Истории беженцев. Как складывалась судьба беженцев в истории

В суде города Ростов в Ярославской области рассматривается дело против трех воспитательниц православного приюта в деревне Мосейцево. Они обвиняются в убийстве девочки и издевательствах над детьми. Государственное обвинение запросило для них от пяти до 12 лет лишения свободы. Воспитательницы свою вину признавать отказываются.

Православный приют в деревне Мосейцево (Ярославская область) основан в 2000 году , официально он называется Межрегиональная благотворительная общественная организация «Угоднический дом милосердия». Его основали Людмила Любимова (по одной из версий , это произошло после того, как она ушла от мужа, который ее бил), Раиса Гусманова и Гюзель Семенова.

В приюте воспитывались шестеро приемных детей Любимовой, периодически в нем останавливались или жили другие люди, в том числе с несовершеннолетними детьми. С самого начала обитатели приюта вели крайне замкнутый образ жизни, не общаясь ни с кем из внешнего мира. С местным священником основательницы приюта были в ссоре.

Приют и раньше попадал в криминальную хронику

В 2008 году работавший здесь скотником Михаил Вахнов вызвался провожать жившую здесь и собиравшуюся в Москву женщину — и по дороге убил ее. В январе 2009-го суд приговорил его к 16 годам заключения; вину Вахнов полностью признал.

В 2011-м сбежавшая из приюта женщина (у нее было диагностировано психиатрическое расстройство) рассказала , что девочек из приюта, возможно, принуждают к занятиям проституцией: «Куда-то везли и оставляли в красивых домах с дяденьками». Правоохранительные органы начали проверку, но слова женщины подтвердить не смогли. Людмила Любимова даже выиграла суд у написавшей об этом ярославской «Комсомольской правды».

Наконец, уже в марте 2017 года жившую в приюте 56-летнюю Наталью Роговую суд оштрафовал (и освободил от ответственности за истечением срока давности) за ненадлежащее обращение с малолетними. Она избивала троих своих приемных детей, вырывала им волосы и ставила их на колени.

В ноябре 2014 года в приюте до смерти была избита 13-летняя приемная дочь Людмилы Любимовой — Татьяна

На ее теле обнаружены 29 сильных повреждений, причиной смерти стала черепно-мозговая травма. Вскоре после убийства ее тело пытался похитить из морга неизвестный человек (но не смог этого сделать). Гусмановой, Семеновой и Любимовой инкриминируют ненадлежащее обращение с малолетними, истязания и избиения, которые привели к смерти по неосторожности. Женщины были арестованы, Любимову позже суд перевел под домашний арест — по состоянию здоровья.

Одна из воспитательниц приюта Людмила Любимова

Дети из приюта подтверждают, что над ними издевались

По свидетельствам девочек, их били, у них вырывали волосы — так, чтобы на голове остался след в виде креста. «Тане вливали в рот кипяток за то, что она не ела горчицу. Раны от кипятка мазали горчицей, и мне тоже за спину полили кипяток», — говорится в одном из свидетельских показаний.

Сторона обвинения 2 марта 2017 года попросила приговорить Гусманову и Семенову к 12 годам колонии, Любимову — к 5,5 года

Трое обвиняемых свою вину категорически отрицают, они отказались проходить проверку на детекторе лжи «из религиозных соображений» и говорят, что «за свои грехи ответят перед Богом». Шестеро их адвокатов настаивают, что причиной плохого физического состояния детей являются не избиения, а то, что они нездоровы от рождения: происходят из неблагополучных семей, где родители употребляли алкоголь и наркотики.

Публикую рассказ беженца с Украины о том как он бежал с Украины и как получал статус беженца в России.

История очень интересная. Этот рассказ написан со слов беженца и не выброшено не одно слово. Все факты, цифры и события – достоверны.

