Роман о лисе кто написал. Для всех и обо всем

«Король Лев с приличным его сану достоинством восседал в кресле, окруженный блестящей свитой своих знаменитых баронов.

Неужели, государь, негде искать правды на свете?! - воскликнул волк Изегрин, выступая на середину зала. - Ваши желания и даже ваши приказания - ничто для Ренара-Лиса, зачинщика всех зол и усобиц, этого воплощения хитрости и лукавства. Не из мести пришел я сюда искать гибели Ренара - я пришел просить у вас правосудия!

Не любил благородный Лев, чтобы его бароны ссорились и судились между собой.

Суд благородного Льва.

Если вы непременно того желаете, - сказал он, - то Ренара вызовут в суд и рассудят это дело с соблюдением всех законных формальностей. Я принимаю вашу жалобу.

Изегрин, грустно повеся хвост, отошел в сторону. Вдруг явилась во дворец целая процессия: петух Шантеклер, курица Пинт и еще три дамы, ее сестры, - Гуссет, Бланш и Нуарет. Все они сопровождали траурную колесницу с останками благородной курицы Копе. Не далее как накануне подстерег ее Ренар, оторвал ей крыло, перегрыз ногу и замучил досмерти. Король, устав от прений, собирался уже распустить собрание, когда явился этот кортеж. Пинт первая решилась заговорить:

Господа волки и собаки, благородные и милые звери, не отриньте жалобы невинных жертв! У меня было пять братьев - всех их съел Ренар! У меня было еще четыре сестры, во цвете лет и красоты, - все достались Ренару. Дошла наконец очередь и до тебя, крошка моя Копе! Была ли на свете курица жирнее и нежнее тебя, несчастная моя подруга? Что будет теперь с твоей неутешной сестрой? Да пожрет тебя огонь небесный, коварный Лис! Не ты ли столько раз пугал нас досмерти и портил нам платье, забравшись в курятник?! И вот теперь пришли мы все искать у вас защиты, благородные бароны, так как сами мы не в силах мстить Ренару!

В конце этой речи, часто прерываемой рыданиями, Пинт упала без чувств на ступеньки трона, а вслед за нею и все ее сестры. Волки и собаки поспешили к ним на помощь и стали брызгать на них водой, после чего, приведенные в чувство, они подбежали к королю и кинулись ему в ноги. Шантеклер стоял тут же, орошая слезами королевские колени.

Глубокая жалость наполнила душу короля. С тяжким вздохом поднял он голову и, откинув назад свою гриву, испустил такое рыканье, что все звери попятились от ужаса, а заяц - так того потом чуть не двое суток била лихорадка.

Госпожа Пинт! - воскликнул король, свирепо ударяя хвостом по бокам. - Во имя моего отца, обещаю вам вызвать Ренара. Тогда бы увидите собственными глазами и услышите собственными ушами, как наказываю я ночных воров, убийц и изменников!»

«Роман о Ренаре-Лисе», из которого мы взяли сцену во дворце благородного Льва, - одно из величайших произведений французского народного творчества.

Подобно русским народным сказкам и песням, созданным встарину, роман о Ренаре отражал действительную жизнь далекой эпохи. Возник он во Франции в XII–XIII веках. Мы видим здесь целую галлерею животных. Их характеры, их взаимоотношения складываются в картину животного мира, организованного наподобие человеческого общества, хорошо знакомого авторам и рассказчикам романа. Все эти звери и зверушки, начиная с могучего короля - благородного Льва - и его баронов: тяжеловесного волка Изегрина, коварного хищника Ренара-Лиса, чванного осла Бернара, пронырливого кота Тибера, вплоть до улитки Запоздайки, сверчка Фробера и прочей мелкоты, - типичные фигуры феодального порядка. Сцены королевского суда, поединок между Ренаром и Изегрином, церковная служба над телом притворившегося мертвым Лиса, проповедь архиепископа, осла Бернара, и папского посла, верблюда Мюзара, пронизаны острой веселой насмешкой над господствовавшими в те времена феодальным дворянством и духовенством. Роман о Ренаре-Лисе - остроумная и меткая сатира, которой народные массы мстили своим угнетателям.

САТИРА

Пародия на благородные литературные жанры (эпос и куртуазный роман):

• жизнь при дворе : звери-бароны собираются в тронном зале, чтобы судить виновного, готовиться к войне или праздновать
• нарушение праздничной атмосферы королевского двора каким-нибудь происшествием, как в бретонских романах
• воззвание к читателю/слушателю , как в эпосе (Seignor, or escotez merveillez - Господа, послушайте чудесную историю )
• провидческие сны Шантеклера и Ренара, напоминающие сны Карла Великого перед Ронсевальской битвой
• бесконечные осады, битвы и поединки (Ренара с Изенгрином, Шантеклера с Ренаром), как в эпосе
• причитание жен и сестер, оплакивающих смерть близких (курица Пинта оплакивает сестру Пинту на ее могиле)
• схожесть королевы, львицы Фьер, с Гиневрой, супругой Артура: Фьер не любит супруга, чувствует склонность к Ренару (Гиневра-Ланселот) и даже изменяет с ним супругу, назначает ему свидания, дарит кольцо (как Лодина в "Ивейне" Кретьена де Труа)

