Иоанн предтеча леонардо да винчи. "Иоанн Креститель" Леонардо да Винчи: описание картины

Л ысенко Иван Тимофеевич - помощник командира взвода противотанковых ружей (ПТР) 600-го стрелкового полка 147-й стрелковой дивизии 27-й армии Воронежского фронта, старший сержант.

Родился 22 апреля 1914 года в селе Черкассовка ныне Ивановского района Амурской области в семье крестьянина. Русский. Образование начальное. Работал комбайнером в совхозе ОКДВА, что в селе Кагановичи, ныне Екатеринославка Амурской области. В 1936-1939 годах проходил срочную службу в Красной Армии. После окончания службы вместе с женой и ребенком переехал на Украину, откуда в свое время родители переселились на Дальний Восток. Жил и работал на станции Сватово Луганской области.

В сентябре 1941 года был вновь призван в Красную Армию Сватовским райвоенкоматом. Боевое крещение получил в оборонительных боях за Киев. Участвовал в Сталинградской и Курской битвах. В боях с немецко-фашистскими захватчиками был трижды ранен. Награжден медалью «За боевые заслуги».

Героический подвиг совершил Иван Лысенко в августе 1943 года в боях на территории Сумской области. 147-я стрелковая дивизия получила задачу наступать в направлении Ахтырки и захватить плацдарм на западном берегу реки Ворскла. 8 августа после упорных боев наши подразделения освободили Великую Писаревку и устремились вперед, преследуя разрозненные вражеские части вдоль реки. 600-й стрелковый полк этой дивизии, в котором воевал старший сержант Иван Лысенко, вышел на рубеж Кириковка - Старая Рябина, где встретил сильное сопротивление частей моторизованной дивизии СС «Великая Германия». Трое суток не прекращались ожесточенные бои. Вражеские контратаки следовали одна за другой. Особенно опасны были действия танков противника.

В боях за Кириковку прославился истребитель танков помощник командира взвода противотанковых ружей 2-го стрелкового батальона старший сержант Иван Лысенко. 9 августа он, вооруженный противотанковым ружьем и гранатами, принял бой с пятнадцатью немецкими танками. Отлично подготовленный боец хорошо знал их уязвимые места и с первых же выстрелов подбил две машины. Продвигаясь по траншее, боец часто менял позиции, затрудняя противнику вести по нему прицельный огонь. Выстрелами из ПТР он подбил еще три вражеских танка, но и сам был ранен в руку. Превозмогая боль, Иван продолжал сражаться с фашистскими танками. Противник, потеряв еще две машины, вынужден был отступить. Единоборство Ивана Лысенко с немецкими танками позволило батальону удержать занятую часть села Кириковка и обеспечило успешную переправу подразделений полка через реку Ворскла. За это бой был представлен к присвоению звания Герой Советского Союза.

После выздоровления вернулся в строй, но попал в другую часть. О присвоении высокого звания тогда не узнал.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, старшему сержанту Лысенко Ивану Тимофеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда

Участвовал в боевых действиях на 4–м и 3–м Украинских фронтах. Был командиром отделения 3–го гвардейского стрелкового полка 4-й гвардейской стрелковой дивизии. Освобождал Украину, Молдавию, где снова отличился. В бою за село Талмас Слободзеевского района 20 августа 1944 года, когда выбыл из строя командир взвода, гвардии старший сержант Лысенко принял на себя командование и продолжал преследовать отступающего противника. Когда на выгодном рубеже противник закрепился, Лысенко быстро и скрытно вывел взвод во фланг противнику с близкого расстояния с криком «Ура!» повел бойцов в атаку на врага. Противник в панике отступил, оставляя на поле боя убитых и раненых. За этот бой Лысенко был награжден орденом Славы 3-й степени. Но и эта наград осталась не врученной.

Долго время гвардии старший сержант Лысенко считался пропавшим без вести в январе 1945 года. Тогда он исполнял обязанности командира взвода снабжения того же 3-го гвардейского стрелкового полка. Только чрез много лет после войны удалось установить события тех дней, и то не полностью.

В декабре 1944 года - январе 1945 года вела бои с немецкими частями, прорывающимся на запад из окружённого Будапешта, был была переброшена на участок на правом берегу Дуная на границе с Чехословакией с целью воспрепятствовать переправе и контрнаступлению немецких частей. В трудных боях 2 января отдельные части дивизии отступили, а 3-й гвардейский стрелковый полк, в котором воевал Лысенко, на какое-то время попал в окружение. Видимо по результатам тех боев он и считался пропавшим без вести. Достоверно не установить какие события тех дней привели героя-гвардейца на скамью подсудимых.

24 апреля 1945 года военным трибуналом советских войск Будапештского гарнизона Лысенко был осужден по статьям 162 п. «г» (кража государственного имущества) и 193-7 п.«г» (дезертирство) УК РСФСР к 10 годам лишения свободы. Был направлен в 206-ю отдельную штрафную роту 46-й армии, но участвовать в боях и смыть кровью свою вину ему не пришлось. Война кончилась.

В июле 1945 перед убытием роты в Россию дезертировал, остался жить у знакомой женщины в венгерском селе Илька-Майор. Имел намерения жениться и остаться жить в Венгрии, обратился с ходатайством о получении венгерского подданства. В то же время совершил несколько краж скота у местных жителей, который потом перепродавал. Был арестован. В октябре 1945 года тем же военным трибуналом был осужден по ст 58-1 п «б» («измена родине») УК РСФСР на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Был лишен только медали «За боевые заслуги», о других награда и присвоении звания Героя трибуналу не было известно. Не знал о них и сам Лысенко.

Отбывал он наказание в лагерях Коми-Пермяцкого автономного округа близ поселка Гайны. После освобождения из мест заключения проживал в поселке Керчевский Чердынского района Пермской области. Работал на лесосплаве. В 1969 г. вышел на пенсию, но продолжал работать разнорабочим. В июле 1981 года переехал в Краснодарский край.

Жил поселке Щербиновский Краснодарского края. Только в конце 1983 года стало известно, что Герой советского Союза Лысенко Иван Тимофеевич жив. Когда его вызвали в военкомат в город Краснодар по поводу выяснения судьбы не врученной высокой награды, случилась трагедия. Узнав о высокой награде сильно ветеран разволновался и у него случился инсульт. Скончался 20 января 1984 года. Похоронен на кладбище поселка Щербиновский.

Награжден орденами Ленина (10.01.1944), Славы 3-й степени (09.09.1944), медалями, в том числе медалью «За боевые заслуги» (08.07.1943).