В Мариуполе я помогал сепаратистам с самого начала, еще задолго до референдума. Помогал как и чем мог: водой, едой, теплыми вещами… Взамен получал информацию. Просто слушал множество историй, мыслей, заметок с тогда еще условных фронтов. Слушал внимательно и писал посты в небезызвестной социальной сети. Чуть позже, когда стало немного горячее, я сделал паблик «Мариуполь_Антимайдан» (название изменено – прем. ред.) и писал статьи уже туда. Мне повезло быть знакомым с многими парнями, которых уже нет в живых…

Поехал в Донецк защищать ОГА. Много нас тогда было. Голыми руками стояли и грудью оттесняли недругов. Никто не боялся. Потом уже кто-то бочки привез, развели костры… холодно очень было. Помню смеялись, мол хоть чему то майдан нас научил, говорил кто-то проделывая дырки в бочках для забора воздуха. Тогда и с Пушилиным познакомились, и Ахметова в живую увидели… сейчас как кино вспоминаю.

Уже даже не помню, кто конкретно, но кто-то предложил помочь в организации референдума на юго-востоке. Я всю жизнь прожил в Мариуполе, и совершенно точно понимал и ощущал настроение людей, и знал, как проголосует большинство из них. Я согласился участвовать в организации референдума без колебаний. Стоит так же отметить, что настроение и градус ненависти людей к власти в Киеве очень вырос после 9-ого мая.

Тут был ад. И пусть не трындят про 9 погибших… уж поверьте на слово — 92 пакета это только то, что видел лично я. Но вы сами все знаете и понимаете…

В общем референдум, ни смотря ни на что прошел восхитительно. Я никогда, ни на одном празднике, ни на одном концерте, не видел столько людей в Мариуполе на улицах. И они все улыбались! Они верили, что это начало чего-то нового и светлого. Никто не думал что получиться так, как получилось… Но если спросить каждого из них сейчас – жалеют ли они о своем голосе тогда, 11-ого мая, я вас уверяю – они не жалеют! Однако, речь не об этом.

После референдума я пошел работать (на добровольных началах) в пресс-центр силового блока ДНР в городе Мариуполе. И вот тут началась моя интересная полоса. Не буду утомлять Вас долгими и подробными рассказами об этом, скажу по факту: 80% моих коллег по цеху – либо арестовано неместными представителями правоохранительных органов и перевезены в СИЗО за пределы ДНР и ЛНР, либо пропало без вести, либо убито.

Странно листать записную книгу телефона, и понимать что те, с кем ты обсуждал футбол за пластиковым стаканчиком кофе, облокотившись на мешки с песком около входа в городской совет, где развивается флаг республики — всех их уже нет . Опять же, лирика. Простите, но не возможно не вспоминать об этом…

Как я убегал с Украины

Короче нас начали ловить (после оккупации Мариуполя военными силами подконтрольными Киеву – прем. ред.). Ловили и винтили жестко. Как в кино. Ждали под подъездом, ломали двери, ходили к родителям, девушкам, семьям… в общем как положено. Мое начальство посоветовало линять. И я слинял. В Харьков к товарищам. В срочном порядке. Только что там делать то? Мне хватило недели, что б немного отойти от событий, и решить ехать в Россию. Тут ловить было нечего. Выбор пал на Крым. Просто интуитивно.

Любопытно, что за 23года Украины, или сколько там ее «независимости» — я ни разу не был там. А вот теперь поехал, заведомо договорившись с товарищем, который снимал там квартиру, кстати, тоже беженец. Денег не было совсем. Но и терять было нечего. Заложил золотой кулон со знаком зодиака в ломбард, и получил 500 гривен. Это был весь мой бюджет. Пошел на вокзал и купил билет на ближайший поезд, которым оказался состав «РЖД» с сообщением «Москва-Севастополь». Помню, меня очень удивила цена – 79 гривен. Из Мариуполя в Харьков мне обошелся билет в 98 гривен, для сравнения. (Харьков- Мариуполь =400 км. Харьков – Севастополь = 730 км.)

В поезд я сел в странном настроении. Больше было похоже, что у меня его вообще не было. Мозг отказывался верить в то, что случилось, и не воспринимал реальность должным образом. Я просто выживал, и на уровне инстинктов и рефлексов. Двигался туда, где мне было место. Да, можно сказать, что после событий в Украине, я стал чувствовать себя там чужим. Что ж, «Чемодан, Вокзал, Россия»! Ок.

