Характеристика ларисы. Cочинение «Лариса Дмитриевна и Харита Игнатьевна Огудаловы

Вариант 1 2012: 25.02.2012: 21.41

Вариант 6: 25.02.2012: 21.38

Вариант 7: 25.02.2012: 21.38 Лариса Дмитриевна и Харита Игнатьевна Огудаловы (по пьесе А. Островского « Бесприданница »)

В народе говорят: "Яблоко от яблони недалеко падает, но, видно, на всякое правило бывает исключение. Таким исключением являются мать и дочь Огудаловы. И чем настойчивее автор подчеркивает их разность, тем ярче выступает перед читателем главной героини - Ларисы.

"Бойкая женщина,- говорит о Харите Игнатьевне Кнуров, и ему вторит Вожеватов: "Уж очень проворна. Такая характеристика не случайна. С ловкостью Хариты Игнатьевны у Огудаловых "всегда полон дом холостых. Подыскивает заботливая мать для своей дочери подходящую пару, а заодно и средства к существованию добывает, ведь "средства у нее так невелики, что даже и на такую жизнь недостает, Огудалова-старшая "любит... пожить весело. Ловко одурачивает Харита Игнатьевна многочисленных "жениховЛарисы: "Как кому понравилась дочка, так и раскошеливайся. Потом на приданое возьмет с жениха, а приданого не спрашивай. Недешево обходится посещение Огудаловых и самым именитым жителям Бряхимова. Впрочем, они не в обиде, ведь, как говорит Вожеватов, "за удовольствия платить надо, они даром не достаются....

Не впрок пошла ловкость Огудаловой старшим дочерям. Их она выдала замуж, только слаще жить им оттого не стало. Старшую увез кавказский князек, он же ее и зарезал от ревности. Младшая вышла за "иностранца, оказавшегося обыкновенным шулером. Драматично складывается и Ларисы.

Лариса Дмитриевна - полная противоположность своей матери. "...Не в матушку,- замечает Вожеватов. - У той все хитрость да лесть, а эта вдруг, ни с того ни с сего, и скажет, что не надо. Лариса бесхитростна. Она не умеет и не старается скрывать свои чувства и намерения. Она открыта сердцем и простодушна. Если любит, то всем сердцем, если презирает, то говорит об этом напрямую. Лариса - человек с тонкой душевной организацией.

Харита Игнатьевна не вполне одобряет линию поведения дочери. "Без хитрости на свете не проживешь,- наставляет она ее. А узнав, что дочь собирается отправиться с Карандышевым на жительство вЗаболотье, иронично замечает: "Ты уж и шляпу соломенную с широкими полями заведи, вот и будешь пастушкой.

"Матушка, голубушка, солнышко мое, Пожалей, родимая, дитятко твое,- напевает Лариса, уставшая от жизни по материным правилам.

Однако Харита Игнатьевна глуха к просьбам дочери. Она не хочет понять того унизительного положения, в котором находится Лариса, окруженная "блестящим обществом, ищущим в ее лице только развлечения и не способного увидеть в ней личность, человека. "Мы люди бедные, нам унижаться-то всю жизнь,- с легкостью заявляет Харита Игнатьевна и тут же добавляет: "Так уж лучше унижаться смолоду, чтоб потом пожить по-человечески.

Тяжело приходится Ларисе с матерью, не способной понять и пожалеть ее. "И притворяйся, и лги! не пойдет за тобой, если сама от него бегаешь,- настоятельно учит Огудалова дочь. Разногласия с матерью еще больше усугубляют личную драму Ларисы. Героиня совершенно одинока. С ней рядом нет близкого человека, способного дать ей душевное тепло и покой.

Островский - мастер подбирать своим героям "говорящиеимена. Так, и в "Бесприданницеимена и фамилии героев глубоко символичны. В фамилии, имени, отчестве Хариты Игнатьевны значимо все. Харита - в переводе с греческого означает "изящество, прелесть, . Кроме того, Харитами звали по традиции цыганок из хора, а Игнатами - почти каждого московского цыгана. В пьесе не раз о доме Огудаловых говорится как о цыганском таборе. Фамилия Огудалова происходит от слова "огудать, что значит "обмануть, обольстить, надуть, объегорить. Огудалой в народе называли шута, обманщика, мошенника.

Если говорить о Ларисе, то ее имя в переводе с греческого означает "чайка. Уже читая список действующих лиц, вдумчивый читатель заострит внимание на таком резком контрасте имен дочери и матери, а приступив к чтению пьесы, убедится в правильном выборе писателем имен для своих героинь.

Островский, Сочинение

В народе говорят: «Яблоко от яблони недалеко па-дает», но, видно, на всякое правило бывает исключе-ние. Таким исключением являются мать и дочь Огу-даловы. И чем настойчивее автор подчеркивает их разность, тем ярче выступает перед читателем харак-тер главной героини — Ларисы.

«Бойкая женщина»,— говорит о Харите Игнатьев-не Кнуров, и ему вторит Вожеватов: «Уж очень про-ворна». Такая характеристика не случайна. С ловко-стью Хариты Игнатьевны у Огудаловых «всегда по-лон дом холостых». Подыскивает заботливая мать для своей дочери подходящую пару, а заодно и средст-ва к существованию добывает, ведь «средства у нее так невелики, что даже и на такую жизнь недостает», Огудалова-старшая «любит... пожить весело». Ловко одурачивает Харита Игнатьевна многочисленных «женихов» Ларисы: «Как кому понравилась дочка, так и раскошеливайся. Потом на приданое возьмет с жениха, а приданого не спрашивай». Недешево обхо-дится посещение Огудаловых и самым именитым жи-телям Бряхимова. Впрочем, они не в обиде, ведь, как говорит Вожеватов, «за удовольствия платить надо, они даром не достаются...».

Не впрок пошла ловкость Огудаловой старшим до-черям. Их она выдала замуж, только слаще жить им оттого не стало. Старшую увез кавказский князек, он же ее и зарезал от ревности. Младшая вышла за «ино-странца», оказавшегося обыкновенным шулером. Драматично складывается и судьба Ларисы.

Лариса Дмитриевна — полная противоположность своей матери. «...Не в матушку,— замечает Вожева-тов. — У той все хитрость да лесть, а эта вдруг, ни с того ни с сего, и скажет, что не надо». Лариса бесхит-ростна. Она не умеет и не старается скрывать свои чувства и намерения. Она открыта сердцем и просто-душна. Если любит, то всем сердцем, если презирает, то говорит об этом напрямую. Лариса — человек с тон-кой душевной организацией.

Харита Игнатьевна не вполне одобряет линию по-ведения дочери. «Без хитрости на свете не прожи-вешь»,— наставляет она ее. А узнав, что дочь собира-ется отправиться с Карандышевым на жительство в Заболотье, иронично замечает: «Ты уж и шляпу соло-менную с широкими полями заведи, вот и будешь пас-тушкой».

«Матушка, голубушка, солнышко мое, Пожалей, родимая, дитятко твое»,— напевает Лариса, устав-шая от жизни по материным правилам.

Однако Харита Игнатьевна глуха к просьбам доче-ри. Она не хочет понять того унизительного положе-ния, в котором находится Лариса, окруженная «бле-стящим обществом», ищущим в ее лице только раз-влечения и не способного увидеть в ней личность, человека. «Мы люди бедные, нам унижаться-то всю жизнь»,— с легкостью заявляет Харита Игнатьевна и тут же добавляет: «Так уж лучше унижаться смолоду, чтоб потом пожить по-человечески».

Тяжело приходится Ларисе с матерью, не способ-ной понять и пожалеть ее. «И притворяйся, и лги! Счастье не пойдет за тобой, если сама от него бега-ешь»,— настоятельно учит Огудалова дочь. Разногла-сия с матерью еще больше усугубляют личную драму Ларисы. Героиня совершенно одинока. С ней рядом нет близкого человека, способного дать ей душевное тепло и покой.

Островский — мастер подбирать своим героям «го-ворящие» имена. Так, и в «Бесприданнице» имена и фамилии героев глубоко символичны. В фамилии, имени, отчестве Хариты Игнатьевны значимо все. Ха-рита — в переводе с греческого означает «изящество, прелесть, красота». Кроме того, Харитами звали по традиции цыганок из хора, а Игнатами — почти каж-дого московского цыгана. В пьесе не раз о доме Огуда-ловых говорится как о цыганском таборе. Фамилия Огудалова происходит от слова «огудать», что значит «обмануть, обольстить, надуть, объегорить». Огудалой в народе называли шута, обманщика, мошенника.

Если говорить о Ларисе, то ее имя в переводе с гре-ческого означает «чайка». Уже читая список дейст-вующих лиц, вдумчивый читатель заострит внимание на таком резком контрасте имен дочери и матери, а приступив к чтению пьесы, убедится в правильном выборе писателем имен для своих героинь.