Критика средневекового общества

• авторы критикуют идеализированное изображение мира в куртуазных романах и показывают истинное лицо общества, в котором правит хитрость, глупость, жадность, эгоизм, жестокость и страх
• традиционной сатире подвергаются "женщины" . Так, Ренар, составляя завещание, не строит особых иллюзий насчет верности своей супруги Эрмелины. В самом деле, в одной из ветвей, Эрмелина, считая своего мужа мертвым, готова взять себе нового. Эрмелина, супруга Изенгрина, символизирует собой чувственность, двойственность и женское непостояноство. Все, иногда " женщины" показывают себя с лучшей стороны (курица Пинта часто оказывается умнее своего упрямого мужа Шантеклера; даже неверная Эрмелина торопится принести выкуп, когда Ренару грозит казнь, и нежно ухаживает за ним, когда он возвращается домой в жалком виде).
• крестьяне , иногда появляющиеся в "Романе" , изображены грубыми невежами; их жадность поражает авторов. Крестьяне не умеют обращаться с оружием. С видимым удовольствием поэты показывают крестьян в настоящем рабстве у Ренара, который приказывает им убить своих собак и опустошает их курятник.
• критике подвергается и феодальное общество . Ренар утверждает, например, что короли плохо обращаются с бедными вассалами, следуют плохим советам, задавливают налогами бедных, неблагодарны, присваивают себе чужое добро. Лев Нобль (как и король Людовик VIII) то деспотичен то слабоволен, любит золото, прощает опасных вассалов.
• представители церкви также не избегают критики. Некоторые церковники, конечно, заслуживают уважение (один такой церковник разнимает дерущихся Эрмелину и Эрсану и советует им вернуться домой, к мужьям). Но большая часть церковников - это деревенские священники, мало чем отличающиеся от крестьян. Он живут с любовницами, пасут скот, пашут землю, и т.д. Им не чужда алчность. Вот как Ришар де Лизон, в двенадцатой ветви, изображает священника, замещающего своего "коллегу", который отправился на ярмарку, чтобы купить платье своей любовнице (robe va querre a sa putain): он умеет читать только молитвенники, не знает латыни, не следует христианским заповедям, любит охотиться. Критики не избегают и монахи. Автор четвертой ветви обвиняет их в лени, жадности и вероломстве.
• сатире подвергаются и религиозные обряды . Так, Тибер и Ренар празднуют вечерню; со всеми подробностями происходят похороны курицы Пинты. Пьяный волк Примо, брат Изенгрина, остриженный Ренаром и облаченный в церковные одеяния во все горло поет мессу: очевидно, автор хотел показать, что часто священник отличается от прихожан одним одеянием и выбритой головой, а на самом деле так недостоин, что его мог бы заменить зверь.
• в "Романе" присутствует и критика исповеди . Несколько раз Ренар исповедуется в своих грехах, но чаще всего его раскаяние притворно и сразу после исповеди Ренар принимается за свое (так, в седьмой ветви он съедает своего исповедника). Даже отлучение от церкви не особо пугает Ренара.
• большинство персонажей отправляется в паломничества из выгоды , а не из религиозного чувства: Ренар становится паломником, чтобы избежать казни; баран Белен отправляется в путь, так как его хозяин хочет сделать из его шкуры сапоги; осел Бернар отправиться в паломничество, устав таскать мешки с углем. Никто так и не доходит до конечной цели.
• даже чудеса подвергаются сомнениям: на могиле святой мученицы, курицы Купе, заяц Куар излечивается от лихорадки, а Изенгрин - от боли в ушах. Автор добавляет: если бы речь шла не о святыне, придворные посчитали бы, что вся эти чудесные излечения - ложь. Заметим, что в эпоху создания "Романа о Лисе" начали разоблачать культ фальшивых реликвий.

В основе «Романа о лисе» (Roman de Renart), который составлялся рядом авторов на протяжении почти полутора веков (XII-XIII вв.), лежат народные сказки о животных, с древнейших пор бытовавшие среди европейских народов. Примерно с середины XII в. эти сказки начали объединяться в обширный эпический цикл, как об этом свидетельствует немецкий пересказ Генриха Лицемера (около 1180). Одновременно авторы романа использовали также различные книжные источники, восходящие к греко-римской басенной традиции. На это указывает хотя бы наличие в романе экзотической фигуры царя зверей льва, отсутствующей в европейских народных сказках о животных. Еще в IX-X вв. ученые поэты обнаруживали интерес к животному эпосу. КIX в. относится латинская «Басня о Льве и Лисице», разрабатывающая сюжет из Эзопа (см. раздел «Латинская литература»). С Эзопом связана также латинская поэма «Бегство пленника» (X в.), в которой повествуется о том, как хитроумный лис излечил льва с помощью шкуры, содранной с волка. С отражением местных народных сказаний встречаемся мы в латинской поэме «Изен- грим» (около 1150).
Подъем городской культуры в XII-XIII вв. создал благоприятные условия для дальнейшего развития животного эпоса. Вокруг фигуры смышленого лиса (во многом родственной героям фаблио и шванков) группируются многочисленные эпизоды, в которых в иносказательной форме изображена жизнь тогдашней средневековой Европы. Так возникает французский «Роман о лисе», состоящий из двадцати шести эпизодов, или «ветвей» (branches). Основной темой романа является успешная борьба лиса Ренара, олицетворяющего собой находчивость, ловкость и лукавство, с тупым, кровожадным волком Изенгрином. Роман изобилует яркими бытовыми деталями. Его действие протекает то при королевском дворе, то в монастыре, то в рыцарском замке. По мере развития событий в романе все громче начинают звучать сатирические мотивы. Авторы «Ренара», выражая интересы поднимающегося третьего сословия, обрушиваются главным образом на феодально-клерикальные круги. Они насмехаются над различными средневековыми предрассудками, обличают феодальные порядки как царство грубого насилия и произвола. Их симпатии всецело на стороне умного, находчивого лиса, торжествующего над крупными хищниками. Когда же Ренар сам превращается в хищника, когда он посягает на жизнь и достояние «меньшей братии» (куры, синицы, зайцы и пр.), то удача нередко его покидает. Испытанный хитрец попадает впросак. Врожденная смекалка и энергия какой-нибудь мирной синицы помогает ей избежать пасти лукавого Ренара. В этом очень ярко проявляется лежащая в основе романа народная мудрость, осуждающая алчность и кровожадность больших господ, какими бы личинами они ни прикрывались.
Роман имел огромный успех. Он вызвал ряд подражаний. Им зачитывались не только миряне, но и клирики. Недаром клирик Готье де Куанси (начало XIII в.) жаловался на то, чТо монахи читают побасенки о Ренаре охотнее, чем библию. В XV в. в Германии возник немецкий вариант животного эпоса-поэма «Рейнеке-лис», обработанная впоследствии Гете (1793).
ВСТУПЛЕНИЕ

Вы, сударь, слышали не раз От нас, сказителей, рассказ, Как похищал Парис Елену,
Но был наказан за измену.
Вы часто слышали от нас Печальный, трогательный сказ О славном рыцаре Тристане И о его смертельной ране. Сегодня я для вас начну Рассказ веселый про войну. Что продолжалась сотни, лет (Конца ей и доселе нет).
Ренар и волк ее вели,
И примирить их не могли Другие звери. Лис прослыл Отменным плутом. Да и был Он вправду хитрым, что скрывать, И волка он одолевать Привык не силой, а умом.
Я много расскажу потом Историй разных, а сейчас Позвольте позабавить вас Рассказом первым. Я готов Начать его без лишних слов...

РЕНАР И СИНИЧКА

Синичка, выводя птенцов,
В дупле сидела и была С утра свежа и весела.
Ренар тропинкою бежал И, видя птичку, закричал: «Привет вам, кумушка моя! Давненько вас не видел я. Спуститесь, дайте вас обнять!» «Кчему, Ренар? Пора бы знать, Что никакой вам веры нет,- Синичка молвила в ответ.-
Вы столько всем чинили зла, Что, верно б, дурой я была, Когда бы ласковым словам Я вашим верила. Нет, вам Меня никак не обмануть,
Так продолжайте же свой
путь!»
«Помилуйте! - воскликнул
лис.-
Не бойтесь и спускайтесь вниз, Ведь вам всегда я другом был, Не правда ль?.. Да! Совсем
забыл
Сказать вам новость! Потому, Должно быть, к нраву моему Вы недоверчивы... Со львом, Великим нашим королем,
Я мир недавно заключил.
Неужто вам не сообщил Никто о том? Не ожидал.
Так вот послушайте. Я дал

%CucnobkC tcliouf JcrtCct auotttuurteituMf trnC mC oturftrou їсшж Kti ож Ulmoutticttnttmc
Король Лев и его вассалы. Из рукописи «Романа о Лисе» XII/ в.

