Главная › Прогулка › Художник утрилло морис картины. Морис Утрилло: сын своей матери

Художник утрилло морис картины. Морис Утрилло: сын своей матери

Один из кадров фильма «Модильяни» врезается в память с навязчивостью сцены из фильма ужасов – картина «Безумие» Мориса Утрилло и моменты жизни художника, предварявшие ее написание. Это одна из немногих (если не единственная) картина Утрилло, центром которой становится человек. Человек, мучимый не столько окружающим его зеленоватым мраком, сколько лучами недостижимого света. В сгустке боли, который сросся в одно целое с собственной тенью, несложно распознать самый болезненный в истории живописи автопортрет: в 1916 году постимпрессионист оказался в психиатрической клинике в городке Вильжюиф на севере Франции, после сменив его на приют Пиклюс – эти события и стали толчком к написанию картины. Она стала черной вороной среди выбеленных городских пейзажей мастера, которые и прославили его имя. Но вернемся на несколько шагов назад.

Еще мальчиком Утрилло наблюдал за работой будущих коллег на Монмартре, а некоторые живописные навыки получил от матери Сюзанны Валадон, художницы и натурщицы – ее фамилией он и подписывал свои первые работы (Морис Валадон), но позже взял фамилию своего отчима-испанца. Мексиканский живописец Диего Ривера (муж Фриды Кало), рассказывал анекдот о происхождении мальчика: «После рождения Мориса Сюзанна Валадон пришла к Ренуару, которому она позировала за 9 месяцев до этого. Ренуар посмотрел на ребенка и сказал: “Он не может быть моим, его цвет ужасен!” Затем она пошла к Дега , которому тоже позировала в то время. Он сказал: “Он не может быть моим, его форма ужасна!” В кафе Валадон увидела знакомого художника Мигеля Утрилло и все это ему рассказала. Мигель ответил, что она может дать ребенку фамилию Утрилло: “Это честь для меня – дать свое имя работе Ренуара или Дега!”». Кто бы ни был отцом ребенка, он несомненно передал ему часть своего таланта, который вылился в другую, более современную и меланхолическую форму.

Ранние работы Мориса Утрилло напоминают о городской поэзии Сислея и Писсаро.

В более поздних сквозит скорее Сезанн – сквозит по широким продувным улицам, бесприютным и по-европейски прямым. Формы становятся твердыми и осязаемыми, цвета – чуть более однозначными и прямолинейными, безвозвратно исчезает воздушный «дрожащий» мазок. Возможно, уход от импрессионистической лирики к этой строгости линий объясняется отказом от пленэрной живописи в пользу «срисовывания» с фотографий и открыток (к слову о вечном вопросе о том, стоит ли художнику писать картины по фото: как видите, так делали даже именитые мастера!).

Сакре Кёр и Шато де Бройар

Еще мальчиком Утрилло наблюдал за работой будущих коллег на Монмартре, а некоторые живописные навыки получил от матери Сюзанны Валадон, художницы и натурщицы – ее фамилией он и подписывал свои первые работы (Морис Валадон), но позже взял фамилию своего отчима-испанца. Мексиканский живописец Диего Ривера (муж Фриды Кало), рассказывал анекдот о происхождении мальчика: «После рождения Мориса Сюзанна Валадон пришла к Ренуару, которому она позировала за 9 месяцев до этого. Ренуар посмотрел на ребенка и сказал: “Он не может быть моим, его цвет ужасен!” Затем она пошла к , которому тоже позировала в то время. Он сказал: “Он не может быть моим, его форма ужасна!” В кафе Валадон увидела знакомого художника Мигеля Утрилло и все это ему рассказала. Мигель ответил, что она может дать ребенку фамилию Утрилло: “Это честь для меня – дать свое имя работе Ренуара или Дега!”». Кто бы ни был отцом ребенка, он несомненно передал ему часть своего таланта, который вылился в другую, более современную и меланхолическую форму.

Ранние работы Мориса Утрилло напоминают о городской поэзии Сислея и Писсаро.