Героини пьесы А. Н. Островского "Бесприданница"

В знаменитой пьесе А.Н.Островского, одном из лучших его произведений, три женских персонажа. Это Лариса Дмитриевна -- восторженная романтическая девушка, непонятая окружающими, и трагически погибающая в финале, ее мать Харита Игнатьевна -- расчетливая небогатая вдовушка, желающая сбыть дочь с рук, и второстепенный персонаж -- Евфросинья Потаповна, тетка Ларисиного жениха Карандышева. Именно такими выражениями обычно описывают героинь этой пьесы, ограничиваясь общими фразами, пересказом событий и несколькими цитатами в качестве примера. Но нужно иметь в виду, что драма, будучи предназначенной для представления актерами на сцене, является наиболее сложным литературным жанром в плане воплощения автором своих идей. У писателя-драматурга гораздо меньше "литературного инструментария" чем у прозаика или поэта. Для описания характера или настроения персонажа нельзя пользоваться изложением от лица автора, дословной передачей мыслей, доступны лишь диалоги и монологи героев и авторские ремарки. Таким образом, характер персонажа раскрывается не только непосредственно -- через его собственные слова и поступки, но и опосредованно, через слова прочих героев пьесы и те ремарки, которые автор счел необходимыми. Под ремарками подразумеваются описание персонажа в списке действующих лиц, указания автора на интонацию тех или иных реплик или особенности совершения действий (тихо, задумчиво, недоверчиво, резко и пр). Многое о персонаже может сказать и его имя. Кроме того, нельзя забывать, что любая пьеса создавалась в конкретный исторический период, и если автор указывал время действия как "наши дни", то подразумевал само собой разумеющимся, что современные реалии хорошо знакомы зрителям, и нет нужды в специальных уточнениях. Вот с этих позиций мы и будем анализировать характеры героинь Островского. Несмотря на то, что главная героиня пьесы -- Лариса Дмитриевна, представляется уместным рассмотреть сначала образ ее матери, чтобы понять, в какой семье выросла Лариса. Итак, Харита Игнатьевна Огудалова -- "вдова средних лет; одета изящно, но смело и не по летам ". Что мы можем узнать из этого краткого описания? Социальная норма возраста для вступления в брак в России XIX века располагалась в границах от 16 до 23-25 лет. У Огудаловой три дочери, две из которых уже вышли замуж а младшая -- Лариса -- на выданье не меньше трех лет. Путем несложных подсчетов выясняем, что Огудаловой -- от 38 до 45 лет. Хотя по мужу она, очевидно, принадлежит к дворянскому классу ("Огудаловы все-таки фамилия порядочная..." ), происхождение ее нам не известно. Некоторые исследователи утверждали, что Харита в те времена было именем нарицательным для обозначения цыганки, а Игнат -- для обозначения цыгана. Учитывая несколько безалаберное ведение хозяйства в их доме, многочисленные сравнения домашней обстановки с "цыганским табором " можно и вправду предположить, что Огудалова-старшая -- цыганка, в юном возрасте удачно вышедшая замуж за дворянина. Такие случаи бывали. Само имя "Харита" в переводе с греческого означает "изящество, прелесть", в античной мифологии хариты -- богини веселья и радости жизни, олицетворявшие привлекательность и изящество. Фамилия "Огудалова" происходит от диалектного слова "огудать", что означает "обмануть, обольстить". Что нам говорит ремарка "одета изящно но смело и не по летам"? Пьеса написана в 1878 г. Читаем у Ф.Комиссаржевского: "После 1875 года вкусы изменились. Дамы стали стремиться к тому, чтобы их фигуры казались как можно стройнее; вследствие этого в моду вошли платья princesse, совершенно обтянутые вплоть до колен, где они стягивались при помощи внутреннего шнура. Благодаря этим платьям дамам приходилось не ходить, а подпрыгивать. " Очевидно, что такой стиль одежды у вдовы и матери трех взрослых дочерей выглядит несколько комично, и указывает на стремление выглядеть моложе, т.е. привычки молодости -- произвести впечатление на кавалеров -- никуда не исчезли, как и стремление к красивой и богатой жизни. О том, как она сама в молодые годы выбирала себе жениха, можно косвенно судить по ее репликам "Мы люди бедные, нам унижаться-то всю жизнь. Так уж лучше унижаться смолоду, чтоб потом пожить по-человечески ", "И притворяйся, и лги! Счастье не пойдет за тобой, если сама от него бегаешь ". Своим советам она и сама следует в повседневной жизни, без стеснения вымогая деньги у всех потенциальных женихов и просто друзей семьи -- сначала у Вожеватова на подарок ко дню рождения Ларисы, потом у Кнурова -- еще раз на тот же самый подарок, причем получив перед этим его согласие оплатить полный гардероб дочери к свадьбе. В житейском плане ее можно понять, и даже где-то посочувствовать. Положение дворянской вдовы без состояния и связей было очень шатким, да еще и в провинциальном, пусть даже большом городе. Все друг друга знают, сплетни разносятся моментально. Если пойдут слухи о финансовой несостоятельности, богатые знакомые тут же отвернутся, и тут же потребуют своего кредиторы, поэтому "пускать пыль в глаза" было в обычаях того времени, чтобы создавать видимость полного благополучия. Притом "держать планку" надо было и в плане выбора подходящего жениха для дочери. Подходящего не только финансово, но и сословно, т.е. либо из богатых местных дворян, либо из купцов высшей гильдии. После того, как замужество двух старших дочерей оказалось неудачным -- одной достался шулер, представлявшийся иностранцем, а другой -- ревнивый горский князек, зарезавший жену вскоре после свадьбы, брак Ларисы становился для Хариты Игнатьевны единственной возможностью обеспечить в будущем не только дочь, но и себя -- за счет будущего зятя. Т.е. с изначальными мотивами поступков Огудаловой-старшей мы более-менее определились. И теперь мы переходим к Ларисе Дмитриевне . Уже первое ее упоминание в списке действующих лиц обращает внимание на некое особое положение героини, ее подчиненность или несамостоятельность. Там не указана ее фамилия, хотя о высоком общественном положении свидетельствует отчество -- по именам называют только прислугу. Описание внешнего вида дочери -- "одета богато, но скромно " резко контрастирует с описанием матери, демонстрирует не просто разницу в манере одеваться, но указывает на скромность и нежелание выставлять себя напоказ. Имя "Лариса" тоже греческого происхождения и означает "чайка" -- вольная морская птица, вызывающая ассоциации со свободой и безграничными океанскими просторами. Кстати, позже у Чехова появится определенная параллель с "Бесприданницей" и значением Ларисиного имени. В пьесе "Чайка" беллетрист Тригорин придумывает "Сюжет для небольшого рассказа: на берегу озера с детства живет молодая девушка, такая, как вы; любит озеро, как чайка, и счастлива, и свободна, как чайка. Но случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил ее, как вот эту чайку " -- что это, как не краткое изложение судьбы Ларисы Огудаловой? Отчество "Дмитриевна" отсылает нас к еще одной известной и крайне романтичной героине -- Татьяне Лариной. "Надгробный памятник гласит: Смиренный грешник , Дмитрий Ларин , Господний раб и бригадир, Под камнем сим вкушает мир " Реплик у Ларисы на протяжении всей пьесы не много, да и появляется она лишь в середине первого действия, так что ее историю мы узнаем лишь из диалога между другими персонажами: другом детских лет молодым купцом Василием Вожеватовым и другим купцом -- Кнуровым. Выясняется, что Лариса -- бесприданница, красивая, музыкальная и романтичная девушка, которая пережила несчастную любовь и сейчас выходит замуж за неподходящего бедного жениха, за первого, кто посватался. Поскольку жених -- Карандышев -- постоянно посещал дом Огудаловых в течение трех лет в надежде на взаимность, (очевидно, с самого момента официального выхода девушки в свет), можно высчитать, что на момент действия пьесы Ларисе около 19 лет. Кнуров утверждает, что в ней "земного, этого житейского, нет. Ну, понимаете, тривиального, что нужно для бедной семейной жизни ", сравнивает ее с эфиром, да и в дальнейшем много раз говорится о ее романтичности, непрактичности, бесхитростности, прямоте и экзальтированности. Какое же воспитание и образование получила Лариса, почему она так не похожа на мать? В пореформенной России девочкам уже было доступно неплохое образование, существовала система училищ и частных пансионов. Но вряд ли Харита Огудалова отправила бы детей в казенное училище (там забьют голову ненужными науками) или в частный пансион (за недостатком средств). Она растила дочерей с целью сделать из них идеальных жен для богатых мужей, т.е. по сути превратить в изящную игрушку, способную демонстрировать роскошные наряды, поддерживать беседу, музицировать и служить украшением дома. Вероятно, поначалу в дом приходили учителя, по крайней мере чтобы обучать старших дочерей. Со временем средств на оплату уроков становилось все меньше, и когда очередь дошла до Ларисы, учиться ей почти не пришлось. Если мать занимали только мысли об удачном замужестве для старших дочерей (а так оно и было, скорее всего), девочкой Лариса была предоставлена самой себе -- и книгам. К быту она совсем не приспособлена, не имеет представления о ведении домашнего хозяйства, экономии и тому подобным вещам. Весь ее интеллектуальный багаж -- безукоризненное знание этикета и хороших манер, умение петь и играть на различных музыкальных инструментах, и нежизнеспособные романтические идеалы, почерпнутые из сентиментальной литературы. Неотъемлемый элемент провинциальной патриархальной культуры -- безоговорочное послушание родителям -- также присутствует. При этом в характере ее есть и такие отрицательные черты как безразличие к чувствам других ("Потому что сравнение не будет в вашу пользу. Сами по себе вы что-нибудь значите, вы хороший, честный человек; но от сравнения с Сергеем Сергеичем вы теряете все" ), гордыня ("Нет хуже этого стыда, когда приходится за других стыдиться. Вот мы ни в чем не виноваты, а стыдно, стыдно, так бы убежала куда-нибудь " ), безапелляционность и максимализм ("Довольно, - говорит, - с нас сраму-то; за первого пойду, кто посватается, богат ли, беден ли - разбирать не буду") . Интересно, откуда же это все взялось? А ответ на виду... Рассказывая Кнурову о своей дружбе с Ларисой, Вожеватов мимоходом замечает: "романы вожу, которых девушкам читать не дают ". Что за романы имелись в виду? Есть несколько разновидностей литературы, не рекомендованной в те годы молодым девушкам из порядочных семей. Во-первых, это книги, популяризирующие женскую эмансипацию, но совершенно ясно, что в данном случае речь не о них, Лариса и не помышляла самостоятельно устроить собственную жизнь. Книги эротического содержания даже друг детства не осмелился быть дать приличной девушке. Остаются художественные романы и поэмы о сильных страстях, идеализирующие главного героя-мужчину, возносящие любовь-страсть на пьедестал, делающие ее смыслом жизни. Мы не знаем, владела ли Лариса иностранными языками, чтобы читать подобные произведения в оригинале, но и на русский язык некоторые из них переводились. Вышли в русском переводе романы Гюстава Флобера "Госпожа Бовари" и "Саламбо", некоторые новеллы Проспера Мериме. Спустя годы после написания вышел в России прежде запрещенный лермонтовский "Демон", а с творчеством Лермонтова Лариса была хорошо знакома. Наконец, была переведена на русский и скандальная "Дама с камелиями" Дюма-сына. Главная героиня, куртизанка Маргарита Готье, принимает ухаживания беззаветно влюбленного в нее молодого Армана Дюваля, уезжает с ним в деревню, и со временем проникается ответным чувством. Не оттуда ли Лариса почерпнула мысль о возможности обретения счастья с влюбленным в нее Карандышевым? "Я еще только хочу полюбить вас; меня манит скромная семейная жизнь, она мне кажется каким-то раем. Вы видите, я стою на распутье; поддержите меня, мне нужно ободрение, сочувствие; отнеситесь ко мне нежно, с лаской! Ловите эти минуты, не пропустите их! " Лариса : Нет, уехать надо, вырваться отсюда. Я стану приставать к Юлию Капитонычу. Скоро и лето пройдет, а я хочу гулять по лесам, собирать ягоды, грибы... Огудалова : Вот для чего ты корзиночку-то приготовила! Понимаю теперь. Ты уж и шляпу соломенную с широкими полями заведи, вот и будешь пастушкой. Лариса : И шляпу заведу. Таким образом, перед нами экзальтированная девушка, с жаждой жизни, немалыми художественными талантами, чьи душевные порывы ограничены строгими рамками провинциального этикета, мечтающая о неземной любви и руководствующаяся девизом "Omnia vincit amor", т.