Главная › Здоровье › Фрески мазаччо во флоренции. Капелла Бранкаччи: реставрационные работы

Фрески мазаччо во флоренции. Капелла Бранкаччи: реставрационные работы

Капелла Бранкаччи (итал. Cappella Brancacci) - часовня в церкви Санта-Мария-дель-Кармине во Флоренции, знаменитая своими стенными росписями эпохи раннего Ренессанса. Фрески Мазаччо в капелле Бранкаччи совершили революцию в европейском изобразительном искусстве и предопределили вектор его развития на несколько столетий вперёд.

20 февраля 1367 года Пьеро ди Пьювичезе Бранкаччи отдал приказ о возведении фамильной капеллы в строящейся с 1268 года церкви Кармине. В дальнейшем капелла Бранкаччи стала не просто частной семейной часовней, она играла немалую роль в общественной жизни Флоренции: в ней находилась знаменитая икона XIII века «Мадонна дель Пополо», бывшая предметом общественного поклонения (перед ней были повешены трофеи пизанской войны). Поэтому, как пишет В.Н. Лазарев, и роспись, которой украсили капеллу, содержала в себе ряд недвусмысленных намеков на общественные события того времени. Своим знаменитым фресковым циклом это помещение обязано потомку основателя капеллы, сопернику Козимо Старшего Медичи - влиятельному государственному деятелю Феличе Бранкаччи (итал. Felice Brancacci; 1382-ок. 1450), который около 1422 года дал заказ Мазолино и Мазаччо на роспись капеллы, находящейся в правом трансепте церкви (точных документированных дат работы над фресками не сохранилось). Известно, что Феличе Бранкаччи вернулся из посольства в Каире 15 февраля 1423 года, и вскоре после этого нанял Мазолино. Тот выполнил первый этап росписи: написал ныне утраченные фрески люнетов и свода, а затем художник уехал в Венгрию. Когда начался второй этап росписи, точно неизвестно - Мазолино вернулся из Венгрии лишь в июле 1427 года, но возможно его напарник по работе Мазаччо принялся за работу ещё до его возвращения, в 1-й пол. 1420-х гг. Работы над фресками были прерваны в 1436 году после возвращения Козимо Старшего из ссылки. Феличе Бранкаччи был заключён им в 1435 году на десять лет в тюрьму в Каподистрии, после чего в 1458 году был вдобавок объявлен мятежником с конфискацией всего имущества. Роспись капеллы была закончена только полвека спустя, третьим этапом, в 1480 году, художником Филиппино Липпи, которому удалось сохранить стилистические особенности манеры своих предшественников, кропотливо копируя. (Более того, по свидетельствам современников, он сам в детстве захотел стать художником, увидев фрески именно в этой капелле). Капелла принадлежала семье Бранкаччи более четырехсот лет - до 18 августа 1780 года, когда маркизы Рикорди подписали договор о выкупе патронажа за 2000 скуди. В XVIII веке фрески несколько раз реставрировались, а в 1771 году сильно пострадали от копоти большого пожара. Реставрации проводились в начале XX века и в 40-50-х гг. В 1988 году были проведены окончательные масштабные реставрационные работы по расчистке. Как указывает Лазарев, реставрации XVIII века коснулись не только живописи, но и архитектуры помещения: двустворчатое стрельчатое окно (бифорий), под которым находился алтарь и которое доходило до самого верха, было…

Nicholas Eckstein. Painted Glories: the Brancacci Chapel in Renaissance Florence. Yale University Press. 288 с. £40 (твердая обложка). На английском языке

Фрески капеллы Бранкаччи в церкви Санта Мария дель Кармине во Флоренции, начатые Мазолино , к которому затем присоединился Мазаччо , а спустя многие годы законченные Филиппино Липпи , сыграли очень важную роль в складывании новаторской живописи Раннего Возрождения.

До сих пор не обнаружено никаких документов, касающихся их заказа и процесса создания. С 1990 года, когда завершили богатый открытиями реставрационный проект, наши знания о программе цикла росписей, его общем смысле и о том, какие роли в создании фресок выполняли Мазолино и Мазаччо, удвоились.