Дополнил Сергей Каргапольцев

Сегодня в брянской полиции служит внук Героя Советского Союза - участковый уполномоченный Виталий Чернов

«30 апреля 1945 года в 14 часов товарищ ЛЫСЕНКО первым ворвался в здание рейхстага, гранатным огнем истребил более 20 немецких солдат, достиг второго этажа и водрузил знамя Победы.

За проявление геройства и мужества в бою достоин присвоения звания «ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА».

Передо мной - пожелтевший наградной лист от 6 мая 1945 года, подписанный командиром 674-го стрелкового полка 150-й дивизии подполковником Плеходановым. Наградной лист нашего земляка, ветерана Великой Отечественной войны Ивана Лысенко из Красной Горы. Ивану Никифоровичу сейчас 96 лет, и он до сих пор не считает себя героем. Возможно, именно поэтому о его подвиге по-настоящему мы узнаем только сегодня.

О Великой Отечественной написаны тысячи книг, снято огромное количество фильмов, существуют документальные свидетельства тех, кто ее прошел… Казалось бы, здесь не должно быть белых пятен, но они то и дело дают о себе знать. Они волнуют фронтовиков, не дают покоя военным историкам. И одно из них - Знамя Победы. За официальной версией, изложенной в школьных учебниках, существует и другая действительность. Перед тем как идти в последнюю атаку на рейхстаг, солдаты разрывали наволочки, немецкие перины, оконные шторы и все остальное, сделанное из красной ткани. С «флажками и флагами» они и устремились к рейхстагу. Это было 30 апреля - штурм, бой, кровь и гибель…

В преддверии Дня Победы корреспондент газеты «По горячим следам» встретился с Иваном Никифоровичем Лысенко и его внуком - полицейским Виталием Черновым.

«Служу так, чтобы деду не было стыдно»

В брянской полиции служит внук ветерана Великой Отечественной войны, Героя Советского Союза Ивана Лысенко - старший участковый уполномоченный Бежицкого отдела полиции Виталий Чернов.

Воспитываясь на рассказах о войне, о значимости армейской службы в жизни каждого мужчины, Виталий с детства мечтал стать военным. После школы планировал поступать одно из училищ Минобороны. Но мать, Екатерина Ивановна, была категорически против. Конец 90-х, разгар чеченской кампании... Единственного сына она не хотела отпускать на Кавказ. Тот все понял и не пошел против воли родителей. Поступил в Брянский технологический институт на экономический факультет. А там, как известно, в те времена была военная кафедра… Через пять лет, когда у Виталия был диплом на руках, сбылась и его мечта. Его призвали в армию. Отслужив два года в Таманской дивизии, он решает вернуться на родину и стать милиционером.

В звании старшего лейтенанта Чернова назначают на должность участкового в Брянский РОВД. Такая работа пришлась парню по душе. Новые знакомства, судьбы и обстоятельства… Как признается Виталий, он до сих пор не охладел к профессии. Хотя многие не выдерживают даже полгода и переводятся в другие подразделения. Участковый должен любить свою работу, уважать людей, даже несмотря на то, что некоторые из них нарушают закон.

Дед мне всегда говорил: работай честно, не осуждай человека за его проступки, - говорит полицейский. - Каждый творит то, за что сам потом ответит. И я стараюсь придерживаться его наставлений. Служу так, чтобы деду не было за меня стыдно.

Тайна Знамени Победы

29 апреля, накануне 69-й годовщины водружения Знамени Победы над рейхстагом, Герой Советского Союза Иван Лысенко, его родные и близкие, а также сотрудники пресс-службы УМВД России по Брянской области приняли участие в телемосте с городом Киров, посвященном презентации книги «Тайна Знамени Победы».

Это документальное исследование о группе лейтенанта Сорокина, в составе которой кировчанин Булатов и брянец Лысенко 30 апреля 1945 года укрепили красное полотнище на фасаде рейхстага. В книге использовано много архивных документов, чтобы убедительно и понятно рассказать, как все было на самом деле. Быть знаменосцем - большая честь для каждого солдата. И, наверное, было много людей, которые пытались войти в историю как знаменосцы, и было много воинских соединений, которые считали для себя честью поднять первым знамя над рейхстагом.

Авторы книгичлен Союза российских писателей, режиссер документального кино Андрей Купарев и президент Фонда памяти Григория Булатова Герман Гончаров посредством видеосвязи поздравили ветерана и пожелали доброго здоровья, пообещав передать издание в семейный архив Героя Советского Союза.

Знамя из немецкого матраса

…Повсюду взрывы, пулевой свист. Командир 674-го стрелкового полка подполковник Плеходанов поставил задачу группе Сорокина: прорваться через противотанковый ров, наполненный водой, и обеспечить проход знаменных групп к рейхстагу. Один из бойцов, Правоторов, спросил:

А если нам удастся водрузить знамя, нас не осудят?

Думаю, что нет, - ответил комполка.

Под свинцовым ливнем разведчики вплавь через канал добрались до рейхстага. Из десяти красноармейцев в живых остались семеро. Очистив себе путь плотным автоматным огнем и гранатами, бойцы прорвались на второй этаж. Естественно, им хотелось стать первыми, кто развернет над рейхстагом красное знамя. Специально заготовленного полотнища у них не было. Зато была ткань красного цвета, прежде служившая обшивкой матраса. Древко соорудили из подручных средств. Так в 14 часов на фасаде вражеского здания заалело первое Знамя Победы.

Справедливости ради стоит добавить, что 30 апреля части двух стрелковых дивизий: 171-й и 150-й почти одновременно ворвались в Рейхстаг. Вскоре на колоннах, на лестницах и балконах, на первом и втором этажах Рейхстага появились красные знамена - от полковых и дивизионных до самодельных. Через несколько часов в штаб корпуса поступили первые донесения о «водружении Знамени Победы». Правда, в донесениях - ни слова о куполе Рейхстага.

Но вернемся к штурму. В какой-то момент немцы вновь заняли первый этаж. Четверо разведчиков, в том числе и сержант Лысенко, бросились на подмогу своим, чтобы выбить врага с позиций. Бесконечный рокот пулеметов и автоматов, рвущиеся вокруг гранаты... Ивана Никифоровича ударной волной отбросило на каменную лестницу, ведущую в подземелье, слегка контузило. Но любопытство разведчика взяло верх. Куда ведут эти ступеньки? Спустился. В нос ударил до тошноты знакомый запах лекарств. Солдат трижды залечивал раны в госпиталях. Эти «благовония» ни с чем не перепутаешь. Но путь преградила металлическая дверь.

Эй, кто там? Выходи! Комм! Хенде хох! - Иван начал стучать прикладом по железу. Вскоре из-за двери появилась голова в офицерской фуражке, а затем и сам немецкий генерал в полной амуниции. За его спиной - еще такой же, только низкий и полный.