е. "все побеждает любовь". Неудивительно, что спустя два года после официального выхода в свет, не заинтересовавшись ни одним потенциальным воздыхателем из местных жителей, она обратила внимание на блестящего Сергей Сергеича Паратова, "идеал мужчины". Влечение было взаимным, хотя продолжалось их общение недолго -- всего лишь два месяца, после чего чуть не разорившийся кавалер внезапно исчез из города (поправить финансовое положение). Но Лариса так уверилась в том, что он -- "тот самый", избранник на всю жизнь, что презрела условности и поехала за ним, благо Харита Игнатьевна догнала ее на ближайшей станции. Думается, именно этим своим страстным порывом она себя и погубила. В пьесе ничего конкретного не говорится об обстоятельствах побега и возвращения, лишь краткое упоминание Вожеватовым в беседе с Кнуровым. Но провинциальный город тех лет -- все равно, что большая деревня. Побег из дома молодой незамужней девушки из приличной семьи невозможно скрыть ото всех, кто-нибудь да узнает, хотя бы на вокзале ее увидят... А поскольку в Бряхимове существовал мужской клуб (содержатель кофейни Гаврила -- еще и клубный буфетчик), то сплетни о дамах местного высшего общества должны были распространяться очень быстро. И даже если ничего предосудительного не произошло, сама ситуация -- скандальна. Скорее всего, этим и объясняется отсутствие сколь бы то ни было приличных женихов после отъезда Паратова, потому что репутация Ларисы уже не была такой безупречной. Кнуров : А после Паратова были женихи? Вожеватов : Набегали двое: старик какой-то с подагрой да разбогатевший управляющий какого-то князя, вечно пьяный... Потом вдруг проявился этот кассир... Вот бросал деньгами-то, так и засыпал Хариту Игнатьевну. Отбил всех, да недолго покуражился: у них в доме его и арестовали. Скандалище здоровый! После этого скандала Лариса и согласилась на первого подвернувшегося жениха, коим оказался Карандышев. И последний женский персонаж, вроде бы второстепенный, но на деле сыгравший крайне важную роль в несчастной судьбе Ларисы -- тетка Карандышева Ефросинья Потаповна. Она появляется лишь в третьем действии, в сценах обеда у Карандышева, подчеркивая своим поведением элементы неприглядной изнанки небогатой мещанской жизни. Имя Евфросинья также греческого происхождения, означает "благомыслящая", но популярно оно было больше среди низшего сословия. Своей мелочностью, скопидомством, страстью к копеечной экономии она напоминает героев "Мертвых душ": "Возьми там у меня графинчик; ты поосторожнее, графинчик-то старенький, пробочка и так еле держится, сургучиком подклеена ". Здесь присутствует и авторская ирония: в некоторых источниках Евросинья -- имя одной из греческих Харит. И Лариса, наконец, понимает, какая жизнь предстояла бы в иных условиях Харите Игнатьевне и что ждет саму Ларису в семье бедного чиновника, живущего лишь на одно жалованье. Сентиментальные мечты о сельской идиллии, походах за ягодами и грибами разбиты вдребезги, с этого момента начинается преображение Ларисы, и действие быстро движется к развязке. Ее идеальный мирок разрушается, она уже внутренне готова к бегству от этой невыносимой для нее действительности. "Бежала б я отсюда, куда глаза глядят ". Однако "своевременное" предложение Паратова возвращает зыбкую надежду на счастье. Приглашение на ночной пикник за Волгой, страстные признания и язвительный намек на ужасное будущее, что ждет ее в семье Карандышева ("разговор будет о соленых грибах ") решают дело. Лариса снова уверяется в собственной правоте -- любовь все побеждает -- и сбегает из дома жениха на ночную прогулку в неподобающей компании Паратова. В этой ситуации интересно поведение Хариты Огудаловой. Она отлично знала, что Паратов обручен, и что изменить этого никак нельзя -- как можно отказаться от золотых приисков в качестве приданого? Между тем, она не остановила дочь в ее безрассудном порыве, хотя могла бы и приказать. Более того, она не препятствовала и абсурдной свадьбе с Карандышевым, который уж совсем не пара ее дочери. Очевидно, она исходила из соображений практичности. После неудавшегося побега за Паратовым репутация Ларисы уже пострадала. Иллюзий насчет безоблачного будущего Ларисы с Карандышевым (стерпится-слюбится) у Огудаловой не было, потому она так спокойно восприняла слова Кнурова "Хорошо, если она догадается поскорее бросить мужа и вернуться к вам. Так лучше предупредить вас, чтобы вы еще не сделали какой-нибудь ошибки, чтоб знали, что я для Ларисы Дмитриевны ничего не пожалею. " Т.е. покровительство богатейшего человека ее дочери уже было обеспечено. Кстати, видя искреннее увлечение Кнурова Ларисой, Огудалова могла не исключать мысли, что в отдаленном будущем (например, после смерти жены) он мог бы даже жениться на Ларисе. А поездка с Паратовым на пикник за Волгу только приближала подобное развитие событий и все упрощала, можно было обойтись без расходов на свадьбу. Сама будучи женщиной расчетливой и циничной, Харита Игнатьевна не очень хорошо понимала искренность Ларисиных чувств, и уж тем более не восприняла серьезно угрозу самоубийства. "Ах, Лариса!.. Догонять мне ее иль нет? Нет, зачем!.. Что бы там ни было, все-таки кругом нее люди... А здесь хоть и бросить, так потеря не велика ." Развязка пьесы стремительна и трагична. Лариса лишается последних иллюзий, и предают ее самые близкие, как она полагала люди. Сначала оказывается, что Паратов обручен и никогда не сможет на ней жениться, затем друг детства Вожеватов отказывает в помощи (потому что проиграл Ларису Кнурову в орлянку), Кнуров предлагает стать его содержанкой, и последний удар -- от Карандышева, который называет ее не человеком, а вещью, собственностью того, кто больше заплатит. Неопределенные мысли о некоем бегстве от жестокой действительности окончательно оформляются в мысль о смерти как единственном выходе, после чего -- покой. И Лариса понимает, что произойти это должно как можно скорее, "", т.е. пока она еще не стала дарить свою любовь за деньги, не превратилась в содержанку. Но самоубийство ей претит, как она сама думает -- смелости не хватает. И тут -- "счастливая" случайность: у Карандышева оказывается с собой пистолет, и со словами, больше подходящими оперетточному злодею "Так не доставайся ж ты никому ", он смертельно ранит Ларису. Цель Ларисы достигнута, она получает желанное освобождение! Простив всех окружающих и заявив о своей любви ко всем ним, она умирает, действо сопровождается громким хором цыган. На первый взгляд несколько странная, чересчур мелодраматическая (в отрицательном смысле этого слова) развязка. Очевидно, именно такую трактовку подразумевал Эльдар Рязанов, назвав свою экранизацию "Бесприданницы" "Жестоким романсом". Но как у всякого значительного, вернее, великого литературного произведения, у "Бесприданницы" имеется скрытый подтекст, более масштабно раскрывающий образ главной героини и чуть иначе позволяющий трактовать все события. Речь идет о соотнесении событий пьесы с некоторыми Евангельскими событиями Страстной недели. Первая зацепка, которую дает нам автор -- время действия пьесы. Иван : Никого народу-то нет на бульваре. Гаврило : По праздникам всегда так. По старине живем: от поздней обедни все к пирогу да ко щам, а потом, после хлеба-соли, семь часов отдых . То есть действие происходит в воскресенье. Все события укладываются в промежуток около 12 часов -- с полудня, до полуночи. Для человека православного воскресный день -- праздничный, день Воскресения Христова и схождения Святого Духа на апостолов, а для читателя это указание на возможную связь с Евангельскими событиями. Из описания последующих событий становится ясно, что герои пьесы -- люди не слишком религиозные, и не задумывающиеся о душе, несмотря на жизнь в провинциальном купеческом городе. Купцы и дворяне пьют шампанское по утрам, не считают зазорным "развращать" молодую девушку запретными романами и обсуждать возможность незаконного сожительства с ней за деньги, даже мать практически торгует собственной дочерью. Лишь одно имеет значение в их мире -- деньги, им они поклоняются, и ради них готовы на все. Чем не Евангельский Иерусалим перед пришествием Иисуса Христа, с лицемерным фарисейским благочестием, следованию букве закона, и презрению к бедности? Полная противоположность им -- Лариса Огудалова, девушка "не от мира сего", которую сравнивают с "эфиром", т.е. чем-то воздушным, нематериальным, неосязаемым. Единственная чистая душа среди жителей Бряхимова, деньги для нее ничто, она послушная дочь, и живет только мыслями о любви. И вот эту чистая душа подвергается испытанию различными искушениями Мотив искушения проходит сквозь всю пьесу, причем иногда это упоминается буквально -- не один раз Лариса начинает напевать романс Баратынского, обычно ограничиваясь первой строкой "Не искушай меня без нужды". Она боится, что не сможет сдержать обещания выйти замуж за Карандышева и вспоминает своего прежнего возлюбленного. Тем временем ее окружающие -- Кнуров, Вожеватов, даже родная мать -- плетут настоящий заговор, заранее обрекая Ларису на незавидную участь содержанки, т.е. фактически приносят ее в жертву в угоду собственным интересам. Аналогию мы находим в событиях Великой среды, когда любимый ученик Христа Иуда предает своего учителя иудейским первосвященникам. На обеде у Карандышева (аллюзия к Тайной вечере) Лариса ясно видит свое будущее с нелюбимым мужем, но не может сопротивляться искушению и идет за Паратовым. Причем сначала предупреждает об этом мать (Моление о чаше), возможно подсознательно желая, чтобы та ее остановила, но все напрасно. Падение Ларисы нельзя назвать совершившимся в полной мере, потому что с Паратовым она ушла из-за любви. Тем не менее, своим поступком Паратов толкает на путь, с которого нет возврата (поцелуй Иуды). По возвращении с ночного пикника Паратов объясняет Ларисе причины своих поступков и почему они не смогут быть вместе, теперь Ларисе уже ясна ее предполагаемая участь (суд Синедриона). Она в отчаянии просит помощи у Вожеватова, но тот отказывается (отречение Петра). Затем появляется Кнуров, и делает соблазнительное предложение стать его содержанкой: "Я только желаю вам добра и счастья, чего вы вполне заслуживаете " (приговор Пилата). И вот когда до окончательного морального падения остается совсем немного, Лариса начинает задумываться о смерти, как возможном выходе из ситуации. Но самоубийство -- грех, даже если она об этом и не упоминает. А дальше следует знаменитый монолог Ларисы: "Я любви искала и не нашла. На меня смотрели и смотрят, как на забаву. Никогда никто не старался заглянуть ко мне в душу, ни от кого я не видела сочувствия, не слыхала теплого, сердечного слова. А ведь так жить холодно. Я не виновата, я искала любви и не нашла... ее нет на свете... нечего и искать" В православной традиции принято считать, что смерть человека наступает в тот момент, когда он совершил все то доброе, на что был способен, т.е. выполнил свое предназначение на Земле. И руками Карандышева совершается земной суд над Ларисой -- она умирает, не успев погубить свою душу, "пока еще упрекнуть себя не в чем ". Она это понимает, и потому звучат эти слова: "...Вам надо жить, а мне надо... умереть ". Лариса прощает всех: "Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь... вы все хорошие люди... я вас всех... всех люблю ", душа ее успокаивается, и на пороге смерти ей открывается Евангельская истина -- "Бог есть любовь". И громкий цыганский хор за сценой -- аллюзия к самому радостному Пасхальному песнопению, с которым иереи и клир в полночь входят в церковные двери -- тропарю "Христос воскресе из мертвых...". Это символ надежды на то, что все Ларисины мучители, присутствовавшие при ее гибели, возможно, ощутят в себе какую-то перемену, и почувствуют силу или желание измениться к лучшему. Символично отсутствие Хариты Игнатьевны в этой сцене -- как матери, всячески толкавшей дочь на погибельный путь соблазна с самого детства, ей не может быть прощения. " Горе тому, кто соблазнит одного из малых сих..." ((Матф., 18, 3; Лука, 17, 1--2)) -- это Евангельское выражение подразумевает именно ребенка. И судьба таким соблазнителям уготована вполне конкретная: "...тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской" (там же)