Таков общий фон создания книги Painted Glories: the Bran-cacci Cha-pel in Renais-sance Florence (Доблести в живописи: капелла Бранкаччи во Флоренции эпохи Возрождения) . В 2003 году ее автор Николас Экстайн организовал посвященный капелле симпозиум, а затем составил из его материалов книгу, снабженную вводной статьей, и издал ее в 2007 году. В очередной книге Экстайн на основе новых архивных материалов попытался «воссоздать то, как жители Флоренции того времени воспринимали, понимали и использовали капеллу». Реконструкция этих настроений — непростая задача, учитывая их субъективность и недолговечность. Но Экстайн, опытный историк, специализирующийся на общественно-экономических и религиозных связях Флоренции XV века, тщательно изучил городские архивы. Приход Санта Мария дель Кармине объединял множество светских братств, некоторые из них оказывали помощь неимущим жителям района Ольтрарно. Эта деятельность отражена в сцене раздачи апостолом Петро м имущества бедным, которую Мазаччо изобразил на алтарной стене капеллы Бранкаччи. Другой особенностью «сакрального пространства» кармелитской церкви было сооружение группы частных капелл, анализ которых представляет нам автор.

В то время, когда росписью занимались Мазаччо и Мазолино, капелла Бранкаччи принадлежала Феличе Бранкаччи (1382-1447), влиятельному торговцу шелком и государственному деятелю с широкими связями. Смерть Мазаччо в 1428 году и изгнание Бранкаччи из Флоренции десять лет спустя приостановили работу над циклом. Возможно, средства на его завершение уже были исчерпаны или перешли в казну властей. Капелла, ее убранство и программа представляли собой «культурный продукт, находившийся в активном диалоге с непосредственным окружением, постоянно преобразовывавшийся, ибо менялись цели и способы использования». Со сменой исторических условий возникла необходимость закончить то, что уже превратилось в важную точку на карте города. Поводом для этого стала победа Флоренции в битве при Ангиари 29 июня 1440 года. Она приписывалась непосредственному вмешательству святого Петра, в день поминовения которого (вместе со святым Павлом ) произошел бой. Так вырос и статус фресок капеллы Бранкаччи — одних из самых важных из дошедших до нас изображений апостола Петра. Укрепился и авторитет кармелитского ордена.

Новое финансирование проекта было найдено в последующие годы. Одним из источников стало завещание Антонии Веллути де Меццола 1479 года. Другим, согласно гипотезе Экстайна, было завещание, написанное в 1469 году фра Джованни ди Джованни , который год спустя стал настоятелем монастыря. В завершающей главе автор отмечает, что со временем Лоренцо де Медичи оказывал Санта Мария дель Кармине все больше поддержки; кроме того, именно он мог сыграть решающую роль в выборе находившегося под его покровительством художника — Филиппино Липпи, которому было поручено закончить фрески. Экстайн предполагает, что кармелитское братство могло обратиться за финансовой поддержкой и к еще одному покровителю Липпи — Пьеро дель Пульезе , семья которого, жившая в Ольтрарно, незадолго до этого заняла в городе видное положение.

Капелла Бранкаччи в церкви Санта Мария дель Кармине знаменита своими фресками,
изучать которые сюда приходили и Леонардо да Винчи, и Микеланджело.

Когда в 1425 году известный живописец Мазолино был нанят богатым флорентийцем по фамилии Бранкаччи для росписи капеллы,
он взял себе в помощники никому не известного юношу с таким длинным и трудным именем, что все называли его просто Мазаччо («мазила»).
Художники разделили между собой сюжеты цикла фресок, посвященных жизни святого Петра.
Уже через несколько месяцев стала замета поразительная разница между работой Мазолино и Мазаччо.

Молодой человек стал первым художником, которому при помощи передачи перспективы удалось изобразить реалистичное пространство, а также правдоподобные жесты, позы и движения. Эти фрески сразу же стали неимоверно популярными. Их приходили копировать Сандро Боттичелли, Пьетро Перуджино, Рафаэль, Леонардо да Винчи и Микеланджело. Говорят, что именно здесь Микеланджело сломали нос. Это сделал приятель художника, которому Микеланджело сказал, что тот никогда не сможет рисовать так же, как Мазаччо.

Masaccio "Raising of the Son of Theophilus and St Peter Enthroned" 1426-27 г.г. Cappella Brancacci

Masaccio Detail "Raising of the Son of Theophilus and St Peter Enthroned" 1426-27 г.г. Cappella Brancacci

Творческая карьера Мазаччо продолжалась всего шесть лет, поэтому не удивительно, что его наследие невелико. Среди немногочисленных работ живописца особенно знамениты его выдающиеся фрески, которые по-прежнему находятся там, где он написал их, а именно в двух флорентийских церквях - Санта Мария Новелла (здесь можно увидеть "Троицу") и в капелле Бранкаччи при церкви Санта Мария дель Кармине. Фрески капеллы Бранкаччи настолько значительны для истории искусства, что их назвали "основанием, на котором зиждется все здание европейской живописи".

