). 8. Зазвали (когда?) после уроков (времени); зазвали (куда?) на задний двор (места). 9. Охватил (как?) вдруг (образа действия, меры и степени); охватил (как?) за шею (образа действия, меры и степени), опрокинул (как?) рывком (образа действия, меры и степени); опрокинул (куда? и как?) навзничь (два значения: места и образа действия, меры и степени). 10. Молчал (вопреки чему?) при всём сочувствии (уступки, ср.: хотя сочувствовал...). 11. Простояла (как долго?) всю ночь (времени); простояла (где?) в нескольких милях от Петропавловска (места); простояла (как?) под парусами (образа действия, меры и степени). 12. Казались ниже (отчего? по какой причине?) от снега (причины). 13. Пошли (как?) под парусами (образа действия, меры и степени); пошли (где?) вдоль побережья (места). 14. Стоял (где?) в Синезерках (места); стоял (как долго?) одну минуту (времени). 15. Мохнат и пушист (где?) внутри (места); мохнат и пушист (как? подобно чему?) как бархат (сравнения). 16. Принарядиться (с какой целью?) для встречи весны (цели). 17. Встретить (как?) понаряднее (образа действия, меры и степени). 18. Нельзя развести (почему? по какой причине?) за недостатком дров (причины). 19. Встали (как?) гурьбой (образа действия, меры и степени); встали (зачем?) на молитву (цели). 20. Присутствовала (где?) в столовой (места); присутствовали (с какой целью?) для украшения (цели). 21. Сошли (где?) на станции (места); сошли (с какой целью?) пообедать (цели). 22. Нельзя быть учителем (при каком условии?) без знания психологии (условия). 23. Хитрее (при каком условии?) при таком морозе (условия). 24. Прибегаю к более строгим мерам (при каком условии?) в случае непослушания или выражения недовольства (условия). 25. Казался спавшим, (несмотря на что?) несмотря на яркое освещение (уступки). 26. Сделалось затруднительным (почему?) ввиду приближения зимнего времени (причины). 27. Ходит (с каких пор?) исстари (времени). 28. Глядел (когда? с каких пор?) по уходе (времени); глядел (как долго?) долго (времени); глядел (куда?) на канделябр (места). 29. Забылась (когда?) после слёз (времени). 30. Подходили (когда?) зимами (времени); подходили (куда?) к озеру (места); жили (где?) в стогах (места). 31. Разбила (когда?) вчера (времени); разбила (по какой причине?) сослепа (причины). 32. Уехал (куда?) в кузницу (места); уехал (скакой целью?) подковывать (цели). 33. Показалось (когда?) теперь (времени); показалось (почему?) отчего-то (причины). 34. Ходят (когда?) весной (времени); ходят (куда?) в рощу (места); ходят (с какой целью?) по ландыши (цели). 35. Повезло (где?) в Петербурге (места); повезло, (вопреки чему?) вопреки ожиданиям (уступки).

Упражнение 26

1. Соседка жила в комнате напротив . 2. Напротив (места) сидел молодой человек. 3. Я оставил своих спутников устраивать (цели) ночлег. 4. Трудно отказаться от возможности переночевать на берегу. 5. Но в такую большую воду плыть - это безумство! 6. Колючие звёзды мешают уснуть . 7. Вы вправе требовать отдыха. 8. В груди её птицею (сравнения) пела радость. 9. Уля круто, всем корпусом (образа действия) обернулась к ней. 10. Кто-то руками нащупал дверь. 11. Данилов спрашивал тихим голосом (образа действия) и жёстко двигал тонкими губами маленького рта. 12. Мы шагаем палатами (места) длинными. 13. Ранним мартовским утром (времени) Виктор собрал курсантов. 14. Слова казались ему разноцветными пятнами . 15. Коса была обернута в жгут из соломы . 16. Какой-то зверь одним прыжком из чащи (места) выскочил. 17. Варя из экономии (причины) кормит всех молочным супом. 18. Он закричал от боли (причины). 19. От берега (места) почти неслышно отчалила лодка. 20. Мы вынуждены были отказаться от вечерней прогулки . 21. Дай мне ключ от шкафа .