Лариса Дмитриевна Огудалова – главная героиня пьесы. Она молода и красива, но бедна, поэтому за ней не дают приданого. Положение бесприданницы унизительно, и это особенно чувствует Л.- девушка умная и гордая.

Л. любит Паратова. Но любит не за его личные качества, а за мечту о другой жизни, которую он способен ей дать. С Паратовым в сознание Л. вошло представление о легком и поэтичном мире, который ей недоступен и который она знает только по любимым ею стихам и романсам.

Выходя за Карандышева, Л. чувствует себя униженной, несправедливо приговоренной к ничтожной жизни, которую может дать ей мелкий чиновник. Тем более она не может простить неудач Карандышева, пытающегося сравниться с Паратовым: «С кем вы равняетесь! Возможно ли такое ослепление!» Наедине с женихом Л. постоянно внушает, что не любит его, а что за Паратовым пойдет на край света. В душе девушки происходит борьба между стремлением смириться с участью жены бедного чиновника и тоской по яркой и красивой жизни. Л. пытается сама решить свою судьбу. Она едет с Паратовым кататься на пароходе. Эта поездка открывает Л. глаза на ее истинное положение – красивой вещи, которую мужчины оспаривают между собой: «Они правы, я вещь, а не человек. Я сейчас убедилась в том…» В финале пьесы Л. погибает от руки Карандышева. Перед смертью героиня благодарит его за то, что он помог ей уйти из страшного мира, где не существует ничего святого и человек является объектом купли-продажи: «Я любви искала и не нашла. На меня смотрели и смотрят как на забаву. Никогда никто не постарался заглянуть ко мне в душу, ни от кого я не видела сочувствия…нечего и искать». По Островскому, мечта Л. иллюзорна, она гонится за призраком в лице Паратова. Попытка Л. одним безрассудным поступком получить любовь и счастье – это бегство от своей судьбы. Поэтому неизбежно трагическое разочарование героини.

ЛАРИСА ОГУДАЛОВА - героиня драмы А.Н.Островского «Бесприданница» (1878). Образ Л. завершает череду «бесприданниц» в драматургии Островского. В отличие от Ма-рьи Андреевны («Бедная невеста»), Нади («Воспитанница»), Аксюши («Лес»), Насти («Не было ни гроша да вдруг алтын») Л.- натура тонкая и нервная, наделенная особой душевной хрупкостью. Душа Л. существует как бы «поверх быта» - над суетой торгашества, житейских страстей и борьбы тщеславий. Л. все время «манит» куда-то: в деревню, в лес, за Волгу - в «любой тихий уголок», который кажется ей «раем». Жизненный путь Л.- путь душевного одиночества и трагического надлома. Ею все восхищаются, ее вожделеют, но никто не пытается «заглянуть ей в душу», ни от кого не слышит она «теплого, сердечного слова». Л. вынуждена жить в обстановке, напоминающей не то «базар», не то «цыганский табор». И только в пении романсов может высказать она свои чувства. Дома «во время страшной, смертельной тоски заставляют любезничать, улыбаться, навязывают женихов». Карандышев, в чью любовь Л. поверила и дала согласие на брак, из-за мелкого самолюбия не пощадил ее гордости. Паратов, которого Л. страстно любила и ради которого сбежала почти из-под венца,- завлек и бросил. Друг детства Вася Вожеватов разыграл ее в «орлянку» с крупным дельцом Кнуровым. Решение Л. «искать золота» и сделаться «дорогой, очень дорогой вещью» ставит ее на грань падения. Смертельный выстрел Ка-рандышева оказывается для нее «благодеянием», спасением от окончательной нравственной гибели. Ни на кого не «жалуясь» и не «обижаясь», Л. умирает со словами любви и прощения. Образ Л. с его поэзией и лирической рефлексией явился крупным художественным открытием Островского, предварившим появление чеховских героинь. Первая исполнительница роли Л.- Г.Н.Федотова (1878). Среди других исполнительниц - М.Н.Ермолова (1878), М.Г.Савина (1878), В.Ф.Комиссаржевская (1896), М.И.Ба-банова (1940), К.Ф.Роек (1948).

Драма в четырех действиях

Действие первое

Лица:

Харита Игнатьевна Огудалова , вдова средних лет; одета изящно, но смело и не по летам. Лариса Дмитриевна , ее дочь, девица; одета богато, но скромно. Мокий Парменыч Кнуров , из крупных дельцов последнего времени, пожилой человек, с громадным состоянием. Василий Данилыч Вожеватов , очень молодой человек, один из представителей богатой торговой фирмы; по костюму европеец. Юлий Капитоныч Карандышев , молодой человек, небогатый чиновник. Сергей Сергеич Паратов , блестящий барин, из судохозяев, лет за 30. Робинзон . Гаврило , клубный буфетчик и содержатель кофейной на бульваре. Иван , слуга в кофейной.

Действие происходит в настоящее время, в большом городе Бряхимове на Волге. Городской бульвар на высоком берегу Волги, с площадкой перед кофейной; направо от актеров вход в кофейную, налево — деревья; в глубине низкая чугунная решетка, за ней вид на Волгу, на большое пространство: леса, села и проч.; на площадке столы и стулья: один стол на правой стороне, подле кофейной, другой — на левой.

Явление первое

Гаврило стоит в дверях кофейной, Иван приводит в порядок мебель на площадке.