Недавно клятву мир хранить, Чтоб меж зверями устранить Вражду навеки. Если ж я Нарушу клятву, то меня Пусть судит Нобль3, король
зверей, Верховной властию своей». Смеясь, синичка говорит: «Признаться честно, весь ваш вид Внушит доверье хоть кому,
Да непонятно мне, к чему Мир мне-то с вами затевать,- Чтоб только вас поцеловать?..» «Да, вижу я, мне веры нет;
Я натворил немало бед,-
Сказал Ренар, потупя взор.-
Но изменился я с тех пор,
Как отпущенье получил И мир великий заключил... Спуститесь же, кума моя,
Свои глаза закрою я,
Чтоб убедились вы вполне,
Что нынче можно верить мне». «Ну что ж, согласна я, скорей Глаза закройте-ка плотней!» «Пожалуйста!» - ответил лис. Тогда синичка камнем вниз Слетела. Веточкой слегка Она коснулась волоска Усов Ренара и легко Опять вспорхнула высоко. (Теперь мы видим, кто хитрей,
Но дальше слушайте скорей.)
Ренар разинул было пасть, Чтоб насладиться птичкой
всласть, Да промахнулся. «Вот так
раз! -
‘ Нобль - царь зверей, лев.
12 я-шв
Раздался голос.- Вы сейчас Клялись, что мир оберегать Решили вы... Зачем же лгать?
К чему?..» Ренар решил
схитрить, И так он начал говорить:
«Да я хотел вас напугать,
Зачем же, кумушка, мне лгать? Спуститесь! Я на этот раз Не испугаю больше вас».
«Что ж, я согласна!» - и
стремглав Слетела птичка вниз, не дав Ренару точно рассчитать Удара, и тотчас опять Взвилась и села на сучок.
И снова лис ее не смог Схватить, он только пасть
раскрыл, Но вновь хитро обманут был. «Поверь я вам, мой кум
Ренар,- Услышал он,- и адский жар Меня теперь бы охватил!..» «Кума, да я опять шутил!
Как вы трусливы, боже мой!
Да я клянусь вам головой,
Что в мыслях даже не имел Зла причинить вам; я посмел Лишь попугать вас, и вина Моя, ей-богу, не страшна.
Во имя бога вас молю:
Простите шуточку мою!»
Но был у хитрой птички вцд, Что лис наскучил ей, что спит Она, уткнув свой клюв в пушок.
Тут вдруг охотничий рожок Оповестил охоты час,
И раздались в лесу тотчас Свист, лай собачий, топот, крик... Обманщик-лис мгновенно
сник,
Поджал свой хвост и поскорей
Решил исчезнуть меж ветвей.
Тут птичка крикнула ему:
«Идти решили? Почему?
Не торопитесь, я сейчас Вас поцелую в третий раз!..»
Но лис хитер был и умен И знал, что должен скрыться он. Заврался, что тут возражать, Теперь бы только убежать!
«Вас, милый кум, не проведешь, Вы так хитры, умны, а все ж Уж предки прадедов моих Ум раскусили лисий; их Не удавалось обмануть,
Как и меня вам. Грешный путь Привел вас, видите, к тому,
волкСлучилось так, что сбросил в ров Поп ящичек святых даров,
Когда он плелся полупьян В свою обитель от крестьян.
Меж тем знакомою тропой Плут лис Ренар бежал домой.
И вот во рву, среди ветвей И прошлогодних желудей,
Тот ящичек увидел он.
Ренар его со всех сторон Обнюхал, раз-другой лизнул, Тихонько лапой ковырнул И наконец открыл. Внутри, Обернутое раза три В салфетку белую с крестом, Лежало что-то. Лис хвостом От нетерпения вильнул,
Салфетку быстро развернул И в ней облатки3 увидал.
* Облатки для причастия.
(Зачем их поп с собой таскал, Секрет для нас.) Ренар тотчас
Что вот теперь и самому Спасаться надо вам. За ложь В конце концов и пропадешь!
Не торопитесь, кум, сейчас Я прилечу к вам в третий раз!» ...Ренар бежал, поджавши хвост, Боясь во весь подняться рост. «Да нет,- бросал он на ходу,- Прощайте! Я уж побреду Домой. Устал. Хочу соснуть...» «Что ж, ваша светлость, в
добрый путь Коль страшно стало!..» В лес
густой
Ренар бежал теперь стрелой, Насмешки слыша за собой.
СВЯЩЕННИК
Съел сотню добрую зараз,
А что осталось, завернул,
Ларец закрыл, с трудом втянул Его наверх и на спине Понес домой. Но в тишине Раздался шум. Наперерез,
Пути не разбирая, лез Примо, что Изенгрину был Родимым братом; он прослыл Обжорой страшным, и, что дуб, Как говорится, был он глуп. «Как жизнь?» - «Эх, черт бы всех побрал,-
Примо в ответ,- весь день
не жрал! Проклятый лес! С утра брожу И ничего не нахожу!»
«А вот не хочешь ли поесть Святых даров? Я их отнесть К себе домой хотел, да что ж, Бери, коль хочешь, их.
Берешь?»
«Спасибо, кум, спасибо,
брат!» - Примо был несказанно рад.
Он разом все сожрал.- «Пока Хоть заморил я червячка». «Давай, Примо, с тобой вдвоем К монастырю сейчас пойдем. Дыру в стене я видел там,
Через нее мы в божий храм Проникнем; у монахов есть Всегда, что выпить и поесть» Примо был счастлив. «О,
идем! - Воскликнул он.- С тобой
вдвоем
Хоть прямо в пекло, к черту в ад Пойти пожрать я буду рад:
С тобой нигде не пропадешь!..»
Уже совсем стемнело, все ж Ренар окольный выбрал путь, Чтоб ненароком где-нибудь Не напороться на крестьян.
У церкви лис и волк, в бурьян Забравшись, стали выжидать И из-за листьев наблюдать...
Вот заскрипела дверь...
Замок
Пружиной взвизгнул и
замолк... Поп ключ засунул под полу И зашагал, крестясь, к селу. Путь в церковь был теперь открыт.
В стене действительно пробит Был кем-то превосходный лаз. Должно быть, лис уже не раз Бывал здесь: волк был поражен, Как хорошо все знал здесь он.
Они забрались на алтарь,
И здесь Примо увидел ларь Точь-в -точь как тот, что был
во рву,
Побольше только. «Дай сорву,- Сказал Примо,- с него замок. Облаток этих я бы мог,
Ей-богу, съесть хоть пять пудов!» «Дурак, ты думал у попов Тут тесто пресное одно?
Эх ты!.. На кой им черт оно! Скорей срывай замок, чудак! Сильнее дергай! Ну! Вот так...» «Ого! - вскричал Примо.-
Ну, брат, Да тут, я вижу, целый склад! Поп, знать, запасливый мужик!» «Да, любит сытно есть старик! Мирянам эти кругляши Из теста - только для души,