В поезде было очень жарко. Но мне было пофиг. Познакомился с попутчиками. У троих соседей по местам – оказались родственники или приятели с Луганска и Славянска. Они рассказали мне свои истории, которые достойны, по меньшей мере, книги или экранизации. Много страшных вещей…

Первой серьёзной неприятностью стал город Запорожье. Наряд дорожной милиции проверял документы у пассажиров. Казалось бы, ничего необычного… и вправду ничего, если у вас нет прописки с Донбасса . У меня была. И еще у одного пацаненка, через одну секцию от меня.

Тон разговора с нами резко менялся. Там уже без пожелания здравий, и без «простой культур» человеческого общения. С нами говорили как с быдлом. Обращались как с быдлом. Как с преступниками. Никто не интересовался нашими политическими взглядами, или целью поездки. Нам сказали, что прописка дает основания полагать, что мы сепаратисты и террористы, и нас высадят с поезда и отправят куда то-там. Все наши вопросы игнорировались, логичные и очевидные доводы не работали. Мы террористы и все будем объяснять в СБУ и вообще сидеть нам пожизненно за то, что прописка у нас с Донбасса. Я попытался что то возразить, в силу характера, и наверное, глупости… и получил по ребрам. Потом еще раз. В это же время второй сотрудник с особым пристрастием досматривал мои вещи. Благо из вещей был только рюкзак. Он просто доставал шмотки, выворачивал карманы и кидал их на пол.

Третий сотрудник досматривал пацана, чуть дальше по вагону. У них был свой подобный диалог. Но я тогда, откровенно говоря, заботился только о себе. Если короче, то у меня забрали деньги, оставив мне 300 рублей. (Еще в Харькове на вокзале я поменял оставшийся гривны на рубли). Получив порцию матюгов и стерпев еще один толчок в грудь от сотрудника, я услышал «скажи спасибо еще… счастливого пути». Настроение по очевидным причинам – ухудшилось. Честно говоря, я очень боялся таможни, с такими раскладами, да и вообще мое будущее как то туманно мне представлялось в Крыму с тремя сотнями рублей… Но назад дороги уже не было.

На мое удивление, таможню прошел без проблем совершенно. Украинскую за две, а российскую за три минуты. Без вопросов, досмотров, и прочей фигни. Сравнили морду в паспорте, дали заполнить декларацию, поставили штампик – и все. Пересекли границу, и дышать легче стало. Вот реально, в прямом смысле слова. И воздух тут не причем. Не было страха. Я больше не боялся нарядов милиции, и других «погонников», не боялся всяких досмотров «нацгвардии», и прочей шушеры. Стало спокойно. К тому моменту мои попутчики сменились, и я познакомился с беженцами из Снежного… тяжелая у них судьба… в сотни раз хуже, чем у меня.

Не терпелось вступить на землю русскую и полной грудью, как говориться… в общем по идее мы могли выйти с поезда только в Симферополе, т.к в Джанкое таможня, и с поезда не выпускают. Но, за разговорами и чайком из подстаканников, мы доехали до Инкермана, и… все. Нам сообщили, что будем стоять минимум до 5ти утра, так как вокзал заминирован. Большинство пассажиров решило, что ждать незачем, и решили поехать на такси. Один из них (знаю мою историю) охотно согласился подвезти меня бесплатно.

Как стать беженцем в России при бегстве с Украины

Меня довезли до вокзала, и первым делом я обратился к полицейскому с кучей вопросов типа: «Что, где, зачем, как, куда». На мое огромное удивление, полицейский с охотой, получше, чем любое справочное бюро, рассказал мне все по пунктам и объяснил что зачем надо. Я не верил, что смена названия как то образует лица бывшей милиции, но блин – факт. Полицейские очень вежливые, улыбчивые, и в форме. Мне показалось, что они гордятся своей работой. В общем, я был очень приятно удивлен. Уж не знаю, как это удалось властям РФ, но те полицейские, что мне встречались в Крыму – не в какое сравнение с украинскими «мусорами» не попадают. Очень приятное удивление.

Тем временем я пошел прямо на вокзале в специальную комнату, куда следовало обращаться беженцам. Там все очень ясно и понятно объяснили и предложили несколько вариантов.

