Поэма о русской женщине. Русские женщины
Я отдал бы все свои победы за один Швейцарский поход Суворова.
Маршал Массена
Швейцарский поход русских войск под командованием Александра Васильевича Суворова (10 (21) сентября - 27 сентября (8 октября) 1799 года) стал выдающимся переходом армии через Альпы. Это классический пример ведения боевых действий в горных условиях и венец славы великого русского полководца.
Предыстория похода
Поход через Альпы стал продолжением Итальянской кампании: к концу августа 1799 года, в результате действий армии А. Суворова в Италии, с моря наши войска поддерживала эскадра вице-адмирала Ф. Ф. Ушакова (Средиземноморский поход), почти весь полуостров был освобожден от французских сил. Остатки 35-тысячной французской армии генерала Жана Моро (около 18 тыс. человек), её разбили при Нови, отступили к Генуе. Генуэзский район остался последней областью Италии под контролем французов. Поэтому операция по разгрому генуэзской группировки французов русско-австрийской армией под командованием Александра Суворова (около 43 тыс. человек), которая бы привела к полному контролю над Италией, представлялась естественным следующим шагом.
После этого Суворов планировал осуществить поход на Париж. А Наполеон, другой военный гений того времени, был в то время в Египте, русского полководца, который ещё не проиграл ни одного сражения, остановить было некому.
Но блестящие победы русского вызывали тревогу в Вене и Лондоне - у наших «союзников» в той войне. После полного освобождения Италии и взятия Парижа русские позиции в Европе становились слишком сильными, к тому же Россия могла оставить на Апеннинском полуострове свои военный силы на постоянной основе. Для Лондона усиление позиций Российской империи в средиземноморском регионе было как удар ножа в грудь.
Именно поэтому «союзники» стали требовать от России идти в Швейцарию, чтобы освободить её от французских сил. Хотя понятно, что удар по Парижу автоматически решал эту проблему. Теперь ясно, что Австрия и Англия хотели уничтожить не французов в Швейцарии, а русскую армию «чудо-богатырей» Суворова и нашего военного гения. Это понимал и сам Суворов, сказавший следующее: «Меня прогнали в Швейцарию, чтобы там уничтожить». К сожалению, российский император рыцарь-романтик Павел I этого тогда не понимал, понял только позднее, разорвав отношения с «союзниками», заключив союз с Наполеоном и начав подготовку к удару по Англии – походу в Индию.
Андре Массена́, титулы: герцог де Риволи, князь Эслингенский (6 мая 1758, Ницца - 4 апреля 1817) - военачальник французских республиканских войн, а затем империи Наполеона I.
Австрийцы планировали вывести из Швейцарии все свои силы (58 тыс. человек) и бросить их на помощь планировавшемуся в Голландии англо-русскому десанту (30 тыс.). Заменить австрийские войска хотели армией Суворова (около 21 тыс.) и находившимся в Швейцарии русским корпусом Александра Римского-Корсакова (24 тыс.). Павел дал согласие, но потребовал у Вены, до вывода австрийских сил, очистить Швейцарию от французских войск. Австрийцы дали обещание сделать это, но не выполнили его и начали вывод войск. Русский корпус остался один против французской армии под командованием Массены (84 тыс.). Правда, надо отметить, что эрцгерцог Карл, 18 (29) августа 1799 года начав отвод австрийских сил, понимая, что после ухода австрийской армии русские войска попадают в отчаянное положение, под свою личную ответственность временно, до прибытия армии Суворова, оставил на швейцарском фронте 22 тыс. войска под начальством генерала Фридриха фон Хотце.
Русская армия под командованием Суворова выступила по направлению к Швейцарии в 7 утра 31 августа (10 сентября) 1799 года, после капитуляции французского гарнизона в Тортоне. 10 сентября начался собственно Швейцарский поход, который вылился в череду больших и малых сражений, стычек, постоянного подвига русских солдат.
Основные события
С самого начала начались проблемы – австрийцы были должны подготовить вьючных животных, провиант и фураж. Но когда русская армия подошла к горам – ничего не было, пришлось потратить несколько дней на сбор недостающего продовольствия, амуниции. Учитывая, что весь поход шёл 17 дней, потеря этого времени была очень важной.
12 сентября русские силы атаковали французские войска правого крыла, которые обороняли Сен-Готард и долину реки Рёйс, ими командовал К. Ж. Лекурб. Непосредственно бой против русских войск вели бригада Гюдена (4,3 тыс. человек) и поддерживающая её бригада Луазона (такой же численности). Наши силы заняли Сен-Готард. В это время Андрей Григорьевич Розенберг (он командовал передовой колонной), начав движение на рассвете 13 сентября из Тавеча, шёл по Рейской долине, тесня французские войска, и к вечеру отогнал их к деревне Урзерн.
14(25) сентября, после соединения с колонной Розенберга в Урзерне, Александр Суворов направил на левый берег реки Рёйс (Ройс) полк под командованием генерала Каменского, его задачей было выйти в тыл противнику у Чёртова моста. Полководец повел свои силы правым берегом на север, но встретил природные преграды - так называемую Урзернскую дыру и Чёртов мост. Урзернская дыра представляла собой узкую и низкую галерею, которую пробили в обрамляющих Рёйс скалах, длиной 64 метра и шириной, которая давала возможность пройти только одному человеку с вьюком. Затем дорога круто спускалась к мосту - узкой каменной арке без перил 20-метровой длины, перекинутой через реку Рёйс на высоте 22-23 метров. Но «чудо-богатыри» Суворова под командованием полковника Трубникова смогли обойти охраняемый французами тоннель по горам и ущёлью реки и внезапным ударом разбили французский отряд. Тогда французы, находившиеся на противоположном берегу, стали разрушать мост, но полностью сломать не успели, т. к. в тылу появились солдаты Каменского. Русские солдаты разобрали находившийся поблизости сарай и брёвнами закрыли провал. Первым, кто вступил на эту переправу, был офицер Мещёрский-третий, его сразил огонь французов, но остановить русских солдат французы не смогли, они под огнём противника форсировали преграду и отбросили врага. Затем Чёртов мост за несколько часов отремонтировали более капитально, и по нему стали переправляться основные силы Суворова.
Переход Суворова через Чёртов мост. Художник А. Е. Коцебу.
Проблема дальнейшего движения
15 сентября уставшие, замерзшие и голодные русские части, согласно плану, прибыли в местечко Альтдорф. Там их ждал новый неприятный «сюрприз». Оказалось, что отсюда дальше дороги просто нет! Ее не уничтожили французы и не разрушила природная стихия - дороги никогда и не было, просто австрийские союзники «забыли» Суворова об этом проинформировать. Швица, куда шла армия, можно было достичь лишь по Люцернскому озеру, но на нём французы захватили все переправочные средства. Из Альтдорфа существовали только 2 дороги - из Шахенской долины к верховьям реки Линт и из Мадеранской долины к верховьям Рейна. Но ни та, ни другая дороги не вели к Швицу и на соединение с корпусом Римского-Корсакова.