«Что с ними делать? - мелькнуло в голове солдата. - Самому бы не погибнуть, а тут еще этим жизнь сохранить надо. Вдруг чего важного командиру скажут».

Генералы покорно подняли дрожащие руки… Но в таком положении они вряд ли смогут ползти. Нужно сказать, чтоб они их опустили. Как назло, слова немецкие забылись. Вырвалось лишь: «Опустите хенде!»

Ползли не один десяток метров. Пистолеты у немецких офицеров были при себе. Но о побеге они и не помышляли. Лысенко перед дорогой, указав на кобуру, пригрозил им пальцем. Те наперебой стали твердить: «Найн! найн! Яволь! Яволь!».

Так в одиночку Лысенко и доставил пленных в штаб командира полка. В ходе допроса вражеских генералов выяснилось, что они - военные врачи и в том подземелье находятся около двух тысяч раненых солдат, а также что через госпиталь можно попасть в рейхстаг.

После допроса пленных потребовал к себе командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор Шатилов. Немецкие генералы, указывая на Лысенко, попросили, чтобы их сопроводил этот «приятный унтер».

Ишь ты, как их к себе расположил! - улыбаясь, произнес Плеходанов.

А замполит Субботин после ухода сержанта с пленными сказал:

Два подвига в одном бою совершил парень. Героя достоин!

Впечатляющую картину героического подвига советских воинов создал писатель Максим Сбойчаков в книге «Они брали рейхстаг», вышедшей в 1973 году, одним из героев которой также является брянец Иван Лысенко.

Во сне стрелял по иконе Божией Матери

Лысенко не боялся пуль, все время стремился в самое пекло. В наградном листе кроме упоминания о водружении Знамени записано еще об одном подвиге:

«16 апреля 1945 г. при прорыве обороны противника на западном берегу реки Одер тов. Лысенко в числе штурмовой группы первым ворвался в траншею противника, в упор расстрелял расчет немецкого крупнокалиберного пулемета и, захватив пулемет, открыл интенсивный огонь по отступающему врагу. Ломая ожесточенное сопротивление, группа вышла к каналу Фридландерштром. Используя исключительно выгодную местность, немцы пытались приостановить наше продвижение. Группе было приказано переправиться через канал, захватить на западном берегу плацдарм и обеспечить переправу основных сил полка. Под ливнем свинца вплавь тов. Лысенко одним из первых достиг берега канала, прикрываясь гранатным огнем, стремительным броском ворвался в немецкую траншею.

Немецкий офицер дважды почти в упор стрелял из пистолета в тов. Лысенко. Но не дано было умереть герою. Подмоченный автомат тов. Лысенко отказал, в какое-то мгновенье он прикладом разбил голову немецком офицеру. В стане врага поднялась паника. Момент был использован. Через канал переправились еще несколько наших групп».

Кажется, что читаешь не документ, а повесть. Только автор этой повести - сама жизнь. И между строк проступает главное - сама судьба берегла брянского солдата.

А накануне штурма рейхстага нашему герою приснился необычный сон. Будто он оказался в затопленном бункере под вражеским зданием. Навстречу ему плыла икона Божией Матери. Во сне он выпустил несколько автоматных очередей в ее сторону. А она все равно плывет. Лысенко проснулся в холодном поту. Неверующий, но с детства воспитанный монахиней, солдат решил, что это дурной знак. Рассказал сон своему товарищу. Но тот успокоил его, истолковав видение так: «Значит, вернешься домой живым».

От штрафбата до рейхстага

А ведь на войну Иван Лысенко попал не сразу. В 1941-м 24-летний Иван немедленно явился в военкомат. Но получил отказ. В личном деле было записано: «Не годен к строевой службе». За этой фразой скрывались три года на лесоповале в Соловках. Дело в том, что Ивана 16-летним подростком приговорили к десяти годам лагерей по сталинскому закону «о трех колосках». Через три года он вышел по амнистии. Но и сегодня для него это закрытая тема.

В конце сентября, когда освободили Брянщину, Лысенко снова пришел в военкомат. Теперь «клеймо» в личном деле особой роли не играло, и его зачислили в штрафбат. Этих бойцов бросали в самое пекло, чтобы они «кровью искупили свою вину перед государством». Мало кто из них оставался в живых.

Самое страшное на войне, - вспоминает ветеран, - это могилы. Тысячи могил. Мы шли в наступление по убитым своим товарищам. Смерть была повсюду…

Боевое крещение и первое ранение Иван Никифорович получил в Белоруссии. Залатавшего раны и «искупившего вину», его зачислили разведчиком в ряды 674-го стрелкового полка 150-й Идрицкой ордена Кутузова стрелковой дивизии 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. С ней он и дошел до Берлина, освобождая Прибалтику и Польшу.

О том, что стал Героем, узнал от соседа

В ноябре 1945 года Лысенко демобилизовался. И по предложению командования отправился в Донбасс на восстановление шахт. Но фронтовика тянуло домой, к семье. Вернувшись в родные Кузнецы Красногорского района (ныне Гордеевского), Иван Никифорович брался за любую работу, чтобы прокормить семью. Он работал и киномехаником, и завхозом в школе, и заготовителем, и бригадиром полеводческой бригады.

Однажды майским утром 1946 года Иван Никифорович шел на работу. По дороге ему встретился сосед и сказал:

Никифорович, ты стал Героем!

Да мы все герои, - ответил Иван. - Все были на войне.

Тогда односельчанин показал газету, где была заметка о присвоении Лысенко звания Героя Советского Союза. А через несколько дней - 16 мая - уже в Москве наш земляк получил Золотую Звезду под номером 9098. Эта награда заняла почетное место на пиджаке фронтовика, а чуть ниже - медали «За отвагу», «За боевые заслуги» и другие, на правом лацкане расположились ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степени, орден Красной Звезды, орден Славы 3-й степени.

Кстати, незадолго до встречи с Героем Советского Союза мне пришлось беседовать с заместителем главного редактора газеты «Новый путь» (Рогнединский район) Валерьяном Коваленко. Валерьян Григорьевич вспомнил, как еще мальчишкой бегал из соседней деревни за несколько километров, чтобы смотреть фильмы, которые крутил Иван Никифорович. «В округе знали все, когда будет кинопоказ. Ребятня с криками: «Герой кино привез!» - бежала в сельский клуб».

Звезда Героя всегда была приколота к рабочему костюму Лысенко. Однажды дочь Евдокия сняла ее и стала играться с ней в песочнице. Так потом всем семейством пришлось полдня просеивать песок, чтобы отыскать награду.

К труду приученные с детства

С ранних лет Ваня познал тяжесть крестьянского труда. В шестилетнем возрасте он остался круглым сиротой. Воспитанием мальчика и его младшей сестры занималась тетушка Евдокия - монахиня. Едва окончив четыре класса, Иван отправился в колхоз - нужно было как-то кормиться.

