Венера милосская фет анализ. Анализ скульптуры венеры милосской
И целомудренно и смело,
До чресл сияя наготой,
Цветет божественное тело
Неувядающей красой.
Под этой сенью прихотливой
Слегка приподнятых волос
Как много неги горделивой
В небесном лике разлилось!
Так, вся дыша пафосской страстью,
Вся млея пеною морской
И всепобедной вея властью,
Ты смотришь в вечность пред собой.
Венера Милосская Впервые-«Современник», 1857, № 10. Стихотворение написано в Париже в 1856 г. под впечатлением увиденной в Лувре статуи Венеры Милосской. Первую публикацию Фет как бы предварил прозаическим описанием той же статуи, помещенным в очерке «Из-за границы» («Современник», 1857, № 2). Приводим это описание, интересное и как параллель к стихотворению, и как материал для понимания эстетических позиций Фета. «Пойдем далее. Нас ожидает высокое эстетическое наслаждение. В конце одной из галерей возникает образ, рядом с которым едва ли что может поставить скульптура. Перед нами Венера Милосская... Из одежд, спустившихся до бедр прелестнейшим изгибом, выцветает нежно молодой, холодной кожей сдержанное тело богини. Это бархатный, прохладный и упругий завиток раннего цветка навстречу первому лучу только что разорвавшего тесную оболочку. До него не только не касалось ничье дыхание, самая заря не успела уронить на него свою радостную слезу. Богиня не кокетничает, не ищет нравиться. Пленительный изгиб тела явился сам собою, вследствие змеиной гибкости членов. Она ступила на левую ногу, нижняя часть торса повинуется движению, а верхняя ищет равновесия. Обойдите ее всю и, затаив дыхание, любуйтесь невыразимой свежестью стана и девственно-строгой пышностью груди, которая как бы оспаривает место у несколько прижатой правой руки, этой чудной, упругой, треугольной складочкой, образовавшейся сзади, под правой мышкой. Что ни новая точка зрения, то новые изгибы тончайших, совершеннейших линий... О красоте лица говорить нечего. Гордое сознание всепобеждающей власти дышит в разрезе губ и глаз, в воздушных очертаниях ноздрей. Но и эта гордость не жизненный нарост известных убеждений, нарост угловатый и всегда оскорбляющий глаз, как бы искусно и тщательно ни был скрываем. Это выражение, присущее самому явлению. Это гордость прекрасного коня, могучего льва, пышного павлина, распустившегося цветка. Что касается до мысли художника, - ее тут нет. Художник не существует, он весь перешел в богиню, в свою Венеру-Победительницу (venus victrux). Ни на чем глаз не отыщет тени преднамеренности; все, что вам невольно поет мрамор, - говорит богиня, а не художник. Только такое искусство чисто и свято, все остальное его профанация».
Своеобразную - и характерную для иного социально-психологического и эстетического склада - антитезу фетовскому восприятию Венеры Милосской представляло отношение к ней Глеба Успенского (см. статью Н. Пруцкова «Две концепции образа Венеры Милосской» - «Русская литература», 1971, № 4).
Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) -
Венера Милосская (Афродита) - статуя богини любви, окруженная легендами
Всемирно известная скульптура Венеры Милосской, выставленная в Лувре, - эталон женской красоты - не имеет, к сожалению, обеих рук. Это великолепное произведение искусств, высеченное из белого мрамора, было найдено на южном греческом острове Милос в 1820 году, отсюда и название - Милосская.
Нашел ее простой греческий крестьянин по фамилии Юргос. Юргос понятия не имел об археологии. Он занимался делом: обрабатывал принадлежавший ему участок и кормил многочисленную семью. Венеру он нашел случайно. Как-то, копая свой огород, он наткнулся на каменную плиту, а затем на несколько тесаных камней. Камни эти весьма ценились на острове Милос, где жил Юргос. Местные крестьяне, не ломая себе особенно голову над их происхождением, употребляли их при постройке домов. Юргос продолжил свои раскопки. Каково же было его удивление, когда он внезапно обнаружил своего рода нишу, а в ней великолепную мраморную статую полуобнаженной женщины редкой красоты. В нише находились еще две статуэтки Гермеса, как впоследствии определили ученые, и несколько безделушек из мрамора.
Юргос понял, что ему удалось найти нечто гораздо более ценное, чем пара тесаных каменных плит. Он перенес свою находку в сарай, а затем, так во всяком случае обычно рассказывают, продал ее некоему Марцелюсу, секретарю французского посольства в Стамбуле.
Огорчает только одно: это дивное изваяние, которое стало своего рода синонимом идеальной женской красоты, как Аполлон Бельведерский -- мужской, имело свой изъян: у Венеры были отбиты руки. Такой -- с обрубками вместо рук -- ее можно и поныне увидеть в Лувре; такой она представлена и на бесчисленных репродукциях.
Где и когда, при каких обстоятельствах Венера Милосская потеряла свои руки? Разгадка всей этой мало кому известной истории такова (о ней сохранился рассказ в неопубликованных мемуарах Дюмон-Дюрвилля и частично у Маттерера). Дюрвилль и Маттерер не купили Венеру -- она оказалась им не по средствам. Они возвратились на свой корабль. Через несколько дней судно прибыло в Стамбул. Офицеры корабля были приглашены во французское посольство. Во время приема Дюмон-Дюрвилль рассказал о находке Юргоса. Секретарь посольства Марцелюс буквально, чуть ли не в тот же день, отправляется по поручению посла на специальном судне под командованием лейтенанта Робера на остров Милос. Три дня спустя он доставил статую в Афины. Но к этому времени Венера уже была без рук. Что же случилось? статуя богиня искусство мрамор
Дюмон-Дюрвилль пишет об этом так: «Насколько можно судить, крестьянин, которому надоело ждать покупателей, сбавил цену и продал ее одному местному священнику. Он хотел преподнести ее в дар переводчику константинопольского паши. Г-н Марцелюс прибыл как раз в тот момент, когда статую уже собрались грузить на судно для отправки в Константинополь. Видя, что эта великолепная находка ускользает у него из рук, он принял все меры для того, чтобы получить ее, и священник, в конце концов, не без сопротивления, согласился уступить ее».