Строительство церкви Санта Мария дель Кармине во Флоренции началось в 1268 году, но освящена она была только в 1422 году. Мазаччо запечатлел это событие на одной из фресок церкви. Фреска называлась "Сагра" и считалась знаменитейшей работой художника, но, к сожалению, была уничтожена приблизительно в 1600 году во время ремонта.

Капелла Бранкаччи - чудом сохранившаяся старинная часть церкви, неоднократно перестраивавшейся. Семейство Бранкаччи построило эту капеллу в середине XIV века, а украшающие ее фрески были заказаны Мазаччо и Мазолино скорее всего Феличе Бранкаччи (1382-ок. 1450), который оставался владельцем капеллы с 1422 по 1434 год. Феличе состоял на дипломатической службе и часто уезжал из города. До нас не дошли документы XV века, подтверждающие работу Мазаччо и Мазолино над фресками в семейной капелле, однако историки полагают, что Феличе заказал роспись вскоре после возвращения из Каира в 1423 году. Таким образом, время написания фресок сужается до периода, ограниченного 1425-1428 годами. Маловероятно, чтобы работа была начата ранее 1425 года, поскольку Мазолино, который, по всей видимости, первым приступил к росписи капеллы, отсутствовал в городе до конца 1424 года. Прекращена же работа была не позже 1428 года, когда умер Мазаччо, а Мазолино уехал в Рим.

Из-за отсутствия документальных подтверждений точная дата создания фресок навсегда останется загадкой, однако для исследователей не представляет труда определить, какая часть работы выполнена Мазаччо и какая - Мазолино. Основные признаки, по которым следует различать стили этих двух художников, сформулировал еще Вазари. В своей книге, вышедшей в XVI веке, он сравнивал две фрески с изображением Адама и Евы, находящиеся в капелле Бранкаччи напротив друг друга. Одна - "Искушение", вторая - "Изгнание из рая". Как отметил Вазари, обнаженные фигуры Мазолино на фреске "Искушение" выглядят более изящными, почти невесомыми, в то время как фигуры, написанные Мазаччо на фреске "Изгнание из рая", воспринимаются как физически плотные тела, занимающие определенное место в пространстве картины. Кроме того, лица Адама и Евы у Мазолино кажутся кукольными, неживыми, а лица Адама и Евы Мазаччо исполнены трагической страсти.

Все остальные фрески в капелле Бранкаччи посвящены эпизодам из жизни святого Петра. Возможно, что сцены с Адамом и Евой были включены для того, чтобы показать источник первородного греха. Фрески расположены в два ряда по боковым и задней стенам капеллы. Всего сохранилось двенадцать сцен, шесть из которых полностью, или почти полностью, написаны Мазаччо.

После того как Мазолино и Мазаччо прервали работу - будто бы ради выгодных заказов, почему они и поспешили в Рим, - фрески в капелле Бранкаччи оставались незавершенными на протяжении более полувека. Лишь в 1480-х годах их дописал Филиппино Липпи.

ФИЛИППИНО ЛИППИ

Филиппино Липпи (ок. 1457 - 1504) - художник, который завершил работу над фресками, начатыми Мазаччо и Мазолино, в капелле Бранкаччи. Он был сыном и учеником Филиппо Липпи (ок. 1406-1469), бывшего в свое время монахом кармелитского монастыря во Флоренции. Современники свидетельствовали, что стать художником он захотел после того, как увидел Мазаччо за работой в капелле.

Филиппо Липпи изгнали из монастыря за любовную связь с монахиней. Плодом их страстной любви и стал Филиппино, который спустя десятилетия завершил фреску Мазаччо "Воскрешение сына Теофила" в капелле Бранкаччи. Он постарался не нарушить замысел своего великого предшественника, поэтому кропотливо копировал его манеру. Кроме того, Филиппино написал три новых фрески на остававшихся до тех пор пустыми стенах капеллы. Как художник Липпи-младший прославился алтарными образами, портретами, фресками, но особенно своими рисунками.

Капелла хранит один из наиболее вдохновенных и прекрасных во всем западноевропейском искусстве циклов фресок, над которым работал Мазаччо при участии Мазолино с 1425 по 1428 гг. Полвека спустя работу над фресками закончил Филиппино Липпи. Недавние реставрационные работы (1984-1988 гг.) позволили удалить все позднейшие наслоения и дали возможность восстановить оригинальные пропорции, где форма, цвет и свет сливаются воедино в совершенной гармонии.