Но падок ведь на них народ,
И оттого растет доход У церкви. Дурни и глупцы!
Попы, обжоры-подлецы, Крестьян доверчивых всегда В церквях проводят без труда».
И вот уже извлечены Хлеб из ларя и ветчины Изрядный окорок, вино...
А чтобы не было темно,
Ренар лампадки снял с икон И поместил их на амвон.
Сказать по правде, волк
давно
Уже отпробовал вино,
И не замедлил результат Сказаться сразу. (Виноват желудок был его пустой.)
Что за беда!.. Все ж пир горой Они устроили. Волк пел, Плясал... (Ну, словом, опьянел Он через несколько минут.) «Пей, друг Ренар, пей, нас
ведь тут Немного... трое... Ничего!
(В глазах двоилось у него.)
Вина нам хватит всем! Да что ж,
Я вижу, ты немного пьешь?..» «Я вдоволь пью... (Ренар не лгал: Он на закуску налегал,
Но пил умеренно.) - Ты врешь, Ты сам, Примо, немного пьешь!» «Я мало пью? - воскликнул
волк.- Ха-ха! В вине я знаю толк,
И не тебе меня учить,
Как надо пить... как надо п... пить...
Однако, слушай-ка, Ренар,
Ведь я не так, чтоб очень стар... А ноги, черт их побери,
Меня не держат... посмотри...
А, может, лечь теперь поспать? Нет! Вот еще... глоточков пять... Так!.. Нет, постой... еще глоток! Что ж, будет, а?..» - «Эх ты, дружок,
Не думал я, что слаб ты пить. Не надо было и ходить Сюда, ей-богу: только сел,
Отпил глоток-и охмелел!»
«Кто ох... хмелел? Я?.. Нет,
постой,
С кем, с кем, да только не со
мной
Тебе тягаться...» - «Эко вдруг! Ты впрямь, я вижу, выпил,
Друг,
Не по силенкам!..» - «Что ж,
давай,
Кто больше выпьет?» -
«Наливай!..» И снова чокнулись друзья. Волк залпом выпил. «Да... твоя Затея славно удалась,-
Сказал он,- здесь мы сможем
всласть
С тобой, мой друг, попировать...»
«Ты забываешь подливать»,-¦ Ответил лис, и сам налил Себе и волку, но отпил Всего глоток. Примо вздохнул, Поморщился, с трудом глотнул Напиток раз, потом другой...
И начал пить, перед собой Уже не видя ничего.
А лис в большой стакан его Все наливал и наливал...
...Ренар давно уже мечтал Над глупым волком подшутить, Чтобы достойно проучить Его за жадность и за то...
Ну, словом, мало ли за что. Примо был Изенгрину брат,
Так за одно за это рад Был подложить ему свинью Проказник лис: всю жизнь свою Он с Изенгрином враждовал,
А почему, и сам не знал.
Скорей всего лишь потому Волк ненавистен был ему,
Что алчной тупостью своей Он выделялся средь зверей.
Примо меж тем все пил и пил, Пока еще хватало сил (Лишь бы пощады не просить.) На то, чтоб лапу подносить К губам с тяжелым, в сто пудов, Стаканом. Он давно готов Был задремать, но лис мешал:
За плечи тряс, в лицо дышал И даже окатил его Водой холодною всего.
Примо сперва забормотал, Потом скулить протяжно стал... Еще немного погодя,
Почти совсем в себя придя,
Он попытался встать и вдруг На радость лису начал: «Друг!
Ты это?.. Да?.. Тогда... Что?..
Ступай, зови сюда народ! Обедню буду я служить...
Хочу народ яп... просветить... Чем не священник я, скажи?.. Стой, друг, меня ты поддержи Сперва... О чем, бишь, я? Ах, да!
Я помню, в юные года Умел я петь... Ты не слыхал?
Эх, как я прежде распевал... Сегодня я хочу для всех Исполнить мессу...» - «Это
грех!
Ведь ты еще не посвящен В духовный сан, не пострижен В монахи, а чтоб мессу петь, Тонзуру3 надобно иметь...» «Тонзуру?» - «Символ есть
такой,
Чтоб знали все, что ты святой». «Ты прав, Ренар, но как же
быть,
Кто б мог в монахи посвятить Меня, чтоб раз и навсегда?»
«Да я бы мог!» - «Ты мог
бы?» - «Да, Что ж тут мудреного: раз,
два -
И все. Да, надобно сперва Найти, чем брить, вот в чем
секрет,
Других препятствий вроде нет. Идем, поищем бритву».-
«Что ж, Неужто бритвы на найдешь?»
Лис рыскать стал, и наконец Он отыскал в шкафу ларец,
В котором были бритва, таз И ножницы. «Ну, словно нас Все дожидалось здесь, Примо!
* Тонзура - выстриженное на макушке место у католических духовных лиц.
Я знаю, сам святой Ремо
Тебе сопутствует, ей-ей! Быстрей за дело, будь смелей! Все это мелочи одни,
Ведь ждут тебя иные дни,
Когда ты сделаешься вдруг Самим епископом, мой друг.
Ты по природе наделен Всем тем, чем обладает он:
Ты честен, бескорыстен, ты Умен... Все это не мечты, Поверь, я знаю, что синод Тебя главою изберет!»
Примо был очень возбужден. С большим трудом ступая, он Поднялся на алтарь, где лег, Чтобы Ренар намылить мог Ему макушку. Лис тотчас Намылил от ушей до глаз Всю волчью голову и стал Скоблить ее. Он так устал, Окончив свой великий труд,
Что после нескольких минут, Весь потный, он едва дышал; Зато в душе он ликовал.
Волк молча боль переносил, И лишь в конце концов спросил: - «Ну, все в п... порядке?» - «Да, поверь,
Ты стал священником теперь!
И знай, Примо, духовный сан Тебе заслуженно был дан.
Ну кто бы мог из нас другой О чести помышлять такой?» «Ты прав... Я к ризнице пойду... Должно быть, ризу я найду, Епитрахиль и прочий хлам, Необходимый только там...
Я спел бы так, да ведь народ, Сам понимаешь, заорет,
Чего, мол, голый он залез,
Ведь божий храм тут, а не лес...» «Ты рассуждаешь, как мудрец,- Сказал Ренар,- ты молодец! Идем, тебе я, чем смогу,
И в этом деле помогу».
И вот Примо одет: на нем Вся вышитая серебром Надета риза кое-как,
Крест, черный бархатный кушак, И в довершение всего Ренар напялил на него Епитрахиль. «Ну, я готов,- Сказал Примо,- без дальних
слов
Я начинаю службу...» - «Стой! Не торопись так, бог с тобой.
А как же звон?» - «Звон?..»