Вариант один: беженец «все включено», как я это называю. Оформляешь бумаги, и тебя селят в один из палаточных городков на берегу моря. (Все пансионаты и лагеря с базами отдыхов – забиты беженцами первой волны).

Наперёд скажу, что там хорошо, несмотря на то, что слышится и представляется иначе. Все для нормальной жизни есть. И прачечная, и вода горячая, и питание, и даже какие-никакие развлечения. В общем — все более чем. А потом распределение. Тебя могут направить вплоть до Магадана, но ты можешь быть уверен, что тебе дадут нормальное жилье, работу по профессии (указывается в анкетировании), медицинскую страховку, а детям – садикшколувуз. Все социальные выплаты и так называемые «подъемные» — тоже как бы нате берите. Но мне в Магадан не хотелось (да я такой), и я прослушал вариант номер два – «Временное убежище»: я его назвал «полубеженец».

Тебе можно находиться 180 дней на территории РФ, с получением лицензии на работу, но без каких либо социальных плюшек. Надо привести еще того, у кого ты будешь жить. Меня уверили, что если за пол года в Украине лучше не станет – то мне продлят этот срок. Более того, если по завершению конфликта я захочу остаться, мне предложат ускоренный вариант получения гражданства. Впрочем, они и сами честно признаются, что не знают, как дальше будет. Говорят что до первого января так. А дальше видно будет. Каждую неделю правительство России проводит совещания, и вносят поправки по всем этим вопросам. В любом случае – в беде не бросят.

Есть еще третий вариант – самый крутой. Если есть родственники близкие в России. В таком случае надо брать их, тащить в ФМС по месту прописки родственников, они пишут кучу бумаг, ходатайств и заявлений, как впрочем, и вы – а потом сразу по программе упрощённого гражданства.

Стоит отметить, что любой из трех вариантов начинается с этой комнатки на вокзале. И вся процедура — она одинаковая вначале. У тебя забирают синий паспорт, и взамен дают справку (фото прилагаю), о том, что ты беженец.

Потом тебя просят пройти медкомиссию. Комиссия больше формальная: в писипопки не смотрят . Спрашивают, не нужна ли тебе медицинская помощь сейчас (может быть ты был ранен в зоне боевых действий), спрашивают про прививки и про какие либо жалобы. Жалоб нет – свободен .

Потом ты занимаешь очередь, на «откатку пальчиков». Это самый долгий процесс. Я 4 дня ждал очереди. Но все хорошо. По звонку приехал, откатал и уехал. С этого момента ты беженец.

Стоит знать, что паспорт отбирают, и в Украину тебе нельзя. Забрать ты его можешь в любой момент, но статус беженца можно получить только один раз в жизни… так что думайте .

Вот еще что, — помните я говорил, что надо пригласить человека, который тебя размещает под своей крышей? Вот это нигде не отмечается, и никак не фиксируется, то есть совершенно анонимно, но в качестве плюшки- человеку размещающего у себя беженца – дают даже грамоту. Мелочь, а приятно! Еще стоит отметить, что я не заплатил нигде ни одной копейки!

В качестве итога привожу краткую схему.

Приехал. На вокзале отметился, отдал паспорт. Получил бумажку, прошел медкомиссию и определился с тем, по какому формату ты остаешься; нужно ли тебе жилье, готов ли ты ехать по распределению и т. д. Кстати, если ты приехал из зоны боевых столкновений и лишился всего, но у тебя есть родственники в РФ, то с ними свяжутся и тебя туда доставят. Этим занимается МЧС.

Вот как то так… что еще сказать… Зарплаты тут больше чем у нас. Я без особых проблем устроился на ставку + процент агентом по недвижимости. Продукты и пиво тут дешевые. Дешевле даже чем в Харькове. Жилье дорогое… оно и понятно. Нужно искать кого-то с кем снимать – иначе сложно. А так… море, девки, пляжи, и самое главное – к тебе очень хорошо относятся. Нет страха и боязни говорить в полный голос свое мнение, нет ощущения прессинга. Вот так и получается, что в юридически чужой стране отношение ко мне в сотни раз лучше чем в «родном» государстве. Прощай Украина! Я любил тебя. Я верил в тебя. Но ты предала меня и убила во мне патриота.