В 1425 году известный в то время мастер Мазолино получил от богатого флорентийца Бранкаччи заказ на роспись фамильной капеллы Бранкаччи в церкви Санта-Мария-дель-Кармине (Santa Maria del Carmine). Чуть позже к зрелому Мазолино присоединился другой художник, совсем еще мальчишка, с длинным именем, которое мало кому было известно, ибо даже самые близкие друзья называли его просто – Мазаччо, что в переводе означает "мазила".

Два художника разделили между собой различные эпизоды из жизни святого Петра, а именно ему должен был быть посвящен цикл фресок, и приступили к работе. Уже довольно скоро стало ясно, что творения Мазилы ничего общего с традиционным стилем Мазолино не имеют. Мазаччо стал по сути первым, кому средствами линейной и воздушной перспективы удалось построить удивительно реальное пространство, разместить в нём мощные фигуры персонажей, правдиво изобразить их движения, позы, жесты, а затем масштабы и цвет фигур связать с природным или архитектурным фоном.

Когда я впервые увидел фреску "Изгнание Адама и Евы из рая", мне показалось, что передо мной творение не начала кватроченто, но 19-ого века, – настолько в выражении силы и остроты чувства Мазаччо опережает своё время. Если у Мазолино на другой стороне капеллы Адам и Ева выписаны мягко и слащаво, у Мазаччо они погружены в беспредельное отчаяние: Адам, закрывший лицо руками, и рыдающая Ева, с запавшими глазами и тёмным провалом искажённого криком рта.

Если Джотто послужил предвестником ренессанса, то Мазаччо, можно сказать, открыл собой Ренессанс в живописи.

Одним осенним римским днем 1428 года Мазаччо вышел из дома и отправился в мастерскую. Ему было 27 лет. Никто и никогда его больше не видел.

1099 год. Первый Крестовый поход. Рыцарь, родом из Флоренции , первым перелезает через иерусалимскую стену, за что получает от благодарного Готфрида Бульонского два куска кремня из храма Гроба Господня. Рыцарь привозит реликвию домой, к радости и гордости флорентийцев, которые сохранят камни до наших дней. Рыцаря зовут Паццино Пацци ("Pazzi" значит "сумасшедший").

1478 год. Расцвет Возрождения . Почти все его величайшие мастера уже рождены: на подходе Рафаэль , Микеланджело и Джорджоне еще дети, но уже вовсю творят Боттичелли, Леонардо да Винчи , Филиппино Липпи. Но не они основные действующие лица жизни Флоренции , тогда главного города мира. А два брата, которые собираются на пасхальную мессу: младший - красавец, рыцарь, футболист и дамский угодник (по слухам, Симонетта Каттанео, Весна и Венера Сандро Боттичелли , является его возлюбленной) - Джулиано, и старший - политик, поэт, лютнист, меценат - Лоренцо. Их фамилия - Медичи.

Они уже почти 10 лет правят этим городом, они сделали его городом постоянных праздников и увеселений, городом музыки и поэзии, островком античности в мире Средневековья. И только носатый Савонарола, видя это, постоянно ворчит, но Лоренцо монах нравится.

Братья не знают, что совсем недавно они избежали смерти. Дважды их приглашали на обед, собираясь отравить, но неожиданная болезнь Джулиано спутала карты заговорщикам. По дороге к ним присоединяется кардинал Рафаэлло Риарио. Он обнимает Джулиано за плечи - проверяет наличие доспехов. Доспехов нет.

Колесница истории останавливается на развилке из двух дорог. На одной из дорог написано "Медичи", на другой – "Пацци", а заговорщики именно они, представители знаменитого банкирского дома и второй по влиятельности семьи во Флоренции . Трудно сказать, почему Пацци не смогли выждать еще пару лет. Лоренцо Медичи не зря зовут Великолепным, а великолепие стоит больших денег. Как пишет Макиавелли, Ренато Пацци даже предлагал вместо заговора просто ссудить Медичи денег под высокий процент. Но предложение не прошло - у подстрекателя покушения, Папы Сикста IV, не было времени ждать.

Но вернемся к мессе. Братьев оттесняют друг от друга. Франческо Пацци с такой яростью наносит удары кинжалом Джулиано, что умудряется ранить заодно и себя. Джулиано мертв, позже в нем насчитают 19 ран. Лоренцо, раненному в шею, везет: быстро сообразившему в чем дело Анжело Полициано удается впихнуть Лоренцо в ближайшую капеллу и оттеснить нападавших мечом.