Мы сидели на мороженой картошке да соленых огурцах, - вспоминает те годы ветеран. - Порой нарвешь колосьев, обожжешь на костре «усы» и ешь. Тем жили… За те колоски потом и пострадал.

В одиннадцать лет наш герой вместе с другом боронил землю, работал на сенокосе, уборке картофеля.

Однажды товарищ наступил на борону и проколол ногу насквозь, - вспоминает Иван Никифорович. - Кровь лилась ручьем. Мы взяли землю, заткнули ею рану и пошли дальше трудиться. И никакого заражения. От нынешней земли ногу-то отняли бы, наверное.

Мальчишки брались за любую работу. За нее, как правило, платили едой. Помнит, как помогали вишни собирать настоятелю местной церкви за пару пригоршней сладкой ягоды.

Позже Иван Никифорович к работе приучал и своих детей. Три дочери и двое сыновей всегда после школы шли помогать родителям. Была возможность сытно покушать - ведь рабочим готовили обеды прямо в поле.

Гороховый суп с кусочками мяса был самым вкуснейшим блюдом, - рассказывает младшая дочь ветерана Екатерина Ивановна. - Сейчас об этом вспоминаешь с улыбкой. Но в те времена было не до смеха. Нам просто порой не хватало еды…

Об играх и развлечениях дети послевоенных лет и не думали. Игрушек почти не было. У дочерей Ивана и Татьяны Лысенко была одна кукла на двоих, а у сыновей - сделанные отцом деревянные автоматы.

Отец все делал собственными руками, - продолжает Екатерина Ивановна. - Плел корзины и домашнюю утварь из лозы, мастерил мебель. А по вечерам иногда играл на гармошке свою любимую песню «Синенький скромный платочек».

Герой живет на улице имени себя

Иван Никифорович свято хранит память о своих боевых товарищах. В День Победы и 30 апреля на его столе всегда граненый стакан с кусочком хлеба поверх него.

В Красногорском районе, наверное, не найдется человека, который бы не знал и не уважал своего героя-земляка. И когда в Красной Горе встал вопрос о переименовании улицы Школьной на улицу имени Героя Советского Союза И.Н.Лысенко, местные жители не задумываясь поставили свои подписи под этим решением. Кстати, и в Брянске вскоре появится одноименная улица. В жилом комплексе, возводимом в районе старого аэропорта. На проекте красной линией по центру проходит улица имени Ивана Лысенко.

В этом году за особые заслуги перед Родиной ветеран удостоен награды «Ангел трубящий», учрежденной православным Международным благотворительным фондом «Глас ангельский Руси».

В завершение встречи Иван Никифорович поздравил всех с Днем Победы и пожелал крепкого здоровья и мирного неба над головой. А сотрудникам органов внутренних дел - мужества и выдержки. «Вы несете нелегкую службу по защите нас от внутренней угрозы. А от внешней мы вас защищали. И всегда найдутся те, кто сможет защитить и впредь…»

Владимир ГОРБАЧЕВ.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Идею водрузить красный стяг над столицей поверженной Германии высказал Сталин на торжественном заседании 6 ноября 1944 года. Ее поддержал и военный совет армии. По всеобщему мнению, флаг над рейхстагом символизировал окончательное крушение нацизма. Тогда же по образцу Государственного флага СССР было в срочном порядке изготовлено девять стягов - столько было дивизий, входивших в состав 3-й ударной армии.

Флаг № 5, ставший Знаменем Победы, несла группа из трех бойцов, возглавляемая старшим сержантом Ивановым. Иванов получил смертельное ранение при прорыве к верхним этажам здания. Но сержант Егоров и младший сержант Кантария, которых прикрывали однополчане, смогли водрузить знамя. Поздним вечером 30 апреля 1945 года над крышей рейхстага затрепетал красный флаг.

Сами Егоров и Кантария к их чести понимали всю нелепицу событий. В брошюре «Знамя Победы», мало известной широкому читателю, они признавали, что знамя № 5 они доставили в рейхстаг значительно позже других знаменосцев. Но поскольку это расходилось с официальной версией, на их признание даже не обратили внимания.

Знаменитый снимок «Салют Победе на фронтоне рейхстага». Слева направо на переднем плане: В. Правоторов, И. Лысенко, Г. Булатов, С. Сорокин

В небольшом посёлке Красная Гора жил ветеран Великой Отечественной войны - Герой Советского Союза, участник взятия рейхстага - Иван Никифорович Лысенко. Иван Никифорович - ровесник Октябрьской ре­волюции. Родился в селе Кузнецы Брянской области в крестьянской семье. В шесть лет остался сиротой, его воспитывала тетка. После окончания четырёх клас­сов начальной школы он в 1929 году начал работать в местном колхозе.

«Мой отец умер, когда мне было всего шесть лет, - вспоминает Иван Никифорович. - Он, здоровый, креп­кий, сильный деревенский мужик, неожиданно заболел и сгорел буквально за несколько дней. Мать осталась с двумя детьми на руках: я дошкольник да сестрёнка младшая. Надо было что-то решать, помогать матери. Так, в возрасте двенадцати лет я пошёл работать в кол­хоз. Много нас тогда детей работало на колхозных полях. Школы побросали - не до того было. Об играх да забавах даже и не думали. Какие игры! Есть нечего...

Я и пахал, и боронил, и сено возил, и торф заготав­ливал - много всякой работы делал. Был у меня друг, ровесник. Трудились вместе с ним на колхозных полях. Однажды мы поднимали с ним тяжёлую борону из земли, та упала и пробила моему товарищу ногу. На­сквозь. Кровь полилась ручьём. Л он взял горстку зем­ли, рану свою обильно ею посыпал и... дальше пошёл. И никакого воспаления, никаких признаков заражения. Вот какие раньше люди крепкие были!

Помню ещё, как работал на торфозаготовке. Вначале мы вручную срезали дёрн. Затем специаль­ными резцами нарезали торф. Размером брикеты были как хлеб, который раньше выпекали большими буханками на развес. Мы выносили торф, складыва­ли на поддоны, сушили. Л потом кусочки, которые отламывались от брикетов, размешивали и топ­тали ногами. К вечеру мы были испачканные, как черти!

С продуктами в то время было очень плохо. Порой «сидели» на одной мороженой картошке да солёных огурцах. А иногда и этого не было... Правда, от голода в нашем селе никто не умер. Хоть и плохи дела были, но соседи друг друга не бросали: те, кто побогаче, прино­сили еду совсем бедным. Выживали, как могли.