Иван . Никого народу-то нет на бульваре. Гаврило . По праздникам всегда так. По старине живем: от поздней обедни все к пирогу да ко щам, а потом, после хлеба-соли, семь часов отдых. Иван . Уж и семь! Часика три-четыре. Хорошее это заведение. Гаврило . А вот около вечерен проснутся, попьют чайку до третьей тоски... Иван . До тоски! Об чем тосковать-то? Гаврило . Посиди за самоваром поплотнее, поглотай часа два кипятку, так узнаешь. После шестого пота она, первая-то тоска, подступает... Расстанутся с чаем и выползут на бульвар раздышаться да разгуляться. Теперь чистая публика гуляет: вон Мокий Парменыч Кнуров проминает себя. Иван . Он каждое утро бульвар-то меряет взад и вперед, точно по обещанию. И для чего это он себя так утруждает? Гаврило . Для моциону. Иван . А моцион-то для чего? Гаврило . Для аппетиту. А аппетит нужен ему для обеду. Какие обеды-то у него! Разве без моциону такой обед съешь? Иван . Отчего это он все молчит? Гаврило . «Молчит»! Чудак ты. Как же ты хочешь, чтоб он разговаривал, коли у него миллионы! С кем ему разговаривать? Есть человека два-три в городе, с ними он разговаривает, а больше не с кем; ну, он и молчит. Он и живет здесь не подолгу от этого от самого; да и не жил бы, кабы не дела. А разговаривать он ездит в Москву, в Петербург да за границу, там ему просторнее. Иван . А вот Василий Данилыч из-под горы идет. Вот тоже богатый человек, а разговорчив. Гаврило . Василий Данилыч еще молод; малодушеством занимается; еще мало себя понимает; а в лета войдет, такой же идол будет.

Слева выходит Кнуров и, не обращая внимания на поклоны Гаврилы и Ивана, садится к столу, вынимает из кармана французскую газету и читает. Справа входит Вожеватов .

Явление второе

Кнуров , Вожеватов , Гаврило , Иван .

Вожеватов (почтительно кланяясь). Мокий Парменыч, честь имею кланяться! Кнуров . А! Василий Данилыч! (Подает руку.) Откуда? Вожеватов . С пристани. (Садится.)

Гаврило подходит ближе.

Кнуров . Встречали кого-нибудь? Вожеватов . Встречал, да не встретил. Я вчера от Сергея Сергеича Паратова телеграмму получил. Я у него пароход покупаю. Гаврило . Не «Ласточку» ли, Василий Данилыч? Вожеватов . Да, «Ласточку». А что? Гаврило . Резво бегает, сильный пароход. Вожеватов . Да вот обманул Сергей Сергеич, не приехал. Гаврило . Вы их с «Самолетом» ждали, а они, может, на своем приедут, на «Ласточке». Иван . Василий Данилыч, да вон еще пароход бежит сверху. Вожеватов . Мало ль их по Волге бегает. Иван . Это Сергей Сергеич едут. Вожеватов . Ты думаешь? Иван . Да похоже, что они-с... Кожухи-то на «Ласточке» больно приметны. Вожеватов . Разберешь ты кожухи за семь верст! Иван . За десять разобрать можно-с... Да и ходко идет, сейчас видно, что с хозяином. Вожеватов . А далеко? Иван . Из-за острова вышел. Так и выстилает, так и выстилает. Гаврило . Ты говоришь, выстилает? Иван . Выстилает. Страсть! Шибче «Самолета» бежит, так и меряет. Гаврило . Они едут-с. Вожеватов (Ивану). Так ты скажи, как приставать станут. Иван . Слушаю-с... Чай, из пушки выпалят. Гаврило . Беспременно. Вожеватов . Из какой пушки? Гаврило . У них тут свои баржи серёд Волги на якоре. Вожеватов . Знаю. Гаврило . Так на барже пушка есть. Когда Сергея Сергеича встречают или провожают, так всегда палят. (Взглянув в сторону за кофейную.) Вон и коляска за ними едет-с, извозчицкая, Чиркова-с! Видно, дали знать Чиркову, что приедут. Сам хозяин, Чирков, на козлах. — Это за ними-с. Вожеватов . Да почем ты знаешь, что за ними? Гаврило . Четыре иноходца в ряд, помилуйте, за ними. Для кого же Чирков такую четверню сберет! Ведь это ужасти смотреть... как львы... все четыре на трензелях! А сбруя-то, сбруя-то! — За ними-с. Иван . И цыган с Чирковым на козлах сидит, в парад-ком казакине, ремнем перетянут так, что, того и гляди, переломится. Гаврило . Это за ними-с. Некому больше на такой четверке ездить. Они-с. Кнуров . С шиком живет Паратов. Вожеватов . Уж чего другого, а шику довольно. Кнуров . Дешево пароход-то покупаете? Вожеватов . Дешево, Мокий Парменыч. Кнуров . Да, разумеется; а то, что за расчет покупать. Зачем он продает? Вожеватов . Знать, выгоды не находит. Кнуров . Конечно, где ж ему! Не барское это дело. Вот вы выгоду найдете, особенно коли дешево-то купите. Вожеватов . Нам кстати: у нас на низу грузу много. Кнуров . Не деньги ль понадобились? Он ведь мотоват. Вожеватов . Его дело. Деньги у нас готовы. Кнуров . Да, с деньгами можно дела делать, можно. (С улыбкой.) Хорошо тому, Василий Данилыч, у кого денег-то много. Вожеватов . Дурное ли дело! Вы сами, Мокий Парменыч, это лучше всякого знаете. Кнуров . Знаю, Василий Данилыч, знаю. Вожеватов . Не выпьем ли холодненького, Мокий Парменыч? Кнуров . Что вы, утром-то! Я еще не завтракал. Вожеватов . Ничего-с. Мне один англичанин — он директор на фабрике — говорил, что от насморка хорошо шампанское натощак пить. А я вчера простудился немного. Кнуров . Каким образом? Такое тепло стоит. Вожеватов . Да все им же и простудился-то: холодно очень подали. Кнуров . Нет, что хорошего; люди посмотрят, скажут: ни свет ни заря — шампанское пьют. Вожеватов . А чтоб люди чего дурного не сказали, так мы станем чай пить. Кнуров . Ну, чай — другое дело. Вожеватов (Гавриле). Гаврило, дай-ка нам чайку моего, понимаешь?.. Моего! Гаврило . Слушаю-с. (Уходит.) Кнуров . Вы разве особенный какой пьете? Вожеватов . Да все то же шампанское, только в чайники он разольет и стаканы с блюдечками подаст. Кнуров . Остроумно. Вожеватов . Нужда-то всему научит, Мокий Парменыч. Кнуров . Едете в Париж-то на выставку? Вожеватов . Вот куплю пароход да отправлю его вниз за грузом и поеду. Кнуров . И я на-днях, уж меня ждут.

Гаврило приносит на подносе два чайника с шампанским и два стакана.