Сакре Кёр и Шато де Бройар

Иногда, известное выражение об отыскании истины в вине обретает свое неожиданное воплощение. В конце XIX века, Морис Утрилло, безрассудный пьяница, явил миру пейзажи Монмартра, удивившие обывателей и восхитившие знатоков. Картины художника побудили многих к переоценке ценностей; взамен движения к абстракции, они стимулировали переосмыслить реальность. Судьба благоволила Утрилло. Он прожил удивительную творческую жизнь, хотя мог бы безвестно закончить свои дни в какой-нибудь лечебнице.

Утрилло родился 25 декабря 1883 г. в Париже. Дитя внебрачной связи, он был первенцем молоденькой натурщицы Мари-Клементины Валадон. Отцом ребенка считался некий Буасси — художник-любитель и хронический алкоголик. Мать Мориса, незаконнорожденная дочь крестьянина, впоследствии стала протеже Тулуз-Лотрека, который посоветовал ей сменить имя на более благозвучное Сюзан, а впоследствии — познакомил с Дега, который учил ее живописи и поощрял успехи.

Когда Морис Валадон был еще ребенком, друг его матери, испанский писатель и критик Мигель Утрилло в порыве расположения даровал ему свое имя. Морис рос психически неуравновешенным, плохо учился, а после окончания школы пробовал себя в качестве банковского клерка но, мягко говоря, неудачно: к восемнадцати годам он уже находился в зависимости от алкоголя, и периодически попадал в лечебницы. Тогда-то, посоветовавшись с психиатром, Сюзан Валадон определила для сына трудотерапию, которая помогла ему сохранить и собственную личность и его скрытый талант. Рисование стало для Мориса эмоциональной отдушиной, средством для поддержания душевного равновесия. Эксперимент с трудотерапией блестяще оправдал себя.

За свою долгую творческую жизнь Утрилло произвел на свет тысячи и тысячи рисунков — маслом, гуашью, акварелью, карандашом.

Как правило, он рисовал либо по памяти либо используя изображения с почтовых открыток. В 1920-е годы он был уже всемирно известным, легендарным художником. В 1929 г. французское правительство наградило его орденом Почетного Легиона. В пятидесят лет он женился на энергичной вдове Люси Повель, которая вела дела мужа столь успешно, что супруги смогли купить шикарную виллу в окрестностях Парижа и жили там на широкую ногу. Не секрет, что с момента первого знакомства с лечебницей в юности и до своего роскошного уединения в Ле Везине в конце тридцатых, прошел через множество жесточайших алкогольных срывов. Он выжил лишь благодаря исключительной бдительности своей матери, а затем — жены. Обе женщины, в своем отношении к нему, сочетали подлинную нежность с непреклонностью тюремного надзирателя.

Самое удивительное во всей истории болезни Утрилло - то, что алкоголь не смог сокрушить его талант.

Теперь, многие живописцы и критики называют его величайшим художником-урбанистом двадцатого столетия. Однако, несмотря на высочайший статус, Утрилло был напрочь лишен критического взгляда на собственное творчество и сам прекрасно сознавал это. Совершенно заурядные работы чередовались у него с подлинными шедеврами. Нередко, работы мастера отличало отсутствие какой-бы то ни было интеллектуальной концепции, а также — единообразное повторение одних и тех же мотивов. Но, если Утрилло — только глаз, правомерно повторить сказанное Сезанном о Моне — зато какой глаз! И прежде всего, это — глаз Монмартра, того Монмартра каким он был перед первой мировой войной: старинный, живописный, относительно тихий богемный квартал. Утрилло влекли также индустриальные пригороды, с их унылыми улицами и непритязательными бистро; он рисовал кафедральные соборы Франции , панорамы Британии и Корсики, известны несколько натюрмортов с цветами. Но в истории живописи он остался именно как автор уникальных видов французской столицы.

Можно говорить об определенном влиянии на Утрилло Писарро и Сезанна; но такими вещами как уверенная композиция, гениальная простота и безошибочное чувство цвета Утрилло владел на уровне инстинкта. При этом, он не был ни примитивистом, ни классицистом, ни импрессионистом, ни фовистом; он не был даже романтиком. Он был полнейшим индивидуалистом, не поддающимся никакой классификации. Повышенное внимание, принято уделять картинам художника «белого периода», приблизительно 1909-14 гг., когда оттенки белого доминировали на его холстах. Однако годы, предшествующие белому периоду тоже принесли немало отличных работ. А в картинах позднейшего, колористического периода он часто и убедительно использовал яркие, живые тона.