Но Дюрвилль не совсем точен: священник и не думал уступать статую. Наоборот, он категорически отказался ее продать. Тогда Марцелюс потребовал у Робера два десятка матросов, решив, как пишет Маттерер, освободить богиню, чего бы это ни стоило. Завязалась самая настоящая драка. В этой стычке французы одержали верх. Во время драки Венере, которую бросили на дороге и втоптали в грязь, и отбили руки.
Такова неприглядная правда. Вот почему Маттерер, опасаясь дипломатического скандала,-- в 1842 году все «герои» этой истории и прежде всего посол де Ривьер еще были живы,-- пытался скрыть ее и лишь впоследствии описал все, как было. Вот почему так дипломатически осторожен в своих мемуарах Дюмон-Дюрвилль. Вот почему, наконец, у Венеры Милосской нет рук.
Фигура богини любви лишена рук, покрыта щербинами, но однажды увидев ее уже никогда не забудешь ее красоты и гордого образа. Легкий наклон небольшой головы на стройной шее, одно плечо чуть приподнято, второе немного опущено, гибкий, изогнутый стан. Нежность и мягкость кожи оттенена соскользнувшей на бедра накидкой. И невозможно оторвать взгяд от пронизанной женственностью и лиризмом скульптуры, ни на минуту не сомневаясь, что перед глазами совершенство - богиня любви.
Мимо этого созданного человеческим вдохновением и мастерством совершенства не могла пройти русские писатели, оказавшиеся в разные годы в парижском Лувре.
Афанасий Фет - Венера Милосская
И целомудренно и смело,
До чресл сияя наготой,
Цветет божественное тело
Неувядающей красой.
Под этой сенью прихотливой
Слегка приподнятых волос
Как много неги горделивой
В небесном лике разлилось!
Так, вся дыша пафосской страстью,
Вся млея пеною морской
И всепобедной вея властью,
Ты смотришь в вечность пред собой.
1856. В настоящее время статуя Венеры Милосской хранится на 1-м этаже Лувра в маленькой круглой комнате, завершающей анфиладу залов Отдела античного искусства, и ни один экспонат, ни в одном из них не выдвинут в середину. Поэтому Венера видна еще издалека -- невысокая скульптура, белым призраком возникающая на туманном фоне серых стен.
Когда посетители входят в Лувр, то они обычно задают два вопроса: как пройти к Венере Милосской (этим римским именем называют еще греческую богиню) и где находится Джоконда?
Антологическое стихотворение «Венера Милосская», анализ которого нас интересует, А. Фет написал, вероятнее всего, в Париже (1856) под непосредственным впечатлением от хранящегося в Лувре античного шедевра. Давайте вместе, не торопясь, прочитаем это фетовское произведение.
Уже в начальной строфе и даже в первой строке, вводя своеобразные антонимы («целомудренно» и «смело»), поэт передаёт противоречивую «жизнь» этой статуи. Тут обнаруживаются и женственность, и сила. Второй стих тоже содержит в себе противоречие: слово «чресла» — церковно-книжное, оно призвано передать торжественность, присущую Венере. А рядом слово «нагота» — признак природного, естественного, обыденно-человеческого. В третьей строке слово «божественное» очень ёмко. Это то, что относится к богине, и это то, что необычайно прекрасно. Фет словно хочет забыть, что перед ним камень, он воспринимает Венеру живой, дышащей, изменяющейся. Отсюда метафора — «цветёт божественное тело». В седьмой и восьмой строках то же, по существу, противоречие. С одной стороны, «небесный лик», то есть неземное, а с другой — горделивая нега, то есть то, что присуще земной женщине. Можно увидеть, что эти черты подчёркиваются даже в деталях: «Под этой сенью прихотливой // Слегка приподнятых волос...» Чувствуется, что это женщина, не забывающая о своей причёске, немало времени проводящая перед зеркалом... Поэтому сень волос «прихотливая», исполненная выдумки и изящества. Это отнюдь не холодная кокетка. Это женщина, умеющая страстно и жарко любить. Отсюда в последней строфе — поразительный стих: «Так, вся дыша пафосской страстью...». Пафосская страсть — это любовная страсть (выражение происходит от названия Пафоса на Кипре, где был культовый храм в честь Афродиты и где предавались неистовству во имя этой богини). И если теперь мы свяжем воедино, соединим в цепочку слова: «смело», «нагота», «тело», «нега», «вся душа», «страстью», «млея», то перед нами предстанет чувствующая, преданная любви женщина.
Но это начало, это свойство Фет связывает с темой красоты. Именно оттого, что Венера Милосская столь жива, так любит, она прекрасна. Не случайно третья и четвертая строки говорят об этом так:
Цветёт божественное тело
Неувядаемой красой.
Для Фета Венера Милосская чувственно-прекрасна. И оттого она — властная победительница и над людьми, и над временем. Оттого она и вечна. Эпитет «неувядаемая» из четвертого стиха соединяется со всей строфой, где говорится о вечности.
Поэт не просто созерцает, и даже не просто любуется: он увлечён этим зрелищем. И оттого эмоции его выливаются в поразительных, пришедших откуда-то из сердца словах и восклицаниях. Такова трактовка А. А. Фета. Она глубока: ему удалось «схватить» в этой статуе что-то очень важное, существенное, хотя, конечно, не всё.