В селе Кузнецы до войны было около ста дворов. И в каждой семье самое малое - пять детей. За редким исключением меньше. Иногда, бывало, нарвёшь в поле колосков, обожжёшь «усы» на костре и ешь. И зерно это вкусное было, спелое, мягкое. Вроде перекусил и сыт...»

Позднее именно по печально известному сталин­скому закону о «трёх колосках» Иван Никифорович Лысенко в шестнадцать лет был приговорён к десяти годам лишения свободы и отправлен на лесоповал в Соловецкие лагеря.

«ТОЛЬКО ЗУБАМИ СКРИПЕЛ...»

С момента образования и до последнего дня своего существования Соловецкий лагерь особого назначения отличался особенно жестоким режимом. Истязания за­ключённых были обыденным делом. Историки утверж­дают, что в лагере существовала практика наказания тяжким и бессмысленным трудом. За мелкие провин­ности, а порой и просто для развлечения, арестантов жестоко избивали, заставляли пригоршнями перено­сить воду из одной проруби в другую, перекатывать с места на место многотонные валуны, зимой на морс­ком берегу полураздетыми громко и до изнеможения «считать чаек». А ещё зимой провинившихся обливали на улице холодной водой, ставили голыми в «стойку» на снег, опускали в прорубь или же в одном белье по­мещали в карцер - неотапливаемый дощатый сарай. Летом, бывало, раздетых узников привязывали на ночь к дереву. Называлось это «ставить на комара», что в ус­ловиях Приполярья означает медленное умерщвление.

Иван Лысенко пробыл на Соловках около трёх лет. И вышел, попав под амнистию. Никогда впоследствии он не рассказывал об этом страшном эпизоде в своей жизни. «А если и спрашивали его про Соловки , - рас­сказывает дочь Екатерина Ивановна, - отец молчал в ответ и только зубами скрипел...»

ЖИЗНЬ В ОККУПАЦИИ

После освобождения Иван Никифорович вернулся в родные Кузнецы. Жизнь начиналась заново. Во вся­ком случае так казалось... В 1940 году он женился на красавице односельчанке Татьяне, к августу 1941-го супруги ждали первенца.

Началась война, и уже на следующий день после её официального объявления Иван Лысенко пришёл в гордеевский военкомат и попросился на фронт. Но в воен­комате подняли документы, в которых было сказано: «К строевой службе негоден». Никакие уговоры не подейс­твовали, и Иван Никифорович вернулся в родное село.

«Мужчин во время оккупации в деревне осталось мало, и нам, немногим, приходилась выполнять са­мую тяжёлую работу на полях. Мы продолжали пахать землю, выращивали хлеб. Проходили по на­шим землям и немцы, и партизаны, - рассказывает Иван Никифорович. - Когда впервые в село пришли фашистские войска, мужчины спрятались в лесу, а женщины с детьми остались в домах. Моя старшая дочь Евдокия родилась 10 августа 1941 года, в начале войны она была совсем младенцем. Колясок и крова­ток тогда не было, и Дуся спала в люльке, привязан­ной к потолку. Немцы ходили по домам. Когда один из солдат зашёл в нашу хату, он посмотрел на ребён­ка и сказал на ломаном русском: «Ой, матка, какой ребёнок у тебя худенький! Надо кормить...» Из свое­го рюкзака он достал прозрачную бутылку с густой розовой жидкостью и протянул жене. В бутылке был какой-то заграничный напиток со вкусом малины. Немец осмотрел дом и вышел. Татьяна с ребёнком в испуге выбежала в огород и спряталась в высоких кустах кукурузы. И только когда стемнело, вернулась в хату. «Оккупантский подарок» вылили, конечно...

Был и другой случай, о котором не забывали дере­венские жители даже после войны. Фашисты зашли в дом к нашей соседке, потребовали принести молока и яиц. Женщина она была очень красивая. Отец её был монголом по происхождению, и в наследство от него достался красавице восточный разрез глаз и чёрные как смоль волосы. Носила она всегда расшитые рубаш­ки и яркие бусы. Смелая была очень! Когда фашист направил на неё автомат и сказал: «Матка, млеко, матка, яйки», она закивала, мол, сейчас принесу. Он опустил автомат, она говорит: «Обойдёшься без мо­лочка, пан!» Он опять навёл на неё оружие, она отве­тила: «Несу, несу!» - но с места не сдвинулась. Немец рассердился и зло прорычал: «Шутишь, матка? Рас­стреляю!» Пришлось ей выполнить приказание. И всё же история это вошла в число деревенских легенд.

Партизаны тоже приходили, звали в отряд. Я от­казался. В деревне мужиков не хватало - нужны были рабочие руки».

ИСКУПИЛ ВИНУ КРОВЬЮ. ТРИЖДЫ!

В конце сентября 1943 года, когда фашисты были изгнаны с брянской земли, Иван Никифорович сно­ва пришёл в военкомат с заявлением об отправке на фронт. Теперь отметка «К строевой службе негоден» значения уже не имела. Рядовому Лысенко выдали ору­жие и отправили в штрафной батальон.

Многие из таких призывников, переживших окку­пацию, боевое крещение получали, считай, по соседс­тву с родным домом - на Шмельщине при форсиро­вании Сожа. Наш земляк несколько раз участвовал в разведке боем, чтобы захватить «языка». В одном из та­ких боёв был ранен. Через несколько дней командова­ние, узнав, что совсем недалеко располагается его род­ная деревня Кузнецы, отправили долечиваться домой.

На материнских харчах, хотя их было негусто в большой семье, боец быстро вылечился от ранения и отправился в военкомат. Теперь Ивана Лысенко, «кро­вью искупившего вину перед государством», зачисли­ли разведчиком 674-го стрелкового полка 150-й Идрицкой стрелковой дивизии 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта.

«Наш штрафной батальон сразу же бросили в са­мое пекло. Живыми из боя выходили единицы, - вспо­минает Иван Никифорович. - Вы спросите, что са­мое страшное на войне? Отвечу: могилы. Трупов было столько, что мы по ним практически шли...

Вообще, я был сильный, здоровый. Куда приказы­вали, туда и шёл. Был готов выполнить любое зада­ние командования. Это ведь война: либо мы их, либо они нас. Пуль не боялся. За всю войну у меня было три ранения: сквозное в пах, в руку и в шею. Кости, поз­воночник, артерии, жизненно важные органы заде­ты не были. Подлечившись, я возвращался в строй. А смерть... она была повсюду».

Однажды, продвигаясь вперёд, Лысенко обогнул небольшую высоту, и тут лицом к лицу столкнулся с большой группой немцев. С Иваном Никифоровичем был ручной пулемёт. Из него наш земляк и дал первую пулемётную очередь. Залёг. И вновь открыл огонь. Вра­жеская пуля обожгла руку. Но Лысенко, казалось, не чувствовал боли. Впереди - враги! И он всё стрелял, пока не пришли на помощь товарищи.