Положение было критическим. Суворов узнаёт о наличии двух горных троп, по которым в настоящее время можно ходить с альпинистским снаряжением. Они вели через перевалы Роуз-Альп-Кульм (2172 метра) и Кинциг-Кульм (2073 метра), через снеговой хребет Рошток к деревне Мутен, а оттуда шла дорога к западу на Швиц. Это был тяжёлый выбор: запасы провианта уже были истощены, обувь изношена, войска утомлены недельным маршем и боями в горах. Нужна была стальная воля и уверенность в своих силах и людях, всё это у Александра Суворова было. Полководец принимает решение идти по кратчайшей тропе – 18 км, через перевал Кинциг-Кульм.
С рассветом 16 (27) сентября русская армия выступила. С авангардом шёл Багратион, за ним следовали части генералов Дерфельдена и Ауфенберга, потом вьюки. Тыл остался прикрывать Розенберг. И не зря, части Розенберга в процессе перехода основных сил Суворова отразили два нападения французского корпуса Лекурба. Части Розенберга двумя колоннами вышли 17 и 18-го сентября, и Лекурб только утром 18-го понял, куда ушла армия Суворова, и послал сообщения Массене и другим французским военачальникам. Это был беспримерный переход, настоящий подвиг Русского Духа. Именно поэтому затем местные швейцарцы ставили русской армии памятники. Через 12 часов авангард вышел к деревне Мутен и без боя захватил французский пост (150 человек). К вечеру 17-го подошёл и хвост армии.
Последние части арьергарда Розенберга пришли в Мутенскую долину 18 сентября. В этот же день Александр Суворов получил письменное донесение генерала Линкена о поражении корпуса Римского-Корсакова (14-15 сентября) и австрийского отряда Хотце (14 сентября).
Переход Суворова через Альпы. С картины А.Попова 1903-1904 г.
Выход из окружения
Получилось, что, совершив один беспримерный подвиг, армия оказалась на грани гибели или позорной сдачи в плен. Корпус Римского-Корсакова был в отчаянной двухдневной битве с превосходящими силами противника разбит. Суворов потом написал эрцгерцогу Карлу: «За кровь, пролитую под Цюрихом, вы ответите перед Богом».
Идти к Швицу, занятому главными французскими силами, было бессмысленно. Русская армия была окружена в Мутенской долине, один на один с превосходящими силами врага, с ограниченным количеством боеприпасов и продовольствия, измученная трудным переходом через горы. Суворов в трапезной женского францисканского монастыря Святого Иосифа провёл военный совет. Там были произнесены слова, во многом созвучные речи князя Святослава перед решающей битвой (см. Приложение), и принято решение пробиваться из окружения к местечку Гларус.
18-го армия двинулась: австрийская бригада Ауфенберга взошла на Брагельберг, сбила французские охранные подразделения и спустилась в Клентальскую долину, за ней двинулись части Багратиона, дивизия Швейковского и основные силы. Розенберг с 4 тысячами стоял у Мутена и прикрывал тылы.
Французы были воодушевлены своими успехами, и во французской армии царили победные настроения, но вскоре им придётся умыться кровью и забыть о победе над великим Суворовым и его «чудо-богатырями». Массена планировал прочно запереть русскую армию в долине. А затем вынудить её к сдаче. Часть французских сил была направлена к выходу из Клентальской долины. Сам полководец с 18-тыс. корпусом направился на Швиц, чтобы нанести удар на Мутен, по тылу армии Суворова.
19 (30) сентября австрийская бригада Ауфенберга вступила в бой с французской бригадой генерала Габриэля Молитора и оказалась на грани поражения. Но её выручил Багратион: французов разгромили, те бежали, более 200 человек утонули в озере Рутен. 20 сентября произошёл встречный бой примерно равных сил (5-6 тыс. человек), французы были разбиты, понесли большие потери, путь на Гларус был открыт. Но вскоре ситуация изменилась: к разгромленному Молитору подошла дивизия Газана. Теперь французы имели превосходство в силах, бой разгорелся с новой силой, деревня Нефельс 5-6 раз переходила из рук в руки, но в итоге осталась за Багратионом.
Суворов, чтобы избежать больших потерь, приказал Багратиону отойти к Нецсталю, вечером 20-го основные силы русской армии были сосредоточены у Гларуса.
Сражение в Мутенской долине
В это же время в тылу шло сражение между силами А.Розенберга и войсками Андрэ Массены. 19 сентября 10-тыс. силы Массены атаковали 4 тыс. Розенберга. Первая русская линия под командованием Максима Ребиндера (Суворов его, в знак большого уважения, звал по имени) остановила противника; когда подошла вторая линия – под командованием Михаила Милорадовича, русские войска пошли в контратаку. Французов опрокинули и гнали 5 километров до Швица, там по приказу Милорадовича остановились.
Ночью в Мутен с перевала спустили последние припасы и подошли три полка. Силы Розенберга выросли до 7 тыс. штыков. 20-го Массена решил нанести новый решающий удар и бросил в бой около 15 тыс. человек, они шли тремя колоннами, имея впереди густую цепь стрелков. Русский передовой отряд под командованием Милорадовича вёл с противником перестрелку и отступал. Неожиданно русский отряд разошелся в стороны, и перед французами оказались главные силы, они были построены в две трёхшеренговые линии на расстоянии 300 метров друг от друга. В резерве было два полка. И тут же ошеломлённых французов русские атаковали. Они стремительно ликвидировали разрыв, и начался рукопашный бой. Атаковали так яростно и отчаянно, что некоторые батальоны второй линии опередили первую линию. Французы не выдержали натиска, их охватила паника, вскоре бой перерос в истребление французских войск. Самого Массену чуть не пленили: унтер-офицер Иван Махотин сдёрнул его с лошади и схватил за воротник. Того спасло то, что на Махотина напал французский офицер, и пока Махотин его закалывал, Массена сбежал, оставив в руках суворовского богатыря только свой золотой эполет.
Это был полный разгром, французские солдаты, преследуемые казаками, сдавались в плен толпами: только убитых было 3-6 тыс., пленных более тысячи, наши общие потери - около 700 человек. Потрясенный Массена не решился организовать новую атаку.
Розенберг ещё и ввел Массену в заблуждение: полководец дал указ населению Швица о заготовке провианта на двое суток для вступления 12-тысячных русских сил. Массена знал об овладении Гларусом, но решил, что это вспомогательный удар, а главный удар будет через Швиц на Цюрих. Поэтому он передал командование под Швицем Сульту и отправился под Цюрих, чтобы организовать оборону от удара восстановленного корпуса Римского-Корсакова. В итоге Массена, обладавший значительным численным превосходством, отказался от активных действий. Розенберг смог 3-е суток, без противодействия противника, идти на соединение с Суворовым.
Андрей Григорьевич Розенберг (21.1.1739, Рига - 25.8.181, Черное Подольской губернии) - российский генерал от инфантерии.