Через некоторое время Лоренцо с перевязанной шеей появляется на балконе своего дворца. Выбор сделан. Колесница истории набирает ход по дороге Медичи. Шествие сторонников Пацци по городу с криками "Долой тирана" и "Народ и свобода" встречается градом камней. Попытка захватить здание городской администрации также заканчивается провалом.

Ну а дальше... Дальше все было как обычно. Горожане взялись за дело рьяно и с диким упоением: большая часть как самих Пацци, так и их сторонников, реальных и мнимых, была ими растерзана. Мальчишки в те дни головами играли в футбол, а их матери из сердец и печени "врагов народа" варили суп. Те, кто не достались толпе, были вывешены из окон палаццо Веккьо. Позднее так же поступит с потомком Пацци и доктор Аннибал Лектер. Но это в книге и в кино. В реальной жизни Пацци практически не осталось, имущество их было конфисковано, герб с дельфинами запрещен, женщин Пацци возбранялась брать в жены под угрозой обвинения в бунте. Одна лишь капелла Пацци, шедевр гениального Брунеллески, сохранилась. О ней речь пойдет позже.

Погиб и противник покушения Ренато Пацци, а вот 17-летний кардинал Риарио уцелел – сначала попал в тюрьму, а потом был отправлен назад в Рим . Но все это уже другая история, нас же интересует место действия заговора Пацци – кафедральный собор города. О нем мы и поговорим поподробнее.

На его месте поначалу располагалась другая церковь, церковь святой Репараты. Почему именно эта замученная в 3 веке в Палестине святая явилась в ночь накануне решающего сражения с готами в 405 году полководцу Стилиху, науке, как говорится, не известно. Но церковь Репарата после победы Стилиха получила.

Более полутысячи лет церковь спокойно себе отстояла, пока, наконец, в темные итальянские головы городских властей не пришла светлая мысль выстроить на ее месте новый собор, который своей красотою и величием должен был затмить аналогичные сооружения тосканских городов-соперников.

По идее проектировщиков, собор должен был вмещать все население города, составлявшее на тот момент, не много не мало - 90 000 человек. Посвятили "крытую площадь" св. Деве Марии с цветком лилии в руке (Санта-Мария дель Фиоре), и в 1294 году закипели строительные работы. Одно время ими даже руководил сам Джотто . Он, впрочем, быстро отвлекся на кампанилу, которую, однако, также не успел закончить.

От старой церкви Репараты, разрушенной в 1375 году, новому собору достались простые линии и две колокольни, а также старое имя, непожелавшее выветриться из голов горожан. Проблему эту решили так, как и всегда решают подобные проблемы: городские власти ввели большие штрафы за использование старого названия - и новое название удалось внедрить. Фасад собора так и остался недоделанным и радовал глаз статуями Донателло, пока его, не Донателло, разумеется, по указанию Франческо I Медичи не заменили на расписной холст, предварительно пустив старые его плиты на новый пол. Холст достоял до XIX века. А потом Флоренция стала на время столицей Италии - и в добровольно-принудительном порядке обзавелась фасадом, который как сразу всем не понравился, так и продолжает всем не нравиться до сих пор. Эх, вернуть бы тот, "недоделанный"...

Сам собор сохранил свой суровый вид до наших дней, хотя и украшался в течении ряда веков многочисленными произведениями искусства. На нескольких из них мы остановимся особо. Поскольку суть Возрождения была в том, чтобы научиться управлять реальностью, важную роль играло учение о перспективе. Перспективу в живопись ввел Мазаччо, что стало одним из главных событий в истории живописи. Его "Троица" написана на стене Дуомо, но скелет Адама, первого человека, как будто лежит в выемке под каменным выступом. Там же - надпись: "Я был тем, чем вы являетесь, и есть то, чем вы станете". А над выступом - распятый Христос висит на кресте в реальном пространстве, как будто в боковом пределе. Трудно поверить, что это не объемные формы, а лишь живопись.

Учение Мазаччо о перспективе получило развитие в работах другого гения Возрождения - Паоло Учелло. Новое занятие поглощало Учелло полностью, дни и ночи напролет он что-то вычерчивал, придумывал формулы... Когда его молодая жена напоминала ему, что пора спать, он, с трудом оторвавшись от своей работы, восклицал: "Какая сладостная вещь - перспектива". Жена, говорят, сильно обижалась.