Или другая история. Командиру разведгруппы Ива­ну Лысенко было поручено вывести в тыл к немцам наш батальон. Иван Никифорович дважды прошёл тот путь, которым собирался вести бойцов. Он знал: враг может беспрепятственно пропустить группу солдат, чтобы потом захлопнуть ловушку. Но не удалось фа­шистам перехитрить наших разведчиков, группа до­шла до места назначения в полном составе.

За свои боевые подвиги при освобождении При­балтийских республик Иван Лысенко был награждён орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу».

ДВА ПОДВИГА В ОДНОМ БОЮ

Наступление наших войск продолжалось. День за днём под градом пуль советские войска приближались к главному логову фашистов. Немцы уже чувствовали обречённость, сражались отчаянно за каждый дом, улицу. Рано утром 30 апреля начался штурм послед­него оплота гитлеровцев - рейхстага. Подразделения полка, в котором служил Лысенко, подошли к каналу, преградившему путь к рейхстагу. Но дальше двигаться не смогли - сплошная стена огня. Руководство полка решило создать штурмовую группу во главе с лейте­нантом Сорокиным.

Из воспоминаний участника знаменитого штурма Степана Орешко: «Утром к нам, разведчикам, пришёл сам комполка подполковник Плеходанов с замполи­том майором Субботиным.

На сегодня, бойцы, назначен штурм логова, - кивнул комполка. - Девяти штурмовым отрядам вме­нена задача водрузить над рейхстагом победные зна­мёна военного совета армии. Нашему - нет, будем прикрывать знаменосцев, расчищать им путь наверх.

Ну а если мы со своим знаменем первыми про­рвёмся - разве осудят? - спросил из строя разведчи­ков парторг Виктор Правоторов.

Думаю, что нет, - ответил Плеходанов.

В тринадцать часов начался массированный артоб­стрел рейхстага, и после него в атаку ринулись штур­мовые отряды».

Под прикрытием подразделений полка группе уда­лось пробиться к рейхстагу, выбить фашистов с перво­го этажа, но и на втором оказалось много гитлеровцев. Их стрельба из автоматов, взрывы гранат не прекра­щались ни на секунду, но всё-таки солдатам из груп­пы Сорокина удалось вывесить на здании рейхстага красный флаг. Едва получилось сделать это, как Соро­кин приказал Ивану Никифоровичу: «Лысенко, возьми пару солдат и спустись на первый этаж, там снова хо­зяйничают фашисты. Ваша задача - выбить их отту­да». Нелёгкая задача для четверых солдат. Хотя всего час назад они же с боем захватили эту часть первого этажа. Но опытные разведчики тут же сориентирова­лись: двое прямо с лестничной клетки расстреляли фа­шистов, а двое других пробили себе путь гранатой.

Лысенко, как старший группы, решил проверить весь отсек первого этажа. В одной из комнат обнару­жили дверь, ведущую в подвальное помещение. Насто­рожились, резко распахнули дверь и при свете свечей увидели несколько испуганных немецких офицеров. После команды Лысенко «Руки вверх!» они мгновенно подчинились советским солдатам. Пленниками оказа­лись два фашистских генерала с адъютантами. Их надо было срочно доставить к командованию. Но как это сделать? Кругом стреляют, рвутся гранаты...

Под конвоем где короткими перебежками, а где и по-пластунски пленные были доставлены в штаб полка. Выслушав короткий доклад Лысенко, коман­дир полка Плеходанов и его заместитель Субботин тут же связались с командиром дивизии Шатиловым, который приказал немедленно доставить пленных к нему. Подполковник Плеходанов поблагодарил Лысенко и его товарищей: «Молодцы! Два подвига в одном бою - прорвались в рейхстаг и пленили двух генералов».

Так простой русский мужик Иван Никифорович Лысенко вновь отличился. Вскоре об этом появилось сообщение Совинформбюро. А на следующий день в полк, в котором служил Иван Никифорович, нагряну­ли журналисты, кинооператоры с известным режис­сёром Романом Карменом. Они долго «допрашивали» Лысенко, фотографировали. Корреспондент газеты «Правда» сделал знаменитый снимок под названием «Салют Победы», который был опубликован во мно­гих газетах мира. Под этим снимком было написано: «Салют Победе на фронтоне рейхстага. Слева направо на переднем плане: В.Н. Правоторов, И.Н. Лысенко, Г.П. Булатов, С.Е. Сорокин...».

ВИДЕНИЕ НАКАНУНЕ ВЗЯТИЯ РЕЙХСТАГА

«Когда освобождали Германию запомнился один эпизод , - поделился с «Брянской ТЕМОЙ» Иван Ники­форович. - Мы заходили в дома и видели, как немки готовились принять смерть. Они сидели, не шелох­нувшись в углу комнаты, нарядно одетые, не говоря ни слова и не сопротивляясь. Мы успокаивали: «Не бой­тесь, мы вас не тронем». Проверяли дома и шли даль­ше. Гордые женщины! Хотели умереть красивыми! Они очень боялись русских. Не знали, чего от нас мож­но ожидать. Их мужей тоже отправили на фронт, многие из них погибли. Жители Германии, как и мы, устали от войны...

Кстати, пока наши войска находились в Германии, немецкие женщины охотно делились продуктами с советскими солдатами, подкармливали нас. А иног­да мы и сами добывали себе провизию - в окрест­ностях Берлина было много заброшенных домов. Мы спускались в подвалы, находили там разнообразные вина, продукты. Многие жители Германии уходили из своих домов, оставляя всё своё имущество на произ­вол судьбы.

Накануне взятия рейхстага мне приснился сон, будто я переплываю канал и неожиданно попадаю в бункер или какое-то подземелье. И плыву, плыву, плы­ву... А потом вижу, как навстречу мне по воде движет­ся икона Божьей Матери. Я начинаю стрелять по ней из автомата, долго стреляю, в несколько очередей, а она не тонет.

Проснулся я в страхе. Господи, чтобы это могло означать? Может, дурное предзнаменование? Я рас­сказал свой сон нашему повару, на что тот ответил: «Иван, ты пройдёшь всю войну, останешься жив и в итоге получишь высокую награду». В ту ночь мы ещё не знали, что Гитлер будет уничтожен, что совсем скоро война закончится и наступит мирная жизнь... Обидно было, когда во время взятия рейхстага погибали наши солдаты. А ведь много ребят погибло в тот день. Вот так: войну прошли и умерли в самом её финале».

В ноябре 1945 года Иван Никифорович демоби­лизовался и по предложению командования полка поехал на Украину восстанавливать разрушенные фа­шистами шахты. Но человека, с детства приученного к земле, тянуло домой, в родное село, и он вернулся в Кузнецы.