Дальнейшее движение русской армии
Прибыв в Гларус, Александр Суворов увидел, что исчезла последняя надежда на помощь и содействие австрийских сил. Австрийский генерал Линкен со своим отрядом без всякой на то причины ушёл из долины Линта и отступил в Граубюнден. 21 сентября (2 октября) от сил Суворова отделилась и отступила за Линкеном бригада Ауфенберга. Тогда с целью спасения своих войск Суворов решил повернуть на юг и уходить к городку Иланц (через Шванден, Эльм, Рингенкопф, в долину реки Рейн). Окончательно это решение было принято на военном совете 23 сентября.
Армия вышла в ночь с 23 на 24 сентября, построение было изменено: передовые силы вёл Михаила Милорадович, за ним шли части Андрея Розенберга и Вильгельма Дерфельдена, а тыл прикрывал Пётр Багратион, который отличился как прекрасный командир арьергарда, многократно отбрасывавший атаковавшего с тыла противника.
После полуночи 25 сентября (6 октября) русские силы, более не преследуемые врагом, двинулись в путь через перевал Рингенкопф (высотой в 2,4 тыс. м). Это был очень тяжёлый переход: по тропинке можно было идти только в одиночку, стоял густой туман, шли при снегопаде и сильном ветре, снежный покров достигал полуметра. При переходе погибло до 200 русских солдат, ещё более высокие потери были у пленных французов – до 1400 человек. Пришлось бросить все орудия. Ночевать пришлось на перевале, 26-го шёл спуск, вечером этого дня русские войска достигли Иланца, а 27 сентября - города Кур. Там люди смогли отдохнуть и нормально поесть, в Куре армия стояла 2 дня. На этом Швейцарский поход завершился.
Итоги
Александр Суворов в очередной раз доказал свой военный гений, который так и остался неомрачённым, а русские солдаты свои великолепные боевые качества.
Россия получила очередной урок о доверии «союзникам».
Цели операции - полный разгром французской армии и очищение от французов Швейцарии - из-за предательства или глупости австрийцев не были достигнуты. Хотя войска Александра Суворова в одиночку нанесли поражение сначала правому крылу французов под командованием Ж. Лекурба, который оборонялся на практически неприступных позициях, а затем и центру врага под командованием Андрэ Массены.
Крупнейший исследователь Швейцарского похода Д. Милютин общие потери армии А. Суворова в Швейцарском походе оценивал в 5,1 тыс. человек, из них 1,6 тыс. погибших, в том числе погибших не в бою, а замерзших, разбившихся при переходах перевалов, и около 1 тыс. раненых. Это из 21-тыс. армии, выступившей в поход. Таким образом, из окружения Суворов вывел более 3/4 войск. Общие потери, которые понесли французские силы, точно неизвестны, но понятно, что они были значительно выше русских потерь. Так, только их урон в битве в Мутенской долине был сопоставим с общими потерями всей армии Суворова. Сам русский полководец считал, что французы понесли потери в 4 раза больше, чем его армия. В плен попало 2,8 тыс. французов – из них половина погибла при переходе через перевал Рингенкопф. И это при том факте, что, спустившись в Мутенскую долину, Суворов стремился не уничтожить французскую армию, а выводил армию из окружения.
Швейцарский поход армии Суворова являлся одним из крупнейших для своего времени примером ведения военных действий на горном театре.
Этот поход стал настоящим венцом военной славы русского полководца, высшей точкой побед русского оружия в 18 столетии. Павел высоко оценил деятельность Суворова - «Побеждая всюду и во всю Вашу жизнь врагов Отечества, Вам не доставало одного - преодолеть и самую природу, но Вы и над нею одержали ныне верх». Полководец получил самый высокий военный чин Российской империи - генералиссимуса. Войска были должны отдавать Суворову почести, равные императорским, даже в присутствии царя.
Павел I пришёл в ярость от подлости «союзников», отозвал посла из Вены, расторгнул союз с Австрией. В этом же году отозвал посла из Англии, русский корпус в Голландии, который был под командованием британцев, буквально «исчез» из-за голода и болезней. Павел резко сменил ориентиры своей внешней политики, начал сближение с Францией и бросил вызов Британской империи.
К сожалению, Александр Васильевич Суворов не смог насладиться заслуженными наградами и почестями, принести России новые победы, 6 (18) мая он ушёл в небесную дружину… Вечная память величайшему русскому военачальнику и его чудо-богатырям! Мы же должны помнить, что нашим предкам приходилось проливать реки крови и пота, исправляя чужие ошибки и предательство «союзников».
Приложение. Речь Суворова, записанная со слов Багратиона на военном совете в монастыре Св. Иосифа.
«Мы окружены горами… окружены врагом сильным, возгордившимся победою… Со времени дела при Пруте, при Государе Императоре Петре Великом, русские войска никогда не были в таком гибелью грозящем положении… Нет, это уже не измена, а явное предательство… разумное, рассчитанное предательство нас, столько крови своей проливших за спасение Австрии. Помощи теперь ждать не от кого, одна надежда на Бога, другая - на величайшую храбрость и высочайшее самоотвержение войск, вами предводимых… Нам предстоят труды величайшие, небывалые в мире! Мы на краю пропасти! Но мы - русские! С нами Бог! Спасите, спасите честь и достояние России и её Самодержца!..Спасите сына его…» Старший после Суворова генерал Дерфельден от имени всей армии заверил Суворова в том, что каждый выполнит свой долг: «Всё перенесём и не посрамим русского оружия, а если падём, то умрём со славою! Веди нас, куда думаешь, делай, что знаешь, мы твои, отец, мы русские!» - «Благодарю, - ответил Суворов, - Надеюсь! Рад! Помилуй Бог, мы русские! Благодарю, спасибо, разобьём врага! И победа над ним, и победа над коварством будет победа!»
Все мы со школьных лет знаем про героический поход русской армии через Альпы, все видели картину Сурикова. Но, думаю, большинство из нас плохо представляет, что же там произошло на самом деле, как русские туда попали, и в чем величие подвига русских солдат и Суворова. На торжественном митинге в Андерматте в честь 200-летия знаменитого перехода русский чиновник высокого ранга тихо поинтересовался у историка: «А как, собственно, Суворов здесь оказался?» А мой знакомый признался, что, только пройдя весь маршрут собственными ногами, он осознал, почему этот переход остался в военной истории как беспримерный.
Поэтому, когда я прочла на сайте «Альпиндустрии», что планируется поход по пути Суворова через Альпы, я записалась в числе первых. Это была моя вторая поездка с «Командой Альпиндустрии». Двумя годами раньше я ездила с ней в итальянские и французские Альпы, где мы совершили восхождение на Монблан. Та поездка стала одним из самых увлекательных моих путешествий, и я была рада возможности снова поехать в Альпы, теперь уже швейцарские. На первую неделю поездки был запланирован поход по следам армии Суворова, на вторую – переезд в и восхождения на альпийские вершины Монте Розу и .
Ровно за неделю до нашего вылета Западную Европу затопило. Небывалое наводнение затронуло много стран, в том числе Швейцарию. Перекрывались дороги, из некоторых районов эвакуировали население, были человеческие жертвы. Знакомые и друзья убеждали меня отказаться от поездки. Позвонив своим товарищам, я поняла, что никто отказываться от путешествия не собирается. Успокоилась и я.