Упражнение 27

1. Вечером, пристроившись на попутную машину , я выехал в Тельму. 2. Какой-то работяга дремал в тенечке у стены, сидя на корточках . 3. Приходилось сидеть сложа руки и думать (фразеологизм). 4. Глебов, волнуясь , отошёл в сторону, потыкался туда-сюда, ища Ефима , потом вошёл в магазин, поспрошал там и, ругаясь мысленно , проклиная необязательных людей , вновь вышел во двор (и связывает сказуемые: потыкался , поспрошал там и вышел ). 5. Иногда Половцев, оставив карты , садился прямо на полу, по-калмыцки сложив ноги , и, расстелив кусок брезента , разбирал, чистил и без того идеально чистый ручной пулемёт (и связывает сказуемые: садился и разбирал ). 6. Глебов стоял молча , покачиваясь на своих скрипучих сандалетах , и смотрел на работягу, вспоминая его имя (молча и связывает сказуемые: стоял и смотрел ). 7. Шулепников выплюнул окурок и, не посмотрев на Глебова , пошёл вразвалочку в глубь двора (и связывает сказуемые: выплюнул и пошёл ). 8. Пашка Матвеев спал почти круглые сутки, а просыпаясь , приговаривал: «Знатно!» (а нельзя отделить от деепричастия, ср.: Матвеев спал..., а приговаривал ). 9. Он опять достал из кармана фотографию, положил её на колени и, смотря на неё , освещаемую луной, задумался (и связывает сказуемые: положил и задумался ). 10. Левашов мельком взглянул на него, но ничего не сказал, а, придвинув телефон , стал крутить ручку (а связывает сказуемые и не входит в состав обстоятельства: Левашов взглянул , не сказал , а стал крутить ). 11. Элдар сел, скрестив ноги , и молча уставился своими красивыми бараньими глазами на лицо разговорившегося старика (молча - глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым). 12. Солдаты с ружьями на плечах шли сначала по дороге, потом свернули с неё и, шурша сапогами по сухим листьям , прошли шагов двадцать вправо (и связывает сказуемые: свернули и прошли ). 13. В передвижении современного человека по планете есть что-то небрежно щегольское. То он, положив локоток на опущенное боковое стекло , мчится с ветерком на автомашине, то, откинувшись удобно на спинку кресла , летит в самолёте и, позавтракав в Москве , думает о том, чем будет обедать в Новосибирске (союзы то... то, и связывают сказуемые: то мчится , то летит и думает ). 14. Челкаш, оскалив зубы , приподняв голову , огляделся вокруг и, прошептав что-то , снова улёгся (и связывает сказуемые: огляделся и улёгся ). 15. Увидав Нехлюдова , он, не встав с корточек , глядя снизу вверх из-под своих нависших бровей , подал руку. 16. Нехлюдов взял письмо, и, пообещав передать его , встал, и, простившись , вышел на улицу (повторяющийся союз и связывает сказуемые: взял, и встал, и вышел ). 17. Подпоясав кафтан и надвинув шапку , Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана , прошёл по коридору и вышел на улицу. 18. Маслова хотела ответить и не могла, а, рыдая , достала из калача коробку с папиросами (а связывает сказуемые: не могла , а достала ). 19. Пришли туда и сели рядом друг с другом и держась за руки (обстоятельство - деепричастный оборот в одном ряду с необособленным обстоятельством - наречием). 20. Остановив Власову , он одним дыханием и не ожидая ответов закидал её трескучими сухими словами (обстоятельство - деепричастный оборот (не ожидая ответов ) в одном ряду с необособленным обстоятельством). 21. Он работал не покладая рук (фразеологизм). 22. Там, в темноте, чьи-то глаза смотрели на меня не мигая (глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым). 23. Александр Владимирович молча протиснулся вперёд, отстранив жену , и, спустившись на две ступени , оглядел свысока поле боя (молча - глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым; и связывает сказуемые: протиснулся и оглядел ). 24. Шли не задерживаясь (глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым). 25. Дерево дряхлеет и умирает стоя (глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым). 26. Обратно шли разувшись (глагольное значение утрачено; выступает в функции наречия; слилось со сказуемым). 27. И день и ночь по снеговой пустыне спешу к вам голову сломя (фразеологизм). 28. Он относился к своим обязанностям спустя рукава , точно исполняя что-то постороннее и ненужное (спустя рукава - фразеологизм). 29. Можете уйти и не дожидаясь ответа (перед деепричастием стоит усилительная частица и ). 30. Старосту лизнув Лев милостиво в грудь , отправился в дальнейший путь (деепричастный оборот включает в свой состав подлежащее). 31. С хозяйкой дома была пожилая дама, вся в чёрном, начиная с чепца до ботинок (оборот носит характер уточнения, пояснения, не связан с понятием времени; начиная нельзя выбросить из предложения). 32. Алёша длинно и как-то прищурив глаза посмотрел на Ракитина (обстоятельство - деепричастный оборот (как-то прищурив глаза ) в одном ряду с необособленным обстоятельством - наречием). 33. Клим Самгин шагал по улице бодро и не уступая дорогу встречным людям (обстоятельство - деепричастный оборот (не уступая дорогу встречным людям ) в одном ряду с необособленным обстоятельством - наречием). 34. Он решил жить по-новому начиная со следующей недели (обстоятельство времени; утрачено глагольное значение; начиная можно опустить, ср.: он решил жить по-новому со следующей недели ). 35. Статистические показатели выводятся исходя из многих данных (оборот имеет значение «на основании»; исходя можно опустить, ср.: статистические показатели выводятся из многих данных ).