Трудно сказать, пожадничали флорентийцы или у них действительно не было тогда денег, но конную статую знаменитому кондотьеру Джону Хоквуду, защищавшему город рекордно долгое время, они решили заменить на соответствующую фреску в Дуомо. Фреску поручили выполнить Учелло. Он и выполнил: огромная монохромная (одноцветная) фреска изображает не живого человека, а его конную статую, да не простую. На нижний постамент зритель смотрит снизу вверх, а на Хоквуда с лошадью, что на этом самом постаменте обитает, сверху вниз. Такое вот объемное изображение. Кто говорите кубизм придумал? В каком веке?

Авангард редко встречает понимание современников - и в этом случае не встретил. Был скандал. Чудом фреску не замазали. Повезло.

Об Учелло, этом самом загадочном гении кватроченто, опередившем свое время, мы еще поговорим особо, если все же рискнем зайти в галерею Уфицци (а туда ведь как зайдешь - не выйдешь!), а пока обратим внимание на часы с 24-часовым циферблатом, идущие не в ту сторону, работы того же Учелло, кто бы сомневался. Они, кстати, все еще идут...

Флоренция — один из величайших художественных центров мира, город музеев, галерей и палаццо, полных шедевров, созданных гениальными художниками. Именно здесь шесть веков назад рассеялся мрак Средневековья, и забилось сердце Возрождения.

Если вы мечтаете понять искусство этого периода, обратите внимание на церкви Флоренции. Дуомо, Санта Мария Новелла, Санта Тринита, Санта Кроче, Сан-Лоренцо… именно здесь скрыты сокровища: капеллы самых богатых и влиятельных флорентийских семей, Медичи, Сассетти, Торнабуони.

И среди них — капелла Бранкаччи в церкви Санта Мария дель Кармине . Её значение настолько велико, что без нее невозможно постичь искусство итальянского Возрождения.

Флоренция, 1420 год

В самом цветущем и богатом городе Европы творится нечто необыкновенное: позднеготическое искусство Средневековья сменяется новым видением. Брунеллески развивает свои идеи и мечтает о возведении гигантского купола. Cоздает невиданные прежде скульптуры Донателло. Именно в это время в город в поисках работы приезжает 19-летний тосканский художник Томмазо ди сер Джованни по прозвищу Мазаччо.

Мазаччо, Брунеллески и Донателло станут не только товарищами и единомышленниками, но и основателями Возрождения. Каждый из них кардинальным образом изменит европейское искусство. Брунеллески — в архитектуре, Донателло — в скульптуре, Мазаччо — в живописи.

Согласно свидетельствам Вазари, учителем Мазаччо был художник Мазолино. В действительности это не совсем так. В революционной живописи Мазаччо не прослеживается никакого влияния этого мастера. Тем не менее, имена этих художников неразрывно связаны.

Мазолино на 20 лет старше, к тому же он — яркий представитель старой манеры, которую решительно отверг для себя Мазаччо. Однако различия не помешали художникам стать друзьями и соратниками. Тандем Мазолино и Мазаччо высоко ценят заказчики. Художники становятся партнерами, у них общая мастерская, они востребованы и интересны.

И вот в 1424 году к Мазолино и Мазаччо обращается богатейший купец, торговец шелком, флорентиец Феличе Бранкаччи. И начинается самая яркая глава в истории раннего итальянского Возрождения.

Фамильная капелла рода Бранкаччи была основана еще в XIV веке, и лишь десятилетия спустя богатый и влиятельный Феличе Бранкаччи заказывает Мазолино и Мазаччо фресковый цикл для ее украшения.

Капелла Бранкаччи сохранилась до наших дней существенно перестроенной. Изначально фрески Мазолино и Мазаччо располагались на трех регистрах. В XVIII веке в ходе перестройки капеллы были уничтожены фрески верхнего регистра и потолок с изображенными на нем евангелистами.

Иконографическая программа предусматривала изображения сцен из жизни апостола Петра. Возможно, таковым было желание заказчика. Феличе Бранкаччи, представитель флорентийской республики, посол и купец, его интересы были сосредоточены на море и мореплавании, и фигура Святого Петра, земная жизнь которого также была неразрывна связана с морем, имела для него особое значение.

Адам и Ева

Мазолино и Мазаччо работают бок о бок на строительных лесах, при этом совершенно по-разному. Между ними нет соперничества, но есть дружба и уважение к индивидуальной манере.

Более всего различия живописи Мазолино и Мазаччо заметны во фресках, открывающих весь цикл. Перед вами «Грехопадение Адама и Евы» Мазолино и «Изгнание из Рая» Мазаччо. На одной Ева убеждает Адама вкусить плоды с запретного дерева, на другой — горькое раскаяние и изгнание из рая.