Действительно, прилетев в Цюрих, никаких следов разрушений мы не обнаружили. В Люцерне, действительно, часть улиц была подтоплена, на набережной лежали мешки с песком, на улицах – деревянные помосты. Вокруг торчащей из воды беседки плавали лебеди. Вода в реке неслась стремительным, мощным потоком. Стихия только-только вошла в берега.
Последствия затопления в Люцерне:
Из пасмурного, полузатопленного Люцерна мы отправились на юг и к вечеру оказались в итальянском кантоне Швейцарии – Тичино, в городе Лугано, среди пальм, под палящим солнцем. Отсюда и начался наш переход.
Наш кемпинг в Лугано
Команда наша состояла из 20 человек. Для перемещения по стране был нанят микроавтобус с прицепом. Останавливались мы в кемпингах, ночевали в палатках. Помимо гида и организатора поездки Саши Елькова, нас еще сопровождал член патриотического общества, занимающийся военной историей, который по мере продвижения по маршруту рассказывал нам о суворовском походе.
Вкратце события разворачивались так.
Наполеон завоевывал все новые пространства в Европе. Для оказания помощи австрийцам на территории Италии была послана часть наших войск под командованием Суворова. За четыре месяца Суворов вернул Австрии все, что у нее отнял Наполеон за два года войны.
В Ломбардии Суворов больше был не нужен, к тому же он сильно раздражал австрийцев своей популярностью и почестями, оказываемыми полководцу итальянцами и англичанами. Они попросили Павла I-го отправить Суворова в Швейцарию, где австрийская армия уже довольно долго и безуспешно воевала с французами. И обязались снабжать русскую армию провиантом и оружием. Суворов должен был соединиться с главными частями русской армии под управлением Римского-Корсакова в районе Цюриха и действовать по обстановке.
Решено было идти на соединение кратчайшим путем, через Сен-Готардский перевал. Австрийцы должны были подготовить в Таворне для марш-броска русских полторы тысячи вьючных мулов и продовольствие, но не сделали этого.
Придя в Таворну и не найдя обещанный обоз, русские были вынуждены создавать обоз из собственных резервов (даже офицерам пришлось отдать своих лошадей и идти в поход пешком) и потратили на это пять дней. Это промедление оказалось роковым и решило исход военной кампании. Было потеряно преимущество быстроты и внезапности.
Обоз и полевую артиллерию отправили в Швейцарию кружным путем, а сами выступили с легкими пушками. Нашли проводника – охотника Антонио Гампа.
У озера Лугано русские войска перешли границу со Швейцарией.
Выступили и мы. Ранним утром, собрав свой лагерь на берегу озера, мы поехали в сторону Сен-Готарда, по пути завернув в столицу кантона Тичино — Беллинцону . Через нее проходят пути к трем альпийским перевалам: Сен-Готарду, Сен-Бернару и Лукаманиру.
На улицах Беллинцоны
Город очень гармонично вписан в гористую местность, на холмах расположены три мощные крепости-замка, напоминающие о временах, когда через перевалы проходили вооруженные войска, и на самом подступе к Альпам необходимо было иметь укрепленное поселение.
Три крепости Беллинцоны
Мы поднялись к старейшей крепости – Кастельгранде. Оттуда открывался широкий обзор на окрестные горы и долину реки Тичино.
Сен-Готардский перевал
Через несколько километров за Беллинцоной, сразу за военной базой, начинался подъем на перевал (накануне мы проехали его в обратном направлении по подземному туннелю). Лес быстро закончился, мы поднимались по травянистому склону по хорошей тропе.
Весь перевал пробит тунеллями, через расщелины перекинуты мосты, изредка встречались сторожки.
Мимо нас неспешно прокатился черный дилижанс с кучером в старинной одежде.
И вот, наконец – первое напоминание о походе – медный барельеф у большого камня с надписью «Александру Суворову — благодарная Европа» на четырех языках.
Сначала мы остановились, привлеченные памятным знаком, потом не могли выбраться из брусничника, разросшегося среди скал.
К четырем часам мы вышли на широкий Сен-Готардский перевал.
К слову сказать, русская армия оказалась там же примерно в это же время. Сначала все наши атаки успешно отбивались французами, пока отряд под управлением Багратиона не полез в обход по скалам и уже сверху напал на противника. Около 2 тысяч наших солдат погибли при взятии Сен-Готардского перевала. Братская могила была устроена в горной расщелине, доверху заполненной телами.
Сейчас на Сен-Готардском перевале – национальный музей. Перед музеем – горное озеро с плотом посередине, на нем – искусственные лошадки, запряженные в карету.
Чуть в стороне — памятник Суворову (скульптор Тугаринов, 1999), где фельдмаршал представлен в непривычном образе, отнюдь не героем-победителем, с гордо поднятой головой и грудью колесом, а измученным стариком верхом на понурой лошади, которую под уздцы ведет горный проводник Антонио Гампа.
Спускались с перевала через городок Хоспенталь, где сохранился дом, в котором ночевал Суворов после взятия перевала.
Мы же дошли до Андерматта, где и остановились в кемпинге на окраине, на широкой травянистой площадке у подножия горы. В ту ночь мы там были единственными постояльцами.
Ужинали на поляне за длинным столом. Вскоре к кемпингу подъехала машина, из которой вышли двое мужчин, один из которых оказался мэром Андерматта Фердинандом Мухаймом.
Наутро к завтраку нам привезли в качестве подарка от мэра два подноса с нарезками колбасы и сыра (мэр по совместительству являлся владельцем мясной лавки в Андерматте).
Чертов мост
Утром мы въехали в узкое, глубокое ущелье с отвесными стенами и вышли у знаменитого Чертова моста. Сейчас через ущелье проходит современный мост. Остатки прежнего, разрушенного моста – значительно ниже. Тут же в скале прорублен туннель для поездов.
Сражение на Чертовом мосту произошло на следующий день после взятия Сен-Готарда. Мост узкий, и каждый, проходящий по нему, неизбежно попадал под обстрел французской пушки, установленной в туннеле и направленной на мост. Поэтому часть солдат отправили верхом через скалы, другие спустились вниз, переправились через бурную реку и по крутому склону вылезли наверх. Сбросив пушку в реку, французы отступили.
В скале, напротив Чертова моста, вырублен огромный каменный крест в память о русских воинах, погибших при переходе через Альпы в 1799 году.
Этот кусок земли (495 кв.м) благодарная Швейцария подарила России, и теперь он считается русской территорией.
Слева от мемориального креста начинается «виа феррата» – скальный маршрут с провешенными тросами. Несложное лазание, красивые виды.
Очень быстро тенистое ущелье с бурной рекой осталось внизу. Время от времени из темной дыры в скале выскальзывал красный стремительный поезд, или наоборот, исчезал внутри горы.
Потом по дороге проползла колонна бронетранспортеров.
На вершине горы, среди душистого разнотравья установлен флаг кантона Ури: черная бычья голова на оранжевом фоне (граница итальяноязычного кантона Тичино и немецкоязычного Ури проходит по перевалу Сен-Готард).