Упражнение 28

1. За неимением места во флигеле , мне отвели место в графских хоромах (распространённое обстоятельство причины с предложным сочетанием за неимением так как не было места во флигеле ). 2. Степан Аркадьевич учился хорошо благодаря своим хорошим способностям (обстоятельство причины с производным предлогом благодаря стоит в конце предложения). 3. Полк , благодаря строгости полкового командира , был в прекрасном состоянии благодаря потому что командир был строг ). 4. Опять это были чьи-то чужие, театральные слова, но они , при всей их вздорности и избитости , тоже касались чего-то мучительно неразрешимого (распространённое обстоятельство уступки с предлогом при ; разрывает подлежащее и сказуемое; можно заменить придаточным: хотя они были вздорными и избитыми ). 5. Свет разлагает кислоту в силу своей яркости (обстоятельство причины с предложным сочетанием в силу стоит в конце предложения). 6. У Гали, по слепоте её , весь день уходил на осторожную возню с разными небольшими делами (распространённое обстоятельство причины имеет пояснительное значение; стоит в середине предложения; можно заменить придаточным: потому что была слеповата ). 7. И, несмотря на решимость , Серёжа всё-таки испытывал жестокий страх (обстоятельство уступки с предлогом несмотря на всегда обособляется). 8. Выйдя в офицеры, Шурка , по настоянию Чижика , взял его к себе (обстоятельство причины имеет пояснительное значение, разрывает подлежащее и сказуемое; можно заменить придаточным: потому что Чижик настоял ). 9. Несмотря на свою доброту , он собрал несколько матросов на тайное совещание о поступках боцмана-зверя (обстоятельство уступки с предлогом несмотря на всегда обособляется). 10. Анютка нередко проливала слёзы, когда барин , по настоянию барыни , отправлял Антона в экипаж для наказания (обстоятельство причины имеет уточняющее и пояснительное значение, разрывает подлежащее исказуемое; можно заменить придаточным: потому что барыня настаивала ). 11. Артиллеристы устроили на элеваторе наблюдательный пункт и, несмотря на прямые попадания , сидели там до конца (и связывает однородные сказуемые: устроили и сидели ; обстоятельство уступки с предлогом несмотря на всегда обособляется). 12. При всей беспощадности к врагам , я не знаю человека более гуманного (распространённое обстоятельство уступки с предлогом при ; стоит в начале предложения; можно заменить придаточным: хотя он был беспощаден к врагам ). 13. Трест не мог , подобно старым промышленникам , ставить добычу мирабилита в зависимость от капризов залива (распространённое обстоятельство сравнения с производным предлогом подобно стоит в середине предложения, разрывает сказуемое). 14. Казак мой, вопреки приказанию , спал крепким сном (обстоятельство уступки с производным предлогом вопреки разрывает подлежащее и сказуемое; можно заменить придаточным: хотя я дал указания ). 15. Впрочем, ввиду недостатка времени , не будем отклоняться от предмета лекции (распространённое обстоятельство причины стоит в начале предложения после вводного слова; можно заменить придаточным: потому что нет времени ). 16. Вследствие этого происшествия , Василий уже более не видался со своими родителями (распространённое обстоятельство причины с производным предлогом вследствие стоит в начале предложения; можно заменить придаточным: потому что было это происшествие ). 17. Несмотря на усталость , Сердюков не мог заснуть (обстоятельство уступки с предлогом несмотря на всегда обособляется). 18. В гостиной было прохладно благодаря отворённой двери на балкон (распространённое обстоятельство причины стоит в конце предложения). 19. Пишу вам из деревни, куда заехал вследствие печальных обстоятельств (распространённое обстоятельство причины с производным предлогом вследствие стоит в конце предложения). 20. Вдоль поезда мечутся шпики и жандармы, невзирая на проливной дождь (обстоятельство уступки с предлогом невзирая на всегда обособляется).