Вожеватов (наливая). Слышали новость, Мокий Парменыч? Лариса Дмитриевна замуж выходит. Кнуров . Как замуж? Что вы! За кого? Вожеватов . За Карандышева. Кнуров . Что за вздор такой! Вот фантазия! Ну что такое Карандышев! Не пара ведь он ей, Василий Данилыч. Вожеватов . Какая уж пара! Да что ж делать-то, где взять женихов-то? Ведь она бесприданница. Кнуров . Бесприданницы-то и находят женихов хороших. Вожеватов . Не то время. Прежде женихов-то много было, так и на бесприданниц хватало; а теперь женихов-то в самый обрез: сколько приданых, столько и женихов, лишних нет — бесприданницам-то и недостает. Разве бы Харита Игнатьевна отдала за Карандышева, кабы лучше были? Кнуров . Бойкая женщина. Вожеватов . Она, должно быть, не русская. Кнуров . Отчего? Вожеватов . Уж очень проворна. Кнуров . Как это она оплошала? Огудаловы все-таки фамилия порядочная; и вдруг за какого-то Карандышева!.. Да с ее-то ловкостью... всегда полон дом холостых!.. Вожеватов . Ездить-то к ней все ездят, потому что весело очень: барышня хорошенькая, играет на разных инструментах, поет, обращение свободное, оно и тянет. Ну, а жениться-то надо подумавши. Кнуров . Ведь выдала же она двух. Вожеватов . Выдать-то выдала, да надо их спросить, сладко ли им жить-то. Старшую увез какой-то горец, кавказский князек. Вот потеха-то была! Как увидал, затрясся, заплакал даже — так две недели и стоял подле нее, за кинжал держался да глазами сверкал, чтоб не подходил никто. Женился и уехал, да, говорят, не довез до Кавказа-то, зарезал на дороге от ревности. Другая тоже за какого-то иностранца вышла, а он после оказался совсем не иностранец, а шулер. Кнуров . Огудалова разочла не глупо: состояние небольшое, давать приданое не из чего, так она живет открыто, всех принимает. Вожеватов . Любит и сама пожить весело. А средства у нее так невелики, что даже и на такую жизнь недостает... Кнуров . Где ж она берет? Вожеватов . Женихи платятся. Как кому понравилась дочка, так и раскошеливайся. Потом на приданое возьмет с жениха, а приданого не спрашивай. Кнуров . Ну, думаю, не одни женихи платятся, а и вам, например, частое посещение этого семейства недешево обходится. Вожеватов . Не разорюсь, Мокий Парменыч. Что ж делать! За удовольствия платить надо, они даром не достаются, а бывать у них в доме — большое удовольствие. Кнуров . Действительно удовольствие — это вы правду говорите. Вожеватов . А сами почти никогда не бываете. Кнуров . Да неловко; много у них всякого сброду бывает; потом встречаются, кланяются, разговаривать лезут. Вот, например, Карандышев, — ну что за знакомство для меня! Вожеватов . Да, у них в доме на базар похоже. Кнуров . Ну, что хорошего! Тот лезет к Ларисе Дмитриевне с комплиментами, другой с нежностями, так и жужжат, не дают с ней слово сказать. Приятно с ней одной почаще видеться, без помехи. Вожеватов . Жениться надо. Кнуров . Жениться! Не всякому можно, да не всякий и захочет; вот я, например, женатый. Вожеватов . Так уж нечего делать. Хорош виноград, да зелен, Мокий Парменыч. Кнуров . Вы думаете? Вожеватов . Видимое дело. Не таких правил люди: мало ль случаев-то было, да вот не польстились, хоть за Карандышева, да замуж. Кнуров . А хорошо бы с такой барышней в Париж прокатиться на выставку. Вожеватов . Да, не скучно будет, прогулка приятная. Какие у вас планы-то, Мокий Парменыч! Кнуров . Да и у вас этих планов-то не было ли тоже? Вожеватов . Где мне! Я простоват на такие дела. Смелости у меня с женщинами нет: воспитание, знаете, такое, уж очень нравственное, патриархальное получил. Кнуров . Ну да, толкуйте! У вас шансов больше моего: молодость — великое дело. Да и денег не пожалеете; дешево пароход покупаете, так из барышей-то можно. А ведь, чай, не дешевле «Ласточки» обошлось бы? Вожеватов . Всякому товару цена есть, Мокий Парменыч. Я хоть молод, а не зарвусь, лишнего не передам. Кнуров . Не ручайтесь! Долго ли с вашими летами влюбиться; а уж тогда какие расчеты! Вожеватов . Нет, как-то я, Мокий Парменыч, в себе этого совсем не замечаю. Кнуров . Чего? Вожеватов . А вот, что любовью-то называют. Кнуров . Похвально, хорошим купцом будете. А все-таки вы с ней гораздо ближе, чем другие. Вожеватов . Да в чем моя близость? Лишний стаканчик шампанского потихоньку от матери иногда налью, песенку выучу, романы вожу, которых девушкам читать не дают. Кнуров . Развращаете, значит, понемножку. Вожеватов . Да мне что! Я ведь насильно не навязываю. Что ж мне об ее нравственности заботиться: я ей не опекун. Кнуров . Я все удивляюсь, неужели у Ларисы Дмитриевны, кроме Карандышева, совсем женихов не было? Вожеватов . Были, да ведь она простовата. Кнуров . Как простовата? То есть глупа? Вожеватов . Не глупа, а хитрости нет, не в матушку. У той все хитрость да лесть, а эта вдруг, ни с того ни с сего, и скажет, что не надо. Кнуров . То есть правду? Вожеватов . Да, правду; а бесприданницам так нельзя. К кому расположена, нисколько этого не скрывает. Вот Сергей Сергеич Паратов в прошлом году появился, наглядеться на него не могла; а он месяца два поездил, женихов всех отбил, да и след его простыл, исчез, неизвестно куда. Кнуров . Что ж с ним сделалось? Вожеватов . Кто его знает; ведь он мудреный какой-то. А уж как она его любила, чуть не умерла с горя. Какая чувствительная! (Смеется.) Бросилась за ним догонять, уж мать со второй станции воротила. Кнуров . А после Паратова были женихи? Вожеватов . Набегали двое: старик какой-то с подагрой да разбогатевший управляющий какого-то князя, вечно пьяный. Уж Ларисе и не до них, а любезничать надо было, маменька приказывает. Кнуров . Однако положение ее незавидное. Вожеватов . Да, смешно даже. У ней иногда слезёнки на глазах, видно, поплакать задумала, а маменька улыбаться велит. Потом вдруг проявился этот кассир... Вот бросал деньгами-то, так и засыпал Хариту Игнатьевну. Отбил всех, да недолго покуражился: у них в доме его и арестовали. Скандалище здоровый! (Смеется.) С месяц Огудаловым никуда глаз показать было нельзя. Тут уж Лариса наотрез матери объявила: «Довольно, — говорит, — с нас сраму-то: за первого пойду, кто посватается, богат ли, беден ли — разбирать не буду». А Карандышев и тут как тут с предложением. Кнуров . Откуда взялся этот Карандышев? Вожеватов . Он давно у них в доме вертится, года три. Гнать не гнали, а и почету большого не было. Когда перемежка случалась, никого из богатых женихов в виду не было, так и его придерживали, слегка приглашивали, чтоб не совсем пусто было в доме. А как, бывало, набежит какой-нибудь богатенький, так просто жалость было смотреть на Карандышева: и не говорят с ним, и не смотрят на него. А он-то, в углу сидя, разные роли разыгрывает, дикие взгляды бросает, отчаянным прикидывается. Раз застрелиться хотел, да не вышло ничего, только насмешил всех. А то вот потеха-то: был у них как-то, еще при Паратове, костюмированный вечер; так Карандышев оделся разбойником, взял в руки топор и бросал на всех зверские взгляды, особенно на Сергея Сергеича. Кнуров . И что же? Вожеватов . Топор отняли и переодеться велели; а то, мол, пошел вон! Кнуров . Значит, он за постоянство награжден. Рад, я думаю. Вожеватов . Еще как рад-то, сияет, как апельсин. Что смеху-то! Ведь он у нас чудак. Ему бы жениться поскорей да уехать в свое именьишко, пока разговоры утихнут, — так и Огудаловым хотелось, — а он таскает Ларису на бульвар, ходит с ней под руку, голову так высоко поднял, что, того и гляди, наткнется на кого-нибудь. Да еще очки надел зачем-то, а никогда их не носил. Кланяется — едва кивает; тон какой взял: прежде и не слыхать его было, а теперь все «я да я, я хочу, я желаю». Кнуров . Как мужик русский: мало радости, что пьян, надо поломаться, чтоб все видели; поломается, поколотят его раза два, ну, он и доволен, и идет спать. Вожеватов . Да, кажется, и Карандышеву не миновать. Кнуров . Бедная девушка! как она страдает, на него глядя, я думаю. Вожеватов . Квартиру свою вздумал отделывать, — вот чудит-то. В кабинете ковер грошевый на стену прибил, кинжалов, пистолетов тульских навешал: уж диви бы охотник, а то и ружья-то никогда в руки не брал. Тащит к себе, показывает; надо хвалить, а то обидишь: человек самолюбивый, завистливый. Лошадь из деревни выписал, клячу какую-то разношерстную, кучер маленький, а кафтан на нем с большого. И возит на этом верблюде-то Ларису Дмитриевну; сидит так гордо, будто на тысячных рысаках едет. С бульвара выходит, так кричит городовому: «Прикажи подавать мой экипаж!» Ну, и подъезжает этот экипаж с музыкой: все винты, все гайки дребезжат на разные голоса, а рессоры-то трепещутся, как живые. Кнуров . Жаль бедную Ларису Дмитриевну! Жаль. Вожеватов . Что вы очень жалостливы стали? Кнуров . Да разве вы не видите, что эта женщина создана для роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует. Вожеватов . И хорошего ювелира. Кнуров . Совершенную правду вы сказали. Ювелир — не простой мастеровой: он должен быть художником. В нищенской обстановке, да еще за дураком мужем, она или погибнет, или опошлится. Вожеватов . А я так думаю, что бросит она его скорехонько. Теперь еще она, как убитая; а вот оправится да поглядит на мужа попристальнее, каков он... (Тихо.) Вот они, легки на помине-то.

Входят Карандышев , Огудалова , Лариса . Вожеватов встает и кланяется. Кнуров вынимает газету.

Явление третье

Кнуров , Вожеватов , Карандышев , Огудалова ; Лариса в глубине садится на скамейку у решетки и смотрит в бинокль за Волгу; Гаврило , Иван .

Огудалова (подходя к столу). Здравствуйте, господа!

Карандышев подходит за ней. Вожеватов подает руку Огудаловой и Карандышеву. Кнуров, молча и не вставая с места, подает руку Огудаловой, слегка кивает Карандышеву и погружается в чтение газеты.

Вожеватов . Харита Игнатьевна, присядьте, милости просим! (Подвигает стул.)

Огудалова садится.

Чайку не прикажете ли?

Карандышев садится поодаль.

Огудалова . Пожалуй, чашку выпью. Вожеватов . Иван, подай чашку да прибавь кипяточку!

Иван берет чайник и уходит.

Карандышев . Что за странная фантазия пить чай в это время? Удивляюсь. Вожеватов . Жажда, Юлий Капитоныч, а что пить не знаю. Посоветуйте — буду очень благодарен. Карандышев (смотрит на часы). Теперь полдень, можно выпить рюмочку водки, съесть котлетку, выпить стаканчик вина хорошего. Я всегда так завтракаю. Вожеватов (Огудаловой). Вот жизнь-то, Харита Игнатьевна, позавидуешь. (Карандышеву.) Пожил бы, кажется, хоть денек на вашем месте. Водочки да винца! Нам так нельзя-с, пожалуй, разум потеряешь. Вам можно все: вы капиталу не проживете, потому его нет, а уж мы такие горькие зародились на свете, у нас дела очень велики; так нам разума-то терять и нельзя.

Иван подает чайник и чашку.

Пожалуйте, Харита Игнатьевна! (Наливает и подает чашку.) Я и чай-то холодный пью, чтобы люди не сказали, что я горячие напитки употребляю.

Огудалова . Чай-то холодный, только, Вася, ты мне крепко налил. Вожеватов . Ничего-с. Выкушайте, сделайте одолжение! На воздухе не вредно. Карандышев (Ивану). Приходи ко мне сегодня служить за обедом! Иван . Слушаю-с, Юлий Капитоныч. Карандышев . Ты, братец, почище оденься! Иван . Известное дело — фрак; нешто не понимаем-с! Карандышев . Василий Данилыч, вот что: приезжайте-ка вы ко мне обедать сегодня! Вожеватов . Покорно благодарю. Мне тоже во фраке прикажете? Карандышев . Как вам угодно: не стесняйтесь. Однако дамы будут. Вожеватов (кланяясь). Слушаю-с. Надеюсь не уронить себя. Карандышев (переходит к Кнурову). Мокий Парменыч, не угодно ли вам будет сегодня отобедать у меня? Кнуров (с удивлением оглядывает его). У вас? Огудалова . Мокий Парменыч, это все равно, что у нас, — этот обед для Ларисы. Кнуров . Да, так это вы приглашаете? Хорошо, я приеду. Карандышев . Так уж я буду надеяться. Кнуров . Уж я сказал, что приеду. (Читает газету.) Огудалова . Юлий Капитоныч — мой будущий зять: я выдаю за него Ларису. Кнуров (продолжая читать). Это ваше дело. Карандышев . Да-с, Мокий Парменыч, я рискнул. Я и вообще всегда был выше предрассудков.