Потом мы спускались по тенистому лесу. На каждом витке серпантина установлены плакаты с описанием растений и животных, встречающихся в данном уголке. На открытых участках врыты противолавинные ограждения.
Обедали в историческом ресторане «Суворов» на Чертовом мосту.
Ресторан стоит на уступе, на небольшой скальной площадке, обрывающейся вниз крутыми стенами, и, подойдя к краю обрыва, можно наблюдать за безудержным потоком реки, кувырком летящим вниз по крутым каменным ступеням.
В самом ресторане – небольшой музей, на стенах – скрещенные сабли, штыки (найденные на склонах и дне реки), портрет Суворова и картины, посвященные битве на Чертовом мосту. Подается специальное вино “Suworof”.
Вечером гуляли по Андерматту. Спокойный, тихий городок, практически безлюдный в вечернюю пору. Черные лебеди в маленьком пруду, прелестный фонтан с фавном, бык, водруженный на мотоцикл. В центре города – внушительный Suworofhaus, дом, в котором располагалась ставка Суворова с памятной табличкой.
Вечернюю тишину нарушил отряд пожарников, вышедших в полном обмундировании, с длинными лестницами и шлангами. Приставив лестницу к одному из домов, они стали лазить туда-сюда, тянуть шланги. Оказывается, пожарная дружина города состоит из добровольцев, которые вечером, после основной работы выходят на тренировки.
Через некоторое время по улице прошли молодые парни в военной форме. Это военнослужащие спустились из своей военной части на дискотеку в город (военная часть расположена довольно высоко, мы ее видели днем, когда поднимались по виа-феррата. Я думаю, ребята хорошо тренированы, если по ночам после дискотеки бегают к себе в часть на такую верхотуру).
Альтдорф. Перевал Кунциг-Кульм
На следующее утро мы покидали Андерматт. На прощанье сфотографировались с местными жителями ожидающими дилижанс.
Утром с жителями Андерматта
К полудню мы были в Альтдорфе.
В Альтдорфе русская армия оказалась в ловушке. Согласно австрийским картам, от Альтдорфа до Швица существовал проход вдоль берега Люцернского озера. В реальности же там оказались отвесные скалы. Все суда, вплоть до рыбачьих лодок, французы увели в Люцерн. Провиант кончился.
Путь назад был отрезан французами.
Было принято решение пробиваться через горный хребет Рошток. До сих пор на швейцарских картах этот путь через перевал Кунциг-Кульм называется «путем Суворова в 1799».
Альтдорф – симпатичный, провинциальный городок, столица кантона Ури (формально он не имеет статус города, т.к. его население меньше 10 тыс.). Красивые, разрисованные здания, театр, музей Суворова (был закрыт), фонтаны, клумбы.
Местный театр в Альдорфе
Швейцарское граффити
Некогда здесь жил Вильгельм Телль, возглавивший борьбу местных жителей против австрийцев. Памятник ему установлен в центре Альтдорфа.
Мы оказались в Альтдорфе 1-го сентября, и улицы были наводнены детишками. У каждого на шее – оранжевый ромб с отражателями на груди и спине.
Через несколько километров от Альтдорфа начинается подъем на перевал Кинциг-Кульм. Сначала на кресельном подъемнике поднялись до горной деревушки Бель. Там некоторое время ждали вагончик наверх в окружении местной детворы: школьники, живущие в горах, отучившись в школе в Альтдорфе, на канатке возвращались к себе домой, в горы. Вскоре пришел вагончик.
И поплыли вниз островерхие ели, потом — заросшие густой травой склоны, с пасущимися коровами, с редкими домиками.
От верхней станции канатки пошли на перевал. Подъем относительно пологий, по хорошей тропе. На самом перевале – деревянный крест, часовенка и шест с указателями на горные деревушки и хутора, разбросанные в окрестностях.
На спуске – те же мягкие, плавные, ниспадающие склоны.
Слева — красивая скальная стена с выступающими пиками, очень напоминающая итальянские Доломиты.
Справа — скальный остров.
Одинокие коровы, самостоятельно похаживающие среди густой травы и провожающие нас безмятежными взглядами.
Пахнет нагретой травой и цветами. Появились елки.
Неожиданно среди горного леса возник странный резкий запах, а на очередном повороте был обнаружен и его источник — сыроварня в большом деревянном доме. Через открытую дверь сыроварни были видны ряды полок с головками зреющего сыра, которые двое молодых парней переворачивали деревянными лопатами.
Еще ниже наша скорость передвижения сильно упала из-за зарослей малины, растущей вдоль тропы.
Муотаталь и перевал Прагель
Наконец мы вышли из леса, где на стоянке нас поджидал наш микроавтобус, на котором мы уже доехали до городка Муотаталь.
Русская армия затратила на переход из Альдорфа в долину реки Муота через хребет Рошток два дня. Моросил мелкий осенний дождь, раскисшая глина сменилась наверху снегом. Не было ни провианта, ни дров, чтобы обогреться и немного обсушиться на привалах, шли всю ночь и только к концу второго дня спустились в долину реки Муоты.
Там Суворова ждало тяжелое известие. Австрийцы, узнав, что Суворов идет им на подмогу, тут же вывели свои войска из Швейцарии, предоставив русским дальше сражаться в одиночку. Воспользовавшись этим, французский генерал Массена разгромил под Цюрихом корпус Римского-Корсакова, на соединение с которым так спешил Суворов. Цюрихское сражение стало одним из самых тяжелых поражений русской армии в XVIII-м столетии — было потеряно больше половины нашего войска (это случилось в тот день, когда суворовцы сражались за Чертов мост). Теперь французы наседали на Суворова со стороны Швица и отрезали путь по долине Муоты в сторону Австрии. Кампания была практически проиграна.
Нужно было спасать остатки измученной армии, выводить людей из гор и пробиваться в Россию.
Основательный, старинный дом в Муототале с табличкой, что здесь останавливался Суворов два века лет назад. «А сколько лет самому дому?» — спросили мы высунувшему из окна хозяина. «Четыреста», — ответил пожилой, добродушный дяденька, с интересом поглядывая на нас.
Мы подошли к монастырю св. Иосифа, где Суворов собирал военный совет. На этом совете было решено с боями пробиваться в долину Рейна через перевалы Прагель и Паникс.
К нам спустилась настоятельница монастыря и провела нас в большую комнату со старинной мебелью и со столом в центре, ту самую комнату, где происходил исторический военный совет. Настоятельница достала огромный фолиант «Protocolum», в котором показала нам запись 1799 года о событиях тех дней, о мародерстве французов. Там же с немецкой дотошностью упоминалось, что русские оплатили предоставленный провиант.
Когда мы покидали монастырь, из города, из «увольнительной» возвращались монашки, симпатичные, модно одетые девушки. Они торопливо расходились по своим кельям, чтобы успеть переодеться и явиться на вечернюю службу в подобающем одеянии и настроении.
Сначала мы хотели переночевать в местном хостеле, но нашли, что там душновато, и отправились в кемпинг на берегу реки. Кемпинги в Швейцарии хорошо обустроены, с горячим душем, кухней, стиральными машинами. В этом еще имелся питомник для хасок, и утро мы провели у вольеров, фотографируя симпатичных собачек. Зимой их используют для катания туристов на собачьих упряжках.