Утрилло — один из немногих художников XX века, чьи работы по сердцу как умудренным специалистам так и неискушенным зрителям.

Меняются веяния моды и рыночные тенденции, а картины Утрилло с каждым годом только поднимаются в цене. Ныне, признанный повсеместно, он дважды сражался за свою репутацию в суде и оба раза одержал победу. В первый раз, американские таможенники попытались обложить его картины художника пошлиной, на том основании, что они срисовывались с почтовых открыток. Во второй — каталог лондонского музея поведал миру, что художник много лет как скончался от неумеренного пьянства. Поченный хозяин Ле Везине сумел убедить британский суд что он вполне жив и делит отпущенное ему время между работой и релиогиозным служением. Семидесятилетний Утрилло помнил и рисовал, словно в первый раз, Париж — доступный и богемный, по которому он так часто скитался молодым и неприкаянным. История его жизни лишена трагического финала, как у Ван Гога или Модильяни. У нее в финале — мир. Мир, в котором на холстах одухотворяются даже самые убогие закоулки, преобразованные художником, с доверчивой и чувствительной душой ребенка, в произведения искусства.

При подготовке публикации были использованы материалы статьи
«Морисс Утрилло» Альфреда Вернера (1953 г.)

В декабре этого года исполнится 130 лет со дня рождения одного из самых известных художников-пейзажистов ХХ века Мориса Утрилло (1883–1955)

В декабре этого года исполнится 130 лет со дня рождения одного из самых известных художников-пейзажистов ХХ века Мориса Утрилло (1883–1955). Париж писали многие художники; но большинство их видели Город как явление, как сплетение улиц и зданий, мостов и набережных, базилик и бульваров, рассветов и дождей, влюбленных и клошаров. Утрилло же был живописцем улицы, дороги, переулка, дома - писал, так сказать, не толпу, но лицо в толпе - каждый раз новое, отстраненно интересное и живое.

Будущий художник появился на свет на первый день после Рождества, 26 декабря 1883 года, став своеобразным подарком для своей семнадцатилетней матери Марии-Клементины Валадон, в прошлом цирковой акробатки, а ко времени рождения сына - известной натурщицы и подающей надежды художницы. Мария-Клементина (в будущем - Сюзанна) Валадон была довольно популярна в артистических кругах Парижа. Она позировала Ренуару, Тулуз-Лотреку, Пюви де Шаванну и, конечно, Эдгару Дега, у которого даже брала уроки живописи. Возможно, эта ее популярность и стала причиной того, что настоящее имя отца Мориса так и осталось неизвестно (среди предполагаемых отцов числились тот же Пюви де Шаванн, Ренуар, а также некий художник Боасси). В апреле 1891 года номинальный отец у сына Валадон появился: семилетнего Мориса усыновил испанский художник и художественный критик Мигель Утрилло-и-Молинс. Сделал он это, скорее всего, из-за хорошего отношения к его матери, но больше никакого участия в жизни Мориса не принимал.

Довольно забавную версию этого усыновления, рассказанную Диего Риверой, оставила американская собирательница Рут Баквин: «После рождения Мориса Сюзанна Валадон пришла к Ренуару, которому она позировала за 9 месяцев до этого. Ренуар посмотрел на ребенка и сказал: “Он не может быть моим, его цвет ужасен!” Затем она пошла к Дега, которому тоже позировала в то время. Он сказал: “Он не может быть моим, его форма ужасна!” В кафе Валадон увидела знакомого художника Мигеля Утрилло и все это ему рассказала. Мигель ответил, что она может дать ребенку фамилию Утрилло: “Это честь для меня - дать свое имя работе Ренуара или Дега!”».

Морис, чьим воспитанием занималась практически только его бабушка, рос нервным и вспыльчивым ребенком - прогуливал школу и часто попадал в неприятности. Спокойствия в дом не добавлял и его ранний алкоголизм. По одной из версий, чтобы успокоить маленького Мориса, бабушка с самого раннего детства давала ему вино, по другой - подростка угощали выпивкой попутчики, с которыми он ездил из пригорода Парижа (семья поселилась там в 1896 году, когда Сюзанна Валадон вышла замуж за юриста Поля Муси) до своей школы на Монмартре.