«Да. Так вот, Ударить надо нам вперед В церковный колокол... Затем Ты сможешь по законам всем И к службе сразу приступить». «Ну, значит, так тому и быть... Люблю, когда в церквях
звонят!...»
Он ухватился за канат,
Который сверху спущен был От колокола; что есть сил Рванул его, и дивный звон Услышал над собою он.
Лис ликовал. «Сильней!
Сильней! - Кричал он.- Так! Теперь
скорей
Ступай петь мессу на алтарь! - А про себя подумал: - Шпарь, Мой друг! Пускай теперь народ Тебя послушает придет!
8 С самим Сатаной.
По крайней мере, черт возьми, Впервые будет пред людьми
Петь не обжора-лицемер,
Как их священник, например,
Не хитрый плут, а просто так, Довольно искренний дурак...»
Ренар однако как-нибудь Решил теперь улепетнуть.
Покуда волк, шатаясь, шел Петь на алтарь, Ренар нашел В стене свой лаз, в него пролез, Но прежде чем умчаться в лес, Дыру землею завалил.
Послушал, как Примо вопил, Воображая, что поет,
И про себя сказал: «Ну вот, Сейчас сюда придут, дурак,
Ты запоешь тогда не так!»
И он умчался в лес стрелой...
Звон колокола, волчий вой Попа, конечно, разбудил.
Босой, он тут же соскочил С постели и, крестя, живот, Стал, весь дрожа, сзывать народ. На зов сбежались клерк Гилан, Жена попа и капеллан. Вооружившись кто чем мог,
Они со всех пустились ног Туда, откуда волчий вой Гремел надтреснутой трубой.
Дрожа, косясь по сторонам, Они на цыпочках к дверям Церковным робко подошли... Прислушались... Но что могли Они со сна сообразить?
Кого решили поразить Они в стенах монастыря С душою в пятках?.. Видно, зря Они с бесстрашием таким Сразиться вздумали с самим...
С самим!" О, боже! Кто ж иной Посмел бы в церковь в час
ночной
Забраться, как не он... И поп На землю грохнулся, как сноп, Лишившись чувств... Да,
с Сатаной Страшней сразиться, чем
с женой... Тут попадья давай визжать Вот дура! Как ее сдержать,
Как замолчать заставить? Нет!
С ней наберешься больших бед... Ну, дай бог ноги! И стремглав Клерк с капелланом, крик подняв, К селу пустились, что есть сил. И каждый дико голосил: «Спасите!.. Дьявол!.. О!.. Скорей! О! Сатана убил кюре!..
И всех нас та же участь ждет!.. Спасите!.. Час наш настает!..» Село проснулось... Шум, галдеж...
Что? Іде? Да разве разберешь! Такая паника кругом!..
Один с заржавленным копьем Бежит куда-то; впопыхах Другой, превозмогая страх,
Шлем и кольчугу кое-как Напялил на себя. Собак С цепи спустили тут и там... Крик. Топот. Визг. Шум.
Вопли. Гам... Примчались к церкви все
гурьбой.
Поп ослабевшею рукой Перекрестил всех и сказал,
Что за грехи, мол, ниспослал В великой милости своей Бог испытанье на людей;
Что Сатана залез во храм,
Что Сатана поныне там,
Что все должны ццти на бой С врагом заклятым - Сатаной. Но он не долго говорил
И дверь, крестясь, приотворил. Вилланы бросились вперед.., ...Волк покосился на народ, Запнулся, рявкнул, и экстаз Сменился ужасом тотчас.
Он к лазу бросился стрелой,
Но лаз заделан был землей.
В безумном страхе начал он Метаться, но со всех сторон Он видел множество людей,
Вил, кольев, палок и жердей... Он с ревом врезался в толпу,
Но тут же был прижат к столбу И весь изранен. Прыгнув вбок, Он сшиб кого-то разом с ног, Кого-то злобно укусил,
Рванулся из последних сил И, оглушенный, чуть живой,
С окровавленной головой В окно раскрытое нырнул И так от смерти ускользнул.
Дорогой он ворчал под нос: «Фу, слава богу, хоть унес Свою я шкуру, черт возьми!
Ну, ничего! Сведу с людьми Свои я счеты как-нибудь!
Ведь к стаду их я знаю путь,
И с Эрмангарою, женой,
Мы не оставим ни одной Живой коровы и овцы В их стаде!.. Злобные глупцы!.. Да!.. Но каков предатель лис!
Ну, ладно! Только попадись Ты мне! Я к Ноблю не пойду, Попроще способ я нацау,
Чтоб проучить тебя; я сам Себя в обиду, брат, не дам!» Вдруг, видит он, сидит
в кустах Лис со слезами на глазах.
«О, наконец-то милый кум! - Вскричал Ренар.- Ты так угрюм,
О, что с тобой, скажи скорей...» «Пошел отсюда прочь, злодей! - Примо сквозь зубы процедил.- Ты мне, предатель, изменил!
Ты завалил землею лаз,
И я был вынужден сейчас Сразиться с множеством врагов. Я уцелел, но я готов Теперь свести с тобою счет!
Так знай же, злобный ты урод, Что если я не первым был,
Кому ты, изверг, досадил,
То буду я, проклятый лис, Последним! Да! Теперь держись! Я проучу тебя, бандит!»
«О, стой, Примо! Так ты избит? Ах, боже мой, не может быть!.. Кто б это мог предположить!..
Ты в заблуждении большом:
Ведь лаз заделан был... попом! Да, да, попом. Я умолял Оставить лаз. Но поп не внял, Да, да, не внял мольбе моей! Меня убить хотел, злодей!
И я был вынужден сбежать. Однако здесь я обождать Решил тебя. За жизнь твою, Тебе я слово в том даю,
Я не боялся. Я был рад,
Что совершили мы обряд,
Что ты был нынче посвящен В духовный сан: я знал, что он Не мог с попом вас не сроднить, Не мог вас не объединить Друг с другом, кум. И вдруг!..
О, нет!
Какой-то в этом есть секрет! Быть может, поп тебя впотьмах Не опознал, и дикий страх Его толкнул на этот шаг?
Нет, верь мне, он тебе не враг!»
Ренар умолк и так вздохнул, Так сокрушенно вдруг взглянул На волка, что Примо опять Не смог пред лисом устоять. «Быть может, ты, Ренар, и прав... Конечно, поп, не разобрав,
Что я был так же, как и он,
В попы сегодня посвящен, Созвал людей. Ну, ничего,
Я все же проучу его!»
«Да, проучи! Всегда ведь так: Коль ты тупица и дурак,
То на себя, брат, и пеняй!
Пусть помнит это... Ну, прощай!»
На этом мы прервем сейчас О хитром лисе наш рассказ.