Путь на перевал Прагель был отвоеван отрядом Багратиона. В то время, как авангард пробивал дорогу на Гларус из долины Муоты, арьергард отбивался от наседающих французов в Муотатале, а потом разошелся и сам перешел в наступление, отогнал их до Швица и захватил в плен 1200 французов.
Подъем на перевал Прагель идет по широкому ущелью, склоны которого покрыты зарослями малины. Сам перевал очень низкий (1551 м) и неявно выраженный, так что, если бы не памятная табличка, что через этот перевал в 1799 году прошла армия Суворова, я бы его не заметила.
Лес и заросли малины кончились, мы шли по альпийским лугам, по которым расхаживали независимые, ухоженные и сытые коровы. Луга, впрочем, были огорожены проволокой со слабым током, и тропинки были перекрыты «удочками», чтобы скотина сильно не разбредалась по горам.
Около строгой часовни с колокольней, сложенной из грубоотесанных камней, нас ждал наш микроавтобус, в который мы загрузились и отправились вниз.
Эта долина заметно пострадала от недавнего стихийного бедствия. Несколько деревенских домов было разрушено селевыми потоками. Полностью разнесен сарай с заготовленным на зиму сеном, и пространство между домами было завалено сеном. Сейчас там трудился трактор, и люди разбирали завалы.
Среди заросших лесом склонов перед нами вдруг открылось Клентальское озеро, глубокого сине-зеленого цвета. Оно было переполнено водой, прибрежные кусты полу-затоплены. Мы высадились на берегу. Вода была прохладная, тем не менее все с наслаждением искупались.
Потом мы спустились в небольшой городок Гларус, где русская армия отдыхала несколько дней и поджидала свой арьергард. А оттуда переехали в город Эльм, где стоит совсем маленькая скульптура: Суворов на коне. И тоже сохранился « Suworowhaus» — дом, в котором 5 октября 1799 года останавливался фельдмаршал перед тяжелейшим переходом через перевал Паникс.
Перевал Паникс
Единственный путь спасти остатки армии и вывести ее в долину Рейна лежал через горный хребет Рингенхопф. В октябре 1799 года горы были покрыты снегом. 6 октября армия выступила на перевал Паникс. Пушки были брошены внизу. Полураздетые, босые, голодные солдаты, используя штыки как ледорубы, под порывами ветра, лезли на занесенные снегом склоны. Еще тяжелее оказался спуск. Много солдат погибло, сорвавшись на обледенелых скалах. Именно драматический момент спуска с перевала Паникс изображен на картине Сурикова.
Во второй половине дня мы начали подъем на перевал Паникс. Прямо у начала тропы стоял одинокий, брошенный танк.
Сначала тропа была широкая и пологая, но вскоре сузилась и зазмеилась по крутым каменистым склонам.
Внизу остались трава и деревья. Перед самым выходом на перевал – аккуратно выложенный камнем широкий участок тропы.
И вот – маленькое озерцо и хижина на перевале.
Хижина была занята охотниками.
Планировалось, что мы будем ночевать в палатках, но на перевале было страшно холодно и ветрено, я вмиг окоченела, а ведь еще несколько часов назад мучилась от жары в Эльме. Натянула на себя все теплые вещи, и все равно стучала зубами.
Потихоньку мы все же просочились в хижину, под предлогом того, что нам надо готовить ужин на группу. «Начальником хижины» был долговязый швейцарец в очках, с большим подозрением смотревший на всю нашу компанию, невесть откуда вылезшую. Тем не менее наш гид с ним договорился, что девушки переночуют в хижине, а мужики пошли устанавливать палатки чуть ниже за перевалом, чтобы не так дуло.
Всю ночь охотники храпели, а в 4 утра стали собираться на охоту. Наши в палатках тоже поднялись рано, прибежали в хижину: чайку бы, согреться.
Горы были еще покрыты серым рассветным сумраком, когда мы начали спускаться с перевала. Сначала тропа была просто узкая и крутая, потом начались скальные стенки, с которых приходилось спускаться лицом к скале, держась двумя руками за зацепки и нащупывая ногой ступеньку внизу.
Были стенки по 3-4 метра, и было куда падать. Я не представляю, как здесь можно было спускать лошадей и обозы. Гид сказал, что к этому времени от обозов мало что осталось.
Впоследствии выяснилось, что на этом участке никто не сделал ни одной фотографии. Не до этого было. Только когда тропа стала положе и появилась трава, мы остановились и достали фотоаппараты.
На краю обрыва возле тропы стоял высокий безымянный крест.
Лихтенштейн. В гостях у барона фон Фальц-Фейна
Спустившись с перевала, мы сели в наш микроавтобус, а в полдень уже переехали Рейн и оказались в независимом государстве Лихтенштейн, в его столице Вадуц. Наши гиды договорились, что на своей вилле Аскания-Нова нас примет барон фон Фальц-Фейн.
Эдуард фон Фальц-Фейн – одна из примечательных личностей прошлого века. Его дядя основал в Крыму заповедник Аскания-Нова. Другой его родственник, генерал Епанчин, организовал пажеский корпус в Петербурге. Многие из его предков оставили заметный след в истории России и приумножили ее славу.
После революции семья покинула Россию. Эдуарду тогда было 4 года. Жизнь он прожил бурную, во многих областях достиг успехов: в журналистике, бизнесе, спорте, меценатстве. Много сделал для возвращения культурных ценностей в Россию. Сохранение памяти о подвиге армии Суворова – во многом его рук дело. Он выделял деньги на установку памятников, содержание музеев.
Перед нашей встречей с бароном мы плохо представляли, к кому на прием мы идем, уже позже я прочитала о нем в интернете и посмотрела посвященную ему передачу на телеканале «Культура». Пока мы ожидали приема во дворике перед виллой, кто-то спросил гида: «Саш, а к какому разряду относится предстоящее мероприятие?» — «К разряду исторических,» — просто ответил тот.
Барону на тот момент было 93 года. Он принял нас, полулежа на диване, около широкого окна, из которого открывался вид на лежащий внизу Вадуц. Красивое, породистое лицо, изысканная русская речь, без признака акцента.
В залах – множество картин и фотографий, рояль и столики заставлены всякими интересными вещицами.
Барон рассказал о недавней поездке в Петербург на открытие пажеского корпуса, о своих связях с Россией, об энтузиастах, которые здесь, в Швейцарии поддерживают и создают музеи, посвященные Суворову, устанавливают памятные таблички. Каждому из нас подписал открытки.
Этим же вечером на Боденском озере должна была состояться встреча оставшихся членов семьи Романовых, куда барон был также приглашен, как имеющий родство с царской династией. На прощание мы сфотографировались с хозяином. Ему пора было собираться на прием. Вскоре за ним должны были заехать. Выглянув в окно, я увидела, что наш микроавтобус перегородил проезд к вилле, так что Романовым было сюда никак не подобраться.
Из виллы мы вышли совсем в другом настроении. Словно прикоснулись к истории.