Морис попросту спивался, и в 1900 году отчим забрал его из учебного заведения и устроил на работу, рассчитывая, что труд и строгий рабочий график не позволят Морису так много пить. Однако работа не помогала. В 18 лет Морис впервые попал в клинику с приступом белой горячки. Одной из рекомендаций врачей для приведения его в адекватное состояние было занятие живописью. Сюзанна Валадон, желая спасти своего сына и отвлечь его от пагубной привычки, начала учить его всему, что знала сама. Так Морис Утрилло попал в мир искусства.

Его первые опыты в живописи относятся к 1902 году; в это же время он поселился в доме отчима и матери в Монманьи. Начинал Утрилло с набросков карандашом, а спустя некоторое время стал писать маслом. Уже осенью 1903-го он работал на пленэре - писал виды, открывавшиеся с родительского крыльца, а также пейзажи окрестных поселков, Монманьи и Пьерефитта. 1904–1906 (1907) годы в творчестве Утрилло сегодня называют «ранним (Монманьиским) периодом». Сюзанна Валадон предложила своему сыну довольно странную палитру, состоявшую лишь из пяти красок: белил, двух оттенков желтого, киновари и розовой марены. Это оказалось очень кстати и для расстроенных нервов, и для будущей творческой манеры Мориса: он не привык к самоограничениям, но был поставлен в жесткие рамки извне - и с ними пришлось считаться. Переработав некоторые приемы Писсарро и Сислея (вертикально выстроенный пейзаж, прямые, острые мазки, лаконичный колорит) он пришел к почти графичной манере, с прямыми линиями домов и улиц, прозрачным воздухом и уплощенной перспективой - и эта манера уже была его собственной.

В 1906 году Морис - видимо, желая утвердиться в собственной художественной самостоятельности - начал подписывать свои работы фамилией Утрилло, отказавшись от материнской фамилии (прежде он подписывался Морис Валадон, Морис Утрилло В. или М. У. Валадон ).

В 1907 году мать и отчим расстались, и Морис вновь оказался на Монмартре. С этих пор Париж, и особенно Монмартр, стали главной темой его творчества. В Париже художник пережил краткий период импрессионизма (1907–1908). В это время он искал ракурсы, композиции, которые наилучшим образом передавали бы жизнь его словно застывших во времени улиц. В это время он много работал темными, насыщенными оттенками зеленого, коричневого, которых раньше не было в его палитре, писал кистью и мастихином - широкими, быстрыми мазками.

В 1909 году Утрилло с успехом показал свои картины на Салоне. С этого времени он больше не работал на пленэре - теперь Утрилло писал Париж и Монмартр, и в основном по фотографиям и открыткам. Окончательно сложилась и характерная композиция его работ - узкая улица или дорога, уходящая к линии горизонта, в средоточие уплощенных линий построек и домов. Художник отказался от сложной формы, сводил, где возможно, образы к простым геометрическим силуэтам и прямым линиям, перенося изображение на холст с помощью линейки и циркуля. Многие критики того времени находили такую манеру живописи излишне упрощенной и сухой, но с годами она почти не менялась, что не мешало его работам находить все новых поклонников и завоевывать известность. К 1910 году его палитра стала заметно светлее; к нему пришла известность, его признала критика. В 1913-м с большим успехом прошла его первая персональная выставка.

Все эти первые достижения относятся к 1909–1914 годам, периоду, который в творчестве Утрилло принято называть «белым» - по характерному преобладанию в палитре белого цвета и его оттенков: белесыми выглядят небо и дороги, белой штукатуркой покрыты стены домов; белым светом исходит пустота его города и улиц, на которых практически не ощущается и следа человеческого присутствия.

Цветовой минимализм, вероятно, потребовал от художника уравновесить его фактурностью - и Утрилло стал добавлять в масло песок, клей, известь, накладывать на холст кусочки мха и бумаги.