«Я отправился в Кузнецы, чтобы забрать жену с дочкой на Украину , - вспоминает Лысенко. - Но Та­тьяна сказала, что никуда не уедет из родного села. А куда мне без родных? Не стал я возвращаться на шахты.

Ещё по пути домой мне встретился один мой при­ятель из Кузнецов. Первые слова, которые я от него услышал, были такими: «Ну что, Иван, ты теперь герой...» Я удивился: «Все, кто прошёл войну, герои. И я ничем от других не отличаюсь». В ответ он восклик­нул: «Как? Ты ещё не знаешь? Тебе же присвоили звание Героя Советского Союза! Недавно собственными гла­зами видел заметку в газете!» Вот те раз, думаю, прав был повар...

Через пару дней после приезда отправился я в Гордеевку, нашёл ту газетку, где было написано: «Ука­зом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и мужество старшему сержанту Лысенко Ивану Никифоровичу присвоено звание Героя Советского Со­юза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Так я получил сообщение о высокой награде».

Из наградного листа Ивана Лысенко: «В боях 16.04.1945 года при прорыве обороны противника с плацдарма на западном берегу реки Одер в районе Грос Нойендорфа тов. Лысенко в числе штурмовой группы первом ворвался в траншею противника, в упор расстрелял расчёт немецкого крупнокалибер­ного пулемёта и, захватив пулемёт, открыл интен­сивный огонь по отступающему врагу. Ломая ожес­точённое сопротивление, группа вышла к каналу Фридландерштром. Используя исключительно вы­годную местность, немцы пытались приостановить наше продвижение, группе было приказано пере­правиться через канал, захватить на западном берегу плацдарм и обеспечить переправу основных сил пол­ка. Под ливнем свинца вплавь тов. Лысенко одним из первых достиг западного берега канала, прикрываясь гранатным огнём, стремительным броском ворвался в немецкую траншею.

Немецкий офицер - командир зенитного орудия, действующего по прямой наводке, дважды почти в упор стрелял в тов. Лысенко из пистолета, но не дано было умереть герою. Подмоченный автомат тов. Лы­сенко отказал, в какое-то мгновение он прикладом разбил голову немецкому офицеру. В стане врага под­нялась паника. Момент был использован. Через канал переправились ещё несколько наших групп.

30 апреля 1945 года в 14 часов тов. Лысенко первым ворвался в здание рейхстага, гранатным огнём истре­бил более 20 немецких солдат, достиг второго этажа и водрузил знамя победы.

За проявленное геройство и мужество в бою досто­ин присвоения звания Герой Советского Союза.

Командир 674-го стрелкового полка подполковник Плеходанов».

Только вот не пришлось беспартийному старшему сержанту, пережившему Соловецкие лагеря, оккупа­цию и штрафбат стать всенародно любимым героем, как товарищи Егоров и Кантария...

ГЕРОЙ С УЛИЦЫ ЛЫСЕНКО

«Отец никогда не кичился своими наградами, - вспоминает дочка героя Екатерина Ивановна, - всегда помогал людям. На войне погибло более 180 жителей села Кузнецы, многие женщины остались вдовами. Когда отец топил баню, он говорил заранее женщинам: «Если видите дымок идёт из трубы, зна­чит, приходите и мойтесь, чтоб мне вас лишний раз не беспокоить». А когда папанька бригадиром в кол­хозе был, то помогал жителям и зерном, и мукой, и сеном. Говорил: бери столько сена, сколько за один раз можешь унести. И люди приходили, брали».

В семье у Татьяны и Ивана Лысенко было пятеро детей: в 1941-м родилась Евдокия, в 1947-м - Иван, в 1949-м - Василий, в 1954-м - Раиса, в 1956-м - Ека­терина. Пятеро детей и две трагедии. Василий утонул в озере в возрасте 23 лет, Иван умер в 60 от тяжёлой болезни - рака лёгких. Супругу Татьяну Григорьевну Лысенко похоронил в 1987-м.

Много лет Иван Никифорович жил со сво­ей младшей дочкой в посёлке Красная Гора, на улице, названной его именем. Когда улицу Школьную предло­жили переименовать в улицу Лысенко, у людей стали со­бирать подписи. Против не высказался ни один человек.

Список литературы:

• Павлов В. Из штрафников в Герои Советского союза/ В. Павлов//Брянская Тема.- 2011.- №9(47). - С.46 – 51
• Эту дату мы в сердце несем: Сборник., - Брянск: ГУП «Брянс.обл.полигр.объединение», 2008. - 192с.: ил.
• Земля Брянская/Под редакцией И.В. Поляковой. – 2-е изд., перераб. И доп. – Брянск: ООО «Агентство «Брянск-пресса », 2010. – 256 с.: ил.
• Брянщина, век XX: Историко-художественное повествование. - Брянск: ЗАО «Издательство «Читай-город», 2003.
• Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Том 1. - М.: Воениздат., 1987. Итоговое боевое донесение 674 СП 150 СИД. 29.4.45-02.5.45г. - ЦАМО, ф.1380 (150 СИД), оп.1, д.56, лл. 123-124.
• Клинчане в Великой Отечественной Войне 1941- 1945 годов. - Брянск, 1968.
• Козлов В. «Он штурмовал рейхстаг»// Труд.-1985.
• Наградной лист-представление к званию ГСС.- ЦАМО, ф.ЗЗ, оп.793756, д.28, л.250.
• Они отличились в бою//ЦАМО, ф.1380 (150 СИД), оп.1, д.157, л.40: Дивизионная газета «Воин Родины», 1945, 3 мая, №61.
• Шестакова Н.М. «Герой войны во всем герой»// Ударник.-1992.-№16.

В боях за Кириковку и прославился истребитель танков помощник командира взвода противотанковых ружей 2-го стрелкового батальона старший сержант Иван Лысенко. Будучи вооружён противотанковым ружьем и гранатами, принял 9 августа бой с пятнадцатью немецкими танками.

Лысенко выбрал удобное место, установил противотанковое ружье так, чтобы противник его не видел, а стрелять ему было удобно. Отлично подготовленный боец хорошо знал их уязвимые места и с первых же выстрелов подбил две машины. Первым же выстрелами Лысенко подбил два танка, но остальные танки приближались, и в третий танк пришлось бить с близкого расстояния. Танк разорвало изнутри, но взрывом боекомплекта бронебойщика контузило, а ПТР было повреждено осколком танковой брони.