Прощай Украина. Я больше не люблю тебя. Теперь я дома!

» появилось после первой мировой войны 1914-18 гг. для обозначения лиц, которые покинули во время войны находящиеся под угрозой занятия или занятые неприятелем территории или были высланы с этих территорий по распоряжению военных или гражданских властей.

Понятие «беженец» несколько раз претерпевало некоторые изменения.

Вначале использовался групповой подход, в соответствии с которым беженцем считалось лицо, которое находится за пределами страны своего происхождения и не пользуется защитой этого государства.

В 1926 году беженцами признавались лица соответствующего национального или этнического происхождения, не пользующиеся защитой своего правительства и не получившие другого гражданства (Заключительный акт Конференции по проблемам русских и армянских беженцев в Женеве).

Наиболее общее и универсально применимое определение термина "беженец" содержится в Конвенции ООН 1951 года о статусе беженцев, дополненной протоколом 1967 года. В соответствии с ним, "беженец - это лицо, которое в силу вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может пользоваться защитой этой страны или не желает пользоваться такой защитой вследствие таких опасений; или, не имея определенного гражданства и находясь вне страны своего прежнего обычного местожительства в результате подобных событий, не может и не желает вернуться в неё вследствие таких опасений".

Основными правовыми документами о статусе беженцев являются Конвенция 1951 года и Протокол 1967 года.

Оба документа являются универсальными, сейчас они в общей сложности ратифицированы 145 государствами (включая Россию в 1993 году) и инкорпорированы в национальное право.

Существуют и региональные конвенции о беженцах, существенно расширяющие это понятие: Конвенция 1969 года о беженцах в Африке, Картахенская декларация 1984 года о беженцах в Латинской Америке, также ряд конвенций Совета Европы.

Количество беженцев

Сегодня в мире насчитывается 9, 2 миллионов беженцев. Но общее число лиц, подпадающих под защиту Управления ООН по делам беженцев, - беженцы, лица, перемещенные внутри страны, те, кто добивается убежища, репатрианты, - намного больше. По данным Организации Объединенных наций (на июнь 2006 года) в 117 странах мира насчитывается, в общей сложности, около 20 миллионов беженцев, перемещенных лиц и лиц без гражданства. Многие из них живут в лагерях для внутренних беженцев годами.

Из истории .

Беженцы, как явление, были известны с незапамятных времен. Первые беженцы, как гласит история, появились в 695 году до нашей эры, когда ассирийская армия царя Сеннахериба I, вступила на земли Иудеи. Тогда около 50 000 евреев спешно покинули свои жилища, бросившись в Египет, где их тоже не ждали.

В 375 году (уже нашей эры) около 300 000 человек бежало от нашествия кочевников-гуннов на земли Рима.

В VIII-IX веках в результате опустошительных вторжений викингов в Британию около 40000 островитян перебрались во Францию, основали временные поселения, да так и остались там, смешавшись с местным населением.

Огромное количество беженцев появилось после Первого крестового похода (1096-1099 гг.), когда с захваченных рыцарями мест бежало 500 000 арабов и турок.

В 1492 году из Испании были изгнаны все евреи, не принявшие христианство, из которых более 200 000 человек нашли убежище в Северной Африке и других землях.

В первой половине XIII века, когда монгольские орды прошли от Тихого океана до Средиземного моря, многие сотни тысяч китайцев, арабов, русичей, персов, поляков, венгров бежали в сопредельные страны, чтобы спастись там от нашествия.

Беженцы бывали не только от войн. Во время частых эпидемий чумы население городов и целых областей в Европе и Азии уезжало в разные страны, чтобы переждать худшие времена.

Некоторые правители использовали беженцев в своих целях. Так, благодаря тому, что в 1715 году король Пруссии Фридрих II объявил свободный въезд и проживание для "беженцев любого вероисповедания" население королевства значительно увеличилось. В Турцию, которая принимала христиан, состоявших членами каких-либо сект, запрещенных на родине, перебрались многие русские молокане, баптисты, старообрядцы, которым за право жить в Оттоманской империи приходилось принимать участие в ее войнах.