В 1914 году «белый период» сменился «цветным», который доминировал в творчестве Утрилло следующие два десятка лет. Палитра Утрилло в эти годы расцвела яркими красками, которые он теперь накладывал более тонкими, прозрачными и широкими мазками. Поэтому закономерно, что линия в его работах стала более графичной, а перспектива и горизонт, выстроенные ею, - чуть ли не математически выверенными. Еще одним важным новшеством в живописи этого времени было появление в пейзаже человеческих фигур - пусть пока в качестве стаффажа, но с ними возникло время, которому ранее доступ в картины Утрилло был закрыт. Все, что было вневременным, вдруг оказалось сегодняшним, живым. Париж «цветного периода» отмечал праздники, был украшен флагами, яркими полотнищами и афишами; в нем росли цветы на балконах, зеленели деревья, свежо блестел снег на крышах и мостовых. Обновленные городские виды Утрилло оказались более простыми и понятными для восприятия; многим они нравились, а их автор становился все более популярным и во Франции, и - к 1920-м - за ее пределами.

В 1925 году появилась первая монография, посвященная творчеству художника, - «Гуаши Утрилло», написанная знаменитым искусствоведом Андре Сальмоном.

Персональные выставки Утрилло, проходящие в Париже, Лионе, Брюсселе, пользовались большим успехом. 11 декабря 1925 года в Лондоне состоялась премьера балета Джорджа Баланчина «Барабо» в постановке труппы «Русского балета», костюмы и декорации для которого Утрилло выполнил по заказу Сергея Дягилева. В 1929 году правительство Франции наградило художника орденом Почётного легиона.

В 1935 году Утрилло женился на Люси Повель, бывшей актрисе, вдове бельгийского банкира. Она быстро взяла в свои руки контроль над делами мужа, освободив, таким образом, от этой ответственности 69-летнюю мать художника. В скором времени пара купила особняк в пригороде Парижа, подальше от городских соблазнов, не оставлявших Мориса на протяжении всей жизни.

За изменениями в жизни последовали и изменения в манере художника - смягчились линии, стала свободнее композиция, появились яркие, иногда даже пламенеющие краски. Начался, как принято его определять, «поздний период» в творчестве художника, который продлился до самой его смерти 5 ноября 1955 года. Неизменным остался лишь образ довоенного Парижа, прежде всего Монмартра, каким он был перед Первой мировой войной.

В 1937 году прошли персональные выставки Утрилло в США, затем в Англии, Германии и Швейцарии. В 1950 году была устроена ретроспектива его работ в Венеции. В «Комеди Франсез» состоялась премьера оперы Гюстава Шарпантье «Луиза» в декорациях и костюмах Мориса Утрилло.

Всего из-под кисти Утрилло вышло более тысячи произведений. Очень популярные у публики, его картины быстро стали и предметом коллекционирования людей состоятельных, и тем, чем с радостью был готов украсить комнату народ попроще, - словом, спрос был огромен. Но часто поклонники и просто дельцы, пользуясь тягой художника к алкоголю, обменивали холсты на бутылки с вином. Известны также малоформатные работы, которые Утрилло писал прямо в питейных заведениях в качестве платы за выпивку, - их в свое время называли «Утрилло из бистро».

Родные - сначала мать и отчим, потом жена - как могли, боролись с его склонностью к пьянству. Большую часть своей жизни Утрилло провел под жестким контролем людей со стороны (что не мешало ему время от времени все-таки добираться до бутылки). Известный бытописатель Парижа первой половины ХХ века Франсис Карко в своей книге «От Монмартра до Латинского квартала» вспоминает даже некоего «папашу Г.», который контролировал быт Мориса до самых мелочей, приводил ему клиентов, проверяя, чтобы они не приносили ему выпивку, а взамен имел приоритетное право на все написанные Утрилло картины.

Одним из самых известных собирателей картин Утрилло был Поль Петридес (Paul Petrides) - галерист, представитель «междувоенного» поколения торговцев живописью. С 1935 года Петридес имел исключительное право на продажу работ Утрилло, а взамен платил семье художника фиксированную сумму за одну работу еженедельно. Выглядели эти еженедельные визиты Петридеса в дом Утрилло приблизительно так (в изложении LCR - участницы форума AI):

«К 5–6 часам пополудни Утрилло просыпался и начинал расхаживать по дому, пытаясь получить стакан вина на кухне. Люси старалась убедить его взяться за работу. Тогда по всему дому раздавался хриплый голос страдающего Утрилло:

Он меня достал! Господи, как он меня достал!