Кнуров закрывается газетой.

Вожеватов (Огудаловой). Мокий Парменыч строг. Карандышев (отходя от Кнурова к Вожеватову). Я желаю, чтоб Ларису Дмитриевну окружали только избранные люди. Вожеватов . Значит, и я к избранному обществу принадлежу? Благодарю, не ожидал. (Гавриле.) Гаврило, сколько с меня за чай? Гаврило . Две порции изволили спрашивать? Вожеватов . Да, две порции. Гаврило . Так уж сами знаете, Василий Данилыч, не в первый раз... Тринадцать рублей-с. Вожеватов . То-то, я думал, что подешевле стало. Гаврило . С чего дешевле-то быть! Курсы, пошлина, помилуйте! Вожеватов . Да ведь я не спорю с тобой: что ты пристаешь! Получай деньги и отстань! (Отдает деньги.) Карандышев . За что же так дорого? Я не понимаю. Гаврило . Кому дорого, а кому нет. Вы такого чая не кушаете. Огудалова (Карандышеву). Перестаньте вы, не мешайтесь не в свое дело! Иван . Василий Данилыч, «Ласточка» подходит. Вожеватов . Мокий Парменыч, «Ласточка» подходит; не угодно ли взглянуть? Мы вниз не пойдем, с горы посмотрим. Кнуров . Пойдемте. Любопытно. (Встает.) Огудалова . Вася, я доеду на твоей лошади. Вожеватов . Поезжайте, только пришлите поскорей! (Подходит к Ларисе и говорит с ней тихо.) Огудалова (подходит к Кнурову). Мокий Парменыч, затеяли мы свадьбу, так не поверите, сколько хлопот. Кнуров . Да. Огудалова . И вдруг такие расходы, которых никак нельзя было ожидать... Вот завтра рожденье Ларисы, хотелось бы что-нибудь подарить. Кнуров . Хорошо; я к вам заеду.

Огудалова уходит.

Лариса (Вожеватову). До свиданья, Вася!

Вожеватов и Кнуров уходят. Лариса подходит к Карандышеву.

Явление четвертое

Карандышев и Лариса .

Лариса . Я сейчас все за Волгу смотрела: как там хорошо, на той стороне! Поедемте поскорей в деревню! Карандышев . Вы за Волгу смотрели? А что с вами Вожеватов говорил? Лариса . Ничего, так, — пустяки какие-то. Меня так и манит за Волгу, в лес... (Задумчиво.) Уедемте, уедемте отсюда! Карандышев . Однако это странно! Об чем он мог с вами разговаривать? Лариса . Ах, да об чем бы он ни говорил, — что вам за дело! Карандышев . Называете его Васей. Что за фамильярность с молодым человеком! Лариса . Мы с малолетства знакомы; еще маленькие играли вместе — ну, я и привыкла. Карандышев . Вам надо старые привычки бросить. Что за короткость с пустым, глупым мальчиком! Нельзя же терпеть того, что у вас до сих пор было. Лариса (обидясь). У нас ничего дурного не было. Карандышев . Был цыганский табор-с — вот что было.

Лариса утирает слезы.

Чем же вы обиделись, помилуйте!

Лариса . Что ж, может быть, и цыганский табор; только в нем было, по крайней мере, весело. Сумеете ли вы дать мне что-нибудь лучше этого табора? Карандышев . Уж конечно. Лариса . Зачем вы постоянно попрекаете меня этим табором? Разве мне самой такая жизнь нравилась? Мне было приказано, так нужно было маменьке; значит, волей или неволей, я должна была вести такую жизнь. Колоть беспрестанно мне глаза цыганской жизнью или глупо, или безжалостно. Если б я не искала тишины, уединения, не захотела бежать от людей — разве бы я пошла за вас? Так умейте это понять и не приписывайте моего выбора своим достоинствам, я их еще не вижу. Я еще только хочу полюбить вас; меня манит скромная семейная жизнь, она мне кажется каким-то раем. Вы видите, я стою на распутье; поддержите меня, мне нужно ободрение, сочувствие; отнеситесь ко мне нежно, с лаской! Ловите эти минуты, не пропустите их! Карандышев . Лариса Дмитриевна, я совсем не хотел вас обидеть, это я сказал так... Лариса . Что значит «так»? То есть не подумавши? Вы не понимаете, что в ваших словах обида, так, что ли? Карандышев . Конечно, я без умыслу. Лариса . Так это еще хуже. Надо думать, о чем говоришь. Болтайте с другими, если вам нравится, а со мной говорите осторожнее! Разве вы не видите, что положение мое очень серьезно! Каждое слово, которое я сама говорю и которое я слышу, я чувствую. Я сделалась очень чутка и впечатлительна. Карандышев . В таком случае я прошу извинить меня. Лариса . Да бог с вами, только вперед будьте осторожнее! (Задумчиво.) Цыганский табор... Да, это, пожалуй, правда... но в этом таборе были и хорошие, и благородные люди. Карандышев . Кто же эти благородные люди? Уж не Сергей ли Сергеич Паратов? Лариса . Нет, я прошу вас, вы не говорите о нем! Карандышев . Да почему же-с? Лариса . Вы его не знаете, да хоть бы и знали, так... извините, не вам о нем судить. Карандышев . Об людях судят по поступкам. Разве он хорошо поступил с вами? Лариса . Это уж мое дело. Если я боюсь и не смею осуждать его, так не позволю и вам. Карандышев . Лариса Дмитриевна, скажите мне, только, прошу вас, говорите откровенно! Лариса . Что вам угодно? Карандышев . Ну чем я хуже Паратова? Лариса . Ах, нет, оставьте! Карандышев . Позвольте, отчего же? Лариса . Не надо! не надо! Что за сравнения! Карандышев . А мне бы интересно было слышать от вас. Лариса . Не спрашивайте, не нужно! Карандышев . Да почему же? Лариса . Потому что сравнение не будет в вашу пользу. Сами по себе вы что-нибудь значите, вы хороший, честный человек; но от сравнения с Сергеем Сергеичем вы теряете все. Карандышев . Ведь это только слова: нужны доказательства. Вы разберите нас хорошенько! Лариса . С кем вы равняетесь! Возможно ли такое ослепление! Сергей Сергеич... это идеал мужчины. Вы понимаете, что такое идеал? Быть может, я ошибаюсь, я еще молода, не знаю людей; но это мнение изменить во мне нельзя, оно умрет со мной. Карандышев . Не понимаю-с, не понимаю, что в нем особенного; ничего, ничего не вижу. Смелость какая-то, дерзость... Да это всякий может, если захочет. Лариса . Да вы знаете, какая это смелость? Карандышев . Да какая ж такая, что тут необыкновенного? Стоит только напустить на себя. Лариса . А вот какая, я вам расскажу один случай. Проезжал здесь один кавказский офицер, знакомый Сергея Сергеича, отличный стрелок; были они у нас. Сергей Сергеич и говорит: «Я слышал, вы хорошо стреляете». — «Да, недурно», — говорит офицер. Сергей Сергеич дает ему пистолет, ставит себе стакан на голову и отходит в другую комнату, шагов на двенадцать. «Стреляйте», — говорит. Карандышев . И он стрелял? Лариса . Стрелял и, разумеется, сшиб стакан, но только побледнел немного. Сергей Сергеич говорит: «Вы прекрасно стреляете, но вы побледнели, стреляя в мужчину и человека вам не близкого. Смотрите, я буду стрелять в девушку, которая для меня дороже всего на свете, и не побледнею». Дает мне держать какую-то монету, равнодушно, с улыбкой, стреляет на таком же расстоянии и выбивает ее. Карандышев . И вы послушали его? Лариса . Да разве можно его не послушать? Карандышев . Разве уж вы были так уверены в нем? Лариса . Что вы! Да разве можно быть в нем неуверенной? Карандышев . Сердца нет, оттого он так и смел. Лариса . Нет, и сердце есть. Я сама видела, как он помогал бедным, как отдавал все деньги, которые были с ним. Карандышев . Ну, положим, Паратов имеет какие-нибудь достоинства, по крайней мере, в глазах ваших; а что такое этот купчик Вожеватов, этот ваш Вася? Лариса . Вы не ревновать ли? Нет, уж вы эти глупости оставьте! Это пошло, я не переношу этого, я вам заранее говорю. Не бойтесь, я не люблю и не полюблю никого. Карандышев . А если б явился Паратов? Лариса . Разумеется, если б явился Сергей Сергеич и был свободен, так довольно одного его взгляда... Успокойтесь, он не явился, а теперь хоть и явится, так уж поздно... Вероятно, мы никогда и не увидимся более.

На Волге пушечный выстрел.

Что это?

Карандышев . Какой-нибудь купец-самодур слезает с своей баржи, так в честь его салютуют. Лариса . Ах, как я испугалась! Карандышев . Чего, помилуйте? Лариса . У меня нервы расстроены. Я сейчас с этой скамейки вниз смотрела, и у меня закружилась голова. Тут можно очень ушибиться? Карандышев . Ушибиться! Тут верная смерть: внизу мощено камнем. Да, впрочем, тут так высоко, что умрешь прежде, чем долетишь до земли. Лариса . Пойдемте домой, пора! Карандышев . Да и мне нужно, у меня ведь обед. Лариса (подойдя к решетке). Подождите немного. (Смотрит вниз.) Ай, ай! держите меня! Карандышев (берет Ларису за руку). Пойдемте, что за ребячество! (У ходят.)

Гаврило и Иван выходят из кофейной.

Явление пятое

Гаврило и Иван .

Иван . Пушка! Барин приехал, барин приехал, Сергей Сергеич. Гаврило . Я говорил, что он. Уж я знаю: видно сокола по полету. Иван . Коляска пустая в гору едет, значит господа пешком идут. Да вот они! (Убегает в кофейную.) Гаврило . Милости просим. Чем только их попотчевать-то, не сообразишь.