Практика укрытия за церковными стенами существовала еще в библейские времена, когда Римское право позволяло церквям укрывать в своих стенах даже преступников.

В Средние Века в Европе практически повсеместно признавалось право убежища в церквах. Однако оно распространялось только на уголовных преступников.

Практика укрытия в храмах началась в 1983 году в Канаде, когда одна монреальская церковь приютила у себя беженца из Гватемалы, которого собирались депортировать. С тех пор приют в церквях нашли сотни людей, оспаривающих приказ о депортации. Некоторым удавалось доказать свое право остаться в Канаде, других все же высылали.

По канадскому закону такое церковное укрытие легально никак не защищает прячущихся там людей. Нет и законов, защищающих обычай церквей прятать у себя граждан, которым грозит высылка из страны. Канадская полиция лишь один раз заявилась в церковь - в Квебеке в марте 2004 года - и арестовала скрывавшегося там алжирца. На него прямо там и надели наручники. Был большой скандал. С тех пор иммиграционные власти и полиция воздерживаются от таких визитов.

Во Франции существует закон, позволяющей полиции придти в церковь и арестовать укрывшегося там человека. В Британии и в Америке полицейские тоже не стесняются арестовывать людей в храмах.

Беженцами практически никто не занимался до начала ХХ века, когда начался процесс выработки системы международных законов, конвенций и правил для защиты беженцев, которым хуже всего пришлось в Первую и Вторую мировые войны, когда вдруг выяснилось, что когда воюют с десяток соседних стран, то и бежать вроде бы и некуда.

Вот в это время в международном праве появляется понятие «беженцы». В 1922 году, после Первой мировой войны, Лига Наций принимает первое соглашение (дополненное соглашениями 1924, 1926 и 1928 гг.) о статусе русских и армянских беженцев. Впервые определены права беженцев, они получали проездные документы особого образца (нансеновский паспорт, по имени полярного исследователя и первого верховного комиссара Лиги Наций по делам беженцев Фритьорфа Нансена).

Впоследствии действие соглашений было распространено на всех беженцев из Турции и нацистской Германии и кульминацией стало одобрение 28 июля 1951 года специальной конференцией ООН «Конвенции о статусе беженцев», которая является ключевым юридическим документом, дающим определение понятию «беженцы» и их правам, а также юридическим обязательствам государств в отношении беженцев.

Проблема беженцев в ХХ веке не раз приобретала особую остроту: например, в результате захвата власти фашистами в Германии и ряде других стран; агрессивных войн США в Корее и Индокитае, агрессии Израиля против арабских стран и Палестины, политики диктаторских и расистских режимов на юге Африки, в Латинской Америке и других районах мира.

После Второй мировой войны в рамках Организации Объединенных Наций стало осуществляться сотрудничество государств по созданию международно-правовой системы защиты беженцев. Международное сообщество создало Администрацию помощи и восстановления Объединенных Наций (ЮНРРА) и Международную организацию по делам беженцев (МОБ). ЮНРРА оказала помощь в добровольной репатриации более чем 7 млн чел., а МОБ содействовало устройству 1,7 млн европейских беженцев, не пожелавших вернуться на родину.

1 января 1951 года в качестве института международной защиты для решения проблемы беженцев и перемещенных лиц Генеральной Ассамблеей ООН было учреждено Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев, заменившее ЮНРРА и МОБ.

Впервые УВКБ пришлось работать в условиях чрезвычайного гуманитарного кризиса во время войны в Персидском заливе после массового бегства 1,9 млн курдов.

Поворотным пунктом в его деятельности стала бывшая Югославия: впервые персонал принимал активное участие в организации столь масштабных акций, как воздушные мосты и гуманитарные конвои.

В 1994 году гуманитарная катастрофа произошла в Руанде, когда за четыре дня в соседний Заир бежало около миллиона жителей страны.

В начале 1995 года УВКБ занималось оказанием гуманитарной помощи перемещенным лицам в Азербайджане, Чечне, Грузии и Таджикистане.