Когда бронебойщик очнулся, к нему уже подползал ещё один танк, стремящийся его раздавить. Единственным спасением было взобраться на наползающий танк, что Лысенко не замедлил проделать. Танк завертелся на месте, желая сбросить непрошеного седока, а потом рванулся назад. Когда танк переползал через окоп, в котором еще недавно сидели бронебойщики, Лысенко увидел убитого солдата со сжатой в руке обоймой и рядом с ним ПТРС. В тот же миг Лысенко спрыгнул на дно окопа, схватил свою находку и выстрелил несколько раз вдогонку немцу.

9 августа 1943 года бронебойщик старший сержант Лысенко вступил в единоборство с пятнадцатью немецкими танками и вышел из него победителем.

Немецкий танк Pz-4 дивизии "Великая Германия"

В первой половине августа 1943 года 27-я армия Воронежского фронта успешно наступала на ахтырском направлении. Враг то и дело переходил в контратаки, используя заранее подготовленные рубежи в глубине обороны.147-я стрелковая дивизия получила задачу наступать в направлении Ахтырки и захватить плацдарм на западном берегу реки Ворскла. 8 августа после упорных боев наши подразделения освободили Великую Писаревку и устремились вперед, преследуя разрозненные вражеские части вдоль реки. 600-й стрелковый полк подполковника Соколова вышел на рубеж Кириковка - Старая Рябина, где встретил сильное сопротивление частей панцер-гренадерской дивизии "Великая Германия" генерал-лейтенанта Вальтера Хёрнлайна. Трое суток не прекращались ожесточенные бои. Атаки врага следовали одна за другой. Немцы любой ценой пытались вернуть Кириковку, в которой ими было оставлено много всевозможной техники, склады боеприпасов, даже танки на железнодорожных платформах и большой лагерь русских военнопленных. Танки к месту боёв немцы подвозили по железной дороге, снимали их с платформ и тут же бросали в бой против нашей пехоты.

Дело в том, что в отличие от ПТРД, ПТРС имело пачечное заряжание. При заряжании затвор отводился назад, крышка магазинной коробки открывалась, и снизу вставлялась пачка с пятью патронами. ПТРС было самозарядным, и пять выстрелов можно было произвести подряд.

Из танка вырвались огненные языки пламени и повалил густой дым. Продвигаясь по траншее, Иван Лысенко часто менял позиции, затрудняя тем самым возможность вести по нему прицельный огонь. Выстрелами из ПТРС Лысенко подбил еще три вражеских танка, но и сам был ранен в руку. Понеся, такие потери, противник был вынужден отступить.

Единоборство Ивана Лысенко с немецкими танками позволило батальону удержать занятую часть села Кириковка и обеспечило успешную переправу подразделений полка через реку Ворскла.

Из наградного листа Ивана Тимофеевича Лысенко

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, старшему сержанту Лысенко Ивану Тимофеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда". В конце 1945 года Иван Тимофеевич Лысенко демобилизовался из рядов Красной Армии, после чего до конца жизни жил и работал в поселке Щербиновский Краснодарского края. Скончался Иван Тимофеевич 20 января 1984 года.

***

Читайте также:

Герои Великой Отечественной войны (1941-1945):

• 5 мифов о начале войны от военного историка Алексея Исаева - Фома
• РККА глазами Вермахта: противоборство духа - Евразийский Союз Молодёжи
• Подвиг Ивана Лысенко: один против 15 танков - Я русский
• Три танка - одним снарядом . Несколько случаев удивительного везения во время Великой Отечественной Войны - Виталий Карюков
• Как Чапаев бил фашистов - Военное дело
• Как побег из плена на самолете летчика Девятаева изменил ход войны - Сергей Тихонов
• "Товарищ сержант" (Военные мемуары - их автор Герой Советского Союза Сергей Степанович Мацапура прошел Великую Отечественную войну с первого ее дня и до последнего в сержантском звании - Военная литература
• Эшелоны "с того света": как военно-санитарные поезда обманывали смерть - Олег Горюнов

Пророка Иоанна Господь призвал для проповеди еврейскому народу, сказать о пришествии Иисуса Христа. «и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Матф.3:2). “Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идёт Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем” (Лук.3:16). Но Иоанн крестил и Иисуса Христа.

Иоанн обличал пороки всех людей, за что навлёк на себя гнев царя Ирода. Иоанн не боялся говорить о связи царя с женой брата Иродианой, которая была для него ещё и племянницей. Но Ирод не мог просто убить его, так как боялся гнева народа. Иродиана ещё больше чем Ирод ненавидела Иоанна. И на дне рождения Ирода Соломия, дочь Иродианы, танцевала так, что Ирод пообещал выполнить любое её желание. И по совету своей матери она потребовала принести ей на блюде голову Иоана Крестителя. Обещание было выполнено.

Этот сюжет был популярен в изобразительном искусстве. Леонардо да Винчи также не обошёл его стороной. Но эта картина отличается от других его творений. Леонардо использовал глубокий пейзаж (Джоконда, портрет Джиневры Бенчи, Мадонна в гроте, даже на таких картинах как Мадонна Литта в окне мы видим пейзаж). На этой картине фон тёмный. Многие искусствоведы считают, что в образе Иоанна нарисован ученик да Винчи. Леонардо порывает здесь с классическим стилем.

Картина писалась около четырёх лет. На ней изображён женоподобный мужчина. У него округлые плечи, женственное мягкое лицо, вьющиеся волосы, и опять та же манящая улыбка. Левой рукой он держит крест, а правая указует наверх. Но выгладит он далеко не как святой. Дживелегов пишет следующее по этому поводу: «Что картина принадлежит самому Леонардо, ясно помимо стилистических признаков. Ни у одного из учеников не могло бы явиться такой дерзкой, почти богохульной мысли, как та, которая олицетворена «Крестителем». В виндзорском наброске первой флорентийской поры, современном «Поклонению волхвов» и влияниям платоновской Академии, «Иоанн Креститель» совсем другой. Тот мог и акридами питаться и изнурять себя аскетическими помыслами. Этот - совсем иной». Также исследователь отмечает, что «в техническом отношении «Иоанн Креститель» продолжает то, что Леонардо нашел и осуществил в полной мере еще в «Джоконде».

"Иоанн" - великолепная игра светотени, такая чудесная гармония леонардовского sfumato». По словам Б.Р. Виппера «Но леонардовское сфумато есть нечто большее, чем внешняя среда; оно словно пронизывает тело насквозь, согревает его своей живительной силой, заставляет теплую кровь заиграть под кожей. С помощью сфумато Леонардо хочет проникнуть во внутреннюю жизнь предмета, раскрыть его душу, узнать тайну его божественной красоты. Леонардовское сфумато, таким образом, служит не только формальным живописным целям, но и духовному воздействию на зрителя».

Под сфумато подразумевают - мягкость живописной манеры, тональных переходов. Этот термин ввёл сам да Винчи, записи которого сохранились в «Трактате о живописи».