"Роман о Лисе" ("Roman de Renari") создавался в период расцвета средневековой культуры. В конце XII в. появились первые небольшие поэмы (которые впоследствии стали называться ветвями), посвященные отдельным приключениям Лиса, в начале XIII в. они объединились в более обширное произведение, которое затем в течение столетия расширялось за счет присоединения новых эпизодов. Самую раннюю "ветвь" написал Пьер де Сен-Клу , в современных изданиях поэмы она обычно идет под номером II. Наиболее удачной в литературном отношении, однако, считается ветвь I, а также примыкающие к ней ветви Iа и Ib, авторы которых, так же как и другие последователи Пьера де Сен-Клу, неизвестны.

"Роман о Лисе" – произведение очень своеобразное и очень характерное для городской литературы. В нем рассказывается о забавных – но нередко и жестоких – проделках Лиса Ренара, его вражде с волком Изенгрином, взаимоотношениях с владыкой зверей львом Ноблем, его двором, состоящим из всевозможных животных: петуха Шантеклера, барсука Гринбера, кота Тибера и многих других, любовных интригах с супругой Изенгрина волчицей Грызентой и львицей, о его многочисленных победах над врагами и редких поражениях.

Как и многие другие созданные в недрах городской культуры памятники словесности, "Роман о Лисе" опирается на различные традиции, переосмысливая их в духе городской идеологии. Многоосновность романа можно легко заметить, обратившись к его источникам (или "подступам", по терминологии едва ли не единственного отечественного исследователя романа А. Д. Михайлова ). К таким "подступам" относят восходящие к Античности басни, которые были хорошо известны и имели широкое хождение в Средние века, их сборники нередко носили название "изопетов" – от искаженного имени античного баснописца Эзопа, одновременно с "Романом о Лисе" во Франции были созданы, например, "Изопет I Парижский", а также "Изопеты" за номерами II и III.

К источникам "Романа о Лисе" причисляют также бестиарии, сборники о животных, авторы которых пытались обобщить известные им факты естественнонаучного характера, но, как правило, давали им иносказательную интерпретацию, изображая то или иное животное как воплощение добродетелей или грехов. Несомненное влияние оказали на "Роман о Лисе" и народные сказки, истории, побасенки о животных, которые создавались в разных странах на протяжении всего Средневековья.

В "Романе о Лисе" органично переплелись традиции, восходящие к средневековому героическому эпосу и куртуазной литературе, средневековому аллегоризму, с новым, вырабатываемым городским сословием взглядом на мир и художественными способами его воплощения.

Традиции средневекового героического эпоса используются в "Романе о Лисе" и всерьез, и пародийно. Если говорить об их серьезном использовании, то необходимо отметить, что история создания "Романа о Лисе" очень напоминает историю создания "Песни о Роланде" или "Песни о Сиде". И в случае с "Романом о Лисе", и в случае с эпическими поэмами крупные произведения возникли как результат циклизации вокруг фигуры центрального героя небольших, как правило, анонимных, стихотворных повестей об отдельных событиях его жизни.

Однако в "Романе о Лисе" есть и эпизоды, пародирующие героический эпос. Это прежде всего "ветвь" XI, повествующая о походе императора льва Нобля против язычников. Здесь в сниженном пародийном духе представлены многие мотивы и эпизоды, которые были хорошо известны средневековым слушателям по героическим "Песням". Язычники, против которых сражаются войска Нобля – это скорпионы и верблюды; колонны королевских войск возглавляют такие герои, как заяц Трус, медведь Бирюк, еж Шпынарь, петух Шантеклер, сами имена которых в контексте военной терминологии вызывали смех. Как и в "Песне о Роланде", королевскую армию благословляет на бой служитель церкви – протопресвитер осел Бернар. В роли главного эпического героя выступает петух Шантеклер, который рубит головы направо и налево, поражает таких сильных противников, как буйвол, являя "доблесть и отвагу / И таковое мастерство / Военное, что никого / Нет в войске, кто ему подобен". Однако несмотря на храбрость и воинские умения Шантеклер погибает, как и еж Шпынарь. Их тела отвозят на родину для погребения. Этот эпизод явно перекликается с эпизодом смерти Роланда и его побратима Оливье.

Многое в "Романе о Лисе" восходит к куртуазной литературе. Лев Нобль очень напоминает короля Артура, отчасти и короля Марка из "Тристана и Изольды". Как Артур, он мудр и справедлив, подданные воспринимают его как оплот порядка и закона и непрестанно являются к нему с жалобами на Лиса. Как Марк, он во многом зависит от своих придворных, именно они, как и бароны дяди Тристана, постоянно побуждают Нобля к действиям против героя. Авторы "Романа о Лисе", подобно авторам куртуазных романов, достоверно воспроизводят многие реалии феодального быта, описывая "валы, бойницы, равелины" замка Лиса или рыцарский поединок, при помощи которого решают между собою спор Шантеклер и Ренар. В духе куртуазной литературы трактуется в "Романе о Лисе" и любовная тема. Как в лирике трубадуров, любовь в анализируемом произведении носит внебрачный характер: Лис вовлекает в любовную интригу жену своего вечного врага волка, склоняет к любовным утехам даже царственную львицу.

Однако необходимо подчеркнуть, что, применяя традиции куртуазной литературы для рассказа о жизни животных, авторы "Романа о Лисе" тем самым пародировали их и показывали свое ироническое отношение к ценностям рыцарской культуры, что было столь характерно для писателей, выражавших идеологию городского сословия.

"Роман о Лисе", безусловно, носит иносказательный характер, в нем воплощен средневековый символико-аллегорический взгляд на мир (см. "Роман о Розе"). Однако аллегоризм здесь особый, он-то и определяет специфику образов персонажей "Романа". Они сохраняют многие признаки, присущие животным: имеют хвосты (что комически обыгрывается в ветви 1а, когда армия Нобля осаждает замок Ренара и он ночью привязывает всех спящих врагов за хвосты к деревьям), покрыты шерстью, Лис крадет кур, медведь любит полакомиться медом. Вместе с тем звери часто ведут себя, как люди: они носят платье и кольца, скачут на конях, сражаются на поединках, их мир организован на тех же принципах, что и феодальное человеческое общество. Герои "Романа о Лисе", как правило, наделены человеческими чертами, являясь их олицетворением, или, точнее сказать, "оживотниванием". Так, Лис предстает в поэме как воплощение хитрости, волк – глупости, лев - благородства.