А-а-а, это он про меня говорит, - лучезарно улыбался Петридес, развалившийся в кресле.

В конце концов часам к семи Петридес терял терпение и поднимался в мастерскую, где Утрилло стоял у мольберта с палитрой в руках и копировал по фотографии свою старую работу с тоской во взгляде.

Мэтр, мэтр, - обращался к нему Петридес, - поторопимся!

Ворча сквозь зубы, Утрилло заканчивал выписывать белые дома, разрушенные двадцать лет назад.

Стены! - командовал Петридес.

Художник наносил на холст слой белой краски.

Утрилло послушно прибавлял несколько горизонтальных линий.

Теперь подпись!

Подписывать работы занимало больше времени, художник усердно прописывал свое имя: .

Как только работа была подписана, Петридес хватал еще совсем сырой холст и бежал спрятать его в багажнике своей машины. Вернувшись, он отдавал Люси 80 000 франков. Комедия была окончена - до следующего воскресенья».

На основе коллекции Петридиса 30 ноября 2010 года аукционный дом Artcurial провел торги «30 работ Мориса Утрилло». С аукциона было продано 100 % лотов на общую сумму 5 522 209 евро.

Вообще, работы Утрилло довольно часто появляются в каталогах различных аукционов - и крупных, Sotheby’s и Christie’s, и небольших домов по всему миру, даже в Японии. За последние несколько десятилетий он выставлялся на открытые торги почти три с половиной тысячи раз, в том числе около двух тысяч раз продавались живописные произведения и около тысячи раз в каталогах появлялась графика.

В наследии Утрилло рынок больше всего ценит работы 1910-х годов, т. е. «белого периода»: в первой десятке самых дорогих полотен Утрилло таких работ 8. Самые высокие аукционные результаты его полотен были показаны в 1990-х. Так, рекордную для художника сумму 7 300 000 франков (1 277 500 долларов) заплатили за работу «Кафе Турель на Монмартре» (1911) на торгах Artcurial 19 июня 1990 года. Второе место среди самых дорогих произведений принадлежит виду знаменитого парижского кафе «Проворный кролик» (1910), проданному на торгах Christie"s в Лондоне 25 июня 1990 года за 600 310 фунтов (1 026 678 долларов). Третью строчку в этом списке занимает большеформатный холст «Сакре-Кёр, Монмартр» (ок. 1953), за который 15 мая 1990 года на аукционе Christie’s (Нью-Йорк) за 900 000 долларов.

Очередной всплеск интереса к художнику был отмечен в середине 2000-х. 9 мая 2007 года на торгах дома Sotheby’s за 936 000 долларов продана работа «Трущобы Монмартра» (ок 1931) - рекордный результат для работ Утрилло на Sotheby"s за последние 10 лет. Рекорд для 2000-х на Christie"s - 679 500 долларов - был поставлен 3 ноября 2004 года: именно с таким результатом закончились торги по лоту 56 - картине «Старые мельницы Монмартра и ферма Дебре» (1923).

Из более свежих результатов можно вспомнить ширму, расписанную Утрилло и проданную с аукциона «30 работ Мориса Утрилло» 30 ноября 2010 года за 835 540 евро (1 102 327 долларов).

По данным artprice.com, 100 долларов, условно инвестированные в работы (суммарно в живопись и графику) Утрилло в 1999 году, к марту 2013-го превратились бы в 125 долларов. Рост небольшой, и резких ценовых подъемов тоже не наблюдается, но, что важнее, нет и откровенных провалов, т. е. рынок работ Утрилло можно считать довольно стабильным.

Морис Утрилло (Utrillo) - французский живописец, мастер городского пейзажа, увидевший город глазами одинокого художника. Главной и единственной темой творчества был Париж, окраинные районы Монмартра.

Семья Мориса Утрилло

Морис Утрилло родился 25 декабря 1883 года, в Париже. Мать художника, Мари-Клементин Валадон, переменила множество занятий (ученица модистки, няня, официантка, акробатка в цирке и т. п.), прежде чем стала профессиональной натурщицей (с ней работали Огюст Ренуар, Пьер Пюви де Шаванн, Винсент ван Гог, Анри де Тулуз-Лотрек и др.), а затем и художницей (Сюзанна Валадон). Ее смелые уверенные наброски восхитили Эдгара Дега, и, освоив под его руководством технику мягкого лака, она стала писать в интенсивной красочной гамме, напоминающей работы фовистов.