Упражнение 29

1. Его всегда интересовали и казались загадочными те случаи, когда, задумавшись о каком-нибудь предмете или читая о чём-нибудь в книге, он тотчас слышал рядом с собой разговор о том же самом. 2. Цепляясь за перила, шатаясь, со стоном сходил он со ступенек крыльца, бросался в мокрую, росистую траву и, прижавшись всем телом к влажной, ещё державшей дневное тепло земле, плакал. 3. У костра, вытаращив испуганные глазёнки, держась одной рукой за кнут, а другую, в болтающемся рукаве, приподняв, точно защищаясь, стоял худенький черноголовый мальчишка, в лаптях, в изорванных штанишках, в длинном, не по росту, пиджаке, обёрнутом вокруг тела и подпоясанном пенькой. 4. Фома, красивый и стройный, в коротком драповом пиджаке и в высоких сапогах, стоял, прислонясь спиной к мачте, и, дрожащей рукой пощипывая бородку, любовался работой. 5. Исхудавший и бледный, с поджатыми под себя ногами в валенках, он, сгорбившись и дрожа, сидел в дальнем углу нар и, засунув руки в рукава полушубка, лихорадочными глазами смотрел на Нехлюдова. 6. Обернувшись, Любовь увидала, что по дорожке сада, почтительно сняв картуз и кланяясь ей, идёт Ефим, капитан «Ермака». 7. А в это время, благодаря энергии и находчивости Корнилова, одушевлявшего всех, на Южной стороне вырастали батареи. 8. Низенький и худощавый старик Нилыч, бодрый ещё на вид, несмотря на свои шестьдесят лет, сидел за накрытым цветной скатертью столом в чистой ситцевой рубахе, широких штанах и в башмаках, надетых на босые ноги. 9. Благодаря особенностям геологического строения его склонов с бесчисленными родниками и ручьями, массив является как бы живым музеем - скопищем чуть ли не половины всех дикорастущих цветов области. 10. Я стал на краю площадки, крепко упёршись левой ногою в камень и наклонясь немного вперёд, чтобы, в случае лёгкой раны, не опрокинуться назад. 11. Полторацкий, точно проснувшись, не понимая глядел своими добрыми, широко расставленными глазами на недовольного адъютанта. 12. Сама княгиня Марья Васильевна, крупная, большеглазая, чернобровая красавица, сидела подле Полторацкого, касаясь его ног своим кринолином и заглядывая ему в карты. 13. Он спал не раздеваясь, облокотившись на руку, утонувшую локтем в подложенные ему хозяином пуховые красные подушки. 14. Проехав шагов сто, Хаджи-Мурат увидал сквозь стволы деревьев костёр, тени людей, сидевших у огня, и до половины освещённую огнём стреноженную лошадь. 15. Разувшись и совершив омовение, Хаджи-Мурат стал босыми ногами на бурку, потом сел на икры и, сначала заткнув пальцами уши и закрыв глаза, произнёс, обращаясь на восток, обычные молитвы. 16. Открыв осторожно тяжёлый переплёт, дед надевал очки в серебряной оправе и, глядя нату надпись, долго двигал носом, прилаживая очки. 17. Всё это, кое-что благодаря усилиям памяти, а кое-что помимо воли, вспомнилось Глебову ночью после того дня, когда он встретил Лёвку в мебельном магазине.