Входят Паратов (черный однобортный сюртук в обтяжку, высокие лаковые сапоги, белая фуражка, через плечо дорожная сумка), Робинзон (в плаще, правая пола закинута на левое плечо, мягкая высокая шляпа надета набок), Кнуров , Вожеватов ; Иван выбегает из кофейной с веничком и бросается обметать Паратова.

Явление шестое

Паратов , Робинзон , Кнуров , Вожеватов , Гаврило и Иван .

Паратов (Ивану). Да что ты! Я с воды, на Волге-то не пыльно. Иван . Все-таки, сударь, нельзя же... порядок требует. Целый год-то вас не видали, да чтобы... с приездом, сударь. Паратов . Ну, хорошо, спасибо! На! (Дает ему рублевую бумажку.) Иван . Покорнейше благодарим-с. (Отходит.) Паратов . Так вы меня, Василий Данилыч, с «Самолетом» ждали? Вожеватов . Да ведь я не знал, что вы на своей «Ласточке» прилетите; я думал, что она с баржами идет. Паратов . Нет, я баржи продал. Я думал нынче рано утром приехать, мне хотелось обогнать «Самолет»; да трус машинист. Кричу кочегарам: «Шуруй!», а он у них дрова отнимает. Вылез из своей мурьи: «Если вы, — говорит, — хоть полено еще подкинете, я за борт выброшусь». Боялся, что котел не выдержит, цифры мне какие-то на бумажке выводил, давление рассчитывал. Иностранец, голландец он, душа коротка; у них арифметика вместо души-то. А я, господа, и позабыл познакомить вас с моим другом. Мокий Парменыч, Василий Данилыч! Рекомендую: Робинзон.

Робинзон важно раскланивается и подает руку Кнурову и Вожеватову.

Вожеватов . А как их по имени и отчеству? Паратов . Так, просто, Робинзон, без имени и отчества. Робинзон (Паратову). Серж! Паратов . Что тебе? Робинзон . Полдень, мой друг, я стражду. Паратов . А вот погоди, в гостиницу приедем. Робинзон (показывая на кофейную). Voilà! Паратов . Ну, ступай, чорт с тобой!

Робинзон идет в кофейную.

Гаврило, ты этому барину больше одной рюмки не давай; он характера непокойного.

Робинзон (пожимая плечами). Серж! (Уходит в кофейную. Гаврило за ним.) Паратов . Это, господа, провинциальный актер, Счастливцев Аркадий. Вожеватов . Почему же он Робинзон? Паратов . А вот почему: ехал он на каком-то пароходе, уж не знаю, с другом своим, с купеческим сыном Непутевым; разумеется, оба пьяные до последней возможности. Творили они, что только им в голову придет, публика все терпела. Наконец, в довершение безобразия, придумали драматическое представление: разделись, разрезали подушку, вывалялись в пуху и начали изображать диких; тут уж капитан, по требованию пассажиров, и высадил их на пустой остров. Бежим мы мимо этого острова, гляжу, кто-то взывает, поднявши руки кверху. Я сейчас «стоп», сажусь сам в шлюпку и обретаю артиста Счастливцева. Взял его на пароход, одел с ног до головы в свое платье, благо у меня много лишнего. Господа, я имею слабость к артистам... Вот почему он Робинзон. Вожеватов . А Непутевый на острове остался? Паратов . Да на что он мне; пусть проветрится. Сами посудите, господа, ведь в дороге скука смертная, всякому-товарищу рад. Кнуров . Еще бы, конечно. Вожеватов . Это такое счастье, такое счастье! Вот находка-то золотая! Кнуров . Одно только неприятно, пьянством одолеет. Паратов . Нет, со мной, господа, нельзя: я строг на этот счет. Денег у него нет, без моего разрешения давать не велено, а у меня как попросит, так я ему в руки французские разговоры — на счастье нашлись у меня; изволь прежде страницу выучить, без того не дам. Ну, и учит, сидит. Как старается! Вожеватов . Эко вам счастье, Сергей Сергеич! Кажется, ничего б не пожалел за такого человека, а нет как нет. Он хороший актер? Паратов . Ну, нет, какой хороший! Он все амплуа прошел и в суфлерах был; а теперь в оперетках играет. Ничего, так себе, смешит. Вожеватов . Значит, веселый? Паратов . Потешный господин. Вожеватов . И пошутить с ним можно? Паратов . Ничего, он не обидчив. Вот отводите свою душу, могу его вам дня на два, на три предоставить. Вожеватов . Очень благодарен. Коли придет по нраву, так не останется в накладе. Кнуров . Как это вам, Сергей Сергеич, не жаль «Ласточку» продавать? Паратов . Что такое «жаль», этого я не знаю. У меня, Мокий Парменыч, ничего заветного нет; найду выгоду, так все продам, что угодно. А теперь, господа, у меня другие дела и другие расчеты. Я женюсь на девушке очень богатой, беру в приданое золотые прииски. Вожеватов . Приданое хорошее. Паратов . Но достается оно мне не дешево: я должен проститься с моей свободой, с моей веселой жизнью; поэтому надо постараться как можно повеселей провести последние дни. Вожеватов . Будем стараться, Сергей Сергеич, будем стараться. Паратов . Отец моей невесты важный чиновный господин; старик строгий: он слышать не может о цыганах, о кутежах и о прочем; даже не любит, кто много курит табаку. Тут уж надевай фрак и parlez français! Вот я теперь и практикуюсь с Робинзоном. Только он, для важности, что ли, уж не знаю, зовет меня «ля-Серж», а не просто «Серж». Умора!

На крыльце кофейной показывается Робинзон , что-то жует, за ним Гаврило .

Явление седьмое

Паратов , Кнуров , Вожеватов , Робинзон , Гаврило и Иван .

Паратов (Робинзону). Que faites-vous là? Venez! Робинзон (с важностью). Comment? Паратов . Что за прелесть! Каков тон, господа! (Робинзону.) Оставь ты эту вашу скверную привычку бросать порядочное общество для трактира! Вожеватов . Да, это за ними водится. Робинзон . Ля-Серж, ты уж успел... Очень нужно было. Паратов . Да, извини, я твой псевдоним раскрыл. Вожеватов . Мы, Робинзон, тебя не выдадим, ты у нас так за англичанина и пойдешь. Робинзон . Как, сразу на «ты»? Мы с вами брудершафт не пили. Вожеватов . Это все равно... Что за церемонии! Робинзон . Но я фамильярности не терплю и не позволю всякому... Вожеватов . Да я не всякий. Робинзон . А кто же вы? Вожеватов . Купец. Робинзон . Богатый? Вожеватов . Богатый. Робинзон . И тароватый? Вожеватов . И тароватый. Робинзон . Вот это в моем вкусе. (Подает руку Вожеватову.) Очень приятно! Вот теперь я могу тебе позволить обращаться со мной запросто. Вожеватов . Значит, приятели: два тела — одна душа. Робинзон . И один карман. Имя-отчество? То есть одно имя, отчество не надо. Вожеватов . Василий Данилыч. Робинзон . Так вот, Вася, для первого знакомства заплати за меня! Вожеватов . Гаврило, запиши! Сергей Сергеич, мы нынче вечером прогулочку сочиним за Волгу. На одном катере цыгане, на другом мы; приедем, усядемся на коврике, жженочку сварим. Гаврило . А у меня, Сергей Сергеич, два ананасика давно вас дожидаются; надо их нарушить для вашего приезда. Паратов (Гавриле). Хорошо, срежь! (Вожеватову.) Делайте, господа, со мной, что хотите! Гаврило . Да уж я, Василий Данилыч, все заготовлю, что требуется; у меня и кастрюлечка серебряная водится для таких оказий; уж я и своих людей с вами отпущу. Вожеватов . Ну, ладно. Чтобы к шести часам все было готово; коли что лишнее припасешь, взыску не будет; а за недостачу ответишь. Гаврило . Понимаем-с. Вожеватов . А назад поедем, на катерах разноцветные фонарики зажжем. Робинзон . Давно ли я его знаю, а уж полюбил, господа. Вот чудо-то! Паратов . Главное, чтоб весело. Я прощаюсь с холостой жизнью, так чтоб была чем ее вспомнить. А откушать сегодня, господа, прошу ко мне. Вожеватов . Эка досада! Ведь нельзя, Сергей Сергеич. Кнуров . Отозваны мы. Паратов . Откажитесь, господа. Вожеватов . Отказаться-то нельзя: Лариса Дмитриевна выходит замуж, так мы у жениха обедаем. Паратов . Лариса выходит замуж! (Задумывается.) Что ж... Бог с ней! Это даже лучше... Я немножко виноват перед ней, то есть так виноват, что не должен бы и носу к ним показывать; ну, а теперь она выходит замуж, значит, старые счеты покончены, и я могу опять явиться поцеловать ручки у ней и у тетеньки. Я Хариту Игнатьевну для краткости тетенькой зову. Ведь я было чуть не женился на Ларисе, — вот бы людей-то насмешил! Да, разыграл было дурака. Замуж выходит... Это очень мило с ее стороны; все-таки на душе у меня немного полегче... и дай ей бог здоровья и всякого благополучия! Заеду я к ним, заеду; любопытно, очень любопытно поглядеть на нее. Вожеватов . Уж наверное и вас пригласят. Паратов . Само собой, как же можно без меня! Кнуров . Я очень рад, все-таки будет с кем хоть слово за обедом перемолвить. Вожеватов . Там и потолкуем, как нам веселее время провести, может, и еще что придумаем. Паратов . Да, господа, жизнь коротка, говорят философы, так надо уметь ею пользоваться. N"est ce pas, Робинзон? Робинзон . Вуй, ля-Серж. Вожеватов . Постараемся; скучать не будете: на том стоим. Мы третий катер прихватим, полковую музыку посадим. Паратов . До свидания, господа! Я в гостиницу. Марш, Робинзон! Неправда ли?

Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.