Отцом Мориса мать считала некоего Буасси, но в 8-летнем возрасте мальчика по непонятным причинам усыновил давний приятель Валадон - испанец Мигюэль Утрилло-и-Милинс, подрабатывавший газетными очерками, живописью и архитектурными проектами, однако вскоре он уехал в Испанию и не напоминал о себе.

Именем «Морис Утрилло» художник стал подписывать свои картины только после 1906 года, до этого он использовал имена «Морис Валадон» или «М. У. Валадон».

В идеальной форме нет совершенства, задача художника, для написания городского пейзажа, найти то совершенство, которое содержит идеальная архитектура строения.

Утрилло Морис

Алкогольное пристрастие

Пристрастившись к алкоголю в подростковом возрасте (14-летнего мальчика, самостоятельно добиравшегося до парижского коллежа из предместья, иногда подвозили штукатуры и, забавляясь, угощали вином), художник на протяжении всей своей жизни, особенно в молодости, был подвержен жестоким запоям. Из-за пагубного пристрастия ему пришлось бросить коллеж (если не удавалось выпить рюмку абсента, мальчик впадал в ярость - рвал тетради и одежду, ломал мебель, угрожал самоубийством). Попытки обучить Мориса ремеслу также не увенчались успехом, и 16-летний подросток стал предметом всеобщих насмешек.

Юношу спасла Сюзанна Валадон - по совету психиатра она стала учить сына рисовать, однако первые уроки (мать водила по бумаге рукой сына с карандашом) были неудачными: Морис отбрасывал непослушные карандаши, рвал картон, пытался выпрыгнуть в окно. Но постепенно живопись увлекла его.

В каждом произведении искусства человеческое чувство должно явить себя прежде любой эстетической системы или живописного метода.

Утрилло Морис

Первые художественные опыты. Особенности живописной манеры

Первые самостоятельные наброски Утрилло делал карандашом, затем стал писать маслом. Осенью 1903 года он уже работал на натуре (однако из 150 пейзажей, выполненных, по утверждениям матери, за полгода, не сохранилось ни одного - самые ранние из известных относятся к 1905 году).

На протяжении 1903-1907 годов Морис писал деревушки Монманьи и Пьерефитт, окруженные пологими холмами и заросшие яблонями. В этих пейзажах прослеживается влияние творчества Камиля Жакоба Писсарро, заметное по характерному мелкому отрывистому мазку. С работами Писсарро Утрилло мог познакомиться в Люксембургском музее или в галерее Дюран-Рюэля.

Однако импрессионистическая манера передачи света и воздуха была художнику неинтересна, гораздо больше его привлекала ощутимая графическая материальность предмета. Вскоре композиционной основой большинства его пейзажей становилась уходящая вдаль улица, фланкируемая боковыми кулисами домов; на дальнем плане - преграда из домов или башен, заслоняющая небо и делающая пространство замкнутым.

В отличие от картин Писсарро в пейзажах Утрилло царит ровное, одинаковое освещение, ветра не чувствуется, небо почти всегда безоблачно. Художник упростил реальные формы, обобщая контуры, он свел очертания предметов к их основе; одним движением кисти создавал ощущение скользкой лестницы или отсыревшей штукатурки, провалы окон часто только намечает. Масляные краски казались ему чересчур прозрачными, и для передачи фактуры оштукатуренных и заплесневелых стен он добавлял в с песок, гипс, клей, использовал известь, накладывал кусочки мха, покрытые чернилами и эмалью дощечки, листы бумаги. Растирая краску в чашке, наносил ее на холст ножом, разглаживал пальцами. Эта живописная манера, сформировавшаяся довольно рано, с годами почти не претерпела изменений.

Говорят, на меня влиял Писсарро, может быть, случайное впечатление, но не влияние:я не видел других картин, кроме картин моей матери.