Художественная структура иносказательных образов животных в "Романе о Лисе", как и в "Романе о Розе", построена на переносе значения. Однако авторы этой поэмы, в отличие от Гийома де Лоррис и Жана де Мена, опираясь на фольклорную традицию изображения животных, используют не столько олицетворение и синекдоху, сколько метафору. В народных историях о животных представление о человеке и присущих ему чертах переносилось на животных, которые тем самым сравнивались с человеком. Дублируя, моделируя человеческие отношения, звери – герои "Романа о Лисе" тем самым опять-таки иносказательно характеризуют человека.

Синтез традиций, восходивших к разным видам средневековой культуры, который мы наблюдаем в "Романе о Лисе", был чрезвычайно характерен для городской культуры (см. "Город, или Горизонталь истории"). Принадлежность к ней обусловливает и общий дух памятника, который невозможно определить однозначно. "Роман о Лисе" – это и юмористическое произведение, в котором воплощены многие особенности средневекового комизма, и сатирическое, высмеивающие пороки отдельных представителей общества того времени, и дидактическое, поучающее. Сочетание юмора, сатиры и дидактики являлось отличительной чертой городской литературы, которую авторы фаблио выразили в формуле "развлекать поучая" (см. "Повествовательность").

Юмор в "Романе о Лисе", как правило, непритязателен и связан с забавными ситуациями, в которые попадают герои и которые нередко заканчиваются для них побоями. Обычно в ситуации, вызывающие у читателя смех и крайне неблагоприятные для их участников, заманивает своих врагов Лис. Так, он приглашает Примо, брата своего заклятого недруга волка Изенгрина, полакомиться облатками и церковным вином. Подпоив недалекого Примо, Ренар уговаривает его провести церковную службу, а для начала ударить в колокола. Лис успевает убежать и укрыться в лесу, а волка нещадно избивают сбежавшиеся на звон колоколов крестьяне во главе со священником. В другом эпизоде, воспользовавшись любовью медведя к меду, Ренар советует ему засунуть голову в узкое дупло, что превращает застрявшего в нем Бирюка в легкую добычу для селян. Жестоко избитый, медведь с трудом избегает гибели.

Однако иногда героем комических сцен является и сам Ренар. В начале "ветви" lb Лис в поисках пропитания запрыгивает в открытое окно крестьянского дома и оказывается в чане с краской. Хозяин-красильщик готов прибить зверя, и лишь находчивость и хитрость помогают ему спастись. Характерно, что Лис даже эту неудачу способен поставить себе на службу. Перекрашенная шкура делает его настолько неузнаваемым, что он обманывает преследующего его Изенгрина, выдавая себя за жонглера, приехавшего из Англии. Интересен его монолог, в котором он знакомит нас со своим репертуаром, а значит с репертуаром бродячих певцов XII– XIII вв.

"Но приносить хотел утех

Моим искусством я для всех,

Брать в лэ бретонском верный гон

И знать про Мерлин и Нотой,

Король Артур, святой Брендан,

Про жимолость и про Тристан".

• – "А знаешь про Изольду лэ?"
• – "Йес, йес, – тот молвит, – сильвупле!"
• (Пер. А. Наймана)

Юмор соседствует в "Романе о Лисе" с сатирой. Авторы поэмы, выражая взгляд на мир городского сословия, критически высмеивают несоответствие героев моральному кодексу той социальной группы, к которой они принадлежат, отдельные человеческие пороки, такие как алчность, отдают дань средневековому антифеминизму.

Благородное сословие феодального общества, изображенное в "Романе о Лисе" иод видом двора императора Нобля, отнюдь не отличается благородством. Звери-феодалы предаются бесконечным распрям и междоусобицам, хитрят, обманывают и наушничают друг на друга королю. Сам лев Нобль, воплощение мудрости и справедливости, склонен предать эти моральные принципы, если речь идет о выгоде. Когда он видит, что жена Ренара, только что приговоренного им к казни за все совершенные им злодеяния, готова заплатить за его жизнь большой выкуп, он тут же прощает героя и приказывает отпустить его на волю. Сатирическое воспроизведение недостатков "сильных мира сего" осуществляется в "Романе о Лисе" с позиций народного мировосприятия.

Отношение к женщине, под воздействием церковной морали воспринимаемой как сосуд греха, было в Средние века в известной мере критическим, антифеминистская сатира занимала заметное место в литературе эпохи, особенно в литературе городской. В "Романе о Лисе" сатира на женскую ветреность и неверность представлена на сюжетном уровне, а также выражена словесно. И дама Грызента, супруга феодала-волка, и Львица императора Нобля охотно принимают ухаживания Ренара, львица даже выходит за пего замуж, получив ложное известие о смерти мужа. А сам Лис в тот момент, когда лисица является к королевскому двору с богатыми дарами, чтобы спасти ему жизнь, рассуждает о женской порочности и неверности и абсолютно уверен в том, что в случае его смерти жена "утешится в три дня".

В "Романе о Лисе", как и в других произведениях средневековой городской литературы, критика не затрагивает основ феодального общества, высмеиваются только отдельные его пороки и недостатки. Показывая, как не надо поступать, авторы произведения поучали своих современников, сатира оказывалась тесно связанной с дидактикой. В связи с назидательностью "Романа о Лисе" необходимо остановиться на фигуре его главного героя.

Образ Лиса неоднозначен, он меняется от "ветви" к "ветви". Иногда он предстает как жестокий феодал, притесняющий слабых и непрестанно враждующий с собратьями по сословию – недаром уже в первой части "Романа..." изображена процессия кур, явившихся жаловаться Ноблю на то, что Ренар покалечил одну из них. Иногда Лис показан как семьянин, озабоченный тем, как раздобыть пропитание для жены и детей. Мотив голода, занимающий в произведении значительное место, несомненно, является результатом жизненных наблюдений авторов. Но чаще всего герой ведет себя как озорной и ловкий персонаж городской литературы. Он всегда готов на различные проделки и умеет любую ситуацию повернуть к своей выгоде. Его отличительными чертами являются ум и находчивость, все свои победы он одерживает благодаря именно этим качествам. Ренар оптимист, он полон жизнерадостности и веселья, что и делает его образ необыкновенно привлекательным. Прославляя образом Лиса эти человеческие качества, авторы "Романа..." отражали взгляд на человека, который формировался в городской среде.

Удачный синтез средневековых культурных традиций, сатирическое уподобление феодальной действительности звериному царству, восхищение находчивостью и остроумием героя обусловили популярность, которой "Роман о Лисе" пользовался не только на протяжении Средневековья, но и значительно позже, вплоть до конца XVIII в., когда Гете написал своего "Рейнеке-Лиса".

Круг понятий и проблем

"Роман о Лисе": многоосновность, циклизация, синтез традиций, сословная сатира, аллегоризм, пародийность, анонимность.

• Михайлов А. Д. Старофранцузский "Роман о Лисе" и проблемы средневекового животного эпоса // Роман о Лисе. М., 1987. С. 22–26.