В 1999 году УВКБ играло активную роль в оказании гуманитарной помощи тысячам беженцев, пострадавших в результате косовского конфликта.

Сегодня УВКБ ООН является одной из основных гуманитарных организаций в мире, оказывающих помощь 19,2 миллиона человек в 116 странах.

Численность ее сотрудников составляет более чем 6 500 человек. За свою полувековую деятельность УВКБ ООН оказало помощь по меньшей мере 50 миллионам человек, за что дважды удостаивалось Нобелевской премии мира - в 1954 и 1981 годах.

В октябре 1992 года УВКБ и Россия подписали Соглашение об открытии представительства в Москве. В настоящее время действуют филиалы представительства в ряде регионов России. С мая 1995 года Россия является членом Исполнительного комитета УВКБ.

4 декабря 2000 года 55-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла постановление о том, что, начиная с 2001 года, день 20 июня ежегодно будет отмечаться как Всемирный день беженцев.

Кто-то спасал любимую кошку, а кого-то уговорила уехать тёща

Ежедневные бомбёжки, гибель близких людей, отсутствие воды, еды и света остались в прошлом для тысяч беженцев, прибывших в Ростовскую область из Украины. Кто-то из них находит приют у родственников, кто-то убежал от гражданской войны в неизвестность.

О том, что действительно происходит в Славянске и Краматорске, рассказали беженцы, которые приехали три дня назад в палаточный лагерь, расположенный в хуторе Степанов Матвеево-Курганского района, что в семи километрах от российско-украинской границы.

Ежедневно в лагерь прибывают люди, и у каждого — своя история. В большинстве случаев — трагическая.

В лагерь мы отправляемся из аэропорта Ростова в 08:30. Вертолёт МЧС России делает в день несколько рейсов согласно запросам, поступающим из пунктов временного размещения. К слову сказать, изначально экипаж вертолёта не хотел брать журналиста. Ведь это целое место (!), которое на обратном пути мог бы занять кто-то из беженцев.

Полёт длится чуть больше получаса. Когда машина садится и двигатель затихает, к вертолёту подбегают любопытные малыши. Они просят разрешения посидеть в кабине пилота. Экипаж с удовольствием проводит экскурсию. Взрослые не подходят к вертолёту — они уже насмотрелись на технику, которая круглые сутки кружила в украинском небе.

Увидев у меня фотоаппарат, многие просят снять их и обязательно разместить фотографии в интернете.

— Может, кто-то из наших увидит нас. Увидит, что здесь мирно, — наперебой говорят женщины. — Мы боялись ехать в Россию. По украинскому телевидению нас уверяли, что, перейдя границу, мы не будем никому нужны. И каково было наше удивление, когда в лагере нам выдали новое постельное бельё, одеяла. Тем, кто бежал из дома, бросив всё, выдают средства личной гигиены, одежду на смену.

— Я, когда вырасту, обязательно стану спасателем, — говорит мальчик лет восьми.

— А может, военным? — спрашивает спасатель.

— Нет, никогда! — кричит мальчик, его лицо искажается. — Военные убивают людей. Нацгвардия Украины разрушает всё на своём пути, а спасатели делают только добрые дела.

Каждую минуту ко мне подходят беженцы, в основном это женщины с детьми. И у каждого своя история. Девушка Екатерина просит, чтобы на страницах своего издания я поблагодарила спасателей.

— Только когда мы приехали в лагерь, поняли, что в безопасности. А были моменты, когда мы мысленно уже прощались с жизнью. Наш автобус ночью остановился на украинской заправке. Спустя несколько минут к автобусу подъехал джип, и из него вышли молодчики в бронежилетах и с оружием. Они были то ли пьяные, то ли под наркотиками. Явно невменяемые. Они начали на нас орать и говорить, что мы изменники родины и что нас постреляют, — со слезами на глазах рассказывает Екатерина.

У неё на Украине остались родители. А она, схватив дочь и небольшие сбережения, кинулась куда глаза глядят. В России у девушки родственников нет. Что с ней будет дальше, она понятия не имеет.