В прекрасном саду Мазолино создает мягкие и поэтичные образы. Его Адам и Ева сказочны и гармоничны. Их неопределенные жесты задают сладостный и спокойный ритм.

Их обнаженные тела элегантны, абстрактны и нереалистичны, они словно подвешены в воздухе и окутаны золотой дымкой. Их прекрасные лица созданы без всякого участия света и тени. Они не выражают никаких чувств, а лишь услаждают глаз.

Живопись Мазаччо — это реалистичная и безжалостная проза. Сцена, представленная зрителям, поистине драматична. Среди бесприютной и пустынной местности в ярком и безжалостном свете видим мы Адама и Еву, объятых ужасом и отчаянием. Они изгнаны из рая, их преследует неумолимый ангел с мечом.

«Изгнание из Рая» Мазаччо — это настоящая революция, меняющая всё! Перед нами реальные мужчина и женщина, переживающие трагедию. Лицо Евы искажено болью, она унижена и старается прикрыть руками свое обнаженное тело. Также ясна и понятна фигура Адама. Он закрывает лицо руками, и жест этот во времена Мазаччо имел свое конкретное значение. Это стыд и позор.

Мазаччо изображает обнаженных с невиданным со времен античности реализмом. Анатомия мужчины и женщины, созданная светотенью, столь реалистична, что позже были добавлены гирлянды из листьев, скрывающие наготу персонажей. Эти гирлянды были удалены лишь после реставрационной кампании девяностых годов прошлого века, явившей миру фреску почти в первозданном виде.

Если Адам и Ева Мазолино как бы подвешены в воздухе, то у Мазаччо они уверенно идут по земле.

Джорджо Вазари писал об этом: «Именно Мазаччо положил начало прекрасным позам, движениям, порывам и живости, а также рельефности поистине настоящей и естественной, чего до него никогда еще не делал ни один живописец. Обладая величайшей рассудительностью, он обратил внимание на то, что все те фигуры, у которых ступни ног не ступали на землю и не сокращались, а стояли на цыпочках, лишены всякого достоинства и манеры в самом существенном и что те, кто так их изображает, обнаруживают непонимание сокращений».

Кроме того, Мазаччо находит вдохновение в моделях античности. Венера Медичи и Бельведерский торс послужили отправными точками для создания необычайно реалистичных обнаженных фигур Адама и Евы.

Мазаччо «Уплата подати »

Главным шедевром капеллы Бранкаччи по праву считается фреска Мазаччо «Уплата подати», также известная как «Чудо со статиром». Именно она является и ключом к пониманию всего фрескового цикла капеллы, и квинтэссенцией искусства Мазаччо.

«Уплата подати» иллюстрирует эпизод Евангелия от Матфея. Когда Иисус и апостолы вошли в город Капернаум, к ним подошел сборщик податей и потребовал установленную сумму на храм Божий. И тогда Иисус, желая уплатить сборщику, велит Апостолу Петру, отправляться к морю и поймать рыбу, в рту у которой он найдет статир, монету, для уплаты подати и за него, и за себя.

В одной фреске мы видим сразу три эпизода этой истории: в центре Иисус приказывает Петру отправиться на рыбалку, слева Петр находит статир для уплаты подати, справа — отдает монету сборщику.

Этот сюжет имел важное значение и для городской жизни. В двадцатых годах XV века во Флоренции производилась налоговая реформа, к разработке которой имел отношение и заказчик, Феличе Бранкаччи. И, как это часто бывало с храмовыми фресками, вероятно, «Уплата подати» носила и информационный характер, иллюстрируя важность налоговой реформы для Флоренции и флорентийцев.

Остановимся подробнее на центральной группе. Фигура Иисуса — композиционный и духовный центр фрески. Он окружен учениками. Апостолы образуют вокруг его фигуры почтительный полукруг, подобно тому, как древние изображали собрания античных философов.

Все персонажи уверенно стоят на земле, они одеты в античные туники, ниспадающие тяжелыми складками, что создают реалистичный объем и подчеркивают пластику фигур. Каждый из них — яркая индивидуальность, каждый выражает живые эмоции.

Вот что пишет Джорджо Вазари об этой фреске: «Примечательно, с каким пылом Святой Петр вопрошает Христа, и с каким вниманием апостолы, окружившие его в разных положениях, ожидают его решения, с телодвижениями столь выразительными, что поистине кажутся живыми».