Визитом к барону фон Фальц-Фейну закончился наш поход по пути Суворова. Через несколько часов, прорезав наискосок всю Швейцарию, мы уже были в Церматте.
Что сказать в заключение. В этом походе Суворовым не было одержано громких побед. И подвиг русской армии заключался в другом. Отправленные в ловушку, фактически на верную смерть, сталкиваясь на каждом шагу с предательством и изменой австрийцев, люди совершили невозможное.
Выигрывая местные бои, ускользая из-под носа противника через нехоженые горные тропы, продираясь через горные хребты, считавшиеся непроходимыми, суворовцы явили миру пример, что и из самой проигрышной ситуации можно выйти с доблестью. Совершив 400-километровый переход, они вышли к Рейну, прихватив 1400 пленных французов. Потери русских составили 5 тысяч из 20-тысячной армии (по другим источникам – 8 из 22).
Швейцарский поход армии Александра Васильевича Суворова - переход русских войск под командованием генерал-фельдмаршала Суворова из Северной Италии через Альпы в Швейцарию, длился с 10 по 27 сентября 1799 года. Был совершен во время войны 2-й антифранцузской коалиции (Великобритания, Австрия, Россия, Турция, Королевство обеих Сицилий и др.) против Франции.
В результате Итальянского похода Суворова весной-летом 1799 года почти вся Италия была освобождена от французских войск. В ходе летней кампании Великобритания и Австрия, опасавшиеся утверждения России в Средиземном море и в Италии, разработали план, с которым согласился император Павел I. Намечалось, оставив часть австрийских войск в Италии, главные силы австрийской армии (эрцгерцог Карл) из Швейцарии перебросить на Рейн для ведения боевых действий против французских войск в Бельгии и совместно с англо-русским корпусом в Голландии. Армия Суворова направлялась в Швейцарию для соединения с двигавшимися туда русским корпусом генерал-майора Александра Римского-Корсакова и корпусом французских эмигрантов принца Конде. Объединенные силы под командованием Суворова должны были из Западной Швейцарии вторгнуться во Францию. Такой план распылял силы союзников и был целиком подчинен интересам Великобритании и Австрии.
В это время в Швейцарии действовала французская армия генерала Андре Массены (84 тысячи человек), главные силы которой находились в Муотенской долине. Против них выступали русский корпус Римского-Корсакова (24 тысячи человек) и 5 австрийских отрядов (общая численность 23 тысячи человек). Опасаясь, что французы могут разбить русско-австрийские войска по частям, Суворов решил кратчайшим путем прорваться через Альпы, оттянуть главные силы армии Массены, а затем совместными усилиями всех союзных отрядов ударом по сходящимся направлениям на Люцерн, Цуг, Эйнзидельн окружить и разгромить их. Австрийское командование должно было подготовить в Таверне для войск Суворова 1430 мулов, горную артиллерию, боеприпасы и запас продовольствия.
31 августа войска Суворова (21,5 тысячи человек, в т.ч. 4,5 тысячи австрийцев) выступили в поход из Алессандрии и, пройдя за 5 дней 150 км, 4 сентября сосредоточились в Таверне.
Ввиду того, что австрийцы не выполнили своих обязательств по обеспечению похода, армии Суворова пришлось задержаться здесь на 5 дней.
10 сентября, получив 650 мулов и используя под вьюки 1,5 тысячи лошадей спешенных русских казаков, войска двумя колоннами двинулись на соединение с корпусом Римского-Корсакова по кратчайшему, но более трудному пути - через перевал Сен-Готард на Швиц.
13 сентября они овладели перевалом, 14 сентября с боем прошли через Чертов мост и 15 (26) сентября вышли к Люцернскому озеру. Здесь выяснилось, что вопреки сведениям австрийского штаба, дороги к Швицу вдоль озера не было, а переправочные средства уведены противником. Войскам Суворова пришлось с боями горной тропой и по карнизам скал преодолевать труднодоступный перевал Росток (свыше 2400 м) и Муотенскую долину.
16 сентября они перешли перевал и спустились в долину, где получили известие, что корпус Римского-Корсакова разбит под Цюрихом, а австрийский отряд Фридриха фон Хотце - у реки Линта.
Армия Суворова оказалась почти без боеприпасов и продовольствия, окруженная втрое превосходящим противником.
На военном совете, созванном Суворовым, решили пробиваться через перевал Прагель на Гларус. 19-20 сентября русские войска, имея в авангарде отряд генерал-майора Петра Багратиона, отбросили французскую бригаду генерала Габриэля Молитора от Муотена, разбили превосходящие силы французов и открыли дорогу на Гларус. Одновременно арьергард генерала Андрея Розенберга отразил атаки французов с тыла и 23 сентября соединился с главными силами. Совершив тяжелейший переход через перевал Рингенкопф у деревни Панике, русская армия 27 сентября вышла в район Кура, а оттуда ушла в Австрию.
За время этого беспримерного в истории войн горного перехода русская армия потеряла убитыми и ранеными свыше 4 тысяч человек и нанесла вчетверо больший урон противнику.
Предательские, по существу, действия австрийского командования, отсутствие достоверных карт, за которые отвечали австрийцы, поражение под Цюрихом, неудачи войск коалиции на других фронтах, крайнее изнурение войск Суворова привели к тому, что цель Швейцарского похода Суворова не была достигнута. Это вынудило Павла I расторгнуть союз с Австрией и отозвать русские войска в Россию.
Вместе с тем переход с боями наиболее высокой в Европе Альпийской горной системы ‑ один из выдающихся образцов военного искусства. По меткому выражению Суворова, "русский штык прорвался сквозь Альпы".
За Швейцарский поход Суворов был возведен в звание генералиссимуса , и ему было приказано воздвигнуть монумент в Петербурге. Принимавший участие в этом походе великий князь Константин Павлович получил титул цесаревича.
Большинство своих произведений автор посвящал простому народу, поэтому поэма «Русские женщины» занимает особое место в его творчестве. В этот раз главными героями выступили дворяне, жизнь которых круто изменилась из-за политической ситуации в стране. Это произведение повествует о женах декабристов, которые отправились в сибирскую каторгу, чтобы поддержать своих мужей.
Замысел и создание
Однажды Николай Некрасов был представлен Михаилу Сергеевичу Волконскому, с которым в дальнейшем провел много времени. Они вместе охотились и вели долгие разговоры, из которых великий поэт узнал о непростой судьбе его родителей. Сергей Волконский, отец Михаила, как раз относился к тем декабристам, которые были сосланы в Сибирь на каторгу, а его жена, Мария, последовала вслед за мужем. Сам же Михаил родился и вырос в Забайкалье.Николаю Некрасову была очень интересна тема декабристов, но все свои вопросы с этим человеком он строил так, чтобы не затрагивать политику, а лишь узнать о нравах того места, где долгое время этот человек жил. Поэтом все эти воспоминания он использовал в другой поэме - «Дедушка». Но интерес поэта к этой теме не исчез, а лишь только разгорелся еще больше.