— Через несколько дней мы ждём автобус, который отвезёт нас в Самарскую область. Там какой-то санаторий или лагерь. Для нас главное, чтобы не стреляли. Сейчас у многих беженцев трудно с деньгами. Мы вовремя смекнули и по нормальному курсу поменяли гривны на рубли. А те, кто этого не сделал, говорят, что у них проблемы. Российские банки воспринимают нашу валюту как простые бумажки. А если и меняют, то по смешному курсу, — поделилась Екатерина.

К нашей беседе присоединяется Лариса. Она вместе с дочкой бежала из Краматорска. На Украине у неё остались старенькие мама и папа, которые пережили Вторую мировую войну.

— Последнюю неделю мы спали на полу. Спокойные часы без стрельбы и бомбёжки можно пересчитать по пальцам. Украинское телевидение не показывает Краматорск и Славянск. Такое ощущение, что этих городов нет. Наши дома бомбят, громят садики и больницы. Скоро Краматорск сотрут с лица земли. Это вопрос времени, — уверенно сказала Лариса.

Автобус, в котором она ехала, тоже останавливали пьяные наёмники. По словам женщины, они искали мужчин.

— Мужчин вообще не выпускают из Украины. Многие прячутся в землянках. Выбраться в Россию им можно только окольными путями. Если же мужчину задержат, то тут же забирают в нацгвардию. А если он отказывается, то стреляют на месте, — рассказала страшные подробности Лариса.

Подобных рассказов за день я услышала немало. Беженцы рассказывали, как бойцы нацгвардии стреляют во всех без разбора. На днях расстреляли похоронную процессию.

— На прошлой неделе в озере рядом с нашим домом утонул мальчик. Приехавший спасатель нырнул и тут же вынырнул. Нам он рассказал, что кроме мальчика на дне озера человек тридцать, и у всех к ногам привязаны камни. К этому озеру несколько раз в неделю прилетают вертолёты и сбрасывают людей. Я не знаю, живые они или нет. Я лично это видела, — рассказала беженка Ольга. Она бежала из дома с 3-летней дочкой.

Украинцы говорят, что, скорее всего, домой они больше не вернутся. Возвращаться попросту некуда. Мои собеседницы утверждают, что готовы трудиться на любой работе, чтобы обеспечить детей. В каком городе придётся жить, им уже всё равно. Главное — не видеть войны.

Сегодня вертолёт увезёт из лагеря ещё 16 беженцев, в том числе 5 детей, из которых двум ещё не исполнилось и полугода.

Одна семейная пара обнимает корзинку с кошечкой. Это животное сейчас для них дороже всего на свете. Раньше эта кошка никогда не выходила из дома, а теперь перенесла путешествие в сотни километров. Когда вертолёт взлетает, кошка начинает жалобно кричать.

— Многие хотели забрать с собой в Россию своих домашних питомцев, но украинские таможенники говорили твёрдо, что без документов и прививок не выпустят. И приходилось бросать кошек и собак на контрольно-пропускном пункте. Они бродят голодные, целыми стаями. Скорее всего, их скоро убьют, если уже не убили, — плача, рассказывает женщина.

Вместе с ней плачут ещё несколько женщин. Одной маме придётся преодолеть с тремя детьми ещё тысячи километров на поезде. Она поедет к родственникам в Хабаровск. А что будет дальше, одному богу известно.

Много слёз и историй... Однако не все хотели ехать в Россию. Некоторые, можно сказать, попали сюда случайно.

— Мы пару дней назад вывозили беженцев из лагеря под Донецком. В самом конце автобуса сидел очень грустный мужчина. Мы разговорились, и выяснилось, что бывшая тёща попросила довезти её, его бывшую жену и дочь до границы. Однако началась какая-то потасовка, и все без разбора побежали в Россию. А обратно на Украину его не впустили. Мужчина пожаловался, что теперь ему, видимо, придётся жить с бывшей тёщей, бывшей женой и ребёнком. А этого ему ох как не хочется! — рассказали мне ещё одну историю во время нашего полёта.

За годы работы спасатели повидали немало. Но даже эти крепкие мужчины признаются, что ежедневно смотреть на слёзы детей и женщин, потерявших своих близких, очень трудно.

Анастасия Быченкова