Интересен также и аскетичный пейзаж. Мазаччо словно наполняет изображение воздухом, придавая ему глубину и феноменальную, невиданную прежде реалистичность. Кажется, можно вдохнуть этот морозный зимний воздух и почувствовать прохладу раннего утра.

Мазолино «Исцеление калеки и воскрешение Тавифы »

На противоположной стене находится фреска Мазолино, иллюстрирующая сразу два деяния Апостола Петра: исцеление калеки и воскрешение Тавифы. Здесь примечательны два молодых человека, соединяющих сцены.

Они написаны в сладостной и узнаваемой манере Мазолино. Нежные юноши, парящие над землей с отрешенными лицами, одетые по последней моде в шелка и парчу, написаны мягкими весенними красками. Они словно символизируют уходящую художественную манеру.

Тогда как у них за спиной уже происходят масштабные перемены. Обратите внимание на декорации, в которых разыгрываются религиозные сцены. Это не привычные места из Библии, а Флоренция XV века. Возможно, площадь Синьории, центр города, созданный со всеми деталями повседневной жизни.

Согласно исследованиям, фон фрески «Исцеление хромого и воскрешение Тавифы» создал Мазаччо. Именно он актуализировал религиозные сюжеты, изменил традиции и перенес персонажей на улицы современных городов.

Мазаччо «Петр исцеляет больных своей тенью»

По улицам Флоренции идет мужчина. У него есть тело, вес и индивидуальность. Он уверенно доминирует в пространстве. Перед нами — человек нового времени.

Мазаччо начинает изучать движение, его интересует пластика тела, ему неинтересно выписывать витиеватые складки, под которыми словно нет живого человека. Красками и светотенью он «одевает» Святого Петра в античную тунику примерно так, как это делает Донателло в скульптуре пророка Иеремии.

Высоко ценит это умение и Вазари: «Он писал свои работы с должной цельностью и мягкостью, согласуя телесный цвет лиц и обнаженных частей тела с цветом одежды, которую он любил изображать с немногими и простыми складками, как это бывает в живой действительности. И это принесло большую пользу художникам, за что он достоин похвалы как изобретатель, ибо поистине работы, созданные до него, можно назвать написанными, те же, что принадлежат ему, – живыми, правдивыми и естественными по сравнению с теми, которые выполнялись другими».

Мазаччо «Крещение неофитов»

Еще одно чудо капеллы Бранкаччи — фреска «Крещение неофитов». Вазари напишет о ней: «В истории крещения высокую оценку получила обнаженная фигура одного из новокрещеных, который дрожит, окоченев от холода; написанный с прекраснейшей рельефностью и в мягкой манере».

В 1426 году Мазолино неожиданно бросает работу над фресками капеллы Бранкаччи и уезжает в Венгрию. Он проведет там два года, не оставив никаких свидетельств своей творческой деятельности. Из Венгрии он приедет в Рим по приглашению Папы Мартина V и снова будет работать с Мазаччо.

В 1427 году останавливает работу в капелле Бранкаччи и Мазаччо. Фрески останутся незавершенными и лишь в 80-ых годах XV века их закончит художник Филиппино Липпи.

О значении фресок Мазаччо в капелле Бранкаччи лучше всего написал Джорджо Вазари: «Труды его заслуживают несчетнейших похвал и главным образом за то, что он в своем мастерстве предвосхитил прекрасную манеру нашего времени. А доказательством истинности этого служит то, что все прославленные скульпторы и живописцы с того времени и поныне, упражнявшиеся и учившиеся в этой капелле, стали превосходными и знаменитыми, а именно фра Джованни да Фьезоле, фра Филиппо, Филиппино, ее завершивший, Алессио Бальдовинетти, Андреа дель Кастаньо, Андреа дель Верроккио, Доменико Гирландайо, Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Пьетро Перуджино, божественнейший Микеланджело Буонарроти. Также и Рафаэль Урбинский отсюда извлек начало прекрасной своей манеры, в общем, все те, кто стремился научиться этому искусству, постоянно ходили учиться в эту капеллу, чтобы по фигурам Мазаччо усвоить наставления и правила для хорошей работы».

Перед вами фрагмент фрески Мазаччо «Уплата подати» и рисунок 14-летнего Микеланджело Буонарроти, изучающего основы живописи.

На фресках Мазаччо и Мазолино словно встретились осень Средневековья и весна Возрождения. В прошлое уходила воздушная и поэтичная манера, исчезали нежные светлые краски, уступая место новому стилю, осязаемому, рельефному, эмоциональному и выразительному.