Французская средневековая сатирическая эпопея "Роман о Лисе" (XII-XIV века). Роман о Лисе - относится к сатирическому «животному» эпосу средневековья. Рассказы о проделках дерзкого наглеца Лиса издавна бытуют едва ли не во всех литературах мира, многочисленные версии и переложения этого сюжета венчает поэма Гёте «Рейнеке Лис».

Король зверей лев Нобль устраивает прием по случаю праздника Вознесения. Приглашены все звери. Лишь пройдоха Лис дерзнул не явиться на королевский пир. Волк Изенгрин подает льву жалобу на Лиса, своего давнего врага: мошенник изнасиловал жену волка Грызенту. Нобль устраивает судебное разбирательство. Он решает дать Лису шанс исправиться и вместо жестокого наказания приказывает Изенгрину заключить с Лисом мирный договор.
В этот момент звери видят похоронную процессию: петух и куры несут на носилках растерзанную Лисом курицу. Они падают в ноги Ноблю, умоляя его покарать злодея. Разгневанный лев приказывает медведю Бирюку найти Лиса и доставить во дворец. Но хитрому пройдохе удается и его обвести вокруг пальца: он заманивает любителя меда к пчелиному улью, и неуклюжий Бирюк застревает в дупле дуба. Лесник, увидев медведя, созывает людей. Еле живой, забитый палками, бедняга возвращается к Ноблю. Лев разгневан. Он поручает коту Тиберу доставить злодея. Не посмев ослушаться приказа владыки, тот отправляется к Лису. Он решает хитростью и льстивыми речами завлечь преступника во дворец. Но и на этот раз ловкий проныра надувает королевского посланника. Он предлагает ему отправиться вместе на охоту - в амбар к священнику, где много мышей, и в курятник. Кот попадает в западню.
Разъяренный лев решает пойти войной на преступника. Звери отправляются в поход. Подойдя к крепости, где скрылся Лис, они понимают, что не так-то просто преодолеть каменные стены. Но, охваченные жаждой мести, звери все же разбивают лагерь вокруг замка. Целыми днями штурмуют они крепость, но все их усилия тщетны.
Звери, потеряв всякую надежду взять крепость, ложатся спать. Лис же тем временем, потихоньку выбравшись из замка, решает отомстить врагам. Он привязывает хвосты и лапы спящих к стволам деревьев и ложится под бок к королеве. Проснувшись, испуганная львица поднимает крик. Звери, увидев Лиса, пытаются подняться, но не могут сдвинуться с места. Слизняк Медлив, решив всех освободить, сгоряча рубит им хвосты и лапы. Лис уже готов удрать, но в последний момент Медливу удается схватить прохвоста. Наконец-то Лис пленен.
Нобль выносит жестокий, но справедливый приговор - казнить лгуна и злодея. Жена и сыновья Лиса, узнав, что ему грозит неминуемая гибель, умоляют владыку помиловать преступника, предлагая взамен богатый выкуп. В конце концов лев соглашается простить Лиса, но при условии, что тот оставит свои дерзкие проделки. Обрадованный Лис скрывается, как только с его шеи снимают веревку. Но выясняется, что в толчее и неразберихе Лис совершил еще одно преступление - раздавил мышь. А его уже и след простыл. Нобль приказывает каждому, кто увидит преступника, не дожидаясь судебного разбирательства, расправиться с ним на месте.
Тяжелые времена наступили для Лиса, Он вынужден скитаться, скрываясь от всех. Не так-то легко стало добывать себе пропитание. Но хитрость и смекалка по-прежнему выручают его. То ему удается льстивыми речами выманить у ворона кусок сыра, то он надувает рыбаков, возвращавшихся домой с богатым уловом. На этот раз Лис притворяется мертвым, и простаки кладут его в повозку. Тем временем проныра досыта набивает себе брюхо, да еще и прихватывает часть добычи с собой. То-то радовались его домочадцы! Тем временем Изенгрин, рыщущий в поисках съестного, подходит к дому Лиса. Учуяв запах жареной рыбы, он, забыв о смертной вражде с Лисом и все его преступления, просит накормить его. Но хитрец говорит волку, что ужин предназначается монахам, а они принимают в свою общину каждого, кто захочет. Изголодавшийся Изенгрин изъявляет желание вступить в Тиронский орден. Лис уверяет волка, что для этого необходимо выстричь тонзуру. Он велит ему просунуть голову в дверную щель и поливает ее кипятком. Когда же волк, измученный этими пытками, напоминает ему о том, что тот обещал его накормить, Лис предлагает Изенгрину самому наловить себе рыбы. Он отводит его на замерзший пруд, привязывает к его хвосту ведро и велит ему опустить его в прорубь. Когда лед замерзает и волк уже не в силах сдвинуться с места, к пруду собираются люди. Увидев волка, они с палками набрасываются на него. Оставшись без хвоста, Изенгрин едва уносит ноги.
Король зверей Нобль внезапно заболевает тяжелой болезнью. Со всего света стекаются к нему прославленные врачеватели, но ни один из них не может помочь льву. Барсук Гринбер, который приходится кузеном Лису, убеждает его, что единственный способ заслужить прощение и добиться благоволения короля - исцелить его. Собрав в чудесном саду целебные травы и обобрав спящего пилигрима, он предстает перед Ноблем. Король разгневан тем, что наглый Лис посмел явиться ему на глаза; но тот объясняет Ноблю цель своего визита. Он говорит, что для исцеления больного потребуется шкура волка, рога оленя и шерсть кота. Король приказывает слугам исполнить его просьбу. Лис ликует: Изенгрин, олень и кот Тибер - его давние враги и обидчики - теперь опозорены навсегда. С помощью снадобий, приготовленных Лисом, король выздоравливает. Хитрец наконец завоевывает любовь короля.
Лев отправляется на войну с язычниками. Он поручает Лису охранять дворец и назначает его своим наместником. Воспользовавшись отсутствием Нобля, он соблазняет его жену и живет, ни в чем себе не отказывая. Вскоре у него созревает коварный план: он подговаривает гонца объявить зверям, что лев погиб на поле брани. Гонец зачитывает зверям завещание короля, состряпанное мошенником Лисом: после смерти льва трон должен перейти к Лису, а вдова Нобля станет супругой новоиспеченного короля. Скорбь по погибшему государю сменяется радостью: никто не хочет ссориться с новым королем.
Вскоре лев с победой возвращается домой. Он штурмует замок и берет предателя в плен. Петух Шантеклер набрасывается на самозванца, но тот притворяется мертвым, и его сбрасывают в канаву. На мертвечину слетаются вороны, но им не удается полакомиться: Лис отрывает одной из них лапу и убегает. Вороны жалуются королю, и тот посылает к Лису барсука Гринбера. Желая выручить кузена, Гринбер возвращается и рассказывает Ноблю, что на этот раз Лис на самом деле скончался, хотя тот цел и невредим. Звери ликуют, один только лев разочарован и опечален неожиданной кончиной врага.