Утрилло Морис

Собор Парижской Богоматери

В 1908-1910 годах любимой темой художника, к этому времени вполне сформировавшегося, стал Собор Парижской Богоматери. К изображению собора Утрилло неоднократно возвращался и впоследствии, однако картины именно этих лет, где собор предстал как целостный величественный образ, подавляющий человека, специалисты считают наиболее сильными. Интерес к соборам - художник писал в Париже, Руане, Шартре, Реймсе, Лурде - связан не только с их живописностью, но и с возрастающей с годами религиозностью Мориса Утрилло.

Монмартр

Всемирную известность художнику принесли его картины с изображениями Монмартра - древнего уголка Парижа, сохранившего свое своеобразие и до наших дней. Монмартрский холм, прежде предместье Парижа, к тому времени, когда художник начал писать его, утратил свою идиллическую прелесть: вместо живописных лачуг поднялись многоэтажные доходные дома, извилистые узкие улочки, карабкающиеся по склонам холма, стали напоминать колодцы, маки, некогда украшавшие Монмартр, исчезли, лишь немногочисленные уголки сохранили свой первоначальный полудеревенский вид. Однако для Утрилло, одинокого, измученного своей болезнью, Монмартр с 1910-х ггодов (и до глубокой старости) стал главной темой творчества. Картины его скупали кабатчики за рюмку аперитива и бессовестно эксплуатировали талант художника. Один из его биографов вспоминает: «На бледной маске лишь глаза лучились теплом и ясностью, как глаза ребенка или затворника. Но этому взгляду противоречила горькая складка губ. Нет, улыбкой ее нельзя было назвать. Слишком много было в ней принужденности...».

В 1909 работы художника впервые были экспонированы в парижском Осеннем салоне, а вскоре он с матерью и отчимом отправился в путешествие на Корсику и в Бретань, однако и там по памяти продолжал писать виды Монмартра. Первая персональная выставка Утрилло состоялась в 1913 году, и у него, кроме кабатчиков, появились и другие поклонники - настоящие любители живописи (например, Октав Мирбо).

Я всегда следовал инстинкту, иногда мои полотна кажутся рельефными, потому что я проходил их кистью несколько раз, и только небо я старался сделать прозрачным.

Утрилло Морис

«Белый период»

К 1910-м годам относиться начало так называемого «белого периода» в творчестве Мориса Утрилло. Этот период, продолжавшийся до начала Первой мировой войны, характеризуется преобладанием в картинах разнообразных оттенков белого цвета, переходящего то в пепельный, то в серебристый, то снова в молочный, серый или золотистый тона. С помощью наиболее полюбившихся цветов - белого цинка, желтого хрома, кобальта, вермийона, темного краплака - художнику удавалось создавать не только удивительно насыщенную цветовую гамму, но и передавать безмолвное обаяние безлюдных улочек Монмартра, закованных в брусчатые мостовые. Впечатление вымершего города часто дополнялось чахлыми деревьями и плотно закрытыми домами, что вызывает щемящее чувство одиночества и бесприютности, столь характерное не только для ощущений самого художника, но и вообще для горожан 20 века. В 1950 году на одном из парижских аукционов американский миллионер заплатил за пейзаж Утрилло «белого периода» восемь миллионов франков - сенсационная сумма, не удивившая, однако, самого художника, к этому времени его картины ценились дороже полотен Клода Моне и Эдгара Дега.

Послевоенный период

После войны в творчестве художника произошли некоторые изменения. Кроме монмартровских тем, появились новые мотивы: церковь Сакре-Кер, Мулен де ла Галетт, кафе «Розовый кролик», площадь Тертр и другие. Колорит картин стал менее сдержанным. Художник писал город в праздничные дни, когда он украшен флагами, полотнищами и афишами. В этот период Утрилло работал также акварелью и гуашью, пробовал свои силы в технике литографии.

Слава художника начала расти, регулярно устраивались его выставки, публиковались монографии. Вместе с семьей он стал жить в старинном замке Сен-Бернар, ставшем его собственностью (разбогатели и многие хозяева питейных заведений, получившие пейзажи Утрилло за рюмку аперитива и продавшие их впоследствии за немалые деньги).

В 1926 году Морис Утрилло по заказу русского театрального и художественного деятеля Сергея Павловича Дягилева сделал эскизы декораций и костюмов для балета Джорджа Баланчина «Барабо», поставленного в Париже в театре Сары Бернар.