Николай Некрасов стал собирать любой исторический материал, где только могли даваться хоть какие-то сведения о декабристах. Для этого он на все лето уезжает в Карабиху и уже там начинает работу над своей новой поэмой. Первая часть некрасовской поэмы первоначально имело название «Декабристки».
Некрасов не раз говорил своим друзьям, что писать эту поэму очень нелегко, так как постоянно думает о том, чтобы создать такое произведение, которое могло бы пройти любые цензурные запреты. Еще одной проблемой является то, что ему туго приходиться со сбором материалом, так как дворяне стараются совсем не касаться этой темы. Особенно мало материала было по княгине Трубецкой, где пришлось использовать художественный домысел в сцене отъезда и пути настоящей русской женщины. Все лето следующего года поэт посвятил написанию второй главы поэмы. Но из-за того, что исторического материала оказалось очень мало, то исследователи считают описанные события далёкими от того, что было в реальности.
Образ одной из героинь – графини Волконской был воссоздан из небольших записок, которые свято хранил ее сын. Все воспоминания Марии Волконской были написаны на французском языке. Однажды Николаю Некрасову удалось уговорить Сергей Волконского почитать эти записки, а потом он рассказывал в своих воспоминаниях то, как реагировал поэт на все это. Непродолжительное время поэт слушал, но потом вскакивал по несколько раз, нервно подбегал к камину и хватался руками за голову. Сергей Волконский писал:
«… плакал, как ребенок».
По некрасовскому замыслу в поэме должно было быть не две части, а три. В его черновиках даже сохранились наброски этой самой третьей части, где третьим женским образом должна была стать Александра Муравьева. О ней было известно, что в 1832 году эта женщина умерла на Петровском Заводе. Но к сожалению, поэту так и не удалось осуществить этот замысел. Поэтому на сегодняшний день читатель имеет произведение, состоящее из двух глав. Одна, первая, глава посвящена Екатерине Трубецкой. Считается, что она была создана поэтом в 1871 году. Другая часть поэмы, созданная в 1872 году, написана на основе небольших воспоминаний Марии Волконской и ей посвящена.
Поэт задумывал свое произведение как единое целое, но в котором будет несколько героинь. Поэтому вся некрасовская поэма делится на две части:
⇒ «Княгиня Трубецкая».
⇒ «Княгиня Волконская».
Первая часть поэмы начинается с момента прощания очаровательной и образованной княгини Трубецкой со своим отцом. Граф Лаваль так сильно опечален этим расставанием со своей любимой дочерью, что ему не удается даже сдержать слез. И вот уже читатель видит Екатерину Ивановну, которая находится в далеком пути.
В пути княгиня начинает немного дремать и вот перед ней проносятся балы и все праздники, потом ее воспоминания переносят в детство, в родной дом, который уютно расположился на берегу реки. В ее представлениях и живо рисуется первая встреча с ее мужем. Она, молодая и очаровательная девушка, выйдя за князя Трубецкого, становится хозяйкой в его роскошном доме и всех светских приемов, которые в нем проходят. На эти балы и прием съезжаются люди самых наивысочайших рангов: сановники, послы. А после этого они с мужем уезжают за границу, немного отдохнуть на море. Екатерина Ивановна вспоминает всплеск волн и посещение музеев и дворцов.
Так в дороге проходит время Екатерины Ивановны. И вот, спустя два месяца, она все-таки добирается до большого города, где ее ожидает сам губернатор. Он пытается уговорить её задержаться. Но Екатерина Ивановна упорно ждет новый экипаж, чтобы немедленно отправиться дальше в дорогу. Губернатор даже предлагает княгине вернуться домой, пожалеть своего отца. Пытается губернатор и испугать Трубецкую, рисуя ту жизнь, которая ждет ее впереди: каторжники, драки и разбои, короткое лето и долгая зима, которая в этом крае держится целых восемь месяцев.
И когда губернатор понимает, что уже ничего не может испугать и остановить эту женщину, он старается объяснить, что она навсегда лишиться своего дворянского титула и ее дети не будут иметь никаких прав на дворянское наследство. Но Трубецкая готова на все, чтобы лишь только быть рядом с мужем и поддерживать его всегда: и в горе и в радости. И тогда губернатор обещает княгине, что она пойдет к рудникам по этапу, как ходят преступники и присматривать за ней будут казаки. Но она готова и на это. Поражённый губернатор, видя такую силу воли и стойкость женщины, тут же велит подать экипаж Трубецкой и отправляет как можно скорее ее к месту.
Интересна и вторая глава некрасовской поэмы, которая представляет собой записки другой героини с такой же судьбой. Эти записки адресованы внукам княгини. Начинается рассказ с детства Марии Николаевны. С самых ранних лет очаровательная девушка всегда была окружена множеством поклонников. Когда же пришло время выходить замуж, то она прислушалась к совету своего отца - известного генерала Раевского. Так она стала женой Сергея Волконского, которого в ту пору едва знала.
Мария Николаевна вспоминает о том, как однажды, прямо среди ночи, Сергей Григорьевич ее разбудил и попросил о помощи. Они разожгли камин и стали жечь какие-то бумаги. Никаких вопросов женщина не задавала. После этого муж отвез ее к отцу и сам уехал. В то время она ожидала появление ребенка, но очень сильно волновалась и родные пытались всеми способами ее успокоить. Когда же родственники узнали правду о восстании декабристов не могли решиться на то, чтобы рассказать всю правду: ее муж арестован и находится на каторге.
Когда же княгиня узнала правду, то сразу же решила ехать к мужу. И ничего не могло ее остановить. Но самое тяжелое расставание было с маленьким сыном. Она с ним провела всю ночь, пытаясь выпросить у него прощения за такую разлуку. В дороге она встретила и Пушкина, заехав к своей дальней родственнице. И потом опять долгая и тяжелая дорога, которая все-таки окончилась встречей с мужем.
Художественные особенности
Первая глава, посвященная Трубецкой, написана двухсложным размером, ямбом. Она логически делится на две части. В первой части с грустью и печалью рассказывается о том, как девушка прощается с отцом, а во второй ее дорога в Иркутск. Пребывания в дороге оказывается интересным по некрасовской манере изображения: она то спит и ей что-то снится такое, что невозможно отличить от яви, то она грезит просто наяву. Автор пытается показать, что девушка действует на одном порыве.
Но второй части уже нет такого надрыва, а все идет спокойно и ритмично. Теперь поэт использует трехсложный размер, амфибрахий, который необходим автору, чтобы показать разговорный уровень этой части. Меняется и интонация, и даже повествование уже ведется от первого лица. В этой части уже нет никаких отрывочных действий, а все идет плавно, как будто это семейные воспоминания: детство, гордость за отца, выход в свет и замужество. Автор старается придерживаться записок Марии Николаевны, которые сохранились. Поэтому идет такое подробное описание о том, как жили сами декабристы и их семьи в Сибири. Кстати, в первой части этого нет, а вот во второй части и Трубецкая, и Волконская встречаются в дороге и уже вместе добираются до того места, где находятся их мужья.
Свидание жен со своими мужьями – ссыльными как раз и придает всей поэме завершенность. Теперь сюжет становится, как чем-то целым и единым.
